Get help & support for suicide
If you’re in emotional distress or suicidal crisis, find help in your area with Find a helpline.
If you believe that someone else is in danger of suicide and you have their contact information, contact your local law enforcement for immediate help. You can also encourage the person to contact a suicide prevention hotline using the information above.
Learn more about personal crisis information with Google Search.
Google’s crisis information comes from high-quality websites, partnerships, medical professionals, and search results.
Important: Partnerships vary by country and region.
| Country | Hotline organization | Website | Phone number |
|---|---|---|---|
| Argentina | Centro de Asistencia al Suicida | www.asistenciaalsuicida.org | (011) 5275-1135 |
| Australia | Lifeline Australia | www. lifeline.org | 13 11 14 |
| Austria | TelefonSeelsorge Österreich | www.telefonseelsorge.at | 142 |
| Belgium | Centre de Prévention du Suicide | www.preventionsuicide.be | 0800 32 123 |
| Belgium | CHS Helpline | www.chsbelgium.org | 02 648 40 14 |
| Belgium | Zelfmoord 1813 | www.zelfmoord1813.be | 1813 |
| Brazil | Centro de Valorização da Vida | www.cvv.org | 188 |
| Canada | Crisis Services Canada | crisisservicescanada.ca | 833-456-4566 |
| Chile | Ministry of Health of Chile | www.hospitaldigital.gob | 6003607777 |
| China | Beijing Suicide Research and Prevention Center | www. crisis.org | 800-810-1117 |
| Costa Rica | Colegio de Profesionales en Psicología de Costa Rica | psicologiacr.com/aqui-estoy | 2272-3774 |
| France | SOS Amitié | www.sos-amitie.org | 09 72 39 40 50 |
| Germany | TelefonSeelsorge Deutschland | www.telefonseelsorge.de | 0800 1110111 |
| Hong Kong | Suicide Prevention Services | www.sps.org | 2382 0000 |
| India | iCall Helpline | icallhelpline.org | 9152987821 |
| Ireland | Samaritans Ireland | www.samaritans.org/how-we-can-help | 116 123 |
| Israel | [Eran] ער»ן | www.eran.org | 1201 |
| Italy | Samaritans Onlus | www. samaritansonlus.org | 06 77208977 |
| Japan | Ministry of Education, Culture, Sports, Science and Technology | www.mext.go.jp | 81-0120-0-78310 |
| Japan | Ministry of Health, Labour and Welfare of Japan | www.mhlw.go | 0570-064-556 |
| Malaysia | Befrienders KL | www.befrienders.org | 03-76272929 |
| Netherlands | 113Online | www.113.nl | 0800-0113 |
| New Zealand | Lifeline Aotearoa Incorporated | www.lifeline.org | 0800 543 354 |
| Norway | Mental Helse | mentalhelse.no | 116 123 |
| Pakistan | Umang Pakistan | www.umang.com.pk/ | 0311-7786264 |
| Peru | Linea 113 Salud | www. gob.pe/555-recibir-informacion-y-orientacion-en-salud | 113 |
| Philippines | Department of Health — Republic of the Philippines | doh.gov.ph/NCMH-Crisis-Hotline | 0966-351-4518 |
| Portugal | SOS Voz Amiga | www.sosvozamiga.org | 213 544 545 963 524 660 912 802 669 |
| Russia | Фонд поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации [Fund to Support Children in Difficult Life Situations] | www.ya-roditel.ru | 8-800-2000-122 |
| Singapore | Samaritans of Singapore | www.sos.org | 1-767 |
| South Africa | South African Depression and Anxiety Group | www.sadag.org | 0800 567 567 |
| South Korea | 중앙자살예방센터[Korea Suicide Prevention Center] | www. spckorea.or | 1393 |
| Spain | Teléfono de la Esperanza | www.telefonodelaesperanza.org | 717 003 717 |
| Switzerland | Die Dargebotene Hand | www.143.ch | 143 |
| Taiwan | 国际生命线台湾总会 [International Lifeline Taiwan Association] | www.life1995.org | 1995 |
| Ukraine | Lifeline Ukraine | lifelineukraine.com | 7333 |
| United Kingdom | Samaritans | www.samaritans.org/how-we-can-help | 116 123 |
| United States | 988 Suicide & Crisis Lifeline | 988lifeline.org | 988 |
Was this helpful?
How can we improve it?
Ask the Help Community
Get answers from community expertsПередачи
Главная
Родителям
Телефон доверия
Информация о едином общероссийском детском телефоне доверия
В сентябре 2010 года в Российской Федерации Фондом поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, совместно с субъектами Российской Федерации введен единый общероссийский номер детского телефона доверия
При звонке на этот номер в любом населенном пункте Российской Федерации со стационарных или мобильных телефонов дети в трудной жизненной ситуации, подростки и их родители, иные граждане могут получить экстренную психологическую помощь, которая оказывается специалистами уже действующих в субъектах Российской Федерации служб, оказывающих услуги по телефонному консультированию и подключенных к единому общероссийскому номеру детского телефона доверия.
Конфиденциальность и бесплатность – два основных принципа работы детского телефона доверия. Это означает, что каждый ребенок и родитель может анонимно и бесплатно получить психологическую помощь и тайна его обращения на телефон доверия гарантируется.
График работы детского телефона доверия в субъектах Российской Федерации
(по состоянию на 1 октября 2013 г.)
| № П./П. | Наименование субъекта Российской Федерации | Режим работы детского телефона доверия |
| РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ | ||
| Итого | ||
| Центральный федеральный округ | ||
| 1 | Белгородская область | пон. -пят.09.00-21.00 |
| 2 | Брянская область | пон.-пят.09.00-22.00 |
| 3 | Владимирская область | круглосуточно |
| 4 | Воронежская область | круглосуточно |
| 5 | Ивановская область | пон.-пят.11.00-20.00 |
| 6 | Калужская область | круглосуточно |
| 7 | Костромская область | круглосуточно |
| 8 | Курская область | круглосуточно |
| 9 | Липецкая область | круглосуточно |
| 10 | Московская область | круглосуточно |
| 11 | Орловская область | круглосуточно |
| 12 | Рязанская область | круглосуточно |
| 13 | Смоленская область | пон.-пят.09.00-19.00 |
| 14 | Тамбовская область | круглосуточно |
| 15 | Тверская область | ежедн. 09.00-21.00 |
| 16 | Тульская область | круглосуточно |
| 17 | Ярославская область | круглосуточно |
| 18 | г. Москва | круглосуточно |
| Северо-Западный федеральный округ | ||
| 19 | Республика Карелия | пон.-суб.09.00-18.00 |
| 20 | Республика Коми | круглосуточно |
| 21 | Архангельская область | пон.-пят. 09.00-22.00 |
| 22 | с Ненецким АО | ежед. 09.00-17.30 |
| 23 | Вологодская область | круглосуточно |
| 24 | Калининградская область | ежед 09.00-22.00 |
| 25 | Ленинградская область | круглосуточно |
| 26 | Мурманская область | круглосуточно |
| 27 | Новгородская область | круглосуточно |
| 28 | Псковская область | пон. -пят.09.00-18.00 |
| 29 | г.Санкт-Петербург | круглосуточно |
| Северо-Кавказский округ | ||
| 30 | Республика Дагестан | круглосуточно |
| 31 | Республика Ингушетия | пон.-пят- 10.00-18.00 |
| 32 | Кабардино-Балкарская Республика | круглосуточно |
| 33 | Карачаево-Черкесская Республика | круглосуточно |
| 34 | Республика Северная Осетия-Алания | круглосуточно |
| 35 | Чеченская Республика | пон.-пят.09.00-18.00 |
| 36 | Ставропольский край | ежедн. 08.30-20.00 |
| Южный федеральный округ | ||
| 37 | Республика Адыгея | круглосуточно |
| 38 | Республика Калмыкия | пон.-пят. 8.00-17.00 |
| 39 | Краснодарский край | круглосуточно |
| 40 | Астраханская область | круглосуточно |
| 41 | Волгоградская область | круглосуточно |
| 42 | Ростовская область | круглосуточно |
| Приволжский федеральный округ | ||
| 43 | Республика Башкортостан | круглосуточно |
| 44 | Республика Марий Эл | ежед. 09.00-20.00 |
| 45 | Республика Мордовия | пон.-пят.08.00-18.00 |
| 46 | Республика Татарстан | круглосуточно |
| 47 | Удмуртская Республика | круглосуточно |
| 48 | Чувашская Республика | круглосуточно |
| 49 | Кировская область | пон.-пят. 08.00-17.00 вых. 12.00-17.00 |
| 50 | Нижегородская область | пон.-пят. 09.00-21.00 |
| 51 | Оренбургская область | круглосуточно |
| 52 | Пензенская область | круглосуточно |
| 53 | Пермский край | пон.-пят.08.00-21.00 |
| 54 | Самарская область | круглосуточно |
| 55 | Саратовская область | круглосуточно |
| 56 | Ульяновская область | круглосуточно |
| Уральский федеральный округ | ||
| 57 | Курганская область | круглосуточно |
| 58 | Свердловская область | круглосуточно |
| 59 | Тюменская область | круглосуточно |
| 60 | Ханты-Мансийский АО | круглосуточно |
| 61 | Ямало-Ненецкий АО | круглосуточно |
| 62 | Челябинская область | круглосуточно |
| Сибирский федеральный округ | ||
| 63 | Республика Алтай | круглосуточно |
| 64 | Республика Бурятия | круглосуточно |
| 65 | Республика Тыва | круглосуточно |
| 66 | Республика Хакасия | круглосуточно |
| 67 | Алтайский край | круглосуточно |
| 68 | Красноярский край | круглосуточно |
| 69 | Иркутская область | круглосуточно |
| 70 | Кемеровская область | круглосуточно |
| 71 | Новосибирская область | круглосуточно |
| 72 | Омская область | круглосуточно |
| 73 | Томская область | ежеднев. 08.00-22.00 |
| 74 | Забайкальский край | круглосуточно |
| Дальневосточный федеральный округ | ||
| 75 | Республика Саха (Якутия) | круглосуточно |
| 76 | Приморский край | круглосуточно |
| 77 | Хабаровский край | круглосуточно |
| 78 | Амурская область | круглосуточно |
| 79 | Камчатский край | круглосуточно |
| 80 | Магаданская область | пон.-пят.10.00-22.00 |
| 81 | Сахалинская область | круглосуточно |
| 82 | Еврейская АО | пон.-пят.09.00-18.00 |
| 83 | Чукотский АО | пон.-пят.09.00-22.00, вых.16.00-22.00 |
Инфографика. Принцип работы единого федерального номера телефона доверия для детей, подростков и их родителей
Информация из регионов о работе детского телефона доверия
28.
12.2016
Что делать, когда проблема есть, а рассказать о ней некому?
28.12.2016
Онлайн-психологи готовы спасать детей от травли
28.12.2016
С какими проблемами звонят жители Иркутской области на телефон доверия
09.11.2016
Кто поможет детям?
09.11.2016
Шесть тысяч звонков поступило в текущем году в Вологодской области на детский телефон доверия
02.11.2016
Домашние протесты
31.10.2016
На детский телефон доверия в Тюменской области за 9 месяцев поступило 6 тыс. звонков
14.10.2016
Телефон доверия: 6 лет на связи
06.10.2016
Около 14 тысяч звонков от тамбовчан поступило на номер детского телефона доверия в 2016 году
19.
09.2016
Около 6 тысяч звонков от детей поступили в центр диагностики и консультирования подростков по телефону горячей линии
Новости
1 — 10 из 272
Начало | Пред. | 1 2
3
4
5
|
След. |
Конец
Передовая статья: The Psychology of Suicide: From Research Understanding to Intervention and Treatment
Само собой разумеется, что самоубийство является серьезной проблемой здравоохранения и основной причиной смерти во всем мире (1, 2). В недавних отчетах сообщается, что около миллиона человек ежегодно умирают в результате самоубийства, что представляет собой годовой глобальный стандартизированный по возрасту уровень самоубийств 11,4 на 100 000 населения (15,0 для мужчин и 8,0 для женщин). Если рассматривать временную перспективу с 2000 по 2016 год, уровень самоубийств с поправкой на возраст вырос на 30% (1).
Эти ставки — только верхушка айсберга.
На каждое самоубийство каждый год приходится гораздо больше тех, кто пытается покончить с собой. По осторожным оценкам, более 20 миллионов человек ежегодно прибегают к суицидальному поведению. Более того, предполагается, что в будущем ожидается рост уровня самоубийств, учитывая заявление ВОЗ о том, что уровень самоубийств преодолеет отметку в 1 миллион в следующие 15 лет (2).
За каждым суицидом и попыткой стоит многолетняя борьба этих людей, а также переживания травм и переживаний среди их родственников и друзей. В совокупности становится очевидным, что предотвращение самоубийств является глобальным приоритетом. Как клиницисты и исследователи, мы должны приложить все усилия для улучшения профилактики самоубийств, чтобы улучшить нашу идентификацию, вмешательство и, впоследствии, профилактику самоубийств и суицидального поведения. Прежде всего, наша миссия состоит в том, чтобы улучшить наши знания о механизмах, факторах и фасилитаторах суицидальных наклонностей с междисциплинарной точки зрения.
Самоубийство — очень сложное и многогранное явление, имеющее множество факторов, способствующих и способствующих его возникновению. Это может быть обусловлено взаимодействием различных факторов, таких как нейробиология, личная и семейная история, стрессовые события и социокультурная среда (3). Учитывая, что это одно из самых тяжелых проявлений человеческого поведения, особое внимание должно быть уделено выявлению основных психологических процессов, которые могут привести к суицидальным мыслям и поведению.
В прошлом веке мы признали влияние психологических факторов (как индивидуальных, так и социальных) на суицид и суицидальный риск. Был предложен ряд моделей, в которых основное внимание уделялось взаимодействию между предрасполагающими и провоцирующими факторами (4, 5).
Ключевым фактором, ведущим к суициду, является невыносимая душевная боль (6). В нескольких исследованиях подчеркивается важность психики как основного фактора, способствующего суицидальным мыслям и поведению (7, 8).
Самоубийство можно рассматривать как поведение, мотивированное желанием избежать невыносимой психологической боли (9, 10). Другие психологические факторы, такие как личностные черты, эмоциональные характеристики и дисрегуляция, также, по-видимому, играют роль, приобретая все большее значение для дефицита принятия решений среди суицидальных людей (11).
Межличностные факторы также играют существенную роль в самоубийствах. Основополагающая работа Эмиля Дюркгейма (12) заложила основы нашего понимания того, что самоубийство также является социальным поведением, имеющим некоторые культурные особенности. В межличностной теории самоубийства Джойнера (13) выделяются две основные межличностные структуры — воспринимаемая тяжесть и противоречащая принадлежность — как критические черты, которые могут привести к суицидальным мыслям и, в конечном итоге, к самоубийству.
Приблизительно 45% людей, которые умирают в результате самоубийства, обращаются к врачу первичной медико-санитарной помощи в течение 1 месяца после смерти, не заявляя о своих суицидальных желаниях и мыслях (14).
Это открытие подчеркивает тот факт, что коммуникативные трудности составляют основу нашего понимания суицидального поведения. В израильском проекте MSSA (Medically Serious Suicide Attempters) Леви-Белц и его коллеги показали, что плохое самораскрытие вместе с несколькими сопутствующими факторами может способствовать более фатальному суицидальному поведению (15–18).
Эти примеры исследований отражают многочисленные попытки углубить наше понимание психологии феномена самоубийства. Чтобы продолжить этот курс действий и мыслей, мы посвящаем специальный выпуск Frontiers in Psychiatry усилиям по изучению различных подходов к психологии суицидального поведения. Цель настоящего выпуска — пролить свет на глубокие знания и эмпирические данные, касающиеся моделей, теорий, конкретных измерений и переменных, которые могут помочь нам улучшить психологическое понимание суицидальных явлений, а также несуицидальных самоповреждений (NSSI). ).
В этом номере представлены пять стимулирующих обзоров.
Gvion и Levi-Belz исследовали специфические факторы риска серьезных суицидальных попыток (SSA). SSA эпидемиологически очень похожи на тех, кто умер в результате самоубийства, и поэтому могут служить достоверными показателями для изучения самоубийств. Авторы приходят к выводу, что взаимодействие психической боли, межличностных факторов и нарушения принятия решений имеет решающее значение для оценки риска самоубийства и проведения исследований. Шукс и др. сосредоточиться на личности и суицидальном поведении в пожилом возрасте в их систематическом обзоре. В их обзоре 31 научной статьи подчеркивается, что дезадаптивная личность проявляется в более мягких, подпороговых и более гетерогенных формах в позднем возрасте по сравнению с самоубийством в раннем возрасте. Более того, неспособностью адаптироваться к изменениям, происходящим в пожилом возрасте, можно объяснить взаимосвязь между суицидом в пожилом возрасте и более высокой сознательностью. Обсессивно-компульсивные и избегающие черты личности были особенно связаны с самоубийством в пожилом возрасте.
Сиприано и др. провела актуальный систематический обзор NSSI, уделяя особое внимание эпидемиологическим, этиологическим и диагностическим критериям. Было обнаружено, что NSSI наиболее распространен среди подростков и молодых людей. Сообщается, что пограничное расстройство личности и расстройство пищевого поведения являются коморбидными предшественниками NSSI. Показатели распространенности составляют 7,5–46,5% для подростков, 38,9% для студентов университетов и 4–23% для взрослых. В небольшой обзорной статье Geraldo da Silva et al. сгруппируйте основные когнитивные трудности у лиц, пытающихся покончить с собой. К ним относятся предвзятость внимания, импульсивность, дефицит решения проблем и принятия решений. Они предполагают, что в дополнение к тревожным и депрессивным симптомам когнитивные нарушения у психически больных составляют важные терапевтические цели. Наконец, в обзоре Conti et al. авторы систематически рассматривают взаимосвязь между компульсивным перееданием (BED) и суицидальными мыслями и попытками самоубийства.
Они обнаружили, что BED в значительной степени связан с заметным увеличением суицидального поведения и мыслей.
Три статьи посвящены выявлению факторов риска в детском возрасте. Шмидт и др. использовали моделирование структурных уравнений для проверки теоретических моделей при клиническом высоком риске (CHR) психоза. Пациенты с CHR были особенно склонны к суициду, если несчастье/травма сопровождались развитием депрессии. Кроме того, невзгоды/травмы привели к суицидальным наклонностям из-за повышенного риска развития психоза, о чем свидетельствуют когнитивные симптомы.
Бар-Зомер и Брунштейн-Кломек исследовали связь между травлей братьев и сестер, привязанностью к матери и отцу, депрессией и суицидальными мыслями среди учащихся. Буллинг среди братьев и сестер был связан с травлей в школе, депрессией и суицидальными мыслями. Надежная привязанность к отцу смягчала связь между издевательствами над братьями и сестрами и депрессией/суицидальными мыслями.
В третьей статье Falgares et al.
оценили роль самокритики и зависимости как потенциальных медиаторов связи между различными видами жестокого обращения в детстве и суицидом среди студентов вузов. Отсутствие ухода и психологическое насилие в значительной степени ассоциировались с риском самоубийства, и эта ассоциация была частично опосредована неадекватным личностным аспектом самокритики.
В нескольких исследованиях изучались факторы риска суицидального поведения в определенных группах населения. Штейн и др. наблюдали последовательную модель в своем лонгитюдном исследовании среди бывших военнопленных (бывших военнопленных) в Израиле. Они обнаружили, что симптомы посттравматического стрессового расстройства облегчают переживание одиночества, и они работали в тандеме, вызывая суицидальные мысли даже спустя годы после их плена. Они пришли к выводу, что как симптомы посттравматического стрессового расстройства, так и одиночество являются важными факторами долгосрочных суицидальных мыслей и риска бывших военнопленных.
Мерида-Лопес и др. исследовали роль эмоционального интеллекта (ЭИ) как защитного фактора суицидальных мыслей и поведения среди студентов и населения в целом. Они обнаружили, что ЭИ связан с риском самоубийства с психологическим стрессом в качестве посредника. Они пришли к выводу, что основной процесс, с помощью которого самооценка ЭИ может действовать как защитный фактор против суицидальных мыслей и поведения, заключается в уменьшении дистресса у людей с высоким ЭИ.
Балаш и др. исследовали качество жизни (КЖ) как фактор, который может служить связующим звеном между психопатологией и суицидальным риском среди клинической популяции подростков. Качество жизни значительно опосредовало взаимосвязь между эмоциональными трудностями и проблемами со сверстниками, поскольку и то, и другое было связано с более низким качеством жизни, что, в свою очередь, было связано с более высоким суицидальным риском. Хофстра и др. сосредоточиться на временных тенденциях самоубийств среди населения Нидерландов.
Они наблюдали 33 224 самоубийства, которые произошли с 1995 по 2015 год. Результаты показали, что пик числа самоубийств приходился на весну и на Рождество, что подчеркивает важность доступности медицинских услуг в эти моменты повышенного риска.
Несколько исследований по этому вопросу выявили другие важные факторы риска. Таваколи и др. исследовали связь между контролем внимания и суицидальным поведением среди стационарных подростков с острым суицидальным поведением по сравнению со здоровыми людьми из контрольной группы. Использовалась пассивно представленная слуховая оптимальная парадигма. Степень обработки этих слуховых стимулов, которые «подлежали игнорированию», измерялась путем регистрации потенциалов, связанных с событиями (ERP), которые, как считается, отражают процессы, связанные с захватом внимания. Исследование выявило относительно низкий порог срабатывания непроизвольного переключения внимания у суицидальных пациентов, что может играть роль в сообщаемой ими отвлекаемости.
Томпсон и Чен Онг исследовали связь суицидального поведения с неврологическими и поведенческими маркерами, измеряя смещение внимания и торможение в двух задачах Струпа, а также записывая активность в лобных областях с помощью ЭЭГ (электроэнцефалограмма) во время каждой задачи. Участники из группы высокого риска показали более медленное время отклика на цветовой Струп (а также на слово «самоубийство») и меньшую точность в неконгруэнтных пробах, но более быстрое время отклика на эмоциональное задание Струпа (со сниженной активностью в левых лобных областях). Результаты подтвердили, что у лиц, пытавшихся покончить с собой, наблюдается дефицит контроля внимания, который может быть связан с определенными состояниями лобной асимметрии. В другом важном исследовании Hadlaczky et al. исследовали взаимосвязь между неприятием потери и суицидальным поведением среди подростков, набранных в 30 школах в семи европейских странах. Отвращение к потере предсказывало попытку самоубийства как в поперечном, так и в 4-месячном проспективном анализе после учета депрессии, тревоги, стресса и пола.
Интересно, что неприятие потери не предсказывало суицидальные мысли в этой группе.
В нескольких новаторских работах рассматривается важная тема терапевтических вмешательств для суицидальных пациентов с особым акцентом на снижение уровня самоубийств. Во-первых, Айенгар и соавт. провели систематический обзор рандомизированных контролируемых испытаний, сообщая о том, что терапевтические вмешательства эффективны в снижении членовредительства, включая попытки самоубийства (СА). Также сообщалось об уменьшении суицидальных мыслей и депрессивных симптомов после терапевтических вмешательств. Хотя в большинстве исследований не удалось определить эффективность терапевтических вмешательств как для первичных, так и для вторичных исходов, казалось, что индивидуальные самостоятельные и социальные процессы демонстрируют наибольшую перспективу снижения суицидальных попыток.
Еще один вклад в профилактику сделан Пикерингом и др., которые изучили программу вмешательства, в рамках которой учащиеся в течение года проходили подготовку в качестве лидеров сверстников, а 3730 учащихся 9–12 классов заполнили базовые опросы, в которых оценивались дружеские отношения и взрослые в школе, а также регистрировались случаи самоубийств.
мысли и поведение. В целом, подготовка большего числа лидеров-сверстников увеличила доступность всех методов для всей школы. Воздействие было выше у учеников, которые были ближе к лидерам сверстников в сети дружбы, и у учеников, которые назвали более надежных взрослых. Соответственно, Barzilay et al. утвердил Анкету ответа терапевта-Суицидальную форму (TRQ-SF) в условиях общей амбулаторной клиники в когорте взрослых психиатрических амбулаторных пациентов и их терапевтов. TRQ-SF положительно коррелировал с одновременными и прогностическими оценками суицидальных исходов пациентов, тяжести депрессии и оценкой клиницистами риска самоубийства пациентов. Тем не менее, TRQ-SF не был прогностическим фактором серьезности общих симптомов, что указывало на реакцию, связанную с суицидом. В основополагающей работе Бродский и др. представить модель оценки, вмешательства и мониторинга для предотвращения самоубийств в качестве руководства для реализации модели нулевого самоубийства, основы для координации многоуровневого подхода к применению научно обоснованных практик в клинических условиях.
В документе описаны 10 основных шагов клинического ведения и показано, как их реализовать с помощью клинической виньетки. Наконец, Сакашита и Ояма представляют интеграцию психоповеденческих компонентов, связанных с суицидом, существующих руководств по определению критических точек вмешательства и структуры превентивных стратегий в теоретическую модель суицида в пожилом возрасте.
Еще две статьи исследуют различные вопросы, связанные с самоубийством. Морено-Кюстнер и др. сосредоточиться на демографических факторах в своем анализе характеристик 181 824 звонков, сделанных в догоспитальную службу неотложной помощи Малаги по поводу суицидального поведения. Из общего числа звонков ( N = 181824) 1728 (0,9%) были сделаны по причине суицидального поведения. Средний возраст составил 43,21 (± 18) лет, 57,4% — женщины. Исследование Чжао и Шая показывает, что отношение студентов к суицидальному поведению и отношение к пережившим самоубийство жертвам играет роль посредника между самоэффективностью в управлении счастьем и самооценкой среди студентов колледжей.
Таким образом, для данной популяции отношение к суициду можно понимать как один из факторов, формирующих самооценку и удовлетворенность жизнью.
В заключение, в этом специальном выпуске мы стремимся углубить знания о суициде, определяя конкретные психологические характеристики, которые могут способствовать целенаправленной профилактике, методам вмешательства и программам. Улучшение нашего понимания этих тем может помочь клиницистам и исследователям разработать конкретные стратегии и методы профилактики, которые в конечном итоге помогут снизить уровень самоубийств во всем мире, а также найти психологическое средство для всех, кто борется с суицидальными мыслями и поведением.
Вклад авторов
Мы заявляем, что 1) все авторы прочитали статью и одобрили представленные в ней данные и выводы; 2) каждый автор считает, что статья представляет собой честный труд; 3) все авторы внесли одинаковый вклад в настоящую статью; и 4) для этой редакционной статьи не было оказано никакой финансовой поддержки.
Заявление о конфликте интересов
Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Благодарность
Это исследование посвящено нашему дорогому другу Дафни Ассаф, который был одним из величайших руководителей программы предотвращения самоубийств в Израиле.
Ссылки
1. Кертин С.К., Уорнер М., Хедегаард Х. Рост числа самоубийств в США, 1999–2014 гг. Краткий обзор данных NCHS (2016) 241:1–8.
Google Scholar
2. Всемирная организация здравоохранения. Предотвращение самоубийств: ресурс для специалистов СМИ, обновление 2017 г. . Женева: ВОЗ (2017 г.). Получено с сайта apps.who.int/iris/bitstream/10665/258814/1/WHO-MSD-MER-17.5-eng.pdf.
Google Scholar
3. Турецкий Г., Брент Д.А. Суицид и суицидальное поведение. Ланцет (2016) 387(10024):1227–39. doi: 10.
1016/S0140-6736(15)00234-2
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
4. О’Коннор Р.С., Нок М.К. Психология суицидального поведения. Lancet Psychiatry (2014) 1(1):73–85. doi: 10.1016/S2215-0366(14)70222-6
Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
5. Zalsman G, Hawton K, Wasserman D, van Heeringen K, Arensman E, Sarchiapone M, et al. Пересмотр стратегий предотвращения самоубийств: 10-летний систематический обзор. Lancet Psychiatry (2016) 3(7):646–59. doi: 10.1016/S2215-0366(16)30030-X
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
6. Шнейдман Э.С. Комментарий: самоубийство как психика. J Nerv Ment Dis (1993) 181(3):145–7. дои: 10.1097/00005053-199303000-00001
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
7. Леви-Бельц И., Гвион И., Хореш Н., Фишель Т., Тревес И., Ор Э. и др. Психическая боль, трудности в общении и серьезные попытки самоубийства с медицинской точки зрения: исследование случай-контроль.
Arch Suicide Res (2014) 18 (1): 74–87. doi: 10.1080/13811118.2013.809041
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
8. Леви-Белз Ю., Гвион Ю., Грисару С., Аптер А. Когда боль становится невыносимой: исследование характеристик психической боли методом случай-контроль среди лиц, пытающихся совершить самоубийство с серьезными медицинскими показаниями. Arch Suicide Res (2018) 22 (3): 380–93. doi: 10.1080/13811118.2017.1355288
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
9. Verrocchio MC, Carrozzino D, Marchetti D, Andreasson K, Fulcheri M, Bech P. Психическая боль и самоубийство: систематический обзор литературы. Передняя психиатрия (2016) 7:108. doi: 10.3389/fpsyt.2016.00108
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
10. Орбах И. Душевная боль и самоубийство. Isr J Psychiatry Relat Sci (2003) 40(3):191–201.
Реферат PubMed | Google Scholar
11.
Гвион Ю., Леви-Бельц Ю., Хадлацкий Г., Аптер А. О роли импульсивности и принятия решений в суицидальном поведении. World J Psychiatry (2015) 5(3):255. doi: 10.5498/wjp.v5.i3.255
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
12. Дюркгейм Э. Самоубийство: исследование по социологии [1897]. Гленко, Иллинойс: The Free Press (1951).
Google Scholar
13. Ван Орден К.А., Витте Т.К., Цукровиц К.С., Брейтуэйт С.Р., Селби Э.А., Джойнер Т.Е. мл. Межличностная теория самоубийства. Psychol Rev (2010) 117 (2): 575–600. doi: 10.1037/a0018697
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
14. Изомеца Э.Т., Хейккинен М.Э., Марттунен М.Дж., Хенрикссон М.М. Последний прием перед самоубийством: сообщается ли о намерении совершить самоубийство? Am J Psychiatry (1995) 152(6):919–22. дои: 10.1176/ajp.152.6.919
Реферат PubMed | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
15.
Леви И., Хореш Н., Фишель Т., Тревес И., Ор Э., Аптер А. Психическая боль и ее связь с серьезными попытками самоубийства с медицинской точки зрения: «невозможная ситуация». J Affect Disord (2008) 111 (2–3): 244–50. doi: 10.1016/j.jad.2008.02.022
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
16. Леви-Белз Ю., Гвион Ю., Хореш Н., Аптер А. Модели привязанности при серьезных с медицинской точки зрения попытках самоубийства: опосредующая роль самораскрытия и одиночества. Самоубийство, угроза жизни, поведение (2013) 43(5):511–22. doi: 10.1111/sltb.12035
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
17. Trakhtenbrot R, Gvion Y, Levi-Belz Y, Horesh N, Fischel T, Weiser M, et al. Прогностическая ценность психологических характеристик и суицидального анамнеза в отношении медицинской летальности суицидальных попыток: последующее исследование госпитализированных пациентов. J Affect Disord (2016) 199:73–80.
doi: 10.1016/j.jad.2016.03.054
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google
18. Леви-Белз Ю., Гвион Ю., Леви Ю., Аптер А. За пределами душевной боли: исследование случай-контроль вклада симптомов шизоидного расстройства личности в серьезные с медицинской точки зрения попытки самоубийства. Compr Psychiatry (2019) 90:102–9. doi: 10.1016/j.comppsych.2019.02.005
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Передовая статья: Психология самоубийств: от понимания исследований к вмешательству и лечению
- Список журналов
- Фронтовая психиатрия
- т.10; 2019
- PMC6458543
Фронтовая психиатрия.
2019; 10: 214.
Опубликовано в Интернете 4 апреля 2019 г. doi: 10.3389/fpsyt.2019.00214
, 1 , 2 , * , 3 и 2 , 4
Информация об авторе Примечания к статье Информация об авторских правах и лицензиях Отказ от ответственности
Само собой разумеется, что самоубийство является серьезной проблемой для здоровья и основной причиной смерти во всем мире (1, 2). В недавних отчетах сообщается, что около миллиона человек ежегодно умирают в результате самоубийства, что представляет собой годовой глобальный стандартизированный по возрасту уровень самоубийств 11,4 на 100 000 населения (15,0 для мужчин и 8,0 для женщин). Если рассматривать временную перспективу с 2000 по 2016 год, уровень самоубийств с поправкой на возраст вырос на 30% (1).
Эти ставки — только верхушка айсберга. На каждое самоубийство каждый год приходится гораздо больше тех, кто пытается покончить с собой. По осторожным оценкам, более 20 миллионов человек ежегодно прибегают к суицидальному поведению.
Более того, предполагается, что в будущем ожидается рост уровня самоубийств, учитывая заявление ВОЗ о том, что уровень самоубийств преодолеет отметку в 1 миллион в следующие 15 лет (2).
За каждым суицидом и попыткой стоит многолетняя борьба этих людей, а также переживания травм и переживаний среди их родственников и друзей. В совокупности становится очевидным, что предотвращение самоубийств является глобальным приоритетом. Как клиницисты и исследователи, мы должны приложить все усилия для улучшения профилактики самоубийств, чтобы улучшить нашу идентификацию, вмешательство и, впоследствии, профилактику самоубийств и суицидального поведения. Прежде всего, наша миссия состоит в том, чтобы улучшить наши знания о механизмах, факторах и фасилитаторах суицидальных наклонностей с междисциплинарной точки зрения.
Самоубийство — очень сложное и многогранное явление, имеющее множество факторов, способствующих и способствующих его возникновению. Это может быть обусловлено взаимодействием различных факторов, таких как нейробиология, личная и семейная история, стрессовые события и социокультурная среда (3).
Учитывая, что это одно из самых тяжелых проявлений человеческого поведения, особое внимание должно быть уделено выявлению основных психологических процессов, которые могут привести к суицидальным мыслям и поведению.
В прошлом веке мы признали влияние психологических факторов (как индивидуальных, так и социальных) на суицид и суицидальный риск. Был предложен ряд моделей, в которых основное внимание уделялось взаимодействию между предрасполагающими и провоцирующими факторами (4, 5).
Ключевым фактором, ведущим к суициду, является невыносимая душевная боль (6). В нескольких исследованиях подчеркивается важность психики как основного фактора, способствующего суицидальным мыслям и поведению (7, 8). Самоубийство можно рассматривать как поведение, мотивированное желанием избежать невыносимой психологической боли (9, 10). Другие психологические факторы, такие как личностные черты, эмоциональные характеристики и дисрегуляция, также, по-видимому, играют роль, приобретая все большее значение для дефицита принятия решений среди суицидальных людей (11).
Межличностные факторы также играют существенную роль в самоубийствах. Основополагающая работа Эмиля Дюркгейма (12) заложила основы нашего понимания того, что самоубийство также является социальным поведением, имеющим некоторые культурные особенности. В межличностной теории самоубийства Джойнера (13) выделяются две основные межличностные структуры — воспринимаемая тяжесть и противоречащая принадлежность — как критические черты, которые могут привести к суицидальным мыслям и, в конечном итоге, к самоубийству.
Приблизительно 45% людей, которые умирают в результате самоубийства, обращаются к врачу первичной медико-санитарной помощи в течение 1 месяца после смерти, не заявляя о своих суицидальных желаниях и мыслях (14). Это открытие подчеркивает тот факт, что коммуникативные трудности составляют основу нашего понимания суицидального поведения. В израильском проекте MSSA (Medically Serious Suicide Attempters) Леви-Белц и его коллеги показали, что плохое самораскрытие вместе с несколькими сопутствующими факторами может способствовать более фатальному суицидальному поведению (15–18).
Эти примеры исследований отражают многочисленные попытки углубить наше понимание психологии феномена самоубийства. Чтобы продолжить этот курс действий и мыслей, мы посвящаем специальный выпуск Frontiers in Psychiatry усилиям по изучению различных подходов к психологии суицидального поведения. Цель настоящего выпуска — пролить свет на глубокие знания и эмпирические данные, касающиеся моделей, теорий, конкретных измерений и переменных, которые могут помочь нам улучшить психологическое понимание суицидальных явлений, а также несуицидальных самоповреждений (NSSI). ).
В этом номере представлены пять стимулирующих обзоров. Gvion и Levi-Belz исследовали специфические факторы риска серьезных суицидальных попыток (SSA). SSA эпидемиологически очень похожи на тех, кто умер в результате самоубийства, и поэтому могут служить достоверными показателями для изучения самоубийств. Авторы приходят к выводу, что взаимодействие психической боли, межличностных факторов и нарушения принятия решений имеет решающее значение для оценки риска самоубийства и проведения исследований.
Шукс и др. сосредоточиться на личности и суицидальном поведении в пожилом возрасте в их систематическом обзоре. В их обзоре 31 научной статьи подчеркивается, что дезадаптивная личность проявляется в более мягких, подпороговых и более гетерогенных формах в позднем возрасте по сравнению с самоубийством в раннем возрасте. Более того, неспособностью адаптироваться к изменениям, происходящим в пожилом возрасте, можно объяснить взаимосвязь между суицидом в пожилом возрасте и более высокой сознательностью. Обсессивно-компульсивные и избегающие черты личности были особенно связаны с самоубийством в пожилом возрасте.
Сиприано и др. провела актуальный систематический обзор NSSI, уделяя особое внимание эпидемиологическим, этиологическим и диагностическим критериям. Было обнаружено, что NSSI наиболее распространен среди подростков и молодых людей. Сообщается, что пограничное расстройство личности и расстройство пищевого поведения являются коморбидными предшественниками NSSI. Показатели распространенности составляют 7,5–46,5% для подростков, 38,9% для студентов университетов и 4–23% для взрослых.
В небольшой обзорной статье Geraldo da Silva et al. сгруппируйте основные когнитивные трудности у лиц, пытающихся покончить с собой. К ним относятся предвзятость внимания, импульсивность, дефицит решения проблем и принятия решений. Они предполагают, что в дополнение к тревожным и депрессивным симптомам когнитивные нарушения у психически больных составляют важные терапевтические цели. Наконец, в обзоре Conti et al. авторы систематически рассматривают взаимосвязь между компульсивным перееданием (BED) и суицидальными мыслями и попытками самоубийства. Они обнаружили, что BED в значительной степени связан с заметным увеличением суицидального поведения и мыслей.
Три статьи посвящены выявлению факторов риска в детском возрасте. Шмидт и др. использовали моделирование структурных уравнений для проверки теоретических моделей при клиническом высоком риске (CHR) психоза. Пациенты с CHR были особенно склонны к суициду, если несчастье/травма сопровождались развитием депрессии. Кроме того, невзгоды/травмы привели к суицидальным наклонностям из-за повышенного риска развития психоза, о чем свидетельствуют когнитивные симптомы.
Бар-Зомер и Брунштейн-Кломек исследовали связь между издевательствами над братьями и сестрами, привязанностью к матери и отцу, депрессией и суицидальными мыслями среди учащихся. Буллинг среди братьев и сестер был связан с травлей в школе, депрессией и суицидальными мыслями. Надежная привязанность к отцу смягчала связь между издевательствами над братьями и сестрами и депрессией/суицидальными мыслями.
В третьей статье Falgares et al. оценили роль самокритики и зависимости как потенциальных медиаторов связи между различными видами жестокого обращения в детстве и суицидом среди студентов вузов. Отсутствие ухода и психологическое насилие в значительной степени ассоциировались с риском самоубийства, и эта ассоциация была частично опосредована неадекватным личностным аспектом самокритики.
В нескольких исследованиях изучались факторы риска суицидального поведения в определенных группах населения. Штейн и др. наблюдали последовательную модель в своем лонгитюдном исследовании среди бывших военнопленных (бывших военнопленных) в Израиле.
Они обнаружили, что симптомы посттравматического стрессового расстройства облегчают переживание одиночества, и они работали в тандеме, вызывая суицидальные мысли даже спустя годы после их плена. Они пришли к выводу, что как симптомы посттравматического стрессового расстройства, так и одиночество являются важными факторами долгосрочных суицидальных мыслей и риска бывших военнопленных. Мерида-Лопес и др. исследовали роль эмоционального интеллекта (ЭИ) как защитного фактора суицидальных мыслей и поведения среди студентов и населения в целом. Они обнаружили, что ЭИ связан с риском самоубийства с психологическим стрессом в качестве посредника. Они пришли к выводу, что основной процесс, с помощью которого самооценка ЭИ может действовать как защитный фактор против суицидальных мыслей и поведения, заключается в уменьшении дистресса у людей с высоким ЭИ.
Балаш и др. исследовали качество жизни (КЖ) как фактор, который может служить связующим звеном между психопатологией и суицидальным риском среди клинической популяции подростков.
Качество жизни значительно опосредовало взаимосвязь между эмоциональными трудностями и проблемами со сверстниками, поскольку и то, и другое было связано с более низким качеством жизни, что, в свою очередь, было связано с более высоким суицидальным риском. Хофстра и др. сосредоточиться на временных тенденциях самоубийств среди населения Нидерландов. Они наблюдали 33 224 самоубийства, которые произошли из 1995 по 2015 г. Результаты показали, что пик частоты самоубийств приходился на весну и Рождество, что подчеркивает важность доступности медицинских услуг в эти моменты повышенного риска.
Несколько исследований по этому вопросу выявили другие важные факторы риска. Таваколи и др. исследовали связь между контролем внимания и суицидальным поведением среди стационарных подростков с острым суицидальным поведением по сравнению со здоровыми людьми из контрольной группы. Использовалась пассивно представленная слуховая оптимальная парадигма. Степень обработки этих слуховых стимулов, которые «подлежали игнорированию», измерялась путем регистрации потенциалов, связанных с событиями (ERP), которые, как считается, отражают процессы, связанные с захватом внимания.
Исследование выявило относительно низкий порог срабатывания непроизвольного переключения внимания у суицидальных пациентов, что может играть роль в сообщаемой ими отвлекаемости. Томпсон и Чен Онг исследовали связь суицидального поведения с неврологическими и поведенческими маркерами, измеряя смещение внимания и торможение в двух задачах Струпа, а также записывая активность в лобных областях с помощью ЭЭГ (электроэнцефалограмма) во время каждой задачи. Участники из группы высокого риска показали более медленное время отклика на цветовой Струп (а также на слово «самоубийство») и меньшую точность в неконгруэнтных пробах, но более быстрое время отклика на эмоциональное задание Струпа (со сниженной активностью в левых лобных областях). Результаты подтвердили, что у лиц, пытавшихся покончить с собой, наблюдается дефицит контроля внимания, который может быть связан с определенными состояниями лобной асимметрии. В другом важном исследовании Hadlaczky et al. исследовали взаимосвязь между неприятием потери и суицидальным поведением среди подростков, набранных в 30 школах в семи европейских странах.
Отвращение к потере предсказывало попытку самоубийства как в поперечном, так и в 4-месячном проспективном анализе после учета депрессии, тревоги, стресса и пола. Интересно, что неприятие потери не предсказывало суицидальные мысли в этой группе.
В нескольких новаторских работах рассматривается важная тема терапевтических вмешательств для суицидальных пациентов с особым акцентом на снижение уровня самоубийств. Во-первых, Айенгар и соавт. провели систематический обзор рандомизированных контролируемых испытаний, сообщая о том, что терапевтические вмешательства эффективны в снижении членовредительства, включая попытки самоубийства (СА). Также сообщалось об уменьшении суицидальных мыслей и депрессивных симптомов после терапевтических вмешательств. Хотя в большинстве исследований не удалось определить эффективность терапевтических вмешательств как для первичных, так и для вторичных исходов, казалось, что индивидуальные самостоятельные и социальные процессы демонстрируют наибольшую перспективу снижения суицидальных попыток.
Еще один вклад в профилактику сделан Пикерингом и др., которые изучили программу вмешательства, в рамках которой учащиеся в течение года проходили подготовку в качестве лидеров сверстников, а 3730 учащихся 9–12 классов заполнили базовые опросы, в которых оценивались дружеские отношения и взрослые в школе, а также регистрировались случаи самоубийств. мысли и поведение. В целом, подготовка большего числа лидеров-сверстников увеличила доступность всех методов для всей школы. Воздействие было выше у учеников, которые были ближе к лидерам сверстников в сети дружбы, и у учеников, которые назвали более надежных взрослых. Соответственно, Barzilay et al. утвердил Анкету ответа терапевта-Суицидальную форму (TRQ-SF) в условиях общей амбулаторной клиники в когорте взрослых психиатрических амбулаторных пациентов и их терапевтов. TRQ-SF положительно коррелировал с одновременными и прогностическими оценками суицидальных исходов пациентов, тяжести депрессии и оценкой клиницистами риска самоубийства пациентов.
Тем не менее, TRQ-SF не был прогностическим фактором серьезности общих симптомов, что указывало на реакцию, связанную с суицидом. В основополагающей работе Бродский и др. представить модель оценки, вмешательства и мониторинга для предотвращения самоубийств в качестве руководства для реализации модели нулевого самоубийства, основы для координации многоуровневого подхода к применению научно обоснованных практик в клинических условиях. В документе описаны 10 основных шагов клинического ведения и показано, как их реализовать с помощью клинической виньетки. Наконец, Сакашита и Ояма представляют интеграцию психоповеденческих компонентов, связанных с суицидом, существующих руководств по определению критических точек вмешательства и структуры превентивных стратегий в теоретическую модель суицида в пожилом возрасте.
Еще две статьи исследуют различные вопросы, связанные с самоубийством. Морено-Кюстнер и др. сосредоточиться на демографических факторах в своем анализе характеристик 181 824 звонков, сделанных в догоспитальную службу неотложной помощи Малаги по поводу суицидального поведения.
Из общего числа звонков ( N = 181824) 1728 (0,9%) были сделаны по причине суицидального поведения. Средний возраст составил 43,21 (± 18) лет, 57,4% — женщины. Исследование Чжао и Шая показывает, что отношение студентов к суицидальному поведению и отношение к пережившим самоубийство жертвам играет роль посредника между самоэффективностью в управлении счастьем и самооценкой среди студентов колледжей. Таким образом, для данной популяции отношение к суициду можно понимать как один из факторов, формирующих самооценку и удовлетворенность жизнью.
В заключение, в этом специальном выпуске мы стремимся углубить знания о суициде, определяя конкретные психологические характеристики, которые могут способствовать целенаправленной профилактике, методам вмешательства и программам. Улучшение нашего понимания этих тем может помочь клиницистам и исследователям разработать конкретные стратегии и методы профилактики, которые в конечном итоге помогут снизить уровень самоубийств во всем мире, а также найти психологическое средство для всех, кто борется с суицидальными мыслями и поведением.
Мы заявляем, что 1) все авторы прочитали статью и одобрили представленные в ней данные и выводы; 2) каждый автор считает, что статья представляет собой честный труд; 3) все авторы внесли одинаковый вклад в настоящую статью; и 4) для этой редакционной статьи не было оказано никакой финансовой поддержки.
Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Это исследование посвящено нашей самой дорогой подруге Дафни Ассаф, которая была одним из величайших руководителей программы предотвращения самоубийств в Израиле.
1. Кертин С.К., Уорнер М., Хедегаард Х. Рост самоубийств в США, 1999–2014 гг. Краткий обзор данных NCHS (2016 г.) 241: 1–8. [PubMed] [Google Scholar]
2.
Всемирная организация здравоохранения
Предотвращение самоубийств: ресурс для профессионалов СМИ, обновленная версия 2017 г. Женева: ВОЗ; (2017). Получено с сайта apps.
who.int/iris/bitstream/10665/258814/1/WHO-MSD-MER-17.5-eng.pdf. [Академия Google]
3. Турецкий Г., Брент Д.А. Суицид и суицидальное поведение. Ланцет (2016) 387 (10024): 1227–39. 10.1016/С0140-6736(15)00234-2 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
4. О’Коннор Р.С., Нок М.К. Психология суицидального поведения. Ланцет Психиатрия (2014) 1 (1): 73–85. 10.1016/С2215-0366(14)70222-6 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
5. Залсман Г., Хоутон К., Вассерман Д., ван Херинген К., Аренсман Э., Сарчиапоне М. и др. Пересмотр стратегий предотвращения самоубийств: 10-летний систематический обзор. Ланцет Психиатрия (2016) 3 (7): 646–59. 10.1016/С2215-0366(16)30030-Х [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
6. Шнейдман ЕС. Комментарий: самоубийство как психика. J Nerv Ment Dis (1993) 181 (3): 145–7. 10.1097/00005053-199303000-00001 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
7.
Леви-Бельз И., Гвион И., Хореш Н., Фишель Т., Тревес И., Ор Э. и др.
Психическая боль, трудности в общении и серьезные попытки самоубийства с медицинской точки зрения: исследование случай-контроль.
Arch Suicide Res (2014) 18 (1): 74–87. 10.1080/13811118.2013.809041
[PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
8. Леви-Бэлз Ю., Гвион Ю., Грисару С., Аптер А. Когда боль становится невыносимой: исследование характеристик психической боли методом «случай-контроль» среди лиц, пытающихся совершить самоубийство с медицинской точки зрения. Arch Suicide Res (2018) 22 (3): 380–93. 10.1080/13811118.2017.1355288 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
9. Верроккьо М.С., Карроццино Д., Маркетти Д., Андреассон К., Фулчери М., Бек П. Психическая боль и самоубийство: систематический обзор литературы. Фронтовая психиатрия (2016) 7:108. 10.3389/фпсит.2016.00108 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
10. Орбах И. Душевная боль и самоубийство. Isr J Psychiatry Relat Sci (2003) 40 (3): 191–201. [PubMed] [Google Scholar]
11.
Гвион Ю., Леви-Бельц Ю., Хадлацкий Г., Аптер А.
О роли импульсивности и принятия решений в суицидальном поведении. World J Psychiatry (2015) 5 (3): 255.
10.5498/wjp.v5.i3.255
[Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
12. Дюркгейм Э. Самоубийство: исследование по социологии [1897]. Гленко, Иллинойс: The Free Press; (1951). [Академия Google]
13. Ван Орден К.А., Витте Т.К., Цукровиц К.С., Брейтуэйт С.Р., Селби Э.А., Джойнер Т.Э., мл. Межличностная теория самоубийства. Psychol Rev (2010) 117 (2): 575–600. 10.1037/а0018697 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
14. Изомеца Э.Т., Хейккинен М.Э., Марттунен М.Дж., Хенрикссон М.М. Последний прием перед самоубийством: сообщается ли о намерении совершить самоубийство? Am J Psychiatry (1995) 152 (6): 919–22. 10.1176/аджп.152.6.919 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
15. Леви Ю., Хореш Н., Фишель Т., Тревес I или Э., Аптер А. Психическая боль и ее связь с серьезными с медицинской точки зрения попытками самоубийства: «невозможная ситуация». J Affect Disord (2008) 111 (2–3): 244–50. 10.1016/j.jad.2008.02.022 [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]
16.