Кто такие православные психологи и чем они занимаются
«Афиша Daily» узнала, как православная психология смотрит на актуальные проблемы горожан, разводы, аборты и гомосексуальность, а затем отправила атеистов из редакции на консультацию к практикующим специалистам.
Кто такие православные психологи?
Православный психолог — это специалист православного мировоззрения, который понимает конфессиональные особенности и этические установки христиан, подбирает соответствующие методы работы и видит взаимосвязь психологических и духовных проблем. Хочу сказать сразу: духовных советов я не раздаю. Нельзя примерять роль «великого гуру» или «старца», хотя сами клиенты иногда этого ждут.
По светской профессии я бизнес-психолог, консультант по управлению персоналом и оптимизации бизнес-процессов. Я окончила психфак МГУ, прошла дополнительное обучение по психодраме, гештальт-терапии и другим методам психотерапии. Для того чтобы стать православным психологом, необязательно получать именно православное образование, хотя сейчас такие учебные заведения уже есть.
Православные психологи часто работают за пожертвования или бесплатно, но поскольку консультирование стало занимать более 80 процентов моего времени, я определила базовую стоимость часа, которая относительно московских цен невысока. При этом, если у кого-то кризисная и одновременно сложная в финансовом плане ситуация, я соглашаюсь на меньшую оплату или даже на бесплатное консультирование. Сейчас я зарабатываю существенно меньше, чем раньше, когда занималась в основном бизнес-консультированием.
Опасаются ли православные люди психологии?
Некоторые люди считают, что психологи конкурируют со священниками, борются с ними за души паствы. Другие боятся, что их могут загипнотизировать. И еще каких-то восемь лет назад мне регулярно приходилось объяснять, что психология — это не сатанизм. Самое крупное заблуждение — православному человеку психология не нужна, она якобы для неверующих. Я всегда говорю: если у человека не решены внутренние конфликты, есть застарелый невроз, то к духовной жизни у него приступить не получится.
Иногда невротизированные люди с агрессивной моделью поведения обличают еретиков, громят выставки и выдают картину совершенно неадекватной нехристианской злобы.
Кого не станет консультировать православный психолог?
Психолог, который выбирает себе клиентов исключительно по конфессиональному признаку, не психолог. Но если какие-то жизненные установки совершенно несовместимы с базовым христианским мировоззрением, я просто понимаю, что мне как верующему человеку будет сложно найти с этим клиентом взаимопонимание. Психолог должен обсуждать открыто свою позицию и вместе с клиентом решать, есть ли смысл работать дальше.
Например, я бы не стала консультировать мужчину, который обратился с вопросом, как ему лучше снимать девушек на одну ночь. Но я бы спросила, зачем ему это и что его пугает в длительных отношениях. Возможно, так мы бы вышли на его реальные проблемы.
Что будет делать православный психолог, если к нему придет гомосексуал?
Человек не выбирает сексуальную ориентацию, поэтому с догматической точки зрения проблема не в ней.
Грехом церковь считает именно практику гомосексуальных отношений. В таких случаях я спрашиваю, зачем человек пришел ко мне: если с внутренним конфликтом между верой и ориентацией, с этим я работаю, помогая клиенту найти приемлемый для него выход.
Один из вариантов — пожизненное воздержание. С одной стороны, это звучит жестоко, но с другой — в церкви многие категории людей призваны к сексуальному воздержанию. Например, все не состоящие в браке люди, вдовы и вдовцы, не вступившие в повторный брак. Но и с духовной, и с психологической точки зрения это должен быть личный выбор. Я считаю недопустимым требовать воздержания от другого человека. Если мы обратимся к Священному Писанию, то увидим, что Христос не ставил ультиматумы ни одной из блудниц, с которыми он общался.
Часто гомосексуалы приходят с тем, что свою ориентацию они считают грехом, у них появляется ощущение богооставленности, отчаяния. Я говорю, что могу помочь справиться с отчаянием, но переделать ориентацию еще не удалось никому.
В этом, кстати, я расхожусь с консервативной частью наших церковных кругов, потому что они склонны отвергать таких людей. Но я верю в просвещение.
Как поступает православный психолог, если клиент хочет решить вопрос методом, который не принимает христианство?
Отговорить — значит, принять на себя ответственность за судьбу другого. А это неправильно и даже жестоко по отношению к взрослому и обладающему свободной волей человеку.
Если бы ко мне пришла женщина, которая собирается сделать аборт, я бы помогла ей разобраться в себе и в ситуации, чтобы она приняла взвешенное решение. Любой православный психолог имеет на этот счет совершенно определенную собственную позицию, о которой стоит предупредить клиентку.
Если женщина уже сделала аборт, это не значит, что у нее нет шанса на прощение Бога. Пока человек жив, шанс есть всегда. Это одна из основ аскетики — отделять грех от грешника. Грешника надо любить, а грех — ненавидеть. Если человек не понимает, что его поступок — грех, то нужно просто зафиксировать разницу понимания, проговорить ее вслух и работать дальше в той парадигме, которая не противоречит взглядам терапевта.
Священникам тоже нужны психологические консультации?
У священнослужителей те же личностные и семейные проблемы, и нередко им не с кем посоветоваться. Кроме того, у них случается профессиональное выгорание, но они редко обращаются с этим к профессионалам. Считается, что священнослужители должны решать эти проблемы не в душевном, то есть психологическом, а в духовном ключе, обсуждая, например, проблемы со своими духовными отцами, но, к сожалению, они есть далеко не у каждого.
Что такое религиозные травмы?
Люди приходят в церковь по разным причинам: хотят обрести душевный покой, избавиться от неврозов, почувствовать Божью благодать. Часто им не хватает того, что в психологии называется безусловным принятием, то есть веры в то, что их может кто-то любить просто так. Люди идут за этим в церковь, а сталкиваются с тем, что им ставят условия, в том числе священнослужители — иногда так же жестко, как родители, мужья, жены, начальники, но только теперь это все считается духовным, освященным авторитетом церкви.
Из-за этой жестокости нередко рушатся идеалы — и травма человека не лечится, а только усугубляется.
Возвращаться или не возвращаться после этого в церковь — выбор человека. Даже Господь не посягает на свободу воли, а тем более психологу не подобает этим заниматься. В случае религиозной травмы основные задачи психолога — помочь человеку преодолеть травмирующие обстоятельства и обрести необходимую устойчивость. Иногда такой уход и переосмысление приводит к сознательному приходу в церковь: человек идет уже к Богу, а не за решением своих психологических проблем.
Есть ли среди православных психологов мошенники?
Напуганные мифами о психологии целенаправленно ищут православного психолога. У нас в стране психологическая деятельность не лицензируется. Вы можете повесить на шею крестик, сходить пару раз в церковь, послушать пару популярных лекций и объявить себя в интернете православным психологом, наговорив любую чушь, которая звучит близко к теме. Но в большинстве случаев это не мошенничество, а шарлатанство, поскольку сами люди, которые занимаются таким консультированием, часто уверены в своем подходе.
Шарлатана от настоящего психолога отличить нетрудно. Во-первых, стоит обратить внимание на то, насколько человек категоричен. Если он навязывает свое мнение, значит, это, скорее всего, не очень хороший психолог. Еще можно посмотреть, что человек пишет у себя в соцсетях. Во-вторых, насторожиться следует, если вы видите, что человек не разграничивает зону ответственности психолога и священнослужителя. Если психолог дает советы исцеляться постом, молитвой и паломничеством по святым местам — это не психолог. Третье — надо посмотреть, как он договаривается о результате. Некоторые псевдопсихологи считают, что раз человек пришел, значит, надо его воцерковлять, хочет он того или нет.
Что православные психологи думают о депрессии?
То, что депрессия и уныние одно и то же, — страшное заблуждение. Тут важна дифференциальная диагностика, потому что это разные состояния. Если подойти с аскетической точки зрения, то уныние — это болезнь воли, а депрессия — это с научной точки зрения нарушение баланса нейромедиаторов.
Также состояние депрессии для человека неприятно и неестественно. А уныние, как и любая страсть, поначалу даже приятно: «А не пойти ли мне потупить, порасслабляться?» Бывает и бодрое уныние — когда человек вроде и занят, но какой-то ерундой.
Для начала надо исключить или подтвердить депрессию. Я всегда объясняю священникам опасность депрессии, а также опасность приложения к ней всех аскетических средств, которые рекомендованы для уныния. Если человеку с клинической депрессией советовать больше поститься, молиться и усугублять аскетические подвиги, его расстройство будет прогрессировать — причем очень быстро и с увеличением риска суицида. Кстати, это понимают даже те священники, которые психологию не любят. Я им рассказываю о симптомах и говорю, что если хотя бы часть из них есть, ваша задача — деликатно, тактично отправить человека к психиатру. Господь, конечно, силен, он творит чудеса, но если у человека аппендицит, можно молиться и ждать его исцеления, а можно взять и вызвать скорую.
Атеисты из «Афиши Daily» идут к православному психологу
Мы решили проверить, как работает православная психотерапия на практике, поэтому отправили атеистов из редакции поговорить с разными православными психологами о своих проблемах.
Своего сеанса я ждала час — к православному психологу Светлане Азарьевне Швецовой пришел человек с «реальной проблемой», и свою нереальную я обдумывала самостоятельно, сидя на лавочке у храма Воскресения Христова. Светлана Азарьевна консультирует индивидуально и ведет групповые приемы в трапезной этого самого храма у метро «Семеновская», а параллельно преподает в Российском православном университете святого Иоанна Богослова.
Перед встречей я почитала, о чем обычно говорят в первый раз (о семье, учебе, работе — о предыстории), как правильно формулировать проблему (никак, точнее — как хотите, так и формулируйте, задача психолога — услышать вас), чем в идеальном мире должен закончиться час беседы (планом работы на будущее). Поняла, что огромных проблем у меня нет или я их не вижу, но обсудить есть что.
Доверие у меня устроено так: незнакомому человеку я могу рассказать такое, что даже наедине с собой сформулировать не могу, — поэтому все точно должно было пройти хорошо.
Первый вопрос — что я чувствую, прождав час встречи, на которую я пришла вовремя, — немедленно вызвал симпатию, а вот резкий переход на «ты» после моего ответа, напротив, оттолкнул. Психолог несколько раз упомянула, что наш прием — игровой, поэтому говорить о серьезном расхотелось. Это даже не было неприятно — все были в курсе эксперимента. Мы обсудили мой возраст, образование и семью — Светлана Азарьевна аккуратно записывала все на бумагу и рисовала схемы родственных связей. Пыталась применить ко мне эффект Зейгарник — я сказала, что не понимаю, что это такое, и она подробнейшим образом объяснила, что это феномен запоминания незавершенных действий: то, что мы успешно закончили, мы забываем скорее, чем то, что не удалось завершить. Единожды упомянула святых отцов, на чьей мудрости вроде как и основана православная психология, — без назиданий и давления, так же просто, как могла бы сослаться на Юнга.
Внимательно слушала и задавала вопросы, но вот искать ответы не помогала. Возможно, я должна была додуматься до чего-то сама, но у меня не получилось ни за пять лет до этого приема, ни за те полчаса, что он шел. Мы поговорили обо всем понемногу, и, кажется, запретных тем на такой консультации нет в принципе.
А ближе к концу встречи мы начали ходить по кругу. Разные формулировки одного и того же вопроса наводили меня на самоочевидный ответ, но я его нарочно не озвучивала — он же очевидный, а я пришла за другим, который не могу найти сама. Скоро это, видимо, надоело и психологу. Она — уж так мне показалось — со снисходительной улыбкой постановила, что я «добрый и светлый человечек с высоким уровнем надежды», поэтому «все будет хорошо».
Это был (не считая комичного опыта во время обучения за границей) мой первый поход к психологу, и это притом что я обожаю уберизированные сервисы записи куда угодно через приложение — от массажиста до гинеколога. У меня перед глазами — примеры друзей, и отчаявшихся, и оживших после терапии, и попробовать на себе, конечно, хочется.
Если бы такой сервис придумала и запустила РПЦ, я бы пошла не раздумывая. Как по мне, ничем православный психолог от неправославного не отличается — все они иногда опаздывают.
Недавно я получил психологическое образование, поэтому мне было особенно интересно посмотреть, как работают мои православные коллеги. За последние несколько лет я периодически работал с психологами-консультантами, преимущественно это были специалисты, занимающиеся транзактным анализом и гуманистической психологией. Если говорить простыми словами, то наша работа была нацелена на то, чтобы научить меня выстраивать внутренний диалог и четко разделять понятия «я хочу» и «мне нужно».
Не могу сказать, что подход психолога Михаила Леонидовича Котляревского серьезно отличался. Как мне показалось, в его случае «православный» — это не столько о парадигме, в которой он работает, сколько о клиентах: преимущественно Михаил работает с верующими, воцерковленными людьми.
Мой опыт показывает, что с консультантом надо совпасть: психолог должен быть тебе приятен, чтобы ты мог по-настоящему работать с ним..jpg)
В нашем случае этого не случилось — мне было крайне неудобно обсуждать с Михаилом свои проблемы. Это связано не столько с его профессионализмом или каким-то особенностями подхода, сколько с простыми человеческими различиями.
Наш сеанс проходил в шумном и многолюдном кафе «Грабли» на Пушкинской — это очень мешало беседе, так как слушать и говорить было довольно сложно. В нашей беседе я не заметил каких-то элементов проповеди. Михаил в своей работе в первую очередь опирается на какие-то базовые гуманистические принципы и старается сочетать подходы различных психологических течений. По словам православного консультанта, вне зависимости от степени религиозности человек должен сам выстраивать внутренний диалог и понимать, что ему по-настоящему важно. Церковь должна выступать не контролирующими органом, который говорит, что делать человеку, а скорее другом и советником.
Мы обсуждали проблему одиночества, которая для меня довольно значима. Так как наша встреча была первой и к тому же отчасти вынужденной (все-таки это был редакционный эксперимент), нам не удалось детально поработать с моим запросом, зато Михаил рассказал несколько историй своих клиентов.
Например, с ним работала пожилая женщина, которая была подвержена депрессии, вызванной одиночеством. В ходе работы консультанту удалось сместить фокус ее внимания с собственных проблем, которые решить не представлялось возможным, на проблемы других. Пенсионерка начала помогать в организации паломнических туров и через это смогла побороть ощущение оставленности и ненужности.
Мне кажется, что к православному консультанту определенно стоит обращаться в тех случаях, когда религиозные убеждения вступают в конфликт с желаниями и окружающей действительностью. По словам Михаила, часто верующие люди отдают священникам роль родителей, которые диктуют им, что делать, хвалят их или наказывают. И многие священнослужители подхватывают эту роль.
И с психологией, и с религией я не наладила никакой связи — мы чудесно живем друг без друга, не скучаем и не жалуемся. У психолога я была один раз в жизни по просьбе другого человека — и ничего стоящего для себя оттуда не вынесла. С верой дела обстоят так же — родители не считали нужным направлять нас и скорее поддерживали естественное саморазвитие.
Вообще, я открыта для всего нового, так что к православному психологу пошла без каких-либо предрассудков, с чистого листа.
Православный психолог Ирина Анатольевна Рахимова работает на Тверской улице в историческом здании, построенном на месте Саввино-Сторожевского монастыря. В 2000 году часть здания была отдана церкви — и тогда здесь появилась галерея русской и византийской иконы, а также центр помощи «Православная семья».
Поскольку у меня нет опыта общения с психологом, первые минуты нашей встречи прошли в неловком молчании. Я не понимала, как себя вести. Не могу же я прийти к человеку и просто начать рассказывать о проблемах? В итоге начала я: описала свою работу, семью и занятия в свободное время, но мы не смогли найти хоть какую-нибудь проблему. Тогда я начала задавать интересующие меня вопросы для материала.
Выяснила, что Ирина Анатольевна не консультирует гомосексуалов, но не потому что имеет по их поводу какую-либо позицию, а потому что считает, что это не в ее компетенции: «Гомосексуализм — такой вид отклонения, который должен быть проработан с психотерапевтом, а не с психологом».
Мы молчим. Дальше я задаю вопросы о семейном консультировании, и тут все понятно: «Мы не даем советы, а помогаем разобраться в ситуации. Мы всегда будем поддерживать институт брака и никогда не поддержим измену или наличие любовников в отличие от светских психологов. Существуют ситуации, когда развод — единственное решение, но я стараюсь подвести человека к самой сути проблемы и попробовать вместе найти пути решения. Если человеку помогают проповеди и молитвы — хорошо. А мы поможем разобраться, о чем именно нужно просить Бога».
Ирина Анатольевна работает не только с православными, она также принимает мусульманские пары или людей с неопределенным вероисповеданием (как я). Я начала рассказывать о своем легком чувстве неловкости на первом сеансе, и Ирина Анатольевна рассказала историю из опыта работы: «Ко мне одно время приходил муж постоянной клиентки. На первом сеансе он зашел со своим портфелем, сел в кресло и поставил портфель на колени — просидел так целый час. На втором сеансе он поставил портфель около стула.
На третьем портфель остался около окна, а поза в кресле стала более расслабленной». Эта история меня позабавила, немного расслабила, но наладить диалог не помогла.
Существует мнение, что после посещения психолога человек должен чувствовать себя расслабленным, открытым ко всему новому, одухотворенным и порхающим. У меня был явно не тот случай. Я вышла, проверила рабочую почту и продолжила жить своей жизнью.
Возможно, в моей жизни еще не случалось ситуаций, которые я бы хотела обсудить с профессионалом. Могу ли я посоветовать Ирину Анатольевну? Скорее да, чем нет. Формат эксперимента не совсем подошел: психолог знала, что я журналист, а я знала, что у меня нет острых проблем. Что касается религиозности, тут я тоже ничего не заметила, кроме икон, которые смотрели на нас с буфета. Ирина Анатольевна — человек приятный и располагающий к себе, она вполне может помочь разобраться с собой, просто я об этом не узнаю. А еще она печенье бесплатно предлагает.
Психология: между практической пользой и духовным вредом
Психология становится популярнее с каждым днем.
Теперь это не просто одна из наук, это одна из самых актуальных практических-прикладных дисциплин, входящих в нашу жизнь: издаются журналы по психологии, книги на околопсихологические темы распродаются все большими тиражами, многие привыкают регулярно наведываться к психологу. Все чаще задают вопросы о психологии и нам на сайт. Мы хотим познакомить читателей с ответами на некоторые из них.
В последнее время я увлекся книгами по психологии, хотелось бы знать отношение Православной Церкви к этой науке.
Здравствуйте, Игорь!
В Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», принятых Юбилейным Архиерейским Собором 2000 года, читаем: « ХI.5. Церковь рассматривает психические заболевания как одно из проявлений общей греховной поврежденности человеческой природы. Выделяя в личностной структуре духовный, душевный и телесный уровни ее организации, святые отцы различали болезни, развившиеся «от естества», и недуги, вызванные бесовским воздействием либо ставшие следствиями поработивших человека страстей.
В соответствии с этим различением представляется одинаково неоправданным как сведение всех психических заболеваний к проявлениям одержимости, что влечет за собой необоснованное совершение чина изгнания злых духов, так и попытка лечения любых духовных расстройств исключительно клиническими методами. В области психотерапии оказывается наиболее плодотворным сочетание пастырской и врачебной помощи душевнобольным при надлежащем разграничении сфер компетенции врача и священника».
То есть Церковь за плодотворное сотрудничество с психологией и психотерапией при условии адекватного разграничения методов воздействия и сфер компетенции в соответствии с ситуацией каждого человека. С уважением, священник Михаил Самохин.
Здравствуйте, батюшка! В практической психологии есть метод направленной визуализации. Когда клиент представляет различные образы, которые предлагает психолог. Это должно способствовать улучшению самочувствия клиента. Чаще всего это природные образы: почувствовать прохладную воду ручейка, запах цветов, представить себя летящей бабочкой и т.
д. Но бывает и такое, что предлагается представить, например, водопад света, как он согревает, успокаивает, а затем нужно поблагодарить этот водопад за помощь. На мой взгляд, это входит в противоречие с православным учением. Не могли бы вы пояснить, в какой мере оправдано применение этого метода. Заранее вам благодарна.
Екатерина, детский психолог.
Христос Воскресе!
Ваши сомнения в правомерности применения направленной визуализации в варианте диалога вполне оправданны. Слишком велика опасность, что духовный ответ на поиск в таком состоянии будет дан извне. И именно со стороны инфернальных сил зла. Хотя сам по себе метод очень мощный и позволяет иметь дело напрямую с подсознанием, применять его, особенно у детей, лучше без диалога.
С уважением, священник Михаил Самохин.
Многие мои знакомые увлечены психологической теорией под названием «Трансерфинг реальности» это мощная техника, дающая власть творить невозможные, с обыденной точки зрения, вещи, а именно управлять судьбой по своему усмотрению.
(Цитата из книги) Но помимо этого еще и считают эту теорию близкой Православной вере. Споры у нас жаркие. Хотелось бы узнать Ваше мнение о подобных учениях, утверждающих, что человек может все. А также посоветуйте мне, пожалуйста, литературу по данному вопросу. Заранее благодарна. Мария
Здравствуйте, Мария! Магические методы и представления книг Вадима Зеланда, на мой взгляд, ничего общего с Православием не имеют. Скорее учение об энергиях, маятниках и тому подобном ближе к оккультной мистике. Описываемые видения также не имеют отношения к Православию. Что касается проповеди человеческого всемогущества, то у апостола Павла читаем: «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе». (Флп.4,13)В теории же трансерфинга места Христу нет. А идеи человеческого всемогущества без Христа не просто находятся вне Православия, но носят явный антихристианский характер. С уважением, священник Михаил Самохин.
Скажите, пожалуйста, не вредна ли книга Лууле Виилма «Прощаю себе»? Если да, то скажите почему! Спасибо большое! Храни Вас Господи! Юлия
Здравствуйте, Юлия! Метод Лууле Виилма только на первый взгляд напоминает православное покаяние.
Сама она считает себя парапсихологом и ясновидящей. Утверждается некая энергетическая природа болезней. В ее концепции прощения нет места Богу. Человек прощает все себе сам. Это скрытое воспитание гордости и превозношения над окружающими. Опасность данной книги в том, что она говорит не ложь, но полуправду. Безусловная необходимость примирения с ближними возведена в ранг вершины духовности, тогда как православие говорит о необходимости покаяния перед Богом. Конечно, и данная книга может стать первой ступенью на пути к истинному покаянию. Но, весьма вероятно, может завести в тупик энергетически-парапсихологических оккультных изысканий.
С уважением, священник Михаил Самохин.
Здравствуйте! Я работаю преподавателем в ВУЗе, интересуюсь психологией межличностных отношений. Для личностного роста посещаю иногда тренинги. У меня к Вам такой вопрос. Мне предложили пройти тренинг «Танец жизни», т.е. по названию понятно, что там будет применена методика с помощью танца раскрыть внутренний потенциал и вывести на сознательный уровень то, что в душе.
Я хочу спросить: как православие относится к такого рода действиям? Можно ли идти на такой тренинг или это не от Бога? Очень жду ответа, заранее благодарю. Татьяна
Здравствуйте, Татьяна! Названный Вами тренинг часть направления телесно-ориентированной психотерапии. Это весьма интересный психологический метод, но он никак не связан с Православием. Святоотеческое душепопечение предполагает путь покаяния и молитвы. Мне он кажется гораздо прямее и эффективнее способов современной психологии. В то же время участие в таком тренинге не является грехом и может принести некоторую пользу, если в ходе тренинга не будут допускаться ситуации, провоцирующие нецеломудренные помыслы.
С уважением, священник Михаил Самохин.
Здравствуйте батюшка, у меня к Вам вопрос: Знаете ли вы такую книгу»Учимся говорить публично»написал Владимир Шахиджанян? Мой брат полностью ушел с головой в это, так называемое, произведение. Я как сестра переживаю за него, тем более, что у него скоро родится ребенок.
Лично мне показалась эта книга сильно подозрительной. Так как в ней преподаватель учит молодежь, которая читает его книги, бредовому мышлению, и составлению несуразных предложений, задаванию вопросов людям, которые не знают ответа на эти вопросы, например: где купить крокодила или как пройти до театра, хотя сам знает как пройти до него. Светлана
Здравствуйте, Светлана! Книга известного психолога В.В. Шахиджаняна построена на психологических принципах. Один из которых состоит в том, чтобы поставить человека в необычную ситуацию и тем самым отвлечь от страха общения. Это вполне действенный прием. Так что ничего душевредного эта книга не несет. Духовная проблема, которая может возникнуть – рост гордыни и самолюбия у людей, которые начали заниматься, будучи движимы идеями собственного величия. Также не стоит читать книг Н. Козлова, о котором упоминает Шахиджанян. Сейчас из добросовестного психолога он превратился в основателя сектантской организации «Синтон».
Читайте о нем, например, здесь: http://iriney.ru/sects/psiho/index.htm
С уважением, священник Михаил Самохин.
Как относится Русская Православная Церковь к работам основателя современной гуманистической психологии Абрахама Маслоу? Антоний
Здравствуйте, Антоний!
Отношение к тому или иному феномену Русской Православной Церкви может быть выражено только в постановлениях Поместного, Архиерейского Соборов или указах Священного Синода, Святейшего Патриарха. Учение А. Маслоу не относится к таким проблемам православного душепопечения, по которым имеются подобные общецерковные определения. А потому мнения различных представителей Церкви могут не вполне совпадать.
Сам факт того, что в своей целостно-динамической концепции личности А. Маслоу ушел от фрейдизма и выдвинул идею о самоактуализации, как побудительном мотиве развития человека заслуживает уважения. Тезис о том, что превращение личности в полноценную, есть развитие высших форм мотивации, заложенных в человека, вполне согласуется с православной антропологией.
Но уже В. Франкл отмечал, что Маслоу не предполагает для человека выхода за пределы самого себя в поисках смысла жизни. Тогда как в Православии без такого выхода духовное развитие в принципе невозможно.
Ограниченность теории Маслоу в том, что самовыражение личностью ее аутентичных мотиваций не может быть истинным смыслом жизни. Мало выразить мотивацию. Ее надо прожить, то есть реализовать. Без ущерба для своего духовного состояния и для окружающих человек может реализовывать высшие мотивации только в заповеданном ему Богообщении. И только религия, и Православие в частности, может помочь человеку в этом и уберечь от многочисленных ловушек, подстерегающих на пути.
С уважением, священник Михаил Самохин.
Добрый день, батюшка. Ответьте, пожалуйста, как относиться к настроям Сытина? Пишут, что даже космонавты ими пользовались, был результат. Некоторые мои знакомые (правда, люди нецерковные), тоже ощущали облегчение состояния. А я что-то опасаюсь. С уважением, Лия.
Здравствуйте, Лия!
Настрои, как метод позитивной психологии применяет не только Г.
Н.Сытин, но и Н. Правдина, Луиза Хей и многие другие. Настрои – суррогат молитвы, своеобразное уговаривание самого себя. Оно действует как психологическое обезболивающее. Опасность подобной терапии в том, что реальная проблема, часто восходящая к греху, не решается, а загоняется вовнутрь.
Но беда в том, что она все равно проявится через другой грех, соматическое заболевание или иным образом. Еще один вред от подобного суррогата для православного человека в том, что он пытается заменить собой молитву, то есть отвращает от истинного Врача душ и телес наших Господа Иисуса Христа. С уважением, священник Михаил Самохин.
Здравствуйте! Батюшка, недавно в мои руки попали книги Валерия Синельникова. Я воцерковленный уже более года назад человек и ко всей нецерковной литературе отношусь настороженно. В действительности это достаточно сложно, потому что еще нет того духовного опыта, который бы позволял относиться к этому более спокойно, поэтому прошу Вашей помощи. Дело в том, что кое-что, там действительно представляет интерес и может быть взято на вооружение.
Но некоторые вещи вызывают у меня сомнения, так как не согласуются с тем, что я читала в церковной литературе. Скажите, насколько внимательно нужно относиться к книгам именно этого автора? Могут ли они быть полезными?Александра
Здравствуйте, Александра!
Опасность писаний Валерия Синельникова и других представителей школы «позитивной психологии» (Л.Хей, Н. Правдиной и др.) в том, что они как обезболивающие лекарства заглушают с помощью внушения духовные проблемы, не исцеляя их причин, кроющихся в грехах. Вместо спасения души человек возвеличивает свою гордость. Проблемы не решаются, а загоняются в глубь души, что затем оборачивается новыми совершенно неожиданными проблемами. Так что вряд ли они могут быть духовно полезными православному христианину.
С уважением, священник Михаил Самохин.
Батюшка, здравствуйте! Сегодня издается очень много литературы по психологии (например, книги Андрея Курпатова и многие другие)об отношениях мужчины и женщины.
Скажите, пожалуйста, может ли она быть полезной как для женатого человека, так и для человека еще не вступившего в брак? Заранее благодарю! Александра
Здравствуйте, Александра! К сожалению, в большинстве подобных книг, в том числе и д-ра Курпатова основой взаимоотношений мужчины и женщины в браке представляется физиология интимных отношений. С православной точки зрения семья создается для взаимной помощи в деле спасения души, в житейских трудностях. О том, что семья это, прежде всего союз любви, дружбы и взаимного уважения, и только потом союз интимный современная психология совершенно забывает.
При всей важности данной сферы семейной жизни излишнее фокусирование внимания только на ней может ввести в заблуждение человека при размышлении о побудительных мотивах действий супруга или супруги. Их далеко не всегда следует искать в постели.
С уважением, священник Михаил Самохин.
Здравствуйте! Пишет Вам Марина, очень благодарна за Ваш ответ и снова обращаюсь с вопросом.
Я педагог-психолог, работаю с детьми из неблагополучных семей и детьми сиротами. По моим наблюдениям практически у всех детей (и этому, конечно, есть свои причины) очень пессимистический взгляд на жизнь, они не видят ни в настоящем хорошего ни перспективы в будущем. Мне бы хотелось помочь им научиться радоваться жизни и строить положительные модели будущего. Скажите пожалуйства, как Православие относится к техникам позитивного мышления, тем, конечно, которые не имеют в себе мистического подтекста. Заранее Вам благодарна!
Здравствуйте, Марина! Общецерковного суждения, выраженного в документах священноначалия, по т.н. «позитивной психологии» нет, в силу того, что она подпадает под понятие современного оккультизма.
Как специалист Вы наверняка видите, что школа позитивной психологии, создавая свои аффирмации, пародирует молитвы, перенося их из сферы личного общения человека с Богом, на некие мистически и оккультно понимаемые силы природы. Кроме того, вместо решения внутренних проблем, имеющих корни в грехе человека или его родителей, она предлагает простое утешение, некое духовное обезболивание.
Но духовные противоречия в такой личности, противопоставление себя Богу и миру данной техникой только «загоняются» вовнутрь.
Гораздо плодотворнее для детей осознание присутствия Бога и его промысла в мире, обретение глубокой любви к Нему и смирения перед Его пусть непонятной нам, но всегда благой волей. Это сложнее психологических техник, но адаптирует человека к миру, не надевая на него розовые очки. К сожалению, вере нельзя научить, ее можно только показать. Дай Бог, чтобы Ваша искренняя личная вера помогла поверить детям-сиротам. Молитесь об этом, и Господь поможет Вам. С уважением, священник Михаил Самохин.
Поскольку вы здесь…
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Психология и православная терапия – Новоскрипториум
Аббат Трифон, выздоравливающий психолог
Много лет назад я был психотерапевтом, занимался частной практикой и преподавал в небольшом колледже.
Мне становилось все труднее, сталкиваясь, как и я, с «перерезанным горлом» поведением коллег-профессоров, когда-либо пытавшихся быть на вершине кучи. Я также пришел к выводу, что большинство моих пациентов были больны не психически, а духовно, и моя профессия, казалось, усугубляла проблему. Многие из моих коллег, по моему мнению, воспитывали в своих клиентах созависимость, их доход зависел от того, чтобы люди возвращались для «терапии».
По мере того, как я все больше разочаровывался в «своей профессии», я все больше чувствовал вину за то, что «предался» бездумному приобретению «вещей». Духовная пустота в моем сердце все больше отчаянно нуждалась в осмысленной духовной жизни, но я понятия не имел, где искать такое удовлетворение. То есть, пока я не открыл для себя Православие. (Теперь я считаю себя «выздоравливающим» психологом!) Тем не менее, я хотел бы поделиться со своими читателями некоторыми важными «терапевтическими» лекарствами, которые можно найти в Святой Православной Церкви.
Одним из лекарств для сердца является использование «Молитвенного правила». Это «Правило» имеет первостепенное значение, потому что молитвенное правило помогает развивать дисциплину, необходимую всем нам для духовного развития. Это один из великих инструментов, которые может предложить Православный Путь, и он передавался с древнейших времен через Отцов Церкви. «Искусство молитвы» исходит из опыта Ранней Церкви.
Наряду с соблюдением правил церковного поста, в том числе поста в среду и пятницу, Молитвенное правило, данное вам вашим Духовным Отцом, Духовной Матерью или Исповедницей, является лекарством, которое поможет вам расти духовно, на вашем пути к Богу.
Если у вас еще нет молитвенника в Джорданвилле (его можно приобрести непосредственно в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле, штат Нью-Йорк), я настоятельно рекомендую вам его приобрести. Используемый язык является лучшим из английского «литургического языка» и лучше служит, как мне кажется, внутренней жизни.
Обыденный прозаический язык удобен для повседневного общения, но формальный английский литургический язык, обращенный к Богу, создает сакральное пространство, резервируемое для Господа.
Утреннюю и Вечернюю Молитвы следует произносить так, как будто от этого зависит наша жизнь, ибо в глубине души от этого ДЕЙСТВИТЕЛЬНО зависит наша духовная жизнь. Молитвы предпричастные, как и послепричастные, вместе с воздержанием от всякой пищи и пития с полуночи, до причащения Святых Таин, тоже есть дисциплина, не только предписанная Церковью, но и надлежащим образом готовящая нас к причащению. принятие Тела и Крови Господа нашего. Именно в принятии Его Тела и Крови мы получаем исцеление как тела, так и души.
Использование Иисусовой молитвы «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного» в течение дня самым могущественным образом помогает нам прожить свою жизнь, сосредоточившись на Христе. В Святом имени Иисуса заключена сила, и эта молитва исполняет наставление святого Павла о том, что мы «должны молиться всегда».
Молитва Иисусова, также известная как Молитва Сердца, дает нам силу идти с Иисусом в течение дня, даже когда вы едете в плотном потоке машин, пропалываете огород, ждете автобус или сидите на длинном собрании за доской. .
Наконец, важно помнить, что Церковь, как ее определяли Отцы Ранней Церкви, не является религиозным учреждением, а, скорее, живым организмом, то есть Больницей Души. Ее священники, которые сначала искали терапию, стали терапевтами. Поэтому частое использование «инструментов», данных нам Христом через Его Церковь, имеет первостепенное значение для нашего духовного роста. Еженедельная исповедь и еженедельное принятие Святой Евхаристии дают нам духовную силу и позволяют нам жить «в мире», не будучи «от мира».
Наконец, всякий раз, когда мы встречаем священника, мы должны просить благословения, помня, что мы ищем не его благословения, а благословения Господа Иисуса Христа, в священстве которого участвует священнослужитель. Обращаясь к священнику, или епископ, в письменной форме, будь то письмо или электронная почта, это хорошая и благочестивая практика всегда просить благословения.
Это можно сделать, если это епископ, написав: «Учитель, благослови». Если священник: «Отче, благослови». Непосредственно перед подписанием своего имени: «Целую твою правую руку и прошу твоих молитв». Опять же, речь идет НЕ о епископе или священнике, а ВСЕ о Христе, благословения Которого мы ищем. То же самое и с почитанием икон, ибо, лобызая икону святого, мы не только выказываем свою любовь и уважение к святому и ищем его молитв, но и целуем Иисуса Христа, пребывающего во святых Своих. .
Поскольку Православие является «целостным» по своей природе, наша жизнь по этой Вере не должна ограничиваться воскресным утром. Если бы мы были пианистами и зарабатывали на жизнь игрой с оркестром, мы бы и недели не прожили без ежедневных репетиций, потому что в оркестре мы были бы недолго. Кроме того, брак, над которым не работают ежедневно, обречен на окончательную неудачу, поскольку отношения между двумя людьми требуют работы. Если мы ожидаем иметь отношения с Богом, и чтобы Он обитал в наших сердцах и общался с Ним, мы должны относиться к своей духовной жизни как к чему-то важному и тому, чему мы посвящены.
Периодической Литургии недостаточно, если мы надеемся возрастать в Вере и Мудрости.
С любовью во Христе,
Игумен Трифон
_________________
Игумен Трифон – православный монах, выросший лютеран норвежского происхождения. Он был монахом почти тридцать лет. Он является соучредителем и настоятелем монастыря Всемилостивого Спаса на острове Вашон, Вашингтон,
(Источник: http://www.oodegr.com/english/psyxotherap/PsychologyChristianTherapy.htm)
Нравится:
Нравится Идет загрузка…
Как современная психология дает бесам инструменты « ПРАВОСЛАВНАЯ ВЕРА И ЖИЗНЬ
Маленький городской отшельник
Когда я пишу об этом предмете, я испытываю и страх, и сострадание: страх из-за того, что у меня недостаточно квалификации для проведения сложного анализа. Тем не менее, зная о растущем доверии в этой области внутри Церкви, я проникаюсь состраданием в заботе о православных верующих.
Так что это не сложный анализ, но я поделюсь некоторыми соображениями по этому поводу, большинство из которых являются цитатами из других источников. Однако следует отметить, что окончательный вывод должен быть общим утверждением, а не абсолютным для каждого человека.
Архимандрит Софроний учит, что как на Литургии во время Херувимской песни священник молится: «Никто не достоин» [т. е. совершить Божественную Литургию], так и никто не способен быть духовным отцом. Далее он поясняет, что это так потому, что духовник есть соработник Бога в сотворении бессмертных богов. Здесь, конечно, подразумевается наш призыв к обожению. Он и другие, с которыми я беседовал на эту тему, подчеркивали, что духовник должен быть человеком молитвы. Хотя и необходимо быть знакомым с аскетической традицией Церкви, и может прийти в голову прочитанное, но прежде всего духовник должен искать помощи Божией через молитву. Итак, теперь позвольте мне поделиться несколькими мыслями для размышления:
Я задал следующий вопрос отцу с Афона, который пожелал остаться неизвестным (он был врачом до принятия монашества): «Я встречал в Церкви священников, которые в своих консультациях очень полагаются на современную психологию.
Можем ли мы обратиться к психологии?» Он ответил:
«Мы прослеживаем учение наших святых отцов до четвертого века, но психология уходит своими корнями только в 16-й или 17-й век на неправославном Западе. В психологии они открывают некоторые полезные вещи, но наши отцы уже знали эти вещи на протяжении более тысячи лет. На Западе есть проблема: считается, что мысли и разум едины. Однако, по учению Православной Церкви, ум и помыслы не одно, а два; и ум должен быть очищен от неправильных мыслей, которые проходят через него».
Развитие психологии можно проследить до проблем в западном христианстве, связанных со спасением. В католицизме спасение — это черно-белое систематическое соблюдение правил и совершение добрых дел. Говорят, что это дает каждому человеку свою заслугу в спасении своей души. В протестантизме спасение считается только вопросом исповедания веры. И потому считается, что твое имя записано в Книге Жизни. Но в православии спасение есть процесс работы по очищению внутреннего человека.
Психология возникла на Западе, потому что западные христиане не понимают необходимости очищения мыслей. Мысли, которые приходят в голову, могут привести человека к состоянию психического заболевания, и поэтому психология старается занять ум другими вещами, чтобы избежать этого. Таким образом, психологи иногда могут помочь удержать кого-то от дальнейшего психического заболевания, но на самом деле психология не может исцелить душу.
По этому поводу что-то сказал послушник в моем бывшем монастыре. Он процитировал своего родственника, который работает психологом и написал книги в этой области. Его родственник прокомментировал: «Мы, психологи, как губка. Мы впитываем проблемы людей, но не можем их исцелить».
Когда я был диаконом, молодой человек, который посетил наш монастырь, только что получил степень бакалавра психологии.
Я спросил его: «Хорошо ли мне как духовнику изучить психологию для этого служения?» Он ответил: «Нет, ничего нового для своего духовного служения вы не узнаете, и это не поможет вам исправить их ошибки».
Один священник рассказал мне о своем друге, который посоветовал ему прочитать книгу по психологии. Этот человек сказал ему, что, хотя все в книге не является правильным учением, в ней есть и хорошие моменты. Этот священник сказал, что этот человек действительно был очень проницателен в том, что он видел. Однако он заметил изменение образа мышления этого человека после прочтения книги. Он стал очень скептичным и с помощью дедуктивных рассуждений искал доказательства и систематические объяснения вопросов веры. Он стремился анализировать и давать рациональные объяснения таинствам веры, которые этому не подвластны. В результате этого пострадала его простая вера.
Я знаю бывшего священника, который одно время был в восторге от прихожанки, которая была психологом и сильной стороной которого была групповая терапия.
Он ввел эту практику в своем приходе и начал читать книги по психологии. У него были личные трудности в браке, и в результате изучения психологии он пришел к выводу, что ему нужны настоящие отношения с «хорошей» женщиной. В конце концов он оставил священство и свою жену и женился во второй раз.
В беседе с епископом Василием Родзянко (ему посвящен большой раздел в популярной книге «Повседневные святые») он заметил: «И Церковь, и психология сходятся во мнении, что чувство вины сводит человека с ума. В Церкви с этим борются через покаяние, а в психологии стараются использовать другие методы»
Знакомый мне человек, который провел некоторое время в Спасо-Преображенском монастыре в Элвуд-Сити, штат Пенсильвания, рассказал мне следующее: «У меня были трудности с гневом, и наш капеллан, о. Роман, был в отъезде. Я рассказал заезжему священнику о своей борьбе. Он сказал, что мне нужно пройти через прошлое и исцелить внутреннего ребенка. Этот священник думал, что терапия будет полезной.
Когда о. Роман вернулся, я спросил его, должен ли я это сделать, и он ответил: «Нет, ты только дашь инструменты демонам».
Я считаю о. Роман беспокоился о возвращении старых искушений и вскрытии старых ран. Я узнал от психолога, что их цель в этом состоит в том, чтобы удалить камни преткновения из прошлого, которые могут вызвать ненормальное поведение. Возникает вопрос: какой подход лучше? Я предложу некоторые размышления, а пусть читатели решат сами.
Говоря о воспоминаниях о прошлом, вспоминается письмо старца ХХ века о. Иоанна Валаамского. О памяти он пишет:
«Воображение и память — одно внутреннее чувство. Иногда память о былых событиях бьет нас по голове, как молот. В такое время нужна сосредоточенная молитва, а также терпение. Наша память должна наполняться чтением Святого Евангелия и творений святых отцов; другими словами, ум не должен бездействовать. Прежние события должны смениться другими мыслями, и постепенно прежние воспоминания будут вытеснены, и тоска пройдет.
В одном сердце два мастера не могут жить вместе. (Христос среди нас, Письма русского монаха, стр. 30)»
Кое-что еще говорит в некотором отношении к этому:
«Когда я был в Иоанно-Предтеченском монастыре в Англии, я имел благословение поговорить с о. Софроний. У меня были записаны вопросы, на которые настоятель, о. Кирилл, прочитай ему заранее. Когда мы сели поговорить, о. Софроний сначала спросил меня: «Где вы изучали психологию?» Я был поражен, услышав это от него, и это правда, что у меня был один семестр психологии в колледже, к которому я проявлял большой интерес. Он чувствовал, что я чрезмерно исследую и анализирую себя. Он заявил: «Есть некоторые, которые сделали это и стали святыми (я думаю, он имел в виду св. Иоанна Лествичника, который в своей «Лестнице Божественного восхождения» исследовал страсти и подробно говорил о действии добродетели), и отец продолжал: Не таков был путь преподобного Силуана и не таков путь для нас. Путь для меня лежит прямо».
Позвольте мне прокомментировать слова: «Путь для меня прямо». Преподобный Серафим сказал, что цель христианской жизни – стяжание благодати Святого Духа. Нам нужно осознавать свои ошибки и исповедовать их. Но вместо того, чтобы пытаться исследовать и исправить все, что кажется нам неправильным, мы должны идти прямо вперед и стремиться обрести благодать Святого Духа. По мере того, как мы возрастаем в благодати Божией, влияние страстей на нас будет уменьшаться. Все наши слабости и болезни душевные тоже станут легче переносить. Приведенные выше слова старца Иоанна Валаамского вполне применимы, если заменить слово «память» на «душа», а «тоска» на «страсти и т. д.»:
«Наша память [или душа] должна наполняться чтением Святого Евангелия и творений святых отцов; другими словами, ум не должен бездействовать. Прежние события должны смениться другими мыслями, и постепенно прежние воспоминания будут вытеснены и пройдет тоска [или страсти и т. д.]. В одном сердце два мастера не могут жить вместе».