Публицистический краткий текст: Нужен текст публицистического стиля(3-5 предложений)

Содержание

«Пожар» за 9 минут. Краткое содержание повести Распутина

Повествование от третьего лица. Много общих замечаний, рассуждений публицистического характера. Повествование также прерывается воспоминаниями.

Март месяц. Иван Петрович — водитель. Он только что вернулся с работы, устал. Его встречает жена Алёна. Вдруг он слышит, что люди кричат: пожар.

Горят ОРСовские склады. Иван Петрович суматошно думает, что взять с собой на тушение пожара. Берет с собой топор. «Русский человек и всегда-то умён был задним умом, и всегда-то устраивался он так, чтоб удобно было жить и пользоваться, а не как способней и легче уберечься и спастись. А тут, когда ставился посёлок наскоро, и тем более много не размышляли: спасаясь от воды, кто думает об огне?»

Продолжение после рекламы:

Горят обе части склада: и продовольственная, и промышленная. Иван Петрович сразу приметил, что стихийную борьбу с огнём возглавили два надёжных человека: Афоня и Семен Кольцов. Распутин описывает огонь как живое существо, главное свойство которого — жадность, свирепость.

Собирается начальство.

Посёлок этот построен леспромхозом. Его строили не для жизни, а на время, до следующего кочевья. Он никогда не станет обжитым. В нём нет деревьев, садов.

В посёлке не ведётся строительства социальных объектов, потому что ничего никому не нужно. Пока есть работа — дерево, но через 3-4 года его не останется, рабочие будут работать в вахтенном режиме. Другой работы нет, все поля были затоплены при строительстве гидроэлектростанции.

Появляется начальник участка Борис Тимофеич Водников. Он, хоть и ругается всегда со всеми, умеет руководить, и на него можно положиться.

Алёна помогает в тушении пожара не меньше мужчин: она спасает какие-то вещи.

Архаровцы — бригада оргнабора (наёмные неместные рабочие). Они являются отрицательными персонажами повести.

Брифли существует благодаря рекламе:

Валя-кладовщица не хочет открывать склад, потому что боится, что ей предъявят претензии, если имущество разворуют в панике. Борис Тимофеевич приказывает архаровцам ломать склад. Он ищет начальника ОРСа (склада), но вспоминает, что тот на очередном совещании. Иван Петрович советует поставить сторожа и старика Хампо, чтобы предотвратить мародёрство.

Сашка Девятый, один из архаровцев, говорит главному герою, останавливая его перед огнём: «Не сюда. Не сюда, гражданин законник. Сгоришь — кто нам будет права качать?!» В этом — все их взаимоотношения. Архаровцы — носители лагерных понятий, представители города, где каждый относится к работе как к обязанности, увильнуть от которой — достойное дело. Поэтому Ивана Петровича не любят за его принципиальность. Архаровцы у Распутина — выражение мрачных сторон цивилизации, прогресса.

Ивана Петрович жил в деревне Егоровка, и фамилия его — Егоров. Воевал танкистом. Люди начали покидать деревню уже после войны — о затоплении знали заранее. Но Иван Петрович остался, хотя и тяжело было смотреть на пустеющую деревню. Он не становится горожанином ещё и потому, что женится на Алене, болеет его мать. А брат Гошка, уехав в город, спился. В конце концов, пришлось ему переехать в новый посёлок — Сосновку (где и происходят события повести). Иван Петрович думает, что придётся переезжать и сейчас, хотя совсем не хочется.

Продолжение после рекламы:

Иван Петрович врывается в один из продовольственных складов. Обильные запасы продовольствия, постепенно разрушаемые хаосом паники и жаром, описаны угрожающе, враждебно. Иван Петрович ловит себя на усмешке: ведь еды во всех леспромхозах всегда не хватает, откуда же её столько здесь? «Плакали промтоварные склады, плакали японские кофточки и родные сковородки — разве столько в сравнении с вынесенным останется там, в этом пекле?! Но продовольственные склады, попустившись правым, ещё и теперь можно бы спасти, будь машина и будь побольше порядка. Но „пожарку“, единственную на весь леспромхоз, ещё года два назад разнесли на запчасти, она только числится на вооружении…»

Автор (или герой?) рассуждает о том, с какого момента жизнь пошла наперекос. Всё изменилось, когда начали рубить лес. Это работа, не требующая души, это разрушение не только леса, но и человека. Сосновка начиналась как нормальная деревня: была взаимопомощь, люди общались между собой. Но всё больше и больше стало приходить «лёгких» людей, которые не хотели обзаводиться хозяйством, а работали только ради отдыха, еды и выпивки. Если раньше пили, стесняясь этого, то сейчас появились целые «бригады» со своими лидерами. Ухудшается социальная обстановка, растёт преступность. Директор школы Юрий Андреевич посчитал: за войну погибло столько же сельчан, сколько погибло не своей смертью в молодой Сосновке.

Брифли существует благодаря рекламе:

В Сосновке не любят добросовестных людей. Лесничий Андрей Солодов однажды оштрафовал леспромхоз за слишком высокие пни, из-за чего сильно задержали зарплату. После этого у него сгорела баня и пропала лошадь. Аналогичное отношение к Ивану Петровичу. Он пытался доказать начальнику участка, что дело не в плане, а в людях, в природных ресурсах. Но у начальника — свои заботы и свои начальники. Поэтому ему приходится поить водкой рабочих за свой счёт, чтобы они делали план.

Иван Петрович живёт в мире абсолютных ценностей и готов отстаивать их активно. Но представлена и другая жизненная позиция. Афоня Бронников, тоже из Егоровки, тоже честный мужик, говорит: «Я так считаю: я работаю честно, живу честно, не ворую, не ловчу — и хватит. Наше дело — жить правильно, пример жизнью подавать, а не загонять палкой в свою отару. От палки толку не будет». Очевидно, Распутин с такой позицией не согласен. Устами Ивана Петровича он говорит: «Да ведь опоздали, опоздали с примером-то! Поздно!»

Когда огонь подобрался к водке, местные жители и архаровцы проявляют чудеса организованности: они передают бутылки по цепочке, спасая их и по ходу распивая. Иван Петрович в одиночку спасает растительное масло. Афоня тащит его спасать муку. Кто-то кричит, только проснувшись: «Гориииим!»

Распутин описывает психологическую драму в душе Ивана Петровича. Жизнь изменилась. Ценности героя перестали осознаваться обществом как абсолютные. Но он не может от них отказаться и не может понять современность.

Иван Петрович продолжает спасать муку и сахар. Он понимает, что спасти все не удастся, а помощников нет. Он начинает ломать забор. И тут ему на помощь приходит, как ни странно, Сашка Девятый.

Иван Петрович наталкивается на Алёну. Они в ужасе наблюдают, как грабят остатки промтоварного склада.

С Алёной они живут 32 года. 2 года назад, на 30-летие свадьбы, они решили навестить детей, двух дочерей и сына. Одна дочь — учительница в каком-то посёлке. Вторая дочь — в Иркутске. Сын — лётчик, в посёлке Сырники под Хабаровском. Больше всего понравилось Ивану Петровичу у сына: сын следит за домом, выращивает яблоки, дружит с соседями, родственниками жены. Поэтому когда он предложил родителям переехать к нему, Иван Петрович согласился.

Сосновку уже не спасти. Всё началось с приезда последней бригады архаровцев год назад. Они очень сплочённые, настроены агрессивно. Иван Петрович пытался поставить их на место, но чуть не был убит (хотели подстроить несчастный случай).

Алёна работала в библиотеке. Иван Петрович сам не заметил когда, но жена стала неотъемлемой частью его собственной личности. Распутин идеализирует их отношения: полное взаимопонимание. И по вопросу отъезда у неё было то же самое мнение: уезжать надо, но как-то не охота.

Ивану Петровичу помогают таскать муку. Но вдруг помощники исчезают. Изредка появляются пьяные архаровцы, но они уже ни на что не способны. Работают Иван Петрович и Афоня, а также Пантелеев. Вскоре уже не остаётся времени отнести мешки подальше, бросают сразу у склада. У Ивана Петровича темнеет в глазах.

Дядя Миша Хампо парализован с детства. У него не работала рука, была нарушена речь. Но «чтобы понимать друг друга, много слов не надо. Много надо — чтобы не понимать». Хампо все любили. Он был трудолюбив. Жена давно умерла, жил один. Работал он всегда сторожем, почти бесплатно — Распутин вкладывает в это символический смысл: Хампо — хранитель ценностей. Когда воровство утвердилось, даже ему, самому совестливому, пришлось привыкать.

Жизнь Ивана Петровича в Сосновке теряет смысл. Он не может работать только для достатка. Работа для него — это творение чего-то вечного. Разрушены нравственные основы, всё смешалось: добро и зло. Однажды Афоня спросил Ивана Петровича, зачем тот уезжает. Иван Петрович ответил, что устал. Афоня сожалеет: кто же останется, как же Егоровка? Иван Петрович хотел ответить, что Егоровка — в каждом из нас. Но Афоня имел в виду всего лишь свою причудливую затею поставить памятник Егоровке на поверхности водохранилища.

Чем сильнее огонь, тем больше помощников. Муку удаётся спасти, хотя почти все участники перепились. Валя-ключница орёт про то, что много украдено, и ей отвечать. Иван Петрович уже теряет сознание, ему надо отдохнуть. В пьяном угаре архаровцы колотушкой убивают Хампо, но Хампо успевает задавить одного из них (Соню). Лежат два трупа.

Наступает утро. Теперь будет много комиссий, опустевшее пепелище оцеплено. Иван Петрович идёт к Афоне с вопросом: что теперь делать? Афоня говорит: жить будем. Иван Петрович соглашается.

Иван Петрович идёт в весенний лес, чтобы отдохнуть там и успокоиться. Он чувствует пробуждение земли и всей природы. И он ждёт, что земля укажет, куда идти ему, заблудившемуся человеку.

Амаяк Тер-Абрамянц Корниенко — Моя история СССР. Публицистический роман читать онлайн бесплатно

Моя история СССР

Публицистический роман

Амаяк Павлович Тер-Абрамянц Корниенко

Корректор Татьяна Константиновна Кудрявцева

ISBN 978-5-4485-3783-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Моя история СССР

(публицистический роман)

Вся беда нынешней России в том, что копни патриота – обнаружишь коммуниста, копни демократа – обнаружишь русофоба.

1. Почему я решил написать эту книгу

Всё дальше от нас уникальный и страшный урок в истории человечества – советский период России (1917—1991). Всё меньше живых свидетелей его критических точек, всё дальше от обычного человека, всё непоситжимее высокотехнологичные СМИ, а значит сложнее отличить обывателю где правда, а где технологии манипулирования общественным сознанием в угоду политическому моменту.

. Поэтому я почувствовал необходимость написать историю СССР, как она мне виделась и видится, наиболее искренне, без оглядки на мнения, будь то либералы или «патриоты». Я не историк, взгляд мой будет крайне субъективен (а существует ли объективность в чистом виде?), я ничего никому не собираюсь доказывать. Но так случилось, что жизнь моих родителей и моя практически перекрывают весь период существования СССР (отец родился в 1909 году, мама – в 1918, мне удалось застать людей, которые в сознательном возрасте видели гражданскую войну и даже участвовали в ней) Так получалось, что, к несчастью, мои родители, оказывались в эпицентре самых- страшных её событий – революции, голодомором коллективизации, сталинского террора, самой ужасной в истории человечества войны, Ленингадской блокады… Я не историк, я- свидетель, получатель знаний, что называется из первых рук, и как говорили в лагерях: «Не веришь – прими за сказку.» Геноцид армян и гражданская война оставили отца сиротой в 10 летнем возрасте и годы с 18 по 21 представляли для него борьбу за выживание на грани голодной смерти.

В 20-ые годы отец жил на Украине, в Донбассе – в Луганске и Славянске и был свидетелем гримас НЭПа и комсомольской атеистической вакханалии. Мама моя – украинка, в девичестве Корниенко, осталась сиротой также в 10 летнем возрасте, когда её семью репрессировали и изгнали с родного хутора во время коллективизации. Выжила она чудом, попала в город, где от ужасов беспризорничества и детского дома её спасла, приютив, еврейская семья. Отец в 1936 году закончил первый Ленинградский медицинский институт, собирался заняться наукой, физиологией в лаборатории академика И. А. Орбели, ученика великого Павлова, но был мобилизован врачом в 1-ю дивизию НКВД, нёсшей охрану лагерей вдоль Беломорканала. Там он узнал изнанку СССР, эпоху большого террора с атмосферой взаимодоносительства, тотальной лжи, предательства, гибелью невинных, оклеветанных, и это, накладываясь на тяжкие впечатления детства с предательством самых близких ргодственников лишь убеждало его в порочности человеческой природы. Сам он выжил, как говорил, только потому, что никогда не участвовал в политических разговорах: сразу вставал и уходил.

И тем не менее, однажды приехала машина и за ним, но в этот же день был снят нарком Ягода и арест отменился. Всей душой он рвался из полусумасшедшей глухомани в Ленинград, где оставалась его семья, постоянно подавал рапорты с просьбой о переводе. И вот в 1941 году его просьба была удовлетворена, и он попал в Ленинград. И почти сразу началась Война. С первого до последнего дня он провёл в кольце блокады, работая военно-полевым хирургом. В дальнейшем дошёл до Берлина, был свидетелем бездарного уничтожения личного состава бездарными командирами и никакие лукавые цифры нынешних военных историков, «доказавших» что боевые потери немцев и наших были равнозначны, по 8 миллионов, а 19 миллионов наших граждан – это потери только мирного населения меня уже не убедят.

Более половины срока существования СССР, 39лет приходится на мою жизнь. Я родился в 1952 году, так что детство моё пришлось на «оттепель» с новостройками и первыми полётами людей в космос. Я пережил краткий угар веры в коммунизм, своеобразную детскую болезнь, наступление которого Никита Хрущёв в 1960 году обещал через 20 лет, обещал торжественно с трибуны партсъезда. Большую часть своей жизни я прожил не в относительно благополучной и чистой Москве, а в типично пролетарском, несмотря на близость к Москве, городе, которых были тысячи и тысячи по всей России. Я видел постоянно «самый передовой и прогрессивный класс в истории человечества – пролетариат» ежедневно: грязь, нищету, ограниченность, повальное пьянство, с жалкой клоунадой, драками и поножовщинами, бесконечные очереди в магазинах за продуктами и предметами самого элементарного обихода, в которых проходила большая часть нерабочего времени женщин, когда не было даже представления, что существует такая буржуазная роскошь, как туалетная бумага (пользовались газетами, но осторожно, чтобы на необходимых клочках не было портретов вождей). Восемнадцать лет правления Брежнева я дышал атмосферой тотальной лжи, оставленного сталиным в наследство страха перед властью, для которой жизнь отдельного человека была не ценнее жизни комара, и неосторожное слово могло навсегда поломать судьбу, страха перед вполне реальной угрозой всепланетного ядерного апокалипсиса, на краю которого балансировало безграмотное советское руководство – безграмотные геронтократы, доставшиеся стране в наследство из окружения Сталина и до последнего вздоха цепляющиеся за власть, а старшее поколение боялось голода, который многим из его представителей пришлось испытать не единожды.

. Видел я и советское колхозное село: стадо коров, покорно стоящее по колени в грязи в загоне под дождём, ржавую загубленную технику, вечно пьяных трактористов, и почти в каждом селе разбитая церковь или, в лучшем случае, превращённая в склад или развалины, превращённые в отхожие места, места ночных сборищ алкоголиков и хулиганов. Их облупленные до красного кирпича замшелые стены с вырастающими на покрытыми нанесенной ветрами землёй крышах и уступах, травами и наивными берёзками, чёрные ржавые купола без крестов редко с крестами, но почерневшими, покосившимися, изогнутыми тоже являлись неотъемлимым атрибутом пейзажа советской деревни, придавая ему настроение тоскливой и вечной безнадёжности. Как всё меняется: сейчас почти все они восстановлены и украшают золотом куполов и белизной стен русский пейзаж, неожиданно радуя глаз, среди лесных просторов или нарушая урбанистическую унылость… Но верю ли я в почти моментальное перерождение коммунистов в Православных?))) Не в смиренных и мудрых христиан я вижу в них, а канализированную в иное русло ненависть «к не таким как мы».

Коммуникативные умения / КонсультантПлюс

Говорение

Диалогическая речь

Совершенствование диалогической речи в рамках изучаемого предметного содержания речи в ситуациях официального и неофициального общения. Умение без подготовки инициировать, поддерживать и заканчивать беседу на темы, включенные в раздел «Предметное содержание речи». Умение выражать и аргументировать личную точку зрения, давать оценку. Умение запрашивать информацию в пределах изученной тематики. Умение обращаться за разъяснениями и уточнять необходимую информацию. Типы текстов: интервью, обмен мнениями, дискуссия. Диалог/полилог в ситуациях официального общения, краткий комментарий точки зрения другого человека. Интервью. Обмен, проверка и подтверждение собранной фактической информации.

Монологическая речь

Совершенствование умения формулировать несложные связные высказывания в рамках тем, включенных в раздел «Предметное содержание речи». Использование основных коммуникативных типов речи (описание, повествование, рассуждение, характеристика).

Умение передавать основное содержание текстов. Умение кратко высказываться с опорой на нелинейный текст (таблицы, диаграммы, расписание и т.п.). Умение описывать изображение без опоры и с опорой на ключевые слова/план/вопросы. Типы текстов: рассказ, описание, характеристика, сообщение, объявление, презентация. Умение предоставлять фактическую информацию.

Аудирование

Совершенствование умения понимать на слух основное содержание несложных аудио- и видеотекстов различных жанров (радио- и телепрограмм, записей, кинофильмов) монологического и диалогического характера с нормативным произношением в рамках изученной тематики. Выборочное понимание деталей несложных аудио- и видеотекстов различных жанров монологического и диалогического характера. Типы текстов: сообщение, объявление, интервью, тексты рекламных видеороликов. Полное и точное восприятие информации в распространенных коммуникативных ситуациях. Обобщение прослушанной информации.

Чтение

Совершенствование умений читать (вслух и про себя) и понимать простые аутентичные тексты различных стилей (публицистического, художественного, разговорного) и жанров (рассказов, газетных статей, рекламных объявлений, брошюр, проспектов). Использование различных видов чтения (ознакомительное, изучающее, поисковое, просмотровое) в зависимости от коммуникативной задачи. Умение отделять в прочитанных текстах главную информацию от второстепенной, выявлять наиболее значимые факты, выражать свое отношение к прочитанному. Типы текстов: инструкции по использованию приборов/техники, каталог товаров, сообщение в газете/журнале, интервью, реклама товаров, выставочный буклет, публикации на информационных Интернет-сайтах. Умение читать и достаточно хорошо понимать простые аутентичные тексты различных стилей (публицистического, художественного, разговорного, научного, официально-делового) и жанров (рассказ, роман, статья научно-популярного характера, деловая переписка).

Письмо

Составление несложных связных текстов в рамках изученной тематики. Умение писать личное (электронное) письмо, заполнять анкету, письменно излагать сведения о себе. Умение описывать явления, события. Умение излагать факты, выражать свои суждения и чувства. Умение письменно выражать свою точку зрения в форме рассуждения, приводя аргументы и примеры. Типы текстов: личное (электронное) письмо, тезисы, эссе, план мероприятия, биография, презентация, заявление об участии. Написание отзыва на фильм или книгу. Умение письменно сообщать свое мнение по поводу фактической информации в рамках изученной тематики.

Открыть полный текст документа

Английские тексты, статьи и темы

В этом разделе представлены тексты, статьи и темы на английском языке с переводом. Большинство текстов, помимо перевода, снабжены глоссарием или разбором английского текста. Материалы взяты из англоязычных источников и переведены на русский язык автором сайта. Тексты на общие темы предназначены для читателей со средним уровнем подготовки, поэтому их перевод выполнен близко к тексту для облегчения понимания, даже если это пошло во вред стилю перевода. Доступ ко всем материалам – свободный.

Английские тексты, статьи и топики на разные темы с переводом

Весна
Лето
Спят ли киты?
Социальное поведение дельфинов
Торговля слоновой костью
Великая китайская стена
Загрязнение окружающей среды и его отрицательные последствия
Изменение климата и глобальное потепление
Семь способов защитить окружающую среду
Всемирный День Воды
День Земли
Стереотип
Образование
Ожирение, полнота, избыточный вес
Как быть хорошим гражданином?
Переоценивая влияние “утечки мозгов” на развивающиеся страны
Апартеид
Устойчивое развитие
Преступность среди несовершеннолетних
Общество и его проблемы
Рождество
Праздник Пасхи
Пять столпов (основных принципов) Ислама
Рамадан
Польза для здоровья от голодания (поста)
День Благодарения
День Святого Валентина
Микки Маус
Уолт Дисней
Что значит «облачные» вычисления («облачный» сервис)?
Эрнест Хемингуэй. Старик и море
Пять вещей, которых вы не знали о ставках по автокредитам

Экономические тексты и статьи на английском языке с переводом

Большая статья из Wikipedia об облигациях
Большая статья о связи роста компании и лояльности клиентов (маркетинг)
Большая статья о стратегии работы с конечными пользователями (маркетинг)
Путеводитель экономиста: 3 урока, которым учит нас Адам Смит
Путеводитель экономиста: 3 урока, которым учит нас Карл Маркс
Путеводитель экономиста: 5 уроков, которым учит нас Милтон Фридман
Экономические условия, которые помогли вызвать Вторую мировую войну
Влияние войны на Уолл-Стрит
Как процентные ставки могут стать отрицательными
Как работают отрицательные процентные ставки
Что такое количественная теория денег?
Глобализация и эффект бабочки
Четыре фактора, формирующие тенденции (тренды) рынка
Шесть факторов, влияющих на обменные курсы
Инфляция издержек в сравнении с инфляцией спроса
Как глобализация влияет на развитые страны
Как Федеральная резервная система управляет денежной массой
Разница между науками о финансах и экономике

Экономические тексты на английском языке с переводом и видео на английском с субтитрами

Текст на английском языке с переводом + видео на английском с субтитрами, и с четким и медленным американским произношением. Отличный материал для тренировки восприятия английской речи на слух, отработки произношения и освоения экономической лексики. Видео скачивается напрямую с сайта без регистрации.

Краткий урок о формах организации бизнеса
Правило № 1 для пенсионных сбережений: снижайте уровень инвестиционного риска по мере приближения срока
Правило № 2 для пенсионных сбережений: планируйте ваши будущие цели и потребности
Внимательный взгляд на высокочастотный трейдинг
Ограничение экспорта редкоземельных элементов вовлекло Китай в торговый спор
Европейские министры согласны предоставить Греции заем еще на 172 миллиарда долларов
Энергия как тема президентской кампании в США
Государственный долг и протесты создавали темы для экономических новостей в 2011 году
Руководители ЕС настаивают на более жестких бюджетных правилах для стран зоны евро
Проблемы Olympus: что сказал бы Питер Друкер?
Комитет при Конгрессе США не определился с сокращением бюджета
Обама приводит свои доводы в пользу плана увеличения занятости
Долговой кризис Греции и будущее Европы
Рынок ценных бумаг, протянувшийся через Атлантику
Базельский план имеет целью заставить банки увеличить капитал
Facebook и ее большое предложение по продаже акций
Закон о финансовой реформе нацелен на внесение некоторых изменений в деятельность Уолл-стрит
Золото продолжает сиять: 40 лет после отмены Никсоном золотого стандарта
Скоростные поезда могут прийти в Калифорнию и Флориду
Как работают исламские финансы
США: новые подходы к разведке газа
Восстановление равновесия мировой экономики
Встреча США – Китай началась с призыва к справедливому обменному курсу

Юридические тексты и статьи на английском языке с переводом

Изобретателям дана надежда на получение патентов на бизнес-методы (статья и видео с субтитрами)
Незаконные продажи лекарственных препаратов: рекордный штраф Pfizer (статья и видео с субтитрами)
Apple ведет юридическую битву за наименование iPad в Китае (статья и видео с субтитрами)
Почему Wal-Mart выиграла главное постановление по делу о дискриминации по половому признаку (статья и видео с субтитрами)

Отрывки из романа Теодора Драйзера “Финансист”
с переводом и разбором деловой лексики

В этом произведении великого американского писателя Теодора Драйзера описывается начало деловой карьеры будущего олигарха Фрэнка Каупервуда. Образ главного героя создан на основе реального прототипа. Описываемые события происходят в США во второй половине 1800-х годов – в период становления капитализма и бурного развития промышленности в стране. Читая роман, замечаешь большое сходство между условиями в США в ту эпоху и условиями в странах бывшего СССР в период становления рыночных отношений на постсоветском пространстве. Как будто бы мы проходим тот же путь, только с опозданием на 130-140 лет. Отрывки, предлагаемые вашему вниманию, содержат описание деловых операций и отношений, насыщены деловой лексикой, и отражают только “деловую” линию сюжета. События личной жизни героя, которые также очень интересны, остались “за кадром”. Каждый отрывок из англоязычного оригинала снабжен двумя вариантами перевода: литературным и дословным переводом с разбором деловой лексики.

Верно / Неверно Тест

Основным принципом журналистики является разделение фактов и мнений, а также справедливое и сбалансированное представление различных точек зрения.

Журналисты никогда не должны использовать длинные предложения, даже если они хорошо составлены и используются экономно, поскольку они сбивают читателя с толку.

Короткие абзацы лучше всего подходят для газет, а длинные — для аудио или видео.

Журналисты используют краткость, чтобы помочь аудитории уловить основную идею истории и сохранить достаточно деталей, чтобы сделать свои истории интересными и информативными.

Когда журналисты привносят свое мнение в материал, они рискуют обидеть читателей и зрителей, которые могут не захотеть, чтобы репортеры говорили им, как думать.

Авторы новостей могут сообщать мнения, высказанные другими людьми, источники своих статей, но они должны четко связывать эти мнения с источником.

Раса преступника обычно не имеет отношения к рассказу.

Журналисты используют «женский» или «мужской», когда важен пол взрослого, но избегают употребления слов «женщина» или «мужчина», потому что эти термины относятся к определенному классу людей.

Людей следует идентифицировать по имени и фамилии.

Если это не главное в истории, журналистам следует избегать писать об одежде мужчин или женщин.

Писателям следует избегать использования местоимения «он» как общего обозначения мужчины или женщины, а вместо этого следует использовать местоимение «они».

Возраст не должен быть фактором в рассказе о достижении, если он не имеет отношения к делу.

Гражданская журналистика | Britannica

Гражданская журналистика , журналистика, которой занимаются люди, которые не являются профессиональными журналистами, но распространяют информацию с помощью веб-сайтов, блогов и социальных сетей. Гражданская журналистика расширила свое влияние во всем мире, несмотря на сохраняющиеся опасения по поводу того, являются ли гражданские журналисты такими же надежными, как обученные профессионалы. Граждане в зонах бедствия предоставили мгновенные текстовые и визуальные сообщения с места происшествия. Люди в странах, пострадавших от политических потрясений, и часто в странах, где печатные и вещательные СМИ контролируются правительством, использовали различные технологические инструменты для обмена информацией о горячих точках. На фоне этих событий кружилась дискуссия о том, был ли термин гражданская журналистика точным сам по себе.

И термин, и практика выкристаллизовались в Южной Корее, где онлайн-предприниматель О Ён Хо заявил в 2000 году, что «каждый гражданин является репортером». О, и еще трое южнокорейских коллег основали ежедневную онлайн-газету в 2000 году, потому что, по его словам, они были недовольны традиционной южнокорейской прессой. Не имея возможности позволить себе нанять профессионалов и печатать газету, они основали OhmyNews, веб-сайт, который использовал добровольцев для создания своего контента. В речи по случаю седьмой годовщины сайта О, президент и главный исполнительный директор фирмы, отметил, что новостной сайт начинался с 727 гражданских репортеров в одной стране и к 2007 году вырос до 50 000 авторов, представляющих 100 стран.

С тех пор в Интернете появились тысячи новостных сайтов и миллионы блоггеров. Традиционные средства массовой информации, борясь с сокращением числа читателей и зрителей, бросились в бой со своими собственными веб-сайтами и блогами своих собственных журналистов, и многие газеты приглашали читателей размещать новости сообщества на своих веб-сайтах. Некоторые группы открыли свои собственные «гиперлокальные» новостные сайты в Интернете, чтобы освещать события в их районе или специализированные темы, представляющие интерес, о которых не сообщали более крупные СМИ.

Среди тех, кто изучал и воспитывал гражданскую журналистику, это явление часто называлось другими именами. В статье 2007 года редактор J.D. Lasica назвал это «партисипативной журналистикой», хотя и назвал ее «скользким существом. Все знают, что означает участие аудитории, но когда это переводится в журналистику? » Дэн Гиллмор, основатель и директор Центра гражданских СМИ и автор книги Мы, СМИ: массовая журналистика для народа, для народа (2004 г.), также отверг какое-либо определение трансформации в новостях, которая началась в конец 1990-х гг.Он назвал эту эпоху «временем невероятных открытий» из-за демократизации доступа к недорогим и повсеместным издательским инструментам.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Гражданская журналистика сыграла важную роль в политических событиях 21 века. Веб-сайт Twitter зарекомендовал себя как новый канал для распространения информации во время протестов после президентских выборов в Иране в июне 2009 года.Хотя протесты не привели к изменению результатов выборов или новым выборам, твиты де-факто журналистов показали, что нетрадиционные СМИ могут обойти государственную цензуру. В Египте активисты, протестовавшие против правительства президента Сосни Мубарака во время восстания 2011 года, часто организовывались, создавая группы в социальной сети Facebook.

Журналисты размышляют над сюжетами о своих сообществах

Согласно устоявшимся журналистским максимам, репортер не занимается сбором фактов.Но стремление к полной правде означает рассмотрение человечности своих подданных — и самого себя. Живой опыт может помочь репортеру сопереживать и углублять свою работу, рассказывая истории, которые точно отражают мир. После года напряженных репортажей о борьбе, которую пережили люди, которые разделяют свою идентичность, журналисты TIME размышляют над уроками, которые они извлекут из своей работы.

Небольшие действия

Надя Сулеман, редакторский продюсер

26 мая 2020 года я зарегистрировался в Slack как обычно: Надя в синдикации . Моя роль редакционного продюсера в то время заключалась в основном в создании сообщений со статьями таких партнеров, как Associated Press. Тот день ничем не отличался. Я работал в своем родном городе за пределами Гранд-Рапидс, штат Мичиган, куда я переехал, чтобы быть ближе к своей семье во время пандемии. Но то, что началось как побег к привычке, быстро превратилось в один из самых несостоятельных месяцев в моей карьере.

В то утро, когда я узнал, что есть кадры очевидца, на которых офицер стоит на коленях у чернокожего человека в Миннеаполисе, я почувствовал себя плохо.Я понимаю цикл новостей; рассказы о Черных травмах ломаются потом быстро исчезают. В страхе я пошел за одним из первых отчетов AP, как меня просили. Именно тогда я прочитал, что человек на видео, Джордж Флойд, неоднократно говорил офицерам: «Я не могу дышать». Мы не впервые слышим эту фразу.

У меня нет желания смотреть видео о Черной смерти — финал никогда не меняется. Но хотя я и избегал смотреть полное видео убийства Флойда, я видел достаточно клипов в контексте моей работы, чтобы проникнуться ужасом. И в последующие 24 часа я зациклился на ужасных изображениях и видео — протестующих разной личности, которые собрались вместе, чтобы заявить, что достаточно ударов, слезоточивого газа и расстрелянных резиновыми пулями. Наблюдение на моем экране жестокости полиции и современных линчеваний просто напомнило мне, какими расходными материалами считаются черные люди.

Как младший сотрудник, я не имел привилегии сбежать — обновление этой должности было моей работой.Позднее «проверка» станет привычной практикой в отделе новостей, но в то время благополучие моих черных коллег и меня казалось второстепенным. Мне не предлагали отпуск или даже момент, чтобы отойти и передать бразды правления коллеге. Вместо этого я чувствовал, что мне нужно снизить чувствительность к собственному угнетению. Не было никаких черных редакторов, чтобы сказать мне обратное. Уже будучи изолированным из-за пандемии, я оцепенел, а затем начал возмущаться, потому что политика запрещала выражать взгляды на все, что считается политическим. (Наши правила теперь позволяют протестовать в защиту прав человека.) Тем не менее, я чувствовал, что должен что-то делать — я знал, что, если бы черные люди не участвовали в рассказывании наших историй, они могли бы ошибиться.

Несмотря на мое место в иерархии, я использовал небольшую, но решающую силу в синдикации статей, часто первые статьи TIME публикуются в последних новостях: я имел право голоса в заголовках. Поскольку в дни и недели после смерти Флойда в основном мирные демонстрации продолжались, я снова и снова встречал два слова в тексте по умолчанию: насилие и беспорядки .Эти собачьи свистки подчеркнули, что СМИ интерпретируют сопротивление черных: агрессорами были мы. Слишком громко, слишком агрессивно, слишком черным. Поэтому вместо того, чтобы использовать предоставленные заголовки, я бы написал их без кодированного языка.

Хотя это не обычная практика включать имена людей, неизвестных публике, учитывая давнее стирание истории чернокожих, я решил написать их: Джордж Флойд, Ахмауд Арбери, Бреонна Тейлор. Но я разрывался между желанием убедиться, что их запомнили, и беспокойством о том, чтобы внести свой вклад в представление о том, что они были мучениками, что их смерть была необходима для того, чтобы мы приблизились к справедливости.Я чувствовал себя одиноким в бремени принятия этих решений, как единственный черный человек, который прикоснулся к историям.

У меня нет ответов на все вопросы, и я не в силах что-то исправить самостоятельно. Никто из нас этого не делает. Но я понял, что даже небольшие действия усугубляются. За последний год, после того как я стал больше заявлять о себе, на меня возложили больше обязанностей и пригласили в беседы, от которых раньше меня не допускали.Я больше не просто пишу заголовки для рассказов других людей — теперь я помогаю запускать проекты, которые мне очень нравятся. Я учусь быть уверенным в своей перспективе, использовать свой голос и требовать того, чего я заслуживаю.

Объятие целостности

Суйин Хейнс, старший репортер

«Какова ваша расовая принадлежность?» моя коллега написала мне в начале этого года, когда она заполнила заявку, в которой требовалась эта информация. Категории, которые должны были казаться мне наиболее важными, были «Азиат», «Белый» и «Другой», но ни одна из них не казалась совершенно правильной. «Другое» в порядке, — ответил я, прежде чем сделать паузу. «Вообще-то, не могли бы вы поставить« Азиатский », пожалуйста? «Другое» кажется немного странным ».

Для меня быть двухрасовым — это прекрасно и сложно. Но размышления об этих категориях были лишь одним из примеров того, как в мире, зацикленном на сортировке людей по расам, я был вынужден чувствовать слишком много одного, недостаточно другого или приглушался под эгидой «Другого».

Как малазийско-британская женщина, я всегда осознавала свою близость к белому и то, как я обычно отношусь к расе, поскольку большую часть своей жизни я пользовалась привилегиями белых. Иногда я чувствовал себя неловко или неуверенно в том, чтобы полностью заявить о своей идентичности как азиате, колебания, коренящиеся в неловкости, что я с меньшей вероятностью столкнусь с физически насильственными проявлениями расизма так, как это делают другие. Я пришел к выводу, что такой тип мышления является формой обесценивания, стирания, озабоченности себя страхами по поводу азиатской ненависти перед столь необходимой азиатской радостью.В течение последнего года, освещая эти вопросы более глубоко, я склонялся к тому, чтобы заявить — и отметить — свою полифоническую идентичность.

В марте 2020 года я писал о росте антиазиатского расизма на фоне эскалации пандемии коронавируса. Год спустя я безуспешно пытался удержать себя от слез в начале интервью для рассказа о глобальных преступлениях на почве ненависти против Азии. Трудно было принять, как мало изменилось за 12 месяцев.Интервьюируемая, также малазийско-британская женщина смешанной расы, могла сказать, что я не в порядке, и мы остановились на мгновение, прежде чем она пошла на запись. Я позволяю себе дышать. Мне не нужно было объяснять или оправдывать почему. Она понимала и тоже это чувствовала.

Прошлый год научил меня чувствовать себя более комфортно, признавая привилегию, которой я обладаю, а также тот факт, что эта привилегия не означает, что я изолирован от расизма или его болезненных последствий. Это нормально, быть уязвимым и принимать эти чувства — это здорово.Прошлым летом в TIME собралась группа двухрасовых сотрудников, которые назвали себя «Tuta», что в переводе с международного вспомогательного языка эсперанто означает «целое». Я пытаюсь держать это слово в памяти, когда двигаюсь вперед, чтобы не забывать чувствовать и быть не «Другим», а целостным.

Личность как экспертиза

Саня Мансур, репортер

В 2017 году, когда я писал о законодательном органе Техаса, я присутствовал на слушаниях по национальной безопасности, проведенных депутатами-республиканцами о том, как защитить штат от «радикального ислама».Группа была созвана через несколько дней после того, как законодатель разослал опрос мечетям по всему Техасу, задав вопросы об их убеждениях и их стремлении оставаться ненасильственными.

Когда заседание заканчивалось и толпа начала расходиться, белый тележурналист, стоявший рядом со мной, спросил законодателя, проведет ли он аналогичный форум по радикальным христианским или еврейским группам. Бывший депутат штата, который услышал это замечание, проклял его за то, что он поднял эту идею, а другая женщина, находившаяся поблизости, спросила, как репортер может даже сравнивать эти религии, намекая, что ислам по своей сути более жесток.Когда я спросил ее, как она могла сделать такое предложение, она потребовала узнать, как я могу поддержать религию как женщина.

Нападение было личным, но хотя я знал, что ее аргумент исламофобский и ошибочный, я также сомневался в себе. Я чувствовал себя непрофессиональным из-за того, что снимал свою стойкую репортерскую шляпу и вступал в чей-то ненавистный диалог на этом уровне. Я был так взволнован, что мне пришлось покинуть комнату. Снаружи государственный солдат спросил меня, не был ли я О. К. Я сказал, что да, и у меня все еще есть история, которую я записал позже в тот же день. Но опыт показал мне, что мы не всегда можем разделить на части, когда рассказываем о своей личности.

За последние несколько лет я понял, что в этом нет необходимости. Наш жизненный опыт — это не эмоциональные предубеждения, а источник опыта. Я рассказывал истории о мусульманском и африканском запрете, а также о борьбе с чернокожими в мусульманском сообществе и доводил до них авторитет. Я понимаю, что мусульмане не монолит, но мой собственный опыт общения с религией и то, как проявляется ненависть к ней, помогает сформировать мой подход — от людей, с которыми я беседую, до того, как я формирую истории.

Я понял, что могу лучше рассказывать истории, если буду думать о том, что я хотел бы прочитать, вместо того, чтобы пытаться писать каждое произведение для белой аудитории. Например, в рассказе о Рамадане эпохи пандемии я вышел за рамки «даже воды?» комментарий Мусульмане так часто слышат, когда они говорят немусульманам, что соблюдают пост, а вместо этого сосредотачиваются на более тонких переживаниях. Я связался с Халидом Латифом, имамом, который часто ведет пятничную молитву, которую я посещаю в Нью-Йоркском университете, и спросил, может ли он помочь мне найти мусульман, желающих обсудить свою пандемию Рамадан.В течение следующих нескольких дней мой почтовый ящик был переполнен более чем 100 историями от тех, кто, вероятно, доверял Халиду так же, как и я.

Одна из нескольких историй, вошедших в статью, была о мусульманском докторе, который сбрил бороду, которую он оставил по религиозным соображениям, чтобы он мог правильно носить СИЗ при лечении пациентов с COVID-19. Когда он сидел рядом с телом мусульманина, который был объявлен мертвым, доктор прочитал ему особую молитву, которую мусульмане произносят после того, как кто-то скончался, потому что он не был уверен, что пациент получит надлежащие похороны.Как мусульманин, я понимал важность этой молитвы — «инна лиллахи ва инна илайхи раджи’ун» («Воистину, Аллаху мы принадлежим, и воистину, к Нему мы вернемся») — и что это чтение говорило о глубине души. услуги врача. Это был акт, который я выделил в своей истории, потому что я изначально знал, как он принесет семейный комфорт пациенту, в отличие от репортера-немусульманина.

Я не могу включить в резюме такой уровень знаний из первых рук, но это не менее важно для моей журналистской работы, если не больше.

Приверженность важным историям

Джозия Бейтс, штатный писатель

До мая 2020 года я изо всех сил пытался получить зеленый свет для своих презентаций.У меня были идеи для историй о проблемах социального и уголовного правосудия, связанных с чернокожим населением США, но они редко продвигались вперед. Если я предлагал статью о насилии с применением огнестрельного оружия и его влиянии на чернокожее сообщество, мне говорили, что нам нужна «национальная привязка», чтобы преследовать его. Если я рассказывал историю о том, как полиция застрелила черного человека в небольшом поселке, мне говорили, что это «слишком местное». Мне дали множество причин, по которым эти истории не были назначены, что заставило меня поверить в то, что мне просто нужно усерднее работать и придумывать лучшие передачи.

После убийства Джорджа Флойда произошла смена. Теперь я получаю больше положительных отзывов, когда рассказываю истории об уголовном правосудии и социальных проблемах, связанных с чернокожим сообществом, и, похоже, предпринимаются согласованные усилия по освещению этих тем. Но было неприятно видеть, как наш подход меняется так быстро, от игнорирования этих историй к их сосредоточению.

Как черный человек в этой стране, я не понаслышке знаю о важности таких вопросов, как уголовное правосудие, правоохранительные органы и насилие с применением огнестрельного оружия, а также о том, сколько людей пострадало. Вот почему я беру на себя ответственность тщательно скрыть их. Но если на руководящих должностях в основных новостных агентствах не будет более разнообразных голосов и точек зрения, критические истории останутся невысказанными.

Не должно быть необходимости в широко освещаемой трагедии, такой как смерть Флойда, чтобы публикации постоянно освещали эти проблемы, которые на протяжении сотен лет отрицательно сказывались на общинах меньшинств. Поэтому, хотя я приветствую внимание к этим вопросам, меня также интересует мотивация.Осознали ли медиа-компании реальность, которую многие из нас всегда знали? Или они пытаются выглядеть в глазах общественности определенным образом, чтобы избежать критики? Я опасаюсь, что основные СМИ, включая TIME, будут двигаться дальше, особенно теперь, когда приговор по делу Дерека Човена вынесен на год.

Один урок для меня в прошлом году — продолжать бороться за эти истории. Другой заключается в том, что основные средства массовой информации не могут эффективно рассказывать эти истории, пока руководство не поймет, насколько они важны. Я надеюсь, что те, за кем остается последнее слово в освещении, действительно усвоили этот урок. Мы должны регулярно сообщать об этих темах, потому что, как показали недавние события, они не исчезнут.

Подробнее: Давно назревшее пробуждение Америки к системному расизму

Сила уязвимости

Наина Баекал, редактор отдела разработки отдела новостей

Вскоре после того, как я окончила университет в 2014 году, я пошла ужинать с тремя подругами по колледжу, все белыми женщинами.Когда разговор зашел о приеме на работу, один из них выразил разочарование тем, что недавнее стремление ее компании к разнообразию затруднило прием на работу таких стажеров, как она. «Я не думаю, что кому-то следует устраиваться на работу только из-за цвета кожи», — сказала она, обращаясь ко мне. «Тебе бы это тоже не понравилось, не так ли?»

Я до сих пор помню, как мое лицо было одновременно горячим и онемевшим, напряжение в груди сильно сжалось. Я чувствовал себя обязанным опровергнуть ее предположение о том, что наем представителей меньшинств означает снижение стандартов.Я представил бизнес-кейс для включения множества точек зрения, интеллектуальный аргумент в пользу разнообразия, но я не сказал, какие чувства вызывает у меня разговор.

Я поступил на работу, вооружившись копией модели Lean In и возлагая большие надежды на то, чтобы подняться по служебной лестнице и что-то изменить. Вскоре я понял, что работа очень похожа на университет: обычно я была единственной цветной женщиной в комнате. Когда через полтора года я стал редактором, у меня была возможность делать тот выбор, который мне нравился, — нанимать, давать задания и повышать голос, — но я редко видел свое отражение за главным столом принятия решений. Стремясь расти, я поглощал книги и статьи о лидерстве, обычно написанные белыми женщинами, которые проповедовали амбиции, использование возможностей, переговоры о зарплате и разговоры на собраниях. Сообщение было ясным: заставьте систему работать на вас .

Я пробовал это много лет. Корпоративное разнообразие всегда способствовало вознаграждению таких цветных людей, как я, — состоятельных, высокообразованных меньшинств, присутствие которых смягчает вину белых лидеров, не требуя от них создания действительно инклюзивных компаний.Любая враждебность, с которой я сталкивался, становилась еще большим топливом, чтобы доказать, что я сам, как будто мог существовать магический порог, который, если переступить, остановит кого-либо от намека на то, что я «нанимаю для разнообразия».

Было легко поверить, что я действительно появляюсь на работе, когда редактирую рассказы о поле и расе, или высказываюсь, если мне кажется, что наш редакционный выбор проблематичен. Мне было намного труднее, если бы я был человеком, которого мне нужно было защищать. Все хорошо, , я бы сказал, когда коллега извинился за обидное замечание, совершенно нормально .Я мог плакать в ванной или возвращаясь домой, но большую часть времени я проглатывал все это, свой гнев или свою печаль, и надевал форму хорошего солдата, чтобы выполнить следующее задание. Я понимал, что лидерство означает быть сильным и оптимистичным под давлением. Только в прошлом году — после того, как равенство, разнообразие и инклюзивность стали ключевыми составляющими моей работы, — стало ясно, что модели лидерства, которые я усвоил, совершенно отсутствуют, когда дело доходит до создания антирасистского рабочего места.

Журналисты часто говорят об усталости от сострадания, об уменьшении способности сопереживать, когда мы постоянно сталкиваемся с травмирующими историями и ситуациями, как будто ожесточение ужасов мира — неизбежная часть работы.В редакциях новостей, как и во многих других офисах, нас поощряют не использовать эмоции на работе. История на первом месте. Вы не рассказ . Старые журналистские максимы врезались в мою психику, и я жил по ним, рассказывая о терроризме, забаррикадировавшись в парижском ресторане, и редактируя статьи о рисках COVID-19 для сообществ этнических меньшинств, одновременно беспокоясь за своих родителей, врачей на передовой. «Если я позволю себе ощутить все свои чувства, — сказал я себе, — я не продержусь на работе еще ни одного дня».

Как и в случае со многими цветными женщинами, не позволяя никому видеть мою боль на работе, я мог убедить себя и своих коллег в том, что я настолько стойкий, что мне не нужна поддержка. На самом деле мы даже не сможем изменить систему, если не будем говорить о том, что система заставляет нас чувствовать. Сочувствие лежит в основе журналистской деятельности, которая служит и отражает различные сообщества. Это также очень важно для нашей редакции: если мы хотим сохранить журналистов из маргинализованных групп, которые лучше всего подготовлены для того, чтобы рассказывать эти истории, мы не можем ожидать, что они оставят свои эмоции дома.

Преобразование наших рабочих мест и укрепление солидарности становятся все более актуальными в последние несколько лет: движение #MeToo открыло дискуссии о закодированных мужским языком формах лидерства, которые привели к сексуальным домогательствам, нападениям и издевательствам, в то время как недавние истории от «girlboss» «Эпоха 2010-х годов показала, как белые женщины использовали свою власть в качестве оружия и злоупотребляли ею для создания своих собственных токсичных рабочих мест. Но знание того, какого поведения следует избегать, — это не то же самое, что продемонстрировать более гуманную модель, которая может занять его место.

Возможно, это потому, что мы все еще его подделываем. В марте, после того как белый стрелок убил восемь человек в Атланте, шесть из которых были азиатскими женщинами, я наблюдала, как двое моих ближайших коллег и друзей, обе американки азиатского происхождения, плакали в разговорах с членами высшего руководства. Впервые я подавила желание скрыть слезы. Я учился у них, как важно проявлять свое сердце, а не только слова. Это может быть радикальным шагом — позволить себе быть увиденным.

За прошедшие недели я много больше думала о возможности, которую я имею как цветная женщина, чтобы помочь переопределить то, как выглядит лидерство.В отличие от решительности или риска, которые обычно ассоциируются с мужчинами-лидерами, сильные стороны, такие как уязвимость или сотрудничество, часто описываются как «женские» лидерские качества, «более мягкий» набор навыков. В этом году я решил рассматривать их как важнейшие лидерские качества.

Теперь я знаю, что держаться вместе — не единственный способ заслужить уважение или прослыть профессионалом. Я веду более честные беседы с моими коллегами, чем когда-либо прежде, — говорю, когда мне больно, а когда они причинили мне боль.Я увеличиваю свои ожидания в отношении того, как со мной должны обращаться, общаюсь, когда мои коллеги являются хорошими союзниками, а когда нет, и прислушиваюсь, когда я тоже могу терпеть неудачу. Теперь, когда я получаю извинения, я стараюсь не глотать свою боль, а вместо этого говорю: Спасибо, Я ценю это.

Увидеть, что возможно

Жасмин Агилера, штатный писатель

Я впервые услышал термин «внутренний расизм» на уроке изучения чикано в колледже.До тех пор я не осознавал, что считаю себя неполноценным из-за моего мексиканского американского воспитания, что я чувствовал, что английский лучше испанского, и что я верил, что чем ближе я смогу присоединиться к белой Америке, тем лучше. Я делал все это подсознательно и с тех пор работал над преодолением собственного комплекса неполноценности и внутреннего расизма. Но, наблюдая за моими коллегами из Блэка и AAPI в течение последнего года, я знаю, что мне еще есть чему поучиться.

В августе 2019 года бандит провел примерно 11 часов, чтобы убить латиноамериканцев в моем родном городе Эль-Пасо, штат Техас, в Walmart, где мой дядя проработал более десяти лет.Я был потрясен за свой прекрасный город и за более чем 20 человек, которые были убиты. Тем не менее, хотя я был убит горем и полон ярости, я пришел на работу, готовый отчитаться. Я выступаю на этом смелом и стойком фронте, который так многие журналисты BIPOC усовершенствовали, чтобы другие чувствовали себя комфортно, пока их сообщества подвергаются нападкам. Опять же, я делал это подсознательно. Я не проявлял никаких эмоций и угловых позиций, которые, как я знал, мог бы сообщить из-за моих связей в городе, но я не заставлял своих белых ведущих редакторов делать что-то большее, чем они считали необходимым.Мне даже в голову не приходило, что я могу.

Сразу после стрельбы TIME опубликовало в Интернете несколько статей о том, что произошло в Эль-Пасо, некоторые из которых я написал или помогал сообщить, и хотя я горжусь этими историями, теперь я знаю, что наша редакция могла бы добиться большего. В печати мы опубликовали мощный прикрытие, в котором новости Эль-Пасо использовались как приманка для разговоров о контроле над огнестрельным оружием и внутреннем экстремизме, но в нем не было проведено глубокого исследования того, как проявляются анти-латиноамериканские настроения в США.S., и при этом не создавал возможности для расширения возможностей латиноамериканцев.

Месяцы спустя, когда Дерек Човен убил Джорджа Флойда в Миннеаполисе, и несколько месяцев спустя, когда белый боевик убил шесть азиатских женщин на курортах в Атланте, мои коллеги приняли другой подход, продемонстрировав силу хорошей и вдумчивой журналистики с целью воодушевления. наиболее опустошенные этими зверствами. Они написали дань уважения своим общинам и сосредоточили внимание на взглядах художников, активистов и тех, на кого это оказало наибольшее влияние.И они работали с нашими главными редакторами, чтобы поместить эти истории на обложку. Мои коллеги бросили вызов нормам, которые так долго существовали в редакциях по всей стране, о том статус-кво, из-за которого я бессознательно не понимал, как мы освещали стрельбу в Эль-Пасо.

Я должен поблагодарить моих черных, азиатских и азиатских американских коллег. Когда они отстаивали свои сообщества, они также показали мне, что возможно. И я не собираюсь ждать следующего злодеяния, чтобы настаивать на освещении, которое расширяет возможности латиноамериканцев, и в среде редакции, которая позволяет нам расти.

Центрирование правых голосов

Паулина Качеро, редакторский продюсер

На следующее утро после того, как стрелок открыл огонь в трех спа в Атланте, в результате чего погибли шесть азиатских женщин, редакция TIME собралась в Интернете на ежедневную встречу, чтобы обсудить, как освещать массовую стрельбу.Вскоре несколько коллег обсуждали секс-работу, а не трагедию. Я потерял дар речи. После того, как два моих азиатских и азиатско-американских коллег вмешались, а другие вскочили, чтобы поддержать их, разговор перешел от домыслов, основанных на стереотипах, и вернулся к человечности убитых женщин.

В тот день я почувствовал парализующий страх и тоску по поводу насилия, низший уровень в долгом году роста антиазиатской ненависти и нападений, разжигаемых ксенофобской риторикой о коронавирусе со стороны бывшего президента Трампа.Но я также чувствовал тихий, кипящий гнев на то, что белый человек, унесший жизни восьми человек, может заявить, что раса не сыграла никакой роли в его буйстве, и что власти, казалось, приняли это отрицание за чистую монету, игнорируя жизненный опыт своих азиатских соседей. , друзья и члены семьи. Я наблюдал, как крупные новостные организации повторяли заявления полиции о том, что нападение «не было мотивировано расовой почвой», а произошло потому, что у подозреваемого, утверждавшего, что он страдает «сексуальной зависимостью», был «плохой день».«Я часто задаюсь вопросом, как бы выглядело освещение событий в TIME, если бы в нашей комнате не было журналистов, которые испытали на себе комплексный эффект женоненавистничества и расизма, присущий азиатской женщине.

Их голоса имели решающее значение для освещения. Через несколько часов после съемок многие из нас подключились к Интернету, чтобы согласовывать истории и утешать друг друга. Я обменялся ночными сообщениями с другом и коллегой, обмениваясь идеями на статьи и разделяя наши страдания.Один коллега собрал ресурсы о том, как поддержать сообщество американцев азиатского происхождения и жителей островов Тихого океана; другой написал любовное письмо американцам азиатского происхождения. И, решив не вызывать у читателей травмирующих образов, фоторедактор заказал для обложки TIME искусство, которое отталкивает рассказ о жертвах и демонстрирует силу азиатских женщин.

Как начинающий журналист, я все еще понимаю, как много от себя я могу — и хочу — привнести в работу. Я вырос в Оклахоме, где 74% населения — белые и только двое.4% имеют азиатское происхождение, я часто чувствовал себя другим, неуверенным в себе и своем месте. И я не один такой. Опыт многих американцев азиатского происхождения представляет собой дихотомию: нас заставляют чувствовать себя заметными иностранцами, но подсознательными в черно-белом гобелене Америки. И по этой причине я часто не решаюсь высказаться, даже если мой жизненный опыт означает, что я могу привнести в разговор важную перспективу. Наблюдение за тем, как мои коллеги отреагировали на эту трагедию, показало мне силу отказа хранить молчание — и что даже в гонке за невероятно быстрым новостным циклом все еще можно вести себя с состраданием и человечностью.

Подробнее: «Мы всегда ждем своей очереди, чтобы стать важными». Любовное письмо американцам азиатского происхождения

Учимся на примере

Дженна Колдуэлл, помощник по производству

Я окончила Высшую школу журналистики Колумбийского университета в мае 2020 года и в следующем месяце начала работать в TIME — моей первой работе для больших девочек — во время пандемии, на фоне протестов за жизни чернокожих.

В аспирантуре, особенно в элитном учебном заведении, где преобладают белые, существует давление, подпитываемое чувством конкуренции, с целью найти свою историю и подать ее, просто сделай это. Оглядываясь назад, я понимаю, что давление было травмирующим. Менее чем через четыре недели я освещал попытку двойного убийства в жилищном строительстве в Фар-Рокавее, Квинс, и никто не следил за тем, как я себя чувствую, даже когда я торчал возле одной из больничных палат жертвы, отчаянно пытаясь получить цитата из его матери, чтобы не вернуться в класс с пустыми руками.

В том семестре я также освещал убийство темнокожего мужчины его братом — где мне пришлось разбираться с ужасающими подробностями в суде — жестокие и смертельные нападения на черных транс-женщин, условия, в которых чернокожие и коричневые жильцы строят жилые дома. подверглись влиянию Ньюаркского водного кризиса на бедных, чернокожих жителей и многое другое. На каждом углу я сталкивался с новой травмой, и на каждом углу меня критиковали — я должен был найти лучшую тему, я должен был получить лучшую цитату.Я чувствовал себя собственной оболочкой, кем-то, кто совершает движения, оперируя гулом тревоги. В том же ключе, в котором чернокожие люди и их человечность игнорируются, когда их убийства становятся вирусными или когда единственное отражение себя в средствах массовой информации, которое они видят в средствах массовой информации, включают боль и страдания ради рассказывания историй, ожидалось, что я потеряю чувствительность к темы, которые я охватил. В конце концов я сломался. Я позвонил маме, оплакивая ее, что у меня нет того, что нужно, чтобы быть журналистом, если это то, что влечет за собой журналистика.Я хотел бросить учебу.

Не помогло то, что меня отговаривали сообщать о вещах, которые я хотел осветить — мне сказали, что идентичность и культура — не лучшая вещь, и если я хочу, чтобы меня воспринимали всерьез, я не мог писать о таких вещах, как колоризм. или движение натуральных волос. Когда я пожаловался на обращение со стороны преподавателя, мне сказали, что мир журналистики не «мягкий и пушистый», и мне придется с этим справиться.

Итак, я пришел в TIME, думая, что, чтобы хорошо выполнять свою работу, я не могу быть уязвимым. Я усомнился в своих предложениях и своей работе, опасаясь, что мои идеи для историй и профилей о культуре будут отвергнуты как «чушь». Я был так рад ошибиться. Мой наставник, которого я нашел через группу ресурсов для сотрудников BIPOC, является одним из наших штатных писателей, и она не только помогает мне с механикой создания культурных презентаций, но также понимает значение людей, которых я предлагаю для рассмотрения.После того, как одна из моих идей была отклонена, несмотря на все наши попытки доказать свою правоту, она посоветовала мне продолжать попытки, и теперь я очень рад работать над профилем южноамериканского художника для одной из наших крупнейших франшиз.

Защита от своего имени — это не то, чему учат в школе — честно говоря, по моему опыту, это не поощрялось. Это то, что вы можете по-настоящему узнать, только наблюдая, как это делается вблизи. Я видел, как мои коллеги высказываются, несмотря ни на что, будь то требование улучшения условий труда через профсоюз или убеждение начальства в достоинствах истории.Они вдохновили меня защищать не только свою работу, но и себя. За последний год я боролся за то, чтобы стать штатным сотрудником и получать более высокую зарплату. Мои сверстники сделали меня лучшим видеопродюсером, лучшим журналистом и, в конечном итоге, более сильным человеком.

Итак, в 23 года, как молодая чернокожая женщина, я не могу сказать, что было легко освещать новости. Я все еще сталкиваюсь с эмоционально тяжелыми заданиями; Меня попросили подготовить профиль Сибрины Фултон, матери Трейвона Мартина, в августе, на неделе, когда застрелили Джейкоба Блейка.И мне, возможно, всегда придется переоценивать подачу и объяснять ценность рассказа Блэка историй, которые не сводятся к боли или страданию. Но мои коллеги дали мне сообщество, на которое я могу положиться, и образец, гарантирующий, что мой голос будет услышан.

Еще истории, которые нужно прочитать, начиная с TIME

Как новостные организации использовали автоматизированные новости для освещения COVID-19 — Poynter

В каком-то смысле COVID-19 может стать идеальной историей для автоматизации.Поскольку вирус распространился по миру в начале 2020 года, правительства и органы здравоохранения предоставили общественности значительный объем данных из открытых источников, таких как количество смертей, количество пациентов в отделениях интенсивной терапии и семидневные показатели заболеваемости. .

Этот тип хорошо организованных данных, которые могут быть вписаны в повествования, которые можно создать заранее, закладывает основу для недавнего развития журналистики, известного как «автоматизированная журналистика», вычислительного процесса, который создает автоматические новости без какого-либо вмешательства человека. , кроме начального программирования.

Автоматизированная журналистика обычно подразумевает использование алгоритмов, которые извлекают информацию из внешних или внутренних наборов данных, а затем заполняют пробелы, оставленные в предварительно написанных шаблонах. Этот процесс, который можно сравнить со словесной игрой Mad Libs, представляет собой базовое приложение Natural Language Generation, компьютерной техники, которая существует уже несколько десятилетий в таких областях, как прогнозы погоды, спорт и финансовые результаты.

NLG совершила прыжок в журналистику и стала более широко обсуждаемой в первой половине 2010-х годов, поскольку The Los Angeles Times использовала автоматизированный текст для сообщений об убийствах и предупреждениях о землетрясениях, а Associated Press в партнерстве с фирмой Automated Insights для автоматизации статей на корпоративный доход.Впоследствии многие медиа-организации внедрили автоматизированную журналистику или экспериментировали с ней, в том числе такие крупные, как Le Monde, The Washington Post и BBC.

Сторонники автоматизированной журналистики обычно разрабатывают свои технологии внутри компании, передают их внешнему поставщику контента, например Syllabs во Франции и Narrativa в Испании и США, или используют сторонние решения, чтобы журналисты могли разрабатывать свои собственные автоматизированные журналы. news, поскольку это стало возможным благодаря Wordsmith от Automated Insights и Arria NLG Studio.

Автоматизированные новости затем можно публиковать одновременно в массовом масштабе или использовать в качестве первых черновиков, чтобы помочь журналистам в написании собственных статей.

В моем отчете для Tow Center я задокументировал опыт девяти медиа-организаций, которые использовали автоматизированные новости для сообщений о COVID-19. Я обнаружил, что большинство организаций использовали их для статистического обзора распространения вируса через пользовательские интерфейсы и новые медиа-продукты.

Например, швейцарская медиакомпания Tamedia и The Times (Великобритания) представила национальные и международные информационные панели, которые суммировали последние данные о COVID-19 с автоматическим текстом, а также с большим количеством автоматизированных или полуавтоматических графиков.

Скриншот страницы трекера COVID-19 в The Times. Он содержит автоматизированный текст и графику, которые дают разбивку последней статистики коронавируса в Соединенном Королевстве. (С любезного разрешения: The Times)

Я также обнаружил, что некоторые организации внедрили новые формы рабочих процессов редакции новостей, когда журналисты участвовали в создании автоматизированных новостей или работали с ними напрямую.

В британском информационном агентстве RADAR продемонстрировала себя новая форма рабочего процесса, при которой журналисты вовлечены в процесс создания автоматических новостей — от поиска сюжетов в недавно опубликованных наборах данных до создания шаблонов с помощью стороннего инструмента. достаточно надежен, чтобы справиться с потоком данных, последовавшим за распространением вируса.

В финской газете Helsingin Sanomat алгоритм, созданный командой по обработке данных, извлекал новые номера COVID-19 через правительственный API, чтобы генерировать короткие фрагменты текста, которые отправлялись в Slack для информирования репортеров. Затем они могут решить опубликовать их как есть или настроить их перед публикацией.

В своем отчете я также проиллюстрировал некоторые проблемы, с которыми сталкиваются редакции при использовании автоматических новостей для освещения COVID-19. В целом, это продемонстрировало трудности, связанные с необходимостью полагаться на внешние наборы данных.

Это особенно характерно для отделов новостей, пытающихся получить данные от нескольких уровней правительства.

В Канаде журналист-разработчик из Canadian Press сказал, что было сложно получить данные о COVID-19 от нескольких правительств: «Все они представляют это по-разному, они публикуют это в разное время», — сказал он. .

В Соединенном Королевстве The Times боролась с тем же недостатком сплоченности: «Англия, Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия публикуют его по-разному», — сказал информационный и интерактивный журналист газеты, добавив, что это сделало Сравнения между регионами еще сложнее.

В Норвегии информационное агентство NTB столкнулось с еще большей проблемой: «Каждый норвежский муниципалитет по-своему предоставляет данные на своих страницах. Это примерно 356 муниципалитетов, у которых есть 356 различных способов обмена данными », — сказал директор по развитию NTB.

Пример автоматизированной карты COVID-19, созданной NTB. Автоматизированные истории NTB включали статистику, связанную со здоровьем, а также данные о безработице и увольнениях, вызванных пандемией.(Предоставлено: NTB)

Еще одна проблема, связанная с использованием внешних наборов данных для автоматизации историй о COVID-19, связана с ошибочными данными и внезапными изменениями формата.

Во-первых, данные, опубликованные органами здравоохранения и государственными органами, могут оказаться неточными. «Иногда данные были неправильными, и они не исправляются», — сказал редактор NTB. Это может быть еще более проблематичным, если речь идет о количестве пациентов, умерших от вируса.

Во-вторых, внезапные изменения формата также считались серьезным препятствием для автоматизации охвата вирусом.Например, группа данных Helsingin Sanomat столкнулась с трудностями при публикации некоторых данных в формате таблицы HTML. Журналист данных объяснил, что структура таблицы постоянно менялась, например, когда количество госпитализированных пациентов перемещалось из одной колонки в другую, что затрудняло ее использование для автоматизированных новостей.

Вверху: HS автоматически отправляет текст журналистам через Slack, чтобы включить его полностью или частично в их копию. (Предоставлено: Helsingin Sanomat)

Наконец, слишком ранняя или слишком поздняя публикация данных также учитывалась при работе с внешними наборами данных для создания автоматизированных новостей о распространении болезни.

Некоторые средства массовой информации иногда сообщали о задержке в публикации данных о пандемии, в результате чего цифры накапливались в течение нескольких дней, прежде чем публиковались сразу с более свежими данными. «В сегодняшних цифрах они могут опубликовать информацию о некоторых случаях смерти за неделю назад», — сказал редактор RADAR, который предупредил, что в таком случае репортерам нужно быть особенно осторожными, сообщая о различиях между этими датами.

С другой стороны, новостные организации также могут получать последние данные о COVID-19 перед любым официальным объявлением при подключении к службе API, созданной правительствами или органами здравоохранения.«Иногда нам действительно удавалось опередить, так сказать, местные источники здравоохранения по их собственным новостям», — сказал управляющий редактор Omni, шведской службы новостей, которая использовала автоматизированную информационную панель, подключенную к таким источникам.

Чтобы преодолеть проблемы, связанные с необходимостью полагаться на внешние наборы данных для освещения COVID-19 с помощью автоматизированных новостей, специалисты по СМИ с большим опытом работы в вычислительной технике в некоторых организациях, которые я изучал, разработали специальные решения для обхода этих проблем.

Для обработки данных, публикуемых в различных часовых поясах, Canadian Press установила передовую систему общих электронных таблиц, в которой участвовали журналисты из всех канадских провинций и территорий, в то время как Times и Helsingin Sanomat разработали систему оповещения, позволяющую тщательно обойти эту проблему. сроки и резкие изменения формата.

В целом, эти специальные решения демонстрируют важность того, чтобы специалисты по СМИ могли решать проблемы, применяя вычислительные навыки, форму знаний, широко известную как вычислительное мышление или вычислительная журналистика в условиях редакции.

Такой образ мышления дал журналистам значительное преимущество в быстром и эффективном развертывании автоматизированных новостей в разгар глобальной пандемии, но он также может подпитывать идеи для следующей итерации этих продуктов.

Хотя подходы на основе шаблонов иногда критикуют за то, что они слишком шаблонны и менее приятны для чтения, чем новости, написанные людьми, их, по крайней мере, можно настроить для достижения редакционных целей. Чем больше медийных практиков вовлекается в эту работу с автоматизированными новостными системами, тем больше они развивают свои программные навыки и, таким образом, укрепляют свою способность контролировать и влиять на вычислительный оборот, который берет на себя журналистика.

Этот проект получил финансирование в рамках исследовательской и инновационной программы Европейского Союза Horizon 2020 в рамках грантового соглашения Марии Склодовской-Кюри № 765140.

Журналистика против художественной литературы: в чем разница?

В чем разница между журналистикой и художественной литературой и почему это должно вас волновать? Что ж, если вы писатель в наше время, вы, скорее всего, будете писать более одного вида. Подробная журналистика часто окупается.Художественная литература встречается редко. Или, по крайней мере, людям может потребоваться время, чтобы найти вас и купить ваши книги. Вот почему сегодня писатели-беллетристы пишут статьи для интернет-журналов. Некоторые журналы ожидают, что вы будете писать бесплатно. Другие платят за ваш гостевой пост. Заработок хороший, но есть еще одна причина, по которой вы можете подумать о том, чтобы переключаться между художественной литературой и журналистикой. Проницательное эссе может повысить узнаваемость писателя. Это может привлечь читателей в ваш блог, и разве не было бы замечательно, если бы ваше эссе стало вирусным? В этом посте я собираюсь обсудить различия между двумя видами письма.

Изображение из Open Clip Art через

Журналистика против художественной литературы

Давайте начнем с быстрого сравнения двух форм.

Журналистика	Художественная и творческая Документальная литература
Сосредоточьтесь на одной истории	Несколько переплетенных этажей
Начинается с «lede», подытоживающего наиболее важные аспекты истории	В концах абзацев или сцен вы найдете сводную информацию.
Объективно-репортерский, с голосом, стремящимся убрать «взгляд на вещи» репортера из этой истории	Субъективная попытка передать субъективное качество опыта
Цитаты, подтверждающие факты или представляющие две стороны проблемы	Диалог, используемый для размещения читателя в сцене, а не для представления альтернативных точек зрения или аргументов
Голосовой журналист, «как сделать», факт	Голос необычный, индивидуалистичный
Вне головы — можно писать только о том, что наблюдает репортер	В мыслях; уникальна для художественной литературы и некоторых форм субъективной журналистики, таких как так называемая «гонзо-журналистика» Хантера Томпсона
Факты должны быть проверены более чем из одного источника	Писатели свободны придумывать, даже когда пишут о реальных людях, таких как Т.Роман К. Бойля о Фрэнке Ллойде Райте, Женщины. Вместо того, чтобы придерживаться фактов, Бойл объединил женщин, зная, что у него будет история получше.
Утверждение «истины», основанной на фактах	Нет претензий на истину; ненадежные рассказчики; преувеличение
Редакционная точка зрения — страницы с мнениями, основанные на аргументированной аргументации; логика	Мыльницы запрещены
Линейно, логично и рассказывается в хронологической временной последовательности	Можно прыгать во времени, начинать и останавливать рассказ или рассказывать с разных точек зрения
Все повествование, кроме цитат из нескольких источников	Рассказы, рассказанные в сценах и резюме.В сценах история замедляется, и читатели могут судить сами, наблюдая за поведением персонажей.
Предложения, написанные в таблице стилей газеты, и уровень грамотности читателей; краткость; отсутствие придаточных статей	Приговоры должны продвигать сюжет, предоставлять образы, раскрывать характер и обеспечивать предысторию. Сложные предложения не должны нацеливаться на читателей с 10-классным уровнем чтения.

Журналистика и ее использование

Вот когда вы, возможно, захотите мыслить журналистски:

При представлении заслуживающей внимания информации (научные открытия или археологические открытия)
При написании об исторических событиях (идеально подходит для писателей-историков)
При размещении гостевого блога в национальной интернет-газете
Когда у вас есть несколько источников, чьи точки зрения просвещают и информируют
Если вы хотите, чтобы вам заплатили за свои письма
При написании информационного сообщения для прессы
При предоставлении копии для местной газеты с изображением вашей книги

Сайты, которые приветствуют статьи, которые, вероятно, напишут писатели-фантасты, включают Slate , Salon , The Atlantic , Vox , New Republic , The American Prospect , Mother Jones , The Daily Beast , FiveThirtyEight , Grantland , Medium , Aeon Magazine и Huffington Post .Если им понравится ваша идея, убедитесь, что они ссылаются на ваш блог.

Почему вы должны исследовать возможности журналистики?

Позвольте мне заявить очевидное. Написание романа занимает довольно много времени. Если вы можете начать развивать подписчиков с написания статей для онлайн-журналов, это поможет вам разработать платформу и заявить о себе. На конференции писателей в Пима два года назад агент Майкл Карр (из Veritas Literary в Сан-Франциско) сказал мне, что он садится и замечает, когда писатель опубликовал в Slate или Salon .(Подробнее об агентах и публикациях читайте в этой статье.)

Многие журналисты пишут художественную литературу. Один из них — Рональд Э. Йейтс, бывший декан факультета журналистики Университета Иллинойса, Шампейн-Урбана. Вот запись в блоге о том, как он использовал свои журналистские навыки при написании исторической фантастики. Он написал две книги из серии «Билли Батлс», третья скоро выйдет.

Хотя я знаю многих журналистов, которые сделали прыжок в художественную литературу, я знаю только пару писателей, которые пошли другим путем.Если вы решите попробовать свои силы в научной литературе, вот несколько вещей, которые вам следует знать.

Таблицы стилей для журналистики

Одно из главных различий между журналистикой и художественной / творческой научной фантастикой может показаться тривиальным для тех, кто никогда не подвергался редакционной проверке своих слов. Журналисты обычно используют книгу стилей AP Stylebook , обновляемую ежегодно и доступную в Интернете. Чтобы получить краткий обзор, взгляните на эту страницу из Интернет-лаборатории письма Purdue.

Напротив, литературное письмо заимствовано из Chicago Manual of Style , также известного как CMOS.Мне нравится онлайн-версия из-за возможности поиска.

Если вы разбираетесь в тонкостях письма, взгляните на таблицу стилей, используемую в The Kansas City Star . Хемингуэй писал статьи для полиции и отделения неотложной помощи для Star и заметил, что таблица стилей предоставляет «лучшие правила, которые я когда-либо усвоил в писательском деле».

Прямая журналистика

В прямой журналистике вы должны проверять свои факты и подтверждать их данными из множества заслуживающих доверия источников.Ваши источники должны быть готовы «официально заявить о себе», то есть позволять вам цитировать их. Если они возражают, вам лучше иметь другие источники, которые могут подтвердить. Такова этика журналистики: чистая журналистика. Ваше имя будет грязным, и вы никогда не получите работу в авторитетной газете, если не будете придерживаться этих правил.

Не все. Рик Брэгг и Джейсон Блэр были двумя репортерами New York Times из числа , которые бросили пыль после того, как подали ложные истории. Эти два автора утверждали, что сообщали фактическую информацию.Совсем недавно трех членов следственной группы CNN уволили, когда сеть обнаружила, что они использовали только один источник и не «следовали процедурам».

Субъективная журналистика

С другой стороны,

Хантер Томпсон провел большую часть своей жизни, рассказывая истории, но это были истории, в которых он принимал личное участие. Чтобы понять его стиль и точку зрения, прочитайте эту статью из журнала The Paris Review .

Точно так же два других западных писателя, Эдвард Эбби и Уоллес Стегнер, то и дело переходили от художественной литературы к написанию статей для журналов.Вот эссе Эбби «Cowburnt», опубликованное в Harper’s .

Уоллес Стегнер-Стэнфордский профессор, автор романа Угол покоя и за сотым меридианом , биографии Джона Уэсли Пауэлла, однорукого бывшего генерала, который первым рискнул прокатиться по воде Гранд-Каньон — использовала силу пера для защиты окружающей среды. Вот одно из эссе Стегнера: «Чувство места».

В приведенной выше таблице я отметил, что художественная литература — не то место, где можно отстаивать какое-либо дело.Вот почему Стегнер перескочил с художественной литературы на журналистику. Он хотел «сказать свое слово» о сохранении западных земель.

Джеймс Болдуин много лет жил в Париже в качестве эмигранта. Он пришел домой, повидал свою семью и друзей и написал о расе, культуре и политике. Одной из самых известных его книг была «АВТОБИОГРАФИЯ МАЛКОЛЬМА X». Марлон Брандо — справа.

Джеймс Болдуин, конечно же, написал потрясающие эссе о расе, культуре и писательском мастерстве. Однако в его художественной литературе, такой как эмоционально вызывающий воспоминания Другая страна , он позволил персонажам жить своей жизнью.Читатели могли сделать собственные выводы.

Совсем недавно Роксана Гей, феминистка и культурный критик, металась между художественной литературой и эссе. Как и Стегнер, она тоже преподает творческое письмо.

Итого

У каждого вида письма есть свои плюсы и минусы. Для меня художественная литература заключается в том, чтобы поместить читателя в ситуацию и позволить читателю испытать, каково это — стоять на месте этого персонажа и жить его жизнью. Это способ узнать правду, даже если я не смогу полностью объяснить.

А журналистика? Журналистика, которой я занимался много лет, попадает в категорию «как писать». Это обучение пригодится, когда я пишу сообщения в блоге.

Возможно, я немного боюсь усилий, которые потребуются, чтобы продвинуть один из вышеупомянутых журналов. Мне нужны источники. Мне нужно проверить факты. На это потребуется время.

У меня на жестком диске есть сочинение. Может, стоит взглянуть еще раз.

Где ВЫ во всем этом? Есть ли у вас журналистские навыки, которые могут пригодиться?

Успех! Теперь проверьте свой почтовый ящик и папку для спама на наличие файла.Убедитесь, что вы добавили мой адрес электронной почты в список одобренных вами подписчиков. Хорошо, что ты на борту.

Нравится:

Нравится Загрузка …

Связанные

Как пишут журналисты | Книги

Журналисты обычно называют то, что они пишут, рассказами. Не статьи или отчеты, иногда статьи, а рассказы. Это относится не только к репортерам, но и ко всем в редакционной цепочке, от настольных редакторов, редакторов, специализированных и спортивных обозревателей до самого редактора.Слова, опубликованные в газетах, в эфире или в Интернете, являются рассказами.

Истории звучат интересно; отчеты звучат скучно. Для некоторых сказки означают выдумку: «Расскажи мне сказку, мамочка». Истории бывают длинные и короткие, выдуманные и правдивые. Правдивые истории о том, что произошло. Мы рассказываем истории в разговоре, рассказывая о переживаниях и событиях, в которых мы принимали участие или наблюдали. Главное в истории — это то, что другие люди хотят ее услышать, потому что она интересна или занимательна. В противном случае рассказчик будет занудой.

Итак, журналисты пишут истории для своих читателей, чтобы рассказать им о том, что происходит, чтобы проинформировать их, заинтересовать, развлечь, шокировать, развлечь их, побеспокоить, воодушевить. Тематика будет варьироваться в зависимости от характера публикации и целевой аудитории. Хороший редактор газеты будет иметь четкое представление о людях, которые ее читают, и учитывать их интересы и заботы, а иногда и их предрассудки. И статья будет включать в себя этот жизненно важный элемент интуитивной прозорливости — историю, которую вы не ожидали, «просто представьте себе это», абсурдность, а также невзгоды человеческого существования.

Журналистика — это простая игра. Речь идет о том, чтобы узнавать вещи и рассказывать о них другим людям. Для этого необходимы различные навыки, потому что власть имущие часто предпочитают, чтобы мы знали лишь так много. Журналистика — это привлекать таких людей к ответственности, разоблачать их обман и лицемерие, злоупотребление своей властью. Это включает в себя контроль, который он дает им над потоком информации, возможность скрывать плохие новости, вращать и скрывать. Хорошие журналисты должны задавать неудобные вопросы и сомневаться в ответах, должны копать, чтобы раскопать, а затем объяснять, делая понятным то, что авторитетный источник намеренно или вербально неадекватно оставил запутанным, неполным или просто лживым.Непонятная журналистика — это просто плохая журналистика и, следовательно, бессмысленная.

В конечном итоге цель только одна: заставить читателя прочитать рассказ. Если нет, какой смысл выяснять это и рассказывать? Этот буклет подбирает историю, когда читатель достигает стадии решения обратиться к ней. Это не то же самое, что читать или даже читать определенную часть. Они только что достигли первого слова, возможно, привлеченные изображением, извлеченной цитатой или любым другим средством презентации, используемым для перетаскивания читателя к рассказу.Мы достигли стадии, когда читатель собирается подвергнуть историю последнему тесту, прочитав ее частично или полностью. Речь идет о письме.

Чтение газет отличается от чтения книги. Он избирательный, не предполагает приверженности целому. Относительно мало времени тратится на чтение ежедневной газеты. Читатель газеты, в отличие от читателя более литературного романа, не ожидает, что приложит усилия для этого. Он или она не будет читать предложение или абзац второй раз, чтобы понять, о чем идет речь.Путаница, как правило, означает полный отказ от истории и движение вперед. Многие читатели газет просматривают, пробуют или улавливают историю, а не читают ее.

Итак, журналистское письмо отличается от творческого письма. Многие молодые люди думают, что хотели бы стать журналистами, потому что они «всегда любили писать» или начали писать стихи в восемь лет. Этого явно недостаточно, и он вполне может стать препятствием на пути к успеху в журналистике. Как известно, покойный Николай Томалин написал, что «единственные качества, необходимые для настоящего успеха в журналистике, — это крысиная хитрость, правдоподобные манеры и немного литературных способностей.Он включил письмо, но поставил его на третье место и поставил перед ним уменьшительное число. Написание имеет значение; но не думайте о нем как об искусстве. Думайте о нем как о рабочем письме, письме, выполняющем работу, письме, которое передает информацию в

В то время, когда подавляющее большинство абитуриентов журналистики имеют ученые степени — добро пожаловать, потому что журналистика в сложном мире — это интеллектуальное занятие, — стоит отметить, что писать для газет тоже совсем другое дело. из академического написания студенческих рефератов.Некогда составить карту маршрута для эссе и добраться до точки где-то ближе к концу; журналист должен сразу привлечь внимание.

Сложно писать просто и увлекательно, чтобы читатели продолжали читать; объяснить так, чтобы все читатели поняли и захотели. Это задача пишущего журналиста.

О репетиторе

Питер Коул — профессор журналистики в Университете Шеффилда. До повторного получения высшего образования он был редактором Sunday Correspondent, заместителем редактора и редактором новостей Guardian, редактором News Review в Sunday Times и редактором лондонского дневника в Evening Standard.

Чем занимается журналист?

Сектор журналистики в целом

Несмотря на колокольный звон упадка печатной журналистики, в хорошем письме есть еще жизнь. Многие издания были вынуждены адаптироваться к онлайн-рынку, конкурируя с блоггерами и социальными сетями за свою читательскую аудиторию. Хорошая журналистская модель может катапультировать писателей в мейнстрим, просто с домашнего веб-сайта, который знает, как взаимодействовать с людьми.

Десятки случайных проектов — яркими примерами этого являются Vice News и The Lad Bible — вытеснили традиционные публикации в качестве основных источников репортажей, анализа и развлечений для британской молодежи.Однако стойкие публикации Великобритании далеко не устарели. Такие газеты, как The Guardian, The Times и The Daily Mail , пользуются массовым тиражом, принося 5,9 миллиарда фунтов стерлингов доходов СМИ.

Чем занимается журналист?

Ожидается, что помимо проверки фактов, интервью, корректуры и контактной книги, журналист должен быть на грани своей культуры. Они подробно обсудят с редактором, какие истории актуальны и необычны, и предложат взгляд на мир, который следует раскрыть.Это может включать в себя отслеживание политических, финансовых и социальных событий или изучение историй о знаменитостях и человеческих интересах.

Нет двух дней для журналиста одинаково. Поиск лучшего материала для истории может означать посещение пресс-конференции, проведение интервью по телефону, поиск профессиональных контактов или выделение абзацев. История идет в первую очередь, и журналисты делают все возможное, чтобы сделать ее точной и заставляющей задуматься.

Некоторые типичные задачи журналистов могут включать:

Исследовательские статьи
Источники интервью
Написание статей
Корректура статей
Проверочные истории
Поддержание связи с другими творческими членами своей команды e.грамм. фотографы или видеооператоры
Посещение мероприятий или пресс-конференций
Обращение к людям за пределами своей организации
Будьте в курсе текущих событий

Прочитать интервью с Элисон Лоу, цифровым журналистом

Обычный рабочий день

Средний журналист может приступить к работе довольно рано, возможно, около 8 часов утра. Им часто приходится доработать утреннее печатное издание, и в этом случае они вместе с командой редакторов и авторов статей обсуждают все детали, помогая выбрать статьи на первой странице, исправить ошибки и, как правило, следить за тем, чтобы текст читался хорошо.

Затем они уходят от источников идей для своей следующей статьи, двигаясь для этого со скоростью миллион миль в час. Это может включать в себя поиск адреса, посещение мероприятия, управление цепочками электронных писем … Пока вы добиваетесь результатов, существует не так много действий, которые можно было бы оправдать.

Если происходит что-то серьезное, вы налетаете на него, как саранча, перебирая все возможные реакции и подробности. Журналисты вещания, которые часто находятся в непосредственной близости от камеры, должны быть особенно спокойны, чтобы доставить товар в любое время.

В любом случае офисная работа обычно заканчивается около 17.30-18.00. Вы можете пообедать или выпить с кем-нибудь из вашей контактной сети, что практически ожидаемо, если вы собираетесь быть осведомленным и доступным.

Прочтите наши 5 лучших советов, как получить первую работу в журналистике.

Какие навыки нужны журналисту?

Поскольку рынок чрезвычайно конкурентен, вы должны быть в состоянии продемонстрировать следующие ключевые характеристики, чтобы проникнуть в отрасль:

Творчество: это относится не только к твердому письму.Журналисты должны уметь придумывать собственный контент, генерировать идеи и средства их реализации.
Социальная проницательность: без хороших социальных навыков журналист не продвинется далеко, что делает его страсть к общению и нетворкингу выгодной.
Приспосабливаемость: Сама мысль о последних новостях должна заставить вашу кровь бежать. Вы не должны стесняться броситься в мгновение ока.
Отличные письменные навыки: журналисты всегда пишут или корректируют интересные тексты, поэтому вам нужно иметь страсть к письму и преуспевать в нем.

Узнайте о ведущих работодателях-выпускниках в области журналистики и издательского дела.

Знаете ли вы…?

Ведущая Мика Бжезински в прямом эфире попыталась сжечь свой сценарий об освобождении Пэрис Хилтон из тюрьмы. Ее остановили, но она пропустила еще одну копию через измельчитель бумаг, протестуя против того, чтобы эта история имела приоритет над войной в Ираке.
Серийный подкаст Сары Кениг, посвященный делу Аднана Сайеда об истинном преступлении, привел к повторному судебному разбирательству благодаря вызванному им общественному интересу.
Термин «желтая журналистика» был придуман для обозначения неэтичной практики, исходящей от газет, которые лгали об испано-американском конфликте 1898 года.

Постскриптум

Да, рынок журналистики устрашающий. Но одного вкуса дневного образа жизни достаточно, чтобы сохранить веру в его жизнеспособность. Для работы, которая поощряет ваш интеллект, дальновидность и сообразительность, вам будет трудно найти что-то более удовлетворительное.

Откройте для себя новые возможности для выпускников

Найдите интересные возможности рядом с вами, просмотрев наш список возможностей для журналистики.

«Пожар» за 9 минут. Краткое содержание повести Распутина

Амаяк Тер-Абрамянц Корниенко — Моя история СССР. Публицистический роман читать онлайн бесплатно

Коммуникативные умения / КонсультантПлюс

Английские тексты, статьи и темы

Верно / Неверно Тест

Гражданская журналистика | Britannica

Журналисты размышляют над сюжетами о своих сообществах

Объятие целостности

Саня Мансур, репортер

Приверженность важным историям

Джозия Бейтс, штатный писатель

Как новостные организации использовали автоматизированные новости для освещения COVID-19 — Poynter

Журналистика против художественной литературы: в чем разница?

Журналистика против художественной литературы

Журналистика и ее использование

Почему вы должны исследовать возможности журналистики?

Таблицы стилей для журналистики

Прямая журналистика

Субъективная журналистика

Итого

Нравится:

Как пишут журналисты | Книги

О репетиторе

Чем занимается журналист?

Сектор журналистики в целом

Чем занимается журналист?

Обычный рабочий день

Какие навыки нужны журналисту?

Знаете ли вы…?

Постскриптум

Добавить комментарий Отменить ответ