Экономические конфликты примеры: Экономические конфликты | BookOnLime

Торговый конфликт между США и Китаем начал сказываться на других странах

Зрители «Игры престолов» в Китае оказались заложниками торгового противостояния с США / HBO

Негативные последствия от противостояния двух крупнейших экономик начали сказываться на рынках и компаниях по всему миру.

Корпоративные инвестиции в Японии сократились в I квартале на 1,2%, а частное потребление – на 0,3% в годовом исчислении. Хотя ВВП все-таки вырос на 2,1%, сообщила в понедельник статистическая служба. Несмотря на проблемы в экспортном и производственном секторах, падение капиталовложения сейчас оказалось не таким значительным, как ожидалось, поэтому можно ждать ухудшения в будущем, полагает Мари Ивасита, экономист Daiwa Securities. «Настроения в японских компаниях, особенно производственных, а также среди потребителей становятся более осторожными из-за замедления зарубежных экономик, прежде всего китайской», – сказал The Wall Street Journal представитель правительства.

Операционная прибыль Panasonic, имеющей заводы в Китае, могла бы быть на $365 млн больше в I квартале, если бы не торговый конфликт, заявил недавно финансовый директор Хироказу Умеда. «И мы не можем в полной мере оценить, какое влияние он окажет на нас через наших клиентов», – добавил он.

Противостояние США и Китая длится уже более года, но еще недавно казалось, что они близки к заключению торгового соглашения. Однако полторы недели назад Вашингтон неожиданно повысил с 10 до 25% пошлины на импорт товаров на $200 млрд, а Пекин – на $60 млрд.

Ожидание проблем в Китае начало сказываться на валютах стран, для которых он является крупным импортером. Примерно четверть экспорта Южной Кореи идет в Китай, и курс воны снизился до самого низкого уровня за два с лишним года.

Австралийский доллар за год упал на 10% почти до минимумов 2009 г. на опасениях, что пошлины США ударят по экономике Китая, куда Австралия направляет четверть своего экспорта. Это, в частности, сырьевые товары, цены на которые во многом формируются благодаря китайскому спросу.

Около четверти спроса на серебро обеспечивают производители электроники, а США и Китай – одни из крупнейших потребителей металла для промышленных целей, указывает Карстен Менке из банка Julius Baer. Но США на прошлой неделе запретили американским компаниям использовать продукцию Huawei (китайская компания – один из крупнейших производителей телекоммуникационного оборудования в мире) и продавать ей компоненты.

С конца февраля цены на серебро опустились более чем на 10%, упав в пятницу ниже $14,5 за тройскую унцию.

По словам финансового директора BMW Николаса Петера, ущерб от торгового конфликта для компании превысил $100 млн во второй половине 2018 г., а повышение пошлин может нанести примерно такой же урон. Поэтому BMW, специально открывшая в Китае завод для производства кроссовера X3, думает выпускать там и другие модели, чтобы не экспортировать их из США.

Проблемы ощущаются и в самих странах конфликта. Их фондовые рынки сильно выросли за первые четыре месяца на ожиданиях заключения торгового соглашения, а также благодаря устойчивому росту их экономик. Но хотя прибыли американских компаний в I квартале оказались выше ожиданий (консенсус-прогноз по росту прибыли на акцию составляет 2,5% по сравнению с аналогичным периодом годом ранее, тогда как перед началом публикаций квартальных отчетов он был -4%, отмечает Julius Baer), оптимизм не перевесил осторожность. Капиталовложения у 356 раскрывших информацию компаний из индекса S&P 500 выросли лишь на 3% против I квартала 2018 г., когда рост составил 20,5% (минимум в прошлом году был в IV квартале – рост на 12%).

«Подобные торговые противоречия всякий раз вносят долю консерватизма во все наши планы по капиталовложениям», – заявил в конце апреля гендиректор Caterpillar Джим Амплби.

Стагнация инвестиций позволяет предположить, что экономика может замедлиться в ближайшие кварталы. Хотя сейчас она растет достаточно быстро, чтобы пережить торговое противостояние, главный экономист PGIM Fixed Income и бывший высокопоставленный сотрудник министерства финансов Натан Шитс видит «существенные риски замедления». Он разделяет опасения многих аналитиков, что обострение противоречий между США и Китаем может подорвать уверенность бизнеса, потребителей и финансовых рынков.

Конфликт, похоже, затронул и поп-культуру.

Культурная война

Китай уже использовал культуру во время конфликтов с другими государствами, отмечает WSJ. Как утверждают южнокорейские поп-звезды, их выступления в Китае были отменены, когда два года назад Корея согласилась разместить на своей территории американскую систему противовоздушной обороны. Пекин отрицает эти обвинения. А на прошлой неделе телеканал CCTV-6 неожиданно изменил программу передач и поставил в прайм-тайм фильмы про победы китайских и северокорейских войск в сражениях с американцами в Корейской войне. Целью было показать, что китайский народ «не боится сильных противников и умеет храбро сражаться», написал CCTV-6 в соцсетях.

В выходные миллионы поклонников «Игры престолов» по всему миру посмотрели последний эпизод сериала, созданного американским каналом HBO. Но не в Китае, пишет WSJ, где пользователи онлайн-платформы Tencent Video, имеющей эксклюзивные права на показ контента HBO в стране, увидели уведомление о проблемах с передачей сигнала. Фанаты сериала даже потребовали вернуть им деньги за подписку.

Представитель HBO заявил, что Китай запретил Tencent показывать финал саги из-за торгового конфликта с США. Представитель Tencent сослался на пост компании в соцсети Weibo, где она пообещала показать серию позднее.

Если причиной действительно стал торговый конфликт, «это хороший способ оказать дополнительное давление, а не просто вводить пошлины по принципу зуб за зуб», считает управляющий директор Marbridge Consulting Марк Наткин (цитата по WSJ): «Это показывает, что Китай может закрыть свой рынок для таких нематериальных активов, как фильмы и телевизионный контент».

Экономические конфликты. Практикум по конфликтологии

Экономические конфликты

Экономические конфликты возникают между субъектами социального взаимодействия на основе столкновения экономических интересов.

Экономические конфликты – это противоборство субъектов социального взаимодействия (наций, государств, классов и т. д.) на основе противоположных экономических интересов, обусловленных положением и ролью в системе общественных отношений (отношений собственности, власти, права и т. д.).

Понятие экономического конфликта означает не что иное, как борьбу различных общественных сил за влияние в сфере экономики: борьбу за экономические ресурсы, рынки сбыта, приоритет в производстве товаров и т.  д. Главным фактором, определяющим экономические конфликты, является отношение собственности, которое в той или иной форме находит свое воплощение в субъектах социального взаимодействия.

Основными субъектами экономических конфликтов являются государства, экономические союзы, крупные финансовые объединения, монополии и т. д.

Экономические конфликты могут проявляться на макроэкономическом и микроэкономическом уровнях и вовлекать в свои орбиты тысячи и миллионы людей, политические партии и государства.

Экономические конфликты отличаются и по формам своего проявления. Такими формами могут быть: конкуренция, экономическая блокада, эмбарго, забастовка и др.

Управление экономическими конфликтами предполагает все виды деятельности, связанные с прогнозированием, предупреждением и разрешением конфликтов. В зависимости от характера конфликта этот процесс может осуществляться на различном уровне: межгосударственном, государственном, региональном и местном. Особое место в управлении экономическими конфликтами принадлежит государству, а также различным международным экономическим организациям.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

4.2.3. Политические и экономические факторы

4.2.3. Политические и экономические факторы Мы живем в эпоху глобализации, и изменения политической и экономической обстановки не только в собственной стране, но и в других странах могут приводить к стрессам. Резкие изменения политического курса, такие как революции и

Экономические установки российских школьников

Экономические установки российских школьников Экономическая социализация у детей в переходный период происходит быстрее и безболезненнее, чем у взрослых. Однако каналы, через которые транслируется информация, практически не поддаются контролю.

Какие взгляды

2.7. БЛЕФ В ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВЕ И БИЗНЕСЕ. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

2.7. БЛЕФ В ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВЕ И БИЗНЕСЕ. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ 2.7.1. ПРИЕМЫ ОБМАНА В ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВЕ Бизнесмен начинает блефовать уже в своей рекламе, завлекая все большее количество клиентов (см. Реклама).Затем начинается заблуждение клиента в процессе

Конфликты в духовной сфере общества (духовные конфликты)

Конфликты в духовной сфере общества (духовные конфликты) Конфликты в духовной сфере общества возникают на основе противоречий, складывающихся в процессе производства, распределения и потребления духовных ценностей. Такие конфликты охватывают сферу общественного

Иллюзионизм и обман в предпринимательстве и бизнесе. Экономические преступления

Иллюзионизм и обман в предпринимательстве и бизнесе.

Экономические преступления ПРИЕМЫ ОБМАНА В ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВЕБизнесмен начинает блефовать уже в своей рекламе, завлекая все большее количество клиентов (см.»Реклама»).Затем начинается заблуждение клиента в

Глава Х. МЕТЕОРОЛОГИЧЕСКИЕ, ЭТНИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ВЛИЯНИЯ

Глава Х. МЕТЕОРОЛОГИЧЕСКИЕ, ЭТНИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ВЛИЯНИЯ Роль, которую в деятельности анархистов играют органические и индивидуальные причины, не должна закрывать от нас влияния и других причин, более общих и внешних. Изучая топографию и хронологию восстаний в

«НОВОЕ БАБСТВО» И ЕГО СОЦИАЛЬНЫЕ, ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ КОРНИ

«НОВОЕ БАБСТВО» И ЕГО СОЦИАЛЬНЫЕ, ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ КОРНИ Демократия восторжествовала — и теперь быть личностью стало ещё труднее, чем раньше. Томас Стернз Элиот Выше неоднократно было заявлено, что женщины не испортились, что они во все времена одни и те

Экономические модели

Экономические модели Каким образом люди анализируют возможные варианты и принимают решения? В свое время психологи верили в модель, которая называлась «экономный человек». Согласно этой модели, люди используют всю доступную информацию, разумно и точно ее взвешивают и

Социально-экономические конфликты

Понятие и общая характеристика социально-экономических конфликтов

Определение 1

Социально-экономические конфликты – это разновидность социальных конфликтов, которые отличает наличие особого предмета – они возникают в связи и по поводу обладания материальными средствами жизнеобеспечения социальных субъектов, по поводу вопросов обладания, использования и перераспределение природных ресурсов и полезных ископаемых, а также стоимости цен на товары и услуги, обуславливающие доступность материальных благ для широких слоев населения.

В современных развитых странах с господствующей рыночной экономикой основными источниками социально-политических конфликтов становятся противоречия между различными группами субъектов предпринимательской деятельности (например, мелкими и средними предпринимателями) с одной стороны и государственно-властными структурами и институтами (например, контрольно-надзорными, фискальными, таможенными органами) – с другой.

Так, например, в настоящее время в числе причин наиболее деструктивных социально-экономических конфликтов признаются высокий уровень коррупции, необоснованное расширение государственно-властных требований и ограничений, предъявляемых к субъектам предпринимательской деятельности, неоднозначность нормативно-правового регулирования соответствующей деятельности, и т.д.

При этом анализ специальной литературы позволяет сделать вывод, что в конечном итоге природа социально-экономических конфликтов кроется в противоположности экономических интересов в основу которых выступают экономические блага различных социальных субъектов – индивидов, общностей и институтов.

В этой связи, предпосылкой возникновения социально-экономического конфликта является именно существование определенных экономических интересов, особенности которых вытекают из типа общественной формации (экономической, политической или смешанной) – то есть основы современного устройства конкретного общества на определенном историческом этапе.

Социально-экономические конфликты в условиях плановой экономики

Как было отмечено выше, в зависимости от преобладающей основы социального устройства – политической или экономической сферы, которым соответственно присущи административная (плановая) или рыночная экономическая система, различается специфика и сущность социально-экономических конфликтов, возникающих в соответствующем обществе.

Так, в политических обществах основой социального устройства выступает государство, которое соответствующим образом оказывает ключевое влияние как на экономическую, так и на идеологическую сферы общества. В настоящее время, примерами обозначенных государств выступают Северная Корея и Куба, ранее к их числу также относился Советский Союз.

В таких государствах социально-экономические конфликты возникают преимущественно между государством с одной стороны и обществом, отраслями промышленности или отдельными предприятиями – с другой. В основе соответствующих конфликтов находятся требования, предъявляемые планирующими органами государственной власти, не всегда исполнимые со стороны промышленности.

В обратную сторону конфликт обращен от граждан и предприятий в виде претензий о несоответствия интересов обозначенных субъектов и интересов государства и партии, стремящихся политическим образом урегулировать сферу хозяйствования.

При этом необходимо учитывать, что как причина, так и способы разрешения социально-экономических конфликтов кроются в политической составляющей – именно в результате принятия государственно-властных решений осуществляются мероприятия, направленные на снятие социальной напряженности, путем повышения заработной платы, корректировки плановых показателей экономики, в сторону их смягчения для целей реальной исполнимости, и т. д.

Иными словами, в отличие от социально-экономических конфликтов, складывающихся в условиях демократических обществ, в условиях плановой экономики главным регулятором общественных отношений и вытекающих из них социально-экономических противоречий выступает не закон, а политическая власть и идеология.

Социально-экономические конфликты в условиях рыночной экономики

В современных развитых странах основу социального устройства составляет рыночная экономика, предопределяющая и форму государственного устройства и направления идеологического развития. Особенности социально-экономических конфликтов, возникающих в таких обществах, заключаются в их субъектном составе и содержании.

Так, рассматриваемые конфликты в государствах с преобладающей экономической формацией возникают либо между государством и субъектами предпринимательской деятельности, либо между отдельными предпринимателями и организациями с одной стороны, и гражданами (как работниками, так и потребителями конечной продукции) – с другой.

Механизмы возникновения и разрешения обозначенных конфликтов вытекают из особенностей функционирования рыночной экономики – в результате спроса и предложения на отдельные товары и услуги существует ситуация экономического процветания одних предприятий и банкротство других, не отвечающих требованиям и запросам как своих потребителей, так и сотрудников.

При этом для рыночных стран характерно реальное верховенство права, воплощение принципов демократии и либерализма, что выражается в свободе труда и экономической деятельности.

Таким образом, в условиях рынка разнообразные социально-экономические конфликты, складывающиеся в обществе, разрешаются не путем директивных указаний «сверху», а путем переговоров, проявлений публичного несогласия граждан (забастовки, демонстрации), что в результате приводит к достижению определенного компромисса между гражданами, работодателями, профсоюзами и субъектами предпринимательской деятельности.

Социально-экономические конфликты

Социально-экономические конфликты возникают между социальными субъектами из-за противоположных экономических интересов, предметом которых являются экономические блага. Социальными субъектами, как уже отмечалось, выступают социальные общности (классы, страты, группы), социальные институты (предприятия, государственные органы и т.п.), общества, народы, цивилизации и т.п. Предметом экономических интересов являются экономические блага: капиталы, акции, валюта, золото, деньги и т.п. Таким образом, важнейшая предпосылка социально-экономического конфликта – наличие определенных экономических интересов, предметных условий, а также соответствующей формации общества (экономической, политической, смешанной).

Политическое общество

В политических обществах (обществах с политической формацией) базисом выступает государство. Оно оказывает решающее влияние и на экономику, и на идеологию, входящих в формационную структуру. В политических обществах (СССР, КНДР, Куба и др.) социально-экономические конфликты возникают между государством и народом, отраслями производства, отдельными предприятиями (промышленными, сельскохозяйственными, научными, образовательными). Эти конфликты начинаются с требований, предъявляемых планирующим органам.

Конфликт носит характер обоснования своих претензий, их соответствия интересам правящей идеологии, государства, партии, использования личного политического влияния для «выбивания» экономических благ (фондов) для себя, путем включения их в государственные планы.

Разрешение такого экономического конфликта происходит в результате решения, например, Политбюро и Госплана, т.е. является Политическим и по органу, который его осуществляет, и по целям, из которых исходят (победа над капитализмом, военная мощь страны). В силу этого населению выделяется в форме зарплаты и общественных фондов потребления (образование, медицина, отдых, пенсии и т.п.) относительно равная и незначительная часть произведенных благ.

Право играет в политических обществах весьма незначительную роль: главным регулятором общественных отношений, в том числе и экономических конфликтов, является политическая власть и «правда».

В политических обществах воплощен принцип социального равенства в относительной бедности и бесправии, средством реализации которого и является централизованное государственное планирование.

Экономическое общество

В экономических обществах (господствует экономическая формация) базисом выступает экономика, которая определяет и форму государства, и форму идеологии. В таких обществах (США, Германия, Япония и др.) экономические конфликты возникают между государством и капиталистами (предпринимателями), между отдельными предпринимателями (и фирмами), между капиталистами и народом.

Формой проявления и разрешения конфликтов в таких обществах является экономический рынок (товаров, капиталов, рабочей силы, финансов). В результате предложения и спроса тех или иных товаров одни предприятия процветают, а другие разоряются. Это и называется конкуренцией. Общественные фонды потребления там либо отсутствуют, либо незначительны и поэтому за все приходится платить из заработной платы, которая значительно выше, чем в странах политической формации.

В этих обществах право играет решающую роль в отношениях между экономическими субъектами, и отношения регулируются не «по понятиям», как в СССР, а по закону. В экономических странах воплощен принцип либеральной свободы (и относительного социального неравенства), средством реализации которого является экономический рынок.

В экономических обществах происходит экономическая борьба классов за улучшение их экономического положения: изменения форм собственности, роли в общественной организации труда, форм и размеров получаемого дохода и т.п. Со стороны буржуазии, например, она выражается в совершенствовании орудий и организации труда, повышении его эффективности, увеличении инвестиций и т. п., что объективно усложняет работу, зарплату, занятость рабочих, вызывая с их стороны протест. В результате переговоров, забастовок, демонстраций, политических выборов и т.п. возникает определенный консенсус, арбитром которого между работодателями и профсоюзами выступает государство. В результате развиваются экономика, социальная сфера и общество в целом.

В постсоветской России

Постсоветская Россия осуществляет переход от одной формации общества к другой – пока неизвестной. В постсоветской России возник ряд серьезных экономических конфликтов, связанных с формационным определением:

1. между расходами государства и зарплатой трудящихся, которая мала и выплачивается нерегулярно;
2. между доходами государства и его расходами;
3. между расходами на науку, образование и расходами на ВПК и армию;
4. между доходами олигархов (крупных российских капиталистов) и налогами олигархических кампаний и т.п. Главный экономически-социальный конфликт, который приобрел политическую окраску – приватизация.

Пришедшие к власти в 1991 г. номенклатурные либералы поставили перед собой задачу ликвидировать в стране политическую (пролетарско-социалистическую) формацию и создать на ее месте экономическую (западную). И тогда уже было очевидно, что это будет сопровождаться полным разрушением страны, как уже было при большевиках. Более того, уже тогда были сомнения в том, что этот либеральный эксперимент удастся, даже путем разрушения страны. Слишком велико отличие между этими общественными строями и цивилизациями.

Российские либерал-капиталисты, держащие равнение на западные либерально-индивидуалистические стандарты, игнорировали (если исходить из интересов страны и населения) отсталость России (уровень развития рыночной инфраструктуры, милитаризация экономики, централизованность всей жизни, менталитет людей и т.п.). Не придавалось значение и наличию в стране советского среднего класса (интеллигенции и высококвалифицированных рабочих) с присущим ему менталитетом, мировоззрением.

Ельцин, Гайдар и другие номенклатурные либералы признали Де факто скрытую приватизацию (разворовывание) советской собственности (которая «в рабочем порядке» шла в СССР с 1988 г.). Номенклатурные либералы на деле (а не на словах) сделали ставку на превращение номенклатуры (и части «теневиков») в крупную буржуазию, а не на создание массового буржуазного среднего класса из советской интеллигенции и высококвалифицированных рабочих (советского среднего класса). Но разговоры велись о быстром создании в России буржуазного среднего класса на основе ваучерной приватизации, о переводе сельского хозяйства на фермерский путь, о быстром включении российской экономики в мировую, о регулирующей роли Рынка и ненужности государственного регулирования и т.п.

Внешне во главу угла буржуазными либералами в 1992 г. была Поставлена идея равновесия между платежным спросом населения (деньгами) и товарным предложением, представляющая вершину Помадного экономического айсберга, подводную глубину которого в то время мало кто представлял.

Начались одновременное освобождение цен и доходов от контроля государства, жесткая кредитно-денежная политика, решительная приватизация (ваучеризация), сокращение расходов на социальные нужды (труд, медицину, образование, пенсии, отдых и т.п.). Либеральные реформаторы предполагали пятикратное повышение цен, но они подскочили в течение года в 100 раз. Обесценились вклады населения в Сбербанке.

Большинство граждан России оказались в одночасье за чертой бедности. Предприятия-монополисты без контроля полуразрушенного государства и при отсутствии конкуренции (важнейшего условия и элемента рынка) взвинчивали цены на свои товары. Произошел быстрый рост взаимных неплатежей. Выпуск наличных денег вырос за 1992 г. в 20 раз. Не было продуманной концепции конверсии военно-промышленного комплекса. Произошла скупка ваучеров по ценам ниже их стоимости. Стали останавливаться промышленные предприятия. После вступления в Международный валютный фонд глава правительства Гайдар обещал, что Россия получит многомиллиардные займы, но они не были предоставлены.

Началась быстрая деградация науки, культуры, социальной сферы, что стало причиной новой конфликтной ситуации, социальной напряженности и развертывания многочисленных социальных конфликтов.

Сущность экономического конфликта. Лекция 2

1. Лекция 2. Сущность экономического конфликта.

Глубоко в нашем сознании живет
неутолимая жажда конфликта. Вы
сражаетесь не столько со мной,
сколько с человеческой природой.
Шерлок Холмс: Игра теней (Sherlock
Holmes: A Game of Shadows)

2. Анализ содержания экономического конфликта предполагает рассмотрение его повода, предмета, объекта и субъекта.

• Поводом для конфликта служит несовпадение
противоречивых экономических интересов.
• Экономический интерес в конфликте — это конкретное
выражение осознанных потребностей, определяющих
направление действий для их реализации.
• Реализация этих интересов есть хозяйственная
деятельность. При возникновении стимула в виде
натурального или денежного блага человек просчитывает
возможные последствия предполагаемого действия,
оценивая прежде всего два фактора:
1. относительную полезность получаемого блага;
2. масштаб издержек (затрат времени и других ресурсов),
необходимых для получения блага.
• Экономические интересы не существуют вне человеческого
общества и носителями их выступают субъекты производственных
отношений — государство, коллектив, личность. Они возникают как
отражение тех отношений, которые объективно сложились и
господствуют в данном обществе, и проявляются как стремление
людей достичь результатов своей деятельности, которые включают в
себя получение предметов потребления и средств производства,
достижение
определенных
экономических
и
политических
преобразований, заметно изменяющих положение в обществе
отдельного человека или группы людей, и с помощью этого оказывают
существенное влияние на удовлетворение их потребностей.
• Исходным и решающим в возникновении экономических интересов
являются потребности. Интерес возникает там, где существует
необходимость в удовлетворении потребностей. Это непрерывный
процесс в жизни практически каждого участника экономических
отношений, так как любой субъект имеет множество различных
потребностей, но его положение в системе социально-экономических
отношений не всегда позволяет удовлетворять их сполна. В такой
ситуации субъект отдает предпочтение одним потребностям, порой
даже в ущерб другим.

4. Человеческие потребности постоянно изменяются и располагаются в определенной последовательности. Американский ученый Маслоу

разделил все потребности
людей на 5 групп и расположил их в виде пирамиды:
Самореализация
Самоутверждение,
престиж
Социальные потребности – в
общении в принадлежности к
группе
Потребности безопасности
Физиологические потребности
Факторные
Процент
способностей, используемых в
Рента
производстве
Прибыль
Капитал – здания, сооружения,
машины и оборудование, запасы
материалов (произведенные средстава
производства)
Земля — природные ресурсы
Предприн. способность
Физические
Духовные
Потребности
Труд – совокупность талантов и
– свободные и экономические.
Заработная плата
Ресурсы или факторы производства
доходы
Ограниченны
Социальные
Безграничны
Проблема выбора,
для любых общества, экономической системы или страны
На уровне семьи — ограниченность семейных доходов – семейный бюджет
На уровне предприятий – ограничение денежного капитала – планирование
производства
На уровне государства – распределение налоговых средств – государственный
бюджет
Рациональное поведение: целенаправленные действия, оценка возможных
вариантов( максимум результатов при текущих затратах или минимизация затрат при
достижении запланированного), реализация наиболее удачного варианта, оценка
выбора.
• В роли объекта экономических интересов
могут выступать средства в материальном
или натуральном виде, такие как денежные
средства,
производственные
объекты,
факторы
производства,
вещественные
(акции,
облигации,
недвижимость)
и
невещественные виды имущества (патенты,
авторские права, кредиты). Таким образом,
объектом конфликта является конкретная
материальная
ценность,
к
обладанию
которой стремятся участники (субъекты)
экономического конфликта.

7. Предметом экономического конфликта

• является объективно существующая или
мыслимая
(воображаемая)
проблема,
служащая причиной разногласия между
сторонами.
Предмет
экономического
конфликта — это основное противоречие, изза которого и ради разрешения которого
субъекты вступают в конфликт.

8. Субъектом конфликта

• выступает активная сторона, способная создать конфликтную
ситуацию и влиять на ход конфликта в зависимости от своих
интересов. Также выделяют участника конфликта, который не всегда
является субъектом конфликта. Участник конфликта может
сознательно (или не вполне осознавая цели и задачи противостояния)
принять участие в конфликте, а может случайно или помимо своей
воли быть вовлеченным в него. В ходе развития конфликта статус
участников и субъектов конфликта могут меняться местами. Также
различают прямых и косвенных участников конфликта. Косвенные
участники представляют собой силы, преследующие в чужом
конфликте свои интересы.
• Субъектами конфликтных отношений в экономике выступают
представители разных сфер и разного статуса. Ими могут быть
правительства стран, представители власти и предприниматели,
собственники и лица, посягающие на собственность, рабочие и
менеджеры. Здесь подразумеваются все субъекты, претендующие на
собственность или ставящие целью получение материальной или
финансовой выгоды.
• Каждая
сторона
в
конфликте
придерживается
собственной
стратегии.
Целью в стратегии каждой стороны является
получение
выгоды.
Противоборство
в
конфликте приводит к убыткам для
субъектов
в
виде
трансакционных
издержек,
упущенных
возможностей,
убытка при отклонении от нормального хода
деятельности.

10. Трансакционные издержки (операционные издержки — transaction costs)

• это издержки в сфере обмена, связанные с
передачей прав собственности. Категория
трансакционных издержек была введена в
экономическую науку в 1930-е гг. Рональдом
Коузом
и
ныне
получила
широкое
распространение. В своей статье «Природа
фирмы» он определил трансакционные
издержки, как издержки функционирования
рынка.

11. Обычно выделяют пять основных форм трансакционных издержек:

• издержки поиска информации;
• издержки ведения переговоров и заключения
контрактов;
• издержки измерения;
• издержки спецификации и защиты прав
собственности;
• издержки оппортунистического поведения.
• Издержки поиска информации связаны с ее асимметричным
распределением на рынке: на поиск потенциальных покупателей или
продавцов приходится тратить время и деньги. Неполнота имеющейся
информации
оборачивается
дополнительными
расходами,
связанными с покупкой товаров по ценам, выше равновесных (или
продажей ниже равновесных), с потерями, возникающими вследствие
покупки товаров-субститутов.
• Издержки ведения переговоров и заключения контрактов
также требуют затрат времени и ресурсов. Издержки, связанные с
переговорами об условиях продажи, юридическим оформлением
сделки, нередко значительно увеличивают цену продаваемой вещи.
• Весомую часть трансакционных издержек составляют издержки
измерения, что связано не только с прямыми затратами на
измерительную технику и сам процесс измерения, но и с ошибками,
которые неизбежно возникают в этом процессе. К тому же по ряду
товаров и услуг допускается лишь косвенное измерение или
неоднозначное. Как, например, оценить квалификацию нанимаемого
работника или качество покупаемого автомобиля? Определенную
экономию обусловливают стандартизация выпускаемой продукции, а
также гарантии, предоставляемые фирмой (бесплатный гарантийный
ремонт, право обмена бракованной продукции на хорошую и т. д.).
Однако полностью ликвидировать издержки измерения эти меры не
могут.

13. Экономические конфликты приводят к увеличению:

• Издержек спецификации и защиты прав собственности. В обществе, где
отсутствует надежная правовая защита, нередки случаи постоянного нарушения
прав. Затраты времени и средств, необходимых для их восстановления, могут быть
чрезвычайно высоки. Сюда же следует отнести расходы на содержание судебных и
государственных органов, находящихся на страже правопорядка.
• Издержек оппортунистического поведения. Эти издержки также связаны с
асимметрией информации, хотя и не ограничиваются ею.. Дело в том, что поведение
после заключения контракта очень трудно предсказать. Нечестные индивиды будут
выполнять условия договора по минимуму или даже уклоняться от их выполнения
(если санкции не предусмотрены). Такой моральный риск (moral hazard) всегда
существует. Он особенно велик в условиях совместного труда — работы командой,
когда вклад каждого не может быть четко отделен от усилий других членов команды,
тем более если потенциальные возможности каждого полностью неизвестны. Итак,
оппортунистическим называется поведение индивида, уклоняющегося от
условий соблюдения контракта с целью получения прибыли за счет партнеров. Оно
может принять форму вымогательства или шантажа, когда становится очевидной
роль тех участников команды, которых нельзя заменить другими. Используя свои
относительные преимущества, такие члены команды могут требовать для себя
особых условий работы или оплаты, шантажируя других угрозой выхода из команды.
Субъект 1.
Субъект 2.

16. Динамика конфликта

• — этапы его развития, изменения конфликта
под влиянием действующих на него факторов
и условий.
• Конфликт можно представить в виде трёх
основных составляющих: конфликтной
ситуации, инцидента и конфликтного
взаимодействия.

17. Конфликтная ситуация

• — это совокупность условий, возникающих в любом социуме и
создающих определённое психическое напряжение, по причине
которого ослабевает рациональный контроль субъектов
общения и активизируется их эмоциональное восприятие
сложившихся противоречий. В основе конфликтной ситуации
всегда
лежит
какое-либо
противоречие
(например,
администрация объявляет, что в старшие классы строго
ограничен набор учащихся — несоответствие между числом
учащихся, желающих продолжить обучение в школе и числом
мест в старших классах). Но противоречия далеко не всегда
влекут за собой конфликт. Для превращения противоречий в
конфликты
необходимо
осознание
противоположности
интересов и соответствующая мотивация поведения. Пока
противоположность интересов не осознана конфликт ещё не
наступает.

18. Экономические противоречия:

• всеобщие, присущие экономике на всех этапах развития общества. Всеобщие
противоречия — это противоречия, охватывающие способ производства в целом и, по
мере развития, ведущие к гибели всего способа производства. Примерами выступают
противоречия между богатством и бедностью при концентрации богатства и нищеты
на
двух
полюсах
капиталистического
общества,
противоречия
между
экономическими интересами национальной и интернациональной буржуазии,
противоречия между основными стадиями воспроизводства;
• общие, действующие в рамках нескольких формаций. Общие противоречия — это
особые экономические противоречия, которые не охватывают всеобщих законов
экономики и в большей степени присущи структуре экономической жизни общества.
Это противоречия, возникающие между отраслями экономики при стремлении
одних доминировать над другими; противоречия в рамках отрасли и борьба за
монополизацию со стороны ограниченного числа компаний; антагонизм между
государством и экономикой в целом, между государством и отдельными сегментами
экономики; противоречия между экономическими регионами страны, между
регионами и экономическим центром страны;
• единичные противоречия — это противоречия, возникающие в процессе
функционирования отдельно взятой фирмы. Примером является антагонизм в
рамках отношений фирм или в рамках отношений «акционер — менеджер —
работник».

19. Инцидент

• — первый открытый этап в динамике
конфликта, выражающийся во внешнем
противодействии,
столкновении
сторон.
Именно он приводит конфликт из латентного
состояния в актуальное. Это момент, когда
хотя бы одна из сторон начинает
воспринимать ситуацию как конфликтную и
предпринимает какие-либо действия по
отношению к оппоненту.

20. Конфликтное взаимодействие

• — “собственно конфликт”, складывается из
“цепочки” или “спирали” взаимных реакций
сторон.

21. Этапы возникновения и разрешения конфликтов:

• 1. Потребностная ситуация (состояние ущемления потребности). Воспринимается
субъектом конфликта, как “беспокойство”, “недовольство”, “неудовлетворенность”,
“ущемление”, “тревога”, “страх” по отношению к своему состоянию, жизненному
положению, взаимоотношениям со своим окружением и т. п. В данной ситуации у
субъекта не обязательно существует противник, но активно идет его поиск.
• 2. Латентный (скрытый) конфликт. Противник найден. Проявляется
противопоставленность интересов сторон, ценностных ориентаций, целей, чувства
неудовлетворённости, недовольства, испытываемые одним или каждым из субъектов
взаимодействия становятся всё более адресными и оформляются в мотивы
конфликтного поведения. Это стадия латентного конфликта, так как отсутствуют
действия по противоборству.
• 3. Противоборство. Конкретные действия одной из сторон для защиты своих
интересов (момент актуализации конфликта). Инцидент.
• 4. Организация конфликта. Организация конфликтного противодействия или
интелектуализация конфликта. Нарастание эмоциональной напряжённости, которая
может оказать как мобилизующее, так и дезорганизующее влияние.
• 5. Стадия принуждения, которая может перейти в договорную стадию, или
двигаться в направлении насилия.
• 6. Договорная стадия — выработка соглашения и его реализация.
Конфликтное
взаимодействие

23. Существуют разные подходы для объяснения причин экономического конфликта, основными из которых являются:

• ресурсный подход, при котором причина заключается в
неравном
распределении
территорий,
сырьевых
и
энергетических ресурсов, материальных и духовных благ,
ресурсов власти, привилегий;
• неудовлетворенность
универсальных
человеческих
потребностей. Это потребность в жилище, пище, одежде,
коллективном самосохранении, потребность в самовыражении;
• биологический подход, заключающийся в проявлении
присущего человеку инстинкта агрессивности, стремлении к
выживанию и материальному благосостоянию. По этому
поводу Дж. Хиршлайфер писал, что люди могут удовлетворять
свои потребности двумя путями:
1.
2.
производством и торговлей, ведущими к взаимной выгоде,
путем явного или скрытого воровства, угроз, конфискаций
или судебного отчуждения.

24. Конфликт как процесс воздействия подразумевает два типа взаимодействия:

• субъект-субъектное;
• субъект-объектное.
Первое предполагает непосредственное
взаимодействие двух сторон, каждая из которых
ставит задачу достижения собственных целей
относительно объекта экономического
конфликта. Субъект-объектное взаимодействие
— это процесс, при котором основной причиной
конфликта является регулирующая система
законов, нормативных актов и общественных
норм.

25. Причины, вызывающие конфликт, также разнообразны, как и сами конфликты. Существует множество объективных причин конфликтов в

сфере экономики.
К таковым можно отнести:
• ограниченность
ресурсов,
подлежащих
распределению;
• различие в ценностях, целях, нормах,
методах поведения;
• уровень квалификации, образования;
• неправильное
распределение
ответственности;
• плохие коммуникации.

26. Приведите пример экономического конфликта на микроуровне.

Объект конфликта.
Предмет конфликта.
Субъекты конфликта.
Конфликтная ситуация.
Инциндент.
Конфликтное взаимодействие.

27. Существует 2 противоположных мнения относительно экономических конфликтов и их разрешения.

Первое мнение рассматривает конфликт как сугубо
отрицательное явление, как негативную составляющую
экономических связей субъектов. В связи с данной
установкой считается, что конфликтов нужно избежать,
их необходимо предотвращать.
Согласно второму мнению, конфликты – это
необходимый этап в развитии взаимоотношений
субъектов, и создание системы разрешения
конфликтов ведет улучшению среды
взаимоотношений субъектов.

28. Двоякость подобного суждения можно объяснить тем, что экономический конфликт имеет как положительные, так и отрицательные

функции.
Позитивная сторона
конфликта.
Получение
новой
информации об оппоненте.
Стимулирование
к
изменению и развитию.
Диагностика оппонента.
Разрядка обстановки между
конфликтующими
сторонами.
Справедливое
распределение ресурсов.
Поиск новых неординарных
способов
выхода
из
сложившейся ситуации.
Негативная сторона
конфликта.
Чрезмерное увлечение
конфликтом в ущерб себе.
Уменьшение или
прекращение
сотрудничества после
прекращения конфликта.
Сложное восстановление
деловых отношений.
Представление об
оппонентах как о врагах.
Большие эмоциональные и
материальные затраты на
участие в конфликте.
• В случае, когда экономический конфликт
воспринимается как негативное явление в
отношениях, важным является, прежде всего,
создание благоприятных условий в среде или в
отношениях,
что
будет
способствовать
предотвращению или раннему предупреждению
конфликтов.
• Для второго случая, когда конфликт считается
положительным явлением, важен принцип
создания системы норм, правил и системы
институтов, целью которых было бы разрешение
создавшейся конфликтной ситуации.

30. Областью изучения экономической конфликтологии

• являются все конфликты, в основе которых
лежит материальный или финансовый интерес.
Но на изучение конфликтов в данной сфере
претендуют и другие области науки.
• Например, согласно политологу Д. П. Зоркину,
борьба за участие в распоряжении ресурсами
является также содержанием политического
конфликта как результата неравного доступа к
благам, формируемого в сфере политической
власти. Или трудовой конфликт, развиваясь,
может
принять
социальные
масштабы,
превращаясь
в
массовый
общественный
конфликт.
• Справедливым является то, что экономический конфликт
носит экономический характер до определенной стадии
развития негативного взаимодействия. Развиваясь и
переходя на уровень социальных групп, экономический
конфликт принимает форму социального, политического
и даже военного противостояния.
• По мнению профессора С. А. Рыбцова, существует
множество
причин
для
подобного
развития.
Характерным здесь становится возникновение таких
атрибутов, как массовость участников конфликта и
масштабность действий с постепенным усилением
фактора насильственности.
• Исходя из этого можно сделать вывод, что экономический
конфликт является определенной стадией развития
конфликта по поводу материальных и финансовых
средств.

32. С экономическими конфликтами тесно связаны социально-экономические конфликты.

С экономическими конфликтами тесно связаны социальноэкономические конфликты.
• Социально-экономические конфликты — это конфликты,
возникающие
между
социальными
субъектами
из-за
противопоставления экономических интересов, предметом
которых
являются
экономические
блага.
Социальноэкономические конфликты возникают по поводу реального
доступа различных слоев и групп населения к материальным и
социальным благам или средствам жизнеобеспечения. Они
связаны с неравномерным распределением совокупного
общественного продукта между различными слоями населения
и их уровнем жизни.
• Сложность разрешения социально-экономических конфликтов
состоит в том, что они имеют доминирующую аксиологическую
(ценностную) составляющую и подчиняются не принципу
экономической рациональности, а принципу социальной
справедливости. В конфликтах такого рода участники
стремятся не просто к решению проблемы рационального
распределения, но и к удовлетворению чувства справедливости,
руководствуясь при этом разными представлениями о
социальной справедливости.

Глобализация как источник конкуренции, конфликтов и возможностей

МИХАЛИ ШИМАИ профессор, Венгерская академия наук • Глобализация – высшая стадия интернационализации • Постепенно государства интегрируются в структуру, близкую к единой экономической системе • Мировое сообщество должно осознать важность управления как рисками, так и благоприятными возможностями глобализации К концу ХХ столетия термин “глобализация” стал популярным. Он используется в дебатах по проблемам управления в сфере многостороннего сотрудничества. Глобализация рассматривается, с одной стороны, в качестве важного источника новых возможностей, с другой – как причина многих бед и даже конфликтов внутри отдельных государств, а также между странами (регионами). Концептуальные основы Существует много подходов к анализу процесса глобализации и делается множество попыток ее определения. Кратко глобализацию можно определить как высшую стадию интернационализации. В более широком представлении под ней следует понимать совокупность таких процессов и явлений, как трансграничные потоки товаров, услуг, капитала,  технологии, информации и межстрановое перемещение людей, преобладание ориентации на мировой рынок в торговле, инвестировании и других трансакциях (на уровне фирм), территориальная и институциональная интеграция рынков, а также возникновение глобальных проблем типа экологической деградации или чрезмерного роста народонаселения, для решения которых необходимо всемирное сотрудничество. Характерной особенностью здесь являются международные потоки, которые в условиях либерализации почти или вовсе не контролируются национальными законодательствами. В основном это потоки капитала и информации. Исторические корни глобализации уходят в процесс интернационализации, который с позиции отдельных стран развивается в двух направлениях – вовнутрь и вовне. Развитие вовнутрь означает, что процесс идет по пути расширения использования  иностранных товаров, капитала, услуг, технологии, информации в сфере внутреннего потребления данной страны. Развитие вовне характеризуется преобладанием ориентации стран на мировой рынок и глобальной экспансией фирм в торговле, инвестициях и других сделках. Главным следствием этого процесса наряду с ростом взаимозависимости государств является пространственная и институциональная интеграция рынков. Интернационализация стимулировала экономический прогресс. Она привела к расширению обмена материальными и интеллектуальными ценностями, благотворно сказалась на контактах между людьми. Однако данный процесс шел в определенных экономических и социально-политических условиях. Сама природа процесса, интересы и система ценностей оказались весьма благоприятными лишь для определенных групп стран. Например, колониализм с  его принципами международного разделения труда на больших пространствах планеты был типичным проявлением такого рода эффекта и связанных с ним выгод для стран-метрополий. Важным компонентом интернационализационного процесса и одним из основных источников глобализации является феномен транснационализации, в рамках которой определенная доля производства, потребления, экспорта, импорта и дохода страны  зависит от решений международных центров за пределами данного государства. В качестве ведущих сил здесь выступают транснациональные компании (ТНК), которые сами являются одновременно и результатом, и главными действующими лицами интернационализации. Процесс глобализации экономики ускорился в последние десятилетия, когда различные рынки, в частности капитала, технологии и товаров, а в известной степени и труда, становились все более взаимосвязанными и интегрированными в многослойную сеть ТНК. Эти весьма влиятельные и хорошо организованные образования постоянно стремятся к созданию новых связей в производстве, продуктовых разработках,  дизайне, товарной универсализации и маркетинге. Они постоянно нацелены на экспансию, рвутся к новым рынкам, выступают за единые либеральные правила хозяйственной игры, а также служат важным инструментом глобализации рынков путем расширения информационной инфраструктуры, которая ускоряет заключение и снижает издержки хозяйственных сделок. Хотя определенное количество ТНК оперирует в традиционном торговом секторе, в целом международные фирмы выступают за промышленную реструктуризацию многих развивающихся стран путем создания новых отраслей, в частности  автомобильной, нефтехимической, машиностроительной, электронной и др., и модернизации традиционных, включая текстильную и пищевую. Универсализация, с одной стороны, характеризуется растущей идентичностью или сходством национальных систем экономического регулирования и институтов, а также конвергенцией национальных политик. Это происходит в силу одобренных в многостороннем порядке моделей поведения, образа действия и систем ценностей, включая единство постулатов новой технологии, гомогенизацию и стандартизацию производства и потребления. Другой характеристикой универсализации является конвергенция подходов к правам человека, а также культур под воздействием средств массовой информации. В рамках интернационализационного процесса сложился комплекс отношений между его участниками. Некоторые из этих отношений носят интеграционную направленность, другие могут вести к дезинтеграции и расколу. Противоречивость самого процесса интернационализации и сохранение в силе государственных структур остаются важными источниками конфликтов в современной мировой системе, несмотря на многочисленные усилия по их гармонизации. Формы проявления и последствия конфликтов, а также средства и возможности их разрешения различны в отдельных группах стран. Различия определяются характером взаимосвязей в данной системе и уровнем развития соответствующих стран, а также спецификой их социальных, идеологических и культурных структур. Глобализация и социально-экономические изменения Основной сферой глобализации является международная экономическая система (мировая экономика), т.е. глобальные производство, обмен и потребление, осуществляемые предприятиями в национальных экономиках и на всемирном рынке. К концу ХХ в. международная экономическая система превратилась в сложную структуру, насчитывающую около 200 политических единиц, в том числе 186 государств. Все они в той или иной мере участвуют в производстве совокупного продукта и пытаются строить и регулировать свои национальные рынки. Это порождает чрезвычайно сложную ситуацию с точки зрения интернационализационного процесса, и не только в связи с ростом количества новых политических и экономических центров, участвующих в принятии решения. Действительно, новые отрасли на базе современных технологий требуют конструирования соответствующих международных структур. Научно-технический прогресс, лежащий в основе технологических изменений, по сути является интернациональным процессом. Производство и потребление во многих странах решающим образом зависят от того, смогут ли они обеспечить импорт сырья и энергоносителей. Ряд стран для поддержания экономического роста остро нуждается в импорте капитала и потребительских товаров, а иногда и квалифицированной рабочей силы. Подобные международные взаимосвязи требуют активизации финансовых потоков и услуг, сети международных грузовых перевозок и коммуникаций. Примерно 1/5 дохода промышленно развитых стран и 1/3 – развивающихся стран напрямую зависят от экспорта. По оценкам, в мире 40-45% занятых в обрабатывающей промышленности и примерно 10-12% в сфере услуг прямо или косвенно связаны с внешней торговлей, которая остается основным средством перераспределения мирового дохода. Основные силы глобализационного процесса – международные компании, транснациональные корпорации и финансовые институты – для своей экспансии нуждаются в “глобальном пространстве”. Типичная ТНК владеет или контролирует ряд иностранных филиалов, связана деловыми союзами (благодаря прямым инвестициям) на всех континентах, прибегает к стратегическим методам управления своей деятельностью за рубежом. Такая корпорация не упустит случая, чтобы воспользоваться деловыми идеями, изделиями, кадрами, капиталом, источниками сырья в любом месте, где это выгодно. Аналогичным образом строится ее политика в области сбыта. Подобная активность позволяет этим корпорациям завязывать новые связи далеко за пределами своих национальных границ. Результатом углубления интернационализационного процесса являются взаимозависимости и взаимодействия национальных экономик. Это можно воспринимать и интерпретировать как интеграцию государств в структуру, близкую к единой интернациональной экономической системе. Хотя основная часть глобального продукта потребляется в странах-производителях, национальное развитие все более увязывается с глобальными структурами и становится более многосторонним и разноплановым, чем это было в прошлом. Асимметрия взаимозависимостей и их результатов Процесс глобализации протекает в условиях сильно поляризованной мировой ситемы в плане экономической мощи и возможностей. Такое положение является потенциальным источником рисков, проблем и конфликтов. Несколько ведущих стран контролируют значительную часть производства и потребления, даже не прибегая к политическому или экономическому давлению. Их внутренние приоритеты и ценностные ориентиры накладывают отпечаток на все крупнейшие сферы интернационализации. О степени неравномерности распределения выпускаемой продукции, потребления, инвестиций и экспорта свидетельствуют данные таблицы, в которой страны мира разделены на три категории по уровню дохода на душу населения (по состоянию на 1995 г.). Глобализация финансов Это самый сложный и наиболее продвинутый в плане интернационализации процесс, являющийся результатом углубления финансовых связей стран, либерализации цен и инвестиционных потоков, создания глобальных  транснациональных финансовых групп. По темпам прироста объем займов на международном рынке капитала в предшествующие 10-15 лет превысил на 60% объем  внешней торговли и на 130% валовой мировой продукт. Увеличивается количество  международных организаций-инвесторов. В глобализации финансов часто усматривают  причину роста спекуляций и отвлечения со спекулятивными целями капитала от производства и создания новых рабочих мест. Процесс финансовой глобализации сконцентрирован прежде всего в трех основных центрах мировой экономики – США, Западной Европе и Японии,  финансовая же спекуляция выходит далеко за границы этой триады. Глобальный оборот  на рынке валют ежесуточно достигает 0,9-1,1 трлн долл. Приток спекулятивного  капитала может не только превысить нужды той или иной страны, но и дестабилизировать ее положение. В действительности же имеется лишь несколько примеров по-настоящему глобальных финансовых операций, не поддававшихся контролю заинтересованных стран. В мире насчитывается только 15-20 финансовых рынков, которые реально являются глобальными в том смысле, что на них осуществляются крупные сделки с облигациями, акциями и валютой в международном масштабе на товарных и фондовых биржах, а также предоставляется широкая гамма универсальных услуг. Лондон, например, завоевал прочную ведущую позицию в мире прежде всего благодаря финансовой мощи и международным связям своих институтов, а также в результате концентрации контроля над товарными, валютными, фондовыми и страховыми рынками. Количество глобальных финансовых групп еще невелико, но оно быстро увеличивается в результате слияния банков, страховых компаний, ипотечных кредитных учреждений, роста инвестиционной активности пенсионных фондов и фондов взаимной поддержки. Эти институты являются основным рычагом глобализации на финансовом рынке. Распределение активов идет главным образом по линии институциональных инвесторов, число которых постоянно увеличивается. В связи с возрастанием их фондов и ослаблением ограничений на инвестиции возникла новая дисциплина – управление глобальным портфелем. Ее задача заключается в поиске возможности выгодных капиталовложений, повышении их отдачи, оптимальном распределении рисков. Из примерно 40 тыс. ТНК лишь немногие оперируют на глобальном рынке акционерного капитала. Включение в список зарубежных фондовых бирж для большинства компаний служит зачастую для поддержания престижа на биржах своей страны. Фондовые рынки становятся все более тесно связанными, невзирая на различия часовых поясов. Коммуникационные технологии позволяют осуществлять маркетинговые и распределительные операции без физического представительства фирм. Международная связь – не новинка. Однако появилось много новых факторов, которые отражаются на конкуренции между мировыми финансовыми центрами. В прошлом эти центры были созданы на базе нескольких рынков, опирающихся на необходимую инфраструктуру, включая правовую и отчетную. С 80-х годов дополнительным фактором стала коммуникационная система. В результате возникли новые финансовые рынки, движение которых мгновенно оказывает влияние друг на друга. Распределение валового мирового продукта по группам стран в 1995 г. Показатели Всего В том числе в странах с уровнем дохода высоким средним низким Валовой мировой продукт     трлн долл.     % 24 100 19,2 80 3,6 15 1,2 5 Количество стран 132 24 63 45 Население, % 100 13,5 31,5 55 ВВП на душу населения, долл. 4 300 23 200 2 000 324 ВВП на одного занятого, долл. 9 700 51 318 5 471 836 Потребление на душу населения, долл. 2 714 14 800 1 440 236 Валовые инвестиции на душу населения, долл. 1 470 3 650 520 84 Объем экспорта на душу населения, долл. 700 3 600 410 50 Прямые иностранные инвестиции на душу населения, долл. 450 2 350 250 32 На международном уровне делались многочисленные попытки стабилизировать мировые финансы, снизить риски стран, фирм, отдельных лиц. Руководители международных банков пытаются с середины 70-х годов совместными усилиями создать глобальную сеть безопасности. В рамках МВФ также предпринимаются шаги по разработке глобального механизма для разрешения непредвиденных ситуаций на финансовом рынке. Тем не менее быстрая глобализация финансов по-прежнему остается важнейшей причиной уязвимости мировой экономики. Интеграция финансовых рынков повышает риск системных сбоев. В условиях глобальной экономики большинство государств (в отличие от  передовых индустриально развитых стран) беспомощны в борьбе с внутренними последствиями колебаний валютных курсов, спекулятивного движения капиталов и прочих факторов нестабильности, связанных с глобализацией финансов. Перекройка техноэкономической карты мира Новая технологическая революция является источником важных структурных и институциональных сдвигов в соотношении между производством и услугами, а также в самих соответствующих секторах, что ведет к принципиальным изменениям на мировой экономической карте. В последние 15-20 лет большинство индустриально развитых и небольшая группа развивающихся стран смогли реализовать процесс технологической трансформации. В 1950-1990 гг. мировая торговля промышленной продукцией увеличивалась в 2 раза быстрее, чем выпуск продукции обрабатывающей промышленностью. Наиболее крупные сдвиги произошли в технологии, производстве, организации, источниках снабжения, квалификации персонала, занятости и моделях потребления, соотношении  издержек и цен, рыночных позициях, размещении производственных мощностей. На смену колониальному пришла модель промышленного разделения труда между странами и внутри отраслей. Относительные преимущества обладания природными ресурсами сменились преимуществами тех, кто их может приобрести. Этот процесс особенно сильно повлиял на развивающиеся страны, которые получили  возможность значительно ускорить темпы своего промышленного развития. Однако далеко не все они в полном объеме воспользовались этим; многие из них по-прежнему находятся на периферии мировой экономики. Изменения социальных целей национальной политики и режимов регулирования Экспортная ориентация, дерегулирование, либерализация, приватизация образуют очень важный фактор развития глобализационного процесса. Одновременно эти процессы являются источником внутренних и международных конфликтов, поскольку напрямую связаны с внешней конкурентоспособностью. Проблема  гармонизации усилий по достижению конкурентных преимуществ с социальными целями стала ключевой и для промышленно развитых стран. В наше время факторы и силы, порождающие новое неравенство (а также сохраняющие или воспроизводящие его старые виды), еще более сложны, чем в прошлом. В условиях либерализации и глобализации рыночной системы ресурсы и возможности распределяются в соответствии с уровнем прибыльности и экономической мощи. Если на глобальном рынке распределение дохода и в дальнейшем будет базироваться на уровне прибыльности, то сами экономические факторы станут воспроизводить и даже увеличивать неравенство в международном разрезе. Вопрос о степени равенства в  условиях глобальной рыночной экономики весьма актуален. Однако пока в соответствии с программами либерализации и структурной адаптации социальные параметры развития заметно подчиняются внешним экономическим силам и процессам, причем происходит это практически повсюду, особенно в развивающихся странах и странах с переходной экономикой. Уменьшение  официальной и рост неофициальной занятости, углубление неравенства в распределении доходов, сокращение удельных расходов на образование и здравоохранение, снижение посещаемости школ, а в бывших социалистических странах и повышение уровня смертности являются сигналами надвигающегося глобального  социального кризиса. В связи с этим поднимается вопрос о влиянии глобализации на занятость. В отсутствие адекватных мер проблема безработицы может стать потенциальным  источником глобальной нестабильности. Разбазаривание людских ресурсов в виде безработицы или частичной занятости – главная потеря мирового сообщества в целом, и особенно некоторых стран, которые тратили большие средства на образование. Высокий уровень безработицы в середине 90-х годов сигнализирует о наличии крупных структурных проблем и политических ошибок в рамках мировой экономики. Эти факторы свидетельствуют о необходимости эффективного управления изменениями на всех уровнях, особенно в сферах, которые непосредственно влияют на условия жизни людей. В частности, спорен вопрос о том, может ли международная миграция содействовать решению проблем занятости и бедности. Сегодня рынки труда интернационализированы в значительно меньшей степени, чем рынки товаров или капитала. По оценке ООН, количество людей, живущих в странах, где они не родились, колеблется в пределах 50-80 млн человек. Это относительно немного. Но в предстоящие десятилетия международная миграция может стать  важным вопросом для региональных и глобальных организаций. Вполне вероятно, что  вместо “железного занавеса”, разделявшего прежде Восток и Запад, на мировой сцене появится “золотой занавес” между Севером и Югом. Развитые страны, видимо, должны будут защищать собственные рынки труда. Потребуются строгие меры регулирования в виде квот, разного рода ограничений в получении гражданства, образования, приобретения собственности и пр. Массовая урбанизация Важным источником напряженностей и конфликтов может стать также массовая урбанизация, связанная с глобальными демографическими, технологическими и структурными изменениями. Города уже становятся ключевыми элементами общества в масштабе стран и мира в целом, а также основными каналами распространения влияния глобализации по ряду причин. Во-первых, снабжение городов продовольствием и энергией зависит во многих странах не от местных источников, а от импортных ресурсов. Далее, города являются основными центрами глобальной стандартизации потребления, культур. В них же транснациональные компании действуют наиболее активно. Урбанизация, видимо, усилит процесс глобализации, а кооперация между крупными городами в политическом и институциональном плане станет новой областью международных отношений. Глобализация и экология Глобализация с ее глубокими экономическими, технологическими и социальными преобразованиями несомненно повлияет и на мировую экосистему. А это типичная проблема общечеловеческой безопасности. До сих пор вину за общий ущерб окружающей среде возлагают на развитые страны, хотя основной вред они причиняют все же себе. Можно назвать несколько источников будущих конфликтов, которые возникнут в связи с использованием экосистемы. Борьба за водные ресурсы, вероятно, выльется в острые региональные конфликты. Будущее тропических лесов и последствия их вырубки уже стали предметом глубоких раздоров между государствами из-за расхождений в интересах и политических целях. В целом мир уже не может себе позволить бездумно расходовать ресурсы, нанося непоправимый вред среде обитания. С другой стороны, развивающиеся страны не располагают приемлемыми решениями в использовании, например, энергоресурсов, возможностями разработок альтернативных технологий на транспорте, в промышленности и сельском хозяйстве, которые позволили бы избежать эрозии почв, аридизации, расточительного использования водных ресурсов и т.п. Данные проблемы важны и для промышленно развитых стран, которые в этой связи имеют свои интересы. Увязка взаимных интересов при использовании природных ресурсов и сохранение экологического баланса – задача, решение которой станет проверкой способности стран к сотрудничеству. Взаимный интерес должен возобладать над соображениями конкурентной борьбы из-за таких глобальных последствий, как потепление климата, радиация, загрязнение водного бассейна и т.д. Возможно, именно здесь возникнут острые конфликты. Управляем ли процесс? Издержки и выгоды процесса глобализации распределяются между участниками крайне неравномерно. Повышение производительности, сокращение затрат, рост доходов и благосостояния на одном полюсе достигаются ценой увеличения неопределенности, рисков, неравенства, бедности на другом. Поскольку издержки и выгоды, единство и противоречие интересов одновременно проявляются не только в отдельных странах, но и далеко за их пределами, то и проблемы не могут решаться лишь с помощью межгосударственного сотрудничества. Необходимы новые функциональные формы и механизмы для гармонизации национальных экономических интересов, национальных политик и действий, для разрешения конфликтов, защиты более слабых партнеров и принятия санкций против тех, кто нарушает общепринятые правила игры. Отдельные страны не могут позволять себе выключаться из системы всемирного рынка, не заплатив за это высокую цену. В то же время глобализация неизбежно влечет за собой усиление роли национальных правительств во внутриэкономической сфере и во взаимодействии с внешним миром. Это дает возможность снизить уязвимость, минимизировать социальные издержки, связанные с глобализацией, легче добиться договоренности с международным капиталом в плане достижения более справедливого распределения выгоды от торговли, иностранных инвестиций и других сделок. В международном контексте государства должны выступать за смягчение неблагоприятных последствий неравенства, асимметрии во взаимозависимостях. Для этого необходимо принятие более справедливых и демократичных правил игры в международных отношениях. Роль отдельных стран должна рассматриваться с учетом перспективы внешних возможностей и проблем, возникающих при появлении новых сфер взаимосвязей благодаря глобально интегрированному производству, ТНК, различным видам движения капитала, более тесной зависимости в торговле товарами и услугами, межнациональным информационным потокам. Глобализация требует соответствующего мышления, подхода к миру как единому целому, что крайне необходимо для управления всеобщими проблемами и постоянного политического диалога по жизненно важным сферам общей безопасности и сотрудничества. Отсутствие желания к сотрудничеству, рост глобальной угрозы, развитие внутренней и внешней напряженности и конфликтных ситуаций могут подорвать и даже обратить вспять весь глобализационный процесс. Вот почему “поиски безопасности”, понимаемой многоаспектно и всеобъемлюще, становятся главной задачей. Под многоаспектностью здесь подразумеваются безопасность отдельных лиц, стран, регионов и всего международного сообщества в ряде важных областей, в  частности способность предупреждать конфликты и управлять ими в случае необходимости, сохранение стабильности экосистемы, гарантированное снабжение продовольствием, топливом и сырьем, доступ к новой технологии, институциональная надежность международного сотрудничества в самых разных условиях. Важным компонентом безопасности должна считаться также борьба с насилием и преступностью в международном масштабе. В заключение следует подчеркнуть, что мировое сообщество должно осознать значимость высокоразвитых и эффективных форм глобального управления рисками и возможностями глобализации. Сегодня, однако, основным инструментом коллективных или многосторонних действий остаются существующие организации. Поэтому повышение их эффективности является крайне важным условием предупреждения коллапса глобальной системы и ее распада на неэффективные протекционистские структуры. Очевидна необходимость совершенствовать управление проблемами, порождаемыми самим глобализационным процессом, а также другими силами и факторами, действующими в эпоху после окончания “холодной войны”.

Конфликтные экономики на Ближнем Востоке и в Северной Африке

Конфликты в Ираке, Ливии, Сирии и Йемене унесли жизни сотен тысяч людей и миллионы перемещенных лиц. В стремлении объяснить насилие, охватившее Ближний Восток и Северную Африку (БВСА) за последние два десятилетия, до настоящего времени анализ был сосредоточен преимущественно на идеологических факторах и факторах, основанных на идентичности. 1 Этот отчет расширяет этот дискурс, включая подходы, принятые из литературы по политической экономии войны для изучения конфликтных экономик Ирака, Ливии, Сирии и Йемена.

Экономические мотивы на индивидуальном и групповом уровне являются ключом к пониманию войн в этих странах, но, как правило, упускаются из виду в контексте MENA. (По мере развития и развития войн национальная и местная экономика, в которой укоренен конфликт, также изменились.) Такие мотивы могут предложить альтернативное или дополнительное объяснение членства в вооруженных группах и поведения вооруженных групп. В то время как некоторые группы будут бороться за продвижение или защиту определенной идентичности, другие борются за экономическое выживание или обогащение. Для многих других участников эти мотивы связаны друг с другом, и отделить «жадность» от «недовольства» — трудная, если не невозможная, задача. Даже если изначально войны в Ираке, Ливии, Сирии и Йемене не были вызваны экономическими мотивами, ясно, что такие факторы сейчас играют решающую роль в сохранении открытых боевых действий, локального насилия и принуждения.

Этот отчет преследует две цели. Во-первых, он направлен на разработку основы для сравнительного анализа конфликтных экономик на местном уровне в регионе MENA. Традиционно идея конфликтной экономики была тесно связана с финансированием оружия, боеприпасов и бойцов. Кроме того, большинство анализов конфликтных экономик проводится на национальном уровне. Даже там, где исследование проводится на региональной основе, обсуждение влияния конфликта возвращается на национальный уровень. Напротив, мы видим, что в регионе действует более широкая политическая экономия войны. Наш анализ иллюстрирует, как конфликтная экономика встроена в сложный местная социально-политическая система, в которой взаимодействуют многие переменные и программы. Мы намеренно избегаем характеристики конфликтных экономик с точки зрения «черных» и «серых» рынков, которые каким-то образом необходимо «очистить», поскольку это ошибочно подразумевает, что они могут в конечном итоге быть преобразованы в законные рынки, как и их аналоги мирного времени. необходимо многостороннее чтение. Для целей настоящего отчета мы определяем конфликтную экономику как систему производства, мобилизации и распределения ресурсов для поддержания конкурентного и скрытого насилия, как прямо, так и косвенно.3

Во-вторых, мы показываем, что формулировка «политической экономии войны» предлагает новые подходы к сокращению конкурентного и укоренившегося насилия. «Конкурентное насилие» можно определить как насилие, «используемое враждующими элитами для оспаривания или защиты существующего распределения власти».4 Борьба между соперничающими вооруженными группировками за контроль над ресурсами и рентой, среди прочего, обычно подпадает под эту категорию. «Встроенное насилие», напротив, лежит в основе того, «как работает политическое урегулирование5, поскольку сделки, согласованные между элитами, могут вращаться вокруг того, кто имеет «право» применять насилие».6 На практике это может означать, что одной группе «разрешено» применять насилие против другой группы — и никакого наказания не будет. В контексте данного исследования использование вооруженной силы для утверждения статус-кво и ограничения числа членов правящей элиты является одним из примеров скрытого насилия.

Конфликтные субэкономики

Анализ конфликтных экономик в основном сосредоточен на динамике на уровне штатов. расположение. Это исследование демонстрирует три различных типа конфликтной субэкономики: (1) столичные города; (2) транзитные зоны и приграничья; и (3) богатые нефтью районы. Наш анализ показывает, как каждая субэкономика создает различные модели производства, мобилизации и распределения ресурсов, основанные на местоположении, для поддержания конкурентного и укоренившегося насилия. Арендная плата в этих районах различается. В столицах арендная плата сосредоточена на контроле за распределением доходов и активов от государственного и частного секторов. В транзитных зонах и приграничных районах арендная плата сосредоточена вокруг налогообложения и арбитража. В богатых нефтью районах рента связана с контролем над самой территорией (и, следовательно, возможностью взимать налоги с нефтяного сектора), принимая во внимание, что уровень достижимого налогообложения зависит от степени, в которой данный субъект контролирует предложение. цепь.

Как будет подробно описано в этом отчете, факторы, характерные для каждого субэкономического типа, играют роль в определении характера экономической деятельности в каждой местности, а также в определении того, применяется ли насилие и каким образом. По этой причине обобщения на национальном уровне и сравнения конфликтных экономик внутри стран неадекватны: например, конфликтная субэкономика Багдада имеет больше общего с экономикой Триполи, чем с субэкономикой Аль-Каима, иракского города на границе с Сирией. В свою очередь, конфликтная экономика, наблюдаемая в аль-Каиме, имеет больше общего с экономикой аль-Махры в Йемене, чем аль-Махра с Саной, столицей Йемена.

Рекомендации для западных политиков

При выработке политических мер политики должны сначала признать, что любое стремление «не навредить» иллюзорно. В конфликтной субэкономике принятие на себя просчитанных рисков с целью причинения «меньшего вреда» является лучшим вариантом, открытым для политиков. Например, в Сирии загадка для доноров заключается в том, что гуманитарная помощь используется режимом президента Башара Асада как средство противодействия его экономическому краху, но также имеет решающее значение для способности местного населения справиться с ситуацией. Здесь доноры должны признать, что любое вмешательство может иметь непредвиденные и/или негативные последствия. Этими рисками лучше всего управлять путем глубокого понимания операционной среды, чтобы честно оценить, есть ли возможности изменить динамику конфликтной субэкономики (путем партнерства, стимулов или рычагов). Такой подход также требует прагматичного принятия тех элементов экономики конфликта, которые не могут изменить политики.

При разработке мер политики должны создавать стимулы для мирного сотрудничества, а не полагаться исключительно на механизмы принуждения, которые на сегодняшний день не продемонстрировали особого успеха. Например, борьба с незаконной экономической практикой без предоставления жизнеспособных альтернативных возможностей для получения средств к существованию может иметь эффект вытеснения, который может привести к чему-то худшему или просто побудить вооруженных субъектов (или их сообщников) заняться альтернативными формами получения прибыли.

Политики должны развивать стимулы для мирного сотрудничества, а не полагаться исключительно на механизмы правоприменения. Поэтому правовым мерам часто не хватает эффективности в качестве инструмента политического вмешательства. Примечательно, что в четырех странах, рассматриваемых в этом отчете, законность той или иной практики может решаться одним участником конфликта — как в Сирии с режимом Асада. Вместо того, чтобы сосредотачиваться на соблюдении закона per se , более прагматично оценивать, как политические и экономические выгоды и потери от экономической деятельности в условиях конфликта распределяются по горизонтали между группами и по вертикали внутри групп.

При выборе незаконных действий, которым следует противодействовать, директивные органы должны сосредоточиться на тех, у кого более короткие цепочки поставок, где финансовые выгоды не перераспределяются внутри или между группами и где меньше вероятность затронуть местные экономики. Хорошие примеры – финансовые и имущественные преступления. Напротив, некоторые формы контрабанды, такие как субсидируемые товары и топливо, связаны с более длинными цепочками поставок и более широкими сетями прямых и косвенных бенефициаров. Для наибольшего воздействия при наименьших затратах для нуждающихся Western 9Поэтому 0007 директивные органы должны нацеливаться на узкие места, где сосредоточено стремление к получению ренты. При этом они должны принять четкие, прозрачные, последовательные и осуществимые критерии, чтобы к ним относились серьезно.

Рекомендации, относящиеся к типам конфликтных субэкономик

При определении конкретных типологий субэкономик и их динамики в этом отчете делается вывод о возможности разработки различных подходов к политике, ориентированных на конкретные структуры ренты столичных городов, транзитных зон и приграничных территорий, и нефтеносных районах. Мы предлагаем информацию для западных политиков, чтобы направлять их в этом процессе.

Столицы

Столицы имеют как символическое, так и практическое значение. В каждой из стран различаются относительная сила государства, степень централизации власти в столице и история государственной консолидации власти. Но в каждом случае мощная динамика связана с захватом государством институциональной и законодательной власти в столице, что, в свою очередь, определяет контроль над активами и распределение ресурсов. Столицы также являются крупными финансовыми центрами, которые взаимодействуют с правовыми и экономическими институтами международной системы. Несмотря на политическую, экономическую и социальную раздробленность Ирака, Ливии, Сирии и Йемена, в каждом государстве физический контроль над столицей остается самым ценным активом.

Характер насилия, применяемого в каждой столице, отличается. В столице Ирака Багдаде городские ресурсы разделены между ограниченной элитой, поддерживающей систему скрытого насилия. Столица Ливии, Триполи, аналогична – это основной пункт доступа к доходам, полученным от нефтяного богатства государства. Однако в Триполи устойчивое разделение власти между соперничающими силами, представляющими элементы со всей страны, остается недостижимым. В результате город подвергся вспышкам конкурентного насилия, которые, вероятно, продолжатся. В Сирии и Йемене власти соответствующих столиц, Дамаска и Саны, не имеют такой щедрости для распределения. Тем не менее, роль столицы в конфликтной экономике остается значительной: в Сирии режим использовал присутствие финансовых учреждений и власть государства в Дамаске для наращивания своего экономического потенциала; в Йемене хуситы и их свободная сеть филиалов захватили учреждения и направили средства, полученные за счет налогообложения, на поддержку своих военных действий. В обоих городах действия господствующих сил подкрепляются принуждением. В Сане до войны роль города как центрального расчетного центра для различных форм доходов отражала его экономическую важность. Эти финансовые поступления включали поступления от экспорта нефти и газа из провинций Мареб, Шабва и Хадрамаут; таможенные поступления из таких портов, как Аден и Ходейда; и доход от производства в Таизе. Однако захват Саны хуситами в 2014 году ускорил выход этих регионов из-под юрисдикции столицы и последующую потерю доходов центрального государства.

Западные политики должны учитывать три ключевых фактора при решении этих проблем:

1. Политика, направленная на укрепление государственных институтов в национальных столицах, должна быть направлена ​​на предотвращение монополий на власть путем поддержки постепенных изменений с течением времени, даже если кажется, что монополия быть в интересах западного государства, о котором идет речь. Один из возможных путей – расширить сети бенефициаров, включив в них людей, не входящих в непосредственный круг каждого участника конфликта. В долгосрочной перспективе такой подход ослабит влияние существующих сетей и расширить базу покровительства . Западные страны на протяжении многих лет поддерживали широкий круг организаций гражданского общества и местных советов и должны использовать эти знания для поиска подходящих партнеров.
2. Политическое вмешательство должно быть направлено на развитие процессов и институтов, а не только на поддержку личных отношений с элитными игроками в столицах. В качестве примера можно привести согласованную поддержку, оказанную Западом проигравшей предвыборной кампании тогдашнего премьер-министра Ирака Хайдера аль-Абади в 2018 году. Поддержание прочных политических отношений с ключевыми игроками имеет решающее значение, но когда их политические коллеги меняются или происходит смена власти, условия этих отношений необходимо будет пересмотреть. Меры, закрепляющие правила и нормы (например, о мирной передаче власти) в рамках политической и институциональной системы, могут обеспечить большую предсказуемость и стабильность в таких отношениях. Кроме того, риск разрешения конфликта на основе личной политики заключается в том, что это может непреднамеренно укрепить власть тех, кто наживается на конфликте.
3. Децентрализация должна сопровождаться подотчетностью. Централизованное распределение доходов было ключевым фактором конфликтов в Ираке, Ливии, Сирии и Йемене, поскольку средства распределялись с небольшой прозрачностью и подотчетностью. Это заставило многих рассматривать политическую децентрализацию как потенциальное решение. Но структурные изменения – не панацея. Децентрализация, не связанная с четкими мандатами и механизмами прозрачности и подотчетности, просто переместит погоню за рентой в регионы и будет служить интересам другого круга участников. Западные политики должны поддерживать децентрализацию только в том случае, если она соответствует минимальным пороговым значениям прозрачности и подотчетности и обеспечивает наличие на местном уровне учреждений с достаточными административными возможностями. Если эти условия соблюдены, децентрализация может помочь смягчить спекуляцию и погоню за рентой, потому что ослабление власти столицы уменьшит стимулы к насильственному захвату ее контроля в рамках системы, где победитель получает все.

Транзитные зоны и приграничные районы

В разной степени конфликты в Ираке, Ливии, Сирии и Йемене привели к внутренним территориальным разделениям. Эти внутристрановые линии территориального контроля, в свою очередь, исказили рынки и создали отдельные субэкономики за линиями разлома, разделяющими территории, контролируемые разными вооруженными группами. «Транзитные зоны»9 приобрели известность как источник налоговых поступлений (взимаемых при перемещении товаров) и доходов от арбитража (получаемых от трансграничных различий в ценах и наличии товаров). За пределами столичных городов трансрыночное налогообложение и арбитраж превратили транзитные зоны в ценные активы для вооруженных групп и других участников конфликтной экономики.

В большинстве случаев экономическая деятельность в транзитных зонах выходит из-под контроля государства. В некоторых случаях государственные субъекты сотрудничают с вооруженными группами, чтобы получать часть прибыли от этих мест, вместо того, чтобы сообщать о такой деятельности через командную структуру.

Аналогичные возможности неформального арбитража и налогообложения также видны в международных приграничных районах – которые в этом отчете называются «приграничными территориями» – с той разницей, что в них участвуют соседние государственные субъекты и их экономические системы.

Транзитные зоны и приграничные районы являются основными местами конкурентного насилия. Хотя конфликты в регионе обычно описывались как этноконфессиональные или племенные по своему характеру, их также можно понимать с экономической точки зрения, как акторов, конкурирующих за ренту на официальных или неформальных торговых путях. Последующие возможности получения дохода часто увековечивают существование территориальных разделений, которые еще больше усиливают этноконфессиональные или племенные разделения с вредными последствиями для благосостояния местного населения.

Западные политики должны учитывать следующие вопросы при разработке мероприятий в транзитных зонах и приграничных районах:

1. Внешнее вмешательство должно поддерживать развитие структур местного управления, , которые имеют четкие полномочия и подотчетны местному населению. Более справедливое и инклюзивное распределение государственных ресурсов – даже принимая во внимание проблемы коррупции и подотчетности – может уменьшить давление на вооруженные группы, побуждающее их к применению насилия. Тем не менее, исторически приграничные районы имели ограниченную связь с централизованными государственными структурами. Вместо того, чтобы просто включить местные органы власти в приграничных районах в государственную систему, цель должна состоять в том, чтобы разработать системы, подходящие для операционной среды. Учитывая, что предоставление услуг часто лежит в основе легитимности правительства в штатах MENA, это может означать передачу дополнительных полномочий местным структурам управления, если центральный штат не в состоянии реально предоставлять услуги.
2. Развитию устойчивой местной экономики можно способствовать посредством программ реконструкции и развития. Однако в некоторых случаях невозможно будет участвовать в программах помощи без легитимации и усиления участников конфликта. Там, где режимы настроены враждебно и сохраняется политическое давление с целью «сделать что-то», внешние субъекты должны получить четкое представление о местной операционной среде, чтобы снизить риск перенаправления финансирования непреднамеренным получателям. Усилия по устранению динамики конфликтной экономики в приграничных районах необходимо расширить, чтобы воздействовать на многие коренные причины контрабанды, которые часто связаны с социально-экономическим неравенством между группами идентичности. В приграничных районах западные правительства могли бы поощрять переговоры с соседними странами, чтобы обеспечить свободный поток товаров, произведенных в этих районах. Это также будет стимулировать местную производственную деятельность.
3. Обговоренные зоны контроля должны быть согласованы широким кругом участников. В восточной части Йемена в начале войны возникла надежная система неформального налогообложения, позволяющая перемещать товары в регион и из него, не вызывая неконтролируемого роста цен. Однако с 2017 года растущий региональный интерес к этому району нарушил эту договоренность, и временами восточная граница была полностью отрезана. На юге Ливии увеличение количества контрольно-пропускных пунктов, используемых вооруженными группами в качестве источников финансирования, способствовало нехватке товаров и высокой инфляции. Заключение взаимных соглашений о налогообложении между сообществами в этих районах может помочь смягчить негативное воздействие инфляции цен на местное население, что, в свою очередь, может смягчить некоторые проблемы безопасности (например, в отношении защиты населения, собственности и рынков).
4. Меры по борьбе с контрабандой должны быть направлены на нарушение потоков товаров, напрямую связанных с конфликтом, таких как оружие и боеприпасы, а не на предотвращение торговли основными товарами, необходимыми для экономического выживания. Контрабандисты действовали в приграничных районах Ирака, Ливии, Сирии и Йемена до начала боевых действий, но их деятельность активизировалась и диверсифицировалась по мере развития конфликтов. Следует отметить, что не все формы контрабанды напрямую связаны с насилием, и, следовательно, не все из них следует пресекать.

Районы, богатые нефтью

В Ираке, Ливии, Сирии и Йемене есть регионы, где расположены нефтяные богатства. Однако контроль над физической территорией, на которой расположена нефтяная инфраструктура , не обязательно приводит к захвату потоков доходов от нефти. Существуют серьезные барьеры для входа в нефтяную отрасль со сложной цепочкой поставок, которая требует инфраструктуры, опыта и доступа к рынку для эффективной монетизации географического контроля. Продажа сырой нефти на международном уровне обычно требует доступа к рынку, который зависит от международной легитимности – хотя таких препятствий для продажи очищенного топлива нет. Пример Исламского Государства Ирака и Сирии (ИГИЛ) до широкомасштабной потери территории в результате международной военной кампании против ИГИЛ поучителен. Поскольку ИГИЛ контролировало только часть цепочки поставок нефти в Сирии, оно было вынуждено сотрудничать не только с инженерами, отвечающими за эксплуатацию нефтяных вышек, но и с другими субъектами, имевшими доступ (которого у ИГИЛ не было) к нефтеперерабатывающим мощностям и танкерному флоту. Этот сценарий предоставлял возможности для посредников, которые могли вести переговоры с вооруженными субъектами со всех сторон. С другой стороны, когда субъекты контролируют всю цепочку поставок, как в йеменской провинции Мареб, у них гораздо больше возможностей действовать независимо. В Ливии международное сообщество предотвратило продажу сырой нефти непризнанными властями на востоке страны. Это означает, что их оппоненты в Триполи продолжают получать доходы от продажи нефти. Тем временем в Ираке продолжают действовать маршруты контрабанды, созданные для обхода международных санкций при режиме Саддама Хусейна. Эти маршруты обеспечивают покровительство тем, кто контролирует нефтяную инфраструктуру на юге страны, даже несмотря на то, что несправедливость централизованной системы распределения остается укоренившейся.

Западные политики должны учитывать следующие вопросы при разработке интервенций в богатых нефтью районах:

1. Запад должен использовать свою власть, чтобы предоставить доступ к международным рынкам нефти. Настаивание на том, что только один признанный орган может продавать нефть на международном уровне, является, пожалуй, наиболее важным рычагом контроля, которым обладают западные субъекты над конфликтными экономиками четырех государств. В качестве политического инструмента это было особенно эффективно для предотвращения продажи нефти с востока Ливии, хотя и в меньшей степени в Ираке (где обширны наземные сети контрабанды) или в Йемене и Сирии (где экспорт нефти не является фактором).
2. Механизмы стимулирования должны поддерживать перераспределение нефтяных богатств среди местных сообществ. В некоторых богатых нефтью районах, таких как Басра в Ираке, бедность создает мощный стимул для местных сообществ перенаправлять поставки нефти. Это, в свою очередь, поддерживает местный рынок средств защиты. Более справедливое распределение богатства, вероятно, уменьшит призывы к федерализму и поддержку сепаратистских программ. Западные правительства могли бы поощрять выделение центральным правительством определенной доли нефтяных доходов на инвестиционные проекты в областях добычи по аналогии с правилом, установленным для регионального правительства Курдистана в Ираке. Это может быть основано на численности населения или на социально-экономических показателях.
3. Вмешательства должны способствовать более тесному взаимодействию между местным населением и игроками нефтяной отрасли (как государственными, так и частными операторами). На юге Ливии население имеет ограниченный доступ к квалифицированной работе в этом секторе и вынуждено конкурировать за арендную плату, занимаясь рэкетом, нацеленным на нефтяные объекты. Нефтяные компании (как национальные, так и международные) должны быть заинтересованы в том, чтобы инвестировать в местные сообщества (например, через программы обучения для инженеров). Это также должно включать усилия по устранению воздействия производственной деятельности на окружающую среду, такого как загрязнение подземных водоносных горизонтов, которое негативно влияет на районы с дефицитом воды. Такие подходы могут сделать нефтяных операторов менее уязвимыми для забастовок и блокад со стороны местного населения.
4. Политики должны понять, кто получает прибыль от контрабанды нефти и топлива – и механизмы цепочки поставок, с помощью которых эта прибыль достигается – прежде чем пытаться пресекать такую ​​деятельность. Каждое звено в цепочке поставок способствует превращению сырой нефти в деньги, поэтому нарушение даже одного звена выше по течению может оказать существенное влияние на сообщества ниже по течению. Директивные органы должны разрабатывать комплексные стратегии, охватывающие всю цепочку поставок, а не только одно звено.

Посредством различных форм взаимодействия и вмешательства — безопасности, политики и гуманитарной деятельности — политика Запада играет ключевую роль в формировании динамики конфликтных субэкономик Ирака, Ливии, Сирии и Йемена. Такие вмешательства сопряжены со многими ловушками, но также есть возможности помочь снизить уровень насилия и отсутствия безопасности, хотя основное требование заключается в том, чтобы должным образом учитывалась местная динамика. Вмешательство, направленное на конкретные субэкономические конфликты, может усилить влияние на политику, но для этого требуется, чтобы западные политики инвестировали в развитие своего понимания местных сетей и местной экономики. Без такого понимания существует значительный риск непредвиденных последствий, причиняющих непредвиденный вред.

1 В ряде исследований конфликт в регионе MENA изучался через призму сектантства, например, в работе Дэниела Баймана «Сектантство поражает Новый Ближний Восток». В Ираке конфликт был проанализирован через призму сектантства такими учеными, как Фанар Хаддад в его книге Сектантство в Ираке и бывший политический деятель Эмма Скай в Распутывание . В Сирии такие работы, как  Сирийский джихад  Чарльза Листера, исследовали роль сил салафитов-джихадистов в конфликте. В Йемене аналитики, как правило, отвергают идею о том, что конфликт носит межконфессиональный характер, но средства массовой информации стали представлять его с точки зрения регионального конфликта, связанного с политикой идентичности: «поддерживаемые Ираном» «шиитские» хуситы против «саудовских хуситов». поддерживали «суннитов». См. Саул Дж., Хафези П. и Георгий М. (2017 г.), «Эксклюзивно — Иран усиливает поддержку хуситов в войне в Йемене: источники» 9.0007 , Reuters , 21 марта 2017 г., https://uk.reuters.com/article/uk-yemen-iran-houthis/exclusive-iran-steps-up-support-for-houthis-in-yemens-war -sources-idUKKBN16S22P (по состоянию на 6 июня 2019 г.). См. также Байман Д. (2014), «Сектантство поражает Новый Ближний Восток», Survival, 56(1), doi:10.1080/00396338.2014.882157; Хаддад, Ф. (2011 ), Сектантство в Ираке: антагонистические взгляды на единство , Оксфорд: издательство Оксфордского университета; Sky, E. (2015), Разгадка: большие надежды и упущенные возможности в Ираке г., Лондон: Atlantic Books; и Листер, К. (2015), Сирийский джихад: Аль-Каида, Исламское государство и эволюция повстанческого движения , Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

2 По словам Весны Бойчич-Джелилович и Рима Туркмани, в литературе наблюдается тенденция преувеличивать криминализацию сирийской военной экономики. См. Бойчич-Джелилович, В. и Туркмани, Р. (2018), «Военная экономика, управление и безопасность в районах, контролируемых сирийской оппозицией», Stability: International Journal of Security and Development,  7(1): стр. 12, doi:10.5334/sta.569 (по состоянию на 19 января 2019 г.). Подобно Бойчичу-Джелиловичу и Туркмани, мы стараемся избегать такого подхода.

3 Наше определение основано на характеристике военной экономики Филиппом Ле Бийоном как «системы производства, мобилизации и распределения ресурсов для поддержания насилия». Ле Бийон, П. (2005), Геополитика войн за ресурсы: зависимость от ресурсов, управление и насилие , Лондон: Фрэнк Касс, с. 288.

4 Ченг, К., Гудхенд, Дж. и Михан, П. (2018), Обобщающий документ: Обеспечение и поддержка элитных сделок, снижающих уровень насильственных конфликтов , Лондон: Stabilization Unit, стр. 4, https://assets.publishing.service.gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/765882/Elite_Bargains_and_Political_Deals_Project_-_Synthesis_Paper. pdf (по состоянию на 16 мая 2019 г.).

5 Здесь мы определяем «политическое урегулирование» как «основное распределение власти… на котором основано общество». Там же, с. 10.

6 Там же.

7 Ученые сосредоточили свое внимание на региональной конфликтной экономике. Например, см. Рубин, Б. (2000), «Политическая экономия войны и мира в Афганистане», стр. 9.0007 World Development , 28(10): 1789–1803; Пью, М. и Купер, Н. с Гудхэнд, Дж. (2004), Военная экономика в региональном контексте: вызовы трансформации , Боулдер: Линн Риеннер; и Джексон С. (2006 г.), «Пограничье и трансформация военной экономики: уроки ДР Конго», Conflict, Security & Development , 6:3, 425–47.

8 Ченг, К. (2018), Внелегальные группы в постконфликтной Либерии: как торговля создает государство , Оксфорд: Oxford University Press, стр. 304–05.

9 Для целей настоящего исследования транзитная зона определяется как физическая территория, в которой взимаются сборы (неофициальные налоги). Такие точки также могут выполнять функцию безопасности и соединять два рынка.

Экономика и жестокий конфликт | Гарвардская гуманитарная инициатива

ГЛАВНАЯ / ПУБЛИКАЦИИ /

Скачать

Резюме:

В этом эссе рассматривается недавнее исследование отношений между экономикой и насильственными конфликтами. Тип экономической политики, которую выбирает правительство, играет важную роль в определении вероятности конфликта. Политика, вызывающая конфликт, может быть результатом преднамеренных решений по ослаблению государственных институтов, чтобы лидеры могли легче обогатиться. Однако иногда конфликт может возникнуть в результате попыток повысить экономическую эффективность. Например, существует множество неофициальных свидетельств того, как программы структурной перестройки Всемирного банка и МВФ в 1980-е и 1990-е годы породили гражданские конфликты. Однако этот обзор не нашел систематической поддержки связи структурной перестройки с войной. Он начинается с рассмотрения экономических факторов, которые делают некоторые общества подверженными конфликтам. Одним из основных факторов является бедность, хотя это в основном характерно для гражданских войн, а не для международных. Экономический рост также связан с более низким уровнем конфликтов. Таким образом, политика, направленная на поощрение роста в развивающихся странах, по сути, также может действовать как средство предотвращения конфликтов. Однако, хотя богатство снижает вероятность конфликтов, рост глобального экономического процветания на протяжении 20-го века соответствовал увеличению, а не уменьшению числа гражданских войн. Это, вероятно, связано с ростом других факторов, вызывающих конфликт, таких как численность населения, и тем фактом, что глобальный рост был несбалансированным. Другой особенностью экономики, которая часто связана с уровнями конфликтов, является торговля. Имеются убедительные доказательства того, что страны, которые торгуют друг с другом, с меньшей вероятностью будут воевать друг с другом, хотя сопоставимой работы еще не проводилось. Также рассматривается вопрос о том, вызван ли насильственный конфликт предпринятыми последствиями внутренней торговли. экономическое неравенство. Статистические исследования не нашли доказательств такой связи, хотя это может быть связано с тем, что исследователи работают не с правильными данными. В то время как качественные исследования предполагают, что неравенство между регионами или группами — известное как «горизонтальное неравенство» — имеет значение для насильственных конфликтов, эконометрические исследования использовали меру «общего неравенства», то есть неравенство между людьми независимо от их принадлежности к группе. типы неравенства не обязательно должны быть каким-либо образом коррелированы. В этом эссе также рассматривается исследование того, как экономика функционирует после того, как вспыхнули насильственные конфликты, включая попытки количественной оценки экономических издержек конфликтов. Некоторые конфликты снижают уровень инвестиций в зонах боевых действий; другие стимулируют технологические инновации и рост. В различных исследованиях предпринимались попытки оценить совокупные издержки и выгоды конфликта с использованием модели экономического производства, использующей информацию об уровнях и темпах изменения физического капитала, численности населения, человеческого капитала и «общей факторной производительности». Однако ни одно исследование еще не измеряло совокупные затраты, связанные со всеми этими различными каналами. И хотя недавняя работа была сосредоточена в основном на мародерской деятельности групп, не было много работы по изучению влияния этой деятельности на экономических производителей. Способы структурирования экономики также имеют значение. Например, страны, которые зависят от продажи сырьевых товаров, с большей вероятностью будут иметь войны. В частности, широко обсуждалась роль природных ресурсов, таких как нефть и алмазы, но нет единого мнения о характере их отношения к конфликту. Исследователи Всемирного банка предполагают, что природные ресурсы ведут к войнам, потому что жадные граждане берутся за оружие, чтобы их захватить. Но есть и альтернативные объяснения, не менее правдоподобные. Эти объяснения предполагают альтернативные политические ответы со стороны правительств и международных организаций. Исследователи также изучали экономическое поведение различных групп во время конфликтов. Многие сосредоточились на том, как повстанческие группы финансируют себя. Некоторые повстанцы делают это, получая контроль над природными ресурсами, другие частично получают финансовую поддержку от эмигрантского населения (хотя эта связь до сих пор плохо изучена) и от сторонних источников, таких как иностранные правительства. Сельскохозяйственное производство часто так же важно для финансирования повстанцев, как и природные ресурсы, хотя политики в значительной степени игнорируют его. Однако требования к финансированию и форма финансирования зависят от отношений между повстанческими группами и гражданским населением. Когда повстанцы пользуются поддержкой населения, они могут получать пожертвования наличными или натурой. В противном случае они могут рассчитывать на вымогательство. Однако, к сожалению, относительно мало исследований о том, как повстанцы относятся к гражданскому населению, даже несмотря на то, что такие различия, вероятно, будут иметь последствия для финансирования, форм мирного урегулирования и продолжительности войны. Некоторые политологи пытались провести различие между различными типами природных ресурсов, чтобы исследовать механизмы, связывающие ресурсы с конфликтом. В их исследовании проводится различие между различными товарами на основе таких параметров, как степень централизации производства, географические расстояния между зонами производства и резиденцией правительства, а также степень законности торговли ресурсами. Утверждалось также, что институциональный потенциал правительств изменяет отношения между природными ресурсами и конфликтами. Эти различные направления исследований были разработаны на основе изучения фактических данных тематических исследований, но их выводы не были проверены с использованием статистических методов.

Экономические мотивы вооруженного конфликта

В первобытные времена племена воевали друг с другом, чтобы расширить свои охотничьи угодья и увеличить запасы продовольствия. В ранние исторические войны великие миграционные перемещения привели к борьбе за пищу и богатство между цивилизациями. В Древней Греции Ксенофонт побудил греков напасть на богатую, но слабую Персидскую империю. Фукидид классно объяснил Пелопоннесскую войну с точки зрения неравномерного роста богатства и власти между Афинами и Спартой. Кроме того, Платон объяснил в Республика  как рост населения и конкуренция между штатами за землю привели к началу войны. А Демокрит исследовал разрушительные экономические последствия войн (Robinson 1900, 588-591, Mills 2002, 42). Возвышение Римской империи было основано на завоевании провинций, которые постоянно снабжали Рим рабами, доходами и материальными благами. В Средние века все виды войн были в той или иной степени экономически мотивированы, в том числе и крестовые походы, которые по праву приносили христианам все богатства «неверных». Кроме того, наполеоновские войны — и многие из тех, что последовали за ними — были связаны с приобретением торговых или торговых путей и были отнесены к категории торговых войн. Поэтому, как сказал Эдвард Ван Дайк Робинсон (1900) заметил на рубеже 20-го века, основная причина всех войн была экономической. Политические и экономические науки являются основными площадками для обсуждения экономических мотивов вооруженных конфликтов. Тем не менее, до недавнего времени военные исследования в основном были сосредоточены на возникновении этого явления в западном мире или объясняли глобальные события с западной точки зрения. Кроме того, исследования войн были неполными, поскольку они в основном касались возникновения международных войн и, в частности, системных войн. В этом отношении меркантилизм, либерализм, марксизм и политический реализм предоставили наиболее влиятельные объяснения экономических причин войны. Действительно, большая часть этих исследований сосредоточена на влиянии торговли на войну, то есть на том, уменьшают ли экономическая взаимозависимость и торговые отношения вероятность межгосударственной войны или увеличивают ее. Меркантилистская мысль была распространена в Европе с 16 по 18 века. Его появление сопровождало и способствовало централизации власти в европейских государствах. Среди его сторонников были бизнесмены, политики и профессора, а его содержание варьировалось от одной страны к другой (Coulomb 2004, 13-15). Этот факт побудил Гарри Г. Джонсона (1974, 3) утверждать, что меркантилизм «был совокупностью часто противоречащих друг другу идей, выраженных с разной степенью ясности людьми самого разного уровня интеллекта и способности рассуждать». В целом меркантилисты рассматривали международные экономические отношения как игру с нулевой суммой: выгоды каждой страны происходили за счет другой. В результате они предположили, что интерес государств связан с приобретением всеми способами, т. е. с применением принуждения, монопольного контроля над ресурсами и иностранными маркерами (Anderton 2003, 211). В то время как одни меркантилисты (например, Антуан де Монкрестьен) выступали за то, чтобы их страна достигла автаркии, другие (например, Фрэнсис Бэкон и Симон Клеман) предлагали расширение экспорта и сокращение импорта (Coulomb 2004, 19). -21). Общим принципом различных меркантилистов была вера в важность положительного торгового баланса для достижения политических целей и финансирования войн. Меркантилизм обвиняли в стимулировании национализма и ксенофобии, а также в оправдании коммерческих войн своего времени (Coulomb 2004). В ответ меркантилистам со 2-й половины 18 в. либералы выступали за умиротворяющее действие торгово-экономических отношений. Монтескье писал в  Дух законов  ([1748]1989, 338) что торговля:

«полирует и смягчает варварские нравы […] Естественным результатом торговли является приведение к миру. Две нации, которые торгуют друг с другом, становятся взаимно зависимыми; если один заинтересован в покупке, другой заинтересован в продаже, и все союзы основаны на взаимных потребностях». аргумент о пользе благоприятного торгового баланса как абсурдный. Он утверждал, что имеет смысл импортировать товары, стоимость внутреннего производства которых намного выше (Smith [1776] 2007, 29).4-295). Экономическая взаимозависимость и свободная торговля приносили странам и их гражданам выгоды, которые они не могли легко поставить под угрозу, начав войну. Смит также бросил вызов меркантилистской вере в преимущества колонизации. Он утверждал, что содержание колоний ослабляло метрополии, поскольку требовало выделения значительных военных ресурсов (Смит [1776] 2007, 383). Положительное влияние торговли на межгосударственный мир также было тщательно проанализировано Томом Пейном в  Здравый смысл  ([1776]1995) и  Права человека  ([1792]1995). Пейн ([1792]1995, 265-266) заметил, что коммерция:

«…это миролюбивая система, действующая на укрепление человечества, делая народы и отдельных людей полезными друг для друга. […] Если бы торговле было позволено действовать в той универсальной степени, в какой она способна, она уничтожила бы систему войны и произвела бы революцию в нецивилизованном государстве правительств». свободы торговли и заметил, что освобождение колоний устранит причину зависти и вражды между европейскими государствами. Бентам утверждал, что деколонизация снизит вероятность возникновения войны между европейскими странами по еще одной причине: отныне европейцам придется воевать друг с другом на своих территориях (Conway 19). 89, 96-97). В целом несколько либералов, таких как Джон Стюарт Милль, Ричард Кобден и Фредерик Бастиа, в середине XIX века поддержали предположение о том, что разрушительные последствия вооруженных конфликтов перевешивают любые ожидаемые от них выгоды, и выразили свою веру в вклад расширения свободы. торговли для укрепления мира. Однако франко-прусская война 1870 г., ухудшение отношений между рядом великих держав в 1880-х гг. (например, между Австрией и Россией и между Великобританией и Россией) и экономический спад того времени, породивший протекционистскую политику, подорвали уверенность в либеральных рассуждениях. Хотя Норман Энджелл в начале 20 века рассуждал о вреде войн и предсказывал уменьшение жестокости войн будущего (Навари 1989, 341), начало Первой мировой войны во многом подорвало доверие к либеральному тезису. Кроме того, господство меркантилизма в 1930-е годы, начало Второй мировой войны и соперничество времен холодной войны на несколько десятилетий препятствовали развитию теории свободной торговли. Важность существования как мотива конфликта в мировой истории была подчеркнута Томасом Мальтусом в 90 007 «Эссе о принципе народонаселения 90 008» ([1798]1998). Мальтузианская теория осветила причинно-следственную связь между ростом населения, нехваткой ресурсов и вспышкой конфликта. Этот аргумент был заимствован в начале 1970-е годы Назли Чукри и Робертом С. Нортом (1972), которые добавили к взаимосвязи роста населения и конфликтов фактор технологического роста, который увеличивает зависимость государства от доступа к ресурсам. Либеральные аргументы подверглись критике со стороны марксистских аналитиков. Карл Маркс сам не разработал теорию войны; он не был озабочен и международной политикой. Его анализ был сосредоточен в основном на внутренней политике и конфликтах между классами в капиталистический период (Леви и Томпсон, 2010, 86; Кулон, 2004, 114). Маркс предвидел, что самой важной и последней войной будет борьба классов. Эта война приведет к замене капитализма коммунизмом. Это также положило бы конец всем антагонизмам и конфликтам между народами. Маркс и Энгельс отвергли свободную торговлю как политику, направленную на служение интересам буржуазии. Торговля дала временное решение проблемы снижения нормы прибыли в капиталистических странах. Тем не менее Маркс предсказывал, что свободная торговля перенесет внутренние противоречия капитализма на международный уровень и, как следствие, ускорит крушение капитализма (Coulomb 2004, 118–120). Что касается колонизации, работа Маркса включала конкретные ссылки на случаи Ирландии, Индии и Китая. Его признание вклада британской политики в модернизацию Индии было расценено как смущающее его последователей, которые хотели связать марксизм с поддержкой самоопределения (Брюэр 19).90, 54-56). Однако его анализ следует читать в контексте его общего рассмотрения капитализма как необходимого этапа на пути к социализму (Wolfe 1997, 389). Несмотря на то, что Маркс никогда не использовал термин «империализм», Патрик Вулф (1997, 389) заметил, что «большинство теоретиков империализма утверждали, что продвигают его идеи». Не менее интересен тот факт, что марксистские дебаты об империализме во многом сформировались под влиянием либеральной работы, а именно работы Джона А. Хобсона « Imperialism: A Study 9».0008  ([1902]2006).[1] Хобсон объяснил империализм с точки зрения недостаточного потребления в капиталистических странах. В частности, промышленники заняли монопольное положение в своих странах и получили возможность определять цены. В результате они добились значительных сбережений капитала, которые превышали инвестиционные возможности в их национальной экономике. Капиталистам впоследствии необходимо было направить капитальные вложения и избыточное производство на новые рынки. Учитывая, что колониальные державы навязывали протекционистские режимы в районах, находящихся под их контролем, капиталистические страны должны найти неосвоенные территории для своих излишков производства и сбережений. Гобсон утверждал, что империализм благоприятствует милитаризму, и предсказывал, что появление новых индустриальных стран может повлечь за собой начало войны за передел территорий (Этерингтон 19). 82, 23). Рудольф Гильфердинг представил в Finance Capital ([1910]1981) первое марксистское описание империализма. Гильфердинг ([1910]1981, 21) утверждал, что возникла новая стадия капитализма, главной чертой которой является концентрация и «близость» банковского и промышленного капитала в форме финансового капитала. Последние стремились к господству во внутренней экономике с установлением монополий. Финансовый капитал также проводил агрессивную политику вывоза капитала даже в другие промышленно развитые страны. Оно также оказывало давление на государства не только для защиты тарифами сохранения своих позиций на внутреннем рынке, но и для расширения размера национального рынка, в случае необходимости, даже с применением силы (Гильфердинг [19].10]1981, 334-335). Гильфердинг ([1910]1981, 366–367) утверждал, что для предотвращения войны необходимо сопротивление пролетариата и среднего класса. Тем не менее он не исключал возможности того, что крупнейшие фирмы могут в долгосрочной перспективе достичь «общеотраслевого соглашения» для сохранения своих интересов (Hilferding [1910] 1981, 360–361). В 1914 году, после начала первой мировой войны, Карл Каутский писал, что, как правило, промышленные зоны преобладают над аграрными. Капиталистические государства сохраняли заинтересованность в расширении аграрных зон, с которыми они поддерживали торговые отношения. В результате империалистические государства вступили в ожесточенную конкуренцию за контроль над аграрными зонами, переросшую в опасную гонку вооружений и развязывание первой мировой войны. Каутский ([1914] 1970, 46) высказался за то, что исходом войны может стать новая фаза капитализма, так называемый «ультраимпериализм», в котором сильнейшие империалистические государства могут согласиться осудить гонку вооружений и сформировать политический картель для совместного господства над аграрные районы. В целом Каутский следовал прогнозу Гильфердинга о возможной мирной эволюции капитализма, но не поддерживал также его анализ о преобладании банковского дела над промышленным капиталом. Роза Люксембург представила еще один влиятельный марксистский подход к империализму и подчеркнула, что капитализму необходимо расширяться в докапиталистических областях, чтобы создавать «прибавочную стоимость». В связи с этим целью империализма было «установление исключительного и всеобщего господства капиталистического производства во всех странах и во всех отраслях промышленности» (Люксембург [19].16]2003, 397). Однако империализм не собирался давать ожидаемого результата: он даже способствовал бы концу капитализма. Это связано с тем, что капитализм страдал от «болезни» милитаризма, которая вызвала бы развязывание войны, «несмотря на полную нерешительность целей и мотивов конфликта» (Люксембург [1900] 1999, глава 4). Люксембург утверждала, что имперская фаза началась с чередой войн в конце 19 века. Отличительной чертой империализма было стягивание борьбы индустриальных стран с периферии на их собственную территорию в Европе. Отсюда Люксембург изображала Первую мировую войну как борьбу за территориальный передел мира между ведущими капиталистическими странами (Этерингтон 19).82, 11-12). Наиболее известный подход к империализму был сформулирован Владимиром Лениным в книге «Империализм: высшая стадия капитализма » ([1916]1966). Тем не менее, вопреки общественному мнению, работа Ленина обладала ограниченной теоретической оригинальностью (Brewer 1990, 116, Winslow 1931, 730). Он объединил и воспроизвел многие выводы его предшественников (например, рассуждение Гильфердинга о финансовом капитале и вывозе капитала, а также взгляд Бухарина на империализм как на особую стадию развития). Действительно, Ленину в первую очередь приписывают придание марксистскому подходу к империализму «догматической последовательности и большую часть его возможного влияния» (Fieldhouse 19).61, 192). Как признавал сам Ленин, особое внимание уделял критике «каутскианства». Ленин заклеймил Каутского и Гильфердинга как «экс-марксистов», отрекшихся от революционных принципов марксизма. Это потому, что они верили, что может возникнуть мирная стадия капитализма. Ленин изображал ультраимпериализм как «ультрабессмыслицу» ([1916]1966, 87) и утверждал, что не может быть мира между империалистическими державами, а только перемирие между периодами войн ([1916]1966, 111). Таким образом, марксисты начала 20 века разделились в своих прогнозах об исходе империализма и будущем направлении капитализма. Марксистско-ленинская империалистическая теория подвергалась критике со стороны как либералов, так и политических реалистов за ее детерминизм, приуроченность к капиталистическому периоду и сосредоточенность на определенном типе ведения войны. Более того, марксистская теория не давала должного объяснения крупной войне своего времени (например, Первой мировой войне), в которой соперничающие колониальные державы в конечном итоге сражались на одной стороне (Levy and Thompson 2010, 89).-91). Марксистская мысль холодной войны (т. е. Пол Бэран и сторонники теории зависимости) отошла от изучения империалистического милитаризма и сосредоточилась на проблеме отсталости третьего мира в контексте деколонизации. Вторя многим меркантилистским взглядам, политические реалисты подчеркивали с 1940-х годов способность торговли вызывать экономическую конкуренцию и соперничество. В 1939 году Карр писал в «Кризисе двадцати лет», что свободная торговля не приносила равных выгод всем странам из-за несовершенства рынка. Государства, получающие меньше выгод, могут с подозрением относиться к мотивам и намерениям тех, кто получает больше всего выгод от торговли, и опасаться их. Следовательно, первые могут прибегнуть к войне против вторых, чтобы восстановить равенство в распределении доходов (Карр [19].39]2001, 42-61). По словам Кеннета Вальца, экономическая взаимозависимость может даже увеличить вероятность вооруженного конфликта. По его собственным словам, «невозможно начать войну, если потенциальные участники не будут каким-либо образом связаны» (Waltz 1979, 138). Более того, Уолтц утверждал, что государства обеспокоены степенью своей зависимости от внешних поставщиков. Государства воспринимают зависимость от других как источник уязвимости и «подобно другим организациям, государства стремятся контролировать то, от чего они зависят, или уменьшать степень своей зависимости» (Waltz 19).79, 106). Джон Дж. Миршеймер (1990, 45) развил рассуждения Уолтца и добавил, что государства боятся того, что в случае кризиса или войны противники могут шантажировать их или прервать поток поставщиков. А Барри Бьюзен (1984, 623) пришел к выводу, что соображения безопасности, а не сама международная экономическая структура, сыграли важную роль в решении стран начать войну. В целом в период холодной войны литература по военным вопросам была в подавляющем большинстве занята спектром стратегической войны и касалась вопросов ядерного сдерживания, контроля над вооружениями и разоружения, а не изучения экономических причин конфликтов. [1] Обсуждение влияния работы Ричарда Кобдена на Дж. А. Хобсона см. в Cain (1978).

Экономическая и социальная политика играет важную роль в предотвращении насильственных конфликтов

Разработчики политики могут найти два простых, но ключевых вывода из совместно опубликованного доклада ООН и Всемирного банка «Пути к миру, инклюзивные подходы к предотвращению насильственных конфликтов». Во-первых, экономическое и социальное развитие может играть центральную роль в предотвращении насильственных конфликтов; во-вторых, необходимо по-иному рассматривать развитие в странах или регионах, в которых существует очевидный риск насильственных конфликтов. В отчете также утверждается, что правительства и сообщество доноров далеки от того, чтобы усвоить эти сообщения; в результате упускаются огромные возможности. В отчете ясно показано, что профилактика работает и обеспечивает значительную экономию, но для того, чтобы это было реализовано, действия должны быть предприняты на раннем этапе и поддерживаться в течение длительного периода времени. Они также должны быть сильно сосредоточены на том, как пересекаются вопросы безопасности, миростроительства, развития и гуманитарной помощи.

В отчете признается, что недовольство социальных групп социальной изоляцией является главной движущей силой насильственных конфликтов в современном мире. Это не означает, что интересы или расчеты элит не играют роли, особенно в поддержании ситуации насилия после начала конфликта.

Исключение из услуг и экономических возможностей представляет собой критический риск, но иногда восприятие исключения может быть еще более значительным, и это очень часто происходит из-за неудовлетворенных устремлений, особенно среди молодежи. Кроме того, изоляция связана не только с бедностью — она часто затрагивает группы, которые не являются бедными, но которые не обязательно достигают того, к чему стремятся. Риск насильственного конфликта также связан не столько с индивидуальным неравенством, сколько с групповым неравенством. Таким образом, экономическая и социальная политика должна решать гораздо более широкий круг вопросов, если она хочет эффективно предотвращать насильственные конфликты.

Когда эти обиды сочетаются с нежеланием или неспособностью государства решить их, вероятным исходом становится насилие. Это особенно верно, когда государство сосредотачивается только на реагировании безопасности на жалобы. Создание законных институтов и обеспечение взаимодействия этих институтов с заинтересованным населением по поводу их жалоб является центральным компонентом предотвращения насилия.

Исследование также четко устанавливает связь между гендерным равенством, участием женщин и способностью общества к миру. Статус женщин по сравнению с мужчинами — особенно их уязвимость к насилию — является важным предиктором склонности страны к насильственным конфликтам в целом. Страны с 10 процентами женщин в составе рабочей силы почти в 30 раз чаще сталкиваются с внутренними конфликтами, чем страны с 40 процентами женщин в составе рабочей силы. Когда женские организации участвуют в мирных переговорах, больше шансов на мирный исход.

Основываясь на обзоре всех недавних конфликтов, который был предпринят в качестве исходных данных для исследования, кажется, что обиды по поводу исключения обычно проявляются в четырех конкретных областях: (1) доступ к власти; (2) доступ к природным ресурсам; (3) доступ к безопасности и правосудию; и (4) доступ к основным услугам. Каждый из них имеет центральное экономическое и социальное измерение. Отсутствие доступа к услугам редко вызывает достаточно недовольства, чтобы поддержать насилие само по себе, но может сильно способствовать делегитимизации государства и снижению его способности эффективно бороться с социальной изоляцией и разрешать конфликты. Власть часто рассматривается отдельно от экономической и социальной политики, но политика децентрализации, участия и права голоса граждан, а также прозрачности в бюджете и принятии экономических решений — все это, в конце концов, связано с властью. Наконец, вопросы, которые часто рассматриваются вне сферы развития, такие как правосудие и безопасность, необходимо учитывать при рассмотрении вопросов экономического и социального развития.

Исследование также говорит нам о том, что раннее общее понимание рисков насильственных конфликтов имеет решающее значение для предотвращения. Но понимания рисков недостаточно; крайне важно, чтобы действующие лица были готовы скорректировать политику и программы для устранения этих рисков. Это требует создания платформ на страновом или региональном уровнях, которые позволяют откровенно обсуждать со всеми заинтересованными сторонами типы политики и программ, которые необходимы при первых признаках риска, а не тогда, когда насилие уже началось, и в ситуации острого кризиса.

Это также требует осторожного управления воздействием экономических и социальных потрясений (таких как быстрые изменения цен на продукты питания или энергию), усилением инфляционного давления и т. д. Когда общества фрагментированы и поляризованы, этими последствиями необходимо особенно хорошо управлять, и иногда требуется больше времени и денег, чтобы сопровождать определенные реформы, необходимые для стабилизации экономики.

Участники процесса развития должны лучше осознавать влияние экономической и социальной политики на миростроительство и безопасность. Пока что участники развития и миростроительства — будь то на национальном, региональном или международном уровне — взаимодействуют недостаточно. Развитие имеет особенно важные последствия для безопасности, во-первых, потому, что отсутствие безопасности сильно подрывает усилия по развитию, а также потому, что вмешательство в целях развития часто может способствовать обеспечению безопасности на местном уровне гораздо больше, чем одна только охрана правопорядка. Однако для этого необходимо, чтобы действующие лица — как со стороны безопасности, так и со стороны развития — понимали друг друга и вступали в конструктивное сотрудничество. Наконец, роль участников гуманитарной деятельности и развития является взаимодополняющей, особенно с точки зрения предотвращения, и требуются дополнительные усилия для того, чтобы сделать связь между гуманитарной деятельностью и развитием реальностью.

Улучшение в этих областях потребует серьезных изменений в том, как лица, определяющие экономическую и социальную политику на страновом уровне, и в учреждениях, которые их поддерживают, выполняют свою работу. В исследовании рассматриваются многие примеры стран, которые успешно справились с риском насильственных конфликтов, часто при поддержке международного сообщества, и в результате нашли устойчивые пути к миру. Тем не менее, многие другие правительства и учреждения должны улучшить то, как они разрабатывают и поддерживают экономическую и социальную политику, а также то, как они взаимодействуют с субъектами миростроительства, безопасности и гуманитарной помощи, чтобы эффективно реагировать на недавний быстрый рост насильственных конфликтов.

6 Текущие конфликты в современном мире и их влияние на глобальный голод

Фото: ВПП/Марко Ди Лауро/2021

Поделитесь этой историей

Конфликты опустошают страны бесчисленными способами. И это причина номер один голода в мире, раздирающая семьи, сообщества, инфраструктуру, продовольственные системы и целые регионы.

Давайте поговорим о шести самых разрушительных конфликтах, происходящих сегодня в мире, и о том, как они доводят беспрецедентное количество людей до жестокого голода. Мы также увидим, что делает Всемирная продовольственная программа Организации Объединенных Наций (ВПП), чтобы дать отпор растущей волне голода в самых трудных местах на планете.

Статьи по теме, которые могут вас заинтересовать:

• Что будет означать мир для людей, вовлеченных в конфликт
• Конфликт и голод: как они связаны
• Кодирование конфликта: как технологии могут помочь беженцам

 

1) Украина

Война на Украине — последний разразившийся конфликт. Это заставило более миллиона беженцев покинуть страну и создало новую гуманитарную чрезвычайную ситуацию в Европе.

Однако украинцы, к сожалению, знакомы с конфликтом. В 2014 году Россия вторглась и аннексировала украинский Крымский полуостров. Этот шаг положил начало восьмилетнему конфликту, который достиг апогея только на прошлой неделе. Россия вторглась в Украину 24 февраля 2022 года, и насилие привело к разрушениям, жертвам и сотням тысяч перемещенных лиц.

Фото: Доминика Зажицка/NurPhoto через AFP/2022

В субботу, 26 февраля, украинская семья прибыла в приграничный польский город Медыка.

Всемирная продовольственная программа ООН работала в Украине в 2014-2018 гг. до более 1 млн человек. Теперь мы вернулись, чтобы начать экстренные операции в связи с текущей войной. Продовольственная помощь будет доставлена ​​голодающим семьям внутри Украины, а также людям, бегущим в соседние страны.

Узнайте больше о нашей работе в Украине и сделайте пожертвование сегодня, чтобы помочь поддержать украинцев .

2) Афганистан

Афганцы пережили так много: десятилетия гражданской войны, иностранные интервенции, повстанческие движения, быстро меняющийся климат и повсеместная политическая и экономическая нестабильность. Вот краткий обзор невероятно запутанной и запутанной ситуации:

В 1980-х годах афганцы пострадали от ожесточенных последствий местных партизанских групп, которые противостояли правительственным силам. После вывода советских войск в 19В 91 году разразилась жестокая гражданская война, которая привела к формированию талибов и расширению их правления. После 11 сентября западная коалиция нацелилась на талибов и «Аль-Каиду», развязав войну, которая длилась более 20 лет. Когда в августе 2021 года США вывели свои войска из страны, правительство быстро рухнуло, и к власти вернулись талибы.

Эти недавние потрясения снова ввергли жизнь афганских семей в хаос и неопределенность. Десятилетия конфликта — в сочетании с последствиями изменения климата, гендерного неравенства, экономической нестабильности и COVID-19пандемия — вызвала глубокий голод и страдания афганских общин по всей стране.

Фото: ВПП/Марко Ди Лауро/2021

Более половины населения Афганистана живет за чертой бедности и сталкивается с острой нехваткой продовольствия.

Конфликт отрезал целые общины от средств к существованию и доступа к услугам. И помимо миллионов беженцев, сотни тысяч людей стали внутренне перемещенными лицами в пределах границ своей страны, и им некуда обратиться.

Всемирная продовольственная программа ООН работает в стране с 1963 года, и мы до сих пор обслуживаем все 34 провинции Афганистана, спасая население от голодной смерти. Мы работаем с местными и региональными партнерами, чтобы обеспечить доставку продовольствия и другой помощи наиболее уязвимым, перемещенным и пострадавшим от конфликта сообществам — от массовых лагерей беженцев до изолированных деревень. Мы также работаем над укреплением долгосрочной устойчивости афганцев, уделяя особое внимание женщинам и поддерживая местную экономику.

Узнайте больше о нашей работе в Афганистане и сделайте пожертвование, чтобы помочь накормить семьи и спасти жизни во всем мире .

Вы можете помочь отправить еду голодающим семьям, пострадавшим от конфликта.

ПОЖЕРТВОВАТЬ СЕЙЧАС

 

3) Эфиопия

Конфликт в Эфиопии был столь же сложным и затяжным. Между десятилетиями боевых действий с соседней Эритреей, внутренней борьбой за власть и почти двумя годами опустошительной гражданской войны, бушующей в регионе Тыграй, эфиопы были вынуждены сталкиваться с войной за войной.

Конфликты нанесли огромный урон гражданскому населению. Сообщества постоянно оказываются посередине — убивают, перемещают и загоняют в голод, поскольку конфликт блокирует помощь и обрывает общение. Насилие также нанесло ущерб медицинским учреждениям и другой инфраструктуре, из-за чего нам стало намного труднее добираться до людей и помогать им.

Фото: ВПП/Майкл Тевелде/2022

В сочетании с засухой, неурожаем и внезапными наводнениями на севере усиливается крайний голод, а боевые действия останавливают производство продовольствия. Вдобавок ко всему, Эфиопия является домом для второй по величине группы беженцев на африканском континенте, приняв около 800 000 зарегистрированных беженцев из Эритреи, Сомали, Южного Судана и Судана.

Когда все кажется самым ужасным, Всемирная продовольственная программа ООН всегда рядом. Мы работаем над предоставлением продовольственной помощи перед лицом конфликта и делаем все возможное, чтобы помочь сообществам повысить устойчивость к всевозможным потрясениям, включая экстремальные погодные явления и вспышки насилия.

Мы даже сотрудничаем с певцом, автором песен и продюсером Абелем Тесфайе, более известным как The Weeknd. Сын эфиопских иммигрантов в Канаде, Абель пожертвовал 1 миллион долларов Всемирной продовольственной программе США в поддержку нашей работы в стране (что эквивалентно 2 миллионам спасательных обедов) и даже присоединился к нам в качестве посла доброй воли.

«Мое сердце разрывается за мой народ Эфиопии, поскольку ни в чем не повинных мирных жителей, от маленьких детей до стариков, бессмысленно убивают, а целые деревни покидают свои дома из-за страха и разрушения. Я призываю тех, кто может, тоже пожертвовать», — сказал он.

Узнайте больше об Эфиопии и помогите отправить еду голодающим семьям по всему миру .

4) Южный Судан

Декларация независимости Южного Судана от Судана в 2011 году превратила его в самое молодое государство в мире. Это также положило начало эре насилия, которая продолжается и по сей день.

Гражданская война в Южном Судане — многосторонний конфликт между правительством и силами оппозиции — привела общины к почти десятилетнему периоду насилия, нищеты и голода. Несмотря на многочисленные поддерживаемые международным сообществом попытки заключить перемирие и заключить мирные договоры, насилие в отношении гражданского населения продолжается.

Более 7 миллионов человек — 60 процентов всего населения — до сих пор не знают, откуда принесут им еду в следующий раз.

Фото: ВПП/Абир Этефа/2020

Из-за интенсификации боевых действий, вызванных климатом засух и наводнений, пандемии COVID-19, а также регулярных засад и насильственных рейдов, препятствующих доставке гуманитарной помощи, жизнь жителей Южного Судана постоянно находится в опасности.

Мы работаем в Южном Судане с тех пор, как он впервые получил независимость, обеспечивая миллионы людей продовольствием и специализированной помощью в области питания. По всей стране наши проекты по обеспечению продовольственной безопасности помогли семьям выжить.

Узнайте больше о Южном Судане, и сделайте пожертвование, чтобы отправить жизненно важную еду семьям в таких местах, как Южный Судан и другие районы, пострадавшие от конфликта .

5) Сирия

Это было более десяти лет адского конфликта для семей по всей Сирии, и сейчас в мире больше сирийских беженцев, чем граждан любой другой страны. В продолжающейся гражданской войне участвуют правительство, повстанческие силы, различные внутренние группировки, зарубежные страны и ИГИЛ. Он начался как часть более широких протестов «арабской весны» в 2011 году и с каждым годом обострялся гуманитарными злодеяниями, разрушениями по всей стране и миллионами смертей среди гражданского населения.

Фото: ВПП/Марко Фраттини/2021

Семьи массово голодают по всей Сирии, и им нужна наша помощь, чтобы выжить.

Сегодня крупномасштабные боевые действия и массовые перемещения — особенно на севере — в сочетании с полным развалом экономики приводят к тому, что люди сталкиваются с ужасающим уровнем бедности и отсутствием продовольственной безопасности.

«Мы устали, измотаны и теперь тоже голодны, поскольку экономическая ситуация берет свое», — сказала Ханан, мать четверых детей из Сирии. «В течение последних четырех месяцев я не мог купить свежие продукты, молочные продукты или яйца для своих детей».

Около 12,4 миллиона человек — почти 60 процентов населения — голодны и не знают, где взять еду в следующий раз. Это на 57 процентов больше, чем в 2019 году, и это самый высокий показатель за всю историю Сирии.

Мы работаем по всей стране, ежемесячно помогая более 5 миллионам человек, и мы расширяем поддержку уязвимых матерей и детей посредством школьного питания, специализированного питания и многого другого.

Узнайте больше о том, что происходит в Сирии  и делают пожертвования на спасение жизней по всему миру .

6) Йемен

Еще до начала боевых действий в начале 2015 года Йемен был одной из беднейших стран арабского мира. Теперь, почти десятилетие войны унесло тысячи жизней и более 4 миллионов перемещенных лиц. Боевые действия между силами правительственной коалиции и повстанцами-хуситами в стране продолжают причинять вред йеменским семьям и приводить к их перемещению.

Воздействие конфликта на инфраструктуру страны было разрушительным, основные наземные маршруты и аэропорты были серьезно повреждены. Блокада побережья Йемена ограничила количество гуманитарной помощи, поступающей в порт. 16,2 миллиона йеменцев страдают от нехватки продовольствия, а уровень недоедания среди женщин и детей остается одним из самых высоких в мире.

Фото: WFP/Alaa Noman/2021

Более 1 миллиона йеменцев являются внутренне перемещенными лицами.

Мы делаем все возможное, чтобы спасти йеменские семьи от катастрофы. Всемирная продовольственная программа ООН предоставляет почти 13 миллионам человек денежную и продовольственную помощь по всей стране, а также специализированную помощь в области питания для мам и детей. Мы также помогаем Йемену построить более устойчивое будущее, работая над охватом и обучением более 1 миллиона человек с помощью проектов по восстановлению дорог, ирригационных систем, школ и медицинских учреждений.

Узнайте больше о том, что происходит в Йемене  и сделайте пожертвование, чтобы отправить еду тем, кто в ней нуждается во всем мире .

Продовольственная безопасность: ключ к миру и стабильности

Голод подпитывает конфликт, а конфликт подпитывает голод. Эти шесть стран являются яркими примерами этого порочного круга.

Вот почему Всемирная продовольственная программа ООН была удостоена Нобелевской премии мира 2020 года за нашу работу по предотвращению использования голода в качестве оружия войны. Если мы хотим бороться за мир, нам нужно бороться с голодом. И нам не обойтись без вашей помощи.

Узнайте больше о том, как конфликт влияет на голод .

Помогите облегчить страдания людей, попавших в конфликт, отправив им жизненно важную еду.

ДАЙТЕ СЕЙЧАС

Как конфликт подрывает экономику: новые данные с Западного берега и Газы

Экономические последствия конфликта разрушительны. На агрегированном уровне насильственный конфликт связан с более низкой производительностью (Cerra and Saxena 2008, Chen et al. 2008), меньшими инвестициями (Eckstein and Tsiddon 2004) и более низким ростом (Alesina et al. 19).96). Частота конфликтов в бедных странах также в несколько раз выше, чем в богатых (Blattman and Miguel 2010). Понимание конкретных механизмов, через которые материализуются совокупные негативные последствия, имеет решающее значение для разработки эффективной политики, которая может раскрыть потенциал экономического роста в охваченных конфликтами регионах мира.

Распутывание и выявление многих различных способов, которыми конфликт влияет на экономику, является сложной задачей по нескольким причинам. Во-первых, сбор данных на микроуровне во время конфликта проблематичен. В нескольких исследованиях влияния конфликта на уровне компаний рассматриваются курсы акций (Гвидолин и Ла Феррара, 2007 г.), инвестиции (Сингх, 2013 г.), вероятность выхода (Камачо и Родригес, 2013 г.) и занятость (Колльер и Дюпоншель, 2013 г.). Во-вторых, возможные действующие механизмы взаимодействуют и усиливают друг друга. Например, разрушение инфраструктуры затрудняет для фирм приобретение производственных ресурсов, а также доступ к конечным потребителям. Теоретическая основа необходима для того, чтобы зафиксировать и представить эти слои сложности.

Влияние Второй интифады на палестинские фирмы

Оккупированная палестинская территория во время Второй интифады (2000-2006 гг.) представляет собой идеальное место, чтобы попытаться ответить на вопросы о том, как конфликт подрывает экономику. Во-первых, Центральное статистическое бюро Палестины предоставляет ежегодные данные на уровне предприятий для репрезентативной выборки производственных фирм за весь период конфликта и до него с подробной информацией о производственных затратах и ​​​​выпуске. Во-вторых, Вторая интифада характеризовалась значимыми колебаниями насилия во времени и пространстве, о чем имеется подробная информация. Наконец, ни на Западном берегу, ни в секторе Газа полностью не рухнула экономика. Это делает эту обстановку репрезентативной для тех ситуаций, когда экономическая деятельность и постоянное низкоинтенсивное насилие имеют место бок о бок: сценарий, который становится все более распространенным во многих частях мира (Всемирный банк, 2011 г.).

Рисунок 1 иллюстрирует совокупную взаимосвязь между интенсивностью конфликта и экономической активностью на оккупированной палестинской территории. Он отображает эволюцию реального ВВП вместе с общим числом погибших палестинцев с течением времени во время Второй интифады. График показывает, что между ними существует отрицательная связь.

Рисунок 1 Реальный ВВП Палестины по сравнению с общим числом погибших палестинцев во время Второй интифады

В нашей недавней работе (Amodio and Di Maio 2018) изучается одно важное поле, на котором конфликт негативно влияет на экономику, а именно искажения, которые он вызывает в функционировании и доступность рынков для производственных ресурсов. Концептуальная основа нашего анализа основана на Hsieh and Klenow (2009).). При хорошо функционирующих рынках фирмы, работающие в одном и том же секторе, комбинируют ресурсы в одних и тех же пропорциях, увеличиваясь или уменьшаясь в зависимости от их производительности. Любое искажение доступности рынков для определенных ресурсов заставляет фирмы использовать эти ресурсы менее интенсивно в производстве. Из этого следует, что, сравнивая использование вводимых ресурсов фирмами из одного и того же сектора, но расположенными в более или менее агрессивных районах, мы можем сделать вывод, какие рынки вводимых ресурсов более серьезно затронуты конфликтом.

Затем мы переносим эти теоретические выводы на данные. Мы объединяем информацию на уровне истеблишмента с данными об интенсивности конфликта в разных местах на оккупированной палестинской территории с течением времени, опосредованно связанными с конфликтом погибшими палестинцами. Мы обнаружили, что палестинские фирмы, расположенные в районах с более высоким уровнем насилия, используют в производстве относительно меньше импортных материалов, чем фирмы, работающие в том же секторе, но расположенные в районах с меньшим уровнем насилия. Это верно после принятия во внимание общих временных тенденций и постоянных различий между районами. Этот вывод не зависит от изменений относительных цен на ресурсы или численности действующих или обследованных фирм на местном уровне.

Возможно, что более важно, мы показываем, что, хотя доступ палестинских фирм к иностранным ресурсам затруднен из-за временного закрытия границ, навязанного израильскими властями, само по себе это не объясняет наш результат. Вместо этого мы находим свидетельство другого канала: изменение условий сделки между местными фирмами и их внешнеторговыми партнерами. Используя данные исследования предприятий Всемирного банка за тот же период, мы показываем, что палестинские фирмы-импортеры, расположенные в районах с более высоким уровнем насилия на оккупированной палестинской территории, сообщают о более низкой стоимости ресурсов, приобретенных в кредит. Это говорит о том, что неопределенность, вызванная политической нестабильностью, привела к тому, что иностранные поставщики с меньшей готовностью продавали ресурсы в кредит палестинским фирмам, расположенным в затронутых конфликтом районах, что ограничивало возможности для торговли.

Канал сбоев в торговле, который мы идентифицируем с помощью микроданных, подтверждается совокупными данными о торговле. На рисунке 2 показана динамика реального чистого торгового баланса — общая стоимость экспорта за вычетом общей стоимости импорта — на оккупированной палестинской территории во время Второй интифады в сочетании с числом погибших палестинцев. График показывает, что эти два показателя положительно коррелированы, указывая на то, что (отрицательное) изменение стоимости импорта было гораздо более значительным, чем изменение стоимости экспорта.

Рисунок 2  Реальный чистый баланс торговли с Израилем и количество погибших палестинцев во время Второй интифады

Мы обнаружили, что фирмы в зонах конфликтов заменяют импортные материалы местными в производстве. Но как это отразится на совокупных экономических потерях? Наши расчеты показывают, что на этот конкретный канал приходится более 70% общего падения стоимости продукции обрабатывающей промышленности во время Второй интифады.

Как сбои в торговле могут способствовать политическому насилию

Импортируемые ресурсы имеют решающее значение для производительности и роста, особенно для небольших экономик, таких как оккупированная палестинская территория. Этот вывод находит отражение в нашем рабочем документе (Amodio et al. 2018), в котором мы исследуем экономические (и политические) последствия ограничений на импорт, введенных Израилем на Западном берегу.

В 2008 году Израиль опубликовал список товаров и материалов, на импорт которых распространяются жесткие ограничения из-за возможности их использования в военных целях, т.е. список двойного назначения. Список товаров двойного назначения включает широкий спектр товаров: химикаты, сырье для промышленности, стальные трубы и т. д. Чтобы понять влияние этой политики, мы объединяем ежегодные данные на уровне палестинских предприятий, таблицы «затраты-выпуск» и данные обследования рабочей силы. данные.

Наш анализ показывает, что после 2008 года те производственные сектора, которые более интенсивно используют ограниченные материалы в качестве производственных ресурсов, испытывают дифференциальную потерю стоимости выпускаемой продукции и выплачивают дифференциально более низкую заработную плату. В результате результаты на рынке труда ухудшаются по-разному в тех районах Западного берега, где занятость в большей степени сосредоточена в этих секторах. Наконец, частота эпизодов политического насилия в этих районах также по-разному выше: по мере ухудшения результатов на рынке труда снижается альтернативная стоимость участия в насилии.

Заключительные замечания

Наше исследование подтверждает, что конфликт негативно влияет на экономическую деятельность производственных компаний, делая более трудным и дорогостоящим доступ к иностранному вкладу. В то же время наше недавнее исследование показывает, что ограничение доступа к импортным производственным ресурсам может создать условия для роста политического насилия.

В совокупности эти результаты показывают, что политика в области торговли и безопасности взаимосвязана. С одной стороны, политика постконфликтного восстановления, которая восстанавливает международную торговлю и ее финансирование, потенциально может быть очень эффективной для стимулирования экономического роста. С другой стороны, политика безопасности, включающая торговые ограничения, может иметь негативные экономические и политические последствия.

Ссылки

Амодио, Ф. и М. Ди Майо (2018 г.), «Что делать с тем, что у вас есть: конфликты, неправильное распределение ресурсов и эффективность работы», The Economic Journal  128: 2559–2612.

Амодио, Ф., Л. Баччини и М. Ди Майо (2018 г.), «Безопасность, торговля и политическое насилие», мимео.

Алесина, А., С. Озлер, Н. Рубини и П. Свагель (1996), «Политическая нестабильность и экономический рост», Journal of Economic Growth, 1(2): 189–211.

Блаттман, К. и Э. Мигель (2010 г.). «Гражданская война», Журнал экономической литературы  48(1): 3–57.

Камачо, А. и С. Родригес (2013 г.), «Фирменный выход и вооруженный конфликт в Колумбии», Journal of Conflict Resolution 57(1): 89–116.

Cerra, V, and SC Saxena (2008), «Динамика роста: миф о восстановлении экономики», American Economic Review, 98(1): 439–457.

No related posts.