Невербальная коммуникация статья: Невербальные средства коммуникации | Статья в журнале «Юный ученый»

Прежде чем приступить к рассмотрению невербального общения, дадим определение понятию «коммуникация». Под коммуникацией обычно понимают акт и процесс установления контактов между субъектами взаимодействия посредством выработки общего смысла передаваемой и воспринимаемой информации [2].

Понятие же невербальный коммуникации часто встречается в современной психологической и педагогической литературе, но трактуется неоднозначно. Существует, например, расширенное определение невербальной коммуникации, когда в нее включаются все продукты многообразной неречевой деятельности человека. Другой ограничительный подход, напротив, рассматривает понятие невербальной коммуникации в паралингвистическом аспекте как источник дополнительной информации к собственному речевому сообщению [3].

Невербальное общение – это и простой, и сложный вид коммуникации. С одной стороны, мы не учимся специально использовать невербальные знаки, они являются чем-то естественным, а с другой стороны, язык тела очень тяжело поддаётся контролю.

На примере интервью Юрия Дудя и Дмитрия Нагиева [1] разберем: подвластны ли невербальные знаки контролю или даже профессиональный шоумен не всегда может совладать с языком собственного тела?

На семнадцатой минуте Юрий Дудь задает Дмитрию Нагиеву вопрос, на который есть единственно верный ответ. Очевидно, что представитель федерального канала не может сказать, что готов был когда-то кого-то убить. И действительно, Дмитрий Владимирович говорит, что сейчас у него желания убивать нет.

Обратим внимание на позу шоумена. До семнадцатой минуты данного видео руки Дмитрия располагались параллельно друг другу и лежали на его коленях. После вопроса от интервьюера Нагиев принимает закрытую позу, т.е. он кладет правую ладонь на левый локоть. Конечно, нельзя утверждать, что актер врёт. Мы и не будем этого делать. Однако, принятая поза может свидетельствовать о том, что вопрос об убийстве вызвал в Дмитрии плохие воспоминания или что тему насилия и агрессии актер не приемлет.

Отвечая на вопрос об отношении к пенсионной реформе, Дмитрий говорит, что имеет две точки зрения на данную проблему. С одной стороны, он понимает причины повышения пенсионного возраста и, соответственно, почему государство приняло подобное решение. С другой стороны, как внук и как сын, актер не согласен с реформой о повышении пенсионного возраста. Дмитрий Владимирович не высказывается о склонении к первой или ко второй позиции.

Однако, его интонация свидетельствует об обратном. Актер, говоря о решении государства, произносит каждое слово как отдельное предложение, т. е. чеканит слова («Наверное. Другого. Выхода. Нет».) Таким образом, проанализировав интонацию Нагиева, можно сделать вывод, что актер против повышения пенсионного возраста.

Смерть близкого человека – это событие, которое тяжело принять, пережить. Дмитрий Владимирович и не скрывает, что вести прямой эфир через несколько часов после известия о смерти мамы ужасно, как выражается актер. Сколько бы времени после смерти близкого человека не прошло, тема будет оставаться тяжелой. Но Нагиев старается не показывать свои эмоции, он не распространенно говорит о своих чувствах.

О замкнутости актера в данный момент свидетельствует и его движение, сделанное сразу после заданного вопроса. Дмитрий Владимирович направляет голову вправо вниз, как бы пытаясь скрыться от камер и посторонних глаз.

Дмитрий Владимирович говорит о том, что он далеко не всем доволен в современной России, и эта нелюбовь, по мнению шоумена, не безосновательна. Так же, отвечая на вопрос о современной России, Дмитрий Владимирович называет себя патриотом. Но так ли это на самом деле?

Вначале Дмитрий принимается перебирать четки, далее поправляет очки, чешет нос и пытается удобнее сесть на стул, а затем и вовсе на несколько секунд закрывает рот рукой. Можно предположить, что шоумен нервничает, рассуждая на данную тему, старается найти дополнительное время между вопросом и ответом на него.

Исходя из действий Нагиева, сделаем вывод, актер совершенно неискренне отвечает на вопрос о современной России, а так как тема разговора деликатная, то рассуждать Дмитрий старается очень осторожно.

Проанализировав интервью «Нагиев — пенсии, стих в Кремле», можно сказать, что Дмитрий Владимирович на большинство вопросов отвечал правдиво, был откровенен с интервьюером и зрителями, но в моменты неудобных тем шоумен не всегда говорил искренне, особенно актера смущала тема политики, современной и прошлой России. О скрытости актера свидетельствуют интонация, позы, наклон головы, лишние телодвижения и т.д.

Обобщая сказанное, сделаем вывод: значение невербального общения велико. С помощью языка тела мы можем дублировать или дополнять сказанное, противоречить самому себе, подменять или усиливать смысл. Контролировать невербальные знаки тяжело даже профессиональным артистам.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

Интервью Дмитрия Нагиева Юрию Дудю — источник YouTube

Корягина, Н. А. Психология общения : учебник и практикум для вузов / Н. А. Корягина, Н. В. Антонова, С. В. Овсянникова. — Москва: Издательство Юрайт, 2022. — 440 с.

Собольников, В. В. Невербальные средства коммуникации: учебное пособие для вузов / В. В. Собольников. — 2-е изд., перераб. и доп. — Москва: Издательство Юрайт, 2022. — 164 с.

Timokhina A.V.

Student of the Faculty of Economics,

Ulyanovsk State University

(Russia, Ulyanovsk)

NONVERBAL COMMUNICATION AND ITS FEATURES

Abstract: non-verbal communication is one of the most difficult types of communication, as it is difficult to control. The article defines such concepts as «communication» and «non-verbal communication». The interview of the actor on the topic of non-verbal communication is analyzed.

Keywords: communication, non-verbal communication, signs of non-verbal communication, control.

  
Полная версия статьи PDF

Номер журнала Вестник науки №7 (52) том 5

Ссылка для цитирования:

Тимохина А. В. НЕВЕРБАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ И ЕЕ ПРИЗНАКИ // Вестник науки №7 (52) том 5. С. 73 — 76. 2022 г. ISSN 2712-8849 // Электронный ресурс: https://www.вестник-науки.рф/article/6092 (дата обращения: 06.02.2023 г.)

Нашли грубую ошибку (плагиат, фальсифицированные данные или иные нарушения научно-издательской этики) ?
— напишите письмо в редакцию журнала: [email protected]

© 2022   

заблуждений о невербальных сигналах обмана: скрытая угроза системе правосудия?

Введение

Невербальное общение изучается международным сообществом исследователей. По этому вопросу опубликованы тысячи рецензируемых статей (Plusquellec and Denault, 2018). То же самое относится и к обнаружению лжи. К сожалению, ошибочные представления о невербальных сигналах обмана широко распространены. Широкая общественность придерживается распространенных убеждений (The Global Deception Research Team, 2006), в социальных сетях и на телевидении распространяются необоснованные или дискредитированные утверждения, а также пропагандируются псевдонаучные утверждения, т. в руководствах и семинарах (Denault et al., 2015, 2020, Denault et al., представлено).

Неверные представления о невербальных сигналах обмана могут на первый взгляд показаться безобидными и даже забавными. Однако они могут иметь далеко идущие последствия. Например, во время полицейских расследований они могут привести к принудительным допросам и, возможно, к ложным признаниям (Лео и Дризин, 2010). Во время испытаний, хотя и менее обсуждаемых в литературе, последствия могут быть столь же серьезными, а может быть, и более серьезными. Поскольку на достоверность свидетеля может в значительной степени влиять манера поведения (Denault, 2015), когда судьи в судебных процессах (и присяжные в судах присяжных) обращаются к общепринятым представлениям о признаках обмана или необоснованных, дискредитированных и псевдонаучных утверждениях, оценка достоверности свидетелей может быть искажена. . Это важно, учитывая, что «правдоподобие — это вопрос, который затрагивает большинство судебных процессов и в самом широком смысле может означать решение о виновности или невиновности» (Р. против Хэнди, 2002 г., стр. 9).51) и что решения судей подлежат исполнению. Когда речь идет о смертной казни, речь может идти о жизни или смерти (Wilson and Rule, 2015, 2016).

Эта статья призвана подчеркнуть опасность ошибочных представлений о невербальных сигналах обмана во время судебных процессов. Рассматривается их популярность среди правосудий и практикующих юристов и, следовательно, их пагубное влияние на оценку достоверности свидетельских показаний. Эта статья заканчивается рекомендациями для практиков, политиков и ученых по смягчению неблагоприятного влияния необоснованных, дискредитированных и псевдонаучных утверждений.

Популярность неправильных представлений о невербальных признаках обмана

Как и у широкой общественности, некоторые юристы и юристы придерживаются распространенных мнений о признаках обмана (например, Strömwall and Granhag, 2003; Strömwall et al., 2004; Bogaard et al. ., 2016). Более того, несмотря на свой значительный авторитет, некоторые судьи и практикующие юристы с пониманием относятся к необоснованным, дискредитированным и псевдонаучным утверждениям. В правоохранительных органах это известная проблема.

Методы опроса, продвигающие невербальные сигналы к обману, например, обычно начинаются с предупреждения искать группы жестов, изменения в поведении и противоречия между вербальными и невербальными сигналами (например, Уолтерс, 2003; Инбау и др., 2013) . Первоначальное предупреждение может неявно создавать впечатление научной строгости или явно относиться к работе ученых. Впоследствии важность «языка тела» обычно превозносится далеко за пределы того, что было убедительно продемонстрировано. Например, «любое изменение постоянного или нормального уровня зрительного контакта человека, которое является своевременной реакцией и частью кластера, может быть признаком стресса и возможного обмана» (Уолтерс, 2003, стр. 134). Последнее предупреждение, которое иногда делают, состоит в том, что сигналы обмана зависят от различных факторов, таких как «предполагаемая серьезность преступления; психическое и физическое состояние субъекта; любые лежащие в основе психиатрические или личностные расстройства; уровень интеллекта; степень зрелости; степень или отсутствие социальной ответственности» (Inbau et al. , 2013, стр. 152).

Однако исследования показали, что сигналы обмана, как правило, слабые и ненадежные (DePaulo et al., 2003; Sporer and Schwandt, 2007; Luke, 2019; Vrij et al., 2019), и их использование не приводит к значительному улучшению точность обнаружения лжи (Hauch et al., 2016; см. также Meissner and Kassin, 2004; Bond and DePaulo, 2006; Jordan et al., 2019). Таким образом, первоначальное предупреждение о поиске кластеров, изменений и противоречий становится тривиальным, тем более с учетом требований к точности (например, что уровень зрительного контакта «может быть» «возможным» признаком обмана, если он является частью «кластера»). поведения, «изменение» «постоянного» или «нормального» поведения и «своевременная» реакция) сводят на нет их практическую ценность. То же самое относится к начальному и последнему предупреждениям, которые, кстати, также предлагают легкий ответ на критику: вы не получили ожидаемых результатов, потому что вы не учли должным образом требования к точности, а также начальное и финальное предупреждения.

В то время как необоснованные, дискредитированные и псевдонаучные заявления о сигналах обмана, рекламируемые правоохранительным органам в руководствах и на семинарах, привлекли внимание как средств массовой информации (например, Hager, 2017; Armstrong and Sheckler, 2019; Smith, 2020), так и научных кругов (например, Lilienfeld and Landfield, 2008; Chaplin and Shaw, 2016; Denault et al., 2020), мало что известно об их продвижении к членам судебной системы. Исключением является Квебек, где в течение нескольких лет ряд судей из разных судов слушали доклады сторонников синергологии, подхода, якобы позволяющего «расшифровывать язык тела». Сторонники синергологии утверждали, среди прочего, что разные жесты имеют определенное значение, которое не подтверждается рецензируемыми статьями, и продвигали концепции, аналогичные начальным и последним предупреждениям о методах интервьюирования, продвигающим невербальные сигналы к обману. Учебные центры по синергологии расположены в разных странах, включая Канаду, Францию, Швейцарию и Испанию (критическую оценку синергологии см. в Denault and Jupe, 2017; Jupe and Denault, 2019).; Дено и др., 2020). Другими словами, необоснованные, дискредитированные и псевдонаучные утверждения о признаках обмана могут, при отсутствии адекватной политики, попасть в залы суда.

Пагубные последствия ложных представлений о невербальных сигналах обмана

В странах с состязательной системой правосудия (например, в Канаде, США) правила доказывания и процедуры в некоторой степени способствуют использованию ложных представлений о сигналах обмана и , дискредитированные и псевдонаучные утверждения. Например, во время судебных разбирательств судьи должны установить факты, к которым применяются законы. По сути, они наблюдают и слушают свидетелей, а затем оценивают их достоверность. Основываясь на достоверности свидетелей, судьи придают большее или меньшее значение их показаниям. Именно так судьи часто решают, что произошло, когда свидетели по-разному рассказывают об одном и том же событии (Paciocco, 2010; Bell, 2013).

К сожалению, в некоторых юрисдикциях, даже если судьи по закону уполномочены использовать поведение свидетелей для оценки их достоверности (Маттокс против Соединенных Штатов, 1895 г. ; Кой против Айовы, 1988 г.; П. (Д.) против С. (C.), 1993), основанные на фактических данных практические занятия или семинары по смягчению воздействия неправильных представлений о невербальных сигналах обмана не являются обязательными. Кроме того, экспертные заключения по оценке правдоподобности, как правило, запрещены. Как отмечает Верховный суд Канады, «вопрос достоверности — это вопрос, хорошо знакомый с опытом судей и присяжных и не требующий экспертных показаний» (R. v. Béland, 19).87, с. 399). Это соответствует постановлению Верховного суда Соединенных Штатов о том, что присяжные «предполагаются подходящими для этого в силу своего природного интеллекта и практического знания людей и их обычаев» (Aetna Life Ins. Co. v. Ward , 1891, стр. 88; Соединенные Штаты против Шеффера, 1998, стр. 313). Таким образом, судьи в судебных процессах (и присяжные в судах присяжных) нередко обращаются к широко распространенным представлениям о признаках обмана или к необоснованным, дискредитированным и псевдонаучным утверждениям.

Например, в 2019 г.Судья Верховного суда Британской Колумбии придал показаниям мало значения, поскольку, среди прочего, «когда он [свидетель] давал показания, я заметил, как он кашляет, ерзает, чешет шею и временами выглядит довольно нервный» (Гариб против Рандхавы, 2019 г., стр. 23). Однако исследования однозначно показали, что эти поведенческие сигналы являются недействительными сигналами обмана (DePaulo et al., 2003; Sporer and Schwandt, 2007; Luke, 2019; Vrij et al., 2019). В решении от 2020 года по вопросу о добровольности и понимании признания вины судья Суда Онтарио написал, что «оценка языка тела и зрительного контакта может оказать большую помощь в принятии решения о том, принимать ли заявление о признании вины или нет». , а также взвешивание и вынесение решений по заявлениям о вынесении приговора» (Р. против Керра, 2020 г., стр. 5). Однако исследования не показали существования движения тела или выражения лица, подтверждающих или опровергающих раскаяние человека (Bandes, 2014, 2016). Это лишь два из множества примеров (дополнительные примеры см. в Denault, 2015; Denault and Dunbar, 2019).).

Однако, хотя письменные судебные решения показывают, на практике, как судьи иногда используют неверные представления о невербальных сигналах для обмана во время судебных процессов, они, вероятно, являются «верхушкой айсберга», поскольку влияние невербального общения при личном общении происходит далеко за пределами сознательное осознание (Goldin-Meadow and Alibali, 2013; Todorov et al., 2015; Hall et al., 2019). И в зависимости от юрисдикции суда, даже если судьи «сознательно» наблюдают невербальные признаки обмана, они не обязаны упоминать о них в своих решениях (R. v. Burns, 19).94; Кожокару против Медицинского центра женской больницы Британской Колумбии, 2013 г.). Таким образом, пагубное влияние как распространенных представлений о сигналах обмана, так и необоснованных, дискредитированных и псевдонаучных утверждений трудно измерить. Другими словами, неверные представления о невербальных сигналах обмана представляют собой скрытую угрозу для системы правосудия. Это тем более тревожно, что, даже если они упоминаются в письменных решениях, оценка достоверности свидетельских показаний редко пересматривается апелляционными судами, поскольку, среди прочего, они не могут «видеть и слышать» свидетелей, как это делали ранее судьи (Тимони , 2000; Дено, 2015). Таким образом, судьи получают очень мало обратной связи и, как следствие, могут читать руководства и посещать семинары, продвигающие необоснованные, дискредитированные и псевдонаучные утверждения, и все это добросовестно, на протяжении всей своей карьеры, и им никогда не говорят, что на самом деле то, чему они научились, недоказан и представляет собой не что иное, как «лженауку» (DeMatteo et al., 2019; Нил и др., 2019).

Рекомендации для практиков, политиков и ученых

Система правосудия является опорой демократии для обществ, основанных на верховенстве закона. Однако для того, чтобы общественность обращалась в суды в случае несправедливости, общественное доверие имеет основополагающее значение. К сожалению, неверные представления о невербальных сигналах обмана используются для оценки достоверности свидетелей. Честных свидетелей иногда считают нечестными, а нечестных свидетелей иногда считают честными, и, как следствие, родители в семейных судебных процессах могут неправомерно лишиться опеки над своими детьми, а обвиняемые в уголовных процессах могут неправомерно лишиться свободы или жизни. Это может серьезно подорвать доверие общества к системе правосудия. Однако можно предпринять ряд мер в попытке смягчить негативное влияние необоснованных, дискредитированных и псевдонаучных утверждений.

Например, юридические степени должны включать курсы по юридической психологии и межличностному общению. Ждать, пока юристы станут членами судебной системы, чтобы познакомить их с этими предметами, ожидать, что они за одну ночь изменят свои многолетние привычки, безответственно, если не бредово. Необходимо внести изменения в законодательство, чтобы запретить проведение курсов, продвигающих необоснованные, дискредитированные и псевдонаучные претензии к правосудию и практикующим юристам. А практикующим юристам и правосудию следует дать рекомендации относительно того, как первоначально оценивать научное качество интересующих их пособий и семинаров. Например, являются ли преподаватели «экспертами по языку тела» или активными исследователями, связанными с научными учреждениями? Публикуются ли утверждения, сделанные во время семинаров, в «международных бестселлерах» или в рецензируемых изданиях? Продвигаются ли семинары с использованием экстравагантных заявлений (например, «Научитесь читать людей, как книгу»), обращений к авторитетам (например, «Мы обучали сотрудников ФБР и ЦРУ») и анекдотических свидетельств (например, «Террорист был замечен с помощью нашей подход»)?

Ученые, с другой стороны, должны проводить исследования лжи также с представителями судебных органов, а не только правоохранительных органов, и публиковать статьи в юридических журналах. Изменение судебной культуры требует времени, но судьи регулярно обращаются за своими решениями к юридическим журналам, а не к рецензируемым статьям, потому что, в отличие от последних, для первых не обязательно требуются показания экспертов (Hesler, 2002). Кроме того, ученые должны активно распространять научные знания среди правосудия и практикующих юристов, отвечать на их вопросы и опасения и противостоять необоснованным, дискредитированным и псевдонаучным утверждениям. В то время как отрицатели науки иногда обращаются к атакам ad hominem и даже к юридическим угрозам (Dance, 2019; Джарри, 2019; Denault et al., 2020), публичные заявления о важности науки в системе правосудия имеют первостепенное значение для предотвращения судебных ошибок.

Вклад авторов

Автор подтверждает, что является единственным автором этой работы и одобрил ее публикацию.

Конфликт интересов

Автор заявляет, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Рецензент JM заявил ответственному редактору о прошлом соавторстве с автором VD.

Благодарности

Автор хотел бы поблагодарить Адама Вильнева и рецензента за их проницательные комментарии и предложения по предыдущему варианту этой статьи.

Ссылки

Aetna Life Ins. Ко против Уорда (1891 г.). 140 США 76.

Google Scholar

Армстронг, К., и Шеклер, К. (2019). Почему полицейские по всему миру используют этот диковинный инструмент для чтения мыслей? Про Республика . Получено с: https://www.propublica.org/article/why-are-cops-around-the-world-using-this-outlandish-mindreading-tool (по состоянию на 26 сентября 2020 г.).

Google Scholar

Bandes, SA (2014). Угрызения совести, поведение и последствия неправильного толкования: пределы закона как окно в душу. J. Закон о религии Государство 3, 170–199. doi: 10.1163/22124810-00302004

CrossRef Full Text | Google Scholar

Bandes, SA (2016). Раскаяние и уголовное правосудие. Эмоции Ред. 8, 14–19. doi: 10.1177/1754073915601222

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Белл, Э. (2013). Введение в судебное установление фактов. Бюллетень законов Содружества. 39, 519–552. doi: 10. 1080/03050718.2013.815119

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Богард Г., Мейер Э. Х., Врей А. и Меркельбах Х. (2016). Сильный, но неправильный: убеждения простых людей и полицейских о вербальных и невербальных сигналах обмана. PLoS ONE 11:e0156615. doi: 10.1371/journal.pone.0156615

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Bond, CF Jr., and DePaulo, BM (2006). Точность суждений об обмане. Личный. соц. Психол. Ред. 10, 214–234. doi: 10.1207/s15327957pspr1003_2

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Чаплин С. и Шоу Дж. (2016). Заведомо неправ: поддержка полицией психо-правовых заблуждений. Дж. Полиция Кримин. Психол. 31, 208–216. doi: 10.1007/s11896-015-9182-5

CrossRef Full Text | Google Scholar

Кожокару против женской больницы и медицинского центра Британской Колумбии (2013 г.). SCC 30 (CanLII), [2013] 2 SCR 357.

Google Scholar

Кой против Айовы (1988). 487 США 1012.

Google Scholar

Dance, A. (2019). Угрозы смертью и судебные иски: премия Джона Мэддокса присуждается исследователям, которые рискуют всем, чтобы встать на защиту науки. Природа . Получено с: https://www.nature.com/articles/d41586-019-03547-8 (по состоянию на 26 сентября 2020 г.)

Google Scholar

ДеМаттео Д., Фишел С. и Тэнси А. (2019). Экспертное свидетельство: (невыполненное) обещание Добера. Психология. науч. Общественный Интер. 20, 129–134. doi: 10.1177/1529100619894336

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Дено, В. (2015). Невербальное общение и доверие свидетелей [Невербальное общение и достоверность свидетелей] . Ковансвилл, королевский адвокат: Éditions Yvon Blais.

Google Scholar

Дено, В., и Данбар, Н. (2019). «Оценка достоверности и обнаружение лжи в залах суда: опасности и проблемы для ученых и практикующих юристов», в The Palgrave Handbook of Deceptive Communication , под редакцией Т. Докан-Моргана (Basingstoke: Palgrave Macmillan), 915–936. doi: 10.1007/978-3-319-96334-1_47

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дено, В., и Юп, Л. (2017). Справедливость в опасности! Оценка псевдонаучного анализа невербального поведения свидетеля в зале суда. Дж. Форен. Психиатрия Психол. 29, 221–242. doi: 10.1080/14789949.2017.1358758

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дено, В., Лариве, С., Плуфф, Д., и Плюскеллек, П. (2015). La synergologie, une pseudoscientifique du langage corporel [Синергология, псевдонаучное прочтение языка тела]. Revue de Psychoéducation 43, 425–455. дои: 10.7202/1039262ar

Полнотекстовая перекрестная ссылка | Google Scholar

Denault, V., Plusquellec, P., Jupe, L.M., St-Yves, M., Dunbar, N.E., Hartwig, M., et al. (2020). Анализ невербального общения: опасности лженауки в контексте безопасности и правосудия. Anuario de Psicología Jurídica 30, 1–12. doi: 10.5093/apj2019a9

Полный текст CrossRef | Google Scholar

ДеПауло Б. М., Линдси Дж.Дж., Мэлоун Б.Е., Мюленбрук Л., Чарльтон К. и Купер Х. (2003). Приметы обмана. Псих. Бык. 129, 74–118. doi: 10.1037/0033-2909.129.1.74

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Гариб против Рандхавы (2019 г.). BCSC 2176 (CanLII).

Google Scholar

Голдин-Медоу С. и Алибали М. В. (2013). Роль жестов в разговоре, обучении и создании языка. год. Преподобный Психолог. 64, 257–283. doi: 10.1146/annurev-psych-113011-143802

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Хагер, Э. (2017). Сейсмическое изменение полицейских допросов. Проект Маршалл . Получено с: https://www.themarshallproject.org/2017/03/07/the-seismic-change-in-police-interrogations (по состоянию на 26 сентября 2020 г.)

Google Scholar

Hall, J.A., Horgan, T.G. и Мерфи, Северная Каролина (2019). Невербальная коммуникация. год. Преподобный Психолог. 70, 271–294. doi: 10. 1146/annurev-psych-010418-103145

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Hauch, V., Sporer, S.L., Michael, S.W., and Meissner, C.A. (2016). Улучшает ли обучение обнаружение лжи? Метаанализ. коммун. Рез. 43, 283–343. doi: 10.1177/0093650214534974

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хеслер, Н. Д. (2002). L’admissibilité des nouvelles théories scientifiques [Допустимость новой научной теории]. Ревю дю Барро 62, 359–385.

Google Scholar

Инбау, Ф. Э., Рейд, Дж. Э., Бакли, Дж. П., и Джейн, Б. К. (2013). Допрос по уголовному делу и признания . Садбери: Издательство Джонса и Бартлетта.

Реферат PubMed | Google Scholar

Джарри, Дж. (2019). Цензура научного сообщения путем кричащей клеветы . Управление науки и общества. Получено с: https://www.mcgill.ca/oss/article/general-science/censoring-science-communication-screaming-defamation (по состоянию на 26 сентября 2020 г. )

Google Scholar

Jordan, S., Brimbal, Л., Уоллес Д. Б., Кассин С. М., Хартвиг ​​М. и Стрит С. Н. Х. (2019 г.). Тест инструмента для тренировки микровыражений: улучшает ли он распознавание лжи? Дж. Инвест. Психол. Профиль правонарушителя. 16, 222–235. doi: 10.1002/jip.1532

Полный текст CrossRef | Google Scholar

Юп, Л., и Дено, В. (2019). Наука или псевдонаука? Знак отличия, который важен для полицейских, юристов и судей. Психиатрия, Психол. Закон 26, 753–765. doi: 10.1080/13218719.2019.1618755

CrossRef Полный текст | Академия Google

Лео Р.А. и Дризин С.А. (2010). «Три ошибки: пути к ложному признанию и неправомерному осуждению», в «Допросы в полиции и ложные признания: текущие исследования, практика и рекомендации по политике» , под редакцией Д. Г. Ласситера и К. Мейсснера (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация), 9 –30. doi: 10.1037/12085-001

Полный текст CrossRef | Google Scholar

Лилиенфельд С. О. и Лэндфилд К. (2008). Наука и лженаука в правоохранительных органах: удобный прайм. Крим. Джастис Бехав. 35, 12:15–12:30. doi: 10.1177/0093854808321526

CrossRef Full Text | Google Scholar

Люк, Ти Джей (2019). Уроки Пиноккио: намеки на обман могут быть сильно преувеличены. Персп. Психол. науч. 14, 646–671. doi: 10.1177/1745691619838258

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Маттокс против США (1895 г.). 156 США 237.

Google Scholar

Мейснер, К.А., и Кассин, С.М. (2004). «Ты виновен, так что просто признайся!» Когнитивные и поведенческие искажения подтверждения в комнате для допросов», в Допросы, признания и провокация , изд. Д. Ласситер (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Kluwer Academic), 85–106. doi: 10.1007/978-0-387-38598-3_4

CrossRef Full Text | Google Scholar

Нил, Т. М. С., Слобогин, К., Сакс, М. Дж., Фейгман, Д. Л., и Гейзингер, К. Ф. (2019). Психологические оценки в правовом контексте: не допускают ли суды «лженауки» в зал суда? Психология. науч. Общественные интересы 20, 134–163. doi: 10.1177/1529100619888860

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

П. (Д.) против С. (К.) (1993). CanLII 35 (CSC), [1993] 4 RCS 141.

Google Scholar

Paciocco, DM (2010). Понимание обвинительной системы. Can Crime Law Rev. 14, 307–325.

Google Scholar

Plusquellec, P., and Denault, V. (2018). 1000 наиболее цитируемых статей о видимом невербальном поведении: библиометрический анализ. J. Невербальное поведение. 42, 347–377. doi: 10.1007/s10919-018-0280-9

CrossRef Full Text | Академия Google

Р. против Белана (1987 г.). CanLII 27 (SCC), [1987] 2 SCR 398.

Google Scholar

Р. против Бернса (1994). CanLII 127 (SCC), [1994] 1 SCR 656.

Google Scholar

Р. против Хэнди (2002). SCC 56 (CanLII), [2002] 2 SCR 908.

Google Scholar

Р. против Керра (2020). ONCJ 214 (CanLII).

Google Scholar

Смит, Дж. (2020). Полицейские используют хлам, чтобы решить, что вы лжете. Перехват . Получено с: https://theintercept.com/2020/08/12/blueleaks-law-enforcement-police-lie-detection/ (по состоянию на 26 сентября 2020 г.)

Google Scholar

Спорер С.Л. и Швандт Б. (2007). Модераторы невербальных индикаторов обмана: метааналитический синтез. Психология. Закон о государственной политике 13, 1–34. doi: 10.1037/1076-8971.13.1.1

Полный текст CrossRef | Google Scholar

Strömwall, L., Granhag, P.A., and Hartwig, M. (2004). «Представления практиков об обмане», в Deception Detection in Forensic Contexts , eds PA Granhag and LA Strömwall (Cambridge: Cambridge University Press), 229–250. doi: 10.1017/CBO97805114.010

CrossRef Full Text | Google Scholar

Strömwall, LA, and Granhag, PA (2003). Как обнаружить обман? Арест убеждений сотрудников милиции, прокуроров и судей. Психол. Уголовное право 9, 19–36. doi: 10.1080/10683160308138

Полный текст CrossRef | Google Scholar

Глобальная исследовательская группа по обману (2006 г. ). Мир лжи. J. Крестовый культ. Психол. 37, 60–74. дои: 10.1177/0022022105282295

Полнотекстовая перекрестная ссылка | Google Scholar

Тимони, Дж. П. (2000). Достоверность поведения. Катол. Универс. Закон Ред. 49, 903–944.

Google Scholar

Тодоров А., Оливола С.Ю., Дотч Р. и Менде-Сидлеки П. (2015). Социальные атрибуции лиц: детерминанты, последствия, точность и функциональное значение. год. Преподобный Психолог. 66, 519–545. doi: 10.1146/annurev-psych-113011-143831

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Соединенные Штаты против Шеффера (1998 г.). 523 U.S. 303.

Google Scholar

Врий А., Хартвиг ​​М. и Гранхаг П. А. (2019). Чтение лжи: невербальное общение и обман. год. Преподобный Психолог. 70, 295–317. doi: 10.1146/annurev-psych-010418-103135

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Уолтерс, С. Б. (2003). Принципы кинетического интервью и допроса. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: CRC Press.

Google Scholar

Уилсон, Дж. П., и Рул, Н. О. (2015). Достоверность лица предсказывает экстремальные результаты уголовного наказания. Психология. науч. 26, 1325–1331. doi: 10.1177/0956797615590992

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Уилсон, Дж. П., и Рул, Н. О. (2016). Гипотетические решения о вынесении приговора связаны с фактическими последствиями смертной казни: роль благонадежности лица. Соц. Психол. Личный. науч. 7, 331–338. дои: 10.1177/1948550615624142

Полнотекстовая перекрестная ссылка | Google Scholar

Editorial: Advances and Obstacles in Contemporary Nonverbal Communication Research

На протяжении веков предположения о значении и влиянии невербального поведения были распространены в литературе, философии и науке (см. исторический обзор Knapp, 2006). Во второй половине девятнадцатого века работа Дарвина сыграла особенно важную роль в привлечении внимания к экспрессивному поведению. Тем не менее устойчивые и систематические эмпирические исследования невербальной коммуникации не получили широкого распространения до середины двадцатого века. Примеры его разнообразных корней можно найти в антропологии (Birdwhistell, 1955, 1970; Hall, 1959, 1966), социологии (Goffman, 1959, 1963) и психологии (Sommer, 1959, 1962; Exline, 1963; Ekman, 1964, 1965). С тех пор буквально десятки тысяч статей и сотни научных книг расширили наши знания о невербальной коммуникации и поставили новые интересные вопросы о ее масштабах и функциях. Это ускорение публикаций, особенно в последние годы, дает подходящую возможность изучить текущий ландшафт исследований невербальной коммуникации и дать представление о будущих областях и темах.

Закладывая основу для нашего выпуска «Достижения и препятствия», стоит отметить некоторые важные темы, затронутые в текущем исследовании. Например, мы больше узнаем о точности широко распространенных автоматических суждений о внешнем виде и поведении других (Тодоров, 2017; Мерфи и др. , 2019). Но автоматические суждения также могут способствовать возникновению предубеждений и дискриминации, как показывают исследования неявных предубеждений (Richeson and Shelton, 2005). Давнее мнение о том, что выражения лица обязательно отражают глубинные эмоции (Экман, 1982) сейчас оспаривается. Одна альтернативная точка зрения предполагает, что поведение лица является адаптивным и адаптируемым инструментом социального влияния, а не универсальным однородным выражением основных эмоций (Crivelli and Fridlund, 2018). Относительные достоинства этих противоположных взглядов также имеют значение для понимания невербального общения в различных условиях, включая систему правосудия (например, обнаружение лжи), политические решения, национальную безопасность и клинические условия (Denault et al., 2020). Исследования культурных различий в невербальной коммуникации дают представление о культурной динамике и важны для уменьшения межгрупповых конфликтов и облегчения сотрудничества (Matsumoto and Hwang, 2016). В захватывающей недавней работе в области поведенческой нейробиологии исследуются нейронные корреляты невербальной коммуникации (например, Jacob et al., 2014, Lindenberg et al., 2012; Arioli and Canessa, 2019).).

В наш век цифровых технологий может показаться, что быстро развивающиеся коммуникационные технологии вытесняют более обыденную роль невербального общения лицом к лицу в повседневной жизни. Однако продолжающееся распространение социальных сетей, систем искусственного интеллекта, виртуальной реальности и социальных роботов не заменяет, а скорее расширяет невербальную коммуникацию на новые платформы (см. также von der Pütten et al., 2010; Hasler and Friedman, 2012; Кюстер и др., 2015; Паттерсон, 2019; Бланден и Бродский, 2021). В результате настало время расширения исследований и теории в новых областях. Тем не менее возможности, предоставляемые новыми технологиями, необходимо сопоставлять с легкостью распространения вводящих в заблуждение и вводящих в заблуждение изображений, которые подрывают наше доверие к их содержанию (например, Tolosana et al. , 2020).

Следовательно, это подходящее время для (1) более полного изучения вопросов, лежащих в основе текущих исследований и теории, (2) взвешивания препятствий на пути к более широкому пониманию невербальной коммуникации и (3) рассмотрения потенциальных возможностей для продвижения будущих исследований. на невербальное общение. Сборник статей свидетельствует о разнообразии исследований невербальной коммуникации в решении этих задач.

Многие из 17 статей этого номера так или иначе посвящены методологическим достижениям и их потенциальным ограничениям в новых направлениях исследований. Мерфи и Холл рассматривают метод тонких срезов, уделяя особое внимание его надежности и достоверности при представлении устойчивых поведенческих последовательностей. В статье предлагается, чтобы решение о том, следует ли и когда использовать тонкое измерение, было сосредоточено на его более широкой репрезентативности для поведения, прогностической достоверности для переменных или конструктов, выходящих за рамки выборочного поведения, а также на оценке того, как длина отобранных тонких срезов влияет на точность межличностных отношений. суждения.

Три статьи посвящены новым технологиям, включая машинное обучение и применение алгоритмов для подсчета и оценки невербальных стимулов. Албон и Адамс применили алгоритмы компьютерного зрения к структуре, цвету и текстуре лиц, чтобы предсказать гендерно-стереотипные впечатления. Кроме того, компьютерные впечатления были аналогичны впечатлениям участников-людей. Более широкий вопрос о возможностях и ограничениях машинного обучения был рассмотрен в двух других статьях. Бургун и др. использовали машинное обучение и автоматический анализ, чтобы изучить роль доминирования-подчинения, самообладания-нервозности и доверия-недоверия в реляционном общении. Они также обсудили потенциальные преимущества новых методов в упрощении изучения невербальной коммуникации. Ренье и др. также признать полезность применения алгоритмов в методах машинного обучения при анализе невербального поведения. Тем не менее они предупреждают, что автоматизированное невербальное кодирование может быть столь же предвзятым, как и человеческое кодирование, и может быть ограничено конкретным контекстом поведения.

Несколько эмпирических статей посвящены множеству вопросов, связанных с кодированием и декодированием выразительных изображений. Бенте и др. разработал метод захвата движения и анимации персонажей, устраняющий культурные и гендерные признаки внешности, которые могут вызвать стереотипные предвзятые суждения. В отсутствие визуальной культуры и гендерных признаков они обнаружили, что женские диады оценивались значительно выше по раппорту и что эта разница была больше в арабских диадах, чем в немецких диадах. Сонг и др. исследовали выражения гнева и печали в южнокорейских и американских образцах. Они обнаружили, что в обеих культурах проявления гнева и печали сигнализируют как о негативных, так и о позитивных основных состояниях. Фугейт и Франко изучали соответствие между человеческими выражениями лица и аналогичными смайликами. Они обнаружили, что большинство лиц смайликов не соответствовали человеческим эмоциональным выражениям, даже несмотря на то, что анатомические коды для двух типов лиц в целом были общими. Эткофф и др. исследовали влияние лечения ботулотоксином на восприятие улыбки до и после лечения. Улыбки до лечения были оценены как более ощутимые, спонтанные и счастливые, чем улыбки после лечения. Хотя пациенты после лечения были оценены как выглядящие моложе, они не были оценены как более привлекательные, чем пациенты до лечения. Влияние слез на визуальное внимание к лицам и последующие суждения об эмоциональной интенсивности были в центре внимания экспериментального исследования Pico et al. Метод отслеживания глаз предоставил доказательства того, что слезы являются магнитом для визуального внимания, что, в свою очередь, способствует восприятию большей эмоциональной интенсивности. Рубен и др. рассмотрел вопрос о том, используют ли технологии улучшенные или затрудненные навыки невербального декодирования. Общее экранное время не было связано с объективными показателями навыка декодирования, но то, как участники использовали свое экранное время, было связано с навыком декодирования. Активные пользователи (например, публикующие контент) хуже справились с показателями навыков декодирования, но пассивные пользователи показали лучшие результаты.

Различные вопросы, связанные с аутентичностью/обманом в экспрессивном поведении, находятся в центре внимания трех других статей. Злотеану и Крумхубер обсуждают различные точки зрения на мимические проявления в контексте растущего количества доказательств, противоречащих традиционному мнению о том, что надежные движения лицевых мышц сигнализируют об определенных эмоциональных переживаниях. Они обсуждают спонтанные и постановочные выражения и отстаивают функциональный подход к выражениям как к нейрофизиологическим состояниям и коммуникативным сигналам. В статье Вриджа и Фишера рассматривается распространенное мнение о том, что лжецы ведут себя более нервно, чем те, кто говорит правду. Они свидетельствуют о том, что лжецы не проявляют большей нервозности. Следовательно, наблюдатели, которые сосредотачиваются на таком нервном поведении, скорее всего, плохо распознают обман. На аналогичную тему Дено обсуждает негативные последствия зависимости от ненадежных невербальных сигналов для обнаружения обмана. В частности, в системе правосудия судьи и присяжные уязвимы для распространенного, но научно дискредитированного предположения о действительных невербальных индикаторах обмана. В результате оценки достоверности свидетелей могут быть искажены, что отрицательно скажется на результатах судебного разбирательства.

Последние четыре статьи содержат ряд комментариев о подходах к будущим исследованиям. Мацумото и Хванг выступали за мультимодальный подход к исследованиям и теории. То есть повышенное внимание к кластерам невербального поведения, а не к одному каналу за раз, может облегчить наше понимание лежащих в основе психических состояний. Каррард обращается к аналогичной теме связи внутренних предпочтений и ожиданий взаимодействующих с моделями невербального поведения. То есть невербальное общение следует рассматривать как адаптивный процесс, обусловленный внутренними характеристиками акторов. ДеГрут и др. сосредоточиться на новых и важных исследованиях различных эффектов обоняния на широкий спектр межличностных процессов, включая идентичность, эмоции и выбор партнера. Авторы утверждают, что для эффективного решения широкого круга важных проблем обоняния требуется интеграция дисциплин психологии и химии в новую область «социохимии». Наконец, Кирквуд и др. расширить процесс межличностной синхронии от невербальной мимикрии между партнерами до индивидуальной синхронии с носимыми экзоскелетами. Последние технологические достижения в области носимых роботов предназначены для увеличения силы и подвижности пользователя. Авторы обсуждают полезность теории межличностной адаптации в содействии исследованиям, максимизирующим синхронность человека и экзоскелета.

В заключение, мы надеемся, что этот интересный набор статей дает информативное представление о некоторых разнообразных проблемах, лежащих в основе современных исследований невербальной коммуникации. Успехи в исследованиях, обсуждаемые во многих из этих статей, часто являются ответом на существующие препятствия или несоответствия в исследованиях. Другие статьи больше сосредоточены на выявлении новых препятствий, которым еще предстоит привлечь внимание, что, в свою очередь, будет стимулировать новые исследования. Таким образом, настоящий выпуск предоставляет средство для облегчения нашего понимания невербальной коммуникации и понимания того, в каком направлении могут быть направлены будущие исследования.

Вклад авторов

Все авторы внесли свой вклад в эту работу и одобрили ее публикацию.

Конфликт интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Примечание издателя

Все утверждения, изложенные в этой статье, принадлежат исключительно авторам и не обязательно отражают претензии их дочерних организаций, издателя, редакторов и рецензентов. Любой продукт, который может быть оценен в этой статье, или претензии, которые могут быть сделаны его производителем, не гарантируются и не поддерживаются издателем.

Благодарности

Авторы благодарны за усилия всех участников этого специального выпуска и за очень полезные комментарии и идеи рецензентов рукописи.

Ссылки

Ариоли, М., и Канесса, Н. (2019). Нейронная обработка социального взаимодействия: основанные на координатах метааналитические данные исследований нейровизуализации человека. Гул. Карта мозга . 40, 5354–5369. doi: 10.1002/hbm.24627

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Birdwhistell, RL (1955). Предыстория кинесики. ETC Rev. General Semant. 13, 10–15.

Google Scholar

Birdwhistell, RL (1970). Кинесика и контекст: очерки коммуникации движения тела . Филадельфия, Пенсильвания: Издательство Пенсильванского университета. doi: 10.9783/9780812201284

Полный текст CrossRef | Google Scholar

Бланден Х. и Бродский А. (2021). Помимо смайликов: есть ли непреднамеренные сигналы эмоций в электронной почте? Перс. соц. Психол. Бык. 47, 565–579. doi: 10.1177/0146167220936054

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Кривелли, К. , и Фридлунд, А. Дж. (2018). Мимика — это инструмент социального влияния. Тенденции iCognitive Sci. 22, 388–399. doi: 10.1016/j.tics.2018.02.006

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Дарвин, К. (1872 г.). Выражение эмоций у человека и животных . Лондон: Мюррей. дои: 10.1037/10001-000

Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Denault, V., Plusquellec, P., Jupe, L.M., St-Yves, M., Dunbar, N.E., Hartwig, M., et al. (2020). Анализ невербальной коммуникации: опасности лженауки в контексте безопасности и правосудия. Ануарио де Псикол. Jurídica 30, 1–12. doi: 10.5093/apj2019a9

Полный текст CrossRef | Google Scholar

Экман, П. (1964). Положение тела, выражение лица и вербальное поведение во время интервью. Дж. Ненормальный. соц. Психол. 68, 295–301. doi: 10.1037/h0040225

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Экман, П. (1965). Дифференциальная передача аффекта по сигналам головы и тела. Дж. Перс. соц. Психол. 2, 726–735. doi: 10.1037/h0022736

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Экман, П. (1982). Эмоции человеческого лица (2-е изд.). Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Google Scholar

Exline, RV (1963). Исследования в процессе восприятия человека: визуальное взаимодействие в отношении конкуренции, секса и потребности в принадлежности. Дж. Перс. 31, 1–20. doi: 10.1111/j.1467-6494.1963.tb01836.x

Полный текст CrossRef | Google Scholar

Гоффман Э. (1959). Представление себя в повседневной жизни . Гарден-Сити, Нью-Йорк: Якорь.

Google Scholar

Гоффман, Э. (1963). Поведение в общественных местах . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Свободная пресса.

Google Scholar

Hall, ET (1959). Безмолвный язык . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Doubleday.

Google Scholar

Hall, ET (1966). Скрытое измерение . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Doubleday.

Google Scholar

Хаслер Б.С. и Фридман Д.А. (2012). Социокультурные условности в невербальной коммуникации, опосредованной аватаром: кросс-культурный анализ виртуальной проксемики. J. Межкультурная коммуна. Рез. 41, 238–259. doi: 10.1080/17475759.2012.728764

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Джейкоб Х., Брюк К., Домин М., Лотце М. и Вильдгрубер Д. (2014). Я не могу выбросить из головы ваше лицо и голос: нейронные корреляты смещения внимания в сторону невербальных эмоциональных сигналов. Кора головного мозга 24, 1460–1473. doi: 10.1093/cercor/bhs417

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Кнапп, М.Л. (2006). Исторический обзор невербальных исследований, в Справочник Sage по невербальному общению , ред. Манусов, В., и Паттерсон, М.Л., (Thousand Oaks, CA: Sage Publications), 3–19.

Google Scholar

Кюстер Д., Крумхубер Э. и Каппас А. (2015). Невербальное поведение в сети: акцент на взаимодействиях с искусственными агентами и аватарами и через них, в Социальная психология невербального общения , ред. Костик А. и Чади Д. (Лондон: Palgrave Macmillan), 272–302. дои: 10.1057/9781137345868_13

Полнотекстовая перекрестная ссылка | Google Scholar

Линденберг Р., Улиг М., Шерфельд Д., Шлауг Г. и Зейтц Р. Дж. (2012). Коммуникация с помощью эмблематических жестов: общие и отличные нейронные корреляты выражения и восприятия. Карта человеческого мозга. 33, 812–823. doi: 10.1002/hbm.21258

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar

Мацумото, Д., и Хван, Х.К. (2016). Культурные основы невербального общения, в APA Handbook of Nonverbal Communication , ред. Мацумото, Д., Хван, Х.К., и Франк, М.Г. (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация), 77–101. doi: 10.1037/14669-004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мерфи, Н. А., Холл, Дж. А., Рубен, М. А., Фрауендорфер, Д., Шмид Маст, М., Джонсон, К. Е., и др. (2019). Прогностическая достоверность невербального поведения тонкого среза от социальных взаимодействий. чел. соц. Психол. Бык. 45, 983–993. doi: 10.1177/0146167218802834

PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google

Паттерсон, М.Л. (2019). Системная модель диадной невербальной коммуникации. J. Невербальное поведение. 43, 111–132. doi: 10.1007/s10919-018-00292-w

CrossRef Full Text | Google Scholar

Ричесон, Дж. А., и Шелтон, Дж. Н. (2005). Краткий отчет: тонкие ломтики расовой предвзятости. J. Невербальное поведение. 29, 75–86. doi: 10.1007/s10919-004-0890-2

CrossRef Full Text | Google Scholar

Соммер, Р. (1959). Исследования в личном пространстве. Социометрия 22, 247–260. doi: 10.2307/2785668

Полный текст CrossRef | Google Scholar

Соммер, Р. (1962). Дистанция для комфортного разговора: дальнейшее исследование.