Примеры социальных санкций: Назовите любые три позитивные формальные социальные санкции, проявление недружелюбия наложение штрафа объявление выговора

Назовите любые три позитивные формальные социальные санкции, проявление недружелюбия наложение штрафа объявление выговора

Урок обществознания по теме «СОЦИАЛЬНЫЕ НОРМЫ И ОТКЛОНЯЮЩЕЕСЯ ПОВЕДЕНИЕ». 10 КЛАСС план-конспект урока по обществознанию (10 класс) на тему

ТЕМА: «СОЦИАЛЬНЫЕ НОРМЫ И ОТКЛОНЯЮЩЕЕСЯ ПОВЕДЕНИЕ». 10 КЛАСС

Цель: сформировать представление о социальных нормах и санкциях, о социальном контроле как особом механизме поддержания общественного порядка.

Задачи:

Образовательная: ввести понятия социальные нормы, отклоняющееся поведение, девиантное поведение, делинквентное поведение, формальные, неформальные санкции.

Развивающая: формировать умения сравнивать, обобщать, выявлять признаки явлений, прослеживать причинно-следственные связи.

Воспитательная: формировать навыки социального поведения.

Тип урока: изучение нового материала.

План урока:

1. Социальные нормы, их значение.

2. Отклоняющееся поведение. Социальный контроль.

3. Социальные санкции

Х о д у р о к а

I. Организационный момент – 1 мин.

II. Мотивация (беседа по вопросам) – 3 мин.

— Верно ли, что деятельность каждого человека контролируется обществом? Хорошо это или плохо?

— Существуют ли правила поведения для всех?

— Какой человек может стать преступником?

— Чем опасны алкоголь и наркотики?

III. Изучение нового материала.- 30 мин.

1. Социальные нормы, их значение. – 10 мин.

Социальные нормы – это общие правила и образцы поведения, сложившиеся в обществе в результате длительной практической деятельности людей, в ходе которой были выработаны оптимальные стандарты и модели правильного поведения.

Возникновение и функционирование социальных норм, их место в социально-политической организации общества определены объективной потребностью в упорядочении общественных отношений.

Социальные нормы, упорядочивая поведение людей, регулируют самые разнообразные виды общественных отношений.

З а д а н и е. Изучив материал § 16 стр. 173-174 «Социальные нормы», составить кластер или схему, какие социальные нормы пронизывают нашу жизнь.

Функции социальных норм:

1. Регулируют общий ход социализации.

2. Интегрируют индивидов в группы, а группы – в общество.

3. Контролируют отклоняющееся поведение.

4. Служат образцами, эталонами поведения.

Нормы выполняют свои функции в зависимости от того, в каком качестве они себя проявляют:

1. Как стандарты поведения (обязанности, правила).

2. Как ожидания поведения (реакция других людей).

З а д а н и е. Приведите примеры норм-требований (обязанности одного лица по отношению к другому лицу) и норм-ожиданий (от человека окружающие ждут однозначного поведения в соответствии с нормой).

2. Отклоняющееся поведение. Социальный контроль. – 10 мин.

Отклоняющееся поведение.

1) поведение которое не согласуется с нормами, не соответствует тому, чего ждет от человека общество.

2) форма дезорганизации поведения индивида в группе или категории лиц в обществе, обнаруживающая несоответствие сложившимся ожиданиям, моральным и правовым требованиям общества.

Отклоняющееся поведение.
Негативное.	Позитивное.
На уровне личности: преступления, правонарушения, аморальное поведение. На уровне государства: коррупция, бюрократия.	Творчество, новаторство, эксцентричность т.е. направлены на улучшение жизни.

Преступление – это посягающее на правопорядок общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным кодексом.

УК РФ выделяет следующие виды преступлений:

— Против личности

— В сфере экономики

— Против общественной безопасности и общественного порядка

— Против государственной власти

— Против военной службы

— Против мира и безопасности

Задание – стр. 182 – работа с документом «Девиантное поведение: благо или зло»

Ответьте на вопросы:

1. Приведите собственные примеры общечеловеческих, расовых, классовых, групповых норм.

2. К какому уровню общности можно отнести нормы: «не укради», «перед Новым годом мы вместе идём в баню», «раздельное обучение чёрных и белых», «солидарность рабочих всех стран»?

3. Что означает более высокий или более низкий уровень норм? Почему на самом высоком уровне авторы помещают естественные права человека?

4. Чем объяснить, что более демократичное общество предполагает перенос акцента с внешнего социального контроля на внутренний самоконтроль?

Социальный контроль – способ саморегуляции системы, обеспечивающий упорядоченное взаимодействие составляющих ее элементов посредством нормативного регулирования.

Социальный контроль – особый механизм социальной регуляции поведения и поддержания общественного порядка.

3. Социальные санкции — 10 мин.

Социальные санкции – средства утверждения социальных норм.

Санкции существуют в виде поощрений и наказаний, которые могут быть формальными и неформальными.

	Позитивные	Негативные
Формальные	Ф+	Ф-
Неформальные	Н+	Н-

З а д а н и е. Изучив материал § 16 стр. 176-179. Изучив четыре типа санкций, на примерах покажите их действие.

Формальные позитивные санкции (Ф+) – публичное одобрение со стороны официальных организаций (правительства, учреждения, творческого союза): правительственные награды, государственные премии и стипендии, пожалованные титулы, ученые степени и звания, сооружение памятника, вручение почетных грамот, допуск к высоким должностям и почетным функциям.

Неформальные позитивные санкции (Н+) – публичное одобрение, не исходящее от официальных организаций: дружеская похвала, комплименты, молчаливое признание, доброжелательное расположение, аплодисменты, слава, почет, лестные отзывы, признание лидерских или экспертных качеств, улыбка.

Формальные негативные санкции (Ф-) – наказания, предусмотренные юридическими законами, правительственными указами, административными инструкциями, предписаниями, распоряжениями: лишение гражданских прав, тюремное заключение, арест, увольнение, штраф, конфискация имущества, понижение в должности, разжалование, смертная казнь.

Неформальные негативные санкции (Н-) – наказания, не предусмотренные официальными инстанциями: порицание, замечания, насмешка, издевка, злая шутка, нелестная кличка, отказ поддерживать отношения, распускание слухов, клевета, недоброжелательный отзыв, жалоба, сочинение фельетона, разоблачительная статья.

II. Закрепление изученного. – 6 мин.

Ответить на в о п р о с ы:

1) Что такое социальная норма?

2) Какие социальные нормы существуют в обществе? Объясните их назначение.

3) Какую роль играет социальный контроль?

Подготовка к ЕГЭ

1. Установите соответствие между конкретным выражением санкций и видом, к которому они относятся: к каждой позиции, данной в первом столбце, подберите соответствующую позицию из второго столбца.

ВЫРАЖЕНИЕ САНКЦИЙ ВИДЫ САНКЦИИ

А) проявление недружелюбия

Б) наложение штрафа 1) формальные негативные санкции

В) объявление выговора

Г) объявление бойкота 2) неформальные негативные санкции

Д) отказ от сотрудничества

2. Установите соответствие между функциями и государственными институтами, должностным лицом в Российской Федерации, которые их исполняют: к каждой позиции, данной в первом столбце, подберите соответствующую позицию из второго столбца.

СОЦИАЛЬНЫЕ ОБЩНОСТИ КРИТЕРИИ

A) санкционированы государством

Б) обеспечиваются общественным мнением 1) моральные

B) закрепляют представление о прекрасном и безоб­

разном 2) правовые

Г) основаны на представлениях о добре и зле

Д) обеспечиваются государственным принуждением 3) эстетические

Е) чаще проявляются в художественном творчестве

3. Найдите понятие, которое является обобщающим для всех остальных понятий представленного ниже ряда. Запишите это слово (словосочетание).

Поощрение, санкция, наказание, премирование, увольнение.

4. Найдите понятие, которое является обобщающим для всех остальных понятий представленного ниже ряда. Запишите это слово (словосочетание).

Моральные нормы, позитивные санкции, социальный контроль, правовые нормы, негативные санкции.

5. Ниже приведён перечень терминов. Все они, за исключением двух, относятся к понятию «социальный контроль». Найдите два термина, «выпадающих» из общего ряда, и запишите в ответ цифры, под которыми они указаны.

1) замечание 2) санкция 3) социальная норма 4) политическая идеология

5) осуждение 6) духовная культура

Домашнее задание: § 16, вопросы 1-6 – 1 мин.

Литература к уроку:

Боголюбов Л.Н. Человек и общество. Учеб. пособие по обществознанию для учащихся 10-11 кл.М.Просвещение,2005.

Кравченко А.И. Введение в социологию. Учеб. Пособие для 10-11кл.М. “На Воробьевых” 1994.

Общество состоит из множества самостоятельных личностей со своими запросами, интересами, ценностями. Чтобы не только выстроить нормальные отношения между людьми, но и создать из разрозненных элементов единое целое, нужны очень действенные инструменты. Социальная психология рассматривает несколько таких инструментов. Например, групповые нормы и обеспечивающий их социальный контроль. В свою очередь контроль общества опирается на социальные санкции, которые управляют поведением людей.

Санкции как инструменты регулирования поведения людей

Под социальными санкциями понимаются любые меры воздействия на людей, связанные с групповыми нормами или ролевым поведением. Санкции – это система поощрений и наказаний, которая опирается или на поддержку большинства членов группы, или на силу и власть официальных институтов.

К санкциям можно отнести, например, всеобщее осуждение поступка или всеобщее одобрение, наказание в виде лишения свободы или в форме изоляции члена сообщества, поощрение с помощью денежной премии или повышения социального статуса. Разные сферы использования санкций, разные ситуации и их виды, приводят к большому разнообразию мер поощрения и наказания.

Неправильно рассматривать этот инструмент как проявление, например, мести за содеянное преступление или поддержку какой-то незначительной группы людей, угодных лидеру. Подобные факты могут встречаться, как и использование санкций в своих корыстных целях. Но такое использование не является обязательным условием. Вне зависимости от особенностей санкций, главная их задача: защита стабильности общества и защита социальных норм, традиций и формальных законов.

Без поддержки общества санкции недействительны. Для их эффективности должны соблюдаться определенные условия:

• Общественное согласие – это главное условие работы санкций. С их необходимостью и характером должны быть согласны большинство членов социума. Если санкции не поддерживаются общественным мнением, то они перестают работать.
• Всеобщий характер – обязательность для всех вне зависимости от социального статуса и положения в обществе. Если какие-то группы людей оказываются недоступны для применения санкций, то это девальвирует всю систему поощрений и наказаний, и она перестает работать.
• Целевой характер — санкции должны быть привязаны к конкретному поступку и иметь четкую цель, например, благодарность за бескорыстную помощь или наказание за предательство. Беспричинное или несправедливое поощрение снижает значимость и эффективность санкций.
• Соответствие поступку — превышение наказания или неоправданно высокое поощрение тоже могут привести к утрате доверия к санкциям.

Большинство социальных санкций имеют долгую историю формирования, их система складывалась постепенно на основании конвенции – соглашения. Так называется механизм принятия того или иного социального явления в процессе взаимодействия людей в социуме. Конвенциальными становятся те нормы и санкции, которые в процессе совместной деятельности и общения людей в группе доказали свою полезность, действенность и эффективность.

Виды социальных санкций

Несмотря на разветвленную систему и разнообразие санкций, существует всего две их классификации, каждая из которых включает тоже по два вида: формальные и неформальные, позитивные и негативные.

Формальные и неформальные

Формальные санкции – предусмотренные законом меры поощрения и наказания членов общества. Все такие санкции закреплены в официальных документах и применяются к индивидам на основании указов, приказов, постановлений, решений и т. д.

Когда-то в глубокой древности законы составлялись на базе неформальных традиций и обычаев, так называемого обычного права. Но в настоящее время формальные санкции могут очень сильно отличаться от неформальных и даже противоречить им. Этот вид системы поощрений и наказаний, как правило, не изучается психологией. Поэтому мы акцент сделает на другом виде.

Неформальные санкции исходят от членов социума. Очень часто их проводниками являются близкие нам люди: родные, друзья, коллеги. Складываются неформальные санкции в зависимости от традиций и характера группы.

Например, в одной семье поощрением за хорошее поведение, успехи в учебе и помощь по дому может быть денежное вознаграждение, а за проступок – лишение карманных денег. И это считается нормальным, приемлемым и вполне рабочим инструментом регулирования поведения ребенка.

А в другой семье такие санкции воспринимаются с возмущением и используются исключительно меры морального поощрения: похвала, искренняя благодарность за помощь, уважение. А самым сильным наказанием будет обида родителей и осознание ребенком того, что мама очень переживала, когда он вовремя не пришел с прогулки.

Главное — это принятие и признание санкций всеми членами группы. Тогда они работают и действительно управляют поведением людей.

Даже в формальных группах, таких как трудовые коллективы, школьные классы, спортивные команды, есть неформальные санкции. Причем часто они действуют более эффективно, чем формальные. И осуждение своих коллег переживается тяжелее, чем приказ с выговором.

Позитивные и негативные санкции

Так как нам с вами более интересны неформальные санкции, то остановимся на двух их видах: позитивных и негативных. Позитивные – это разные формы поощрения, как материального, так и морального:

• денежное вознаграждение, как в примере выше;
• подарки;
• публичное одобрение;
• похвала;
• выражение благодарности;
• повышение авторитета и социального статуса;
• доверие и передача лидерских полномочий.

Негативные санкции проявляются в разных формах демонстрации неудовольствия и наказания:

• публичное осуждение;
• лишение каких-то преимуществ и благ, в том числе материальных;
• замечания и предупреждения;
• насмешки и обидные прозвища;
• оскорбления;
• игнорирование;
• изоляция – жесткое наказание, которое можно рассматривать как изгнание из сообщества индивида, не желающего соблюдать его нормы.

Человек всегда тяжело реагирует на негативные санкции, неприязнь сообщества и тем более изоляция могут вызвать нервное расстройство и даже депрессию.

Несмотря на это, психологи более действенными считают позитивные санкции. Они не только регулируют поведение индивида, но и стимулируют совершение правильных поступков, пробуждают у человека стремление стать еще лучше, полезнее и т. д. Негативные меры могут вызвать обиду, раздражение, злость и нередко демонстративно асоциальное поведение. Отталкивая и презирая оступившегося человека, сообщество делает из него изгоя, которому уже наплевать на социум, и он считает, что может поступать, не считаясь ни с кем.

Поэтому напрашивается вывод о том, что не всегда санкции срабатывают на пользу обществу и отдельным его членам.

Социальные санкции: плюсы и минусы

Нельзя не признать, что санкции – очень действенный инструмент регулирования поведения людей. Это доказывается и многотысячелетним существованием человечества, и историческими фактами. Там, где люди отказались уважать нормы и традиции, а санкции переставали работать, происходили настоящие катастрофы: разрушались империи, исчезали с лица земли целые народы с их культурой и традициями. Самый яркий пример – Римская империя. Но о ней хотя бы помнят, а многие социумы канули в безвестность, не оставив следа.

Однако, признавая значимость и важность социальных санкций, нельзя не заметить их минусы и даже ощутимый вред, который они могут принести не только отдельным личностям, но и обществу в целом. Вот некоторые явно негативные аспекты социальных санкций:

• Консерватизм. Общество развивается и меняется быстрее, чем традиции, нормы и, соответственно, защищающие и поддерживающие их санкции. Нередко привычные стереотипы и правила мешают двигаться вперед, а изгоями становятся самые прогрессивные и творческие личности.
• Возможность использовать социальные санкции в корыстных целях. Отдельные люди или группы всегда находили возможность поставить, казалось бы, справедливые санкции себе на службу в соответствии с поговоркой: «Закон, что дышло – как повернешь, так и вышло».
• Уравниловка. Уравнивая членов социума, санкции препятствуют проявлению индивидуальности. Ведь наказывается любое поведение, выходящее за рамки стандартного, общепринятого.
• Жесткость, а нередко и жестокость. Воздействие санкций может нанести серьезный вред психическому здоровью отдельных наиболее чувствительных личностей. К тому же есть социальные группы (например, подростки или криминальные сообщества), где практикуются и физические наказания.
• Поддержка конформизма, приспособленчества. Необходимость подстраиваться под требования общества, чтобы избежать наказания, побуждает людей приспосабливаться. А конформизм – это часто сделка с совестью, подавление собственной личности, отступление от своих принципов и идеалов.

Однако, несмотря на серьезные недостатки, санкции – пока самая эффективная форма организации сообщества. Какими бы они ни казались нам несправедливыми и подавляющими свободу личности, но ничего более правильного и действенного за десятки тысяч лет своего существования человечество не придумало.

1.3. Социальные санкции

Санкциями называются не только наказания, но также поощрения, способствующие соблюдению социальных норм.

Санкции – охранники норм. Наряду с ценностями они ответственны за то, почему люди стремятся выполнять нормы. Нормы защищены с двух сторон – со стороны ценностей и со стороны санкций.

Социальные санкции – разветвленная система вознаграждений за выполнение норм, т.е. за конформизм, за согласие с ними, и наказаний за отклонение от них, т.е. за девиан-тносгь.

Конформизм представляет собой внешнее согласие с общепринятыми нормами, когда внутренне индивид может сохранять в себе несогласие с ними, но никому не говорить о том.

Конформизм – цель социального контроля. Однако целью социализации конформизм не может быть, ибо она должна завершаться внутренним согласием с общепринятым.

Выделяют четыре типа санкций: позитивные и негативные, формальные и неформальные. Они дают четыре типа сочетаний, которые можно изобразить в виде логического квадрата:

Позитивные негативные

ФОРМАЛЬНЫЕ

НЕФОРМАЛЬНЫЕ

Формальные позитивные санкции (Ф+) – публичное одобрение со стороны официальных организаций (правительства, учреждения, творческого союза): правительственные награды, государственные премии и стипендии, пожалованные титулы, ученые степени и звания, сооружение памятника, вручение почетных грамот, допуск к высоким должностям и почетным функциям (например, избрание председателем правления).

Неформальные позитивные санкции (Н+) – публичное одобрение, не исходящее от официальных организаций: дружеская похвала, комплименты, молчаливое признание, доброжелательное расположение, аплодисменты, слава, почет, лестные отзывы, признание лидерских или экспертных качеств, улыбка.

Формальные негативные санкции (Ф-) – наказания, предусмотренные юридическими законами, правительственными указами, административными инструкциями, предписаниями, распоряжениями: лишение гражданских прав, тюремное заключение, арест, увольнение, штраф, депремирование, конфискация имущества, понижение в должности, разжалование, низложение с престола, смертная казнь, отлучение от церкви.

Неформальные негативные санкции (Н-) – наказания, не предусмотренные официальными инстанциями: порицание, замечание, насмешка, издевка, злая шутка, нелестная кличка, пренебрежение, отказ подать руку или поддерживать отношения, распускание слуха, клевета, недоброжелательный отзыв, жалоба, сочинение памфлета или фельетона, разоблачительная статья.

Итак, социальные санкции выполняют ключевую роль в системе социального контроля. Санкции вместе с ценностями и нормами составляют механизм социального контроля. Социальные санкции представляют собой систему вознаграждений и наказаний. Они делятся на четыре типа: позитивные и негативные, формальные и неформальные. В зависимости от способа вынесения санкций – коллективного или индивидуального – социальный контроль может быть внешним и внутренним (самоконтроль). По степени интенсивности санкции бывают строгими, или жесткими, и нестрогими, или мягкими.

Сами по себе нормы ничего не контролируют. Поведение людей контролируют другие люди на основе норм, которые, как ожидается, будут соблюдаться всеми. Соблюдение норм, как и выполнение санкций, делает наше поведение предсказуемым. Каждый из нас знает, что за выдающееся научное открытие ожидает официальная награда, а за тяжкое преступление – тюремное заключение. Когда мы ожидаем от другого человека определенного поступка, то надеемся, что он знает не только норму, но и следующую за ним санкцию.

Таким образом, нормы и санкции соединены в единое целое. Если у какой-то нормы отсутствует сопровождающая ее санкция, то она перестает регулировать реальное поведение. Она становится лозунгом, призывом, воззванием, но она перестает быть элементом социального контроля.

Применение социальных санкций в одних случаях требует присутствия посторонних лиц, а в других не требует. Увольнение оформляется отделом кадров учреждения и предполагает предварительное издание распоряжения или приказа. Тюремное заключение требует сложной процедуры судебного разбирательства, на основании которого выносится судебное решение. Привлечение к административной ответственности, скажем, штрафование за безбилетный проезд, предполагает присутствие официального транспортного контролера, иногда и милиционера. Присвоение ученой степени предполагает не менее сложную процедуру защиты научной диссертации и решения ученого совета.

Санкции к нарушителям групповых привычек требуют наличия меньшего числа лиц. Санкции никогда не применяются по отношению к самому себе. Если применение санкций совершается самим человеком, направлено на себя и происходит внутри, то такую форму контроля надо считать самоконтролем.

Санкции бывают формальные неформальные таблица плииз

щее «положение человека по отношению к государству, возможности человека в экономической, социальной, политической и культурной сферах»? 1) право 2) права человека 3) социальные нормы 4) политика 2. Перечисление «гражданские (личные), экономические, социальные, политические, культурные» относится к 1) системе прав и свобод личности 2) основам религиозного учения 3) конкретной личности 4) государству и праву 3. К правам гражданина принято относить 1) права, закреплённые в юридическом документе 2) политические права 3) все без исключения права граждан 4) право на жизнь 4. Среди перечисленного к социальным правам относится право на 1) свободу передвижения 2) свободу вероисповедания 3) охрану здоровья 4) участие в отправлении правосудия 5. Среди перечисленного к реализации культурных прав относится 1) проведение выборов в Государственную Думу 2) назначение Уполномоченного по правам человека 3) соблюдение правил этикета в гостях 4) запись первоклассников в школу 6. Положение «Защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации» означает, что 1) в соответствии с законами РФ действует всеобщая воинская обязанность 2) государство отказывается от защиты граждан 3) прохождение военной службы зависит от желания граждан 4) государство отказывается от предоставления гражданам права на замену военной службы альтернативной гражданской службой 7. Правосудие в Российской Федерации осуществляется 1) Президентом 2) высшими органами государственной власти 3) Правительством 4) только судом 8. Верны ли следующие суждения о защите прав граждан? А. Гражданин может защищать свои права сам или обратиться за содействием к государственным и негосударственным организациям. Б. Право на судебную защиту нарушенных политических, гражданских, социальных, трудовых, культурных прав и свобод гарантировано Конституцией РФ. 1) верно только А 2) верно только Б 3) верны оба суждения 4) оба суждения неверны 9. Верны ли следующие суждения о правах ребёнка? А. Ребёнок не имеет особенных прав, отличающихся от прав взрослых людей. Б. До совершеннолетия человек не может быть участником правоотношений. 1) верно только А 2) верно только Б 3) верны оба суждения 4) оба суждения неверны 10. Верны ли следующие суждения о прокуратуре Российской Федерации? А. Главная обязанность прокуратуры РФ — разрабатывать бюджет правоохранительных органов. Б. Прокуратуру РФ возглавляет Генеральный прокурор, которого выбирают судьи. 1) верно только А 2) верно только Б 3) верны оба суждения 4) оба суждения неверны

Неформальные негативные санкции: примеры. Социология личности

Социология личности (стр. 4 из 5)

3. Нормы — предписания того, как нужно вести себя в обществе.

4. Санкции — средства поощрения и наказания, стимулирующие людей соблюдать социальные нормы.

5. Ценности — 1. Этические идеалы и убеждения. 2. Основные убеждения и цели индивидуума либо общества.

6. Самоконтроль — самостоятельное регулирование индивидом своего поведения в согласии с нормами и ценностями.

7. Внешний контроль — совокупность институтов и механизмов, гарантирующих соблюдение общепринятых норм поведения и законов.

8. Общественное мнение — выражения позиций по политическимпроблемам или текущим делам членами общества.

9. Девиация — социальное поведение, отклоняющееся от считающегося «нормальным» или социально приемлемым в обществе либо в социальном контексте.

10. Инновация — поведение, предполагающее согласие с целями общества, но отрицающее социально одобряемые способы их достижения.

11. Ритуализм — поведение, построенное на отрицании целей и преувеличении значимости законных средств их достижения.

12. Ретретизм — поведение, отрицающее и цели общества и способы их достижения.

13. Бунт — поведение, построенное на отрицании целей общества и способов их достижения и ведущее к формированию новых целей и средств.

14. Конформность — поведение, управляемое давлением группы. Ученые различают два типа конформности: 1) интериоризация – мнение группы принимается и становится внутренним для его членов; 2) подчинение – согласие во внешнем проявлении, но при внутреннем расхождении.

1.3.1. Социальный контроль, его основные элементы

Социализация личности протекает под бдительным надзором общества и окружающих людей. Они не только обучают индивида, но и контролируют правильность усвоенных образцов поведения, выступая, таким образом, агентами социального контроля.

Социальный контроль — суть особого механизма социальной регуляции поведения.

Он состоит из двух элементов — норм и санкций.

Нормы — предписания правильного поведения в обществе.

Социальные нормы выполняют важные функции:

— регулирование общего хода социализации;

— интеграция индивидов в группы, а групп в общество;

— контроль отклоняющегося (девиантного) поведения;

— образец поведения.

Как же нормы помогают сохранению общества? Нужно запомнить, что нормы оформляют обязанности одного лица по отношению к другим.

Запрещая индивидам присваивать чужие вещи, убивать людей, клеветать и завидовать, нормы ставят их в определенные отношения с членами групп, с правящим классом, соседями. Нормы – это еще и ожидания. Если человек соблюдает нормы, он должен вести себя в соответствии с ожиданиями других.

При нарушении этого правила возникает хаос. Если пешеходы переходят улицу, не обращая внимания на светофор, уличное движение становится беспорядочным.

Почему общество строго следит за тем, чтобы все люди соблюдали нормы?

Нормы — стражники ценностей. Например, с древнейших времен высоко ценились честь и достоинство семьи потому, что семья — основная ячейка общества и заботиться о ней общество обязано в первую очередь. Если мужчина может защитить честь и жизнь своих домочадцев, его статус повышается. Если не может — он теряет свой статус.

В традиционном обществе мужчина, способный охранять семью, автоматически становится ее главой. Жена, дети играют вторые, третьи роли. Не возникает споров о том, кто главнее, умнее, изобретательнее, поэтому семьи – крепкие, единые в социально-психологическом отношении. В современном обществе мужчина в семье не имеет возможности продемонстрировать свои лидирующие функции.

Вот почему семьи в настоящее время так нестабильны и конфликтны.

Санкции — охранники норм. Социальные санкции — разветвленная система вознаграждений за выполнение норм (конформность), и наказаний за отклонение от них (т. е. девиантность).

Необходимо отметить, что конформность — представляет собой лишь внешнее согласие с общепринятым. Внутренне индивид может таить в себе несогласие с нормами, но никому не говорить о том.

Конформность есть цель социального контроля.

Различаются четыре типа санкций:

Формальные позитивные санкции — публичное одобрение со стороны официальных организаций, оформленное документами с подписями и печатями. К ним относятся, например, награждение орденами, званиями, премиями, допуск к высоким должностям и т. п.

Неформальные позитивные санкции — публичное одобрение, не исходящее от официальных организаций: комплимент, улыбка, слава, аплодисменты и т. д.

Формальные негативные санкции: наказания, предусмотренные законами, инструкциями, указами и прочее. Это арест, заключение в тюрьме, отлучение от церкви, штраф и т. д.

Неформальные негативные санкции — наказания, не предусмотренные законами — издевка, порицание, нотация, пренебрежение, распускание слухов, фельетон в газете, клевета и т. п.

Нормы и санкции соединены в одно целое. Если у какой-то нормы отсутствует сопровождающая ее санкция, то она теряет свою регулирующую функцию. Скажем, в XIX в. в странах Западной Европы нормой считалось рождение детей в законном браке.

Незаконнорожденные исключались из наследования имущества родителей, они не могли заключить достойные браки, ими пренебрегали в повседневном общении. Постепенно общество по мере осовременивания исключало санкции за нарушение данной нормы, смягчалось общественное мнение.

В итоге норма перестала существовать.

1.3.2. Типы и формы социального контроля

Выделяется два типа социального контроля:

— внутренний контроль или самоконтроль;

— внешний контроль — совокупность институтов и механизмов, гарантирующих соблюдение норм.

В процессе самоконтроля человек самостоятельно регулирует свое поведение, согласовывая его с общепринятыми нормами. Проявляется данный тип контроля в чувстве вины, совести. Дело в том, что общепринятые норы, рациональные предписания остаются в сфере сознания (помните, у З.

Фрейда “Сверх-Я”), ниже которого расположена сфера бессознательного, состоящего из стихийных импульсов (“Оно” у З. Фрейда). В процессе социализации человеку приходится постоянно бороться со своим подсознанием, потому что самоконтроль является важнейшим условием коллективного поведения людей. Чем старше человек, тем по идее, у него должен быть сильнее самоконтроль.

Однако его становлению может помешать жестокий внешний контроль. Чем плотнее опекает своих граждан государство через милицию, суд, органы безопасности, армию и т. п., тем слабее самоконтроль. Но чем слабее самоконтроль, тем жестче должен быть внешний контроль. Таким образом, возникает порочный круг, ведущий к деградации индивидов как социальных существ.

Пример: Россию захлестнул вал тяжких преступлений против личности, в том числе убийств. До 90% убийств, совершаемых только в Приморском крае, являются бытовыми, т. е. совершаются в результате пьяных ссор на семейных празднествах, приятельских встречах и т. п.

По мнению практиков, подспудной причиной трагедий является мощный контроль со стороны государства, общественных организаций, партий, церкви, крестьянской общины, очень жестко опекавших россиян практически все время существования российского общества — со времен Московского княжества и до конца СССР.

Во время перестройки внешнее давление начало ослабевать, а возможностей внутреннего контроля оказалось недостаточно для поддержания стабильных социальных отношений. В итоге мы наблюдаем рост коррупции в правящем классе, нарушений конституционных прав и свобод личности. А население отвечает власти возрастанием преступности, наркомании, алкоголизма, проституции.

Внешний контроль существует в неформальной и формальной разновидностях.

Неформальный контроль основан на одобрении или осуждении родственников, друзей коллег, знакомых, общественного мнения, которое выражается через традиции, обычаи, либо средства массовой информации. Агенты неформального контроля — семья, род, религия — важные социальные институты. Неформальный контроль неэффективен в большой группе.

Формальный контроль основан на одобрении или осуждении со стороны официальных органов власти и администрации. Он действует на территории всей страны, основывается на писаных нормах — законах, указах, инструкциях, постановлениях. Осуществляют его образование, государство, партии, средства массовой информации.

Методы внешнего контроля в зависимости от применяемых санкций делятся на жесткие, мягкие, прямые, косвенные. Пример:

— телевидение относится к инструментам мягкого косвенного контроля;

— рэкет — инструмент прямого жесткого контроля;

— уголовный кодекс — прямой мягкий контроль;

— экономические санкции международного сообщества — косвенный жесткий метод.

1.3.3. Девиантное поведение, сущность, виды

В основе социализации личности находится усвоение норм. Соблюдение норм определяет культурный уровень общества. Отклонение от них называется в социологии девиацией.

Что такое формальные позитивные санкции – Юридический справочник бизнеса

Коллектив фирмы – это небольшая социальная группа, а значит, к нему применимы понятия социологии, в том числе и санкции. Эта статья даст ответ на вопрос, что такое формальные позитивные санкции и как они помогают регулировать отношения среди сотрудников.

Что такое санкция

Санкция – это термин, порядком уже набивший оскомину и, как правило, ассоциирующийся с чем-то плохим. Это слово латинского происхождения: sanctio обозначает «строжайшее постановление».

Санкция – это часть правовой нормы, которая предусматривает плохие последствия для того, кто нарушит установленные правила.

Термин «социальная санкция» имеет практически такое же значение. Только в смысл социальной санкции включается не только наказание, но и поощрение.

Социальная санкция управляет человеком не только «кнутом», но и «пряником». Следовательно, социальные санкции являются действенным механизмом социального контроля.

Цель – подчинить человека социальной группе, дабы он следовал установленным нормам и правилам.

Социальные санкции делятся на формальные и неформальные, позитивные и негативные.

Негативные социальные санкции предусматривают наказание для человека, который совершил нежелательные действия, отступил от общепринятых в конкретном коллективе норм. Позитивные санкции, наоборот, направлены на то, чтобы поддержать индивида в его стремлении следовать правилам.

Формальные социальные санкции действуют на официальном уровне, исходят от руководства фирмы. В противоположность им неформальные санкции – это реакция членов самой социальной группы.

На «пересечении» позитивных и негативных, формальных и неформальных, получаем еще 4 вида санкций:

• формальные позитивные;
• неформальные позитивные;
• формальные негативные;
• неформальные негативные.

Формальные позитивные санкции

Формальные позитивные санкции – это поощрение действий человека со стороны руководства компании. К примеру, повышение по службе, премии и грамоты.

Основная движущая сила формальных позитивных санкций – материальная.

Каждый работник заинтересован в увеличении своей заработной платы. Лучше работаешь, вписываешься в коллектив – значит, быстрее продвигаешься по социальной лестнице, получаешь признание, уважение окружающих. Формальные позитивные санкции лучше всего работают в сочетании с неформальными.

Прочие типы санкций

Если начальник похвалит сотрудника при всех, сделает ему комплимент – это уже неформальная позитивная санкция. Само собой, к неформальным позитивным санкциям следует отнести такие же элементы общения между самими сотрудниками.

За соблюдение установленных норм и правил человека нужно поощрять, а за несоблюдение – наоборот, наказывать. За наказание отвечают санкции негативного типа, формальные и неформальные.

Формальные негативные санкции, которые можно применить к сотруднику, – это штраф, выговор с занесением в трудовую книгу и без, и, конечно, увольнение с работы по статье. Негативные санкции «давят» на страх человека потерять свою работу.

К неформальным негативным санкциям относят жалобу, насмешки, замечания и т. д. Неформальные негативные санкции вызывают у человека дискомфорт, вплоть до чувства вины. Следом за такими негативными переживаниями приходит желание исправиться, следовать нормам и правилам, принятым в коллективе.

Резюмируя сказанное выше, приходим к выводу, что коллектив фирмы, организации – это до некоторой степени саморегулирующаяся система, отторгающая из своего «тела» индивидов, которые «плывут против течения», не вписываясь в общепринятые рамки.

Понятие социальных санкций — Социология

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

 

Санкции — это реакции общества на действия индивида.

Появление системы социальных санкций, как и норм, не было случайным. Если нормы создаются с целью защиты ценностей общества, то санкции призваны охранять и укреплять систему социальных норм. Если норма не подкрепляется санкцией, она перестает действовать.

Тем самым три элемента — ценности, нормы и санкции — образуют единую цепь социального контроля. В этой цепи санкциям отведена роль инструмента, с помощью которого индивид сначала знакомится с нормой, а затем осознает ценности.

Санкции бывают разных видов. Среди них можно выделить позитивные и негативные, формальные и неформальные.

Позитивные (положительные) санкции — это одобрение, похвала, признание, поощрение, слава, почет, которыми окружающие награждают тех, кто действует в рамках принятых в обществе норм. В каждом виде деятельности существуют свои поощрения.

Негативные санкции — осуждающие или наказующие действия общества в отношении тех индивидов, которые нарушают принятые в обществе нормы. К числу негативных санкций относятся порицание, недовольство окружающих, осуждение, выговор, критика, штраф, а также более строгие действия — заключение под стражу, лишение свободы или конфискация имущества. Угроза применения негативных санкций более действенная, чем ожидание поощрения. В то же время общество стремится к тому, чтобы негативные санкции не столько карали, сколько предотвращали нарушения норм, были упреждающими, а не опаздывающими.

Формальные санкции исходят от официальных организаций — правительства или администрации учреждений, которые в своих действиях руководствуются официально принятыми документами

Неформальные санкции исходят от ближайшего окружения индивида и носят характер неофициальных, часто словесно-эмоциональных оценок.

Внимание!

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

Экономические санкции: ограничения правового и политического характера

Анна Сегал   работает в Юридическом отделе МККК. Взгляды, высказанные автором данной статьи, не обязательно совпадают с позицией МККК.  

За первые 45 лет своего существования Совет Безопасности ООН принял резолюцию о введении экономических санкций всего лишь в двух случаях: в отношении Родезии (1966 г.) и ЮАР (1977 г.). Со времени окончания холодной войны Совет Безопасности все чаще прибегал к коллективным экономическим санкциям. Санкции применялись к Ираку, бывшей Югославии, Гаити, Сомали, Ливии, Либерии, Анголе, Руанде и Суда-ну. Как видим, санкции ООН могут быть введены как в мирное время, так и в период вооруженного конфликта.

В последние годы последствия санкций, сказывающиеся в гуманитарной сфере, осо-бенно всеобъемлющих торговых санкций, стали вызывать озабоченность у гуманитар-ных организаций, включая Международный Комитет Красного Креста. Во время про-ведения операций на местах эти организации становились свидетелями ужасных по-следствий в гуманитарном плане некоторых из вышеупомянутых санкций. Санкции могут отрицательно сказываться не только на гуманитарной ситуации, в которой ока-зывается население государства, против которого они направлены, но также и на дос-тавку гуманитарной помощи.

В силу того, что международное сообщество все чаще прибегает к экономическим санкциям, а также учитывая их гуманитарные последствия, важно рассмотреть право-вую основу для их введения, правовые ограничения на их введение, а также политиче-ские причины, позволяющие требовать от Совета Безопасности ограничить свое право ввод ить санкции.

Правовая основа — Глава VII Устава ООН  

Совет Безопасности может потребовать введения коллективных экономических санк-ций в соответствии со статьей 41 Устава ООН, перед этим в соответствии со статьей 39 он сделает вывод о существовании любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии, или если санкции вводятся для поддержания или восстановления международного мира и безопасности.

Прежде чем говорить о правовых и политических соображениях, позволяющих огра-ничить полномочия Совета Безопасности применять экономические санкции, важно определить правовые и политические рамки этих полномочий. Цель создания Органи-зации Объединенных Наций излагается в статье 1 Устава ООН. Несомненно, основной целью является поддержание международного мира и безопасности, что, как преду-сматривается в статье 1.1, осуществляется посредством указанных в Главе VI проце-дур мирного урегулирования споров или коллективных мер принудительного право-применения, предусматриваемых в Главе VII.

Если Совет Безопасности определяет существование угрозы миру, нарушения мира или акта агрессии, он должен дать рекомендации или выбрать меры для поддержания или восстановления международного мира и безопасности . Это могут быть преду-смотренные в статье 41 меры, » не связанные с использованием вооруженных сил » , та-кие как экономические санкции, или указанные в статье 42 меры, предполагающие » такие действия [военные ] (…), какие окажутся необходимыми для поддержания или восстановления международного мира и безопасности » .

Ограничения на введение санкций  

В соответствии с Уставом ООН и международным правом

Существует мнение, что Совет Безопасности не обязан считаться с правом прав чело-века или международным гуманитарным правом при введении коллективных эконо-мических санкций в соответствии со статьей 41 Устава ООН. Основанием для него служит формулировка статьи 41 , которая как бы наделяет Совет Безопасности неог-раниченным правом вводить экономические санкции (при наличии такого критиче-ского условия как угроза миру, нарушение мира или акт агрессии), а также статьи 1.1, 25 и 103 Устава . Подобное толкование предполагает, что меры коллективного право-вого принуждения, принимаемые Советом Безопасности, способны не только аннули-ровать отдельные договорные обязательства стран-членов в сфере международного права прав человека и гуманитарного права, но и то, что Совет Безопасности не обя-зан соблюдать принципы справедливости и международного права, применяя коллек-тивные экономические санкции в соответствии со статьей 41.

Этот аргумент не восторжествовал, и очевидным и общепризнанным является то, что Совет Безопасности обязан соблюдать нормы права прав человека и международного гуманитарного права при разработке, контроле и пересмотре режимов установленных санкций . Право вводить санкции должно рассматриваться в контексте Устава ООН в целом и им следует пользоваться в соответствии с целями и принципами Устава, в ко-торые входит содействие соблюдению прав человека и основных норм международ-ного права .

Для того чтобы определить правовые ограничения на введение экономических санк-ций в период вооруженного конфликта, необходимо обратиться к положениям между-народного гуманитарного права и к неотъемлемым нормам права прав человека. Для того же чтобы определить правовые ограничения на введение экономических санкций в мирное время, следует обратиться к праву прав человека. Основываясь на положени-ях права прав человека и междунар одного гуманитарного права, а также исходя из элементарных соображений гуманности, многие авторы считают, что режим введения санкции не должен доводить уровень жизни значительной части населения до уровня ниже прожиточного . Другие на том же основании выступают против применения санкций, потому что они лишают людей основного права человека на жизнь и сущест-вование .

Растущее признание такого подхода — а именно того, что страдания, которые санкции могут законно причинить, должны иметь пределы, — можно увидеть в нынешней практике и заявлениях Совета Безопасности и Комитета ООН по экономическим, со-циальным и культурным правам, в резолюциях по экономическим санкциям, принятых на XXVI Конференции Красного Креста и Красного Полумесяца, и в Заявлении Ме-жучрежденческого постоянного комитета по вопросам последствий санкций в гумани-тарной сфере.

Ограничения в соответствии с международным правом — в период вооруженного конфликта  

В международном гуманитарном праве экономические санкции и их последствия для гражданского населения специально не упоминаются. Тем не менее, когда санкции вводятся в период вооруженного конфликта — международного или внутреннего ха-рактера, применяются общие нормы защиты населения от последствий военных дей-ствий . Таким образом решение о введении подобных мер должно приниматься с уче-том международного гуманитарного права, в частности, тех норм, которые касаются поставок медикаментов и продовольствия различным категориям покровительствуе-мых лиц.

Режим всесторонних санкций, да и вообще любой режим санкций, способный оказать воздействие на гражданское население, должен делать исключения, построенные на соображениях гуманитарного характера ( » гуманитарные исключения » ). Это необходи-мо, независимо от того, вводятся санкции отдельным государством или Советом Безопасности. Государства и Совет Безопасности обязаны учитывать соответствую-щие нормы защиты гражданского населения и наиболее уязвимых групп населения от последствий вооруженного конфликта.

Эти нормы можно свести к следующему:

1. Запрет вызывать голод среди гражданского населения Нельзя лишать гражданских лиц доступа к необходимым для их выживания средствам. Вызывать голод среди гражданского населения — это запрещенный метод ведения во-енных действий . Поэтому запрещается прибегать к блокаде, осаде или использовать режим экономических санкций с целью вызвать голод среди гражданского населе-ния .

2. Право на получение гуманитарной помощи

Гражданские лица имеют право на получение гуманитарной помощи. Это право га-рантируется двумя способами: положениями, требующими от государств, при соблю-дении определенных условий , предоставлять пропуск гуманитарных грузов, и поло-жениями, дающими право гуманитарным организациям оказывать помощь при усло-вии согласия сторон. Эти положения различаются в зависимости от того, носит ли конфликт международный или немеждународный характер:

В период международного вооруженного конфликта применяются следующие нормы: (i) Государства обязаны предоставлять свободный пропуск:

— посылок с медицинскими и санитарными материалами, а также предметами, необхо-димыми для отправления религиозных культов, предназначенных исключительно для гражданского населения; — посылок с необходимыми продуктами питания, носильными вещами и укрепляющи-ми средствами, предназначенными для детей до 15 лет, беременных женщин и роже-ниц .

(ii) Вышеуказанное (пункт (i)) правило было расширено в Дополнительном протоколе I 1977 г., в котором предусматривается, что, если гражданское население недостаточ-но обеспечивается носильными вещами, постельным бельем, средствами укрытия, другими средствами, необходимыми для его выживания, а также предметами, необ хо-димыми для отправления религиозных культов, при наличии согласия сторон, долж-ны проводиться операции по оказанию помощи, носящие гуманитарный и беспри-страстный характер . Стороны в конфликте и другие государства должны разрешать и содействовать быстрому прохождению поставок помощи, оборудования и персона-ла . Стороны в конфликте обязаны обеспечить защиту поставок помощи и содейство-вать их быстрому распределению .

(iii) МККК и другие беспристрастные гуманитарные организации могут с согласия с сторон в конфликте проводить гуманитарные операции по защите и оказанию помощи покровительствуемым лицам .

В период вооруженного конфликта немеждународного характера применяются сле-дующие нормы:

(i) если гражданское население испытывает чрезмерные лишения из-за недостаточного обеспечения запасами, существенно важными для его выживания, такими как продо-вольствие и медицинские материалы, то с согласия заинтересованного государства должны проводиться операции по оказанию помощи, носящие гуманитарный и бес-пристрастный характер .

(ii) МККК и другие беспристрастные гуманитарные организация могут предложить свои услуги находящимся в конфликте сторонам .

3. Поставки помощи в период морских блокад

Те же принципы применяются к морским блокадам, а именно:

(i) Государства обязаны предоставлять свободный пропуск посылок с необходимыми продуктами питания, предназначенными для детей, беременных женщин и рожениц, а также медицинских материалов и предметов для отправления религиозных культов, предназначаемых для населения в целом .

(ii) С согласия заинтересованных сторон следует проводить операции, носящие гума-нитарный и беспристрастный характер .

Более строго об этих обязательствах говорится в Руководстве Сан-Ремо, в котором обусловлено, что блокирующая стор она должна обеспечить пропуск грузов с помо-щью через блокадные ограждения . Однако как указывается в Комментарии к Руково-дству Сан-Ремо, вопрос о том, подразумевается ли подобное обязательство в Прото-коле, по-прежнему служит предметом бурных дискуссий .

4. Поставки гуманитарной помощи на оккупированную территорию

Помимо того, что оккупирующая держава обязана обеспечить снабжение гражданско-го населения продуктами питания и медикаментами , она должна дать согласиться на проведение операций по оказанию помощи населению оккупированной территории и способствовать их проведению, если снабжение всего населения или части его недос-таточно . Более того, все государства-участники » должны разрешать свободный про-воз этих посылок и должны гарантировать их охрану » . Это означает, что грузы для населения на оккупированной территории должны пропускаться, и данное обязатель-ство сопровождается помимо этого обязательством обеспечить их охрану. Таким об-разом, все заинтересованные государства должны соблюдать необходимые нормы в отношении поставок и охранять их в случае, если они подвергаются опасности в ходе военных операций .

В вышеуказанных пунктах 2 — 4 рассматриваются положения Женевских конвенций и Дополнительных протоколов, касающиеся снабжения гражданского населения необ-ходимыми продуктами питания и другими предметами в период вооруженного кон-фликта. Интересно, что существуют некоторые различия между этими положениями. Во-первых, в статье 59 четвертой Женевской конвенции, статье 70 Дополнительного протокола и статье 18 (2) Дополнительного протокола II операции по оказанию помо-щи разрешаются лишь при определенных обстоятельствах, тогда как в статье 23 чет-вертой Женевской конвенции разрешается доставка определенных видов грузов. Во-вторых, для доставки грузов помощи в соответствии со статьей 70 Дополнительного протокола I и статьей 18 (2) Дополнительного протокола II необходимо согласие за-интересованных сторон, тог да как для доставки товаров, указанных в статье 23, или поставки помощи для гражданского населения на оккупированных территориях в со-ответствии со статьей 59 четвертой Женевской конвенции этого не требуется .

Ограничения в соответствии с международным правом — в мирное время  

Прежде чем рассматривать берущие свое начало в праве прав человека нормы, приме-нимые к режиму санкций, вводимых в мирное время, важно упомянуть, что установ-ление морской или воздушной блокады с целью осуществления режима санкций в мирное время не обязательно приведет к переходу от ситуации мира к ситуации воо-руженного конфликта. Этап, на котором подобного рода блокада должна рассматри-ваться как способствующая началу вооруженного конфликта, не определен ни на практике, ни в теории. Это вопрос факта и права, который необходимо решать в каж-дом конкретном случае. Явно решающим фактором будет то, ведутся ли боевые дей-ствия с целью установления или сохранения блокады.

В документах по правам человека признается право на жизнь , здоровье , на доста-точный жизненный уровень, включая достаточное питание, одежду, жилище и меди-цинский уход , право на свободу от голода , а на государства налагаются обязатель-ства способствовать реализации данных прав. С правовой и гуманитарной точки зре-ния можно утверждать, что Совет Безопасности должен принимать во внимание эти права, разрабатывая режим санкций, и не должен создавать такой режим санкций, ко-торый будет лишать людей этих прав.

С гуманитарной точки зрения необходимость принимать во внимание эти права пред-ставляется само собой разумеющейся. С правовой точки зрения вопрос представляется несколько более сложным. Одни авторы считают, что » право на жизнь » защищает лишь от произвольного лишения жизни путем казни, исчезновения, пыток и тому по-добного и не распространяется на лишение жизни в результате голода или из-за не-возможности удовлетворить насущные потребности в продуктах питания, элементар-ных медицинских услугах и медицинском уходе . Свое несогласие с этим узким под-ходом к значению понятия » право на жизнь » Комитет по правам человека продемон-стрировал в своем первом общем комментарии статьи 6 Международного пакта о гражданских и политических правах:

» Комитет отмечает, что право на жизнь зачастую толкуется узко. Нельзя понимать приведенную в статье 6 формулировку » неотъемлемое право на жизнь » в узком смыс-ле, и для защиты этого права требуется, чтобы государства принимали конструктив-ные меры » .

В соответствии с этой точкой зрения, режим санкций не должен лишать население возможности иметь доступ к минимальному набору товаров и услуг, необходимых для поддержания жизни.

Даже если » право на жизнь » трактовать узко и считать, что это словосочетание не применимо по отношению к лишению жизни в результате нехватки элементарного продовольствия, трудно согласиться с тем, что право на получение продуктов пита-ния, конкретнее, право на свободу от голода, может быть таким ограниченным. Наи-более важное положение, касающееся права на питание и права на свободу от голода, содержится в статье 11 Международного пакта об экономических, социальных и куль-турных правах:

» 1. Участвующие в настоящем Пакте государства признают право каждого на доста-точный жизненный уровень для него самого и его семьи, включающий достаточное питание, одежду и жилище, и на непрерывное улучшение условий жизни. Государст-ва-участники примут надлежащие меры к обеспечению осуществления этого права, признавая важное значение в этом отношении международного сотрудничества, осно-ванного на свободном согласии.

2. Участвующие в настоящем Пакте государства, признавая основное право каждого человека на свободу от голода, должны принимать необходимые меры индивид уально и в порядке международного сотрудничества, включающие проведение конкретных программ, для того чтобы: а) улучшить методы производства, хранения и распределе-ния продуктов питания путем широкого использования технических и научных зна-ний, распространения знаний о принципах питания и усовершенствования или рефор-мы аграрных систем таким образом, чтобы достигнуть наиболее эффективного освое-ния и использования природных ресурсов; и b) обеспечить справедливое распределе-ние мировых запасов продовольствия в соответствии с потребностями и с учетом про-блем стран, как импортирующих, так и экспортирующих пищевые продукты » .

Можно утверждать, что право на получение питания и право на свободу от голода на-лагает на государства обязательство предоставлять нуждающимся необходимые про-дукты питания. Даже если этот довод не принимается, то во всяком случае само суще-ствование этих прав должно означать, что намеренные действия, которые лишают лю-дей пищи и вызывают голод и (или) приводят к голодной смерти, запрещены. Что ка-сается введения санкций, то было бы чрезвычайно странно, если бы запрещалось вы-зывать голод среди гражданских лиц в период вооруженного конфликта, но разреша-лось в мирное время .

Наряду с упоминаемым выше правом человека на жизнь и питание, Конвенция о пре-дупреждении преступления геноцида и наказании за него защищает то, что можно назвать » коллективным правом на жизнь » , и запрещает намеренно вызывать голод среди национальной, этнической, расовой или религиозной группы, если это соверша-ется с целью уничтожения этой группы, что будет включено в определение геноцида . Запрет на совершение геноцида действует как в мирное время, так и в военное .

По-видимому, в практике Совета Безопасности намечается тенденция к тому, преду-сматривать в режимах всеобъемлющих санкций исключения гуманитарного характера, независимо от того, вводятся ли эти режимы в период вооруженного конфликта или в мирное время (с м. ниже). Другими словами, соображения гуманитарного характера будут учитываться независимо от того, вводятся санкции в период вооруженного кон-фликта или в мирное время. В период вооруженного конфликта эти гуманитарные со-ображения являются отражением положений международного гуманитарного права. В мирное время — права прав человека.

  Ограничение права Совета Безопасности вводить санкции — политические аргументы  

Гуманитарные организации и режим санкций. Как указывалось выше, санкции, и особенно всеобъемлющие торговые санкции, вы-зывают беспокойство в силу их последствий в гуманитарной области. Санкции могут отрицательно повлиять не только на гуманитарную ситуацию, в которой оказывается население страны, против которой они направлены, но также и на оказание гумани-тарной помощи.

Озабоченность вопросами законности и действенности санкций, а также их последст-вий, рассматриваемыми с гуманитарной точки зрения, привели к критике самой идеи санкций. Для гуманитарных организаций этот вопрос еще более сложен. Основываясь на праве прав человека, международном гуманитарном праве и исходя из элементар-ных соображений гуманности, гуманитарные организации конечно могут заявлять, что существуют пределы страданий, которые могут законно вызывать санкции, и что го-сударства и Совет Безопасности обязаны соблюдать права человека и нормы междуна-родного гуманитарного права, а также исходить из элементарных соображений гуман-ности при разработке, контроле и пересмотре режима санкций .

Возможно, однако, что гуманитарные организации, в частности те, которые предос-тавляют или хотят предоставить помощь государству, в отношении которого введены санкции, будут проявлять некую осторожность в своих публичных заявлениях по по-воду санкций, как это можно увидеть из дальнейшего обсуждения.

Факторы, которые необходимо учитывать при оценке режима санкций  

Применительно к любому режиму санкций возникают два вопроса. Первый — вопрос права и факта — требует принятия решения относительно того, соблюдены ли требова-ния статьи 39 Устава ООН, а именно, существует ли угроза миру, нарушение мира или акт агрессии, и является ли целью санкции поддержание или восстановление между-народного мира и безопасности. Второй — вопрос политики и здравомыслия — являют-ся ли санкции в целом или какой-то конкретный режим санкций » законными » с точки зрения международного права и с учетом соображений гуманности, если рассматри-вать их воздействие на население страны, в отношении которой эти санкции вводятся.

При оценке конкретного режима санкций следует учитывать многие факторы. Их можно разделить на две категории, которые приблизительно соответствуют двум вы-шеприведенным вопросам. Первая из них — это » политические факторы » , касающиеся изначального решения ввести режим санкций и его вероятной эффективности. Вторая — это так называемые » гуманитарные факторы » , касающиеся характера режима санк-ций, того страдания, которое он несет, и его возможностей обеспечить потребности в гуманитарной сфере, которые возникнут у населения страны — объекта санкций.

Требуют рассмотрения следующие политические соображения:

Характер международного зла, которое предполагается исправить путем введения санкций . Здесь важно отметить, что фраза » угроза миру, нарушение мира или акт аг-рессии » , которая использована в статье 39 Устава ООН, является достаточно емкой и подразумевает серьезные нарушения прав человека в том случае, когда они представ-ляют угрозу для мира. Вероятно, может быть оправдан более жесткий режим санкций, если они вводятся с целью сдержать уже идущий конфликт или избежать назревающе-го, чем если бы они принимались в качестве ответа на нарушения прав человека.

Вероятная эффективность режима санкций. Проще всего определить эффективность санкций с точки зрения их способности повлиять на поведение страны — объекта санк-ций. Однако эффективность определяется не только этим. Санкции могут быть влия-тельным инструментом международной дипломатии, позволяющим международному сообществу продемонстрировать свое неодобрение определенного поведения государ-ства и свою решимость противостоять этому.

Потенциально дестабилизирующее воздействие режима санкций. Объявляемой целью режима санкций, как правило, является намерение повлиять на поведение государства — объекта санкций. Важно помнить о том, что другой, необъявленной целью может быть изменение политического строя государства — объекта санкций или же, что это может произойти ненамеренно в результате введения санкций. Рассматривая режим санкций, необходимо также принимать в расчет то, что они могут вызвать политиче-скую нестабильность, ситуацию напряженности или насилия в стране.

Отношение к санкциям населения государства — объекта санкций. В отдельных случа-ях население государства — объекта санкций поддерживало введение санкций, не смот-ря на те лишения, которые связаны с ними. Это несомненно должно учитываться при оценке режима санкций.

Разработка решения о принятии санкций. Любая резолюция о принятии санкций должна быть четко сформулирована и в ней должна быть точно указана линия поведе-ния, которая ожидается от государства — объекта санкций, чтобы было понятно, какое изменение в поведении приведет к отмене санкций. Это важно, потому что длитель-ные санкции чреваты нанесением серьезного долгосрочного ущерба обществу.

Необходимо принимать во внимание следующие соображения гуманитарного характера:

Степень причиняемого страдания. Режимы санкций различны: от эмбарго на поставки оружия, ограничения культурных, спортивных и общественных связей, финансовых ограничения до частичного или полного торгового эмбарго. Хорошо продуманный режим санкций будет воздействовать на тех, кто находится у власти (а потому способ-ных что-либо изменить) в государстве — объекте санкций, а не на население в целом.

Наибольшую озабоченность у гуманитарных организаций вызывают всеобъемлющие торговые санкции, так как они с наибольшей вероятностью причинят страдания граж-данскому населению в государстве — объекте санкций. Само собой разумеется, что лю-бой режим всеобъемлющих торговых санкций будет влиять на положение граждан-ского населения. При оценке режима санкций необходимо принимать в расчет то страдание, которое он причиняет, и тех, кто пострадает в наибольшей степени (на-пример, определить, были ли приняты меры, чтобы щадить наиболее уязвимые груп-пы населения, в частности, детей и престарелых). Помимо конкретных факторов, та-ких как нехватка продуктов питания или медицинских средств, проблемы с системой здравоохранения, возможно, следует учитывать и влияние санкций на общественный строй и инфраструктуру общества.

Гуманитарные исключения . Любой режим санкций должен предусматривать исключе-ния, направленные на то, чтобы ограничить страдания гражданского населения. Сис-тема таких исключений, предусматриваемая в резолюции о введении санкции, должна быть эффективной. Хотя для должного выполнения режима санкций потребуется кон-троль за товарами, ввозимыми в страну — объект санкций, важно гарантировать, что это не снизит эффективность исключений, делаемых по гуманитарным соображениям. Эффективность исключения не должна снижаться за счет усложненных или отни-мающих много времени требований административного характера, которые увеличили бы стоимость поставок гуманитарной помощи и отсрочили ее доставку.

Что касается МККК и других гуманитарных организаций, то для них важно также, чтобы система гуманитарных исключений не ставила под угрозу их независимость или способность поставлять гуманитарную помощь.

Гуманитарная помощь. Режимом санкций должна признаваться правоспособность го-сударств и гуманитарных организаций предоставлять гуманитарную помощь в период вооруженного конфликта в том случае, когда это разрешено международным гумани-тарным правом. Если существует вероятность, что санкции обернутся значительными лишениями для гражданского населения, в резолюции о принятии санкций должно предусматриваться предоставление населению гуманитарной помощи, достаточной для обеспечения того, чтобы режим санкций не представлял угрозы для жизни и здо-ровья людей.

Разработка режима санкций и контроль за ним. При разработке режима санкций сле-дует учитывать, в каком положении находится население страны — объекта санкций. Во время действия режима следует отслеживать как краткосрочные, так и долговре-менные последствия действия режима санкций.

Причина введения санкций и их прогнозируемая эффективность — это два фактора, ко-торые следует учитывать для того, чтобы выработать разумное и обоснованное реше-ние относительно принятия режима санкций. В частности, важно иметь в виду, что со-гласно Уставу ООН возможность выбора действий у Совета Безопасности, когда он сталкивается с такими ситуациями, как угроза миру, нарушение мири или акт агрес-сии, весьма ограничена. Если Совет Безопасности намеревается отреагировать на уг-розу международному миру и безопасности, он может использовать меры, не предпо-лагающие использование силы, такие как экономические санкции. Однако если меры, не предполагающие использования силы, окажутся недостаточными для восстановле-ния международного мира и безопасности, он сможет осуществить операцию военно-го характера. Возможно, экономические санкции предпочтительнее военной опера-ции — это зависит от характера предполагаемых санкций или предусматриваемой воен-ной операции. Конечно, такой тип оценки носит военно-политический характер, и гу-манитарные организации, возможно, будут избегать публичных высказываний по это-му поводу .

Гуманитарные организации должны с осторожностью высказываться по поводу гума-нитарной ситуации, в которой оказывается население в странах, являющихся объектом санкций. Они должны ограничиваться комментариями в отношении только тех ситуа-ций, о которых имеют надежную информацию. Таким организациям следует также учитывать возможные последствия любого высказывания, особенно публичного, для их деятельности по оказанию помощи населению страны — объекта санкций, а в случае введения санкций ООН — на их взаимоотношениях с комитетом по санкциям, зани-мающимся конкретным режимом санкций. Необходимо поддерживать хорошие отно-шения как с государством — объектом санкций, так и с комитетом по санкциям. Для этого организации надо будет добиться полной транспарентности всей ее деятельно-сти. С практической точки зрения, желательно, чтобы гуманитарные организации пре-доставляли комитету по санкциям полную информацию о своей деятельности по ока-занию помощи и не давали повода для предположения, что они пытаются » обойти » режим санкций. В том, что касается МККК, следует сказать, что государство, являю-щееся объектом санкций, должно в полной мере осознавать, какая роль отведена МККК в соответствии с международным гуманитарным правом, знать о его нейтраль-ности, независимости от правительств и ООН и о его правоспособности действовать в качестве нейтрального посредника.

Примеры ограничений санкций ООН  

Действия Совета Безопасности ООН в отношении Ирака, бывшей Югославии и Гаити  

В данном разделе рассматриваются три случая, когда Совет Безопасности ООН вво-дил коллективные санкции: война в Заливе, бывшая Югославия и Гаити. Эти примеры свидетельствуют о том, что Совет Безопасности уже учитывает тот факт, что необхо-димо предусматривать исключения гуманитарного характера при введении коллектив-ных санкций. Примеры с Ираком и бывшей Югославией также показали важность со-трудничества Комитетов по санкциям с такими гуманитарными организациями как МККК.

Ирак — В случае с Ираком Совет Безопасности в резолюции № 661 (1990 г.) исключил из режима санкций поставки, предназначенные исключительно для медицинских це-лей, и в случае возникновения обстоятельств гуманитарного характера — поставки про-довольствия. Таким образом, санкции с поставок, предназначенных для медицинских целей, были сняты совсем, тогда как ввоз продуктов питания был разрешен, если это-го требовали обстоятельства » гуманитарного характера » , но при условии получения разрешения. В резолюции № 666 (1990 г.) Совет Безопасности устанавливает проце-дуру, в соответствии с которой Комитет по санкциям должен контролировать ситуа-цию в Ираке и в оккупированном Кувейте, и если это необходимо, давать разрешение на поставку продовольствия для гражданского населения с тем, чтобы облегчить страдания людей. К Генеральному секретарю ООН обратились с просьбой предоста-вить Комитету по санкциям информацию, полученную от учреждений, входящих в состав ООН, и других организаций, включая и МККК.

В аналогичной ситуации, в апреле 1995 г. Совет Безопасности принял Резолюцию № 986, в которой Ираку разрешалось экспортировать нефть для продажи на внешнем рынке. Выручку от продаж предполагалось использовать для удовлетво рения нужд на-селения Ирака в гуманитарной сфере ( » нефть в обмен на продовольствие » ). Основную часть денег планировалось использовать для финансирования » импорта лекарств, предметов медицинского назначения, продуктов питания и поставок, удовлетворяю-щих основные потребности гражданского населения » .

Федеративная Республика Югославия — В Резолюции № 757 (1992 г.) Совет Безопасности принял решение ввести всеобъемлющие экономические санкции в отношении Федеративной Республики Югославии, предусмотрев, что запрет на коммерческие и финансовые сделки с Федеративной Республикой Югославии не будет распростра-няться на поставки, предназначенные исключительно для медицинских целей, и на по-ставки продовольствия, о которых будет сообщаться Комитету по санкциям. Это еще один пример того, как Совет Безопасности подошел к решению проблемы удовлетво-рения неотложных нужд гражданского населения в стране, в отношении которой вве-дено эмбарго.

Вначале при проведении операций по оказанию помощи МККК должен был прохо-дить ряд сложных и отнимающих много времени формальностей при получении раз-решения на них, что в ряде случаев задерживало поставки гуманитарной помощи. По-сле апреля 1993 г., когда была принята Резолюция № 870, ужесточающая режим санк-ций, МККК столкнулся с трудностями в получении беспрепятственных разрешений на ввоз груза, особенно для таких товаров как топливо, строительные материалы и водо-проводные трубы (хотя запросы МККК никогда не отклонялись).

С течением времени между МККК и Комитетом по санкциям установились хорошие рабочие отношения и 7 февраля 1995 г. МККК получил полное освобождение от эм-барго для всех используемых в его гуманитарных программах товаров.

     

Гаити — в 1993 г. на основа нии Резолюций № 841 и 873 Совет Безопасности ввел в отношении Гаити ограниченное эмбарго (на поставки оружия, нефти, а также заморо-зив иностранный капитал). В Резолюции № 917 (1994 г.) эмбарго было распростране-но на все товары и продукты за исключением поставок товаров, предназначенных ис-ключительно для медицинских целей, и продовольствия, а также других товаров и продуктов, необходимых для удовлетворения основных гуманитарных потребностей, которые Совет Безопасности принял при беспрепятственной процедуре, установлен-ной в соответствии с Резолюцией № 841.

XXVI Международная конференция Красного Креста и Красного Полумесяца  

На XXVI Международной конференции Красного Креста и Красного Полумесяца (Женева, 1995 г.), на которой собрались представители 138 государств, 165 нацио-нальных обществ, МККК и Международная Федерация обществ Красного Креста и Красного Полумесяца, при всеобщем одобрении была принята резолюция о санкциях. Важность этой резолюции, обращенной к государствам и Движению, заключается в том, что она служит доказательством осознания государствами необходимости учиты-вать гуманитарные последствия введения санкций .

 

Общие разъяснения 8 и 12 Комитета ООН по экономическим, социальным и культурным правам (4 декабря 1997 г. и 5 мая 1999 г.)  

В своих Общих разъяснениях № 8 по поводу того, как экономические санкции соче-таются с соблюдением экономических, социальных и культурных прав, Комитет отме-тил, что государства и организации, применяющие экономические санкции, должны всегда в полной мере учитывать положения Международного пакта о экономических, социальных и культурных правах . Комитет подчеркнул, что внимание следует сосре-доточить на том, как санкции сказываются на уязвимых группа х населения, а защита прав человека должна стать частью процесса разработки и контроля всех режимов санкций.

В своих Общих разъяснениях № 12 о праве на получение достаточного питания, Ко-митет кратко изложил нормативную суть статьи 11 Пакта и отметил, что государства-участники должны при любых обстоятельствах воздерживаться от эмбарго на ввоз продовольствия или подобных мер, которые представляют угрозу для производства продуктов питания или для доступа к продовольствию в третьих странах. Продоволь-ствие ни при каких условиях не должно использоваться как инструмент политического или экономического давления .

 

 Доклад Межучрежденческого постоянного комитета Совету Безопасности о гума-нитарных последствиях санкций (29 декабря 1977 г.)  

В созданный на основании Резолюции Генеральной Ассамблеи 46/182 от 19 декабря 1991 г. Межучрежденческий постоянный комитет по гуманитарным последствиям санкции, входят представители организации ООН и межправительственных и непра-вительственных организаций, принимающих участие в операциях по оказанию гуманитарной помощи. В своем докладе от 29 декабря 1997 г. Комитет сделал ударение на необходимости учитывать право прав человека и международное гуманитарное право при разработке режимов санкций и вновь подтвердил свое мнение о том, что санкции не должны препятствовать работе гуманитарных организации, оказывающих гумани-тарную помощь гражданскому населению в странах, в отношении которых приняты санкции.

Записка Председателя Совета Безопасности: Работа комитетов по санкциям (29 января 1999 г.)  

В своей записке от 29 января 1999 г. о работе комитетов по санкциям Председатель Совета Безопасности изложил ряд практических предложений по улучшени ю их работы . Согласно этим предложениям, одобренным всеми членами Совета Безопасности, комитетам по санкциям следует:

— выработать соответствующие механизмы и формы связи с тем, чтобы улучшить контроль за соблюдением режимов санкций и оценку их гуманитарных последствий для населения государства, являющегося объектом санкций, и их экономических по-следствий для соседних и других государств;

— проводить периодические заседания для обсуждения гуманитарных и экономических последствий санкций;

— следить в течение всего периода осуществления санкций за гуманитарными последствиями санкций для уязвимых групп, в том числе детей, и вносить необходимые коррективы в механизмы предоставления исключений в целях содействия оказанию гуманитарной помощи;

— стремиться использовать экспертные знания и практическую помощь государств-членов, учреждений ООН, региональных организаций и всех гуманитарных и других соответствующих организаций.

В числе других были следующие предложения:

— учреждениям ООН, а также гуманитарным организациям и другим соответствующим организациям следует иметь возможность пользоваться специальными, упрощенными процедурами при обращении с запросами о предоставлении исключений по гуманитарным соображениям;

— следует рассмотреть вопрос о том, как гуманитарные организации могли бы получить возможность обращаться с запросами о предоставлении исключений по гуманитарным соображениям непосредственно к комитетам по санкциям:

— продовольственные товары, фармацевтические препараты и предметы медицинского назначения следует исключать из режимов санкций ООН. Эти исключения следует распространить также на основное или стандартное медицинское и сельскохозяйственное оборудование и основные или стандартные принадлежности для системы образования.

Заключение  

В заключение отметим, что в настоящее время применение экономических санкций представляется уже признанным видом реакции международного сообщества на ситуации, в которых проявляется насилие или существует риск его применения. Подобные санкции являются правомерными с точки зрения международного права при условии, если они не противоречат нормам права прав человека и международному гуманитарному праву. Это означает, что режимы санкций должны разрабатываться таким образом, чтобы они не ставили под угрозу жизнь или здоровье населения государства, являющегося объектом санкций. Они должны предусматривать исключения, делаемые по гуманитарным соображениям с целью уменьшения страданий, причиняемых гражданскому населению, и при их осуществлении следует соблюдать нормы права прав человека и международного гуманитарного права. Более того, режимы санкций должны находиться под контролем в течение всего периода их действия с тем, чтобы они не причиняли чрезмерных страданий гражданскому населения страны, являющейся объектом санкций, и чтобы механизмы исключений из режима санкций обеспечивали бы возможность предоставления гуманитарной помощи.

Функция санкции в советской детской литературе

Sergey Troitskiy. The Function of Sanction in Soviet Children’s Literature

1

«Наказание» — прекрасное первое слово для любого текста, чтобы привлечь читателя, заинтриговать, заставить читать дальше. Именно о наказании и пойдет речь далее в этой статье. Вместе с тем, терминологически «наказание» подходит скорее для обозначения частного случая, самого распространенного, но всего лишь одного способа «восстановления вселенской справедливости», которая нас в данной статье не очень будет интересовать. Для того чтобы обозначить случаи наказания, в которых нет конкретного наказывающего, а также чтобы избежать ненужных коннотаций, связанных с юридическим дискурсом, кажется уместным для описания детской литературы использовать более общее и более нейтральное слово «санкция». Это позволит акцентировать внимание не на процессуальной стороне, а на онтологической функции восстановления миропорядка.

Далее нас будет интересовать санкция как функция в советской детской литературе. Хорошо известен функциональный подход, предложенный В.Я. Проппом [Пропп 2000] для исследования волшебной сказки, а также развитие его в советской и российской науке[1], причем не только при рассмотрении литературных или фольклорных произведений [Зоркая 1976]. Описанные Проппом и его последователями функции относятся к повествовательному тексту, к истории, предстающей как последовательность событий, связанных между собой. Функции распределены между героями. Подобная структура может быть найдена в детских историях, сказках для детей, но она совершенно отсутствует в различных нравоучительных текстах для детей, вернее, она выглядит невероятно упрощенной. Вместе с тем, нам видится, что в процессе развития мысли В.Я. Проппа оказалась упущена очень важная функция, которая возникает в результате десакрализации сказки и наделения ее новыми задачами по отношению к читателю. Сглаживание моментов, актуальных для архаического восприятия, происходит в связи с изменением социальных функций сказки. Каузализация и рационализация европейского сознания приводят к тому, что сказка становится инструментом воспитания, нравоучения, а чудо воспринимается как фигура мысли, иносказание и т.п. В этом смысле, конечно, сказка не умирает, как некоторые формы архаического мировосприятия и мироописания, но становится чем-то совершенно иным, волшебной историей (Fairy Story). В этом новом качестве сказка приобретает новую структуру, прежние функции теряют актуальность, им на смену приходят новые. Такой новой функцией и является санкция.

Представление о разделении мира взрослых и мира детства, бытующее в современной культуре, предполагает, что ребенок нуждается в наставлениях, воспитании. В связи с этим полагается, что основная функция детской литературы — воспитательная. Источником воспитания должен быть взрослый. Однако в мире взрослых допускается лживость, двуличность как фактор существования, мир детства многие авторы (взрослые) стремятся сформировать как однозначный, нравственно детерминированный, вырабатывается навык нести ответственность за поступки, но при этом выбор, предлагаемый в связи с принятием ответственности, заведомо предрешен, так как читателю предлагается выбрать между «плохим» и «хорошим» (такие маски формируются автором с помощью различных литературных приемов). Формируемый таким образом мир детства лишен выбора между плохим и плохим, хорошим и хорошим, а значит, лишен взрослой ответственности за подлинность бытия[2]. Вероятно, именно из-за такого упрощенного внутритекстового миропорядка взрослый читатель охотно берется за чтение и перечитывание, погружение в детские тексты, детские кино- и мультфильмы.

Для анализа санкции как функции в детской литературе, несмотря на то что эта функция реализуется и в других видах искусства (в произведениях, способных «рассказать» историю), мы обратимся к поэтическим текстам, (рискнем предположить) широко известным русскому читателю, написанным на русском языке, русскими авторами в XX веке. Советская детская литература стремится продолжить традиции классической русской литературы XIX века, не обязательно детской, но вместе с тем все-таки создает свой собственный язык, систему образов, нарративных стратегий, приемов, не позволяющих ей вернуться к литературным формам русской классики. После авангардистских экспериментов с языком и формой заимствование из дореволюционной литературы воспринимается либо как архаизация, либо как ирония. Переформатирование социальных страт, перестройка каналов трансляции власти ставят перед детской литературой новые задачи, часть которых решается с помощью новых функций, таких как санкция.

2

Искусство и литература овнешняют, экстравертируют собственный опыт читателя, моделируя ситуацию, благодаря образу Другого. Этот собственный опыт читателя (опыт героя понятен благодаря сходству с собственным экзистенциальным опытом читателя) вместе с тем является опытом чужим, овнешнение позволяет видеть его со стороны. Одновременно с этим овнешнение собственного опыта в литературе и искусстве — это инвариант мифологического создания образцовой модели поведения (образцом является и то, как нужно, и то, как не нужно себя вести в той или иной ситуации, т.е. положительный и отрицательный образец), а также санкционной модели реагирования среды (бытия) на нарушение положительного образца поведения.

То же самое происходит и в детской литературе, собственно развивающейся как самостоятельное явление совсем недавно (имеется в виду — не как инвариант взрослой литературы). Пожалуй, лишь с начала XX века, благодаря постепенному отказу педагогических школ от карательно-наставительной практики воспитания (Корчак, Монтессори и др.) и признанию детства самостоятельным феноменом, приобретает самостоятельность и детская литература. Меняются фигура и функции нарратора. Если в классической нравоучительной литературе, предназначенной для детей, нарратор берет на себя роль проводника внелитературной нормативности, роль возвышающегося над действием и персонажами источника сюжета, подчиняя ей весь рассказ, то начиная с XX века в детской литературе появляется новый нарратор, который рядоположен другим персонажам и подчиняется тому развитию, которое задается внутренней нормативностью произведения. В этом смысле новый нарратор имманентен тексту, а потому предстает для читателя как тот самый Другой, который экстравертирует собственный опыт читателя, а не претендует на роль автора жизни читателя, т.е. не стремится занять место читателя, избежав при этом ответственности за навязанный выбор поведения, ответственности, которая полностью остается на читателе. Новый нарратор de facto признает читателя в качестве самостоятельной, не подчиненной ему сущности, предполагая возможность подлинного существования читателя.

3

При рассмотрении санкции далее мы планируем использовать не совсем привычные термины для субъектов санкций. Кажется уместным отказаться от классических терминов «герой», «персонаж» в пользу терминов «инстанция» и «источник», поскольку последние могут быть внеположны повествованию, а также не быть собственно героями в классическом понимании. Итак, советская детская литература часто содержит в себе нравоучительный (дидактический) аспект[3] и выстраивается следующим образом:

1. Источник нормативности задает норму, формулирует ее позитивное и/или негативное содержание (формирует запрет и/или устанавливает рамки поведения). Как правило, источником нормативности является коллективное целое культуры, внеположное тексту и существующее еще до момента начала повествования. Хотя источником нормативности может быть и какой-то персонаж, появляющийся по ходу повествования, также норма может исходить от нарратора (автора). Формируется определенное нормативное поле (нормативность), которое задает напряжение сюжету, позволяет воспринимать поступки персонажей с точки зрения легальности (соответствия заданной нормативности).

Например, норма «Не ходите, дети, в Африку гулять» [Чуковский 2001а: 81]. Она появляется в тексте по ходу повествования, не имеет ничего общего с «общечеловеческими» и другими внеположными повествованию нормами. Источником нормативности является автор (нарратор).

Здесь же формируется представление о санкции:

В Африке акулы,

В Африке гориллы,

В Африке большие

Злые крокодилы

Будут вас кусать,

Бить и обижать, —

Не ходите, дети,

В Африку гулять.

[Чуковский 2001а: 81]

2. Инстанция нормативности эту норму транслирует (усиливает). Так, в «Бармалее» инстанцией нормативности оказываются родители, усиливающие пафос автора:

Африка ужасна,

Да-да-да!

Африка опасна,

Да-да-да!

Не ходите в Африку,

Дети, никогда!

[Чуковский 2001а: 82]

Как правило, источник и инстанция нормативности в повествовании разведены — они воплощены в разных персонажах. То же с источником и инстанцией санкции.

3. Нарушение персонажем нормы влечет за собой санкцию. Вместе с тем, нарушителем и субъектом санкции может быть как главный герой, так и второстепенный персонаж. В последнем случае санкция может иметь характер примера для главного героя (и читателя) того, что бывает за ослушание, т.е. носить характер усиления нормы, что для главного героя означает усиление санкции в случае, если нарушителем окажется он.

Источником санкции является герой, принимающий решение о наказании. Инстанция санкции — персонаж, непосредственно приводящий в исполнение приговор источника санкции. Инстанцией санкции может быть и не персонаж, а, скажем, вещь, даже случайно попадающаяся объекту санкций по пути. Для самого Бармалея, санкцией для которого является проглатывание его Крокодилом, Крокодил выступает как инстанция, а Айболит — как источник санкции.

Иногда роли источника и инстанции санкции совпадают в одном персонаже, например в Бармалее. Он тот самый субъект повествования, о существовании которого дети были предупреждены, как и о том, что он является инстанцией и источником санкции за нарушение запрета.

4

Игровой характер, утрированность пафоса, задаваемые нарратором в детской литературе, позволяют сохранить нормативное поле произведения имманентным тексту, когда источник нормативности присутствует в самом повествовании в качестве одного из персонажей, а не вынесен за пределы текста. Интересен в этом смысле «Мойдодыр» К.И. Чуковского, где сталкиваются две нормативности[4].

Источником первой из них функционально является Мойдодыр, и в ее рамках нарратор наделен функцией нейтрального рассказчика.

Мойдодыр же выступает в качестве источника санкций за невыполнение норм:

Если топну я ногою,

Позову моих солдат…

[Чуковский 2001б: 35]

Санкции здесь напрямую связаны с воздействием на телесность, что берет начало, по всей видимости, в архаических практиках «приручения тела», христианских — «умерщвления плоти», классических воспитательных телесных практиках. В том случае, когда в сказке воздействие функционирует как санкция, оно связано с причинением боли:

И залают, и завоют,

И ногами застучат,

И тебе головомойку,

Неумытому, дадут —

Прямо в Мойку,

Прямо в Мойку

С головою окунут!

…мыло подскочило

И вцепилось в волоса,

И юлило, и мылило,

И кусало, как оса.

А от бешеной мочалки

Я помчался, как от палки…

[Чуковский 2001б: 35—37] (здесь и далее выделено мной. — С.Т.).

Вместе с тем в другом месте, в случае подчинения нормативности, это воспринимается нейтрально:

Прибежал я к умывальнику опять.

Мылом, мылом

Мылом, мылом

Умывался без конца,

Смыл и ваксу

И чернила…

[Чуковский 2001б: 39]

При этом существует еще один персонаж, выполняющий роль второго источника нормативности и санкций (инстанция нормативности и карательная инстанция), — Крокодил. Противопоставление двух инстанций нормативности может создавать нормативное напряжение, вызванное противопоставлением этически противоположных персонажей (плохой—хороший), однако в случае с «Мойдодыром» ситуация нормативного напряжения оборачивается, наоборот, ситуацией усиления легитимности норм, когда они не только не подвергаются сомнению, но и «цементируются» для героя, от имени которого ведется повествование. В то же время Мойдодыр, как персонаж из категории бабаек, названных нами в другом месте «чужой—сильный» [Троицкий 2011], противоположен совершенно антропоморфному («Он с Тотошей и Кокошей / По аллее проходил»), имеющему черты тотемического животного Крокодилу, но вместе с тем совершенно явным оказывается параллелизм этих персонажей:

Мойдодыр:

[…] В эту комнату толпою

Умывальники влетят,

И залают, и завоют,

И ногами застучат…

[Чуковский 2001б: 35]

Крокодил:

…А потом как зарычит

На меня,

Как ногами застучит

На меня…

[Чуковский 2001б: 38]

Интересно, что эта формула из «Мойдодыра» К.И. Чуковского практически точно воспроизведена в стихотворении для детей «Дворник Дед Мороз» Даниила Хармса (1940):

А оно как зарычит!

Как ногами застучит!

[Хармс 2014: 19]

Второе нормативное поле вводится автором в текст «Мойдодыра», по меньшей мере, в двух местах (всеобщие правила быть чистым). Здесь меняется нарратор, он трансцендентен повествованию, является проводником иной нормативности, внешней (общечеловеческой).

Надо, надо умываться

По утрам и вечерам,

А нечистым трубочистам —

Стыд и срам!

Стыд и срам!

Да здравствует мыло душистое,

И полотенце пушистое,

И зубной порошок,

И густой гребешок!

Давайте же мыться, плескаться,

Купаться, нырять, кувыркаться

В ушате, в корыте, в лохани,

В реке, в ручейке, в океане, —

И в ванне, и в бане,

Всегда и везде —

Вечная слава воде!

[Чуковский 2001б: 32]

В этом месте меняется позиция нарратора, он здесь выступает как инстанция-проводник нормативности, но лишен возможности быть карательной инстанцией. Из-за своего трансцендентального положения нарратор вообще лишен возможности быть источником санкций или нормативности.

Указанное второе нормативное поле существует параллельно первому, не имея в тексте никакого к нему отношения, и выглядит как искусственная вставка, подобно морали в басне. Именно такую функцию выполняет этот текст в тексте, он должен утверждать нормы, демонстрируемые в повествовательно-событийной части (уровне), должен связывать внутреннее замкнутое поле текста (событийное) и внешнее поле (читательскую повседневность), выводя таким образом образец для поведения человека. В этом смысле второе нормативное поле благодаря существующим вне текста нормативности и ее источнику выступает как способ манипулирования («норма внешняя, значит, она — явление реальности, повседневной практики, следовательно, объективна, поэтому ей нужно следовать»). Такая ситуация делает событийный ряд вторичным, техническим приложением ко второму нормативному полю, которое становится главным. При этом Чуковский избегает авторских оценок действий персонажа-нарратора, а следовательно, и морализаторства, как, впрочем, и в других своих сказках, где герои совершают далеко не самые завидные поступки, но они имманентны тексту, свойственны тому или иному персонажу, который существует в своем замкнутом мире, собственном космосе, по своим правилам, характерным для этого мира. Чуковский делает для читателя этот мир и этих персонажей подлинными (подлинность проявляется по отношению к этому замкнутому миру). Замкнутое повествование с имманентной нормативностью выступает как история (ряд событий), и это делает повествование неуязвимым для критического долженствования, так как «у героев свои правила».

Источник нормативности не всегда является источником санкции, но они необходимы автору, чтобы создать саму нормативность. Нормативность, присутствующая в детских произведениях и подкрепляющаяся санкцией, встречается и во взрослых текстах, однако именно в детской литературе она играет ключевую роль, определяет сюжет, характер персонажей. Без санкционной составляющей нормативность теряет смысл, как и санкции теряют смысл без нормативности, становясь абсурдными. Абсурд тогда может быть представлен двояко. Первый вариант абсурда (нормативность без санкции) представлен у Кафки («Замок», «Процесс»), санкция там на неопределенно долгий срок отложена, настолько надолго, что говорить о ее (санкции) присутствии в повествовании не приходится, в связи с чем нормативность приобретает характер неопределенного нормативного шума, претендующего на роль онтологически тотального. Второй вариант абсурда (санкционность без нормативности) представлен в литературе обэриутов, прежде всего Хармса и Введенского.

5

Наиболее распространенной санкцией (и одним из главных страхов) в литературе является смерть[5]. Смерть как предельное происшествие, единственное, что окончательно утверждает подлинность, на детскую аудиторию оказывает желаемое воздействие, позволяющее закрепить вводимую в тексте нормативность. Боязнь смерти эксплуатируется в детской литературе для установления порядка мира, космоса, который выстраивается в произведении вокруг читателя. Вместе с тем, подлинность этой смерти воспринимается читателем как имманентная тексту, а потому «ненастоящая», «игрушечная». При этом, конечно, не любая смерть не любого персонажа оказывается санкцией.

Воспроизведение истории, рассказываемой в тексте, сколь угодно раз или возможность такого воспроизведения делает санкцию закономерной, жестко связанной с правилами, за нарушение которых она была применена к персонажу, но тем не менее внешней для читателя и не окончательной для героя, который при следующем чтении в начале истории опять окажется в состоянии, предшествующем применению санкции. Такая ситуация аналогична архаическим ритуальным практикам: нарушение проговоренного в мифе порядка (установленной нормативности) приводит к соответствующей санкции, как правило смерти, что закреплялось в повседневной практике.

6

Попытка автора выйти за пределы имманентной тексту нормативности к транслированию «общечеловеческих», внешних сюжету норм, т.е. перейти к морализаторству, приводит к потере подлинности. Морализаторство может опираться на санкцию, но источником ее является что-то более сильное, чем инстанция-транслятор, а потому морализатор оказывается в ситуации, когда он не «отвечает за свои слова», не может совершить поступок. Такое смещение уровней повествовательности, смена позиции (роли, маски) нарратора, принятие им на себя функций и автора и персонажа одновременно, приводит к тому, что и само повествование не имеет основания ни в тексте, ни в контексте, тогда совпадение ролей источника и транслятора нормативности снижает весомость сюжетной прагматики и художественную оригинальность (морализаторство выступает тогда как повторение набившей оскомину банальности), тогда и транслируемые нормы выступают для читателя как достояние текста, при этом никакого отношения к повседневности не имеют.

Ситуация тотального морального дискурса была характерна для русской литературы сразу после революции, несмотря на полный отказ от этики как научной дисциплины. Вынужденный уход этической проблематики из научного оборота в литературу осуществлен был еще в XIX веке [Овчинникова 2016а; 2016б], наполнив русскую литературу этого периода морально-этическим содержанием, но именно в 1920—1930-е годы это содержание усиливается с помощью политического и правового дискурса. Детская литература используется как канал (один из каналов) трансляции моральных норм, «общечеловеческой» нормативности. Нормативность оказывается трансцендентной внутреннему миру текста, а сюжет имеет характер продолжения повседневности, что придает литературе инструментальный характер. Вместе с тем художественные приемы, свойственные литературе, попадают в услужение каузальности, утилитарности, прагматизма. В такой ситуации нормативность может и не присутствовать в тексте литературного произведения. Санкция, которая при тотальном морализаторстве становится одной из основных функций в детской литературе, может присутствовать и без объяснения причины ее применения, т.е. может быть не оправдана сюжетом, повествованием, а значит, выступать как авторский произвол и к тому же продуцировать ситуацию неоправданного (чрезмерного) насилия, что, в свою очередь, приводит к легитимации дискурса силы (см., например, «Сказку о Пете, толстом ребенке, и о Симе, который тонкий» Маяковского).

Осуществлением санкций в ситуации, когда нормативность трансцендентна тексту, могут заниматься персонажи, которые становятся «случайными» или «неявными» источниками и инстанциями санкций, либо санкция вынесена, как и нормативность, за пределы повествования. Интересно, что в случае, когда в произведении речь идет об «общечеловеческих» нормах—ценностях и когда они вынесены за пределы повествования как само собой разумеющиеся, в качестве источника санкций и в качестве инстанции санкции выступает коллективный субъект. У К. Чуковского таковыми оказываются вещи, которые наделяются антропоморфными чертами («Мойдодыр», «Федорино горе»). В «Мойдодыре» завязка сюжета — это осуществление санкции вещами (коллективная инстанция) по отношению к повествователю, нарушившему норму, находящуюся вне повествования, и только в конце истории санкция снимается при устранении нарушения. Та же ситуация и в «Федорином горе», в котором санкция применяется одной коллективной инстанцией (в «Мойдодыре» их, как минимум, три) и снимается при устранении нарушения. «Мойдодыр» начинается с того, что вещи отказываются подчиняться персонажу-нарратору, тем самым «наказывая» его (наказание условно, так как выражается в лишении возможных дополнительных благ, а не в причинении ущерба), выступая таким образом в качестве инстанции санкций. Отметим, что в «Мойдодыре» с формальной точки зрения вынесенная за пределы повествования нормативность, исходя из которой вещи применяют санкции к персонажу в самом начале повествования (читатель о ней может догадываться, но она в тексте не зафиксирована), никаким образом сюжетно не связана со следующими, уже зафиксированными в тексте нормативностями. Одна из них описывается Мойдодыром, другая возникает в качестве авторских наставлений (санкцией к ней оказывается объявление «позора» нарушителю). Только читатель автоматически видит за этими тремя внутритекстовыми наррациями (тремя нормативностями) одну — норму быть чистым, но функционально в повествовании они существуют независимо друг от друга. Увидеть их различия можно, только отказавшись от автоматизма восприятия текста, основанного на стереотипных схемах читательских ожиданий.

Коллективная инстанция и коллективный источник санкции в советской детской литературе, когда нормативность вынесена за пределы повествования, т.е. когда предполагается, что нормы общеизвестны, — зачастую носят характер неопределенного обезличенного субъекта, который может объявить персонажу «позор», бойкот, подвергнуть социальной изоляции. Это некое «мы» или, в ситуации, когда автор-наставник противопоставляет себя читателю-воспитуемому, — «вы» (например, «Что такое хорошо и что такое плохо?» В.В. Маяковского, «Про Фому» С.В. Михалкова, «Любочка» А.Л. Барто и др.).

7

В качестве источника и/или инстанции санкций в русской детской литературе крокодил[6] выступает неоднократно, он, скорее, становится архетипическим для советской детской литературы карающим началом: сначала у К.И. Чуковского («Крокодил», 1916; «Бармалей», 1925; «Мойдодыр», 1923), затем — у С.В. Михалкова («Про Фому»). Вместе с тем у Чуковского такими функциями он был наделен не сразу, так, например, в дореволюционной одноименной сказке («Крокодил», 1916) он еще выступает как персонаж, сам страдающий от санкции. В иностранной детской литературе крокодил встречается в качестве источника санкций, например в книге о Питере Пэне [Барри 2016], в частности для Капитана Крюка, или в сказке про любопытного слоненка Р. Киплинга [Киплинг 1989]. Но даже и во «взрослой» литературе крокодил исполняет описанную функцию, например в книге В.К. Кантора [Кантор 2002], где крокодил выступает для главного героя как персонализация фобий, в конце поглощающая его. Интересно, что для детской литературы характерно использование в качестве санкции именно смерти через поедание, проглатывание, съедение, что, впрочем, отсылает нас к архаическому акту жертвоприношения: жертва с необходимостью связана с актом поглощения и этимологически сплетается со жратвой.

Сложно сказать, почему именно крокодил оказывается таким популярным в качестве инстанции санкции. Единственный способ, каким он расправляется со своей жертвой, — съедение. В этом он схож с волком — две инстанции санкции, которые функционально являются персонализацией пасти: самое главное и в волке, и в крокодиле — именно поглощающая пасть. Но если волк генетически связан с российской культурой, являясь для славян тотемным животным, то крокодил такой функции здесь не имел. Возможно, популярность крокодила связана с его схожестью с образом дракона или сказочного (мифического) многоголового Змея. В русской литературе крокодил в указанной функции стал использоваться авторами не раньше XIX века, хотя крокодил встречается и в лубочных сюжетах. Встречается он как источник угрозы в стихотворении К.Н. Батюшкова «Счастливец» (1810) [Батюшков 1964], но в полную силу реализует свою функцию у Ф.М. Достоевского в «Крокодиле» (1865) [Достоевский 1989], где оказывается инстанцией санкции для «либерального чиновника» Ивана Матвеича. Источником нормативности в тексте «Крокодила» оказывается немец — владелец зверинца. Именно он задает нормативное поле, запреты, нарушение которых приводит к реализации санкции. Однако такое прямое намеренное нарушение запрета, в детской литературе считающееся допустимым и нормальным, во взрослой — переводит произведение из разряда нравоучительного в анекдот или литературную шалость. Допустимая позиция нарратора несколько свысока констатировать наступление расплаты (санкции) во взрослой литературе выглядит как сарказм. Попробуйте представить этот текст детским, и останется ощущение легкой иронии…

8

В описанных выше примерах используется классическая стратегия выстраивания пространственно-временного континуума в литературном произведении, для которой характерна линейная форма от события «А» к событию «Я». Другими словами, все события являются связанными между собой, принадлежат к одному порядку явлений, одной цепочке причинно-следственных связей (цепочке стимул—реакция), а значит, к одному уровню онтологической и логической абстракции.

Альтернативной формой построения событийного ряда в литературном (прежде всего, детском) произведении является нагромождение событий, происходящих с персонажем, событий, относящихся к разным онтологическим уровням и, следовательно, обращающихся к разным уровням читательской рефлексивности, событий, которые мало чем логически связаны между собой, а их организующим центром является сам персонаж, место, время или другой фактор. В этом смысле сборка текста происходит не по принципу «если, то» или «как, так», а по принципу «могло бы не быть, но случилось», т.е. событие никаким образом не вытекает из предыдущего, а скорее противоположно обычному порядку событий. При этом ничего из этого события не следует логически, хотя онтологически любое из этих событий может завершить повествование. Конец текста в этом случае так же не закономерен, как и начало, и подчиняется принципу «могло бы не быть, но случилось».

9

На протяжении всей истории литературы такое построение текста мы находим в сатирическом фольклоре и пародийных текстах. Однако это лишь видимость, при внимательном рассмотрении становится ясно, что и структура, и функциональное распределение ролей внутри сюжета и т.д. подчинялись первотексту, образцу, к которому они встают в оппозицию, подвергая его сомнению, какие бы претензии на право быть источником нормативности этот первотекст ни выказывал. Находящийся в оппозиции к нему текст возвращает ему статус только литературного, меняет уровень его функционирования в культуре. В силу своей заведомой литературности, а потому — «непритязательности», «игрушечности» (по сравнению с первотекстом), нормативность оппозиционного текста, наследуемый им от первотекста пафос остаются имманентными повествованию.

Преодолением доминирования первотекста, как и отказом от детерминанты в целом, оказывается второй русский авангард. За текстами Введенского, Хармса и др. никакого конкретного первотекста не прочитывается и нет. Нарратор перечисляет события, но это не алгоритм, не антология, не хронология, не путевые заметки, а скорее каталог. Порядок событий не детерминирован ничем ни внутри текста, ни вне его. В этом нет различий между взрослыми и детскими текстами обэриутов: есть начало, но конец — просто обрывающее «Всё»[7], есть санкция, но нет нормативности. Происходящее лишено внутренней логики, да и извне логику не найти. Такой уход от тоталитарной системы построения нарраций, от диктата принятой формы и прагматики речевых актов позволяет отказаться от доминирования рациональности, сделать происходящее гносеологически пустым, но онтологически точным. Автор, описывая события, не является их творцом. При этом поскольку именно эти события, случайные по своему модусу, определяют персонаж, набор событий, случающихся с персонажем, делает его отличным от других персонажей, наделяет его лицом, — постольку автор не является и творцом персонажа. Хармс, Введенский, Заболоцкий не вводят авторских сущностных характеристик персонажей, а если и вводят, то эти характеристики самим повествованием подвергаются сомнению на всем его протяжении.

Фактически обэриутский в целом, и хармсовский в частности, способ выстраивания пространства и времени не подчиняется плоскостно-линеарной конструкции, нумерологической (цифровой) системе координат, рационалистическому восприятию и интерпретации. Несмотря на протест против сложившегося социального пространства, социальной структуры, авторитетов, являющихся своего рода максимальными показателями этой структуры (аналогом цифровых значений в математике), первый авангард, в отличие от второго (обэриутов), сам предстает как элемент этой структуры, поскольку протест против структуры уже выступает признаком факта ее признания в качестве детерминанты. Неудивительно, что в детской литературе до чинарей, до ОБЭРИУ действует изнанка тех форм и способов, против которых выступал первый авангард. Чуковский, с одной стороны, принадлежа к классической литературной формации, с другой — используя авангардные стратегии текстографии, расставляет приоритеты в соответствии с классическим противопоставлением Бога и дьявола, которые стоят за героями, функционально присутствуют в тексте в снятом или явном виде, определяя выбор стратегии поведения персонажа[8].

Хармс и обэриуты показывают среду, где демонтированы равно Бог (реализована ницшеанская идея о смерти Бога) и дьявол; признается основополагающей фрейдистская идея об имманентности источника греха и соблазна. Подобный демонтаж ориентиров создает для персонажей нормативный вакуум, в котором существуют только санкции, применяемые непонятно за что, но всегда легитимно. Такая ситуация заставляет принимать на себя всю полноту ответственности за свои поступки. Это совершенно аналогично детскому ощущению в процессе воспитания, когда наказание всегда оправданно, но не вполне ясно за что. У детей в процессе взросления и воспитания формируются ориентиры, и от существования в среде, где отсутствует нормативность, они переходят к существованию в социальной структуре, определенной системе отношений, где действуют авторитеты. Другими словами, свое место в сознании ребенка Бог и дьявол занимают постепенно в процессе воспитания. Однако в этом процессе вместе с уточнением системы норм, приобретением нормативной определенности происходит и смягчение санкции за нарушение норм и формируются стратегии ускользания от ответственности, чего нет в раннем детстве — там ответственность принимается во всей полноте. Хармс и обэриуты конструируют такую ситуацию, когда ответственность присутствует во всей полноте как для персонажей, так и для читателя, а значит, читатель и персонажи вынуждены ощущать на себе всю ответственность за собственное бытие.

Предложенные функции нормативности и санкции можно рассматривать как рабочую гипотезу, определенный эпистемологический инструмент для описания литературных произведений. Как было показано, они не обязательно присутствуют в повествовании одновременно, но обе подразумеваются, когда хотя бы одна присутствует (за исключением литературы нонсенса и пародийной литературы, т.е. случаев, когда привычный каузальный порядок вещей в повествовании отвергается или подвергается сомнению)[9].

Библиография / References

[Авдеева, Кочетова 2008] — Авдеева Н.Н., Кочетова Ю.А. Влияние стиля детско-родительских отношений на возникновение страхов у детей // Психологическая наука и образование. 2008. Выпуск 4. С. 35—47.

(Avdeeva N.N., Kochetova Yu.A. Vlijanije stilya detsko-roditelskih otnoshenij na vozniknovenije strakhov u detej // Psykhologicheskaja nauka i obrazovanije. 2008. Issue 4. P. 35—47.)

[Барри 2016] — Барри Д. Питер Пэн. М.: Эксмо, 2016.

(Barrie J.M. Peter Pan. Moscow, 2016. — In Russ.)

[Батюшков 1964] — Батюшков К.Н. Счастливец // Батюшков К.Н. Полное собрание стихотворений. М.; Л.: Сов. писатель, 1964. С. 112—114.

(Batyushkov K.N. Schastlivets // Polnoe sobranie stihotvoreniy. Moscow; Leningrad, 1964. P. 112—114.)

[Богданов 2006] — Богданов К.А. О крокодилах в России. Очерки из истории заимствований и экзотизмов. М.: Новое литературное обозрение, 2006.

(Bogdanov K.A. O krokodilah v Rossii. Ocherki iz istorii zaimstvovaniy i ekzotizmov. Moscow, 2006.)

[Бонет, Александрова 2017] — Бонет А.Н., Александрова Н.В. Страхи детей дошкольного возраста: структура и коррекция сказкотерапией // Современная наука: проблемы и перспективы развития. Омск: Омская гуманитарная академия, 2017. С. 94—99.

(Bonet A.N., Aleksandrova N.V. Strakhi detej doshkol’nogo vozrasta: structura i korrektsija skazkoterapijej // Sovremennaja nauka: problem I perspektivy razvitija. Omsk, 2017. P. 94—99.)

[Гаспаров 1992] — Гаспаров Б.М. Мой до дыр // НЛО. 1992. № 1. С. 304—319.

(Gasparov B.M. Moy do dyr // NLO. 1992. Vol. 1. P. 304—319.)

[Достоевский 1989] — Достоевский Ф.М. Крокодил. Необыкновенное событие, или Пассаж в Пассаже // Достоевский Ф.М. Собрание сочинений: В 15 т. Т. 4. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1989. С. 551—583.

(Dostoevskiy F.M. Krokodil. Neobyknovennoe sobytie, ili Passazh v Passazhe // Dostoevskiy F.M. Sobranie sochineniy: In 15 vols. Vol. 4. Leningrad, 1989. P. 551—583.)

[Зоркая 1976] — Зоркая Н.М. На рубеже столетий: У истоков массового искусства в России 1900—1910 годов. М.: Наука, 1976.

(Zorkaya N.M. Na rubezhe stoletiy: U istokov massovogo iskusstva v Rossii 1900—1910 godov. Moscow, 1976.)

[Кантор 2002] — Кантор В.К. Крокодил. М.: Московский философский фонд, 2002.

(Kantor V.K. Krokodil. Moscow, 2002.)

[Киплинг 1989] — Киплинг Р. Слоненок // Киплинг Р. Сказки / Пер. с англ. К. Чуковского. Л.: Детская литература, 1989. С. 5—30

(Kipling J.R. The Elephant’s Child // Kipling J.R. Skazki. Leningrad, 1989. P. 5—30. — In Russ.)

[Кларк 2002] — Кларк К. Советский роман: история как ритуал. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 2002.

(Clark K. The Soviet Novel: History as Ritual. Ekaterinburg, 2002. — In Russ.)

[Мелетинский 1979] — Мелетинский Е.М. Палеоазиатский мифологический эпос: Цикл Ворона. М., 1979.

(Meletinsky Ye.M. Paleoaziatskiy mifologicheskiy epos: Cikl Vorona. Moscow, 1979.)

[Мелетинский 1994] — Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 1994.

(Meletinsky Ye.M. O literaturnyh arkhetipah. Moscow, 1994.)

[Мелетинский и др. 1969] — Мелетинский Е.М., Неклюдов С.Ю., Новик Е.С., Сегал Д.М. Проблемы структурного описания волшебной сказки // Труды по знаковым системам IV. Тарту, 1969. С. 86—135.

(Meletinsky Ye.M., Neklyudov C.U., Novik E.S., Segal D.M. Problemy strukturnogo opisaniya volshebnoy skazki // Trudy po znakovym sistemam IV. Tartu, 1969. P. 86—135.)

[Новик 1975] — Новик Е.С. Система персонажей русской волшебной сказки // Типологические исследования по фольклору: Сб. статей памяти В.Я. Проппа. М.: Наука, 1975. С. 214—246.

(Novik E.S. Sistema personage russkoy volshebnoy skazki // Tipologicheskie issledovaniya po folkloru: Sbornik statey pamyati V. Proppa. Moscow, 1975. P. 214—246.)

[Овчинникова 2016а] — Овчинникова Е.А. Мораль и этическая теория в отечественной культуре пореволюционного периода (20-е гг. XX века) // Studia Culturae. 2016. Вып. 4 (30). С. 30—40.

(Ovchinnikova E.A. Moral’ i eticheskaya teoriya v otechestvennoy culture porevolucionnogo perioda (20-e gg 20 veca) // Studia Culturae. 2016. Vol. 4 (30). P. 30—40.)

[Овчинникова 2016б] — Овчинникова Е.А. Этика и идеология в русской культуре на рубеже XIX—XX веков // Studia Culturae. 2016. Вып. 3 (29). С. 18—27.

(Ovchinnikova E.A. Etika i ideologiya v russkoy culture na rubeje XIX—XX vekov // Studia Culturae. 2016. Vol. 3 (29). P. 18—27.)

[Пропп 2000] — Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М.: Лабиринт, 2000.

(Propp V.Ya. Istoricheskie korni volshebnoy skazki. Moscow, 2000.)

[Романова, Смирнова 2013] — Романова А.Л., Смирнова Е.О. Смешное и страшное в современной детской субкультуре // Культурно-историческая психология. 2013. Вып. 2. С. 81—87.

(Romanova A.L., Smirnova E.O. Smeshnoje i strashnoje v sovremennoj detskoj subculture // Kulturno-istoricheskaja psykhologija. 2013. Issue 2. P. 81—87.)

[Троицкий 2011] — Троицкий С.А. Образ «чужого—сильного» в народной культуре // Вече: Журнал русской философии и культуры. 2011. № 22. С. 224—231.

(Troitskiy S.A. Obraz «chuzhogo—sil’nogo» v narodnoy culture // Veche: Jurnal russkoy filosofii i kultury. 2011. Vol. 22. P. 224—231.)

[Троицкий 2015] — Троицкий С.А. Онтологическая подлинность как основополагающая категория детской литературы // Научно-технические ведомости Санкт-Петербургского государственного политехнического университета. Гуманитарные и общественные науки. 2015. № 4 (232). С. 118—127.

(Troitskiy S.A. Ontologicheskaya podlinnost’ kak osnovopolagaushaya kategoria detskoy literatury // St. Petersburg State Polytechnical University Journal. Humanities and Social Sciences. 2015. Vol. 4 (232). P. 118—127.)

[Хармс 2014] — Хармс Д. Дворник Дед Мороз // Хармс Д. Большая книга стихов, сказок и весёлых историй. М.: Махаон; Азбука-Аттикус, 2014. С. 19.

(Charms D. Dvornik Ded Moroz // Charms D. Bol’shaya kniga stikhov, skazok I veselyh istoriy. Moscow, 2014. P. 19.)

[Чуковский 1978] — Чуковский К.И. Признания старого сказочника // Жизнь и творчество Корнея Чуковского. М.: Детская литература, 1978. С. 159—182.

(Chukovsky K.I. Priznanie starogo skazochnika // Zhizn’ i tvorchestvo Korneya Chukovskogo Moscow, 1978. P. 159—182.)

[Чуковский 2001а] — Чуковский К.И. Бармалей // Чуковский К.И. Сказки. М.: Планета детства, 2001. С. 81—92.

(Chukovsky K.I. Barmaley // Chukovsky K. Skazki. Moscow, 2001. P. 81—92.)

[Чуковский 2001б] — Чуковский К.И. Мойдодыр // Чуковский К.И. Сказки. М.: Планета детства, 2001. С. 27—44.

(Chukovsky K.I. Moydodyr // Chukovsky K. Skazki. Moscow, 2001. P. 27—44.)

---

[1] См.: [Мелетинский 1979; 1994; Мелетинский и др. 1969; Новик 1975; Кларк 2002] и др. См. также теорию мотивов.

[2] О категории подлинности в детской литературе см.: [Троицкий 2015].

[3] Здесь не имеет значения, пародийный или серьезный характер имеет эта нравоучительность.

[4] Оставим за скобками богатейший исторический фон, культурный и субъективный эмоциональный контексты, которые послужили незримым материалом для создания «Мойдодыра», а также богатейший слой аллюзий и конкретных цитат, так скрупулезно описанный Б. Гаспаровым [Гаспаров 1992].

[5] О страхе смерти у детей писали многие авторы — от Фрейда до современных исследователей, см., например: [Романова, Смирнова 2013; Авдеева, Кочетова 2008; Бонет, Александрова 2017].

[6] О культурной репутации крокодила в русской традиции см.: [Богданов 2006].

[7] Это характерно и для прозы («О явлениях и существованиях», «О равновесии», «О том, как Колька Панкин летал в Бразилию, а Петька Ершов ничему не верил» и др.), и поэзии («…Где я потерял руку», «Иван Иваныч Самовар», «Га-ра-рар!», «Странный бородач», «Миллион» и др.).

[8] В «Признаниях старого сказочника» К. Чуковский, описывая свою творческую манеру стихосложения для детей, указывает на основные способы работы с языком, ритмом, топикой, характерные для первого авангарда. Чуковский признает и важную роль заумного языка как литературного приема для создания детской сказки [Чуковский 1978]. А если вспомнить инфантилизм, в котором так аргументированно Чуковский обвиняет поэтов первого авангарда [Гаспаров 1992], неудивительным кажется и то, как легко трансформируется авангардная стратегия работы с текстом в детскую эпику, и наоборот.

[9] Работа над этой статьей вряд ли бы была завершена без советов В.В. Головина и участников «Детского семинара» в Пушкинском Доме (ИРЛИ РАН), а также участников конференции «Философия детской литературы: Муми-тролли и другие. К 100-летию Туве Янссон» в СПбГУ. Выражаю всем глубокую благодарность.

Примеры социального контроля

Социальный контроль и примеры его осуществления

Исследователи подчеркивают, что более углубленный анализ процессов социального контроля необходимо осуществлять в рамках анализа социального порядка, внутри которого люди так или иначе вступают в социальные взаимодействия друг с другом, обмениваются социальным опытом и ожидают ответных реакций на собственные действия.

Определение 1

Отметим, что социальный контроль рассматривается как совокупность методов, механизмов, форм и средств, которые позволяют обществу или социальной группе гарантировать конформное поведение всех участников в отношении всех имеющихся ожиданий и требований. Социальный контроль осуществляется посредством социальных норм и моральных норм, а также законодательной базы, которая обозначена на законодательном уровне.

Конечно же, мы, как члены общества, сами живем в рамках определенных правил, придерживаемся им, а эти правила, в свою очередь, контролируют наши действия и наше поведение в различных жизненных ситуациях. Например, в повседневной жизни мы можем заметить, как большинство людей в одно и то же время занимают свои рабочие места, причем им не нужны коррективы или указания (только в отдельных случаях, если человек попадает в некоторые жизненные условия, нуждается в том, чтобы отпроситься с работы или прийти на рабочее место позже заявленного и регламентированного времени). Так же и тысячи транспортных средств следуют по конкретным маршрутам в определенные часы, так как это установлено их расписанием, и он6и не могут уклониться от него, ведь таким образом они нарушат правила и подведут своей невнимательностью большое количество пользователей транспортными средствами.

Мы можем достаточно долго перечислять множество примеров того, как под воздействием невидимого и совсем неощущаемого социального контроля люди организуют свою повседневную жизнь. Индивиды или более обширные социальные группы могут знать, что от них ожидает общество, но при этом даже это ожидание не всегда может мотивировать человека к осуществлению различных форм жизнедеятельности. Но, тем не менее, исследователи подчеркивают, что не существует такого общества, которое могло бы самостоятельно существовать и функционировать без наличия уже существующей и отработанной системы правил и норм, которые предписывали бы выполнение каждым индивидом четко закрепленных требований к нему самому, а также к тому, как он выстраивает свои взаимодействия с остальными членами общества.

Как правило, система социального контроля выстраивается на нескольких основных методах и формах:

• Социальные нормы;
• Социальные санкции;
• Нормы морали и нравственности;
• Социальные традиции и обычаи, социальные табу.

Таким образом, социальный контроль присутствует буквально во всем: это и правила дорожного движения, и общение с людьми, взаимоотношения с начальством, соблюдение регламента рабочего дня, взаимоотношения с членами семьи, членами коллектива, с людьми на улице. Все это крайне важно регулировать и контролировать, так как без контроля в отношении определенных сфер жизни человека он попросту не будет знать, как ему действовать, в каком порядке выстраивать отношения, на какие темы он имеет право общаться, а какие темы следует избегать с представителями других социальных групп.

Нет такой сферы, в которой человек полностью опирался исключительно на свои личные ощущения, так как его опыт может противоречить опыту и представлению других членов общества, что в значительной степени может негативно сказаться на их жизни, мировоззрении, мироощущении и в целом на отношении к той или иной ситуации. В связи с этим, социальный контроль – неотъемлемая часть повседневной и профессиональной жизни индивидов, и главным принципом является соблюдение всевозможных правил, норм и ценностей, чтобы общественная жизнь была отрегулирована и не подвергалась опасности.

Функции социального контроля

Говоря о социальном контроле, а также о том, как он проявляется в тех или иных областях человеческой жизни, необходимо также более глубоко изучить основные функции социального контроля. К ним относятся такие, как:

1. Охранительная функция – направлена на то, чтобы сохранять ключевые жизненные ценности общества – жизнь, свобода, имущество и иные сферы, которые в повседневной жизни крайне важны для человека и его окружения;
2. Регулятивная функция социального контроля выражена в реализации всей совокупности процессов, которые могут как определять, так и ограничивать форму воплощения потенциала личности или социальной общности в конкретных сложившихся условиях. Это значит, что не всегда и все нормы могут быть одинаково применимы в различных социальных, экономических, политических или духовных условиях, и в связи с этим необходимо также подбирать те или иные механизмы, чтобы они были уместны и, что немаловажно, эффективны;
3. Стабилизирующая функция социального контроля – ее реализация способна обеспечить возможности последующего прогнозирования поведения человеческой личности, а также функционирования наиболее востребованных и развитых социальных институтов. Все это способствует обеспечению социального порядка, что также делает окружающую среду более безопасной, а человека подталкивает к соблюдению подобных правил и норм.

Таким образом, социальный контроль – это особая сфера жизнедеятельности, которая оказывает влияние на мировоззрение человека, на его различные формы жизнедеятельности. Социальный контроль присутствует в жизни человека и выступает неотъемлемой частью каждого его действия, взаимосвязи и взаимозависимости. Крайне важно осознавать, что социальный контроль представлен не только в качестве набора норм и традиций, правил поведения: это еще и запрещающие механизмы, санкции, которые демонстрируют, как не надо поступать, чтобы не получить наказание за свои действия. Без социального контроля мы бы столкнулись с дезорганизацией общества, а также с яркими проявлениями асоциального поведения, что негативно сказывается на повседневной жизни человека.

Пристыжающие правовые санкции: проблема моральной обоснованности

скачать Автор: Прокофьев А. В. — подписаться на статьи автора
Журнал: Философия и общество. Выпуск №2(91)/2019 — подписаться на статьи журнала

DOI: https://doi.org/10.30884/jfio/2019.02.05

В статье проанализирована проблема моральной обоснованности применения пристыжающих правовых санкций, которые пережили неожиданное возрождение в США конца XX в. Важнейшей точкой пересечения правовой практики, общественных дискуссий и академических исследований в отношении пристыжающих санкций стало судебное дело Шона Джементеры, похищавшего корреспонденцию из почтовых ящиков граждан и приговоренного к участию в ритуале пристыжения перед почтовым отделением. Ключевым аргументом против пристыжающих санкций считается утверждение, что они предполагают такое обращение с осужденным, которое унижает его человеческое достоинство. Унижение достоинства теоретики усматривают в объектификации пристыжаемого преступника, в демонстрации его неравного гражданского статуса, в жестоком обращении с ним, тождественном «репутационному убийству». Однако, как показано в статье, эти эффекты в равной мере присутствуют и в системе наказания, построенной на основе лишения свободы. Так как этот нокаутирующий аргумент не разрешает спор о судьбе пристыжающих санкций, то от социальной этики требуется соотнесение между собой доводов pro et contra, связанных с их общественной эффективностью. Противники пристыжающих санкций полагают, что в современном индивидуализированном обществе они просто не работают. Сторонники – считают, что: а) существуют виды преступлений и типы преступников, по отношению к которым это неверно; б) среди альтернатив лишения свободы только пристыжающие санкции в достаточной мере выражают моральное осуждение преступлений. Позицию сторонников следует считать более убедительной, однако они не учитывают, что, даже будучи эффективными, пристыжающие санкции сопровождаются неконтролируемыми эксцессами, которые препятствуют реализации воздающей справедливости.

Ключевые слова: этика, мораль, воздающая справедливость, наказание, пристыжающие правые санкции, унижающее достоинство обращение, социальная эффективность наказаний.

The paper deals with the problem whether shaming sanctions could be morally justified. The practice of using these sanctions experienced an unexpected revival in the United States in the late twentieth century. The crucial intersection of forensic practice, public discourse and academic research in this sphere was the case of Shawn Gementera who had been ordered to participate in a shaming ritual, namely to stand in front of a post office wearing a signboard that proclaimed: ‘I stole mail. This is my punishment’. The main argument against shaming sanctions is that they presuppose degrading or humiliating treatment of a convict and lead to loss of his/her dignity. If this argument were persuasive, it could end the discussion about the moral status of shaming sanctions. Critics claim that shaming rituals objectify convicts, establish deep civic, moral, existential inequality, and treat convicts cruelly (commit ‘reputational homicide’). The author demonstrates that the same effects plague the penitentiary system based on different kinds of the deprivation of liberty. As the knock-down deontological argument against shaming sanctions is flawed, the arguments from their social efficiency have to be tried. Some theoreticians consider their efficiency as low, at least in the modern individualized society. Others believe that these sanctions are very efficient against some types of criminals and clearly express moral condemnation of crimes. Despite the fact that proponents of shaming sanctions are right about their efficiency, this cannot solve the problem whether shaming sanctions are morally justified because even efficient sanctions can be systematically accompanied by dangerous excesses. The shaming sanctions are definitely of this kind.

Keywords: ethics, morality, retributive justice, punishment, shaming sanctions (penalties), degrading treatment, social efficiency of punishments.

   

  Прокофьев Андрей Вячеславович, доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Сектора этики Института философии РАН more 


 Правовые санкции (наказания), которые принято называть пристыжающими, представляют собой очень спорное, неоднозначное явление общественной практики. Дискуссия о допустимости их применения является хорошей иллюстрацией того, насколько сложен процесс поиска отправных положений этического анализа социальных институтов и насколько неочевидна в нем роль разных аргументов. В настоящей статье предпринята попытка если не окончательно определиться с относительной силой разных доводов pro et contra, использующихся в этом споре, то хотя бы содержательно обсудить данный вопрос.

 Практический фон социально-этического спора 

 Частичное возрождение пристыжающих правовых санкций началось в последнем десятилетии прошлого века в США и сразу же вызвало неоднозначную реакцию широкой публики и академического сообщества. Это неудивительно, поскольку данный процесс затронул страну, правовая культура которой построена на основе либерально-демократических ценностей. Присутствие пристыжающих санкций в юридической практике стран, принадлежащих к исламской традиции или сохраняющих доминирование коммунистической идеологии, не создало бы глубокой нормативной коллизии. Напротив, американский юрист или этик, занимающийся обоснованием пристыжающих санкций, вынужден исходить из особенностей того морального и юридического контекста, который сформировал пенитенциарную систему, сконцентрированную на лишении свободы, и привел к исчезновению клеймения и позорного столба.

 Примеры возрожденных пристыжающих санкций довольно разнообразны: а) осужденный в течение определенного времени в публичном месте носит на себе специальное объявление, описывающее характер совершенного преступления; б) осужденный носит на одежде известные всем знаки, указывающие на преступление определенного типа; в) на автомобили водителей, уличенных в вождении в нетрезвом виде, устанавливаются специальные таблички; г) осужденный произносит в публичном месте утвержденную судом покаянную речь; д) имена клиентов, пользующихся услугами проституток, оглашаются на местных телеканалах; е) клиенты проституток принудительно посещают специальные семинары, на которых узнают о воздействии проституции на вовлеченных в нее женщин; ж) владельцы недвижимости в городских трущобах, которые сдают комнаты, не отвечающие гигиеническим требованиям, подвергаются домашнему аресту именно в этих комнатах; з) посетители баров, которые справляют естественные надобности рядом с заведениями, моют мостовые в заранее известное публике время и т. д.

 Ярким случаем применения пристыжающих санкций стал так называемый кейс Джементеры. Он важен, поскольку оказался точкой прямого пересечения академических исследований и правовой практики. Благодаря усилиям практикующего юриста и университетского профессора Дэна Маркела апелляция по делу Джементеры превратилась в широкую дискуссию о правовом и моральном статусе таких санкций. Представители академического сообщества обратились к суду, и суд, в свою очередь, начал активно ссылаться на доводы разных теоретиков. Двадцатичетырехлетний американец с большим опытом совершения мелких правонарушений Шон Джементера в 2001 г. совершил кражу писем из почтовых ящиков в Сан-Франциско. В соответствии с законом он мог получить от двух до восьми месяцев тюремного заключения. Однако в вынесенном в 2003 г. приговоре суд ограничился двумя месяцами с последующим освобождением под надзор на три года. Для того чтобы подчеркнуть тяжесть преступления, суд дополнил это наказание  100 часами «общественных работ», состоявших в ношении на себе объявления «Я крал письма. Это мое наказание» перед входом в почтовое отделение. Непосредственное обоснование этой меры звучало следующим образом: «Ему следует дать понять то неодобрение, которое высказывает общество в отношении подобного поведения, такова идея, стоящая за этим унижением».

 После жалобы Ш. Джементеры на дополнительное наказание и совещания судьи с обеими сторонами процесса приговор был скорректирован. Общественные работы превратились в четырехчастные: 1) наблюдение осужденного за работой отдела потерянных писем; 2) написание писем-извинений пострадавшим; 3) чтение лекций школьникам; 4) восьмичасовое ношение объявления о совершенном преступлении у хорошо охраняемого почтового отделения. Однако и это наказание осужденный не счел справедливым. В поданной Джементерой апелляции было сказано, что упомянутое в приговоре унижение не может быть целью наказания, а само по себе появление осужденного с объявлением о совершенном им преступлении на публике является наказанием «жестоким и необычным» (а значит, противоречит 8-й поправке к Конституции США). В заключении amicus curiae, поданном Дэном Маркелом и подготовленном целым рядом представителей академической общественности (в том числе Джоном Брейтуэйтом, Тони Массаро, Гербертом Моррисом, Джеймсом Уитмэном), приговор Джементере был поставлен в более широкий конституционный и этический контекст – он рассматривался как несовместимый с человеческим достоинством осужденного.

 Апелляционный суд отклонил апелляцию, подчеркнув, что пристыжение в случае Джементеры является частью комплексного процесса наказания, в рамках которого осужденный получает представление о тяжести своего преступления, а именно – сталкивается с тем фактом, что у кражи писем есть реальные жертвы, а также получает возможность реинтегрироваться в сообщество. Жесткость наказания суд предложил сравнивать с возможным в этом случае восьмимесячным тюремным заключением вместо двухмесячного, назначенного Джементере. При таком сравнении приговор невозможно считать жестоким.

 Проблема унижающего достоинство обращения 

 Каковы ключевые дискурсивные стратегии в полемике о моральном статусе пристыжающих санкций? Как показывает кейс Джементеры, самым привлекательным для теоретиков способом их критики служит демонстрация того, что они являются обращением, унижающим достоинство осужденного. Если этот тезис можно убедительно обосновать, то пристыжающие санкции находятся за пределами строгих деонтологических границ, установленных для реализации общественного блага, и значит, дальнейшее обсуждение их практических преимуществ и недостатков бессмысленно. Сторонники данного подхода обращаются к кантовской традиции в этике наказания. В «Метафизике нравов» Иммануил Кант ведет речь о том, что даже порочному человеку нельзя отказывать в уважении, поскольку любой человек есть свободное, моральное существо. Он сохраняет в себе «задатки доброго» и может встать на путь исправления. Позорные наказания несовместимы с вызывающим уважение достоинством преступника. Они «бесчестят само человечество», являются для подвергающегося им человека большей потерей, чем потеря жизни и состояния, а у «зрителей вызывают краску стыда за принадлежность к роду, с которым можно так обращаться». Именно поэтому их следует отменить. Кантовские примеры – «четвертование, растерзание собаками, отрезание носа и ушей» [Кант 1994: 510–511]. Однако под определение «позорного наказания» может попасть и публичное пристыжение.

 Конкретные аргументы, использующиеся для доказательства тождества пристыжающих санкций и унижающего достоинство обращения, таковы.

 Во-первых, можно утверждать, что эти санкции пренебрегают автономией нарушителя закона, поскольку объективируют его. Так как в ходе специальных публичных ритуалов нарушитель превращается в «фигуру предостережения» для всех остальных граждан, пенитенциарная система государства использует этого человека в качестве средства или своего инструмента. Так выглядит обобщенная формулировка аргумента от неуважения к автономии. Однако он может быть выражен и в более конкретной форме. Уважение к автономии присутствует там, где осужденный обладает возможностью отвергнуть или проигнорировать послание общества, содержащееся в наказании. В случае пристыжающих правовых санкций эта возможность отсутствует или крайне ограничена [Garvey 1998: 765].

 Во-вторых, можно утверждать, что ритуалы пристыжения демонстрируют нарушителю закона его неравенство с другими гражданами, неравенство, которое является не поверхностным (как, например, неравенство собственности), а глубинным, относящимся к моральному качеству личностей. Как пишет Марта Нуссбаум, пристыжающие санкции «разделяют людей на две группы: слабых и морально неустойчивых и тех, кто выше их и поэтому может насмехаться над позором жалких людишек, находящихся внизу» [Nussbaum 2004: 232].

 В-третьих, можно утверждать, что пристыжающие наказания являются непропорционально жестокими [1]. Если предположить, что в каком-то конкретном случае ритуал пристыжения достигает своей конечной цели, то подвергающийся пристыжению человек лишается самого важного основания полноценной человеческой жизни – самоуважения, или минимально положительной самооценки. Как заметил Дж. Уолдрон, наказания должны давать преступникам «взбучку», но сохранять их способность держаться прямо и контролировать свою жизнь [Waldron 2012: 65]. Пристыжающие наказания не оставляют такой возможности. Пытаясь усилить этот аргумент, Д. Маркел указал на то, что пристыжающие наказания являются своего рода «репутационным убийством»: «Публичное пристыжение закрывает возможность для нарушителя когда-нибудь в будущем быть признанным в качестве человека, обладающего достоинством, которое принадлежит каждому ответственному моральному деятелю в сообществе лиц, наделенных способностью к моральному выбору» [Markel 2001: 2220].

 Все эти соображения имеют один существенный недостаток. Их невозможно артикулировать так, чтобы они служили аргументами именно против пристыжающих санкций, не затрагивая при этом иные центральные инструменты современной пенитенциарной системы. Начиная примерять их к данному практическому контексту, мы обнаруживаем, что должны либо распространить критическую аргументацию на все наказания (в особенности на лишение свободы), либо перестать использовать ее в отношении пристыжающих санкций.

 Если унижение связано с инструментализацией и объективизацией нарушителя, то при радикальном понимании этого утверждения оно означает, что наказание превращается в унизительное в силу самой по себе его сдерживающей роли. Но тогда все наказания будут одинаково унизительными, ведь они в любом случае нацелены на сдерживание потенциальных нарушителей (уже подвергшихся наказанию или просто знающих о его возможности). Менее радикальное понимание аргумента от неуважения к автономии дает надежду, что нам удастся разделить все наказания на две части: а) те, которые носят сугубо манипулятивный характер, то есть опираются исключительно на страх и стремление потенциального нарушителя избежать различного рода потерь; б) те, которые не манипулируют им, поскольку суровое обращение, включенное в их механику, представляет собой не просто причинение страдания, которого каждый человек хотел бы избежать, но и обращение к разуму. Этот критерий неплохо, хотя и небезупречно, работает в отношении телесных наказаний, в особенности находящихся на грани пытки [2]. Здесь телесность (животная природа) человека используется в обход сугубо человеческих его свойств (способности к рассуждающему выбору и деятельности, ориентированной на ценности). Напротив, лишение свободы не использует исключительно автоматические, импульсивные, животные реакции и оставляет нарушителю возможность для осмысления своего поведения в перспективе определенных ценностей. Однако принудительное участие в пристыжающих ритуалах в этом отношении больше похоже на лишение свободы, чем на применение шпицрутенов или испанского сапога. Значит, отсутствие обращения к разуму характеризует либо оба вида санкций, либо ни один из них.

 Если взять за точку отсчета конкретизированную форму аргумента от автономии, то и здесь различие между лишением свободы и ритуалами пристыжения не будет радикальным. Действительно, тот, кто подвергается лишению свободы, может не принять моральное послание общества, содержащееся в суровом обращении с ним. Он может отбыть в заключении положенные месяцы или годы без ожидаемой от него реакции и беспрепятственно выйти на свободу. Как пишет Стивен Гарвей, никто не будет настаивать на дальнейшем лишении свободы осужденного, если тот не раскаялся и не признал ценность законопослушного поведения [Garvey 1998: 765]. Но то же самое касается и пристыжающих санкций. Никто не будет повторять ритуал пристыжения до тех пор, пока не произойдет «умоперемена» преступника. Это значит, что осужденный имеет возможность не принять моральное послание общества. Исключением является принудительное произнесение покаянной речи, которое заставляет осужденного имитировать свое моральное преобразование (по сути, лицемерить). Но и в этом случае у него есть выбор: осужденный, как правило, может отказаться от участия в пристыжающем ритуале, выбрав вместо него лишение свободы или увеличение срока лишения свободы, который был назначен вместе с пристыжающими санкциями.

 Некоторые исследователи пытаются показать, что пристыжающие правовые санкции внутренне неоднородны, что они состоят из «собственно пристыжающих» и «унижающих» воздействий. Принудительное посещение семинаров о вреде проституции относится к первой категории, а публичное ношение на себе объявления, содержащего описание правонарушения, как в случае с Джементерой, – ко второй [Hall 2013: 49–59]. Однако когда нарушитель сталкивается с негодованием в глазах людей, несущих свои письма и посылки в почтовое отделение, он также получает обращенное к его разуму послание о том, насколько важна для окружающих почтовая коммуникация с близкими и насколько болезненны для них действия почтового вора. И нет оснований считать, что этот способ демонстрации нарушителю тяжести его деяния менее эффективен, чем, например, принудительное участие в работе с клиентами в отделе пропавших писем.

 Аргументы от попрания равенства и неоправданной жестокости каждый по-своему опираются на мысль, что унизительный характер пристыжающих санкций определяется тем, что сопровождающее их общественное осуждение касается идентичности или личности нарушителя. Однако трудно представить себе наказание, которое не было бы связано с подобным эффектом. Опасаясь разделения общества на группы и связанного с ним презрения нормальных (нравственных) людей к ненормальным (безнравственным), М. Нуссбаум разделяет весь ряд наказаний, использующихся сегодня, на унижающие, которые генерируют неравенство, и неунижающие, которые этого избегают. Первые ориентированы на стыд и качество личности (именно здесь мы обнаруживаем ритуалы пристыжения), вторые – на вину и качество деяния (таковы штраф, общественные работы и лишение свободы) [Nussbaum 2004: 230–233]. Но это разграничение искусственно. Ведь невозможно дать оценку деяния, то есть определить степень виновности нарушителя закона, не оценивая его личность, особенности которой обусловили выбор именно этой линии поведения. Невозможно рассматривать поступок как результат мгновенного волевого акта, а не жизненного нарратива и характера. Соответственно, обвинение в унижающем обращении должно распространяться и на те наказания, которые, по мнению Нуссбаум, ориентированы на вину и деяние.

 От этого вывода можно было бы уклониться, указав на то, что и аргумент от попрания равенства, и аргумент от неоправданной жестокости имеют в виду не просто осуждение личности нарушителя, а такое ее осуждение, которое носит окончательный и всеохватный характер. Но ведь пристыжающие наказания используются в современной судебной практике в непосредственной связи с конкретными правонарушениями и не создают оснований для все-охватности и окончательности оценок. К примеру, объявление, с которым Ш. Джементера должен был стоять перед почтовым отделением, не указывало на него как на личность определенного качества («подонок», «выродок» и т. д.), оно гласило: «Я крал почту». Даже стикер «пьяный водитель» указывает именно на поступки, то есть на установленные судом неоднократные факты вождения в нетрезвом виде. Поэтому нельзя сказать, что правовая система, организующая ритуал пристыжения, предлагает публике осудить личность нарушителя в отрыве от его конкретных деяний и тем более – сделать это в тотальных и окончательных формах. Соответственно, унижением оказываются чреваты лишь эксцессы такой практики, а не она сама. Отсюда следует, что спор о ее моральном статусе переходит в эмпирическую плоскость, в плоскость выявления неизбежности и глубины этих эксцессов.

 Наконец, если принять, что превращение нарушителя, подвергшегося ритуалу пристыжения, в человека второго сорта или «репутационный труп» происходит в связи с самим по себе приданием его нарушения публичной огласке (привлечением к нему негодования общества), то борьба с унижающим достоинство обращением должна была бы выразиться в радикальной трансформации всех институтов правосудия и исполнения наказаний. Открытость судебных процессов, циркулирование информации о приговорах и судимости и даже традиционный режим содержания заключенных, предполагающий их общение друг с другом, являются формами вынесения наказания на публику. Это значит, что они должны быть устранены. Не говоря о технической сложности подобной реформы, она, во-первых, разрушила бы некоторые из условий осуществления честного правосудия и, во-вторых, фундаментально подорвала бы возможности воплощения экспрессивной функции наказания, о которой речь пойдет ниже.

 Таким образом, тот вариант критики пристыжающих санкций, который потенциально является самым сильным и даже нокаутирующим, вызывает большие сомнения. В соответствии с юридическими комментариями к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, унижающее достоинство обращение имеет место тогда, когда уровень унижения в каком-то конкретном случае превышает тот, который присущ любому наказанию. Однако в отношении пристыжающих санкций, которые не содержат элементов оскорбления и просто осведомляют публику о совершенном нарушении, как в случае Джементеры, невозможно доказать, что этот уровень превышен. В этой связи оказываются востребованными все прочие аргументы pro et contra, и только их общий баланс может решить вопрос о допустимости использования ритуалов пристыжения в пенитенциарной практике.

 Проблема общественной эффективности 

 Какого рода аргументация применяется для обоснования необходимости возродить пристыжающие санкции? Она включает в себя два элемента: во-первых, указание на крайнее несовершенство пенитенциарной системы, которая опирается на лишение свободы, во-вторых, демонстрацию преимуществ пристыжения в сравнении со всеми остальными альтернативами лишения свободы. Итак, сторонники возрождения пристыжающих санкций подчеркивают, что привлекательная на уровне теории ретрибутивная схема классической либеральной пенологии «злоупотребление свободой должно влечь за собой ее ограничение» на практике порождает большие проблемы [3]. Они связаны с высокой стоимостью построенной на этой основе системы наказания, ее низким сдерживающим эффектом и ее несоответствием принципу соразмерности. Прежде всего такая система предполагает сохранение институтов, которые требуют от общества огромных финансовых затрат. Как замечает Амитай Этциони в статье с характерным названием «Назад к позорному столбу?», один год содержания преступника в тюрьме равен по стоимости одному году обучения студента в лучшем университете [Etzioni 1999: 50]. Кроме того, места лишения свободы являются пространством, в котором оформляется и поддерживается криминальная субкультура. Именно здесь складывается один из центров самовоспроизведения преступности. Это обстоятельство не только указывает на слабый сдерживающий эффект подобного наказания, но и заставляет сомневаться в соразмерности воздаяния, достигаемого с помощью лишения свободы. По приговору нарушитель должен столкнуться именно с лишением свободы, а фактически он оказывается обречен на долгую жизнь в сообществе заключенных с его весьма специфическими традициями и обычаями. Отсюда следует вывод, что если не полная отмена такой меры наказания, как лишение свободы, то по крайней мере сокращение области ее применения является вполне оправданной целью современного общества.

 В числе использующихся на настоящий момент альтернативных санкций мы обнаруживаем штрафы и общественные работы. Они дешевле и не поддерживают криминальную субкультуру. Однако замещение ими лишения свободы сталкивается с трудностью, обсуждению которой должен предшествовать небольшой экскурс в область функций наказания. В системе ценностных координат социальной этики наказание выполняет две основных функции: сдерживающую и воздающую. Хотя на уровне обоснования института наказания мы часто обнаруживаем противостояние ретрибутивизма и теории сдерживания, при обсуждении достоинств и недостатков конкретных наказаний доводы, связанные с воздаянием и сдерживанием, чаще используются как дополняющие друг друга. Однако они не исчерпывают всего ряда нормативных соображений, имеющих значение в этой сфере, поскольку не отражают экспрессивно-коммуникативного аспекта наказания. Дело в том, что наказание является не только способом сдерживания и средством воздаяния, но и ценностным посланием, направленным нарушителю. Своей формой и содержанием оно должно отчетливо демонстрировать тот факт, что совершенное нарушителем действие являлось пренебрежением равной ценностью другого человека. При этом вся серьезность неуважения к другому человеку, проявившаяся в нарушении, не может быть отражена в простом порицании нарушителя. Только суровое обращение с ним, то есть его страдание, способно придать осуждению достаточную весомость.

 Лишение свободы выражает этот аспект наказания очень отчетливо. Оно однозначно ассоциируется с осуждением того действия, ответом на которое стало тюремное заключение или пребывание в трудовой колонии. У штрафов же и общественных работ такой тесной связи с осуждением нет. Штраф может рассматриваться не как санкция, а как цена, которая заплачена за привилегию нарушить закон. Общественные работы представляют собой нечто такое, что другие люди делают по велению сердца или ради честного заработка. Использование штрафов и общественных работ в качестве наказания скорее оскорбляет этих людей, чем дополнительно указывает преступнику на предосудительный характер его деяния. Публичное пристыжение, в отличие от других альтернативных санкций, вполне способно конкурировать с лишением свободы в экспрессивном отношении. Эту мысль высказал один из главных защитников пристыжающих санкций Дэн Кахан [Kahan 1996] [4].

 Он же предположил, что эти санкции могут иметь довольно высокий сдерживающий эффект. Главная причина состоит в том, что принудительное участие в пристыжающих ритуалах «крайне неприятно», ведет «к травматичному снижению самооценки». Поэтому уже простое стремление не подвергаться таким страданиям может заставить потенциального нарушителя воздержаться от противоправных действий. Другой сдерживающий фактор связан с вполне реальной возможностью того, что нарушитель, подвергшийся пристыжающим санкциям, примет то послание общества, которое содержит в себе ритуализированное осуждение. Ярко выраженное неодобрение окружающих порождает диссонанс между его собственными представлениями о допустимом поведении и той реакцией, которую это будто бы допустимое поведение вызывает у большого количества людей. Одним из выходов из этого неустойчивого состояния является изменение моральных убеждений, препятствующее совершению новых правонарушений. Наконец, третий сдерживающий фактор связан с тем, что пристыжающие наказания разрушают иллюзию терпимости окружающих к нарушениям закона. Такая иллюзия может сохраняться в связи со спецификой непосредственного круга общения нарушителя, но исчезает, когда он сталкивается с неприятием его поступков широкой публикой. Наконец, что тоже немаловажно, пристыжающие санкции просто дешевле администрировать государству.

 Противники пристыжающих санкций реагируют на аргументы Д. Кахана не только уже известным нам рассуждением об унижении достоинства, но и сомнением в их эффективности. Высокая нравственная экспрессивность санкции, по их мнению, не может компенсировать ее неспособность воздействовать на поведение потенциальных нарушителей. И именно в этой части рассуждение Кахана рассматривается противниками как уязвимое. Условия, в которых пристыжающие санкции способствуют снижению уровня преступности, таковы. Во-первых, нарушитель должен быть членом определенной группы, такой же сплоченной, как религиозные или этнические сообщества. Во-вторых, группа должна согласиться с судебным решением и активно способствовать его реализации. В-третьих, решение должно быть доведено до сведения группы и она должна коммуникативно и эмоционально дистанцироваться от нарушителя. В-четвертых, нарушитель должен испытывать страх такого дистанцирования. Проблема в том, что в современных обществах западного типа эти условия по большей части отсутствуют, в чем и была одна из центральных причин исчезновения пристыжающих санкций из юридической практики. Современное общество анонимизировано и мобильно, его члены многократно меняют свое непосредственное окружение, их идентичность формируется на основе принадлежности к разным сообществам, которые могут не иметь сколько-нибудь существенного интереса в поддержке судебных решений. Да и сама по себе множественность таких сообществ дает современному человеку достаточно альтернативных точек опоры, чтобы уклоняться от потенциальных травм, связанных с пристыжением (ср. выводы Тони Массаро: [Massaro 1991: 1921–1928]).

 Сторонники применения пристыжающих санкций пытаются показать, что в некоторых современных контекстах перечисленные условия продолжают существовать, а в других – имеются иные основания действенности ритуалов пристыжения. Конечно, эти теоретики не могут не признать очевидную слабость существующих территориальных сообществ. Однако, по их мнению, в современном социуме все же сохраняются очаги территориальной коммунальной жизни и есть основания надеяться, что они будут расширяться. Кроме того, они указывают на тот факт, что территориальные сообщества являются не единственной средой, в которой пристыжающие санкции создают резонанс, необходимый для сдер-живания потенциальных нарушителей. Например, в современном обществе существенную роль имеют сообщества профессионального типа, которые не просто обладают авторитетом для их членов, но часто наделены полномочиями по регулированию профессиональной практики. Важным фактором в жизни наших современников являются также формальные и неформальные сообщества, связанные с деятельностью непрофессионального типа. Они, как и сообщества профессионалов, чувствительны к информации о правонарушениях их членов. Современные средства коммуникации (преимущественно сеть Интернет) придают этим сообществам массовый характер и обеспечивают широкую циркуляцию любой значимой для них информации.

 К этим доводам добавляется уверенность в том, что в случае отдельных категорий нарушителей наличие сплоченного сообщества, поддерживающего своим авторитетом приговоры суда и вызывающего своей реакцией на них острый эмоциональный отклик нарушителей, просто не нужно. Таково, например, положение «белых воротничков» – одной из центральных мишеней пристыжающих правовых санкций. Данная категория нарушителей отличается тем, что перспективы профессиональной деятельности ее представителей непосредственным образом зависят от доверия к их честности и профессиональной компетентности. Для них профессиональная (деловая) репутация является не просто ценным достоянием, а условием продолжения профессиональной карьеры. Интерес к их репутации проявляют не только члены их собственного сообщества, но и все потенциальные клиенты и работодатели. В случае с «белыми воротничками» публичное оглашение информации о правонарушении является как серьезной угрозой для потенциальных нарушителей, так и средством предотвращения возможных рецидивов. Человек, лишенный свободы, не может совершить нового преступления в силу физических ограничений, «белый воротничок» с подорванной репутацией не сможет этого сделать в связи с тем, что он не будет нанят в качестве профессионала [Kahan, Posner 1999].

 В целом ответ сторонников пристыжающих санкций на критику можно считать вполне удовлетворительным. Их цель состоит в обосновании частичного замещения такими санкциями традиционной практики лишения свободы. Они обнаруживают классы правонарушений и группы правонарушителей, в отношении которых пристыжающие санкции являются эффективными. И это позволяет им выявить довольно отчетливые границы той сферы, в которой лишение свободы могло бы и должно было бы потесниться. Однако это рассуждение не учитывает существования еще одной группы аргументов против пристыжающих санкций. Речь идет об аргументах, отталкивающихся от невозможности контроля над нежелательными эксцессами. И здесь позиции критиков, пожалуй, наиболее сильны.

 Проблема нежелательных эксцессов 

 Дело в том, что защитники пристыжающих санкций исходят из предположения, что реакция публики на предъявленного ей нарушителя закона будет рациональной и предсказуемой. По их мнению, в ходе ритуала пристыжения нарушитель столкнется со строго определенными проявлениями негодования со стороны членов общества, увидит свое деяние их глазами, переживет болезненный психологический дискомфорт и, возможно, претерпит своего рода «умоперемену». Однако в действительности ни интенсивность, ни формы выражения негодования невозможно предсказать, поскольку на них влияет огромное количество индивидуальных идиосинкразий и коллективных предрассудков. Дж. Уитмэн задает в этой связи вопрос: «Кто знает, как частные лица будут обращаться с пристыжаемым клиентом проститутки, нечестным торговцем, магазинным вором или пьяным водителем? Кто знает, как будут себя вести частные лица, которым дали право поиграть в полицейского?» Именно эта неопределенность задает моральную проблематичность пристыжающих санкций. Эти санкции, продолжает Уитмэн, предполагают опасную готовность государства делегировать часть своих принуждающих полномочий неустойчивым и неконтролируемым народным массам» [Whitman 1998]. Судья не может знать, каким будет состав стыдящей публики в какой-то конкретный момент, но даже имея такую информацию, он не может быть уверенным в том, что публика выразит свое осуждение в тех формах, на которые он рассчитывает.

 Непредвиденные эксцессы могут быть двоякого рода. Во-первых, осуждение может смещаться в сторону личного, всеохватного и окончательного (что не предполагается оценкой деяния, содержащейся в приговоре, но не может быть предотвращено). Тем самым обращение с нарушителем окажется на грани прямого оскорбления и полного отождествления деятеля и его поступков, то есть возникновения тех эффектов, которые критики, оперирующие понятием «унижающее достоинство обращение», считали неотъемлемым свойством пристыжающих санкций. Во-вторых, осуждение может оказаться гораздо более интенсивным, чем представляется необходимым судье. Это порождает проблему с соразмерностью наказания тяжести деяния и с обеспечением равной тяжести наказания за одинаковые преступления. В случае участия публики в исполнении наказаний эти параметры сурового обращения с нарушителем всегда будут непредсказуемой переменной величиной. Когда в процесс исполнения наказания вовлечены исключительно профессионалы пенитенциарной системы, единообразие сурового обращения поддерживать заметно проще. Конечно, существуют препятствующие этому факторы. Их действие хорошо иллюстрируют как реальные примеры произвола надзирателей, так и результаты психологических экспериментов, подобных Стэнфордскому тюремному. Но в любом случае работники пенитенциарных учреждений включены в формальный порядок должностного соподчинения. Они получают приказы и ограничены инструкциями, в отличие от участвующей в пристыжении публики.

 Есть и еще одно обстоятельство, требующее учета в качестве возможного эксцесса применения пристыжающих санкций. Если правовая система готова опираться на пристыжение нарушителей со стороны публики, то она оказывается в меньшей степени защищена от угрозы появления законов, которые запрещают деяния, считающиеся этой публикой постыдными. Такой правовой системе труднее уклониться от использования той логики формирования списка наказуемых деяний, которая была предложена лордом П. Девлином в знаменитой работе 1959 г. «Принудительное внедрение нравственных норм» (The Enforcement of Morals): то, что устойчиво вызывает в обществе отвращение, то и наказуемо [Devlin 1959: 17]. И законодатель, и судья должны понимать, что потенциальный благотворный эффект ритуалов пристыжения необходимо соотносить с опасностью создания скользкого склона в сторону архаизации правовой системы и создания дискриминационных законов.

 Конечно, указание на возможные эксцессы социальной практики не является нокаутирующим аргументом против нее. Однако, по моему мнению, даже ограниченное применение пристыжающих санкций допустимо лишь в тех случаях, когда имеются эффективные механизмы преодоления эксцессов, надежно работающие в конкретной социальной среде. К сожалению или к счастью, для обсуждаемой мною практики такие механизмы пока еще не придуманы.

 Литература

 Кант И. Метафизика нравов / И. Кант // Соч.: в 8 т. Т. 6. М. : Чоро, 1994. С. 225–543.

 Соловьев Э. Ю. Переосмысление талиона. Карательная справедливость и юридический гуманизм // Новый мир. 2004. № 4. С. 123–143.

 Devlin P. The Enforcement of Morals. Oxford : Oxford University Press, 1959.

 Etzioni A. Back to the Pillory? // The American Scholar. 1999. Vol. 68. No. 3. Pp. 43–50.

 Garvey S. P. Can Shaming Punishments Educate? // The University of Chicago Law Review. 1998. Vol. 65. No. 3. Pp. 733–794.

 Hall C. A. Shame, Humiliation, and Punishment in the Liberal Society (dissertation). Irvine : University of California, 2013.

 Kahan D. M. What Do Alternative Sanctions Mean? // The University of Chicago Law Review. 1996. Vol. 63. No. 2. Pp. 591–653.

 Kahan D. M. What’s Really Wrong with Shaming Sanctions // Texas Law Review. 2006. Vol. 84. Pp. 2075–2095.

 Kahan D. M., Posner E. Shaming White-Collar Criminals: A Proposal for Reform of the Federal Sentencing Guidelines // Journal of Law and Economics. 1999. Vol. 42. No. S1. Pp. 365–392.

 Markel D. Are Shaming Punishments Beautifully Retributive? Retributivism and the Implications for the Alternative Sanctions Debate // Vanderbilt Law Review. 2001. Vol. 54. No. 6. Pp. 2157–2242.

 Massaro T. Shame, Culture, and American Criminal Law // Michigan Law Review. 1991. Vol. 89. Pp. 1880–1994.

 Murtagh K. J. Is Corporally Punishing Criminals Degrading? // Journal of Political Philosophy. 2012. Vol. 20. No. 4. Pp. 481–498.

 Nussbaum M. C. Hiding from Humanity: Disgust, Shame, and the Law. Princeton : Princeton University Press, 2004.

 Rijt van der J.-W. Torture, Dignity, and Humiliation // The Southern Journal of Philosophy. 2016. Vol. 54. No. 4. Pp. 480–501.

 Waldron J. Dignity, Rank, and Rights. Oxford : Oxford University Press, 2012.

 Whitman J. Q. What’s Wrong with Inflicting Shame Sanctions? // Yale Law Journal. 1998. Vol. 107. No. 4. Pp. 1055–1092.

 [1] Отсюда обращение протестующих против наказания Джементеры юристов и этиков к конституционному запрету на жестокие и необычные наказания. В европейском контексте ту же роль могла бы выполнить апелляция к статье 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, которая увязывает унижающее достоинство и бесчеловечное обращение с преодолением минимального порога жестокости.

 [2] Трудности, конечно, есть и в их отношении. Они проанализированы в ряде провоцирующих к размышлению работ [см., например: Murtagh 2012; Rijt 2016].

 [3] Хорошую артикуляцию и обновленное философское обоснование этой схемы на русском языке см. в статье Э. Ю. Соловьева [2004].

 [4] В более поздних трудах он изменил свое отношение к пристыжающим наказаниям, но исходил при этом не из нормативных соображений, а из опасения, что они не смогут стать предметом консенсуса людей с разными политическими убеждениями [Kahan 2006].
 
Размещено в разделах
Готовое эссе по обществознанию
Вы ищете готовое эссе по обществознанию? Вы решили просто заучить эссе и воспроизвести его на экзамене? На наш взгляд, этот способ не приведет Вас к цели! Ведь Вы хотите получить максимальные баллы!
Эссе по обществознанию нужно писать регулярно и самостоятельно!
Мой курс МАСТЕР ЭССЕ это возможность не только получить рекомендации и проверку своего эссе от эксперта, но и при необходимости, помощь на апелляции на ЕГЭ 2017!!!
А мы поможем Вам обсудить их, понять ошибки и выбрать в итоге верную стратегию. Итак, Вы выбрали путь самостоятельной подготовки к эссе (задание 29) по обществознанию соответственно нашим рекомендациям. Однако, Вы не можете найти компетентный отзыв и оценку Вашему эссе. Как эксперт ЕГЭ по обществознанию, я готов обсуждать Ваши реальные эссе.
Некоторые из наших подписчиков уже делятся своими эссе и получают отклик в обсуждениях в нашей группе 
Вот такое эссе написал наш подписчик Егэ Егэ:
29.3. (в нумерации ЕГЭ-2016) Социология, социальная философия.
 «Чем выше положение человека, тем более строгими должны быть рамки, которые сдерживают своеволие его характера» (Г. Фрейтаг)
Смысл высказывания автора я вижу в том, что при повышении социального статуса личности должен усилиться и социальный контроль по отношении к ней.
 Предлагаю Вам рассмотреть эту мысль и конкретизировать ее.
Во-первых, что такой социальный контроль? Социальный контроль — это положение, занимаемое индивидом или социальной группой в обществе. При возрастании социального статуса, то есть при вертикальной мобильности, повышается и самооценка личности, в следствии и его поведение. Целеустремленный, справедливый, честный на первый взгляд политик, при получении высокой должности, может превратиться на взяточника. 
Во-вторых, что же такой социальный контроль? Социальный контроль — это механизм регуляции отношений индивида и общества с целью укрепления порядка и стабильности в обществе. Социальный контроль направлен на предотвращение девиантного поведения, то есть общество с помощью санкции и норм или сама личность благодаря самоконтролю регулирует поведение. Например, в Саудовской Аравии за воровство отсекают руку. Применение такой санкции привело к значительному снижению воровства в стране.
В-третьих, можно вспомнить политику Китая. В Китае действуют Центральная комиссия КПК по проверке дисциплины и Министерство контроля. Эти органы следят за деятельностью высших государственных и негосударственных органов и борются с коррупцией. 
Таким образом, для регуляции характером личности применяют социальный контроль. Причем социальный контроль возрастает с повышением статуса личности. Лишенное социального контроля поведение личности становится девиантном.
Комментарий эксперта ЕГЭ
Что хочется отметить? Прежде всего, эссе построено грамотно, шаблон выдержан, К1 раскрыт. Наш подписчик пошел по пути простой и наиболее строгой структуры эссе, предложенной нами. Каждый свой теоретический тезис он подтвердил примером из социальной практики.
В тоже время, не очень корректным выглядит:
«Во-первых, что такой социальный контроль? 
Во-вторых, что же такой социальный контроль?»
Ну и конечно, совсем не верно дано определение:
«Во-первых, что такой социальный контроль? Социальный контроль — это положение, занимаемое индивидом или социальной группой в обществе». 
В данном случае речь идет о социальном статусе. Согласно критериям проверки данного задания, теоретическая ошибка, которая перед нами в данном случае, является поводом к снижению балла за К2 на 1.
Может, «во-вторых, каков механизм социального контроля?». Далее, не стоит сложно строить предложения.
Социальный контроль направлен на предотвращение девиантного поведения, то есть общество с помощью санкции и норм или сама личность благодаря самоконтролю регулирует поведение.
Рискуем запутаться, не согласовать падежи, не доставить запятых. В целом хорошее впечатление от эссе будет у эксперта ЕГЭ смазано. Лучше разбивать длинную мысль на короткие фразы:
Социальный контроль направлен на предотвращение девиантного поведения. То есть, общество, с помощью санкции и норм, или сама личность, благодаря самоконтролю, регулирует поведение.
В-третьих можно было чуть развернуть мысль, выполнить требование критериев проверки демоверсии ЕГЭ по обществознанию в задании 29 (при необходимости, раскройте иные аспекты проблемы). Например:
«Посмотрим на проблему с другой стороны! Что будет, если социальный контроль в отношении человека с высоким положением будет не эффективен? Как показывает опыт, возможны злоупотребления, коррупция.»
И потом хороший пример из социальной практики Китая: «Здесь… можно вспомнить политику Китая. В Китае действуют Центральная комиссия КПК по проверке дисциплины и Министерство контроля. Эти органы следят за деятельностью высших государственных и негосударственных органов и борются с коррупцией».
В целом все хорошо, как эксперт ЕГЭ оценил бы на 3-4 балла (из-за ошибки в термине (К2)). В тоже время применены данные смежных наук (К3).
Единственное, нет отсылок к своему жизненному опыту. Но, этот минус поправим, главное — есть желание совершенствоваться. Вот Вам еще одно высказывание немецкого писателя XIX века Густава Фрейтага, часто встречающееся в вариантах заданий 29 ЕГЭ по обществознанию:
29.3. Социология, социальная философия.
«В душе каждого человека находится миниатюрный портрет его народа» (Г. Фрейтаг)
Удачи Вам, продолжайте работать над эссе, присылайте Ваши эссе эксперту ЕГЭ в комментарии а также в обсуждения нашей группы 
 Социальные санкции и репутация, создающая организационную культуру 
 На вашем рабочем месте есть нормы, регулирующие надлежащее поведение, даже если вы можете не полностью о них знать. Все рабочие места делают. Когда люди взаимодействуют, развиваются социальные нормы, и эти нормы подкрепляются социальными санкциями.
 Санкция — это реакция других на поведение человека или группы. В целом санкции за соответствие являются положительными, а санкции за несоответствие — отрицательными.
 Социальный контроль зависит от санкций, и они необходимы для эффективной совместной работы групп людей.
 Какие социальные санкции распространены на вашем рабочем месте? 
 Создание и поддержание успешной культуры требует соответствующей координации принятых средств социального контроля
 Список возможных санкций в социальном взаимодействии огромен, как и диапазон их строгости. Не все нормы влекут за собой одинаковые санкции, потому что не все нормы одинаково важны в культуре.
 Некоторые примеры санкций за несоответствие включают стыд, насмешки, сарказм, критику, неодобрение, социальную дискриминацию и изоляцию, а также более формальные санкции, такие как штрафы и штрафы.
 Различные люди и группы также склонны применять различные санкции. Лично я не склонен кричать на людей, но могу бросить на меня неодобрительный взгляд, который явно холоден.
 Сами санкции обычно носят нормативный характер. Например, в моей команде по крикету самые незначительные отклонения от групповых норм обычно сопровождаются насмешками. Я бы не сказал, что у нас негативная культура, просто это несоответствие обычно беззаботно высмеивается. Для нас это эффективно для группы, чтобы продвигать желаемое поведение.
 Явно чрезмерные или несоответствующие санкции могут быть проблемой. Нам нужно быть очень осторожными, чтобы санкции применялись только в случае несоответствия или соответствия в случае соблюдения принятых норм.
 Создание и поддержание успешной культуры  требует соответствующей  координации принятых средств социального контроля (социальных санкций) для обеспечения соблюдения установленных или желаемых социальных норм.
 Почему важны социальные нормы и санкции? 
 Успешные организации имеют культуру, которая способствует продуктивному поведению их членов.
 Поведение может включать в себя непосредственно производительные, такие как помощь, поддержка, совместное использование и совместная работа. Также важно поведение, которое способствует созданию позитивной социальной среды, которая косвенно повышает производительность, создавая безопасную, открытую, поддерживающую, взаимосвязанную культуру, в которой люди чувствуют себя ценными, поддержанными, уполномоченными и сильным чувством принадлежности.
 Лидеры несут ответственность за создание позитивной культуры в своей группе или организации.
 Организационная культура — это основные убеждения, предположения, ценности и способы взаимодействия, которые направляют мысли, чувства, внешний вид и поведение членов.Эти «социальные нормы» необходимы для социальной сплоченности и взаимодействия; без них наши организации были бы хаотичными, нестабильными, непредсказуемыми и отказывающимися от сотрудничества.
 Создание и поддержание успешной культуры требует наказания за отклонение от установленных или желаемых социальных норм.
 Санкции — очень мощная сила. Даже неформальные санкции, такие как неодобрительный взгляд, насмешки или пренебрежительные комментарии, могут повлиять на поведение отдельных лиц и групп.
 Виды санкций 
 Санкции могут быть формальными и неформальными.Формальные санкции формально налагаются организацией (или представителем) в отношении физических лиц. Обычно они четко определены и могут включать штрафы или вознаграждения за отклонение или соблюдение. Они часто задокументированы в политике, правилах или положениях.
 Неформальные санкции налагаются отдельными лицами или группами в отношении других лиц или групп без использования формальной системы. Презрительные взгляды, избегание, бойкоты и другие действия являются формами неформальных санкций.
 Полезно еще одно различие между разными типами санкций: между внутренними и внешними санкциями.
 Внутренние санкции — это последствия, налагаемые самим человеком на основании соблюдения социальных норм. Так, например, человек может страдать от смущения, стыда или депрессии в результате несоблюдения и связанного с этим исключения из социальных групп.
 Внешние санкции, с другой стороны, представляют собой последствия, наложенные другими, и включают такие вещи, как исключение из группы, публичное унижение, наказание со стороны руководства, а также арест и тюремное заключение.
 Санкции не должны быть активированы, чтобы действовать. Угроза или возможность санкции могут повлиять на поведение.
 Могут ли лидеры контролировать культуру с помощью социальных санкций? 
 Как упоминалось ранее, успешная культура  предполагает соответствующую координацию  из  принятых средств  социального контроля. Это требует тщательного баланса положительных и отрицательных санкций за соответствие и несоответствие соответственно. Эти санкции должны быть уместными и приемлемыми, что означает, что они должны точно соответствовать тому, что является нормативно приемлемым для группы или организации.
 Например, публичная порка — это социальная санкция, но сегодня в мире мало организаций, где это было бы уместно. Очевидно, это крайний пример. Нам нужно подумать о том, уместна ли санкция с нормативной, моральной и правовой точки зрения, а также как санкция повлияет на нашу организационную культуру.
 Как обсуждалось ранее в отношении моей команды по крикету, насмешки могут быть эффективным наказанием. Но это также может негативно повлиять на культуру, создавая менее безопасную, открытую и благоприятную среду.Поэтому санкции необходимо тщательно и надлежащим образом согласовывать.
 Влияние лидеров 
 Лидеры имеют наибольшее влияние на культуру группы или организации, потому что лидеры имеют наибольший контроль над санкциями.
 Но не стоит недооценивать роль всех членов группы как в влиянии на культуру, так и в применении санкций. Действия любого члена группы способствуют установлению норм и, следовательно, культуре. Хорошие лидеры имеют наибольшее влияние в этих процессах.
 Авторитет лидера дает ему доступ к формальным санкциям, к которым другие члены группы не имеют доступа. В организациях наиболее важными формальными санкциями обычно являются:
 Официальные предупреждения или уведомления
 Удержание льгот, бонусов или продвижения по службе
 Увольнение из организации
 Предоставление льгот, бонусов или продвижения по службе
 Награды и другие официальные подтверждения
 Обычно угрозы или обещания, указанные выше, чрезвычайно важны, поскольку санкции не должны быть активированы, чтобы эффективно влиять на поведение.
 Неформальные санкции, такие как одобрительная улыбка или положительный комментарий для подтверждения позитивного поведения
 Это дает лидерам большее влияние, чем другие члены группы (или  власть  — тема, выходящая за рамки данной статьи). Это означает, что все санкции, включая неформальные санкции со стороны лидера, имеют большее влияние. Примерами могут быть одобрительная улыбка или положительный комментарий, подтверждающий позитивное поведение, или суровый или неодобрительный взгляд на людей, которые не соответствуют установленным или желаемым нормам.
 Лидеры также играют важную роль в наложении санкций на действия других лиц в группе или организации. Например, если член группы исключил другого члена за несоответствие, лидер может «наложить санкции», если исключение не было установленной или желаемой нормой для работы с несоответствием. Это может показаться немного запутанным, но просто помните, что санкции, как и любое другое поведение в группе, являются нормативными.
 Роль репутации 
 Репутация является важным фактором мотивации для продолжения поведения.Если у кого-то складывается репутация человека, который ведет себя определенным образом, он обычно чувствует давление, заставляя его продолжать действовать таким же образом.
 Это может быть очень положительным фактором в поощрении желаемого поведения, но может создавать и закреплять нежелательное поведение.
 Сначала негативный пример: в первый день Роберт выразил цинизм по отношению к проекту, над которым работала группа. «Не похоже, что это будет иметь какое-либо значение». Он подвергся санкциям со стороны своего менеджера, потому что негативное поведение было нежелательным.«Если ты будешь продолжать в том же духе, нам придется называть тебя« Негативный Нед »». Прозвище прижилось. Роберта часто называли Недом, особенно когда он выражал негатив или цинизм. Этот ярлык побудил его продолжить, так что то, что выглядело как санкция, на самом деле усилило нежелательное поведение, назначив его на эту роль.
 Репутация может создать позитивную культуру, в которой люди известны или идентифицируются с положительным поведением.
 Ярлыки также могут играть положительную роль, если они приписывают положительное поведение типу.Например, однажды Джейн помогла другому члену команды, и ее менеджер санкционировал такое поведение, чтобы закрепить его как желательную норму. Помните, что санкция может быть положительной или отрицательной за соответствие или несоответствие. Ее менеджер сказал: «Ты всегда готов помочь, Джейн». Этот ярлык нашел отклик у Джейн и укрепил ее веру в то, что она может помочь. Эта репутация, пусть даже внутренняя, побудила ее продолжать помогать в будущем.
 Ожидание устанавливает ориентир 
 Лидеры несут ответственность за определение ожиданий внутри группы.Обычно это понимается как производительность: если вы скажете команде, что они могут собрать 10 газонокосилок за день, они это сделают; если вы скажете им, что они могут собрать 100 за день, они это сделают.
 То же самое и с поведением. Например, если лидер твердо ожидает, что он не потерпит унижения другого человека, то это устанавливает критерий недопустимости любых форм домогательств.
 «Стандарт, мимо которого вы проходите, — это стандарт, который вы принимаете». 
 Дэвид Херли
 Установление сильных ожиданий часто предполагает использование таких фраз, как:
 Абсолютно никогда…
 Ни при каких обстоятельствах…
… совершенно неуместно
 Не будет соответствовать…
 Всегда…
 Это жизненно важно что…
 Лидерам нужно быть осторожными, чтобы не настроить свою команду на провал.
 Лидерам нужно быть осторожными, чтобы устанавливать высокие, но достижимые ожидания. Когда ожидания не оправдываются из-за того, что они нереалистичны или недостижимы, это может расстроить и негативно повлиять на культуру. Лидерам нужно быть осторожными, чтобы не настроить свою команду на провал.
 Например, когда я читал лекцию, если бы я сказал своим студентам, что они должны читать 200 страниц каждую неделю, большинство студентов даже не открыли бы свои книги. Это было нереально в контексте их других курсов и доступного времени.Но если бы я сказал, что они должны читать по 20 страниц каждую неделю, многие из них выполнили бы задачу.
 Выше я ускользнул от проблемы слишком заниженных ожиданий. Это может произойти даже из-за комментария вне манжеты. Например, лидер может сказать: «Вы, наверное, забудете об этом…». Это вызывает ожидание того, что то, что они говорят, не запомнится. Многие люди делают такие комментарии, которые подсознательно снижают ожидания и могут иметь негативные последствия для культуры.
 Часто признание проблемной культуры или поведения может укрепить ее, если нет повестки дня для ее решения или улучшения.См. Эту статью для дальнейшего обсуждения дорефлективной природы культуры.
 Санкции, репутация и ожидания 
 Лидеры контролируют санкции, выбирая способ их применения и влияя на санкции других. Это жизненно важно, поскольку лидеры несут ответственность за создание позитивной культуры в своей группе или организации.
 Руководители должны учитывать, как они используют каждый из различных типов санкций, как эти санкции приводят к типу людей и как их санкции определяют поведенческие ожидания.
 Типы санкций перечислены ниже. См. Описание выше.
 Соответствие / Несоответствие
 Формальное / Неформальное
 Внутреннее / Внешнее
 Санкции должны быть уместными, принимаемыми и тщательно скоординированными для построения или построения желаемой культуры.
 Лидерам также необходимо очень тщательно продумать, как использование негативных санкций за несоответствие может отрицательно повлиять на группу или организационную культуру. Как правило, лидеры должны сосредоточиться на применении позитивных санкций за соблюдение установленных или желаемых норм.
 Санкции могут привести к приведению типов, когда человек приобретает репутацию (внешняя) или идентифицируется с определенным ярлыком (внутренняя). Это должно быть положительно там, где им отводятся положительные поведенческие роли, и отрицательно там, где их нет.
 Создание позитивной и продуктивной культуры в организации может быть деликатной задачей, требующей тщательного обдумывания и деликатного выполнения.
 Скачать эту статью в формате PDF
 Социальные санкции — обзор, значение, примеры, типы и важность 
 Социальные санкции   — это социальная реакция одобрения или неодобрения в ответ на чьи-то действия.Социальные санкции навязывают стандарты поведения, которые считаются социально приемлемыми, и это важно для общества, чтобы регулировать себя и поддерживать порядок. Социальная сплоченность и сотрудничество зависят от социальных санкций, и они необходимы для эффективной совместной работы организаций, социальных групп и общества.
 Санкция — это любая реакция других людей на поведение человека или группы.
 Социальные санкции поощряют поведение, которое считается приемлемым, и сдерживают поведение, которое не является таковым.Эти репрезентативные или типичные модели и правила поведения называются  социальными нормами . Таким образом, санкция — это любая реакция других людей на поведение человека или группы, цель которой — обеспечить соблюдение данной социальной нормы.
 Социальные нормы чрезвычайно важны для эффективного функционирования общества и социальных групп. Общество не может существовать без социальных норм и закрепляющих их социальных санкций. Социальные нормы регулируют и упорядочивают поведение членов группы, а социальные санкции являются важной частью процессов социального контроля.Нормы и санкции обеспечивают поведенческие ожидания и стандарты, которые делают возможным социальное взаимодействие и обмен.
 Общество не могло бы существовать без социальных норм и социальных санкций, обеспечивающих их соблюдение
 Социальные санкции — это механизмы обеспечения соблюдения социальных норм. Они являются инструментами для формирования и поддержания социальных норм. Социальные санкции — важный метод передачи информации о природе социальных норм, поэтому они играют важную роль в создании и поддержании социальных норм.
 Нормы и обеспечение соблюдения посредством социальных санкций создают «липкость» или вязкость, которая имеет тенденцию замедлять темпы культурных изменений. Это создает культурную стабильность, которая делает человеческое поведение более предсказуемым, что снижает риск, который в противном случае был бы присущ взаимодействию и обмену.
 Примеры социальных санкций 
 Социальные санкции — это социальные реакции, которые представляют собой осуждение поведения других и могут быть столь же незаметными, как кивок или улыбка в знак соответствия, покачивание головой или неодобрительный взгляд в случае несоответствия.Социальные санкции часто считаются наказаниями, как и правовые санкции. Однако социальные санкции также могут положительно сказаться на соблюдении нормативных требований.
 Социальные санкции могут быть такими же тонкими, как кивок или улыбка в знак согласия, или покачивание головой, или неодобрительный взгляд в знак несоответствия
 Существует очень широкий спектр примеров социальных санкций, а также целый ряд строгость. Не все нормы влекут за собой одинаковые санкции, потому что не все нормы одинаково важны в культуре.
 Отрицательные санкции могут включать в себя смущение, стыд, насмешки, сарказм, критику, неодобрение, социальную дискриминацию и изоляцию, а также более формальные санкции, такие как штрафы и штрафы.
 Положительные санкции могут включать празднование, поздравление, похвалу, общественное признание, социальное продвижение и одобрение, а также формальные санкции, такие как награды, бонусы, призы и звания.
 Санкции не обязательно должны быть активированы, чтобы действовать. Часто возможности награды или наказания достаточно, чтобы поощрить подчинение.Простого ожидания возможных санкций часто бывает достаточно, чтобы сдержать рассматриваемое поведение. Когда люди осознают, что существуют социальные санкции за несоблюдение, они с большей вероятностью подчинятся, если они также осознают, что такое поведение широко распространено среди их сверстников.
 Социальные санкции являются нормативными. 
 Некоторые социальные санкции считаются нормальными и целесообразными, а другие — нет.
 Нормы подкрепляются социальными санкциями, которые сами по себе являются нормой.В любой социальной группе есть социальные санкции, которые считаются нормальными и уместными, а другие — нет. Например, в Австралии критика типична даже тогда, когда она делается открыто за нарушения социальных норм на относительно низком уровне, однако в Японии это обычно неприемлемо, или это будет зарезервировано только для серьезных или крайних нарушений норм. .
 Поскольку санкции также носят нормативный характер, принудительное исполнение и неисполнение также подлежат санкциям. Отклонение от социальных норм или соответствие с ними может привести к тому, что нормативные ожидания третьих сторон будут либо санкционированы, либо не санкционированы.Таким образом, санкционные действия также могут быть санкционированы, и, предположительно, санкционные действия могут быть санкционированы, и так далее, если это будет сочтено целесообразным и необходимым.
 Это побудило некоторых авторов называть санкции  метанормами , поскольку они представляют собой нормы верхнего уровня, которые говорят людям вознаграждать или наказывать нарушителей норм более низкого уровня (например, см. Axelrod, 1986). В теории игр санкционирование норм — это социальная дилемма второго порядка.
 Хотя санкции являются нормативными, вероятность и сила санкций, вероятно, связаны с воспринимаемой важностью нормы, связанной как с моральными убеждениями, так и с потенциальными индивидуальными или групповыми последствиями.Вероятность и суровость санкций также зависит от того, способствует ли они благополучию и выживанию группы, предполагаемым рискам и затратам на санкции и помогает ли избежать межличностного конфликта.
 Например, если кто-то опаздывает на работу, должен ли его начальник отдать приказ о публичной порке? Характер санкций за отклонение от групповой нормы является нормативным, что основывается на ряде факторов, как указано выше.
 Типы социальных санкций 
 Существует множество различных социологических интерпретаций санкций и их действия.Как и в случае со многими другими социальными явлениями, предпринимались многочисленные попытки классифицировать или классифицировать различные типы социальных санкций.
 Социальные санкции могут быть неформальными или формальными, а также внутренними или внешними.
 Неформальные социальные санкции 
 Неформальные санкции вводятся отдельными лицами или группами в отношении других лиц или групп без использования формальных систем. Существует множество различных типов неформальных санкций, и они являются рабочей лошадкой для создания и поддержания социальных норм.
 Неформальные социальные санкции присутствуют практически в каждом социальном обмене, даже если они очень тонкие. Это особенно верно с учетом того, что санкции не обязательно вводить, чтобы они были эффективными.
 Подобно тому, как социальные нормы являются повседневной рабочей лошадкой социального контроля, а закон, как правило, предназначен для финальных стадий, неформальные санкции являются повседневной рабочей лошадкой для поддержания структур социального контроля, а формальные санкции, как правило, применяются нечасто (хотя их вероятность является постоянным влиянием).
 Официальные социальные санкции 
 Официальные санкции налагаются официальными средствами учреждением (или представителем) в отношении отдельного лица или группы. Обычно они четко определены и могут включать штрафы за отклонение или вознаграждение за соблюдение. Они часто задокументированы в политике, правилах или положениях.
 Официальные санкции, как правило, имеют и неформальные последствия. Например, осуждение за уголовное преступление имеет тенденцию создавать стигму и потенциальную социальную изоляцию.
 Внутренние социальные санкции 
 Внутренние санкции — это последствия, которые человек налагает на себя на основании соблюдения социальных норм.Так, например, человек может страдать от смущения, стыда или депрессии в результате несоблюдения и связанного с этим исключения из социальных групп.
 Одно из ключевых различий между внутренними и внешними санкциями состоит в том, что в то время как внутренние санкции, такие как вина, требуют только собственного знания о своем поведении, внешние санкции требуют знания других о своем поведении.
 Внешние социальные санкции 
 Внешние санкции, с другой стороны, представляют собой последствия, наложенные другими, и включают такие вещи, как исключение из группы, публичное унижение, наказание со стороны руководства, а также арест и тюремное заключение.
 Социальные санкции за предписывающие нормы и описательные нормы 
 Еще одно потенциально важное различие заключается между типами норм, поскольку социальные санкции являются механизмом обеспечения соблюдения социальных норм. Общепринятые типы норм носят описательный и предписывающий характер.
 Описательные нормы — это то, что большинство людей делают в данной ситуации, то есть то, что типично или нормально в данной ситуации, можно понять, наблюдая за поведением других. Судебные нормы описывают, что должно быть сделано в ситуации, а также то, что группа считает уместным, моральным или необходимым.Они относятся к правилам или убеждениям относительно того, что составляет морально одобренное и не одобренное поведение.
 Это различие может указывать на то, что социальные санкции будут относиться только к предписывающим нормам, поскольку эти нормы представляют собой то, что считается правильным и неправильным. Однако в действительности разница между тем, как люди относятся к предписывающим нормам и описательным нормам с точки зрения санкций, может быть незначительной.
 Некоторые полагают, что санкции относятся к предписывающим нормам, а не к описательным нормам, однако описательные нормы часто принимают характер долга, даже если они просто служат для поддержания общественного порядка.Например, в популярном местном кафе после оформления заказа принято переходить к правой стороне прилавка. Это описательная норма, поскольку здесь нет морального императива, это просто то, что делают все. Несоблюдение этой нормы все же может привести к санкциям (как внутренним [смущение], так и внешним [неодобрительные взгляды]), несмотря на отсутствие морального императива, поскольку это то, что нужно делать для поддержания эффективности и социального порядка.
 Как мы узнаем, что наказывать? 
 Социальные санкции усваиваются с течением времени и связаны с социальными ценностями, которые усваиваются через социализацию.Люди могут не осознавать эти социальные ценности, поскольку они обеспечивают фоновый контекст для всех мыслей и действий. Люди просто «знают», что уместно, а что нет, как наказывать, и какие действия могут быть санкционированы и какими способами.
 Социальные нормы и санкции представляют собой общие представления, присутствующие в группе или обществе. Это понимание того, что хорошо, правильно, уместно и правильно. Они основаны на ценностях (что правильно и что неправильно), которые, как правило, определяются законом, религией, культурой и многими другими факторами или находятся под их влиянием.
 Кто применяет социальные санкции? 
 Все члены социальной группы или общества склонны к санкциям, и ответственность за санкции совместно несут все члены. Однако некоторые люди склонны к более строгим санкциям, и их санкции, как правило, имеют большее влияние. Например, люди, занимающие должности с более высоким социальным статусом, и люди, которым назначены роли, которые делают их ответственными или более ответственными за социальный контроль.
 Отклонения от социальных норм могут или не могут повлиять (положительно или отрицательно) на другого человека или людей.В таких случаях, как правило, к санкциям привлекается третья сторона. Но что могло бы побудить к участию третью сторону, учитывая риски и затраты?
 Для большинства людей есть несколько причин для применения санкций. Часто существуют нормы, требующие санкционирования определенных действий, поэтому непринятие санкций может повлечь за собой санкции. Люди также часто чувствуют свою принадлежность и лояльность к социальной группе или обществу и воспринимают отклонение от норм как угрозу благополучию группы.Они также могут чувствовать, что это хорошо или правильно для общего или группового блага, поэтому они могут быть готовы к санкциям, несмотря на личные издержки и риски. Санкции третьих лиц очень важны и составляют суть социальных норм.
 Связаны ли социальные санкции с издержками или рисками? 
 Социальные санкции могут быть связаны с расходами и рисками
 Для лиц, применяющих санкции, затраты на санкции могут быть больше, чем выгоды. Применение санкций может быть связано с опасностью, поскольку существует риск того, что отклонившийся от нормы ответит.Также существует риск того, что лицо, применяющее санкции, может неверно истолковать установленные нормы санкций или перешагнуть границы, подвергнув себя санкциям, включая внутренние санкции стыда или вины.
 Социальные структуры обычно сокращают расходы на применение санкций, перекладывая ответственность на определенные роли, например, на полицию. Это также может быть верно в организациях, где роли руководства могут брать на себя эти обязанности, тем самым снижая нагрузку на других членов организации.Формальные санкции (и, следовательно, угроза формальных санкций) могут снизить стоимость санкций для отдельных лиц, передав их властям.
 Когда могут произойти социальные санкции? 
 Социальные санкции чаще всего применяются в группах или обществах, где социальные нормы четко установлены и широко поняты. Это дает людям уверенность в том, как люди должны действовать, и, следовательно, уверенность в том, противоречит ли какое-либо действие нормам.
 Нормы наложения санкций также влияют на то, будут ли применяться санкции, поскольку в некоторых группах санкции нормативно редки или считаются несоответствующими.Люди наблюдают, наказываются ли люди за их поведение или вознаграждаются, и это влияет на их санкционирующее поведение. Таким образом, санкции, скорее всего, произойдут, когда это будет разумно с нормативной точки зрения.
 Может показаться, что у очень сплоченных групп будут условия для высокого уровня санкций, однако высокая сплоченность группы имеет тенденцию к снижению санкций, потому что сплоченность увеличивает стоимость санкций и, следовательно, снижает частоту санкций.
 Социальные санкции обычно имеют место, когда они имеют социальную ценность для членов сообщества.Социальные санкции играют важную роль в создании и поддержании общественного порядка, который является желательным состоянием для членов сообщества, поскольку обеспечивает уверенность и порядок. Он поощряет взаимодействие и обмен, которые являются основой социального капитала и функционирования общества.
 3.2I: Санкции — Социальные науки LibreTexts 
 Последнее обновление
 Сохранить как PDF
 Неформальный социальный контроль и отклонения
 Ключевые моменты
 Ключевые термины
 Цели обучения
 Различия между методами формального и неформального социального контроля
 Санкции — это механизмы социального контроля.В отличие от форм внутреннего контроля, таких как культурные нормы и ценности, социологи считают санкции формой внешнего контроля. Санкции могут быть положительными (вознаграждение) или отрицательными (наказание) и могут возникать в результате формального или неформального контроля.
 
  Формальные и неформальные санкции : Общества используют формальные и неформальные санкции для обеспечения соблюдения норм.
 Неформальный социальный контроль и отклонения 
 Социальные ценности, присущие людям, являются продуктом неформального социального контроля.Этот тип контроля исходит от общества, но редко указывается в явной форме отдельным лицам. Напротив, оно выражается и передается косвенно, через обычаи, нормы и нравы. Сознательно или нет, люди социализированы. Неформальные санкции, насмешки или остракизм могут заставить заблудшего человека изменить поведение в соответствии с групповыми нормами. Неформальные санкции могут включать стыд, насмешки, сарказм, критику и неодобрение. В крайних случаях санкции могут включать в себя социальную дискриминацию и изоляцию.Если мальчика поймают на пропуске школы, и его сверстники подвергают его остракизму за его девиантное поведение, они применяют к нему неформальные санкции. Неформальные санкции могут сдерживать девиантное поведение отдельных лиц или групп либо через интернализацию, либо через дестимулирование девиантного поведения.
 Как и в случае с формальным контролем, неформальный контроль поощряет или наказывает приемлемое или неприемлемое поведение, иначе известное как отклонение. Неформальный контроль разнообразен и различается от человека к человеку, от группы к группе и от общества к обществу.Чтобы поддерживать контроль и регулировать свои субъекты, группы, организации и общества различного рода могут обнародовать правила, которые действуют как формальные санкции для поощрения или наказания за поведение. Например, для регулирования поведения правительство и организации используют правоохранительные механизмы и другие формальные санкции, такие как штрафы и тюремное заключение. Авторитарные организации и правительства могут полагаться на более агрессивные санкции. Эти действия могут включать цензуру, изгнание, ограничение политической свободы или насилие.Как правило, эти более жесткие санкции возникают в ситуациях, когда общественность не одобряет правительство или организацию, о которой идет речь.
 Тюремный блок: заключение — это разновидность формальной санкции. Стыд: стыд может использоваться как разновидность неформальной санкции.
 Ключевые моменты 
 Санкции могут быть положительными (вознаграждение) или отрицательными (наказание).
 Санкции могут возникать в результате формального или неформального контроля.
 С помощью неформальных санкций, насмешки или остракизм могут вернуть заблудшего человека к нормам.Неформальные санкции могут включать стыд, насмешки, сарказм, критику и неодобрение.
 Группы, организации и общества различного типа могут обнародовать правила, которые действуют как формальные санкции для поощрения или наказания за поведение. Например, правительство и организации используют правоохранительные механизмы и другие формальные санкции, такие как штрафы и тюремное заключение.
 Для поддержания контроля и регулирования своих субъектов авторитарные организации и правительства применяют суровые санкции, такие как цензура, изгнание и ограничение политической свободы.
 Ключевые термины 
  социальный контроль : любой контроль, формальный или неформальный, который осуществляется группой, особенно своими сверстниками
  санкция : штраф или мера принуждения, направленная на обеспечение соблюдения; особенно принятый несколькими странами или международным органом
  Неформальные санкции : это реакции отдельных лиц и групп, которые приводят к соблюдению норм и законов.Они могут включать в себя давление со стороны сверстников и сообщества, вмешательство сторонних наблюдателей в преступление и коллективные меры реагирования, такие как группы гражданского патрулирования.
 определение санкции | Социологический словарь открытого образования 
 Определение санкций 
 ( существительное ) Способ обеспечения соблюдения правил посредством поощрений за позитивное поведение и наказаний за негативное поведение.
 Примеры санкций 
 штраф (также называемый  mulct )
 степень (также называемая  отметка )
 Типы санкций 
 Санкция Произношение 
 Руководство по использованию произношения
 Формулировка слов:  санкция 
 Аудио Произношение
 Фонетическое правописание
 Американский английский — / sAngkshUHn /
 Британский английский — / sAngkshUHn /
 Международный фонетический алфавит
 Американский английский — / ˈsæŋkʃən /
 Примечания по использованию 
 Форма множественного числа:  санкции   
 
 Термины «санкция» и «социальная санкция» взаимозаменяемы в социологическом контексте.
 Связанные цитаты 
 «Так как mores. . . основаны на культурных ценностях и считаются критически важными для благополучия группы, нарушители подвергаются более суровым негативным санкциям (таким как насмешки, потеря работы или тюремное заключение), чем те, кто не придерживается народных традиций. Самые сильные нравы называются табу »(Kendall 2006: 56).
 «Такое предположение, как мне кажется, игнорирует центральный факт девиантности: она создается обществом.Я не имею в виду, как это обычно понимается, когда причины отклонения находятся в социальной ситуации отклоняющегося или в «социальных факторах», которые побуждают его действовать. Я имею в виду, скорее, что  социальных групп создают отклонения, устанавливая правила, нарушение которых составляет отклонение , и применяя эти правила к определенным людям и навешивая на них ярлык посторонних. С этой точки зрения отклонение — это  не  как качество действия, совершенного лицом, а, скорее, следствие применения другими правилами и санкциями к «нарушителю».Девиант — это тот, к кому был успешно применен этот ярлык; девиантное поведение — это поведение, которое люди так навешивают на себя »(Becker 1963: 8–9).
 «Существенный аспект социальной структуры заключается в системе шаблонных ожиданий, определяющих  надлежащее  поведение лиц, играющих определенные роли, обусловленное как собственными положительными мотивами действующих лиц к подчинению, так и санкциями других. Такие системы шаблонных ожиданий, рассматриваемые с точки зрения их места в общей социальной системе и достаточно тщательно отработанные в действии, чтобы восприниматься как должное как законные, удобно именовать «институтами».Таким образом, фундаментальным, структурно стабильным элементом социальных систем, который, согласно настоящему аргументу, должен играть решающую роль в их теоретическом анализе, является их структура институциональных паттернов, определяющих роли составляющих их акторов »(Parsons 1954: 231).
 «Таким образом, мы подходим к точке, где можем точно сформулировать область социологии. Он включает только одну конкретную группу явлений. Социальный факт признается силой внешнего принуждения, которое он осуществляет или может применить к индивидам; а наличие этой силы, в свою очередь, можно распознать по наличию определенной санкции или по сопротивлению, которое она оказывает любому индивидуальному действию, которое могло бы ее нарушить »(Durkheim [1895] 2004: 49).
 Видео по теме 
 
 
 Дополнительная информация 
 Криминальные ресурсы и правовые ресурсы — книги, журналы и полезные ссылки
 Политические и политические ресурсы — книги, журналы и полезные ссылки
 Word origin слова «санкция» — Интернет-словарь этимологии: etymonline.com
 Burk, James, ed. 1991.  Моррис Яновиц: о социальной организации и социальном контроле . Чикаго: Издательство Чикагского университета.
 ЛаПьер, Ричард Т. 1954.  Теория социального контроля . Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.
 Мелосси, Дарио. 1998.  Социология наказания: социально-структурные перспективы . Брукфилд, VT: Ashgate.
 Парк, Роберт Эзра и Ральф Х. Тернер. 1967.  О социальном контроле и коллективном поведении: избранные документы . Чикаго: Издательство Чикагского университета.
 Связанные термины 
 Ссылки 
 Becker, Howard Saul.1963.  Аутсайдеры: исследования в области социологии девиантности . Нью-Йорк: Свободная пресса.
 Дюркгейм, Эмиль. [1895] 2004 г. «Правила социологического метода». Стр. 43–63 в  Чтения Эмиля Дюркгейма . Ред., Отредактированный и переведенный К. Томпсоном. Нью-Йорк: Рутледж.
 Кендалл, Диана. 2006.  Социология в наше время: основы . 5-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.
 Парсонс, Талкотт. 1954. «Современное положение и перспективы систематической теории в социологии» в  Очерки социологической теории .Ред. Гленко, Иллинойс: Свободная пресса.
 Примечание. Прочтите бесплатно в открытой библиотеке.
 Консультации по вопросам работы 
 Андерсен, Маргарет Л. и Ховард Фрэнсис Тейлор. 2011.  Социология: основы . 6-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.
 Бринкерхофф, Дэвид, Линн Уайт, Сюзанна Ортега и Роуз Вайц. 2011.  Основы социологии . 8-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.
 Брюс, Стив и Стивен Йирли. 2006.  Социологический словарь SAGE .Таузенд-Оукс, Калифорния: SAGE.
 Брим, Роберт Дж. И Джон Ли. 2007.  Социология: ваш компас нового мира . 3-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.
  Словарь английского языка Коллинза: полный и несокращенный . 6-е изд. 2003. Глазго, Шотландия: Коллинз.
 Ферранте, Жанна. 2011a.  Видение социологии: введение . Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.
 Ферранте, Жанна. 2011b.  Социология: глобальная перспектива . 7-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.
 Феррис, Керри и Джилл Стайн. 2010.  Реальный мир: Введение в социологию . 2-е изд. Нью-Йорк: Нортон.
 Гриффитс, Хизер, Натан Кейрнс, Эрик Страйер, Сьюзан Коди-Рыдзевски, Гейл Скарамуццо, Томми Сэдлер, Салли Вайан, Джефф Брай, Фэй Джонс. 2016.  Введение в социологию 2e . Хьюстон, Техас: OpenStax.
 Хенслин, Джеймс М. 2012.  Социология: практический подход . 10-е изд. Бостон: Аллин и Бэкон.
 Джэри, Дэвид и Джулия Джэри.2000.  Социологический словарь Коллинза . 3-е изд. Глазго, Шотландия: HarperCollins.
 Кендалл, Диана. 2011.  Социология в наше время . 8-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.
 Корнблюм, Уильям. 2008.  Социология в меняющемся мире . 8-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.
 Oxford University Press. (Нет данных)  Оксфордские словари . (https://www.oxford dictionaries.com/).
 Равелли, Брюс и Мишель Уэббер. 2016.  Изучение социологии: канадская перспектива .3-е изд. Торонто: Пирсон.
 Шефер, Ричард. 2013.  Социология: краткое введение . 10-е изд. Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.
 Скотт, Джон и Гордон Маршаллы. 2005.  Социологический словарь . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
 Шепард, Джон М. 2010.  Социология . 11-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.
 Шепард, Джон М. и Роберт В. Грин. 2003.  Социология и вы . Нью-Йорк: Гленко.
 Тейлор и Фрэнсис.(Нет данных)  Справочники Routledge Online . (https://www.routledgehandbooks.com/).
 Томпсон, Уильям Э. и Джозеф В. Хики. 2012.  Общество в фокусе: введение в социологию . 7-е изд. Бостон: Аллин и Бэкон.
 Тишлер, Генри Л. 2011.  Введение в социологию . 10-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.
 Тернер, Брайан С., изд. 2006.  Кембриджский социологический словарь . Кембридж: Издательство Кембриджского университета.
 Авторы Википедии.(N.d.)  Википедия, Бесплатная энциклопедия . Фонд Викимедиа. (https://en.wikipedia.org/).
 Wiley. (Нет данных)  Онлайн-библиотека Wiley . (http://onlinelibrary.wiley.com/).
 Приведите определение санкции 
 ASA — Американская социологическая ассоциация (5-е издание)
 Bell, Kenton, ed. 2014. «Санкция». В  Социологический словарь открытого образования . Проверено 19 мая 2021 г. (https://sociologydictionary.org/sanction/).
 APA — Американская психологическая ассоциация (6-е издание)
 санкции.(2014). В К. Белл (ред.),  Социологический словарь открытого образования . Получено с https://sociologydictionary.org/sanction/
 Chicago / Turabian: Author-Date — Chicago Manual of Style (16-е издание)
 Bell, Kenton, ed. 2014. «Санкция». В  Социологический словарь открытого образования . По состоянию на 19 мая 2021 г. https://sociologydictionary.org/sanction/.
 MLA — Ассоциация современного языка (7-е издание)
 «санкция».  Социологический словарь открытого образования .Эд. Кентон Белл. 2014. Интернет. 19 мая. 2021. .
 Социология и сила санкций в соответствии с требованиями 
 Санкции, как они определены в социологии, — это способы принуждения к соблюдению социальных норм. Санкции являются положительными, когда они используются, чтобы отметить соответствие, и отрицательными, когда они используются для наказания или предотвращения несоответствия. В любом случае использование санкций и их результаты используются для поощрения нашего соответствия социальным нормам.
 Например, человек, который ведет себя надлежащим образом в данной обстановке, будучи вежливым, социально вовлеченным или терпеливым, может быть подвергнут санкциям с одобрения общества. Человек, который предпочитает вести себя ненадлежащим образом, действуя вне очереди, говоря или делая странные или недобрые вещи, или выражая грубость или нетерпение, может быть наказан неодобрением, изгнанием или более серьезными последствиями, в зависимости от ситуации.
 Как санкции соотносятся с социальными нормами 
 Социальные нормы — это ожидаемое поведение, согласованное социальной группой.Социальные нормы являются частью общества в целом (например, использование денег в качестве инструмента обмена) и небольших групп (например, ношение делового костюма в корпоративной обстановке). Считается, что социальные нормы необходимы для социальной сплоченности и взаимодействия; без них мы могли бы жить в хаотическом, нестабильном, непредсказуемом и отказавшемся от сотрудничества мире. Фактически, без них у нас могло бы не быть общества.
 Общества, культуры и группы часто используют санкции для принуждения к соблюдению желаемых социальных норм.Когда человек соответствует — или не соответствует — социальным нормам, он может получить санкции (последствия). В целом санкции за соответствие положительны, а санкции за несоответствие — отрицательны. Это могут быть неформальные санкции, такие как изгнание, унижение, похвалы или награды, чтобы помочь сформировать поведение отдельных лиц и организаций.
 Внутренние и внешние санкции 
 Санкции могут быть внутренними или внешними. Внутренние санкции — это последствия, налагаемые человеком на основании соблюдения социальных норм.Например, человек может страдать от смущения, стыда или депрессии в результате неподчинения и связанного с этим исключения из социальных групп.
 Представьте себе ребенка, который решает бросить вызов социальным нормам и властям, украв шоколадный батончик из магазина. Не попав в ловушку и без внешних санкций, ребенок может чувствовать себя несчастным из-за вины. Вместо того, чтобы съесть шоколадный батончик, ребенок затем возвращает его и признает свою вину. Этот конечный результат — работа внутренней санкции.
 С другой стороны, внешние санкции представляют собой последствия, наложенные другими, и включают такие вещи, как исключение из организации, публичное унижение, наказание со стороны родителей или старейшин, арест и тюремное заключение и многое другое.
 Если человек ворвется в магазин и ограбит его, и его поймают, будет арест, предъявлено обвинение в совершении преступления, суд и вероятность признания его виновным, а возможно, и тюремное заключение. То, что происходит после поимки человека, — это серия внешних санкций со стороны государства.Взаимодействие с другими людьми
 Официальные и неофициальные санкции 
 Санкции могут быть формальными или неформальными. Официальные санкции налагаются официальными средствами учреждениями или организациями в отношении других учреждений, организаций или отдельных лиц. Они могут быть законными или основываться на официальном кодексе правил и этики учреждения.
 Нация, которая не соблюдает международное право, может быть подвергнута «санкциям», что означает отказ в экономических возможностях, замораживание активов или прекращение торговых отношений.Аналогичным образом, ученик, который использует плагиат письменного задания или обманывает тест, может быть подвергнут санкциям со стороны школы в виде академического испытательного срока, отстранения от занятий или исключения.
 Чтобы расширить первый пример, нация, которая отказывается соблюдать международный запрет на создание ядерного оружия, столкнется с экономическими санкциями со стороны стран, которые соблюдают запрет. В результате из-за санкций страна-нарушитель теряет доход, международный статус и возможности для роста.
 Неформальные санкции применяются отдельными лицами или группами к другим лицам или группам без использования формальной институциональной системы.Презрительные взгляды, избегание, бойкоты и другие действия являются формами неформальных санкций.
 Возьмем, к примеру, корпорацию, продукция которой производится на фабриках, где широко распространены детский труд и жестокое обращение. Клиенты, возражающие против этой практики, организуют бойкот против корпорации. Корпорация теряет клиентов, продажи и прибыль в результате неформальных санкций.
 Отклонение и контроль | Введение в социологию 
 Цели обучения 
 К концу этого раздела вы сможете:
 Определите отклонение и объясните природу отклоняющегося поведения
 Различия между методами социального контроля
 Большая часть привлекательности наблюдать за выступлением артистов в костюмах происходит из-за юмора, присущего видению нарушения повседневных норм.(Фото любезно предоставлено Cassiopeija / Wikimedia Commons)
 Что такое отклонение? И какова связь между девиантностью и преступностью? По словам социолога Уильяма Грэма Самнера, отклонение   является нарушением установленных контекстуальных, культурных или социальных норм, будь то народные обычаи, нравы или кодифицированный закон (1906). Это может быть как незначительное, как ковыряние в носу на публике, так и серьезное, как убийство. Хотя слово «отклонение» в повседневном языке имеет негативный оттенок, социологи признают, что отклонение не обязательно плохо (Schoepflin 2011).Фактически, с точки зрения структурного функционализма, одним из положительных вкладов девиации является то, что она способствует социальным изменениям. Например, во время движения за гражданские права в США Роза Паркс нарушила социальные нормы, когда отказалась перейти в «черную секцию» автобуса, а «Литл-Рок-девять» нарушила обычаи сегрегации, чтобы посещать государственную школу Арканзаса.
 «Что такое девиантное поведение?» нельзя ответить прямо. Признано ли действие девиантным или нет, зависит от многих факторов, включая местоположение, аудиторию и человека, совершающего поступок (Becker 1963).Слушать iPod по дороге в класс считается допустимым поведением. Слушайте свой iPod в 14:00. Лекция по социологии считается грубой. Прослушивание iPod во время дачи показаний перед судьей может вызвать неуважение к суду и, как следствие, штраф или тюремное заключение.
 Поскольку нормы меняются в зависимости от культуры и времени, логично, что меняются и представления об отклонениях. Пятьдесят лет назад в государственных школах Соединенных Штатов был строгий дресс-код, который, помимо прочего, часто запрещал женщинам носить брюки на занятиях.Сегодня для женщин социально приемлемо носить брюки, но менее приемлемо для мужчин — юбки. Во время войны действия, которые обычно считаются предосудительными с моральной точки зрения, например, убийство другого человека, могут быть вознаграждены. Является ли действие отклонением от нормы или нет, зависит от реакции общества на это действие.
 Зачем я катаюсь 
 Когда социолог Тодд Шёпфлин столкнулся со своим другом детства Биллом, он был шокирован, увидев, что тот водит катафалк вместо обычной машины. Профессионально подготовленный исследователь, Шёпфлин интересовался, какое влияние вождение катафалка оказало на его друга и какое влияние оно может оказать на других в дороге.Будет ли большинство людей сочтено неприемлемым использование такого транспортного средства для повседневных дел?
 Шёпфлин взял интервью у Билла, которому сначала любопытно узнать, почему он водил такую ​​нетрадиционную машину. Билл просто искал надежную зимнюю машину; имея ограниченный бюджет, он просмотрел объявления о подержанных автомобилях и наткнулся на одну, посвященную катафалку. Машина ехала хорошо, и цена была подходящей, поэтому он ее купил.
 Билл признал, что реакция окружающих на машину была неоднозначной. Его родители были потрясены, а сослуживцы встретили на него странные взгляды.Однажды механик отказался работать на нем и заявил, что это «машина мертвого человека». Однако в целом Билл получил в основном положительные отзывы. Незнакомцы показали ему большой палец вверх на шоссе и остановили его на стоянках, чтобы поболтать о его машине. Его девушке это понравилось, его друзья хотели воспользоваться этим, и люди предлагали купить его. Может ли быть, что вождение катафалка на самом деле не такое уж ненормальное?
 Шёпфлин предположил, что, хотя и рассматривается как выходящее за рамки общепринятых норм, вождение катафалка является настолько легкой формой отклонения, что фактически становится знаком отличия.Конформисты находят выбор автомобиля интригующим или привлекательным, в то время как нонконформисты видят другого чудака, к которому они могут относиться. Как заметил один из друзей Билла: «Каждый парень хочет иметь такую ​​уникальную машину, и  вы, , определенно сможете с ней справиться». Подобные анекдоты напоминают нам, что, хотя отклонение от нормы часто рассматривается как нарушение норм, оно не всегда рассматривается в негативном свете (Schoepflin 2011).
 Катафалк с номерным знаком «ЛАСТРИД». Как бы вы оценили владельца этой машины? (Фото любезно предоставлено Брайаном Тойчем / flickr)
 Социальный контроль 
 Что происходит, когда человек нарушает социальную норму? Водитель, уличенный в превышении скорости, может получить штраф за превышение скорости.Студент, который на уроке носит халат, получает предупреждение от профессора. Избегают громкой отрыжки взрослых. Все общества практикуют  социальный контроль , регулирование и обеспечение соблюдения норм. Основная цель социального контроля — поддерживать  социальный порядок , набор практик и поведения, на которых члены общества строят свою повседневную жизнь. Думайте о социальном порядке как о справочнике для сотрудников и о социальном контроле как о менеджере. Когда работник нарушает правила на рабочем месте, менеджер вмешивается, чтобы обеспечить соблюдение правил; когда сотрудник выполняет исключительно хорошую работу, соблюдая правила, менеджер может похвалить или продвинуть сотрудника.
 Средства обеспечения соблюдения правил известны как  санкции . Санкции могут быть как положительными, так и отрицательными.  Положительные санкции  — награды за соблюдение норм. Повышение по службе — это положительная санкция за упорный труд.  Отрицательные санкции  — наказания за нарушение норм. Арест — это наказание за кражу в магазине. Оба типа санкций играют роль в социальном контроле.
 Социологи также подразделяют санкции на формальные и неформальные.Хотя кража в магазине, одна из форм социального отклонения, может быть незаконной, нет никаких законов, предписывающих, как правильно почесать нос. Это не означает, что ковыряние в носу на публике не подлежит наказанию; вместо этого вы столкнетесь с  неофициальными санкциями . Неформальные санкции возникают при личном социальном взаимодействии. Например, ношение шлепанцев в опере или громкая ругань в церкви могут вызвать неодобрительные взгляды или даже словесные выговоры, тогда как поведение, которое рассматривается как положительное, например, помощь старику в переносе пакетов с продуктами через улицу, может вызвать положительную неформальную реакцию. , например, улыбка или похлопывание по спине.
  Формальные санкции , с другой стороны, являются способами официального признания нарушений норм и обеспечения их соблюдения. Например, если студент нарушает кодекс поведения своего колледжа, он может быть исключен. Тот, кто неуместно разговаривает с начальником, может быть уволен. Совершивший преступление может быть арестован или заключен в тюрьму. С положительной стороны, солдат, спасший жизнь, может получить официальную награду.
 В таблице ниже показано соотношение между различными типами санкций.
 Официальные и неформальные санкции могут быть положительными или отрицательными. Неформальные санкции возникают при социальном взаимодействии, тогда как формальные санкции официально закрепляют нормы.
 Неофициальные / официальные санкции
 Неформальный
 Формальный
  Положительный 
 Выражение благодарности
 Повышение по службе
  Отрицательный 
 Злой комментарий
 Штраф за парковку
 Сводка 
 Девианс — это нарушение норм.Является ли что-то отклоняющимся, зависит от контекстных определений, ситуации и реакции людей на поведение. Общество стремится ограничить отклонения от нормы с помощью санкций, которые помогают поддерживать систему социального контроля.
 Краткий ответ 
 Если бы у вас был выбор, купили бы вы необычный автомобиль, например катафалк, для повседневного использования? Как бы отреагировали ваши друзья, семья или другой значимый человек? Поскольку девиация определяется культурой, большинство решений, которые мы принимаем, зависит от реакции других.Есть ли что-то в вашей жизни, что вас побуждают делать, чего вы не делаете? Почему нет?
 Вспомните недавний случай, когда вы применяли неформальные негативные санкции. На какое отклонение вы отреагировали? Как ваши действия повлияли на девиантного человека или людей? Как ваша реакция помогла сохранить социальный контроль?
 Глоссарий 
 отклонение
 нарушение контекстных, культурных или социальных норм
 формальные санкции
 санкций, официально признанных и применяемых
 неформальные санкции
 санкций, применяемых при личном общении
 отрицательные санкции
 наказаний за нарушение норм
 санкции положительные
 наград за соответствие нормативам
 санкции
 средства обеспечения соблюдения правил
 социальный контроль
 регулирование и обеспечение соблюдения норм
 социальный заказ
 Система практик и поведения, на которых члены общества строят свою повседневную жизнь
 Дальнейшие исследования 
 Хотя мы редко думаем об этом таким образом, отклонения могут иметь положительное влияние на общество.Ознакомьтесь с программой Positive Deviance Initiative, инициированной Университетом Тафтса для продвижения социальных движений во всем мире, которые стремятся улучшить жизнь людей, на сайте http://openstaxcollege.org/l/Positive_Deviance.
 Список литературы 
 Беккер, Ховард. 1963.  Аутсайдеры: исследования в области социологии девиантности . Нью-Йорк: Свободная пресса.
 Шёпфлин, Тодд. 2011. «Девиантность во время вождения?» Everyday Sociology Blog, 28 января. Проверено 10 февраля 2012 г. (http: // nortonbooks.typepad.com/everydaysociology/2011/01/deviant- while-driving.html).
 Самнер, Уильям Грэм. 1955 [1906].  Народные обычаи.  Нью-Йорк, Нью-Йорк: Дувр.
 Санкция | общественные науки | Britannica 
  Санкция , в социальных науках, реакция (или угроза, или обещание реакции) членов социальной группы, указывающая на одобрение или неодобрение образа поведения и служащая для обеспечения соблюдения поведенческих стандартов группы. Наказание (отрицательная санкция) и награда (положительная санкция) регулируют поведение в соответствии с социальными нормами ( см. Норму ).Санкции могут быть разрозненными — , т.е.  спонтанных высказываний членов группы, действующих как отдельные лица, — или они могут быть организованными —  то есть  действий, которые следуют традиционным и признанным процедурам. Таким образом, санкции включают не только организованные наказания по закону, но и формальные награды (, например,  почестей и званий) и неформальное презрение или уважение со стороны членов сообщества.
 Подробнее по этой теме
 Организация Объединенных Наций: Санкции и военные действия
 Присоединяясь к Хартии, все члены обязуются предоставить в распоряжение Совета Безопасности вооруженные силы и объекты для вооруженных сил…
 В обществах без официальных правовых институтов, таких как суды, санкции часто налагаются непосредственно потерпевшим лицом или группой.
No related posts.