Суждение это в философии: суждение | это… Что такое суждение?

Суждение (философия) — frwiki.wiki

Для одноименных статей см. Суждение .

Обезьяны как искусствоведы , 1889, Габриэль фон Макс .

В философии суждение означает процесс познания , а не судебный акт суждения. Термин суждение в философии двусмысленен , поскольку он иногда обозначает (с психологической точки зрения) психический акт, посредством которого мы подтверждаем, отрицаем и т. Д., Пропозициональное содержание , иногда (с логической точки зрения) само пропозициональное содержание. .

В XXI — ^м  веке, это первое определение , которое приобретает в языке повседневного.

Резюме

• 1 Суждение в классической философии
• 2 Суждение вкуса
• 3 Фактические и оценочные суждения
• 4 См. Также
• 5 Примечания и ссылки

Суждение в классической философии

Иллюзия Титченера  : два оранжевых круга одинакового размера.

Что меня обманывает, — суждение моего разума о том, что я воспринимаю, или мои чувства? Но сначала я уверен, что ошибаюсь?

Традиционное определение суждения рассматривает его как акт проповеди чего-либо: таким образом, сказать «собака прекрасна» означает приписать предикат «красота» субъекту «собака». Это классическое определение исходит от Аристотеля и было принято, в частности, Кантом , для которого суждение — это акт понимания, посредством которого последний добавляет понятие к эмпирической интуиции (я добавляю понятие красоты к эмпирической интуиции, т. Е. здесь к ощущению или восприятию собаки). В этом смысле суждение считается истинным, когда оно соответствует действительности  : если я говорю «это здание трехэтажное», это суждение верно, если здание действительно трехэтажное, а не пяти.

Парадигматический пример, представленный для отражения, — это пример оптических иллюзий  : когда я вижу фигуру слева (два оранжевых круга), я говорю, что «эти два круга имеют разный размер», я ошибаюсь.

Чтобы истолковать этот «обман», философы со времен античности разработали ряд размышлений, из которых возникла позиция большинства, поддерживаемых классической философией ( Декарт ). Он состоит в том, чтобы сказать, что обман или ошибка возникнут не из самого чувства, а из суждения, которое ум или понимание переносит на то, что он воспринимает. Таким образом, мы не ошибемся, если скажем, что оранжевые круги имеют одинаковый размер в соответствии с их «реальным» геометрическим размером, и я также не ошибусь, если скажу, что эти же оранжевые круги имеют разные размеры в соответствии с размером. « феноменальный вид , что я вижу, что есть в соответствии с моей точкой зрения (см поразительной теории симулякров от эпикурейского ).

Поэтому возникает проблема отношения между реальностью и явлением. Теперь, от Платона , который делает чувственный мир «копией» или «образом» умопостигаемого мира , наделенного до такой степени определенной онтологической реальностью , до Канта , который различает феномены (то, что нам представляется, « появляются », а не видимость) и ноумены , редко встречаются философы, которые полностью удалили всю онтологическую согласованность из того, что нам кажется.

Кант дополнительно отличается, в Критике чистого разума , между аналитическими суждениями , априори и синтетическими суждениями . Среди синтетических суждений он снова различал синтетические апостериорные , или эмпирические , суждения и синтетические априорные суждения . Это кроме того, отрицания существования этих последнего , которые , основанного, в начале XX ^E  века, центральные тезисы логического позитивизма из круга Вены ( Карнап и т.д.).

Суждение вкуса

Суждение не всегда познавательное суждение: оно также может быть, в соответствии с Критикой способности суждения о Канте , в «  суждении вкуса  ».

Фактические и оценочные суждения

С эпистемологической точки зрения мы можем глобально выделить два типа суждений: «фактические суждения» и «оценочные суждения». Суждение о фактах предполагает нейтральное и объективное наблюдение . Ценностное суждение включает оценку и субъективную оценку :

Пример фактических суждений:

• Дверь машины не закрывается должным образом
• Сегодня идет дождь и т. Д.

Пример оценочных суждений:

• «Музыкальная шутка» — одно из самых смешных произведений Моцарта.
• «У этого художника нет таланта» и т. Д.

Есть несколько способов провести различие между фактическими и оценочными суждениями. Мы можем, подобно логическому позитивизму ( Карнап , Альфред Айер ), рассматривать это как дихотомию: с одной стороны, будут суждения о фактах, описательные и объективные, а с другой — оценочные суждения, предписывающие и субъективные. Тогда научные утверждения будут соответствовать суждениям о фактах, а этические или метафизические утверждения — оценочным суждениям. Но можно также ослабить эту дихотомию, говоря только о различии между фактами и ценностями: это точка зрения, взятая Хилари Патнэм (2002), для которой факты и ценности переплетены друг с другом. Следовательно, для Патнэма различие фактов и ценностей больше не пересекается с различием объективности и субъективности. Патнэм опирается, в частности, на пример «  толстых этических концепций  » (

толстых этических концепций ), которые смешивают описательные и предписывающие аспекты. Эти дебаты имеют решающее значение для возможности принятия аксиологически нейтральной точки зрения и для концепции объективности, которая есть у человека — при условии признания возможной формы объективности, какой бы она ни была, чего не было бы в случае интегрального релятивизма. точки зрения , поддерживаемое Протагоре , в софистическом противнике от Платона .

Смотрите также

• Теория истины-соответствия
• Концепция и интуиция
• Diairesis (в Эпиктету )
• Мысль
• Проповедь
• Философия
• Рассуждения ( дедукция , умозаключение и т. Д.)

Примечания и ссылки

<img src=»//fr.wikipedia.org/wiki/Special:CentralAutoLogin/start?type=1×1″ alt=»» title=»»>

Понятие и суждение. Философия как духовное делание (сборник)

Понятие и суждение

1) Я попытался вскрыть систематически основные свойства всякого смысла как такового.

Смысл всякий и всегда сверхвременен; сверхпространственен; сверхпсихичен; идеален; объективен; тождественен; всеобщ; содержится во всяком мысленном акте; абстрактен; безубразен; феноменологически познаваем.

Если мы представим себе все эти основные свойства всякого смысла и даже признаем, что, может быть, все это верно, то может быть вопрос: к чему поднимать все эти груды тонкостей, зачем эта тяжелая артиллерия неудобопонятных различений; не лучше ли бесхитростное познание. Где просто, там ангелов со сто… не бесплотная ли это методологическая схоластика?

Принцип всякого методологического различения и отрыва: в самостоятельный научный и познавательный ряд должна быть и может быть выделена только та сторона единой и сложной данности, которая способна конституировать особый, специфический ряд отношений и своеобразных познавательных связей.

Научная методология есть учение о различных познавательных точках зрения и подходах к одному и тому же (с виду), но сложному и разностороннему познаваемому предмету.

Дан живой человек. Может ли одна определенная наука познать его? Нет. Необходимо деление. Это деление должно быть bene fundatum.

Не все в живом человеке пространственно. Есть сторона чисто временная: психическое не пространственно; оно не видимо, не слышимо, не движется, недоступно внешним чувствам. Законы движения, физики, химии не распространяются на психическое.

И вот физиология обособляется от психологии. Пространственно физическая сторона подвергается дальнейшему делению. Психическая также.

В психическом мы различаем акты мысли, в актах мысли – мыслимое, смысл. Необходимо новое познавательное выделение, ибо законы и связи смысла toto genere отличны от законов и связей переживаний, также как от законов и связей пространственных вещей.

(Признать этот тезис во всем его значении значит понять ту базу, на которой должна быть воздвигнута новая методология научного правосознания. Скажем вперед, что законы и связи правовых переживаний – особого; законы и связи внешних проявлений права – особого. Юридическую часть этого тезиса мы развернем в дальнейшем; логическая часть в значительной степени уже развернута.)

Каковы же законы и связи смыслов?

2) Смысл, единый в своем содержании, отделенный от других смыслов, есть понятие.

Итак, понятие есть смысл. Под понятием следует разуметь всякое мыслимое, взятое в своем логическом содержании или качестве.

Все, что относится к смыслу, относится и к понятию. Понятие сверхвременно; мышление о нем есть кусок душевной жизни. Размышление об узуфрукте есть мое психическое переживание; понятие узуфрукта есть логическое единство смыслов, а не кусок душевной жизни.

Понятие идеально; мыслительное переживание есть эмпирическая душевная реальность. Право-сознание как эмпирический факт душевной жизни может быть налицо или отсутствовать; понятие права, его логическое значение не может ни эмпирически быть, ни эмпирически отсутствовать.

Понятие объективно; переживание его субъективно. Один видит смысл наказания в его цели; другой в возмездии; третий в восстановлении утраченного метафизического равновесия. Логический смысл наказания, его понятие едино, неуклонно и не колеблется от этих субъективных односторонностей.

Понятие тождественно; переживание его изменчиво. Сущность самодержавия понимали разнообразно: то международная независимость главы; то неограниченность его компетенции полномочиями других государственных органов и т. д. Понятие самодержавия остается само по себе равным и тождественным: люди неправомерно употребляли одно слово для разных смыслов.

Понятие всеобще, ибо разумеется как устойчивое смысловое единство, кто бы ни думал о нем: усталый или бодрый, внимательный или невнимательный, бездарный или талантливый.

Понятие абстрактно и безо?бразно: нельзя, мысля сущность «уголовного», вводить в нее нечто от образного представления: секира у головы. Или построять понятие охранного отделения: это возмутительное (эмоция!) учреждение в Гнездниковском переулке (пространственный образ!), которое я хотел бы, чтобы его не было (воля!).

Итак, всякий смысл есть понятие. Далее.

Понятие, как и смысл, простое понятие невыразимо в функции других смыслов. Это как бы последняя категория мысли.

Таковы, например, понятия пространства, времени, ценного или же смыслы: точки, пустоты, нечто.

Возможно и в исследованиях часто необходимо условное принятие какого-нибудь смысла как простого; через него выражаются другие смыслы, а он остается неопределенным. Так цивилист не определяет понятий: права, нормы; естественник не определяет понятия бытия, знания и т. д.

Но если понятие составное, или, как говорят, оно имеет много признаков, то эти смыслы или признаки сочетаются непременно в цельное, смысловое единство, в смысловую монаду: единый сложный смысл. Ин-дивидуум.

Например, упрямство – неразумие; настойчивость – неразумная настойчивость.

Так: понятие есть единый, внутренно единый смысл.

3) Теперь будет понятно, если мы скажем, что отношения между понятиями образуют особый, специфически определенный порядок; отнюдь не совпадающий с порядком и связью временных переживаний и с порядком и связью пространственных вещей.

Важнее всего тождественность понятия: понятие таково, каково оно есть в своей логической сущности. Его нельзя изменить; малейшее уклонение смысла есть уже не измененное понятие, а другое, новое понятие.

Понятие не движется, как вещи в пространстве; они не меняются и не переходят одно в другое, как наши переживания.

Понятие всегда само себе равно. Оно неподвижно и неизменно. Здесь-то и получает свою полную силу закон тождества. Каждое понятие неизменно самому себе тождественно. Или в виде правила: каждое понятие должно мыслиться как неизменно самому себе тождественное.

Смысл А есть неизменно смысл А; смысл А + 1 есть уже смысл В. А не может стать А + 1; А не может стать В. А есть А. В есть В. И все тут.

Если два понятия имеют то же самое содержание, то это не два понятия, а одно и то же, единое, тождественное. В мире явлений не так: две одинаковые семикопеечные марки, вполне одинаковые и размером, и узором, и цветом, суть две разные марки; они не совпадают. Они вполне сходны, но не тождественны. Тождественен их смысл, их понятие.

Поэтому нелепо говорить: понятие государства эволюционировало в истории. Эволюционировала внешняя жизнь людей, организованных в единое государство; эволюционировало переживание государственной связи в душах людей; эволюционировало их мыслительное представление о государстве. Но понятие государства не могло эволюционировать. В разное время единым словом называли разные смыслы.

Отсюда закон тождества может быть истолкован как требование: чтобы каждому смыслу давалось одно-единственное название, столь же устойчивое, как и сам смысл. Чтобы два разных понятия не назывались единым словом. Чтобы ни один смысл не имел двух названий.

В нарушении этих правил кроется обильная возможность ложных суждений и мнимых выводов. Множество споров (о республике, о парламенте, о самодержавии, о сущности права, о юридическом лице) падают сами при соблюдении этого правила.

4) Этот отрыв надо продумать последовательно и до конца. Связь одного понятия с другими есть связь не «подвижно реальная», а неизменно идеальная (вопреки Гегелю). Правы Кант, Гербарт, Дробиш, Фолькман, Больцано и Гуссерль, настаивая на этом.

Понятия не возникают одно из другого и не влияют друг на друга. Их нельзя рассматривать генетически; возникают переживания понятий; возникает в душе сознание понятий. Влияют друг на друга психические состояния, вещи, мыслительные переживания, явления природы и общественной жизни. Но не понятия.

Понятия исследуются и определяются в своем логическом содержании и затем сравниваются и сопоставляются для открытия их постоянной, устойчивой и неизменной связи.

Нельзя определить вещь или переживание: их можно только описать, да и то всегда не сполна, несовершенно. Определить можно только смысл вещи, понятие ее; понятие переживания, смысл его.

Нельзя классифицировать вещь или переживание: они лежат в ряду временных связей (вещь – пространственно-временных), и потому связь их есть связь генетическая.

Вещи взаимодействуют причинно. Понятия причинно не взаимодействуют.

Вещи следуют друг за другом в пространстве и во времени. Понятия не следуют друг за другом в пространстве и во времени.

Снежинки падают вихрем. Понятия снежинок не падают вихрем. Это может быть даже единое общее родовое понятие «снежинки вообще».

Переживания наши взаимодействуют во времени, может быть, причинно, может быть, функционально, может быть, ассоциативно. Понятия, смыслы не взаимодействуют вовсе и никак и не следуют друг за другом во времени.

Истину, добро, красоту, право понимали в истории различно. Но это не значит, что было много разных истин, были разные «добры», «красуты», «правб». Логическая сущность права оставалась себе тождественна.

Вещи и переживания сочиняются друг с другом во времени. Понятия подчиняются и соподчиняются друг другу в своем идеально объективном, сверхвременном смысле.

5) Вы видите, что мы стоим перед формальным логическим учением о понятии, как оно трактуется in usu scholarum. Но это учение должно быть заострено и исправлено.

а) Понятие не есть непременно родовое понятие. Мыслить можно только индивидуальную вещь и единичное переживание. Например, чей-нибудь характер или данный карандаш. Следовательно, и индивидуальная вещь, и единичное переживание имеют смысл. Можно построить их понятие.

b) Поймем и призна?ем, что если в ряду смыслов, в порядке понятий, в связи логических сущностей участвуют и могут участвовать только объективные смыслы, только сверхвременные понятия, то индивидуальные вещи и единичные переживания не могут ни войти в объем понятий, ни участвовать в классификациях.

В объем понятий входят только их смыслы; в классификации участвуют только их понятия. Животных нельзя классифицировать – их можно разогнать только в разные клетки зверинца.

Выполненная на наших глазах казнь не есть вид уголовного наказания; смысл ее есть вид наказания. (Этим опровергается критика содержания объема у Больцано.)

с) Между вещью и переживанием, с одной стороны, и смыслом-понятием, с другой, есть, следовательно, непроходимая пропасть; но не онтологического характера (это не два бытия) и не метафизического, а методологического (категориального).

С этими исправлениями – формально логическое учение об объеме и содержании понятия и о родовом и видовом соотношении понятий – может (предварительно) получить свое полное значение.

Каждое понятие имеет свое содержание: т. е. совокупность объединенных в нем смыслов. Это содержание тождественно и неизменно.

Понятие, имеющее все содержание первого, но присоединяющее к нему новый смысл, есть новое, по отношению к первому – видовое и входящее в его объем.

Видовое всегда имеет все признаки родового плюс еще один (ближайшее видовое) или еще несколько.

Чем беднее содержание понятия, тем, следовательно, оно выше, в образующейся, таким образом, систематической лестнице понятий; тем больше у него подчиненных понятий, тем шире его объем. И обратно.

Все это может считаться достаточно уже известным.

Систематическое учение о классификации вообще вы найдете в первом томе большого исследования Н. Зверева; причем вы сами увидите те исправления, какие нужно внести.

Систематическая классификация понятий может считаться признаком высокой зрелости науки. И юриспруденция давно уже стремилась и стремится к этому в своей области. Но путь ее несвободен от подводных камней.

Я не успею остановиться здесь сегодня на аналогичном построении суждения. От многого мне и без того пришлось отвлечься в изложении; оно и без того было гораздо более намечающим, чем развивающим и вскрывающим.

Я, например, оставил в стороне все учение об объективном обстоянии и отношении его ко смыслу.

Мне пришлось обойти молчанием и соотношение между смыслом объективного обстояния и смыслом субъективного мыслительного акта, совпадение которых только и может, и должно дать истинное познание.

Но первые шаги, кажется, я успел наметить: указать категориальные особенности смысла, в отличие от явлений внешнего мира и внутренней психической жизни.

Это есть особое, новое, специфическое измерение, которое мы имеем в виду, говоря о смысле.

Дух, где живет и дышит, имеет не одно измерение, а несколько.

Сам он не смысл, но смысл его modus².

Я думаю, что Дух и глубже, и шире смысла. Но научное знание, видя, что смысл есть его modus, пытается увидеть специфическую природу смысла и выделить ее в познании в его самостоятельном категориальном характере.

(Конец реферата)³.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

А. СУЖДЕНИЕ

А. СУЖДЕНИЕ Суждение — это мысль, в которой утверждается наличие или отсутствие каких-либо ситуаций или связей между ситуациями. В языке суждение, как правило, выражается повествовательным предложением и может оцениваться в качестве истинного или ложного.Примеры

Глава 2 Суждение

Глава 2 Суждение 2. 1. Что такое суждение? Суждение – это вторая после понятия форма мышления. Суждением называется форма мышления, в которой что-либо утверждается или отрицается. Примеры суждений: Все сосны являются деревьями; Некоторые люди – это спортсмены; Ни один кит

3. Суждение

3. Суждение Понятий, как вообще всякие мысли, не существуют изолированно друг от друга, они всегда взаимосвязаны. Связь эта может быть различной: в сочетании понятий «ель — хвойное дерево» понятие «ель» включается в понятие «хвойное дерево»; в сочетании «кит не рыба»

1. Суждение и предложение

1. Суждение и предложение Суждения обычно выражаются в определенных языковых предложениях. В языкознании различают, вообще говоря, четыре типа предложений, а именно: 1. повествовательные, или утвердительные предложения, 2. вопросительные предложения, 3. желательные

§ 1. СУЖДЕНИЕ КАК ФОРМА МЫШЛЕНИЯ. СУЖДЕНИЕ И ПРЕДЛОЖЕНИЕ

§ 1. СУЖДЕНИЕ КАК ФОРМА МЫШЛЕНИЯ. СУЖДЕНИЕ И ПРЕДЛОЖЕНИЕ Суждение как форма мышленияПознавая окружающий мир, человек раскрывает связи между предметами и их признаками, устанавливает отношения между предметами, утверждает или отрицает факт существования предмета. Эти

А. СУЖДЕНИЕ

А. СУЖДЕНИЕ Суждение — это мысль, в которой утверждается наличие или отсутствие каких-либо ситуаций или связей между ситуациями. В языке суждение, как правило, выражается повествовательным предложением и может оцениваться в качестве истинного или ложного.Примеры

2. Суждение и предложение

2. Суждение и предложение 1. Определите, какие из следующих предложений выражают собой суждения: «Все люди. .. стремятся к знанию» (Аристотель). «Учись, пока хрящи не срослись» (посл.). «Знание есть сила…» (Ф. Бэкон). «Заговори, чтобы я тебя увидел» (Сократ). «Если хочешь сделать

§ 1. Что такое суждение?

§ 1. Что такое суждение? В предыдущей главе мы определили логику как дисциплину, изучающую отношение импликации между суждениями, т. е. отношение между посылками и заключениями, с помощью которого истинность или ложность одного множества определяет истинность или

8. Абстрактное мышление: понятие, суждение и умозаключение

8. Абстрактное мышление: понятие, суждение и умозаключение Абстрактное мышление имеет несколько форм и этими формами являются понятия, суждения и умозаключения.Понятие – это форма мышления, которая отражает предмет или группу предметов в одном или нескольких

23.

 Суждение

23. Суждение Суждение – это форма мышления, в которой утверждается или отрицается что-либо об окружающем мире, предметах, явлениях, а также отношениях и связях между ними.Суждения выражаются в форме высказывания относительно определенного предмета. Например, суждениями

2. Абстрактное мышление: понятие, суждение и умозаключение

2. Абстрактное мышление: понятие, суждение и умозаключение Абстрактное мышление имеет несколько форм и этими формами являются понятия, суждения и умозаключения.Понятие — это форма мышления, которая отражает предмет или группу предметов в одном или нескольких

II. Суждение

II. Суждение § 11Суждение есть выражение некоторого предмета в различных моментах понятия. Суждение содержит: a) предмет в определении единичности как субъект; b) его определение всеобщности, или его предикат, причем однако же субъект может относиться к предикату и как

II.

Суждение

II. Суждение § 58Суждение есть отделение субъекта от его определения, или же особенности, и соотнесение его с этой особенностью, представляющей собой его предикат. Субъект и предикат относятся друг к другу либо как единичное и особенное, либо как единичное и всеобщее, либо

2. Понятие о микрообъекте как понятие о транссубъективной реальности

2. Понятие о микрообъекте как понятие о транссубъективной реальности или о транссубъективном предмете, именуемом «объект науки», которое приложимо к эстетикеЭто не предмет моих внешних чувств, сущий вне меня и моего сознания: не нечто объективно-реальное.Это не предмет

ГЛАВА I ПОНЯТИЕ ОБРАЗЦА И ПОНЯТИЕ ПОДРАЖАНИЯ

ГЛАВА I ПОНЯТИЕ ОБРАЗЦА И ПОНЯТИЕ ПОДРАЖАНИЯ Следует выбрать кого-нибудь из людей добра и всегда иметь его перед глазами, — чтобы жить так, словно он смотрит на нас, и так поступать, словно он видит нас. Сенека. Нравственные письма к Луцилию, XI, 8 Возьми себе, наконец, за

II. Суждение

II. Суждение Познавательная деятельность приводит всегда к истине или к лжи. В какой же форме выражается истина или ложь? В форме суждения, отвечает на этот вопрос логика. Но если так, то это значит, что представления, понятия и даже умозаключения, служа выразителями истины

Теория суждения Канта > Виды использования (Стэнфордская философская энциклопедия)

В обсуждении до сих пор суждения по существу отождествлялись с их пропозициональное содержание. Но, по Канту, это также возможно для рационального познающего использовать то же самое пропозициональное содержание по-разному. Эти различия в использовании не следует путать с тремя типами принятия за истинное или Fürwahrhalten , т. е. пропозициональные установки мнение, эпистемологическая вера и уверенность, которые являются всего лишь тремя основные «этапы» ( Stufen ) возрастающей рациональной приверженность истине (A820–823/B848–851). Напротив, использование или Gebrauch суждений также может быть прагматичным, моральное, эстетическое или телеологическое, а не эпистемическое. Фундаментальный разница в использовании суждений заключается между (а) теоретическими (например, научные) суждения и (б) нетеоретические (например, прагматические, моральные, эстетические, или телеологические) суждения. Но есть и важные различия между типами теоретического использования суждений.

A. Теоретические суждения и нетеоретические суждения

По Канту, теоретические суждения — это суждения, используемые таким образом, что их общая рациональная цель или функция состоит в том, чтобы быть истинными предложениями о мире, независимо от того, считается ли этот мир феноменальным или ноуменальный (20: 195). Напротив, нетеоретические суждения суждения, что это не так именно потому, что они б/у неправдоподобно . Например, общий рациональной целью нетеоретического суждения может быть сделать инструментальные или неинструментальные свободные выборы или решения (прагматические или моральные суждения, т. е. «практические положения») (20: 196). Или это может быть оценка красоты или возвышенности феноменального объекты (эстетические суждения вкуса) (5: 203–356). Или это может относиться к естественным вещам так, как если бы они имели целенаправленное или целенаправленное структуру, как эвристическое руководство для построения лучшего механистические объяснения физических явлений (телеологические суждения) (5: 359–484). В любом случае это будет серьезно ошибочно думать, что пропозициональное содержание суждения не имеет отношения к его нетеоретическому использованию. Напротив, прагматические/моральные суждения, суждения вкуса и телеологические суждения все индивидуализировал своим пропозициональным содержание, потому что это содержание определяет, каково суждение о . Но рациональная цель или функция нетеоретическое суждение может быть реализовано, даже если его пропозициональное содержание является ложным. Для нетеоретического суждения важно то, как вещи кажутся судье , а не такими, какие они есть на самом деле это . Таким образом, конкретный выбор или решение может быть хорошим. или правильно, даже если оно основано на ложных убеждениях. Визуальный опыт та вещь вон там, которую вы принимаете за прекрасную розу, может быть подлинное переживание прекрасного, даже если на самом деле это не роза или даже не существует (5: 205). И телеологическое суждение о очевидное естественное предназначение чего-либо (например, гелиотропные растения поворачиваясь к солнцу, потому что они «хотят» солнечного света) могут быть эвристически полезным при построении полностью механистического теория биологических явлений (5:397–415). Действительно, в этих В этом отношении кантовское объяснение суждения предвосхищает деннетовское. (1987) понятие «интенциональная позиция».

B. Теоретическое использование 1: конститутивные решения и регулятивные решения

Точно так же, как существуют различные варианты нетеоретического использования суждения, поэтому также существуют различные разновидности теоретического использования. Две из наиболее важных из этих разновидностей возникают у Канта. различие между «конститутивным» и «регулятивные» суждения. У Канта есть несколько способов формулируя это различие, но суть различия заключается в следующем: теоретическое суждение используется конститутивно тогда и только тогда, когда его смысл, истина или легитимность как «принцип»( Grundsatz , Prinzip ) нет на основе любых дальнейших предположений, гипотетических условий или предположения; тогда как теоретическое суждение используется регулятивно, если и только в том случае, если его смысл, истинность или легитимность в качестве принципа на некоторых дальнейших предположениях, гипотетических условиях или предположениях. Таким образом, синтетические априорные «математические» принципы чистый рассудок Кант называет конститутивным, в то время как синтетические априорные «динамические» принципы чистой понимание называется регулирующим (А178–181/В220–224). Потому что смысл и истина экземпляров первого (например, «2+2=4») не основано на любые экзистенциальные предположения о фактическом применении этого суждение (т. е. «2 + 2 = 4» все равно будет верным, даже если каждый две пары яблок, когда бы их ни считали, всегда волшебным образом сливались в одно яблоко, «Большое яблоко»), в то время как, напротив, смысл и истина случаи последнего (например, «Материальные объекты падают на земля со скоростью 10 метров в секунду/в секунду» или «А вызвало Б») основано на экзистенциальных предположениях о существование материи и существование предшествующих событий в причинно-следственные связи.

Другое важное применение различия между конститутивное и регулятивное использование суждений касается точного семантический статус «пустых» предложений (т.е. предложения, лишенные объективной значимости), которые также имеют то же самое общую форму как объективно значимые синтетические априорные суждения. По Канту, все такие пустые суждения содержат «идеи чистый разум», которые являются либо понятиями ноуменальных объектов, либо метаконцепты, постулирующие «суммирующие» расширения чистые понятия разумения (А320/В377, А326–329/B382–386). Примерами таких предложений могут быть ( W ) «Все, что принадлежит к естественному роду вода делает это в силу своей локковской сущности или реального внутренней конституции» и ( G ) «Благожелательный Бог существует.» Судебные решения ( G ) в соответствии с их конститутивным использованием и ( W ) не имеют значений истинности. И действительно ( G ) и ( W ), строго говоря, имеют значения истинности под своими регулятивное использование. Но есть, по Канту, вполне законное регулирующее использование суждения ( W ) в естествознании как принцип, согласно которому о природе судят только , как если бы ( W ) были истинными, чтобы сгруппировать все остальные макроскопически разные виды воды (например, лед, пар, вода в его жидком состоянии и др.) и изучать их с целью нахождения некоторых единый набор причинно-следственных законов, который систематически объясняет общее феноменальное поведение естественного вида вода (А645–647/В673–675). И есть также, по Канту, совершенно законное регулирующее использование ( G ) в морали как «постулат практического разума», который, в свою очередь, является основным пропозициональная цель моральных убеждений или Glauben , согласно которой наша нравственная жизнь должна вестись так, как если бы мы могли эпистемически верить или научно знать, что Бог доброжелательно гарантирует, что все и только счастливые люди нравственно добродетельны, чтобы укрепить нашу изначально ошибочную и изменчивую моральную решимость, и сделать нашу моральную жизнь полностью осмысленной (А633–634/Б661–662, А812–819/B840–847). Более как правило, эти два последних случая показывают, что в противном случае пусто или необъективно значимые суждения используются регулятивно, когда их легитимность как принципов зависит от их принятия исключительно для цель сделать научное исследование или нравственную жизнь связной, осмысленное целое. Тот же самый статус когерентности/смысла также сохраняется для нескольких важных максим или девизов научных исследований, которые часто ошибочно принимают за чрезвычайно общие теоретические суждения, например, что природа никогда не умножает сущности без необходимости (оккамовское Бритва) или что природа не делает скачков (закон непрерывности) (А652–663/Б680–691). Как признавал Кант и как всякий практический ученый знает, мир природы вблизи кажется ужасно грязный и дырявый. Таким образом, общая рациональная идея того, что Кант называет «систематическим единством природы». (A650–668/B678–696) устраняет разрыв между грязным экспериментальные передовые рубежи естественнонаучных исследований, которые могли бы слишком легко привести к деструктивному скептицизму и подорвать рационального предприятия самого естествознания и компактного, элегантная красота его абстрактных математических или структурных моделей, которые, в свою очередь, пробуждают у работающего ученого ощущение, что какой-то рационального глубокого замысла пронизывает природу. Этот эстетический и тактика телеологического моста тем самым эмоционально перегружает личная и общественная практика естественнонаучных исследований придавая ему коллективно-чувствуемую солидарность связного, осмысленное и интерсубъективно значимое рациональное предприятие. В этом смысле, Кант является первооткрывателем эстетика science (см. , например, Breitenbach 2015).

C. Теоретическое использование 2: определяющие суждения и рефлексивные суждения

Вторую важную пару теоретических применений можно найти в Различие Канта между «определяющими» суждениями и «рефлексивные» суждения. Запутанная особенность этого отличие состоит в том, что он пересекает конститутивное и регулятивное различие. Действительно, определяющее суждение против рефлективного суждения различие даже не упоминается явно в критический период до первого знакомства с Критика силы Решение (20:211), тем не менее оно явно очень близко в связи с некоторыми замечаниями о регулятивном использовании идей причина в первом приложении Critique к Трансцендентальная диалектика и, в частности, к различию Канта находится между «аподиктическим» и «гипотетическое» использование суждения (CPR A647/B675). Здесь Кант утверждает, что, по крайней мере, некоторое регулятивное использование суждения, а в частные, регулятивные суждения о систематическом единстве природы, имеют трансцендентальное предпосылочное отношение к истинности обоих синтетические априорные и синтетические апостериорные суждения в естественных науки, а не играют лишь второстепенную или эвристическую роль в научные исследования (CPR A648/B676, A651/B679). В третьем Критика , это несколько зачаточное и удивительное утверждение превратилась в явное учение о том, что суждения вкуса подчиняется «субъективно необходимому» трансцендентному принцип о том, что существование законных судебных решений вкус к прекрасному в природе предполагает, что мы должны верить что формальные структуры эмпирического характера хорошо приспособлены к (даже если они не предназначены специально для) врожденных структур нашего познавательные способности (5: 179–186) (20: 215–216, 211). Кант кажется, также занимает одно или два места в третьей Critique что телеологические суждения не просто эвристически полезны для механистическое изучение биологических явлений, но на самом деле эвристически необходимые (5: 376–383, 400) для этой цели. В современными терминами, это эквивалентно важному утверждению, что наша полностью механистические организменные, молекулярные и клеточные ветви биологии все конститутивно требуют намеренной позиции. Наконец, в третьем есть еще более дразнящие намеки. Критика о том, что эвристическая необходимость телеологические суждения о самоорганизующихся, самоинициируемых нечеловеческих движений животных означает, что мы также должны (в моральном плане?) верить, что наши собственные человеческие тела животных могут свободно перемещаться по выбору наших завещания в преднамеренной деятельности (5: 397–399).

Во всяком случае, как суждения вкуса, так и телеологические суждения Кант считал рефлективными суждениями, а не определяющими суждениями. Разница между определяющим использованием суждения и рефлексивное использование суждения связано с тем, как интерпретируется предикативная структура простого категорического суждения (5: 179) (20: 211). Обычно предикация интерпретируется как включающая либо «подчинение» того или иного лица (скажем, Сократ) под универсальным понятием (скажем, понятием быть философ), или подведение более узкого понятия (скажем, быть человека) под более широким понятием (скажем, быть смертным). Это «определяющая» интерпретация предикации в суждении, потому что это логически приводит к «детерминированному» индивидууму или более узкое понятие под универсальным или более общим «определимое» понятие. Но Кант считает, что это также можно интерпретировать предикацию в обратном направлении: т. от «определенного» к «определимому». Это «рефлексивная» интерпретация предикации в суждение не только потому, что оно логически вытекает из определенного индивидуальное или более узкое понятие в универсальное или более общее понятие, как, например, при индукции или абдукции (т. е. вывод о наилучшем объяснение), но и потому, что оно напрямую вызывает когнитивное способность субъекта формировать представления более высокого порядка о себя через акт отражения или Überlegung и, таким образом, быть рационально самосознательным или апперцептивным (B2, А260–263/В316–319) (20: 211). В любом случае, теперь мы можем ясно видеть, что, учитывая особую роль суждений вкуса и телеологические суждения в «Критике силы В решении Кант полагает, что рефлексивное использование суждения чрезвычайно важную функцию не только в естественных науках, но и также в трансцендентальной философии.

Теория суждения Канта > Суждение, вера и научное знание (Стэнфордская философская энциклопедия)

Как указывает Кант в известном письме своему ученику Маркусу Герцу (10: 129–130), главный вопрос его критической философии в общего и (что в конечном итоге стало) Critique of Pure Причина , в частности, такова: «что является основанием ссылка на то в нас, что мы называем «представлением» (‘ Vorstellung’) к объекту?» В других слова: как объективно действительны (и в частности, априори) психические возможны представления? Это фундаментальная тема Кантова «теория познания». ( Erkenntnistheorie ). Теория познания у Канта. смысл, однако, не следует путать с эпистемологией или теорией знания в современном понимании, специальная теория обоснованного истинное убеждение (или обоснованное истинное убеждение плюс X , чтобы учесть проблема Геттье о когнитивно-семантической удаче) со специальными ссылка на скептицизм. Таким образом, первый Critique представляет собой трактат по когнитивной семантике , а не трактат по эпистемология. Но в его всеобъемлющей когнитивно-семантической структуре Кант также отрабатывает чрезвычайно интересное и важное эпистемология суждения.

В связи с этим контраст между кантовской теорией суждение и теория суждения Фреге особенно важны. Для Фреге пропозициональные содержания или мысли, состоящие из когнитивных значимые, не существующие в пространстве и времени «чувства» ( Sinne ), которые однозначно определяют мирские комплексы, состоящие предметов и «понятий», т. е. не кантовских понятий, но вместо этого ненасыщенные n-местные функции от объектов к значениям истинности (грубо, реальные свойства и реальные отношения), так или иначе «схватился»; и тогда суждение состоит в рациональном продвижение познавательного субъекта от кое-как схваченной мысли к истинностное значение. Следовательно, для Фреге, поскольку значения истинности возникают в уровень ссылка или Bedeutung предложений, а не на уровне их чувства , рационального познавательного субъект взаимодействует с правдой или ложью только в контексте ассерторические пропозициональные установки. Но, по Канту, для которого суждение является когнитивно-смысловым ядром всех рациональных человеческих активности, и для кого эпизоды вынесения суждений существенно создание предложений намерение действия ( Handlungen )(A69/94), любое пропозициональное отношение пример «принятия за истину» ( das Fürwahrhalten ) (A820/B848)(9: 66), и тем самым представляет собой определенный способ, которым рациональный когнитивный агент непосредственно занимается с истинностью суждения.

Принятие за истинное, в свою очередь, имеет три основных вида: (i) «мнение» ( Meinen ), (ii) «научное зная» ( Wissen ) и (iii) «веря» ( Глаубен ) (A820–831/B848–859). Мнение – это эпистемическая пропозициональная установка, которая не соответствует «убеждение» ( Überzeugung ), т. е. цель достаточности для рационального/судящего субъекта, а также не соответствует «убеждение» ( Überredung ), т. е. простое субъективная достаточность для рационального/судящего субъекта. Отсюда мнение включает в себя такие субъективно и объективно неубедительные установки, как развлечение предложением, вымыслом, предположением и т. д.

Эпистемическое убеждение, напротив, включает в себя субъективную достаточность или убеждение рационального/судящего субъекта, но и само по себе не соответствует убеждению, которое включает в себя как субъективную достаточность или убеждение и также объективная достаточность, которая сама по себе, в свою очередь, обязательно включает в себя истину таким образом, чтобы исключить всякое своего рода случайная связь между эпистемологической верой и истиной, когнитивно-смысловой удачей, и поэтому также называется «уверенность» ( Gewisshheit ). Наконец то, научное познание есть совершенная эпистемическая вера, которая достигла убежденность, т. е. объективная достаточность или достоверность.

В отличие от многих эпистемологов 20-го и 21-го веков, Кант считает, что апостериорное научное знание или эмпирическая уверенность в отношении случайного истины не только реально возможны, но и реализуются в естественных науки и повседневного опыта, а также то, что априорно научное знание или неэмпирическая уверенность в необходимых истинах действительно возможно и реализуется в точных науках и философии. Априори научное знание или неэмпирическая достоверность могут быть либо (i) невыводным и обладающим внутренне убедительным когнитивным феноменология, и в этом случае это рациональное «озарение». ( Einsicht ), то есть то, что Декарт назвал бы «ясная и отчетливая рациональная интуиция», иначе (ii) выводной, т. е. основанный на логической демонстрации или доказательстве (A783–794/B810–822), хотя даже в этом случае его статус поскольку научное знание в конечном счете основывается на предпосылках, гарантированных рациональное понимание (Hanna 2006, ch. 7). Поскольку Кант различает осторожно между (i) внутренне убедительной феноменологией, которая характерно для рационального понимания, и (ii) объективное достаточность априорного эпистемологического убеждения и соответствующее ему неслучайная или избегающая удачи связь с необходимой истиной, это следует, что фактор (i) может иметь место, даже если фактор (ii) не получать. Следовательно, что важно, в отличие от Декарта и других классиков инфаллибилисты-рационалисты, но и, что немаловажно, как недавние «умеренные» рационалисты, Кант — фаллилист о рациональном прозрении, также известном как рациональная интуиция (см., например, BonJour 1998).

Как правильно указывали некоторые недавние толкователи Канта и эффективно разработан, однако, полагая или Glauben для Кант встречается не только в эпистемологическом ключе, но может несколько разных неэпистемических модусов; следовательно, эпистемическое убеждение, как сложной и важной, также должна быть помещена в более контексте кантовской этики веры (Stevenson 2003, Chignell 2007a, Chignell 2007b, Kain 2010, Pasternack 2011, Pasternack 2014). Более именно, ибо Кант полагал или Glauben делится на четыре различные доксические подвиды: (а) эпистемические (или ориентированное на научное познание) убеждение, (б) «доктринальное» (или спекулятивное теоретическое) убеждение, (c) «прагматическое» (или инструментальное) убеждение и, наконец, (г) «моральное» (или этическое) вера, последняя из которых, в свою очередь, могла бы быть наиболее поучительной в английском языке как «верящий в», хотя слово Glauben , в связи с чем обычно вводит в заблуждение переводится как «вера». Этот перевод вводит в заблуждение именно потому, что «вера» в английском языке может, как известно, относятся к нерациональным или даже иррациональным психическим состояниям различных виды; но что Кант подразумевает под понятием моральной веры или вера есть эпистемически объективно недостаточное пропозициональная установка, которая тем не менее обеспечивает полное и достаточное практическое обоснование , в отношении обоснования причин система моральных принципов, основанная на категорическом императиве, для выбирая и действуя так, как если бы per impossibile , тоже были в позиция иметь эпистемическую веру и научное знание с отношении к какому-либо неистинному суждению о ноуменальных объектах или ноуменальные предметы. Наоборот, ближайший рациональный познавательный субъект может прийти к чему-нибудь эпистемическому или научному о таком предложение состоит в том, чтобы иметь «доктринальные» или чисто спекулятивные теоретическое убеждение по отношению к нему, и, как отмечает Кант, «Есть что-то нестабильное в просто доктринальной вере [потому что] от него часто отталкивают трудности, возникающие в спекуляции» (А827/В855), т. е. рационально неизбежные диалектические заблуждения и противоречия. Он тогда тоже сразу отмечает, что «совершенно иначе обстоит дело с моральное убеждение …. [f]или там совсем необходимо, чтобы что-то произошло, а именно, чтобы я выполнил моральное закон во всех пунктах» (A828/B856). Наиболее важные виды моральная вера или вера в то, что Кант называет «постулаты чистого практического разума» (5: 122–134), которые в первую очередь включают бессмертие души и существование Бога. В кантовской этике веры душа бессмертие и существование Бога (а также, подобно значительно, несуществование Бога) являются пропозициональными целями в которые невозможно поверить эпистемически, а также невозможно-познать с научной точки зрения, но в то же время они уточняют определенные морально-обязательные способы прожить свою жизнь как рациональный человеческий агент.