Философия и смысл жизни
МИНИСТЕРСВО ОБРАЗОВАНИЯ НАУКИ ЧЕЛЯБИНСКОЙ ОБЛАСТИ ГОСУДАРСВЕННАЯ БЮДЖЕТНАЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ СРЕДНЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «ЮУМК»
Эссе на тему:
Философия и смысл жизни.
Работу выполнил:
Студент группы: 3-21
Семёнов Михаил Николаевич
Челябинск 2013
Проблема смысла жизни — это проблема искомого идеала или истины.
Её пониманием определяется цель, направление и характер всей деятельности человека. Однако само решение вопроса, обусловлено личностной установкой человека: его свободой, его духовным и нравственным состоянием.
На исторической арене три основные силы претендуют на решение этого вопроса: религия, философия и наука. Кратко их ответы можно было бы выразить следующим образом.
Религия, под которой подразумеваем
такую законченную систему верований,
где идеи Бога и вечной жизни являются
центральными, — видит смысл жизни в единении
с Богом.
Философия, в конечном счёте — в рациональном постижении истины.
Наука — в максимальном познании мира.
Каким должен быть смысл жизни?
Какой смысл мог бы удовлетворить всех нас? Всех без исключения, без различия расы, национальности, партии, религии? Какой смысл может удовлетворить человека, отвечать всем возвышенным стремлениям человечности, всем запросам существа, носящего на себе чело вечности, всем требованиям разума, совести и чувства прекрасного – предстать пред нами как Истина, Добро и Красота?
Прежде всего этот смысл должен
быть возвышенным, прекрасным, способным
вдохновлять, поднимать вверх, ввысь над
всеми невзгодами, над всеми перегородками,
которые настроили мы, люди, в своей эгоистической,
слепой, сектантской узости. Верно говорит
поэт Бялик, что в сердце человека таится
и гнездо орлиное, и нора ехидны. Оно влечет
человека и к надзвездным высотам, оно
же тянет его в прах и грязь земли. Авраам,
человек веры, был призван идти к далекой,
возвышенной цели в неведомом краю.
Ища истинный смысл, как бы нам не промахнуться, не продешевить! Как бы, по словам французского писателя Виктора Гюго, «не принять за звезды следы гусиных лапок на мокром песке»! Помни, что ты чело-век, существо у которого чело должно быть обращено к вечности. По-гречески «человек» – «антропос»; это значит: существо, обращенное лицом вверх. Туда-то, к высотам надзвездным, и влекут нас крылатые мечты юности.
У каждого человека есть свой смысл жизни. Он сопряжён с состоявшимся мировоззрением, окружающим миром и воспитанием человека.
Много веков мудрецы задавали этот вопрос, и еще никто не смог дать точного ответа.
Я считаю, что самый правильный и истинный смысл жизни является в православии.
В чём особенность православного понимания этого вопроса?
Оно видит смысл жизни в вечной
жизни в Боге, именуемой иначе спасением.
Это означает, во-первых, убеждение в том,
что Бог есть, и что Он является не только
источником бытия, но и самим бытием, в
котором лишь возможно благо бытия всего
существующего, возможно полноценное
постижение Истины и познание тварного
мира в его существе. Во-вторых, — это предполагает
понимание, что настоящая (земная) жизнь
является не самодовлеющей ценностью,
но необходимым условием, преходящей формой
бытия личности для достижения ею совершенной
жизни в Боге. Христианскому сознанию,
поэтому, противоестественен атеистический
призыв: «Верь, человек, тебя ожидает вечная
смерть!» — поскольку в нём не остаётся
для смысла самого главного — жизни, в
которой лишь и может быть и осуществляется
смысл.
Наша с вами жизнь, по моему мнению, является только «тренировкой» к настоящей жизни человека. И с чем человек войдет в эту жизнь зависит только от него, от его воли, сознания и усилия.
Есть Бог, есть вечность, есть
душа. Открываются бесконечные перспективы
жизни.
Оказывается смысл жизни становится
понятным. Ещё более понятным становится,
когда мы узнаём (из Евангелия), что Бог
есть любовь.
Слово Божие открывает нам истину, что жизнь драгоценна, она больше пищи, сохранение ее важнее субботы. Сын Божий обладает Жизнью от вечности. Умерший за нас и воскресший Иисус Христос есть Начальник жизни. Подлинный, а не иллюзорный, смысл имеет только та жизнь, которая вводит нас в вечность Бога и соединяет с Ним – единственным Источником нескончаемых радостей, света и блаженного покоя.
«Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек».
Вхождение это начинается еще
на земле. Церковь, как творение Божие,
есть предъизображение и начало вечной
жизни. Новая жизнь уже на земле становится
действительностью через веру в Того,
Кто есть путь и истина и жизнь. Свидетельством
этого является жизнь святых. Но даже тот,
кто не поднялся на ступень святости, а
лишь проходит свой духовный путь честно
и ответственно, постепенно обретает внутренний
мир и знает, в чем смысл его жизни.
Смысл жизни заключается в том, чтобы стать человеком. Прежде всего, стать христианином. Необходимо стать тем, кто живет по нормам открытым христианством. Но чтобы стать таковым, это не так просто, необходимо знать законы духовной жизни, то есть внутренней жизни, для того, чтобы осуществить это в себе.
Христианство указывает на вещи, которые мы не хотим замечать, на гордость, тщеславие, самолюбие человека. По истине человек звучит гордо. Христианство смотрит в саму суть человека. Все хороши пока спят, а если его разбудить…
Очень многие мировоззрения, в том числе и религиозные не хотят обращать внимание на эту сторону человека, разве это и делает человека человеком. Не формой его тела, и не те знания, которые он может получить, а только его духовное состояние.
Смысл жизни освещает наш путь
для мышления, для разума. Смысл жизни
– это идея высшей, неизменной ценности
бытия. Когда же эта идея, эта мысль становится
заданием для нашей воли, тогда она превращается
в цель.
| Министерство образования Российской Федерации
МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ им. Н.Э. БАУМАНА Факультет: Информатика и системы управления Кафедра: Информационная безопасность (ИУ8) ФИЛОСОФИЯ
Эссе на тему проблемы смысла жизни человека. Преподаватель: Кузнецов Э.Н. Студент: Курганов Н.С. ИУ8-54
Москва 2017 «В чем смысл жизни?» – этот вопрос на определенном этапе жизни себе я думаю, каждый человек живущий на Земле. Независимо от своего состояния, пребывая в расстройстве или, наоборот, в хорошем расположении духа, но мы все же иногда задаем себе этот вопрос в голове. Понимание этого вопроса даёт нам цель существования, даёт нам мотивацию двигаться дальше и достигать чего-то совершенно нового. Почему возникает этот вопрос? Часто ли спрашивают себя счастливые люди, в чем смысл жизни? Мне кажется, что нет. Нам ой взгляд эти люди как раз и нашли свой смысл жизни, в продлении счастья и благополучия. Понимание данной проблемы даёт нам двигаться вперёд. А что будет если этот вопрос мы не понимаем? К сожалению, вопрос о смысле жизни чаще всего задают люди, которые находятся отчаяние, одиночество, депрессия, беспомощность — всё это приводит к тому, что человек начинается закрываться в себе, не имея возможности ответить на этот вопрос. Как раз-таки это является корнем проблемой, так как в самых отчаянных ситуациях это приводит к попытке самоубийства, а как следствие к возможной гибели человека. Например, у меня есть знакомый, который в 18 лет потерял своих родителей. Итак, вопрос о смысле жизни возник, как только человек осознал себя, так личность, способную к развитию или в результате каких-то сильных жизненных потрясений. И этот вопрос уже многие столетия волнует разум людей. Среди античных философов можно вспомнить Аристотеля, который на вопрос «в чем смысл жизни» отвечал — «Служить другим и делать добро!». Эпикур же наоборот считал, что смысл жизни заключается в постоянном получении удовольствия. Но при этом удовольствие не носило в себе чувственного наслаждения. Оно скорее понималось, как избавление от физической боли, душевных страданий и страха. Эпикур думал, что смысл жизни — это постоянное продление удовольствие, без вмешательства в то, что может нарушить привычный ход вещей. Мне кажется, что немало современных людей разделяют точку зрения Эпикура. Но все-таки что же является смыслом жизни? И можно ли ответить на этот вопрос так, чтобы это было понятно каждому человеку? Может быть, но тогда это будет утопией, где каждый человек будет играть роль шестерёнки, безукоризненно играющей свою роль. А в чём смысл жизни парня или девушки, которые только закончили университет? Для начала — найти любимую, нравящуюся работу по специальности, встретить свою любовь, обрести стабильный доход, свою крышу над головой и приступить к созданию полноценной семьи. Разве не этого многие ищут? Сколько людей ищут друг друга, тихо страдая от одиночества в надежде, что кто-то их от неё спасёт. Миллионы людей. Но опять же, к чему стремятся эти молодые выпускники? В нормальных случаях — конечной целью является создание семьи. В ненормальных средства начинают поедать цель. Что же в голове у подростков? В большинстве случаев их целью является выделиться среди своих друзей, быть круче в чем-то остальных. В чём смысл жизни ребёнка? В том, чтобы вырасти и стать космонавтом. Или пилотом, капитаном корабля, врачом — список можно продолжать очень долго. Зачем им быть такими? Настоящая цель ребёнка, стать тем, кем он восхищается. Стать тем, в ком они видят героя. А может ли герой делать что-то плохое? Нет. Иначе его бы не звали героем. Даже для ребёнка — смысл жизни в том, чтобы нести благо. Пусть даже не осознанно. Но все эти положительные примеры смысла жизни возможны только в здоровом обществе, когда человек умеет стать выше своих страстей и чётко знает, чего он хочет от жизни. Я не просто так выбрал этих двух философов. Думаю, что, благодаря им я могу разделить людей на две категории: Первоначально человек рождается со смыслом жизни, который несёт в себе благо. Он стремится к нему и работает над собой, развиваясь духовно и умственно. Человек также ставит себе какую-то цель, но если он не сможет совладать со своими желаниями, если не сможет справиться со страстями, как говорил Аристотель, то он начинает искать удовольствие. Те вещи, которые помогут ему забыть страх от поражения, которые помогут ему справиться с болью от нереализованных планов. Из этого вылезает наркомания, алкоголь, беспорядочные половые связи. Человек разменивает себя, скрываясь от себя и всего мира, придумывая себе свой собственный, в котором у него есть смысл жизни. Подводя итог я, пожалуй, соглашусь с Аристотелем и всеми, кто говорил, что смыслом жизни должно являться благо. Оно должно быть разное для всех, но одинаковое по отношению к каждому. Ведь глубоко внутри каждый здоровый духом человек ощущает, какой отзыв внутри него находит даже маленькое, но доброе дело. Скачать 156,14 Kb. Поделитесь с Вашими друзьями: |
Каждый человек, так или иначе, задаётся подобным вопросом — это важная часть в его становлении как личности. Сам по себе вопрос о смысле жизни — это философская проблема, которая несёт в себе неопределённость цели существования.
Они погибли. Я не представляю, как ему было больно, но в этот момент он находился на распутье между жизнью и смертью, и с большой долей вероятности задавал постоянно вопрос. В чем мой смысл жизни? Как теперь жить дальше? Для него ответом на этот вопрос стало создание собственной семьи, рождение детей, устройство на хорошую работу. Он не сдался, не выбрал легкий путь, а перешагнул через это и двинулся дашь к намеченной цели. А чем закончилась вся эта история? Буквально через 2 месяца назад он познакомился с девушкой (студенткой МГТУ) около спорткомплекса МГТУ им. Н.Э.Баумана. Уже как два месяца они встречаются, любят друг друга и пытаются создать свою собственную счастливую семью.
Он находил смысл жизни в благе и считал, что духовное осмысление и умственное развитие стоят гораздо выше физических удовольствий. Поэтому искусство и науку он считал добродетелями, которые достигаются через усмирение своих желаний и преобладанием разума над страстями.
Пока человечество несёт в себе индивидуальность и неповторимость каждого отдельного человека — смысл жизни для каждого будет свой. Для любящей матери — забота о своей семье. Для заботливого отца — безопасность своей семье. И это не просто сказанные два слова. В них невозможно вместить все их решения и действия, которые они принимали для того, чтобы их семья была счастлива.
Для чего? Чтобы на него обратили внимание. Чтобы показать, что в чём-то он лучше. Себе, или другим — не имеет значения.
Он ставит перед собой задачи и, если у него получается, то он ставит себе новую цель. И с каждой целью он достигает этого блага. Состояния счастья и дальнейшая его цель — это продление этого состояния.
Так что для каждого человека смысл жизни должен быть своим. Тем, что будет приносить счастье и благо, а не гонка за удовольствием, ведущая в никуда. Ведь только так, в старости мы сможем понять, что жизнь была прожита не зря.Какова цель человеческого существования? – Спросите у философа
~ PeterJ
Кэтрин Болин спросила:
Для моей выпускной диссертации нас просят ответить на множество вопросов, я выбрал «какова цель человеческого существования?» Мой тезис в основном таков: со светской точки зрения нет истинной цели человеческого существования, однако для того, чтобы человек чувствовал, что его жизнь имеет цель, он должен делать все возможное с тем, что у него есть, при условии, что это влияет на других в той или иной степени.
позитивный способ. Я знаю, что мне нужно многое определить, но мне нужны люди, чтобы разрушить мой тезис, чтобы я был готов, когда придет время… в чем проблема с моим утверждением? Любые предложения о том, как сделать его сильнее?
Ответ Питера Джонса
Вы выбрали трудный вопрос. Если бы мне пришлось искать дыры в вашем ответе, я бы упомянул разные моменты.
1. Вы говорите, что ваша диссертация представлена «со светской точки зрения». Какое это имеет значение для чего-либо? Истина не зависит от вашей точки зрения. Я не вижу оправдания для принятия какой-либо точки зрения. Если на вопрос есть ответ, он будет одинаковым для всех, независимо от их точки зрения.
2. Вы говорите, что «с светской точки зрения нет истинной цели человеческого существования». В этом случае человеческое существование не имеет истинной цели. Ваша точка зрения не имеет значения. Но как вы докажете, что человеческое существование не имеет смысла? Недостаточно просто прямо заявить об этом.
3. Вы говорите: «Мы должны положительно влиять на других». Почему? Вы утверждаете, что в таком поведении нет «истинной цели». Вопрос не в том, чтобы просить вас запретить, как мы должны вести себя, ЕСЛИ наше существование не имеет смысла. Это будет дополнительный вопрос.
4. Я полагаю, что под «истинной целью» вы подразумеваете «метафизическую» или «конечную» цель. Для философского эссе слово «истинный» было бы излишним.
5. Вы обращаетесь к метафизическому вопросу, но не упоминаете никаких метафизических аргументов. Вы, кажется, полагаете, что у существования нет цели. Вы где-то спорите?
6. Предлагаю изучить вопрос более внимательно. Если вы утверждаете, что человеческое существование не имеет цели, вам, возможно, придется утверждать, что ничто не имеет никакой цели. Но что вы подразумеваете под «целью»? Я чувствую, что это не просто определить. Чья это была бы цель? Как Реальность может иметь цель? В метафизике вся идея цели чревата проблемами, но вы, кажется, не исследуете этот вопрос.
7. В представленном виде ваш подход, кажется, состоит в том, чтобы предположить, что нет никакой цели, и перейти к предписанию того, как мы должны вести себя в данных обстоятельствах. Это не то, что задает вопрос. Я чувствую, что вам нужно потратить некоторое время на изучение идеи «цели» и того, что она может означать. Например, идея о том, что у Бога есть цель, не имеет смысла, поскольку он завершен и совершенен, и это не предположение, а аргумент.
8. Есть только два варианта ответа на вопрос. Одним из них будет попытка метафизического доказательства, а другим — исследование фундаментальных знаний, на которые претендуют мистики. Третьего варианта не будет. Тем не менее, вы, кажется, не рассматриваете ни один из этих способов продвижения вперед. Скорее вы предполагаете, что светская точка зрения должна отвергать идею цели. Мне не ясно, правы ли вы в этом, и даже если бы вы были правы, вам пришлось бы продолжать доказывать, что «светская точка зрения» является правильной.
Вы выбрали очень сложный вопрос. Как обычно для философских вопросов, полдела состоит в том, чтобы разобрать вопрос. Я подозреваю, что вы найдете лучший аргумент против космической цели, просто проанализировав, что может означать слово «цель» на уровне «мира-как-целого». Тогда вы сможете развенчать идею цели на том основании, что в отношении Целостности идея цели бессмысленна.
Вам также необходимо развенчать идею о том, что разумная жизнь предназначена для того, чтобы сознание упивалось своими силами и переживало «лилу», игру зависимого существования и идею о том, что Бог (или сознание) может быть познан Самим. . Эти идеи не требуют «цели» в смысле намерения, но их необходимо изложить в эссе, доказывающем отсутствие цели.
Удачи. Я бы выбрал другой вопрос.
Нравится:
Нравится Загрузка…
Независимый исследователь. Просмотреть все сообщения PeterJ
сообщить об этом объявлении
Отправить свой вопрос в Ask a Philosopher Enjoy Ask a Philosopher без рекламыAsk a Philosopher 2011-2021 Джеффри Клемпнер
сообщить об этом объявлении
Enjoy Ask a Philosopher без рекламы«Спросите философа 2009-2011» Джеффри Клемпнера Наслаждайтесь «Спросите философа» без рекламы
Спросите у философа 1999-2001 Джеффри Клемпнер
сообщите об этом объявлении
Подать заявку на бесплатное членство в Международном обществе философовПоиск:- klempner.
co.uk - www.geoffreyklempner.net
co.uk- ISFP.SDF.org
- Философы. Философия на Amazon
- Философские связи
- Десять больших вопросов
- Электронный список путей
сообщите об этом объявлении
о человеческом понимании. Автор Очерков морально-политических.
Философские очерки: о человеческом понимании. Автор Очерков морально-политических.
Хьюм, Дэвид, 1711–1776 гг.
Содержание | Добавить в портфель | Как цитировать
Страница 69
ЧАСТЬ I.
Страсть к философии, как и страсть к религии, кажется подверженной тому неудобству, что, хотя она направлена на исправление наших манер и искоренение наших пороков, она может служить только путем неосмотрительного управления, чтобы способствовать преобладающей склонности и подтолкнуть Разум с более решительной решимостью к той стороне, которая уже чересчур притягивает, из-за предубеждений и склонностей естественного темперамента.
«Несомненно, что, пока мы стремимся к великодушной твердости философского мудреца и стремимся ограничить наши удовольствия всецело в наших собственных умах, мы можем, наконец, сделать нашу философию, подобно философии Эпиктета и других Стоики, только более утонченная Система Эгоизма, и выводим себя из всей Добродетели, а также из общественного Наслаждения. В то время как мы со вниманием изучаем суету человеческой жизни и
Страница 70
обращая все наши мысли на пустую и преходящую природу богатств и почестей, мы, быть может, все время льстим нашей природной праздности, которая, ненавидя мирскую суету и рутину бизнеса, ищет разумного предлога, чтобы дать себе полную и неконтролируемую индульгенцию. Однако есть один вид философии, который, по-видимому, мало подвержен этому неудобству, и это потому, что он поражает не беспорядочной страстью человеческого ума и не может смешаться с какой-либо естественной привязанностью или склонностью; и это АКАДЕМИЧЕСКАЯ или СКЕПТИЧЕСКАЯ философия. Академики всегда говорят о сомнениях и неопределенности суждения, об опасности поспешных определений, об ограничении исследований разума очень узкими рамками и об отказе от всех спекуляций, лежащих за пределами обыденной жизни и практики.
Ничто, таким образом, не может быть более противоположным, чем подобная философия, лежащей вялой праздности ума, его опрометчивой высокомерности, его высокомерным претензиям и его суеверной доверчивости. Она умерщвляет всякую страсть, кроме любви к истине; и что Страсть никогда не бывает и не может быть доведена до слишком высокой степени. Поэтому удивительно, что эта философия, которая почти во всех случаях должна быть безобидной и невинной, должна быть предметом стольких необоснованных упреков и поношений. Но, возможно, именно то Обстоятельство, которое делает его таким невинным, и есть то, что главным образом выставляет его на всеобщее ненависть.
Страница 71
и обида. Не льстя ни одной неумеренной страсти, она приобретает мало сторонников. Противостоя стольким порокам и безрассудствам, она навлекает на себя множество врагов, которые клеймят ее как развратную, нечестивую и безбожную.
И нам не нужно бояться, что эта Философия, хотя она и стремится ограничить наши Исследования обыденной Жизнью, когда-либо подорвет Рассуждения обыденной Жизни и заведет свои Сомнения так далеко, что уничтожит все Действия, а также Спекуляции.
Природа всегда будет отстаивать свои права и в конечном итоге преобладать над любым абстрактным мышлением. Хотя мы должны заключить, например, как и в предыдущем эссе, что во всех рассуждениях, основанных на опыте, есть шаг, сделанный Разумом, который не поддерживается никаким аргументом или процессом понимания; нет никакой опасности, что эти рассуждения, от которых зависит почти все знание, когда-либо будут затронуты таким открытием. Если Разум не был вовлечен Аргументом в совершение этого Шага, он должен быть побужден каким-то другим Принципом равного веса и авторитета; и этот Принцип будет сохранять свое Влияние до тех пор, пока человеческая Природа остается неизменной. Что это за принцип, вполне может стоить усилий по исследованию.
ПРЕДПОЛАГАЕМ, что человек, хотя и наделенный сильнейшими способностями разума и размышления, будет доставлен из
Страница 72
внезапный в этом Мире; он действительно немедленно наблюдал бы непрерывную последовательность объектов и одно событие, следующее за другим; но он не был бы в состоянии открыть что-нибудь дальше.
Поначалу он не мог бы никакими рассуждениями прийти к идее причины и следствия; поскольку отдельные Силы, с помощью которых совершаются все естественные Операции, никогда не проявляются к чувствам; также неразумно заключать только потому, что одно событие в одном экземпляре предшествует другому, что, следовательно, одно является причиной, а другое — следствием. Их Соединение может быть произвольным и случайным. Не может быть причин делать вывод о существовании одного из появления другого. И одним словом, такой человек, не обладающий большим опытом, никогда не мог бы применить свою догадку или рассуждение относительно какого-либо факта или быть уверенным в чем-либо сверх того, что было непосредственно представлено его памяти и чувствам.
ПРЕДПОЛОЖИМ снова, что он приобрел больше Опыта и прожил в Мире так долго, что наблюдал, как подобные Объекты или События постоянно соединялись вместе; Каковы последствия этого опыта? Он немедленно делает вывод о Существовании или одном Объекте из появления другого.
Тем не менее, благодаря всему своему опыту он не приобрел никакой идеи или знания о тайной силе, с помощью которой один объект производит другой; ни каким-либо Процессом
Страница 73
Рассуждения, он занят тем, чтобы вывести этот вывод. Но все же он обнаруживает, что полон решимости нарисовать его: и хотя он должен быть убежден, что его понимание не принимает участия в Операции, он тем не менее будет продолжать прежний ход мыслей. Есть какой-то другой принцип, который побуждает его сделать такой вывод.
ЭТОТ принцип — ПРИВЫЧКА или ПРИВЫЧКА. Ибо всякий раз, когда повторение какого-либо конкретного действия или операции вызывает склонность к возобновлению того же самого действия или операции, не побуждаемое каким-либо рассуждением или процессом понимания; мы всегда говорим, что эта склонность есть следствие обычая. Используя это Слово, мы притворяемся, что не указали окончательную причину такой склонности. Мы лишь указываем на принцип человеческой природы, общепризнанный и хорошо известный по своим действиям.
Возможно, мы не сможем дальше продвигать наши Исследования или притворяться, что выявляем Причину этой Причины; но мы должны довольствоваться им как конечным Принципом, который мы можем установить, всех наших Заключений из Опыта. Удовлетворения достаточно, чтобы мы могли зайти так далеко; не жалуясь на узость наших способностей, потому что они не поведут нас дальше. И несомненно, что здесь мы выдвигаем весьма вразумительное положение, если не истинное, когда утверждаем, что после постоянного соединения двух объектов, теплоты и пламени, например, веса и плотности, мы
Страница 74
обусловлены одним лишь обычаем ожидать одного от внешнего вида другого. Эта Гипотеза кажется даже единственной, объясняющей Трудность, почему мы делаем Заключение из тысячи Примеров, которое мы не в состоянии сделать из одного Примера, то есть ничем не отличающегося от них. . Разум не способен ни на какое такое изменение. Выводы, которые он делает из рассмотрения одного Круга, такие же, как и при обзоре всех Кругов во Вселенной.
Но ни один человек, увидев движение только одного тела после того, как его толкнуло другое тело, не мог бы заключить, что каждое другое тело будет двигаться вслед за таким же толчком. Следовательно, все выводы из опыта являются следствием обычая, а не рассуждения*.
Стр. 75ОБЫЧАЙ, таким образом, является великим Руководителем человеческой Жизни. Только этот принцип делает наш опыт Страница 76 полезным для нас и заставляет нас ожидать в будущем такой же цепочки событий, как и те, которые Страница 77 появился в прошлом. Без влияния обычаев мы были бы совершенно не осведомлены обо всех фактах, кроме того, что непосредственно присутствует в памяти и чувствах. Мы никогда не должны знать, как приспособить средства к целям или использовать наши естественные силы для производства какого-либо результата. Немедленно наступил бы Конец всех Действий, а также основной Части Спекуляций.
НО здесь уместно отметить, что, хотя наши выводы из опыта уносят нас за пределы нашей памяти и чувств и убеждают нас в фактах, которые произошли в самых отдаленных местах и в самые отдаленные века; тем не менее, для чувств или памяти всегда должен присутствовать какой-то факт, из которого мы можем сначала исходить, делая эти заключения.
Человек, который найдет в пустыне остатки величественных построек, придет к заключению, что эта страна в древние времена возделывалась цивилизованными жителями; но если бы ему не пришло в голову ничего подобного, он никогда не смог бы сделать такой вывод. Мы узнаем о событиях прежних веков из истории; но тогда мы должны внимательно просмотреть Тома, в которых содержится это Наставление, и оттуда перенести наши умозаключения от одного Свидетельства к другому, пока мы не придем к Очевидцам и Зрителям этих отдаленных Событий. Одним словом, если бы мы исходили не из какого-либо факта, имеющегося в нашей памяти или чувствах, наши рассуждения были бы чисто гипотетическими; и тем не менее
Страница 78
отдельные Звенья могут быть связаны друг с другом, вся Цепь Умозаключений не будет иметь ничего, что могло бы ее поддержать, и мы никогда не смогли бы с ее помощью достичь Знания о каком-либо реальном Существовании. Если я спрошу, почему вы верите в тот или иной конкретный факт, о котором вы рассказываете, вы должны указать мне какую-то причину; и эта Причина будет каким-то другим Фактом, связанным с ним: Но так как вы не можете продолжать таким образом, in infinitum, вы должны, наконец, завершиться каким-то Фактом, присутствующим в вашей памяти или чувствах; или должен признать, что ваша Вера совершенно необоснованна.
ЧТО же является Заключением всей Материи? простой; хотя, надо признать, она довольно далека от общепринятых философских теорий. Всякая Вера в Материю Факта или реального Существования происходит просто от некоторого Объекта, присутствующего в Памяти или чувствах, и обычного Соединения между этим и любым другим Объектом. Или другими словами; обнаружив во многих случаях, что любые два вида объектов, пламя и тепло, снег и холод, всегда были соединены вместе; если Пламя или Снег вновь предстанут перед нашими Чувствами; Разум побуждается Привычкой ожидать Жара или Холода и верить, что такое Качество действительно существует и обнаружит себя при более близком приближении. Эта Вера является необходимым Результатом помещения Ума в такие Обстоятельства. Это Операция Души, когда мы находимся в таком положении, как
Страница 79неизбежно, как испытывать Страсть Любви, когда получаем Благо, или Ненависть, когда встречаемся с Вредами. Все эти операции являются разновидностью естественных инстинктов, которые ни разум, ни процесс мысли и понимания не могут ни произвести, ни предотвратить.
В этот момент нам было бы вполне допустимо прекратить наши философские исследования. В большинстве вопросов мы никогда не сможем сделать ни шага дальше; и во всех вопросах мы должны, наконец, закончить здесь, после наших самых беспокойных и любопытных исследований. Но все же наше любопытство будет простительно, а может быть, и похвально, если оно подтолкнет нас к дальнейшим исследованиям и заставит нас более точно исследовать природу этого верования и обычного соединения, откуда оно происходит. Благодаря этому мы можем встретить некоторые разъяснения и аналогии, которые принесут удовлетворение; по крайней мере для тех, кто любит абстрактные науки и может развлекаться спекуляциями, которые, какими бы точными они ни были, все же могут сохранять некоторую степень сомнения и неуверенности. Что касается читателей другого вкуса; остальная часть этого эссе не рассчитана на них, и следующие эссе могут быть хорошо поняты, хотя ими можно пренебречь.
Страница 80
ЧАСТЬ II.
НЕТ ничего более свободного, чем воображение человека; и хотя она не может превышать тот первоначальный запас идей, который доставляется нашими внутренними и внешними чувствами, она обладает неограниченной способностью смешивать, соединять, разделять и разделять эти идеи на все разновидности художественной литературы и Зрение. Он может вообразить Цепочку Событий со всей видимостью реальности, приписать им конкретное Время и Место, вообразить их существующими и нарисовать их для себя с каждым Обстоятельством, относящимся к какому-либо историческому Факту, в который он верит с полной уверенностью. величайшая Уверенность. В чем, таким образом, состоит разница между такой фикцией и верой? Оно заключается не только в какой-то особой идее, которая присоединяется к концепции, требует нашего согласия и которой недостает каждому известному вымыслу. Поскольку Разум имеет власть над всеми своими идеями, он мог бы добровольно присоединить эту конкретную идею к любому вымыслу и, следовательно, быть в состоянии верить во что угодно; вопреки тому, что мы находим в ежедневном опыте.
Мы можем в нашей концепции соединить голову человека с телом лошади; но не в нашей власти поверить, что такое Животное действительно когда-либо существовало.
Из этого следует, что разница между вымыслом и верой заключается в некотором чувстве или чувстве,
Страница 81
которое присоединено к последнему, а не к первому, и которое не зависит от воли и которым нельзя распоряжаться по своему усмотрению. Оно должно быть возбуждено Природой, как и все другие Чувства; и должно возникать из конкретной ситуации, в которой находится Разум в любой конкретный момент. Всякий раз, когда какой-либо объект представляется памяти или чувствам, он немедленно, благодаря силе обычая, вызывает воображение для представления того объекта, который обычно с ним соединен; и эта концепция сопровождается чувством или чувством, отличным от свободных мечтаний воображения. В этом заключается вся Природа Веры. Ибо, поскольку не существует материи факта, в которую мы так твердо верим, что не можем себе представить обратное, то не было бы никакого различия между концепцией, с которой соглашаются, и той, которая отвергается, если бы не некоторое чувство, отличающее одно от другого.
другой. Если я вижу бильярдный шар, движущийся к другому на гладком столе, я легко могу себе представить, что он остановится при соприкосновении. Эта концепция не подразумевает никакого противоречия; но все же оно ощущается совсем иначе, чем та Концепция, посредством которой я представляю себе Импульс и Связь Движения от одного Шара к другому.
ЕСЛИ бы мы попытались определить или описать это чувство, мы, возможно, сочли бы это очень трудной, если не невозможной задачей; таким же образом, как если бы мы попытались определить чувство
Страница 82
Холод или Страсть Гнева к тем, кто никогда не испытывал этих чувств. ВЕРА есть истинное и собственное Имя этого Чувства; и никто никогда не затруднится узнать значение этого термина; потому что каждый Человек в каждое Момент осознает Представленное им Чувство. Однако попытка описать это чувство может оказаться неуместной; в надежде, что таким образом мы сможем прийти к некоторым аналогиям, которые могут дать более совершенное объяснение этого.
Итак, я говорю, что вера есть не что иное, как более яркое, живое, сильное, твердое, устойчивое представление об объекте, чем то, чего когда-либо может достичь одно лишь воображение. Это разнообразие терминов, которое может показаться таким нефилософским, предназначено только для того, чтобы выразить тот акт разума, который делает реальности или то, что принимается за таковые, более присутствующими для нас, чем вымыслы, заставляет их иметь больший вес в мысли и дает им превосходящее Влияние на Страсти и Воображение. Если мы согласны с Вещью, нет необходимости спорить об Условиях. Воображение имеет власть над всеми своими идеями и может соединять, смешивать и варьировать их всеми возможными способами. 〈◊〉 может представлять себе фиктивные Объекты со всеми Обстоятельствами… положениями Места и Времени. Это может каким-то образом представить их перед нашими глазами в их истинном цвете, 〈◊〉, каким они могли бы существовать. Но поскольку невозможно, чтобы эта способность воображения могла когда-либо сама по себе научить Вере; Очевидно, что Вера состоит не в 〈◊〉 особой Природе или Порядке Идеи, а в 〈◊〉Способе их Понятия и в их Ощущении к Разуму.
Признаюсь, невозможно в совершенстве объяснить это Чувство или Способ Зачатия. Мы можем использовать слова, которые выражают что-то близкое к этому. Но его истинное и собственное Имя, как мы заметили ранее, есть Вера; это термин, который каждый достаточно понимает в обычной жизни. И в философии мы не можем пойти дальше утверждения, что Вера есть нечто, ощущаемое Разумом, что отличает Идеи суждения от вымыслов воображения. Это дает им больше Силы и Влияния; делает их более важными; укрепляет их в уме и делает их руководящим принципом всех наших действий. Я слышу в настоящее время, например, голос человека, с которым я знаком; и этот Звук исходит как бы из соседней Комнаты. Это впечатление моих чувств немедленно передает мои мысли человеку вместе со всеми окружающими его предметами. Я рисую их для себя как существующие в настоящее время, с теми же качествами и отношениями, какими я знал их раньше. Эти идеи сильнее овладевают моим разумом, чем идеи заколдованного замка. Они очень отличаются от Чувств и имеют гораздо большее Влияние каждого вида, чтобы доставлять Удовольствие или Боль, Радость или Печаль.
Страница 84 Итак, давайте рассмотрим весь объем этой доктрины и допустим, что чувство веры есть не что иное, как представление о предмете, более интенсивное и устойчивое, чем то, что сопутствует простым фикциям воображения, и что этот способ представления возникает из обычного соединения объекта с чем-то, присутствующим в памяти или чувствах: я полагаю, что будет нетрудно, исходя из этих предположений, найти другие операции разума, аналогичные ему, и еще более свести эти явления к принципам. общий.
МЫ уже заметили, что природа установила связи между отдельными идеями, и что как только одна из них приходит в голову нашим мыслям, она вводит свой коррелят и привлекает к нему наше внимание мягким и неощутимое Движение. Эти Принципы Связи или Ассоциации мы свели к трем, а именно. Сходство, смежность и причинность; которые являются единственными Узами, которые объединяют наши Мысли вместе и порождают эту регулярность. Последовательность размышлений или дискурсов, которая в большей или меньшей степени имеет место среди всего человечества.
Теперь здесь возникает Вопрос, от которого будет зависеть Решение настоящей Трудности. Случается ли во всех этих отношениях, что, когда один из объектов предъявляется чувствам или памяти, ум не только приводится к представлению о корреляте, но достигает более устойчивого и сильного представления о нем, чем
Страница 85
чего иначе он мог бы достичь? По-видимому, так обстоит дело с той Верой, которая возникает из отношения причины и следствия. И если дело обстоит так же с другими отношениями или принципами ассоциации, мы можем установить это как общий закон, который имеет место во всех операциях разума.
Таким образом, МЫ можем наблюдать в качестве первого эксперимента для достижения нашей настоящей цели, что при появлении изображения отсутствующего друга наше представление о нем, очевидно, оживляется сходством, и что каждый Страсть, вызываемая этой Идеей, будь то Радость или Печаль, приобретает новую Силу и Энергию, производя это Эффект, и здесь совпадают как Отношение, так и настоящее Впечатление.
Там, где Изображение не имеет с ним сходства или, по крайней мере, не было предназначено для него, оно никогда настолько не передает ему нашу Мысль: А где оно отсутствует, так же как и Личность; хотя Разум может переходить от мысли одного к мысли другого; он чувствует, что его Идея скорее ослаблена, чем оживлена этим Переходом. Мы получаем удовольствие, рассматривая изображение друга, когда оно находится перед нами; но когда он удален, лучше рассмотреть его непосредственно, чем через отражение в образе, который столь же далек и неясен.
Церемонии римско-католической религии можно рассматривать как эксперименты той же природы.
Страница 86
Приверженцы этого странного суеверия обычно ссылаются в оправдание кутежа, за который их упрекают, что они чувствуют благотворное влияние этих внешних движений, поз и действий, оживляющих их благочестие и пробуждающих их рвение. которые в противном случае распались бы, если бы были полностью направлены на далекие и нематериальные Объекты. Мы затеняем Объекты нашей Веры, говорят они, в чувственных Образах и Образах и делаем их более явными для нас посредством непосредственного Присутствия этих Образов, чем это возможно для нас, просто посредством интеллектуального Взгляда и Созерцания.
Чувственные объекты всегда имеют большее влияние на фантазию, чем любые другие; и это влияние они легко передают тем идеям, с которыми они родственны и на которые они похожи. Я только заключу из этих Практик и этого Рассуждения, что Эффект Сходства в оживлении Идеи очень распространен; и так как в каждом случае сходство и настоящее впечатление должны совпадать, мы в изобилии снабжены экспериментами, чтобы доказать реальность вышеизложенного принципа.
МЫ можем добавить Силу к этим Экспериментам с помощью других экспериментов другого Вида, принимая во внимание Эффекты Смежности, а также Сходства. «Несомненно, что расстояние уменьшает силу каждой идеи, и это при нашем приближении к любому объекту; хотя он и не открывается нашим чувствам; оно воздействует на Разум Влиянием, которое имитирует непосредственное
Страница 87
Впечатление. Размышление о любом объекте легко переносит ум к тому, что смежно; но только действительное Присутствие Объекта переносит его с высшей Живостью. Когда я нахожусь в нескольких милях от дома, все, что к этому относится, трогает меня сильнее, чем когда я нахожусь за двести лиг; хотя даже на таком расстоянии размышление о чем-либо поблизости от моих друзей или семьи естественным образом порождает представление о них.
Но, как и в этом последнем случае, оба объекта ума суть идеи; несмотря на то, что между ними есть легкий Переход; что Переход сам по себе не может придать высшей Живости ни одной из Идей из-за отсутствия какого-то непосредственного Впечатления*.
Страница 88
Никто не может сомневаться в том, что причинность имеет такое же влияние, как и два других отношения сходства и смежности. Суеверные люди любят реликвии святых и святых людей по той же причине, по которой они ищут прообразы или образы, чтобы оживить свою преданность и дать им более глубокое и сильное представление об этих образцовых жизнях. , которым они хотят подражать. Теперь очевидно, что одним из лучших реликвий, которые мог бы достать преданный, была бы работа святого; и если его одежду и мебель когда-либо следует рассматривать в этом свете, то это потому, что когда-то они находились в его распоряжении и были перемещены и затронуты им; в этом отношении их следует рассматривать как несовершенные следствия и как связанные с ним более короткой цепью следствий, чем любое из тех, посредством которых мы познаем реальность его существования.
ПРЕДПОЛОЖИМ, что нам представили Сына Друга, который давно умер или отсутствовал; Очевидно, что этот Объект немедленно оживит свою соответствующую Идею и вызовет в наших Мыслях все наши прошлые Близкие и Знакомые отношения в более ярких красках, чем они иначе представлялись бы нам. Это еще одно явление, которое, по-видимому, доказывает вышеупомянутый принцип.
Страница 89
МЫ можем заметить, что в этих феноменах всегда предполагается вера в соответствующий объект; без которого отношение не могло бы иметь никакого действия в оживлении идеи. Влияние изображения предполагает, что мы верим, что наш друг когда-то существовал. Примыкание к Дому никогда не может будоражить наши Идеи Дома, если мы не верим, что он действительно существует. Теперь я утверждаю, что эта вера там, где она выходит за пределы памяти или чувств, имеет сходную природу и возникает из сходных причин, с объяснением здесь перехода мысли и живости представления. Когда я бросаю кусок сухого дерева в огонь, мой разум сразу же приходит к пониманию, что он увеличивает, а не гасит пламя.
Этот переход мысли от причины к следствию происходит не от разума. Он полностью берет свое происхождение от обычаев и опыта. И поскольку оно начинается сначала с объекта, представляемого чувствам, оно делает идею или представление о пламени более сильным и живым, чем любая расплывчатая мечта воображения. Эта идея возникает немедленно. Мысль мгновенно переходит к нему и передает ему всю ту Силу Зачатия, которая происходит от Впечатления, присутствующего в Чувствах. Когда меч направляется мне в грудь, не поражает ли меня идея раны и боли сильнее, чем когда мне преподносят бокал вина, даже если эта идея должна быть представлена случайно?
Страница 90
после Появления последнего Объекта? Но что во всей этой Материи вызывает такое сильное представление, как не только настоящий объект и обычный переход к идее другого объекта, который мы привыкли соединять с первым? В этом заключается вся деятельность разума во всех наших заключениях относительно материи факта и существования; и это Удовлетворение, чтобы найти некоторые аналогии, с помощью которых это может быть объяснено.
Переход от настоящего объекта во всех случаях придает силу и твердость связанной с ним идее.
ЗДЕСЬ своего рода заранее установленная гармония между ходом природы и последовательностью наших идей; и хотя Силы и Силы, управляющие первым, совершенно неизвестны нам, тем не менее наши Мысли и Понятия, как мы находим, продолжают двигаться в той же Последовательности, что и другие Произведения Природы. Обычай есть тот замечательный Принцип, благодаря которому осуществляется это Соответствие; так необходимо для существования нашего вида и регулирования нашего поведения во всех обстоятельствах и происшествиях человеческой жизни. Если бы присутствие объекта не возбуждало мгновенно представление об этих объектах, обычно с ним соединенных, все наше знание должно было бы быть ограничено узкой сферой нашей памяти и чувств; и мы никогда не были бы в состоянии приспособить средства к целям или использовать наши естественные силы ни для производства Добра, ни для предотвращения Зла.
Страница 91
Те, кто наслаждается Открытием и Созерцанием конечных Причин, имеют здесь достаточный Предмет, чтобы употребить свое Изумление и Восхищение.
Я ДОЛЖЕН добавить в качестве дальнейшего подтверждения предыдущей Теории, что, поскольку эта Операция Разума, посредством которой мы выводим подобные Следствия из подобных Причин, и наоборот, настолько существенна для Существования всех человеческих Созданий, маловероятно, что его можно было бы доверить ложным дедукциям нашего разума, который медлителен в своих операциях, ни в какой степени не появляется в первые годы младенчества и, в лучшем случае, проявляется в каждом возрасте и периоде человеческой жизни. , чрезвычайно склонны к ошибкам и ошибкам. Это больше похоже на обычную Благоразумие Природы, обеспечивающее столь необходимое действие Разума неким инстинктом или механической тенденцией, которая может быть безошибочной в своих действиях, может обнаружить себя при первом появлении жизни и мысли и может быть независимым от всех трудных выводов рассудка. Как природа научила нас использованию наших конечностей, не дав нам знаний о мышцах и нервах, которыми они приводятся в действие; так она внушила нам инстинкт, который продвигает мысль по курсу, соответствующему тому, который она установила среди внешних объектов; хотя мы ничего не знаем о тех Силах и Силах, от которых полностью зависит этот правильный курс и последовательность объектов.