Смысл жизни человека и смысл жизни общества: 4. Смысл жизни и назначение человека. Философия: Учебник для вузов

4. Смысл жизни и назначение человека. Философия: Учебник для вузов

4. Смысл жизни и назначение человека

Вопрос о смысле жизни человека принадлежит к числу вечных вопросов, на который люди издревле пытались дать ответ. В сущности, каждый человек рано или поздно ставит этот вопрос, прежде всего по отношению к самому себе, стараясь уразуметь, для чего он живет, в чем смысл его жизни. И ответ на этот вопрос отнюдь не есть только сугубо личное дело. Он существенным образом касается и интересов окружающих людей. Ибо от того, как понимает тот или иной человек смысл своей жизни, зависит его поведение, отношение к ближним и дальним, к семье, коллективу.

В современную эпоху дискуссии о смысле существования человека и перспективах его развития приобрели особую актуальность. Со всей острогой встали вопросы, связанные с оценкой возможностей (и самой целесообразности) по преобразованию природы, общества и самого человека, позитивных и негативных последствий научно-технической революции, биотехнологических исследований генома человека.

Осознание человеком смысла жизни невозможно без осознания себя в качестве личности. Осознание же своей личности происходит лишь в результате сравнения себя с себе подобными, т. е. в результате осознания идеи существования человеческого рода и своей принадлежности к нему. Идея такого рода является необходимой предпосылкой того, чтобы индивид мог мыслить свою собственную личность, свое «я». Сама постановка тем или иным индивидом вопроса о смысле жизни возможна лишь тогда, когда в нем пробуждается осознание своего «я», чувство человеческого достоинства, когда он начинает задумываться о реальной значимости своего существования. Без этого осознания вопрос о смысле жизни не всплывает, остается в тени.

Определяя цели своей деятельности, смысл своей жизни, человек руководствуется не только общественными, но и индивидуальными побуждениями, личными мотивами и интересами. Каждый индивид, будучи представителем человеческого рода, в то же время – неповторимая индивидуальность, которая не вечна и исчезает вместе со смертью данного индивида.

Вопрос о смысле жизни предполагает обоснование такой цели, которая оправдывала бы существование человека и придавала бы ему ценность и смысл. Но откуда берется цель, где искать ее источник: в Боге, природе, обществе, потребностях человека или еще где-то?

Вначале рассмотрим для сравнения вопрос о смысле окружающих человека природных вещей, о смысле явлений и процессов природного мира. Они обладают объективными качествами и свойствами, имеют определенную форму, цвет, движение и т. д. Но имеют ли они смысл сами по себе, безотносительно к человеку и человечеству?

Сегодня очевидно, что верный ответ на этот вопрос может быть только отрицательным. Лишь человек может придавать смысл вещам и процессам. Природа, взятая вне человека, вне его преобразующей деятельности, не имеет смысла и цели. В ней проявляются лишь слепые, бесцельные силы, приводимые в движение естественными законами. Это относится и к органическому миру. На первый взгляд может показаться, что многие живые существа наделены смыслом, поскольку они выполняют определенные функции с таким совершенством, которое подчас еще недоступно для машин, конструируемых человеком.

Тем самым создается впечатление, что в жизнедеятельность этих существ смысл привносится извне. Религиозно настроенный человек склонен объяснять целесообразность устройства и деятельности живых существ наличием определенного смысла, заложенного в них высшим творцом, сверхъестественной силой.

Наука пока не дала исчерпывающий ответ на вопрос о природе целесообразности. Существует предположение, что целесообразность в живом мире есть результат длительного приспособления живых существ к окружающей среде и естественного отбора (вспомним, что многие вымершие животные отнюдь не были целесообразно устроены по своему телосложению, весу и т. д.). Поэтому бессмысленно говорить о «смысле природы», но вполне закономерна постановка вопроса о смысле жизни человека, о смысле человеческой истории.

Что порождает этот смысл? Или же он существует извечно как некая цель, заранее заданная Богом и к достижению которой направлена деятельность каждого человека и всего человечества? Если верно, как отмечалось выше, что смысл вещей и процессов в природе определяет только человек, то это тем более верно в отношении смысла жизни самого человека.

Потребности человека реализуются лишь благодаря тому, что он делает их целью и программой своей деятельности. Иными словами, потребности осознаются в форме целей и интересов, в реализации которых человек видит свое предназначение. Конечно, цели эти могут быть различными: мелкими и большими, низменными и благородными, злыми и добрыми. Ясно, что, когда речь идет о выяснении подлинного смысла жизни человека, имеются в виду именно благородные цели. Если у человека нет такой цели, жизнь его лишена большого смысла, он просто существует.

В каждую историческую эпоху перед обществом встают определенные задачи, решение которых непосредственным образом влияет на понимание человеком смысла своей жизни. Поскольку изменялись материальные условия жизни людей, их социальные и культурные запросы, постольку изменялись и представления людей о смысле жизни. И тем не менее неистребимо желание людей определить некий вечный смысл жизни, однозначный для всех людей и для всех времен.

Это желание воплощено в различных религиях, среди которых следует выделить христианство. Христианское сознание выводит понятие смысла жизни из учения о божественном творении мира и человека, о Боге как единственном творце нравственных норм, о грехопадении и греховной сущности человека, об искупительной жертве Иисуса Христа, о необходимости спасения души. Тем самым смысл жизни видится вне самой жизни. Целостное понятие смысла жизни расщепляется на преходящую, временную земную «жизнь» и вечный, раз и навсегда данный, надчеловеческий смысл жизни неземной, наступающей после телесной смерти человека. Иными словами, смысл жизни выносится за пределы реальной жизни, за пределы реальных материальных и духовных потребностей человека в этом мире.

Помимо традиционно-религиозного представления («готовить себя к потусторонней жизни»), выдвигались толкования смысла жизни с позиций абстрактной добродетели («служить истине, добру»), максимального удовлетворения биологических потребностей человека («стремиться к наслаждениям»), экзистенциально-пессимистических («человек рождается для страданий и смерти») и др.

Однако попытки создать формулу, пригодную для всех людей во все исторические эпохи, т. е. некую «вечную формулу» смысла жизни, нельзя признать успешными, ибо в различные исторические эпохи представления о смысле жизни видоизменялись. Речь не о том, что в каждую эпоху он совершенно новый, совершенно другой. В понимании смысла жизни существует преемственность, вытекающая из преемственности в развитии самого человечества, его истории, культуры. Но факт и то, что новое время привносит новые нюансы в понимание смысла жизни. В том числе и в рамках христианства, ислама, других религий, не говоря уже о философских концепциях.

Широкую известность получила точка зрения, согласно которой смысл жизни заключен в самой жизни – ее сохранении, воспроизводстве и освобождении от страданий. Но, например, И. А. Ильин утверждал, что попытка видеть смысл жизни в самой жизни несостоятельна, ибо существуют ценности, стоящие выше самой жизни (например, самопожертвование). Человек есть существо духовное, поэтому высшими ценностями выступают духовные, и прежде всего религиозные, ценности.

Многие считают, что смысл жизни следует искать в христианской заповеди любви и что любовь – это единственный путь отстоять смысл человеческого существования.

Среди многообразных представлений о смысле жизни получили известность и такие, которые культивируют идеи «духовной аристократии», «духовной элиты», призванной спасать человечество от вырождения посредством приобщения его к высшим ценностям культуры. Так, Ф. Ницше считал, что смысл земных страданий людей в том, чтобы среди них постоянно нарождались великие представители, гении, которые возвышали бы простых людей до себя, избавляли их от чувства сиротства, вовлекая в свои замыслы. Без великих людей существование человечества было бы пустым. Отсюда великая историческая задача, поставленная Ницше, – создание «сверхчеловека» и тем самым приобщение к высшей культуре, спасающей человечество от вырождения.

Идеи воспитания «аристократов духа» развивал и К. Ясперс. Высшие представители духовной элиты призваны служить мерилом, образцом для всех остальных. Самовоспитание «духовных аристократов» и их спасение от нивелирующего влияния масс он считал одной из важных задач человечества: «Проблемой человеческого благородства является теперь спасение деятельности лучших, которых немного» note 109.

Потребительская идеология, ориентирующая человека лишь на постоянное и безграничное приобретение вещей, развивающая неуемную жажду материального обогащения, неспособна дать ответ на вопрос, в чем же смысл жизни. Более того, она дезориентирует человека, ищущего ответ на этот вопрос. В условиях культа мещанских идеалов, лишенных общественно значимых ценностей, у известной части населения наблюдается определенный спад культурных интересов, безразличие и приспособленчество.

Дух наживы и стяжательства, чувство пустоты и бессмысленности жизни вызывают ответную реакцию не только в форме критического к ним отношения, но и в форме стихийно-анархического бунта, в форме различных попыток ложного самоутверждения, иллюзорного толкования смысла жизни. Так, в 60-х гг. XX в. широкую известность получила такая дезориентирующая форма самоутверждения, как хиппизм – уход молодых людей от повседневной рутины в мир бродяжничества, отказ от всех условностей. Выбор этого пути означает форму протеста против того понимания смысла жизни, которое прививает массам господствующая мораль в «обществе потребления», свидетельствует о своеобразном протесте против усиливающегося процесса обезличивания человека.

Характерным для промышленно развитых стран последних десятилетий является то, что некоторое смягчение прежних наиболее тяжелых форм экономического отчуждения и повышение жизненного уровня населения сопровождаются (на первый взгляд это кажется парадоксальным) резким обострением духовного отчуждения, особенно среди молодежи, студенчества, некоторых слоев интеллигенции. Противоречие между технической оснащенностью, материальным достатком и отсутствием высоких идеалов в определенных условиях порождает дисгармонию духа, апатию, пессимистические умонастроения относительно смысла человеческого существования.

Рано или поздно человек сталкивается с необходимостью сделать выбор определенных общественных, нравственных, эстетических и иных идеалов, которым он решает следовать и которыми он (если его поведение последовательно) руководствуется в своей повседневной жизни. Выбор системы ценностей, мировоззрения является одним из важнейших качеств личности. Он в значительной мере предопределяет направленность и характер последующих решений и поступков человека.

Осознание человеком смысла жизни зависит от того, насколько он способен различать подлинные и ложные ценности, сознает бесплодность позиций индивидуализма, бессмысленность жизни лишь для самого себя. Поэтому многие считают, что человек поступает правильно тогда, когда стремление добиться личных успехов идет в русле общественных интересов, а личное счастье обретается в процессе деятельности на общее благо. Наиболее глубокий смысл жизни человека в том, чтобы всесторонне развивать свои способности посредством творческой деятельности. Именно такая деятельность получает признание со стороны общества, коллектива и в то же время приносит глубокое личное удовлетворение.

Но какой смысл имеет жизнь, если человек знает, что он смертен? По мнению некоторых людей, все стремления к общему благу, борьба за лучшее будущее, развитие науки, промышленности – все это оказывается ничтожным перед «загадкой смерти». Неутешительный взгляд на смысл жизни развивал английский философ XX в. Б. Рассел. Он говорил о тщете человеческих усилий, мечтаний и планов. Определяя человека как результат случайных комбинаций атомов, он утверждал, что человечество обречено на гибель вследствие грядущего коллапса солнечной системы.

Подчас можно услышать, что атеисты в вопросе о смысле жизни дают человеку «камень вместо хлеба», что только религия может ответить на этот вопрос, ибо она ставит нас лицом к лицу с реальностью – неизбежностью смерти в земной жизни и вытекающей из этого необходимостью веры в бессмертие души.

В христианском вероучении смерть изображается как кульминационный пункт в подготовке человека к переходу из земной жизни в «Царство Божие» (если он его заслужил). Религия ставит себе в заслугу, что только она дает «оптимистическое» решение проблемы смерти, ибо указывает на возможность спасения души в потустороннем мире и тем самым открывает путь к личному бессмертию. Если бы не было этой надежды на спасение, говорят богословы, то жизнь человека не имела бы никакого смысла, ибо она всецело бы находилась под неумолимым гнетом неизбежности смерти как безысходного и безутешного конца всех человеческих начинаний, помыслов и надежд. По мнению духовных пастырей, если бы не было надежды на воскресение в потустороннем мире, то над всем царствовала бы смерть, пред которой ничтожны были бы понятия о радости, об истине, о добре, о самой жизни.

Вопрос о смертности требует, конечно, осмысления. Жизнь и смерть отрицают друг друга, но не абсолютно, ибо смерть является необходимым моментом и закономерным результатом жизнедеятельности организма. «…Отрицание жизни, – писал Ф. Энгельс в „Диалектике природы“, – по существу содержится в самой жизни, так что жизнь всегда мыслится в соотношении со своим необходимым результатом, заключающимся в ней постоянно в зародыше, – смертью».

Осознание того, что человек живет на земле только один раз, что смерть неизбежна, в известной мере стимулирует активность человека, постоянно возвращает его к вопросу о смысле жизни, о возможностях и способах осуществления своих способностей, своего призвания. Временные границы жизни человека заставляют его действовать, принимать решения уже сейчас, а не откладывать их до мнимой бесконечности или попусту растрачивать свои силы.

Однако человек действует отнюдь не потому, что предвидит неизбежную смерть. Движущая сила человеческих поступков коренится прежде всего в необходимости удовлетворять свои насущные потребности. Поэтому, хотя человек должен помнить о своей смертности, отсюда вовсе не следует, что перед лицом смерти жизнь его не имеет смысла. История развития человечества опровергает эту точку зрения. Ведь мудрость человека не в том, чтобы постоянно быть во власти мыслей о смерти, а в размышлениях о жизни.

Эту же мысль высказывал и Л. Н. Толстой в ответе на вопрос, боится ли он смерти; человеческая жизнь – это сознание; пока у меня будет сознание, я не умру, а когда у меня сознания не будет, мне тогда будет все равно. Из этого, однако, не вытекает, что Толстой был безразличен к вопросу о том, что будет «потом». Все его творчество проникнуто мучительными раздумьями о жизни и смерти, добре и зле, о проблемах религии. Вопросы о смысле жизни и смерти – одна из важнейших тем его художественных и публицистических произведений, записей в дневниках. Ответы на эти вопросы отражают внутреннюю противоречивость мировоззрения Толстого. Известно, что он подверг резкой критике богословие православной церкви – и в то же время пытался создать свою религиозно-этическую концепцию, усматривая назначение человека в нравственном самосовершенствовании.

Интересны в этой связи высказывания Толстого, направленные против утверждений о бессмертии души: «Мы говорим о жизни души после смерти. Но если душа будет жить после смерти, то она должна была жить и до жизни. Однобокая вечность есть бессмыслица» note 110. И в другом месте: «Куда мы идем после смерти? Туда, откуда пришли. Там, откуда мы пришли, не было того, что мы называем своим „я“, – от этого-то мы и не помним того, где мы были, долго ли мы там были и что там было. Если мы после смерти придем туда, откуда вышли, то и после смерти не будет того, что мы называем своим „я“. От этого мы никак не можем понять, какая будет наша жизнь после смерти. Одно можно наверное сказать, что как нам не было дурно до рождения, так не может быть дурно и после смерти» note 111.

Таким образом, отрицая бессмертие души, Толстой верил в бессмертие духа, но уже лишенного таких личностных качеств, как сознание, индивидуальность, «я».

Осознание человеком неизбежности своей смерти, скорбь по умершему содержат в себе, конечно, и трагические мотивы. Но этот трагизм может в какой-то мере смягчаться тем, что отдельный человек, будучи представителем человеческого рода, остается жить в роде посредством продуктов своего творчества. Если человек сознает, что его жизнь была прожита не бесцельно, что он оставил после себя добрые дела, нужные и полезные для других людей, то он не чувствует себя в одиночестве, покинутым, забытым, и проблема личной смерти не выдвигается на первый план, заслоняя все остальное, и отнюдь не исчерпывается фактом физической смерти. Такой человек осознает свою жизнь как часть развивающейся, устремленной в будущее истории общества, народа. Свое бессмертие он утверждает посредством бессмертия дел и подвигов, своего вклада в материальный и духовный прогресс человечества. Спешите делать добрые дела – такой вывод напрашивается из размышлений о жизни и смерти, из осознания неизбежности смерти.

Следует, однако, признать, что получившие широкое распространение ссылки многих философов, ученых, писателей и др. на принадлежность человека к роду как некий фактор, призванный снять трагизм смерти, все же недостаточны, ибо человек, как уже отмечалось, есть не только родовое, но и индивидуальное существо, нуждающееся в утешениях и надеждах. Этот индивидуальный аспект проблемы смерти требует специальных исследований в плане изучения процессов умирания и смерти – танатологии (по аналогии с геронтологией), с тем чтобы оказывать нравствен но-терапевтическое воздействие на духовные силы личности.

Французский философ и писатель А. Мальро посвятил теме смерти сочинения «Условия человеческого существования» (в рус. пер. М., 1935), «Надежда» (в рус. пер. М., 1939) и др. В них он показывает взаимопроникновение воли и разума. Разум – это «обладание средствами управлять людьми и вещами». Подчеркивается мотив силы воли индивида, доказывающего самому себе свою жизненную мощь. В глубине художественного творчества лежит упрямое желание победы над смертоносным временем. Эта битва со смертью и есть глубинный смысл всего мирового искусства. А. Мальро подчеркивает роль человеческой солидарности и братства в борьбе с силами зла и неправды и утверждает, что понятие братства – это единственное средство, которое может как-то облегчить трагическую обреченность существования.

Человек – единственное существо, знающее, что оно преходяще, и в то же время единственное существо, которое борется за вечность, за продление своей жизни, стремится к тому, чтобы оставить о себе добрую память в сознании последующих поколений. Продлению жизни человека способствуют прежде всего гуманные социально-экономические преобразования, развитие наук, усовершенствование медицины, борьба с загрязнением окружающей среды и т. д. Физическая смерть человека еще не означает духовной смерти его как личности. Если личность ставит перед собой социально значимые цели, вносит свой вклад в общее благо, то она как бы запечатлевает себя в создаваемых ею материальных и духовных ценностях, остается жить в этих ценностях, в памяти людей.

Призвание, назначение каждого человека в том, чтобы всесторонне развивать свои физические и духовные силы, все свои способности, в том числе способности мышления и любви. Содействуя созданию достойных человека условий жизни, в борьбе с многоликими формами зла формируется человек большой души и светлой мечты, преисполненный веры в значимость ценностей, ради которых стоит жить.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

12.3. Смысл и назначение человеческого бытия

12. 3. Смысл и назначение человеческого бытия М. МОНТЕНЬСмерть не только избавление от болезней, она – избавление от всякого рода страданий.Презрение к жизни – нелепое чувство, ибо в конечном счете она – все, что у нас есть, она – все наше бытие… Тот, кто хочет из человека

I. Так называемая «непротяженность» душевной жизни и ее подлинный смысл: неизмеримость душевной жизни

I. Так называемая «непротяженность» душевной жизни и ее подлинный смысл: неизмеримость душевной жизни Наметив область душевной жизни и уяснив ее отношение к области сознания, попытаемся теперь вглядеться в душевную жизнь и определить основные черты, присущие этой

46. Аналитика внутреннего мира человека: проблема счастья, смысл жизни, проблема смерти и бессмертия. Творческая жизнедеятельность как выражение личностного начала

46. Аналитика внутреннего мира человека: проблема счастья, смысл жизни, проблема смерти и бессмертия. Творческая жизнедеятельность как выражение личностного начала Внутренний мир человека — это единый духовный опыт взаимодействия его личности как с внешними фактами

Собрание 7. О смысле жизни через Любовь человека (Франция. Лазурный берег, Ницца) (еще одна попытка трактовки смысла жизни)

Собрание 7. О смысле жизни через Любовь человека (Франция. Лазурный берег, Ницца) (еще одна попытка трактовки смысла жизни) Сияющее солнечное утро. Авенида дез Англез. Серебряное море. Пустынный майский пляж. Одинокий йог, сплетенный в некий экзотический цветок. Вдали из-за

Смысл жизни

Смысл жизни Виталий, один из героев романа «Вечер у Клэр», созданного Г. И. Газдановым, русским писателем, жившим за рубежом, обращаясь к другому персонажу, говорит: «У меня был товарищ, который спрашивал меня о смысле жизни… — перед тем как застрелиться… Он был тогда

2.

 Смысл жизни человека

2. Смысл жизни человека Слова – как знаки идей – приобрели власть над людьми. Словами совершались великие перестройки в их обществе. В былые времена за Словами люди шли на войну [998] . В.В. Налимов 2.1. Единство вопросов о смысле жизни человека и смысле человека Основная

4.5. Смысл и назначение истории

4.5. Смысл и назначение истории Смысл истории обретается вместе с уверенностью, что происходящие на поверхности социальной действительности процессы не исчерпывают исторической логики. В то же время история не должна выступать в роли старого Рока античности,

128. Назначение человека

128. Назначение человека Мы тоже всеми своими делами вносим свой вклад в процесс, развитие которого мы не в состоянии предугадать; даже самые малозаметные – актеры в великой драме. Мы не можем сказать, будет ли достигнута какая-либо важная для нас цель; но, во всяком случае,

ЦЕННОСТИ И СМЫСЛ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА

ЦЕННОСТИ И СМЫСЛ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА Впервые выявление своеобразии феномена ценности было осуществлено в 50 — 60-е годы XIX столетия немецким философом лейбницевской школы Р. Г. Лотце (1817–1881 гг.) в книге «Микрокосм» и в трактате «Основания практической философии». Именно Р.

5. СМЫСЛ И ЦЕЛЬ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА В ГЛОБАЛЬНОМ МАСШТАБЕ

5. СМЫСЛ И ЦЕЛЬ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА В ГЛОБАЛЬНОМ МАСШТАБЕ Цель жизни человека – раскрытие, развитие, духовный рост души. Мы находимся в вечности сейчас и будем находиться в ней всегда. Наши души могут существовать и вне физического тела, и в физическом теле, хотя телесное

Глава 1 СМЫСЛ И ЦЕЛЬ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА В ЗЕМНОЙ ЖИЗНИ.

СТУПЕНИ САМОСОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ

Глава 1 СМЫСЛ И ЦЕЛЬ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА В ЗЕМНОЙ ЖИЗНИ. СТУПЕНИ САМОСОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ 1. СМЫСЛ И ЦЕЛЬ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА В ФИЗИЧЕСКОМ ТЕЛЕ Как было сказано выше, жизнь в физическом теле есть определенный /рок, как бы определенное задание, которое нужно выполнить. Если человек

1. СМЫСЛ И ЦЕЛЬ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА В ФИЗИЧЕСКОМ ТЕЛЕ

1. СМЫСЛ И ЦЕЛЬ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА В ФИЗИЧЕСКОМ ТЕЛЕ Как было сказано выше, жизнь в физическом теле есть определенный /рок, как бы определенное задание, которое нужно выполнить. Если человек успешно выполнял поставленные передним задачи, он двигался в своей эволюции быстрее;

Смысл жизни и смысл смерти

Смысл жизни и смысл смерти Все отрасли культуры имеют структуру, придающую им высший смысл: через жертвы – к вечности. Сознание понадобилось для осознания смерти, осознание – для появления страха, страх – для его преодоления посредством жертвы, жертва – для развития

Смысл жизни

Смысл жизни Мне на ум пришел вопрос о смысле жизни. Мне нравится ощущать, что жизнь имеет смысл, ибо я нахожусь в ее середине. А то, что вы говорите, лишает меня этого.Да.Вот с этим у меня, по-моему, проблема.Вы идете на берег моря, там видите ребенка, который строит замок из

Смысл жизни

Смысл жизни Дорога перед домом спускалась к морю, прокладывая свой путь мимо множество маленьких магазинов, многоквартирных домов, гаражей, храмов и мимо пыльного, заброшенного сада. Когда она достигала моря, то превращалась в большую проезжую часть, с такси, грохочущими

MEANING OF LIFE AS WAY OF HUMAN SELF-REALIZATION

Кулешов В. Е.¹, Кочеткова Э.В.²

¹ ORCID: 0000-0001-5742-5390, профессор, доктор философских наук,

² доцент, кандидат физико-математических наук,

¹Тихоокеанское высшее военно-морское училище имени С.О. Макарова,

²Морской государственный университет имени Г.И. Невельского

СМЫСЛ ЖИЗНИ КАК ПУТЬ САМОРЕАЛИЗАЦИИ ЧЕЛОВЕКА

Аннотация

Проблема смысла жизни касается каждого индивида. Вместе с тем эта вечная человеческая проблема, оставаясь перманентно актуальной в философии, не имеет окончательного решения, которое бы освобождало человека от самостоятельного поиска ответов на возникающие вопросы. Истина в варианте кем-то предложенного решения здесь невозможна, так как подчинение ей индивидуальной судьбы подразумевает отсутствие у человека творческого потенциала, без которого невозможно самостоятельное осмысление собственной жизни. В этом случае человек обречен на жизненную позицию, диктуемую идеологией и условиями бытия. Авторы статьи предлагают не формулу смысла, а путь максимальной реализации заложенного в индивиде потенциала всех возможностей (в том числе интеллектуальных) в нравственном русле на каждом жизненном этапе. Результативность такого движения и дает ощущение ценности жизни, ее смысла, так как объективно является таковым.

Ключевые слова: смысл жизни, нравственность, ценность, осмысление, самореализация.

Kuleshov V.E.¹, Kochetkova Ye.V.²

¹ ORCID: 0000-0001-5742-5390, Professor, PhD in Philosophy,

Pacific Naval Academy named after S.O. Makarov,

² Associate professor, PhD in Physics and Mathematics, Maritime State University named after G.I. Nevelskiy

MEANING OF LIFE AS WAY OF HUMAN SELF-REALIZATION

Abstract

The problem of the meaning of life is an question for everyone. At the same time, this eternal human problem, remains permanently topical in philosophy, and does not have a final solution which reliefs a person from self-search for answer to this question. The truth in the version of solution, proposed by someone is impossible here, since the subordination of an individual destiny to it implies the lack of a person’s creative potential, which is essential for independent understanding of person’s own life. In this case, a person is doomed to a vital position dictated by ideology and conditions of being. The authors do not offer a formula meaning, but a way of maximizing inherent in the individual potential of all features (including Smart) in the moral line at every stage of life. The effectiveness of this movement gives a sense of the value of life, its meaning, as it is objectively such.

Keywords: the meaning of life, morality, value, thorough understanding, self-realization.

Для большинства философов во все времена тема смысла жизни была центральной, так как от нее зависело понимание добра и зла, долга, совести, счастья. Ее нельзя было обойти, так как она была личной проблемой не только для каждого из мыслителей, но и для любого индивида, пытающегося понять предназначение  собственной единственной и неповторимой жизни. С развитием массового образования, с ростом культуры общества количество этих пытающихся отвечать на смысложизненные вопросы, естественно, увеличивалось. Но ответы для большинства диктовались не философией, а условиями жизни и доминирующей идеологией. Субъекты же власти всегда (и в настоящее время) заинтересованы в идеологических установках, которые превращают людей в управляемую массу.

Целью данной статьи является выявление объективных ценностей, имеющих смысложизненное значение для человека, а также возможностей и условий их обретения в реалиях современного общества. При этом авторы, находясь в русле исследовательского дискурса, ставят задачу возвращения философии к главным интересам и интеллектуальным запросам человека, что подразумевает определенную степень убедительности рассуждений и аргументов для образованного читателя, в том числе не являющегося профессиональным философом.

Каждому человеку, пришедшему в этот мир, очень повезло. Масштаб этого везения и его цена неизмеримы. Они равны бесконечности. Ведь жизнь бесценна. И досталась эта награда даром, ни за что. Казалось бы, осознание такого везения уже является достаточным основанием, чтобы чувствовать себя безбрежно счастливым. Но homo sapiens, благодаря наличию сознания и самосознания, в отличие от братьев наших меньших, выделился из природы, увидел себя и мир как объекты познавательного интереса, которые вызывают множество вопросов. И среди них те, главные, обращенные к собственной жизни, не получили ясных и окончательных ответов. Это прежде всего вопросы о смысле жизни, смерти и бессмертии, нравственности, долге, любви, счастье. Найденные философией ответы не превращаются в законченные формулы. Поэтому их актуальность остается неизменной.

И чем сильнее развито мышление индивида, тем выше его претензии к доказательной ясности ответов на судьбоносные вопросы. Но истина здесь не столь очевидна, как может показаться упрощенному взгляду. Познающему же сознанию невозможно остановиться и чувствовать себя комфортно на полпути к ней. Речь идет не о техническом познании, результатом которого являются ясные формулы и схемы, а о попытках понять и разрешить для себя вышеназванные человеческие проблемы, получившие статус вечных. Вечных, – потому что во все времена человек не мог не размышлять о своей жизни и предстоящей смерти, но путь к истине и сегодня остается не только не завершенным, а уходит за горизонт. Но такой путь есть и является путем, именно, к истине! Его веками торили философия, а также литература и искусство, находящиеся в русле культуры (есть произведения вне культуры).

Как это ни парадоксально, в официальной системе образования, выделяющей тысячи часов на изучение технических алгоритмов, главные жизненные вопросы находятся за пределами предметного поля. Но, как говорится, «свято место пусто не бывает». Зачастую людские души заполняются идеологическими догмами, китчевыми опусами эфира и таким «знанием жизни», которое лишает ее нравственного и, значит, человеческого смысла. Этому способствуют шокирующие уровнем социальной несправедливости экономические отношения, которые сложились после так называемой приватизации. А усвоение и принятие индивидом принципа «Надуй ближнего, либо он надует тебя» превращает его в раба вещей, лишает истинных дружбы, любви, умерщвляет в нем человеческие чувства патриотизма, долга, совести; делает недостойным доброй памяти после ухода в мир иной. Если таких существ в социуме становится большинство, нация утрачивает способность выживания и прогрессивного развития.

Поэтому будущее России и ее мессианскую роль можно связывать не с внедрением рыночной психологии, а с сохранением нравственного духа отечественной культуры, которая отражала и одновременно формировала народное самосознание. В ней заключен наш национальный код, наша национальная идея, смысл жизни русского человека. Отечественная философия, как и русская классическая литература, также всегда была связана с жизнью. Поэтому заслуженно она пользовалась особым уважением в научном сообществе. К сожалению, в постперестроечный период стремление ряда философов быть современными и новаторами бросило их в кильватер западному постмодернизму. Подобные устремления наблюдаются и в искусстве. Культуролог Татьяна Москвина, сочувствуя театральным зрителям, пишет: «10-е годы нашего века родили постмодернистский муляж, фантомное существование пустоты, обложенной пустыми словами» [3, C. 26]. Подобные провалы в пустоту происходят, когда новаторы заботятся не о людях, ради которых существуют философия и искусство, а о «Я в философии» и о «Я в искусстве». Новаторство, расставшись с традицией служения, становится никому не нужным, кроме самих авторов.

В современной социально-экономической ситуации, способствующей нивелированию нравственно-коллективистского национального самосознания под устремления западного обывателя, с особой остротой актуализировалась проблема сохранения духовной идентичности России. Особая роль в решении этой задачи принадлежит философии. Она будет и современной, и новаторской, если сможет сегодня аргументированно доказывать читателю и слушателю ценность для него самого нравственной жизненной позиции. Это очень трудно. Тем более, что сложившиеся социально-экономические отношения в стране пытаются доказать обратное. Поэтому наряду с философской логикой авторы полагаются на вердикты истории, свидетельствующей, что хотя нравственность в индивидуальных и социальных отношениях не всегда доминирует на разных исторических этапах, но само существование истории и выживание в ней социума являются убедительным аргументом для обоснования вывода, что гуманное начало в человеке рано или поздно становится победителем.

 В природе при естественном отборе имели тенденцию к выживанию те видовые группы живых существ, внутри которых конкурентная борьба не становилась тотальной. Более того, инстинкт самосохранения заставлял их объединяться, суммировать усилия для противостояния внешним опасностям, угрозам. Этот закон природы аналогично действовал и действует в человеческих сообществах. Племена и государства стремились к союзническим объединениям, чтобы не быть побежденными, покоренными. Когда же «властные весовые категории» частей выравнивались с возможностями объединяющего целого (центра) или превосходили их, социум прекращал свое существование. Так было с Киевской Русью, распавшейся на противоборствующие княжества, так было в не столь отдаленные времена с Советским Союзом. И во всех случаях кардинальных изменений в жизни общества решающую роль играл не абстрактный человеческий фактор, а то в сознании людей, что представлялось им важным, ценным, выгодным, ради чего необходимо действовать, бороться, возможно чем-то жертвовать.

В любом социуме в определенное время доминирует господствующее общественное мнение о каких-либо нравственных проблемах, но реально мыслит и чувствует не общество, а каждый из составляющих его индивидов. С некоторой степенью упрощения мы можем сказать, что любая тенденция в общественном развитии является своеобразной суммой  миллионов векторов, представляющих собой потребности конкретных людей, детерминирующие практические действия. Человеческие потребности принято делить на материальные и духовные. В материальных выделяются биологические как объективно необходимые для поддержания жизненного процесса: в пище, жилище и так далее. В животном они существуют и удовлетворяются в одной связке с инстинктами. Даже вышеназванная внутривидовая взаимопомощь, кажущаяся нам рационально обоснованной, является не результатом размышлений, а тем же самым инстинктом. Природа, не дав «братьям нашим меньшим» самосознания («излишков» сознания, направленных на самого себя), взвалила на собственные плечи его функции: животному не надо размышлять, принимать решения, чтобы стать «достойным представителем» своего рода, вида и тем самым оправдать свою жизненную позицию. У него нет проблем, связанных со смыслом жизни, точнее, – понимания, что это проблемы. В таком контексте можно говорить о гармонии существования на земле. Описания библейского рая не могут не отсылать к этой гармонии. Существо, не знающее, что оно не вечно, что его жизнь это постоянное приближение к смерти, бессмертно («человек, не знающий, что его обворовали, не обворован»). Речь идет о состоянии внутреннего мира живущего. Поэтому Адам и Ева, употребив яблоко с древа познания, были изгнаны из рая – появление «излишков» сознания поставило перед ними трудноразрешимые и неразрешимые проблемы, уничтожившие в духовном мире гармонию и покой.

 В этой проблемности находится жизненный путь каждого мыслящего индивида. И чем дальше мышление конкретного человека ушло от жизневосприятия «братьев наших меньших», тем активнее его саморефлексия, тем выше его требования к самому себе, диктуемые этой саморефлексией, тем больше тревожности перед судьбоносными вопросами, рациональные ответы на которые не могут претендовать на легитимную истинность. Наиболее остро детерминируемые самосознанием неразрешимые проблемы воспринимаются и ставятся философией, в предметном поле которой они находятся. Метафорически по этому поводу выразился в своей работе «О трагическом чувстве жизни у людей и народов» испанский философ Мигель де Унамуно: «Есть нечто, не имеющее названия, – мы назовем его трагическим чувством жизни… Человек, именно потому, что он человек, то есть существо, обладающее сознанием в отличие от любого животного, есть больное животное. Сознание – это болезнь» [7, C. 137]. Но именно эта «болезнь» и превращает живущего в человека, обреченного переживать и решать животрепещущие проблемы. Поэтому тема смысла жизни, в отличие от всех других, интересующих философию, всегда эмоционально окрашена – на этом исследовательском пути мыслитель при поиске истины решает свою собственную стратегическую задачу, определяющую, как относиться ко всем атрибутам личного существования на земле.

При бескомпромиссных претензиях к абсолютной ясности и законченности ответа сознание человека заводит своего носителя в тупик, из которого нет выхода: в конечном итоге он оказывается перед вопросом: «Зачем на этом свете жить?» Французский мыслитель Альбер Камю, не найдя исчерпывающего ответа, приходит к выводу об абсурдности жизненной ситуации, в которой оказывается homo sapiens. В таком контексте рассуждений проблема суицида начинает претендовать на философскую значимость: «Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, – значит ответить на фундаментальный вопрос философии» [2, C. 223]. С такой же остротой в «Исповеди» ставил перед собой эту проблему Л. Н. Толстой. Действительно, абсурдно производить какие-либо осознанные действия, заранее не зная, ради чего, зачем это нужно делать. А тут «действием» является процесс собственной жизни, и без знания «Зачем жить?» или при отрицательном ответе на вопрос она становится абсурдной. Камю находит выход в борьбе с абсурдом. Он бросает ему вызов. Но победителя здесь быть не может. Противники идентичны: абсурд порожден сознанием, и сознание же пытается его преодолеть. Оправданием жизни становится эта борьба, отказ от которой превращает самоубийство в рационально обоснованное.

Л. Н. Толстой, пройдя свой путь рациональных рассуждений о смысле жизни, и убедившись, что его не существует, также отказывается от самоубийства, обосновывая отказ выводом об ограниченности человеческого разума, не способного по этой причине дать ясный ответ на главный и одновременно мучительный жизненный вопрос. Получается, что спасительный ответ существует, но философии он не по силам [5, С. 68]. Поэтому сама логика размышлений приводит Л. Н. Толстого к необходимости веры в бессмертие души. Но его вера – не бездумное принятие религиозных учений и церковных наставлений, а вывод, к которому приходит мышление, использующее свой потенциал и одновременно знающее о собственных границах. Подобный логический выход сознания за свои пределы не превращается в теологию, а остается все же решением сознания, мышления. Такой дискурс Карл Ясперс назвал философской верой в своей одноименной с этим термином работе [10, C. 423].

Сознание человека, порождающее вечные проблемы, вынуждено возвращаться к самому себе, чтобы выяснить правомерность и масштабы претензий на поиск и определение истины. А так как сознание является своеобразной причиной существования проблемы смысла жизни, философия, находясь у границы познавательных возможностей, «разворачивается» и задает вопрос о смысле существования самого сознания. Ведь не будь его – и проблемы бы не было. Но познать такой сложный феномен, как сознание, доступно лишь чему-то (кому-то) более сложному. Логика причинно-следственных связей рисует нам предшествующее звено в качестве абсолютной мудрости, которой ведомы смысл и назначение сознания и как следствие смысл жизни человека. В такой лаборатории осмысления темы проясняется причина отсутствия готовой, законченной, формулировки ответа на главный жизненный вопрос. Но мы можем констатировать, что философия более чем две с половиной тысячи лет достойно шла по пути познания в этом направлении, стремясь расширять свои возможности и пытаясь «заглядывать» за их пределы. Она не может стать вышеназванной абсолютной мудростью, но представляет собой тот путь  осмысления проблемы, которому можно доверять, так как он является все-таки путем к мудрости и ничего более предпочтительного для сознания человека не существует. А так как уровень или степень мудрости представляет собой атрибутивное качество самого сознания, которое, в свою очередь, является сущностной характеристикой человека, то развитие в этом направлении есть не что иное, как движение к самому себе, к выполнению самого себя, к превращению заложенного природой созидательного потенциала в жизненную реальность.

Каждый живущий, естественно, желает себе добра. И то, главное, «добро», от которого он не может отступиться или пожертвовать им, без которого само существование на земле утрачивает для него ценность или превращает ее в отрицательную, и воспринимается индивидом как смысл жизни. Философия, ее великие представители всех времен и народов однозначно трактовали и доказывали, что объективно жизнь может быть ценна, лишь находясь на траектории нравственности. Но, как говорил Гераклит еще в античные времена, «большинство живет не по логосу, а по своему разумению… Они во власти своих желаний. Люди, как и ослы, предпочитают солому золоту. Желания обыденных людей таковы, что людям не стало бы лучше, если бы исполнились все их желания» [10, C 137]. К сожалению, и  через тысячелетия  гераклитовская констатация оказывается справедливой для характеристики обществ, в идеологии которых успех в рыночной конкуренции возведен в ранг смысложизненной ценности. «Обыденные люди» оказываются марионетками идей, транслируемых общественными отношениями и современными средствами массовой информации.

Подобные  общественные отношения и связанные с ними идеологические постулаты субъекты власти заинтересованы сохранять. Для реализации этого интереса большинство членов общества должны быть бесконфликтно вписаны, включены как элементы в функционирование социально-экономической системы. Образованными, самодостаточными людьми, задающими нравственные вопросы, трудно или невозможно манипулировать. Поэтому политическая элита, в том числе в современных постиндустриальных странах, решает задачу формирования «цивилизованных потребителей», то есть стремится поместить духовные запросы массы в сферу  удовлетворения материальных потребностей, конкуренция и успех в которой транслируются как приоритетные жизненные ценности. Эта задача решается успешно, так как не противоречит разумной необходимости иметь пищу, одежду, жилище и так далее. На вопрос «Зачем?» ответ для обыденного сознания очевиден: «Чтобы жить». Но это не является ответом на вопрос о смысле жизни. Отвечать на него необходимо на следующем уровне мышления, уже способного спросить: «Зачем жить?» Если этого не происходит, то человек принимает процесс поддержания самой жизни за ее смысл. Подобный процесс осуществляют животные, руководствуясь инстинктами. Причем представителям многих их видов приходится не просто жить, а бороться за выживание, конкурировать.

Сознание человека не освободило своего носителя от инстинктов – оно стало своеобразным их собеседником (иногда оппонентом) с тем или иным уровнем возможностей. И если этот уровень не поднялся до вопрошания «Зачем жить?» и, значит, до поиска ответов на него, сознание с высокой степенью вероятности может превратить жизнь в бессмысленную. Так инстинкт конкуренции, необходимый животному для выживания, может подчинить всю жизнь человека накоплению материальных ценностей (денег), увеличение количества которых на определенном этапе для здравого ума становится абсурдным. Субъект же накопления воспринимает их масштабы как показатель собственной значимости. Поэтому соревнование с себе подобными становится жизненной целью. Ее абсолютизация превращает индивидуальную человеческую значимость в ценность вещей. А если еще учесть, что как философская, так и историческая оценка достижений человека в конечном итоге нравственная, то вышеназванная жизненная цель утрачивает смысл.

Казалось бы такие авторитетные судьи, как философия и история, давно и однозначно поставили точки над «и» при определении нравственной сути смысла жизни человека, но во все времена чаши добра и зла на весах социальной жизни и деятельности постоянно находились в движении, потому что определить, «что такое хорошо и что такое плохо» в собственной жизненной стратегии, способно не каждое индивидуальное сознание. С первых моментов осознания себя в мире каждый в него пришедший оказывается под воздействием множества формирующих факторов (экономических и социальных отношений, идеологии, средств массовой информации, характера духовной культуры и других), которые не имеют целеполагания, заботящегося о нравственной ценности его жизни. Это может быть заботой и постижением лишь самого индивида. В противном случае любая предлагаемая формула превращает его в марионетку. А это является утратой того самого искомого смысла жизни, если вести речь о человеке как существе мыслящем, творческом. Сам термин «смысл» подразумевает обработку мыслью, осмысленность ценности не абстрактной, а своей собственной жизни. И если эта ценность получает отрицательную оценку, то есть сознание ставит ей знак «минус», жизнь как процесс биологического существования становится бессмысленным, ненужным (значительная часть самоубийств совершается по причине утраты смысла жизни).

Каждый человек в процессе своего становления, развития не может абстрагироваться от вышеназванных формирующих факторов, но и не имеет права бездумно подчинить жизнь любому из них. История свидетельствует не только о победе, в конечном итоге, добра над злом, но и о том, что в определенных условиях большинство населения может оказаться апологетом деструктивных идей, лишающих индивидуальную жизнь объективно оправданного смысла. Оправдать же его возможно лишь нравственным конечным результатом, то есть творением добра. Но что здесь является добром и истиной, человек может познать только сам, идя по пути познания в этом направлении, а не в каком-то другом. «Никакая всеобщая мораль вам не укажет, что нужно делать; в мире нет знамений», – писал французский экзистенциалист Ж.-П. Сартр [4, C. 330].

Неравнодушная постановка перед собой вопроса «Зачем и как жить?» является первым шагом, вселяющим надежду, потому что способность подобного вопрошания свидетельствует о наличии необходимых уровней мышления и нравственного потенциала. И если индивид пошел по этому пути, его движение не только ведет к смыслу, но и само уже является смыслом жизни, так как человек на каждом этапе выполняет себя, реализует заложенные в нем возможности в русле добра. Отечественный мыслитель  Н. А. Бердяев писал: «Однажды на пороге отрочества и юности я был потрясен мыслью: пусть я не знаю смысла жизни, но искание смысла уже дает смысл жизни… Я решил посвятить свою жизнь исканию истины и смысла, служению правде. Это объясняется тем, что такого рода искание истины есть в известном смысле и нахождение истины, такого рода обращение к смыслу жизни и есть проникновение смыслом» [1, C. 77]. Ощущать, что индивидуальная жизнь имеет истинный смысл, возможно лишь в случае, когда человек уже живет со смыслом, творит его. То, что объективно отсутствует в реальности, не может ощущаться как существующее.

Смысл появляется не только и не столько как итог теоретизирования по данной теме, а как практический жизненный результат. Только в этом случае жизнь приобретает объективную ценность, то есть ей ставят знак «плюс» не только сам счастливый живущий, но и люди, история и Бог как высший разум, который не ошибается. Л. Н. Толстой, вспоминая в «Исповеди» паразитизм своих молодых лет, писал: «Я заблудился не столько оттого, что неправильно мыслил, сколько оттого, что я жил дурно. Я понял, что истину закрыло от меня не столько заблуждение  моей мысли, сколько самая жизнь моя  в тех исключительных условиях эпикурейства, удовлетворения похотям, в которых я провел ее… Я понял, что, если я хочу понять жизнь и смысл ее, мне надо жить не жизнью паразита, а настоящей жизнью» [5, C. 78–80]. Эта настоящая жизнь складывается из каждодневных решений, действий, поступков, для положительной нравственной оценки которых желания творить добро недостаточно – в каждом случае нужен соответствующий уровень компетенции, профессионализма, позволяющий желаемое превращать в действительное.

Таким образом, смысл жизни представляет собой постоянно продолжающийся путь многогранного самосовершенствования, развития человека, ведущий к нравственному результату как отдельных поступков, так и жизнедеятельности в целом. Человек – не Бог, и на этом пути у него возможны искания и ошибки, но он не имеет права ошибиться в самом пути, в его направлении, так как подобная ошибка превращает все устремления и действия в бессмысленные. Слишком позднее наступление прозрения, когда уже невозможно изменить жизненный итог, и превращает дальнейшее бытие в мучения, названные в религии муками ада. Человеку как существу мыслящему и пришедшему к истине не все равно, что останется после ухода. Речь идет о потребности и способности осмысливать собственную жизнь, ее ценность для себя, человеческой культуры и, значит, для вечности.

Список литературы / References

1. Бердяев Н.А. Самопознание / Н. А. Бердяев. – М.: Международные отношения, 1990. – С. 77.
2. Камю А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде / А. Камю // Сумерки богов. – М.: Политиздат, 1989. – С. 222 –318.
3. Москвина Т. Кто справится с Таганкой / Т. Москвина // Аргументы недели. – 2014. – № 13. – С. 26.
4. Сартр Ж.-П. Экзистенциализм – это гуманизм / Ж.-П. Сартр // Сумерки богов – М.: Политиздат, 1989. – С. 319–444.
5. Толстой Л.Н. Исповедь / Л. Н. Толстой // Не могу молчать. – М. : Советская Россия, 1985. – С. 39–96.
6. Трубецкой Е.Н. Смысл жизни / Е. Н. Трубецкой // Смысл жизни в русской философии. – СПб.: «Наука», 1995. – С. 259–341.
7. Унамуно М. О трагическом чувстве жизни у людей и народов / М. Унамуно // Человек. – 1990. – № 6. – С. 130–145.
8. Франкл В. Человек в поисках смысла / В. Франкл. – М.: Прогресс, 1990. – 368 с.
9. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии / А.Н. Чанышев. – М.: Высшая школа, 1981. – 374 с.
10. Ясперс К. Философская вера / К. Ясперс // Смысл и назначение истории. – М.: Политиздат, 1991. – С. 420–508.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Berdyaev N. A. Samopoznanie [Self – knowleage] / N. A. Berdyaev. – M.: Mezhdunarodneie otnosheniya, 1990. – 336 p. [in Russian]
2. Kamiu A. Mif o Sizife. Esse ob absurde [Myth about Sizyphius. Assay about nonsence] / A. Kamiu // Sumerki bogov [Twilight of Gods]. – M.: Politizdat, 1989. – P. 222–318. [in Russian]
3. Moskvina T. Kto spravitsya s Tagankoy [Who will cope with Taganka] / T. Moskvina // Argymentyi nedeli [Arguments of week]. – 2014. – № 13. – P. 26. [in Russian]
4. Sartr Zh.-P. Ekzistentsializm – eto gumanizm [Existentialism is humanism] / Zp.-P. Sartr // Sumerki bogov [Twilight of Gods]. – M.: Politizdat, 1989. – P. 319–444. [in Russian]
5. Tolstoy L. N. Ispoved [Confession] / L. N. Tolstoy // Ne mogu molchat [Unable to keep silence]. M.: Sovetskaya Rossiya, 1985. – P. 39–96. [in Russian]
6. Truybetskoy E. N. Smyisl zhizni [Meaning of life] / E. N. Truybetskoy // Smyisl zhizni v russkoy filosofii [Meaning of life in Russian Philosophy] – SPb.: “Nauka”, 1995. – P. 259–341. [in Russian]
7. Unamuno M. O tragichesrom chuvstve zhizni u liydey i narodov [About people’s and nations tragical sense of life] / M. Unamuno // Chelovek [Man]. – 1990. – № 6. – P. 130–145. [in Russian]
8. Frankl V. Chelovek v poiskah smyisla [A human in search of sense] / V. Frankl. – M.: Progress, 1990. – 368 p.
9. Cyaneishev A. N. Kurs lektsiy po drevney philosophii [A series of lecturts on antient philosophy] / A. N. Cyaneishev. – M.: Vyisshaya shkola, 1981. – 374 p. [in Russian]
10. Yaspers K. Philosophskaya vera [Philosophical faith] / K. Yaspers // Smyisl I naznachenie istorii [Sense and purpose of history]. – M.: Politizdat, 1991. – P. 420–508. [in Russian]

Почему смысл жизни важен для процветания общества

• Список журналов
• Фронт Психол
• PMC7842113

Передний психол. 2020; 11: 601899.

Опубликовано в сети 14 января 2021 г. doi: 10.3389/fpsyg.2020.601899

^{1, *} и ²

Информация об авторе Примечания к статье Информация об авторских правах и лицензиях Отказ от ответственности ). Растущее количество исследований определяет смысл жизни как фундаментальную потребность человека, которая сильно влияет как на психологическое, так и на физическое благополучие (см. Vail and Routledge, 2020). Люди, считающие свою жизнь наполненной смыслом, живут дольше, здоровее и счастливее, чем те, кто менее склонен считать свою жизнь значимой. Несмотря на растущее признание того, что смысл жизни жизненно важен для людей, ученые в значительной степени игнорируют то, как смысл влияет на процветание общества в целом. Мы предполагаем, что значение имеет важные социальные и экономические последствия, особенно когда общества сталкиваются с серьезными экзистенциальными угрозами, такими как нынешний COVID-19.пандемия. Более конкретно, мы утверждаем, что значение функционирует как саморегулирующийся и мотивационный интрапсихический ресурс, который ориентирует людей на типы познания и поведения, которые создают и поддерживают здоровые сообщества и общества.

Ученые давно признали, что смысл жизни является важной психологической потребностью. Чем больше люди чувствуют себя значимыми, тем больше они испытывают общее положительное психологическое благополучие (например, Steger and Frazier, 2005). Более того, смысл снижает риск депрессии (например, Disabato et al., 2017), зависимости (например, Kinnier et al., 19).94) и самоубийство (например, Эдвардс и Холден, 2001). Значение также положительно связано с физическим здоровьем и долголетием (например, Czekierda et al., 2017).

Понимание того, почему смысл так важен для здоровья и благополучия, прокладывает путь для более широкого анализа экзистенциального здоровья и роли, которую оно играет в процветании общества. Значение положительно влияет на психологическое и физическое здоровье благодаря своей мотивационной и саморегулирующей природе (см. Hooker et al., 2018; Routledge, 2018). Например, смысл жизни, а не показатели благополучия, такие как положительный аффект или оптимизм, положительно предсказывают физическую активность (Хукер и Мастерс, 2016), и когда люди думают о том, что придает смысл их жизни, они с большей вероятностью будут заниматься чем-то другим. физическими упражнениями и более длительными интервалами, даже если ранее они не были физически активными (Hooker and Masters, 2018).

В более широком смысле, значение побуждает к достижению цели (см. Routledge, 2018). Например, когда люди вспоминают и размышляют о значимых жизненных воспоминаниях, они впоследствии сообщают о лучшем восприятии смысла и мотивации для достижения целей, и этот мотивационный эффект нельзя отнести к положительному аффекту (Sedikides and Wildschut, 2018). Результаты, подобные этим, показывают, что, когда люди сосредоточены на том, что придает их жизни смысл, они, как правило, более активны и вдохновлены. Эти и связанные с ними результаты (см. Steger et al., 2006) также подчеркивают, что значение не является синонимом других показателей благополучия.

Исследования, определяющие значение как ресурс преодоления, дополнительно раскрывают его мотивационную природу (см. Park, 2010). Например, когда люди сталкиваются с проблемами психического здоровья, смысл жизни может играть жизненно важную роль в успехе лечения, мотивируя людей быть послушными и активно участвовать в процессе лечения. Действительно, люди с более развитым восприятием смысла более позитивно реагируют на психотерапию (Debats, 1996). Жизнь часто включает в себя переживания неуверенности, стресса, печали и потерь. В конце концов, мы все теряем близких и сами должны встретить смерть. Критически важно, что смысл является жизненно важным психологическим ресурсом для решения этих проблем (Park and Folkman, 19).97). Те, кто способен реагировать на трагедию и потерю таким образом, чтобы утвердить смысл, лучше способны двигаться вперед в своей жизни продуктивно и смириться со своей собственной смертностью (см. Routledge and Vess, 2018). Когда люди верят, что их жизнь имеет значение, у них есть причина регулировать свое поведение таким образом, чтобы поддерживать свою жизнь и процветание.

Благосостояние любого общества напрямую связано с благополучием живущих в нем людей. Таким образом, тот факт, что смысл жизни поддерживает индивидуальное процветание, является убедительным доказательством того, что он также способствует процветанию общества. Однако положительное влияние смысла на социальное благополучие — это нечто большее, чем просто сумма людей, регулирующих свое поведение таким образом, чтобы они оставались здоровыми и преследовали эгоцентричные цели. Смысл жизни и деятельность, которую она порождает, имеют важные последствия для социального и экономического здоровья, которые являются двумя важнейшими составляющими общественного процветания.

Значение способствует социальной и общественной активности. Многочисленные исследования определили социальные связи как основной источник смысла жизни. Например, когда их просят подробно описать в письменной форме, что придает смысл их жизни, наиболее часто упоминаемым источником смысла являются близкие отношения (Nelson et al., 2019). Однако исследования также показывают, что смысл способствует установлению социальных связей. Например, Ставрова и Луманн (2016) заметили, что смысл жизни положительно предсказал степень, в которой люди чувствовали связь со своим сообществом, семьей, друзьями и супругом/партнером 10 лет спустя. Во втором исследовании эти исследователи обнаружили еще более убедительные доказательства социальной мотивационной функции значения; более высокие уровни значения предсказывают большую вероятность будущего участия в добровольных ассоциациях, а среди одиноких людей — большую вероятность вступления в брак. Такие результаты согласуются с лабораторными исследованиями, показывающими, что, когда люди размышляют о значимом для них прошлом социальном опыте, они становятся более мотивированными для достижения социальных целей и более уверенными в том, что могут преодолеть проблемы в своих отношениях (Abeyta et al., 2015).

Более того, чем больше людей сообщают о желании жить осмысленной жизнью, тем больше они занимаются просоциальным поведением, таким как волонтерство и благотворительность (FioRito et al., в печати). Это говорит о том, что потребность в смысле ориентирует людей на помощь другим и поддержку социальных организаций, которые, по их мнению, улучшают общество.

Смысл жизни может также способствовать процветанию общества на экономическом уровне. Например, чувство цели в жизни предсказывает увеличение дохода домохозяйства и собственного капитала с течением времени (Hill et al., 2016). Поскольку смысл способствует самоконтролю и целеустремленному поведению в целом, он, вероятно, поддерживает те типы принятия экономических решений и связанные с работой цели, которые ведут к большей финансовой безопасности. Большая финансовая безопасность является ключом к экономическому здоровью сообществ и мировой экономики. И люди имеют больше возможностей для поддержки других важных аспектов общественной жизни (например, искусства) и помощи нуждающимся в благотворительных пожертвованиях, когда они в состоянии удовлетворить свои собственные финансовые потребности.

Поскольку смысл жизни — это ресурс, который помогает людям справляться со стрессом, неуверенностью, беспокойством и травмами, он также может играть жизненно важную роль в оказании помощи сообществам и обществу в целом перед лицом коллективных угроз и проблем. Недавние исследования, например, показали, что более высокий смысл жизни связан с более низким уровнем тревоги и стресса, вызванного COVID-19 (Trzebinski et al. , 2020), а также с более низким уровнем психического расстройства среди тех, кто сталкивается со стрессом, связанным с пандемией (Schnell and Krampe, 2020). Чтобы успешно реагировать на коллективные угрозы, такие как пандемии, экономические спады и стихийные бедствия, и восстанавливаться после них, люди должны обладать психологической стойкостью, которая не только помогает им справляться со своими личными тревогами, но и побуждает их хотеть внести позитивный вклад в общее дело. мир вокруг них.

Большая часть исследований в области экзистенциальной психологии сосредоточена на том, как смысл влияет на индивидуальное здоровье и благополучие, и игнорируются многие способы, которыми смысл может ориентировать людей вовне. В текущем анализе, сосредоточив внимание на функциях саморегуляции и мотивации, которым служит смысл, и связав эти функции с результатами, выходящими за пределы личности, мы надеемся вдохновить на дальнейшие исследования, направленные на изучение жизненно важной роли, которую значение может играть в содействии процветанию общества. Мы предполагаем, что когда люди считают свою жизнь значимой, у них появляется больше возможностей и больше мотивации заботиться о себе и вносить ценный вклад в жизнь своих семей, сообществ, нации и мира.

Все перечисленные авторы внесли существенный, непосредственный и интеллектуальный вклад в работу и одобрили ее для публикации.

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

• Абейта А. А., Рутледж К., Юл Дж. (2015). Оглядываясь назад, чтобы двигаться вперед: ностальгия как психологический ресурс для достижения целей в отношениях и преодоления проблем в отношениях. Дж. Перс. соц. Психол. 109, 1029–1044. 10.1037/pspi0000036 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Чекерда К., Баник А., Парк С. Л., Лущинская А. (2017). Значение в жизни и физическом здоровье: систематический обзор и метаанализ. Психология здоровья. преп. 11, 387–418. 10.1080/17437199.2017.1327325 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Debats DL (1996). Смысл жизни: клиническая значимость и прогностическая сила. бр. Дж. Клин. Психол. 35, 503–516. 10.1111/j.2044-8260.1996.tb01207.x [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Дисабато Д. Дж., Кашдан Т. Б., Шорт Дж. Л., Джарден А. (2017). Что предсказывает положительные жизненные события, влияющие на течение депрессии? Продольное исследование благодарности и смысла жизни. Познан. тер. Рез. 41, 444–458. 10.1007/s10608-016-9785-x [CrossRef] [Google Scholar]
• Эдвардс М.Дж., Холден Р.Р. (2001). Преодоление, смысл жизни и суицидальные проявления: изучение гендерных различий. Дж. Клин. Психол. 57, 1517–1534. 10.1002/jclp.1114 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• ФиоРито Т. А., Рутледж К., Джексон Дж. (в печати). Смысл-мотивированное действие сообщества: потребность в значении и просоциальных целях и поведении. Перс. Индивид. Дифф. [Google Scholar]
• Хайнцельман С. , Кинг Л. А. (2014). Жизнь довольно осмысленна. Являюсь. Психол. 69, 561–574. 10.1037/a0035049 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Hill P.L., Turiano N.A., Mroczek D.K., Burrow A.L. (2016). Ценность целеустремленной жизни: целеустремленность предсказывает больший доход и собственный капитал. Дж. Рез. Перс. 65, 38–42. 10.1016/j.jrp.2016.07.003 [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Хукер С.А., Мастерс К.С. (2016). Цель в жизни связана с физической активностью, измеряемой акселерометром. Дж. Психология здоровья. 21, 962–971. 10.1177/1359105314542822 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Hooker SA, Masters KS (2018). Ежедневное значение значимости и физической активности в ранее неактивных упражнениях инициирует. Психология здоровья. 37, 344–354. 10.1037/hea0000599 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Hooker SA, Masters KS, Park CL (2018). Значимая жизнь — это здоровая жизнь: концептуальная модель, связывающая значение и значимость со здоровьем. Преподобный общий психолог. 22, 11–24. 10.1037/gpr0000115 [CrossRef] [Академия Google]
• Кинньер Р. Т., Мета А. Т., Кейм Дж. С., Окей Дж. Л., Адлер-Табиа Р. Л., Берри М. А. и др. (1994). Депрессия, бессмысленность и злоупотребление психоактивными веществами у «нормальных» и госпитализированных подростков. J. Алкогольное образование. 39, 101–111. [Google Scholar]
• Нельсон Т. А., Абейта А. А., Рутледж К. (2019). Что делает жизнь значимой для теистов и атеистов? Психол. Религия Духовность. 10.1037/отн0000282. [Epub перед печатью]. [CrossRef] [Google Scholar]
• Park CL (2010). Осмысление смысловой литературы: комплексный обзор осмысления и его влияния на приспособление к стрессовым жизненным событиям. Психол. Бык. 136, 257–301. 10.1037/a0018301 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Парк С.Л., Фолкман С. (1997). Значение в контексте стресса и копинга. Преподобный общий психолог. 1, 115–144. 10.1037/1089-2680.1.2.115 [CrossRef] [Google Scholar]
• Routledge C. (2018). Сверхъестественное: смерть, смысл и сила невидимого мира. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. [Google Scholar]
• Рутледж К., Весс М. (2018). Справочник по теории управления терроризмом. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Academic Press. [Google Scholar]
• Шнелл Т., Крампе Х. (2020). Смысл жизни и самоконтроль буферного стресса во времена COVID-19: смягчающие и опосредующие эффекты в отношении психического расстройства. Передний. Психиатрия 11:983. 10.3389/fpsyt.2020.582352 [бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Sedikides C., Wildschut T. (2018). Поиск смысла в ностальгии. Преподобный общий психолог. 22, 48–961. 10.1037/gpr0000109 [CrossRef] [Google Scholar]
• Ставрова О., Луман М. (2016). Социальная связанность как источник и следствие смысла жизни. Дж. Позитивная психология. 11, 470–479. 10.1080/17439760.2015.1117127 [CrossRef] [Google Scholar]
• Стегер М. Ф., Фрейзер П. (2005). Смысл в жизни: одна цепь от религиозности к благополучию. Дж. Каунс. Психол. 52, 574–582. 10.1037/0022-0167.52.4.574 [CrossRef] [Google Scholar]
• Стегер М. Ф., Фрейзер П., Ойши С., Калер М. (2006). Опросник смысла жизни: оценка наличия и поиска смысла жизни. Дж. Каунс. Психол. 53, 80–93. 10.1037/0022-0167.53.1.80 [CrossRef] [Google Scholar]
• Trzebinski J., Cabanski M., Czarnecka J. Z. (2020). Реакция на COVID-19пандемия: влияние смысла жизни, удовлетворенности жизнью и предположений на миропорядок и позитивность. Дж. Травма потери 25, 544–557. 10.1080/15325024.2020.1765098 [CrossRef] [Google Scholar]
• Вейл К., Рутледж К. (2020). Наука о религии, духовности и экзистенциализме. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Эльзевир. [Google Scholar]

---

Статьи из Frontiers in Psychology предоставлены здесь с разрешения Frontiers Media SA

---

Что значит быть частью общества — стать человеком

13 июля 2021 г. 13 июля 2021 г. / Тайлер Клибергер

Функции общества, социальные факты и коллективная жизнь по Эмилю Дюркгейму.

Первоначально появилось на Medium.com

Фото hybridnighthawk на Unsplash

Резюме : Что значит существовать? Эмиль Дюркгейм предположил, что люди не существуют, они принадлежат. Мы социальные существа. Это положило начало области социологии, исходя из предпосылки, что общество функционирует, предлагая принадлежность и становление, будучи доминирующей силой человеческого существования и понимания. Это важно, потому что это означает, что люди формируются обществом. Это также означает, что на общество могут влиять люди, которые намерены обращать на него внимание.

Обзор :

• Предпосылка социологии — социальная природа человека.

• Функции общества — принадлежность и становление (включая «Социальное Я» Джорджа Герберта Мида, «Теорию биоэкологических систем» Ури Бронфенбреннера и «Теорию адаптивной структуризации» Скотта Пула).

• Социальные факты — важность изучения процессов в обществе.

• Два следствия общественного существования.

Введение — Человеческое значение и истоки социологии

Быть живым — сложная штука. Что значит существовать и как мы это делаем? Хотя простого или окончательного ответа не существует, существует множество точек зрения, направленных на то, чтобы разобраться в загадке жизни. От экзистенциализма до феноменологии и психологических и физиологических ответов человеческая личность сложна и увлекательна, и каждая из этих дисциплин имеет свои достоинства.

Но что, если быть живым означает нечто большее, чем человек?

Что, если основной компонент существования включает в себя множество людей вместе?

Идея о том, что люди по своей природе социальны, легла в основу работы Эмиля Дюркгейма (произносится «Эх-мил»), ученого 19-го и 20-го веков, родом из Франции. Основная оценка Дюркгейма заключалась в том, что люди социальны по своей природе  — они существуют взаимозависимо с другими людьми.

Далее, Дюркгейм полагал, что если вы хотите понять людей, вам лучше всего будет исследовать все элементы человеческой жизни через их социальные проявления.

По сути, люди не просто индивидуумы.

Они существуют в обществе.

Является ли эта социальная динамика единственным фактором, определяющим, что значит существовать и как это делать? Точно нет. Является ли этот подход живым приключением, которое может дать информацию о том, как мы понимаем жизнь? Несомненно.

Вы можете изучить анатомию и индивидуальное поведение муравья, и у вас будет некоторое представление о том, что такое муравей. Тем не менее, не анализируя муравья в контексте его колонии, вы можете упустить значительную часть его существования.

Благодаря этой концепции и анализу Эмиль Дюркгейм стал известен как «отец социологии», и, сформулировав сущность и функции общества, Дюркгейм оставил нам множество соображений о том, что значит существовать как человеческое существо, потому что он привлек внимание к возможности того, что общество играет роль в формировании каждого аспекта человеческого мышления и поведения.

По существу, все элементы человеческой жизни являются социальными.

Часть первая — Функции общества: принадлежность

Социологический аспект начинается с предпосылки, что первичным условием жизни является то, что вы социальное существо.

Выражение Дюркгейма состоит в том, что люди не существуют, они принадлежат.

Он назвал это солидарностью   —   что мы неразрывно связаны и зависим от социального контекста и сферы, которые делают нашу жизнь такой, какая она есть. Мы связаны с нашими семьями, нашими межличностными отношениями, нашими сообществами и городами, нашими кланами и даже с общими идеологическими группами. Наше существование заключено во всех этих слоях общества, которые больше, чем мы сами.

Социальный психолог того же периода — Джордж Герберт Мид — предполагал, что человек существует как продукт своего социального положения. Он назвал это «социальным Я» — человеческие личности существуют под влиянием своего социального опыта.

По сути, общество похоже на зеркало — это то, как мы понимаем и видим себя по отношению к тому, что существует вокруг нас.

Мы такие, какие мы есть, исходя из условий, в которых мы находимся.

Для Дюркгейма это была основная функция общества. Мы существуем как множество людей, которые создают и формируют различные отношения, динамики и структуры, чтобы помочь нашему взаимозависимому существованию.

Быть живым значит принадлежать обществу.

Часть вторая — Функции общества: Становление

Почему же мы создаем эти все более сложные структуры и паутину отношений?

Это одно из заметных влияний Дюркгейма на область социологии. Общество — это не просто способ разграничения определенной группы или территории. Общество для Дюркгейма было самостоятельным образованием, состоящим из множества более мелких образований.

Следовательно, общество существует само по себе и может быть изучено и проанализировано как таковое.

Таким образом, одним из основных признаков этого социального образования было то, что общество представляет собой конгломерат различных отношений, динамики и структур, которые развивают части указанного общества.

Группы людей существуют благодаря принадлежности друг к другу и, в своей принадлежности, вырабатывают различные формулировки того, что значит существовать, что затем влияет на то, как будут функционировать различные части этого общества.

На этом акцент делал Джордж Герберт Мид; что наша идентичность как личности формируется обществом.

Дюркгейм, однако, был еще более непреклонен в отношении этой реальности. Для Дюркгейма общество формирует каждое измерение существования.

Другой ученый, Урие Бронфенбреннер, сформулировал эту реальность в своей «Теории биоэкологических систем» — «все различные слои общественного существования существуют под эгидой макросистемы». Существуют общественные силы, такие как культурные ценности, экономические стандарты и политические нормы, которые определяют сценарий принадлежности общества, а также того, как общество продолжает развиваться.

Этот организм общества постоянно стремится к предсказуемости и стабильности и приспосабливается к обстоятельствам, создавая структуры для поддержки различных частей общества.

Часто называемая теорией адаптивной структуризации (Скотт Пул), идея состоит в том, что общество предлагает не только принадлежность, но и нормы, ценности и идеалы, которые определяют, каким общество станет. От политики до этики и общей культуры общество является источником, внешним по отношению к людям, который обеспечивает нормы и сценарии, формирующие реальность для этих людей.

Эта паутина существования является формирующей и мощной. Сценарии определяют, как вы живете и как вы понимаете себя в результате этого динамичного организма, называемого обществом.

Дюркгейм называл это коллективной жизнью  — принадлежностью и становлением, которые скрепляют общество.

Часть третья  — «Социальные факты»

Дюркгейм был также научным позитивистом  — он считал, что строгое научное исследование с использованием научного метода приведет к полному знанию предмета, потому что все вещи поддаются измерению.

В социологическом отношении Дюркгейм также был структуралистом-функционалистом  — он считал, что абстрактный, нематериальный опыт (например, принадлежность к обществу) можно измерить.

Поскольку все элементы человеческой жизни являются социальными (принадлежность), а общество формирует каждое измерение человеческой жизни (становление), если бы кто-то мог изучить и понять, как работают эти процессы, мы могли бы создать для человечества наилучшее возможное существование.

Как человека, наблюдавшего за взлетами и падениями во Франции через революцию и суматоху, Дюркгейма это очень беспокоило. Он хотел знать, что скрепляет общество и как оно должно работать, чтобы не дать ему снова развалиться.

Итак, он придумал термин «социальные факты».

По сути, социальные факты — это то, как мы относимся к обществу. Дюркгейм описал это так:

Внешние по отношению к индивиду средства действия, мышления и чувства, наделенные силой принуждения, благодаря которой они осуществляют контроль над личностью.

Определение может показаться немного Я, Робот , но основная предпосылка состоит в том, что вещи, которые формируют нас и скрепляют нас, существуют вне индивидуума и его сознания.

Общество само по себе является сущностью, которая влияет на то, как вы, как личность, понимаете мир и как вы живете.

Если общество — это коллективный организм, который объединяет группу людей, а также формирует этих людей, тогда мы можем исследовать эти различные части, чтобы улучшить функцию того, как мы принадлежим и кем мы становимся.

Для Дюркгейма  — «позитивиста» — «социальные факты были способом сделать нематериальные вещи измеримыми.

Что ему нужно было сделать, если он собирался помочь обществу сделать что-то кроме самоуничтожения.

Если оставить в стороне высокомерие Дюркгейма (он искренне полагал, что все эти неосязаемые вещи можно измерить и, следовательно, решить мировые проблемы), концепция «социальных фактов» вызывает серьезные споры. Кроме того, позитивистский подход подвергся резкой критике из-за его акцента на прогрессе (что было важно, чтобы избежать еще одного «темного века»). При этом такой подход предлагает современному миру некоторые полезные выводы.

Часть четвертая — Два следствия существования общества

Применима ли сегодня предпосылка Эмиля Дюркгейма о социологическом существовании? Можем ли мы извлечь пользу из того, что наше существование связано с принадлежностью к коллективному целому? Стоит ли считать, что указанное коллективное целое влияет на нашу идентичность и формирует ее?

Хотя многие социологические концепции Эмиля Дюркгейма были превзойдены более поздними учеными в области, которую он помог открыть, такое представление о существовании может быть полезным мыслительным упражнением в обществе, еще более запутанном, сложном и запутанном, чем 19Франция го века.

Два основных вывода, возможно, стоит поднять в наших современных разговорах:

Во-первых, люди формируются обществом.

Это точка зрения Дюркгейма (и, стоит отметить, многих философов эпохи Просвещения), что общество распространяется на индивидуума. Вы не существуете на острове, и то, кем вы становитесь, по крайней мере в некоторой степени зависит от того, к чему вы принадлежите.

Хотя технически Маршалл Маклюэн не был социологом, он предупреждал общество об этой реальности с точки зрения цивилизации, прогресса и технологий. Как известно, Маклюэн заметил, что мы создаем наши инструменты, а затем наши инструменты создают нас. Подобно макросистемам Бронфенбреннера, нормы, ценности и сценарии, в соответствии с которыми мы живем, являются водой, в которой мы плаваем. Среда общества создает жизнь, какой мы ее знаем.

Чем больше мы обращаем внимания, тем лучше мы будем осознавать эффекты.

Во-вторых, общество формируется людьми.

Намек Маклюэна заключался в том, что общество, хотя и является внешним по отношению к индивидууму, состоит из индивидуумов, которые все еще создают инструменты. Существование общества — это классический сценарий курицы и яйца, но реальность такова, что люди обычно имеют некоторую свободу действий в структуре общества.

Как заметил Дюркгейм, индивидуум существует в сети, которую он помогает формировать.