Диалоги Сократа
Новости 15.01.2023Умер Вахтанг Кикабидзе
Сборник
Северная война
Новости 14.01.2023Умерла Инна Чурикова
Новости 29.12.2022Умер композитор Эдуард Артемьев
Я знаю, что я ничего не знаю
До сих пор ведутся споры об истинном авторстве этих слов: кто-то полагает, что они принадлежат Демокриту. Но по свидетельству Платона, именно Сократ подарил миру эту формулу.
«Я знаю, что я ничего не знаю, — говорил Сократ. — Но люди воображают, будто они что-то знают, а оказывается, что они не знают ничего. Вот и получается, что, зная о своём незнании, я знаю больше, чем все остальные».
Суд с ослом
Сократ славился своим умением вести спор. Его было практически невозможно победить в этом искусстве. Однажды во время спора противник Сократа не сдержался и ударил его. Испугавшись, что философ подаст на него в суд, тот начал уговаривать Сократа не делать этого.
«Если меня лягнул осёл, стану ли я подавать на него в суд?» — ответил Сократ ударившему.
О хорошем настроении
Однажды ученик спросил Сократа:
— Объясни мне, почему ты всегда в хорошем настроении?
Сократ ответил:
— Потому что я не обладаю ничем таким, о чём стал бы жалеть, если бы утратил.
Афинская школа. Рафаэль Санти. Источник: wikipedia.orgСпускаться легче, чем подниматься
Гетера Каллисто как-то заявила Сократу с насмешкой, что если она захочет, то переманит к себе всех его друзей и учеников.
О женитьбе
К Сократу обратился один из его учеников:
— Надумал я жениться. Что ты мне посоветуешь?
Философ ответил:
— Смотри, не сподобься рыбам, которые, попав в невод, стремятся вырваться на волю, а находясь на воле, стремятся к неводу. Как бы ты ни поступил, всё равно потом будешь жалеть.
Три сита
Однажды к Сократу пришёл человек и сказал:
— Ты знаешь, что говорит о тебе твой друг?
Сократ ответил ему:
— Прежде чем сказать мне эту новость, просей её через три сита. Первое — это сито правды. Ты уверен, что-то, что ты мне сейчас скажешь, является правдой?
— Ну, я слышал это от других.
— Вот видишь, ты не уверен. Второе сито — это сито добра. Эта новость обрадует меня, станет для меня приятной?
— Совсем нет.
— И, наконец, третье сито — сито пользы. Будет ли эта новость полезной?
— Сомневаюсь.
— Вот видишь, ты хочешь рассказать мне новость, в которой нет правды и добра, к тому же она бесполезна. Зачем её тогда говорить?
Смерть Сократа. Давид. Источник: wikipedia.orgО дурном характере матерей
Сократ однажды заметил, что его старший сын сердится на мать и говорит, что у неё тяжёлый характер. Тогда философ спросил:
— Ты понимаешь, что когда мать говорит тебе что-нибудь, то у неё нет на уме никакого зла. Наоборот, она желает тебе только добра, как никому другому, и всё-таки сердишься на неё? Или ты веришь, что мать желает тебе зла?
— Конечно, нет, — ответил сын.
— Так значит, хоть она желает тебе добра и во время твоей болезни прилагает все заботы, чтобы ты выздоровел, хоть она усердно молит богов за тебя и исполняет обеты, ты всё же говоришь, что у неё тяжёлый характер? Я думаю, что если ты не можешь выносить такой матери, то не можешь выносить счастья.
О безвинной смерти
К приговорённому к смерти Сократу на последнее свидание пустили его жену Ксантиппу. Она запричитала:
— Ты умираешь безвинно!
Сократ ответил:
— А ты хотела бы, чтобы я умер виноватым?
Выступая на суде после оглашения смертного приговора, Сократ сказал: «Ну что ж, я ухожу, чтобы умереть. Вы же останетесь, чтобы жить. А что из этого лучше, человеку неизвестно».
Сборник: Сократ
Древнегреческий философ, он был одним из первых, кто обратился к изучению внутреннего мира человека.
- Статьи
- Европа
- V-IV вв.
до н.э.
до н.э.Диалоги Сократа
Диалоги Сократа
Сократ не оставил письменных трудов. Обучение он вёл в формате диалогов с учениками. Последние по памяти записали и сохранили сократовское учение.
- Тесты
- Европа
- V-IV вв. до н.э.
Советы Сократа
Советы Сократа
Сократ посвятил свою жизнь поиску истины и философским беседам с другими афинянами. Популярность и обаяние мыслителя вызывали зависть у его недоброжелателей: он был предан суду и приговорён к смерти за то, «что не чтит богов, которых чтит город, а вводит новые божества, и повинен в том, что развраща.
..
- Статьи
- Европа
- IV век до н.э.
«Выше людского суда»
«Выше людского суда»
«Сократ повинен в отрицании богов, признанных городом, и во введении новых божественных существ; повинен он и в совращении молодёжи. Предлагается смертная казнь».
- Статьи
- Европа
- V-IV вв. до н.э.
Диалоги Сократа
Сократ не оставил письменных трудов. Обучение он вёл в формате диалогов с учениками. Последние по памяти записали и сохранили сократовское учение.
- Тесты
- Европа
- V-IV вв. до н.э.
до н.э.Советы Сократа
Сократ посвятил свою жизнь поиску истины и философским беседам с другими афинянами. Популярность и обаяние мыслителя вызывали зависть у его недоброжелателей: он был предан суду и приговорён к смерти за то, «что не чтит богов, которых чтит город, а вводит новые божества, и повинен в том, что развраща…
- Статьи
- Европа
- IV век до н.э.
«Выше людского суда»
«Сократ повинен в отрицании богов, признанных городом, и во введении новых божественных существ; повинен он и в совращении молодёжи. Предлагается смертная казнь».
Рекомендовано вам
Лучшие материалы
- Неделю
- Месяц
- Статьи
- Европа
- IV век до н.
Зачем Герострат уничтожил чудо света?
- Статьи
- Европа
- XVIII-XIX вв.
Военные поселения
- Статьи
- Европа
- XX век
Последний день Советского Союза
- Статьи
- Европа
- XIV век
Чёрный Принц на белом коне
- Статьи
- Европа
- I-II вв.
Муштра легионера
- Статьи
- Европа
- XII век до н.э.
Эгида греческих богов
- Статьи
- Европа
- XIII век
Батый — первый царь России
- Статьи
- Европа
- V век
Суассонская чаша Хлодвига
- Статьи
- Европа
- XIX век
Крымская война: схватка четырёх империй
- Статьи
- Европа
- XV век
Королева больших надежд Маргарита Анжуйская
- Статьи
- Европа
- XX век
«Жизнь за жизнь».
История Рут Эллис
- Статьи
- Европа
- XIX-XX вв.
Ненасытная Виктория
- Статьи
- Европа
- XIX век
Дуэль Лермонтова с Мартыновым
- Статьи
- Европа
- XIX-XX вв.
Пётр Столыпин: студент-агроном, ставший реформатором
- Статьи
- Европа
- XX век
Бухенвальд — лагерь смерти (18+)
- Статьи
- Европа
- XX век
Махно и его команда в эмиграции
- Статьи
- Европа
- V-XV вв.
Как вступали в брак в Средневековье
- Статьи
- Европа
- XX век
Пропавшие без вести: дело «Исландской шестёрки»
- Статьи
- Европа
- XX век
Агния Барто против
- Статьи
- Европа
- XVIII-XXI вв.
Время пить чай
- Неделю
- Месяц
- 📚 Статьи
- 👀 67723
- 📚 Статьи
- 👀 65192
- 📚 Статьи
- 👀 60123
- 📚 Статьи
- 👀 59806
- 📚 Статьи
- 👀 40229
- 📚 Статьи
- 👀 38879
- 📚 Статьи
- 👀 35923
- 📚 Статьи
- 👀 35604
- 📚 Статьи
- 👀 34693
- 📚 Статьи
- 👀 32821
- 📚 Статьи
- 👀 4999815
История Рут Эллис- 📚 Статьи
- 👀 810367
- 📚 Статьи
- 👀 435397
- 📚 Статьи
- 👀 379117
- 📚 Статьи
- 👀 364397
- 📚 Статьи
- 👀 335139
- 📚 Статьи
- 👀 229322
- 📚 Статьи
- 👀 115802
- 📚 Статьи
- 👀 114447
- 📚 Статьи
- 👀 112648
Диалоги.
Апология Сократа ( Платон)269 ₽
207 ₽
+ до 40 баллов
Бонусная программа
Итоговая сумма бонусов может отличаться от указанной, если к заказу будут применены скидки.
Офлайн
Цена на сайте может отличаться от цены в магазинах сети. Внешний вид книги может отличаться от изображения на сайте.
В наличии в 455 магазинах. Смотреть на карте
Цена на сайте может отличаться от цены в магазинах сети. Внешний вид книги может отличаться от изображения на сайте.
Платон Афинский — древнегреческий философ-идеалист, ученик Сократа, учитель Аристотеля. Именно с Платона философия формируется как система знания.
«Апология Сократа» — это первый сохранившийся текст Платона, написанный вскоре после суда над Сократом, и единственное его произведение, написанное не в форме диалога.
Так почему же Афинское государство убило Сократа?
Сократа, про которого дельфийская пифия сказала, что нет людей мудрее его.
Сократа, который вошел в историю своим «Я знаю, что ничего не знаю».
Сократа, который закончил свою речь на суде словами: «Но уже пора идти, мне — чтобы умереть, вам – чтобы жить, а что из этого лучше, никому не ведомо, кроме бога».
Все остальные произведения Платона имеют форму диалогов, в которых методом вопросов и ответов проясняются понятия долга и красоты, знания и невежества, истины и лжи, добра и зла.
В сборник включены диалоги «Евтифрон», «Критон», «Федон», посвященные последним дням Сократа, а также «Пир» и «Федр».
Описание
Характеристики
Платон Афинский — древнегреческий философ-идеалист, ученик Сократа, учитель Аристотеля. Именно с Платона философия формируется как система знания.
«Апология Сократа» — это первый сохранившийся текст Платона, написанный вскоре после суда над Сократом, и единственное его произведение, написанное не в форме диалога.
Так почему же Афинское государство убило Сократа?
Сократа, про которого дельфийская пифия сказала, что нет людей мудрее его.
Сократа, который вошел в историю своим «Я знаю, что ничего не знаю».
Сократа, который закончил свою речь на суде словами: «Но уже пора идти, мне — чтобы умереть, вам – чтобы жить, а что из этого лучше, никому не ведомо, кроме бога».
Все остальные произведения Платона имеют форму диалогов, в которых методом вопросов и ответов проясняются понятия долга и красоты, знания и невежества, истины и лжи, добра и зла.
В сборник включены диалоги «Евтифрон», «Критон», «Федон», посвященные последним дням Сократа, а также «Пир» и «Федр».
АСТ
Как получить бонусы за отзыв о товаре
1
Сделайте заказ в интернет-магазине
2
Напишите развёрнутый отзыв от 300 символов только на то, что вы купили
3
Дождитесь, пока отзыв опубликуют.
Если он окажется среди первых десяти, вы получите 30 бонусов на Карту Любимого Покупателя. Можно писать неограниченное количество отзывов к разным покупкам – мы начислим бонусы за каждый, опубликованный в первой десятке.
Правила начисления бонусов
Если он окажется среди первых десяти, вы получите 30 бонусов на Карту Любимого Покупателя. Можно писать неограниченное количество отзывов к разным покупкам – мы начислим бонусы за каждый, опубликованный в первой десятке.
Правила начисления бонусов
Диалоги. Апология Сократа
Классика философии
Хорошая книга для учёбы
Плюсы
Хорошая цена
Книга лёгкая и небольшая, поэтому её удобно носить на пары
Минусы
Мягкая обложка легко мнётся
Книга «Диалоги.
Апология Сократа» есть в наличии в интернет-магазине «Читай-город» по привлекательной цене.
Если вы находитесь в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Казани, Екатеринбурге, Ростове-на-Дону или любом
другом регионе России, вы можете оформить заказ на книгу
Платон
«Диалоги. Апология Сократа» и выбрать удобный способ его получения: самовывоз, доставка курьером или отправка
почтой. Чтобы покупать книги вам было ещё приятнее, мы регулярно проводим акции и конкурсы.
Диалог Аристотеля с Сократом: О никомаховой этике | Отзывы | Notre Dame Philosophical Reviews
Любой, кто читает эту невероятно наводящую на размышления книгу, должен сначала решить, чего он или она ожидает от произведения в жанре «постановка фигур в диалогах». Мне кажется, что работы, в которых философ X ведет диалог с философом Y, позволяют сделать три типа утверждений: (1) биографических утверждений о том, что любое полное описание психологической жизни X должно включать Y; (2) оценочные утверждают, что, поскольку X намеренно сконструировал предпосылки и выводы в качестве ответов на Y, то, что X имел в виду и имел в виду в этих утверждениях, не может быть понято без признания влияния Y; и (3) эвристика утверждает, что читатель должен помнить Y при рассмотрении X, поскольку это выявит некоторые аспекты работы X, которые в противном случае были бы упущены.
Ни в одном месте этой работы Бюргер не выходит на территорию истории или биографии (1). Более того, она прямо заявляет во Введении, что ее работа не является оценочной в смысле (2): работа предлагается «не в духе эмпирического утверждения о том, что имел в виду Аристотель, когда писал Этика , а как инструмент интерпретации, если судить по философским результатам, которые он дает, в частности, раскрывает лежащий в его основе аргумент, движение которого составляет произведение как единое целое» (стр. 5). Бюргер действительно достигает той целостности, которую она сама устанавливает в качестве критерия успеха, хотя, как я докажу в конце этого обзора, это имеет свою цену.Но читатели, которые с самого начала питают отвращение к эвристическим (3) прочтениям Никомаховой этики , вероятно, не понравится книга Бургера.0013
Обзор
Те, кто, тем не менее, заинтригован возможностью рассматривать Этику в целом с новой точки зрения, найдут в этой книге удивительное предложение: всю Никомахову Этику можно читать как расширенную дань уважения Сила сократовской этики.
На первый взгляд, это должно звучать довольно странно, особенно учитывая непримиримые нападки Аристотеля на две известные позиции, которые он сам приписывает Сократу, а именно, что добродетель есть знание и что акрасия невозможна. Но догадка Бюргера состоит в том, что эта сильная версия интеллектуализма, вызвавшая столько критических замечаний, представляет собой мультяшную интерпретацию настоящей философии Сократа. Подобно Сократу, Аристотель считает, что этика сосредоточена на вопросе о хорошей жизни для людей, а соломенная версия сократовской этики, которую мы видим в «Этике », на самом деле является просто диалогической фольгой, которую Аристотель использует для разработки своих собственных тонких этических принципов. теория. В конце концов, позиция, на которой остановился Аристотель, очень похожа на позицию сложной фигуры в диалогах Платона — «Платонического Сократа» или, возможно, если вы думаете, что сам Платон использует Сократа для отстаивания своих собственных взглядов: Сократ Платон».
Как могла Никомахова этика в целом быть сократической? Бургер считает, что работа примерно делится на две основные части: книги I-VI и книги VI-X (книга VI служит своего рода «стержнем» для двух частей), причем каждая часть следует аналогичному движению вперед и назад. . Оба начинают с предположения, что интеллектуальная добродетель объединяет всю добродетель. Затем, словно пытаясь дистанцироваться от позиции, которая звучит так по-сократовски, Аристотель вводит новые соображения, которые, по-видимому, делают невозможным единство добродетели. Но затем, когда он исследует все последствия этих дополнений, он обнаруживает, что они не различают добродетели, как предполагалось изначально, и, в конечном счете, возвращается к гораздо более сократической теории, в которой доминирует интеллектуальная добродетель.
Конкретные приливы и отливы первой секции распадаются следующим образом. Разрабатывая описание счастья, Аристотель завершает свой знаменитый аргумент о функции открытием, что отличительной функцией человека является «некоторая практика ( praktike ) того, что имеет логоса ».
Поскольку, рассуждает Бюргер, это утверждение касается действия, кажется, что совершенство практического разума — phronēsis — должно быть человеческой добродетелью. Но Аристотель немедленно пытается подавить любой сократический подтекст, который может иметь это открытие, утверждая не только, что существует множество добродетелей, но и утверждая, что есть два принципиально разных вида добродетели, потому что сама душа состоит из двух видов частей (глава 1). В полностью антисократическом стиле Аристотель продолжает развивать теорию, которая поддерживает идею независимой области добродетели характера. Он настаивает на том, что добродетель характера — это не просто приобретение logoi от учения, как предполагает Сократ в Федоне , но продукт привыкания к различным душевным страстям; действительно, добродетель характера в конечном итоге понимается как способность избегать двух эмоциональных крайностей (глава 2). Наконец, в своем подробном описании добродетелей индивидуального характера он не пытается узаконить их, помещая в сферу phronēsis , а скорее утверждает, что эти добродетели получают свою ценность из независимых стандартов красоты (9).
от 0003 до калон ) и справедливости (глава 3).
Так продолжается попытка удержать интеллектуала в страхе от книг II до V. Но Бюргер обнаруживает неуверенность в жизнеспособности этой явно антисократической теории. Во-первых, хотя Аристотель отождествляет добродетель с избеганием двух крайних состояний характера в конце книги II, он никогда не объясняет, как этот способ теоретизирования добродетели согласуется с описанием, которое он дал в начале этой книги, согласно которому добродетель есть действие в соответствии с logos , как это определил бы phronimos . Более того, в то время как его формулировка справедливости начинается с подчеркивания всеохватывающих стандартов, к концу его рассказа мы обнаруживаем, что он признает, что именно phronēsis делает справедливость возможной. Наконец, хотя Аристотель использует красоту, чтобы отличить подлинную добродетель от поддельной в своем анализе первых пяти добродетелей характера (смелость через величие души), он полностью отказывается от этого стандарта при обсуждении остальных добродетелей (надлежащая любовь к чести через остроумие).
К тому времени, когда Аристотель в конце шестой книги прямо провозглашает единство добродетели, настаивая на том, что добродетели характера не могут существовать независимо от phronēsis , читатель не должен удивляться. Она наблюдала, как Аристотель терял уверенность в этой независимости в течение трех предыдущих книг.
В то время как книга VI, таким образом, представляет собой отступление и признание определенного типа интеллектуализма, Аристотель не полностью вернулся к позиции книги I, которая предполагала, что phronēsis является доминирующей человеческой добродетелью. Ибо в книге VI мы узнаем, что, хотя центральность phronēsis влечет за собой зависимость этической добродетели, phronēsis сама по себе играет вторую скрипку после интеллектуальной добродетели sophia . В то время как книга I и последующее обсуждение этической добродетели, возможно, привели нас к мысли, что кто-то вроде Перикла был воплощением добродетели, книга VI проясняет, что человек, воплощающий добродетель, — это тот, кто организует всю свою жизнь вокруг цели мудрости.
— как многие досократики или даже как Сократ, фигурирующий в диалогах Платона (глава 4). Таким образом, несмотря на то, что точное представление о том, как интеллектуальная добродетель объединяет все добродетели, изменилось, Аристотель вернулся к тому, с чего начал, отстаивая позицию, которая звучит ужасно по-сократовски.
Следовательно, в этом месте текста Аристотель должен начать заново и сделать все возможное, чтобы найти лучший способ отличить себя от своего противника-интеллектуала. Поиск такого рода различения мотивирует книгу VII: Сократ считал, что akrasia невозможно, а Аристотель отрицает, что это так, — и поэтому здесь, несомненно, у Аристотеля есть явное противопоставление, которое позволит ему отличить свою позицию от Сократовский интеллектуализм раз и навсегда. И на первый взгляд кажется, что Аристотель преуспевает: в то время как Сократ считает, что только невежество объясняет, почему люди приходят к неправильным этическим выводам, Аристотель полагает, что агент принимает неверную посылку в момент принятия решения по «физиологической» причине.
. Тем не менее, по мере того, как Аристотель углубляется в проблему akrasia , он находит, что объяснение того, почему некоторые люди способны сохранять истинные мнения, несмотря на такие причины, заключается в том, что они обладают phronēsis … во многом так, как утверждал бы сам Сократ (глава 5).
И снова Аристотель сделал все возможное, чтобы дистанцировать свою теорию от интеллектуализма, только для того, чтобы снова оказаться в лоне Сократа. И теперь, после двух неудачных попыток, Аристотель как бы бросает полотенце и полностью отдается Сократу в книгах с VIII по X. Во-первых, описывая полную дружбу, которая может иметь место только среди добродетельных, Аристотель отбрасывает метафизическое объяснение души, согласно которому она есть целое с частями, заменяя это объяснение «логикой сущности, которая делает разум, каково бы ни было его разнообразие функций, объединяющим принципом тождества, конституирующим самость» (стр. 173). Добродетельные люди — это уже не те, кто гармонизирует идиосинкразическую смесь иррациональных и рациональных частей, а скорее те, кто культивирует безличный и анонимный ум.
Это метафизическое изменение души также делает возможным великое примирение того, что было постоянным противоречием между этическим и интеллектуальным совершенством, политикой и философским поиском истины. Еще в книге I из Этика было ясно, что дружба в политическом сообществе необходима для человеческого процветания; но теперь мы узнаем, что совершенные версии такой политической дружбы предполагают взаимодействие разумов друг с другом. Другими словами, книги VIII и IX показывают нам, что кульминацией политической дружбы является дружба философов, основанная на диалоге (глава 6). Когда же Аристотель принимает «эксклюзивистскую» концепцию счастья ближе к концу «Этики ».0004, резко меняя положение во многих важных вопросах и занимая позицию, из-за которой может даже показаться ошибочным предположение, что душа зависит от тела, читатели должны видеть, что Аристотель уступил Сократу. В самом деле, подойдя к заключению Этики и имея теперь возможность обдумать весь ход рассуждений, мы можем видеть, что эта работа не просто заканчивается сократовским учением.
Наоборот, мы видим, что вся Никомахова этика был своего рода поступком — непрекращающимся диалогом между философами. Аристотель провел десять книг, формулируя компромисс между «сократовским» взглядом и своим собственным крайне анти-«сократическим» взглядом, заканчивая парадоксальным утверждением, что наши этические действия должны быть ориентированы на неэтическое теоретическое созерцание. Этика была аристотелевской версией платонического диалога (глава 7).
Оценка
В таком кратком обзоре невозможно отдать должное тонкости и плотности работы Бюргера. Действительно, мой набросок грозит предположить, что Диалог Аристотеля с Сократом несколько шаблонен, но ничто не может быть дальше от истины: читатель будет наполнен неподдельным чувством предвкушения, когда эта работа приближается к своему кульминационному заключению. Более того — и это аспект работы, заслуживающий особой похвалы, — вся монография изобилует интересными наблюдениями о связях между пассажами Никомаховой этики и конкретным обменом мнениями в различных диалогах Платона.
Бюргер — автор, у которого огромное количество идей о самых разных отрывках у обоих авторов, и я думаю, что исследователи Платона сочтут эту работу столь же проницательной, как и те, кто сосредотачивается на Аристотеле.
Однако я опасаюсь, что огромное количество наблюдений, которые Бургер хотел сделать в этой книге, могло способствовать тому, что я считаю одной из самых больших ее проблем: книга часто читается так, как будто она подвешена между различными проектами, не зная, он должен стремиться быть комментарием к Никомаховой этике или, скорее, должен довольствоваться тем, чтобы быть монографией, защищающей сфокусированный толковательный тезис. Меня беспокоит то, что Burger пытался сделать и то, и другое, и в результате конечный продукт не имел успеха ни в том, ни в другом. Подобно комментарию, эта книга проходит в последовательном порядке каждую главу и основной выпуск 9-й главы.0003 Этика . Тем не менее, в реальном комментарии можно было бы ожидать гораздо большего анализа особенно спорных и запутанных отрывков, а также обсуждения вопросов толкования и споров вокруг них.
Вместо этого, поскольку Бургер не хочет увязнуть в каком-либо конкретном научном споре, который увел бы ее от основного повествования, Бургер поспешно выбирает сторону в этих дебатах с небольшими развернутыми аргументами (например, Бургер объявляет, что Аристотель, кажется, придерживается « эксклюзивистская» концепция счастья почти без защиты во время ее обсуждения X.7-8). С другой стороны, если эту работу читать как монографию, защищающую тезис о том, что Этика представляет собой аристотелевскую версию диалога Платона, читатель удивится, почему ее заставляют проходить всю Этику , главу за главой, различие за различием, даже если Сократ никак не вовлечен в нее напрямую. Например, на участке текста со 153-й по 206-ю страницы (почти четверть книги) Сократ не появляется ни разу. Конечно, эти разделы по-прежнему стоят внимания читателя. Но Бюргеру, возможно, лучше послужили бы семь глав, выдвигающих семь независимых аргументов в пользу тезиса о том, что Этика является сократовской, а не семью главами, которые делят Этику на семь частей, каждая из которых получает квазикомментарий.
На самом деле, разделение Этики кажется одной из основных тактик Бюргер, позволяющих сделать ее тезис правдоподобным. Подобно фармакологу, у которого есть противоядие, но которому нужно открыть яд, который он может вылечить, у Бюргера есть интерпретация, которая мотивирует чтения, в которых Этика наполнена напряженностью, противоречиями и радикальными поворотами: почему работа может быть настолько чреватой? с трудом быть но своего рода диалогической беседой? Поэтому неудивительно, что Бюргер просит нас судить о ее работе «по философским результатам, которые она дает, в частности, по раскрываемому ею основополагающему аргументу, движение которого составляет произведение в целом»; ее фрагментарно Этика требует целостности. Однако вместо того, чтобы оправдывать таким образом ее диалогическую интерпретацию, я предпочел бы услышать гораздо больше об этих других «философских результатах». В конце концов, уже есть большое количество ученых, которые утверждали, что Никомахова этика составляют единое целое; это исследование продолжается, утверждая, что различные утверждения Аристотеля, сделанные в Этике , в том числе в проблемной книге X, все согласуются друг с другом.
Если цельность является основным преимуществом, которое мы получаем от работы Бюргера, тогда неясно, почему мы должны отворачиваться от этой общепризнанной научной базы. С другой стороны, если эвристика Бюргера раскрывает ряд увлекательных, но забытых философских идей, почему бы не посвятить главу исключительно их провозглашению, развитию и защите? Я определенно хотел бы прочитать работу, посвященную этим идеям, и я уверен, что другие читатели, которые найдут Диалог Аристотеля с Сократом как интересно, так и хотелось бы.
«Диалоги Сократа» Платона
«Диалоги Платона» (перевод Джоуэта) — это записанные диалоги Сократа в его защиту (Апология) от обвинений в атеизме и развращении афинской молодежи. Эта книга знакомит с диалектикой Сократа, и было здорово прочитать оригинальный пример «Сократовского метода» обучения, задавая вопросы, требующие логических ответов, чтобы привести ученика к определенному пункту или защитить свою позицию.
Нетрудно найти в Новом Завете отголоски диалектики Сократа и утверждения, сопоставимые с ними. Некоторые современные ученые находят довольно много (на самом деле слишком много), но некоторые из приведенных ниже цитат показались мне знакомыми, но я знаю, что читаю современный английский перевод, а не классический греческий.
Из его диалога с Евтипро мне пришла в голову мысль, что мудрость опасна только тогда, когда за ней следуют.
«Ибо человек может считаться мудрым, но афиняне, я подозреваю, не очень заботятся о нем, пока он не начнет передавать свою мудрость другим, а затем по той или иной причине, может быть, как вы говорите, от ревность, они злятся».
Сократ вводит логическую проблему того, как мы можем определить что-то как правильное или неправильное, «завистливое или благочестивое». Евтипро определяет «благочестивый» как все, что угодно богам, и считает себя благочестивым, подавая иск против собственного отца за то, что он считает несправедливостью. Сократ выводит из Евтипро признание, что боги могут не соглашаться между собой, какие действия завистливы или благочестивы, поскольку своими легендами они ссорятся, лгут, воруют, играют в фаворитов и т.
д. Далее Евтипро должен убедить присяжных, что Евтипро знает воля богов в этом вопросе. Euthypro, по сути, говорит: «Сейчас нужно идти», и у нас не остается четкого вывода по этому вопросу.
Извинения Сократа перед Мелетом составляют большую часть книги. Мелет обвиняет Сократа ad hominem в том, что он самый безбожный развратитель молодежи. На самом деле другие враги используют Мелета, чтобы вызвать кончину Сократа, а не обвиняют его сами. Считается, что Анит был вдохновителем и просто считал идеи Сократа опасными для греческой демократии, и ему не нравились отношения Сократа с его сыном. Сократ (и его ученик Платон) не сторонники демократии, так что это обвинение не лишено оснований. Из его апологии можно привести несколько хороших цитат:0013
«И меня называют мудрым, ибо слушатели мои всегда воображают, что я сам обладаю мудростью, которой не хватает другим; но правда в том, о мужи афиняне, что только Бог мудр; и Своим ответом Он намеревается показать, что человеческая мудрость ничего не стоит или ничего не стоит».
Сократ считает себя мудрым, потому что понимает, что ничего не знает.
«Я мудрее этого человека, ибо ни один из нас, кажется, не знает ничего великого и доброго; а он воображает, что знает что-то, хотя ничего не знает; а я, как ничего не знаю, так и не Таким образом, в этой мелочи я кажусь мудрее его, потому что я не воображаю, что знаю то, чего не знаю. После этого я пошел к другому, который считался мудрее первого, и образовал самый того же мнения. Поэтому я стал ненавистен ему и многим другим «.
…
«даже лучшие мастера, как мне казалось, впадали в то же заблуждение, что и поэты; ибо каждый, поскольку он преуспел в практике своего искусства, думал, что он очень мудр в других наиболее важных делах, и эта их ошибка затемнила мудрость, которой они действительно обладали».
Для него жить означало философствовать, а смерти нечего было бояться. Обратите внимание на его комментарий, когда он размышляет о его наказании перед присяжными:
«(Я) если ты скажешь мне, Сократ, на этот раз мы не будем возражать против Анита, и тебя отпустят, но при одном условии, что ты чтобы я больше не спрашивал и не размышлял таким образом, и что, если вас снова поймают на этом, вы умрете; — если бы это было условием, на котором вы меня отпустили, я бы ответил: афиняне, я чту и люблю вам; но я буду повиноваться Богу, а не вам, и пока у меня есть жизнь и сила, я никогда не перестану заниматься и преподавать философию».
О страхе смерти:
«Ибо страх смерти есть действительно притворство мудрости, а не действительная мудрость, являющаяся притворством знания неизвестного; и никто не знает, есть ли смерть, которую люди в своем страхе постигают к быть величайшим злом, но не быть величайшим благом».
Сократ не боялся смерти, потому что как философ он любил справедливость и истину. Только те, кто заботится о своих телах и временных страстях, должны бояться наказания в загробной жизни. В его диалоге с Федоном на эту тему мы узнаем, что Сократ считал, что наши души должны быть бессмертными и вечными. Они существовали где-то до рождения и обладали совершенным знанием. Наша жизнь тратится на повторное приобретение этих знаний. Как объяснялось позже в «Республике», ничто, что может навредить телу, не может навредить душе, поэтому, даже если тело погибает, душа не умирает. Сократ мог с радостью встретить загробную жизнь, потому что он ожидал воссоединения с богами и совершенным знанием. Он видел только Формы истины, там мы увидим истину.
(Я нахожу это сходным с комментариями апостола Павла о том, что в этой жизни мы видим как в зеркале, мрачно.)
Платон/Сократ считают тело злом по своей сути. Дихотомия духа и тела очень ясна как в «Диалогах», так и в «Республике». Именно Августин и Римско-католическая церковь, принявшие эту философию, создали столько проблем в сегодняшней церкви и ложную веру в дихотомию священного и светского.
«Ибо тело является для нас источником бесконечных страданий из-за простой потребности в пище, а также подвержено болезням, которые настигают нас и мешают нам в поисках истины: и наполняя нас такой любовью, и похоти, и страхи, и фантазии, и идолы, и всякого рода безумие мешают нам иметь, как говорят люди, даже мысли. Ибо откуда приходят войны, и распри, и раздоры? плотские похоти?Ибо войны вызываются сребролюбием, а деньги нужно приобретать ради и на службу телу, и вследствие всего этого время, которое должно быть уделено философии, теряется. .»
Приведенная выше цитата также напоминает комментарий Иисуса о том, что любовь к деньгам является корнем всех зол.