Обыденное и научное познание в психологии: Отличия между обыденным и научным мышлением

Содержание

Отличия между обыденным и научным мышлением

Джон Сконози вместе со своим соавтором выпустили в 1994 году учебник «Essentials of Research Methods in Psychology», где представили сравнительные таблицы свойств обыденного и научного мышления:

Параметры	Познание
Параметры	Обыденное	Научное
В целом	Интуитивное	Эмпирическое
Наблюдения	Случайные, неконтролируемые	Систематические, контролируемые
Свидетельства	Субъективные, пристрастные	Объективные, непристрастные
Понятия	Смутные, с избыточными значениями	Ясные, выделена их специфика и состав
Инструменты	Неточные, неопределённые	Точные, определённые
Измерения	Невалидные, ненадёжные	Валидные, надёжные
Гипотезы	Нетестируемые	Тестируемые
Установки	Некритические, соглашательские	Критические, скептические

Можно выделить и другие параметры, по которым обыденное познание отличается от научного.

Так, предметом наблюдения обыденного познания служат, как правило, отдельные явления (события) в целом; научное познание выделяет в явлении (событии) отдельные признаки и свойства. Обыденное познание ориентировано на оценку конкретных людей по особенностям их поведения, личности, взглядов; научное познание изучает явления (события) по тому, как они выражены у разных людей.

Обыденному познанию присуща субъективность в подборе фактов: искусственно подбираются лишь те факты, которые подтверждают имплицитную «теорию»; противоречащие свидетельства недооцениваются и отбрасываются. Обобщения при обыденном познании безграничны; они имеют тенденцию к глобализации. Научные обобщения обязательно ограничены — генеральной совокупностью, законом, причинным отношением, конкретными явлениями, переменными и т.п. Как и научное, обыденное познание исходит из некой теории. Обыденные теории имплицитны и избыточно абстрактны; их невозможно фальсифицировать; конкретная сфера их действия не обозначена, их объяснения носят всеобщий характер. Научные теории эксплицитны; они основаны на эмпирических данных, поддаются фальсификации, имеют определённую (а не любую) сферу действия; их объяснения распространяются на эту сферу и ограничены этой сферой. Выводы обыденного познания основаны на частных случаях и ситуациях из индивидуального опыта и/или из опыта референтных лиц и групп. Обыденные выводы практически не имеют каких-либо отчётливых (обоснованных) ограничений. Предсказания являются всеобщими и неконкретными. В противоположность обыденным, научные выводы имеют вероятностный характер. Основанием для научных выводов служат эмпирические данные, полученные на выборке и распространённые на генеральную совокупность. Выводы ограничены определёнными условиями. Предсказания конкретны и распространяются на определённую область явлений.

Эти характеристики обыденного и научного познания сведены в новую таблицу:

Параметры	Познание
Параметры	Обыденное	Научное
Предмет наблюдения	Отдельные явления (события) в целом	Отдельные признаки, присущие нескольким явлениям (событиям)
Люди — явления	Оценки людей по особенностям их поведения, личности, взглядов	Изучение явлений (событий) по тому, как они выражены у разных людей
Подбор фактов	Субъективность: факты, подтверждающие «теорию», подбираются искусственно, противоречащие свидетельства отбрасываются	Учитываются факты и в пользу теории, и против неё
Обобщения	Не имеют ограничений, избыточно абстрактны	Ограничены генеральной совокупностью, законом, причинным отношением, определёнными явлениями, определёнными переменными и т. п.
Теории	Имплицитные, абстрактные, глобальные, нефальсифицируемые, не ограничены конкретной сферой действия, объяснения имеют всеобщий характер	Эксплицитные, основаны на эмпирических данных, поддаются фальсификации, имеют определённую сферу действия; объяснения распространяются только на эту сферу
Выводы	Основаны на частных случаях и являются случайными	Имеют вероятностный характер
Основания для выводов	Отдельные случаи и ситуации из индивидуального опыта и/или из опыта референтных лиц и групп	Эмпирические данные, полученные на выборке и распространенные на генеральную совокупность
Сфера действия выводов	Практически не имеют отчётливых (обоснованных) границ	Ограничены определёнными сферой и условиями
Предсказания	Всеобщие и неконкретные	Конкретные и распространяются на определённую область явлений

Цитируется по: Дорфман Л. Я., Методологические основы эмпирической психологии, М., «Смысл», 2005 г., с. 133-136. Цитата предоставлена Викентьевым И.Л.

Мы в Telegram:
подпишитесь!

Мы в Вконтакте:
добавляйтесь!

Наш канал
на YouTube

Мы в Дзен:
добавляйтесь!

Как помочь
проекту

Обыденное и научное знание — Методология научных исследований (Разное)

1. Предмет и задачи методологии научного познания

Процесс познания в науке можно анализировать с различных точек зрения: философской и социологической, психологической и феноменологической, исторической и логической, гносеологической и методологической. Нас будет интересовать прежде всего методологическая сторона познания. Поскольку проблемы методологии теснейшим образом связаны с философией и логикой, при обсуждении методов науки мы постоянно будем обращаться к понятиям и принципам логики и диалектики.

Но это, разумеется, не исключает, а скорее предполагает специальное изучение тех общенаучных приемов и средств исследования, с помощью которых достигается новое знание в науке.

Научное познание по сути дела представляет исследование, которое характеризуется своими, особыми целями, а главное—методами получения и проверки новых знаний. Необходимость в специальном анализе методов науки станет яснее, если мы предварительно рассмотрим особенности, которые отличают научное знание от обыденного, а утверждения науки — от мнений так называемого здравого смысла.

1.1. Обыденное и научное знание

Научное знание всегда отличается последовательным и систематическим характером. Не говоря уже о математике и точных науках, где большинство утверждений логически выводится из немногих исходных посылок, даже в так называемых эмпирических науках сравнительно редко встречаются отдельные, изолированные обобщения или гипотезы. (Под эмпирическими обычно понимают науки, в существенной степени опирающиеся на такие опытные методы исследования, как наблюдение, эксперимент и измерение). Как правило, такие обобщения входят в науку лишь тогда, когда они согласуются с другими имеющимися в ней утверждениями и обобщениями. В конечном итоге их стараются получить логически из более широких обобщений, принципов и допущений.

Наука, на какой бы ступени развития она ни находилась, тем и отличается от обыденного знания, что представляет собой не простую совокупность «сведений» о мире, «набор» информации, а определенную систему знаний. Научное исследование является целенаправленным познанием, результаты которого выступают в виде системы понятий, законов и теорий.

Известно, что задолго до возникновения науки люди приобретали достаточно надежные знания о свойствах и качествах предметов и явлений, с которыми они сталкивались в своей повседневной практической жизни.

И сейчас мы немало узнаем с помощью обыденного знания. Это свидетельствует о том, что научное знание не отделено непроходимой стеной от обыденного: и научное и обыденное познание в конечном итоге стремятся к достижению объективно истинного знания, опираются на факты, а не на веру.

Нередко, отмечая качественное отличие научного знания от обыденного, забывают о связи, существующей между ними, не учитывают того, что наука возникла из обыденного знания. Это не раз подчеркивали сами ученые.

Правда, иногда при этом допускается другая крайность, когда научное знание рассматривается только как усовершенствованное обыденное знание. Этот взгляд защищал, например, известный английский ученый Томас Гексли. «Я верю, — писал он, — что наука есть не что иное, как тренированный и организованный здравый смысл. Она отличается от последнего точно так же, как ветеран может отличаться от необученного рекрута».

Однако наука не является простым продолжением знаний, основанных на здравом смысле. Она представляет познание особого рода, со своими специфическими средствами, методами и критериями. Прежде всего, в отличие от обыденного знания наука не ограничивается нахождением новых фактов и результатов, а либо стремится объяснить их с помощью существующих гипотез, законов и теорий, либо специально вырабатывает для этого новые теоретические представления. Эта отличительная особенность науки дает возможность лучше понять систематический, последовательный и контролируемый характер научного знания. Действительно, чтобы объяснить то или иное явление, необходимо располагать определенной теоретической системой или, в крайнем случае, гипотезой, из которых суждение о данном явлении получается в качестве логического следствия. Но чтобы получить такое следствие, надо предварительно установить логическую взаимосвязь между различными суждениями, обобщениями и гипотезами, а самое главное располагать такими законами, принципами, гипотезами или допущениями, которые могут служить в качестве посылок для логического вывода менее общих суждений той или иной науки. Систематический и последовательный характер научного знания в значительной мере обусловлен именно тем, что наука не просто регистрирует эмпирически найденные факты и результаты, а стремится объяснить их. Точное оперирование понятиями, суждениями и умозаключениями позволяет также лучше контролировать результаты научного исследования.

Однако никакая систематизация и организация знания не будут составлять науки, если они не будут сопровождаться созданием новых понятий, законов и теорий.

Именно с их помощью как раз и удается не только объяснить уже известные факты и явления, но и предсказать факты и явления неизвестные. Такие предсказания в некоторой мере можно осуществить уже с помощью простейших эмпирических обобщений, какими являются, например, предсказания погоды по целому ряду примет.

Гораздо более точные количественные предсказания можно получить с помощью эмпирических законов науки. Так, закон Бойля — Мариотта дает возможность по заданному объему газа численно определить давление, а зная закон Шарля, можно предсказать, насколько увеличится объем данной массы газа при его нагревании.

Подобного рода эмпирические законы и обобщения, с которых начинается любая наука, в лучшем случае могут объяснить и предсказать определенные факты исследуемой области. Но сами эти законы в свою очередь требуют объяснения: почему именно с уменьшением объема газа увеличивается его давление или с повышением температуры увеличивается его объем? Ответ на этот вопрос требует выдвижения той или иной гипотезы о внутреннем механизме исследуемых зависимостей. Создание кинетической теории, базирующейся на допущении существования хаотического движения мельчайших частиц вещества — молекул, дало ответ на указанные вопросы.

Часто отличие науки от обыденного знания видят в том, что ученый имеет дело преимущественно с так называемыми ненаблюдаемыми объектами, такими, как «элементарные» частицы в физике или гены в биологии. Здесь подмечена существенная особенность процесса научного познания — раскрытие сущности исследуемых явлений. Поскольку сущность не лежит па поверхности явлений, для ее раскрытия приходится вводить абстракции и идеализации, обращаться к гипотезам и теориям.

В обыденном знании хотя и прибегают к догадкам и предположениям, но, во-первых, они касаются непосредственно наблюдаемых вещей и событий, во-вторых, эти догадки никогда не контролируются специальной техникой, не говоря уже о постановке особых экспериментов.

Наука даже на эмпирической стадии исследования руководствуется теми или иными теоретическими представлениями и контролирует свои гипотезы с помощью специальных приборов и инструментов, которые в свою очередь сконструированы на основе определенных теоретических принципов.

Любая достаточно зрелая наука представляет систему теорий, которые объединяют в единое целое её исходные принципы, понятия и законы вместе с твердо установленными фактами. Именно благодаря систематичности, обоснованности и контролируемости выводы науки отличаются наибольшей надежностью и проверяемостью, тогда как обыденное знание, а тем более вера или мнение, в значительной мере субъективно и ненадежно.

Однако, как бы ни было важно подобное различие, его нельзя абсолютизировать.

Важнейшей предпосылкой обыденного знания является его подчиненность решению непосредственных, узкопрактических задач, вследствие чего оно не может создавать такие абстрактные модели и теории, с помощью которых познаются глубокие, внутренние особенности и закономерности явлений.

Обычно когда сравнивают научное познание с обыденным, то существенное различие между ними видят прежде всего в тех способах и средствах, с помощью которых достигается знание в науке и повседневной жизни.

Надежность, систематичность и контролируемость научных знаний обеспечивается с помощью специальных и общих методов исследования, в то время как обыденное знание довольствуется рутинными правилами, опирающимися на «здравый смысл», и простейшими индуктивными обобщениями непосредственно воспринимаемых предметов и явлений.

В самом общем смысле метод представляет некоторую систематическую процедуру. Эта процедура может состоять из последовательности повторяющихся операций, применение которых в каждом конкретном случае либо неизменно приводит к достижению поставленной цели, либо такая цель достигается в подавляющем большинстве случаев. Но такая характеристика метода может быть применена к тем операциям практического и теоретического рода, правила которых носят весьма элементарный характер. Подобные правила, указывающие строго фиксированный порядок действия для решения задач теоретического или практического характера, можно уподобить алгоритмам математики. Известно, что, располагая алгоритмом, мы всегда можем решить ту или иную задачу. Например, если нам заданы числа, то мы можем найти их наибольший общий делитель. Но из математики мы знаем, что далеко не все ее проблемы допускают алгоритмическое решение: в противном случае математика вполне заменила бы машина.

Сложные, серьезные проблемы науки меньше всего поддаются алгоритмизации, и поэтому их решение нельзя свести к применению каких-то готовых правил и рецептов.

Вместе с этой лекцией читают «Классификация моделей культур фонса тромпенаарса — хэмпдэна-тернера».

Научное исследование не ведется вслепую, оно не сводится к непрерывной цепи догадок. Даже в повседневном познании мы в какой-то мере предварительно отсеиваем явно неправдоподобные догадки. При выдвижении гипотез, поиске законов, построении и проверке теорий ученый руководствуется определенными приемами, правилами и способами исследования, которые в своей совокупности и характеризуют метод исследования. Хотя такие методы и не гарантируют достижение истины, тем не менее, они в значительной мере облегчают ее поиски, делают их более систематичными и целенаправленными.

Большинство специальных проблем конкретных наук и даже отдельные этапы их исследования требуют привлечения специальных методов решения. В эмпирических науках для этого приходится обращаться также к специальной технике наблюдения, эксперимента и измерения.

Разумеется, частные методы решения конкретных научных проблем имеют весьма специфический характер.

Естественно поэтому, что такого рода методы изучаются, разрабатываются и совершенствуются в конкретных, специальных науках.

В отличие от этого общие методы пауки используются на всем протяжении исследовательского процесса и в самых различных по предмету науках. Кроме них существуют также методы, которые применимы лишь в более или менее родственных науках или же на определенной стадии процесса познания. Такие методы также выходят за рамки частных наук.

Специальные методы и технику, которые используются в частных науках, можно рассматривать как тактику исследования. Она может не раз меняться в зависимости от характера исследуемых проблем, отдельных этапов их решения, новых выявленных возможностей и т.п. Общие же методы науки сохраняют свое значение для целого множества проблем в самых различных науках, ибо они скорее указывают направление и общий подход к исследуемым проблемам, чем конкретные способы их анализа и решения. Поэтому с известным основанием их можно отождествить со стратегией исследования.

Наука и здравый смысл – Методы исследования в психологии – 2-е канадское издание

Глава 1: Психологическая наука

Объясните ограничения здравого смысла, когда дело доходит до детального и точного понимания человеческого поведения.
Приведите несколько примеров неверного здравого смысла или народной психологии.
Дайте определение скептицизму и его роли в научной психологии.

Некоторые задаются вопросом, нужен ли научный подход к психологии. Разве мы не можем прийти к тем же выводам, основываясь на здравом смысле или интуиции? Конечно, у всех нас есть интуитивные убеждения о поведении, мыслях и чувствах людей, и эти убеждения в совокупности называются… Хотя большая часть нашей народной психологии, вероятно, достаточно точна, ясно, что многое из этого нет. Например, большинство людей считают, что гнев можно облегчить, «выпустив его наружу» — например, ударив кого-нибудь кулаком или громко закричав. Научные исследования, однако, показали, что такой подход приводит к тому, что люди злятся больше, а не меньше (Bushman, 2002)

[1] . Точно так же большинство людей считают, что никто не признается в преступлении, которого он или она не совершал, если, возможно, этого человека не пытали физически. Но опять же, обширные эмпирические исследования показали, что ложные признания на удивление распространены и происходят по разным причинам (Kassin & Gudjonsson, 2004) ^[2] .

В 50 великих мифах популярной психологии психолог Скотт Лилиенфельд и его коллеги обсуждают несколько широко распространенных общепринятых представлений о человеческом поведении, которые, как показали научные исследования, неверны (Lilienfeld, Lynn, Ruscio, & Beyerstein, 2010)

[3] . Вот краткий список:

«Люди используют только 10% мощности своего мозга».
«Большинство людей переживают кризис среднего возраста в возрасте 40–50 лет».
«Учащиеся учатся лучше всего, когда стили преподавания соответствуют их стилям обучения».
«Низкая самооценка — основная причина психологических проблем».
«В полнолуние увеличивается число госпитализаций в психиатрические учреждения и число преступлений».

Как многие из наших интуитивных представлений о человеческом поведении могут быть такими неверными? Обратите внимание, что это эмпирический вопрос, и так уж получилось, что психологи провели по нему научные исследования и выявили множество сопутствующих факторов (Гилович, 19).

91) ^[4] . Во-первых, формирование подробных и точных убеждений требует таких способностей наблюдения, памяти и анализа, которыми мы не обладаем от природы. Было бы почти невозможно подсчитать количество слов, произнесенных женщинами и мужчинами, которых нам довелось встретить, оценить количество слов, произнесенных ими за день, усреднить эти числа для обеих групп и сравнить их — и все это в нашей голове. Вот почему мы склонны полагаться на умственные упрощения (то, что психологи называют эвристикой) при формировании и поддержании наших убеждений. Например, если убеждение широко распространено — особенно если оно поддерживается «экспертами» — и оно имеет интуитивный смысл, мы склонны считать его истинным. Это усугубляется тем фактом, что мы склонны сосредотачиваться на случаях, которые подтверждают наши интуитивные убеждения, а не на случаях, которые их опровергают. Это называется . Например, как только мы начинаем верить, что женщины более разговорчивы, чем мужчины, мы склонны замечать и запоминать болтливых женщин и молчаливых мужчин, но игнорировать или забывать молчаливых женщин и болтливых мужчин.

Мы также придерживаемся неверных убеждений отчасти потому, что было бы неплохо, если бы они0021 были истинными. Например, многие люди считают, что низкокалорийные диеты являются эффективным долгосрочным средством лечения ожирения, однако тщательный анализ научных данных показал, что это не так (Mann et al., 2007) ^[5] . Люди могут продолжать верить в эффективность диеты отчасти потому, что она дает им надежду на похудение, если они страдают ожирением, или заставляет их чувствовать себя лучше в отношении собственного «самоконтроля», если это не так.

Ученые, особенно психологи, понимают, что они так же, как и все остальные, подвержены интуитивным, но неверным убеждениям. Вот почему они культивируют отношение . Быть скептиком не означает быть циничным или недоверчивым, а также не означает подвергать сомнению каждое убеждение или утверждение, с которыми сталкиваешься (что в любом случае было бы невозможно). Вместо этого это означает паузу для рассмотрения альтернатив и поиска доказательств — особенно систематически собираемых эмпирических данных — когда на карту поставлено достаточно, чтобы это оправдать. Например, представьте, что вы читаете журнальную статью, в которой утверждается, что еженедельное пособие на детей — это хороший способ помочь им развить финансовую ответственность. Это интересное и потенциально важное утверждение (особенно если у вас есть собственные дети). Однако занимать позицию скептицизма означало бы задуматься, а не может ли быть так, что получение пособия просто учит детей тратить деньги — возможно, даже быть более материалистичными. Скептицизм также означал бы вопрос о том, какие доказательства подтверждают первоначальное утверждение. Является ли автор научным исследователем? Приводятся ли какие-либо научные доказательства? Если проблема достаточно важна, это может также означать обращение к исследовательской литературе, чтобы узнать, изучал ли ее кто-нибудь еще.

Поскольку часто недостаточно доказательств, чтобы полностью оценить убеждение или утверждение, ученые также культивируют . Они признают, что есть много вещей, которых они просто не знают. Например, оказывается, что нет научных доказательств того, что получение пособия делает детей более финансово ответственными, равно как нет и научных доказательств того, что это делает их материалистичными. Хотя такого рода неопределенность может быть проблематичной с практической точки зрения — например, затрудняя решение, что делать, когда наши дети просят пособие, — с научной точки зрения она интересна. Если мы не знаем ответа на интересный и эмпирически проверяемый вопрос, наука и, возможно, даже вы как исследователь сможете дать ответ.

Интуитивные представления людей о человеческом поведении, также известные как народная психология, часто оказываются ошибочными. Это одна из основных причин того, что психология полагается на науку, а не на здравый смысл.
Исследователи в области психологии культивируют определенные установки критического мышления. Один — скептицизм. Они ищут доказательства и рассматривают альтернативы, прежде чем принять утверждение о человеческом поведении как истинное. Еще одна терпимость к неопределенности. Они воздерживаются от суждений о том, является ли утверждение истинным или нет, когда для принятия решения недостаточно доказательств.

Практика: Для каждого из следующих интуитивных убеждений о человеческом поведении укажите три причины, по которым они могут быть истинными, и три причины, по которым они могут быть неверными:
1. Вы не можете по-настоящему любить другого человека, если не любите себя.
2. Люди, получающие «кризисное консультирование» сразу после травматического события, лучше справляются с этой травмой в долгосрочной перспективе.
3. Учеба наиболее эффективна, когда она всегда проводится в одном и том же месте.
Посмотрите частично или полностью следующее видео, в котором психолог Скотт Лилиенфельд рассказывает о предвзятости подтверждения, туннельном зрении и использовании доказательств для оценки окружающего мира:

Атрибуция видео

ESC 2017 – Скотт Лилиенфельд: «Tunnel Vision: Confirmation Bias» © ESC Европейский конгресс скептиков лицензирован в соответствии с лицензией CC BY (Attribution)

Бушман, Би Джей (2002). Выплескивание гнева подпитывает или гасит пламя? Катарсис, размышления, отвлечение внимания, гнев и агрессивная реакция. Бюллетень личности и социальной психологии, 28 , 724–731. ↵
Кассин, С. М., и Гуджонссон, Г. Х. (2004). Психология доказательств признания: обзор литературы и вопросов. Психологическая наука в интересах общества, 5 , 33–67. ↵
Лилиенфельд, С.О., Линн, С.Дж., Руссио, Дж., и Бейерштейн, Б.Л. (2010). 50 великих мифов популярной психологии . Молден, Массачусетс: Уайли-Блэквелл. ↵
Гилович, Т. (1991). Откуда мы знаем, что не так: Ошибочность человеческого разума в повседневной жизни . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Свободная пресса. ↵
Манн Т., Томияма А. Дж., Вестлинг Э., Лью А., Сэмюэлс Б. и Чатман Дж. (2007). Medicare ищет эффективные методы лечения ожирения: диеты не являются решением. Американский психолог, 62 , 220–233. ↵

1.4 Наука и здравый смысл – Методы исследования в психологии

1.

4 Наука и здравый смысл

Цели обучения

Объяснить ограничения здравого смысла, когда речь идет о достижении подробного и точного понимания человеческого поведения.
Приведите несколько примеров неверного здравого смысла или народной психологии.
Дайте определение скептицизму и его роли в научной психологии.

Можем ли мы полагаться на здравый смысл?
Некоторые задаются вопросом, нужен ли научный подход к психологии. Разве мы не можем прийти к тем же выводам, основываясь на здравом смысле или интуиции? Безусловно, у всех нас есть интуитивные представления о поведении, мыслях и чувствах людей, и эти убеждения в совокупности обозначаются как 9.0121 народная психология . Хотя большая часть нашей народной психологии, вероятно, достаточно точна, ясно, что многое из этого нет. Например, большинство людей считают, что гнев можно облегчить, «выпустив его наружу» — например, ударив кого-нибудь кулаком или громко закричав. Научные исследования, однако, показали, что такой подход приводит к тому, что люди злятся больше, а не меньше (Bushman, 2002) ^[1] . Точно так же большинство людей считают, что никто не признается в преступлении, которого он или она не совершал, если, возможно, этого человека не пытали физически. Но опять же, обширные эмпирические исследования показали, что ложные признания на удивление распространены и происходят по разным причинам (Kassin & Gudjonsson, 2004) ^[2] .
Как мы могли ошибаться?
Как многие из наших интуитивных представлений о человеческом поведении могут быть такими неверными? Обратите внимание, что это эмпирический вопрос, и так уж случилось, что психологи провели по нему научные исследования и выявили множество способствующих факторов (Гилович, 1991) ^[4] . Во-первых, формирование подробных и точных убеждений требует таких способностей наблюдения, памяти и анализа, которыми мы не обладаем от природы. Было бы почти невозможно подсчитать количество слов, произнесенных женщинами и мужчинами, которых нам довелось встретить, оценить количество слов, произнесенных ими за день, усреднить эти числа для обеих групп и сравнить их — и все это в нашей голове. Вот почему мы склонны полагаться на умственные сокращения (то, что психологи называют эвристика ) в формировании и поддержании наших убеждений. Например, если убеждение широко распространено — особенно если оно поддерживается «экспертами» — и оно имеет интуитивный смысл, мы склонны считать его истинным. Это усугубляется тем фактом, что мы склонны сосредотачиваться на случаях, которые подтверждают наши интуитивные убеждения, а не на случаях, которые их опровергают. Это называется 90 121 предвзятостью подтверждения 90 122 . Например, как только мы начинаем верить, что женщины более разговорчивы, чем мужчины, мы склонны замечать и запоминать болтливых женщин и молчаливых мужчин, но игнорировать или забывать молчаливых женщин и болтливых мужчин. Мы также придерживаемся неверных убеждений отчасти потому, что было бы неплохо, если бы они0021 были истинными. Например, многие люди считают, что низкокалорийные диеты являются эффективным долгосрочным средством лечения ожирения, однако тщательный анализ научных данных показал, что это не так (Mann et al. , 2007) ^[5] . Люди могут продолжать верить в эффективность диеты отчасти потому, что она дает им надежду на похудение, если они страдают ожирением, или заставляет их чувствовать себя лучше в отношении собственного «самоконтроля», если это не так.
Ученые, особенно психологи, понимают, что они так же, как и все остальные, подвержены интуитивным, но неверным убеждениям. Вот почему они культивируют отношение скептицизм . Быть скептиком не означает быть циничным или недоверчивым, а также не означает подвергать сомнению каждое убеждение или утверждение, с которыми сталкиваешься (что в любом случае было бы невозможно). Вместо этого это означает паузу для рассмотрения альтернатив и поиска доказательств — особенно систематически собираемых эмпирических данных — когда на карту поставлено достаточно, чтобы это оправдать. Например, представьте, что вы читаете журнальную статью, в которой утверждается, что еженедельное пособие на детей — это хороший способ помочь им развить финансовую ответственность. Это интересное и потенциально важное утверждение (особенно если у вас есть собственные дети). Однако занимать позицию скептицизма означало бы задуматься, а не может ли быть так, что получение пособия просто учит детей тратить деньги — возможно, даже быть более материалистичными. Скептицизм также означал бы вопрос о том, какие доказательства подтверждают первоначальное утверждение. Является ли автор научным исследователем? Приводятся ли какие-либо научные доказательства? Если проблема достаточно важна, это может также означать обращение к исследовательской литературе, чтобы узнать, изучал ли ее кто-нибудь еще.
Поскольку часто недостаточно доказательств, чтобы полностью оценить убеждение или утверждение, ученые также культивируют терпимость к неопределенности . Они признают, что есть много вещей, которых они просто не знают. Например, оказывается, что нет научных доказательств того, что получение пособия делает детей более финансово ответственными, равно как нет и научных доказательств того, что это делает их материалистичными. Хотя такого рода неопределенность может быть проблематичной с практической точки зрения — например, затрудняя решение, что делать, когда наши дети просят пособие, — с научной точки зрения она интересна. Если мы не знаем ответа на интересный и эмпирически проверяемый вопрос, наука и, возможно, даже вы как исследователь сможете дать ответ.
Ключевые выводы
Интуитивные представления людей о человеческом поведении, также известные как народная психология, часто оказываются ошибочными. Это одна из основных причин того, что психология полагается на науку, а не на здравый смысл.
Исследователи в области психологии культивируют определенные установки критического мышления. Один — скептицизм. Они ищут доказательства и рассматривают альтернативы, прежде чем принять утверждение о человеческом поведении как истинное. Еще одна терпимость к неопределенности. Они воздерживаются от суждений о том, является ли утверждение истинным или нет, когда для принятия решения недостаточно доказательств.
No related posts.