Склонности это в психологии: Склонности | Тренинг-Центр Синтон

Склонность | Мир Психологии

Войти Зарегистрироваться

СКЛОННОСТЬ

Склонность (англ. disposition) — в психологическом смысле склонность — любое положительное, внутренне мотивированное отношение (влечение, интерес и пр.) к к.-л. занятию. Психологическую основу С. составляет устойчивая потребность личности в определенной деятельности, когда привлекательными оказываются не только достигаемые в ней результаты, но и сам процесс деятельности. Развитая С. характеризуется также длительным, ненасыщаемым стремлением к деятельности и творческим отношением к ее изменению, развитию, к постоянному накоплению знаний и совершенствованию умений и навыков, соответствующих данной деятельности. Такую склонность, которой присущи все эти характеристики, называют призванием. Склонность развиваются, как правило, в единстве с соответствующими способностями и выступают как фактор, компонент одаренности. Син. наклонность.

(А.Б. Орлов)

Добавление: В др. смысле (англ. susceptibility) склонность — предрасположенность к чему-нибудь, наличие условий для возникновения чего-нибудь, подверженность чему-либо. Примеры: склонность к полноте, к заболеванию (туберкулезом, шизофренией), к иллюзиям, к панике, к сверхценным идеям (у психопатов). (Б.М.)

Словарь практического психолога. С.Ю. Головин

Склонность — избирательная направленность индивида на определенную деятельность, побуждающая ею заниматься. Ее основа — глубокая устойчивая потребность индивида в некоей деятельности, стремление совершенствовать умения и навыки, связанные с этой деятельностью. Появление склонности обычно является предпосылкой развития соответственных способностей, хотя бывают случаи несовпадения склонности и способностей.

Психологический словарь. И. Кондаков

Склонность

• Категория. — субъективная представленность элементов мотивационно-потребностной сферы.
• Специфика — форма отрефлексированной мотивации. Реализуется в различных жизненных выборах.
• Синоним — интерес.

Большая энциклопедия по психиатрии. Жмуров В.А.

Склонность

1. в психиатрии — любая психологическая или физиологическая зависимость от лекарственного препарата, пристрастие к нему. Первоначально термин обозначал только физиологическую зависимость, то есть такие биохимические изменения в организме, которые, как предполагалось, побуждают пациентов продолжать прием лекарственного средства. Поскольку грань, разделяющая обе формы зависимости, является все еще недостаточно определенной или даже эфемерной, в последующем произошло расширение семантики термина, а затем было решено заменить его термином «зависимость» с соответствующими уточнениями;
2. очень общее значение – способность или сильная и постоянная тенденция, влечение к определенным действиям. Приблизительные синонимы: влечение, стремление, Предрасположенность, Предиспозиция;
3. симпатия, граничащая с чувством любви.

Оксфордский толковый словарь по психологии

Склонность — любая психологическая или физиологическая зависимость организма от препарата. Первоначально термин использовался только для обозначения физиологической зависимости, когда препарат вызывает такие изменения в биохимии организма, что ему необходимо продолжать прием этого препарата, часто увеличивая дозы (см. толерантность), как это происходит с опиатами и с алкоголем. Однако грань между чисто физиологической склонностью и психологической зависимостью весьма не четкая; и за последние годы семантическая область термина расширилась. Даже в специальной литературе встречаются такие высказывания, как «у пациента была склонность шоколадному торту».

Путаница, возникшая при таком свободном употреблении этого термина, а также трудности в его определении, возникшие при попытках различных официальных учреждений ограничить употребление законных лекарств, привели к тому, что Всемирной организацией здравоохранения было рекомендовано использовать термин «зависимость» с соответствующими определениями в тех случаях, когда речь идет о лекарствах, лекарственная зависимость.

предметная область термина

 

назад в раздел : словарь терминов  /  глоссарий  /  таблица

 

ХОТИТЕ ПОМОЧЬ НАШЕМУ САЙТУ? Любая денежная сумма от Вас — это поддержка для нас!

• Склонность

Криминальная психология

Тема 12. Психологическая характеристика криминогенной склонности личности.

1. Психологическая структура криминогенной склонности личности.

2. Психологические особенности проявления криминогенных склонностей.

3. Психологическая характеристика криминогенных склонностей у корыстных и насильственных преступников.

1. Психологическая структура криминогенной склонности личности.

Психологическую структуру криминогенной склонности личности образует совокупность психологических свойств, которые являются существенными в детерминации преступного поведения.

Обоснование структуры таких свойств опирается на совокупность основных элементов психической деятельности, порождающей такое поведение. Эти элементы входят в состав психологического механизма преступного поведения. В качестве центрального элемента психической деятельности, определяющего готовность к совершению преступного деяния выступает принятие преступной цели- способа (формирование криминальной целевой установки). Другие элементы, такие как социальная перцепция (восприятие и оценка ситуации, имеющей отношение к преступлению) и мотивация обеспечивают ее принятие, а исполнительная регуляция обеспечивает ее реализацию. В соответствии с этим подходом в психологической структуре криминогенной склонности необходимо выделить: во-первых, психологические свойства личности, которые обусловливают принятие преступной цели-способа, во-вторых, свойства, обусловливающие такую оценку ситуации и такие побуждения, которые способствуют принятию данной преступной цели и способа, и, в-третьих, свойства, позволяющие реализовать принятую криминальную цель. Выявление и описание видов и содержательных характеристик указанных психологических свойств выступает основой для построения психологической функционально-содержательной структуры криминогенной склонности личности. Эта структура, в свою очередь, дает основания для психологической диагностики криминогенных склонностей конкретной личности, что имеет важное практическое значение.

Существование криминогенной склонности личности определяется наличием психологических свойств, которые могут детерминировать принятие криминальной цели-способа в юридически значимом поведении. Эти свойства предопределяют личностную приемлемость (допустимость) преступного деяния как способа удовлетворения потребности или разрешения проблемной ситуации при определенных условиях. Такая приемлемость выражает главную отличительную особенность криминогенной личности от личности законопослушной. Психологические свойства, определяющие приемлемость преступного деяния являются криминогенно значимыми свойствами первого порядка, т.

е. наиболее существенными. Они представляют собой системообразующее ядро криминогенной склонности личности. В качестве таких свойств могут выступать:

1. положительные представления о преступном способе, в котором выражается его преобладающе положительное значение и личностный смысл как способа, обеспечивающего удовлетворение некоторой потребности или разрешения проблемной ситуации при определенных условиях;
2. преобладающе положительное отношение к преступному способу, которое включает когнитивный и эмоциональный компоненты;
3. криминальная личностная норма, которая выражает усвоенное правило, использовать или допускать возможность использования некоторого противоправного способа для удовлетворения определенной потребности или разрешения проблемной ситуации определенного типа;
4. криминальная поведенческая установка личности, выражающая потенциальную готовность к совершению определенных преступных действий при актуализации некоторой потребности или при определенных условиях.

Наряду с этими свойствами у лиц, склонных к совершению преступления, проявляется оправдательное отношение к себе как к субъекту возможного преступного деяния. Такое отношение закономерно проявляется в виде проекции – как положительное отношение к другому человеку, совершающему аналогичное преступление. Наиболее выражено оно обнаруживается в отношении к другому преступнику, который по своим социальным качествам (возрасту, материальному, семейному положению и т.п.) сходен с самим субъектом.

Указанные свойства, выражают собой различную степень зрелости криминогенной склонности личности и с различной степенью непосредственности могут детерминировать принятие криминальной цели-способа при определенных условиях. В приведенном их перечне каждый последующий вид свойств выражает более высокую степень зрелости криминогенной склонности и, следовательно, более высокий уровень готовности личности к определенному виду преступного поведения. Эти свойства могут в конкретной личности сочетаться по-разному: гармонично либо противоречиво. Например, субъект может видеть в преступном способе и положительные и отрицательные стороны, испытывать абвивалентность чувств по отношению к преступному деянию, что нередко проявляется в борьбе мотивов выбора способа удовлетворения потребности. Он может обладать привычкой совершать определенные преступные действия (криминальной установкой), например карманные кражи, и в то же время осознавать необходимость изменения образа жизни, понимать что совершение преступлений неизбежно будет приводить его к наказаниям.

К криминогенно значимым свойствам второго порядка в структуре криминогенной склонности личности относятся свойства, детерминирующие криминогенную оценку внешних условий и ситуации, имеющей отношение к совершению преступления, и свойства, обусловливающие возникновение криминогенных побуждений (мотивов).

В качестве свойств, обусловливающих криминогенную оценку ситуации выступают представления и предубеждения:

о благоприятной возможности использования в определенных ситуациях определенного противоправного способа для достижения необходимого результата;

о возможности избежания юридической ответственности или иных отрицательных последствий при совершении определенного преступления;

о том, что решить возникшую проблему законным способом в сложившейся ситуации невозможно, маловероятно или крайне затруднительно;

Особое значение имеют предубеждения в возможности избежания юридической ответственности. Они могут выражаться, например, в предубеждениях о том, что преступное посягательство в отношении определенных лиц останется ими без обращения в правоохранительные органы, что правоохранительные органы фактически не занимаются выявлением определенных преступлений или не способны их выявлять или, что в силу своего должностного или иного социального положение за совершение противоправного деяния не последует привлечение к юридической ответственности и т.п.

Свойствами, детерминирующими криминогенную мотивацию могут выступать:

• криминальные влечения, предметом которых является само преступное деяние, процесс его совершения;
• гипертрофированные аморальные влечения, удовлетворение которых реально не может быть обеспечено правомерным путем или связано с явным криминальным риском;
• гипертрофированные материальные или статусные притязания,
• которые не соответствуют реальным возможностям их правомерного удовлетворения;
• стремление принадлежать к группе противоправной направленности, приобрести криминальный авторитет и т. п.;
• островыраженные неприязненные отношения к определенным лицам или к иным правоохраняемым социальными ценностям;
• акцентуации характера, проявляющиеся как психотравмирующие переживания, разрядка которых правомерным образом весьма затруднительна или невозможна.

Криминогенно значимыми свойствами третьего порядка выступают психологические свойства, которые обеспечивают исполнительную регуляцию преступного поведения. Они представляют собой специальные знания, умения, навыки, способности, а также достаточные волевые свойства, необходимые для совершения преступного деяния.

2. Психологические особенности проявления криминогенных склонностей.

Криминогенную склонность можно рассматривать и как личностное свойство, имеющее различную степень зрелости (сформированности) и внутренней гармоничности. Достаточно зрелая криминогенная склонность выражает потенциальную готовность индивида к совершению определенного типа преступного деяния, которая с высоко вероятностью актуализируется и проявляется при определенных условиях. Недостаточно зрелая криминогенная склонность выступает предпосылкой формирования актуальной готовности индивида к совершению общественно опасного деяния при определяющем влиянии внешних условий и воздействий. В этом случае внешние условия и воздействия способствуют формированию приемлемости использования именно преступного способа действий. Такая криминогенная склонность личности может рассматриваться как податливость криминогенным внешним факторам или как отсутствие антикриминальной устойчивости личности.

Ретроспективный психологический анализ преступлений показывает, что преобладающее большинство лиц, совершающих умышленные преступления, видели в преступном способе действий, в первую очередь позитивную сторону, прежде всего возможность удовлетворить материальную потребность, отстоять свои интересы в конфликтной ситуации, удовлетворить сексуальную потребность, воздать другому человеку за причиненный вред и т.п. Отрицательная сторона преступного деяния в их представлении уходит на второй план и осознается ограниченно, в основном лишь как возможность наступления уголовного наказания. При совершении преступлений большинство лиц испытывают надежду, что наступление отрицательных последствий их не коснется. Примечательно, что многие лица, неоднократно судимые за корыстные и корыстно-насильственные преступления, предвидели высокую вероятность или даже неизбежность новых судимостей в будущем. Однако каждый раз, совершая преступления, они испытывали надежду и уверенность, что это произойдет не сейчас. В процессе совершения преступных деяний доминирует установка «на достижение желаемого результата», которая погашает «мотивацию избежания», притупляет мысли о возможных отрицательных последствиях и другие сдерживающие переживания.

Значение преступного деяния для потерпевших преступниками чаще всего понимается как нечто естественное в жизни людей, должное или заслуженное самими потерпевшими. Это значение может также ими расцениваться «дифференцированно» в зависимости от того, против кого совершаются преступные действия: их совершение в отношении одних людей расценивается как должное и правильное, в отношении других — как неправильное. Значение деяния для общества представляется преступниками как нечто абстрактное или как естественное и «нормальное» явление. Это выражается ими, в частности, в поговорках: «одни работают, другие грабят — каждый делает свое дело», «сильный побеждает слабого, а умный — глупого и сильного», «люди всегда жили и будут жить по волчьим законам», «кого-то убьют сегодня, а кто-то умрет завтра» и т.п.

3. Психологическая характеристика криминогенных склонностей у корыстных и насильственных преступников.

Для лиц, совершающих корыстные и корыстно-насильственные деяния, приемлемость преступного способа определяется, прежде всего, возможностью получить материальные средства в достаточном количестве, не затрачивая на это много времени и труда. Этот способ также расценивается ими как доступный и иногда как интересный, азартный, т.е. — эмоционально положительный. В то же время для части корыстных и корыстно-насильственных преступников правомерный способ обеспечения материальных потребностей имеет отрицательный личностный смысл. Они воспринимают его как не позволяющий получить материальный результат, отвечающий их притязаниям, как обременительный, связанный с однообразием трудовой деятельности, ее примитивностью, наличием тягостных обязанностей, зависимости от начальства, с необходимостью соблюдать трудовую дисциплину и т.д. Некоторые из преступников отмечают, что могли бы обеспечивать материальную потребность законным трудом, но лишь делая такую работу, которая была бы «по душе» и хорошо оплачивалась. Однако конкретных представлений о приемлемой трудовой деятельности они либо не имеют, либо эти намерения не соответствуют их реальным возможностям. Наряду с такими лицами часть преступников рассматривают законную трудовую деятельность как необходимую наряду с противозаконной или как условие для осуществления последней. В этом проявляется «двойственная приемлемость» как преступного, так и правомерного способов.

Насильственные преступники своеобразно осознают положительное значение преступного способа действий, отмечая, что нанесение побоев, причинение более тяжкого физического вреда, а иногда и убийство, являются единственно возможным или достойным способом отстоять свои интересы в конфликтной ситуации или воздать другому человеку за причиненный вред. Большинство из них убеждены, что в некоторых конфликтных ситуациях отстоять свои интересы, не прибегая к насилию невозможно. При этом правомерный способ они представляют как позорная уступка, боязнь выяснить отношения, как покорное снесение оскорблений или побоев, унизительное упрашивание соперника, или бессмысленное и недостойное обращение в милицию и т.п. Терпеть позор, по их мнению, хуже, чем совершить насильственные действия, несмотря на риск уголовной ответственности. Часть насильственных преступников хотя и допускает, что разрешить конфликтную ситуацию, в которой они совершили преступления можно было без применения насилия, но весьма ограниченно и смутно представляет, как это можно было сделать.

У некоторых преступников в качестве одной из сторон приемлемости противозаконного способа действий выступает для них положительная эмоциональная сторона. Она выражается в предвосхищении положительных эмоций в процессе совершения противозаконного деяния или при достижении желаемого результата. Часть лиц, неоднократно совершавших корыстные деяния, воспринимает их как «дело» интересное, азартное, «живое» и т.п. Для другой части из них оно выступает как обыденное, без выраженного чувственного оттенка («крадешь потому, что как без этого обойдешься») или даже как вынужденное, с проявлением положительных чувств только в связи с достижением успеха. Для некоторых преступников противозаконное деяние представляется как тревожное, напряженное, неприятное, но в то же время дающее положительный результат, что компенсирует отрицательные чувства в процессе его совершения. У некоторых несовершеннолетних, совершающих корыстные преступления, наблюдается парадоксальное отношение к деянию, когда его процесс вызывает положительные эмоции, а результат связан с отрицательными чувствами («на краденное смотришь и чувствуешь себя как-то нехорошо», «продукты, купленные на краденые деньги, — невкусные» и т.п.).

У некоторых лиц, совершающих насильственные и сексуально-насильственные преступления, также обнаруживается положительная эмоциональная окраска противозаконных действий. Они гордятся своим хладнокровием и способностями подавлять другого человека, переживают удовлетворение, когда устрашают потерпевшего и подчиняют своей воле. Процесс совершения насильственных действий для части из них хотя и является напряженным, но ассоциируется с борьбой приносящей удовлетворение от победы или разрядку отрицательных чувств. Подсознательное предвосхищение этого определяет положительный эмоциональный компонент отношения к насильственному деянию. У некоторых сексуально-насильственных преступников проявляется «криминогенный круг» отношений: их пристрастию соответствуют женщины легкого поведения и в то же время они считают, что в отношении таких женщин приемлемо насильственное принуждение к вступлению в половую связь и они заслуживают такого обращения.

У преступников с устойчивой криминогенной склонностью обнаруживается наличие криминальной личностной нормы. Важным показателем наличия такой нормы является чувство уверенности в правильности противозаконного намерения. В то же время возможна рассогласованность криминальной личностной нормы с характером совершаемых антиобщественных деяний. Так, некоторые лица, совершившие насильственные преступления, считали допустимым менее опасные действия и последствия, чем в реальности совершили. Причинение тяжелого физического вреда другому человеку для них было приемлемо лишь в исключительных ситуациях, связанных с необходимостью защиты своих жизненно важных интересов. Однако возникшее агрессивное побуждение приобрело прогрессирующий характер и преодолело осознаваемые пределы должного и допустимого. Такое явление наблюдается на фоне повышенного нервно-психического возбуждения субъекта или обусловлено опьянением либо психическими аномалиями.

У лиц, многократно совершающих корыстные или насильственные преступные деяния, сравнительно быстротечные по времени, формируется криминальная установка. Она может проявляться как автоматическая реакция на определенную криминогенно провоцирующую ситуацию. Это обнаруживается в частности при анализе карманных краж, когда преступник, видя благоприятную возможность ее совершения испытывает влечение и действует по сути автоматически. Она также может проявляться как импульсивная реакция, например, нанесение удара ножом или другим опасным предметом в ответ на оскорбительное высказывание потерпевшего и т. д.

Важнейшим психологическим признаком приемлемости совершения преступного деяния является позитивное самовосприятие себя как субъекта такого деяния. Оно выражается порой не только в самооправдании, но и в приписывании себе положительных черт, требуемых для его совершения. В этом явлении, с одной стороны, проявляется психологическая защита, с другой стороны, процесс формирования согласованности собственного Я- образа с образом человека, для которого приемлемо совершить преступное деяние. Некоторые преступники-рецидивисты проявляют противоречивую самооценку в которой сочетается и стремление себя оправдать и осознание неправильности своего образа жизни, принесшего много жизненных потерь. Психологический анализ совершенных ими преступлений позволяет выявить у части из них подсознательную «саморазрушительную» мотивацию: они совершают деяния наперекор здравому смыслу, рискуя обречь себя на страдания, чтобы отомстить своей судьбе за перенесенные наказания и несчастную жизнь.

Вопросы для самоконтроля и практических занятий.

Что понимается под психологической структурой криминогенной склонности личности ?

Какая исходная посылка положена в основу построения психологической структуры криминогенной склонности личности ?

Как упорядочены психологические свойства личности по степени существенности в структуре криминогенной склонности личности ?

Какие психологические свойства личности предопределяют приемлемость преступного способа действий ?

Какие психологические свойства личности предопределяют криминогенную социальную перцепцию ?

Какие психологические свойства личности предопределяют криминогенную мотивацию ?

Какие психологические свойства личности проявляются в исполнительной регуляции ?

Может ли существовать криминогенная склонность личности лишь при наличии психологических свойств, предопределяющих приемлемость преступного способа ?

Что выражает собой степень зрелости и внутренней гармоничности криминогенной склонности ?

Как оценивают преступники значение противоправного посягательства для потерпевших ?

Как проявляется криминогенная склонность личности у корыстных преступников ?

---

3 человеческие склонности, из-за которых трудно оценить хорошее

Источник: PXHere

Человеческое тело — довольно удивительная система. Если вы на минутку задумаетесь о том, как сложно мы устроены, это внушает благоговейный трепет. От нашей базовой биологической системы до наших сложных мыслительных процессов мы запрограммированы на выживание. Однако некоторые склонности, которые могут помочь сохранить нам жизнь, могут также иметь негативную сторону и мешать нам сосредотачиваться на хорошем, максимально использовать положительный опыт и сосредотачиваться на том, что в нашей жизни идет хорошо.

Гедонистическая адаптация

Одна истина человеческой природы заключается в том, что мы обладаем удивительной способностью адаптироваться. Наши тела настроены на поддержание неизменного статус-кво. Это здорово, когда происходит что-то плохое (в старой пословице время лечит все раны есть определенная правда), но это означает, что мы также адаптируемся и к положительному опыту. Что-то новое и интересное быстро становится привычным и обыденным. Мы делаем это с материальными предметами, а также с людьми и опытом. Когда я впервые переехал в свой дом несколько лет назад, я каждый день ходил и отмечал красивые деревянные полы, большие окна и прекрасную зелень. Через три месяца можно было услышать, как я жалуюсь на то, что скрипят полы, окна пропускают холодный воздух, а зелень вызывает у меня аллергию. Это настолько общепринятое явление, что в наших отношениях для него есть термин «фаза медового месяца».0003

Негативное предубеждение

У нас есть естественная склонность к негативизму: нам легче увидеть, что неправильно, чем правильно. Эта бдительность к негативу и угрозе является адаптивной, когда вы боретесь за выживание, но для большинства людей эта склонность к негативизму просто означает, что вы ходите с чувством разочарования чаще, чем с чувством радости. Как часто вы идете домой в конце рабочего дня и рассказываете своей семье или друзьям обо всех удивительных вещах, которые произошли с вами в тот день? Вы говорите об удивительном закате, который вы увидели по дороге домой с работы, о приятном коллеге, который придержал для вас дверь, когда ваши руки были заняты, или о незнакомце, который сделал комплимент вашей рубашке, когда вы возвращались с обеда? Если ваш ответ часто, слава вам! Но большинство из нас, как правило, идут домой и жалуются. Мы жалуемся на пробки и идиота-водителя, который подрезал нас по пути домой, на коллегу, допившего последнюю чашку кофе и не заварившего новую чашку, или на незнакомца, который перегородил весь тротуар и бросил на нас злобный взгляд. когда мы попросили их двигаться. Сосредотачиваться на негативе настолько естественно, что мы едва ли осознаем, что это происходит.

Эмоциональное прогнозирование

Эмоциональное прогнозирование относится к нашей способности прогнозировать, как мы будем чувствовать себя в будущем или как будут чувствовать себя другие люди. И получается, что у нас это плохо получается. Мы сосредотачиваемся на неправильных чертах ситуации, рассматривая только хорошие, существенные аспекты и игнорируя другие мелкие реалии. Недавно я упомянул об аффективном прогнозировании в своем выступлении о благоговении. Благоговение — одна из тех эмоций, которые особенно восприимчивы к этим человеческим тенденциям, поскольку значительная часть чувства благоговения связана с видением чего-то нового и неизведанного. Но у нас есть способы взращивать вокруг себя больше благоговения, просто мы редко ими пользуемся. Мы не понимаем, как хорошо будет отправиться в поход на вершину горы, когда мы устали, и сидеть дома звучит намного приятнее. Я долго откладывал просмотр документальных фильмов о планете Земля, потому что предпочитаю сюжетные передачи. Потом мы купили телевизор с большим экраном, и я получила его в подарок мужу, и я любил это. Я испытал такое благоговение и был так развлечён просмотром документального фильма. Мое эмоциональное прогнозирование было настолько далеким от истины, что я чуть не упустил отличную недорогую, внушающую благоговейный трепет возможность. Наши плохие прогнозы мешают нам принимать правильные решения в данный момент и в долгосрочной перспективе. Мы думаем, что переезд в новый дом, новый город, новую работу решит все наши проблемы. Но мы забываем, что большинство наших проблем связаны с тем, кто мы есть, и будут следовать за нами, куда бы мы ни пошли.

Далее 5 советов, как бороться с этими человеческими наклонностями.

Другие сообщения на эти темы:

• Гедонистическая адаптация 1
• Гедонистическая адаптация 2
• Аффективное прогнозирование 1
• Аффективное прогнозирование 2

Наука подтверждает полезность знания того, как реагировать на ожидания

Когда вы смешиваете позитивную психологию, изучение позитивного опыта, такого как счастье, с психологией личности, изучение того, чем люди отличаются друг от друга, мы можем узнать, чем люди отличаются в том, что делает их счастливыми, и в том, как они стремятся достичь счастья.

Четыре тенденции

Гретхен Рубин, блогер PT и автор проекта «Счастье», провела годы, размышляя, какие личностные различия лежат в основе различий в том, как люди достигают счастья. Ее исследования привели ее к выводу, что успехи и неудачи в достижении счастья лучше всего объясняются тем значением, которое люди придают удовлетворению внутренних и внешних ожиданий. Внутренние ожидания — это наши личные стандарты и ценности; внешние ожидания — это то, что другие люди ожидают от нас.

У некоторых людей есть сильные, четкие внутренние ожидания, которым они стремятся соответствовать, в то время как у некоторых людей нет четкого внутреннего компаса. Некоторые люди бдительны в отношении того, чего от них ожидают другие, и стараются соответствовать этим ожиданиям, в то время как некоторые люди либо не обращают внимания на внешние ожидания, либо не заботятся о них. Поскольку отзывчивость на внутренние и внешние ожидания — это два независимых измерения личности, людей можно разделить на четыре типа личности, которые Рубин называет четырьмя тенденциями.

Она написала книгу под названием «Четыре тенденции» и предоставила онлайн-викторину, с помощью которой вы можете определить, какая из четырех тенденций лучше всего описывает вас: Поборник (реагирующий как на внутренние, так и на внешние ожидания) Спрашивающий (реагирующий только на внутренние ожидания) «должник» (реагирующий только на внешние ожидания) или «бунтарь» (устойчивый как к внутренним, так и к внешним ожиданиям).

Четыре тенденции

Источник: Джон А. Джонсон

Имеет ли схема четырех тенденций научную основу?

Гретхен Рубин — выпускница юридического факультета Йельского университета и автор бестселлеров, но ей не хватает формального психологического образования. Поддерживает ли наука четыре тенденции? Профессиональный психолог и блогер Psychology Today Скотт Барри Кауфман поставил под сомнение научную основу четырех тенденций в подкасте 2017 года с Рубином. Кауфман указал, что Рубин не строила свой тест «Четыре тенденции» с помощью методов, принятых в науке о личности, и не продемонстрировала научную надежность и достоверность своего теста. (См. мои более ранние сообщения в блоге PT, чтобы понять, почему важны надежность и достоверность).

Он также сказал, что наука о личности определила, что личность лучше описывается чертами личности, чем типами личности. Он пришел к выводу, что модель четырех тенденций имеет потенциал, но не согласуется с наукой о личности. Рубин согласилась с Кауфман в том, что ее модель пока не имеет научной поддержки, но надеется, что профессиональные психологи проведут научные исследования с ее викториной. Она утверждала, что ее взгляды на человеческую природу верны, точно так же, как великие романисты открыли верные взгляды на человеческую природу, не проводя научных исследований. Она также отметила, что бесчисленное количество ее последователей сочли структуру «Четыре тенденции» полезной для более счастливой жизни.

На мой взгляд, Кауфман и Рубин оба правы и оба не правы относительно научного статуса Четырех Тенденций. Очевидно, они правы, соглашаясь с тем, что Рубин не использовал традиционные методы исследования личности для открытия и подтверждения концепции четырех тенденций. Однако они ошибаются, соглашаясь с тем, что в Четырех Тенденциях нет ничего научного. Идеи Рубина о реакции на внутренние и внешние ожидания удивительно схожи с идеями многих социологов, которые проводили исследования, следуя идеям Коллинза, Мартина и Эшмора (19). 73) назвал «внутренне-внешней метафорой в теориях личности». В число этих исследователей входят социологи Эмиль Дюркгейм и Дэвид Рисман, а также психологи Жан Пиаже, Роберт Хоган и Джонатан Чик.

А пока давайте сравним «Четыре тенденции» с исследованиями Джонатана Чика по аспектам идентичности. Основываясь на работе Коллинза, Мартина, Эшмора и Росса (1973), Чик построил шкалы, которые он назвал «Личная идентичность» и «Социальная идентичность». Вы можете заполнить эти шкалы онлайн на веб-сайте Cheek’s Aspects of Identity.

Шкалы личной идентичности (PI) и социальной идентичности (SI) являются статистически независимыми, что означает, что можно получить высокий балл по одной шкале и низкий по другой, низкий по обоим или высокий по обоим. Чик и Хоган (1983) обнаружили, что четыре типа, определяемые комбинациями низких и высоких баллов по шкале идентичности, обладают уникальными личностными профилями, измеренными с помощью Опросника личности Хогана (HPI), основанного на «большой пятерке». Внутренний тип (высокий PI, низкий SI) получил низкие баллы по шкалам HPI, представляющим экстраверсию, доброжелательность и эмоциональную стабильность, но высокие баллы по добросовестности. Эта схема баллов описывает кого-то, кто является «необщительным, слегка невротичным, критическим и обладающим сильно интернализованными ценностями» (стр. 356). Это очень похоже на вопросника Рубина.

Направленный на других тип Чика и Хогана (низкий PI, высокий SI) получил низкий балл по шкале HPI, представляющий добросовестность, но самый высокий из четырех типов по шкале HPI, представляющих экстраверсию. Эта схема оценок описывает кого-то, кто ориентирован на равных, то есть похож на Должника.

Чик и Хоган обнаружили отчужденный тип (низкий как по PI, так и по SI), который набрал низкие баллы по шкалам HPI, представляющим экстраверсию и добросовестность. Этот тип аналогичен Rebel.

Наконец, Чик и Хоган нашли Зрелый тип (высокий как PI, так и SI), который очень похож на Защитника.