психолог сборной США Питер Хаберл объясняет, как работает мозг спортсмена.
Во Всемирный день психического здоровья Питер Хаберл ответил на эти и многие другие вопросы в эксклюзивном интервью Olympics.com.
Психологическое благополучие спортсменов всегда было важным в спорте, но опыт Симоны Байлз на Олимпиаде в Токио-2020 сделал эту тему предметом всеобщего обсуждения. Ранее в серии статей «Команда за пьедесталом» мы разобрали, как спортсмены готовят тело и снаряжение к предстоящим Играм.
Но как они готовятся морально? Olympics.com поговорил с психологом команды США Питером Хаберлом о важности психического здоровья и развития мышления спортсменов.
Из хоккеиста в спортивного психолога
История Хаберла началась в Австрии, где он строил карьеру хоккеиста: «Была очевидная разница между тем, когда я играл хорошо, и когда я играл не очень хорошо. Я заметил, что во многом это зависит от того, как я работал со своей психикой. Я хотел узнать об этом больше».
Это желание привело Хаберла в аспирантуру спортивной психологии Бостонского университета.
Если вам представится возможность побывать на тренировке сборной США к чемпионату мира или Олимпийским играм, вы можете заметить мужчину, у бассейна или у катка, анализирующего язык тела спортсменов и их реакцию на ошибку. Этот человек – Питер Хаберл, который теперь путешествует с командой по всему миру:
«Будь то чемпионаты Мира, Кубки мира или Олимпийские игры, я могу тренироваться с ними по утрам и быть рядом. Я слушаю и вижу, что происходит. У меня есть индивидуальные занятия со спортсменами, а также командные, на которых мы выполняем определенные ментальные практики или тимбилдинг».
Однако Хаберл подчеркивает, что не ведет разговор, а всего лишь создает нужную атмосферу для общения между спортсменами:
«Я не говорю со спортсменами. Я создаю среду, в которой они могут поговорить друг с другом, поскольку я больше работаю с командными видами спорта, чем с индивидуальными».
Трехкратные олимпийские чемпионки Мэгги Стиффенс и Мелисса Сейдеманн с персоналом сборной США в Токио
Фото © Jeff Cable Photography USA Water Polo
Исправление ошибок Токио
Хаберл признает, что его работа сейчас отличается от той, которую он выполнял до Токио-2020. Сегодня все сводится к анализу и переоценке целей команды, и основное внимание уделяется психологии спортсмена:
«Я помогаю спортсменам понять, как работает их психика, чтобы они могли работать с ней на соревнованиях. Она работает как фабрика по производству мыслей и эмоций. Однако зачастую в их мозг прокрадывается вор. Он крадет у спортсменов нечто драгоценное.
Спортсмены считают, что теряется их уверенность. По моему мнению, пропадает кое-что более важное: внимание и способность концентрироваться».
Хаберл также объясняет, что из ситуации с Симон Байлз в Токио можно сделать выводы для подготовки к предстоящим Олимпиадам:
«Главный вывод заключается в том, что спортсмен – это человек. Они не супергерои, у них такая же психика, как у нас с вами. Вместе со своим телом вы можете тренировать свое сознание. Я большой сторонник тренировки психики перед Олимпийскими играми. Благодаря этому процессу вас не застанут врасплох трудности, с которыми вы можете столкнуться».
И хотя для спортсменов важна физическая подготовка, также жизненно необходимо, чтобы они тренировали психику перед любыми большими стартами:
«Спорт сейчас настолько развит, что мы очень хорошо понимаем физическую составляющую. Большинство спортсменов отлично подготовлены физически. С психологической подготовкой все не так ясно. Но качество такой подготовки действительно имеет значение на Играх».
Психологические трудности зимних видов спорта
Игры в Токио-2020 завершились только в августе, а Пекин-2022 уже не за горами, поэтому Хаберл рассказал о различиях трудностей летних и зимних видов спорта:
«Многие зимние виды спорта зависят от погоды, это создает дополнительный уровень неопределенности. И это очень опасно. Способность концентрироваться и поддерживать этот фокус здесь особенно важны».
Хаберл пытается объяснить, что психические проблемы, с которыми спортсмены сталкиваются в индивидуальных видах спорта, аналогичны тем, с которыми они имеют дело в командных видах, таких как хоккей или керлинг.
«Возможно, работать с отдельным спортсменом проще. Когда все идет не так, как надо, они не могут никого винить. Это делает их очень ответственными. Но даже одиночные спортсмены тоже являются частью команды. Они сталкиваются с динамикой команды, которая может повлиять на их опыт».
Рафаэль Надаль как ролевая модель
Как психолог, Хаберл любит ставить в пример Рафаэля Надаля.
Во время тренировок он часто приводит цитату Надаля с Открытого чемпионата Франции, когда испанский теннисист сказал: «Все годы, что я играл здесь, у меня каждый раз были сомнения». Тем не менее легенда тенниса 13 раз побеждал на этом турнире.
«Когда спортсмены слышат эти примеры, они испытывают чувство облегчения. Они думают: «Я не единственный. Возможно, я тоже смогу работать с этим, не меняя свои мысли, а взяв на себя ответственность за свою концентрацию. Не мысли и чувства, а концентрация – это валюта результата».
«Он [Надаль] очень честный, настоящий, самобытный и восприимчивый. Он не боится говорить о своих постоянных сомнениях. Он понимает, как работает его ум. Спортсмены могут ставить себя на место кого-то столь же успешного, как Надаль».
Для некоторых спортсменов настоящая психологическая борьба может развернуться не в Пекине. Она может начаться еще на пути к Олимпийским играм, когда товарищ по команде становится претендентом на место на Играх.
«Олимпийские отборочные испытания – это игра, где может быть только один победитель, где не каждому удастся поехать на Олимпиаду. Иногда это становится для некоторых спортсменов жестоким разочарованием. Все дело в том, как мы определяем конкуренцию. Самая тяжелая битва ведется против самого себя. Соперничество позволяет нам раскрыть в себе лучшее. Но для того, чтобы это произошло, нам нужна лучшая конкуренция в точке, которая позволяет нам расти. Соперничество позволяет нам достигать новых высот только при наличии конкурентов».
«Давайте примем неопределенность»
Конечно, не только спортсмены испытывают на прочность свою психику. Хаберл считает, что зрители в Пекине смогут извлечь много уроков из просмотра Игр.
«Основная причина, по которой мы смотрим спорт, – это неопределенность результата. Это то, что нас привлекает. Урок, которому нас учат спортсмены – это то, что мы можем очень хорошо справляться с этой неопределенностью».
«Мы жаждем уверенности, мы хотим знать, что будет дальше.
Но правда в том, что мы никогда не знаем, что произойдет. Мы можем комфортно существовать с этой неопределенностью. Это делает нас живыми людьми. Так что давайте примем неуверенность, а не будем гнаться за уверенностью в завтрашнем дне».
Актриса Дарья Михайлова дала “уроки режиссуры”: странная женщина и тюремный психолог
Актриса Дарья Михайлова выбрала индивидуальный путь, и, как следствие, приходится часто слышать вопросы по поводу того, куда она подевалась. Свобода дает дыхание, но и свои ограничения. Тюремного психолога она играет не в больших залах, какие могла бы собирать, а в небольшом пространстве театра «Человек».
«МК» уже рассказывал о том, что в фестивале короткометражного кино «Короче» Дарья участвовала со своей короткометражной работой «Полина». Сняла ее как режиссер, пригласив на главную роль свою дочь Василису Суханову. Не побоялась оказаться в одной категории для начинающих с совсем еще молодыми режиссерами. Объяснила «МК», что хорошо себя чувствует в такой среде, поскольку преподает в Институте современного искусства.
«Полина» — история о том, как люди, попавшие в объектив мобильного телефона, исчезают, и это обстоятельство кардинально меняет героиню, которая после некоторой растерянности ощутила все прелести такого избавления от неприятных людей. То есть тот, кто тебе не по нраву, растворяется в пространстве, и никто не узнает, почему это произошло, и о том, что ты со своим фотографированием к этому причастна. И вроде бы повелеваешь их судьбами.
Василиса Суханова по своей актерской органике не очень похожа на свою маму. Она совсем другая. Дарья Михайлова начинала актерскую карьеру в одиннадцать лет, а потом совершенно изумительно сыграла в «Валентине» Глеба Панфилова, «Времени отдыха с субботы до понедельника» Игоря Таланкина и многих других картинах. На сцене Театра им. Евгения Вахтангова она была необыкновенно хороша. Посмотреть на нее в спектакле «Кабанчик» по пьесе Виктора Розова дружно ходила театральная Москва. Она и теперь могла бы собирать огромные залы, но предпочла путь одиночки, покинув Вахтанговский театр и «Современник».:max_bytes(150000):strip_icc()/160520360-56a793953df78cf772974c94.jpg)
В спектакле «Тюремный психолог», который появился еще в прошлом году, но играется нечасто в театре «Человек», Дарья Михайлова царствует одна в небольшом пространстве сцены. Зал способен вместить очень небольшое число зрителей, да и те на треть — «свои», друзья и коллеги, отчего немного грустно. Такова цена творческой свободы.
Спектакль идет всего 75 минут, но для монолога это много и требует от актрисы высшего пилотажа, иначе аудиторию не удержать. Пустое пространство сцены. Ничего лишнего. Стул, на котором сидит героиня. За спиной — экран, где идут кадры видео, дающие дополнительную визуальную опору. Сняли его студенты Мария Баласанян и Анастасия Субботина с курса, который ведет Дарья Михайлова в Институте современного искусства. На экране Илья Бледный и Кадрия Крик, и их появление расширяет замкнутый мир героини. Кадры создают иллюзию хроники, документально подтверждают происходящее. Музыка группы «АукцЫон» задает необходимый градус состояния этой странной женщины.
Дарья Михайлова сама поставила моноспектакль по пьесе Елены Исаевой «Тюремный доктор». И это скорее диалог с собой, не соло. Елена Исаева создала пьесу по методу вербатима, изучив особенности работы тюремного психолога, собрав документальный материал в колониях.
Героиня Михайловой работает с теми, кто преступил закон. Она пытается понять, почему это произошло, что заставило человека совершить преступление. Но она и сама на пределе. На преступление не готова, но разобраться в себе не может. Она привязана к одному мужчине — коллеге, у которого не один только этот служебный роман. Есть и другие. И все шито белыми нитками. А тюремный психолог все это терпит. Почему — вопрос. Любит, не любит — в этом тоже не сразу разберешься. В какой-то мере она — жертва мужского насилия, морального-то уж точно.
Тюремный психолог ведет внутренний диалог сама с собой и в то же время рассказывает нам, своим невидимым зрителям, о собственных переживаниях. Иногда она кажется просто глупой, хотя совсем не глупа.
Она пытается понять других, а сама в себе блуждает. Дарья Михайлова очень хороша. Она — сплошная вибрация. У нее такие глаза, которые словно бы мерцают.
Режиссерские уроки продолжаются в Институте современного искусства, где Дарья Михайлова впервые набрала и ведет актерский курс. Дипломный спектакль «Касатка» она поставила сама. Пикантность заключается в том, что приходится высекать искру даже из тех, кто может показаться малопригодным к актерскому делу. Это уже издержки платного образования, хотя творческий конкурс никто не отменял. Но при этом как-то удается совсем уж не посрамить честь. Можно представить, какой ценой. Очень разных возможностей ребята, среди них есть способные и пока еще не пробудившиеся.
«Касатку» Алексея Николаевича Толстого, написанную в 1916 году, Дарья Михайлова поставила как историю любви и страсти. Эту пьесу когда-то ставили по всей стране, а теперь ее словно бы достали из небытия, и она современно прозвучала. Побег из-под венца, смена любовных пар, столица и волжское захолустье.
Эксперт объяснил, почему в школах должны быть уроки психологии | Новости | ОТР
Генеральный директор НМИЦ психиатрии и наркологии им.
В.П. Сербского Зураб Кекелидзе заявил, что в школах должны ввести уроки психологии. Об этом пишет «Парламентская газета».
По его словам, только на таких уроках могут объяснить подросткам, какие перемены произойдут с их организмом в переходном возрасте и к какому специалисту нужно обращаться при выявлении каких-либо симптомов. Кекелидзе привел в пример своих пациентов, некоторые из них не обращаются за помощью, пока заболевание не достигнет критической стадии.
В эфире «ОТРажения» член Общественной палаты России, основатель Коммуникационной группы АГТ Вячеслав Лащевский отметил, что в школах не хватает учителей, которые могли бы уделять внимание каждому ребенку и выполнять работу психологов. Примерная статистика: в учебных заведениях не хватает почти 50% педагогов-психологов — 1 педагог на 650 детей.
Читайте такжеБольшинство родителей одобрили идею сексуального просвещения в школах«Статистика говорит о том, что буквально за 2018 год на 5% возросло количество преступлений жестких.
Второй момент – увеличилась преступность среди детей из благополучных семей. При этом очень многие вопросы школы пытаются решать внутри себя», — рассказал Лащевский.
Он добавил, что нормальной коммуникации с детьми нет и у многих родителей — в результате подростки остаются предоставленными сами себе. Некоторые из них еще заняты какими-то дополнительными активностями, но почти четверть детей, которые когда-либо совершали преступления, не занимаются никакими секциями и почти не ходят в школу.
Смотрите такжеВ Челябинской области омбудсмен заступилась за школьницу с «розовыми волосами»«У нас были кружки. Их было гораздо больше, чем сейчас. Спортивные секции – доступность была гораздо больше, чем сейчас. Улица не была такой жестокой. Мы же все общались, и у нас были совершенно другие игры, в которые мы играли», — рассказал эксперт.
По его словам, заниматься воспитанием детей следует, прежде всего, родителям. Также Лащевский указал на то, что необходимо регулировать интернет-контент, ведь практически все дети сейчас проводят большую часть времени в сети.
Как не конфликтовать с детьми из-за уроков: советы психолога семейного центра
«Я сначала поиграю, потом сделаю!», «Мне надо отдохнуть!», «А можно я попозже?»… Такое часто слышат родители в ответ на замечания, что пора бы начать делать уроки. Почему попытка помочь своему чаду вызывает столько сопротивления и как научиться взаимодействовать, чтобы не приходилось ругаться из-за уроков? Разбираем ситуацию вместе с психологом семейного центра САО Татьяной Пронниковой.
С началом учебного года эта тема становится особенно актуальной. В семейный центр обращаются родители, которые жалуются, что не могут заставить ребенка сесть за уроки.
«Он находит тысячу причин, лишь бы отложить уроки в долгий ящик!» — жалуется одна из мам.
Что же действительно может помочь в подобной ситуации?
Налаживаем контакт
Важно убедиться в том, что между вами и вашим ребенком есть взаимопонимание.
Контакт необходим для конструктивного общения и возможности договориться. Отнеситесь к ребенку как к личности, обратите внимание на те потребности, которые у него есть. Зачастую за желанием посидеть за компьютерными играми скрывается неудачный опыт взаимодействия со сверстниками, а откладывание на потом — симптом переутомления. В этом вопросе важно не переусердствовать, но обязательно найти истинную причину.
Формулируем цель, представляем результат
В этой части вашей совместной работы необходимо учитывать возраст школьника и его/ее личностные особенности. Самое главное — объяснить ребенку цель его учебы. Зачем ему это нужно, что он получит/получает благодаря этому. Лучше, чтобы цель была сформулирована совместно, и это было не только ваше желание, но и стремление ребенка. Вы можете представить цель визуально, описать, дать ей название.
Расставляем границы, разделяем ответственность
Далее вы совместно разбираете вопрос о разделении ответственности в способе достижения цели.
Ваше участие в этом ― помогающее. Например, вы готовы покупать необходимые книги, канцелярские принадлежности, нанимать репетитора, если это необходимо. Ответственность ребенка может состоять в его подготовке к урокам, планировании своего времени, отслеживании домашних заданий и так далее. Вы можете проговорить с ним возможность вашего контроля. Часто именно неусыпный контроль приводит к сопротивлению. Это может быть ежедневная проверка заданий — тогда вы можете определить конкретное время и спрашивать готовность выполнения не ранее назначенного срока, возможно, вы будете проверять результаты по итогам в электронном дневнике. Эту часть вам стоит обсудить подробно и остановиться на таком варианте, который устроит вас обоих.
Устанавливаем правила, прописываем ответственность
После подробного обсуждения и разделения ответственности полезно прописать все договоренности в виде правил. Они должны быть четко сформулированными, конкретными.
И самое важное! За невыполнение каждого правила должна следовать ответственность для формирования причинно-следственной связи между поступками и получаемым результатом. Тут сделаю небольшое отступление для родителей.
Если вы прописываете некую ответственность, а потом жалеете своего ребенка ― это играет отрицательную роль в воспитании его самостоятельности.
Где могут помочь?
Ваши нервы на пределе и вы чувствуете, что конфликт в семье неизбежен? Не знаете на каком языке говорить с ребенком? Сотрудники столичных семейных центров всегда готовы оказать комплексную помощь. Достаточно выбрать ближайший центр на карте или оставить обращение на портале «Мой семейный центр». Профессиональная помощь рядом!
Пресс-служба Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы
Советы психолога
РОДИТЕЛЬСКОЕ СОБРАНИЕ, РАЗРАБОТАННОЕ СОГЛАСНО ТРЕБОВАНИЯМ НОВОГО СТАНДАРТА.
САДИМСЯ ЗА УРОКИ
(советы родителям по выполнению домашнего задания)
«Ребенок, что тесто – как замесил, так и выросло».
— выполнение домашних заданий — серьезный труд. Бывает так, что ученик занят не меньше взрослого.
— наша задача – приучить ребенка трудится правильно, не нанося вред здоровью, т.к. учеба – это главный труд школьника.
Если мы задумаемся над тем, как правильно организовать учебную работу дома, то заметим, что эта задача имеет две цели:
1.С одной стороны нужно помочь ребенку найти правильный режим работы, выделить место для занятий, определить наилучший порядок выполнения уроков.
2.С другой стороны, воспитать у него стойкую привычку садиться за уроки вопреки желанию поиграть или погулять, сформировать умение быстро включаться в работу, вести её не отвлекаясь ,и в хорошем темпе.
Правильно ли использует время ребенок при подготовке домашних заданий?
Этим вопросом должен задаться каждый родитель и помочь организовать труд ребенка при подготовке домашних заданий.
Прежде всего, нужно обратить внимание на обстановку, в которой ребенок выполняет домашнее задание.
— духота и шум снижают скорость и эффективность в 3 раза и во столько же ускоряют утомляемость. Поэтому выключите телевизор и постарайтесь не пылесосить, пока уроки не сделаны.
— мнение о том, что усвоение идет легче под тихую классическую музыку, себя не оправдывает, тишина – лучший звуковой фон для умственной деятельности.
— на концентрацию внимания лучше всего влияет температура в комнате. Оптимальная концентрация достигается при 18-220
— многие дети любят учить уроки на кухне, пока матери готовят ужин: попутно помогая и регулируя процесс.
— а мама вздыхает: и в кого у неё такой ребенок? А он просто устал и не может сконцентрироваться над задачей.
Как организовать труд ребенка при подготовке домашних заданий.
Во-первых: большую роль в организации учебного труда школьника играет режим дня.
Специальные исследования, проведенные в начальных классах, показали: у тех, кто хорошо учится, есть твердо установленное время для приготовления уроков, и они его придерживаются. Ребята признавались, что когда приближается час приготовления уроков, у них пропадает интерес к играм и уже не хочется гулять.
И напротив, среди слабых учеников много таких, у которых нет постоянно отведенного времени занятий. Это не случайно.
Воспитание привычки к систематической работе начинается с установления твердого режима занятий, без этого не могут быть достигнуты успехи в учебе. Режим дня не должен изменяться от количества уроков, от того, что интересный фильм показывается по телевизору или в дом пришли гости.
Во-вторых: ребенок должен садиться за уроки не только в определенное время, но и на постоянное рабочее место. Если жилищно-материальные условия не позволяют предоставить школьнику отдельный письменный стол и книжную полку, то все равно нужно выделить ему какое-то постоянное место, чтобы он мог там держать свои книги и тетради.
Поэтому мои советы для родителей будут следующие:
1. полезно вместе с ребенком составить памятку «Садимся за уроки»
2. школьник через некоторое время достигнет того, что все пункты памятки станут для него привычными.
3. приступать к выполнению домашнего задания лучше через 1-1,5 часа после возвращения из школы, чтобы успеть отдохнуть от занятий. Если ребенок занят какими-либо другими делами(кружки ,секции), то можно садиться и позже. Но в любом случае нельзя откладывать это на вечер.
4. если ученик включается в работу сразу, ему целесообразно делать сначала наиболее трудные уроки и переходить к более легким. Если же он втягивается медленно, то ему следовало бы начать с более легких и лишь постепенно переходить к трудным.
5. для успешного выполнения задания необходим четкий ритм занятий. 25 минут занятий затем перерыв 5-10 минут, во время которого надо выполнить несколько физических упражнений.
6. и главное – сохраняйте такт и не переставайте хвалить вашего ребенка.
Памятка школьнику.
— садись за уроки в одно и то же время
— проветри комнату за 10-15 минут до начала занятий
— поставь прибор освещения слева от себя
— проверь готовность своего рабочего места
— уточни расписание уроков, проверь запись в дневнике
— сядь поудобней.
Памятка родителю.
— не говорите о школе плохо , не критикуйте учителей в присутствии ребенка
— в случае конфликтной ситуации постарайтесь устранить её, не обсуждая подробностей с ребенком
— следите, чтобы ваш ребенок вовремя ложился спать
— ребенок должен видеть, что вы не интересуетесь его заданиями, книгами , которые он приносит из школы.
— читайте сами, пусть ребенок видит, что свободное время вы проводите за книгами
— учите ребенка выражать мысли письменно
— принимайте участие в жизни класса и школы
Заключение
Соблюдение всего предложенного: время подготовки к урокам, место и использование памятки, интерес к жизни класса, школы, доброжелательное отношение к учителям, как со стороны ребенка, так и со стороны родителя – залог хорошей учебы вашего ребенка!
Я предлагаю провести родительское собрание в виде круглого стола.
Планируемый результат: довести до сведения родителей технологию выполнения домашнего задания. А конечным результатом — добросовестное выполнение домашней работы, а значит успехи в учебе.
Амбукова Елена Шовтаевна
Памятка для родителей выпускникаУважаемые родители! У ваших детей очень важный этап в жизни — выпускные экзамены… Поддержка близких им необходима. Несколько советов помогут вам и вашему ребенку справиться с волнением и подготовиться к экзаменам:
1. Успокойтесь! Ваша тревога передается детям, и их волнение только усиливается. Постарайтесь подбодрить ребенка, вселить в него чувство уверенности и желание достичь положительных результатов. Подбадривайте детей, хвалите их за то, что они делают хорошо. Повышайте их уверенность в себе.
2. Отнеситесь философски к количеству баллов, полученному ребенком при сдаче ЕГЭ, и не критикуйте его после экзамена. Внушайте своему сыну или дочери мысль, что количество баллов не является совершенным измерением его возможностей.
Помните о том, что выпускнику школы предстоят вступительные испытания. Очень важно, чтобы родители помогли ему сохранить уверенность в своих силах.
3. Наблюдайте за самочувствием ребенка. Никто, кроме вас, не сможет вовремя заметить и предотвратить ухудшение состояния ребенка, связанное с переутомлением.
4. Контролируйте режим подготовки к экзамену, не допускайте перегрузок, объясните сыну или дочери, что он (она) обязательно должен (а) чередовать занятия с отдыхом.
5. Обеспечьте дома удобное место для занятий, проследите, чтобы никто из домашних не мешал.
6. Обратите внимание на питание: во время интенсивного умственного напряжения необходима питательная и разнообразная пища и сбалансированный комплекс витаминов. Такие продукты, как рыба, творог, орехи, курага и т. д., стимулируют работу головного мозга.
7. Помогите ребенку распределить темы подготовки по дням.
8.
Ознакомьте сына или дочь с методикой подготовки к экзаменам. Не имеет смысла зазубривать весь фактический материал, достаточно просмотреть ключевые моменты и уловить смысл и логику материала. Очень полезно делать краткие схематические выписки и таблицы, упорядочивая изучаемый материал по плану. Объясните, как это делается на практике. Основные формулы и определения можно выписать на листочках и развесить их над письменным столом, кроватью, в столовой и т.д.
9. Подготовьте различные варианты заданий по предмету (сейчас существует множество различных сборников заданий).
10. Заранее во время тренировки приучайте ребенка ориентироваться во времени и уметь его распределять. Тогда у него будет сформирован навык концентрироваться на протяжении всего экзамена, что придаст спокойствие и снимет излишнюю тревожность. Если ребенок не носит часов, обязательно дайте ему часы на экзамен.
11. Накануне экзамена обеспечьте ребенку полноценный отдых, он должен как следует выспаться.
Прогулка перед сном поможет снять напряжение.
Посоветуйте детям во время экзамена обратить внимание на следующее:
• необходимо пробежать глазами весь билет, это поможет настроиться на работу;
• следует внимательно прочитать вопрос до конца и понять его смысл;
• если не знаешь ответа на вопрос или не уверен, пропусти его, чтобы потом к нему вернуться.
Самое главное — это снизить напряжение и тревожность ребенка и обеспечить подходящие условия для занятий!
Педагог-психолог Дорошкова И.А.
Уважаемые папы и мамы!
Для вас и ваших детей наступила ответственная и волнующая пора – пора сдачи экзаменов. От того, насколько серьёзно вы к ним отнесётесь, во многом зависит итог.
· Создайте в своём доме уютную тёплую рабочую атмосферу.
· Составьте расписание рабочего времени своего ребёнка на период экзаменов.
· Учтите в расписании 15-20-минутные перерывы после часа работы.
· Соблюдайте режим питания в это ответственное время. Не забывайте, что мозгу нужна витаминная пища.
· Исключите повышенный тон, нервозность в общении со своим ребёнком.
· Чутко реагируйте на его просьбы, если он обращается к вам за помощью или советом.
· Учтите, что в период подготовки к экзаменам нельзя сидеть взаперти, необходимы ежедневные прогулки на свежем воздухе.
· Не позволяйте своему ребёнку тратить время впустую.
· В день сдачи экзамена не забудьте:
o Вовремя разбудить ребёнка;
o Приготовить одежду, соответствующую случаю;
o Положить необходимые учебные принадлежности;
o Пожелать ему удачи и успехов.
Памятка для родителей
Уважаемые папы и мамы!
Ваш сын или дочь выросли, но они – ваши дети. Их ошибки – это ваши бессонные ночи, горькие слёзы, отсутствие радости жизни.
Помните об этом, когда уходите от общения с ними, замалчиваете проблемы, скрываете факты, которые могут привести к трагедии…
Вы обязаны знать:
- С кем дружит ваш ребёнок, в каких компаниях бывает;
- Кто его лучший друг или подруга;
- Где проводит свободное время;
- Чем увлекается и какие у него интересы.
Вы должны тревожиться, если ваш ребёнок:
- Грубит вам, уходит из дома, не ставя вас об этом в известность;
- Лжёт вам; требует у вас деньги;
- Становится зависимым от алкоголя;
- Перестаёт с вами общаться и не реагирует на ваши требования.
Знайте: из любой самой трудной ситуации есть выход. Надо только его пытаться найти!
Для того, чтобы избежать проблем, связанных с употреблением наркотиков, помните:
1. Вы должны быть своему ребёнку самым близким человеком, независимо от тех трудных ситуаций, в которые он может попасть.
2. Если ребёнок выходит из-под вашего контроля, не замалчивайте проблему, идите к специалистам, чтобы её решить.
3. Если ваш ребёнок курит, пьёт спиртные напитки, вы не застрахованы от того, что он может принимать наркотики.
4. Если вашему ребёнку дома плохо, если он живёт в мире ссор и скандалов, то он может оказаться в компании, которая научит его, как уйти в мир счастья и покоя с помощью наркотиков.
5. Наблюдайте за поведением и состоянием здоровья своего ребёнка.
6. Если он испытывает необъяснимую тошноту, возбуждение, бред, галлюцинации, вам надо срочно обратиться к специалистам.
7. Старайтесь не отмахиваться от вопросов собственного ребёнка, будьте справедливы и честны в оценке его поступков и действий.
8. Помните: если ребёнок принимает наркотики, значит, в его воспитании вы допустили серьёзные просчёты. Не усугубляйте их!
Конфликтная ситуация может коренным образом изменить вашу жизнь. Постарайтесь, чтобы эти изменения были в лучшую сторону!
1.
Прежде чем вы вступите в конфликт, подумайте над тем, какой результат от этого вы хотите получить.
2. Утвердитесь в том, что этот результат для вас действительно важен.
3. В конфликте признавайте не только свои интересы, но и интересы другого человека.
4. Соблюдайте этику поведения в конфликтной ситуации, решайте проблему, а не сводите счёты.
5. Будьте тверды и открыты, если убеждены в своей правоте.
6. Заставьте себя слышать доводы своего оппонента.
7. Не унижайте и не оскорбляйте другого человека для того, чтобы потом не сгорать от стыда при встрече с ним и не мучаться раскаянием.
8. Будьте справедливы и честны в конфликте, не жалейте себя.
9. Умейте вовремя остановиться, чтобы не остаться без оппонента.
10. Дорожите собственным уважением к самому себе, решаясь идти на конфликт с тем, кто слабее вас.
* «Любите своего ребенка, и пусть он никогда не усомнится в этом.»
* «Принимайте ребенка таким, какой он есть, — со всеми достоинствами и недостатками.
«
* «Опирайтесь на лучшее в ребенке, верьте в его возможности.»
* «Стремитесь понять своего ребенка, загляните в его мысли и чувства; почаще ставьте себя на его место.»
* «Создайте условия для успеха ребенка; дайте ему возможность почувствовать себя сильным, умелым, удачливым.»
* «Не пытайтесь реализовывать в ребенке свои несбывшиеся мечты и желания.»
* «Помните, что воспитывают не слова, а личный пример.»
* «Не сравнивайте своего ребенка с другими детьми, особенно не ставьте их в пример. Помните, что каждый ребенок неповторим и уникален.»
* «Не рассчитывайте на то, что ребенок вырастет таким, как вы хотите.»
* «Помните, что ответственность за воспитание ребенка несете именно вы.»
* потребность в достойном положении в коллективе сверстников, в семье;
* повышенная утомляемость;
* стремление обзавестись верным другом;
* стремление избежать изоляции, как в классе, так и в малом коллективе;
* повышенный интерес к вопросу о “соотношении сил” в классе;
* стремление отмежеваться от всего подчеркнуто детского;
* отсутствие авторитета возраста;
* отвращение к необоснованным запретам;
* восприимчивость к промахам учителей;
* переоценка своих возможностей, реализация которых предполагается в отдаленном будущем;
* отсутствие адаптации к неудачам;
* отсутствие адаптации к положению “худшего”;
* ярко выраженная эмоциональность;
* требовательность к соответствию слова делу;
* повышенный интерес к спорту.
Признаки успешной адаптации:
* удовлетворенность ребенка процессом обучения;
* ребенок легко справляется с программой;
* степень самостоятельности ребенка при выполнении им учебных заданий, готовность прибегнуть к помощи взрослого лишь ПОСЛЕ попыток выполнить задание самому;
* удовлетворенность межличностными отношениями – с одноклассниками и учителем.
Уроки психологии в школах не решат социальных проблем
Предмет «психология» предлагают ввести в школьную программу. Генеральный директор ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России, главный внештатный специалист психиатр Минздрава РФ Зураб Кекелидзе сообщил, что комплект учебников по психологии с 3-го по 11-й класс передан на рецензирование в Российскую академию образования. Об этом сообщают «Известия».
Такое заявление Кекелидзе сделал в рамках обсуждения с экспертами причины подростковой и молодежной агрессии.
Сопредседатель профсоюза «Учитель» Всеволод Луховицкий заявил в эфире НСН, что введение уроков психологии в школах не решит социальную проблему.
«От того, что у нас в школе есть такой предмет как русский язык, граждане не стали поголовно грамотными, а от того, что у нас есть обществознание, право, политология, наша страна не стала образцовым демократическим государством. То есть надо понимать, что введение того или иного предмета никаких серьезных социальных проблем не решает. Перед тем, как вводить в школы предмет психологию, нужно в педагогических вузах создавать серьезные кафедры для подготовки школьных психологов, выделять для этого хорошее финансирование, делать конкурсы на этот факультет, а также в целом менять отношение к школе и к школьным психологам в частности. Но от создания даже самого замечательного учебника до внедрения его в практику проходит много лет.
У нас сейчас нет учителей, которые готовы преподавать по такому учебнику. Заставлять вести это школьного психолога нельзя, у него другая профессия. Классного руководителя или, например, учителя обществознания тоже нельзя, такая работа не в их компетенции. Следовательно, нужно прибавить 5 лет на подготовку учителей психологии и еще несколько лет на обкатку учебника, доведения его до нормального состояния. Если сейчас будет принято решение об издании учебника психологии, то лет через 10 при хорошем финансировании в школе может появиться такой учебный предмет. Возможно, он будет интересен некоторой части детей. Для меня сомнителен, конечно, указанный возраст – с 3-го по 11-ый класс. Заниматься с 10-летними детьми психологией для меня несколько странно. Но это должны решать специалисты», — отметил он в эфире НСН.
Вдобавок, Луховицкий считает, что при выделении учебных часов на психологию могут пострадать другие предметы.
«Сам по себе предмет психология ничем не хуже любого другого предмета.
Если бы ее можно было ввести, не расширяя общее количество учебных часов, потому что они ограничены, а также не отбирая часы у других дисциплин, то это было бы неплохо. Но когда принимается подобное решение, никто из чиновников не думает о реальности. Здесь мы можем ожидать чего угодно. Вряд ли в пользу психологии откусят часы от математики, скорей всего пострадают гуманитарные дисциплины», — предположил он.
Ранее сообщалось, что инициаторы нововведения связывают трагедии в Перми и Бурятии, где старшеклассники атаковали школьников, с психическим состоянием нападавших. «Надо создавать в школе и за ее пределами такую систему, чтобы на первом месте были человеческие ценности», — заявлял Зураб Кекелидзе.
Школьный психолог
Зачем нужен психолог и кто он такой?
За время работы психологов в образовательных учреждениях зародилось много мифов о самих психологах и их клиентах.
Попытаемся развеять эти мифы и по-новому взглянуть на содержание работы психолога в школе.
Миф 1. «Психолог – тот, кто работает с «психами».
Правда: С людьми, имеющими психические заболевания, работает врач-психиатр в клинике. Он использует преимущественно медикаментозные методы лечения.
Психолог — специалист, который консультирует людей в ситуациях затруднения в различных сферах жизни (проблемы в учёбе, отношения в коллективе, отношения между детьми и родителями, проблемы в общении, выбор жизненного пути, конфликтные ситуации и многое другое).ПСИХОЛОГ – НЕ ВРАЧ, ОН НЕ СТАВИТ ДИАГНОЗА, НЕ ЛЕЧИТ.
Миф 2. «К психологу приходят только слабые и глупые люди, которые сами не могут решить свои проблемы».
Правда: К психологу обращаются люди, которые ощущают потребность что-то изменить, разрешить проблему. Психолог готов быть рядом, когда вам тяжело. Это человек, обладающий профессиональной информацией, но без готовых ответов на все случаи жизни, ведь каждый случай индивидуален. Поэтому психолог лишь подскажет и поможет, а решение всегда останется за Вами.
Миф 3. «Если ты обратился к школьному психологу — об этом станет известно всей школе».
Правда: основное правило работы психолога – КОНФИДЕНЦИАЛЬНОСТЬ.
Никто без Вашего согласия не узнает, с каким вопросом Вы обратились к психологу. Это относится и к результатам психологического тестирования, которое проводится в школе. О Ваших конкретных результатах знает только психолог. Классному руководителю предоставляются материалы в обобщённом виде (напр. так: 70% учеников класса выполнили тест с высокими показателями; 30% — со средними и т. д.).
Вопросы, по которым можно и нужно обращаться к школьному психологу:
- Трудности в учёбе.
- Взаимоотношения в классе.
- Взаимоотношения с родителями.
- Выбор жизненного пути (будущей профессии).
- Самоуправление и саморазвитие.
Чем может помочь Вам школьный психолог?
- Выслушать Вас, уважительно относясь к Вашим чувствам, суждениям, жизненным ценностям.
- Ответить на Ваши вопросы.
- Помочь адаптироваться к тем обстоятельствам, которые Вы не можете изменить.
- Посмотреть на проблему с другой точки зрения, искать вместе с Вами ее решение, уделив этому процессу, столько времени, сколько будет необходимо.
- Найти внутренние силы, которые не всегда просто отыскать самостоятельно.
График консультаций педагогов-психологов в МАОУ ЦО №47
1-4 классы: Дац Екатерина Андреевна – обращаться в 102 каб.
5-8 классы: Костовская Наталья Ивановна – вторник, среда, четверг с 12:00 до 14:00.
9-11 классы: Середа Анна Михайловна – понедельник с 17:00 до 19:00, суббота с 11:00 до 13:00.
В рамках Недели профилактики безнадзорности, беспризорности и правонарушений в подростковой среде «Высокая ответственность», приуроченной ко Дню солидарности в борьбе с терроризмом, в МАОУ ЦО № 47 прошли следующие мероприятия:
— на классных часах (5-11кл) проговорили: о трагических событиях в Беслане, дне солидарности в борьбе с терроризмом.
— на родительских собраниях (все классы) — освещены вопросы ответственного поведения. Информация о комендантском часе и т.д.
— с детьми «группы риска» проведена беседа «Ответственность за пропуски уроков»
В рамках недели «Разноцветная радуга», приуроченной ко Всемирному дню предотвращения самоубийств:
— на ИМС классных руководителей представлены памятки: «Признаки суицидального поведения детей», «Правила поведения с ребенком, склонным к суициду».
— для учащихся 5-6 кл совместно с психологом проведены тренинги по сплочению коллективов «КЛАССный пирог»
— в рамках уроков «Алгоритм успеха» для учащихся 11-х классов прошли тренинги «Как ставить цели и как их достигать».
Формирование навыков здорового образа жизни у подростковВ МАОУ ЦО №47 реализуется программа «Все, что тебя касается». Подростковый период — время потенциальных опасностей. Стремление испытать себя, комплекс неполноценности и жажда самоутверждения. С другой стороны, подростковый период – время активного освоения новой информации, эмоциональной открытости и огромного интереса к этим вопросам. В программе «Все, что тебя касается» рассматриваются различные аспекты здоровья подростков: физическое здоровье, психическое здоровье, нравственное здоровье, репродуктивное здоровье в их непосредственной связи и взаимовлиянии. Основная цель программы – способствовать формированию уверенной в себе личности, уважающей себя и других, умеющей анализировать и контролировать ситуацию и свое поведение, осознающей ответственность за свое здоровье.
«Классные выходные» В рамках реализации программы «Все, что тебя касается» психологами и социальными педагогами школы организовываются выезды учащихся и их родителей на турбазу. В течение дня учащиеся совместно со взрослыми участвуют в тренинге по командообразованию, создают короткометражные фильмы на тему развития характера и уверенного поведения.
Задачи выездного занятия: познакомить участников с процессом и техниками общения; показать, что может дать им успешное освоение техник общения; помочь подросткам овладеть навыками коммуникативной и социальной компетентности.
Учащиеся МАОУ ЦО №47 принимают активное участие в научно-практических конференциях, олимпиадах, семинарах, проектах в области психологии и социальной педагогики
Учащиеся Гуменникова Мария и Карнович Виктория провели исследование на параллели 11-х классов «Проблемы виктимного поведения подростков». С результатами исследований выступили с докладом на научно-практической конференции «Я и Психология». Тезисы доклада «Психологические причины виктимного поведения у подростков и юношей» опубликованы в сборнике Всероссийской (с международным участием) научно-практической конференции «Проблемы теории и практики современной психологии». Гуменникова Мария по результатам диагностического исследования совместно с психологами подготовила и провела уроки с элементами тренинга из программы «Все, что тебя касается» — «Навстречу себе».
Задачи тренинга: познакомить учащихся с понятием «ценность» и выявить специфику жизненных ценностей; прояснить позитивное и негативное влияние эмоций на развитие жизненных ситуаций; сформировать внимательное отношение к эмоциям как «предупредительным» сигналам; научить определять свое эмоциональное состояние.
Что такое психология? — Видео и стенограмма урока
Психодинамический подход
Психодинамический подход был продвинут Зигмундом Фрейдом , который считал, что многие из наших импульсов движимы сексом. Психологи этой школы считают, что бессознательные побуждения и переживания раннего детства лежат в основе вашего поведения и что конфликт возникает, когда на эти побуждения накладываются социальные ограничения.
Сейчас много шуток о Фрейде и его теперь в основном устаревших теориях.Но задумывались ли вы когда-нибудь, что что-то в том, кем вы являетесь сегодня, связано с вашим детским опытом? Скажем, вы обвиняете в своей привычке к курению оральную фиксацию, которая возникает из-за того, что вас слишком рано отняли от грудного вскармливания. Что ж, это также исходит из теорий Фрейда, и эта идея произвела революцию в том, как мы видим себя.
Поведенческий подход
Поведенческие психологи считают, что стимулы внешней среды влияют на ваше поведение и что вас можно научить действовать определенным образом.Бихевиористы вроде B.F. Skinner не верят в свободу воли. Они считают, что вы учитесь через систему поощрений и наказаний.
Поведенческий подход действительно эффективен, когда вам все равно, что кто-то думает, до тех пор, пока вы получаете желаемое поведение. Влияние этих теорий влияет на нас каждый день и на протяжении всей нашей жизни, влияя на все, от того, почему мы следуем правилам дорожного движения при вождении, до того, как рекламные компании создают кампании, чтобы заставить нас покупать их продукты.
Когнитивный подход
В отличие от бихевиористов когнитивные психологи считают, что ваше поведение определяется вашими ожиданиями и эмоциями. Когнитивный психолог Жан Пиаже утверждает, что вы запоминаете вещи, основываясь на том, что вы уже знаете. Вы также решаете проблемы, основываясь на своей памяти о прошлом опыте.
Итак, при таком подходе мы отворачиваемся от людей как машин без свободы воли и снова погружаемся в мысли и чувства.То, как вы действуете, основано на внутренних процессах, и люди испытывают гораздо больший стресс. С когнитивной точки зрения ваши ожидания от предстоящей вечеринки повлияют на то, как вы себя чувствуете и как себя ведете, пока вы там, и окрашивают ваши воспоминания о ночи после возвращения домой.
Гуманистический подход
Психологи-гуманисты считают, что вы по сути хороши и мотивированы полностью реализовать свой потенциал. Психологи из этого лагеря сосредоточены на том, как вы можете чувствовать себя хорошо, удовлетворяя свои потребности и цели.Выдающийся психолог-гуманист Карл Роджерс называл своих пациентов «клиентами» и предлагал благоприятную среду, в которой клиенты могли понять свои собственные чувства.
В отличие от поведенческого подхода, гуманистический подход работает над расширением прав и возможностей личности. Правы вы или нет, но в более широком смысле вы заинтересованы в том, чтобы быть лучшим человеком, которым вы можете быть. Все ваши решения исходят из попыток улучшить свою жизнь. Итак, если вы пытаетесь сократить потребление вина по ночам, терапевт-гуманист будет ободрять и поддерживать, но не посоветует вам бросить курить или попытаться проанализировать, почему вы вообще пьете.
Обзор
Подведем итоги тому, что вы узнали. Психология действительно современна: это то, как мы понимаем себя, наши мысли, наши чувства и свое поведение. Пять основных подходов в психологии: биологический, психодинамический, поведенческий, когнитивный и гуманистический. У каждого свой взгляд на то, почему вы делаете то, что делаете.
Важные уроки и советы | Психолог
Роберт Штернберг — Эндрю Карнеги в области психологии. Во многих книгах и статьях он делится своим богатым опытом и знаниями в пользу навыков и карьеры менее опытных психологов.В шести выпусках журнала The Psychologist’s Companion он и его коллега-психолог Карин Штернберг (супружеская пара) делятся уроками по планированию и умелому распространению психологической науки в любой среде. Помощник психолога для студентов упрощает и адаптирует эти уроки.
Он повторяет структуру оригинала, но на 20% короче. Штернберги дают рекомендации при выполнении заданий, а также уделяют внимание публикации в журналах. Мне это понравилось, потому что — как я пытаюсь передать своим ученикам — студенческая работа и профессиональное письмо основаны на одних и тех же навыках, только на разных уровнях развития.Книга усиливает идею о том, что сегодняшние студенты превратятся в исследователей и авторов журналов завтрашнего дня, что отражает ориентацию на мастерство в стиле Двека.
Будучи американской книгой, термин «бумага» используется для обозначения всех типов произведений. Семь глав посвящены основным принципам и планированию написания, затем еще четыре посвящены эффективному стилю письма, формату APA и представлению данных. Две главы посвящены написанию для публикации, а по одной — устным и стендовым презентациям.Особенно полезны главы, посвященные поиску идей для проектов, написанию обзора литературы, корректуре и редактированию, а также устным и стендовым презентациям. Однако все главы ценны, содержат важные уроки и советы; у многих есть полезные контрольные списки. Мне нравятся анекдоты авторов об их собственных ошибках; они показывают, что успешные психологи извлекли уроки из неудач на собственном горьком опыте — успех означает совершать ошибки и учиться на них, а не мгновенное совершенствование!
Название книги «для студентов» кажется неудачным; Книга будет полезна студентам старших курсов, аспирантам, обучающимся на конверсионных курсах, и тем, кто получает степень магистра или доктора наук, возможно, даже докторскую степень (хотя оригинал предназначен для аспирантов и специалистов).В целом я считаю сильным дополнением к спискам литературы по методам исследования, практическим проектам и диссертациям.
— Отзыв д-ра Фрэнсиса Куинна, преподавателя психологии, Университет Роберта Гордона
Frontiers | Извлеченные уроки: сорок лет клинической работы с жертвами суицидальной потери
Введение
Как клинический психолог и терапевт в частной практике на протяжении большей части своей карьеры я имел возможность познакомиться и поработать со многими людьми, покончившими с собой в результате самоубийства.Некоторые из них уже обращались к другому психиатру еще до того, как попали ко мне. Следовательно, я слышал много историй о положительном опыте исцеления, который пережили выжившие с другими терапевтами. К сожалению, я также слышал слишком много «ужасных историй» о терапевтах, которые (в основном из-за незнания того, что является нормативным после самоубийства) в лучшем случае бесполезны, а в худшем — явно вредны для выживших. В качестве одного примера я работал с женщиной, которая в результате самоубийства потеряла взрослую дочь.Она пошла к клиницисту, которого рекомендовал ее лечащий врач, и после трех сеансов с клиентом терапевт заявил, что «вы слишком много зацикливаетесь на этом», и начал пытаться проводить когнитивно-поведенческую терапию, в которой она был обучен. Ее целью было помочь ей «… изменить свое негативное отношение к этой утрате». На мой взгляд, этот пример иллюстрирует недостаток опыта, знаний и, вполне вероятно, обучения работе с недавно потерявшими жертв самоубийства.Очень распространенная клиническая ошибка состоит в том, чтобы немедленно попытаться «исправить» возникшую проблему с помощью инструментов, доступных врачу, без установления безопасных, основанных на привязанности отношений с клиентом и без понимания широкомасштабного и долгосрочного воздействия, которое потеря ребенка к самоубийству может иметь для матери. По моему опыту, этот тип глубокой потери трансформирует людей, переживших потерю самоубийства, и практически всегда представляет собой долгий и медленный адаптационный процесс, который не поддается «быстрому исправлению». Я пишу эту статью в надежде поделиться с другими профессионалами некоторыми из того, что, как я чувствую, я узнал за почти 40 лет оказания терапии горя пережившим самоубийство. Моя цель не состоит в том, чтобы критиковать других трудолюбивых сверстников с благими намерениями. Это также не призыв к единственному верному и правильному способу работы с выжившими (действительно, эмпирическая доказательная база для работы со всеми травматическими потерями, такими как самоубийство, на мой взгляд, крайне недостаточно исследована (Jordan and McMenamy, 2004; McDaid). и другие., 2008; Andriessen et al., 2019). Скорее, я надеюсь, что эта статья послужит катализатором для моих коллег, чтобы они подошли к сложным явлениям суицидальной утраты с чувством уважения и смирения, которых заслуживает испытуемый, и лучше узнают, что кажется полезным в большинстве клинических случаев. ситуации.
Чем отличается самоубийство от тяжелой утраты?
Вопрос о том, может ли горе после самоубийства отличаться от горя после других способов смерти и каким образом, не нов.Несколько исследовательских и теоретических статей попытались ответить на этот вопрос (Jordan, 2001; Sveen and Walby, 2008; Jordan and McIntosh, 2011). Как правило, исследования и клиническая литература (хотя и не всегда) обнаруживают, что процесс оплакивания после самоубийства отличается от более нормативных причин смерти следующим образом:
• Существует большая потребность в поиске объяснения смерти и осмыслении смерти.
• Выжившие испытывают более высокий уровень вины и чувствуют ответственность за смерть (или, как минимум, за неспособность каким-либо образом предвидеть и предотвратить самоубийство).
• Этот способ смерти вызывает более высокий уровень стигматизации и стыда, а также большую потребность в сокрытии того факта, что смерть была самоубийством.
• Выжившие получают больше избегания и изоляции от социальной поддержки со стороны своих обычных социальных сетей.
• Возможность самоубийства при потере любимого человека увеличивает шансы на суицидальные мысли и поведение у человека, подвергшегося воздействию.
Кроме того, как и другие внезапные, неожиданные и часто насильственные смерти (такие как убийства, автомобильные аварии и стихийные бедствия), самоубийство также вызывает более высокие уровни симптомов посттравматического стресса (навязчивое повторное переживание, избегание запуска напоминаний о смерти). и физиологическое гипервозбуждение; Kaltman, Bonanno, 2003; Bonanno et al., 2007; Neria et al., 2007). Это часто сопровождается значительным нарушением предполагаемого мира выживших (например, такие убеждения, как «моя жизнь предсказуема» и «я могу уберечь своих близких от вреда»; Wickie and Marwit, 2000; Parkes, 2001; Parkes , 2013).
Что отличает самоубийство от тяжелой утраты? «Почему?» и «Ответственность?» Вопросы
В печали есть несколько универсалий, независимо от способа смерти. Например, когда мы теряем кого-то важного для нас из-за смерти, мы очень хотим вернуть его.Тоску, возможно, можно считать отличительной чертой реакции на горе, и ее присутствие обычно ожидают как скорбящий, так и те, кто находится в социальной сети вокруг человека, потерявшего близкого. Действительно, его неослабевающая настойчивость с течением времени является одним из сигнальных индикаторов сложного горя, поскольку со временем большая часть тоски по умершему начинает постепенно утихать (Pearlman et al., 2014; Mauro et al., 2018).
Помимо аспектов скорби, которые применимы ко всем ситуациям утраты, есть несколько аспектов самоубийственной смерти, которые можно рассматривать либо как уникальные для самоубийства, либо, по крайней мере, гораздо более заметные после самоубийства и других травматических смертей.Под травматической смертью я подразумеваю способ смерти, который является внезапным, неожиданным, а часто и насильственным, и, таким образом, может оставить скорбящего в состоянии шока и замешательства.
Возможно, элемент, который больше всего отличает смерть в результате самоубийства от всех других смертей, — это воспринимаемая преднамеренность смерти (Survivors of Suicide Loss Task Force, 2015; Jordan and McGann, 2017). То есть большинство выживших, похоже, рассматривают самоубийство как добровольный выбор умершего, сделанный покойным. Такое восприятие самоубийства покойным в качестве причины смерти уникально для самоубийства (вопрос о том, является ли самоубийство «на самом деле» выбором, добровольно сделанным умершим, является сложным и спорным и выходит за рамки Объем этой статьи.Здесь важна степень, в которой скорбящий воспринимает смерть как выбор, в отличие от поведенческого акта, к которому человека «подтолкнули» обстоятельства, не зависящие от него). Всякий раз, когда скорбящий верит, что кто-то намеревался убить, эта вера, вероятно, добавит дополнительный слой вины и гнева к эмоциональной реакции на смерть. В той степени, в которой самоубийственная смерть также воспринимается как задуманная, она поднимает глубокие смысловые и экзистенциальные вопросы для скорбящего.Почему они решили это сделать? Как они могли преодолеть свой страх смерти, свои обязанности и свою любовь к другим, чтобы участвовать в таком поведении? Если была выбрана эта смерть, то мог ли покойный, я или кто-то другой помешать этому выбору? Почему мои отношения с этим человеком не были достаточной причиной, чтобы остаться в живых? Чьей «виной» была смерть и кто должен нести за нее ответственность? В большей или меньшей степени это вопросы, с которыми борется большинство людей, переживших суицидальные потери.Это также вопросы, на которые часто нет простых или социально согласованных ответов, что может вызвать сильное беспокойство у многих выживших и недопонимание со стороны социальной сети.
Тесно связан с вопросом «Почему?» вопрос «Ответственность?» вопрос: Кто должен нести ответственность за эту смерть? Это правда, потому что для большинства людей самоубийство является загадочной и даже загадочной причиной смерти. Таким образом, у большинства выживших нет общих объяснений смерти, которые уже социально сконструированы для большинства других способов смерти.Например, скорбящий может объяснить смерть от рака легких тем, что умерший был курильщиком и не мог или не хотел бросить курить. Даже травматическая и насильственная смерть любимого человека, например убийство, может быть объяснена злым или мстительным намерением убийцы. Но почему кто-то выбирает «самоубийство» (латинский корень слова «самоубийство» буквально означает «самоубийство или самоубийство»)? У большинства людей нет простого, социально обоснованного объяснения суицидального поведения, поскольку оно, похоже, нарушает убеждение, которое большинство людей принимает как должное, а именно: «Конечно, все хотят продолжать жить, не так ли?» И поскольку у нас нет общепринятого повествования о самоубийстве, многие выжившие борются с тем, кто или что должен нести ответственность за смерть?
Хотя может показаться очевидным, что ответственность за самоубийство следует нести, по моему клиническому опыту, это случается только в некоторых случаях и только с некоторыми из оставшихся в живых после суицидальной потери.Вместо этого большинство выживших начинают с того, что винят себя в смерти. Многие выжившие неоднократно повторяют список своих собственных «грехов бездействия и бездействия», пытаясь возложить ответственность за смерть. Иногда их называют «если только», выжившие могут иметь такие мысли, как «если бы я только не поссорился с ним накануне вечером» или «если бы я только заставил его пойти на терапию, или в Анонимные Алкоголики, или в церковь. И т.д.g., терапевты, врачи или священнослужители). По моему опыту, выжившие реже начинают обвинять покойного, хотя это может произойти со временем.
Задачи психологической интеграции утраты
Иногда это называют работой с горем. Я пришел к выводу, что есть несколько психологических задач, которые необходимо решить большинству выживших, если они хотят интегрироваться и примириться с самоубийцей. Эти задачи могут служить общим руководством как для клинициста, так и для клиента в отношении работы, которую необходимо выполнить в процессе лечения.Я перечислю и прокомментирую эти задачи в маркированном списке ниже.
• Сдерживание травмы и восстановление чувства психологической безопасности и контроля
Данные свидетельствуют о том, что насильственная смерть близкого человека, особенно если выживший был свидетелем процесса умирания или нашел тело умершего, может вызвать симптомы травмы у выжившего (Kristensen et al., 2012 ; De Leo et al., 2014; Rando, 2015). По моему мнению, ядро реакции на травму вызвано воздействием ужасающей или ужасающей ситуации, которая приводит к интенсивному физиологическому возбуждению, а также к глубокому чувству беспомощности и потере субъективного чувства предсказуемости и контроля над происходящим. Мир.Это, в свою очередь, делает мир значительно менее психологически безопасным местом для проживания. Симптомы травмы могут включать в себя навязчивое повторное переживание сенсорных данных с места происшествия (взгляды, звуки, запахи и т. Д.) И энергичные попытки избежать всего, что может вызвать у непроизвольное освобождение от исходного травматогенного опыта ( или воспоминания ) , наряду с усилиями по подавлению физиологического возбуждения, связанного с этими воспоминаниями. В качестве примера я работал с парой, чья дочь-подросток покончила с собой после интенсивного спора с родителями.Ее мать нашла тело дочери в спальне девочки наверху, и в течение нескольких недель после этой травмы ей было трудно выйти из собственной спальни, и она категорически отказывалась подниматься наверх или заходить в спальню своей дочери, , в явной попытке избежать заставили заново пережить кошмар — найти тело дочери в ее спальне.
Этот паттерн может трансформироваться в полноценные симптомы посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) (Stroebe et al., 2001; Kaltman and Bonanno, 2003).Также важно отметить, что для развития симптомов травмы необязательно быть непосредственным свидетелем самоубийства. Вместо этого достаточно знать метод самоубийства (например, выстрел в голову, повешение и т. Д.), Чтобы сформировать мысленные образы сцены смерти и процесса умирания. Эти образы затем функционируют как «воспоминания» о травмах.
Эти характерные симптомы посттравматического стрессового расстройства часто требуют использования определенных клинических методов целенаправленного снижения травматизма на ранних этапах терапевтического процесса, чтобы помочь клиенту восстановить контроль над своей реакцией на ужас сцены смерти, как это было раньше. свидетелем и / или воображаемым, а также для предотвращения «распространения» травмы на другие области физического и психологического жизненного пространства человека.Я обнаружил, что метод десенсибилизации и повторной обработки движением глаз (EMDR) является одним из эмпирически обоснованных методов лечения травм, которые могут помочь уменьшить количество травм у выживших после суицидальной потери, хотя EMDR — не единственный такой метод для облегчения симптомов травмы (Kosminsky and McDevitt , 2012; Соломон, 2018). Также были разработаны другие многообещающие и эффективные методы лечения посттравматического стрессового расстройства, связанного с тяжелой утратой. (Cohen et al., 2006; Foa et al., 2009; Pearlman et al., 2014).
• Восстановление мнимого мира скорбящих
Помимо появления симптомов типа посттравматического стрессового расстройства, большинство травматических переживаний нарушают предполагаемый мир выжившего, особенно его неявные убеждения о безопасности, предсказуемости и контроле в мире (Kauffman, 2002; Currier et al., 2006). Предполагаемый мир включает в себя многие из «принимаемых как должное» убеждений, которые мы несем о том, кто мы есть, кто такие другие люди и чего мы можем ожидать от наших отношений с ними. Самоубийство может нарушить все эти убеждения скорбящего. Например, я работал с клиентом, чей 15-летний сын поднялся наверх и повесился после интенсивного спора с родителями. Родители не подозревали, что их сын подумывает о таком поступке, не говоря уже о том, чтобы на это был способен. Когда я увидел мать 5 лет спустя, она все еще боролась со смысловым вопросом: «Было ли это на самом деле самоубийство — или это был несчастный случай?» Я спросил ее, что это будет значить для нее, если она снова сможет поговорить со своим сыном, и он сказал, что на самом деле он намеревался умереть.Мой клиент жалобно ответил: «Значит, я не знал своего сына?» Другими словами, большая часть предполагаемого мира моей клиентки — то, что она считала само собой разумеющимся в отношении своего сына — заключалась в том, что она знала его достаточно хорошо, чтобы знать, грозит ли ему опасность самоубийства; что он придет к ней за помощью, если захочет умереть; и вообще, что она могла уберечь его от вреда. Все эти предположения были разрушены его внезапным самоубийством. Эта катастрофа вызвала у клиента длительный переживание горя, неуверенности в себе, вины и беспокойства, включая страх, что она полностью потерпела поражение как мать, и что теперь ей грозит опасность неверного суждения о том, сможет ли кто-нибудь из ее другие дети могут быть склонны к суициду.Все это разрушило ее предполагаемый мир и потребовало терапевтической работы по восстановлению этих убеждений таким образом, чтобы она могла признать правду о том, что произошло, но в то же время позволила ей восстановить положительное представление о себе и уверенность в том, что она функционирует как личность. родитель для своих двух других детей.
Одна из наиболее важных задач исцеления для выживших после самоубийства — разработать «терпимое» повествование о самоубийстве, — такое, которое достаточно хорошо работает для выжившего, чтобы они могли получить некоторое облегчение от «Почему?» вопросы и восстановить чувство согласованности в их предполагаемом мире.Обычно это включает построение повествования о смерти, которое охватывает сложность самоубийства как своего рода «идеальный шторм» факторов, объединившихся (включая намерения умершего), которые позволили совершить самоубийство, а не просто результат ошибки или неудачи одного человека.
В идеале это включает в себя реалистичное и справедливое объяснение того, что произошло, почему это произошло, и какую ответственность должен реалистично и справедливо принять на себя выживший за это событие.Обратите внимание: это не означает, что все люди в семье должны соглашаться по всем аспектам истории того, что произошло, или почему это произошло. Скорее, каждый член семьи (или человек в социальной сети, затронутый смертью) должен разработать объяснение смерти, которое достаточно хорошо работает для них психологически и позволяет им начать реинвестировать в свою жизнь без умершего (см. Последнее задание , Реинвестиции в жизнь, ниже). Эта задача также включает принятие «слепых пятен», которые часто возникают после самоубийства, таких как тот факт, что единственный человек, который может ответить на эти «Почему?» Вопросы теперь мертвы и недоступны для разъяснения их поведения (Sands, 2009; Sands et al., 2011; Neimeyer and Sands, 2017).
• Самостоятельное дозирование — создание психологического убежища и избавление от боли
Потеря человека в результате самоубийства может быть мучительно болезненной. Многие выжившие сообщают, что этот опыт — самая глубокая психологическая боль, которую они когда-либо испытывали. Фактически, недавний обзор литературы подтвердил, что подверженность самоубийству человека, с которым мы психологически близки, увеличивает риск того, что человек, подвергшийся воздействию, также умрет в результате самоубийства (Jordan, 2017).Сильная «психика» (Schneidman, 1981), которую оставляет за собой самоубийство, вероятно, является элементом, способствующим повышенному риску самоубийства у выживших. Из этого следует, что одна из наиболее важных интегративных задач — помочь человеку выработать способы избавления от отчаяния, порожденного самоубийством.
Вначале выжившие обычно не контролируют свое горе — в самом реальном смысле горе контролирует выжившего, а не наоборот.Тогда терапевтическая задача сводится к поиску способов помочь людям более добровольно регулировать эту сильную боль. Это позволяет выжившему горевать, когда они позволяют этому случиться. И, соответственно, когда время и ситуация не подходят, люди могут с пользой научиться «разделять» свое горе, чтобы они могли решать текущие проблемы в своем непосредственном окружении. Я назвал эту функцию обучением «дозировать» свое горе. Эта идея отражена в относительно недавней модели горя, называемой «Модель двойного процесса горя» (DPM) (Stroebe and Schut, 2010; Stroebe and Schut, 2016).DPM предполагает, что в нормальном, здоровом трауре люди колеблются между двумя ориентациями на горе. Первая, Ориентация на потерю, предполагает погружение выжившего в реальность потери, а также в чувства, мысли и поведение, которые сопровождают это погружение. Вторая ориентация называется Ориентацией Восстановления, и она включает в себя откладывание горя на «задний план», пока человек, понесший утрату, учится справляться с изменившимся миром, созданным смертью.Обучение такому «гибкому вниманию» к своему горю указывает на то, что скорбящий эволюционирует от преимущественно непроизвольного к более добровольному и «избранному» процессу горевания (Kosminsky and Jordan, 2016).
• Развитие навыков социального управления
Самоубийство часто изменяет количество и качество социальных связей между скорбящим и его семьей и более крупными социальными сетями. Например, из моего клинического опыта, суицид часто обостряет отношения между супружескими партнерами.Иногда людям необходимо использовать механизмы выживания, которые раньше редко использовались в отношениях. Чтобы проиллюстрировать это, после смерти ребенка в результате самоубийства мать может искать более или менее постоянные возможности поговорить о своем горе и пережить свою утрату с одним из родителей ребенка. Партнер, в свою очередь, может нуждаться в изоляции и отступить в защитную позицию «спячки». Это создает своего рода асинхронность совладания между парой, когда то, что нужно сделать одному человеку, чтобы интегрировать потерю, противоположно тому, что нужно сделать другому.Более того, пара может иметь мало опыта или вообще не иметь опыта работы с такого рода глубоким эмоциональным расстройством внутри и между ними. Аналогичные противоречивые реакции могут возникать между родителями и детьми, между членами основной и расширенной семьи и даже между членами семьи и другими участниками их более широкой социальной сети. Справиться с этим напряжением рутинных социальных связей и управлять обычно благонамеренными, но часто неуклюжими усилиями других людей помочь, предлагая банальности («они в лучшем месте») или советы («молитесь Иисусу»; «возьмитесь за дело» Йога ») может добавить дополнительную нагрузку психологической работы, которую нужно выполнять в то время, когда скорбящему не хватает навыков или энергии для такого предприятия. Например, после самоубийства мужа, потерявшая ребенка жена может найти время, проведенное со своим священником и друзьями на уроках изучения Библии в ее церкви, трудным и эмоционально истощающим. Разговоры для вдовы могут быть ограничены в кругу ее церковного общения, а дискуссии о «грехе» и «наказании за аморальное поведение» в классе могут быть неловко натянутыми в результате самоубийства ее мужа. В самом деле, женщина может в конечном итоге почувствовать себя вынужденной покинуть эту церковь и найти другую религиозную общину, в которой ее происхождение и история не так важны для членов общины.
Важно также отметить, что, хотя во многих обществах количество прямой стигмы, с которой семьи сталкиваются после самоубийства, может уменьшаться, самоубийства и психические расстройства, тем не менее, имеют долгую историю клеветы и наказания со стороны большинства сообществ. Многие пережившие суицидальные потери все еще испытывают, по крайней мере, некоторые из явных избеганий, осуждения и враждебности, которые исторически ассоциировались с завершенным самоубийством (Cvinar, 2005; Botha et al., 2009; Feigelman et al., 2009; Pitman et al., 2018). Социальная изоляция, вызванная таким поведением избегания, может настолько негативно повлиять на некоторых людей, что семьи могут попытаться сохранить самоубийство в секрете. Или они могут столкнуться с ростом напряженности в семье и конфликтом по поводу того, как решать эти проблемы «управления информацией» в группе. Кроме того, самоубийство может вызвать сильный гнев или ярость, часть из которых может быть направлена на умершего, но большая часть может быть нацелена на других членов семьи (Jordan and McGann, 2017).Эти процессы «козла отпущения» могут серьезно подорвать сплоченность семьи и усугубить эмоциональные потрясения и потрясения, с которыми приходится справляться членам семьи (Jordan et al., 1993). Например, одна пара, которую я видел после того, как их молодой взрослый сын застрелился, вызвала между ними огромный гнев и враждебность. У пары была история супружеских конфликтов, и во многих случаях один из их аргументов сводился к отказу отца избавиться от своей коллекции оружия. В конце концов, отец согласился, но не смог фактически избавиться от оружия, и сын впоследствии использовал одно из ружей своего отца, чтобы застрелиться, что привело его жену в ярость.
• Восстановление отношений с умершим
В буквальном смысле смерть прекращает отношения между двумя людьми, по крайней мере, в их прежней форме. Однако в современной танатологии произошла интеллектуальная «революция» с признанием того, что на протяжении большей части истории человечества большинство человеческих культур позволяли, даже поощряли развитие того, что было названо «продолжающимися связями» с умершим (Klass et al. др., 1996; Класс, Вальтер, 2001). Например, в традиционной японской культуре в каждом доме будет святилище или пристройка к предкам в семье, которые символически рассматриваются как постоянные, «живые» члены семейной системы.Только с развитием психиатрического мышления 20-го века появилась идея, что скорбящие должны «декатектировать» (то есть отказываться от эмоциональных вложений) в свою связь с умершим. Кроме того, современное психиатрическое сообщество исторически рассматривало невыполнение этого требования как индикатор неразрешенного или патологического горя. Напротив, продолжающееся движение облигаций в танатологии предполагает, что задача после смерти не состоит в том, чтобы «попрощаться» и положить конец психологическим отношениям с умершим.Скорее, это можно было бы лучше охарактеризовать как работу по преобразованию природы привязанности к умершему из отношений в физической реальности к отношениям в психической / духовной реальности скорбящего (Klass, 1999; Klass and Goss, 1999). — то есть найти другой способ «удержать» отношения. Сложность процесса оплакивания после самоубийства заключается в том, что самоубийство часто приводит к психологическому разрыву и измене отношений между скорбящим и умершим.
«Значение» самоубийства для конкретного человека может широко варьироваться от одного человека к другому. Тем не менее, одна из распространенных тем для выживших после потери суицида — восприятие смерти как отвержение, оставление или даже предательство со стороны умершего. Обратите внимание, что самоубийство переживается «в глазах смотрящего», и у некоторых выживших может быть мало или совсем не чувство нелояльности или двуличия со стороны покойного. Но для многих людей смерть воспринимается как выбор с критическим межличностным сообщением для выжившего от умершего о том, что отношения не имеют ценности или ценности.Все это может усилить чувство отчужденности и отчужденности от умершего.
Теория продолжающихся связей, а также общий клинический опыт говорят о том, что такой вид внезапного разрыва отношений приводит к еще большему ущербу для переживших суицидальную утрату в процессе скорби. Соответственно, усилия клиницистов помочь скорбящему восстановить и восстановить отношения с умершим и примириться с «незавершенным делом» в отношениях часто являются необходимой задачей исцеления после суицидальной потери.По моему опыту, эта работа часто должна выполняться путем диалога с умершим в той или иной форме — диалога, который мог бы произойти, если бы умерший каким-то другим образом предал выжившего, а затем был готов возместить ущерб. Форма этого диалога может включать написание писем умершему, разыгрывание пустого стула разговоров с умершим и другие формы общения между умершим и скорбящим, которые воспринимаются как подлинные и исцеляющие для пережившего тяжелую утрату (Jordan, 2012; Neimeyer , 2012, 2016; Боткин, 2014; Neimeyer, в печати; Valdez et al., под давлением).
• Разработка долговечной биографии умершего
Уолтер (1996) предположил, что одной из важных задач траура является создание «прочной биографии» умершего. Долговечная биография — это рассказ о том, кем были покойные, чего они достигли и что они оставили в своей жизни. Он утверждает, что этот процесс достигается в первую очередь за счет совместного вспоминания и рассказывания историй людьми, которые знали покойного. Этот процесс обычно начинается сразу же в момент смерти (напр.g., на похоронах), и может продолжаться годами или даже поколениями в рамках семейных систем. Это универсальный и естественный способ для сообщества умерших разделить свое горе, а также объединить и обогатить личные рассказы каждого скорбящего о взаимодействии с умершим на протяжении их жизни.
Самоубийство, однако, может создать особые проблемы для выполнения этой важной задачи — оплакивания. В частности, поскольку самоубийство — относительно редкая и социально стигматизируемая причина смерти, установление коллективного повествования о жизни умершего может стать либо табу, либо, альтернативно, почти исключительно сосредоточенным вокруг самого способа смерти.Другими словами, когда кто-то умирает в результате самоубийства, этот факт может стать единственным «важным» фактом в его истории жизни. Таким образом, скорбящим, которые хотят вспомнить всю жизнь своего друга или родственника, а не только то, как они умерли, часто необходимо приложить дополнительные усилия, чтобы поделиться (и попросить других поделиться) воспоминаниями, которые предшествуют другим важным и выделяют их. аспекты личности и истории жизни умершего. И они также должны преодолеть социальное разочарование по поводу разговоров и воспоминаний об умерших, которое исходит от других участников межличностного общения, которые могут рассматривать самоубийство как постыдную и бесчестную форму смерти.Этот неявный запрет на аспект «социального вспоминания» процесса оплакивания может усугубить эмоциональный стресс и затруднить выжившим в интеграции утраты в их собственное жизненное повествование в качестве партнера умершего.
• Реинвестирование в жизнь
As Sands (2009) и Sands et al. (2011) указали, что жертвам суицидальной потери часто необходимо «примерить обувь» умершего, но в конечном итоге они должны решить «снять обувь» с умершего ». Подверженность самоубийству, которая, как мы знаем, увеличивает риск самоубийства у тех, кто подвергся воздействию (Jordan, 2017), по-видимому, повышает самоубийство как вариант для выжившего при решении жизненных проблем и боли, включая, что наиболее важно, боль потери любимого человека до самоубийства.Но исцеление после суицидальной потери действительно требует, чтобы выжившие нашли причины для выбора продолжать свою жизнь, несмотря на эмоциональную боль и реальные жизненные проблемы, оставшиеся после самоубийства. Иногда им также приходится бороться с желанием воссоединиться с умершим, которое может вызвать самоубийство. Для некоторых оставшихся в живых их собственные причины продолжать жить, возможно, никогда не вызывают сомнений. Но для других подверженность самоубийству близкого человека создает серьезный психологический стресс и поднимает вопрос: «Почему я хочу продолжать? По каким причинам я живу? » Работа над этими проблемами может быть центральной проблемой для многих переживших суицидальные потери, а терапевтические отношения могут быть важным тиглем для решения этих фундаментальных экзистенциальных вопросов для выжившего.
Значение для клиницистов
В этой статье определен ряд причин, по которым горе после самоубийства может отличаться как по качеству, так и по количеству от горя после других способов смерти. Я завершаю этот комментарий некоторыми замечаниями о последствиях этих различий для практикующих специалистов в области психического здоровья. Опять же, эти рекомендации основаны как на моем исследовании исследовательской литературы о суицидальной утрате, так и на моей собственной обширной работе с людьми, пережившими суицидальную утрату.Это «уроки, извлеченные» из более чем 40-летней терапии переживших горе. Дополнительные комментарии о процессе оказания терапии горя пережившим суицидальную потерю можно найти в некоторых из этих публикаций по этой теме (Jordan, 2008; Jordan, 2009; Jordan, 2011; Kosminsky and Jordan, 2016).
Во-первых, моя предпочтительная модель работы — это более длительная терапия. Я понимаю огромное давление во многих клинических учреждениях с целью «ускорить» терапию, предоставляя целенаправленную, но краткосрочную, ориентированную на кризис работу для жертв травматических переживаний, таких как суицидальная смерть.Однако я подозреваю, что это слишком часто вызвано экономическими, а не клиническими проблемами. Существующая литература предполагает, что для людей, на которых серьезно повлияло самоубийство, это путешествие часто является долгосрочным и трансформирующим (Saarinen et al., 2002; Feigelman et al., 2012; Jordan and McGann, 2017). Поэтому я пришел к выводу, что «сопутствующая» модель клинической работы (Tedeschi and Calhoun, 2003), в которой терапевт выступает в роли переходной фигуры привязанности, которая помогает человеку, потерявшему близкого, заново отрегулировать себя и интегрировать потерю с течением времени, лучше всего соответствует характеру работы, которую необходимо выполнить (Kosminsky and Jordan, 2016).За исключением самого начала лечения или ситуаций, когда скорбящий находится в непосредственном кризисе или саморазрушении, я считаю, что для клинициста предпочтительнее проводить относительно нечастые сеансы, но долгосрочная доступность для скорбящего.
Во-вторых, я считаю, что качество взаимоотношений между терапевтом и клиентом, хотя и важно для всей психотерапии, имеет особое значение для того, чтобы помочь пережившим суицидальную потерю интегрироваться и исцелиться от потери.Космински и Джордан (2016) изложили основы «терапии горя, основанной на привязанности», которая подчеркивает решающую важность постоянных, воспитывающих отношений привязанности с клиницистом, который эмпатически настроен на переживания клиента. Эта позиция, уходящая корнями в обширную литературу по теории привязанности и психотерапии (Wallin, 2007; Berant and Obegi, 2009; Holmes, 2013; Mikulincer et al., 2013; Cozolino and Santos, 2014), подкрепляется обширной литературой о важности терапевтический альянс в улучшении результатов лечения во всех формах психотерапии, а также определенных поведений и характеристик терапевта, которые особенно полезны для укрепления этого альянса (Norcross and Lambert, 2018).Основываясь на этом, Космински и Джордан предполагают, что определенные «базовые способности» или необходимые навыки межличностного общения терапевта, занимающегося горем, являются ключом к развитию прочного терапевтического альянса в работе с клиентами, потерявшими близких. Эти способности включают в себя навыки клинициста в создании эмоционально безопасных отношений, их способность к сочувствию, беззащитности и восстановлению разрывов союзов, их способность терпеть эмоциональный стресс клиента (и их собственный) без необходимости немедленно «исправить это», и глубокий уровень внимательности и самопознания.Читателя отсылают к книге Kosminsky and Jordan (2016) для дальнейшей разработки и примеров применения этих основных возможностей в клинических ситуациях, связанных с тяжелой утратой.
В-третьих, я считаю, что важно осознавать, что терапия горя часто включает в себя нечто большее, чем просто помощь клиенту в выражении и / или понимании своих чувств. Например, большинство выживших приходят к терапии горя с минимальным пониманием психического расстройства, самоубийства и горя после самоубийства.Таким образом, клиницист должен играть активную психообразовательную роль, помогая пережившему тяжелую утрату понять факторы, которые обычно способствуют самоубийству, и нормальность интенсивных реакций горя и травм, которые могут последовать за самоубийством. Это важно, чтобы помочь клиенту развить «терпимое повествование», о котором упоминалось ранее.
Точно так же одной терапии может быть недостаточно для оказания психологической поддержки выжившим. Возможность пообщаться с другими людьми, пережившими суицидальную потерю, может быть очень полезным опытом для многих людей, покончивших с собой в результате самоубийства (Feigelman et al., 2008; Хой, 2016). Возможность превратить свое путешествие в мир тяжелой утраты может иметь жизненно важное значение для уменьшения чувства стыда и изоляции, которое испытывают многие выжившие. Обмен информацией с другими выжившими также позволяет потерпевшим сравнивать свои реакции с реакциями других выживших и приобретать новые адаптивные навыки, наблюдая за попытками совладания с другими в аналогичных обстоятельствах. Этот социальный обмен может происходить в самых разных условиях, от групп поддержки со сверстниками лицом к лицу, до индивидуального взаимодействия с выжившими и до новых ресурсов, которые позволяют выжившим общаться друг с другом в сети (Beal, 2011; Walker, 2017). .Клиницисты могут быть чрезвычайно полезны выжившим, помогая им найти ресурсы за пределами профессионального сообщества психиатров, которые могут предоставить возможности для поддержки со стороны сверстников и просвещения об их утрате.
Наконец, поскольку суицидальная потеря может привести к множеству дополнительных проблем, таких как симптомы травмы, экзистенциальная тревога по поводу потери безопасности и предсказуемости в мире, а также разрушение социальных связей выжившего, терапевт должен быть открыт для различных нетрадиционных тематических областей и клинических методов, которые обычно считались выходящими за рамки обычного лечения психического здоровья.Например, хотя многие люди, понесшие тяжелую утрату, задаются вопросом о возможности жизни после смерти, это может стать мучительным духовным вопросом для традиционно религиозных выживших после самоубийства, которые могут опасаться за местонахождение и благополучие своего любимого человека после совершения «греха». самоубийства. Некоторым специалистам в области психического здоровья неудобно обсуждать такие важные вопросы, поскольку они были обучены, что они выходят за рамки законных проблем лечения психического здоровья, и, в лучшем случае, их следует направлять к священнослужителю для «ответов».Аналогичным образом, клиницисты могут быть не уверены в целесообразности направления своих клиентов к экстрасенсам или медиумам в сообществе. Для терапевтов также важно очень внимательно относиться к своим убеждениям и ценностям в отношении экзистенциальных вопросов, которые часто возникают при самоубийстве: есть ли жизнь после смерти; куда уходят наши близкие после смерти; могу ли я с ними общаться; и воссоединюсь ли я с ними? Это необходимые и законные вопросы, с которыми сталкиваются выжившие, и с которыми терапевты должны быть хорошо знакомы.Также стоит потратить время и усилия врача, чтобы узнать о разрабатываемых и нетрадиционных методах терапии, которые могут помочь некоторым пережившим суицидальную потерю ответить на такие важные вопросы (Botkin, 2014; Valdez et al., В печати).
Посттравматический рост после самоубийства
Понятно, что в этой статье основное внимание уделяется негативному влиянию самоубийства на оставшихся в живых. Как обсуждалось ранее, в настоящее время имеются убедительные доказательства того, что такое воздействие может привести к ряду неблагоприятных последствий для выживших, не последним из которых является повышенный риск самоубийства у пострадавших (Jordan, 2017).Но было бы ошибкой полагать, что только плохие вещи могут последовать за потерей любимого человека до самоубийства. Признание того, что было названо посттравматическим ростом (ПТР) у выживших после травматических переживаний (Tedeschi and Calhoun, 2008; Calhoun and Tedeschi, 2014), является новой и развивающейся областью исследований. PTG может проявляться в изменении взгляда на жизнь (то есть в изменении предполагаемого мира), большей устойчивости перед лицом стресса и развитии повышенных просоциальных чувств и поведения, таких как сострадание, непредвзятость и надежда.Недавнее исследование PTG у выживших после суицидальной потери показало, что некоторые люди демонстрируют признаки PTG после самоубийства (Moore et al., 2015; Genest et al., 2017; Drapeau et al., 2019). И мы начинаем изучать некоторые корреляты PTG у лиц, переживших суицидальные потери, что, мы надеемся, заложит основу для изучения того, что врачи могут сделать для развития и улучшения PTG у людей, покончивших с собой в результате самоубийства. Это дает надежду на улучшение набора методов смягчения пагубных последствий такой разрушительной потери и на содействие росту более мудрых и сострадательных людей, переживших этот болезненный жизненный опыт.
Примечание автора
Тяжелая тяжелая утрата после самоубийства, которому в суицидологии не уделялось должного внимания. В этой статье отражена почти 40-летняя клиническая работа автора по оказанию терапии горя пережившим суицидальную потерю. Он также опирается на другие его публикации по этой теме, а также на обширную литературу по танатологии о процессах оплакивания после травматической смерти.
Авторские взносы
Автор подтверждает, что является единственным соавтором этой работы, и одобрил ее к публикации.
Конфликт интересов
Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Список литературы
Андриссен, К., Крысинска, К., Хилл, Н. Т. М., Райфелс, Л., Робинсон, Дж., Ривли, Н. и др. (2019). Эффективность вмешательств для людей, потерявших близких в результате самоубийства: систематический обзор контролируемых исследований последствий горя, психосоциальных и суицидальных исходов. BMC Psychiatry 19:49. DOI: 10.1186 / s12888-019-2020-z
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Бил, К. С. (2011). «Родители друзей-самоубийц и семьи интернет-сообщества самоубийц», в Горе после самоубийства: понимание последствий и забота о выживших, , ред. Дж. Р. Джордан и Дж. Л. Макинтош (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж), 381–388.
Google Scholar
Берант, Э., и Обеги, Дж. Х. (2009).«Исследование психотерапии с учетом привязанности со взрослыми», в Теория привязанности и исследования в клинической работе со взрослыми, , ред. Дж. Х. Обеги и Э. Берант (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press), 461–489.
Google Scholar
Бонанно, Г. А., Нерия, Ю., Манчини, А., Койфман, К. Г., Литц, Б., Инсел, Б., и др. (2007). Есть ли что-то большее от сложного горя, чем депрессия и посттравматическое стрессовое расстройство? Тест инкрементальной достоверности. J. Abnorm. Psychol. 116, 342–351.DOI: 10.1037 / 0021-843x.116.2.342
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Бота, К.-Дж., Гилфойл, А., Бота, Д. (2009). За пределами обычного горя: критическое размышление о переживаниях, переживших самоубийство, непосредственно после смерти. AeJAMH 8, 1–11.
Google Scholar
Боткин А. (2014). Индуцированное общение после смерти: чудесное лечение горя и утраты. Шарлоттсвилль, Вирджиния: Издательство Хэмптон-Роудс.
Google Scholar
Калхун, Л. Г., Тедески, Р. (2014). Справочник посттравматического роста: исследования и практика. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Психология Пресс.
Google Scholar
Коэн, Дж. А., Маннарино, А. П., и Деблингер, Э. (2006). Лечение травм и травм у детей и подростков. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press, 256.
Google Scholar
Козолино, Л. Дж., И Сантос, Э. Н. (2014). Зачем нам нужна терапия — и почему она работает: нейробиологическая точка зрения. Smith Coll. Stud. Soc. Работа 84, 155–157.
Google Scholar
Карриер, Дж. М., Холланд, Дж. М., и Неймейер, Р. А. (2006). Осмысление, горе и переживание насильственной потери: к модели посредничества. Стад смерти. 30, 403–428. DOI: 10.1080 / 07481180600614351
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Де Лео, Д., Чимитан, А., Дырегров, К., Град, О., и Андриссен, К. (2014). Тяжелая утрата после травматической смерти: помощь выжившим. Бостон, Массачусетс: Хогрефе.
Google Scholar
Драпо, К. У., Локман, Дж. Д., Мур, М. М., и Серель, Дж. (2019). Предикторы посттравматического роста у взрослых, покончивших с собой тяжелую утрату. Кризис 40, 196–202. DOI: 10.1027 / 0227-5910 / a000556
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Фейгельман В., Горман Б. С., Бил К. К. и Джордан Дж. Р. (2008). Группы поддержки в Интернете для выживших после суицида: новый способ получения помощи при тяжелой утрате. Омега 57, 217–243. DOI: 10.2190 / om.57.3.a
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Фейгельман В., Джордан Дж., Макинтош Дж. И Фейгельман Б. (2012). Разрушительные потери: как родители справляются со смертью ребенка в результате самоубийства или употребления наркотиков. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Спрингер.
Google Scholar
Фоа, Э. Б., Кин, Т. М., Фридман, М. Дж., И Коэн, Дж. А. (2009). Эффективные методы лечения посттравматического стрессового расстройства: Практические рекомендации Международного общества по изучению травматического стресса , 2-е изд.Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press, 658.
Google Scholar
Дженест, К., Мур, М., Новике, К. М. (2017). «Посттравматический рост после самоубийства», в Поственция в действии: Международный справочник по поддержке жертв самоубийства , ред. К. Андриссен, К. Крысинска и О. Град (Кембридж, Массачусетс, Хогрефе), 50–59.
Google Scholar
Холмс, Дж. (2013). «Теория привязанности в терапевтической практике», в Теория привязанности в психическом здоровье взрослых , ред.Н. Данкет и К. Берри (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Рутледж), 16–32.
Google Scholar
Хой, В. Г. (2016). Группы лиц, потерявших близких, и роль социальной поддержки: объединение теории, исследований и практики. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж.
Google Scholar
Джордан, Дж. Р. (2009). После суицида: клиническая работа с выжившими. Горе имеет значение 12, 4–9.
Google Scholar
Джордан, Дж. Р. (2011). «Принципы консультирования взрослых, переживших горе», в Горе после самоубийства: понимание последствий и уход за выжившими, , ред.Р. Джордан и Дж. Л. Макинтош (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Рутледж), 179–223.
Google Scholar
Джордан, Дж. Р. (2012). «Управляемые воображаемые беседы с умершим», в «Техники терапии горя: творческие практики для консультирования потерпевшего», , изд. Р. А. Неймейер (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Рутледж), 262–265.
Google Scholar
Джордан, Дж. Р., и МакГанн, В. (2017). Клиническая работа с пережившими суицидальную потерю: значение рекомендаций США по профилактике. Стад смерти. 41, 659–672. DOI: 10.1080 / 07481187.2017.1335553
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Джордан, Дж. Р., и Макинтош, Дж. Л. (2011). «Отличается ли самоубийство тяжелой утратой? Перспективы исследований и практики », в Горе и тяжелая утрата в современном обществе: Соединение исследований и практики , ред. Р. А. Неймейер, Д. Л. Харрис, Х. Р. Винокер и Г. Ф. Торнтон (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж), 223–234.
Google Scholar
Кальтман, С., и Бонанно, Г.А. (2003). Травмы и тяжелая утрата: изучение последствий внезапной и насильственной смерти. J. Беспокойство. 17, 131–147.
PubMed Аннотация | Google Scholar
Кауфман Дж. (Ред.) (2002). Утрата предполагаемого мира: теория травматической потери. Серия «Травма и потеря». Нью-Йорк, Нью-Йорк: Бруннер-Рутледж, 246.
Google Scholar
Класс, Д. (1999). Духовная жизнь погибших родителей. Филадельфия, Пенсильвания: Бруннер / Мазель.
Google Scholar
Класс Д. и Госс Р. (1999). Духовные связи с мертвыми в кросс-культурной и исторической перспективе: сравнительная религия и современное горе. Стад смерти. 23, 547–567. DOI: 10.1080 / 074811899200885
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Класс Д., Сильверман П. Р. и Никман С. Л. (редакторы) (1996). Продолжающиеся узы: новое понимание горя. Серия в образовании по вопросам смерти, старения и здравоохранения. Филадельфия, Пенсильвания: Тейлор и Фрэнсис, 361.
Google Scholar
Класс Д. и Уолтер Т. (2001). «Процессы печали: как продолжаются узы», в Справочнике по исследованию тяжелой утраты: последствия, преодоление и уход , ред. М.С. Стробе, Р.О. Ханссон, В. Стребе и Х. Шут (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация) , 431–448. DOI: 10.1037 / 10436-018
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Kosminsky, P. S., and Jordan, J.Р. (2016). Терапия горя, основанная на привязанности: Руководство клинициста по основам и приложениям. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж.
Google Scholar
Косминский, П.С., Макдевитт, Р. (2012). «Десенсибилизация и переработка движением глаз (EMDR)», в книге «Техники терапии горя: творческие практики для консультирования потерпевшего», , изд. Р. А. Неймейер (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Рутледж), 95–98.
Google Scholar
Мауро, К., Рейнольдс, К.F., Maercker, A., Skritskaya, N., Simon, N., Zisook, S., et al. (2018). Длительное расстройство горя: клиническая ценность диагностических рекомендаций МКБ-11. Psychol. Med. 49, 861–867. DOI: 10.1017 / S0033291718001563
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
МакДэйд, К., Троуман, Р., Голдер, С., Хоутон, К., и Соуден, А. (2008). Вмешательства для людей, потерявших близких в результате самоубийства: систематический обзор. руб. J. Psychiatry 193, 438–443. DOI: 10.1192 / bjp.bp.107.040824
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Neimeyer, R.A. (в печати). Новые методы терапии горя: тяжелая утрата и не только. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж.
Google Scholar
Неймейер, Р. А. (ред.) (2012). Методы терапии горя: творческие практики для консультирования потерявших близких. Серия в Death, Dying, and Bereavement . Нью-Йорк: Routledge / Taylor & Francis Group.
Google Scholar
Неймейер, Р.А. (ред.) (2016). Методы терапии горя: оценка и вмешательство. Серии в «Смерть, умирать и тяжелая утрата». Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж.
Google Scholar
Неймейер, Р. А., Сэндс, Д. (2017). «Самоубийственная потеря и поиск смысла», в Поственция в действии: Международный справочник по поддержке суицидальных жертв утраты , ред. К. Андриссен, К. Крысинска и О. Град (Кембридж, Массачусетс: Hogrefe), 71–84.
Google Scholar
Нерия, Ю., Gross, R., Litz, B., Maguen, S., Insel, B., Seirmarco, G., et al. (2007). Распространенность и психологические корреляты осложненного горя среди взрослых умерших через 2,5–3,5 года после приступов 11 сентября. J. Trauma. Напряжение 20, 251–262. DOI: 10.1002 / jts.20223
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Паркс, К. М. (2001). Рассечение утраты — повторное исследование основных компонентов, влияющих на реакцию на потерю. Isr. J. Psychiatry Relat.Sci. 38, 150–156.
Google Scholar
Паркс, К. М. (2013). Любовь и потеря: корни печали и ее осложнения. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж.
Google Scholar
Перлман, Л. А., Вортман, К. Б., Фейер, К. А., Фарбер, К. Х., Рандо, Т. А. (2014). Лечение травматической тяжелой утраты: руководство для практикующего врача. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press.
Google Scholar
Питман, А., Стивенсон, Ф., Осборнаб, Д.Дж. И Кинг М. Б. (2018). Стигма, связанная с тяжелой утратой в результате самоубийства и других случаев внезапной смерти: качественное интервью с исследованием. Soc. Sci. Med. 198, 121–129. DOI: 10.1016 / j.socscimed.2017.12.035
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Рандо Т.А. (2015). «Когда травма и потеря сталкиваются: эволюция вмешательства при травматической утрате», в Смерть, смерть и тяжелая утрата: современные перспективы, институты и практики , ред. Дж.М. Стиллион и Т. Аттиг (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Springer), 321–334.
Google Scholar
Сааринен, П. И., Хинтикка, Дж., Лехтонен, Дж., Лённквист, Дж. К., и Виинамяки, Х. (2002). Психическое здоровье и социальная изоляция выживших через десять лет после самоубийства в семье: исследование случай-контроль. Arch. Suicide Res. 6, 221–226. DOI: 10.1080 / 13811110214143
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Сэндс, Д. К. (2009). Трехсторонняя модель суицидального горя: смыслообразование и отношения с умершим. Горе имеет значение 12, 10–17.
Google Scholar
Сэндс, Д. К., Джордан, Дж. Р., Неймейер, Р. А. (2011). «Значение самоубийства: повествовательный подход к исцелению», в Горе после самоубийства: понимание последствий и забота о выживших, , ред. Дж. Р. Джордан и Дж. Л. Макинтош (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж), 249–282.
Google Scholar
Шнайдман, Э. С. (1981). Поственция: забота о погибших. Угроза жизни самоубийством.Behav. 11, 349–359. DOI: 10.1111 / j.1943-278x.1981.tb01011.x
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Соломон, Р. М. (2018). EMDR лечение горя и траура. Clin. Нейропсихиатрия 15, 137–150.
Google Scholar
Stroebe, M., and Schut, H. (2016). Перегрузка: недостающее звено в модели двойного процесса? Омега 74, 96–109. DOI: 10.1177 / 0030222816666540
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Штробе, М.С., Шут, Х., и Финкенауэр, К. (2001). Травматизация горя? Концептуальная основа для понимания взаимосвязи между травмой и тяжелой утратой. Isr. J. Psychiatry Relat. Sci. 38, 185–201.
Google Scholar
Целевая группа по жертвам самоубийств (2015). Реагирование на горе, травму и дистресс после самоубийства: национальные рекомендации США. Вашингтон, округ Колумбия: Национальный альянс действий по предотвращению самоубийств.
Google Scholar
Свеен, К.-A., И Уолби, Ф.А. (2008). Психическое здоровье и реакции на горе выживших самоубийц: систематический обзор контролируемых исследований. Угроза жизни самоубийством. Behav. 38, 13–29. DOI: 10.1521 / suli.2008.38.1.13
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Тедески, Р. Г., и Калхун, Л. Г. (2003). Помощь родителям, потерявшим близких: Руководство для врачей. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Бруннер-Рутледж, 188.
Google Scholar
Вальдес, К., Джордан, Дж.Р., Боткин А. и др. (под давлением). «Вызванное после смерти общение», в Новые методы терапии горя: тяжелая утрата и за ее пределами, изд. Р. А. Неймейер (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж).
Google Scholar
Валлин Д. Дж. (2007). Приложение в психотерапии. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press, 366.
Google Scholar
Викки, С. К., и Марвит, С. Дж. (2000). Предполагаемые мировоззрения и печальные реакции родителей убитых детей. Омега 42, 101–113. DOI: 10.2190 / 2k1c-5qu6-meqn-lx2e
CrossRef Полный текст | Google Scholar
границ | Насколько гуманистична позитивная психология? Уроки позитивной психологии на основе личностно-ориентированного подхода Карла Роджерса — должна измениться социальная среда
Введение
В конце 1980-х я впервые заинтересовался тем, что позже стало известно как позитивная психология. Я заканчивал докторскую диссертацию по психологии травм.Неожиданным открытием стало то, что многие выжившие сообщили о положительных изменениях в мировоззрении. Но в основной литературе об этом мало написано. Я хотел найти язык, на котором можно было бы сформулировать свои наблюдения. Как и многие, я кратко изучал гуманистическую психологию во время учебы в бакалавриате, но не таким образом, чтобы я понимал ее глубину и богатство, поэтому для меня это стало откровением, когда я обнаружил, что те же интеллектуальные проблемы, с которыми я сейчас боролся, были решались десятилетия назад.
В частности, я начал видеть, как личностно-ориентированная теория развития личности Карла Роджерса может быть применена для понимания того, как люди растут после невзгод. На протяжении 1990-х годов я изучал идеи Роджерса, приходя к пониманию того, что то, чего он и его коллеги достигли с 1950-х годов, предложило новую парадигму для психологических наук, которая была сосредоточена на том, как способствовать человеческому процветанию. В результате, когда я впервые столкнулся с позитивной психологией в начале 2000-х, моей первой реакцией было отклонить ее, поскольку она, казалось, не предлагала ничего нового, но я также заметил энтузиазм моих студентов в отношении позитивной психологии, и что позитивная психология преуспевала в этом. возвращение идей о благополучии в общепринятый кругозор, когда человекоцентрированная психология, казалось, изо всех сил пыталась это сделать.Я понял, что психология, ориентированная на человека, не является несовместимой с интересом к позитивной психологии, поэтому я начал думать о себе как о человеко-ориентированном позитивном психологе. В течение последних двух десятилетий я стремился навести мосты между гуманистической и позитивной психологией, привнести личностно-ориентированный подход в свою работу по посттравматическому росту и аутентичности и доказать, что личностно-ориентированный подход является формой позитивной психологии. .
В этой статье я хочу уточнить, что я имею в виду, когда говорю, что личностно-ориентированный подход — это форма позитивной психологии.Моя цель — позиционировать личностно-ориентированный подход как часть современной позитивной психологии, а также как часть традиции гуманистической психологии. Карл Роджерс, основатель личностно-ориентированного подхода, был одним из пионеров гуманистической психологии. Таким образом, личностно-ориентированный подход часто ассоциируется с гуманистической психологией. В то время как отношения между гуманистической и позитивной психологией были спорными в прошлом, сейчас широко признано, что позитивная психология в значительной степени пошла по стопам гуманистической психологии.Таким образом, психология, ориентированная на человека, может рассматриваться как исторический предшественник позитивной психологии, но я хочу показать, что это не просто ветвь исследований, исследований и практики из прошлого; это то, что продолжалось и развивалось на протяжении последних 70 лет, и теперь комфортно укладывается в более широкую область позитивной психологии.
Я хотел бы предложить читателям этого специального выпуска более полно познакомиться с личностно-ориентированной психологией и рассмотреть ее точку зрения на то, что значит быть позитивным психологом.Я сделаю краткий обзор позитивной психологии в контексте гуманистической психологии, за которым последует обсуждение личностно-ориентированного подхода и того, как он предлагает отличительный взгляд на человеческую природу, и, наконец, размышления о моем видении более личностно-ориентированного подхода. позитивная психология. Короче говоря, ориентированный на человека позитивный психолог будет смотреть не на способы изменить людей, а на то, как изменить их социальную среду. Я покажу, что рассмотрение влияния социальной среды как средства, способствующего личностному росту, будет означать шаг вперед для позитивной психологии в направлении от ее индивидуалистической и медицинской направленности и будет способствовать взаимному обогащению между позитивной психологией и гуманистической психологией.Приводя этот аргумент, я повторяю и развиваю вывод Линли и Джозефа (2004b), сделанный в их книге Позитивная психология на практике , о том, что существует необходимость в разработке теоретических основ позитивной психологии, которая предлагает ясное, связное и последовательное видение человека. природа, и как повестка дня практики позитивной психологии неизбежно возникает из ее видения. Говоря лично, мое видение было бы для более ориентированной на человека позитивной психологии.
Позитивная психология в контексте гуманистической психологии
Позитивная психология была официально запущена Мартином Селигманом в его президентском обращении к Американской психологической ассоциации в 1998 году (Селигман, 1999) и в специальном выпуске журнала American Psychologist , посвященном теме, которая вскоре последовала (Seligman and Csikszentmihalyi, 2000). .Позже Селигман рассказал, как идея позитивной психологии пришла к нему после момента прозрения, когда он работал в саду со своей дочерью Никки, которой тогда было пять лет, когда она посоветовала ему не быть таким ворчанием. «В тот момент я получил миссию помощи в создании научной инфраструктуры в области, которая будет исследовать, что делает жизнь стоящей: положительные эмоции, положительный характер и положительные институты». (Селигман, 2004, с. Xi). Но хотя такое мышление было для многих освежающим изменением, это не были новые идеи.Идея сосредоточения внимания на позитиве всегда была основой гуманистической психологии.
Американская ассоциация гуманистической психологии была основана Абрахамом Маслоу в 1961 году (в 1963 году переименована в Ассоциацию гуманистической психологии ). Бугентал (1964) выдвинул пять основных принципов гуманистической психологии, которые позже были адаптированы Томом Гринингом для определения параметров гуманистической психологии: «1. Человеческие существа как люди заменяют собой сумму своих частей.Их нельзя сводить к компонентам. 2. Человеческие существа существуют в уникальном человеческом контексте, а также в космической экологии. 3. Человеческие существа осознают и осознают, что осознают, то есть они сознательны. Человеческое сознание всегда включает осознание себя в контексте других людей. 4. У людей есть выбор и, соответственно, ответственность. 5. Люди преднамеренны, нацелены на достижение целей, осознают, что они вызывают будущие события, и ищут смысл, ценность и творческий потенциал ». Гуманистическая психология была известна как третья сила психологии, потому что она признавала ограничения своих предшественников, поведенческой психологии и психоаналитической психологии.Как писали Сутич и Вич (1969), редакторы « чтений по гуманистической психологии »:
«Две основные области психологии — бихевиоризм и психоанализ — по-видимому, внесли большой вклад в человеческое знание, но ни по отдельности, ни вместе они не охватили почти безграничный диапазон человеческого поведения, отношений и возможностей. Возможно, их самым большим ограничением была неадекватность их подхода к положительным человеческим возможностям и максимальной реализации этих возможностей »(Сутич и Вич, 1969, стр.1).
Сосредоточение внимания на потенциальных возможностях человека всегда было отличительной чертой гуманистической психологии. За первое десятилетие своего существования гуманистическая психология набирала силу (Moss, 2001). Он стремился понять природу человечества и проблемы, с которыми сталкиваются в стремлении жить в гармонии и мире вместе и в пределах природы. Однако к 1980-м годам влияние гуманистической психологии начало ослабевать (Taylor, Martin, 2001). Неужели гуманистическая психология просто опередила свое время? Не слишком ли быстро он продвигал свои более радикальные идеи о качественных способах познания? Связь с контркультурой потеряла доверие к ней?
Кажется вероятным, что гуманистическая психология потеряла свою силу и влияние не только по этим причинам, но и потому, что она была «… по своей сути несовместима с основными предпосылками и ценностями современной господствующей психологии и с консервативными идеологиями, которые все больше набирали силу в американской культуре. с 1960-х »(Элкинс, 2009, с.267). К концу 1990-х гг. Основные ученые считали гуманистическую психологию устаревшей, неуместной и лишенной строгости (Krippner, 2001).
Итак, когда была введена позитивная психология, казалось, что идеи, давно отстаиваемые психологами-гуманистами, теперь снова выдвигаются, но это было сделано таким образом, чтобы критиковать гуманистическую психологию за то, что воспринималось как ее антипатия. -научная позиция и скудное признание ее достижений (Роббинс, 2008, 2015).В 2001 году в ответ на это журнал Journal of Humanistic Psychology выпустил специальный выпуск, содержащий несколько статей, посвященных сложным отношениям между гуманистической и позитивной психологией. Гриннинг (2001), тогдашний редактор, начал с того, что заметил, как позитивная психология выглядела так, как если бы гуманистическая психология, десятилетия научных исследований и исследований, а также тот факт, что первые пионеры гуманистической психологии сами были президентами Американской психологической ассоциации, были просто не существовало.Тейлор (2001) в своей статье в специальном выпуске опроверг аргументы Селигмана о том, что гуманистическая психология антинаучна и что она не породила значительных исследований. Также утверждалось, что позитивная психология выиграет от признания достоинств экспериментальных, ориентированных на процесс исследовательских методологий, общих для гуманистической психотерапии (Resnick et al., 2001).
Конечно, очевидно, что некоторые из первоначальных комментариев позитивных психологов в первые дни были необоснованными.Тем не менее, возможно, была доля правды в первоначальном негативном изображении гуманистической психологии позитивной психологией, каким она стала позже. Конечно, были аспекты контркультуры 1960-х, которые вызывали сомнение и не способствовали укреплению позиции гуманистической психологии в глазах господствующей психологии, так тесно сошлись (см. Grogan, 2013). Таким образом, и как я утверждал ранее, возможно, это был политически проницательный шаг со стороны позитивных психологов, чтобы дистанцироваться от кажущихся затруднений гуманистической психологии, если она должна была преуспеть там, где гуманистическая психология не смогла привлечь внимание, финансирование и престиж (см. Джозеф и Мерфи, 2013a).Но по мере того, как движение за позитивную психологию развивалось и закреплялось в основной повестке дня, его лидеры (например, Селигман и др., 2005) начали признавать, возможно, хотя и неохотно и не полностью признавая, что их более ранние критические комментарии были в значительной степени необоснованными и вводящими в заблуждение. позитивная психология построена на более ранних работах пионеров гуманистической психологии (см. DeRobertis and Bland, 2021). Умышленно или нет, но позитивная психология помогла вернуть идеи гуманистической психологии в мейнстрим.
На заре позитивной психологии я считал, что она обещает вернуть идеи Роджерса и других гуманистических психологов в основную повестку дня ученых (см. Linley and Joseph, 2004a). Я думаю, что почти два десятилетия спустя позитивная психология действительно стала важным средством возобновления интереса к гуманистической психологии. В результате позитивная психология стала более богатой и глубокой формой познания. Например, один важный сдвиг, который, кажется, отражает приспособление идей гуманистической психологии, — это движение к более эвдемоническим концепциям благополучия в отличие от гедонистических (Joseph, 2015a).Сейчас не так просто отвергать позитивную психологию как поверхностную (например, Ehrenreich, 2010).
Однако одна из проблем в понимании того, чем может быть позитивная психология, заключается в том, что все, что она предлагает, — это корректирующий баланс основного внимания психологии на патологии. Хотя это может быть то, что многие думают об этом, включая, возможно, то, как первоначально думали об этом некоторые из ее пионеров, позитивная психология может быть намного больше. Как писал Вонг (2011).
Я полагаю, что более сильным аргументом в пользу легитимности ПП является то, что ПП — это гораздо больше, чем корректирующая реакция на предполагаемый дисбаланс в литературе.При правильном понимании всеобъемлющая миссия PP состоит в том, чтобы ответить на фундаментальные вопросы о том, что делает жизнь стоящей и как улучшить жизнь всех людей (стр. 69).
Чтобы быть чем-то большим, чем корректирующая реакция, важно понимать, как связаны негативное и позитивное и как нельзя понять позитивное без негативного — то, что некоторые называют позитивной психологией 2.0 (см. Wong, 2011). Сейчас позитивные психологи начинают раскрывать богатый гобелен гуманистической психологии, одной из нитей которого являются работы Карла Роджерса и личностно-ориентированный подход.Хотя в настоящее время Роджерс широко признан в позитивной психологии как один из первых пионеров более позитивного психологического подхода, глубина и детали его работы, на мой взгляд, не совсем понятны, и особенно то, как его подход предложил видение того, что мы сейчас делаем. назовем позитивную психологию 2.0 или, по-другому, мета-теорией позитивной психологии (Джозеф и Линли, 2006a). В нижеследующем разделе я расскажу о значении идей Роджерса для практического применения — в частности, о том, как личностно-ориентированный подход предполагает, что если мы хотим изменить людей, нам необходимо изменить их социальную среду.
Психология, ориентированная на человека
Роджерс изначально был психологом по образованию. В 1947 году он занимал пост президента Американской психологической ассоциации; позицию, которую позже занял Селигман, 50 лет спустя, когда он основал движение позитивной психологии. На протяжении всей своей жизни Роджерс был плодовитым исследователем и писателем, опубликовав множество научных статей и книг, многие из которых до сих пор широко читаются (см. Kirschenbaum, 2007). Наиболее известный своими разработками клиентоцентрированной терапии (Роджерс, 1951), Роджерс продолжал применять свою теорию в более широком смысле, предлагая теоретические основы, охватывающие развитие личности, психологическое функционирование и помогающие отношения в различных контекстах (Роджерс, 1959).
Мета-теория природы и развития человека
Для настоящего обсуждения, однако, наиболее очевидное отношение теории Роджерса к обсуждению позитивной психологии — это его концептуализация полностью функционирующей личности (1963a). Роджерс (1963a) описал полностью функционирующего человека как (1) открытый для всего своего опыта, он чувствителен к окружающему миру, реакциям других людей и их собственным внутренним чувствам, реакциям и значениям; (2) жить экзистенциально, быть способным полностью присутствовать в данный момент; и (3) способность доверять своим чувствам и реакциям, которые будут руководить ими в своих действиях.Такой человек не занимает оборонительную позицию, может сочувственно, безоговорочно выслушивать других, общаться ясно и эффективно и творчески реагировать на ситуации. При описании полностью функционирующего человека Роджерс предложил альтернативу доминирующим в то время концепциям, связанным с болезнью. Джон Шлин, первоначально писавший в 1956 году, отметил:
В прошлом психическое здоровье было «остаточным» понятием — отсутствием болезней. Нам нужно больше, чем описывать улучшение в терминах, скажем, «снижение тревожности».Мы должны сказать, что человек может делать, когда здоровье достигнуто. В качестве акцента на уроках патологии в последнее время было предпринято несколько попыток позитивного осмысления психического здоровья. Среди них можно выделить «полностью функционирующую личность» Карла Роджерса… (Шлиен, 2003, стр. 17).
Идея о том, что задача должна заключаться в продвижении более полнофункционального поведения, всегда лежала в основе психологии, ориентированной на человека (см. Levitt, 2008; Joseph, 2015b). Хотя идеи Роджерса о более полноценном функционировании, возможно, были знакомы психологам, ориентированным на человека, они были менее известны основным психологам, которые продолжали рассматривать психическое здоровье как остаточную концепцию, вплоть до появления позитивной психологии.Следует также признать, что Роджерс подошел к этой работе, используя методы традиционной эмпирической психологической науки. Таким образом, очевидно, что психология, ориентированная на человека, является формой позитивной психологии.
Однако, и это подводит меня к основной теме моей статьи, позитивная психология не обязательно ориентирована на человека. Это связано с тем, что определяющая черта личностно-центрированной теории Роджерса о том, как возникает полноценное функционирование, заключается в том, что она основана на модели роста (ДеКарвалью, 1991; Джозеф и Паттерсон, 2008; Джозеф и Мерфи, 2013b).Роджерс представил взгляд на человеческую природу, в котором полное функционирование было состоянием, к которому люди были внутренне мотивированы. Для Роджерса личностно-ориентированный подход был основан на образе человека, который в основном заслуживает доверия и к которому люди внутренне мотивированы:
… развитие, дифференциация, отношения сотрудничества; чья жизнь стремится перейти от зависимости к независимости; чьи импульсы естественным образом гармонизируются в сложный и изменчивый образец саморегуляции; чей общий характер таков, что стремится сохранить себя и свой вид и, возможно, двигаться к его дальнейшей эволюции (Rogers, 1957: p.201).
Роджерс (1959) назвал это тенденцией к актуализации, универсальной человеческой мотивацией, приводящей к росту, развитию и автономии личности. Тенденция к актуализации, утверждал Роджерс, была единственной естественной мотивационной силой человека, которая всегда направлена на конструктивный рост (Rogers, 1963b). Это произойдет автоматически при оптимальной социальной среде. Но слишком часто у людей нет оптимальной социальной среды, и развитие тенденции к актуализации узурпируется и мешает, заставляя людей самореализоваться способами, которые не полностью функционируют.Таким образом, хотя и позитивная психология, и психология, ориентированная на человека, часто могут преследовать одну и ту же цель, то, как они это делают, может сильно отличаться, и их трудно согласовать (см., Например, van Zyl et al., 2016). Моя цель — осмыслить позитивную психологию с точки зрения личностно-центрированного подхода, с точки зрения того, что термин позитивная психология просто описывает широкую дисциплину с рядом тем, представляющих научный и практический интерес, тогда как личностно-центрированная психология — это особый подход к этим темам; Другими словами, позитивная психология касается содержания, тогда как личностно-ориентированный подход — это процесс.
Есть известная цитата Курта Левина: «Нет ничего более практичного, чем хорошая теория» (Левин, 1951, стр. 169). Я думаю, что подход Роджерса (1959) является блестящей иллюстрацией цитаты Левина. Для Роджерса из этого следовало, что логическим следствием модели роста было то, что если люди не полностью функционируют из-за своего социального окружения, то обеспечение им оптимального социального окружения будет необходимым и достаточным для конструктивного изменения личности.При оптимальной социальной среде внутренняя мотивация человека к полноценному функционированию сделает все остальное.
Этот онтологический взгляд на человеческую природу лежит в основе ненаправленности личностно-ориентированного практикующего. Ненаправленность — это идеологическая позиция, которая возникает из вышеупомянутых фундаментальных предположений практикующего врача о том, что люди внутренне мотивированы к личному развитию, дифференциации и отношениям сотрудничества в оптимальной социальной среде.Ненаправленность — это концепция, которую очень неправильно понимают. Это не означает отсутствия направления; скорее это означает, что практикующий не навязывает свое направление, а доверяет клиенту и помогает ему найти свое собственное направление.
Идея о том, что окружающий нас мир влияет на то, как мы думаем и чувствуем, конечно, не нова, и многие позитивные психологи уже подчеркивали, что внимание не может быть сосредоточено только на человеке. Как писал Вонг (2011).
«… вы не можете жить здоровой и полноценной жизнью в больном мире, зараженном преступностью, коррупцией, несправедливостью, угнетением и бедностью.Такое зло может уничтожить людей и общества, как раковые клетки. Позитивная психология 2.0 подчеркивает необходимость развития хороших и порядочных людей, а также гражданского общества, продвигая смысл / добродетель и преодолевая и трансформируя негативы »(стр. 77).
Гуманистические психологи всех убеждений, без сомнения, полностью согласны с этим, но что кардинально отличается от личностно-ориентированного подхода Роджерса, так это то, что все дело в социальной среде — мы воспитываем «хороших и порядочных людей» с по общество, в котором мы живем. Создайте.Короче говоря, когда присутствует оптимальная социальная среда, люди автоматически двигаются в направлении полноценного функционирования. Это теоретическая основа личностно-ориентированного подхода, который привел к 70-летним исследованиям и стипендиям, касающимся оперативного определения того, что составляет оптимальную социальную среду для конструктивного изменения личности (Корнелиус-Уайт и Мотшниг-Питрик, 2010; Мерфи и Джозеф , 2016). Роджерс (1959) предположил, что оптимальная социальная среда — это то, что воспринимается как безусловное, позитивное, сопереживающее и искреннее.Серьезное отношение к этим принципам в соответствии с теорией Роджерса является противоядием от преступности, коррупции, несправедливости, угнетения и бедности. Представьте себе, если бы это был климат отношения, который испытывают дети в своих домах и школах, а также взрослые на своих рабочих местах и во всех других сферах их жизни.
Приложения: профилактика и лечение
До этого момента я сознательно избегал темы психотерапии, поскольку хотел прояснить, что теория Роджерса касается социальной среды и ее влияния на психологическое развитие человека, и таким образом показать, как применение его теории может занимать первое место в образовании, воспитании детей, государственной политике и т. д., заниматься профилактикой, а не только заниматься психотерапией и клинической психологией, решая проблемы после их возникновения.Применение теории Роджерса (1959) в большей степени касается обеспечения того, чтобы раскрытие тенденции личности к актуализации не было узурпировано и не мешало в первую очередь, как и в отношении последующего процесса самовосстановления.
Кроме того, поскольку психотерапия и клиническая психология в более общем плане часто понимаются с точки зрения идеологии болезни, как включающие действия, в которых один человек (терапевт) пытается изменить другого определенным образом (клиент), обсуждение Роджерса ‘(1959) теория в контексте терапии может быть неправильно понята, как если бы необходимые и достаточные условия — это что-то, что один человек делает другому, чтобы заставить их измениться.Таким образом, я хотел вывести обсуждение вне терапевтического контекста, чтобы избежать этого недоразумения. Таким образом, некоторых читателей может удивить мысль о том, что условия Роджерса описывают социальную среду, поскольку все чаще его теория карикатурно изображается как нечто, что терапевт делает с пациентом.
Однако, независимо от характера применения подхода Роджерса, он не в том, чтобы делать что-то с людьми. Условия отношения безусловности, позитивного отношения, сочувствия и искренности объединяются, чтобы создать фундаментальное недирективное отношение практикующего врача, которое из-за его или ее доверия к агентству клиента означает, что они не вмешиваются и не имеют намерение вмешаться.Как писал Бозарт (1998) о клиентоцентрированной терапии:
«Терапевт идет с клиентом, идет в темпе клиента, идет с клиентом в его / ее собственном образе мышления, переживания или обработки. Терапевт не может заниматься другими вещами, иметь другие намерения, не нарушая сути личностно-ориентированной терапии. Быть готовым к другим вещам — какими бы они ни были — это реакция типа «да, но» на суть подхода. Это должно означать, что когда у терапевта есть намерения в отношении планов лечения, целей лечения, интервенционных стратегий, чтобы заставить клиента куда-то или для того, чтобы клиент сделал определенное действие, терапевт нарушает суть личностно-ориентированной терапии (Bozarth, 1998, стр.11–12).
Создавая эмпатическую, безусловную и конгруэнтную социальную среду, терапевт не пытается изменить человека, у него нет никаких планов, но они верят, что при оптимальной среде человек изменится в сторону более полноценного функционирования. В отличие от других вмешательств, основанных на психологии, практикующий, ориентированный на человека, ничего не делает с человеком, у него нет повестки дня, чтобы человек изменился каким-либо определенным образом, скорее, единственная цель практикующего врача — это создать для себя социальную среду, характеризующуюся этими условиями.Это остается революционной идеей в психологии, которая, на мой взгляд, остается недооцененной, возможно, потому, что, хотя теория терапии Роджерса хорошо известна, менее хорошо понимается то, что она касается изменения социальной среды, а не человека. И это то, что отличает эту форму практики от большинства других психологических вмешательств, направленных на изменение человека. Это может быть трудно понять, если взглянуть на личностно-ориентированный подход за пределами его парадигматической позиции.Но представьте, если бы вы действительно верили, что люди будут двигаться в направлении к более полноценному функционированию только тогда, когда они почувствуют себя в оптимальной социальной среде.
Первоначально писавший о терапии, Роджерс (1959) вскоре расширил свои взгляды на то, как одна и та же оптимальная социальная среда может способствовать росту в различных контекстах. Психотерапия и клиническая психология — очевидные приложения личностно-ориентированного подхода, но в этих контекстах речь идет о процессе самовосстановления, полезном для людей, чья тенденция к актуализации уже узурпирована и пресечена.На мой взгляд, более важным является то, что позитивная психология тратит свою энергию на предшествующие вмешательства, в первую очередь для облегчения психологического развития людей, так что в конечном итоге потребность в психотерапии и клинической психологии снижается. В этом отношении образование является самым мощным институтом в мире для формирования будущего человечества из-за его влияния на то, как каждое поколение приходит к пониманию того, что имеет значение, а также что ставить в приоритет и что ценить.
В последние годы наблюдается большой интерес к приложениям позитивной психологии к образованию и к развитию нового подполя «позитивное образование» (Seligman et al., 2009). Позитивное образование — относительно новая инициатива, но ее цели аналогичны целям личностно-ориентированного образования, разработанного Карлом Роджерсом в его последующих работах о применении личностно-ориентированного подхода. В 1969 году Роджерс опубликовал свою влиятельную книгу Freedom to Learn (Rogers, 1969), в которой, основываясь на своих более ранних работах, он изложил свою полную философию образования: по сути, у людей есть естественное стремление учиться, что это чаще всего происходит, когда предмет воспринимается как имеющий отношение к учащемуся, что обучение требует изменений и, как таковое, вызывает угрозы и сопротивление; что обучение лучше всего достигается на практике, и что наиболее продолжительное обучение происходит в атмосфере свободы, в которой учащимся доверяли как самостоятельным учащимся.По сути, цель образования должна состоять в том, чтобы помочь людям научиться самоопределяться; предпринимать действия по собственной инициативе и нести ответственность за эти действия; уметь гибко и грамотно адаптироваться к новым проблемным ситуациям; усвоить адаптивный подход к проблемам, свободно и творчески используя весь соответствующий опыт; эффективно сотрудничать с другими в этих различных действиях; и работают не для одобрения других, а ради своих собственных социальных целей.Принятие других целей, в которых учитель имеет заранее определенное намерение, что ученик должен измениться в каком-либо конкретном направлении, рассматривалось с личностно-ориентированной точки зрения Роджерса как противоречащее акту воспитания самоопределения.
Хотя влияние Роджерса было наибольшим в области психотерапии, я бы сказал, что его вклад в образование является наиболее значительным и важным для современного мира. Однако произведениям Роджерса о личностно-ориентированном образовании уделялось мало внимания в позитивной образовательной литературе.Позитивное образование, хотя и предлагает новый акцент на процветании человека, не бросает вызов традиционному образованию с его подходом, в основном ориентированным на учителя. Роджерс считал, что именно подход, ориентированный на учителя, был проблемой, которая мешала и узурпировала процессы развития и подавляла творчество и любопытство. И образование, ориентированное на человека, и позитивное образование имеют общий упор на человеческое процветание. Но то, что отличает личностно-ориентированное образование от позитивного, заключается в его четкой онтологической позиции, согласно которой люди являются лучшими экспертами для себя, и вытекающей из этого гипотезе о том, что в правильной социальной среде учащиеся будут самоопределяться и двигаться в автономном и социально конструктивном направлении ( см. Joseph et al., 2020).
Все различные применения личностно-ориентированного подхода — будь то в следующих областях: клиническая психология, коучинг, консультирование, разрешение конфликтов, психотерапия; или выше по течению в бизнесе, образовании, группах встреч, лидерстве, управлении, воспитании детей или политике — все это связано с изменением социальной среды, потому что они основаны на видении человечества, в котором люди всегда стремятся стать полноценно функционирующими, и эта тенденция будет автоматически выпущен, когда социальная среда станет оптимальной.Это то, что отличает личностно-ориентированный подход от других — тот факт, что его вмешательства всегда направлены на изменение социальной среды, а не на изменение человека. И, изменяя социальную среду, люди будут меняться в сторону более полноценного функционирования. В свою очередь, более полноценно функционирующие люди по определению будут создавать более благоприятную социальную среду для других (Motschnig-Pitrik and Barrett-Lennard, 2010). Я считаю, что такой образ мышления сделает позитивную психологию более ориентированной на человека.Но, как уже указывалось, более личностно-ориентированная позитивная психология включает в себя нечто большее, чем просто изменение фокуса с индивидуального на социальное, она также заставляет нас мыслить с другой парадигматической позиции и задавать вопросы о позиционности позитивной психологии. его политика и его тонкое использование власти над другими.
К более личностно-ориентированной позитивной психологии
В этом заключительном разделе я предложу некоторые размышления о позитивной психологии с точки зрения психологии, ориентированной на человека.Поступая таким образом, я надеюсь показать, как рассмотрение личностно-ориентированного подхода приводит к вопросам о позиционности, политике и силе в позитивной психологии.
Невысказанная позиционность позитивной психологии
Одна критика, которую я слышал много раз в адрес теории Роджерса, заключается в том, что это идеологическая позиция. Однако этот аргумент подразумевает, что существует нейтральная позиция, которую можно занять в ожидании этих доказательств. Но, как писал Берр (2015, стр. 172): «Ни один человек не может выйти за пределы своей человечности и вообще смотреть на мир с любой точки, и это так же верно как для ученых, так и для всех остальных.«Все вмешательства в психологию представляют собой идеологические позиции, и это один из уроков, которые необходимо извлечь для позитивной психологии по мере ее продвижения вперед. Все формы психологической практики и политики основаны на видении человека (Джозеф, 2017). Но что касается позитивной психологии, если не модель роста, то какая модель?
Чтобы проиллюстрировать то, что я имею в виду, во-первых, все конструкции, используемые в исследовании, основаны на теориях, которые представляют идеологическую позицию, выраженную неявно или явно, и, в свою очередь, выбор конструктов для исследования представляет собой собственные идеологические взгляды.Во-вторых, то, как мы интерпретируем последствия исследований для практики, является идеологическим. Например, исследования показывают, что большая аутентичность ведет к большему благополучию. Подразумевается, что желательно повысить уровень аутентичности. Но какое вмешательство должно быть разработано для обеспечения аутентичности? В самом исследовании нет ничего, что предполагало бы природу вмешательства, будь то изменение социальной среды или изменение мыслей, чувств или поведения человека.Если придерживаться модели роста, то изменение социальной среды будет иметь смысл. Но если считается, что людям нужны наставления от других, тогда будет иметь смысл введение вмешательств, направленных непосредственно на то, чтобы каким-то образом подтолкнуть человека к подлинности.
Таким образом, выбор вмешательства выглядит так, как будто он вытекает из результатов исследования, только если человек думает о себе как о занимающем нейтральную позицию. Вмешательства всегда идеологически мотивированы и основаны на предположениях исследователя или практика о человеческой природе.И эти предположения о человеческой природе заложены в дизайн исследования и язык, используемый для обсуждения результатов. Конечно, последующие исследования могут показать поддержку или не показать поддержки вмешательства, и таким образом мы можем впоследствии руководствоваться исследованиями. Если изменение среды не работает, возможно, нам нужно подтолкнуть. Но, если нейтральной позиции нет, какая идеологическая позиция должна быть нашей настройкой по умолчанию? Кроме того, наша позиция также определяет, какие факторы считаются подходящими в качестве целей для вмешательства.В целом, большинство позитивных психологических вмешательств включают директивные вмешательства, направленные на изменение человека способами, которые практикующий врач считает наиболее подходящими для клиента, что предполагает идеологическую позицию, противоречащую модели роста.
Скрытая политика позитивной психологии
Если мы поразмыслим над одной из причин упадка гуманистической психологии, являющейся ее столкновением с консервативными идеологиями (Elkins, 2009), я считаю, что мы также узнаем об успехе позитивной психологии.Одной из особенностей консервативной идеологии является ее ориентация на индивидуализм, и это акцент на индивидуализме, который привел к возникновению культуры, в которой исследования позитивной психологии использовались для поощрения внимательности у школьников и борьбы со стрессовыми факторами. об отказе систем образования, обучении сотрудников устойчивости, чтобы помочь им справляться с карательными нагрузками, и приложениям для улучшения самочувствия, которые помогают людям справляться со стрессами из-за экономической незащищенности (Джозеф, 2020). Психолог, ориентированный на человека, видел бы проблемы в таких ситуациях в том, как создать более благоприятный для роста климат в школах, на рабочих местах и в повседневной жизни, как построить более эмпатические, искренние и безусловные отношения, в которых люди могут быть автономными и независимыми. свободны от принуждения и контроля и, следовательно, могут выражать себя более социально конструктивным образом.Это тоже могло бы стать предметом исследования позитивной психологии, если бы она серьезно отнеслась к модели роста в качестве своей парадигмы.
Слово «парадигма» часто чрезмерно используется для обозначения новых идей и практик, но его реальное значение — это мировоззрение, лежащее в основе теорий и методологий конкретного научного предмета. В истории психологии модель роста личностно-центрированной психологии представляла собой подлинный сдвиг парадигмы от первой и второй сил в психологии, бихевиористского образа человека как чистого листа, на котором можно было написать что угодно, или психоаналитического взгляда на человека. человеческое существо движется деструктивными импульсами (см. DeCarvalho, 1991).Я считаю, что позитивная психология была долгожданным сдвигом в повседневной жизни господствующей психологии, но, как ясно дал понять Селигман (2004), это не было сдвигом парадигмы. Она продолжала действовать в рамках того же мировоззрения, что и господствующая психология. Таким образом, несмотря на язык позитивности, мне кажется, что позитивная психология как движение в значительной степени продолжает действовать в рамках моделей, которые неявно одобряют идею о том, что неполноценное человеческое поведение является не столько результатом социальной среды, сколько результатом дефицит в самом человеке (отсутствие силы), и, таким образом, возлагает на него ответственность управлять или лучше справляться с неблагоприятными обстоятельствами.
Позитивные психологи не всегда могут быть людьми, стоящими за такими вмешательствами, но это технологии и инструменты позитивной психологии, которые используются, когда менеджеры вынуждают напряженных и перегруженных работой сотрудников посещать занятия по благополучию или школьникам проводят уроки осознанности. чтобы справиться с проблемами психического здоровья. Разрыв, существующий между исследованиями и практикой, может закрывать глаза на то, как их исследования понимаются и используются, и как в конечном итоге их реализация может оправдать идеи о дефиците и дисфункции внутри человека.В общем, если мы задумаемся о кончине гуманистической психологии по сравнению с успехом позитивной психологии, мы можем задаться вопросом, был ли рост последней хотя бы частично потому, что он хорошо согласуется с требованиями консервативных идеологий и потребностью во многих организациях и учреждениях. контролировать и принуждать людей вести себя определенным образом, что предполагает идеологическую позицию, противоречащую модели роста.
Тонкое использование силы в позитивной психологии
Один из способов, которыми психология имеет власть над людьми, — это принятие медицинской модели.Гуманистическая психология давно бросает вызов традиционно принятым параметрам в психологии, включая модель практикующего врача, взятую из медицины (Bugental, 1963). Подход Роджерса (1959) преуспел в этом благодаря тому, что он теоретизировал природу психологических проблем как единую причину несоответствия и предложил форму терапии, которая касалась социальной среды; Таким образом, он перешел за рамки разделения отрицательного и положительного в разные области изучения, а также потребовал от практикующих занять экспертную позицию в отношении внутренних переживаний человека.Таким образом, личностно-ориентированный подход предлагает иное понимание властных отношений между практикующими специалистами и клиентами. Позитивная психология обещает предложить альтернативу медикализации человеческого опыта (Maddux and Lopez, 2015), но, тем не менее, она делает это только самым поверхностным образом, не используя язык медицины, но продолжая попустительствовать основным элементам медицины. модель (см. Джозеф и Линли, 2006b).
Во-первых, это происходит потому, что сфера позитивной психологии часто рассматривается как дополнение к традиционной психологии, которая фокусируется на дистрессе и дисфункции.Тем самым он оправдывает идею о том, что существует разделение между клиническими и более полно функционирующими аспектами человеческого опыта. Личностно-центрированная концептуализация заключается в том, что, хотя существует универсальная человеческая тенденция к актуализации, эта тенденция оказывается нарушенной в неоптимальных социальных средах, которые создают несоответствие между тенденцией к актуализации и самоактуализации. Таким образом, люди обычно самоактуализируются способами, которые не полностью функционируют.Таким образом, человеко-центрированная терапия эффективно устанавливает единую причину дистресса, но различные проявления этого дистресса будут возникать в зависимости от уникальности несоответствия каждого человека (см. Sanders and Joseph, 2016).
Второй способ, которым позитивная психология продолжает мириться с идеологией болезни, — это представление о том, что для разных состояний позитивности необходимы разные вмешательства. В клинической психологии широко распространено предположение, что для разных клинических состояний необходимы разные вмешательства, что называется мифом о специфичности личностно-ориентированными психологами (Bozarth and Motomasa, 2005).Это предположение из клинической психологии, которое применяется к позитивной психологии, что существуют определенные вмешательства для определенных позитивных психологических состояний. Но это предположение, которое противоречит личностно-центрированному предположению о существовании единой причины бедствия и роста и, следовательно, единственной формы вмешательства. Shlien (1989) написал:
«В терапии, ориентированной на клиента, есть только одно лечение для всех случаев. Этот факт делает диагностику совершенно бесполезной. Если у вас нет специального лечения, связанного с этим, какая возможная цель может быть для конкретного диагноза? Ничего не остается, кроме пагубных последствий.'(стр. 402).
Потребность в диагностике, формулировании и всех проявлениях опыта в отношении человека исчезает, когда в центре вмешательства находится социальная среда, а не человек (Джозеф, 2021). Таким образом, позитивный психолог может не использовать диагноз в клиническом смысле, но если он разрабатывает вмешательство, подходящее для одних людей, но не подходящее для других, применима та же логика. Таким образом, большая часть современной позитивной психологии по-прежнему опирается на медицинскую модель, но этот факт замаскирован ее языком сильных сторон, достоинств и счастья.В общем, предположение, что разные проблемы или люди требуют разных вмешательств, приводит практикующего к занятию экспертной позиции, подразумевая, что они знают, что нужно клиенту, лучше, чем клиент знает себя, что предполагает идеологическую позицию, противоречащую модели роста.
Выводы
Как описано выше, размышления о позитивной психологии с точки зрения личностно-ориентированного подхода приводят к вопросам о позиционности позитивной психологии, ее политике и ее тонком продвижении власти.Принятие модели роста приводит к другому способу решения тех же проблем.
Модель роста предлагает: (1) альтернативную номологическую сеть переменных для исследования, связанную с качеством взаимоотношений, климатом, способствующим росту, и полностью функционирующими параметрами личности, с (2) различными значениями для практики, связанными с не- директивное, а не директивное вмешательство, и (3) значимость с точки зрения реальных отношений между людьми, учреждениями и обществом, поскольку цель состоит в том, чтобы работать над созданием социальной среды, свободной от коррупции, несправедливости, угнетения, бедности и всего прочего. способы узурпации и пресечения роста людей.
Для исследователей это ставит новые задачи в понимании того, будут ли люди внутренне мотивированы двигаться в позитивном психологическом направлении, когда они находятся в оптимальной социальной среде, и каким образом, и как определить оптимальную социальную среду в различных контекстах и культурах. Он предупреждает исследователей о том, что результаты исследований сами по себе не указывают на подход к вмешательству и что необходимо понимать относительные достоинства директивных и недирективных подходов.Это также помогает нам подумать о том, как наши исследования используются другими и для каких целей могут быть использованы наши выводы.
Такой сдвиг в мышлении также повлияет на то, что значит быть позитивным психологом. Например, в психотерапии и клинической психологии практикующий должен изучить новые способы отношения к людям. Или в образовании педагог должен научиться доверять своим ученикам, что у них есть внутренняя потребность учиться и развиваться. Принятие личностно-ориентированного подхода к практике ставит перед позитивными психологами проблемы с точки зрения их собственного психологического развития.Поскольку личностно-центрированный подход фокусируется на атмосфере отношений, которую практикующий поддерживает благодаря своей способности быть искренним, сопереживающим и конгруэнтным, важность собственного психологического развития и эмоциональной зрелости практикующего нельзя недооценивать.
Позитивная психология — это обширная дисциплина изучения и практики. Это не определено с точки зрения подхода. Позитивные психологи используют различные подходы к своей работе, в том числе личностно-ориентированный подход, хотя он не всегда может быть признан таковым.
В то время как мое собственное видение направлено на более личностно-ориентированную позитивную психологию, и это отрасль позитивной психологии, с которой я отождествляю себя наиболее сильно, некоторые могут сказать, что сильной стороной позитивной психологии является то, что она не имеет единой парадигматической теории. позиционирование человеческой натуры, поскольку это обеспечивает большую гибкость в исследовании, пересечении идей и предположений о человеческой природе, традиционно связанных с психоаналитическим, поведенческим и гуманистическим. Как дисциплина, я согласен с тем, что позитивная психология не обязана занимать какую-либо единую парадигматическую позицию.Но это не то же самое, что быть нейтральным, поскольку у каждого случая исследования или практики действительно есть позиция, вне зависимости от того, явно она выражена или нет. Если каждый исследователь и практик не признает свою собственную позицию и не описывает, как их интерес, выбранные меры и т. разные предположения. Что может быть силой, так это слабость. Это слабость, когда позиционирование в исследованиях и практике подразумевается и не признается, как если бы это было неправдой, что все исследования и практика исходят из позиции, поскольку это позволяет тому факту, что все исследования и практика в конечном итоге идеологичны, оставаться незамеченными.
С этой точки зрения позитивная психология представляет собой набор методов, лишенных какого-либо единственного основополагающего онтологического подхода. В этом отношении позитивная психология не ориентирована на человека, но психология, ориентированная на человека, может рассматриваться как особый подход к позитивной психологии. Признание этого как такового ставит столь необходимую новую ставку на почву для привлечения внимания и создания напряженности, какими бы ни были другие неявно принятые онтологические позиции основной позитивной психологии, и которые часто подразумевают, что на внутреннюю мотивацию людей нельзя положиться. на.
Таким образом, я считаю, что позитивная психология может учиться у личностно-центрированной позиции, чтобы осознать часто мрачные и деструктивные образы человечества, которые на самом деле лежат в основе большей части современной позитивной психологии, замаскированной ее языком позитивности. Несмотря на схожесть заявленных целей, между гуманистической психологией и позитивной психологией может быть пропасть. Чтобы преодолеть этот пробел, позитивным психологам, возможно, будет полезно вернуться к пяти основным принципам гуманистической психологии Бугенталя (1964) и сделать их своими собственными.Продвигаясь вперед с новой программой исследований, позитивные психологи должны более четко определять свою собственную позицию, чтобы иметь четкое представление о том, какие теоретические предположения лежат в основе их выбора сосредоточиться либо на человеке, либо на социальной среде. Уважение к гуманистическому образу человека и, как следствие, рассмотрение и влияние на социальное окружение людей для содействия личностному росту будет способствовать взаимному обогащению между позитивной психологией и личностно-ориентированным подходом вместо того, чтобы увеличивать их разрыв.Для позитивных психологов было бы полезно быть открытыми в отношении своего образа человечества, тем самым предлагая позитивную психологию в качестве зонтика для вмешательств из различных теоретических основ и делая это явным шагом вперед для позитивной психологии и открывающим двери для включения человека. -центрированный подход.
Таким образом, хотя движение к изучению хорошей жизни, безусловно, следует приветствовать, приняв эстафету от гуманистической психологии, позитивные психологи оставили позади то, что я считаю наиболее важной частью гуманистического подхода — его взгляд на человеческую природу.В то время как гуманистическая психология и, в частности, личностно-ориентированный подход предоставили парадигму роста, альтернативную поведенческим и психоаналитическим школам, появившимся ранее, позитивная психология в целом не занимает единой парадигматической позиции. Это можно рассматривать как силу дисциплины, но ошибочно думать, что это означает, что каждый случай исследования или практики не основан на какой-либо парадигме. Позитивная психология может использовать язык позитивности, но при этом неявно потворствовать идеям о дефиците и дисфункции внутри человека и говорить о росте, но при этом продвигать практики, незаметно ограничивающие свободу и самоуправление.Таким образом, позитивная психология может еще научиться у гуманистической психологии, что наши представления о том, как обращаться с людьми, всегда основаны на нашем видении человеческой природы.
Заявление о доступности данных
Исходные материалы, созданные для исследования, включены в статью / дополнительный материал, дальнейшие запросы можно направлять соответствующим авторам.
Авторские взносы
Автор подтверждает, что является единственным соавтором этой работы, и одобрил ее к публикации.
Конфликт интересов
Автор заявляет, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Примечание издателя
Все претензии, выраженные в этой статье, принадлежат исключительно авторам и не обязательно отражают претензии их дочерних организаций или издателей, редакторов и рецензентов. Любой продукт, который может быть оценен в этой статье, или заявление, которое может быть сделано его производителем, не подлежат гарантии или одобрению со стороны издателя.
Сноски
Список литературы
Bozarth, J. (1998). Личностно-ориентированная терапия: революционная парадигма . Росс-он-Уай: Книги PCCS.
Google Scholar
Бозарт, Дж. Д., Мотомаса, Н. (2005). «В поисках стержня: взаимодействие принципов, ориентированных на клиента, с другими методами лечения», в книге Личностно-ориентированная психопатология: позитивная психология психического здоровья, , ред. С. Джозеф и Р. Уорсли (Росс-он-Уай: книги PCCS ), 293–309.
Google Scholar
Бурр, В. (2015). Социальный конструктивизм , 3-е изд. Лондон: Рутледж.
Google Scholar
Корнелиус-Уайт, Дж. Х. Д., Мочниг-Питрик, Р. (2010). «Эффективность за пределами психотерапии: личностно-ориентированная, эмпирическая парадигма в образовании, воспитании и управлении», в Личностно-ориентированная и экспериментальная терапия. Обзор исследований по консультированию, психотерапии и смежным практикам , ред.Купер, Дж. Уотсон и Д. Холлдампф (Росс-он-Уай: PCCS Books), 45–64.
Google Scholar
ДеКарвалью, Р. Дж. (1991). Гипотеза роста в психологии: гуманистическая психология Авраама Маслоу и Карла Роджерса . Сан-Франциско, Калифорния: EMText.
Google Scholar
ДеРобертис, Э. М., и Бланд, А. М. (2021 г.). Гуманистическая и позитивная психология: продолжающееся повествование спустя два десятилетия. J. Human. Psychol. 60, 710–24. DOI: 10.1177/00221678211008353
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Эренрайх, Б. (2010). Улыбнись или умри: как позитивное мышление одурачило Америку и мир . Лондон: книги Granta.
Google Scholar
Элкинс, Д. Н. (2009). Почему гуманистическая психология потеряла свою силу и влияние в американской психологии: последствия для развития гуманистической психологии. J. Human. Psychol. 49, 267–291. DOI: 10.1177 / 0022167808323575
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Гроган, Дж.(2013). Встреча с Америкой. Гуманистическая психология, культура шестидесятых и формирование современной личности . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Harper Perennial.
Google Scholar
Джозеф С., (ред.). (2015a). «Будущее позитивной психологии на практике», в Позитивная психология на практике. Содействие процветанию человека в работе, здоровье, образовании и повседневной жизни , 2-е изд. (Хобокен, штат Нью-Джерси: Wiley), 823–828.
Google Scholar
Джозеф, С. (2015b). Позитивная терапия. Наведение мостов между позитивной и личностно-ориентированной психотерапией. Лондон: Рутледж.
Google Scholar
Джозеф, С. (2020). Почему нам нужна более гуманистическая позитивная организационная наука: личностно-ориентированный подход Карла Роджерса как вызов неолиберализму. Человек. Психол . 48, 271–283. DOI: 10,1037 / hum0000151
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Джозеф, С. (2021). Психологическая формулировка, критическая точка зрения: замаскированная идеология болезни. J. Human. Psychol. DOI: 10.1177 / 0022167820985411. [Epub перед печатью].
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Джозеф С. и Линли П. А. (2006a). Позитивная терапия: мета-теория позитивной психологической практики . Лондон: Рутледж.
Google Scholar
Джозеф С. и Мерфи Д. (2013a). «Теория, ориентированная на человека, встречается с господствующей психологией: наводя мосты и заглядывая в будущее», в книге «Междисциплинарные приложения личностно-ориентированного подхода».Research and Theory , ред. Дж. Х. Д. Корнелиус-Уайт, Р. Мотшниг-Питрик и М. Люкс (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Спрингер), 213–226.
Google Scholar
Джозеф С. и Мерфи Д. (2013b). Личностно-ориентированный подход, позитивная психология и помощь в отношениях: наведение мостов. J. Human. Psychol. 53, 26–51. DOI: 10.1177 / 0022167812436426
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Джозеф С., Мерфи Д. и Холфорд Дж. (2020). Позитивное образование: новый взгляд на свободу учиться. Oxford Rev. Educ . 46, 549–562. DOI: 10.1080 / 03054985.2020.1726310
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Джозеф С. и Паттерсон Т. Г. (2008). «Актуализирующая тенденция: метатеоретическая перспектива позитивной психологии», в «Размышления о человеческом потенциале: мосты между личностно-ориентированным подходом и позитивной психологией», , изд. Б. Е. Левитт (Росс-он-Уай: PCCS Books), 1–16 .
Google Scholar
Киршенбаум, Х. (2007). Жизнь и творчество Карла Роджерса . Росс-он-Уай: Книги PCCS.
Google Scholar
Криппнер, С. (2001). «Методология исследования в гуманистической психологии в свете постмодернизма», в Справочник по гуманистической психологии: ведущие грани теории, исследований и практики , ред. К. Дж. Шнайдер, JFT Bugental и JF Pierson (Thousand Oaks, CA: Sage) , 289–304.
Google Scholar
Левитт Б. Э. (ред.). (2008). Размышления о человеческом потенциале: на стыке личностно-ориентированного подхода и позитивной психологии .Росс-он-Уай: Книги PCCS.
Google Scholar
Левин, К. (1951). Теория поля в социальных науках: избранные теоретические статьи , изд. Д. Картрайт. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Харпер и Роу.
Google Scholar
Линли П. А. и Джозеф С. (ред.). (2004a). «Прикладная позитивная психология: новый взгляд на профессиональную практику», в Позитивная психология на практике, , (Хобокен, Нью-Джерси: Wiley), 3–12.
Google Scholar
Линли, П.А. и Джозеф С. (ред.). (2004b). «К теоретическому обоснованию позитивной психологии на практике», в Позитивная психология на практике (Хобокен, штат Нью-Джерси: Wiley), 713–731.
Google Scholar
Мэддакс, Дж. Э., и Лопес, С. Дж. (2015). «Деконструкция идеологии болезни и построение идеологии человеческих сильных сторон и потенциала», в книге Позитивная психология на практике: содействие процветанию человека в работе, здоровье, образовании и повседневной жизни , под ред.Джозеф (Хобокен, Нью-Джерси: Уайли), 411–427.
Google Scholar
Мосс, Д. (2001). «Корни и генеалогия гуманистической психологии», в Справочник по гуманистической психологии: ведущие достижения в теории, исследованиях и практике , ред. К. Дж. Шнайдер, JFT Bugental и JF Pierson (Thousand Oaks, CA: Sage), 5– 20.
Google Scholar
Motschnig-Pitrik, R., and Barrett-Lennard, G. (2010). Соактуализация: новая конструкция в понимании хорошо функционирующих отношений. J. Human. Psychol. 50, 374–398. DOI: 10.1177 / 0022167809348017
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Мерфи Д. и Джозеф С. (2016). «Личностно-ориентированная терапия: прошлое, настоящее и будущее», в Гуманистическая психотерапия: Справочник по исследованиям и практике , 2-е изд., Ред. Д. Кейн, К. Кинан и С. Рубин (Вашингтон, округ Колумбия: APA) , 185–218.
Google Scholar
Паттерсон, Т. Г., и Джозеф, С. (2007). Личностно-ориентированная теория личности: поддержка теории самоопределения и позитивной психологии. J. Human. Psychol. 47, 117–139. DOI: 10.1177 / 0022167806293008
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Резник С., Вармот А. и Серлин И. А. (2001). Связь гуманистической психологии и позитивной психологии: значение для психотерапии. J. Human. Psychol. 41, 73–101. DOI: 10.1177 / 0022167801411006
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Роббинс, Б. Д. (2008). Что такое хорошая жизнь? Позитивная психология и возрождение гуманистической психологии. Человек. Психол . 36, 96–112. DOI: 10.1080 / 08873260802110988
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Роббинс, Б. Д. (2015). «Наведение мостов между гуманистической и позитивной психологией», в «Позитивная психология на практике: содействие процветанию человека в работе, здоровье, образовании и повседневной жизни», , ред. С. Джозеф (Хобокен, Нью-Джерси: Wiley), 31–45.
Google Scholar
Роджерс, К. Р. (1951). Терапия, ориентированная на клиента: текущая практика, последствия и теория .Бостон, Массачусетс: Хоутон Миффлин.
Google Scholar
Роджерс, К. Р. (1959). «Теория терапии, личности и межличностных отношений, разработанная в рамках клиентоориентированной системы», в Psychology: A Study of a Science, Vol. 3: Формулировки личности и социального контекста , редактор С. Кох (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Макгроу-Хилл), 184–256.
Google Scholar
Роджерс, К. Р. (1963a). Концепция полноценно функционирующего человека. Psychother.Теория Res. Практик . 1, 17–26. DOI: 10,1037 / h0088567
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Роджерс, К. Р. (1963b). «Актуализирующая тенденция по отношению к« мотивам »и сознанию», в Nebraska Symposium on Motivation , Vol. 11, изд. М. Р. Джонс (Линкольн, штат Нью-Йорк: Университет Небраски), 1–24.
Google Scholar
Роджерс, К. Р. (1969). Свобода учиться . Колумбус, Огайо: Чарльз Э. Меррилл.
Google Scholar
Райан, Р.М., и Деци, Э. Л. (2000). Теория самоопределения и содействие внутренней мотивации, социальному развитию и благополучию. Am. Психол . 55, 68–78. DOI: 10.1037 / 0003-066X.55.1.68
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Сандерс П. и Джозеф С. (2016). «Личностно-центрированная психология: организменный позитивный подход к проблемам жизни и помощи людям в процветании», в The Wiley Handbook of Positive Clinical Psychology , ред.М. Вуд и Дж. Джонсон (Молден, Массачусетс, Вили), 429–444.
Google Scholar
Селигман, М. Э. П. (1999). Обращение президента. Am. Психол . 54, 559–562.
Google Scholar
Селигман, М. Э. П. (2004). «Предисловие» в «Позитивная психология на практике» , ред. П. А. Линли и С. Джозеф (Хобокен, штат Нью-Джерси: Уайли), xi – xiii.
Google Scholar
Селигман, М. Э. П., и Чиксентмихайи, М. (2000). Позитивная психология: введение. Am. Психол . 55, 5–14. DOI: 10.1037 / 0003-066X.55.1.5
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Селигман, М. Э. П., Эрнст, Р. М., Гиллхэм, Дж., Райвич, К., и Линкинс, М. (2009). Позитивное образование: позитивная психология и занятия в классе. Oxford Rev. Educ . 35, 293–311. DOI: 10.1080 / 03054980
4563CrossRef Полный текст | Google Scholar
Шелдон, К. (2013). «Теория самоопределения, личностно-ориентированные подходы и личные цели: изучение связей», в Междисциплинарном справочнике по личностно-ориентированному подходу: исследования и теория , ред. Дж.Х. Д. Корнелиус-Уайт, Р. Мочниг-Питрик и М. Люкс (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Springer), 227–244.
Google Scholar
Шелдон, К. М., и Кассер, Т. (2001). Цели, соответствие и положительное благополучие: новая эмпирическая поддержка гуманистических теорий. J. Human. Psychol. 41, 30–50. DOI: 10.1177 / 0022167801411004
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Шлиен, Дж. М. (1989). «Человекоцентричный взгляд на психодиагностику мальчика: ответ. Личностно-ориентированный обзор », в Классика в личностно-ориентированном подходе , под ред.Каин (Росс-он-Уай: Книги PCCS), 400–402.
Google Scholar
Шлиен, Дж. М. (2003). «Критерий психологического здоровья» в книге «Чтобы вести достойную жизнь: призывы подумать о клиентоориентированной терапии и личностно-ориентированном подходе» , изд П. Сандерс (Росс-он-Уай: PCCS Books), 15–18 .
Google Scholar
Сутич А. Дж. И Вич М. А. (ред.). (1969). «Введение» в чтениях по гуманистической психологии (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Free Press), 1–18.
Google Scholar
Тейлор, Э. (2001). Позитивная психология и гуманистическая психология: ответ Селигману. J. Human. Psychol. 41, 13–29. DOI: 10.1177 / 0022167801411003
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Тейлор, Э. И., и Мартин, Ф. (2001). «Гуманистическая психология на распутье», в Справочник по гуманистической психологии. Ведущие достижения в теории, исследованиях и практике , ред. К. Дж. Шнайдер, Дж. Ф. Т. Бугентал и Дж.Ф. Пирсон (Беверли-Хиллз: Сейдж), 649–666.
Google Scholar
ван Зил, Л. Э., Мочниг-Питрик, Р., и Стандер, М. В. (2016). «Изучение позитивной психологии и психологии, ориентированной на человека в мультикультурном коучинге», в Психология коучинга: метатеоретические перспективы и приложения в мультикультурных контекстах (Чам: Спрингер), 315–355.
Google Scholar
Вонг, П. Т. (2011). Позитивная психология 2.0: к сбалансированной интерактивной модели хорошей жизни. Кан. Психол . 52, 69–81. DOI: 10.1037 / a0022511
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Психология в PCC
PCC / Программы /Почему стоит выбрать психологию в PCC?
Классы Portland Community College небольшие, и их преподают преподаватели, которым небезразлично ваше обучение. Наш студенческий состав очень разнообразен — из-за этого вы столкнетесь с рядом точек зрения при изучении человеческого поведения, эмоций и психических процессов.
Дипломы и сертификаты
| Премия | Длина | Право на получение финансовой помощи | Сейчас принимаются студенты? |
|---|---|---|---|
| Перевод в университет | 2 года в PCC + 2 года в университете |
Что вы узнаете?
Курсы психологии дадут вам отличную основу для работы во многих областях, включая здравоохранение, бизнес, продажи и маркетинг, социальные услуги и образование.Уроки психологии призваны помочь вам лучше понять себя и других. Вы получите представление о том, как люди думают, чувствуют и взаимодействуют друг с другом. Такая информация может быть полезна практически для любой работы и может помочь вам в повседневной жизни.
Что ты будешь делать?
Классы психологии могут использоваться для удовлетворения требований младшего специалиста по общественным наукам. Степени младшего специалиста и бакалавра наиболее полезны для должностей начального уровня в:
- Общественные учреждения по охране психического здоровья
- Исправительные учреждения
- Кризисные или реабилитационные центры
- Государственные учреждения
- Человеческие ресурсы
- Центры для пожилых людей
Чтобы иметь ответственную карьеру в области психологии, где вы принимаете решения, которые определяют психологическую оценку и лечение, преподают или проводят исследования, вы должны получить степень магистра или доктора.
Если вас интересует карьера психолога, отличное место для получения дополнительной информации — страница карьеры в психологии Американской психологической ассоциации (APA). Наши видео о биологической психологии, спортивной психологии, психологии и природе более подробно описывают эти области.
Следующие шаги
Подача заявки в PCC бесплатна и занимает всего несколько минут. Подать заявку
Не совсем готовы подать заявку?
Мы можем помочь вам получить необходимую информацию.
21 важные цитаты из психологии и уроки жизни, которые они дают
Психологи посвятили свою жизнь научному изучению разума и поведения.Они знают, что успех службы оставляет ключи к разгадке службы , и их выводы и идеи послужили основополагающими шагами для других.
Приведенные ниже цитаты от некоторых из величайших психологов, которых знал наш мир, отражают их индивидуальные области знаний и мудрые слова мудрости, которыми они должны поделиться.
21 важная цитата из психологии
и уроки жизни, которые они дают
1.«Величайшее открытие моего поколения состоит в том, что человек может изменить свою жизнь, изменив свое умонастроение». — Уильям Джеймс
Уильям Джеймс был первым психологом, преподающим этот предмет в США. В ходе исследований, изучения и практики он неоднократно наблюдал, что мысли человека определяют его реальность. Вот почему два человека могут оказаться в одной и той же ситуации, но при этом иметь очень разный опыт. Хотя контролировать свои мысли не всегда легко, это упражнение стоит практиковать и совершенствовать.Когда человек учится изменять ограничивающие или негативные мысли, он может изменить траекторию своей жизни.
2. «Представления людей о своих способностях оказывают сильное влияние на эти способности». — Альберт Бандура
Бандура, сыгравший значительную роль в продвижении понимания и применения когнитивной психологии, рано осознал, что индивидуальное восприятие своих способностей определяет успех или неудачу, которые они будут иметь с этими способностями.Если бы кто-то считал себя плохим читателем, он бы увековечил свою борьбу с чтением. Однако, если кто-то положительно оценивает свои способности, он преуспевает в этих усилиях. Найдите время, чтобы оценить свои убеждения о своих навыках и способностях, а затем поработайте над переосмыслением тех, к которым вы относитесь отрицательно.
3. «Чем больше работа по своей сути похожа на игру — с разнообразием, подходящими и гибкими задачами, четкими целями и немедленной обратной связью — тем более увлекательной она будет.»- Михай ЧиксентмихайиCsikszentmihalyi, ведущий исследователь счастья, творчества и состояния потока, обнаружил, что когда люди применяют игровые элементы к своей работе, они по сути получают удовольствие от связанных с ними занятий на более глубоком уровне. Этот подход хорошо работает для повседневных дел, которые, как правило, скучны, но необходимы, а также для более увлекательных занятий, которые можно геймифицировать, чтобы усложнить задачу и вызвать более глубокое состояние потока.Выберите занятие, которое вы регулярно выполняете, а затем подумайте, как превратить его в игру, чтобы получить больше удовольствия.
4. «Смелость начинается с того, чтобы показать себя». — Брене БраунБраун, уважаемый психолог и всесторонний хулиган, отправила свое исследование в исследовательское путешествие в глубины стыда, уязвимости, сочувствия и храбрости. Ее выводы показали, что истинное мужество начинается с того, чтобы просто проявить себя и проявить себя.Этот первый шаг является катализатором для воплощения целей в жизнь, но без первого появления ничего другого не может произойти. Оцените, где вы находитесь сейчас и где хотите быть через 5 лет. Где вам нужно появиться и быть увиденным, чтобы воплотить эту мечту в реальность?
5. «Энтузиазм — обычное дело. Выносливость — редкость». — Анджела ДаквортДакворт специализируется на твердости, и ее исследования показали, что, хотя многие люди испытывают воодушевление и энтузиазм в отношении своих целей и мечтаний, очень немногие обладают стойкостью для их достижения.Выносливость требует целеустремленности и настойчивости; это требует, чтобы человек вставал больше раз, чем его сбивали с ног. Энтузиазм может помочь вам начать, но выносливость — это то, что помогает вам преодолевать препятствия. Помните, жизненный путь — это марафон, а не спринт, и только те, у кого есть выдержка, чтобы довести свои цели и мечты до финиша, пожнут его плоды и награды.
6. «Люди, у которых есть чувство собственной эффективности, восстанавливаются после неудач; они подходят к вещам с точки зрения того, как с ними справиться, а не беспокоятся о том, что может пойти не так.»- Альберт БандураИсследования Бандуры по самоэффективности показали, что, когда человек предпринимает намеренные, осознанные действия для развития определенного набора навыков или области интересов, он, естественно, создает арсенал инструментов для преодоления связанных проблем. По мере того, как человек обретает уверенность в этой конкретной области, его самоэффективность повышается, что позволяет ему подходить к вещам с позиции уверенности, а не с позиции беспокойства или беспокойства.Выработка привычки к обучению на протяжении всей жизни — это противоядие от беспокойства и ключ к развитию чувства самоэффективности, которое будет постоянно восстанавливаться после каждой проблемы или неудачи.
7. «Все, что нас раздражает в других, может привести нас к пониманию самих себя». — Карл ЮнгИсследования Юнга человеческой психики показали важную роль рефлексии и самоанализа в повседневной жизни.Как показали его открытия, углубляясь в то, что нас раздражает и раздражает в других, мы лучше понимаем самих себя. Неоднократное пренебрежение определенной чертой или характеристикой подобно дорожному знаку, пытающемуся привлечь наше внимание; это дает возможность выяснить, почему существует это раздражение. Выводы и цитата Юнга служат важным напоминанием о том, что интроспекция — мощный инструмент.
8. «Стать лучше, чем быть». — Кэрол Двек ИсследованиеДвек было сосредоточено на мышлении, в частности, на оценке различных результатов, которые испытывают люди, в зависимости от того, есть ли у них рост или фиксированное мышление.Установка на данность является жесткой и закрытой, она придерживается убеждения, что интеллект, способности и таланты — это фиксированные качества, которые невозможно развить. С другой стороны, установка на рост понимает, что целенаправленные усилия и обучение могут способствовать усилению и развитию этих качеств. Когда человек понимает, что обучение на протяжении всей жизни и путь развития являются ключами к установке на рост, он может раскрыть свой потенциал и в полной мере насладиться «становлением» тем, кем он способен быть.
9.«Для счастливых людей время наполнено и спланировано. Для несчастных людей время не заполнено, открыто и не посвящено; они откладывают дела и неэффективны ». — Майкл АргайлЧто у вас в календаре сегодня? Как показали исследования Аргайл, те, кто заранее планирует свое время, счастливее тех, кто этого не делает. Дополнительные исследования показали, что «планировщики» улучшили самочувствие, повысили самооценку и снизили уровень депрессии.Когда у нас нет плана, легко попасть в ловушку, будучи занятым, но не продуктивным, или проводя время в сферах, которые умаляют наше счастье и благополучие, вместо того, чтобы строить их. Возьмите на себя ответственность за свое счастье, взяв на себя ответственность за свой распорядок дня … ваше будущее будет вам благодарно.
10. «Кажется, что нужно делать не бояться ошибок, окунуться в них, сделать все, что в их силах, надеясь извлечь достаточно уроков из ошибок, чтобы в конечном итоге их исправить.»- Абрахам МаслоуНи один большой успех не приходит без элемента неудачи. Исследования Маслоу привели его к выводу, что для достижения успеха нужно принимать вызовы и неудачи, а затем применять извлеченные уроки в будущих начинаниях, чтобы они могли продолжать расти и расширяться. Однако, если кто-то так боится ошибок, что воздерживается от действий, успех всегда останется недосягаемым. Промахи и неудачи — ограждения жизни; они сообщают нам, когда мы отклоняемся от курса, чтобы мы могли внести коррективы и вернуться на правильный путь.
11. «Ничто в жизни не так важно, как вы думаете, пока думаете об этом». — Даниэль КанеманКанеман зарекомендовал себя как выдающийся ведущий эксперт по процессу принятия решений. Его выводы заключаются в том, что когда мозг сосредоточен на проблеме или вызове, он имеет тенденцию делать проблему намного больше, чем она есть на самом деле. Другими словами, наши проблемы и вытекающие из них последствия редко бывают такими большими, как предполагает наш сверхактивный мозг.Это процесс, известный как «катастрофизация». Но если мы научимся определять наши катастрофические мысли до того, как они повлияют на наши эмоции и принятие решений, мы сможем значительно улучшить свои результаты.
12. «Обсуждение положительного опыта ведет к улучшению самочувствия, повышению общей удовлетворенности жизнью и даже большему количеству энергии». — Натаниэль ЛамбертЛамберт сосредоточил большую часть своих исследований в области процессов позитивных взаимоотношений.Его исследование подтвердило десятилетия доказательств, указывающих на тот факт, что когда у нас есть круг доверенных лиц, с которым мы можем поделиться своим положительным опытом, результаты поразительны. С кем вы делитесь своими большими победами и положительным опытом? Если это не является регулярной частью вашего распорядка, подумайте, как вы можете сделать это регулярной привычкой.
13. «Уязвимость — это не слабость. И этот миф глубоко опасен ». — Брене Браун Исследование Брауна кардинально изменило разговор об уязвимости.Ее обширные исследования и данные, которые когда-то считались слабостью, развеяли миф о том, что уязвимость — это отрицательно, и обнажили ее положительные преимущества. Если вы хотите по-новому взглянуть на то, насколько сильной может быть уязвимость, ознакомьтесь с TedTalk Брауна по этой теме. Это невероятно хорошо потраченные 20 минут! 14. «Чем больше вы познаете себя, тем больше у вас будет терпения к тому, что вы видите в других». — Эрик ЭриксонЭриксон наиболее известен своей новаторской (на то время) теорией психосоциального развития.Как показало его исследование, социальные взаимодействия и влияния влияют и формируют нашу личность на протяжении всей нашей жизни. Осведомленность о наших социальных ситуациях (как лично, так и в Интернете) и учет их влияния на нас позволяет нам познавать себя на более глубоком уровне. Когда мы углубляем наше понимание самих себя и сражений, в которых мы участвовали, мы можем проявлять больше терпения и сочувствия к другим, делая мир лучше для всех.
15.«Любопытный парадокс состоит в том, что когда я принимаю себя таким, какой я есть, тогда я могу измениться». — Карл РоджерсРоджерс был лидером в области гуманистической психологии, который поддерживал разговор о врожденном человеческом желании расти и расширяться на протяжении всей жизни. Как показало его исследование, для того, чтобы кто-то смог достичь своих целей, полностью реализовать свой потенциал и достичь наивысшего уровня «человечности» в пределах своих возможностей, он сначала должен был признать и принять то, кем он был в данный момент, недостатки и все.Только когда кто-то по-настоящему принимает и любит себя такими, какие они есть и где они есть, он может полностью раскрыть свой потенциал.
16. «Слушание — это магнетическая и странная вещь, магнетическая сила. Мы движемся к друзьям, которые слушают нас. Когда нас слушают, это создает нас, заставляет раскрыться и расширяться». — Карл А. Меннингер,Меннингер был экспертом в области психиатрии и посвятил свою жизнь помощи тем, кто страдает различными психическими заболеваниями.Его выдающаяся работа и исследования показали, что разница в психическом здоровье между здоровым и нездоровым населением варьируется лишь в небольшой степени. Вдобавок он обнаружил, что когда внимание уделялось слушанию других, здоровых и нездоровых, результаты были впечатляющими. Было показано, что простое слушание помогает людям расти, расширяться и преодолевать многие из проблем, с которыми они сталкиваются. Хотя в нашей жизни нам нужны люди, которые умеют хорошо слушать, не менее важно быть хорошими слушателями и сами.
17. «Счастье, а не деньги или престиж, следует рассматривать как высшую валюту — валюту, с помощью которой мы измеряем нашу жизнь». — Таль Бен-ШахарБен-Шахар — эксперт по позитивной психологии и лидерству, большую часть своих исследований посвятивший изучению счастья. (Если предмет вас интересует, многие из его лекций в Гарварде доступны на YouTube.) После обширных исследований его данные показали, что, хотя люди упорно трудятся ради денег, власти, статуса и престижа, это не были те факторы, которые в конечном итоге определяли качество их жизни.Напротив, счастье и равновесие имели первостепенное значение. Только когда мы по-настоящему счастливы, плодотворное вознаграждение за наш тяжелый труд может принести реальный смысл.
18. «То, чего мы достигаем в жизненном марафоне, во многом зависит от нашей стойкости — нашей страсти и настойчивости в достижении долгосрочных целей». — Анджела ДаквортДакворт сосредоточила свои исследования и исследования на стойкости, но ее результаты неоднократно указывают на важность наличия конкретных целей, к которым нужно приложить свою стойкость.Долгосрочные цели формируют нашу жизнь и определяют наши краткосрочные и среднесрочные цели и действия. Цели служат рулем в море жизни, указывая нам направление, в котором мы хотим двигаться. Без них мы можем потеряться и плыть по течению, но с ними мы получаем возможность стать лучшими самими собой.
19. «Осознайте, чего вы действительно хотите. Это не дает вам гоняться за бабочками и заставляет вас копать золото». — Уильям Моултон Марстон,Марстон был интересным персонажем, заслужившим множество успехов и признаний.Он был психологом, изобретателем первого детектора лжи, успешным автором книг по саморазвитию и, под псевдонимом Чарльз Мутон, создателем «Чудо-женщины». Его исследования привели его к выводу, что люди действовали на одном из двух уровней: пассивность или активность, и когда кто-то ясно понимает, чего они хотят, активность становится их доминирующей осью. Если вы хотите побудить себя к действию, потратьте время на то, чтобы четко понять, чего вы хотите и почему.
20. «Хорошая жизнь состоит в том, чтобы обрести счастье, ежедневно используя свои сильные стороны в основных сферах жизни.Осмысленная жизнь добавляет еще один компонент: использование тех же самых сильных сторон для распространения знаний, силы или добра ». — Мартин СелигманСелигман, широко известный психолог, посвятивший свою жизнь развитию и совершенствованию позитивной психологии, оценил человеческое процветание с нескольких различных точек зрения. Его исследования неоднократно приводили его к выводу, что использование сильных сторон, а не преодоление слабостей, является основой хорошей и осмысленной жизни.Если вы хотите преуспеть, оцените свои сильные стороны и оцените, как вы можете расти, развивать и расширять их. Поступая так, вы станете лучше.
21. «У человека можно отнять все, кроме одного: последней из человеческих свобод — выбирать свое отношение в любых данных обстоятельствах, выбирать свой собственный путь». — Виктор ФранклВиктор Франкл был известным психологом, пережившим Холокост.Его книга «Человек в поисках смысла» описывает мучительные зверства, разрушившие жизни столь многих людей, но это также поучительная и воодушевляющая история о реалиях, которые мы можем создать для себя даже в самых ужасных обстоятельствах. как в неволе, так и в его практике психолога, выбор своего отношения к любым обстоятельствам — самая могущественная человеческая свобода, которой мы обладаем.
Каждая из этих цитат говорит об элементе или аспекте, который может переместить человека от колебания к процветанию.
Если вы хотите применить эти идеи на практике и развить мышление успешных людей, нажмите здесь, чтобы получить доступ к бесплатному видеокурсу из 10 частей , который поможет вам добиться огромных успехов и подпитывает ваш успех наукой.Учебная программа по психологии для старших классов | Time4Learning
Посмотреть демо наших уроков!Психология для старших классов — это факультативный курс, цель которого — дать учащимся понимание человеческого поведения. Уроки психологии для старшеклассников обычно охватывают несколько важных аспектов, таких как история психологии, методы исследования, классификация и лечение расстройств и многое другое.
Эта страница содержит полезную информацию о том, что вы можете ожидать от своего ребенка на факультативном курсе психологии на дому Time4Learning, почему изучение психологии важно и многое другое.
Зачем изучать психологию в старшей школе?
Есть много причин изучать психологию в средней школе. В дополнение к приобретению ряда социальных и эмоциональных навыков обучения, которые способствуют положительному психическому здоровью, учебная программа по психологии в средней школе помогает учащимся в учебе, обучая их важным исследовательским навыкам.
Концепции, охватываемые учебной программой по психологии в средней школе, также помогают учащимся справляться и обрабатывать чувства, которые они испытывают, поскольку они относятся к их собственной личности, отношениям и многому другому.
По мере того, как учащиеся узнают о человеческом развитии, различных типах личности и социальных взаимодействиях, они могут лучше понять ряд типов поведения и эмоций, а также то, почему люди (включая самих себя) думают так же, как они, и почему они принимают определенные решения.
Что вы изучаете в психологии средней школы?
Курсы психологии для старших классов школы знакомят учащихся с рядом традиционных психологических концепций с различных современных точек зрения, таких как биологические, психосоциальные и когнитивные.
Студенты обычно начинают курс психологии в средней школе с введения в психологию, а также со справочной информации о методах исследования. На протяжении всего курса старшеклассники узнают об основополагающих идеях и теориях, анализируя рост и развитие человека, различные аспекты обучения и интеллекта, личности и поведения.
Студенты изучат природу человека и научатся определять различные расстройства, а также обсуждать факторы риска и методы лечения каждого из них.Учащиеся старших классов также углубятся в науку о человеческих взаимодействиях, исследуя такие темы, как социализация, индивидуальные взаимодействия и групповое поведение.
Объем и последовательность учебной программы психологии средней школы
- Что такое психология?
- Ранняя история психологии
- Современная история психологии
- Исторические вопросы психологии
- Области и занятия психологии
- Что такое исследования?
- Экспериментальный проект
- Описательные исследования
- Описательная и логическая статистика
- Статистические выпуски
- Этические исследования
- Этические противоречия
- Нейрон
- Структуры нервной системы
- Мозг
- Головной мозг
- Исследования мозга
- Функции эндокринной системы
- Сенсация
- Видение и строение глаза
- Слух и строение уха
- Прикосновение, вкус и запах: другие чувства
- Боль, кинестетика и вестибулярные чувства
- Компоненты восприятия
- Влияние на восприятие
- Меры сознания
- Сон
- Нарушения сна
- Мечты
- Гипноз
- Психоактивные препараты
- Медитация и другие формы сознания
- Что такое обучение?
- Классический кондиционер
- Оперантное кондиционирование
- Поправка и наказание
- Влияния на когнитивное и поведенческое обучение
- Социальное обучение
- Влияние экологического и культурного обучения
- Регулирующее поведение
- Эссе: Влияние просмотра телепередач на подростков
- Мозг и память
- Внимание и обработка информации
- Формирование концепций
- Проблемы с запоминанием и забыванием
- Исследования по восстановлению памяти и улучшению памяти
- Структуры языка
- Изучаемый язык
- Решение проблем
- Принятие решений
- Тестирование интеллекта
- Теории интеллекта
- Влияние на интеллект
- Общий экзамен
- Мотивация
- Теории мотивации
- Теории эмоций
- Факторы эмоций
- Факторы стресса
- Ответы на стресс
- Природа vs.Воспитание
- Теоретические вопросы в разработке
- Пренатальное развитие
- Физическое развитие
- Личное и социальное развитие
- Когнитивное развитие
- Нравственное развитие
- Эссе: дебаты о природе и воспитании
- Подростковый возраст
- Разработка идентичности
- Взрослая
- Влияния на формирование личности
- Оценка личности
- Перспектива черт
- Психодинамическая перспектива
- Поведенческая перспектива
- Гуманистическая перспектива
- Биологическая перспектива
- Выявление аномального поведения
- Понимание психологических расстройств
- Ищу терапию
- Виды терапии
- Тревожные расстройства
- Соматоформные расстройства
- Диссоциативные расстройства
- Расстройства настроения
- Шизофренические расстройства
- Расстройства личности
- Другие заболевания
- Культура
- Восприятие в социальных ситуациях
- Теория атрибуции
- Формирование и изменение отношения
- Альтруизм
- Напор
- Аттракцион
- Групповое влияние
- Предубеждение и предубеждение
- Групповой конфликт и согласие
- Общий экзамен
Почему стоит выбрать курс психологии для старших классов от Time4Learning?
Онлайн-курс психологииTime4Learning для старшеклассников преподает с использованием интерактивного подхода, который вовлекает учащихся и улучшает понимание.Материал курса психологии средней школы охватывает два семестра (один полный год) и включает лекции, видеоуроки, учебные инструменты, исследовательские проекты и интерактивные ресурсы, к которым студенты могут обращаться на протяжении всего курса.
Помимо всестороннего обучения, гибкого расписания и формата самостоятельного обучения, программа домашнего обучения Time4Learning также предлагает участникам ряд преимуществ, в том числе:
- Справочные видеоролики закрепляют важные концепции и предоставляют возможности для дополнительной практики.
- 6 глав с более чем 550 упражнениями, которые помогут студентам понять основные концепции и теории психологии.
- Заставляющее задуматься введение к каждому уроку активизирует предыдущие знания учащегося.
- Графический органайзер помогает студентам устанавливать связи и размещать информацию и заметки.
- Автоматическая система выставления оценок и ведения записей, позволяющая сэкономить время родителей, а также различные ресурсы, помогающие при обучении на дому.
- Доступ 24/7, который позволяет студентам входить в систему в любое время с любого устройства с подключением к Интернету.
- Возможность повторять уроки и повторно сдавать тесты и викторины, чтобы помочь учащимся лучше понять.
- Планировщики занятий и калькуляторы учебных программ, способствующие самостоятельному обучению.
- Планы уроков, которые включают подробную информацию о каждом задании и дают родителям возможность предварительно просмотреть уроки.
- Многофункциональную учебную программу можно использовать в качестве основной программы домашнего обучения, для повышения квалификации после школы или для обучения летом.
- Возможность добавлять дополнительные курсы или изменять курсы в любое время, чтобы студенты могли просмотреть предыдущий материал, получить фору или бросить вызов себе с новыми темами.
- Самостоятельный подход идеально подходит для всех типов обучения, для одаренных детей или студентов с особыми потребностями.