Ощущения что: Ощущения. Что такое «Ощущения»? Понятие и определение термина «Ощущения» – Глоссарий

Ком в горле — причины появления, при каких заболеваниях возникает, диагностика и способы лечения

Сахарный диабет

Ангина

Тонзиллит

Эпиглоттит

Фарингит

Диффузный зоб

Тиреоидит

Опухоль

Дискинезия пищевода

11058 12 Декабря

Ощущение кома в горле – не редкость. Многие испытывали это безболезненное, но некомфортное состояние хотя бы раз в жизни. В медицинской литературе оно обозначается как глоточный шар. В большинстве случаев этот симптом не связан с серьезными заболеваниями, однако точный ответ можно получить только после консультации со специалистом, ведь существует ряд болезней, которые могут сопровождаться ощущением инородного тела в горле.

Разновидности

Общепринятой классификации не существует. Все зависит от причины, вызвавшей данное состояние.

Возможные причины появления ощущения кома в горле

Пациентов с жалобой на ком в горле можно разделить на две группы: у одних данное состояние возникает вследствие психоневрологических расстройств, а у других причина кроется в соматических, то есть относящихся непосредственно к внутренним органам, заболеваниях.

Нередко ощущение кома в горле появляется у людей легко возбудимых, чутко реагирующих на стресс и эмоциональные потрясения.

Ком в горле еще издавна описывался врачами как симптом невротического расстройства, чаще возникающего у молодых женщин. Однако в настоящее время это состояние с одинаковой частотой встречается у людей обоих полов.

Если ощущение кома в горле постоянно и сохраняется в течение нескольких недель, то в первую очередь необходимо исключить онкопатологию. Это может быть злокачественный или доброкачественный процесс в области гортани, пищевода или других органов шеи, вызывающий сдавление окружающих тканей. Особое внимание следует проявить при возникновении у пациента жалоб на боль в области шеи или при глотании, повышенную утомляемость, снижение аппетита и массы тела.

Инфекционно-воспалительные заболевания ЛОР-органов также могут стать причиной глоточного шара.

Очень часто появление ощущения кома в горле связано с заболеваниями желудочно-кишечного тракта.

Необходимо выяснить, отмечаются ли у пациента такие симптомы, как изжога, кашель, кислая отрыжка, боль в желудке и чувство тяжести после еды.

Ощущение инородного тела в горле может быть вызвано патологией щитовидной железы. Увеличение объема железы чаще связано с нехваткой йода в пище или с аутоиммунным поражением (аутоиммунным тиреоидитом).

Иногда причиной ощущения кома в горле становится уменьшение и даже полное прекращение слюноотделения.

Такое состояние может возникнуть у больных сахарным диабетом, у женщин в климактерическом периоде, при системных аутоиммунных заболеваниях.

Увеличение лифматических узлов в области шеи так же может привести к дискомфорту и ощущению комка в горле.

Затруднение при глотании иногда может возникать вследствие остеохондроза шейного отдела позвоночника. При этом человека могут беспокоить головная боль, головокружение, боль в шее, спине, скованность движений.

Не стоит забывать о возможной роли травматического воздействия на ткани. Эндоскопические исследования и даже прием грубой пищи могут способствовать появлению неприятных ощущений в горле.

Ощущением кома в горле в основном сопровождаются:

1. Заболевания ЛОР-органов (ангина, тонзиллит, эпиглоттит, фарингит). 
2. Заболевания щитовидной железы (эндемический зоб, диффузный токсический зоб, аутоиммунный тиреоидит). 
3. Новообразования в области шеи. 
4. Остеохондроз шейного отдела позвоночника. 
5. Гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь (ГЭРБ). 
6. Дискинезия пищевода. 
7. Гетеротопия слизистой желудка. 
8. Заболевания эндокринной системы (сахарный диабет, гормональные нарушения). 
9. Системные аутоиммунные заболевания (склеродермия, синдром Шегрена). 
10. Психологические факторы, стресс. 

К каким врачам обращаться

При появлении жалоб на ком в горле целесообразно обратиться в первую очередь к врачу-терапевту, который после осмотра сможет направить пациента к специалисту узкого профиля, таких как: 

• врач-гастроэнтеролог; 
• врач-оториноларинголог; 
• врач-эндокринолог; 
• врач-онколог; 
• врач-невролог; 
• врач-психотерапевт.

Диагностика

Для уточнения диагноза врач может назначить следующие виды обследования:

1. Гастроскопия (эзофагогастродуоденоскопия, ЭГДС) при подозрении на гастроэзофагеальную болезнь и дискинезию пищевода. 
2. УЗИ щитовидной железы, анализ крови на гормоны щитовидной железы. 

Щитовидная железа: скрининг

До 1 рабочего дня

Доступно с выездом на дом

1 860 руб

В корзину

3. Рентгенография шейного отдела позвоночника. 
4. Посев отделяемого верхних дыхательных путей на микрофлору, определение чувствительности к антимикробным препаратам и бактериофагам (при инфекционном процессе для выявления возбудителя с целью назначения адекватной антибактериальной терапии может потребоваться посев мокроты и соскоб эпителиальных клеток ротоглотки).

Посев отделяемого верхних дыхательных путей на микрофлору, определение чувствительности к антимикробным препаратам и бактериофагам (Upper Respiratory Culture,Routine. Bacteria Identification. Antibiotic Susceptibility and Bacteriophage Efficiency testing)

Синонимы: Upper Respiratory Culture,Routine. Bacteria Identification. Antibiotic Susceptibility and Bacteriophage Efficiency testing.  Краткое описание исследования «Посев отделяемого верхних дыхательных путей на …

До 6 рабочих дней

Доступно с выездом на дом

1 430 руб

В корзину

Тщательный сбор анамнеза (истории заболевания) с учетом жалоб пациента, осмотр и проведение дополнительных исследований помогут врачу поставить правильный диагноз.

Лечение

Исходя из причины, приведшей к возникновению ощущения кома в горле, врач назначит соответствующее лечение. Если причиной являются психоэмоциональные нарушения, нужно устранить травмирующий фактор, снизить напряжение дома и на работе. Возможно, понадобится фармакологическая терапия и консультации психотерапевта.

В случае диагностирования гастроэзофагеальной рефлюксной болезни врач-гастроэнтеролог даст рекомендации по коррекции диеты и режима питания, назначит антациды для снижения кислотности желудка и препараты-ингибиторы протонной помпы, подавляющие секреторную функцию желудка.

При инфекции ЛОР-органов врач-оториноларинголог может назначить местную противовоспалительную, антисептическую терапию и антибактериальные препараты.

При заболеваниях щитовидной железы врач-эндокринолог может рекомендовать гормональную терапию, а в ряде случаев — оперативное вмешательство.

Что делать при ощущении кома в горле

Если возникновение ощущения кома в горле вызвано стрессом, постарайтесь успокоиться. Обильное питье может улучшить состояние.

Не стоит курить, громко говорить, кричать.

Если причина — гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь, не ложитесь сразу после еды.

Не переедайте, старайтесь придерживаться дробного питания; последний прием пищи должен быть за 3 часа до сна.

Не носите тесную одежду и тугие пояса, корсеты, бандажи, приводящие к повышению внутрибрюшного давления. Откажитесь от курения и употребления алкоголя.

Источники:

1. Клинические рекомендации «Острый тонзиллит и фарингит (Острый тонзиллофарингит)». Разраб.: Национальная медицинская ассоциация оториноларингологов, Межрегиональная общественная организация «Альянс клинических химиотерапевтов и микробиологов», Союз педиатров России, Межрегиональная ассоциация по клинической микробиологии и антимикробной химиотерапии, Евро-Азиатское общество по инфекционным болезням. – 2021.
2. Клинические рекомендации «Острый обструктивный ларингит [круп] и эпиглоттит». Разраб.: Союз педиатров России, Межрегиональная ассоциация по клинической микробиологии и антимикробной химиотерапии, Национальная медицинская ассоциация оториноларингологов. – 2021.

ВАЖНО!

Информацию из данного раздела нельзя использовать для самодиагностики и самолечения. В случае боли или иного обострения заболевания диагностические исследования должен назначать только лечащий врач. Для постановки диагноза и правильного назначения лечения следует обращаться к Вашему лечащему врачу.
Для корректной оценки результатов ваших анализов в динамике предпочтительно делать исследования в одной и той же лаборатории, так как в разных лабораториях для выполнения одноименных анализов могут применяться разные методы исследования и единицы измерения.

Рекомендации

• Дефицит цинка

  5246 14 Мая

• Тяга к сладкому

  12107 09 Апреля

• Артропатия

  2394 25 Марта

Показать еще

«У меня не было ощущения, что мы живём во времена лжи» — Председательство Германии в Европейском союзе в 2020 году

Эгон Гал (* 1940) – словацкий философ. Химик по образованию, в 1989 году начал заниматься философией и преподавать на различных факультетах Университета Коменского в Братиславе. Интервью взяла Тереза Рейчелова, изучавшая философию и политологию в Праге, автор и руководитель проектов в организации «Civic Belarus».

Рейчелова: Расскажите нам о своем детстве?

Гал: Я родом из села Партизанска-Люпча в центральной Словакии.  Родился в августе 1940 года, родители евреи. Когда мне было четыре года, нас с матерью депортировали в Терезиенштадт. Моя мама, брат и я позже вернулись обратно в Люпчу. Отец умер во время марша смерти. До войны мы были богатыми землевладельцами, а в 1948 году всё наше имущество было конфисковано, поэтому после войны мы переехали в Братиславу.

Рейчелова: Вы чувствовали себя евреем?

Гал: Нет, для меня это вообще не было проблемой. После возвращения из Терезиенштадта мы были единственной еврейской семьёй в Люпче. Все остальные так и не вернулись. Позвольте мне рассказать вам, как я впервые столкнулся с вопросом о своей идентичности. Это случилось, когда мне было 50 лет. В 1989 году я работал в одном исследовательском центре. Примерно в 1990 году было уволено около 20 сотрудников, одного из них я знал очень хорошо. Когда я однажды пришел на работу, на доске объявлений висел плакат с надписью «Эти евреи ответственны за мое увольнение». На нем было написано шесть или семь имен, но ни одно из них не было еврейским. Поэтому я пошел и сказал: «Дорогие коллеги, ни один из этих людей в списке не еврей. Я еврей!». Это был первый раз, когда я понял, что такое быть евреем.

Рейчелова: Как Вам жилось в Братиславе после войны? Должно быть, это было очень тяжело для Вашей матери – остаться одной с двумя маленькими детьми.

Гал: Это было драматично. У нас почти ничего не осталось. У меня до сих пор есть письменный стол, книжная полка и огромная потолочная лампа начала 20-го века. Это резная мебель, совершенно безвкусная. Но эти несколько вещей когда-то стояли в нашем доме в Люпче. После я всегда жил только в многоэтажных домах, и каждый раз, переезжая, я перетаскиваю это воспоминание из одной квартиры в другую.

Рейчелова: Как вы пережили подъём коммунистов?

Гал: Долгое время это не было большой проблемой, пока они не отобрали наше имущество. Я просто прошел через эту фазу, не сильно размышляя о ней. Мы попросту примирились со своей судьбой.

Рейчелова:  Вы ходили в школу в Братиславе. Заметны ли были там изменения, и в чём они выражались?

Гал: Я начал учиться в католической школе «Notre Dame», где в первом классе в 1948 году преподавали еще  монахини. В следующем году они уже пропали. Теперь учителя были товарищами. Если раньше перед каждым уроком мы произносили молитву, то теперь мы пели коммунистические песни.

Рейчелова: У Вас уже тогда появилась страсть к естественным наукам?

Гал: Нет. В начальной школе еще ничего не устоялось. Но в нашем доме жил очень хороший человек, профессор химико-технического института. Позже он сподвигнул меня изучать химию. Я подал заявление на место в университете и сдал вступительные экзамены. Однако профессия химика никогда не была моей мечтой. Тем не менее, я зарабатывал этим на жизнь, пока мне не исполнилось 50 лет.

Рейчелова: Сегодня Вы преподаете философию и этику в Университете Коменского в Братиславе. Расскажите об тех «обходных путях», которые привели Вас к философии.

Гал: Это получилось действительно случайно. 1970-е и 1980-е годы были какими-то более расслабленными. Даже когда я занимался исследованиями, у меня было время интенсивно изучать философскую литературу. Я встречался с единомышленниками, мы читали друг другу и регулярно делали доклады. Это была гремучая смесь из техников, студентов и учёных, изучавших педагогику и естественные науки, кто-то с факультета математики, атеисты и люди религиозные. Довольно разнообразный состав.

Рейчелова: В то время некоторые книги были запрещены. Можно ли было тогда достать философскую классику?

Гал: Классика вообще не была запрещена. В Словакии была даже издана книга под названием «Философские вопросы». Она была опубликована издательством «Pravda» (по-словацки «Правда»). Они публиковали не только классику, но и серию под названием «Современная гражданская философия» с работами Людвига Витгенштейна, Мишеля Фуко, Макса Вебера и других. Следили за тем, чтобы у книги было «соответствующее» предисловие.

Рейчелова: Как Вы пережили 1968 год, конец «Пражской весны»?

Гал: Тогда я уже мечтал о повороте в сторону философии. Мне еще не было 30 лет, и я хотел зарабатывать на жизнь тем, что было моей страстью. Шестидесятые годы стали также десятилетием размышлений о будущем. Впервые в жизни у нас появилось ощущение свободы. Мы реализовали себя в альтернативных профессиях. Некоторые из моих друзей стали художниками, организовывали выставки. Мы не боролись против режима, а жили так, чтобы свести к минимуму влияние политической ситуации на самих себя.

Впервые я задумался о политическом контексте того времени в связи с движением за гражданские права «Хартия 77» и работами Вацлава Гавела. Тогда мне стали понятны две вещи. Во-первых, мне было стыдно за то, что я прошел мимо постоянных призывов и проигнорировал социалистический контекст. Во-вторых, я почувствовал, что на меня как будто напали. Знаете, тогда у меня не было ощущения, что мы живём во времена лжи. Я видел нашу жизнь полной смысла. Да, мы игнорировали  движение и, тем не менее, мы развивались по-своему.

Рейчелова: В 1989 году упал «Железный занавес», четыре года спустя распалась на части Чехословакия. Как Вы это пережили?

Гал: Начало 90-х годов прошло для нас будто во сне. Мы думали, что наконец стали частью Запада. Но Запад, каким мы его себе представляли, сильно отличался от Запада, к которому мы сейчас принадлежим.

Рейчелова: В каком смысле?

Гал: С одной стороны, существовала политика всеобщего равенства, а с другой – огромное неравенство, неолиберальные идеологии и иное общество. Мы автоматически переняли это всё с Запада. Мы были пьяны свободой, несмотря на социальное неравенство и подъем националистических движений. Больше всего меня угнетало то, что мы вдруг увидели на улицах бездомных, вдруг услышали обо всех этих бедных регионах Словакии. А потом появился тот самый национализм – партии созданные по этническому принципу. Я был шокирован и очень обеспокоен.

Снова всплыли старые детские воспоминания: времена, когда я был «другим» и не принадлежал этому миру. Я был дома, но в то же время на чужбине. У Вас, наверное, нет опыта жизни в диаспоре, я могу Вам сказать: вы чувствуете разницу, даже если вы не можете четко описать ее.

Рейчелова: В 1990-х годах Чешская Республика стремилась вступить в Европейский Союз. Полагаю, в Словакии было то же самое, верно?

Гал: Да, только тогда нам не повезло, что Владимир Мечьяр стал премьер-министром. Его политический стиль был грубым и жестким, что снижало наши шансы на вступление в ЕС. Но потом пришел Микулаш-Дзуринда, и вскоре началась интеграция, ввели евро.

Большинство жителей Словакии настроены сегодня проевропейски. Конечно, здесь есть и сильная националистическая партия, у которой около 15% голосов избирателей. Но социологи утверждают, что это нормальный коэффициент, и в каждом обществе всегда около 15% людей так или иначе являются экстремистами.

Рейчелова: Вы боитесь, что в Европе снова будет война?

Гал: На самом мы не знаем, что нас ждет в будущем – разобщенность или единство, национализм и ксенофобия или интеграция и проевропейская политика. Всего год или два назад я считал, что опасность вооруженного конфликта в Европе высока. Сегодня я более оптимистичен.

Рейчелова: Каким Вы видите будущее развитие событий?

Гал: Если вы посмотрите на Европу последних 200 лет, то увидите историю успеха. Европейцы здоровее, богаче и живут дольше, чем люди в большинстве стран мира. Стало меньше насилия но, несмотря на все это, мы живем с ощущением перманентного кризиса. Одно это уже необычно, и хочется спросить, откуда это взялось.

Действительно, в сегодняшней Европе растет неравенство. Это одно. Тут надо смотреть в корень, а именно в человеческую природу. Первые представления о нравственности были созданы давным-давно в небольших сообществах, насчитывающих около 150 членов. В течение всей человеческой истории эти сообщества становились все больше и больше. Вопрос о причинах такого расширения сообществ, я думаю, является центральным. Религиозные воззрения играют здесь важную роль. Еще важно, какие принципы и эмоции формируют ядро человеческой морали.

Самое большое сообщество, которое ощущается на уровне эмоций – это нация. Кроме того, речь всегда идет о рациональном выборе, а не о солидарности и моральных ценностях. Вопрос сейчас заключается в том, существует ли общеевропейский контекст и нарратив, с которым мы можем отождествлять себя – ощущение, что в мире много «европ», что есть проблемы, которые необходимо решать, преодолевая все национальные границы. А также речь идет об экологических проблемах, социальных сетях и осознании того, что капитал не знает границ. Эти убеждения должны прививаться.

Как эмоции усиливают ощущение воспоминаний

1. Браун, Р. и Кулик, Дж. Воспоминания-вспышки. Познание 5 , 73–99 (1977).

   Артикул Google Scholar

2. Talarico, J. M. & Rubin, D.C. Уверенность, а не последовательность, характеризует вспышки воспоминаний. Психолог. науч. 14 , 455–461 (2003).

   Артикул Google Scholar

3. Виноград, Э. и Нейссер, У. (ред.). Аффект и точность припоминания: исследования воспоминаний «вспышки» Vol. 4 (Cambridge Univ. Press, Нью-Йорк, 1992).

   Книга Google Scholar

4. Джеймс В. Основы психологии Vol. 1 (Холт, 1890 г.). [AU: Пожалуйста, укажите город публикации — это Генри Холт (Нью-Йорк)?]

   Google Scholar

5. Фелпс, Э.А. Человеческие эмоции и память: взаимодействие миндалевидного тела и гиппокампального комплекса. Курс. мнение Нейробиол. 14 , 198–202 (2004).

   Артикул КАС Google Scholar

6. Нейссер, У. и Харш, Х. Н. Фантомные вспышки: ложные воспоминания о новостях о Челленджере. в Аффект и точность припоминания: исследования воспоминаний «вспышки» Vol. 4 (ред. Виноград, Э. и Нейссер, У.) 9–32 (Cambridge Univ. Press, Нью-Йорк, 1992)

   Глава Google Scholar

7. Тулвинг Э. Память и сознание. Кан. Психол. 26 , 1–12 (1985).

   Артикул Google Scholar

8. Йонелинас А.П. Природа воспоминания и знакомства: обзор 30-летних исследований. Дж. Мем. Ланг. 46 , 441–517 (2002).

   Артикул Google Scholar

9. Элдридж Л.Л., Ноултон Б.Дж., Фурмански К.С., Букхаймер С.Ю. & Engel, S.A. Воспоминание эпизодов: избирательная роль гиппокампа во время поиска. Нац. Неврологи. 3 , 1149–1152 (2000).

   Артикул КАС Google Scholar

10. Хенсон Р. Н., Рагг М.Д., Шаллис Т., Джозефс О. и Долан Р.Дж. Воспоминание и знакомство в памяти распознавания: исследование функциональной магнитно-резонансной томографии, связанное с событием. J. Neurosci. 19 , 3962–3972 (1999).

    Артикул КАС Google Scholar

11. Уилер, М.Е. и Бакнер, Р.Л. Функционально-анатомические корреляты запоминания и знания. Нейроизображение 21 , 1337–1349(2004).

    Артикул Google Scholar

12. Йонелинас, А.П., Хопфингер, Дж.Б., Буонокор, М.Х., Кролл, Н.Е. и Бейнс, К. Гиппокампальный, парагиппокампальный и затылочно-височный вклад в ассоциативную память и память распознавания предметов: исследование фМРТ. Нейроотчет 12 , 359–363 (2001).

    Артикул КАС Google Scholar

13. Дюзель Э. и др. Активность гиппокампа и парагиппокампа человека во время визуально-ассоциативной памяти распознавания пространственных и непространственных конфигураций стимулов. Дж. Неврологи. 23 , 9439–9444 (2003).

    Артикул Google Scholar

14. Окснер, К.Н. Хорошо ли запоминаются аффективные события или они просто знакомы? Опыт и процесс узнавания чувств прошлого. Дж. Экспл. Психол. Быт. 129 , 242–261 (2000).

    Артикул КАС Google Scholar

15. Долан, Р.Дж., Лейн, Р., Чуа, П. и Флетчер, П. Активация диссоциируемых височных долей во время извлечения эмоциональной эпизодической памяти. Нейроизображение 11 , 203–209 (2000).

    Артикул КАС Google Scholar

16. Маратос, Э.Дж., Долан, Р.Дж., Моррис, Дж. С., Хенсон, Р.Н. и Рагг, М.Д. Нейронная активность, связанная с эпизодической памятью на эмоциональный контекст. Нейропсихология 39 , 910–920 (2001).

    Артикул КАС Google Scholar

17. Glascher, J. & Adolphs, R. Обработка возбуждения подсознательных и супралиминальных эмоциональных стимулов миндалевидным телом человека. Дж. Неврологи. 23 , 10274–10282 (2003 г.).

    Артикул Google Scholar

18. Йонелинас, А.П. и Джейкоби, Л.Л. Связь между запоминанием и знанием как основанием для узнавания: эффекты соответствия размеров. Дж. Мем. Ланг. 34 , 622–643 (1995).

    Артикул Google Scholar

19. Йейтс, Ф. Таблицы непредвиденных обстоятельств, включающие небольшие числа и тест É’2. Дж. Рой. Статист. соц. Доп. 1 , 217–235 (1934).

    Артикул Google Scholar

20. Окснер, К.Н. и другие. К лучшему или к худшему: нейронные системы, поддерживающие когнитивное подавление и усиление негативных эмоций. Neuroimage 23 , 483–499 (2004).

    Артикул Google Scholar

21. Артурс, О.Дж. и Бонифаций, С.Дж. Какой аспект сигнала фМРТ BOLD лучше всего отражает основную электрофизиологию соматосенсорной коры человека? клин. Нейрофизиол. 114 , 1203–1209 (2003 г.).

    Артикул КАС Google Scholar

22. Долкос, Ф. и Лабар, К.С. & Cabeza, R. Взаимодействие между миндалевидным телом и системой памяти медиальной височной доли предсказывает лучшую память на эмоциональные события. Нейрон 42 , 855–863 (2004).

    Артикул КАС Google Scholar

23. Андерсон, А.К. и Фелпс, Э.А. Поражения миндалевидного тела человека нарушают усиленное восприятие эмоционально значимых событий. Природа 411 , 305–309 (2001).

    Артикул КАС Google Scholar

24. Моррис, Дж.С. и другие. Нейромодуляторная роль миндалевидного тела человека в обработке эмоциональных выражений лица. Мозг 121 , 47–57 (1998).

    Артикул Google Scholar

25. Берджесс, Н., Магуайр, Э.А. и О’Киф, Дж. Гиппокамп человека и пространственная и эпизодическая память. Нейрон 35 , 625–641 (2002).

    Артикул КАС Google Scholar

26. Колер, С., Крейн, Дж. и Милнер, Б. Дифференциальный вклад области парагиппокампа и передней части гиппокампа в человеческую память на сцены. Гиппокамп 12 , 718–723 (2002).

    Артикул Google Scholar

27. Кабеза Р., Рао С.М., Вагнер А.Д., Майер А.Р. и Шактер, Д.Л. Могут ли медиальные области височной доли отличить истинное от ложного? Событийное функциональное МРТ-исследование истинной и иллюзорной памяти распознавания. Проц. Натл акад. науч. США 98 , 4805–4810 (2001 г.).

    Артикул КАС Google Scholar

28. Слотник, С.Д. и Шактер, Д.Л. Сенсорная подпись, которая отличает истинные воспоминания от ложных. Нац. Неврологи. 7 , 664–672 (2004).

    Артикул КАС Google Scholar

29. Лэнг, П.Дж., Брэдли, М.М. и Катберт, Б.Н. Международная система аффективных изображений (IAPS): руководство по эксплуатации и рейтинги аффективных изображений . Технический отчет A-4 (Центр исследований в области психофизиологии, Университет Флориды, Гейнсвилл, Флорида, США, 1999).

    Google Scholar

30. Раджарам, С. Воспоминание и знание: два средства доступа к личному прошлому. Мем. Когнит. 21 , 89–102 (1993).

    Артикул КАС Google Scholar

31. Pruessner, J.C. et al. Волюметрия гиппокампа и миндалины с помощью МРТ высокого разрешения и программного обеспечения для трехмерного анализа: минимизация расхождений между лабораториями. Церебр. кора. 10 , 433–442 (2000).

    Артикул КАС Google Scholar

Ссылки на скачивание

Американцы и неприкосновенность частной жизни: озабоченность, смущение и отсутствие контроля над своей личной информацией

(Garage Island Crew/Getty Images)

компаний и правительства с некоторой регулярностью. Это настолько распространенное состояние современной жизни, что примерно шесть из десяти взрослых американцев говорят, что не думают, что повседневная жизнь возможна 9.0317 без сбора данных о них компаниями или правительством.

Продукты и услуги, управляемые данными, часто продаются с целью сэкономить время и деньги пользователей или даже привести к улучшению здоровья и благополучия. Тем не менее, значительная часть взрослых американцев не убеждена, что они получают выгоду от этой системы повсеместного сбора данных. Около 81% населения говорят, что потенциальные риски, с которыми они сталкиваются из-за сбора данных компаниями, перевешивают преимущества, и 66% говорят то же самое о сборе данных государством. В то же время большинство американцев обеспокоены тем, как их данные используются компаниями (79).%) или правительство (64%). Большинство также считают, что они практически не контролируют то, как эти организации используют их личную информацию, согласно новому опросу взрослых американцев, проведенному Pew Research Center, в котором изучается, как американцы относятся к состоянию конфиденциальности в стране.

Обеспокоенность американцев цифровой конфиденциальностью распространяется и на тех, кто собирает, хранит и использует их личную информацию. Кроме того, большинство населения не уверено в том, что корпорации хорошо распоряжаются данными, которые они собирают. Например, 79% американцев говорят, что они не слишком или совсем не уверены в том, что компании признают ошибки и возьмут на себя ответственность, если они неправомерно используют личную информацию или скомпрометируют ее, а 69% сообщают о таком же неуверенности в том, что фирмы будут использовать их личную информацию так, как они хотят. быть удобным с.

Какие персональные данные собирает и получает доступ правительство?

Некоторые из вопросов этого опроса касаются общественного мнения о том, что «правительство» делает в отношении персональных данных. Например, респондентов спросили: «Насколько вам известно, какая часть того, что вы делаете в Интернете или на своем мобильном телефоне, отслеживается правительством?» Связанные вопросы были сосредоточены на отношении людей к данным, которые правительство собирает о них.

Трудно определить, какой объем персональных данных собирает правительство и может получить к ним доступ через записи частных компаний. Административные правительственные учреждения, такие как IRS, Бюро переписи населения, Почтовая служба и отделы социального обеспечения, собирают различные личные данные о людях. Это включает информацию об их налогах и занятости, физические данные, если они получают государственное удостоверение личности, финансовое положение, если они получают льготы по программам социального обучения, жилья и трудоустройства, информацию о состоянии здоровья, если они участвуют в государственных программах медицинского страхования, адреса, домохозяйство. состав, собственность, если они владеют домами или автомобилями, и данные об образовании, например, если они получают студенческий кредит или стипендию. Этот список не является исчерпывающим.

Кроме того, организации национальной безопасности, такие как Агентство национальной безопасности, имеют право контролировать телефонный трафик и передвижения людей. С помощью повесток в суд или судебных постановлений и ордеров правоохранительные органы обычно могут получать доступ и отслеживать телефонные звонки людей и записи о трафике, медицинские записи (включая генетические записи), просмотр в Интернете и приложениях, поисковые запросы, тексты и электронные письма. Согласно «отчетам о прозрачности», опубликованным компаниями, действия пользователей в социальных сетях и их социальные сети, основанные на технологиях, по крайней мере, время от времени проверяются в ходе расследований.

Важно отметить, что часто существуют ограничения на то, как государственные учреждения могут делиться своими знаниями с другими, в том числе с теми, кто находится в других частях правительства.

Существует также коллективное мнение, что безопасность данных сегодня более неуловима, чем в прошлом. На вопрос, считают ли они свои личные данные менее безопасными, более безопасными или примерно такими же, как это было пять лет назад, 70% взрослых ответили, что их личные данные менее защищены. Только 6% сообщают, что считают, что их данные сегодня в большей безопасности, чем в прошлом.

Но даже несмотря на то, что общественность выражает беспокойство по поводу различных аспектов своей цифровой конфиденциальности, многие американцы признают, что они не всегда усердно обращают внимание на политику конфиденциальности и условия обслуживания, с которыми они регулярно сталкиваются. Целых 97% американцев говорят, что их когда-либо просили одобрить политику конфиденциальности, но только каждый пятый взрослый в целом говорит, что они всегда (9%) или часто (13%) читают политику конфиденциальности компании, прежде чем согласиться с ней. Около 38% всех взрослых утверждают, что они иногда читают такие политики, но 36% говорят, что никогда не читают политику конфиденциальности компании, прежде чем согласиться с ней.

Кроме того, практика ознакомления с политиками конфиденциальности не обязательно гарантирует их тщательность. Среди взрослых, которые говорят, что когда-либо читали политики конфиденциальности, прежде чем согласиться с их условиями, только меньшинство — 22% — говорят, что прочитали их полностью, прежде чем согласиться с их условиями.

Существует также общее непонимание законов о конфиденциальности данных среди широкой общественности: 63% американцев говорят, что они очень мало или вообще ничего не понимают в законах и правилах, которые в настоящее время действуют для защиты их конфиденциальности данных.

Эти результаты указывают на общую настороженность в отношении состояния конфиденциальности в наши дни, но есть некоторые обстоятельства, когда общественность видит ценность в этом типе среды, управляемой данными. Например, многие взрослые говорят, что плохо работающие школы могут делиться данными о своих учениках с некоммерческой группой, стремящейся помочь улучшить результаты обучения, или для правительства собирать данные обо всех американцах, чтобы определить, кто может быть потенциальным террористом.

Эти результаты получены в результате опроса 4272 взрослых жителей США, проведенного на панели американских тенденций Исследовательского центра Пью в период с 3 по 17 июня 2019 года..

Вот некоторые из основных выводов:

P актуальность отслеживания: 72% американцев сообщают, что все, почти все или большая часть того, что они делают в Интернете или при использовании мобильного телефона, отслеживается рекламодателями, технологические фирмы или другие компании. Еще 19% считают, что часть их действий отслеживается. Почти половина (47%) взрослых считают, что по крайней мере большая часть их действий в Интернете отслеживается правительством.

Что касается их поведения в автономном режиме, например, где они находятся или с кем разговаривают, 69% считают, что компании отслеживают хотя бы часть этой активности. А 56% американцев считают, что правительство отслеживает хотя бы некоторые из их действий, например, с кем они разговаривают или где они находятся.

Отсутствие контроля над личными данными: Примерно восемь из десяти или более взрослых американцев говорят, что они очень мало или совсем не контролируют данные, которые правительство (84%) или компании (81%) собирают о них.

Когда речь идет о различных видах информации, изображение зависит от конкретного типа. Хотя относительно немногие американцы считают, что они имеют большой контроль над тем, кто имеет доступ ко всему, от их физического местоположения до их сообщений в социальных сетях, есть опыт, в котором некоторые американцы особенно чувствуют отсутствие контроля. Примерно половина американцев (48%) говорят, что у них нет контроля над тем, кто может получить доступ к используемым ими поисковым запросам, а 41% говорят то же самое о веб-сайтах, которые они посещают. Для сравнения, меньшая часть населения считает, что у них нет контроля над тем, кто может получить доступ к их физическому местоположению.

Риски и выгоды от сбора данных и профилирования: 81% американцев считают, что потенциальные риски, связанные со сбором данных о них компаниями, перевешивают преимущества, и 66% говорят то же самое о сборе данных о них государством. Соответственно, 72% взрослых говорят, что лично они очень мало или совсем не получают пользы от сбора компанией данных о них, а 76% говорят то же самое о преимуществах, которые они могут получить от сбора государственных данных.

Одной из целей сбора данных компаниями является профилирование клиентов и, возможно, ориентация на продажу им товаров и услуг на основе их характеристик и привычек. Этот опрос показал, что 77% американцев говорят, что слышали или хотя бы немного читали о том, как компании и другие организации используют личные данные, чтобы предлагать таргетированную рекламу или специальные предложения, или оценивать, насколько рискованными могут быть люди в качестве клиентов. Около 64% ​​всех взрослых говорят, что видели рекламу или предложения, основанные на их личных данных. А 61% тех, кто видел рекламу, основанную на их личных данных, говорят, что реклама точно отражает их интересы и характеристики, по крайней мере, в некоторой степени хорошо. (Это составляет 39% всех взрослых.)

Сбор данных и обмен ими для конкретных целей: Несмотря на их широкую озабоченность по поводу сбора и использования данных компаниями и правительством, множество взрослых американцев говорят, что использование данных в той или иной форме приемлемо. Например, с разницей в 49% против 27% больше американцев считают приемлемым, чем неприемлемым, чтобы школы с низкими показателями делились данными о своих учениках с некоммерческой группой, стремящейся помочь улучшить результаты обучения. Точно так же 49% говорят, что правительство может собирать данные обо всех американцах, чтобы оценить, кто может представлять потенциальную террористическую угрозу. Это сопоставимо с 31%, которые считают неприемлемым собирать данные обо всех американцах для этой цели.

С другой стороны, больше людей считают неприемлемым, чем допустимым, для компаний социальных сетей отслеживать сообщения пользователей на наличие признаков депрессии, чтобы они могли выявлять людей, которые рискуют причинить себе вред, и направлять их к консультационным службам (45% против 0,5%). 27%). Та же картина возникает, когда речь идет о компаниях, которые производят умные колонки, передающие аудиозаписи клиентов правоохранительным органам, чтобы помочь в уголовных расследованиях: 49% говорят, что это неприемлемо, а 25% считают это приемлемым.

Общественность разделилась более равномерно, когда речь заходит о приемлемости того, что производители приложений для отслеживания физической активности делятся пользовательскими данными с медицинскими исследователями, чтобы лучше понять связь между физическими упражнениями и сердечными заболеваниями.

Беспокойство по поводу того, как используются данные: 79% взрослых утверждают, что они очень или в некоторой степени обеспокоены тем, как компании используют данные о них, которые они собирают, а 64% говорят, что они так же обеспокоены сбором государственных данных.

Отдельно американцы имеют разные взгляды на то, какие группы беспокоят их при получении доступа к их данным: около четырех из десяти сильно обеспокоены личной информацией на сайтах социальных сетей (40%) или рекламодателями, которые могут знать о них (39%). ). Но только 9% американцев сильно беспокоятся об информации, которую могут знать их родственники и друзья, а 19% испытывают аналогичные опасения по поводу того, что могут знать их работодатели.

Тем не менее, большинство американцев не уверены в том, как компании будут вести себя в отношении использования и защиты их личных данных. Примерно семь из десяти или более говорят, что они не слишком или совсем не уверены в том, что компании признают ошибки и возьмут на себя ответственность за неправильное использование или компрометацию данных (79). %), будут нести ответственность перед правительством, если они неправильно используют данные (75%), или будут использовать данные клиентов таким образом, чтобы люди чувствовали себя комфортно (69%).

Когда дело доходит до использования данных для конкретных целей, американцы по-разному смотрят в зависимости от цели использования данных. Например, 57% взрослых говорят, что они очень или в некоторой степени довольны тем, что компании используют их личные данные, чтобы помочь компаниям улучшить свои системы предотвращения мошенничества. Но они поровну, когда речь идет об их комфорте с компаниями, использующими их личные данные при разработке новых продуктов. Около трети (36%) взрослых говорят, что им как минимум комфортно, когда компании делятся их личными данными с внешними группами, проводящими исследования, которые могут помочь им улучшить общество, но большая часть (64%) говорит, что им не нравится такая практика. .

Непонимание: 78% взрослых американцев говорят, что они очень мало или совсем ничего не понимают в том, что правительство делает с данными, которые оно собирает, и 59% говорят то же самое о данных, которые собирают компании. Только 6% взрослых говорят, что они очень хорошо понимают, что компании делают с собранными данными, и такая же доля (4%) говорят, что они хорошо знают, что правительство делает с данными.

Некоторые американцы также признаются, что им трудно понять законы о конфиденциальности, регулирующие использование их данных. Примерно шесть из десяти американцев (63%) говорят, что они очень плохо понимают законы и правила, которые в настоящее время действуют для защиты их частной жизни. Только 3% взрослых говорят, что хорошо понимают эти законы, а 33% говорят, что понимают.

Как американцы справляются с политикой конфиденциальности: Основные части существующей системы сбора данных и защиты конфиденциальности построены на идее, что потребители уведомляются о том, как фирмы собирают и используют данные, и запрашивают их согласие на использование их данных, которые способ. Целых 97% говорят, что их когда-либо просили одобрить политику конфиденциальности, но только каждый пятый взрослый в целом говорит, что всегда (9%) или часто (13%) читает эти политики. Около 38% взрослых американцев утверждают, что они иногда читают такие политики, а 36% говорят, что никогда не читают политику конфиденциальности компании, прежде чем согласиться с ней. В целом, около четырех из десяти взрослых говорят, что понимают политику конфиденциальности хорошо (8%) или немного (33%).

В дополнение к упомянутым выше опасениям по поводу того, как компании обрабатывают персональные данные, большинство американцев (57%) говорят, что они не слишком уверены (40%) или совсем не уверены (17%) в том, что компании следуют тому, что говорится в их политике конфиденциальности. они будут делать с личными данными пользователей.

Несколько других ключевых результатов опроса:

• Примерно трое из десяти американцев (28%) говорят, что сталкивались по крайней мере с одним из трех видов серьезных проблем с кражей личных данных в течение предыдущих 12 месяцев на момент проведения опроса. : 21% сталкивались с мошенническими списаниями средств с их кредитной или дебетовой карты; у 8% кто-то завладел их учетными записями в социальных сетях или электронной почте без их разрешения; и у 6% кто-то пытался открыть кредитную линию или получить ссуду, используя их имя.
• Большинство взрослых американцев (57%) говорят, что очень внимательно (11%) или отчасти внимательно следят за новостями о конфиденциальности (46%).

Некоторые вопросы конфиденциальности различаются по возрасту: Люди разных возрастных групп по-разному относятся к некоторым ключевым вопросам конфиденциальности и слежки. Американцы в возрасте 65 лет и старше с меньшей вероятностью, чем люди в возрасте от 18 до 29 лет, считают, что они контролируют, кто может получить доступ к таким вещам, как их физическое местоположение, покупки, сделанные как онлайн, так и офлайн, и их личные разговоры. В то же время пожилые американцы с меньшей вероятностью думают, что они получают пользу от сбора данных: всего 17% из тех, кому 65 лет и старше, считают, что они получают пользу от данных, которые правительство собирает о них, и только 19% думают так же о данных, собранных компаниями.

Существуют также возрастные различия в вопросе использования полученных данных. Американцы в возрасте 65 лет и старше чаще, чем молодые люди, говорят, что правоохранительные органы могут использовать генетические данные клиентов для раскрытия преступлений, одобрять сбор данных для оценки террористических угроз и заставлять производителей умных динамиков делиться аудиозаписями пользователей в ходе расследований. . Напротив, молодые люди в возрасте от 18 до 29 лет с большей вероятностью, чем пожилые люди, сочтут приемлемой идею о том, что компании, работающие в социальных сетях, следят за пользователями на предмет признаков депрессии и разрешают передавать данные отслеживания физической активности медицинским исследователям.

Кроме того, две трети взрослых в возрасте 65 лет и старше говорят, что они хотя бы немного внимательно следят за новостями о конфиденциальности, по сравнению с 45% людей в возрасте от 18 до 29 лет, которые делают то же самое.

Существуют различия в зависимости от расы и этнического происхождения в некоторых вопросах конфиденциальности: Чернокожие американцы чаще, чем белые американцы, говорят, что они считают, что правительство отслеживает все или большую часть того, что они делают в Интернете или на своем мобильном телефоне (60% против 43). %). Аналогичные пробелы существуют и во мнениях об оффлайн-активностях: 47% взрослых чернокожих считают, что вся или большая часть их оффлайн-активностей отслеживается правительством, по сравнению с 19% взрослых.% белых взрослых.

Кроме того, взрослые чернокожие и латиноамериканцы чаще, чем белые взрослые, говорят, что они в той или иной степени обеспокоены тем, что знают о них сотрудники правоохранительных органов, работодатели, члены семьи и друзья.

Когда дело доходит до кражи личных данных, чернокожие взрослые (20%) примерно в три раза чаще, чем их латиноамериканцы (7%) или белые (6%), говорят, что кто-то завладел их аккаунтами в социальных сетях или электронной почте прошедший год. Чернокожие американцы также чаще, чем белые и латиноамериканцы, говорят, что кто-то пытался открыть кредитную линию или подал заявку на получение кредита, используя их имя, за последние 12 месяцев.

В то же время белые взрослые также сообщают о меньшем контроле над несколькими типами информации по сравнению с черными и латиноамериканскими взрослыми.