«Циники» за 7 минут. Краткое содержание романа Мариенгофа
В 1918 г. Владимир приносит своей возлюбленной Ольге букет астр. В это время любимым дарят в основном муку и пшено, и мешки, как трупы, лежат под кроватями из карельской березы. Подкрашивая губы золотым герленовским карандашиком, Ольга интересуется у своего ухажера, может ли случиться, что в Москве нельзя будет достать французской краски для губ. Она недоумевает: как же тогда жить?
Реклама:
В Столешниковом переулке разоряют кондитерские, на Кузнецком мосту обдирают вывески с «буржуйских» магазинов: в них теперь будут выдавать по карточкам махорку. Ольгины родители эмигрировали, посоветовав дочери выйти замуж за большевика, для того чтобы сохранить квартиру. Ольга удивляется странностям революции: вместо того чтобы поставить на Лобном месте гильотину, большевики запретили продажу мороженого… Деньги на жизнь она добывает, распродавая свои драгоценности.
Брат Ольги, девятнадцатилетний милый юноша Гога, уезжает на Дон, в белую армию.
Владимир когда-то приехал в Москву из Пензы. Теперь, в революцию, он живет тем, что продает редкие книги из своей бибилиотеки. Его старший брат Сергей — большевик. Он управляет водным транспортом (будучи археологом) и живет в «Метрополе». Обедает он двумя картофелинами, поджаренными на воображении повара. Владимир говорит брату, что счастливая любовь важнее социалистической революции.
Реклама:
Придя к Ольге, Владимир застает её лежащей на диване. На его встревоженные расспросы о самочувствии и предложение почитать ей вслух «Сатирикон» Петрония Ольга отвечает, что у нее случился запор, и просит подать ей клистир. Владимир больше не спрашивает себя, любит ли он Ольгу: он понимает, что любовь, которую не удушила резиновая кишка от клизмы, — бессмертна. Ночью он плачет от любви.
Революционная жизнь продолжается. В Вологде собрание коммунистов вынесло постановление о том, что необходимо уничтожить класс буржуазии и таким образом избавить мир от паразитов.
Владимир делает Ольге предложение, и она принимает его, объясняя, что вдвоем будет теплее спать зимой. Владимир переезжает к Ольге, оставив мебель на прежней квартире: домовый комитет запрещает ему взять с собой кровать, потому что по законам революции муж и жена должны спать в одной кровати. В первую ночь Ольга говорит ему, что выходила за него по расчету, а оказалось — по любви. Ночами Владимир бродит по улице, потеряв сон от счастья и от любви к Ольге. Он готов бить в колокола, чтобы весь город знал о таком величайшем событии, как его любовь.Реклама:
Ольга заявляет, что хочет работать на советскую власть. Владимир приводит её к брату Сергею. Поскольку выясняется, что Ольга ничего не умеет, Сергей устраивает её на ответственную должность. Ольга формирует агитационные поезда, у нее появляется личный секретарь товарищ Мамашев. Сергей часто приходит к Владимиру и Ольге: пьет чай, рассматривает фотографии белогвардейца Гоги. Брат Сергей, с его синими добрыми глазами, кажется Владимиру загадочным, как темная бутылка вина.
Однажды, придя с работы, Ольга мимоходом сообщает мужу, что изменила ему. Владимиру кажется, что его горло стало узкой переломившейся соломинкой. Однако он спокойно просит жену принять ванну.
Владимир хочет выброситься с седьмого этажа. Но, взглянув вниз, замечает, что упадет на кучу отбросов. Ему становится противно, и он отказывается от своего намерения. Брезгливость он унаследовал от бабки-староверки. Любовник Ольги — брат Владимира Сергей. Часто она отправляется к нему со службы, предупредив мужа, что сегодня ночует в «Метрополе». От горя Владимир пьет, потом сходится со своей прислугой Марфушей.
Реклама:
Сергей дает Владимиру записку к Луначарскому, по которой его берут обратно в приват-доценты. Сам же Сергей в собственном салон-вагоне из бывшего царского поезда уезжает на фронт. Ольга с Владимиром покупают ему теплые носки на Сухаревке. В России свирепствует голод, в деревнях учащаются случаи каннибализма. В Москве — нэп. Из письма Сергея Ольга узнает о том, что он расстрелял её брата Гогу. Вскоре Сергей возвращается с фронта из-за контузии.
Ольга заводит себе нового любовника — богатого нэпмана Илью Петровича Докучаева, бывшего крестьянина деревни Тырковка. Ей представляется интересным отдаться ему за пятнадцать тысяч долларов, которые она, впрочем, относит в комитет помощи голодающим. В 1917 г. Докучаев спекулировал продуктами, бриллиантами, мануфактурой, наркотиками. Теперь он арендатор текстильной фабрики, поставщик Красной Армии, биржевик, владелец нескольких роскошных магазинов в Москве. Илью Петровича «довольно интересует голод» как необычная коммерческая перспектива. Его постоянно беременная жена живет в деревне. Когда она приезжает, Докучаев бьет её.
Реклама:
Став любовницей Докучаева, Ольга ведет роскошную жизнь. Она тратит деньги, которые дает ей Докучаев, не откладывая на «черный день». Владимир остается её мужем, а Сергей — любовником. Однажды Докучаев хвастается Владимиру удачно проведенной торговой махинацией. Владимир рассказывает об этом Сергею, тот сообщает «куда следует». Докучаев арестован. Выслушав известие о его аресте, Ольга продолжает лакомиться любимыми конфетами «пьяная вишня», подаренными Докучаевым.
Сергея исключают из партии. Ольга не хочет с ним видеться. Писем Докучаева из лагеря она не читает. Ночами она молча лежит на диване и курит. Случайно зашедший в гости друг и коллега Владимира говорит: «Все своими словами называете… нутро наружу… и прочая всякая размерзятина наружу… того гляди, голые задницы покажете — а холодина! И грусть…» Ольга говорит Владимиру, что она тщеславна и что ей хочется хоть во что-нибудь верить. Глядя в Ольгины пустые и грустные глаза, Владимир вспоминает рассказ об одном матером бандите. На вопрос, за что он сидит, тот ответил: за то, что неверно понял революцию. Владимир понимает, что его любовь к Ольге страшнее, чем безумие. Он начинает думать о смерти Ольги и пугается своих мыслей.
Реклама:
Однажды Ольга звонит Владимиру в вуз, где он работает, и сообщает, что через пять минут стреляется. Обозлившись, он желает ей счастливого пути, а через минуту мчится на извозчике по Москве, умоляя время остановиться и обвиняя себя в том, что фиглярством погубил любовь. Вбежав в квартиру, Владимир застает Ольгу в постели. Она ест конфеты, рядом с браунингом лежит коробка с «пьяной вишней». Ольга улыбается, Владимир вздыхает с облегчением, но тут же видит, что постель пропитана кровью. Пуля застряла у Ольги в позвоночнике. Операцию делают без хлороформа. Последние слова Ольги, которые слышит Владимир: «Мне просто немножко противно лежать с ненамазанными губами…»
Ольга скончалась, а на земле как будто ничего и не случилось.
Пересказала Т. А. Сотникова. Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Русская литература XX века / Ред. и сост. В. И. Новиков. — М. : Олимп : ACT, 1997. — 896 с.
Совестливые циники и бессовестные идеалисты
Совестливые циники и бессовестные идеалисты
mikhail_epstein
2/6/09 08:14 pm
Есть два противоположных человеческих типа: бессовестный циник и совестливый идеалист. Суть их вполне уясняется из этих названий, к которым и прибавить-то нечего.
Но есть гораздо более интересные, промежуточные типы: совестливый циник и бессовестный идеалист, и о них стоит сказать подробнее. Совестливый циник – конечно, прежде всего циник. Действительность он знает нагой, без прикрас, и ни одна ее исподняя сторона, дешевка, наглянка, подлянка, нахрап, подкуп, все это мерзкое месиво интересов, жадностей, подлогов, подстав, всех этих под, и над, и сбоку, и поперек, и наперечет, — все это от него не увернется, он сам такой. Он хватает жизнь за мягкие места и жестко вбивает ей под самый дых. Но при этом его часто воротит, даже от самого себя.
И он думает, что когда-нибудь, перед Богом или перед смертью, в какой-нибудь исповеди, или главном романе, или бесстыдно-обнаженных мемуарах, он сам с собой разберется. («Дневники» Юрия Нагибина — глубокая иллюстрация этого цинично-совестливого типа). Он копит счет к себе и к своим дружкам, подельникам по циничному делу вонюче-мерзко-сладостной жизни.
Это – совестливый циник. Он не сделает другому хуже того, что нужно, чтобы ему самому было хорошо. Есть у него пределы, которых он никогда не переступит, святая мать, или святое ремесло, какое-то резкое пятнышко света, неприкосновенный запас добра во всей этой растленной всекупле и всеебле. Чем глубже он во все это зловоние погружается, тем сильнее что-то его оттуда выталкивает, и бывает, что к старости или на каком-то пределе сил, как проявление высшей слабости, — таки вытолкнет, поднимет над самим собой, и он что-то такое вымолвит, выдохнет, просветлеет и умрет.
А бывают и бессовестные идеалисты. Человек свято верует в высшие принципы, и не только верует, но по ним живет и под них все подминает – и себя, и других. Ему не до частностей, главное, чтобы у вещей была правильная мера. Он живет, не провисая, ходит по жизни как по туго натянутой струне. Идеал настолько его держит на высоте морального духа, что отчасти или даже вполне заменяет ему совесть. Совесть – вещь тонкая, даже непонятно, из чего она состоит и на чем держится. Где тонко, там и рвется, и совесть – это и есть состояние рвущейся тонкости. Совесть может работать против цинизма и растления. Но может работать и против идеализма, если он лишен теплоты и сцепки с реальными, слабыми, страдающими людьми, если он слишком отвлеченен и надменен в своей чистоте.
Собственно, две эти фигуры, совестливый циник и бессовестный идеалист, и составляют важнейший личностный контраст и нравственную коллизию в Евангелии. Конечно, там есть бессовестные циники, вроде Иуды, и совестливые идеалисты, прежде всего Тот, кого Иуда предает. Но тонкая морально-психологическая интрига, интерес сюжета разворачивается между теми, кого можно назвать мытарями и фарисеями: закоренелыми грешниками, которые иногда вздыхают и бьют себя в грудь, и закоренелыми праведниками, которые знают, как надо, и делают то, что надо, не мучаясь угрызениями совести, потому что совесть им заменяют идеал, вера, закон, догмат, «человек для субботы».
Иногда мне кажется, что я недостаточно циник, и именно поэтому мне не хватает совести. Совесть, конечно, не рождается из цинизма как такового, но «здоровый» цинизм, приближаясь к здравому смыслу, может выбить из человека тот идеализм, который мешает его душе вздохнуть в полной мере, расслабиться, почувствовать правоту частностей, мелочей, безыдейных существований. В этом случае цинизм освобождает в душе человека то место, которое должно принадлежать совести. Хотя, конечно, цинизм хорош только лишь подсобно, как «клин против клина», в тех случаях, когда идеализм очень уж заклинит человека и превратит его в Стража Порядка, или Революции, или Будущего. .. Но сам по себе цинизм так же бессовестен, как идеализм, и поэтому вполне возможно превращение одного в другое прямо и непосредственно, минуя совесть. Идеалисты революции становятся циниками новой империи, ленинцы – сталинцами, и т.д. Великий Инквизитор у Достоевского — пример сочетания Сверхидеалиста и Сверхциника в одном лице. Он был идеалистом христианства, потом стал циником инквизиции. И только раз в нем дрогнула живая совесть – когда он, сделав исключение для единственного, отпускает узника-Христа.
Иногда цинизм помогает совести выстоять против идеализма, а иногда идеализм отстаивает совесть против цинизма. Один и тот же человек может переходить от идеализма к цинизму и обратно – чувствуя, что эти крайности ему даны для расшевеления самого живого себе, напряжения между верой и безверием. Может быть, идеализм и цинизм вообще суть только средства для совести оставаться живой, не довольствуясь ни принципами, ни отсутствием таковых.
В революции такой круговорот идеализма и цинизма происходит постоянно. Сталин был бессовестный циник, а Ленин — бессовестный идеалист (видимо, таковым оставался и Троцкий, потому и не ужился со сталинскими циниками, хотя бессовестными были все). Для контраста укажем на двух философов: В. Розанов — совестливый циник, а Вл. Соловьев — совестливый идеалист. Идеалисты и циники бывают среди и политиков, и философов, но философия все-таки совестливая дисциплина, в отличие от политики.
Расположим их просто для наглядности в условной схеме.
1. Сталин: бессовестный цинизм
2. Ленин: бессовестный идеализм
3. Розанов: совестливый цинизм
4. Соловьев: совестливый идеализм
Tags: conscience, cynicism, ethics, idealism, morality, typology
Этимология, происхождение и значение cynic by etymonline
Реклама
1550-е гг., «одна из древних философских сект, основанная Антисфеном», от латинизированной формы греческого kynikos «последователь Антисфена», буквально «похожий на собаку», от kyōn (родительный падеж kynos) «собака» (от корня PIE * kwon- «собака»).
Предположительно, это имя является отсылкой к грубости жизни и насмешливой угрюмости философов, а популярная ассоциация даже в древние времена была «собачьей» (у Лукиана есть kyniskos «небольшой циник», буквально «щенок»).
Но более вероятно, что оно происходит от Киносарга «Серый Пес», названия гимназии за пределами древних Афин (для тех, кто не был чистым афинянином), где преподавал Антисфен (ученик Сократа). Диоген был самым известным. Значение «насмешливый саркастический человек» восходит к 1590-м годам. Как прилагательное 1630-х гг.
[Диоген] изучал философию у Антисфена, жесткого типа, который ненавидел студентов, делал упор на самопознание, дисциплину и сдержанность и выступал в спортзале под названием «Серебряная гончая» в старом садовом районе за городом. Он был открыт для иностранцев и низших классов, а значит, и для Диогена. Остроумие того времени пошутило над его названием, назвав его членов бродячими собаками, следовательно, циниками (собачьими), ярлык, который Диоген превратил в буквальный факт, живущий со стаей бездомных собак, бездомный, за исключением корыта, в котором он спал. Он был афинянином Торо. [Гай Дэвенпорт, «Семь греков»]
Обновлен 26 июля 2019 г.
Реклама
Реклама
Словах.
cynosure
Cynthia
- A
- B
- C
- D
- E
- F
- G
- H
- I
- J
- K
- L
- M
- N
- O
- P
- Q
- R
- S
- T
- U
- V
- W
- X
- Y
- Z
ᐅ Философия цинизма | Этика Философия, История Философия
youtube.com/embed/ohrQCzZsgIw?rel=0″ frameborder=»0″ gesture=»media» allow=»encrypted-media» allowfullscreen=»»>Цинизм — личная позиция, выражающая демонстративное пренебрежение принятыми нормами и традициями, мешающими решению прагматических задач и малопригодных в практическом отношении.
Происхождение термина «цинизм» связано с древнегреческой философской школой цинизма (от др.-греч. cyon – собака), сложившейся к концу V – началу IV в. до н.э. Представители цинизма отвергали важность денег, власти, почестей и других человеческих ценностей. Нравственным идеалом киников был естественный образ жизни, аскетизм и личная добродетель.
Практическая направленность цинизма, выражавшаяся в пропагандистских эпатажных и эксцентричных выходках, привлекала внимание к самому акту социального вызова. Первоначальное философское содержание не всегда было в поле зрения. К V веку нашей эры цинизм уже ассоциировался с определенной линией поведения, пренебрежением к общепринятым взглядам и общественным нормам. В XIX веке негативистские аспекты цинической философии послужили основой для формирования понятия «цинизм» в значении скептического отношения к этическим и социальным ценностям.
Однако трезвый циничный взгляд на современный мир интеллектуальных химер подтвердил свою эффективность. И хотя наше видение ближе к Платону в трактовке Августина, чем к Диогену, мы выразили его под простым и устоявшимся заголовком — «Киник». Однако социальные и культурные интенции, как и стиль изложения, достаточно «циничны». Характерный для «Циника» лаконизм и афористичность, центробежное развертывание понятия в разрозненных текстах провоцируют попытки упростить или исказить трактовку отдельных идей. Это побудило нас изложить достоверные объяснения в виде визуального осмотра.
Цинизм определение
Исходным пунктом цинизма является рационализированная схема существования человека, исходя из которой, ему предлагается действовать в направлении прагматических целей посредством имеющегося здравого смысла. Мир трактуется как формализованная интеллектуально-этическая проблема с заданными параметрами, условиями и ресурсами. Имманентная цель человека (добро) и средства (разум) определяют направление поиска оптимальной этической модели поведения в той или иной ситуации. Начиная с логического и эмпирического выявления рационального устройства мира, нарратив «Циник» продвигается от опровержения искусственных явлений массовой психики к анализу метафизических предпосылок нереляционной этики. Результатом поиска является признание высшей прагматической достоверности трансцендентальных нравственных аксиом Священного Писания, к которым прилагается некое «наставление», герменевтический ключ. В этот момент цинизм выходит из замкнутого круга субъективного негативизма киников и продвигается к восприятию положительных «подлинных ценностей». Для практических целей.
Итак, цинизм – это философская парадигма, обосновывающая приоритет метафизических нравственных ценностей над реляционными смысловыми системами человеческой культуры.
Онтология цинизма
Цинизм не пытается истолковать природу мира, ограничиваясь констатацией доказательств его существования. При этом подчеркивается рациональная природа мира, что подтверждается его невоспроизводимой организацией и логической упорядоченностью: «Человеческий разум лишь отражает упорядоченность внешнего мира». Это необходимое условие для вывода о существовании разумного назначения человека и аподиктической этики.
Эпистемология
Эпистемология цинизма агностична: «Человек не может понять смысла мира, потому что мир создан не человеком и не для него». Но, констатируя непознаваемость мира в трансцендентальном смысле, цинизм настаивает на его адекватном познании в мере, достаточной для прагматической реализации этических норм. При этом ценность вневременной ноуменальной реальности, противопоставляющей ложным субъективным ценностям человеческой культуры ценность: «Люди не способны создавать реальные ценности и смыслы, потому что они не могут создавать саму реальность, а только существуют в Это. » Человек может только принять настоящие ценности или придумать свои». Во всей системе цинизма наблюдается дихотомия объективной метафизической реальности и субъективных рациональных построений. Опираясь на пролегомены трансцендентальной эстетики, цинизм утверждает, что индивидуальная картина мира определяется изначальным нравственным выбором субъекта «Цивилизация порока».
Этика
При логической аргументации, аналогичной известной «пари Паскаля», цинизм делает вывод, что в контексте разумной вероятности бесконечного возмездия за зло здравый смысл не дает альтернативы соблюдению библейских норм. Мораль может иметь чисто метафизическую природу и теряет всякий смысл вне контекста неотвратимости наказания, основанного на силе, не ограниченной временем и пространством. Отрицается произвольно сформулированная людьми ценность нравственности. Суть человеческой жизни проявляется в свободе, которая ограничена лишь 10 ветхозаветными заповедями: «Исчерпывающий перечень запретов наряду с разрешительным методом регулирования позволяет выявить еще одну ключевую ценность, которая читается между строк Декалога. ». Одиннадцатая ценность – свобода Каждый имеет право делать все, что не предусмотрено десятью запретами «Аксиологии свободы». Но лучшая модель поведения должна учитывать судьбу человека, воплощенную в его природе.
Антропология
Согласно цинизму человечество неоднородно по своему составу и делится на три принципиально различных онтологических вида. «Настоящий человек» имеет высшую степень идеальности, сочетающую в себе пять элементов человечества: форму, интеллект, этику, эстетику и дух. Отсутствие всех или некоторых элементов человечества свидетельствует о принадлежности индивидуума к двум другим видам. В исторической перспективе соотношение между видами меняется за счет естественного уменьшения количества «настоящих людей», что влечет за собой деградацию и доминирование фиктивных ценностных систем и дегуманизированных форм поведения «Теория деградации» в обществе. Разработанная цинизмом «теория случайности» описывает механизм проявления духовного содержания современных индивидов в артефактах материальной и духовной культуры «Цивилизация порока». Искусственные ценностно-смысловые системы, созданные в рамках человеческой культуры, рассматриваются как цинизм ложных, которым противопоставляются «подлинные ценности». С этой позиции цинизм выражает крайнее неприятие современных социальных установок и институтов: науки, образования, государства, закона «Химеры государства».
Кино-философская школа Древней Греции
Основоположником школы циников (киников) был философ Антисфен, родившийся в 444 г. до н.э. в семье афинского и фракийского раба. Увлеченный своей философией, он был сначала учеником Горгия, затем Сократа, а позже основал свою философскую школу. Беседы со своими учениками он проводил в гимназии Киносарг (в переводе с греческого — белая собака). Именно от этого слова произошло название его последователей-циников, позже трансформировавшихся в циников.
Антисфен называл себя «бездарным псом». Его последователи носили короткий плащ, облаченные в голое тело, нищенскую сумку и посох. В основе его философии лежал девиз: «Жить согласно природе». В контексте этого все богатство цивилизации рассматривалось как противоречащее природе. Поэтому, по их мнению, счастье – это возвращение в мир природы. Философские идеи Антисфена продолжил его ученик, знаменитый Диоген Синопский (400-323 гг. до н. э.).
Для характеристики этой личности приведем пример: в конце своих дней он случайно встретился с Александром Македонским, который предложил ему исполнить любое его желание, на что философ попросил царя не загораживать солнце от его. Услышав такой ответ, генерал воскликнул: «Если бы я не был Александром, я хотел бы быть Диогеном!»
Взгляды философа с каждым годом становились все более причудливыми и провокационными: Диоген стал ходить почти голым, отсылая естественные нужды на глазах у всех, пить воду из луж, есть сырое мясо. Местом его обитания является большая глиняная амфора, вошедшая в историю как «Диогеновая бочка». Острый ум Диогена в сочетании с экстравагантным поведением привлекали к нему тысячи людей. Его идеи были особенно популярны среди «золотой» молодежи того времени. Окруженные с детства роскошью, но не находящие удовлетворения в духовных потребностях, молодые люди из аристократических семей увлекались идеями циников, которые, как им казалось, делали их свободными.
Общеизвестно, что именно эти причины стали основополагающими в возникновении движения хиппи, ведущими представителями которого были дети семей Европы и Америки. Постепенно учение циников превратилось в настоящий цинизм, где даже смерть близких людей воспринималась как неважное событие. Ведя бродячий образ жизни, циники жили за счет общества, вообще ничего не делая и считая всех остальных намного ниже себя. Однако последователи этого учения не находили удовлетворения и счастья в единении с природой. Чувство неудовлетворенности, а иногда и полной депрессии наполняло жизнь этих людей. Видимо, этим и объясняется, почему современные «хиппи», проведя в таком состоянии несколько лет, вернулись в общество, заняв места родителей в управлении заводами, фабриками, банками. Они возвращаются к жизни, против которой еще недавно протестовали, а потом их дети повторили их жизненный путь, безуспешно пытаясь избавиться от грубого материализма в жизни, найти что-то светлое, духовное. Говорят, Диоген мог часами бродить днем по городу с зажженным фонарем и отвечать на вопросы удивленных горожан: «Ищу человека». Пытаясь найти человека, Диоген и его последователи не видели Бога, для поиска которого не нужно было зажигать фонарь или долго умничать.
Школа циников вскоре прекратила свое существование, но ее идеи, как видим, сохранились до наших дней, порождая ту же пустоту, неудовлетворенность, разочарование в жизни.
Цинизм и конец философии
Как известно, все ведущие философские позиции наметились к IV в. Со времени распространения Священного Писания поиски истины потеряли свою актуальность. Поскольку дальнейшее познание могло осуществляться в рамках экзегезы, в средние века активность философского поиска угасла. Но в Новое время человечество отвергло найденный смысл и столкнулось с необходимостью изобретения альтернативы. Это была философия, которая вместо истины и добродетели создала лабиринт фальсифицируемости и плюрализма. А как же цинизм? Цинизм говорит.