Речевое поведение — Психологос
Речевое поведение человека — сложное явление, связанное с особенностями его воспитания, местом рождения и обучения, со средой, в которой он привычно общается, со всеми свойственными ему как личности и как представителю социальной группы, а также и национальной общности, особенностями.
Речевое поведение — проявление поведения в словесной форме, состоящее из:
— фраз,
— интонаций,
— внутреннего подтекста.
Речевое поведение человека в целом служит индикатором его общей эрудиции, особенностей интеллекта, мотивации поведения и эмоционального состояния.
Эрудиция может быть в известной степени оценена содержательностью речи и предполагает, прежде всего, наличие глубоких и разносторонних знаний. Если по конкретным высказываниям человека видно, что он хорошо разбирается в различных вопросах, быстро находит веские аргументы для подтверждения своей точки зрения, используя при этом адекватные языковые средства, то о нем можно сказать, что это эрудированный человек.
Можно сделать вывод, что личность несет в себе опыт языкового развития поколений, в том числе и опыт мастеров слова, опыт страны, среды, а также и свой собственный, что она всегда находится в рамках заданного многообразными условиями речевого поведения.
Речь является важным информативным сигнализатором при оценке эмоционального состояния лица, в частности его эмоциональной напряженности, проявляющейся в особенности выбора слов, специфике стилистического построения высказывания.
В состоянии эмоциональной напряженности многие люди, высказывая свою точку зрения, с трудом подбирают слова. В частности, по сравнению с речью в обычных условиях, возрастает количество и длительность пауз. Иногда их называют паузами нерешительности. В этом легко убедиться, если сравнить речь одного и того же человека в спокойном состоянии и состоянии эмоциональной напряженности.
Затруднения в выборе слов могут проявляться в произнесении различных бессмысленных повторов, в употреблении слов: «это», «видите ли», «знаете», «такой», «ну», «вот» и т. д.
В условиях эмоциональной напряженности словарный запас становится менее разнообразным. Речь в этих случаях характеризуется шаблонностью (говорящий употребляет слова, которые наиболее типичны для него, активно пользуется речевыми штампами).
Другой важнейший показатель эмоционально напряженной речи — грамматическая незавершенность фраз, конкретизирующаяся в грамматической неоформленности, нарушении логической связи и последовательности между отдельными высказываниями, что приводит к двусмысленности.
Говорящий отвлекается от основной мысли, сосредотачиваясь на деталях, что, безусловно, затрудняет понимание. В дальнейшем он, как правило, осознает допущенную ошибку, однако пытаясь ее исправить, обычно еще больше «путается». Следует отметить, что важнейшим индикатором психического здоровья человека является речь, по ней четко фиксируются практически все психические отклонения.
В доказательство можно привести пример из студенческой жизни: студенты, излагающие материал в обычных условиях семинара, а также в ходе экзамена. В студенческой аудитории говорящий свободно излагает материал, пользуясь всем лексическим запасом. В ходе экзамена студент чувствует себя менее комфортно, в его ответах снижается количество употребляемых слов и глаголов по сравнению с числом прилагательных и наречий, увеличивается количество слов обозначающих неуверенность («по-видимому», «может быть», «вероятно»). Возникают повторы отдельного слова или нескольких стоящих рядом. Растёт число слов, выражающих оценку объектов, событий (так называемая семантическая безысключительность с использованием слов «никакой», «всегда», «совсем», выступающая характерным признаком эмоционально-окрашенной речи). Удлиняются паузы обдумывания, допускаются «самоперебивы» с целью исправить уже сказанное, что портит общее впечатление об ответе.
Интонации голоса являются также тонкими сигнализаторами не только состояний, но и глубинных личностных параметров человека. Можно менять тембр голоса, пребывать в разном настроении, но при этом лишь 20% личностных характеристик будут новыми, а остальные 80% остаются постоянными. Учет голосовых признаков в изучении собеседника дает очень важную и надежную информацию, скрыть которую от внимательного наблюдателя говорящий может только при соответствующей специальной тренировке.
Интонация, тембр составляют фонд значимых фонаций, которыми мы широко пользуемся в общении. Это вся гамма чувств и весь спектр социальных и личностных отношений.
Через интонацию, говорящий передаёт слушающему оценочную характеристику содержания текста. Для точной передачи мысли необходимо использовать логические средства. Это своего рода эмоциональные ударения, или интонирование речи.
В русском языке выделяют три типа логической интонации:
— сообщения,
— вопроса,
— побуждения.
При этом установлено, что простая интонация вопроса и ответа, т.е. интонация сообщения, определяется на слух не по конечному движению тона всей фразы, а по движению тона с учётом темпа и интенсивности в слове, независимо от его лексического значения.
Интонации, нужно отметить, универсальны. И даже когда человек молчит, его эмоциональное состояние сказывается на электрической активности мышц речевого аппарата.
Часто писатели обозначают именно голосовое сопровождение произносимых персонажами высказываний: говорить мягко, вкрадчиво, грубо, вызывающе, с улыбкой, сквозь зубы, радушно, приветливо, угрюмо, злобно. И по тому, как слово «прозвучало» в художественном тексте, мы распознаем чувства, отношения персонажей. И каждый из оттенков будет выявлен особенностями интонационного, голосового выражения, а также «языком глаз», улыбкой.
В ситуациях общения голос человека является весьма характерной чертой, позволяющей составить общее впечатление о нем. В массовых исследованиях было получено от 60 до 90% правильных суждений относительно величины тела, полноты, подвижности, внутреннего состояния и возраста, опираясь только на голос и на манеру говорить.
Антон Штангль на основе голоса характеризует личностные особенности человека следующим образом:
— оживленная, бойкая манера говорить, быстрый темп речи свидетельствует об оживленности, импульсивности собеседника, его уверенности в себе;
— спокойная, медленная манера указывает на невозмутимость, рассудительность, основательность;
— заметные колебания в скорости речи обнаруживают недостаток уравновешенности, неуверенность, легкую возбудимость человека;
— сильные изменения громкости свидетельствуют об эмоциональности и волнении собеседника;
— ясное и четкое произношение слов указывает на внутреннюю дисциплину, потребность в ясности;
— нелепое, расплывчатое произношение свойственно уступчивости, неуверенности, мягкости, вялости воли.
Виды речевого поведения:
- Позитивное речевое поведение — вежливая беседа, душевный разговор, конструктивная дискуссия.
- Негативное речевое поведение — хныканье, ворчание, надоедание с просьбами, угрозы, дурачества, провокации на ссору.
Речевое поведение как один из способов актуализации личности Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 28 (243). Филология. Искусствоведение. Вып. 59 . С. 138-143.
Т. А. Чеботникова
РЕЧЕВОЕ ПОВЕДЕНИЕ КАК ОДИН ИЗ СПОСОБОВ АКТУАЛИЗАЦИИ ЛИЧНОСТИ
Статья посвящена описанию модификаций речевого поведения в зависимости от компонентов, составляющих коммуникативную ситуацию. В результате проведенного анализа установлено, что на выбор речеповеденческой модели оказывает влияние ценностно-нормативная система общества, которая дает образец и предопределяет форму.
Ключевые слова: общение, речевое поведение, личность.
Человек может быть вполне самим собою только пока он один.
Так как общество требует взаимного приспособления.
А. Шопенгауэр
Для человека нет ничего более интересного, чем люди, — писал В. фон Гумбольдт. Именно этим неослабевающим и всепоглощающим интересом объясняется вектор современных лингвистических исследований. Человек говорящий, человек общающийся стал предметом изучения и объектом описания многих ученых (В. И. Карасик, А. М. Шахнарович, И. А. Стернин, Н. И. Формановская, Ю. А. Сорокин, Ю. Е. Прохоров, Е. В. Тарасов, Л. А. Шкатова, К. Ф. Седов и др.) Антропоцентризм дал толчок исследованиям речевого поведения — первоначально в рамках лингвострановедения, а позднее — социальных, гендерных, возрастных и пр. групп, а также отдельных индивидов.
В настоящее время понятие ‘речевое поведение’ в науке имеет различные интерпретации и толкования:
— речевое поведение — специфическая и неотъемлемая часть поведения в целом как сложной системы поступков, действий, движений. Речевое поведение есть форма социального бытия человека, в нем проявляется вся совокупность речевых действий и речевой деятельности человека1.
— речевое поведение — это речевые поступки индивидуумов в предлагаемых обстоятельствах, отражающих специфику языкового существования данного говорящего коллектива в данном общественном устройстве2.
— под речевым поведением понимается весь комплекс отношений, включенных в коммуникативный акт, т. е. вербальную и невербальную информацию, паралингвистические факторы, а также место и время речевого акта, обстановку, в которых этот факт происходит. Следовательно, речевое поведение — это речевые
поступки индивидуумов в типовых ситуациях, отражающих специфику языкового сознания данного социума3.
— речевое поведение — осознанная и неосознанная система поступков, раскрывающих характер и образ жизни человека4.
— речевое поведение — это не столько часть поведения вообще, сколько образ человека, составляющийся из способов использования им языка применительно к реальным обстоятельствам его жизни. … Каждое использование языка — это своего рода поведение, которое имеет место в определенном социальном контексте и требует подчинения другим, а не только правилам, относящимся к компетенции языка и т. п.5
Кроме термина ‘речевое поведение’, не менее активно используется термин, предложенный И. А. Стерниным, ‘коммуникативное поведение’, под которым понимается «совокупность реализуемых в коммуникации правил и традиций общения той или иной лингвокультурной общности»6 или «поведение (вербальное и сопровождающее его невербальное) личности или группы лиц в процессе общения, регулируемое нормами и традициями общения данного социума»7.
В. В. Соколова толкует коммуникативное поведение как совокупность правил и традиций общения, связанных с тематикой и особенностями организации речевого общения в определенных условиях. По ее мнению, элементами коммуникативного поведения являются:
— речевые этикетные формулы и ситуации их употребления;
— принятые в определенных ситуациях темы общения;
— продолжительность общения;
— соблюдение временных рамок коммуникации;
— интервалы общения различных групп людей;
— частота общения определенных групп людей;
— приоритеты общения различных коммуникативных групп и т. п.8
Как видим, толкование указанных терминов аналогично и практически невозможно уловить разницу в их понимании. Это отмечается Ю. С. Прохоровым и И. А. Стерниным, которые пишут: «“речевое поведение” выступает как синоним термина “коммуникативное поведение”, они описывают одно и то же — общение народа, группы людей или личности как некоторую упорядоченную систему правил». При этом термин ‘коммуникативное поведение’ им представляется более удачным, поскольку, по их мнению, акцентирует коммуникативный аспект общения, «связанный с более широким набором фактов, в том числе нормами и правилами общения»9.
Мы же отдаем предпочтение термину ‘речевое поведение’ по ряду причин. Во-первых, в силу его непосредственной соотнесенности с термином ‘общение’ (ср., «.Речевое поведение возникает в процессе общения как один из его продуктов»10 или «Общение — не что иное, как специфический акт поведения»11), а не с термином ‘коммуникация’, латинским по происхождению и толкуемым в словаре через термин ‘общение’ (ср., коммуникация (лат. соттитсаНо, от соттитсо — делаю общим, связываю, общаюсь) — общение, обмен мыслями, сведениями, идеями и т. д. — специфическая форма взаимодействия людей в процессе их познавательно-трудовой деятельности12) и понимаемым то как синоним слова «общение» во всем объеме его значений, то как понятие, ограничивающееся информацией и ее трансляцией.
Во-вторых, потому, что термин ‘речевое поведение’ включает в свой состав атрибутивный терминологический элемент ‘речевой’, производный от существительного ‘речь’ и указывающий, что общение между людьми осуществляется прежде всего при помощи речевых (языковых) средств. Л. С. Выготский писал: «Общение, не опосредованное речью, делает возможным общение самого примитивного типа и в самых ограниченных размерах. В сущности, это общение с помощью выразительных
движений не заслуживает даже названия общения. Испуганный гусак, видящий опасность и криком поднимающий всю стаю, не столько сообщает ей о том, что он видел, а скорее заражает ее своим испугом»13.
Именно речевое общение оказывается важнейшим фактором становления индивида как социальной личности, и речевое поведение составляет существенную ее характеристику. «Понятие личности выступает как интегральное в теории поведения, поскольку с его помощью становится возможным ответить на вопрос: “Почему индивид ведет себя тем или иным образом?”»14.
Понимание термина ‘личность’ также не отличается однозначностью. Еще в 1937 году Г. Оллпорту удалось выявить около пятидесяти определений и установить наличие диаметрально противоположных точек зрения. С одной стороны, личность толковалась как впечатление, производимое человеком на других людей, а с другой — личность отождествлялась с внутренней сущностью человека. Промежуточное положение занимали «юридические и социологические значения, когда слово “person” указывает на место, занимаемое индивидом в обществе; романтические и этические значения, в которых о личности говорится тогда, когда указывается на существование в человеке определенных идеалов. В некоторых значениях личность отождествлялась с человеком как таковым»15.
Имеющееся многообразие определений, безусловно, свидетельствует о необычайной сложности этого явления, и, дабы избежать неясности или двусмысленности, возникает потребность и необходимость делать каждый раз определенные оговорки и давать пояснения относительно того, что понимается под названным термином и какое содержание в него вкладывается.
Исследователи при толковании понятия, обозначаемого словом ‘личность’, обращают внимание на его этимологию. Так, в словарях слово ‘личность’ появляется при определении слова ‘персона’, которое восходит к латинскому ‘persona’ (ср. персона [лат. persona] — 1) особа, личность16. Относительно происхождения слова ‘persona’ существует несколько гипотез. Первая гипотеза: persona — от ‘prosopon’, означающего маску актера, вторая — от ‘peri soma’, что значит ‘вокруг тела’, третья — от ‘persum’ -‘голова, лицо, хозяин, бог’, четвертая — от ‘per sonare’, что значит ‘звучать через’17. Именно
этимология наводит исследователей на мысль, что личность — это нечто неизначальное, приобретенное в процессе социальной адаптации, прикрывающее или скрывающее сущностное, дабы оно не было увидено досужим наблюдателем. Этой точки зрения придерживался и Г. Оллпорт.
Аналогично мнение А. Б. Орлова, отмечающего, что «личность является не субъектом, но атрибутом и по отношению к подлинному субъекту выступает в качестве внешней, состоящей из мотивационных отношений “оболочки”, которая регулирует отношения индивида с обществом, транслируя или трансформируя подлинные субъектные проявления»18. Поэтому социальная личность не является устойчивой сущностью, переходящей от одной ситуации к другой, это, скорее, процесс постоянного порождения и перерождения в каждой новой социальной ситуации, — пишет П. Л. Бергер19. Личностную оболочку, таким образом, можно рассматривать как область потенциального развития в соответствии с тем, с какими ценностями индивид себя соотносит, на какие идеалы ориентируется, какие отношения культивирует.
Однако ‘persona’ в переводе с латинского -это не только маска, но и лицо, т. е. сам актер, скрывающийся за маской. Следовательно, ‘persona’ сочетает обозначение внутренних (сущностных) и внешних (масочных) качеств. В этом случае представляется уместным и логичным говорить о структурной сложности личности, о наличии у нее ядра и периферии (ср., фрейдовское понимание личности, в составе которой он выделяет Ид, Эго, Супер-эго). Ядро (сущность) включает ведущие характеристики, сохраняющиеся на протяжении всей жизни человека, она не сводится к внешним проявлениям или «отпечатку», который накладывается на него обществом. Периферия, наоборот, социально обусловлена и поэтому представляет собой нечто приобретенное, «наносное», создающее «облик», «стиль», «фасад», видоизменяющийся под воздействием социокультурных условий. Рассуждая таким образом, можно прийти к заключению, что личность — это «… синтез всех характеристик индивида в уникальную структуру, которая определяется и изменяется в результате адаптации к постоянно меняющейся среде»20. Однако история знает и пограничные случаи, когда ядро и периферия личности настолько тесно смыкаются, что образуют единое целое: в коммунальных квартирах послереволюционного Ленинграда «до-
потопный» интеллигент и невыносимая своей воспитанностью бывшая институтка вызывали раздражение и насмешку новых «хозяев», но они не могли вести себя иначе21.
По данным психологов, актуализация личности может идти двумя путями: по пути персонализации и по пути персонификации. Персонализация проявляется как демонстрация «фасадов» личности, как маскировка, сокрытие человеком своих личностных проблем. Этот процесс приводит к тому, что человек становится: а) более закрытым, более отгороженным от других людей; б) менее способным к сопереживанию, эмпатии во взаимоотношениях с другими людьми; в) менее способным к выражению вовне, предъявлению другим своих собственных психологических проблем. В случае персонализации самоотождествле-ние является не только ложным, но и множественным. Второй путь актуализации личности
— это путь персонификации, ведущей к отказу от личностных фасадов и проявляющейся в стремлении быть самим собой. Успешно протекающий процесс персонификации усиливает интегрированность личностных структур, повышает степень позитивности, эмпатичности и конгруэнтности22. В связи с тем, что условиями возникновения и протекания названных процессов (персонализации и персонификации) являются межличностные коммуникативные процессы, можно говорить как о персонализирующем общении, так и о персонифицирующем. В первом случае человек адекватен не самому себе, а предзаданным и зачастую ритуализированным коммуникативным и ценностным клише. Примером персонализирующего общения и намеренно создаваемой личностной оболочки может служить речевое поведение одного из героев повести А. Платонова «Котлован», который, будучи «устремленным к производству руководства», старался запоминать отрывки всяких формулировок, лозунгов, стихов, заветов, всяких слов мудрости, тезисов различных актов, резолюций, строф песен и проч., чтобы потом, цитируя, повторяя их, произвести впечатление; таким образом он пугал и так уже напуганных служащих своей научностью, кругозором и подкованностью. Кприме-ру, спускаясь в своей светло-серой тройке с автомобиля, он предостерегающе бросал изнывающим от непосильного труда землекопам: «Не будьте оппортунистами на практике».
В персонифицирующем общении, напротив, преобладают установки на безоценоч-
ность, эмпатичность и конгруэнтность самому
себе23.
Взаимоотношения личности и социальной среды психологи описывают, пользуясь формулой: поиск личности — предложение среды
— выбор личности. Общество, предоставляя ценности, логику, информацию или дезинформацию, формирует психику человека и его мировоззрение. Индивид, черпая свое мировоззрение из общества и по-своему осмысливая спектр его предложений, делает выбор, руководствуясь при этом требованиями и предписаниями социальной среды. Поэтому все словесное в поведении человека не может быть отнесено только на счет изолированно взятого субъекта. Оно принадлежит не только ему, но социальной группе, членом которой он является. Слово — как бы «сценарий» того ближайшего окружения, в рамках которого оно роди-лось24. Созвучна этому мысль Н. В. Волоши-нова, писавшего: «Внешне актуализированное высказывание — остров, поднимающийся из безбрежного океана внутренней речи. Размер и форма этого острова определяются данной ситуацией высказывания и аудиторией. Ситуация и аудитория заставляют внутреннюю речь актуализироваться в определенное внешнее выражение, они придают ему соответствующую форму»25. Правильно и точно выбранный вариант речевого поведения способствует достижению цели и взаимопонимания, и соответственно, наоборот, ошибка в выборе средств или просчет в оценке ситуации неизбежно приводят к неудаче:
Начальник тюрьмы был в замешательстве… Вообще с этими образованными арестантами врачами, юристами, пасторами — всегда как-то неловко, — их, признаться, не выпустишь на свободу с обычным: «Ну, жму руку! Надеюсь, больше не собьешься с прямого пути. Желаю успеха!» Нет! Джентльмен, отбыв срок, переставал быть номером и как бы сразу восстанавливал свое равноправие, и даже больше того, к его имени приставляли звание, которого еще до приговора лишали подсудимого закон и газеты с их непогрешимым чувством меры и знанием того, что должно делать… Начальник решил обойтись только фразой: «Итак, всего доброго, доктор Рейдер», — и, протянув руку, обнаружил, что она повисла в воздухе» (Д. Гол-суорси «Бывший № 299»).
У. Джемс отмечал, что «социальная личность имеет прирожденную наклонность обращать на себя внимание других и производить
на них благоприятное впечатление. <.. .> Многие мальчики ведут себя довольно прилично в присутствии своих родителей или преподавателей, а в компании невоспитанных товарищей бесчинствуют и бранятся как пьяные извозчики». Так, в присутствии другого и под его непосредственным влиянием происходит выбор поведенческого варианта. «Мы выставляем себя в совершенно ином свете перед нашими детьми, нежели перед клубными товарищами; мы держим себя иначе перед нашими постоянными покупателями, чем перед нашими работниками; мы нечто совершенно другое по отношению к нашим близким друзьям, чем по отношению к нашим хозяевам или нашему на-чальству»26.
Напр., С вокзала он прямо поехал в «Эрмитаж». Гостиничные носильщики, в синих блузах и формных шапках, внесли его вещи в вестибюль. Вслед за ними вошел он под руку со своей женой, оба нарядные, представительные, а он прямо таки великолепный.
— Не полагается без права на жительство,
— сказал, глядя на него сверху вниз, огромный толстый швейцар, храня на лице сонное и неподвижно-холодное выражение.
— Ах, Захар! Опять «не полагается!» — весело воскликнул Горизонт и потрепал гиганта по плечу. — Что такое «не полагается»? Каждый раз вы мне тычете этим «не полагается». Мне всего только на три дня. Только заключу арендный договор с графом Ипатьевым и сейчас же уеду. Бог с вами! Живите себе хоть один во всех номерах. Но вы только поглядите, Захар, какую я вам привез игрушку из Одессы! Вы будете довольны! (А. И. Куприн «Яма»).
В этой ситуации мы наблюдаем, с одной стороны, балагурство и снисходительность относительно надменного поведения швейцара, а, с другой стороны, демонстрацию наличия важных дел и солидных знакомств. В другой ситуации одновременно со сменой партнера по общению кардинально видоизменяется речевое поведение того же самого персонажа (Горизонта):
По дороге к своему купе он остановился около маленькой прелестной трехлетней девочки. Он опустился перед ней на корточки, стал ей делать козу и сюсюкающим голосом расспрашивал:
— А сто, куда зе балисня едет? Ой, ой, ой! Такая больсая! Едет одна без мамы? Сама себе купила билет и едет одна? Ай! Какая нехолосая девочка. А где же у девочки мама? и т. д.
В таком случае личность выступает как «психологический полиглот», способный убедить других в том, что он есть то, чем и кем он претендует быть. Действие убеждения строятся по принципу действия актера на сцене, где речь используется не для того, чтобы скрыть «подлинное лицо», а для того, чтобы убедить зрителей в подлинности события, разыгрываемого на сцене27.
Таким образом, быть личностью — значит обладать совокупностью знаний о нормах и правилах социально одобряемого поведения и быть способным применять их в соответствующих ситуациях общения. Кроме этого, процесс формирования личности состоит не только в накоплении знаний и опыта относительно социально одобряемого поведения, но и опыта имитации такого поведения, которое бы соответствовало принятым в культуре паттернам.
При построении модели поведения часто происходит ориентация на ту или иную референтную группу или личность.
Референтная группа — это группа людей, значимых и привлекательных для индивида; источник индивидуальных ценностей, норм, правил поведения, суждений и поступков28. Ее мнения, убеждения и способы действий становятся решающими при формировании способов действий, мнений и убеждений того, для которого она является референтной. Она дает образец для подражания и сравнения, задает нужный формат.
«Присоединяясь к определенной группе, индивид сталкивается с определенными требованиями, касающимися его поведения и одежды. Может понадобиться сдабривать свою речь левацким жаргоном, объявить бойкот местному парикмахеру, носить рубашки с су-патной застежкой, галстуки с маленьким узлом или ходить босиком в марте. Но выбор группы принесет с собой и набор интеллектуальных символов, которые лучше выставлять напоказ как знаки принадлежности к группе.
Теория референтной группы показывает, что социальная аффилиация (или дизаффили-ация) несет с собой особые когнитивные установки. Присоединяясь к определенной группе, индивид “знает”, что мир такой-то и такой-то. Переходя из одной группы в другую, он должен “знать”, что ранее заблуждался. Каждая группа смотрит на мир со своей колокольни. К каждой роли приколота своя бирка мировоззрения. Выбор той или иной группы означает выбор жить в том или ином мире»29. Желание
соответствовать, быть причастным и приближенным к ней становится мотивом, способствующим усвоению того или иного нормативного образца
Одним из наиболее существенных показателей принадлежности индивида к той или иной социальной группе является его речь. Однако современная речевая практика является, скорее, отражением систем социокультурных и нравственных ценностей, чем социальной принадлежности. Демонстрируемые и тиражируемые средствами массовой информации модели речевого поведения ныне популярных людей являются ярким тому свидетельством. Если речь популярного телеведущего или звезды мирового уровня характеризуется колоссальным нарушением стилистического баланса, то это становится достаточно убедительным доказательством того, что говорить плохо не только не стыдно, но даже престижно, что мы далеко ушли от того времени, когда «из-за ужасного произношения человек мог до конца дней остаться на дне общества». Получив информацию, какие личности пользуются сегодня наибольшим спросом, индивид начинает срисовывать то, что лежит на поверхности, моделировать свой образ, наполняя его необходимой атрибутикой — жаргонной и обсценной лексикой, словами, имеющими приблизительную номинацию, несвойственной литературному произношению растяжкой гласных и пр. В этом случае речевое поведение «предстает как визитная карточка человека в обществе, отражающая реальное взаимодействие лингвистических и экстралингвистических факто-ров»30.
Принятие решений, каким быть, ориентируясь на законы спроса и предложения, предъявление той части, на которую есть товарный спрос, неизбежно ведут к свертыванию индивидуальности, к замене ее типовым явлением, программой, маской, т. е., как пишет Э. Фромм, к формированию личности с рыночной ориентацией. У такой личности «на каждый момент времени развиваются именно те качества, которые могут быть проданы на рынке с наибольшим успехом. Не какая-то постоянная доминирующая черта в характере человека — но пустота, которая максимально быстро может быть заполнена любым из требуемых на данный момент качеств»31. Содержательная сторона такой личности может быть определена словом ‘никто’ и является свидетельством того, что ее единственной постоянной чертой является
чрезвычайная изменчивость. Любопытно, что именно такое значение во французском языке имеет слово ‘personne’, подобно русскому ‘персона’, характеризующемуся размытостью и неопределенностью семантики (ср., важная персона, обед на две персоны). Для личности этого типа создание востребованного на рынке образа становится самостоятельной риторической задачей.
Очевидно, что общество, стремящееся обрести стабильность и успешность, не может быть ориентировано на формирование социально зомбированных людей, поведенческая модель которых выстраивается по принципу: «Чего изволите?» Прогресс возможен там, где идет воспитание индивидуальностей, обладающих не только совокупностью знаний, но способных и имеющих возможность применить эти знания на практике. Монопольная пропаганда единственной поведенческой модели не способствует развитию полноценной личности с широким когнитивным диапазоном, характеризующейся осознанностью своих суждений и выбора.
Примечания
1 Зимняя, И. А. Лингвопсихология речевой деятельности. М. : Моск. психол.-соц. ин-т ; Воронеж : НПО «МОДЭК», 2001. С. 56.
2 Русский язык и его функционирование. Коммуникативно-прагматический аспект. М. : Наука, 1993. С. 5.
3 Супрун, А. Е. Лекции по теории речевой деятельности. Минск : БГУ, 1996. С. 125.
4 Карасик, В. И. Языковой круг : личность, концепты, дискурс. М. : Гносиз, 2004. С. 8.
5 Винокур, Т. Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. М. : Наука, 1993. С. 16.
6 Стернин, И. А. О понятии коммуникативного поведения // Kommunikativfunktionale Sprach-betrachtung. Halle, 1989. S. 279.
7 Прохоров, Ю. Е. Русские : коммуникативное поведение / Ю. Е. Прохоров, И. А. Стернин. М. : Флинта : Наука, 2006. С. 42.
8 Соколова, В. В. Культура речи культура общения. М., 1995. С. 151.
9 Прохоров, Ю. Е. Русские. С. 42.
10 Речевое воздействие в средствах массовой коммуникации. М. : Наука, 1990. С. 8.
11 Психология личности : тексты : сборник. М. : МГУ, 1982. С. 87.
12 Лингвистический энциклопедический словарь. М. : Совет. энцикл., 1990. С. 233.
13 Выгодский, Л. С. Мышление и речь. Избранные психологические исследования. М. : АПН РСФСР, 1991. С. 50-51.
14 Психологические проблемы социальной регуляции поведения. М. : Наука, 1976. С. 125.
15 Там же. С. 124.
16 Словарь иностранных слов / под ред. И. В. Лехина, С. М. Локшиной, Ф. Н. Петрова, Л. С. Шаумяна. М. : Совет. энцикл., 1964. С. 489.
17 Там же. С. 124.
18 Орлов, А. Б. Личность и сущность : внешнее и внутреннее Я человека // Вопр. психологии. 1995. № 2. С. 13.
19 Бергер, П. Л. Общество в человеке // Социол. журн. 1995. № 2. С. 170.
20 Личность : определение и описание // Вопр. психологии. 1992. № 3-4. С. 34, 35.
21 Апинян, Т. А. Игра в пространстве серьезного. Игра, миф, ритуал, сон, искусство и др. СПб. : Изд-во С-Петерб. ун-та, 2003. С. 187.
22 Орлов, А. Б. Личность и сущность. С. 11.
23 Там же. С. 12.
24 Психологические проблемы социальной регуляции поведения. М. : Наука, 1976. С. 135.
25 Волошинов, В. Н. Марксизм и философия языка. Л. : Прибой, 1930. С. 97.
26 Психология личности. С. 63.
27 Бергер, П. Л. Общество в человеке. С. 140.
28 Немов, Р. С. Психология : в 3 т. Т. 1. Общие основы психологии. М. : Владос, 1999. С. 597.
29 Бергер, П. Л. Общество в человеке. С. 179.
30 Винокур, Т. Г. Говорящий и слушающий…
С. 29.
31 Фромм, Э. Психоанализ и этика. М. : Республика, 1993. С.71-72.
Что такое речевое поведение? — Сайт Куликовой Марии Игоревны
Что такое речевое поведение?
Речевое поведение человека – сложное явление; оно связано с особенностями воспитания; с местом рождения и обучения, со средой, в которой человек привычно общается, со всеми особенностями, свойственными ему как личности, как представителю социальной группы, а также и национальной общности. По мере того как вырастает человек, речевое поведение становится привычным для него, поэтому оно выражается в требуемых окружающими стереотипных высказываниях, речевых клише (приветствия, извинения и т.д.), с одной стороны, и, с другой – в каких-то сугубо индивидуальных речевых проявлениях данной личности. К этому добавим и неречевые (невербальные) средства коммуникации – жесты, мимику, тональные и фонациональные особенности.
Иными словами, в речевом поведении проявляется языковая личность, принадлежащая данному возрасту и времени, данной стране, данному региону, данной социальной (в том числе и профессиональной) группе, данной семье. Каждый человек находится во множестве ролевых и речевых ситуаций и постоянно ориентируется в обстановке общения, в своем партнере, в присутствующих третьих лицах. Он постоянно выбирает ту или иную речевую манеру, то или иное поведение. Речевое поведение отличает горожанина от жителя деревни, высокообразованного человека от малообразованного, детей от взрослых и т.д.Более того, речевое поведение бывает присуще (конечно, в соответствии и с общими социальными признаками) только определенным лицам. Следовательно, речевое поведение человека – это разновидность и составная часть его социального поведения.
Признак возраста делит общество в целом на детей, молодежь, среднее и старшее поколение (конечно, с переходными зонами). Детская речь прекрасно описана К. Чуковским в его книге «От двух до пяти»; речь детей изучают психологи и психолингвисты. Однако и без специального исследования каждый отличит речь ребенка от речи взрослого.
В речевом поведении человека происходит постоянное «исполнение» присущих ему ролевых признаков и «проигрывание» переменных ситуативных ролей, ориентация в общем социальном положении в ролях адресата, оценка официальности или неофициальности обстановки общения и в личностных отношениях с партнером по общению, если, конечно, таковые есть, когда общаются с человеком знакомым. В общем виде такие статусные отношения можно обозначить следующим образом: начальник – подчиненный, воспитатель – воспитанник, учитель – ученик, родитель – ребенок. Безграничное множество текстов рождается из ограниченного количества строевых единиц языка. Зависимости здесь самые разнообразные: мы можем обращаться письменно или устно, контактно или дистанционно, в форме диалога (полилога) или монолога, с помощью или без помощи опосредствующего аппарата, включаться в массовую коммуникацию или общаться межличностно, в обстановке официальной или дружеской, исполнять роль главы семьи или подчиненного ее члена, болтуна или молчуна, начальника, заведующего, коллеги, подчиненного, будучи при этом человеком определенного пола, возраста, с определенным образовательным уровнем, оказываясь то пассажиром, то покупателем, то пешеходом, то пациентом – и так до бесконечности. Здесь все зависит от того, кто, кому, о чем, когда, где, почему, зачем говорит.
Научить ребенка везде и во всем уважать общество в целом и каждого его члена в отдельности и относиться к ним так, как он относиться к себе и чтобы другие так же относились к нему. Правило очень простое, но увы? В повседневной практике человеческие отношения далеко не всеми и не всегда осуществляются. А между тем культура – человеческих отношений, общение людей между собой играют важную роль в жизни. Если ребенок получается общаться культурно с близкими, знакомыми, он будет так же вести себя и совершенно с незнакомыми людьми.
Каждый из нас может по личным поступкам определить почти безошибочно степень их воспитанности, преобладания у них привычки думать или не думать об интересах окружающих. И в каждой эпохи свой стиль, у каждого общества свои правила поведения, но есть ценности общечеловеческие и именно на их основе развивается культура любого народа. Неотъемлемая часть культуры – этикет, складывающийся веками, уходящий своими корнями в сферу нравственности.
Всё начинается с детства. Воспитание нравственности начинается с колыбели. Когда мать улыбается ребенку, радуется ему – это уже воспитание самой глубокой нравственности, его дружеское отношение к миру. Далее детский сад, потом школа. Центральная фигура в обществе, от которой зависит его будущее – это учителя, выдающие еще мудрость – в книге. Объединить нас может только высокая культура. Культура ценна для всего человечества, всем она дорога. Не дорога она только тем людям, которые лишены её. Культура, только культура может помочь нам и в отсутствии её — причина многих бед.
Это актуальный вопрос нашего общества и я считаю, что нужно уделять больше внимания подрастающему поколению. С самого раннего детства ребенок вступает в сложную систему взаимоотношений с окружающими людьми (дома, в дет/саду и т.д.) и приобретает опыт общественного поведения.
Формировать у детей навыков поведения, воспитывать сознательно, активное отношение к порученному делу, товарищество, нужно начинать с дошкольного возраста.
Культура общения со взрослыми и сверстниками
Человек, как существо социальное постоянно взаимодействует с другими людьми. Ему необходимы контакты самые разнообразные: внутрисемейные, общественные, производственные и т.д. любое общение требует от человека умения соблюдать общепринятые правила поведения, обусловленные нормами морали. Общение детей дошкольного возраста, прежде всего, происходит в семье. У ребенка, поступившего в детский сад, круг общения расширяется – добавляется общение со сверстниками, с воспитателем и другими работниками дошкольного учреждения.
Задача родителей и педагогов – воспитывать у ребенка культуру общения. Какие наиболее важные нравственные качества хотим мы видеть в наших детях?
Вежливость. Она украшает человека, делает его привлекательным, вызывает у окружающих чувство симпатии. «Ничто не стоит так дешево и не ценится так дорого, как вежливость. Без нее невозможно представить взаимоотношения людей. Вежливость детей должна основываться на искренности, доброжелательности, уважении к окружающим. Вежливость приобретает цену, если она проявляется ребенком по велению сердца».
Деликатность — сестра вежливости. Человек, наделенный этим качеством, никогда не доставит неудобства окружающим, не даст повода ощущать собственное превосходство своими действиями. Задатки деликатности исходят из глубокого детства.
Предупредительность. Необходимо добиваться от детей, чтобы предупредительность, внимание, помощь окружающим проявлялись у них из добрых побуждений.
Скромность. Эта нравственная черта личности показатель подлинной воспитанности.
Скромности сопутствует уважение и чуткость к людям и высокая требовательность к самому себе. Необходимо формировать у детей умение.
Общительность. В ее основе лежат элементы доброжелательности, приветливости к окружающим – непременные условия в выработке у детей культуры взаимоотношений. Ребенок, испытывающий радость от общения со сверстниками, с готовностью уступит игрушку товарищу, лишь бы быть рядом с ним, для него проявить доброжелательность естественнее, чем дерзость, резкость. В этих проявлениям – истоки уважения к людям. Общительный ребенок быстрее находит место в детском саду.
Необходимым условием для всестороннего развития ребенка является наличие детского общества, в котором формируются черты нового человека: коллективизм, товарищество, взаимопомощь, сдержанность, навыки общественного поведения. Общаясь со сверстниками, ребенок научится трудиться, заниматься, достигать поставленной цели. Ребенок воспитывается в жизненных ситуациях, которые возникают в результате общения детей. Подготовка ребенка к жизни среди взрослых начинается с его умения строить свои отношения со сверстниками: с начала, в детском саду и в школе, затем у отдельных детей и соответствующие проявления – отнять, толкнуть и т.д. Когда ребенок начинает осознавать, что рядом с ним такие же дети как он, что свои желания приходиться соизмерять с желаниями других, тогда в нем возникает нравственная основа для усвоения необходимых форм общения.
Воспитание культуры общения осуществляется в тесной связи с формированием у детей навыков коллективизма. Формируя у ребенка стремление к общению, взрослые должны поощрять даже самые незначительные попытки играть друг с другом.
Полезно объединять детей вокруг дел, заставляющих их вместе радоваться, переживать, испытывать чувство удовлетворения, проявлять доброжелательность. В интересной, насыщенной событиями жизни общение детей приобретает особую сдержанность. Педагог использует различные приемы, которые помогают разнообразить повседневную жизнь детей. Например: утром встретить их приветливой улыбкой, постараться увлечь интересной игрушкой.
Главное общение -«ребенок-ребенок», «ребенок- дети» идет по собственному побуждению, т.к. жизнь в обществе сверстников ставит воспитанника в условия делить что-то вместе: трудиться, играть, заниматься, советоваться, помогать – словом, решать свои маленькие дела.
Задача взрослых – направлять отношения детей так, чтобы эти отношения содействовали формированию навыков коллективизма. Важно прививать ребенку элементарную культуру общения, помогающую ему устанавливать контакты со сверстниками: умение без крика и ссоры договариваться, вежливо обращаться с просьбой; если необходимо, то уступать и ждать; делиться игрушками, спокойно разговаривать, не нарушать игры шумным вторжением.
Старший дошкольник должен уметь проявлять к товарищу предупредительность и внимание, вежливость заботливость и т.д. Такие формы общения легче усваиваются ребенком, если взрослые поддерживают, следят за тем, как он ведет себя с товарищами по играм, с близкими и окружающими людьми. Дети под руководством взрослого приобретают опыт положительного общения.
Влияние нравственных представлений дошкольников на поведение
Требования морали дошкольник усваивает, прежде всего, в форме нравственных представлений. Однако, являясь образами должного поведения, эти представления не всегда способствуют развитию произвольности поведения. Они начинают управлять – действиями и поступками, лишь неразрывно соединяясь в опыте ребенка с эмоциональным отношением к нравственным ситуациям. Чтобы формировать действенные нравственные представления дошкольника, необходимо знать его возрастные особенности. Основы морального «Я», нравственные требования окружающих, важнейшие нормы взаимоотношений между людьми закладываются именно в дошкольном возрасте. В старшем дошкольном возрасте особенно значимы моральные эмоции – они усиливают или смягчают исходящие от взрослого нравственные требования. Именно эмоции являются тем каналом, по которому поступает к зарождающейся личности моральная информация.
Определить цепь зависимости: нравственные представления, эмоциональные отношения, нравственная ситуация, создаются ситуации, включающие разнообразные аспекты жизни, и тем самым ребенок ставится перед необходимостью свершить то или иное действие. Проводятся также беседы по сюжетным картинкам в таком аспекте, чтобы испытуемый мог сказать, как поступил бы он в данной ситуации.
Моральная активность анализируется по степени личностной заинтересованности испытуемого в изменении ситуации к лучшему. Ведь чем активнее помощь, поддержка, сочувствие (что зависит в первую очередь от того, насколько эмоционально затронут ребенок), тем самостоятельнее и успешнее разрешается ситуация.
Педагог должен подсказать своему воспитаннику путь самостоятельного решения нравственной ситуации, путь, разумеется, доступный его возрасту. Тем самым он будет способствовать формированию чувства долга, ответственности, инициативы, т.е., тех качеств, без которых невозможно истинно глубокое усвоение требований общества. Только пережитые нравственные предписания превращаются из чисто внешних во внутренние, личностные регуляторы поведения. Нравственные представления, содержащие конкретные способы взаимопомощи, взаимовыручки, наиболее характерны для детей подготовительной к школе группы (хотя показательны и для старшей). Эти ребята не просто сочувствуют сверстнику, упавшему на прогулке, но и предлагают помощь.
Для старших дошкольников характерны двойственные представления. Однако собственное воображаемое поведение более самоотверженно, более активно, бескорыстно. Данный уровень развития говорит о том, что у воспитанника уже наличествует образ должного поведения. Он представляет, как следует вести себя в определенной ситуации, как поступать ему под влиянием сиюминутного желания. Правда, представления эти еще образцы, к которым он стремится. В плане представлений он более активен, изобретателен, отзывчив.
Эмоциональные отношения во всех ситуациях оказываются взаимосвязанными с нравственными представлениями разной степени действенности, которые более регулятивны, если насыщены эмоционально. Что касается оценок-правил, оценок- состояний, то их роль от пятого к седьмому году жизни возрастает. Дошкольники в этом возрасте уже оценивают поведение с точки зрения выполнения или невыполнения нравственных правил («Я бабушке помогу, потому что она старенькая», «Девочкам надо всегда уступать»). Педагог должен помогать ребенку эмоционально оценивать состояние сверстника. Разбирая конфликтную ситуацию, просмотренный фильм, он обращает внимание воспитанника на состояние другого человека, учит его видеть и понимать переживания окружающих, сочувствовать и содействовать им, и не только эмоционально оценивать состояние окружающих, но и предвидеть последствия своих действий. Его задача – помочь ребенку раздвинуть рамки настоящего и заглянуть в будущее, научить его оценкам-предвосхищением.
Самостоятельное поведение ребенка – необходимое условие формирования активной жизненной позиции. Повышение действенности нравственных представлений будет способствовать росту нравственной активности личности.
Задачи нравственного воспитания на занятиях
1. Воспитывать любовь к родной стране, городу, природе
2. Развивать стремление заботиться о растениях и животных.
3. Развивать патриотические чувства.
4. Развивать произвольное волевое поведение ребенка в разных видах
деятельности.
5. Формировать интерес к явлениям общественной жизни.
Навыки культурного поведения
1. Закреплять навыки и привычки культурного поведения
2. Закреплять навыки поведения в общественных местах, за столом.
3. Продолжать воспитывать бережное отношение к вещам, игрушкам.
4. Воспитывать положительное отношение, уважение к работникам детского сада, родителям, чуткость и уважение к старшим, готовность им помочь.
Воспитание гуманных чувств и положительных взаимоотношений.
1. Формировать представление о добре, честности, скромности, справедливости, дружбе.
2. Воспитывать отрицательное отношение к аморальным качествам: хитрости, лживости, жестокости, себялюбия, лености.
3. Воспитывать умение считаться с мнениями и интересами других, защищать слабых, помогать товарищам, справедливо разрешать споры и конфликты
4. Формировать взаимоотношения сотрудничества при решении учебных задач, умение сопереживать успехам и неудачам товарищей.
5. Учить справедливо оценивать свои поступки и поступки сверстников.
6. Формировать дружеский характер и взаимопомощь.
.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Буре Р.С., Островская Л.Ф. «Воспитатель и дети» М. Просвещение 1985 г.
2. Петерина С.В. «Воспитание культуры поведения у детей дошкольного возраста» М. Просвещение 1986 г.
3. Островская «Поведение – результат воспитания» Д/в №5 – 77 г.
4. Ядэшко, Сохина «Дошкольная педагогика»
5. Ерофеева Т. «Усвоение дошкольниками правил поведения с товарищами» Д/в №10-80 г.
6. Островская Л.Ф. «Азы воспитанности» Д/в 8-85 г.
7. «Ваш ребенок воспитан?» Д/в №10-86 г.
8. «Воспитывать тактичного собеседника» Д/в №8-85 г.
9. «Беседы на этические темы» Д/в №4-88 г.
10. «Ребенок и сверстники» Д/в №9-88 г.
11. Зернова «Воспитание любви и уважения к книге» Д/в №6-89 г.
12. Гелло В. «Учите беречь книгу» Д/в №1-76 г.
13. «Речевой этикет и вежливость» Д/в №4-90 г.
14. Иванова «Воспитание культуры речи» Д/в №12-88 г.
15. Бархатова «Воспитание культуры поведения» Д/в №11-89 г.
16. Юдина «Уроки вежливости» Д/в №4-88 г.
17. Рычашкова «Упражнения по закреплению культуры поведения» Д/в №3-89 г.
18. Портянкина «Примерное планирование работы по воспитанию культуры поведения» Д/в №1-89 г.
Типы peчевого поведения — 13.12.2015: ақпараттық-танымдық сайт
Как известно 21 век — век информации, и люди не мыслят своей жизни без СМИ. Телевидение является самым популярным средств массовой информации, потому как в наши дни оно стало всеохватным. Для телевидения не существует границ и расстояний. Люди, живущие в разных странах, с помощью телемостов знакомятся друг с другом, вступают в диалог прямо в эфире.
Телезрителей уже не удивляют репортажи с борта космического корабля, ведь телевидение вездесуще, оно прочно вошло в жизнь каждой семьи на всем земном шаре. Телевидение –выступает в роли мощного источника воздействия на общественное мнение. Особенно это проявляется при проведении передач, когда зрители имеют шанс задать вопросы людям, находящимся в студии и тут же моментально получить ответы. С помощью «слова» телеведущие имеют возможность формировать мнение зрителей. Соответственно вопрос изучения речевого поведения телеведущих не потеряет своей актуальности никогда. Язык консолидирует людей, делает возможной их совместную деятельность. С наибольшей полнотой это показано в сюжете о Вавилонской башне: люди перестали понимать друг друга – и строительство было прекращено. Можно говорить, что язык дает возможность формировать некое коллективное «Я». Именно благодаря этому человек становится преимущественно не биологическим, а социальным существом. Соблюдение речевых норм, правильность речи – основное требование речевого взаимодействия. Коммуникативный аспект культуры речи представляет собой высшую степень владения языком. Языковое мастерство, умение правильно выстроить речь в соответствии с замыслом, умение пользоваться богатством и разнообразием языковых средств, образность и выразительность речи – все это позволит успешно применять речевые тактики и стратегии в общении. Посредством языка можно по-разному воздействовать на собеседника. Можно открыто формулировать свою позицию и требовать определенных действий и поступков. Такой стиль поведения может преследовать вполне благородные цели, но всегда ли приведет к желаемому результату? Нужно только помнить, что язык располагает огромным количеством средств выражения, и только от вас зависит, каким вы отдадите предпочтение. В рамках моей дипломной работы хотелось бы дать определение и соответствующие характеристики «речевого поведения».
Речевое поведение — это система устойчивых формул общения, предписываемых для установления речевого контакта, поддержания общения в ситуативно адекватной тональности и стилистике. Соблюдение определенных норм речевого поведения является важным для работы в радио и телевизионной журналистике. Речевое поведение людей в социально ориентированном обществе имеет ряд особенностей. Прежде всего, следует отметить, что в социальном взаимодействии отчетливо выражен обслуживающий характер речевой деятельности; здесь речь всегда подчинена внеречевой цели, направлена на организацию совместной деятельности людей. Это качество предопределяет значительно более строгую регламентацию речевого поведения. Хотя нормы речевого поведения относятся к сфере молчаливых соглашений между членами общества, именно в сфере социально ориентированного общения их соблюдение сопровождается значительно более строгим контролем.
Также выделяются исходные условия, позволяющие участникам общения действовать совместно:
— наличие у участников взаимодействия хотя бы кратковременной ближайшей общей цели. Даже если их конечные цели отличаются или противоречат друг другу, всегда должна быть общая цель на период их взаимодействия;
— ожидание, что взаимодействие будет продолжаться до тех пор, пока оба участника не решат его прекратить (мы не отходим от собеседника, не говоря ни слова, и не начинаем ни с того ни с сего заниматься чем-то другим). Такие условия автор называет «принципом кооперации», т.е. требованием к собеседникам действовать, таким образом, который соответствовал бы принятой цели и направлению разговора.
Благодаря этому принципу, выделяются основные правила речевого поведения:
1) высказывание должно включать в себя ровно столько информации, сколько требуется для выполнения текущих целей общения; излишняя информация иногда вводит в заблуждение, вызывая не относящиеся к делу вопросы и соображения, слушающий может быть сбит с толку из-за того, что предположил наличие какой-то особой цели, особого смысла в передаче этой лишней информации;
2) высказывание должно по возможности быть правдивым; старайтесь не говорить того, что считаете ложным; не говорите того, для чего у вас нет достаточных оснований;
3) высказывание должно быть релевантным, т.е. соответствовать предмету разговора;
4) высказывание должно быть ясным: избегайте непонятных выражений, неоднозначности, ненужного многословия.
Довольно часто реальная речь грешит отступлениями или нарушениями тех или иных правил коммуникации: люди бывают, многословны, не всегда говорят то, что думают, их речь бывает отрывочной, неясной. Но если нарушение не касается базового принципа кооперации, взаимодействие продолжается и достигается тот или иной уровень взаимопонимания. В противном случае отступление от правил может обернуться разрушением коммуникации и деградацией речи. Большое значение для регулирования социальных взаимодействий имеет принцип вежливости. Ocновые проявления принципа вежливости (тактичность, великодушие, одобрение, скромность, согласие, благожелательность), выраженные в речи, самым непосредственным образом устанавливают характер социальных взаимоотношений. Отчётливо осознаваемая отправителем сообщения цель требует продуманной формы сообщения и прогнозируемой реакции аудитории. В социальном взаимодействии особую значимость приобретают применяемые собеседниками речевые стратегии и тактики.
Под стратегией речевого общения понимают процесс построения диалога, направленного на достижение долговременных результатов. Стратегия включает в себя планирование речевого взаимодействия в зависимости от конкретных условий общения и личностей коммуникаторов, а также реализацию этого плана, т.е. линию беседы. Целью стратегии может являться завоевание авторитета, воздействие на мировоззрение, призыв к поступку, сотрудничеству или воздержанию от какого-либо действия.
Тактика речевого общения понимается как совокупность приемов ведения беседы и линия поведения на определенном этапе в рамках отдельного разговора. Она содержит определенные приемы привлечения внимания, установления и поддержания контакта с собеседником и воздействия на него, убеждение или переубеждение адресата, приведение его в некоторое эмоциональное состояние. Стоит заметить, что тактика может меняться в зависимости от условий общения, полученных сведений, чувств и эмоций. Один и тот же человек при различных обстоятельствах стремится выполнить различные цели или стратегические линии. Замена тактик в разговоре — мыслительная операция, хотя может совершаться и интуитивно.
Своеобразие нашей личности ярко проявляет себя в речи. Являясь участниками общения, мы вольно или невольно подмечаем те речевые характеристики нашего собеседника, которые позволяют понять его своеобразие и спрогнозировать способ поведения, намерения и преследуемые цели. Прогноз вряд ли был бы возможен, если бы не существовало той регулярности, что проявляется в речевом поведении самых разных людей. Особенно ярко бывают они выражены в условиях речевой деятельности.
В своей работе И.Г. Родченко пришел к выводу, о том, что уникальность личности каждого, есть некие общие качества, которые позволяют выявить типичное в речевом поведении. В связи с этим, автор предлагает следующую типологию:
— «Cиcтeмщики» — для представителей этого типа свойственно особо тщательное отношение к подготовке речевого выступления. Они возводят во главу конкретность примеров, точность цитат, исповедуют приверженность фактам, критично относятся к публичному выражению чувств. Гoвoрят, как правило, спокойно, часто сухо и невыразительно, крайне редко допускают себе шутку или неожиданную метафору. Они не любят отходить от намеченного плана и, если что-то происходит, что «выбивает их из колеи», то им бывает очень трудно справиться с возникшей ситуацией. В таких случаях «системщики» могут потерять контроль над аудиторией, так, как и во время выступления, они лишь опосредовано, через материал, поддерживали связь со слушателями. Этот тип идеален при разработке материала, хорош в чтении научных докладов, но оказывается в проигрыше, когда необходимо достичь от аудитории сопереживания.
— «Мыслители» — люди такого типа способны на внeзaпные решения, им нередко свойственен прoтивopeчивый взгляд на coбытия. Они могут уводить внимание зритeлeй далеко в сторону от предмета речи, неизменно возвращаясь к нему спустя некоторое время. «Мыслители» не особенно заботятся о впечатлении, которое создают, бывают, небрежны в жестах, говорят тихо или, наоборот, громко, как бы, не замечая других, готовы к использованию наглядных материалов, черчению разных графиков и диаграмм. Люди этого типа хороши в речах совещательного характера, когда важен процесс обнаружения решений, но им гораздо труднее действовать в условиях малого количества времени.
— «Поэты» — их непременным приоритетом является огромный словарный запас и развитое чувство языка. «Поэты» обладают приятной внешностью, приятным голосом, изящными манерами, поддерживать связь с таким собеседником – одно удовольствие. «Поэты» сильны, когда речь идет об описания чувств, предметов, картин природы и событий. Они являются великолепными рассказчиками, но им гораздо труднее действовать в жестких рамках плана и работать с информацией.
— «Вожди» — это люди, способные воодушевить толпу. Суть их выступлений основана на сочетании безупречной аргументации и ярких примеров из личного опыта. Никому не удается так уверенно удерживать зал, не отпуская его ни на секунду своего выступления. Впрочем, если предмет речи не задевает их за живое, то «вожди», к сожалению, утрачивают свою силу слова. Несомненно, массовая коммуникация — лишь одна из видов речевого поведения и далеко не все попадают в такие же условия. Хотя побывать в конфликтной ситуации доводилось каждому. Человек демонстрирует себя именно в ссоре или споре. Речевое поведение человека в ситуации эмоционального стресса многое говорит о его личности.
Исходя из этого, выделяется три типа речевого поведения в споре: конфликтный, центрированный и кооперативный.
Конфликтный тип — это агрессор или манипулятор, чье поведение открыто или завуалировано, направлено против партнера по общению. В конфликтах могут нагрубить или наговорить колкостей, получая удовольствие от унижения собеседника. В речевом поведении их отличает неспособность замечать окружающее пространство и уменьшать или повышать в зависимости от этого силу голоса. Обычно, они говорят громче, чем нужно и не ограничиваются в жестах и словесных оборотах.
Главная черта людей с центрированным типом речевого поведения заключается в невнимание относительно собеседника и концентрации внимания на себе. Более активные эгоцентрики бывают шумными, с яркой голосовой подачей, яркими словесными образами, но их в меньшей степени всего интересует мнение партнера, они слушают и слышат только себя.
Более меланхоличные люди центрированного типа могут быть полностью закрыты: отвечают невпопад, резко меняют тему, не слушают партнера. Такие люди скупы в жестах, эмоционально и интонационно не выразительны. Говорят, как правило, тихо, тембр голоса — тускл, речь монотонна.
Навыки в общении демонстрируют, последователи третьего типа речевого поведения, который называется кооператорским. Здесь очевидна устремленность на партнера в общении, но в некоторых случаях, она может быть следствием боязни конфликта, потребностью поддерживать правильные отношения и выглядит, скорее всего, как копирование настоящего интереса, а в других — это действительно желание понять собеседника, войти в его положение. Такой человек не только может услышать и увидеть партнера, но и настроиться на его волну, заговорить на его языке. Такое речевое поведение требует умелости владения голосом, пластичной выразительности, языкового богатства.
Таким образом любой человек способен к проявлению того или иного типа речевого поведения. Многое обуславливает здесь та ситуация, в которой нам приходиться говорить. Разумеется, что для достижения успеха в общении, чаще бывают полезными навыки кооперативного типа.
Лейла АГАЕВА
Характеристика особенностей речевого поведения.
Речевое поведение человека — сложное явление, оно связано с особенностями его воспитания, местом рождения и обучения, со средой, в которой он привычно общается, со всеми свойственными ему как личности и как представителю социальной группы, а также и национальной общности особенностями.
Речевое поведение людей в социально ориентированном общении имеет ряд особенностей.
Речевое поведение проявляется в процессе общения и имеет следующие характеристики: качество голоса, манера речи; скорость речи, громкость голоса; произношение слов, артикуляция; окраска звучания голоса, модуляция речи, ритмичное говорение.
Голос, манера речи сильно влияют не общее впечатление от человека, возникающее в процессе общения. Значительная часть людей размышляет в процессе общения над содержанием своих слов больше, чем над способом, каким они произносятся. Речевое поведение является источником нефальсифицированной информации и имеет на практике большое значение для верного понимания мыслей и намерений собеседника.
В интонации речи сочетаются мелодия (модальность), тембр, сила голоса, темп разговора, пауза, ударения. Фактически все элементы интонации, характеризующие речевое поведение, могут быть объективно измерены.
Скорость речи соответствует господствующему состоянию темперамента. Ее трудно произвольно изменить, в лучшем случае лишь на короткое время. При истинной внутренней включенности в беседу специфический темп речи восстановится.
Оживленная, бойкая (вплоть до торопливой) манера говорить, быстрый темп речи указывают не то, что ваш собеседник человек темпераментный, импульсивный, живой, уверенный в себе, беспрепятственно самовыражающийся (при ненарушенном течении речи). В то же время беспокойная, торопливая, беспорядочная манера говорить, почти всегда сопровождающаяся чрезмерным жестикулированием, срывающийся голос свидетельствует о робости (возможно только в данной ситуации), неуверенности или возбуждении, торопливости, непостоянстве, неуправляемости.
Спокойная, медленная манера говорить указывает на спокойствие, невозмутимость, вдумчивость, рассудительность собеседника. В то же время, замедленная речь может свидетельствовать о бездеятельности, вялости, тупости, робости.
Ускоряющийся темп речи (и жестикуляции) указывают на то, что говорящий весь погружен в предмет разговора, вдохновлен тем, о чем говорит. Замедляющаяся речь (и жестикуляция) свидетельствует о задумчивости, «включении» внутренних тормозов по поводу сказанного, потери уверенности, покорности из-за усталости или истощения сил. Заметные колебания скорости речи могут быть признаком недостатка уравновешенности, возбудимости человека.
Большая или малая громкость голоса – это проявление, по сути, большой и малой изначальной жизненной силы. В то же время, увеличив или уменьшив громкость, собеседник хочет скрыть свое истинное состояние (например, явно громкий голос нередко призван скрыть слабость и неуверенность).
Большая громкость голоса говорит об истинной силе побуждений или кичливости, или недостаточном владении собой (как в припадке гнева). Малая громкость голоса при спокойном течении речи указывает на стремление «оставаться в себе», сдержанность, скромность, такт, слабость человека; при колеблющемся течении речи робость, боязнь «выйти за переделы себя», боязливость, неразговорчивость.
Малые изменения в громкости указывают на способность управлять эмоциями (особенно при большой громкости) или же недостаток живости чувств. Нерегулярные колебания слабой громкости голоса могут свидетельствовать о нехватке жизненных сил, склонности к быстрой капитуляции при первых же трудностях. Неясное запутанное подчеркивание (акцентирование) указывает на слабую внутреннюю включенность обсуждаемое дело, недостаток интереса и душевной живости вообще.
Особенное произношение слов, артикуляции часто создают впечатление твердого, определенного, четкого, уверенного или же неясного, расплывчатого, неуверенного голоса.
Ясное и четкое произношение слов, отчетливое произнесение звуков, а также окончаний и частиц, т.е. отчетливая артикуляция, указывает на внутреннюю дисциплину, осознанную жизненную позицию, в то же время может быть отражением недостатка живости.
Неясное и нечеткое произношение контуров слов (нижняя челюсть не движется совсем или движется мало) указывает на недостаток критического отношения к самому себе, уступчивость, неуверенность, мягкость, вялость воли, любовь к покою, отсутствие установки на собеседника в общении.
Тенденция к усилению непонятности своего языка может быть проявлением стремления к самозащите, скрытности, упрочению своего положения, неопределенности позиции до тех пор, пока это возможно. Ясная легко понятная речь, без нарочитой артикуляции, характерна для естественно и искренне включенного в общение человека, уравновешенного по натуре.
Важную информацию несет окраска звучания голоса. Особенно большое значение имеют верхние и нижние тона и звучащие гласные. «Металлически» звучащий голос говорит об энергии и твердости. Елейный, жирно-мягкий голос свидетельствует о лишь изображаемой дружественности, при сильном соскальзывании голоса к фальшивому пафосу.
Вокальная речь (сильное подчеркивание звучания гласных) указывает на доминирование темперамента и чувств, добродушие. Консональная речь (гласные отступают на второй план перед остро акцентированными согласными) указывает на доминирование разума и воли, аналитический склад ума.
Слабая модуляция речи (слабые подъемы и падения высоты тона) действует усыпляюще. Монотонный голос всегда подразумевает нечто скрытое, зажатое. Слабая модуляция при сохранении высоты тона указывает на дисциплинированность, деловитость, трезвость, но в то же время может быть индикатором недостатка заинтересованности и живости, отсутствия истинного внутреннего участия, робости, стесненности, страха публичных выступлений.
Сильная модуляция (изменения высоты голоса в широких пределах) указывает на открытость, большую восприимчивость души и чувств, многообразие душевых переживаний, богатство настроений при внутренней свободе. Гораздо реже сильная модуляция может отражать недостаток внутренней дисциплины, интеллектуальной сформированности внутренних переживаний.
Падение высоты тона к концу предложения при остающейся прежней громкости может указывать на слабую волю, мягкость, склонность к депрессии. Ритмичные колебания мелодии характерны для внешне оживленных, но внутренне уравновешенных людей со значительными способностями к творчеству и развитию. Неритмичные колебания, т.е. неравномерные, немотивированные повышения и падения тона указывают на внутреннюю неуравновешенность, отсутствие стабильности.
Ритмичное говорение (ровное перетекание слов с легкими периодическими колебаниями) отражает богатство чувств, уравновешенность, преимущественно радостное основное настроение.
Некоторая неравномерность в ритме отражает живой подвижный характер, а также зависимость от эмоций, недостаточный самоконтроль, нерасчетливость, преимущественно негативное или неустойчивое основное настроение. Строго цикличное, правильное говорение указывает на жесткость, любовь к порядку, педантичность, твердость, холодность чувств.
Взаимосвязь между голосом и характером до сих пор однозначно не установлена, однако можно с высокой степенью вероятности говорить о правильности изложенных положений. Конечно же, в каждом конкретном случае не нужно терять необходимую критичность и самостоятельность суждений при оценке всей совокупности невербальных и вербальных источников информации о собеседнике.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему
Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту
Узнать стоимостьРечевое поведение ведущих некоторых современных передач
Речевое поведение ведущих некоторых современных передач
Гордеева Л.В., Кузина В.И., Цой Е. Г.
Научный руководитель: доцент Барсукова М.И.
ФГБОУ ВО Саратовский ГМУ им. В.И. Разумовского Минздрава РФ
Кафедра русской и классической филологии
Телевидение, являясь субъектом культурного процесса, должно отвечать определённым принципам: проявлять должное уважение к зрителям, к истории страны, традициям народов, проживающих в ней, к родному языку. Однако данное условие выполняется далеко не всегда. Многие телевизионные программы внушают примитивные ценности, воспитывают низменные потребности, отучают думать. Ради занимательности приносятся в жертву идеи и цель повествования. Фрагментарность, клиповость структуры размазывает мир на отдельные фрагменты, поэтому невозможно выявить общую линию или идею. Всепроникающая ирония, насмешливость позволяют не быть, а казаться. Подвергаются сомнению прошлые достижения, уничтожаются границы между добром и злом, прекрасным и безобразным. Псевдотворческая активность разрушает способность человека к критическому восприятию информации.
Наблюдение за речью людей, выступающих в студии, даёт представление об уровне речевой культуры. Материалом нашего исследования послужили расшифрованные записи телепередач и «Тили-теле тесто». Особенностью речевого поведения ведущего ток-шоу «Пусть говорят» А. Малахова является «уход от действительности»: прерывая ссору, он объявляет рекламу, выводит новых героев или меняет тему. Как правило, ведущий сохраняет позицию нейтралитета, не высказывая своего мнения, лишь поддерживает разговор и даёт ему направление. Речевое поведение ведущей телепередачи «Тили-теле тесто» Л. Гузеевой отличается нарочитой простотой и панибратством. Например: обращение к участницам программы (Миланочка/ девочка; Маш), употребление разговорных частиц (краем-то уха слышала; что нужно-то?;) и стилистически сниженной лексики (Ну ты блин/ даёшь//; Здрасьте; прям), использование различных средств выразительности (каждый занимался своим делом// артисты на сцене/ а вы у мартена/ с шестнадцати лет ломала спину в бистро/ а теперь на первом канале/да в такой программе; классная/ аж бесит) и языковой игры (пахвалу просто/ хвалили все). Как видно из приведённых примеров, черты неофициального общения присущи речи ведущей телевизионного шоу на центральном канале телевидения.
На наш взгляд, подобное речевое поведение ведущих не соответствует задаче телевидения быть частью культурного процесса и создаёт у зрителя восприятие подобного речевого поведения как допустимого явления.
Особенности речевого поведения дошкольников. Влияние речевого поведения родителей на речевое поведение ребенка
Дорогие родители!
Приглашаем на наш семинар «Особенности речевого поведения дошкольников. Влияние речевого поведения родителей на речевое поведение ребенка», который проведет дефектолог/логопед Феррои Людмила Мамедовна
Семинар состоится 12 марта 2016г. по адресу: ул. 2-я Брестская, д. 39/4 (м. Белорусская-кольцевая, выход к Белорусскому вокзалу).Начало в 15.00, окончание в 19.00
Семинар ориентирован на родителей, уже воспитывающих приемных детей.
Речевое поведение ребенка – сложное явление, связанное с особенностями его воспитания, обучения, со средой, в которой он привычно общается.
Речевое поведение ребенка служит индикатором его особенностей мотивации поведения и эмоционального состояния, а также составной частью его социального поведения.
Очевидно, что по мере взросления усиливается действие внешних факторов, одним из которых является языковое окружение ребенка.
По мере того как вырастает ребенок, речевое поведение становится привычным для него, поэтому оно выражается в требуемых окружающими стереотипных высказываниях, речевых клише (приветствия, извинения и т.д.), с одной стороны, и, с другой — в каких-то сугубо индивидуальных речевых проявлениях данной личности. К этому добавим и неречевые (невербальные) средства коммуникации — жесты, мимику, тональные особенности.
С помощью речи он учится рассказывать о значимых для него событиях, делиться своими впечатлениями; он учится строить с людьми адекватные лояльные отношения, узнавая от близких, что к человеку нужно обращаться по имени, приветливо глядя ему в глаза; он учится приветствовать людей в принятой форме; он учится благодарить за оказанное внимание.
Поэтому общее правило можно сформулировать так: «Чем больше родители разговаривают с ребенком, тем большему он научится. При этом не следует забывать и о самом ребенке: всегда обращайте внимание на то, что он говорит.
Существуют печальные примеры, которые показывают, к чему приводит, если «много и с любовью» не говорить с ребенком.
Семинар проводится при поддержке фонда КАФ и фонда Amway
Участие в семинаре бесплатное, предварительная запись обязательна! Для того чтобы записаться на семинар позвоните по телефону: 8 985 999 49 45 или напишите Ваше ФИО и номер контактного телефона по адресу: [email protected]
Предполагается перерыв на чай (горячая вода, чай, кофе и сахар будут организованы на месте).Плюшки приветствуются!
До встречи!
[Коммуникативное и социальное поведение детей с нарушением речи]
Сферы, охватывающие поведенческие расстройства, социальное поведение и коммуникативное поведение учащихся с дефектами речи, которые до сих пор анализировались на более теоретическом уровне, должны быть изучены с использованием процедур психометрического тестирования и экспериментальной наблюдательной ситуации, чтобы получить базовые данные, с помощью которых можно установить составить конкретный каталог целей (учебную программу) на основе достигнутых недостатков.Исследование проходило в специальной школе в Эсслингер-Беркхайм (Земля Баден-Вюртемберг). Принимая во внимание соответствующую специализированную литературу и результаты других исследований, были выдвинуты следующие общие гипотезы, а именно, что общение детей с дефектами речи затруднено в отношении его содержания и отношения, и что их социальное поведение демонстрирует скорее эгоистическое, чем кооперативное поведение. Особенности. Для определения социальной мотивации и отношения мы использовали «Тест социальной мотивации» Мюллера (SMT) и «Групповой тест на социальное отношение» Йоргера (S-E-T).Из-за несоответствия между установками, измеряемыми с помощью психометрических методов, и последовательным свободным и подлинным поведением, была разработана ситуация наблюдения, в ходе которой ученики, либо в парах, либо в группах по четыре человека и с помощью кукол, по очереди придумывали историю. , обсуждение сюжета, ролей и т. д. и, наконец, постановка спектакля. Затем все было проанализировано с помощью магнитофонных записей и съемок фильма, взаимодействие коммуникативных партнеров анализировалось и разбивалось на две отдельные стадии оценки: коммуникативное поведение и социальное поведение.Прагматические аксиомы П. Ватцлавика, исследователя коммуникации, служили теоретической основой. В качестве системы оценки использовалась линейная временная диаграмма Фландрии. Коммуникативные и социальные цели обучения были подготовлены в соответствии с подтверждающими гипотезами, что позволило определить «предварительную область» для практической работы в (специальном) образовании. Кроме того, были составлены приблизительные очертания условных областей, относящихся к социальному и коммуникативному воспитанию нарушителей речи с целью проведения систематических изменений.
(PDF) Общение и поведение. Речь Акт.
https://doi.org/10.15405/epsbs.2019.08.02.69
Автор для корреспонденции: Ксения Добрикова
Отбор и экспертная оценка под ответственностью Оргкомитета конференции
eISSN: 2357-1330
косвенный зрительный контакт, много или мало жестикуляции, закрытые и открытые позы, молчание или разговорчивость, цвета
одежды в дресс-коде, предпочтительны типы запахов — это все, что нужно учитывать.Мы можем говорить не только о
вежливости слов, но и о невербальной вежливости. Поведение также может быть сознательным или бессознательным. Невербальное поведение часто бывает бессознательным (Hoetjes, Krahmer, & Swerts, 2015). Для
пример: хмурый взгляд, постукивание, покачивание, тряска головой, пристальный взгляд, улыбка являются обычными бессознательными действиями.
Поскольку сообщение состоит из поведений, значение которых может быть приписано, можно создать
сообщений неосознанно, не осознавая.Еще одно следствие поведения — связь сообщений — это то, что
человек часто ведут себя непреднамеренно, иногда даже подсознательно. Например, если мы сбиты с толку или сбиты с толку, мы можем краснеть или заикаться. Это непреднамеренное поведение становится сообщениями, если кто-то видит их
и приписывает им значение. Источник может не означать это как сообщение, но получатель может придать ему значение
. С этой концепцией отношений сознательно-бессознательного, намеренно-непреднамеренного поведения, коммуникация
определяется как то, что происходит, когда значение приписывается поведению или остатку поведения
.Когда кто-то наблюдает за нашим поведением или его следами и придает ему смысл, происходит общение
. Сам поступок человека — это форма поведения. Другими словами, мы не можем не общаться
, когда ведем себя. Понятие остатка поведения относится к тем вещам, которые остаются в результате наших действий
. Приписывание значения поведению означает, что мы придаем его поведению, которое мы наблюдаем в нашей среде
и с которым мы знакомы из нашего предыдущего жизненного опыта.Мы можем представить себе, что где-то в нашем мозгу
является резервуаром значений, в котором мы храним все значения, которыми мы обладаем, имея
, выработанных на нашем пути (Edelman, 2017). Эти различные значения развивались на протяжении всей нашей жизни
в результате нашего индивидуального опыта в культурном контексте. Значение
напрямую связано с каждым, потому что каждый из нас — уникальная личность с уникальным прошлым и опытом.
Когда мы сталкиваемся с поведением в нашем контексте, мы погружаемся в наши индивидуальные, уникальные смысловые резервуары
и выбираем значение, которое, по нашему мнению, может быть более подходящим для встречающегося поведения
и социокультурного контекста, в котором оно проявляется. произошло (Холл, 2009).Обычно это работает достаточно хорошо, но
иногда дает сбой, и мы неправильно интерпретируем сообщение — мы приписываем неправильный смысл поведению, которое мы наблюдали
, испытывая перекрестные коммуникативные проблемы. Скорее всего, это может произойти, когда мы наблюдаем
поведения носителей другой культуры. Итак, наши коммуникативные процессы должны быть намеренными, осознанными, полностью осознанными.
3. Вопросы исследования
Связь «коммуникация-поведение» должна быть изучена через призму речевого акта
характеристик и компонентов, оценки коммуникативного процесса как такового.
3.1. Психологические и социальные характеристики речевого акта и поведения говорящего.
Психологические компоненты включают: коммуникативное намерение и цель — мотивационную часть
общения. Они определяют, что отправитель хочет передать получателю. Коммуникативное намерение —
желание общаться с другим человеком. Цель сообщения — неизмененная информация
, которую отправитель хочет передать получателю, проекту, идее сообщения.Различают
двух типов целей: непосредственные и дальние. Среди ближайших целей — интеллектуальные, такие как
, касающиеся получения информации и уточнения мнений. Непосредственные цели часто имеют какие-то особые
Основа культурных стереотипов?
АннотацияВ данной статье исследуется феномен прагматического переноса как возможная основа культурных стереотипов. В этом исследовании данные L2 немецких изучающих английский язык сравниваются с данными носителей американского английского языка.Результаты показывают, что говорящие на немецком и английском языке L2 давали ответы в большей степени в соответствии с немецкими правилами разговорной речи и обычаями использования, чем с американскими. Учащиеся L2, принадлежащие к определенной культуре, склонны следовать (часто неявным) социокультурным нормам своего LI, таким образом, ведя себя более похоже друг на друга, чем на носители языка LI. Однако в коммуникативных ситуациях с носителями языка эти учащиеся L2 оцениваются по нормам целевой языковой культуры, а не по нормам их LL. Носители целевого языка редко приписывают недопонимание или неверное толкование иллокутивной силы и намерения приверженности учащихся L2 к языку. разные правила разговора.В данной статье утверждается, что повторяющаяся передача различных правил речи языковыми группами L2 может играть роль в формировании культурных стереотипов.
Основное содержаниеЗагрузить PDF для просмотраПросмотреть больше
Дополнительная информация Меньше информации
Закрывать
Введите пароль, чтобы открыть этот PDF-файл:
Отмена В ПОРЯДКЕ
Подготовка документа к печати…
Отмена
границ | Помимо вербального поведения: эмпирический анализ частоты речи на сеансах психотерапии
Введение
Изучение клинических процессов из-за своей сложности и многофакторности требует широкого диапазона точек зрения и перспектив (Greenberg, 1994; Russell, 1994; Stiles, Shapiro, 1994; Salvatore et al., 2010). В литературе было разработано множество инструментов для анализа конкретных аспектов процесса клинической психотерапии. Например, новаторские моменты (Gonçalve et al., 2011), референциальная активность (Bucci, 1997) и двухэтапная семиотическая модель (Gennaro et al., 2017). Большинство разработанных инструментов сосредоточено на стенограммах сеансов психотерапии и анализе вербальных измерений (то есть на явных или неявных аспектах коммуникации, извлеченных из семантического и / или синтаксического анализа).Это исключает углубление невербальных аспектов (например, позы пациента и терапевта, особенности их голосов, молчания и т. Д.).
Тем не менее, клиницисты признают главную роль невербальной коммуникации в клинических отношениях: Кислер (1979) утверждает, что «наиболее важным местом для поиска отношений является невербальное поведение взаимодействий» (стр. 303). Hall et al. (1995) предполагают, что невербальное поведение терапевта играет центральную роль в развитии хороших клинических отношений.По данным Philippot et al. (2003), это играет роль в развитии хорошего терапевтического альянса. Надежность такой интуиции стала ключевым аспектом последних лет; соответственно, несколько авторов сосредоточили внимание на невербальных взаимодействиях, таких как движения тела (Ramseyer and Tschacher, 2011, 2014), мимика (Sharpley et al., 2006), нарушения речи (Horiwitz et al., 1975), тон голоса (Wiseman и Rice, 1989), качество голоса (Tomicic et al., 2011), тишина (Frankel and Levitt, 2008) и невербальные просодические аспекты (Morán et al., 2016). В целом результаты показали, что невербальное взаимодействие играет ключевую роль в развитии терапевтических отношений и их клинической эффективности.
Принимая во внимание различные виды невербальных аспектов, рассмотренных в вышеупомянутых исследованиях, было бы полезно различать невербальные и паравербальные аспекты, присущие общению. Невербальные аспекты в основном визуальные (например, жесты, положение головы, общая поза и т. Д.), Тогда как паравербальные аспекты имеют отношение к качеству голоса (например,g., темп, высота, громкость, стиль речи), а также просодические особенности, такие как ритм и интонация.
Вслед за Расселом (1993), Андерсеном (1998), Кноблаухом (2000, 2005) и Томичичем и Мартинесом (2011) паравербальные аспекты рассматриваются как основное средство невербальной коммуникации и обмена информацией в клинических условиях. Паравербальные аспекты передают неявные значения (например, размышления, беспокойство, стресс, скуку и т. Д.) И информацию о качестве клинических взаимоотношений (напр.g., наличие или отсутствие синхронности, сходство или различие тона голоса или других параметров и т. д.). Различные авторы определили в координации или синхронности диалогового ритма взрослых ключевой аспект, связанный с развитием интерсубъективной клинической настройки (Jaffe and Feldstein, 1970; Feldstein and Welkowitz, 1978; Feldstein, 1998; Cappella and Schreiber, 2006). Настройка может быть достигнута посредством временной координации реляционного поведения на микроуровне в шаблонные конфигурации, которые становятся интернализированными, таким образом формируя развитие отношений с течением времени (Rocco et al., 2017).
В данной работе скорость речи (СР) анализируется как паравербальный аспект. Это передает информацию о формальных характеристиках интрапсихической активности пациента и качестве взаимоотношений между пациентом и терапевтом.
Мы решили сосредоточиться на SR по разным причинам. Во-первых, что касается технических аспектов, сбор данных не потребовал изменений в психотерапевтических условиях. В отличие от других паравербальных параметров (например, тембра, громкости и других), которые требуют определенных инструментов или позиционирования пациента, для оценки SR требуется только небольшой цифровой регистратор, размещенный в любом месте терапевтического кабинета.Оценка SR может применяться либо в очной клинической обстановке, либо в классической психоаналитической обстановке (например, в случае, если пациент лежит на кушетке). Во-вторых, СР как паравербальный параметр можно рассматривать, по крайней мере с качественной точки зрения, ближе к широко распространенным клиническим представлениям. Исходя из этого, врачи часто говорят, что «этот пациент говорит медленнее, поэтому он не тревожится» или «пациент говорит быстрее, что указывает на повышенное беспокойство».
Паравербальный анализ и теория множественных кодов
Чтобы смоделировать роль СР в процессе психотерапии, мы взяли за основу теорию множественных кодов (MCT) Буччи (1985, 1997, 1999).MCT принимает во внимание интрапсихическое функционирование и его проявление с точки зрения межличностного общения. MCT также рассматривает как явные (вербальные), так и неявные (паравербальные) аспекты общения. Он анализирует то, как эти механизмы участвуют в интерактивном регулировании между пациентом и терапевтом. Буччи разработала свою аналитическую модель психотерапевтического процесса, объединив конструкции первичных и вторичных процессов (Freud, 1895) с конструкциями, полученными в результате исследований в области когнитивной психологии.MCT (Bucci, 2007) выделяет два способа обработки информации. Первая — это символическая система понимания невербального (образы) и вербального (слова) как намеренного, явного и сознательного. Вторая — это подсимволическая система, в которой хранятся процедурные знания, включая принципы организации репертуаров отношений, которые являются неявными и автоматическими, в основном действуют на бессознательном уровне (Bucci, 1988) и в основном невербальны.
Несмотря на сосуществование обеих систем, большая часть информации, которой обмениваются во время терапевтического взаимодействия, проявляется неявно, автоматически и невербально (Schore and Schore, 2008).Кроме того, Bucci (2011) указал, что подсимволическая система подразумевает паралингвистические аспекты, такие как тон голоса, интенсивность и тишина. Буччи подтвердил, что «паралингвистические особенности языка могут быть, но не обязательно связаны с символическим языком, а также могут нести коммуникативную информацию по своим собственным каналам». Подсимволическая система «особенно доминирует в эмоциональном общении. Диссонанс в передаче эмоциональных значений возникает, когда информация, переносимая лингвистическим и паралингвистическим треками, не соответствует »(Bucci, 1997, p.176). Буччи называл интеграцию этих систем обработки информации референциальным процессом, сложной когнитивной функцией, которая может быть активирована в клинической работе. Это позволяет пациенту восстановить те связи между переживаниями и словами, которые ранее были диссоциированы. Степень активации ссылочного процесса может быть измерена с помощью метода ссылочной активности (RA) (см. Раздел «Методы»). Исходя из этих соображений, Рокко и его коллеги (Rocco, 2005, 2008; Rocco et al., 2013) проанализировали взаимосвязь между SR и RA в вербальной продукции пациентов. Результаты подчеркивают, что активация референциального процесса отражает снижение скорости речи пациентов. Чем выше референциальный процесс, тем больше время обработки, что связано с более сложным процессом символизации (Bucci, 1997). В другой работе (Rocco et al., 2017) авторы углубили роль, которую играет синхронность между СР пациента и терапевта, в создании интерсубъективной основы.Все эти исследования, которые ограничиваются несколькими сеансами (от одного до трех), указывают на роль, которую SR может играть в клиническом обмене как маркер активации референциального процесса.
Цели и гипотезы
Настоящая работа направлена на анализ взаимосвязи между характеристиками референциального процесса, а именно способностью пациента конструировать и / или реконструировать связи между переживаниями и словами, и влиянием этих характеристик на СР пациента во время терапевтического взаимодействия.
Мы ожидаем, что более широкое использование языка, характеризующегося формальными / организационными особенностями, отразится на более высокой скорости речи пациента, что приведет к сокращению времени на создание речи. В этом случае референциальный процесс будет активирован только частично, и потребуется меньше времени для воспроизведения речи. С другой стороны, мы ожидаем, что чем больше пациент использует слов, связанных с субсимволическим, висцеральным и вызывающим воспоминания содержанием, тем ниже скорость речи пациента.Это приводит к увеличению времени на создание речи. В этом случае референциальный процесс будет сильно активирован, и потребуется больше времени для воспроизведения речи (HP1).
В качестве второй цели мы стремимся анализировать на каждом сеансе процесс динамической синхронизации между SR терапевта и пациента, предполагаемой как невербальное выражение межсубъективной координации клинической настройки (Cappella and Schreiber, 2006). Мы предполагаем (HP2), что синхронность будет присутствовать как нестабильное состояние во всех сеансах.Это происходит из-за интерсубъективной настройки, которую можно представить как чередование координации и несогласованности между клиническими курсами (Tronick, 1998; Beebe and Lachmann, 2002). Таким образом, мы ожидаем, что чем сильнее связь между SR пациента и терапевтом, тем сильнее паравербальная синхрония.
В качестве третьей цели мы стремимся проанализировать взаимосвязь между скоростью речи терапевта и особенностями речевой продукции пациентов, измеренной с помощью метода референциальной активности.Мы ожидаем, что чем выше вызывающие воспоминания слова, используемые пациентом, тем ниже скорость речи терапевта (т. Е. Словесная продукция терапевта будет медленнее). С другой стороны, мы ожидаем, что чем выше формальные / организационные термины, используемые пациентом, тем выше скорость речи терапевта, отражающая способность терапевта признать трудности пациента с доступом к субсимволическому измерению в этот конкретный клинический момент и, соответственно, использовать одинаковый речевой ритм (HP3).Мы ожидаем, что влияние особенностей вербальной продукции пациентов на скорость речи терапевта проявится, учитывая запаздывающую связь между двумя переменными. Это потому, что терапевту нужно время, чтобы настроиться на вербальные особенности пациента.
Методы
Образец
Настоящее исследование рассматривает удобную выборку случайно выбранных аудиозаписей клинических сеансов. Всего было 30 сеансов, которые были распределены по пяти психотерапевтическим курсам.Они проходили в двух психологических службах Падуанского университета с марта 2004 г. по декабрь 2012 г. (период каждой терапии указан в таблице 1). Каждый сеанс полностью записывался на звук с помощью цифрового записывающего устройства, расположенного на одинаковом расстоянии между пациентом и терапевтом, и полностью анализировался методом, описанным ниже. Выборка пациентов состояла из трех мужчин и двух женщин (средний возраст: 31,2; SD = 10,57). Все пациенты принадлежали к среднему социально-экономическому классу. Пациенты проходили лечение в психологическом центре на севере Италии.Двое из них — пациенты 1 и 2 — получали краткосрочную динамическую психотерапию, вдохновленную Даванлоо (1990). Этот подход подчеркивает важность активных техник, характеризующихся использованием конфронтации и интерпретации психологических защит. Этот подход был интегрирован в предложениях Фоши (2000) о важности активного эмпатического внимания. Пациенты 3, 4 и 5 получали длительную динамическую психотерапию (еженедельные сеансы, количество сеансов от 76 до 218, в среднем = 156.6, SD = 72,9), который был проведен в соответствии с теоретическими и техническими рекомендациями, описанными Габбардом (2010). Все сеансы длились по 50 минут каждое. Терапевт был мужчиной с более чем 10-летним опытом краткосрочной и долгосрочной динамической психотерапии и проводил все виды терапии. Все данные были собраны и обработаны с информированного согласия пациентов.
Таблица 1 . Диагноз DSM V, возраст, должность, вид психотерапии и количество сеансов, проанализированных для каждого пациента.
Таблица 1 показывает информацию о пациентах, диагнозах и методах лечения.
Меры и процедуры измерения
Расчет скорости речи (SR)
Мы измерили SR с помощью специального программного обеспечения под названием PRAAT, Doing Phonetics by Computer (Boersma and Weenink, 2014), которое позволяет визуализировать, аннотировать и анализировать звуковые объекты с точки зрения их акустических свойств, таких как частота, высота звука и т. Д. и время. Транскрибированные сеансы были сегментированы в единицы идеи (IU) в соответствии с процедурами, описанными Bucci и Kabasakalian-McKay (2004; см. Ниже метод ссылочной активности).В каждой IU скорость речи пациента рассчитывалась как количество слогов в секунду (как было предложено Auer et al., (1999). Оборот речи начинался с произнесения первого слога, продолжался без перерыва и заканчивался последним. произнесенный слог. Один или несколько поворотов при разговоре могут быть включены в каждую единицу идеи как для пациента, так и для терапевта или только для пациента. Паузы между ходами пациента и терапевта не учитывались при подсчете. Паузы в пределах одного хода, превышающие 3 с рассматривались как 3-х секундные паузы.SR был рассчитан с точностью до двух десятичных знаков для каждой единицы идеи как для терапевта, так и для пациента. Например, в случае одновременного присутствия речи пациента и терапевта в одной и той же единице идеи (т. Е. Два оборота на IU) SR рассчитывалась следующим образом. Сначала складывались слоги в очереди пациента. Во-вторых, суммировалось количество секунд, в течение которых пациент говорил за каждый ход. Наконец, было подсчитано количество слогов в единицу времени. Та же процедура была повторена для получения скорости речи пациента (SRp) и скорости речи терапевта (SRt).
В те немногие моменты (никогда не более четырех на каждом сеансе), когда пациент и терапевт говорили одновременно, если голоса были достаточно ясными, чтобы техник мог понять момент, в который пациент (или терапевт, или и то и другое) остановился. Говоря, тогда применялась методика, как описано. Если голоса были нечеткими, техник рассчитывал SR пациента (или терапевта, или обоих), принимая во внимание только те слова, которые можно было идентифицировать.В таблице 2 представлены среднее значение и стандартное отклонение для SRp и SRt (см. Раздел «Результаты»).
Таблица 2 . Пример базы данных.
Метод ссылочной активности (RA)
Мы измерили референциальный процесс с помощью шкалы RA (Bucci and Kabasakalian-McKay, 2004), которая используется для оценки степени, в которой говорящий способен связывать вербальные и невербальные представления. Это может быть перевод соматических переживаний, эмоций или представлений о действиях в слова, вызывая, таким образом, соответствующие переживания у слушателя.Для оценки RA использовались четыре шкалы: конкретность, специфичность, четкость и образность. Эти шкалы основаны на характеристиках выразительного языка и взяты из стандартов, используемых в психолингвистической традиции и в литературной критике. Согласно Bucci (1997), каждая шкала измеряет конкретную характеристику языка. В частности, конкретность указывает на «степень перцептивного или сенсорного качества, включая ссылки на все сенсорные модальности, действия и телесные переживания»; Специфичность дает информацию о количестве деталей, таких как «явное описание людей, предметов, мест или событий»; Ясность отражает, насколько хорошо изображение «просматривается через язык [и] насколько хорошо сфокусированным лингвистический образ оценивается»; и, наконец, Образность указывает на «степень, в которой язык вызывает соответствующий опыт у читателя или слушателя» (стр.188–189). Среднее значение четырех шкал является глобальным значением RA (Bucci, 1997; Bucci, Kabasakalian-McKay, 2004). В свете взаимной корреляции шкал, среднее значение шкал Конкретности и Образности (называемое шкалой CONIM) отражает уровень чувственных образов, выраженных на языке. Более того, среднее значение шкал ясности и специфичности (называемое шкалой CLASP) является показателем организации дискурса.
Команда из четырех клинических психологов (кандидат наук или обученных исследователей с предыдущим опытом применения референциальной деятельности) закодировала стенограммы сессий в соответствии с процедурой, описанной в Bucci and Kabasakalian-McKay (2004).В качестве первого шага судьи разделили записи сессий на единицы идеи (IU) и выбрали границы на основе согласия как минимум двух судей. В результате сегментации текстового корпуса получено 1279 МЕ. Затем каждый судья независимо оценил каждую МЕ по всем четырем субшкалам (конкретность, образность, четкость и специфичность) по 10-балльной шкале Лайкерта. Для каждой подшкалы баллы IU рассчитывались как среднее значение оценок судей. Сумма значений Concreteness и Imagery, относящихся к данному IU, определяет оценку CONIM для этого IU.То же самое было сделано для ясности и специфичности в отношении CLASP. Наконец, для каждого IU RA был рассчитан как среднее значение по шкалам CONIM и CLASP. Коэффициент межклассовой корреляции (ICC, Shrout and Fleiss, 1979) использовался для оценки согласия судей между экспертами по каждой подшкале. Общий ICC для каждой шкалы составил 0,79 для конкретности и специфичности, 0,72 для четкости и 0,77 для изображений. В 20 случаях ICC были ниже 0,65, что указывает на хорошее согласие, а в 202 случаях ICC были выше 0.80, что свидетельствует об отличном уровне надежности между экспертами (Fleiss, Cohen, 1973; Fleiss, 1981).
В конце этого процесса была получена база данных, в которой для каждой Единицы Идеи (то есть нашей статистической единицы) каждого сеанса каждого пациента были введены следующие данные: значения скорости речи пациента, значения скорости речи терапевта + 1 с запаздыванием, значения CONIM пациента и значения CLASP пациента. Все переменные, которые мы рассматривали в этой работе, были временными.
В таблице 2 показан небольшой пример базы данных.
На рис. 1 представлена блок-схема, показывающая шаги, предпринятые для получения данных.
Рисунок 1 . Блок-схема, описывающая процедуру измерения шагов для получения данных.
Анализ данных
Чтобы протестировать HP1 и HP3 по отдельности, мы приняли двухэтапный подход. Мы оценили лучшую модель, использующую подход выбора модели (Bozdogan, 1987; Myung and Pitt, 1997; Burnham et al., 2011; Fox, 2015). После выбора лучшей модели мы проанализировали оценочные параметры с помощью байесовского метода (Gelman et al., 2004; Крушке, 2011).
В частности, на первом этапе мы сравнили набор моделей со смешанными эффектами (MEM; Pinheiro and Bates, 2000) с различными фиксированными эффектами и с субъектами (пациентами) как с случайными эффектами (см. Brooks and Tobias, 1996).
На втором этапе мы проанализировали выбранную модель, используя байесовский подход для оценки параметров. В этом подходе неопределенность или степень уверенности в значениях параметров количественно оценивается с помощью априорных распределений вероятностей. Затем наблюдаемые данные используются для обновления априорной информации или убеждений, чтобы стать апостериорной информацией, количественно определяемой апостериорными распределениями вероятностей (Gelman et al., 2004; Крушке, 2011; Ли и Вагенмакерс, 2014).
Поскольку образец (см. Таблицу 1) не был однородным, была принята методология MEM. MEM позволяют корректировать оценки (а) для повторной выборки, когда более одного наблюдения происходит от одного и того же человека, и (б) для дисбаланса выборки, когда одни люди отбираются больше, чем другие. Более того, MEM допускают вариации среди людей в пределах данных (см., Например, Baayen et al., 2002, 2008; Gueorguieva, Krystal, 2004; McElreath, 2016; Borella et al., 2017).
MEM представляют собой попытку количественно оценить степень, в которой всегда присутствующая индивидуальная изменчивость предсказывает вариации в полученных данных (Baayen et al., 2008; McElreath, 2016). MEM были выполнены, чтобы исследовать влияние CONIM (висцеральные и вызывающие воспоминания аспекты вербальной продукции) и CLASP (формальные и организационные аспекты вербальной продукции) на скорость речи пациентов и скорость речи терапевта отставала + 1. Сначала мы рассмотрели нулевое значение модель (m0), включая только перехватчики и никаких предикторов.Затем мы исследовали влияние CONIM, добавив этот предиктор (m1). После этого мы рассмотрели аддитивную модель, включив CONIM + CLASP в качестве предикторов в модель (m2). Наконец, мы протестировали модель взаимодействия, включив в модель эффект взаимодействия CONIM x CLASP (m3). В каждой модели мы устанавливаем субъекты как случайный эффект.
Для сравнения вышеупомянутых моделей мы выполнили тест отношения правдоподобия и приняли во внимание байесовский информационный критерий (BIC; Schwarz, 1978) и байесовский фактор (BF; Morey and Rouder, 2015).Последнее позволило нам количественно оценить доказательства целевых моделей по сравнению с нулевой моделью, где чем больше значение BF, тем больше доказательств (Raftery, 1999).
После выбора лучшей модели, как было предложено Rouder and Morey (2012), мы отобрали апостериорные распределения с помощью процесса Монте-Карло с цепью Маркова (Gelfand and Smith, 1990; Morey et al., 2011; MCMC) с 10 000 повторений. В частности, путем многократной выборки из апостериорных распределений мы смогли произвести эмпирическую аппроксимацию апостериорных распределений (Гельман и др., 2004), а также для оценки значений параметров и интервалов наивысшей плотности (HDI; Kruschke, 2013), то есть интервалов, в которых находится большая часть апостериорного распределения, обычно 95%. Мы приняли априорные значения по умолчанию из R-пакета BayesFactor (Rouder and Morey, 2012), то есть для параметров регрессии нормальное распределение со средним значением 0 и дисперсией, пропорциональной мета-параметру g, распределенным как функция обратной гаммы. См. (Liang et al., 2008) для получения более подробной информации.
Затем, чтобы оценить степень синхронности между SRp и SRt (HP2), мы оценили (Koole and Tschacher, 2016) синхронность клинических паттернов и вычислили корреляцию Пирсона.В частности, чтобы оценить координацию во временных шаблонах, мы оценили корреляцию между SRp и SRt для каждого IU из каждого сеанса.
Результаты
Средние значения и стандартные отклонения для количества МЕ, SR для пациентов и терапевтов, сенсорная информация и образы, выраженные на языке, и уровень формальной организации в беседе были рассчитаны для каждого пациента (см. Таблицу 3).
Таблица 3 . Описательная статистика пяти пациентов.
HP1. Таблица 4 показывает результат сравнения моделей относительно пациентов (HP1). Лучшей моделью была аддитивная (т. Е. M2 с CONIM + CLASP в качестве предикторов), представляющая более низкий BIC (1614,13) и более высокий logBF (141,77). Эта модель кажется более очевидной, чем нулевая. Обратите внимание, что разница между моделью 2 и моделью 3 была тривиальной (хи-квадрат не имеет значения, разница BIC составляет 7, а разница logBF составляет всего около 2). Следовательно, мы сочли модель 2 лучшей, потому что это более экономная модель (т.е., имеет меньше параметров). На рисунке 2 представлены фиксированные эффекты модели m2: SRp уменьшается при увеличении CONIM, а SRp увеличивается при увеличении CLASP.
Таблица 4 . Индексы соответствия моделей пациентов.
Рисунок 2 . График эффектов для предикторов в модели m2. Область серого цвета представляет собой доверительные интервалы вокруг эффектов (Fox, 2003).
HP2. Согласно HP2, общая корреляция между SRp и SRt была очень низкой (около 0.09). Если рассматривать пять пациентов отдельно, значения составили 0,32, -0,15, 0,22, -0,14 и 0,28 соответственно. Более того, рассматривая отдельные сеансы отдельно (Таблица 5), мы можем отметить, что значения корреляции имеют большую вариабельность, варьирующуюся от высоких положительных значений (например, 0,72 у пациента 1, 0,85 у пациента 5) до отрицательных значений (-0,15 у пациента 2. , -0,12 у пациента 5) до нулевых значений (-0,05 у пациента 3).
Таблица 5 . Значение корреляции Пирсона для разных сеансов (в количественном выражении) рассматриваемых пациентов.
Согласно операционному определению величины коэффициентов корреляции Коэна (1988), у нас есть 8 сеансов со «средней» (≥0,30) величиной эффекта и 3 сеанса с «большой» (> 0,5) величиной величины эффекта. Остальные сеансы имеют низкий или нулевой эффект.
HP3. Согласно HP3, таблица 6 показывает результат сравнения моделей относительно SRt. В этом случае влияние переменных CONIM и CLASP невелико; в частности, лучшей моделью является модель 1, которая имеет только один предиктор (CONIM).Эта модель очень похожа на нулевую (logBF составляет около -5,08), что указывает на небольшое влияние CONIM на прогнозирование SRt.
Таблица 6 . Индексы соответствия от моделей терапевта.
Обсуждение
В этом исследовании авторы углубили особенности конкретного аспекта паравербального поведения (т. Е. SR как пациента, так и терапевта), включенных в клинический обмен. Целью этого углубления была проверка результатов, полученных в предыдущих предварительных исследованиях, в рамках сокращенного количества сеансов.Результаты подтвердили предыдущие свидетельства, лежащие в основе их теоретической и практической роли в исследовании процессов.
Гипотеза 1
В соответствии с первой гипотезой, результаты подтверждают ожидания: SRp увеличивается, когда формальные аспекты (подшкала CLASP RA) в вербальных продуктах пациентов увеличиваются. Согласно методу RA, увеличение подшкалы CLASP подчеркивает частичную активацию референциального процесса и, следовательно, частичную интеграцию между подсимволическими (т.е.е. невербальные и телесные ощущения) и символические аспекты (то есть слова).
Даже второй полученный результат подтверждает ожидания: чем больше растут значения CONIM, тем больше уменьшается SRp. Когда значения CONIM увеличиваются, требуется больший объем референциального процесса, и, поскольку это сложная когнитивная функция, объединяющая подсимвольные и символические аспекты, требуется больше времени на разработку. Используя язык Фрейда, это соответствует переходу содержания от первичного процесса к вторичному.
Эти данные подтверждают результаты, полученные в предыдущих исследованиях (Rocco, 2005, 2008; Rocco et al., 2013). Помимо содержания, которым обмениваются в психотерапевтическом общении, неявные аспекты общения могут быть обнаружены на микроуровне реляционного поведения. Таким образом, формальные характеристики интрапсихической активности, встроенные в паралингвистические особенности, представляют собой дополнительный имплицитный коммуникативный канал. Настроенный терапевт может бессознательно (или, лучше, подсимвольно) обнаружить как выражение референциального процесса пациента на этой основе.
Согласно этой оценке, терапевт может модулировать свои вмешательства. Например, если терапевт обнаруживает по уменьшению SR интеграцию между субсимволическими и символическими аспектами в референциальном процессе пациента, он или она может оценить клинический момент как подходящий для экспрессивного вмешательства (Gabbard, 2010).
Гипотеза 2
Корреляции SRp и SRt меняются в течение каждого сеанса; в частности, эффекты корреляции варьируются от нулевого до положительного и отрицательного, выделяя размеры эффекта от низкого до среднего и большого (даже очень большого).Такой результат предполагает, что координация между пациентом и терапевтом SR представляет собой неустойчивую особенность клинического процесса.
Эти результаты согласуются с выводами Троника (1998), который описал клинический процесс как чередование моментов координации и рассогласования. В исследованиях младенцев Jaffe et al. (2001) определили промежуточную модель координации невербального взаимодействия матери и ребенка; это характеризовалось чередованием оптимальной координации и отсутствия координации, что может способствовать гибкости у ребенка между саморегулированием и интерактивным регулированием.В лечении взрослых такое чередование является частью принципа «постоянного регулирования» между пациентом и терапевтом (Beebe and Lachmann, 2002). Это варьируется от тонкого невербального поведения, такого как постуральные и мимические перестановки, интонации и тон голоса »(стр. 187), и которые авторы предлагают как процесс, который может способствовать новым ожиданиям и составлять способ терапевтического действия. Другими словами, промежуточная синхронность у СР пациента и терапевта может представлять состояние, позволяющее развить интерсубъективный осмысленный динамический клинический процесс прокладки (Salvatore et al., 2010). Более того, такая точка зрения согласуется с точкой зрения Rocco et al. (2017). Они рассматривали клиническую настройку, выраженную паравербальными аспектами общения, как особенности, укрепляющие отношения терапевта и пациента и способствующие интеграции пациентом формальных мыслительных процессов, влияющих на эмоциональную и когнитивную области.
Гипотеза 3
Что касается гипотезы 3, результаты только частично подтверждают ожидание: чем больше растут значения CONIM, тем больше уменьшается SRt LAG + 1.Необходимо подчеркнуть, что шкала CONIM является умеренным предиктором SRt.
Возможное объяснение умеренной значимости этих результатов может заключаться в следующем: поскольку терапевты хорошо знают, что терапевту требуется время, чтобы войти в субъективный мир пациента. Это создает интерсубъективную основу, которая может найти свое выражение в хорошем уровне настройки между речевой продукцией пациента и СР терапевта. Время, необходимое для разработки этого процесса, может помешать нахождению более сильной связи между рассматриваемыми переменными.
С этой точки зрения результат, соответствующий нашим ожиданиям, был бы выражением терапевта, который с самого начала каждой клинической встречи немедленно настраивался на пациента. Это отличается от того, что каждый терапевт испытывает в своей повседневной клинической деятельности. Как сказал Троник (1998), сравнивая взаимодействие матери и ребенка с взаимодействием пациента и терапевта:
Несогласованное состояние называется недопониманием.Непонимание — нормальное явление. Они возникают, когда один из партнеров не может точно оценить значение эмоционального проявления другого и, в свою очередь, реагирует ненадлежащим образом. Интерактивный переход от неправильно скоординированного состояния к скоординированному состоянию — это интерактивный ремонт… Этот процесс можно сравнить с процессом продвижения в терапии. (стр. 294).
В заключение, мы не можем исключить присутствие в одном сеансе или части одного сеанса настройки, выраженной наличием связи между SRt и особенностями вербальной продукции пациента.Но мы не можем ожидать, что эта настройка будет присутствовать в той точке, в которой она может создать статистически значимую взаимосвязь между рассматриваемыми переменными.
Заключение
В этой работе мы тщательно исследовали роль, которую особый аспект паравербальной коммуникации, SR, играет в психотерапии. Наша цель состояла в том, чтобы определить, какую информацию он может передать о внутреннем состоянии пациента (с точки зрения референциального процесса) и его роли в описании качества терапевтических отношений.
Результаты подтверждают, что анализ SR как пациента, так и терапевта позволяет шире и глубже оценить сложность, присущую этой конкретной коммуникативной системе психотерапии.
Данные подчеркивают, что в словесной продукции пациентов, помимо содержания, есть ссылки на качество референциального процесса пациента, вид умственной деятельности, строго коррелирующий с терапевтическим процессом и терапевтическими целями (Bucci, 1997).Мы можем сказать, что слова благодаря своим невербальным и неявным свойствам обеспечивают больше осведомленности о внутренних процессах других людей.
Более того, СР предоставляют нам информацию о качестве взаимоотношений между пациентом и терапевтом, потому что на одних сессиях мы видим их синхронность / координацию, а на других — нет.
Этот подход к клиническому коммуникативному обмену аналогичен подходу, используемому для рассмотрения взаимодействия в исследованиях младенцев, который характеризуется особым вниманием к невербальному общению и взглядам на диадическую систему (Beebe and Lachmann, 2002).Эти авторы заявили:
Мы как влияем, так и находимся под влиянием слова и действий нашего партнера. В частности, на невербальном уровне мать и ребенок, а также аналитик и пациент участвуют в моментальной координации ритмов поведения. Это фундаментальная природа социального поведения. (Биби и Лахманн, 2002, с. 25).
Позже они добавили: «Таким образом, большая часть организации невербального общения остается одинаковой на протяжении всей жизни» (стр. 26).Применительно к психотерапевтическому контексту эти аспекты коммуникации связаны с концепцией «неявного знания отношений» (Lyons-Ruth et al., 1998), которое должно быть включено в теорию взаимодействия для психоанализа (Beebe and Lachmann, 2002). ). Наша работа, помещенная в эти теоретические рамки, стремится предложить интеграцию между методологией, которую мы использовали, и другими, более посвященными анализу содержания, с целью определения основной роли развития клинического процесса.
Ограничения и дальнейшее развитие
Необходимо подчеркнуть, что использованная нами методология ограничена тем, что занимает очень много времени; для расчета значений SR как пациента, так и терапевта для одного сеанса продолжительностью 50 минут необходимо около 200 часов.
В этой работе только один психотерапевт проводил проанализированные нами клинические сеансы. Чтобы обобщить результаты, необходимо повторить методологию на сеансах, проводимых другими терапевтами.В доступной литературе мы нашли только один пример методологии, аналогичной использованной нами (Tonti, Gelo, 2016). Даже если авторы ссылаются на модель терапевтического цикла Мергенталера (Mergenthaler, 1996, 2008), а не на теорию множественного кода Буччи, как в нашей работе, результаты согласуются с теми, которые мы нашли.
В этой работе мы использовали ручную методологию RA, которая предусматривает присвоение значений RA судьями. Эта процедура обычно позволяет получить значения RA только для пациентов (Bucci and Kabasakalian-McKay, 2004), потому что словесная продукция терапевта внутри каждой единицы идеи не всегда достаточно широка, чтобы рассчитать ее значения RA.Этот предел может быть преодолен с помощью компьютеризированной методологии RA (Mariani et al., 2013), получения значений RA терапевта, которые можно использовать для дальнейшей проверки этой гипотезы, и, более того, для добавления других, которые должны позволить подтвердить наши основные предположения.
Заявление об этике
Исследование не было одобрено этическим комитетом, поскольку исследовательская работа проводилась только на записях клинических сессий. Все пациенты, включенные в исследование, дали свое информированное согласие на проведение аудиозаписи.
Взносы авторов
Все перечисленные авторы внесли существенный, прямой и интеллектуальный вклад в работу и одобрили ее к публикации.
Заявление о конфликте интересов
Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Сноски
Список литературы
Андерсен П. (1998). Невербальная коммуникация: формы и функции .Маунтин-Вью, Калифорния: Мэйфилд.
Google Scholar
Ауэр П., Купер-Кюлен Э. и Мюллер Ф. (1999): Язык во времени. Темп ритма разговорного взаимодействия. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
Google Scholar
Баайен Р. Х., Дэвидсон Д. Дж. И Бейтс Д. М. (2008). Моделирование смешанных эффектов с перекрещенными случайными эффектами для предметов и предметов. J. Mem. Lang. 59, 390–412. DOI: 10.1016 / j.jml.2007.12.005
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Баайен, Р.Х., Твиди Ф. Дж. И Шредер Р. (2002). Объекты как простая ошибка случайного эффекта: вариативность субъектов и морфологические семейные эффекты в ментальном лексиконе. Brain Lang. 81, 55–65. DOI: 10.1006 / brln.2001.2506
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Биби Б. и Лахманн Ф. М. (2002). Исследования младенцев и лечение взрослых: совместное построение взаимодействий . Хиллсдейл, Нью-Джерси: Аналитическая пресса.
Google Scholar
Боерсма, П., и Вининк, Д. (2014). Praat: Выполнение фонетики с помощью компьютера (версия 5.3.84) [Компьютерная программа] . Доступно в Интернете по адресу: http://www.praat.org/
Борелла, Э., Карбоне, Э., Пасторе, М., Де Бени, Р., и Карретти, Б. (2017). Тренировка рабочей памяти для здоровых пожилых людей: роль индивидуальных характеристик в объяснении краткосрочных и долгосрочных достижений. Фронт. Гм. Neurosci. 11:99. DOI: 10.3389 / fnhum.2017.00099
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Боздоган, Г.(1987). Выбор модели и информационный критерий Акаике (AIC): общая теория и ее аналитические расширения. Психометрика 52, 345–370. DOI: 10.1007 / BF02294361
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Брукс Р. и Тобиас А. (1996). Выбор лучшей модели: уровень детализации, сложности и производительности модели. Math. Comput. Модель. 24, 1–14. DOI: 10.1016 / 0895-7177 (96) 00103-3
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Bucci, W.(1988). «Конвергентные доказательства эмоциональных структур: теория и метод», в Psychoanalytic Process Research Strategies , ред. Э. Х. Даль, Х. Кахеле и Х. Тома (Берлин: Springer-Verlag), 29–49.
Google Scholar
Буччи, В. (1997). Психоанализ и когнитивные науки . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press.
Google Scholar
Буччи, В. (1999). Теория множественного кода и «третье ухо»: роль теории и исследований в клинической практике. Психиатр. Псикотер. Анальный. 18, 299–310.
Буччи, В. (2007). Четыре области опыта в терапевтическом дискурсе. Психоанал. Запросите 27, 617–639. DOI: 10.1080 / 073516
468157
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Буччи, В. (2011). Взаимодействие субсимволических и символических процессов в психоаналитическом лечении: для танго нужны двое — но кто знает шаги, кто лидер? Хореография психоаналитического обмена. Психоанал. Диалог. 21, 45–54. DOI: 10.1080 / 10481885.2011.545326
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Bucci, W., and Kabasakalian-McKay, R. (2004). Подсчет очков Указания по ссылочной деятельности для использования с расшифровками устных текстов, 1-е изд. , под ред. Э. А. Грэма (Гарден-Сити, Нью-Йорк).
Бернхэм, К. П., Андерсон, Д. Р., Хюйверт, К. П. (2011). Выбор модели AIC и многомодельный вывод в поведенческой экологии: некоторые предпосылки, наблюдения и сравнения. Behav. Ecol. Sociobiol. 65, 23–35. DOI: 10.1007 / s00265-010-1029-6
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Капелла, Дж. Н. и Шрайбер, Д. М. (2006). «Функция управления взаимодействием невербальных сигналов: теория и исследования о взаимном поведенческом влиянии при личной встрече». in The SAGE Handbook of Nonverbal Communication , ред. В. Манусов и М. Паттерсон (Thousand Oaks, CA: Sage), 381–401.
Коэн Дж. (1988). Статистический анализ мощности для поведенческих наук, 2-е изд. .Хиллсдейл, Нью-Джерси: Эрлбаум.
Даванлоо, Х. (1990). Разблокировка бессознательного . Чичестер: Вайли.
Google Scholar
Фельдштейн, С. (1998). «Некоторые неочевидные последствия отслеживания времени в разговоре», в Взаимное влияние в межличностном общении: теория и исследования в области познания, аффекта и поведения. Прогресс в коммуникационных науках, Vol. 14 , ред. М. Палмер и Г. Барнетт (Норвуд, Огайо: Ablex), 163–190.
Google Scholar
Фельдштейн, С.и Велковиц Дж. (1978). «Хронография разговора: в защиту объективного подхода», в Невербальное поведение и общение , ред. A.W. Сигман и С. Фельдштейн (Хиллсдейл, Мичиган: Lawrence Erlbaum Associates), 435–501.
Google Scholar
Флейсс, Дж. Л. (1981). Статистические методы определения норм и пропорций, 2-е изд. . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Wiley.
Флейсс, Дж. Л., и Коэн, Дж. (1973). Эквивалентность взвешенной каппа и коэффициента внутриклассовой корреляции как меры надежности. Educ. Psychol. Измер. 33, 613–619. DOI: 10.1177 / 001316447303300309
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Фоша Д. (2000). Преобразующая сила воздействия . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги.
Google Scholar
Фокс, Дж. (2015). Прикладной регрессионный анализ и обобщенные линейные модели . Таузенд-Оукс, Калифорния: Сейдж.
Google Scholar
Франкель, З., и Левитт, Х. (2008). Опыт клиента в моменты отключения в психотерапии: анализ обоснованной теории. J. Contemp. Психофер. 39, 171–186. DOI: 10.1007 / s10879-008-9087-z
CrossRef Полный текст
Фрейд, С. (1895). «Проект научной психологии», в The Standard Edition of the Complete Psychological Works of Sigmund Freud, Vol. 1 , изд. Дж. Стрэчи (Лондон: Hogarth Press, 1953) 295–391.
Габбард, Г. О. (2010). Долгосрочная психодинамическая психотерапия: базовый текст . Арлингтон, Вирджиния: Американская психиатрия.
Google Scholar
Гельфанд, А.Э. и Смит А. Ф. (1990). Подходы к расчету предельной плотности на основе выборки. J. Am. Стат. Доц. 85, 398–409. DOI: 10.1080 / 01621459.1990.10476213
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Гельман А., Карлин Дж. Б., Стерн Х. С. и Рубин Д. Б. (2004). Байесовский анализ данных, 2-е изд. . Бока-Ратон, Флорида: Chapman & Hall / CRC.
Google Scholar
Дженнаро А., Сальваторе С., Рокко Д. и Аулетта А. (2017). Деконструктивная и конструктивная динамика в клиническом процессе: шаг вперед в валидации двухэтапной семиотической модели. J. Constr. Psychol. 30, 105–126. DOI: 10.1080 / 10720537.2016.1183536
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Гонсалве, М. М., Рибейро, П. А., Мендес, И., Матос, М., и Сантос, А. (2011). Отслеживание новинок в исследовании психотерапевтических процессов: инновационная система кодирования моментов. Psychother. Res. 21, 497–509. DOI: 10.1080 / 10503307.2011.560207
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Гринберг, Л. С. (1994). «Исследование изменений: их измерение и объяснение», в Reassessing Psychotherapy Research , ред.Л. Рассел (Нью-Йорк, Нью-Йорк; Лондон: Guilford Press), 14–143.
Google Scholar
Георгиева Р., Кристал Дж. Х. (2004). Move over ANOVA: прогресс в анализе данных повторных измерений и его отражение в статьях, опубликованных в архивах общей психиатрии. Arch. Gen. Psychiatry 61, 310–317. DOI: 10.1001 / archpsyc.61.3.310
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Холл, Дж. А., Харриган, Дж. А., и Розенталь, Р. (1995).Невербальное поведение при взаимодействии клиницистов с пациентами. Заявл. Не допустить. Psychol. 4, 21–37. DOI: 10.1016 / S0962-1849 (05) 80049-6
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Хоривиц, Л. М., Сэмпсон, Х., Зигельман, Э. Ю., Вольфсон, А., и Вайс, Дж. (1975). Об идентификации защищенного ментального содержания: эмпирический и методологический вклад. J. Abnorm. Psychol. 8, 545–558. DOI: 10,1037 / h0077139
CrossRef Полный текст
Яффе, Дж., Биби, Б., Фельдштейн, С., Краун, К., и Яснов, М. (2001). Ритмы общения в раннем детстве. Monogr. Soc. Res. Child Dev. 66, 1–132. DOI: 10.1111 / 1540-5834.00137
CrossRef Полный текст
Яффе Дж. И Фельдштейн С. (1970). Ритмы диалога . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Academic Press.
PubMed Аннотация
Кноблаух, С. Х. (2000). Музыкальная грань терапевтического диалога . Хиллсдейл, Нью-Джерси: Аналитическая пресса.
Google Scholar
Кноблаух, С.Х. (2005). Ритмы тела и бессознательное: к расширению клинического внимания. Психоанал. Диалог. 15, 807–827. DOI: 10.2513 / s10481885pd1506_2
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Коул, С. Л., Чахер, В. (2016). Синхрония в психотерапии: обзор и интегративная структура терапевтического альянса. Фронт. Psychol. 7: 862. DOI: 10.3389 / fpsyg.2016.00862
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Крушке, Дж.К. (2011). Байесовский анализ данных . Берлингтон, Массачусетс: Academic Press.
Google Scholar
Ли, М. Д., Вагенмакерс, Э.-Дж. (2014). Байесовское когнитивное моделирование: практический курс. Кембридж: Издательство Кембриджского университета.
Google Scholar
Лян Ф., Пауло Р., Молина Г., Клайд М. А. и Бергер Дж. О. (2008). Смеси g-priors для выбора байесовской переменной. J. Am. Стат. Доц. 103, 410–423. DOI: 10.1198/016214507000001337
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Lyons-Ruth, K., Bruschweiler-Stern, N., Harrison, A.M., Morgan, A.C., Nahum, J.P., Sander, L., et al. (1998). Неявное знание отношений: его роль в развитии и психоаналитическом лечении. Infant Ment. Health J. 19, 282–289. DOI: 10.1002 / (SICI) 1097-0355 (199823) 19: 3 <282 :: AID-IMHJ3> 3.0.CO; 2-O
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Мариани Р., Маскит Б., Буччи В., и Де Коро, А. (2013). Лингвистические меры референциального процесса в психодинамической терапии: английская и итальянская версии. Psychother. Res. 23, 430–447. DOI: 10.1080 / 10503307.2013.794399
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Макэлрит, Р. (2016). Статистическое переосмысление: байесовский курс с примерами в R и Stan . Бока-Ратон, Флорида: CRC Press.
Google Scholar
Мергенталер, Э. (1996). Шаблоны абстракции эмоций в дословных протоколах: новый способ описания психотерапевтических процессов. J. Consult. Clin. Psychol. 64, 1306–1315. DOI: 10.1037 / 0022-006X.64.6.1306
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Мергенталер, Э. (2008). Резонирующие умы: независимая от школы теоретическая концепция и ее эмпирическое приложение к психотерапевтическим процессам. Psychother. Res. 18, 109–126. DOI: 10.1080 / 10503300701883741
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Моран, Х., Мартинес, К., Tomicic, A., Pérez, J.C., Altimir, C., Krause, M., et al. (2016). Manifestaciones verbales y no verbales de la Regulación mutua en Episodios related de psicoterapia. Estudios Psicol. 37, 548–579. DOI: 10.1080 / 02109395.2016.1204784
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Мори Р. Д., Роудер Дж. Н., Пратте М. С. и Спекман П. Л. (2011). Использование выходов цепочки MCMC для эффективной оценки байесовских факторов. J. Math. Psychol. 55, 368–378. DOI: 10.1016 / j.jmp.2011.06.004
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Мён И. Дж. И Питт М. А. (1997). Применение бритвы Оккама в моделировании познания: байесовский подход. Психон. Бык. Ред. 4, 79–95. DOI: 10.3758 / BF03210778
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Филиппот П., Фельдман Р. С. и Коутс Э. Дж. (Ред.). (2003). Невербальное поведение в клиническом контексте. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.
Пинейро, Дж.К. и Бейтс Д. М. (2000). Модели со смешанными эффектами в S и S-Plus. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Спрингер.
Google Scholar
Ramseyer, F., and Tschacher, W. (2011). Невербальная синхронность в психотерапии: скоординированные движения тела отражают качество взаимоотношений и результат. J. Consult. Clin. Psychol. 79, 284–295. DOI: 10.1037 / a0023419
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Ramseyer, F., and Tschacher, W. (2014). Невербальная синхронность движений головы и тела в психотерапии: разные сигналы по-разному связаны с результатом. Фронт. Psychol. 5: 979. DOI: 10.3389 / fpsyg.2014.00979
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Рокко Д. (2005). Analisi degli aspetti paraverbali в una psicoterapia dinamica breve: Il metodo dell’Attività Referenziale e l’analisi della Speech Rate. [Анализ паравербальных аспектов в краткосрочной динамической психотерапии: метод референциальной деятельности и анализ скорости речи]. Ricerca Psicoter. 8, 127–147.
Google Scholar
Рокко, Д.(2008). Analisi empirica dell’influenzamento reciproco tra paziente e terapeuta. Il linguaggio dei contenuti ed il linguaggio delle emozioni [Эмпирический анализ взаимного влияния терапевта и пациента. Язык содержания и язык эмоций. Ricerca Psicoter. 11, 47–74.
Google Scholar
Рокко Д., Дженнаро А., Сальваторе С., Стойчева В. и Буччи В. (2017). Клиническая взаимная настройка и развитие терапевтического процесса: предварительное исследование. J. Constr. Psychol. 30, 371–387. DOI: 10.1080 / 10720537.2016.1227950
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Рокко Д., Мариани Р. и Занелли Д. (2013). Роль невербального взаимодействия в краткосрочной психотерапии: предварительный анализ и оценка паралингвистических аспектов. Res. Психофер. 16, 54–64. DOI: 10.4081 / ripppo.2013.102
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Russel, R. (Ed). (1993). Язык в психотерапии: стратегии открытия. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press.
Google Scholar
Рассел Б. (1994). Теория комплексов и допущений Мейнонга. Mind 13, 204–219.
Google Scholar
Сальваторе С., Дженнаро А., Аулетта А., Грасси Р., Манзо С., Нитти М. и др. (2010). La psicoterapia приходит scambio comunicativo. Res. Психофер. 2, 241–286.
Google Scholar
Шор, Дж. Р., Шор, А. Н. (2008). Современная теория привязанности: центральная роль регуляции аффекта в развитии и лечении. Clin. Soc. Работа 36, 9–20. DOI: 10.1007 / s10615-007-0111-7
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Шарпли К., Джеффри А. и Макма Т. (2006). Выражение лица консультанта и взаимопонимание, воспринимаемое клиентом. Советник. Psychol. Q. 19, 343–356. DOI: 10.1080 / 09515070601058706
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Стайлз, В. Б., и Шапиро, Д. А. (1994). Отказ от наркотической метафоры: взаимосвязь процесса и результата психотерапии. J. Consult. Clin. Психол . 62, 942–948. DOI: 10.1037 / 0022-006X.62.5.942
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
Томичич А. и Мартинес К. (2011). Голос и психотерапия: введение в направление исследований взаимной регуляции в психотерапевтическом диалоге. PRAXIS Rev. Psicol. 13, 109–139.
Google Scholar
Томичич А., Мартинес К., Чакон Л., Гусман М. и Рейносо А. (2011). Patrones de cualidad vocal en psicoterapia: desarrollo y studio de confiabilidad de un Sistema de codificaciòn. Rev. Psykhé 20, 77–93. DOI: 10.4067 / S0718-22282011000100006
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Тонти М., Гело О. К. (2016). Скорость речевой и эмоционально-когнитивной регуляции в психотерапевтическом процессе: пилотное исследование. Res. Психофер. 19, 92–102. DOI: 10.4081 / ripppo.2016.232
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Троник, Э. (1998). Диадически расширенные состояния сознания и процесс терапевтического изменения. Infant Ment. Health J. 19, 290–299. DOI: 10.1002 / (SICI) 1097-0355 (199823) 19: 3 <290 :: AID-IMHJ4> 3.0.CO; 2-Q
CrossRef Полный текст | Google Scholar
Wiseman, H., and Rice, L. (1989). Последовательный анализ взаимодействия терапевта и клиента во время изменений: подход, ориентированный на задачу. J. Consult. Clin. Psychol. 57, 281–286. DOI: 10.1037 / 0022-006X.57.2.281
PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar
ABA и логопедия: сравнение двух терапевтических концепций
Прикладной анализ поведения (ABA) и логопедия — два уникальных подхода к лечению проблем речи, языка и общения.Хотя эти стратегии имеют свои различия, они также могут дополнять друг друга.
Перспективные аналитики прикладного поведения могут улучшить свое обучение, отточив свои навыки в области логопедии. Они могут получить эти знания с помощью программы повышения квалификации, такой как онлайн-курс магистра наук в области прикладного анализа поведения.
Аналитики прикладного поведения и патологи речевого языка (SLP) могут работать вместе во многих отношениях, чтобы обеспечить более эффективный уход за пациентами.
Сравнение АВА-терапии и логопедииABA — это форма терапии, направленная на изучение человеческого поведения. Его обычно используют для лечения расстройств аутистического спектра и нарушений развития у детей, но его также можно использовать для развития ряда двигательных, социальных и обучающих навыков у людей всех возрастов.
Оценка поведения в ABA разбита на три этапа:
- Антецедент. Это стимул, который вызывает поведение, например команду.
- Поведение. Это результирующее поведение.
- Следствие. Это реакция на поведение, например, награда.
ABA-терапевты используют эти шаги, чтобы лучше понять причины определенного поведения и помочь пациентам вести себя позитивно, за что они получают поощрение, например, вознаграждение. Со временем цель состоит в том, чтобы научить пациентов, что позитивное поведение является полезным, что, как мы надеемся, приведет к успешному принятию поведенческих изменений, которые они в конечном итоге используют независимо от терапии.
Логопедия, с другой стороны, используется SLP, чтобы помочь людям лучше развить языковые и коммуникативные навыки. Например, пациенты могут быть людьми с аутизмом или людьми, получившими травмы, которые влияют на их речь. SLP оценивают проблемы человека с общением и разрабатывают цели, над достижением которых человек может работать в индивидуальных или групповых сессиях. Эти цели могут включать укрепление мускулов челюсти, реагирование на социальные сигналы и обучение использованию электронных речевых средств.Логопеды обычно используют творческие инструменты, такие как песни, доски с картинками и игры, для развития и укрепления коммуникативных навыков.
ABA и логопедия похожи в том, что их можно использовать для лечения людей с речевыми и языковыми проблемами. У них также есть схожие цели — помочь людям стать автономными и успешными в общении вне терапии. Однако они отличаются тем, что ABA использует строгие поведенческие техники для улучшения определенного поведения, тогда как логопедия может включать более эклектичный подход.Логопедия также используется для лечения языковых и коммуникативных навыков, в то время как терапия ABA также может использоваться для развития любых поведенческих, моторных или обучающих навыков.
Объединяя концепцииАВА-терапевты и логопеды могут работать вместе, чтобы разработать комплексные терапевтические стратегии, направленные на улучшение способностей человека к вербальному общению. Как написала д-р Барбара Эш в колонке «Клинический уголок» веб-сайта Ассоциации науки в области лечения аутизма, отвечая на вопросы читателей о важности ролей: «Патологи речи — идеальные профессионалы для включения в команду ABA. так как его члены сосредоточены на обеспечении эффективного и действенного обучения, большая часть которого ориентирована на овладение речью и языком.”
SLP, например, могут помочь терапевтам ABA использовать альтернативные способы общения, такие как изображения и язык жестов, чтобы помочь развить определенное поведение. Терапевты ABA также могут научиться разрабатывать стратегии лечения поведенческих проблем, влияющих на речь и язык. Терапевты ABA могут помочь SLP интерпретировать данные, связанные с определенным поведением, и принимать более количественные решения для развития восприимчивых и выразительных языковых навыков. Терапевты ABA также могут помочь SLP понять подходящие, эффективные стимулы, побуждающие к определенному поведению у людей с проблемами общения.
Как Regis College готовит студентов к работе Онлайн-программа магистра наук в области прикладного анализа поведения в Regis Collegeпредназначена для дальнейшего развития знаний студентов по фундаментальным аспектам ABA-терапии. Студенты изучают науку о поведении, получают клинический опыт в профессиональной среде и создают свои сети в отрасли. Такие курсы, как «Концепции и принципы I: Введение в ABA», а также «Обучение и супервизия ABA» обучают студентов оценке поведения человека и этичному применению ABA-терапии.
Специальные курсы также могут помочь углубить проницательность, необходимую для проведения логопедии и работы с SLP для определения стратегии лечения. Ключевые курсы, такие как «Вербальное поведение» и «Поведенческие вмешательства», помогают подготовить студентов к интеграции ABA и логопедии в обеспечение расширенного ухода за пациентами.
Постройте карьеру в области прикладного анализа поведения Онлайн-программа магистра наук в области прикладного анализа поведенияRegis College может помочь студентам получить знания, необходимые для продолжения карьеры в области ABA.Специалисты из различных областей науки о здоровье могут провести исследования и получить практический опыт в области оценки поведения, лечения и этических норм. Узнайте больше о том, что Regis может предложить, и начните строить свою карьеру в ABA уже сегодня.
Рекомендуемая литература
Изучение методов ABA и их роли в лечении
Как вмешательства ABA способствуют позитивному поведению
Технология и терапия: использование устройств AAC в прикладном анализе поведения
Источники
Ассоциация науки в области лечения аутизма, интеграции АВА и патологии речи
Аутизм говорит, что такое прикладной анализ поведения?
Аутизм говорит, что такое логопедия?
Regis College, Магистр прикладного анализа поведения
Поведенческие решения Steinberg, работая вместе: логопедия и ABA
WebMD, Преимущества логопедии при аутизме
Нарушения речи / звука — Педиатрия, связанная с развитием и поведением — Детская больница Голизано
Что такое нарушения звука речи у детей?
Маленькие дети, изучающие языковые навыки, не могут сказать слова правильные.Это часть процесса обучения. Их речевые навыки развиваются через некоторое время. Они осваивают определенные звуки и слова в каждом возрасте. К 8 годам большинство детей научились овладевать всеми звуками слов.
Но у некоторых детей есть нарушения звука речи. Это означает, что им трудно сказать определенные звуки и слова старше ожидаемого возраста. Это может затруднить понимание что пытается сказать ребенок.
Проблемы со звуком речи включают нарушение артикуляции и нарушение фонологического процесса.
Расстройство артикуляции — это проблема с изданием определенных звуков, например «ш».
Нарушение фонологического процесса — это набор звуковых ошибок. Это включает в себя не произносить определенные буквы.
Что вызывает нарушение звука речи у ребенка?
Часто нарушение звука речи не имеет известной причины. Но некоторые звуковые ошибки речи могут быть вызвано:
Травма головного мозга
Нарушение мышления или развития
Проблемы со слухом или потерей слуха, например перенесенные ушные инфекции
Физические проблемы, влияющие на речь, например, волчья пасть или заячья губа
Заболевания нервов, участвующих в речи
Какие дети подвержены риску нарушения звука речи?
Причина часто неизвестна, но дети с риском нарушения звука речи включают: те, у кого:
Расстройства развития, такие как аутизм
Генетические заболевания, такие как синдром Дауна
Потеря слуха
Расстройства нервной системы, такие как церебральный паралич
Болезни, такие как частые ушные инфекции
Физические проблемы, такие как заячья губа или нёбо
Слишком частое сосание пальца или использование соски
Низкий уровень образования родителей
Отсутствие поддержки для обучения дома
Каковы симптомы нарушения звука речи у ребенка?
Симптомы вашего ребенка зависят от типа нарушения звука речи у вашего ребенка.У него могут возникнуть проблемы с правильным формированием некоторых словесных звуков после определенного возраста. Это называется нарушением артикуляции. Ваш ребенок может уронить, добавить, исказить или поменять местами слово звуки. Имейте в виду, что некоторые звуковые изменения могут быть частью акцента. Они не речевые ошибки. Признаки этой проблемы могут включать:
Отказ от звуков в словах (пример: сказать «ворк» вместо «школа»)
Добавление звуков к словам (пример: произнесение «пухлай» вместо «играть»)
Искажающие звуки в словах (пример: произнесение «thith» вместо «this»)
Замена звуков словами (пример: произнесение «вадио» вместо «радио»)
Если ваш ребенок часто делает определенные словесные речевые ошибки, у него могут быть фонологические ошибки. нарушение процесса.Ошибки могут быть обычным явлением у маленьких детей, обучающихся речевым навыкам. Но когда они доживают до определенного возраста, это может быть расстройство. Признаки этой проблемы являются:
Использование только одного слога в слове (например, «залив» вместо «ребенок»)
Упрощение слова путем повторения двух слогов (пример: «баба» вместо «бутылка»)
Отсутствие согласного звука (например, «ат» или «ба» вместо «летучая мышь»)
Изменение некоторых согласных звуков (например, «тат» вместо «кот»)
Как диагностируются нарушения звука речи у ребенка?
Сначала лечащий врач вашего ребенка проверит его слух.Это для убедитесь, что ваш ребенок не просто неправильно слышит слова и звучит.
Если лечащий врач вашего ребенка исключает потерю слуха, вы можете поговорить с патологоанатома речи. Это речевой эксперт, который оценивает и лечит детей. у кого проблемы с речью и общением.
Наблюдая и слушая, как говорит ваш ребенок, дефектолог может определить, есть ли у вашего ребенка нарушение звука речи.Патологоанатом оценит речь и языковые навыки вашего ребенка. Он будет помнить об акцентах и диалекте. Он или она также может узнать, влияет ли физическая проблема во рту на здоровье вашего ребенка. способность говорить. Выявление проблемы и своевременное получение помощи важны для лечения нарушения звука речи.
Как лечат нарушения звука речи у ребенка?
Специалист по речевой патологии может составить план терапии, который поможет вашему ребенку. с его или ее расстройством.Эти поставщики медицинских услуг работают с детьми, чтобы помочь им:
Заметьте и исправьте звуки, которые издают неправильные
Научитесь правильно формировать свой проблемный звук
Практикуйтесь в произнесении определенных слов и произнесении определенных звуков
Патологоанатом также может дать вам занятия и стратегии, которые помогут вашему ребенку практиковать дома. Если у вашего ребенка есть физические проблемы во рту, патологоанатом может направить его. При необходимости обратитесь к вашему ребенку к специалисту по уходу за ухом, носом, горлом или ортодонту.
Раннее обнаружение нарушения звука речи может помочь вашему ребенку преодолеть любые проблемы с речью. Он или она может научиться говорить хорошо и комфортно.
Как я могу помочь своему ребенку жить с нарушением звука речи?
Вы можете сделать что-нибудь, чтобы позаботиться о своем ребенке с нарушением звука речи:
Соблюдайте все встречи с лечащим врачом вашего ребенка.
Поговорите со своим врачом о других поставщиках, которые будут участвовать в вашем уход за ребенком.Ваш ребенок может получить помощь от группы, в которую могут входить такие эксперты, как речевые патологи и консультанты. Команда по уходу за вашим ребенком будет зависеть от потребности вашего ребенка и тяжесть нарушения речи.
Расскажите другим о расстройстве вашего ребенка. Работайте с лечащим врачом вашего ребенка и школы, чтобы разработать план лечения.
Обратитесь за поддержкой к местным общественным службам.Связь с другими родителями у кого есть ребенок с нарушением звука речи.
Когда мне следует позвонить поставщику медицинских услуг для моего ребенка?
Позвоните лечащему врачу вашего ребенка, если у вашего ребенка есть:
Основные сведения о нарушениях звука речи у детей
Нарушение звука речи означает, что ребенок не может произносить определенные звуки и слова. старше ожидаемого возраста.
Ребенок с нарушением артикуляции не может правильно произносить определенные звуки. способ.
Ребенок с нарушением фонологического процесса регулярно допускает определенные словесные речевые ошибки.
Причина этой проблемы часто неизвестна.
Врач-речевой патолог может помочь диагностировать и лечить нарушение звука речи.
Следующие шаги
Советы, которые помогут вам получить максимальную пользу от посещения лечащего врача вашего ребенка:
Знайте причину визита и то, что вы хотите.
Перед визитом запишите вопросы, на которые хотите получить ответы.
Во время посещения запишите название нового диагноза и любые новые лекарства, методы лечения, или тесты. Также запишите все новые инструкции, которые ваш поставщик дает вам для вашего ребенка.
Узнайте, почему прописано новое лекарство или лечение и как они помогут вашему ребенку. Также знайте, какие бывают побочные эффекты.
Спросите, можно ли вылечить состояние вашего ребенка другими способами.
Знайте, почему рекомендуется тест или процедура и что могут означать результаты.
Знайте, чего ожидать, если ваш ребенок не принимает лекарство, не проходит обследование или процедуру.
Если вашему ребенку назначен повторный прием, запишите дату, время и цель. для этого визита.
Узнайте, как можно связаться с лечащим врачом вашего ребенка в нерабочее время. Это важно если ваш ребенок заболел, и у вас есть вопросы или вам нужен совет.
Медицинские онлайн-обозреватели:
- Ашутош Какер MD
- Дафна Пирс-Смит RN MSN CCRC
- Раймонд Кент Терли BSN MSN RN
Сопутствующие услуги
Мы не лечим детей с нарушением звука речи в качестве основного диагноза; тем не менее, мы лечим детей с нарушениями развития, а также с нарушением звука речи.
Сотрудничество URMC
- Физическая медицина и реабилитация — Обеспечивает амбулаторную оценку и программы интенсивной и адресной терапии для детей и подростков.
- Патология речи — Удовлетворяет потребностям детей, которые испытывают трудности с речью, общением, орально-моторным контролем и кормлением / глотанием.
Ресурсы
Ресурсы по расстройствам звука речи можно найти в нашем Справочнике ресурсов!
Развитие речи и языка | Детская больница CS Mott
Речь и язык являются неотъемлемой частью развития любого ребенка.Развитие речи влияет на социальное взаимодействие, поведение и академические навыки вашего ребенка.
Как я могу определить, идет ли речь и языковое развитие моего ребенка правильным образом?
Вначале младенцы любят издавать собственные звуки. По мере взросления они учатся имитировать звуки, которые слышат. Если вас беспокоит языковое развитие вашего ребенка, вам следует поговорить со своим педиатром.
Вехи, демонстрирующие нормальное речевое развитие, включают:
| Возраст | Уровень языка |
| Рождение | Плачет |
| 2-3 месяца | Кус в ответ вам, улыбается |
| 6 месяцев | лепет, поворачивается и смотрит на новые звуки |
| 8 месяцев | Отвечает на имя, гладит себя в зеркало |
| 10 месяцев | Кричит, чтобы привлечь внимание, повторяет слог |
| 12 месяцев | Говорит 1-2 слова; узнает имя; имитирует знакомые звуки; указывает на объекты |
| 12-17 месяцев | Понимает простые инструкции, имитирует знакомые слова, понимает «нет», использует «мама», «дада» и еще несколько слов |
| 18 месяцев | Использует 10-20 слов, включая имена, начинает объединять 2 слова «все ушло», «пока, мама», использует слова, чтобы выразить свои желания «готово», «все готово» или «больше»; знает части тела |
| 2 года | Говорит предложения из 2-3 слов; имеет> 50 слов, спрашивает «что это?» и «где мое» словарный запас увеличивается; обозначает части тела, называет изображения в книге, образует множественное число, добавляя «s» |
| 2 ½ года | Дает имя; называет себя «я» вместо имени; объединяет существительные и глаголы; словарный запас составляет 450 слов; использует короткие предложения; соответствует 3-4 цветам, знает большое и маленькое; любит слышать одну и ту же историю |
| 3 года | Может рассказать историю; длина предложения 3-4 слова; словарный запас около 1000 слов; знает фамилию, название улицы, несколько детских стишков, может петь песни |
| 4 года | Длина предложения 4-5 слов; использует прошедшее время; определяет цвета, формы; задает много вопросов, таких как «почему?» и кто?» Может говорить о воображаемых условиях «Я надеюсь» Правильно использует следующие звуки: b, d, f, g, h, m, n, ng, t, w, y (как в «да») |
Если ваш ребенок не достигает этих показателей, поговорите со своим педиатром.Первым делом проверьте слух вашего ребенка. Даже если они кажутся хорошо слышат, дети являются экспертами в улавливании визуальных подсказок, чтобы справиться с ними. Важно вовремя выявить потерю слуха, чтобы лечение началось как можно раньше.
Советы по поддержке речи и языкового развития вашего ребенка
- Начните разговаривать со своим ребенком при рождении. Даже новорожденные получают пользу от слуха речи.
- Отвечайте на воркование и лепет вашего ребенка.
- Играйте с малышом в простые игры, такие как прятки и пирожные.
- Много разговаривайте с ребенком. Расскажите им, что вы делаете, когда делаете это.
- Читайте книги вслух. Попросите библиотекаря подобрать книги, соответствующие возрасту вашего ребенка. Если ваш ребенок теряет интерес к тексту, просто поговорите о картинках.
- Пойте своему ребенку и подарите ему музыку. Изучение новых песен помогает вашему ребенку выучить новые слова, а также использует навыки памяти, навыки слушания и выражения идей с помощью слов.
- Используйте жесты вместе со словами.
- Не пытайтесь заставить ребенка говорить.
- Расширьте то, что говорит ваш ребенок. (Например, если ваш ребенок говорит: «Элмо», вы можете сказать: «Ты хочешь Элмо!»)
- Опишите своему ребенку, что он делает, чувствует и слышит в течение дня.
- Слушайте своего ребенка. Смотрите на них, когда они с вами разговаривают. Дайте им время ответить. (Это похоже на вечность, но сосчитайте до 5 или даже до 10, прежде чем заполнить тишину).
- Поощряйте рассказывание историй и обмен информацией.
- Поиграйте с ребенком один на один и поговорите об игрушках и играх, в которые вы играете.
- Планируйте семейные поездки и экскурсии. Ваш новый опыт дает вам возможность поговорить о чем-то интересном до, во время и после прогулки.
- Посмотрите на семейные фотографии и поговорите о них.
- Задавайте ребенку много вопросов.
- Не критикуйте грамматические ошибки. Вместо этого просто моделируйте хорошую грамматику.
- Следуйте примеру своего ребенка, чтобы во время разговора заниматься тем, что вызывает у него интерес.
- Предложите вашему ребенку поиграть с детьми, чей язык немного лучше, чем у них.
Что вызывает проблемы с речью и языком?
- Речь и языковые расстройства, связанные с развитием, являются частой причиной проблем с речью / языком у детей. Эти нарушения обучения вызваны другой работой мозга. У вашего ребенка могут быть проблемы с воспроизведением речевых звуков, с использованием разговорной речи для общения или с пониманием того, что говорят другие люди. Проблемы с речью и языком часто являются самым ранним признаком неспособности к обучению.
- Потерю слуха часто упускают из виду, и ее легко идентифицировать.Если у вашего ребенка задержка речевой / языковой задержки, следует проверить его слух.
- Крайняя депривация окружающей среды может вызвать задержку речи. Если ребенком пренебрегают или оскорбляют, и он не слышит, как говорят другие, он не научится говорить.
- Недоношенность может привести ко многим видам задержек в развитии, включая проблемы с речью / языком.
- Расстройство обработки слуха описывает проблему с декодированием звуков речи. Эти дети могут поправиться с помощью речевой и языковой терапии.
- Неврологические проблемы, такие как церебральный паралич, мышечная дистрофия и черепно-мозговая травма, могут повлиять на мышцы, необходимые для речи.
- Аутизм влияет на общение. Проблемы с речью / языком / общением часто являются ранним признаком аутизма.
- Апраксия речи — это специфическое речевое расстройство, при котором ребенок испытывает трудности с установлением последовательности и выполнением речевых движений.
- Избирательный мутизм — это когда ребенок вообще не разговаривает в определенных ситуациях, часто в школе.
Как я могу определить, есть ли у моего ребенка языковые проблемы или он просто «поздно расцветает»?
Родителям может быть сложно определить, поздно ли расцветает ребенок, имеет ли он потерю слуха, расстройство экспрессивной речи или другую первопричину задержки речи. Квалифицированный специалист сможет помочь вам определить, есть ли у вашего ребенка задержка речи или языковые задержки. Чем раньше ваш ребенок получит помощь, тем лучше будет его прогресс. А если они окажутся поздно цветущими, дополнительное внимание к их речи никоим образом не повредит.
Лечение задержки речи и языка
Очень важно выявить проблемы с речью / языком на ранней стадии, чтобы ваш ребенок мог начать лечение. Лечение следует начинать как можно раньше. Исследования показывают, что дети много знают о языке задолго до того, как произносятся первые слова. Если вашему ребенку требуется лечение, оно должно быть индивидуальным и соответствовать его развитию. Лечебная бригада вашего ребенка может включать врача, аудиолога, логопеда, эрготерапевта и / или социального работника.
Невербальные способы общения с детьми
Дети, которые невербальны или плохо общаются из-за потери слуха, аутизма, апраксии или подобных проблем, могут использовать другие методы.