Анна Скавитина, психолог, юнгианский аналитик
Аналитический психолог, член РОАП (Российской ассоциации аналитической психологии), аналитик и супервизор IAAP (International Association Analytical Psychology), работала как супервизор в Институте Юнга (Цюрих, Швейцария).
С 1998 года ведет авторскую двухлетнюю мастерскую для профессиональных детских психологов, желающих повысить квалификацию. Недавно появились методическая группа для будущих преподавателей и группа для профессиональных детских аналитиков, давно работающих с детьми. Сегодня уже около 300-350 психологов прошли обучение у Анны Скавитиной и работают с детьми в разных городах и странах мира.
Скавитина родилась во Владивостоке. С детства мечтала стать психологом, хотя тогда еще мало знала об этой профессии: в то время в городе не было факультета психологии. Анна проводила много времени в научной библиотеке, читая книги про устройство мозга и теории личности. С успехом закончив физико-математическую школу, она легко поступила на физический факультет, потому что «а куда еще, если психфак за тридевять земель». В университете Скавитина познакомилась с преподавателями педагогики и психологии, с которыми ее на всю жизнь связала тесная дружба. Тем не менее она не оставила мечту о психфаке.
Попытки уйти с физического факультета и уехать далеко на факультет психологии пресек декан факультета. Ему очень нравились активные студенты, участвующие в организации жизни факультета: то у физиков КВН, то архитектурные курсы, то китайский учат. Он предложил организовать обучение психологии по индивидуальному плану, сделать странный гибрид: и физику не бросать, и заняться изучением психологии. Скоро в университете открылся факультет психологии, и Скавитина стала учиться на двух факультетах одновременно.
В те годы лето Скавитина проводила вожатой в лагерях, была инструктором по туризму в спортивных походах. Она участвовала в программе реабилитации девиантных подростков, которых отправляли в походы на почти необитаемые Курильские острова. Параллельно с учебой в университете работала учителем физики в коррекционных классах. Старшие коллеги говорили: «Все равно с ними никто не справляется, сделай, чтобы они по коридору не бегали». К середине года дети не только не бегали по школе, но с удовольствием делали лабораторные работы по физике.
После окончания университета Скавитину взяли преподавать на кафедре педагогики и психологии. Затем она работала в Тихоокеанской академии менеджмента и бизнеса: вначале преподавателем, потом деканом факультета довузовской подготовки, выполняя не только организационную работу в трех городах, но и занимаясь проведением психологических тренингов для подростков факультета. Помимо работы в университетах начала принимать клиентов как психолог-консультант. Чувствуя жажду новых знаний, она тратила почти все заработанные деньги на дополнительное обучение разным психотерапевтическим школам: НЛП, психодраме, семейной психологии, групп-анализу. Скавитина ездила на курсы, семинары, тренинги в Москву, куда затем и переехала.
В Москве Скавитину стала преподавать в Московском государственном университете им. Ломоносова на факультете психологии, на кафедре педагогики образования, где она проработала 20 лет. Она вела курсы «Введение в детский психоанализ», «Психологическое консультирование детей». Продолжая обучение, Анна закончила программы по аналитической психологии: двухлетнюю, организованную Цюрихским Институтом Юнга, и пятилетнюю супервизорскую под руководством преподавателей из Лондона. Анна прошла личный анализ у американского аналитика С. Шоллер и английского Д. Грэхэм. Скавитина начала писать популярные статьи о родительстве, воспитании и развитии детей.
Практически с первых выпусков журнала Psychologies Скавитина стала его экспертом. Сейчас она эксперт и автор постоянной рубрики о детях канала «О!» (образовательный канал при Первом Всемирном телеканале).
Анна Скавитина и ее ученики ведут специальную просветительскую группу в Facebook, отвечая на вопросы родителей со всего света.
Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (МГУ), кафедра психологии развития
Психолог, юнгианский аналитик, член IAAP (Международной ассоциации аналитической психологии), член координационного совета МААП (Московской ассоциации аналитической психологии), супервизор РОАП (Российского общества аналитической психологии) и Института Юнга (г. Цюрих).
www.psychologies.ru
Скавитина Анна — МААП
Аналитическая игра в песок (сэндплэй) — дверь в королевство детства
Скавитина АннаАналитическая игра в песок (сэндплэй) — дверь в королевство детства
Анна Скавитина
Метод sandplay (дословно — песочная игра) очень мало известен в России и странах Восточной Европы. Он представляет собой одну из необычных техник аналитического процесса, рассматриваемого через призму юнгианской психологии, во время которого анализируемый — ребенок или взрослый строит собственный микрокосм из песка и миниатюрных фигурок. Это метод, имеющий за собой интересное прошлое, устоявшиеся основы теории и техники в настоящем и, надеемся, перспективное будущее.
Использование песка для записи внутренних видений имеет длинную историю. Много коренных американцев, особенно племена навахо и хопи на юго-западе, диаюено и луизено в Южной Калифорнии интенсивно использовали песочные изображения в своем лечении и церемониях инициаций. У навахо употребление песочных изображений было характерной особенностью огромной оздоровительной системы, которая окружала пациента со всей силой символизма мифического мира навахо, создававшего условия для восстановления гармонии и хорошего самочувствия. Их песочные изображения представляли традиционные фигуры: животных, деревья, природные явления, такие как ветер, шторм, дождь, град, богов и богинь — всё, что присутствовало в космосе навахо, доставшемся в наследие от предков навахо бродивших и медленно мигрирующих из Аляски до юго-запада. В течение этого времени они развили подлинную религию лечения, включающую удивительные шаманские видения на песке. Для каждой церемонии лечения, для каждого пациента на песочной картине воссоздавался предок ясновидца, картина использовалась врачевателем, проводящим силу этой картины в пациента, когда он усаживался на изображение. Американские индейцы записывают и используют видения на песке многие века, и различные источники сообщают нам, что они легко выполняют психологическую работу с образами, потому что владеют традиционными техниками медиумов. Но как бы ни было старо и универсально это искусство, каждая эра овладевает своими техниками и перспективами.
В начале века психоаналитики столкнулись с проблемой детского психоанализа, Они обнаружили, что дети не могут описывать свое беспокойство словами, как это делают взрослые. Детей, в отличие от взрослых, не интересует исследование собственного прошлого или обсуждение стадий развития. Дети часто отказываются даже пробовать свободно ассоциировать. Многие терапевты, работавшие с детьми, прибегали к непрямому терапевтическому контакту посредством наблюдения за детьми. Мелани Кляйн начала использовать игровую технику как средство анализа при работе с детьми младше 6 лет с 1919 года. Она считала, что детская игра, также как и поведение взрослых, направляется скрытыми мотивациями и свободными ассоциациями. М. Кляйн пишет, что ее наблюдения позволили извлечь из игры ребенка дополнительную информацию, игры позволили непосредственно проникнуть в детское бессознательное. Она исходила из предположения, что по сравнению с речью действие более свойственно маленькому ребенку. Она предоставляла ребенку массу мелких игрушек, целый мир в миниатюре и давала ему действовать в этом игрушечном мире. Все действия, совершенные ребенком в этой обстановке она сравнивала со свободными ассоциациями взрослого и сопровождала их интерпретациями, подобно тому, как это делается со взрослыми пациентами. Примерно в это же самое время Анна Фрейд писала: “…мы сразу переносим весь знакомый ребенку мир в комнату аналитика и предоставляем ребенку свободу действий в нем, на глазах у аналитика, но без вмешательства с его стороны. Таким образом, мы изучаем различные реакции ребенка, степень его агрессивности или сострадания, а также его установку в отношении к разным предметам и людям, представленным с помощью игрушечных фигур… игрушечный мир удобен и подчинен воле ребенка; ребенок может совершать в нем все те действия, которые осуществляются в реальном мире, исключительно в пределах фантазии вследствие того, что ребенок обладает недостаточной силой и властью» (Фрейд А. Фрейд З., 1995).
Примерно в 40-х годах в Швеции появился “тест мира”, разработанный Шарлоттой Бюлер или, так называемый, “Erica метод”, который до сих пор используется в Швеции как диагностический инструмент в детской психиатрии. В Швейцарии несколько позже в работе с детьми начала использоваться Техника Мира Маргарет Ловенфельд, взятая из теста мира. В свою очередь, Дорой М. Калф (Швейцария) из Техники Мира был разработан терапевтический метод — сэндплэй вначале для работы с детьми, но в дальнейшем этот метод начал использоваться и в работе со взрослыми.
Дора Калфф получила образование как юнгианский аналитик. Она установила, что серия картин из песка, созданных детьми или взрослыми, фактически, представляет продолжающийся конфликт с бессознательным и сопоставима с серией сновидений, встречающихся в течение аналитического процесса. Работа над лотком песка инициирует психический процесс движения к целостности, и может привести к излечению и развитию личности. В 1980 году Дорой М. Калфф выпущена монография «Сэндплэй».
Дора Калфф полностью посвятила себя сэндплэю и развивала этот метод в течение всей своей жизни, и теперь он продолжает существовать и расширяться в руках таких же самоотверженных последователей.
В центре комнаты, где проводится работа по методу сэндплэя, на уровне стола устанавливается лоток с песком с размерами 57 x 72 см, который соответствует полю зрения ребенка или взрослого, стоящего перед лотком. Лоток — приблизительно 8-10 см глубиной и заполнен промытым, качественным песком, для того, чтобы можно было углубляться в песок или выстраивать песочные фигуры вверх до необходимой высоты. Основание лотка окрашено голубым, чтобы при желании можно было создать иллюзию воды на дне лотка. Также существует возможность смешивать песок с реальной водой, если клиенту будет необходимо сформировать или создать различные влажные ландшафты типа болота. Так как песок не успевает высохнуть за время перерыва между сессиями, обычно сэндплэй-терапевты имеют в комнате два лотка с песком, чтобы всегда было можно использовать и сухой и увлажненный песок.
Кроме того, комната для терапии должна иметь огромное количество разнообразных миниатюрных фигур: людей из различных исторических периодов и исполняющих различные функции, животных, деревьев, растений, цветов, зданий и орудий их создания, священных зданий (типа церквей, храмов) и религиозных символов, мостов, автомобилей, вагонов, и еще много всего другого. Материалы, из которых они изготовлены, могут быть самыми разнообразными; но необходимо также иметь камни, древесину, кусочки металла, стекло и цветные стеклянные бусины, морские ракушки, и другие виды сырья, чтобы была возможность делать то, что трудно доступно другими средствами. Обычно все это «богатство» располагается на открытых невысоких стеллажах, с которых легко достать необходимый материал даже ребенку. Необходимо иметь все возможные фигуры, чтобы это давало стимул создавать ребенку собственный мир. Что действительно важно — не общее количество фигур, а их символическая ценность. Важно, чтобы были представлены не только светлые, дружественные, красивые объекты, но также и уродливые, темные, злые, внушающие страх персонажи. Также важно — иметь символические фигуры из других культур, чтобы была возможность представить “полностью другой “, необычный и «иностранный» мир в душе.
В начале часа ребенок видит лоток в нейтральном состоянии, заполненный слегка разровненным песком. Ребенок выражает в песке то, что спонтанно возникает, констеллируется в нем в течение сеанса. Он полностью свободен играть или не играть с песком, делать только то, что он находит нужным. Психолог не дает ему никаких инструкций. Фигуры могут использоваться, если это кажется необходимым ребенку, но некоторые дети и взрослые используют только песочные скульптуры.
Для своей собственной документации и контроля над динамикой процесса, аналитик делает эскиз каждой картины из песка, замечает все, что может иметь значение, и в конце сессии особым образом делает одну или более фотографий или слайдов картины, важной для последующей интерпретации символических аспектов душевых проявлений. Фотовспышки не подходят для фотографирования, так как важные тени стираются, и становится труднее распознавать структуры. Некоторые психотерапевты критиковали прямоугольную форму лотка и предлагали, чтобы лоток был квадратный или круглый, потому что такие формы, по их мнению, увеличивают психическую концентрацию и сосредоточение. По мнению Доры Калфф другая форма лотка была бы менее правильной. Так, можно представить какое различное влияние оказывает на человека квадратная, круглая и прямоугольная комната. Из-за неравенства измерений прямоугольная комната создает напряженность, волнение, и желание движения, желание идти вперед. Квадратная или круглая комната, напротив, создает баланс, отдых, концентрацию, направленную к центру. Непосредственно аналитический процесс можно сравнить с постоянным поиском центра в не центрированном месте. Иногда человек стоит слишком далеко от правого, иногда слишком далеко от левого, или колеблется между слишком высоко и слишком глубоко, пока он наконец не находит свой центр, свой персональный круг, в прямоугольнике лотка с песком.
Можно спросить, почему материал, который используется в лотке песка — песок, а не, например, глина гончара. Женщина- клиент Рут Амманн , известного сэндплэй-терапевта, ученицы Д. Калфф однажды сказала красивую метафору по этому поводу. Она сказала “Камни — исконная материя, а песок — основание материи в бесконечности времени. Это делает каждого внимательным к вечности. Песок-материя, которая была преобразована и почти стала жидкой и духовной. “ Действительно, песок в сухой форме словно журчит под руками и почти жидок.
Когда мы перемещаем наши руки сквозь сухой песок, появляется нечто похожее на рябь в воде. Мы можем также переносить песок, создавать тонкие формы, ветер и песок в совокупности вызывают образы пустыни. Игра с сухим песком напоминает не только об игре в детстве, но возможно также нежный контакт с матерью или с каким-то другим близким человеком. Другие клиенты, только затронув песок, испытывают большую печаль. Они могут даже сказать, что это им внезапно напомнило их большое желание мягко касаться кого-то.
Смешанный с водой, песок становится более темным и начинает приобретать качество земли. Песок становится устойчивым и ему можно придать форму. Теперь мы можем создавать ландшафты или трехмерные структуры всех видов. Но песочные картины или скульптуры не остаются. Они не становятся более жесткими после высыхания, как это произошло бы, например, с фигурами, сделанными из глины. За короткое время скульптура песка разваливается и распадается.
И это важно: песочные картины — не произведения искусства, которые должны жить постоянно, даже если мы находим их очень красивыми и внушительным. Они не должны остаться во внешнем мире. Они — образы души, ставшие на время видимыми; каждый клиент (и также аналитик) несет их в пределах часа, где их влияние оказывает свое действие на душу. Может произойти преобразование, и это проявится позже в новой картине. В лотке песка картина разваливается: позднее аналитик полностью очищает лоток. Можно также говорить, что ребенку предоставляется на час несформированный мир, внутри которого он может формировать свой индивидуальный мир. Его душа несет этот образ, а лоток передает его. Позднее песок станет вновь несформированным, ненамеренным миром. Внутренний мир, картину которого он несет, для него также реален как наш внешний , так называемый объективированный мир. Песок: это — лучшая среда, чтобы дать трехмерное представление, и внутреннего и внешнего, поскольку они подвергаются постоянному изменению.
Королевство детства немного приоткрывает занавес в сэндплэе, и это дверь в глубины бессознательного и волшебства.
www.maap.pro
Анна Скавитина • Психология современности 3.0
Мастер-класс «Что делают дети, когда играют?»
Скавитина Анна Валерьевна
Психолог, аналитик, член IAAP, супервизор РОАП и Института Юнга (г.Цюрих), эксперт журнала Psychologies, автор курсов и обучающей 2-годичной мастерской для детских психологов «Детский психоанализ и аналитическая психология» с 1999г.
Мастер-класс «Что делают дети, когда играют?»
Анна Скавитина «Главная задача для меня – понять, как развивается психика ребёнка в постоянно изменяющемся мире».
Анна расскажет о смыслах и интерпретациях обычных детских игр. Что же происходит, когда кажется, что не происходит ничего? Психолог поделится практическими рекомендациями и подскажет, как родителям стать психологами для собственных детей, просто играя с ними, а психологам поможет обогатить свой профессиональный арсенал.
Способность ребенка получать удовольствие от жизни – это дар, и, увы, нет единого волшебного рецепта, который позволил бы привить этот дар всем детям. Основа навыка получения удовольствия от жизни лежит в двух плоскостях – в любви и в способности концентрироваться на том, что мы делаем.
И такую концентрацию и самоотдачу можно наблюдать в процессе детской игры. У малышей эта способность имеется от природы, но иногда родители сами заставляют их отказаться от нее, стараясь заполнить их время чем-то более важным и полезным на свой взгляд. А ведь временами возможность предаться безделью, как воздух, необходима маленькому человеку.
Когда нам кажется, что время в этот момент тратится впустую, это не так. В моменты расслабленного ничегонеделания или игры ребенок эмоционально перерабатывает переживаемые впечатления. Если родители обесценивают такое времяпровождение, то со временем и сами дети перестанут ощущать его значимость, и им будет все труднее быть свободными и спонтанными.
Анна Скавитина уверена, что способность ребенка испытывать радость от чувственного общения с миром перенимается на бессознательном уровне. Нет смысла намеренно объяснять ребенку, что от жизни надо получать радость, или планомерно обсуждать все то, что доставляет удовольствие.
Главный способ научиться радоваться этому миру — это любовь. И гораздо эффективнее для родителей говорить об этом аккуратно и ненавязчиво, помня о том, что приятные моменты – это скорее часть нашей персональной истории, а не воспитательный инструмент.
Спикер расскажет и о том, что слишком сильный напор родителей может погасить жизненную энергию малыша и вызвать на удивления папе и маме противоположную реакцию. Иными словами, если дочь с увлечением читает в «Поисках утраченного времени» и не любит карамель, то происходит это не потому, что ее отец восхищается Прустом и хвалит шоколадные трюфели. А если дети не любят поездки в шумном метро, то это вовсе не потому, что их мама любит тишину.
Чтобы посмотреть видео необходимо получить доступ.
psy-conf.ru
«Мама, уйди, мультики только для детей сделали»: психолог Анна Скавитина о том, зачем смотреть телевизор всей семьей
За последние 10 лет телевизор из важнейшего элемента семейного досуга и основного источника информации превратился в неприятеля, проводить время вместе с которым родители не стремятся. А зря! Наш эксперт, психолог Анна Скавитина, объясняет, почему смотреть фильмы и телепередачи всей семьей полезно для детей.
Анна Скавитина, психолог, аналитик, член IAAP (International Association of Analytical Psychology), супервизор РОАП и Института Юнга (г. Цюрих), эксперт журнала «Psychologies»
Вспомните дом своего детства. Где там стоял телевизор? Еще не так давно он был центром семьи, окном в иной мир, почти единственным источником информации для многих! Дети учились определять время по часам, чтобы успеть прибежать «к мультикам». Они знали, когда показывают бразильские сериалы, чтобы успеть провернуть какое-нибудь хулиганство, пока мама или бабушка у экрана. Телевизор особенно не запрещали, разве что наказывали лишением мультиков.
А где у вас в доме телевизор сейчас? Тоже в центре? Или у вас его просто нет? И то, и другое показывает нагруженность телевизора разными, не всегда очевидными, смыслами. Дафна Лемиш в книге «Влияние телевидения на развитие детей» проводит разделение функций телевидения на структурные (структурирующие) и родственные.
Структурирующие — когда вы используете телевизор для наказания или поощрения ребёнка, указываете, что будете смотреть передачу сразу после прогулки или пойдёте укладывать ребёнка спать, когда закончится «Спокойной ночи, малыши». Часто структурную функцию телевидение выполняет в семьях, где телевизор работает фоном, занимает центральное место и является так называемой «точкой отсчёта».
Родственные функции связаны с влиянием телевидения на все взаимоотношения в семье. То, что мы видим на экране, задаёт спектр моделей поведения, эмоционального реагирования, идей, способов коммуникации, которые можно использовать внутри семейных отношений, «отрабатывать на близких».
Телевидение становится источником социально-ролевых моделей для семей, учит способам решения своих проблем «как в сериале» или бегству от их решения в теле-реальность. Это влияет не только на развитие личности ребёнка, но и на всю семью в целом, на их способы взаимодействовать друг с другом.
Возможно, это вас удивит, но просмотр телепередач и фильмов всей семьёй является одним из воспитательных воздействий. Ребёнок слышит комментарии взрослых, учится оценивать увиденное на экране, следя за реакцией родителей и братьев или сестёр. Конечно, это не может не влиять на его ценности и нравственность, но вполне в силах объединять, сплачивать семью, давая опыт совместного проживания разных эмоций: вместе побояться не так страшно, а вместе посмеяться намного веселее, чем одному.
Но просмотр телевизора может стать и способом убежать от общения. В некоторых семьях практикуется известный способ психологической защиты: смотреть телевизор, чтобы не разговаривать на неприятные темы, не делать то, что не хочется — «Не видите, я занят, смотрю, сейчас не могу говорить!».
Знакомый ребёнок как-то сказал: «Мама, уйди, мультики только для детей сделали». Для него это был способ ограничить своё личное пространство.
Часто бабушки-дедушки, не чувствуя себя полноценными хозяевами, свободными в своём доме или доме детей и внуков, бессознательно садятся у телевизора и смотрят его часами, и даже целыми днями, чтобы почувствовать себя защищёнными и отдельными, чем обычно раздражают более молодых членов семьи. Карикатурные отцы семейств, отдыхающие на диване у телевизора, пытаются спастись от включения в домашние дела, вступая в отношения с телевизором вместо отношений с родственниками. Недаром многие жёны ревнуют мужей к экрану.
Важно для семейного воспитания создавать и придерживаться правил просмотра телепрограмм, которые согласуются с вашими ценностями и установками. Например, смотреть только передачи «по возрасту», выбирать только те программы, фильмы, каналы, в качестве которых вы уверены. Таким образом, мы учим детей избирательно относится к содержанию телепередач, как, впрочем, и любых других источников, что очень важно в мире, перегруженном информацией.
Назаров М.М. в книге «Массовая коммуникация и общество» говорит о вмешательстве родителей в просмотр детьми телевизора и другого контента, используя три разных уровня семейного воспитания:
Осведомленность и совместный просмотр
Родители лишь знакомятся с содержанием программ, демонстрируют детям ролевые модели просмотра. На этом уровне взрослые демонстрируют образцы положительного или отрицательного поведения на телеэкране, формируют необходимое с их точки зрения отношение к определенным формам поведения, демонстрируют преимущества конкретной формы поведения.
Контроль
Родители контролируют объем просмотра, время просмотра и содержание передач. Этот уровень также связан с использованием телевидения как способа поощрения или наказания в воспитании или со степенью контроля за тем, что делает ребёнок во время просмотра: «сядь ровно», «не так близко», «смотри внимательно», «закрой глаза, тут не для детей» и т. д.
Поучительное посредничество
Родители разъясняют телевизионный контент — обсуждают, объясняют, эмоционально реагируют, дополняют информацией, критикуют, анализируют ситуации из жизни, используют примеры поступков героев телепередач.
Эти уровни тесно связаны с собственным отношением родителей к телевидению. Кто-то ограждает детей от телевидения, боясь, что оно окажет разрушительное воздействие на жизнь детей и вызовет зависимость.
Многие мамы и папы видят в нем позитивные стороны, предоставляющие возможности для развлечения, отдыха и получения информации. Конечно, каждый родитель хотел бы найти ресурсы для развития личности ребенка и понять, как защитить детей от негативной информации, способной отрицательно повлиять на это развитие в дальнейшем.
Современные родители стараются уйти от структурных функций, которые выполняло телевидение, и использовать качественные программы для создания родственных функций. Прекрасно, если вы, по возможности, будете использовать все три уровня родительского вмешательства в телепросмотр, и не дадите ребёнку бездумно проводить время у телевизора, щёлкая каналами.
Как узнать, пошло ли на пользу вашему ребёнку время, проведённое перед экраном? Есть три очень простых признака:
- Ребёнок старается обсудить с вами увиденное словами или своим способом: играя в то, что увидел.
- Ребёнок не выглядит перевозбужденным или подавленным.
- Ребёнок узнал что-то новое для себя, это новое знание или умение соответствует его возрасту, и он старается это продемонстрировать вам и окружающим.
Читайте также:
5 главных отличий современного ребенка от детей прошлых лет
Почему иногда полезно смотреть мультики: 4 простых примера
Фото: Iakov Filimonov/Ivanko80/Zurijeta/Pressmaster/Shutterstock.com
www.kanal-o.ru
Будни детского психолога: sapojnik — LiveJournal
Надо дать чего-нибудь психологического в ленту! Вот дивное. Автор — Анна Скавитина, прекрасный детский психолог (один из лучших в России) и жена моего старого однокашника по университету.«Короткая Пьеса.
Сцена 1. Кабинет психолога.
Входит отец, лет 40, высокий, брутальный, подчеркнуто ведет себя как «мачо». И его дочь, девочка лет 10, милая, пухлая, похожа на муми-тролля с выпяченным животом.
Отец. Моя дочь страдает от лишнего веса, нам нужна профессиональная помощь. Но мне кажется, что это не она виновата, а её мать, она ей нормально не занимается. Всё по салонам ходит на мои деньги. Ребенка с няней оставит и где-то пропадает. Но перекармливает.
Психолог. А почему Вы решили, что у девочки проблемы с лишним весом?
Отец. Понимаете, я забочусь о ней, гуляю с ней, хожу по врачам, покупаю дорогую одежду, но она на ней не сидит.
Девочка. (Улыбается)
Психолог. А почему мама девочки не пришла, если Вы считаете маму причиной сложностей девочки?
Отец. Мать девочки себя причиной не считает.
Психолог. А чем могу помочь я?
Отец. Научить девочку противостоять материнскому кормлению.
Девочка. (Улыбается)
Психолог. Что стало причиной вашего развода с женой? Она была плохой матерью для дочери?
Отец. Нет, скорее, плохой женой. Приведу пример. Когда меня очередной раз подстрелили бандиты из-за моего бизнеса, и я попал в подмосковную клинику в реанимацию, она меня даже не искала! А когда я немного очнулся и попросил её приехать ко мне навестить, она отказалась наотрез. Я спросил, а вдруг меня здесь похоронят, ты что же и на кладбище ездить не будешь ко мне. Нет, сказала она. Это слишком далеко.
Психолог. Сочувствую.
Сцена 2. Через несколько дней.
Входит мама, ухоженная, но усталая женщина лет 35.
Мать. Я хотела бы узнать, чем Вы занимались с моей дочерью без меня?
Психолог. Мы беседовали с её отцом в присутствие вашей дочери. Я не могу ничего делать с вашей дочерью без согласия её родителей. Без Вашего согласия. Отец сказал, что волнуется за дочь и о ее лишнем весе.
Мать. Все 10 лет не волновался про неё, а теперь разволновался.
Психолог. Ваш бывший муж не волновался о девочке, но заботился о ней?
Мать. Какой-такой заботился! Он дома появлялся в лучшем случае раз в неделю, а то и раз в месяц. Деньги оставлял, кричал «я занят, занят». Бесконечные встречи, разборки, больницы, пьянки-гулянки. Я всё время одна. Иногда няня приходила, чтобы я могла куда-нибудь выйти. Сейчас денег тоже много не дает. Считает, что я всё на салоны перевожу. И говорит, я девочке покупаю всё, так что зачем тебе деньги? Накупит сапог и юбок ей и любуется. Тьфу.
Психолог. Вы считаете, что всё с девочкой в порядке?
Мать. Конечно же, нет! Ничего не в порядке. Я не могу остановить её постоянный голод. Она всё время ест. Даже ночью. Я стала, не поверите, холодильник на ключ запирать.
Психолог. Есть ли у Вас идеи, почему она настолько голодная?
Мать. Я думаю, что это гормональные изменения. Но эндокринолог утверждает, что не видит нарушений.
Психолог. Как вам кажется, я могу помочь девочке и Вам?
Мать. Не знаю. У меня нет денег.
Психолог. Мои услуги собирается оплачивать ваш бывший муж, в том числе и мои встречи с вами, так как я не смогу ничего сделать без вашего согласия и, главное, активного участия.
Мать. Давайте пробовать.
Сцена 3.
Девочка в мини-юбке, над которой выпирает живот и высоких сапогах. Улыбается.
Психолог. Что ты думаешь о жалобах твоего отца на лишний вес?
Девочка. Я довольна.
Психолог. Довольна?!
Девочка. Я очень боюсь своего отца. Мне кажется, что если я буду красивой и худой, то он заберет меня жить к себе от мамы. А я не хочу!
Психолог. Кто тебе это сказал?
Девочка. Я сама придумала. Я еще ресницы остригаю ножницами, чтобы наверняка!
Занавес.
*все клиенты защищены конфиденциальностью и при написании не пострадали».
Разве не прелесть?!
sapojnik.livejournal.com
«Мама, уйди, мультики только для детей сделали»: психолог Анна Скавитина о том, зачем смотреть телевизор всей семьей
За последние 10 лет телевизор из важнейшего элемента семейного досуга и основного источника информации превратился в неприятеля, проводить время вместе с которым родители не стремятся. А зря! Наш эксперт, психолог Анна Скавитина, объясняет, почему смотреть фильмы и телепередачи всей семьей полезно для детей.
Анна Скавитина, психолог, аналитик, член IAAP (International Association of Analytical Psychology), супервизор РОАП и Института Юнга (г. Цюрих), эксперт журнала «Psychologies»
Вспомните дом своего детства. Где там стоял телевизор? Еще не так давно он был центром семьи, окном в иной мир, почти единственным источником информации для многих! Дети учились определять время по часам, чтобы успеть прибежать «к мультикам». Они знали, когда показывают бразильские сериалы, чтобы успеть провернуть какое-нибудь хулиганство, пока мама или бабушка у экрана. Телевизор особенно не запрещали, разве что наказывали лишением мультиков.
А где у вас в доме телевизор сейчас? Тоже в центре? Или у вас его просто нет? И то, и другое показывает нагруженность телевизора разными, не всегда очевидными, смыслами. Дафна Лемиш в книге «Влияние телевидения на развитие детей» проводит разделение функций телевидения на структурные (структурирующие) и родственные.
Структурирующие — когда вы используете телевизор для наказания или поощрения ребёнка, указываете, что будете смотреть передачу сразу после прогулки или пойдёте укладывать ребёнка спать, когда закончится «Спокойной ночи, малыши». Часто структурную функцию телевидение выполняет в семьях, где телевизор работает фоном, занимает центральное место и является так называемой «точкой отсчёта».
Родственные функции связаны с влиянием телевидения на все взаимоотношения в семье. То, что мы видим на экране, задаёт спектр моделей поведения, эмоционального реагирования, идей, способов коммуникации, которые можно использовать внутри семейных отношений, «отрабатывать на близких».
Телевидение становится источником социально-ролевых моделей для семей, учит способам решения своих проблем «как в сериале» или бегству от их решения в теле-реальность. Это влияет не только на развитие личности ребёнка, но и на всю семью в целом, на их способы взаимодействовать друг с другом.
Возможно, это вас удивит, но просмотр телепередач и фильмов всей семьёй является одним из воспитательных воздействий. Ребёнок слышит комментарии взрослых, учится оценивать увиденное на экране, следя за реакцией родителей и братьев или сестёр. Конечно, это не может не влиять на его ценности и нравственность, но вполне в силах объединять, сплачивать семью, давая опыт совместного проживания разных эмоций: вместе побояться не так страшно, а вместе посмеяться намного веселее, чем одному.
Но просмотр телевизора может стать и способом убежать от общения. В некоторых семьях практикуется известный способ психологической защиты: смотреть телевизор, чтобы не разговаривать на неприятные темы, не делать то, что не хочется — «Не видите, я занят, смотрю, сейчас не могу говорить!».
Знакомый ребёнок как-то сказал: «Мама, уйди, мультики только для детей сделали». Для него это был способ ограничить своё личное пространство.
Часто бабушки-дедушки, не чувствуя себя полноценными хозяевами, свободными в своём доме или доме детей и внуков, бессознательно садятся у телевизора и смотрят его часами, и даже целыми днями, чтобы почувствовать себя защищёнными и отдельными, чем обычно раздражают более молодых членов семьи. Карикатурные отцы семейств, отдыхающие на диване у телевизора, пытаются спастись от включения в домашние дела, вступая в отношения с телевизором вместо отношений с родственниками. Недаром многие жёны ревнуют мужей к экрану.
Важно для семейного воспитания создавать и придерживаться правил просмотра телепрограмм, которые согласуются с вашими ценностями и установками. Например, смотреть только передачи «по возрасту», выбирать только те программы, фильмы, каналы, в качестве которых вы уверены. Таким образом, мы учим детей избирательно относится к содержанию телепередач, как, впрочем, и любых других источников, что очень важно в мире, перегруженном информацией.
Назаров М.М. в книге «Массовая коммуникация и общество» говорит о вмешательстве родителей в просмотр детьми телевизора и другого контента, используя три разных уровня семейного воспитания:
Осведомленность и совместный просмотр
Родители лишь знакомятся с содержанием программ, демонстрируют детям ролевые модели просмотра. На этом уровне взрослые демонстрируют образцы положительного или отрицательного поведения на телеэкране, формируют необходимое с их точки зрения отношение к определенным формам поведения, демонстрируют преимущества конкретной формы поведения.
Контроль
Родители контролируют объем просмотра, время просмотра и содержание передач. Этот уровень также связан с использованием телевидения как способа поощрения или наказания в воспитании или со степенью контроля за тем, что делает ребёнок во время просмотра: «сядь ровно», «не так близко», «смотри внимательно», «закрой глаза, тут не для детей» и т. д.
Поучительное посредничество
Родители разъясняют телевизионный контент — обсуждают, объясняют, эмоционально реагируют, дополняют информацией, критикуют, анализируют ситуации из жизни, используют примеры поступков героев телепередач.
Эти уровни тесно связаны с собственным отношением родителей к телевидению. Кто-то ограждает детей от телевидения, боясь, что оно окажет разрушительное воздействие на жизнь детей и вызовет зависимость.
Многие мамы и папы видят в нем позитивные стороны, предоставляющие возможности для развлечения, отдыха и получения информации. Конечно, каждый родитель хотел бы найти ресурсы для развития личности ребенка и понять, как защитить детей от негативной информации, способной отрицательно повлиять на это развитие в дальнейшем.
Современные родители стараются уйти от структурных функций, которые выполняло телевидение, и использовать качественные программы для создания родственных функций. Прекрасно, если вы, по возможности, будете использовать все три уровня родительского вмешательства в телепросмотр, и не дадите ребёнку бездумно проводить время у телевизора, щёлкая каналами.
Как узнать, пошло ли на пользу вашему ребёнку время, проведённое перед экраном? Есть три очень простых признака:
- Ребёнок старается обсудить с вами увиденное словами или своим способом: играя в то, что увидел.
- Ребёнок не выглядит перевозбужденным или подавленным.
- Ребёнок узнал что-то новое для себя, это новое знание или умение соответствует его возрасту, и он старается это продемонстрировать вам и окружающим.
Читайте также:
5 главных отличий современного ребенка от детей прошлых лет
Почему иногда полезно смотреть мультики: 4 простых примера
Фото: Iakov Filimonov/Ivanko80/Zurijeta/Pressmaster/Shutterstock.com
www.kanal-o.ru
Анна Скавитина: «Телевидение — серьезный конкурент для воспитателей и учителей»
Прогрессивные родители уверены, что телевизор — это безусловное зло, однако, при этом, почему-то, охотно оставляют детей наедине с другими гаджетами, порой даже не контролируя, как именно ребенок проводит с ними время. В своей первой колонке для «О!» психолог и аналитик Анна Скавитина объясняет, какую функцию сейчас берет на себя телевидение, чем это плохо и почему хорошо.
Анна Скавитина, психолог, аналитик, член IAAP (International Association of Analytical Psychology), супервизор РОАП и Института Юнга (г. Цюрих), эксперт журнала «Psychologies»
Исследования, проведенные учеными из разных стран, показывают, что современный ребенок гораздо больше времени в неделю проводит перед телевизором или компьютером, чем за учебой. Дети общаются с экраном даже чаще, чем с мамой и папой. И если раньше шутили, что воспитание было «дворовым», то сегодня его, скорее, можно назвать «компьютерным» или «телевизионным». Именно с экрана дети берут модели поведения, учат новую лексику, кстати, не всегда цензурную, просвещаются в разных областях знаний и умений.
Иногда родители говорят: «Мы вообще не даем ему смотреть телевизор!», но потом признаются, что какой-нибудь канал все же включен в фоновом режиме 18 часов в сутки, например, под него «живет» пожилой родственник. Малыш вроде бы специально ничего и не смотрит, но его мозг фиксирует происходящее, а глаза останавливаются на самых эмоциональных кадрах, которыми обычно являются кадры насилия или эстетически приятные.
Большая часть работ, посвященных телевидению, исследует три темы: влияние телевидения на предрасположенность к совершению преступлений и насилию, эффекты новостей и роль телевидения в политической жизни. Больше всего касается детей тема насилия в телевидении, и она довольно хорошо изучена. Из исследований, которые в течение 20-ти лет проводил американский ученый Джордж Гербнер, выяснилось, сколько и как часто демонстрируются акты насилия в течение «лучшего вещательного времени».
Эта цифра может шокировать вас. В среднем, мы видим 7,5 эпизодов насилия в час. И представьте себе, что из всех телевизионных программ наибольшее количество эпизодов насилия содержат … мультфильмы!
Исследования, изучавшие связь телевизионного насилия и склонность к агрессивным действиям, дали такие результаты: в примерно 75% исследований утверждается, что связь между просмотром и насильственными действиями впоследствии есть, в 20% — результат неоднозначный, а в 5% даже указывалось на снижение агрессии после просмотра. Как же это понимать, спросите вы?
Дело в том, что исследования отличались методами проведения, а также пониманием агрессивных и насильственных актов и другим. Нам, как зрителям и родителям, важно понимать, что в детских передачах, мультфильмах показаны не только эпизоды жестокости, но часто отражена и тема справедливости, борьбы за права. В драмах и мультфильмах правосудие карает злодеев даже чаще, чем это происходит в реальности. Ужасные и жестокие персонажи получают по заслугам. Отсюда вывод: просмотр передач, содержащих сцены насилия, совсем не обязательно приведет к имитационным действиям зрителя. Наибольшее воздействие оказывает морально-нравственная тема.
И еще интересный факт: зрители в исследованиях рассматриваются, как пассивные участники процесса. Но просмотр передач детьми — это не пассивный акт. Дети имеют сложноорганизованный процесс мышления. Они «прочитывают» программы, связывая происходящее с событиями своей жизни. Ребенка «цепляет» та информация в программах, которая его волнует в этот момент.
Несмотря на неоднозначность выводов о влиянии насилия в телевидении, эти исследования породили важную идею: использовать телевидение в позитивном и конструктивном ключе для развития ребенка. Так появилась передача «Улица Сезам», ставшая примером программы, созданной не столько для развлечения, сколько для стимулирования развития детей.
Все исследователи признают, что телевидение — это мощный и эффективный инструмент для распространения социальных установок. Наша задача создавать, выбирать и показывать специальные программы для детей, которые передают социально-важные коды и установки, задают адекватные морально-нравственные критерии. Телевидение для детей в позитивном аспекте — это возможный способ упорядочивания понимания мира. Установки, которые содержат программы, часто более важны, чем-то, что конкретно в программах показывают.
Детские образовательные программы на телевидении на сегодняшний день — это серьезный конкурент воспитателям детского сада, школьным учителям, усталым родителям. Конкурент, но не замена. Чтобы образовательное и воспитательное действие телевидения случилось, важно, чтобы взрослый обсудил происходящее с ребенком, не надеясь, что ребенок поймет все и так.
Мы должны учитывать, что просмотр программ (даже очень полезных, образовательных) временно истощает когнитивные ресурсы ребенка: внимание, память, волю. Они устают также, как мышцы в течение активного рабочего дня и нуждаются в отдыхе. Поэтому даже мультфильмами ребенка перегружать не следует, если вы не хотите, чтобы он стал заторможенным, усталым и капризным.
Всё, как обычно, хорошо в меру. Родителям остается всего лишь выбрать подходящие программы и проследить, чтобы ваш ребенок имел возможность активно восстанавливать свои силы в прогулках, беседах с близкими взрослыми и своими сверстниками.
Читайте также:
5 мультфильмов, которые учат детей настоящей дружбе
Быть добрее: 7 важных цитат о благотворительности
Фото: личный архив Анны Скавитиной, KaliAntye/Shutterstock.com
www.kanal-o.ru