Презентація до теми «Технологія перевернутий клас, сугестивна технологія,евристична технологія»
Про матеріал
Технология
«Перевернутый клас»(слайд1)
История возникновения
технологии(слайд2)
•Первооткрывателями считают учителей химии Аарона Самса и Джонатана Бергманна.
•Чтобы не стоять изо дня в день у доски, объясняя новый материал, они записали и выложили видеолекции и обучающие занятия для учеников старших классов в интернет.
•Этот формат понравился школьникам, и учителя всего мира, воодушевившись примером коллег, стали записывать свои видеолекции.
Что это такое(слайд3)
•Перевёрнутое обучение (flipped learning) подразумевает, что вместо традиционного домашнего задания учащиеся смотрят видеолекции в сети подготовленные учителем, то есть самостоятельно проходят тот материал, который должны были бы пройти в классе. А на уроке вместе с учителем выполняют практические задания, закрепляя теоретические знания.
•Иными словами, дома дети выполняют классную работу, а в классе — домашнюю, перевернув тем самым процесс обучения.
Как это работает(слайд4)
•Учитель при помощи специальных электронных программ записывает лекцию, размещает её на доступном классу ресурсе, делает рассылку ученикам или «сбрасывает» её на информационный носитель ученика.
•К материалу может прилагаться небольшое задание для того, чтобы ученик сам мог себя проверить.
•Место, время, темп и количество просмотров обучающего видео учащийся определяет сам, дополнительные вопросы можно задавать учителю на сайте класса.
Недостатки традиционной модели урока
« Учитель объясняет новую тему ученику» (слайд5)
•1. Ученик 1: я не успеваю записывать за учителем все выкладки с доказательством теорем, хроникой исторических событий, биографии великого поэта!..
•2. Ученик 2: от обилия сокращений и неаккуратного почерка я перестаю понимать собственные записи.
•3. Ученик 3: мне скучно. Это все я могу прочесть в учебнике, интернете.
•4. Учитель 1: одну и ту же тему я повторяю многократно для разных классов в параллели.
•5. Учитель 2: остается совсем мало времени для отработки изученного, а проверить домашнее задание на следующем уроке не всегда удается.
Плюсы «перевёрнутого урока» (слайд6)
•1. Ученики получают в качестве домашнего задания учебное видео или электронный образовательный ресурс для изучения нового материала. До следующего урока они должны его внимательно просмотреть. Это можно сделать в любое удобное время, в удобном месте, просмотрев угодное количество раз сложные теоретические блоки.
•2. Учитель однажды готовит учебное видео или электронный ресурс, предлагая собственные разработки или заимствованные у авторитетных коллег.
•3. Учитель на уроке имеет возможность качественно организовать учебную деятельность, вовлекая в разные виды работ всех учеников класса.
Роль учителя(слайд7)
•В процессе перевёрнутого обучения ни в коем случае нельзя умалять. Педагог должен вдохновить, поддержать, заинтересовать, словом, оказать всестороннюю поддержку. Именно он подводит школьников к пониманию, что самостоятельно добытые знания становятся достоянием человека.
•Самая большая проблема — неготовность педагогов работать по системе смешанного обучения, в том числе низкий уровень владения технологиями.
Советы по организации модели «Перевёрнутый класс»: (слайд8)
•1. Каждое учебное видео или электронные образовательные ресурсы сопровождайте четкими учебными целями и поэтапной инструкцией.
•2. Обязательно сопровождайте каждое учебное видео заданием. Если видео не содержит задания, то предложите ученикам составить несколько вопросов к видео. Это могут быть вопросы общего характера и специальные вопросы к отдельным фрагментам видео.
•3. Привлекайте учеников к написанию конспектов или небольших заметок по просмотренному видео.
Суггестивная технология(слайд9)
История применение суггестии в педагогической практике появилось впервые в Болгарии в 1966 г.
Суггестология – одно из научных направлений, теоретические и экспериментальные положения которой формируют суггестивную часть суггестивной педагогики.
Главным методом суггестопедической технологии является метод релаксопедического обучения.
Особенности суггестивной технологии: (слайд10)
— Релаксопедическое обучение дает возможность точно ориентироваться на различные возрастные аудитории обучаемых, в том числе и школьников.
— Ускоренное обучение определяет организацию и методику занятий,
которая требует отказа от традиционной системы обучения.
— Организация релаксопедического обучения не требует специального оборудования.
— В основе релаксопедического обучения лежит психическая саморегуляция, которая имеет большое профилактическое значение.
— Основным условием эффективности в ряде методов ускоренного
обучения является специальная подготовка преподавателя, который
должен обладать определенными психическими качествами.
Данный
метод дает возможность любому преподавателю овладеть приемами
психосаморегуляции.
Структура релаксопедического тренинга релаксации предполагает три этапа: (слайд11)
1. Создание необходимого психологического настроя и ознакомление стеоретическим материалом (кратко) от 3 до 5 мин.
2) а) «Ввод» или «погружение» в релаксацию. Для этого необходимо удобно сесть, принять позу «кучера на дрожках», расслабиться, ни о чем постороннем не думать, сосредоточить свое внимание на словах преподавателя (звучит тихая, спокойная музыка, глаза закрыты).Вводятся формулы внушения «вы совершенно спокойны, вам хорошо и приятно… никаких волнений и неприятных мыслей нет». б) Подается
необходимая психотерапевтическая информация, в обучении –лексический материал (от 8 до 15 мин.).
3. Заключительная стадия релаксопедического тренинга – вывод из релаксации. Важное значение приобретают формулы внушения (суггестии), направленные на формирование уверенности в своих силах,
закреплении материала в памяти и активизации психических процессов (от 3 до 5 мин.
).
Например: «Мысли, образы, чувства четкие, яркие, ясные… голова свежая, чистая… память отличная… Ваше тело наполняется бодростью, здоровьем,уверенностью в своих силах… Умственная работоспособность
восстанавливается и увеличивается. Вся программа остается в памяти, откройте глаза…, встаньте. Встряхните руками… Настроение бодрое,отличное…».
Релаксационные психотренинги стимулируют(слайд12)
Таким образом, релаксационные психотренинги стимулируют работоспособность, снимают утомление, мобилизируют все психические резервы.
Технология эвристического обучения(слайд13)
Наиболее полно эта технология представлена в работах профессора А. В. Хуторского[1]. Она предполагает перестановку акцентов с содержания на цели познавательной деятельности. В традиционном обучении организационные формы конструируются на основе установленного содержания образования. При конструировании занятий эвристического типа приоритет отдается целям творческой самореализации детей, затем – формам и методам обучения и лишь потом – содержанию учебного материала.
Технология эвристического обучения А. В. Хуторского характеризуется следующими особенностям: (слайд14)
1. Все вопросы темы изучаются последовательно в соответствии с порядком, предложенным учебной программой или учебником. Материал творчески перерабатывается и усваивается учениками постепенно, шаг за шагом. В ходе занятий ученики выполняют и обсуждают творческие работы по изучаемым вопросам. Данная структура оптимальна для традиционной классно-урочной формы обучения.
2. Материал темы рассматривается сразу как единый логический блок, который затем прорабатывается на отдельных занятиях. Ученики составляют и защищают собственные концепты темы в начале и в конце ее изучения. Диагностике и оценке подлежат изменения в ученических концептах. Реализация данной структуры занятий эффективна как в классно-урочной форме обучения, так и в форме эвристического погружения.
3. Последовательно рассматриваются различные концепты темы – исторический, методологический, экологический, технический и др.
, имеющие знаковую, образную или символическую форму представления информации по теме. Концепты предлагаются учителем или составляются учениками. Такая система занятий эффективна в метапредметном обучении, поскольку развивает разнонаучный подход к изучению единых образовательных объектов.
4. Учебные занятия по теме проводятся преимущественно одного типа, например, организуется практикум по эксперименту или решению задач, т.е. вся тема изучается на основе опытов либо с помощью задач. Происходит погружение учеников в определенный вид деятельности. Образовательной доминантой выступает деятельность учеников, а содержание материала оказывается вторичным и вариативным.
5. Тема изучается дифференцированно. Для этого ученики делятся на группы по целям, склонностям или желаниям, например «теоретики», «экспериментаторы», «историки». Все группы занимаются одновременно, каждая по своему плану, разрабатывая тему в своем аспекте. Периодически проводятся коллективные уроки, где группы обмениваются полученными результатами, обсуждают возникшие проблемы, корректируют дальнейшую работу.
Для обозначения общих связок в работе применяются лекции учителя. Эта система занятий более вариативна, чем предыдущая, поскольку предполагает выбор учениками доминирующих видов их деятельности.
6. Структура занятий опирается на технологические этапы создания и развития эвристической образовательной ситуации. На первых занятиях происходит обеспечение мотивации деятельности, постановка проблемы. Затем организуется индивидуальное или коллективное решение проблемы, демонстрация и обсуждение полученных результатов. После этого изучаются культурно-исторические аналоги, формулируются результаты, проводятся рефлексия и оценка деятельности.
7. Учащиеся группами и (или) индивидуально выбирают творческие задания по общей теме, над которыми работают по индивидуальным программам как в школе (в лаборатории, мастерской), так и вне школы (дома, в библиотеке). Ученики пишут сочинения, выполняют исследования, изготавливают технические конструкции. Регулярно по общему расписанию проводятся коллективные занятия, на которых рассматриваются основы темы, заслушиваются отчеты о выполнении программы
Суггестология – наука о внушении
«Чтобы знать теорию предмета, надо знать историю предмета», — учил Гегель.
Однако в рассказе о суггестологии (науке о внушении) воспользоваться мудрым указанием философа трудно — уж очень неясен сам предмет и расщеплена его история: с одной стороны, она создается у нас на глазах, с другой — уходит своими корнями в далекое прошлое, в древние оккультно-мистические школы, с третьей — опирается на ежедневную практику врачей, педагогов, артистов. По-видимому, история суггестологии будет написана после завершения ее теории… Тогда вся многообразная активность на этом поприще будет, вероятно, вежливо именоваться «донаучной стадией суггестологии». Только тогда, наверное, и будет выполнено указание Гегеля и на свет явится История Науки, переписанная задним числом на основании новейших научных достижений.
Поэтому давайте попытаемся смотреть пока только вперед и вот что понять: останется ли «крещение» суггестологии в ранг науки актом признания трудов и настойчивости ученых, сумевших убедить ученые советы в ее необходимости (ведь наука, как шутят французы, это то, по чему можно защитить диссертацию), или же суггестологии суждено стать подлинной Наукой.
А это значит, что она привлечет к себе новые, молодые силы, результаты ее начнут жить независимой жизнью, их будут воспроизводить, использовать, развивать (в том числе и те, которые считаются пока фантастическими, — скажем, запоминание в эксперименте 1000 иностранных слов за один сеанс обычными людьми в нормальном состоянии бодрствования), и в конце концов новая наука принесет неожиданные плоды в психологии, кибернетике, педагогике…
Что же это такое — суггестология? Не рискую ли я пополнить унылые ряды бесплодных фантазеров, «обобщая на цивилизацию», хотя и важные, но вполне локальные достижения? Что толкнуло автора на такие обобщения?
Итак, почему родилась новая наука? В течение веков создавалась и совершенствовалась система упражнений и навыков в физическом труде и спорте — и в то же время в области умственного труда, кроме общих рекомендаций о разумном чередовании труда и отдыха, в массовой практике нет ничего и по сей день. Это тем более странно именно сегодня, когда в умственную деятельность втягиваются миллионы людей, когда способность порождать знания ценится выше физического совершенства, когда… одним словом, когда производство информации стало энергично прогрессирующей формой занятости.
В этих условиях защита людей от непосильного умственного и нервного перенапряжения из вопроса профилактической гуманности превращается в проблему жизни и смерти.
Накопление информации принято понимать как возрастание ее количества, подлежащего усвоению. Так ли это? Ведь информация стареет быстрее товаров, а действительно необходимой информации для принятия ответственных решений на самом деле человеку часто не хватает… Не хватает — это уже бесспорный факт. И потому тоже бесспорным становится следующий факт, к которому пока мы все так трудно привыкаем: одна из важнейших задач современной науки о человеке состоит в том, чтобы научить человека быстро находить и усваивать полезную и «выводить» использованную и устаревшую информацию.
Создать, если угодно, вторую природу человека, такую же естественную, как обмен веществ. По-видимому, единственный способ это осуществить — воспитать в человеке потребность непрерывно учиться и самосовершенствоваться. Но тогда и потребность эта должна быть «естественной», то есть не построенной на волевых усилиях и понимании необходимости, а органичной, такой же, как желание есть и пить.
Может быть, эту задачу можно будет осуществить с помощью машин? Ведь они в скором времени в изобилии будут поступать на интеллектуальный рынок. Так будет ли задача этим решена? Или все-таки кризис в сфере обучения и переобучения нельзя преодолеть с помощью технических устройств, где отстоялись научные идеи уже ушедших десятилетий?
Один из главных козырей сторонников машинизации обучения общеизвестен — это убежденность, что память человека ограничена и без внешней помощи ей не справиться с информационными нагрузками. До самого последнего времени трудно было что-то противопоставить этому всеобщему мнению: нельзя же всей науке пересматривать отстоявшиеся выводы только потому, что некоторые субъекты обладают феноменальной памятью и демонстрируют это свое качество на специальных сеансах или другим подходящим способом. И, тем не менее, явное несоответствие этих пессимистических выводов фактам реальной жизни обнаруживается на каждом шагу.
Дети не знают, что у взрослых существует «проблема памяти»: маленький человек поглощает за день такие порции «информации», перед которыми в панике отступит любой нормальный взрослый, если перевести на его язык «информационный рацион» ребенка.
Откуда у взрослых возникла эта неуверенность в возможностях своей памяти? Быть может, из рационального знания об ее структуре и функциях? Вряд ли. Сегодня даже специалисты вынуждены признать, что им известно назначение лишь четырех процентов субстрата нашего мозга.
Представления об ограниченных возможностях нашей памяти внушило людям историческое развитие педагогики. Во все времена учебный процесс опирался на представление о том, что запоминание материала — это трудная работа, что только прилежание и усидчивость будут вознаграждены. Главной мерой инерции учебного процесса стала память, и люди постепенно свыклись с тем, что ресурсы ее, к сожалению, ограничены. И если бы какой-нибудь чудак на уроке иностранного языка стал бы задавать не 20—30 новых слов, а 200—300, его или подняли бы на смех, или привели в чувство административными мерами.
…Как то к болгарскому психотерапевту доктору Георгию Лозанову, заведовавшему тогда единственным в стране кабинетом психотерапии, явился для регулярного сеанса пациент.
Это был средних лет электросварщик. Он был сильно утомлен и начал жаловаться: вот надо идти в вечернюю школу, а там задали стихотворение, а учитель прочел его вслух всего один раз, а дома учить времени нет, и устает он очень, и — вообще жизнь у сварщика не складывалась. «Тогда мы, — вспоминает доктор Лозанов, — помимо лечения его основного заболевания прибавили несколько лечебных процедур для повышения общего тонуса и, особенно для освежения его памяти. Через несколько дней сварщик явился к нам в сильном волнении и с порога заявил: «Что вы со мной сделали?! Это какое-то чудо! Меня как раз спросили это стихотворение. Я попытался его вспомнить — и вдруг сказал целиком, ни разу не сбившись. А?»
Что можно было ответить сварщику? Что он не мог вспомнить текст до лозановских процедур потому, что вместо слов в его памяти всплывал страх их не вспомнить? Что сидит в нем этот страх всегда, воспитанный за долгие годы заучивания и запоминания учебного материала? Что перед этим страхом он так же беспомощен, как кролик перед удавом, хотя, казалось бы, что мешает кролику, убежать: ведь ноги у «его по-прежнему на месте?.
. Однако ничего этого доктор Лозанов сварщику тогда не сказал. Зато, по его собственному признанию, только после этого случая он впервые задумался над тем, какие перспективы открывает внушение в нормальном состоянии бодрствования для расширения и улучшения памяти.
Вообще-то говоря, эта мысль вовсе не была каким-то неожиданным озарением. В недрах психотерапевтической практики давно созрело убеждение, что человек обладает скрытыми резервами памяти. Погружая людей в так называемое сновидное состояние сознания, удавалось добиться поразительного припоминания событий, особенно в опытах по возрастной регрессии, то есть внушению прошлого возраста. Например, исследованный Лозановым человек нарисовал какую-то картинку, когда ему внушили, что сейчас, на сеансе, ему восемь лет. Через несколько месяцев его родные принесли доктору случайно найденный в домашнем архиве рисунок, оставшийся с детских лет, — это была удивительно похожая на нарисованную в гипнотическом состоянии «девочку с зеркалом», даже надпись сохранила букву ять старого правописания.
Именно в опытах по гипнотической возрастной регрессии в клинике гипноза и возникло впервые представление о сверхприпоминании или сверхпамяти.
Но это гипноз. Личность человека в этих опытах участия не принимает. Гипноз лишь свидетельствует: в человеке существует какая-то неосознаваемая психическая активность, она, по-видимому, есть источник тех резервов личности, которые так поражают воображение посетителей гипнотических сеансов.
Лозанов имел полную возможность скептически относиться к массовым применениям гипноза вне узких клинических задач — сам он обладает сильнейшим даром гипнотического внушения…
И вот здесь начинается то новое, что составляет суть суггестологии: сверхприпоминание в гипнозе, запоминание во сне — это только проявления тех скрытых резервов личности, которые в гораздо более мощном виде могут и должны проявляться и в состоянии бодрствования, в состоянии крайней остроты и ясности сознания, в котором человек выжил и развился в борьбе с враждебными силами природы.
Если угодно, тлеющие угольки костра в кромешной тьме кажутся необычайно яркими, бушующее же пламя трудно разглядеть при свете Солнца даже вблизи…
Итак, неосознаваемый информационный поток. Но что это за очередное научное заклинание: «неосознаваемый информационный поток»? Что значат эти слова в применении к активной практической деятельности?
Человек привязан к природной и социальной среде тысячами каналов связи, по которым идет непрерывный обмен сигналами. Большая часть этих сигналов не отмечается сознанием и, стало быть, не «переживается». Объяснить, почему это так, вообще говоря, можно разными способами с помощью разных научных терминов или ярких ненаучных метафор. И все объяснения будут очень приблизительными. В самом общем виде они, очевидно, сведутся к следующему: дело, видимо, в том, что значительные колебания нашей среды обитания происходят не часто — будь то цунами, пожар или личная катастрофа. Жизнь же вынуждает организм принимать решения ежеминутно, каждый наш шаг по жизни — это шаг по неровной дороге.
И потому большая часть наших решений принимается неосознаваемо достаточно автономными системами организма без апелляции к «высшей инстанции» — сознанию. Весь этот мир неосознаваемых, то есть воспринимаемых органами чувств, но не доводимых до сознания сигналов, и есть область суггестологии. Этот неосознаваемый информационный поток обеспечивает сложнейшие акты приспособительного поведения.
Когда придет к нам полное понимание нейронной организации неосознаваемых форм психической активности? Не скоро! Но и теперь у нас есть способ «общаться» с этим «бессознательным» — надо просто работать с ним (ведь работают физики с понятием «вакуум», а спроси их, что это, и выяснится, что чем глубже физик, тем менее пуст вакуум).
Суггестология — суггестия — внушение. Попытки дать определение внушению предпринимали многие выдающиеся ученые.
Бехтерев определяет его как пересадку психического состояния без участия воли и даже без ясного осознания со стороны воспринимающего. По Павлову, внушение есть «самый упрощенный, самый типичный условный рефлекс для человека».
Экспериментальные исследования здоровых людей показали, что каждая личность обладает известной степенью выявленной внушаемости. Как пишет Лозанов, «мы формируемся как существа суггестивные, и лишь потом мы логифицируем нашу жизнь, пытаясь обрести целостность своего я».
Значительная часть информации из окружающего нас мира, поступающая через органы чувств, используется неосознаваемо в двигательной сфере. Вообще большая часть автоматических действий регулируется и управляется неосознаваемой психической активностью. При этом достигается гораздо большая точность и быстрота, чем, если бы все эти акты вначале надо было осмыслить, а потом направить. Сюда относятся и регуляция позы, и удерживание равновесия, и защитные перестройки при падении, и многое другое.
Конечно, неожиданное падение, не приводящее, скажем, к тому, что человек переломал себе руки и ноги, вещь достаточно впечатляющая, коль скоро мы ведем речь о тех механизмах, которые мы в себе, в своей повседневной жизни не осознаем.
Но как отсюда перебросить мостик к нашей главной теме и показать, что и в сфере интеллектуальной неосознаваемые процессы занимают столь же большое место?
Совместно со своим сотрудником Р. Трашлиевым доктор Лозанов разработал буквенно-азбучный тест для проведения экспериментов с особым типом раздражителей. Хотя по своей абсолютной силе такие раздражители и воспринимаются органами чувств, но если внимание в этот момент сосредоточено на каких-то других раздражителях, а эти остаются на «периферии» сознания, — то они сознанием не отмечаются. Поэтому их и считают тоже субсенсорными, то есть не отмечаемыми сознанием в момент восприятия.
Тест состоял в следующем. Испытуемым предлагалось для наблюдения в продолжение 10 секунд табло, на котором были написаны 12 букв латинского алфавита. После этого им раздавались листки, где в азбучном порядке был напечатан весь латинский алфавит и предлагалось подчеркнуть те буквы, которые они только что видели. Никто из испытуемых не знал, что, хотя предлагаемая комбинация букв была случайным набором, форма их расположения на табло напоминала одну из предлагаемых букв (в данном тесте она напоминала букву Z).
Потом в течение двадцати дней испытуемым день за днем в урочный час предлагалось вспомнить, какие же буквы они видели на табло.
И оказалось, что если на двадцатый день они воспроизвели на 11 процентов меньше букв, чем в начале, то букву Z они воспроизвели в два раза больше, чем в день непосредственной проверки. Сопоставление двух способов подачи информации показало, что с течением времени воспроизведение субсенсорно поданного материала приближается к воспроизведению материала, поданного сенсорным путем.
Восприятие информации из внешнего мира таким путем играет важную роль во всех человеческих отношениях — так считает доктор Лозанов. Скажем, при восприятии слова его содержание, отражающее его специфику, попадает в центр сознания, где подвергается критическому анализу, логической обработке и, наконец, получает соответствующий разумный ответ. Но мы реагируем не только на слово, а и на целый комплекс сопровождающих его раздражителей, мимику, выражение глаз, жест, интонацию, вообще на все, что связано с моментом его произнесения.
Эти раздражители остаются на периферии сознания, но потом выясняется, что достаточно нам услышать знакомую интонацию, увидеть тот жест, как в памяти немедленно всплывают целые гирлянды слов, фразы, выражения, которые в момент произнесения сопровождались этими интонациями, мимикой, жестами.
Эта объективная особенность человеческой психики широко используется в суггестивной методике обучения иностранному языку, разработанной Доктором Лозановым: за три с небольшим недели слушатели, начавшие с нуля, овладевают 2000 слов активного фонда. При этом, обучение происходит в обстановке, полного раскрепощения и не только не вызывает никакого утомления — но, напротив, приводит к ощущению отдыха. Быстрота, точность и экономичность суггестивных психических явлений имеют одинаково высокий уровень и у школьников и у взрослых, поэтому давно махнувшие на себя люди получают как бы второе дыхание.
Подробный анализ созданной доктором Лозановым методики обучения, получившей название суггестивной педагогики, или суггестопедии, будет, по-видимому, проведен на страницах научных трудов.
Здесь же мне хотелось бы ответить тем из читателей, которые научных трудов читать не будут, но воображение которых, натренированное научной фантастикой, немедленно начнет конструировать ситуации, где злоумышленники с помощью субсенсорно вводимых сигналов перелицовывают людей, превращая их в роботов из популярных антиутопий.
Обращаю внимание этих просвещенных читателей на то, что по каким-то причинам даже в антиутопиях некоторые люди проявляют поразительный иммунитет к неосознаваемо воспринимаемой информации, которая противоречит их внутренним установкам. В своей диссертации Лозанов пишет об этом так: «…подобно биологическим защитным средствам, личность имеет выработанные психические защитные средства против вредных воздействий. Это — исследованные нами антисуггестивные барьеры».
Первый антисуггестивный барьер — это барьер сознательного критического мышления. Когда внушаемая идея какой-то своей частью «всплывает» в поле сознания, то прежде чем быть реализованной, она подвергается осмыслению, ощупыванию, обсуждению, выяснению причин ее неожиданного возникновения.
В результате логически-критический барьер отбросит все, что не создает впечатления логической выдержанности.
К сожалению, указать оптимальную «высоту» этого барьера довольно трудно: жертвами внушения могут оказаться как люди с очень низким порогом, готовые поверить во что угодно, так и люди, воспитанные на высоких примерах определенной логической системы. «Чувство, что подается, идея хорошо логически обоснованная, как это ни парадоксально, может само по себе суггестировать, — пишет доктор Лозанов. — Авторитет логики, хорошо изложенной мысли, имеет огромную дополнительную суггестирующую силу».
Позвольте мне тут сделать небольшое отступление. Если вспомнить примеры из истории науки, с какой ожесточенностью боролись сторонники «самоочевидной» логики Аристотеля против диалектической логики или тщетно искали места под Солнцем творцы неевклидовых геометрий, то придется признать, что по своей бескомпромиссности эти полемики сравнимы лишь с борьбой светской науки против церкви… Даже после того, как Гёдель доказал свою великую теорему о том, что во всяком достаточно широком классе понятий обязательно существуют вопросы, на которые можно ответить, только расширив сам класс понятий — и, стало быть, абсолютно логически замкнутая система вообще невозможна, — каждая новая попытка «расширения класса сложившихся понятий» вызывает упругое сопротивление коллег, к такому пересмотру не готовых.
И еще одно замечание, может быть, не имеющее прямого отношения к тому, о чем идет речь, но чрезвычайно важное для тех, кто занят интеллектуальным трудом. Не замечали ли вы, что болезненная гипертрофия критически-логического барьера доводит человека до барьера мудрствования? Не замечали ли вы, что, в конце концов, личность становится творчески бесплодной?
Второй барьер, который лежит вне сознательно-критического мышления, — это неосознаваемый интуитивно-аффективный барьер против попадающих в психику внушений. Природа его, по-видимому, состоит в том, что существует врожденное недоверие живого существа к миру, где оно постепенно осваивается. Этот барьер отбрасывает все то, что вызывает чувство недоверия и неуверенности: неясные подозрения, вызванные неосознаваемыми признаками, приводят к тому, что личность реагирует деятельностью, обратной ожидаемой. Третий барьер — этический — приводит к тому, что внушения, противоречащие этическим принципам личности, не реализуются.
Выбирая средства внушения, суггестология идет своим путем, — она нащупывает подходы к резервам личности, скрытым в неосознаваемой психической активности, – с помощью средств, которыми испокон веков пользуется искусство.
«Гармония форм и красок, язык музыки, рифма, ритм захватывают и овладевают человеком намного более коротким путем, чем логика фактов и доводов, и доходят не только до сердца, но и до ума человека», — пишет Лозанов в своей необычной докторской диссертации, вобравшей в полторы тысячи страниц 20 лет работы. В одной статье нечего даже пытаться показать, как сложные средства суггестирования — авторитет источника информации, освобождение от груза ложных представлений, если хотите инфантилизация тех, кто воспринимает ее, — дополняются элементарными: двуплановостью, интонацией, ритмом; как в обстановке концертной псевдопассивности память поглощает огромные учебные программы, а люди при этом остаются отдохнувшими и веселыми.
Автор: И. Кранцев.
Чем бы ни была «суггестология», Пентагон был в ужасе от нее. • MuckRock
В отчете разведывательного управления министерства обороны за 1972 год около четырех страниц посвящено описанию и беспокойству по поводу «суггестологии», и название — наименее нелепая часть в ней.
Описанная в отчете как «новая «логия», определяемая коммунистическими странами как научное исследование внушения», суггестия должна была позволить людям использовать «неизвестные резервы, силы и способности человеческого разума». Согласно отчету, «в некоторых областях это пересекается с парапсихологией», что немного преуменьшено.
Что именно является и не является суггестией, немного туманно. Согласно отчету, «суггестология — это не гипноз. При таком методе обусловливания человек всегда находится в бодрствующем состоянии».
За исключением тех случаев, когда они не были.
А в другие разы — нет.
Теперь, когда нам (не)ясно, что такое суггестивология, что она делает и как работает?
Ну, во-первых, это поможет вам быстрее учиться! «Непосредственное воздействие на эмоциональный мир и интеллектуальную деятельность, на всю личность учащегося… создает условия для значительного повышения способности к запоминанию и более быстрому усвоению знаний».
Насколько быстрее? «В пять-пятьдесят раз быстрее». (Кроме того, это в основном йога.)
Хорошо, но как работает ? Настаивая на том, что это «не разновидность текущих методов», в отчете, кажется, объясняется, что это комбинация всех их. Суггестология предлагает использовать «все средства внушения — авторитетность, сложность, интонацию, музыку и т. д.». создать «благоприятный психологический климат в классе».
Видимо, это как-то «превращает тренировочный процесс в эмоцию радости». Это также, по-видимому, приводит к «освобождению» личности ученика. Что бы это ни значило.
По мнению авторов отчета, «поле внушения предоставляет дополнительные средства для контроля или изменения поведения». Возможно, США могли бы использовать его для защиты от методов допроса. «С другой стороны, Советы могут иметь возможность напрямую влиять на эмоциональную и интеллектуальную деятельность заключенного без его ведома».
Вполне логично, что авторы беспокоятся об этом, учитывая репутацию Советского Союза и России в отношении доброго и гостеприимного обращения с заключенными.
Вы можете прочитать соответствующий раздел отчета ниже, чтобы прочитать о предполагаемом медицинском использовании суггестивологии (что бы это ни было), или, если вам хочется тратить деньги впустую, вы все равно можете найти нелепую книгу на Amazon.
Нравится работа Эммы Бест? Поддержите ее на Патреоне.
Изображение Георгия Лозанова, «отца ускоренного обучения», сделанное Казом Хагиварой через Wikimedia Commons и под лицензией Creative Commons BY-SA 2.0.
Введение в суггестопедию — LITTA
Что такое суггестопедия?
Д-р Георгий Лозанов Суггестопедия — методология преподавания и обучения, основной целью которой является активация неиспользованных резервов мозга/психики учащихся. Он был разработан в 1970-х годах в Софии нейропсихиатром и психотерапевтом доктором Георгием Лозановым и его коллегами из Научно-исследовательского института суггестологии Софийского университета «Св.
Климента Охридского», а позже при участии лингвиста, исследователя музыкальной педагогики и создателя суггестопедического искусства доктора Эвелины Гатевой.
На самом деле приложение суггестологии в области педагогики. Суггестология была основана доктором Георгием Лозановым как наука о внушении. Внушение — универсальное явление, играющее важную роль в каждом коммуникативном случае повседневной жизни. По словам доктора Лозанова, « мы постоянно окружены внушающими влияниями. Если мы изучим их и осознаем их, тогда мы будем в лучшем положении, чтобы выбрать, на какие из них мы хотим повлиять».
Внушение также является мощным фактором в общении, способным активировать неиспользованные резервы каждого человека, которые в прошлом подавлялись негативными внушениями. Фактически Лозанов утверждает, что « Учитель-суггестолог проводит большую часть времени, де-внушая учеников, т. е. освобождая их от любых неблагоприятных влияний их прошлого. С самого рождения на нас влияют родители, друзья, учителя, общество, средства массовой информации, погода, пища, которую мы едим, и политическая среда, в которой мы живем».
Таким образом, суггестопедия – это педагогический подход, основанный на теории внушения, применяемый в педагогическом процессе с целью освобождения личности от всех негативных внушений об ограниченности человеческих возможностей, созданных социальной нормой. Из-за своего акцента на отказ от внушения социальной нормы и своей цели на высвобождение неограниченных резервных возможностей человеческого мозга и психики суггестопедия теперь также называется десуггестопедией и резервопедией.
Как развивался нынешний вариант Суггестопедии?
Первый вариант Suggestopedia (до 1970 г.) называется «клиническим вариантом Suggestopedia», потому что его упор делался на оптимальное использование внушения для запоминания огромного количества слов на иностранном языке в пределах в рамках научных исследований, проводимых в Институте суггестологии. Это был фактически прорыв в применении внушения к обучению в отличие от обычной практики клинического внушения в психотерапии, которая сочетала внушение с гипнозом.
Второй вариант (на протяжении 1970-х и 1980-х годов) характеризовался как «глобальный/художественный подход» из-за введения художественных средств в суггестивно-десуггестивный коммуникативный процесс, что, в то же время, привело к смещению акцент от простого запоминания словарного запаса к глобальному изучению языка и целостному изучению всех предметов. Этим развитием обязана доктору Эвелине Гатеве, которая присоединилась к доктору Лозанову в серии экспериментов в школах Болгарии и Австрии по оценке результатов обучения под влиянием искусства в целом и классического искусства в частности. Как сказал д-р Гатева: « суггестивная сила искусства глобально влияет, освобождает и стимулирует личность ”с невероятно высокими результатами обучения не только в изучении языка, но и в междисциплинарном школьном образовании.
Третий вариант (с 1990-х по настоящее время) – текущий вариант Suggestopedia , в котором обучалось большинство членов LITTA. Она известна как «Суггестивно-десуггестивная педагогика» и «Ресервопедия»: педагогика скрытых резервов разума.
По-прежнему полагаясь на искусство как на «величайшую форму внушения» и соблюдая принципы и средства суггестопедии, это новое развитие отмечено акцентом на де-внушении личности от социальной нормы суггестии, согласно которой «наши умственные способности значительно ограничены». ” и освобождая его от других возможных патологических внушений. Это освобождение личности осуществляется теперь не только художественными средствами, но и той освобождающей силой «гуманистической любви», которая естественно и искренне внушается педагогической установкой. Как следствие, роль преподавателя меняется с более отстраненной, выдающейся, несколько авторитетной личности на дружелюбного фасилитатора личностно-ориентированного процесса.
Что предлагает суггестопедия и какое отношение она имеет к современной жизни?
Согласно отчету ЮНЕСКО, суггестопедия является наиболее адекватной методикой борьбы с неграмотностью. Эксперты ЮНЕСКО в области медицины, психологии и педагогики подтвердили, что по сравнению с другими педагогическими подходами суггестопедия обеспечивает более быстрые результаты обучения, а также положительное влияние на личность и здоровье учащихся, в том смысле, что нет негативных побочных эффектов от обучения огромным объемы информации, такие как напряжение, усталость или другие дидактогенные заболевания.