Читать онлайн книгу «Работа над ошибками» автора Юрий Поляков
ЖАНРЫ
КНИГИ ПО ГОДАМ
КНИГИ ПО ИЗДАТЕЛЯМ
|
Легенды. ЭпосРабота над ошибками.
Государственная недостаточность. Сборник интервьюРабота над ошибками
Ему 35 лет. Коренной москвич. В прошлом – учитель русского языка и литературы, в настоящем – писатель. В Союз писателей вступил в 1981 году как поэт. Автор повестей «Работа над ошибками», «ЧП районного масштаба», «Сто дней до приказа», «Апофегей». Юрий Поляков – наш собеседник.
– С годом Белой Лошади вас, с выносливостью, терпением, новыми творческими удачами!
– Спасибо.
– Ваше имя сегодня – одно из популярных, особенно среди молодежи. А вот читатели так называемого промежуточного поколения высказывают мысль, что повести Полякова конъюнктурны. Вам приходилось работать на социальный заказ?
– В условиях гласности оформилось, проявилось, узаконилось то, что дефакто существовало всегда, и я ничего плохого не вижу в конъюнктуре, точнее сказать – в своевременности, остроте произведения. А пресловутый социальный заказ – это выдумки социализма. Это когда вызывает редактор писателя и говорит: «Товарищ Иванов, а не написать ли вам повесть?.
Вот я работал в райкоме и знал уже тогда, что должен написать об этом. С «Апофегеем» то же самое. В «ЧП районного масштаба» я больше уделил внимания механике «аппарата», в известной степени по методу Хейли. В «Апофегее» вернулся к проблеме аппарата уже, так сказать, с общечеловеческих позиций: что думает человек, сидящий в президиуме, – думает о деле или сексуальных ситуациях? Власть и любовь… Что он выберет: любовь или власть? Человек, который суется в политику, должен отказаться от многого.
Упрекая меня в конъюнктуре, забывают, что мои повести были написаны в начале 80-х, их не печатали до перестройки… Какая уж тут конъюнктура!
– Долго лежали на той самой полке?..
– Не то чтобы лежали… «Сто дней до приказа» напечатали без специального разрешения цензуры.
Редактор «Юности» Андрей Дементьев взял на себя ответственность за ее публикацию. В тот момент перелетел границу Руст, и в головах армейских чинов наступило полное затмение. Повесть уже была в печати, и запрещать ее было поздно.
– «Сто дней…» – это то, что вы увидели в армии?
– Да, это личные наблюдения, то, с чем мне пришлось столкнуться в армии. Это середина семидесятых годов, когда резко обозначилось уже заметное и ощутимое расслоение в обществе, где одни живут лучше, а другие хуже.
– Армия – одна из структур, которая переживает сегодня тяжелый период. Свертывание военного арсенала, с последующим сокращением кадров, усложняет и без того трудное социально-экономическое положение в стране. Все чаще мы слышим мнение, что армия должна стать профессиональной.
– Армия – одно из неотъемлемых звеньев системы. И естественно, в армии нашло отражение то, что наша не выбирающая выражения молодежь называет «звериный оскал социализма». В 30-е годы молодой парень приходил в армию из умирающего украинского села и был счастлив, что его оденут и накормят.
У меня сложилось впечатление, что армия подзабыла, что времена изменились. В армию приходят другие ребята. Совершенно иное поколение, отличающееся во многом информированностью в различных сферах жизни. Если раньше половые отношения их мало интересовали, то теперь ребята приходят относительно подготовленными. Об этом говорят специалисты: медики, психологи. Игнорировать эту проблему – бессмыслица. А поскольку культура сублимации не развита, то все чувства сублимируются на мордобое.
В армии резко упала роль младшего командира, что наглядно выразилось в дедовщине. Сегодня важно повышать профессионально-педагогический, культурный уровень офицеров. Я наблюдал армию в социалистических странах. Солдаты, к примеру, приходят в столовую не строем, с песней, а сами по себе. Каждый, хотя бы в этот момент, чувствует себя «частным лицом»…
Я, конечно, не специалист и не беру на себя смелость судить, но в идеале армия должна быть профессиональной. Реально ли это экономически? Если да, то проблемы отпадут сами по себе.
Но требовать улучшения армии от офицеров, уровень жизни которых ужасен, по меньшей мере легкомысленно…
– А проблемы школы? Вы учились в ней, работали учителем. Итогом стала ваша повесть «Работа над ошибками». Если в иных сферах общества ситуации меняются чуть ли не каждый день, то школьные перемены чаще только декларируются.
– При тоталитарном режиме школа повторила модель «государство – человек», в которой учитель – мини-руководитель детей. Учитель приказывает – ученик выполняет. В результате образование все время оказывалось в хвосте. Главное сегодня – деидеологизация образования. Очень важно отказаться от разделения истории на два антагонистических периода – дореволюционный и послереволюционный. Определить, когда было лучше – в первом или втором периоде, – смогут только те, кто будет жить в третьем. Должен уйти в прошлое и насильственный атеизм. Нельзя рассматривать религию с позиции марксистской догмы. На мой взгляд, в образование нужно вводить обязательные основы библейской мифологии и христианской морали.
– Ваше отношение к религии?
– По-моему, существует генетическая предрасположенность к вере. Вера и безверие – личный вопрос каждого человека. Кстати, в православной дореволюционной России среди интеллигенции, между прочим, были сильны атеистические настроения.
Долгие десятилетия вера подвергалась гонению, оставаясь тем не менее одной из немногих хранительниц нравственных ценностей. Что касается атеизма, то мы скорее все эти годы имели заурядное безбожие, а не атеизм.
– А вы человек верующий?
– Я человек пока неверующий, но по мироощущению, по интересам отношу себя к христианской культуре.
– Если вас понять, ваше творчество, во всяком случае до 1989 года, строилось на «трех китах». Один из них – комсомол. Вас трудно упрекнуть в незнании предмета, о котором вы пишете. В разговоре с Николаем Шмелевым вы дали ретроспективу молодежной организации. Напомню читателям: комсомол, беря с коммунистов пример, в первые послереволюционные годы решительно расправился с альтернативным молодежным движением, став правящей молодежной партией.
Потом, в соответствии со сталинизацией общества, он преобразовался в Министерство по делам молодежи и в этом своем качестве долгие десятилетия являлся прочным звеном командно-административной системы. Это не обличение: смешно утверждать, будто в тоталитарном обществе могла быть самодеятельная молодежная организация. Так не бывает. Корить комсомол за его прошлое так же нелепо, как обвинять человека каменного века в том, что он не пользовался железными орудиями. Естественно, что с кризисом командно-административной системы рухнул и авторитет комсомола. И в том, что теперь комсомол хочет вернуть утраченный авторитет среди юношества, нет ничего плохого. Но каким образом?
Так вот: каким образом? Очень уж медленно избавляется наш молодежный Союз от аппаратного высокомерия.
На недавно состоявшемся Всесоюзном студенческом форуме можно было услышать, к примеру, мнение о том, что московский комсомол оказывал давление на ход студенческого собрания.
– Ну, московский комсомол мощный.
– Пожалуй, это более приемлемый вариант. Но в острой полемике о том, каким быть комсомолу, слышатся голоса: а не распустить ли его?
– Я так не думаю. Партия ведь не распускается. Пока есть Коммунистическая партия, будет и комсомол. Так везде. Иное дело, когда есть другие молодежные организации.
– Такой вопрос: многие читатели склоняются к тому, что в «Апофегее» прототип БМП – Б. Н. Ельцин.
– Это, конечно, не Ельцин. Это художественный образ нового типа политического деятеля, который появился в годы перестройки как противовес командно-административной системе. БМП пытается ей противостоять. С одной стороны, он гуманист, но с другой – запутывается в силовых методах. И если БМП – плоть от плоти командно-административной системы, по законам логики Ельцин относится к такому типу. Это первый публичный скандал в высшем эшелоне власти, начиная с 30-х годов. Я отношусь к Ельцину с пиететом.
– Вот еще ваша мысль: в каждом поколении примерно одинаковое количество мерзавцев и порядочных людей, каждое поколение вступает в жизнь с примерно одинаковым запасом добра и зла, но в том-то и штука, что история или, точнее, конкретная историческая ситуация к разным поколениям предъявляет различные требования. Грубо говоря, в 20-е требовалось больше одержимых и бессребреников, в 30-е – больше палачей и предателей, в 40-е – больше героев и мучеников. Именно так и формируется физиономия поколения.
Нынешнее поколение, как мне кажется, формируется под влиянием дебатов Верховного Совета. А что видится вам?
– Жесткая политизация. До революции, на мой взгляд, политическая атмосфера была лучше, чем после революции. В революцию идут, с одной стороны, люди идеально чистые, а с другой – те, кто недоволен своей судьбой, озлоблен неудачами. Но власть они берут вместе.
Потом худшие отворачивают голову лучшим. Зло на каждом конкретном историческом отрезке сильнее добра. А в целом конечно же добро сильней…
Видите ли, с исторической точки зрения буржуазия была организатором производства, религия владела вопросами идеологии. Коммунистическая идея в начале и середине века овладела многими. Это была какая-то всемирная иллюзия. Мы, как всегда, через нее прошли с наибольшими потерями. Как вечный идеал, коммунистическая идея, безусловно, заслуживает внимания. Но на пути к власти большевики оказались нетерпимыми, что позволило прорасти зерну тоталитаризма. Для того чтобы одному классу стало лучше, нужно избавиться от другого. Такая теория. Чтоб лучше жилось одним, они пошли на уничтожение других. Этим и характерен приход к власти Сталина. Ленинская гвардия представляла интеллигентную часть большевиков. А потом началось уничтожение. Сталинизм рассматривают с разных точек зрения. Я предложил один из аспектов.
Вообще к политике я отношусь как потребитель.
Все идеологии плохи тем, что они имеют свойство раздуваться и охватывать все сферы жизни. Марксизм как теория имел целью разобраться в отношениях пролетариата и буржуазии, а превратился в доминанту на сто лет.
– Если с прошлым более или менее ясно, то в настоящем «родимые пятна» сталинизма трансформируются в поиске – кого бы призвать к ответу. Так что разобраться в том, кто истинный истец, а кто истинный ответчик, довольно сложно. Недавно мне пришлось стать свидетелем такого диалога: «Вот ты, коммунист, работал в годы «застоя», неужто не видел, что творились безобразия, и не мог им противостоять?» И теперь я с легкой грустью хочу у вас спросить: а вы состоите в партии?
– Вы понимаете, сейчас как-то стало модно спрашивать: что ты делал до революции, что ты делал в период стагнации? Опасная аналогия. Подобная абсолютизация ни к чему хорошему, кроме как к социальным столкновениям, не приводит. Смешно наказывать тех, кто жил при стагнации. Да, я коммунист. Попробуйте в застойные годы работать в идеологическом отделе, не будучи членом партии.
Если тебе, предположим, говорят: хочешь работать в отделе агитации и пропаганды, должен вступить в партию. Я этого человека не осуждаю. В условиях тоталитарного режима другого выхода нет. Подпольное диссидентство – это не мой путь. Почему я должен отказываться от легальных форм борьбы? А в то время это были легальные формы…
– А при многопартийной системе вы бы…
– Я был бы беспартийным. В Верховном Совете от крайне левых до крайне правых – все члены партии. В Государственной думе, Учредительном собрании не было столько писателей, сколько в Верховном Совете. Сильная политизация. Хорошим писателям некогда писать книги. Политикой должны заниматься профессионалы. Литератор все-таки должен заниматься литературой, и сегодня на многократные предложения баллотироваться в Верховный Совет РСФСР я отвечаю благодарностью и… отказываюсь.
– В таком случае, что нового у Юрия Полякова выйдет в свет в наступающем году?
– Студия имени Максима Горького снимает фильм «Я» по повести «Сто дней до приказа».
В журнале «Юность» будет опубликована новая повесть о любви, о моем ровеснике, о том, что и мое поколение носит роковой отпечаток прошлого – мы замыкаем эту эпоху.
– Спасибо за интервью. Поздравляем вас и вашу семью с Новым годом!
– Спасибо. И вас – с Новым годом!
Интервью вела Ирина ХАНСКВАРОВА
«Комсомолец» (орган ЦК ЛКСМ Таджикистана),
30 декабря 1989 г.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Глава 3 Работа над ошибками
Глава 3 Работа над ошибками В 2005 году среди испанской молодежи было проведено любопытное исследование об отношении к религии. Оно показало, что католиками считают себя менее половины опрошенных. Причем эти люди отнесли себя к католикам скорее по привычке, потому что
Моя работа
Моя работа
Я вхожу в группу научно-технических сотрудников, обслуживающих «Коллектив Гениев», – так называют коллектив самых выдающихся мыслителей планеты, который готовит эпохальный труд, предназначенный для оболванивания инопланетян.
Почему инопланетян? Да потому,
Глава Последняя. Работа над ошибками
Глава Последняя. Работа над ошибками О смысле книги, собравшей под одной обложкой множество текстов довольно разного свойства, всякий читатель, естественно, сформирует собственное мнение. Но сам автор, он же и составитель, хотел бы заблаговременно, прежде чем последняя
Работа
Работа Я уже писала о том, что все в Канаде делается по определенной схеме, на все есть правила и инструкции. Поверьте мне, когда понимаешь эту систему, происходит озарение и четкое понимание того, насколько она облегчает жизнь. Сейчас я немного расскажу об устройстве на
Работа над ошибками
Работа над ошибками
В корне всякого эго лежит страх. Итак, если любой стресс – это страх в одном из своих обличий, а любое эго – это всего лишь ошибка (ошибочная принадлежность), то если вы хотите избавиться от стресса, все, что вам нужно, – это исправить ошибку.
На данном
Работа над ошибками
Работа над ошибками 20 мая 2009Г-н президент, вы начали борьбу с фальсификаторами истории. Вовремя. Ваши прежние борьбы (с кризисом, с коррупцией, с порочной судебной системой, с сокращением населения) отошли на задний план. Похоже, эти беды оказались непобедимыми.Лучше
Работа
Работа Если учесть все качества, что родители заложили в меня, а я отшлифовал, шансы устроиться в той жизни, в какую я без разбега нырнул, были не нулевые, но и не стопроцентные.Мне сорок первый, я отличаюсь от российских журналистов так же, как Джордж Майкл от Игоря
Работа
Работа
Безработица во второй половине 20-х была фантастическая: люди мечтали устроиться на любую, пусть самую тяжелую работу — к примеру, на фабрику — чтобы только прокормить семью.
У моей подруги Вари Гондуриной отец был большой человек, начальник Главреперткома, и смог
РАБОТА
РАБОТА Вопрос о работе требует еще дальнейшей своей разработки. В нашей методической литературе он очень мало разработан. Часто повторяется, что необходимо в слушателях разбудить активность, нужно заставить их самостоятельно работать. Это, конечно, все правильно. Но что
Работа над ошибками
Работа над ошибками Гуманитарий Работа над ошибками Имя года – Учитель ДНЕВНИК УЧИТЕЛЯ Инна КАБЫШ Помните эпизод из бессмертного фильма «Доживём до понедельника», где девятиклассники пишут сочинение? Там симпатичный-циничный герой Игоря Старыгина выбирает
Работа над ошибками / Автомобили / Новости / Честно говоря
Работа над ошибками / Автомобили / Новости / Честно говоря
Работа над ошибками
/
Автомобили
/
Новости
/
Честно говоря
В ГАИ решили отобрать у водителей-абитуриентов право на ошибку.
Если сейчас при сдаче «площадки» экзаменуемый может допустить
Владислав Смоленцев РАБОТА НАД ОШИБКАМИ
Владислав Смоленцев РАБОТА НАД ОШИБКАМИ Почти сразу после подписанных в Москве соглашений по продлению аренды Севастополя в СМИ стали на все лады обсуждаться перспективы военного союза с Украиной. Некоторые «эксперты» даже стали пророчить ему скорое развитие по
Климатгейт: работа над ошибками?
Климатгейт: работа над ошибками? Инна Купер, Андрей Кириленко«Троицкий вариант» уже освещал разные точки зрения в дискуссии о влиянии человека на изменение климата на Земле. Публикуем два новых материала на эту тему: статью Инны Купер, к. соц. н., докторанта Университета
Аварии в метро: работа над ошибками
Аварии в метро: работа над ошибками
Фото: Фёдор Евгеньев
На извечные вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» в контексте сбоев в работе метро постарались ответить те, кто знает проблему изнутри: сотрудники и члены независимого профсоюза Московского метрополитена.