Разное

Василюк мгппу: Василюк Федор Ефимович — пользователь, сотрудник

ОпубликованоАвторalexxlab

Памяти Федора Василюка: счастье – это когда тебя учат пониманию

Федор Ефимович Василюк. Фото с сайта co-experiencing.org

«Счастье – это когда тебя понимают». Фраза из фильма «Доживем до понедельника» от бесконечного повторения не стала банальной, за годы в ней не убавилось ни правды, ни мудрости. И ее саму понимают до конца не все. Какое же тут счастье – в обычном понимании? Оно должно быть более ярким, масштабным и блестящим. 17 сентября, в воскресенье вечером, немного не дожив до понедельника, ушел из жизни человек, который знал о понимании другого больше, чем кто бы то ни было – Федор Ефимович Василюк.

Телеграф

Создатель «понимающей психотерапии» Федор Ефимович Василюк учил нас, как найти в понимании радость и душевный мир. Он не дожил до понедельника, умер поздно вечером в это воскресенье – «после тяжелой и продолжительной болезни», как пишут по шаблону некрологи.

С утра по соцсетям понеслись краткие сообщения от тех, кто знал его. Две-три строчки телеграфным стилем. А  то и просто имя и даты. А то и вовсе без фамилии:

«Федор Ефимович умер в 22.30».

«Как фамилия?», «Напишите фамилию!» – врывались в комментарии люди со странным вопросом, повисавшем без ответа. Разве может быть другой Федор Ефимович?

Он единственный, он удивительный, потрясающий, гениальный, неповторимый – эпитеты можно и нужно нанизывать бесконечно. Именно поэтому большинство из нас, тех, кто знал Федора Ефимовича, ограничились сегодня этими телеграфными сообщениями.

Все, что ни начнешь писать – и лишнее, и недостаточное одновременно. Сказать надо так много, что не поместится даже в самый огромный пост, но для начала надо осознать случившееся. Банальное «нет слов» подходит лучше всего, но и оно лишнее. Рядом с Федором Ефимовичем не может быть банальности, шаблона и повтора.

Перечитайте коротенькую статью «Пережить горе», где Федор Ефимович предлагает в этом мучительном процессе сменить «забвение» на «памятование». Горе как работа, горе как творчество – вот чему учит нас «психология переживания».

Стадия шока Фото с сайта sinergia-lib.ru

Первое занятие в магистратуре по консультативной психологии. Первая ступень «Понимающей психотерапии» (ППТ). Осень, вечер рабочего дня. Зачем я здесь? Я так устала. Тетрадка, ручка, впереди лекция – скучная, как все они. Соседка по парте признается, что проходит курс по второму разу. Странная женщина. Либо плохо усваивает знания, либо … влюблена в преподавателя, ха-ха. «Я и третий бы раз пошла, он все равно по-другому все расскажет», – говорит она, но тут мы все начинаем с грохотом двигать столы.

Преподаватель – декан факультета Психологического консультирования МГППУ Ф.Е.Василюк – с порога велит разобрать школьно-стройную шеренгу парт и стульев. Он легкий, улыбчивый, сверкает очками и, конечно, сам двигает вместе с нами казенную мебель с бирками.

Представить Федора Ефимовича без улыбки невозможно: попробуйте сегодня найти в интернете хотя бы одну его постную фотографию. И на некрологах улыбка. Царапает, от нее еще больнее – так кажется. Ведь сейчас мы все, кто любил Федора Ефимовича – переживаем первую стадию горя: шок.

Для этой фазы переживания горя характерно неверие. Потому и раздаются эти странные просьбы назвать фамилию покойного: «Вдруг не он? Вдруг был другой Федор Ефимович, который создал понимающую психотерапию? Бывают же разные совпадения, однофамильцы». Но нет, второго такого нет. А чудеса – есть.

Высокая планка

Это мы поняли на том самом первом занятии. Ф.Е.В. сразу велел нам разбиться на группы, а тетрадки можно было спрятать, так как записывать было нечего, пришлось заниматься совсем другим: думать. Первым заданием было – ни много, ни мало – изобрести собственную психотерапевтическую методику. Как?! В магистратуре Федора Василюка не было ничего невозможного. Точнее, он любил ставить перед нами совершенно невыполнимые  задачи –  а мы … выполняли их. Куда деваться? Тем более, что на самом первом семинаре нам сразу продемонстрировали, где находится планка.

Масштаб соответствовал личности автора. Федор Ефимович настоятельно советовал нам непременно сохранить эти листки, чтобы потом достать в грустную минуту и посмеяться. Сегодня я пыталась найти свой. Не нашла, конечно. Зато прибралась в ящике со старыми бумагами. А в голове голос Василюка: «Ведь все мы знаем, что это прекрасное психотерапевтическое средство. Наводишь порядок в вещах, наводишь порядок в душе».

Цитаты нашего великого (да, это слово сегодня прозвучало уже не раз и будет теперь звучать всегда, я уверена) преподавателя, оказывается, сидят в моей памяти, словно клавиши музыкального инструмента в предназначенных им гнездах. В нужный момент нажимаешь – и слышишь, иногда даже не отдавая себе отчет, чье авторство. «Однажды он сказал мне фразу, которая стоила груды прочитанных книг», – признался сегодня один человек. Зная обоих, веришь: это не преувеличение, не образ, так и было.

И все-таки – психотерапия Фото с сайта pravoslavie.ru

Я не сразу поняла, насколько он велик, наш Федор Ефимович. Сколько метафорических столов он передвинул – и в системе оказания психологической помощи, и в науке. Он – один из людей, с которых в нашей стране вообще началась психотерапия для обычных людей, «населения». Хорошо, пусть «психологическое консультирование», Психологическая помощь. Жаркий спор о том, что есть что и кто имеет право заниматься психотерапией, а кто – нет, уже отполыхал.

Одним из главных действующих лиц в нем был Ф. Е.Василюк. Он рассказывал, как однажды предложил на какой-то конференции, чтобы его посадили в тюрьму, раз психолог не может быть психотерапевтом. «Ведь тогда я занимаюсь незаконной деятельностью, – сказал он, – я провожу со своими пациентами именно психотерапию». Сегодняшние некрологи, равнодушно тиражируя Википедию, восстанавливают справедливость: «…известный психотерапевт».

Лечить ногами

Но самое главное, конечно – это души и умы конкретных людей. Его клиентов/пациентов, учеников и просто тех, кому посчастливилось знать Федора Ефимовича, общаться с ним. Если вы поинтересуетесь в интернете, что такое «понимающая психотерапия», то наверняка прочитаете и такое: «одна из авторских методик, работающих исключительно в руках ее создателя». Это не так – говорю как человек, ППТ изучавший, применявший и испытывавший на себе.

Дважды, когда мне было очень плохо, я обращалась за помощью к одной из учениц Федора Василюка. И несмотря на то, что я знаю всею механику, понимаю, что стоит за тем или иным вопросом и куда меня сейчас ведет мой психотерапевт – метод помогает.

Но отчего так говорят о «понимающей психотерапии»? Причины, на мой взгляд, две. Во-первых, непохожесть ее  на «методику».  Слишком мягка, ненавязчива, человеколюбива. Во-вторых, невероятное обаяние ее создателя. Именно в таких случаях говорят о чудодейственных «авторских руках». Модное слово «харизма» – это про Федора Ефимовича.

Он мог просто молчать – и все равно лечить. И рассказывал смешную вещь про себя.

Одна маститая (маститей его на то время) психологическая дама сказала: «Ты лечишь … ногами». Мы сначала не поняли, он объяснил. В психотерапевте «все должно быть прекрасно». Даже то, как он сидит на кресле, как уверенно и вместе с тем расслабленно упирается ногами в пол, может иметь лечебный эффект. Мелочей здесь нет. «Нас здесь настраивают, словно музыкальные инструменты», – сказала одна из моих однокурсниц.

Любовь и трезвение Фото с сайта мгппу.рф

В конце первого курса в мы писали эссе о собственном переживании горя. Это было нелегко – во всех отношениях. Кто-то описывал утрату близкого, кто-то – смерть кота, кто-то – развод, – все больно. Наша учеба была одновременно и лечением, психотерапией и тогда, к концу первого курса, мы стали уже совсем другими. Первое, и самое главное – нас научили рефлексии, и это уже навсегда. Люди толстокожие называют ее «интеллигентской привычкой». Человеку чувствующему и думающему без нее никуда, для психотерапевта она – как отвертка-индикатор для электрика.

Православный интеллигент Федор Ефимович Василюк  учил нас – верующих и неверующих, церковных и не слишком умению внутри-себя-пребывания.

Мы стонали и сопротивлялись (какая психотерапия без сопротивления), но постигали таинственное искусство заглядывать в глубь себя. Иначе не может быть понимания – ни себя, ни других. Не может быть и радости.

Конечно, все (признайтесь, девчонки!) были влюблены в нашего удивительного декана. В этом нет ничего удивительного или стыдного: людям свойственно влюбляться в психотерапевтов – тех, кто их понимает, как никто другой.

Сессии с мастером

Счастьем была и сама учеба, во время которой нас учили понимать других. Эмпатия, майевтика, кларификация – мы раскладывали гармонию чувств на почти что алгебраические уравнения, рисовали схемы, анализировали, разбирали по косточкам, с тем, чтобы потом воспроизвести все это в психотерапевтическом диалоге. В этом процессе было не больше механистичности, чем в записи музыки нотными знаками – чистое творчество, чистая радость!

Мы двигали парты уже без подсказки, мы разбивались на группы, мы менялись ролями: клиент, психотерапевт, супервизор, наблюдающие. «Что это было?!» – из группы, где терапевтом был Федор Ефимович, выходит наша отличница. Ситуации разбираем реальные, правило конфиденциальности работает, «как у взрослых». «Я не понимаю, как он делает это!» – она явно только что видела чудо, только не может рассказать, хотя ужасно хочется.

В следующий раз другое чудо – наш декан сам в роли клиента, и кто-то из простых смертных «психотерапевтирует» его.

А это – мое личное чудо. В качестве педагогической практики мы вдвоем с однокурсницей будем ассистировать на занятиях Федора Ефимовича у пятикурсников психфака МГУ! Чувствую себя немного Остапом Бендером и лопаюсь от счастья. Еще недавно мы сами проходили эти упражнения и вот уже делаем их со студентами. И это только первый курс заканчивается! Сколько еще чудес впереди!

«Плачут, значит, есть причина»

О том, что Федор Ефимович болен, мы долго не знали. Обижались, что он все реже появляется на занятиях (преподавателей на семинарах было несколько).

Он вручил нам дипломы, посадил с нами дерево на заднем дворе Университета. Мы стали магистрами, и были жутко смешными в длинных мантиях и шапочках с кисточками. Кто-то и впрямь смеялся, глядя на нас, но нам было все равно: прекрасный день, настоящий праздник. И главное, он повторится. Дипломы нам выдали бумажные, «корочек» нужно было ждать до сентября (что-то где-то согласовывали, ведь мы были первыми).

Но на  вручение «настоящих» дипломов Федор Ефимович не пришел. Погрустили, конечно, да не беда. Не пришел, значит, не смог. Не помню, что нам сказали, ведь я уже знала правду о его болезни и все усилия направила на то, чтобы не плакать.

Любимый преподаватель поздравлял нас по скайпу, у которого «отчего-то» не работало изображение. Федор Ефимович сказал, что не будет говорить речей.

Он прочел нам, 20 взрослым тетям, сказку Козлова про Ежика и Медвежонка.

«… — Вот слушайте, что мне сегодня приснилось, — сказал Заяц. — Будто я остался совсем один в лесу. Будто никого-никого нет — ни птиц, ни белок, ни зайцев, — никого. «Что же я теперь буду делать?» — подумал я во сне. И пошел по лесу. А лес — весь в снегу и — никого-никого. Я туда, я сюда, три раза весь лес обежал, ну, ни души, представляете?

— Страшно, — сказал Ёжик.

— Ага, — сказал Медвежонок.

— И даже следов нет, — сказал Заяц. — А на небе — вата.

— Как — вата? — спросил Ёжик.

— А так — ватное, толстое небо. И глухо. Будто под одеялом. И тут… Представляете? Из-под старого пня, что на опушке… вылез… Медвежонок.

— Что ж я там делал, под пнем?

— Ты лучше спроси, что ты сделал, когда вылез?

— А что я сделал?

— Ты вылез и так тихонько-тихонько сказал: «Не горюй, Заяц, все мы — одни». Подошел ко мне, обнял и ткнулся лбом в мой лоб… И так мне сделалось хорошо, что я — заплакал.

— А я? — спросил Медвежонок.

— И ты, — сказал Заяц. — Стоим и плачем.

— А я? — спросил Ёжик.

— А тебя не было, — сказал Заяц. — Больше никого не было…

— Так не бывает, — сказал Ёжик. — Я обязательно должен был появиться.

— Так это же во сне, — сказал Медвежонок.

— Все равно. Просто вы плакали и не заметили, как я вышел из-за куста. Вышел, стою, вижу — вы плачете; ну, думаю, плачут, есть, значит, причина, и не стал мешать…»

Екатерина Савостьянова, выпускница магистратуры факультета психологического консультирования МГППУ (руководитель программа Ф.Е.Василюк) 2011 года.

Отпевание Федора Ефимовича Василюка состоится 20 сентября, в среду, в 11:00 в храме преподобного Марона Пустынника Сирийского по адресу: ул. Большая Якиманка, д.32, стр.2 (м. «Октябрьская» или «Полянка»).

Ф. Е. Василюк методологический анализ в психологии

База данных защищена авторским правом ©dogmon.org 2023
обратиться к администрации

Московский городской психолого-педагогический университет
Ф.Е. Василюк

МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ В ПСИХОЛОГИИ

Рекомендовано Советом по психологии УМО по классическому университетскому образованию в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению и специальностям психологии

Москва


МГППУ Смысл

2003


УДК 159. 95

ББК 88

В 194

В 194 Василюк Ф. Е. Методологический анализ в психоло­гии. М.: МГППУ; Смысл, 2003.—240 с.

ISBN 5-89357-144-4 («Смысл»)

ISBN 5-94051-018-3 (МГППУ)

Рецензенты:

Академик РАО, профессор В.П. Зинченко

Доктор психологических наук Д.А. Леонтьев

Кандидат психологических наук В.В. Умрихин

В монографии рассматриваются три уровня методологичес­кого анализа в психологии. На первом уровне фокусом мето­дологического внимания становится отдельная категория, на втором — психологическая концепция, на третьем — научная ситуация. Каждый из уровней представлен в книге образцами коротких методологических исследований, материалом для кото­рых послужили концепты и концепции таких авторов, как И.П. Павлов, Г. Селье, Б.Ф. Скиннер, А.Н. Леонтьев, Н. А. Бернштейн, Д.Н. Узнадзе, В.Н. Мясищев и др.

Пособие адресовано аспирантам и студентам старших кур­сов психологических факультетов. Навыки методологической работы особенно востребованы при подготовке к итоговым и кандидатским экзаменам, при написании диплома и диссер­тации. Книга обращена также к коллегам, которые, уже все сдав и защитив, продолжают с интересом вдумываться в тео­ретико-методологические проблемы психологии.

ISBN 5-89357-144-4 («Смысл»),

ISBN 5-94051-018-3 (МГППУ)

© Ф.Е. Василюк, 2003

© Московский городской

психолого-педаго­гический университет, 2003

© Издательство «Смысл» (оформление), 2003

Оглавление

Предисловие 3

Часть 1. Методологический анализ психологических понятий 6

1.1. Введение 6

1.2. Методологический анализ понятия стресс 7

1.3. Историко-методологический анализ психотерапевтических упований 11

Часть 2. Методологический анализ психологических теорий 26

2.1. Введение 26

2.2. От Павлова к Бернштейну 27

2.3. Павлов и Скиннер: сравнительный методологический анализ теорий 45

2.4. К проблеме единства общей психологии 64

Часть 3. Методологический анализ научной ситуации в психологии 78

3. 1. Введение 78

3.2. От психологической практики к психотехнической теории 79

3.3. Методологический смысл психологического схизиса 88

Комментарии 101

Литература 105



1976 год. Москва. Моховая… прошу прошения — про­спект Маркса. Крыльцо Института общей и педагоги­ческой психологии АПН СССР. М К. Мамардашвили и перерыве между лекциями набивает трубку табаком.

— Мераб Константинович, какая сейчас самая ак­туальная проблема в психологии?

Не торопясь, зажигает огонь. Раскуривает. Затягива­ется. Облачко ароматного дыма. Взгляд исподлобья:

— Как и везде. Проблема выживания.

Прошло четверть века. Выжила ли наша психология? Скажут, что за вопрос?! Полки книжных магазинов ло­мятся от психологической литературы. Вместо трех про­фессиональных журналов выходят десятки. Есть даже психологические газеты. В одной только Москве больше пятидесяти (!) психологических факультетов. Действуют сотни психологических центров разного профиля — и государственных, и общественных, и частных.

Признаки роста налицо. Психологии много. (Иногда кажется даже, что слишком много.) И, тем не менее, вопрос о выжи­вании не так прост.

Живой организм — это не набор какого-то количества органов. Признаком «жизненности» является не только рост, но и целостность. Именно единства нашей психо­логии недостает для того, чтобы она не просто выжива­ла, а полнокровно жила. Цельность в науке — это не монолитное единомыслие, а возможность сойтись в спо­ре, значимость противостояния позиций и подходов. Сей­час же в нашей профессии камни разбросаны настолько, что они почти не сталкиваются между собой. Нет общего пространства мысли, где научное слово могло бы кого-то всерьез затронуть, возмутить или обрадовать, вдохно­вить и побудить к ответу и дискуссии. Слово перестало быть общезначимым событием.

Не знаю, наступило ли время собирать камни. Но хорошо представляю образ «героя» новой психологии, которому эту задачу собирания камней предстоит ре­шать. Это молодой коллега, получивший университет­ское психологическое образование и благодаря здоровой инертности всякой образовательной системы успевший приобщиться к живой традиции отечественной психо­логической мысли.

Его учителя лично знали «отцов-ос­нователей» А.Н. Леонтьева, А.Р. Лурию, П.Я. Гальперина, Д. Б. Эльконина и др. В то же время у моего воображае­мого героя была возможность погрузиться в океан за­падной психологической литературы, возможность, которую до середины 1990-х годов имели лишь едини­цы. Но и это не все — многочисленные тренинги, «workshop’ы» заезжих психологических знаменитостей, мастер-классы по разным направлениям психологичес­кой практики, которые за 5 лет учебы на психологичес­ком факультете он успел посетить, довершают краткий обзор первичного профессионального багажа молодого психолога. Багаж немалый, он не страдает от дефицита информации, но, похоже, страдает от дефицита сис­темы. Голова его пухнет от множества трудно совмести­мых между собой подходов, категорий, взглядов и методов. Каждый метод вроде бы работает, каждая из освоенных им многочисленных концепций по-своему убедительна, за каждым подходом стоят мировые авто­ритеты, которые к тому же (неслыханное для предше­ствующих психологических поколений дело!) предлагают вполне реальную возможность дальнейшей углубленной специализации.
Нужно делать выбор, который решит, быть может, всю дальнейшую профессиональную судь­бу. Это время, когда появляется насущная потребность не просто узнать что-то новое, но навести порядок в своих знаниях, выработать отношение к разным шко­лам, занять позицию; время, когда нужно что-то про­тивопоставить гипнозу убедительности существующих психологических теорий и попытаться сказать свое слово в науке.

Наш герой поступает в аспирантуру, справедливо на­деясь на особую форму обучения, где ему не просто предоставят возможность подготовить и защитить диссер­тацию, но и помогут выработать осознанную, личную систему профессиональных взглядов, профессиональное мировоззрение. Однако этому-то его как раз никто и не учит. Курсы по психологии большей частью представля­ют собой подготовку к сдаче кандидатского минимума, то есть конспективное повторение дисциплин психоло­гического цикла, которые он в развернутом виде уже прослушал на психологическом факультете. При этом сам принцип обучения совершенно не меняется.

А жаль.

Жаль потому, что и магистральное направление, по которому пойдет развитие нашей психологии, и то, смо­жет ли отечественная психология снова собраться в цело­стную дисциплину, преодолеть раздробленность на тысячу мелких островков, — все это зависит именно от сегод­няшнего аспиранта. Так было не всегда и так будет недол­го. Сейчас в аспирантуру приходит первое поколение психологов, которые получили образование в небывалых до сих пор условиях — во-первых, в ситуации вполне сфор­мировавшейся психологической практики, во-вторых, при обилии переводов западной психологической литерату­ры, в-третьих, при живой еще отечественной психологи­ческой традиции. Такое сочетание условий встречается впервые. Поэтому позволю себе выдвинуть прогноз, что именно из аспирантов первого десятилетия нынешнего века должны выйти лидеры психологии, которые опре­делят лицо нашей науки на следующем большом истори­ческом этапе.

Исходя из этих соображений, самым актуальным в развитии психологического образования сегодня явля­ется реформирование системы обучения в аспирантуре. И главная инновация, которая, на мой взгляд, должна быть внесена в эту систему, — обучение критическому методологическому мышлению.

С таким пониманием исторической ситуации отече­ственной психологии связан замысел данной книги. Она задумана как учебное пособие по курсу «Техника методо­логического анализа в психологии», который автор пла­нирует разработать и прочесть для аспирантов МГППУ. Цель этого курса, в отличие от традиционно читающего­ся в рамках пятилетней университетской программы кур­са «Методологические основы психологии»

1, состоит не в том, чтобы рассмотреть философско-методологическое значение некоторых важных проблем, принципов, под­ходов и категорий психологии, а в том, чтобы научить слушателя технике самостоятельного формулирования и решения методологических задач, возникающих в ходе всякого научного исследования. Не плоды методологичес­кого анализа, а его методику и инструментарий — вот что хотелось бы выдвинуть на первый план в этом курсе. Рас­считываю на интерес аспирантов к такому курсу, поскольку написание литературного обзора к диссертации, форму­лировка предмета и метода исследования, ответы на тра­диционные вопросы о теоретической новизне и практической значимости как раз и требуют навыков в решении методологических задач.

Можно выделить три рода таких задач и, соответствен­но, три уровня методологической работы:

1. Методологический анализ психологических понятий.

2. Методологический анализ психологических теорий.

3. Методологический анализ состояния данной облас­ти психологической науки.

Так выглядит и общая структура книги. В каждой из трех частей мы приводим примеры, образцы методоло­гических анализов, где методологический инструмента­рий показывается в действии.

Это не хрестоматия и не учебник, а именно «учебное пособие» для авторского спецкурса. Автор подобрал для него собственные тексты так, чтобы они могли выпукло представить средства и технику методологического ана­лиза на разных уровнях: уровне психологического поня­тия, отдельной теории и научной ситуации. Конечно, ни хрестоматии, ни учебника такое пособие не заме­нит, но и в нем есть нечто незаменимое и важное, то, что обычно не попадает в хрестоматии и учебники, — личное профессиональное мировоззрение.

Для того что­бы аспиранту вырабатывать собственную професси­ональную позицию, ему нужно встретиться не только с научными понятиями, категориями и концепциями, но и с чьей-то персональной позицией, разумеется субъ­ективной, но не просто декларированной, а воплощен­ной в конкретном исследовательском материале. Второе преимущество такого монографического пособия по сравнению с хрестоматией — в том, что к анализу раз­нообразного материала применяются одни и те же методо­логические средства, что дает возможность лучше понять и ощутить данный набор инструментов.

Почти все методологические средства, которые ис­пользуются в этой книге, были созданы работой знаме­нитого Московского методологического кружка под руководством Г.П. Щедровицкого. Мне довелось посещать кружок в середине 1970-х годов, и особенное влияние на мое мышление оказали тогда В.Я. Дубровский и О.И. Генисаретский, которых я считаю своими учителями в об­ласти методологии.

Первые, еще студенческие пробы применения осво­енных в кружке методологических орудий на конкрет­ном психологическом материале проходили в творческом диалоге с преподавателями факультета психологии МГУ В. П. Зинченко, Ю.Б. Гиппенрейтер, А.А. Пузыреем, А.А. Тюковым, А.Г. Асмоловым, В.В. Петуховым. С благо­дарностью вспоминаю интеллектуально напряженную и личностно раскрепощенную вдохновляющую атмосферу, в которой проходили их занятия.

Я с удовольствием готовил это пособие для аспиран­тов, может быть, еще и потому, что собственные годы аспирантуры, прошедшие под руководством А.Н. Леонтьева, а после кончины Алексея Николаевича под руко­водством В.П. Зинченко, вспоминаются как один из самых радостных и насыщенных периодов жизни, когда про­фессиональные взгляды складывались в силовом поле между библиотекой и дружеским застольем, и психоло­гия причудливо переплеталась с обстоятельствами лич­ной судьбы, литературными вкусами, спортивными увлечениями, политическими анекдотами и философи­ей жизни. Благодарю за эти воспоминания моих учите­лей и друзей. Из последних особенно Н.А. Алексеева и В.Э. Реньге.

Каталог: book -> common psychology
common psychology -> На подступах к психологии бытия
common psychology -> А. Н. Леонтьев Избранные психологические произведения
common psychology -> Л. Я. Гозман, Е. Б. Шестопал
common psychology -> Конрад Лоренц
common psychology -> Мотивация отклоняющегося (девиантного) поведения 12 общие представления одевиантном поведении и его причинах
common psychology -> Берковиц. Агрессия: причины, последствия и контроль
common psychology -> Оглавление Категория
common psychology -> Учебное пособие Москва «Школьные технологии»
common psychology -> В психологию
common psychology -> Александр Романович Лурия Язык и сознание


Скачать 1.03 Mb.


Поделитесь с Вашими друзьями:

Этические принципы работы практического психолога

Begjanova Aydana Nuratdinovna

Учитель, Университет Каракалпака, названный в честь Бердаха (Nukus, Республика Каракалпакстан)

Автор соответствующего (S): Begjanova aydana nuratdinovna

9008 na nuratdinal. co.

Американский журнал социальных и гуманитарных исследований , Том. 3 № 8 (2022): Американский журнал социальных и гуманитарных исследований.

  • Аннотация
  • Укажите
  • Каталожные номера
  • Авторов Детали

Реферат

В статье рассматриваются этические принципы практического психолога в условиях работы.

Ключевые слова

Принципы практический психолог теория и практика психологии психопрофилактика

Нуратдиновна Б. А. (2022). Этические принципы работы практического психолога. Американский журнал социальных и гуманитарных исследований , 3 (8), 119–124. Получено с https://www.globalresearchnetwork.us/index.php/ajshr/article/view/1403

Скачать цитату

Сноска/Zotero/Mendeley (RIS)
БибТекс

Литература

  1. Василюк, Ф. Е. Методологический анализ в психологии [Текст] / Ф. Е. Василюк. — М.: МГППУ; Смысл, 2003. — 240 с.
  2. Кочнева, Е.М. Изучение мотивационной готовности студентов-психологов к профессиональной деятельности [Текст] / Е.М. Кочнева, Л.Ю. Пахомова // Вестник государственного университета управления. — 2010. — № 7. -С. 62-67.
  3. Новиков, А. М. Методология учебной деятельности [Текст] / А. М. Новиков. — М.: Издательство «Эгвес», 2005. — 176 с.
  4. Психологическая служба в современном образовании [Текст]: учебное пособие / под ред. И. В. Дубровина. — СПб. : Питер, 2009. — 400 с.
  5. Чиркова, Т. И. Методологические основы психологии [Текст] / Т. И. Чиркова. – Нижний Новгород: ВГИПУ, 2009. – 341 с.