«Самцы — это ошибка природы» Как феминизм стал радикальным движением, решившим избавить мир от власти мужчин: Политика: Мир: Lenta.ru
Сексуальные домогательства и домашнее насилие, заниженные зарплаты и нарушение базовых прав человека — к сожалению, женщины по всему миру продолжают сталкиваться с самыми разными формами неравенства. Ответом на многовековую практику половой дискриминации стал феминизм — движение за права женщин, зародившееся в конце XIX века. За более чем вековую историю феминизм претерпел множество трансформаций и разделился на разные течения, охватив практически все сферы общественной жизни. Однако одно из его направлений стоит особняком от прочих. Радикальные феминистки провозгласили своей целью не просто достижение равенства с мужчинами, но борьбу за повсеместное доминирование женщин и новый миропорядок, в котором мужчины лишены всех исторических привилегий и властных полномочий. Активистки радфема продвигают провокационные и подчас оскорбительные для других социальных групп инициативы — и зачастую успешно.
«Лента.ру» в рамках проекта «Проблемы первого мира» разобралась, за что они так ненавидят мужчин, почему выступают против понятия «гендер» и чем заслужили недоверие других правозащитных движений.
Исправить нельзя отменить
Мужчина в Швеции едва ли сможет устроиться медбратом или воспитателем детского сада, даже если очень захочет и будет достаточно квалифицированным. На должность уборщика его кандидатуру тоже вряд ли станут рассматривать и скорее всего просто не позовут на собеседование. На эту проблему обратили внимание исследователи из Линчёпингского и Калифорнийского университетов.
Ученые занимались изучением дискриминации на рынке труда по заказу Шведского исследовательского совета и обнаружили, что здешним мужчинам недоступно подавляющее большинство традиционно «женских» профессий. При этом шведская женщина без проблем устроится слесарем, рабочим на складе, механиком — иными словами, на любую типично «мужскую» работу.
С дискриминацией при приеме на работу сталкиваются не только шведские мужчины.
Так, в 2020 году суд оштрафовал мэрию Парижа на 90 тысяч евро: с приходом на пост мэра Анн Идальго большинство руководящих должностей в городской администрации оказались заняты женщинами, при том что согласно закону о паритете полов представители одного гендера не могут занимать более 60 процентов руководящих должностей.
Еще один дискриминационный скандал разгорелся в 2019 году в Google. Компания заказала зарплатное исследование, чтобы выявить случаи ущемления прав женщин и меньшинств в пользу мужчин, а обнаружила ровно противоположную картину. Оказалось, что как раз мужчинам платят меньше, чем женщинам, за одну и ту же работу. По итогам разбирательства более 10 тысяч сотрудников получили компенсации. Причем это уже второй такой скандал в Google: годом ранее бывшие сотрудники подали иск против компании и обвинили ее в «дискриминации белокожих мужчин консервативных взглядов». Программисты, уволенные за критику гендерной политики Google, утверждали, что руководство прибегает к незаконным квотам, чтобы нанять как можно больше женщин и представителей нацменьшинств.
Профессор Университета Мичиган-Флинт Марк Перри, активист, выступающий за права мужчин, рассказывает, что американские образовательные учреждения предоставляют намного больше преимуществ студенткам и преподавательницам в сравнении с мужчинами. Речь идет о стипендиях, грантах, финансировании исследований, материальной помощи — подобную поддержку все чаще предоставляют женщинам или представителям меньшинств. Ученый отмечает, что в среднем в университетах США есть 60-70 специальных стипендий для девушек и чаще всего ни одной для юношей.
В высшем образовании существуют очень лицемерные двойные стандарты. Администрация не терпит дискриминации в отношении женщин, но одобряет и фактически санкционирует дискриминационные программы в отношении мужчин
Марк Перри профессор Университета Мичиган-Флинт, США
По словам Перри, подобные программы появляются, когда руководство учебных заведений, компаний, политики и властные институты идут на уступки фемактивисткам. «Это неэтично и нечестно — относиться к мужчинам и женщинам по-разному, организовывать специальные стипендии и программы только для женщин и лишать мужчин равных образовательных возможностей», — заключил он.
Ученый считает, что феминизм часто апеллирует к понятиям инклюзивности и равенства, но на практике как раз занимается их истреблением.
Такое заявление выглядит спорным, так как в данном случае профессор допускает неуместное обобщение. Современный феминизм насчитывает множество направлений и продолжает стремительно развиваться, ведь женщины по всему миру по-прежнему сталкиваются с несправедливостью и невозможностью защитить свои права и даже жизнь. Есть лишь одно направление феминизма, которое ставит перед собой более амбициозные цели, чем всеобщее гендерное равенство, и призывает к фундаментальному изменению миропорядка.
Борьба сквозь века
Феминизм зародился в конце XIX века в Великобритании и США. Первыми последовательницами этого движения принято считать суфражисток, боровшихся за предоставление женщинам избирательных прав.
В 1945 году в Уставе ООН впервые на международном уровне прописали равенство мужчин и женщин как основополагающее право человека
В 1960-х годах на Западе сформировалась вторая волна феминизма.
Активистки новой формации выступали против угнетения женщин в профессиональной и бытовой сфере, начали бороться против всех форм насилия, несправедливой разницы в оплате труда и возможностях профессионального роста. Тогда же феминистки начали защищать репродуктивные права женщины и права представителей ЛГБТ-сообщества.
В 1990-х годах представительницы третьей волны феминизма начали привлекать внимание к проблемам гендерной и сексуальной идентичности, а также сексуального удовольствия женщины. Теперь одним из ключевых принципов движения стала интерсекциональность — рассмотрение дискриминации сразу по нескольким признакам, таким как пол, раса, сексуальная ориентация.
Сегодня феминистское движение продолжает эволюционировать и развиваться, так как проблем у современных женщин по-прежнему хватает. Во многих профессиональных сферах для сотрудниц женского пола сохраняется «стеклянный потолок». Даже в развитых странах они до сих пор сталкиваются с домашним насилием, сексуальными домогательствами и харассментом — и общество все еще несправедливо винит в этом самих жертв.
По данным правозащитной организации RAINN (Rape, Abuse & Incest National Network), каждая шестая женщина в Соединенных Штатах сталкивалась с сексуальным насилием. При этом более 90 процентов участниц исследования, ставших жертвами насильственных действий, не получили необходимой поддержки и теперь страдают от посттравматического стрессового расстройства.
Репродуктивное насилие и ограничение прав женщин распоряжаться своим телом также остаются актуальной проблемой, причем даже в развитых странах. Например, в некоторых штатах США женщинам запрещают аборты даже в случае изнасилования или инцеста, а в прошлом году такие же ограничения собирались принять в Польше.
Чтобы напомнить властям и обществу о существующих проблемах, активистки фем-движений регулярно выходят на публичные акции, организуют образовательные программы и даже проводят своих представителей в выборные органы. Эти усилия дают плоды: женщины все чаще занимают руководящие должности и высокие государственные посты, свободнее говорят о своей сексуальности и не боятся пресекать эмоциональное насилие и абьюз, чувствуя поддержку единомышленниц.
Но далеко не все феминистки согласны довольствоваться этими победами
«Я ненавижу мужчин. Я изначально не уважаю никого из них», — заявила в своей книге писательница Полин Арманж. Ее литературный труд с весьма провокационным названием «Я ненавижу мужчин» вышел всего год назад, но его уже признали манифестом радикального феминизма наравне с книгой «Лесбийский гений» Алис Коффин. Авторки призывают женщин не просто сместить мужчин с лидерских позиций, но исключить их из социума в принципе, воспитать в себе ненависть к ним. По их мнению, эта ненависть должна помочь женщинам взрастить любовь к себе и добиться большего в жизни. Писательницы гордо заявляют, что не смотрят фильмы, снятые мужчинами, не слушают музыкантов-мужчин.
Я решила выйти замуж за мужчину и должна признать, что до сих пор очень люблю его. Однако это не мешает мне задаваться вопросом, почему мужчины такие, какие они есть: жестокие, эгоистичные, ленивые и трусливые
Полин Арманжписательница и радикальная феминистка
Основную идею радикального феминизма (или радфема, как стали называть это направление движения) сформулировала писательница Кейт Миллет еще в 1970-х годах.
Она заключается в том, что общество построено на системе патриархата, в рамках которой мужчины систематически угнетают женщин. По мнению Миллет и других идеологов радфема, такой порядок господствует в мире с самого зарождения человечества, и угнетение женщин следует считать древнейшей формой дискриминации.
Своей главной задачей радикальные феминистки объявили отказ от маскулинных стереотипов и традиционных гендерных ролей, которые приобретаются в рамках гендерной социализации. Этот процесс, по их мнению, начинается в раннем детстве: девочкам внушают, что они хрупкие и слабые, должны носить платья и не иметь больших амбиций.
Радфем четко разделяет биологический пол и гендер. Второе — более широкое понятие, которое определяет психические, культурные и социальные различия. От него активистки предлагают вообще отказаться. Например, в минувшем сентябре испанские феминистки потребовали от конгресса использовать термин «пол» вместо «гендер», так как, по их словам, концепт гендера не позволяет полноценно анализировать социальную, экономическую и политическую реальность в условиях неравенства.
В Испании законодательно разрешено самоопределение по гендерному признаку, но радикальные феминистки считают, что это размывает женское сообщество и уменьшает женское влияние в общественной сфере.
Личность мужчины, его человеческие качества и поступки в радикальном феминизме не принимаются во внимание. Предполагается, что абсолютно все мужчины заинтересованы в позиции угнетателей, вне зависимости от их личных убеждений и поведения, и стремятся поддерживать доминирование над женщинами в экономической и социальной сфере. Некоторые активистки даже отказываются от гетеросексуальных отношений и причисляют себя к лесбиянкам по идеологическим причинам. По их мнению, гетеросексуальные и бисексуальные женщины остаются под гнетом мужчин.
В ходе развития своей идеологии радикальные феминистки пришли к тому, что ценности их сообщества должны встать выше комфорта мужчин, а женщины должны занять их место в социальной иерархии. И проводить эти преобразования предлагается весьма радикальными средствами.
Человек человеку враг
Еще в 1967 году американская радикальная феминистка Валери Соланас, совершившая покушение на художника Энди Уорхола, заявляла, что самец — это ошибка природы, промежуточный вид между женщиной и обезьяной. В повестке многих представительниц современного радикального феминизма мужененавистничество занимает заметное место.
Носительницы подобных взглядов заявляют о негативном влиянии мужского общества на их ментальное состояние. Они организуют женские коммуны, чтобы находиться как можно дальше от мужчин. Одна из самых известных — Alapine — сформировалась в американском штате Алабама в 1997 году, в нее входит около двух десятков гомосексуальных женщин. Всего в США существует около сотни подобных женских поселений. Жительница одного из них, радикальная феминистка Винни Адамс рассказала, что оставила мужа и детей ради переезда в женскую коммуну. По ее словам, мужчины агрессивны, и она предпочитает не находиться рядом с ними ради своего спокойствия.
Мизандрия — ненависть, предубеждение и предвзятое отношение к мужчинам — все глубже проникает в западные сообщества и все чаще становятся причиной скандалов, подобных тем, что произошли в Google и в мэрии Парижа.
Недостаточно просто помогать друг другу, мы должны стереть мужчин. Сотрите их из вашего разума, из вашего воображения, из вашей самопрезентации
Алис Коффин автор книги «Лесбийский гений»
Ее единомышленницы распространяют в социальных сетях хештеги #killallmen («Убей всех мужчин») и Men Are Trash («Мужчины — это мусор»), которые остаются популярным в Twitter по сей день.
При этом активистки не боятся быть «отмененными» или осужденными за столь радикальные и оскорбительные заявления, так как говорят от лица «угнетенного сообщества» — и это действительно работает. Даже самые грубые выпады в сторону лиц мужского пола остаются безнаказанными.
С возникновением движения #MeToo в Facebook начали появляться откровенные оскорбления в адрес мужчин: в постах и комментариях их огульно называли подонками, насильниками и свиньями.
Модераторы начали удалять такие публикации и блокировать профили их авторов, что вызвало мощную волну критики. Радикальные феминистки пожаловались на дискриминационную политику сервиса и ограничение свободы высказываний. В итоге представители соцсети восстановили некоторые комментарии и признали, что блокировка профиля — слишком жесткое решение, несмотря на то, что «Facebook должен оставаться безопасной средой для всех».
Мизандрия приобретает подчас самые неожиданные и спорные формы. В 2015 году в сети широко обсуждался анонимный пост феминистки, которая рассказала, что прервала беременность во втором триместре, когда узнала, что ждет мальчика. По словам женщины, она «не могла произвести на свет еще одного монстра». Стоит, правда, отметить, что правдивость этой истории, как и личность автора, так и не были установлены.
Энтони Синотт, профессор социологии из канадского Университета Конкордия и автор книги «Переосмысляя мужчин: герои, злодеи и жертвы», отмечает, что радфем создает необычную ситуацию.
Когда у женщин появляется все больше возможностей и когда женщин становится все больше среди мировых лидеров, все больше феминисток начинают симпатизировать мизандристским идеям. По словам ученого, эти идеи, когда-то ставшие основой концепции «токсичной маскулинности», по сути являются формой обратного сексизма.
Эти идеи негативно сказываются на гендерных отношениях, приводят к гендерной поляризации и росту антифеминистских настроений среди мужчин. Зачем поддерживать движение, которое так очевидно ненавидит вас?
Энтони Синоттпрофессор социологии Университета Конкордия, Канада
Социолог подчеркивает, что мизандрия давно перестала быть маргинальным явлением с единичными проявлениями. По его словам, в большинстве стран по сути произошла институционализация термина «токсичная маскулинность»: насилие в отношении женщин обсуждается на правительственном уровне и его предлагают рассматривать как терроризм, игнорируя тот факт, что в США, Канаде и Великобритании мужчины почти в три раза чаще женщин становятся жертвами различных преступлений.
То же касается количества самоубийств и несчастных случаев на производстве и даже средней продолжительности жизни, которая у мужчин меньше, чем у женщин. Одновременно с этим, отмечает социолог, феминистический дискурс игнорирует так называемую «героическую маскулинность» — например, эпизод крушения «Титаника», когда мужчины уступили женщинам места в немногочисленных спасательных шлюпках. Героических поступков мужчин хватает и в современном мире, указывает Синотт, достаточно вспомнить о работе спасателей, которые рисковали жизнью во время терактов 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке.
Профессор Загребского института философии Ивана Скухала Карасман отмечает, что мизандрия прямо противоречит центральной идее феминизма о создании общества, в котором мужчины и женщины равны, в котором у всех одинаковые права, привилегии, обязанности, финансовые и карьерные возможности. «Мы должны относиться с пониманием друг к другу. Ненависть к противоположному полу делает жизнь в одном обществе невозможной», — уверена Карасман.
Если женщина разделяет идеи мизандрии, то она ничем не лучше мужчины-сексиста. Ненависть к противоположному полу — это сексизм
Ивана Скухала Карасман профессор Загребского института философии, Хорватия
По ее словам, продвигаемый радфемом нарратив сильно вредит имиджу феминизма в целом. Карасман признается, что и сама нередко сталкивается с предубеждениями: когда она рассказывает кому-то, что занимается гендерными исследованиями и является феминисткой, то нередко слышит в ответ: «О, так ты ненавидишь мужчин?» или «А ты лесбиянка?».
Мужчинам вход воспрещен
Радикальные феминистки считают, что большинство современных общественных институтов руководствуются патриархальными установками и исторически основаны на патриархальных принципах. А массовая культура, общепринятые нормы и гендерные роли диктуют женщине, что делать, как выглядеть и кем работать. И даже если женщина утверждает, что не хочет ничего менять, это считают иллюзией, навязанной мужчинами. По сути они не признают саму возможность свободы выбора для женщин.
По их мнению, правительства государств принимают решения, выгодные мужской части населения, а голос мужчины во властных органах весит больше, женщинам же достается черная работа и роль обслуживающего персонала. Даже когда в западных странах женщины заняли значительную часть государственных постов, а канцлер Германии Ангела Меркель открыто назвала себя феминисткой, радфем-активистки не изменили свою позицию.
Я феминистка. Раньше я немного стеснялась об этом говорить. Но теперь я могу сказать: да, мы все должны быть феминистами
Ангела Меркельканцлер ФРГ
Похожим образом радикальный феминизм относится и к религии: женщины из консервативных религиозных общин воспринимаются активистками исключительно как узницы и рабыни. Традиции, преемственность поколений и культура этих женщин в учет не берутся. По такой логике мусульманская женщина не может самостоятельно принять решение носить или не носить хиджаб — оно будет навязано ей мужчинами и религиозными догматами. И такое убеждение приводит к дискриминации религиозных женщин, как это было, например, в Германии в разгар миграционного кризиса.
По данным исследования Университета Пенсильвании, коренные немки относились к приезжим априори негативно, не вступали с ними в социальные отношения и отказывались помогать им с ассимиляцией в стране. В рамках эксперимента ученые просили женщин одеться в традиционный мусульманский наряд, отправиться в людное место и обратиться за помощью к другим женщинам. Перед этим испытуемой надо было разыграть сценку: ей якобы звонила сестра, которая не может решить, выйти ей на работу или остаться дома с детьми. Участница эксперимента должна была громко обсудить с воображаемой собеседницей эту проблему, чтобы прохожие могли ее услышать, и только после этого попросить о помощи.
В зависимости от того, какой совет испытуемая давала сестре, число женщин, согласившихся ей помочь, менялось. Если она вслух выражала прогрессивные взгляды и призывала родственницу выйти на работу, немки активнее шли на контакт. Если же советовала остаться дома и заниматься мужем и детьми, ее обращение в большинстве случаев оставалось без ответа.
Но, пожалуй, яростнее всего радикальный феминизм критикует нуклеарную семью, брак и материнство. Представительницы движения бросают вызов традиционной модели формирования семейного союза между мужчиной и женщиной для продолжения рода. По их мнению, в рамках семьи женщина эксплуатируется для выполнения бытовых обязанностей и ухода за детьми и несет двойное бремя — основной работы и бытовых дел.
При этом радикальные феминистки даже не рассматривают такие варианты здоровых семейных отношений, как, например, разделение обязанностей между супругами, за что выступают активисты либерального направления. Вместо этого они призывают полностью отказаться от института семьи.
В качестве альтернативы радфем предлагает женские коммуны, политическое лесбиянство и безбрачие.
Для преодоления чувства изолированности и одиночества в патриархальном мире радфем призывает женщин объединиться. Так как мужская коллективная идентичность, по мнению радикальных фем-активисток, существует априори, они призывают женщин к созданию похожей модели.
Движение требует, чтобы женская часть населения организовалась в единую группу, так называемое сестринство, для преодоления дискриминации и гнета. Фактически многие последовательницы радфема стремятся к установлению матриархата — доминированию женщин в большинстве сфер общественной жизни.
Впрочем, к институту сестринства даже у феминисток возникает много вопросов.
Золотые юбки
Несмотря на то что сестринство предполагает объединение всех женщин против мужского доминирования, на сегодняшний день лидирующие позиции в радфем-сообществе занимают белые женщины из обеспеченных слоев. И некоторые западные исследователи уже заметили, что движение, которое призвано представлять всех женщин, часто фокусируется на интересах тех, у кого уже и так достаточно привилегий. И это происходит в то время, как многие женщины по всему миру лишены даже базовых прав.
Эта тенденция привела к росту неравенства среди женщин. Например, создание квот для женщин в советах директоров крупных компаний вызвало рост благосостояния и без того успешных и образованных сотрудниц, сумевших получить еще более высокие должности.
Так, в Норвегии, где женщины должны занимать как минимум 40 процентов руководящих постов в компании, появилась особая группа «золотых юбок» — богатых женщин, занимающих высокие должности, при том что не все они обладают достаточными компетенциями для этого. Вместе с тем, по данным The Guardian, доходы женщин в других областях — сферы услуг, домашнего персонала, образования — так и остались низкими.
При этом если женщина решит нанять домработницу или няню, чтобы строить карьеру наравне с мужчинами, ее также обвинят в угнетении, ведь она, по мнению радикальных феминисток, способствует популяризации женского низкооплачиваемого труда.
По словам чернокожей писательницы и фем-активистки Микки Кендалл, если женщина, получив руководящую роль, воспроизводит репрессивные структуры, которые лишают права голоса большинство женщин, в феминистской борьбе нет смысла.
Феминизм должен служить интересам всех, на кого он опирается, чтобы поддерживать их, иначе он рискует превратиться в бесполезное движение для большинства и оружие против тех, кого он якобы представляет
Микки Кендалл писательница и фем-активистка
Кроме того, как отмечают активисты других правозащитных движений, радикальные феминистки убеждены в существовании неизменных биологических предпосылок угнетения и набора феминных и маскулинных признаков, которые нельзя изменить.
Но, следуя этой логике, у женщин нет возможности выйти за рамки своего биологического предназначения. Так что радфем, стремясь объединить женщин по биологическому признаку, в итоге лишь уравнивает их и стандартизирует их желания и стремления, навязывая всем одинаковые ценности. И в этом, по мнению Иваны Карасман, он мало чем отличается от патриархата, который загоняет женщин в строгие рамки традиционных ролей. «Феминизм должен быть про право выбора. Одна женщина может хотеть строить карьеру. Другая — заниматься только детьми и домом. И это нормально, если она этого действительно хочет. Мы не должны осуждать женщин за их выбор», — убеждена она.
Я думаю, что мужененавистничество будет лишь набирать обороты. Не исключаю, что дойдет и до нападений на мужчин. Одновременно с этим радфем будет усиливать давление на тех женщин, которые не разделяют их идеи
Ивана Скухала Карасман профессор Загребского института философии, Хорватия
Усилиями феминисток жизнь женщин становится лучше и свободнее — это очевидный факт.
Общество учится порицать насильников и абьюзеров, прислушиваться к мнению женщины и ценить ее профессиональные и личностные качества. Несомненно, сегодня феминизм, как и прежде, преследует позитивные цели, выступая против дискриминации и за равноправие во всех сферах. Однако радикальный феминизм часто подменяет эти цели, навязывая свои агрессивные установки в интересах небольшой группы людей. Приходится признать, что эта стратегия показала свою эффективность, а значит, велика вероятность того, что в будущем феминизм продолжит приобретать все более радикальные формы.
феминистка отвечает на 20 главных вопросов: Общество: Россия: Lenta.ru
1Почему ты красишь губы, если феминистка? А как же небритые подмышки?
Вопрос, не имеющий смысла, потому что феминизм ничего не запрещает женщинам, в том числе красить губы и брить подмышки. Это делают те, кто хочет и кому это приносит удовольствие, — имеют право.
Восприятие феминизма сильно искажено. По просьбе «Ленты.
Вы хотите матриархата и привилегий для себя?
Феминистки хотят не матриархата, а равенства прав и возможностей. На протяжении всей человеческой истории женщины были поражены в правах, и только в последнюю пару столетий начали добиваться взгляда на них как на полноценных людей и вытекающих из этого гражданских прав.
В условно европейской культуре феминизм достиг многого, но во многих других культурах женщины все еще живут на положении рабынь: в некоторых странах у них по-прежнему нет права на образование, на выбор партнера, оплачиваемую работу, нет родительских прав на собственных детей, свободу перемещения, сексуальную автономию и так далее. Да и в цивилизованных странах равноправие все еще не достигнуто: дискриминация по признаку пола по-прежнему существует, хоть и в более умеренном варианте, гендерное насилие — одна из глобальных проблем во всем мире, а «невидимый» домашний и репродуктивный труд по-прежнему считается женской обязанностью, даже если муж помогает жене по дому и с детьми.
Целью феминизма не является смена главенства одного пола на главенство другого: феминизм выступает против самой идеи иерархичности и власти сильного. Вместо этого предлагается сконцентрироваться на гуманизме и построении общества, которое никого не выбрасывает за борт. Если лозунгом патриархата можно было бы назвать фразу «выживает сильнейший», то феминистский подход к построению социума звучит как «общество настолько сильно, насколько сильно самое слабое его звено».
Забота вместо принуждения, человеческое достоинство как константа вместо классизма и любой другой дискриминации, включение в общество всех (независимо от расы, пола, состояния здоровья, количества денег и других признаков) вместо заботы только о самых привилегированных его членах — так выглядит феминистическая политическая повестка.
Кроме того, так называемая женская гендерная социализация (ЖГС) поощряет в женщинах отзывчивость, эмпатичность и стремление заботиться об окружающих, в то время как мужская гендерная социализация (МГС) поощряет в мужчинах стремление к конкуренции, агрессивность, уважение к власти сильного, приятие насилия и другие проявления «токсичной маскулинности». Эта разница, являющаяся не биологической константой, а социальным конструктом, делает женщин хорошими политиками, в то время как доступ к политике для них ограничен рядом дискриминационных практик: та же ЖГС предписывает женщинам считать своим предназначением замужество, рождение и воспитание детей, а вовсе не политику; к женщинам предвзято относятся при поступлении в вуз на «неженские» факультеты; из-за сексизма женщин реже выбирают на высокие руководящие посты, все институты государственного управления исторически являются «закрытыми мужскими клубами», где женщинам не рады.
В мужском мире хотеть привилегий для себя и пользоваться своим привилегированным положением — это норма, поэтому когда речь заходит о том, чтобы дать женщинам доступ к социальным лифтам и другим ресурсам наравне с мужчинами, они экстраполируют свой опыт и свои ценности на женщин и ожидают от них такого же поведения: им кажется, что, получив доступ к правам и власти, женщины тоже будут «грести под себя».
В реальности же те немногие женщины, которым удалось взобраться на вершину социальной пирамиды, ведут себя неожиданным образом: например, мэр Якутска Сардана Авксентьева, которая выставила на торги все дорогие внедорожники мэрии в целях экономии, или мэр Петрозаводска Галина Ширшина, которая первым указом отменила банкет и церемонию собственной инаугурации за счет бюджетных денег, а также «золотые парашюты» для чиновников региона.
Кстати, общество в гуманистическую сторону двигают как раз женщины: большинство людей в благотворительности и активизме — именно они.
Фото: Александр Чиженок / «Коммерсантъ»
3Суфражистки же всего добились — что вас не устраивает?
Точно так же суфражисткам можно было сказать: инквизиция же уже перестала сжигать ведьм — чего еще вам надо?
По мере развития человечества меняются и стандарты человечности. Понимание социальной справедливости (и самой ее необходимости) берет все новые высоты — параллельно с этим возрастает ценность человеческой жизни и ее качество.
Граждане все меньше готовы мириться с тем, что они расходный материал для властей предержащих, дети больше не разновидность домашнего скота, — стандарты гуманизма становятся выше.
Вся цивилизация идет по пути увеличения комфорта для людей, со временем выбирая все более щадящие методы для его достижения. Людей больше не устраивает просто наличие еды, они хотят хорошей еды — вкусной и здоровой. Люди все больше думают о том, чтобы снизить количество используемого в быту пластика, потому что их волнует экология. Так почему стандарты в отношении женских прав должны оставаться на уровне прошлого века?
Равноправие еще не достигнуто, сексизм еще не побежден — достаточно взглянуть на статистику насильственных преступлений: виновными в большинстве из них являются мужчины (опять же не потому, что они генетически запрограммированы на насилие, а потому, что их гендерная социализация культивирует в них ряд качеств, приводящих к насилию).
Если говорить конкретно о России, здесь женщины не защищены законом от насилия со стороны партнера.
Согласно статистике ООН, с домашним насилием сталкивалась каждая третья женщина в мире. Сложно получить достоверную статистику по сексуализированному насилию, так как у этого вида преступлений огромная латентность, но сетевые акции вроде #янебоюсьсказать и #metoo показывают, что такого насилия в опыте женщин — в каких-то грандиозных размерах больше, чем принято думать. При этом 99 процентов изнасилований совершают мужчины.
Равноправие не достигнуто в труде: «наказание за материнство», pay gap (разница в зарплатах у мужчин и женщин за одну и ту же работу — в среднем 30 процентов), список запрещенных для женщин профессий, «стеклянный потолок», харрасмент на рабочем месте. Детские браки, калечащие операции на женских половых органах, проституирование женщин — фемповестка все еще содержит большое количество пунктов.
Фото: Александр Рюмин / ТАСС
4Почему вы не идете в шахты/армию?
Ну, во-первых, мы не идем в шахты потому, что подземные работы, связанные с физическим трудом, женщинам недоступны (они входят в список запрещенных профессий).
Во-вторых, сложно в это поверить, но не все хотят в шахты (как и среди мужчин). В-третьих, женщины работают в шахтах, просто делают это неофициально (и, соответственно, денег получают меньше, чем при официальном трудоустройстве).
Армия — патриархальное изобретение: это и канализация мужской агрессии, поощряемой МГС, и страховка от чужой. Впрочем, именно женщины активно борются с нарушениями прав человека в армии и за отмену обязательного призыва. Комитет солдатских матерей — это женщины.
Ну и не будем забывать, что женщины в армии таки служат. В тех странах, где на них распространяется призыв — служат почти все, в России на контрактной основе служит огромное количество женщин. Однако в армии им почти недоступно продвижение по службе, все высшие армейские чины — мужчины. Моя мать отслужила ефрейтором более 20 лет. Не рассказывайте мне о том, что женщины не хотят идти в армию. Кроме того, в 2017 году секретным приказом министра обороны было запрещено женщинам служить в армии по контракту стрелками, снайперами, саперами, танкистами, водителями и механиками.
Фото: Игорь Маслов / РИА Новости
5Почему вы не добиваетесь смертной казни для женщин — а как же равноправие?
Смертная казнь не является правом, добиваться изжившего себя вида наказания — глупо. В современном мире государство вообще должно быть лишено лицензии на убийство, пенитенциарная система должна быть направлена не на наказание, а на исправление и возвращение человека в общество (или, если это невозможно, на изоляцию персоны от общества).
Смертная казнь — слишком необратимая мера в ситуации ненулевой вероятности судебной ошибки, это дикость, которая должна уйти в прошлое вместе с пытками. Мужчины могут добиваться устранения этой несправедливости своими силами, у феминисток есть масса других задач.
Почему вы не таскаете шкафы?
Таскаем. Любая мать, толкающая тяжелую коляску с ребенком (или двумя-тремя) вверх по пандусу подземного перехода, — просто тяжелоатлет. Женщины с тяжелыми пакетами продуктов — частая картина на постсоветском пространстве.
В большинстве случаев покупка продуктов, как и готовка на всю семью после основной работы, до сих пор «женская обязанность». Существуют и женщины-грузчицы (они популярны среди одиноких женщин, потому что звать домой бригаду незнакомых мужчин страшно).
Индивидуальные различия решают больше полового диморфизма: есть множество женщин, физически более сильных множества субтильных мужчин. К тому же мы пока не знаем, что будет, если женщины перестанут вечно сидеть на диетах, есть одни салатики на свиданиях, отдавать самый большой кусок мяса мужику (ведь «мужик должен нормально питаться») и бесконечно худеть. Вполне может оказаться, что женщины не так сильно уступают мужчинам в физической силе, особенно если ходят в спортзал.
Фото: Игорь Зарембо/ РИА Новости
7У вас просто мужика нормального не было!
Есть множество феминисток, у которых мужика не было вообще никакого, и им этого добра даром не надо: лесбиянки, асексуалки или просто женщины, предпочитающие секс-девайсы из идейных соображений.
Есть огромное количество феминисток, состоящих в удачных моно- или полигамных гетеросексуальных отношениях или встречающихся с мужчинами только ради секса (не вступая в постоянные отношения).
Приверженность идеологии феминизма никак не связана с наличием или отсутствием в опыте женщины «нормального мужика» (что бы это ни значило). Часто говорят, что идентификация с феминизмом — это результат каких-то личных обид, комплексов или банального невезения.
Это напоминает стереотип о психологах: мол, в эту профессию идут люди, у которых какие-то травмы. С одной стороны, пусть кинут в меня камень те, у кого нет никаких травм, а с другой — мотиваций для этой профессии может быть великое множество, в том числе искренний интерес к природе человека и альтруизм.
Так и здесь: с одной стороны, вряд ли найдется женщина, которая ни разу за всю жизнь никак не пострадала от действий мужчины, а с другой — вполне достаточно понимания, что пришло время уравновесить в правах людей обоих полов (то есть поднять уровень доступа к общечеловеческим правам среди женщин).
Ну и насчет «просто не повезло». Как раз-таки очень повезло приобрести фем-оптику, потому что она является своего рода охранной грамотой: позволяет распознавать абьюз на ранних стадиях, позволяет выводить неравенство из серой зоны и подсвечивать его, позволяет лучше осознавать и отстаивать собственные границы во всех сферах. Стать феминисткой — большое везение.
Вы ненавидите мужчин?
На этот вопрос разные феминистки отвечают по-разному. Кто-то действительно испытывает негативные чувства к мужчинам за гендерное насилие и сексизм, и трудно винить их за это. При этом они не призывают к уничтожению мужчин, а хотят автономии.
Самая ярко выраженная форма мизандрии — это стремление к фем-сепаратизму, а вовсе не призыв к селективным абортам, убийствам мужчин и лишению их общечеловеческих прав. Когда веками кто-то убивает, насилует и поражает в правах людей твоего пола, ненависть к этому кому-то вполне закономерна. Мужчинам, которых ненавидят некоторые феминистки, повезло, что женская ненависть отличается от мужской: она больше похожа не на стремление уничтожить, а на желание дистанцироваться.
«Скажите спасибо, что мы хотим всего лишь равенства, а не мести», — говорят феминистки.
В то же время значимое количество феминисток не испытывает ненависти к мужчинам. Среди женщин, идентифицирующих себя с феминизмом, много замужних, немало и тех, кто дружит с мужчинами и видят в профеминистически настроенных мужчинах союзников. Можно сказать, что большая часть феминисток выступает не против мужчин, а против мужской гендерной социализации (МГС) — навязываемой обществом структуры поведения.
Вы хотите цензуры?
Феминистки, возмущающиеся объективацией в рекламе, эйджизмом и лукизмом в кино, харрасментом со стороны публичных персон, мизогинным юмором и другими проявлениями женоненавистничества, часто получают упреки в «превращении в партком», «новом викторианстве», попытках запретить секс и ввести цензуру.
Нет, феминистки не хотят ни цензуры, ни пуританства. Они хотят, чтобы люди, скажем так, учитывали контекст перед тем, как публично высказываться, делать что-то или шутить.
Шутить можно о чем угодно, важна уместность. То, что подойдет для небольшой компании, в которой шутка никого лично не задевает, не ставит в неловкое положение, не дегуманизирует и не триггерит, не подойдет для средств массовой информации или большой сцены, потому что в аудитории может оказаться кто-то, по кому эта шутка пройдется катком.
К тому же все, что мы произносим во всеуслышание, влияет на формирование дискурса, а он, в свою очередь, может привести к конкретным действиям по отношению к объекту расчеловечивающей шутки — травле, насилию и даже убийству.
Феминизм предлагает почаще включать эмпатию и учитывать интересы других, прежде чем что-то сказать. Но это просто разговор о том, почему это важно, а не прямой запрет — у феминисток нет никаких рычагов для подобных запретов, они не законодательный орган и не полиция.
Фото: @merr1k
10Вы против секса?
Нет, феминистки не против секса — мы за то, чтобы каждая имела ту сексуальную жизнь, которую она сама выбирает (или не имела вовсе, если таково ее желание).
Феминистки за то, чтобы секс перестал быть фаллоцентричным (стереотипы: «секс заканчивается, когда кончил мужчина», «нет пенетрации — нет секса», «все женщины мечтают о члене»).
Феминистки — за соблюдение культуры согласия (consent culture): согласно ВОЗ, у каждого человека есть право на сексуальное здоровье, которое подразумевает возможность иметь секс, доставляющий удовольствие, свободный от дискриминации, принуждения, насилия. Есть множество феминистичных книг о том, что такое «секс здорового человека» (например, книга Эмили Нагоски «Как хочет женщина»).
У феминисток нет консенсуса по поводу порно. Часть феминисток считает, что возможно создать «фем-порно», в котором демонстрируется уважительное отношение к партнерше и ее удовольствию, другая часть феминисток считает, что любое коммерческое порно нарушает культуру согласия, потому что женщинам приходится заниматься сексом по несексуальным причинам. Порно в наиболее популярных его видах ведет к эскалации насилия в сексе по отношению к женщинам, оно меняет всеобщее представление о том, как секс должен выглядеть, и интересы женщин в этом не считаются чем-то важным.
Из-за феминисток мы все вымрем!
Это вряд ли. Во многих странах перенаселение, а контрацепция малодоступна, в некоторых странах запрещены аборты, а в России постоянно ведутся разговоры о том, чтобы вывести их из ОМС (что по сути является наказанием за бедность), и даже создана специальная комиссия в Госдуме.
По словам специалистки по проблемам законотворчества и доцента института общественных наук РАНХиГС Екатерины Шульман, существует корреляция между образованностью женщин и снижением уровня рождаемости, а также возраста появления первого ребенка: то есть когда у женщины появляется право решать за себя, она не перестает рожать совсем, просто делает это более осознанно. У детей, чьи родители подготовились к их появлению, больше шансов получить хорошее образование и высокооплачиваемую работу, их уровень жизни выше.
Нам стоило бы биться не за рождаемость любой ценой, а обращать внимание на уровень жизни уже имеющихся людей — тогда они сами разберутся, в каком количестве им заводить детей.
С победой феминизма секс не исчезнет — возможно, его станет меньше за счет того, что женщины смогут в любой момент сказать «нет», но качество его будет выше. К тому же благодаря медицине секс и деторождение — не всегда связанные вещи.
Мужчин тоже дискриминируют. Почему вы не боретесь за их права?
Во-первых, так называемого «обратного сексизма» не существует. Сексизм — это системная дискриминация по половому признаку, и «системная» здесь — ключевое слово. По отношению к мужчинам существуют только гендерные стереотипы («мужчины не плачут», «мужик должен всегда платить за женщину», «мужчина должен быть вонюч и волосат»).
У женщин, как у менее привилегированного пола, попросту недостаточно ресурсов, чтобы ограничивать мужчин в доступе к тем или иным благам. Невозможно отзеркалить явление, когда стартовые позиции у полов неодинаковы. Говоря «обратный сексизм», люди как бы утверждают, что в противоположную сторону направлено ровно столько же дискриминационных практик.
Но это невозможно в силу дефицита власти у женщин. Отчасти проблему дискриминации может решить введение квот для женщин.
Фото: Григорий Сысоев / РИА Новости
13Квоты — разве это не сексизм?
Квоты — это охранный механизм, направленный на преодоление дискриминации. Дискриминация многоступенчата. Она начинается в раннем детстве, где книжки «для девочек» — о том, как стать настоящей принцессой, как пользоваться косметикой и научиться готовить, а книжки «для мальчиков» — о космосе, науке и других серьезных вещах (считается, что девочке они просто не понадобятся, ведь она будет занята домом и детьми).
Продолжается эта дискриминация в школе: до сих пор на уроках «труда» или «технологии» девочки готовят (чтобы потом, конечно же, покормить мальчиков), а мальчики столярничают и осваивают разнообразные станки. Также в школах девочкам внушают, что точные науки — не для них, ориентируя их на гуманитарные предметы, в результате чего на филфаках до 95 процентов студентов — женского пола, а физмат традиционно считается мужской прерогативой.
Затем женщинам приходится сталкиваться с половой дискриминацией при приеме на работу: все эти унизительные вопросы о том, когда она собирается рожать, и резюме в конце собеседования: «Были бы вы мужчиной, мы бы вас взяли… А так ведь сразу в декрет выскочите». Отпуск по уходу за ребенком доступен человеку любого пола, но считается исключительно женской обязанностью. После нередка дискриминация на работе: только по официальным данным, разрыв между мужской и женской зарплатой в России составляет около 30 процентов.
Параллельно с этим идет массированная пропаганда материнства (и попытка вывести аборты из ОМС). Каждая женщина чувствует, что у нее «часики тикают» сразу после школы, даже если она чайлдфри или бесплодна. До карьеры ли?
Мужская квота — это фора на старте. Она всегда есть по умолчанию, даже если мужчины этого не осознают. Чаще всего они считают себя от природы более умными, эрудированными и работоспособными, не видя за этим изначального неравенства в условиях.
При этом все равно существует достаточное количество профессионалов женского пола в любой отрасли, но часто они отсеиваются просто потому, что форма гениталий не подходит работодателю.
Квотирование — это просто способ дать всем справедливый шанс на доступ к образованию и работе, убрав фактор половой дискриминации.
Фото: Петр Ковалев / ТАСС
14Сейчас маятник качнулся так, что уже мужчин нужно защищать, нет?
Нет. Так кажется исключительно потому, что о нарушении прав женщин стали много говорить. Когда вскрывается очередной гнойник (поднимается волна признаний в насилии и харрасменте по отношению к женщинам), создается ощущение, что мир меняется слишком быстро, мы не успеваем привыкнуть к очередной смене парадигмы.
В действительности же изменения не так быстры, как это кажется, когда мы черпаем информацию о них из интернета. Практически любой выход в реальную жизнь (ну или просто чтение криминальной хроники) возвращает нас в реальность: женщиной быть по-прежнему чрезвычайно опасно, и по-прежнему основной источник угрозы для женщин — мужчины.
Суды всегда оставляют детей с матерью. Не хотите побороться за права отцов?
Прежде всего, это неправда. Правда заключается в том, что иск об определении места жительства детей при разводе подают лишь десять процентов мужчин, остальным это не нужно. Более чем в половине случаев суд удовлетворяет иски мужчин, которые хотят, чтобы дети жили с ними. То есть это не суды оставляют детей с матерями, в большинстве случаев это делают отцы.
Мужчины могут бороться за отцовские права без привлечения феминисток, тем более что у мужчин часто выше зарплаты (и больше денег на хорошего юриста). Отцы, как и другие мужчины, не входят в фем-повестку.
Обязательно быть такими агрессивными?
Не обязательно, но желательно: женская гендерная социализация выставляет девочкам и женщинам запрет на выражение злости и на самозащиту («не шуми, не дерись — ты же девочка»). В то же время все это не только разрешено мальчикам и мужчинам, но и социально одобряемо. Этим, в частности, вызван серьезный перекос: авторами изнасилований в 99 процентах случаев становятся мужчины, жертвами в большинстве случаев — женщины.
Если женщина сидит за убийство — в большинстве случаев это значит, что она «превысила пределы необходимой самообороны» (например, защищалась ножом от мужа, который душил ее голыми руками).
Агрессия — это здоровая реакция на опасность, а также на систематическое угнетение. Нормально, когда рабы проявляют агрессию по отношению к рабовладельцам, и так же нормально, когда женщины злятся на мужчин за все, что им приходится терпеть от них всю жизнь. Что же касается «злобных фемок» — это закономерная реакция на «день сурка»: феминисткам приходится по сто раз в неделю объяснять мужчинам одно и то же, к тому же мужчины при этом говорят одними и теми же штампами, сами проявляют агрессию и требуют информационного обслуживания.
Показательный пример адекватной агрессии феминисток — случай в питерском коворкинге «Симона» 8 марта, куда ворвались мужчины, зная, что в это время пространство работает только для женщин (мужчины могут прийти вечером), чтобы «поздравить с праздником весны», — и совершенно справедливо получили перцового спрея в лицо.
Помимо того что это было грубым проламыванием границ, это было также актом устрашения: это происходило на фоне постоянных угроз «прийти с дробовиками» и всех посетительниц коворкинга «изнасиловать и убить». Когда приходят мужчины, не понимающие слова «нет», — это воспринимается не просто как наглость, а как серьезная угроза. Агрессия — вполне естественная реакция на столь стрессовую ситуацию.
Почему вы не можете нормально объяснить, а сразу хамите?
Потому что мы устали. И потому что мы злы. Потому что вы можете сами погуглить, но вместо этого хотите, чтобы женщины снова вас обслужили. Потому что в ваших вопросах часто сквозит надстройка сверху и менсплейнинг. Не надо так.
18До феминитивов ли пока?..
Как можно топить за феминитивы, пока существует женское обрезание, угнетение женщин в исламском мире, преследование лесбиянок в Чечне (добавьте свой вариант)?
Все эти явления действительно ужасны и требуют скорейшего решения, вот только у феминисток недостаточно власти — такая власть есть только у государств.
Единственный рычаг давления, который имеется у феминисток, — это общественное мнение, поэтому «они так много говорят».
Общественная дискуссия невероятно важна: именно так и сдвигаются нормы. В том числе важно подвинуть определенные нормы языка, в котором дефолтный род для «уважаемых» профессий — мужской, что в точности отражает отношение ко всему женскому.
Никого не оскорбляют феминитивы вроде «санитарка» или «нянечка» — они разрешены для непрестижных и низкооплачиваемых профессий. Но чем выше пост, тем больший бугурт вызывает феминитив. Если «директриса» (школьная, как правило) — это не особо приятно, но допустимо (если речь идет о высокой должности в корпорации — то уже нет), то «министерка» или «президентка» — это совсем уж курам на смех. Где это видано — баба-президент!
О том, почему феминитивы важны, написано уже множество раз. Мы сосредоточимся на том, почему можно заниматься ими, пока не устранены вопиющие виды угнетения в других сферах.
Патриархат неоднороден, но един.
Независимо от степени жестокости дискриминационных практик в отношении женщин в разных частях мира, сам принцип везде одинаков: женщины — это не совсем настоящие люди, они могут получать какие-то преференции и бонусы, если будут хорошо себя вести и не отсвечивать (например, не требовать, чтобы по названию профессии можно было определить, идет ли речь о женщине), но в целом основные блага сосредоточены в руках мужчин, и если они будут достаточно добры, то женщинам тоже что-то перепадет.
Проявляется ли этот принцип отношения к женщине как к недочеловеку (ну, почти человеку) в побивании камнями за адюльтер или же в отказе при приеме на работу из-за детородного возраста (и пола, конечно же, ведь мужчинам никогда не вменяют в вину детородный возраст) — это один и тот же механизм. Распутывая этот средневековый клубок, общество может потянуть за ту ниточку, за которую в данный момент тянуть легче, — таким образом внимание все равно сосредоточится на проблеме в глобальном смысле.
Мне лично не под силу повлиять на судьбу иранских правозащитниц, я мало что могу сделать, кроме подписания петиций, но я могу влиять на изменение языковых норм, что повышает уровень видимости женщин в науке, искусстве, политике, в технологической и других сферах, традиционно считающихся мужскими.
Пластичность языка почти всегда реализуется через стартовое непринятие его носителей, тем не менее мы сейчас говорим вовсе не на том языке, на котором разговаривали наши соотечественники еще сто лет назад (кстати, феминитивов и тогда было немало). Глупо бороться с главным свойством языка — меняться так, чтобы быть способным обслуживать текущую повестку.
Если женщины станут более видимыми в профессиях, это не может не повлиять на конструкт «женщина не совсем настоящий человек»: постепенно этот конструкт начнет отмирать за ненадобностью, потому что люди будут лучше видеть, что женщина может заниматься тем, чем сама выберет, а не только тем, что ей «свойственно от природы». Это, в свою очередь, не может не повлиять на более болезненные вещи вроде гендерного насилия, потому что в основе этого явления лежат прежде всего убеждения.
А как муж реагирует на твой феминизм?
Если мне все равно, почему не все равно должно быть вам? Как правило, брак у феминисток построен на принципах равноправия, и согласия мужа на что бы то ни было не требуется.
Если на момент заключения брака жена уже была феминисткой, то скорее всего он понимал, на что идет. Если же она стала феминисткой уже в браке, который не так легко расторгнуть из-за детей, общего бизнеса или по каким-то другим причинам, это хороший повод для мужа начать смотреть в сторону профеминизма. Иначе развод будет всего лишь вопросом времени, потому что у обретения фем-оптики нет обратного действия.
Тебя лично кто-то угнетает?
Это не очень важно. Для того чтобы считать необходимой борьбу с сексуализированным насилием, не обязательно быть изнасилованной — и без того довольно очевидно, что это плохо. Для того чтобы бороться с женской бедностью, не обязательно быть бедной — достаточно иметь хоть сколько-то эмпатии.
Одной из ключевых идей феминизма является идея сестринства — женщины помогают женщинам. Поэтому вовсе не обязательно подвергаться дискриминации и насилию, чтобы хотеть их победить.
женщин имеют право ненавидеть мужчин. простите, мизандрия оправдана | Энтони Джеймс Уильямс
Простите, мизандрия оправдана
Энтони Джеймс Уильямс
·Следуйте
8 минут чтения·
31 декабря 201 6 источник: Samilla Maioli для ISO Republic Misandry — или ненависть к мужчинам — вполне понятно.
На самом деле, я бы не стал обвинять женщин в том, что они никогда не хотят общаться ни с одним мужчиной из-за того, что многие из нас мусор. Вроде, есть смысл, не так ли? (И для протокола: я странный мужчина, который внес свою лепту в то, почему женщины могут нас просто ненавидеть. Мы все ненавидим.)
«Почему вы обвиняете всех мужчин в том, что
сделали какие-то мужчин?»Все это «не все мужчин» должно прекратиться. Если обувь не подходит, спокойно занимайтесь своими повседневными делами и не надевайте ее, , но есть вероятность, что она подходит . Начнем с самого начала.
Источник: Дэн Голд для ISO Republic Во всем мире, даже там, где господствует матриархат, мужчины по-прежнему оказывают серьезное — и часто негативное — влияние на жизнь женщин. Общества, которые изгоняют мужчин, но являются частью так называемой страны «третьего мира», по-прежнему сталкиваются с последствиями мужчин, принимающих решения для империалистических стран (таких как Соединенные Штаты Америки).
Женщине не обязательно быть рядом с мужчиной, чтобы страдать из-за его недостатков.
Итак, независимо от того, выбирают ли отдельные мужчины быть «хорошими парнями» или нет, но патриархат гораздо больше, чем просто межличностные отношения. Мы предполагаем, что мужчины умнее, гораздо сильнее, эффективнее и в целом «лучше», чем женщины. Единственное, что мы обычно приписываем женщинам, — это эмоциональный интеллект и материнская привязанность, которым можно научить и мужчин.
В защиту мужественности (потому что мужественности несколько, а не одна) и мужчин, воплощающих любую форму мужественности: наше поведение является результатом нашей социализации. Это не значит, что мы не виноваты. Мы. Мы продолжаем использовать свою мужественность себе во благо, часто наступая на женщин, чтобы добиться этого. Это, однако, означает, что мы выучил — так и не родился! — действовать так, как мы. На все, что я сегодня печатаю, скорее всего, повлияли учения женщины из моей жизни.
Мы считаем, что имеем право на землю, продвижение по службе, женское тело и многое другое, потому что с юных лет нас учат, что мир принадлежит нам. Даже мужчины, которые идентифицируют себя или представляют себя женственными, по-прежнему получают многие преимущества мужественности, даже находясь одновременно под угрозой насилия за нарушение гендерных норм. Патриархат означает, что мужчины имеют мужские привилегии.
Привилегия мужчин позволяет нам диктовать законы, ограничивающие доступ к репродуктивному здоровью, и принимать решения за женщин без их участия. Мужские привилегии дают нам ложное представление о том, что мы на самом деле «лучше» женщин. Мужские привилегии означают, что люди всех полов чаще слушают нас, чем женщин. Мужские привилегии увековечивают культуру изнасилования в кампусах колледжей и во всем мире. А мужская привилегия, с которой мы лучше всего знакомы, заключается в том, что наше предполагаемое превосходство приносит нам больше дохода, чем любая женщина:
Добавление таких факторов, как раса, сексуальная принадлежность, инвалидность, статус материнства, достигнутый уровень образования и даже физическая привлекательность, только делает картину еще хуже.
Согласно данным опроса американского сообщества 2015 года, проанализированным AAUW:
- азиатские женщины имели коэффициент заработка 90% по сравнению с белыми мужчинами
- белые (неиспаноязычные) женщины имели коэффициент заработка 76% по сравнению с белыми мужчинами
- Коэффициент заработка чернокожих женщин составлял 62% по сравнению с белыми мужчинами
- Коэффициент заработка женщин коренных жителей Гавайских островов и островов Тихого океана 60% по сравнению с белыми мужчинами по сравнению с белыми мужчинами
- Соотношение доходов латиноамериканских или латиноамериканских женщин составляло 54% по сравнению с белыми мужчинами
Таким образом, женщины — по сравнению с мужчинами — зарабатывали 54-90 центов на доллар. Источник
: Кэм Адамс для ISO Republic Да, конечно, ядовитые люди встречаются со всех сторон. Мужчины могут подвергаться сексуальному насилию, физическому насилию и словесным насмешкам.
Это все правда. И тем не менее, мужчины извлекают выгоду из обществ, насильно построенных мужчинами. Женщин, как правило, исключали, как мы видим на примере «отцов-основателей» Соединенных Штатов Америки, а для цветных женщин этот показатель удваивается и учетверяется. Женщины, особенно женщины, которые ведут себя по-женски, не пользуются преимуществами мужских привилегий. Даже когда мужчины заявляют, что женщине выгодно мужественное представление или квир-идентичность, она все равно остается женщиной и, следовательно, рассматривается как ничтожество. Женщины не могут избежать патриархата.
Свежий пример — Серена Уильямс, одна из величайших спортсменок мира. Период. Уильямса называют «слишком мужественным». Когда-то был спор о том, должна ли лошадь выиграть у нее звание «Спортсмен года». И только сегодня ее называли «бывшей Дрейка и Коммона», как будто единственная причина, по которой мы должны заботиться о всемирно известной теннисистке, заключается в том, что она когда-то встречалась с двумя мужчинами.
То, что кому-то может показаться тривиальным, на самом деле не является тривиальным. Женщины не могут избежать патриархата. Итак, давайте сыграем в игру.
Представьте, что вы живете в мире, где вся власть принадлежит мужчинам. Все это. Все это. В этом мире женщина может сказать «нет, забудь обо всем» и все равно получать угрозы смертью и изнасилованием. Не только онлайн, но и лично и по всему миру. Многие женщины были застрелены только за то, что сказали мужчине «нет», молодых женщин преследуют за то, что они защищали себя и свои семьи от жестокого обращения мужчин, а транс-женщин убивают просто за то, что они существуют. Это не аномалии. Насилие, с которым сталкиваются женщины, не всегда физическое, но угроза всегда где-то существует.
Но, конечно же, женщины контролируют свое тело, дома, рабочие места, районы, города и рабочие места, верно? Нет . Даже когда женщины борются со всем миром, чтобы сохранить постоянный контроль над своей жизнью, появляются мужчины.
Мы не останавливаемся. Даже если женщины переезжают в отдаленные места, мы, законодатели ( читаем: лица, принимающие решения ), узаконивающие насилие в отношении женщин. И вдобавок к нарушению личного пространства, куда бы они ни пошли, они также могут происходить из длинной череды нехреновых пап, дядей, кузенов и партнеров. Добавьте подглядывающих, извращенных боссов и неуместные крики на заправке? Это… вау.
Мир, который мы себе представляли, это мир, в котором мы все живем сегодня. Так что да, я думаю, что больше мужчин должны понять, почему женщины никогда не захотят общаться с любым мужчиной , будь то личная вендетта или патриархат.
источник: Себастьян Пихлер для ISO RepublicНу, хорошо, слушайте…
Во-первых, у женщин нет выхода, и многие мужчины этого не понимают. Патриархат — это система . Патриархат продолжает воспроизводить себя. Мы должны активно работать против него, чтобы устранить его, и правда в том, что этого недостаточно.
Слишком многие из нас заняты поиском оправданий, особенно если мы в чем-то маргинализированы.
Например, я черный гомосексуалист. Меня ругают за черноту, странность и психическое заболевание. Я имею дело с белыми людьми, мужчинами, бросающими вызов моей мужественности, моей неуверенности, капитализму и многому другому. У всех нас есть свои битвы, верно, поэтому мы ищем способы вернуть ту силу, которую, как мы чувствовали, мы должны. Иногда это исправление может включать в себя женоненавистничество или сексизм, а не активную борьбу против нашей социализации. Затем происходит то, что, по мнению многих мужчин, женщины делают постоянно: «клевещут на всех мужчин».
Но вот в чем дело: это не клевета, если так уж вышло, что это правда, и это не неправда только потому, что некоторые из нас остановились или «никогда так не поступали».
Во-вторых, мужчин учат — не рождают — быть кусками дерьма. Это не то, что мы естественным образом делаем с младенчества. Мы наблюдаем гендерные отношения в наших домах, в наших школах, в наших церквях, по телевидению, в фильмах и многом другом.
Мы начинаем подражать тому, что видим и знаем о том, что такое «мужественность». Это часто означает насилие, гипермаскулинизм ( крайняя форма и/или проявление мужественности ) и ядовитая мужественность ( особенно разрушительная форма мужественности). Чтобы забыть то, чему нас учили, мы практикуемся с женщинами, и именно здесь начинается цикл .
Таким образом, на нашем пути к тому, чтобы стать «лучшими людьми», многим маргинализированным группам приходится иметь дело с нашим процессом обучения, неся на себе основную тяжесть. В данном случае это чаще всего женщины, женщины всех полов, небинарный фолк и квиры. Для обучения нужны испытуемые, и эти испытуемые являются получателями всех ошибок, которые мы должны совершить, чтобы отучиться от угнетающих способов, которыми мы взаимодействуем с женщинами, и обращаться с ними как с объектами, а не людьми.
Однако женщинам приходится «иметь дело» с ерундой с самого рождения, в детстве, в подростковом возрасте, в юности и в старости.
Таким образом, даже нашим старшим приходится повторять тот же изнурительный цикл обучения и разучивания у своих потенциальных партнеров, детей, внуков и случайных мужчин, которые продолжают появляться. И позвольте мне сказать вам, что патриархат никуда не делся и в ближайшее время не исчезнет, все гендеры социализированы в одной и той же системе, которая учит мужчин быть дерьмовыми. Поэтому, даже если наши сообщества борются со всеми вещами, которые превращают жизнь женщин в ад, все вокруг нас учит нас тому, что мужчины лучше женщин почти во всем. Мы учимся этому с юных лет, и это просто не прекращается.
Этот процесс никогда не заканчивается; женщины должны «иметь с этим дело» всю свою жизнь.
источник: PJ Accetturo ISO Republic То, что я черный и гомосексуалист, не лишает меня права извлекать выгоду или увековечивать репрессивные системы. Но лично я могу сказать, что я стал намного лучше, чем когда-то был. Это прямой результат моей мамы, сестры, друзей, формальных учителей, неформальных учителей, соседей, выбранной семьи, людей в Интернете и большой самодисциплины.
Реальные решения для улучшения благосостояния начинаются с того, что в первую очередь нужно прислушиваться к женщинам. Что им нужно, как вы можете помочь и как вы можете действовать в соответствии с этим? Мы можем напрямую платить женщинам справедливую заработную плату за их эмоциональный, физический, сексуальный и интеллектуальный труд. Мы можем дарить им подарки и слова поддержки, когда это возможно. Мы можем извиниться за то, что были дерьмовыми людьми. И мы можем слушать. И мы можем слушать и молчать. И мы можем слушать, молчать и делать лучше, чем жаловаться на то, какие мы «другие». И, в конечном счете, мы должны помнить, что никакая сумма в долларах, невероятные объятия или дурацкая улыбка не могут компенсировать дерьмовые отношения с женщинами в прошлом, настоящем или будущем. Женщины не обязаны нас любить, и история показывает нам, что они имеют право нас ненавидеть.
Вы зашли так далеко, пожалуйста, нажмите на сердечко! Если вы чувствуете себя щедрым, покажите свою признательность женщине в вашей жизни тем способом, который она предпочитает (подсказка: наличные деньги часто приятны).
Мизандрия: феминистки притворяются, что ненавидят мужчин, и это не смешно
Если вы в последнее время заглядывали в некоторые феминистские уголки Интернета, возможно, вы заметили слово «мизандрия». Нет, не со стороны активистов за права мужчин, нытье о том, что феминистки ненавидят мужчин (или, по крайней мере, не всего ими). По феминисткам. Кто думает, что это смешно использовать его иронично.
Но давайте немного отступим. Вы спросите, что такое мизандрия? Это буквально ненависть к мужчинам (в древнегреческом «мис» означает ненависть, а «андро» означает мужское или мужское начало). Это обратная сторона женоненавистничества.
Когда феминистки шутят о том, что они мизандристки, они отмахиваются от ошибочного популярного представления о том, что они человеконенавистники. Они хотят высмеять женщин, которые говорят, что они не феминистки, потому что любят мужчин. Это внутренняя, внутренняя шутка.
Конечно, есть что-то забавное в девчачьем декоративном сэмплере с вышитым пурпурной нитью словом «мизандрия», как часто бывает забавен грубый контраст.
И есть что-то забавное в викторине, которая измеряет ваш уровень мизандрии, спрашивая, «подрезали ли вы волосы мужчине, пока он спит, тем самым лишая его силы», или список переосмысленных мизандристских колыбельных, таких как: «Тише, детка, не надо». не сказать ни слова / когда-либо; говорит твоя сестра.
И желание бороться с этими заблуждениями о феминистках с юмором понятно. Очевидно, очень немногие феминистки на самом деле ненавидят мужчин в целом, и никто на самом деле не хочет «убивать всех мужчин» или пить «мужские слезы», как любят шутить некоторые из этих так называемых ироников.
Но ирония слишком часто теряется, несмотря на недавние аргументы в пользу того, что нужные парни понимают шутку и любят ее. Но неофициальные свидетельства этого неубедительны, и те друзья женщин, которые любят использовать слово «мизандрия», скорее всего, являются группой, выбирающей себя самостоятельно. В прошлом году опрос HuffPost/YouGov 2013 года показал, что только 23 процента женщин и 16 процентов мужчин считают себя феминистками.
Из этих 16 процентов шутки о женоненавистничестве, несомненно, покажутся смешными еще меньшему количеству.
Пародировать образы врагов феминизма само по себе не смешно и не бесполезно. Возьмем привлекательный сайт Леандры Медин Man Repeller, который отвергает представление о том, что женская мода направлена на привлечение мужчин. И это дает возможность повторно присвоить такие ярлыки, как «ведьма» и «сжигательница бюстгальтеров», которые были брошены как критика в адрес женщин, которые осмеливаются подвергать сомнению гнетущий статус-кво. Новый аккаунт в Твиттере, @WomanAgainstFeminism, использует популярный хэштег, используемый женщинами, которые отрекаются от движения с сатирическими доводами, которые с юмором указывают на все, что женщины делать нужен феминизм.
Но в этом слове «мизандрия» заложена ненависть. А фразам вроде «банить мужчин» и «мужских слез» присущи жестокость и насилие. Если бы мужчина носил футболку с надписью «женоненавистник», даже если бы он был закоренелым феминистом и носил ее насмешливо, это было бы не смешно.