ЭМОЦИИ • Большая российская энциклопедия
Авторы: Д. А. Леонтьев
ЭМО́ЦИИ (от лат. emoveo – волновать, возбуждать), класс психич. процессов и состояний, отражающих непосредственную субъективную оценку и переживание отношения к разл. объектам, явлениям и ситуациям (предметные Э.) или к жизнедеятельности в целом (беспредметные Э.). Э. тесно связаны с телесными процессами, в т. ч. двигательными, секреторными реакциями, биохимич. и нейродинамич. процессами в теле, мозге и нервной системе. На переживание Э. человеком влияют также познават. процессы, в частности интерпретация и языковое обозначение эмоциональных состояний (Э. как «когнитивно-аффективно-соматические гибриды», Р. Харре, Великобритания). Э. различаются по своей интенсивности, длительности и общей динамике протекания, по направленности на оценку случившихся или лишь предвосхищаемых событий.
Э. получают выражение в мимике, пантомимике, жестикуляции и характеристиках речи. Ч. Дарвин, отмечая общность выражения эмоциональных состояний у человека и животных, подчёркивал их приспособительное значение для организма («Выражение эмоций у человека и животных», 1872). Влияние Дарвина проявилось, в частности, в т. н. периферич. теории эмоций У. Джеймса и Г. Ланге (Дания), согласно которой человек реагирует на значимые ситуации прежде всего висцеральными реакциями – в двигательной сфере (торможение, дискоординация, двигательное перевозбуждение) и особенно в сфере непроизвольных движений (в сердечной деятельности, вазомоторных реакциях, внешней и внутр. секреции), а собственно Э. представляют собой отражение этих телесных реакций: «Мы плачем не потому, что мы печальны, наоборот, мы печальны потому, что мы плачем».
Эта теория получила опровержение в результате проведённых в сер. 20 в. экспериментов (Ч. С. Шеррингтон, У. Б. Кеннон, Ф. Бард, США, и др.), установивших, что одинаковые висцеральные изменения соответствуют разным эмоциональным и неэмоциональным состояниям и что висцеральные изменения наступают уже после того, как возникла Э., а искусств. вызывание у людей висцеральных изменений путём введения адреналина не вызывает соответствующей эмоции.
Исследования мозговых процессов, лежащих в основе Э., связывали их с лимбич. системой, таламусом, ретикулярной формацией, гиппокампом и др. Совр. исследования позволяют говорить об определяющей роли миндалины (миндалевидного тела), гипоталамуса, а также префронтальной и сингулярной коры. Биохимич. основой Э. выступают медиаторы (нейротрансмиттеры) – вещества, передающие нервные импульсы от одного нейрона к другому химич.
путём (в их числе серотонин, выработка которого связана с подъёмом настроения, дофамин, участвующий в регуляции эмоционального состояния, и эндорфины).
В 20 в. сформировались взгляды на Э. как сигналы обратной связи, играющие важную роль в саморегуляции жизнедеятельности. Согласно биологич. теории эмоций П. К. Анохина, напряжение потребности вызывает отрицательные Э., а их удовлетворение – положительные Э. Отрицательные Э. возникают в результате несовпадения сигналов, которые несёт обратная афферентация, с параметрами акцептора действия (ожидания), что делает необходимым коррекцию поведения; положительные Э. возникают, наоборот, в случае их совпадения и подкрепляют данное действие. П. В. Симонов отмечал важную роль соотношения необходимой и наличной информации в возникновении разных эмоций.
В сер. 20 в.
сложилось представление о т. н. базовых Э. человека – универсальных независимых от культуры эмоциональных модальностях, за каждой из которых может стоять отд. система регуляции (напр., радость, печаль, страх, гнев, удивление, отвращение, ожидание – в перечне, предложенном Р. Плачеком, США, и др.). Проводимые при этом многочисл. исследования внешнего выражения и опознания Э. показывают, что даже т. н. низшие Э. являются у человека продуктом культурно-историч. развития.
К числу выраженных Э., нарушающих нормальное течение деятельности, относятся прежде всего аффекты (иногда этот термин используют как синоним Э. вообще). Дезорганизующее влияние аффективных комплексов одновременно на физиологич. реакции, моторную координацию и ассоциативные поля лежит в основе совр. методов диагностики скрываемых обстоятельств (т. н. детекция лжи).
В сер. 20 в. оформилось понятие стресса, или общего адаптационного синдрома (Г. Селье), изучение которого и психологич. способов совладания с ним сейчас занимает центр. место в исследованиях эмоциональных состояний. В позитивной психологии усилилось внимание к положительным Э. (радость, переживание «потока» и т. п.) как предпосылкам успеха и благополучия.
Прижизненное развитие Э. человека заключается в их дифференциации, усложнении, отделении от телесных реакций и соединении с познават. процессами («единство аффекта и интеллекта» – Л. С. Выготский). Способность человека контролировать свои Э. выражается понятиями эмоциональной компетентности и эмоционального интеллекта (Дж. Майер, Д. Карузо, П. Саловей, все – США), включающего в себя опознание, использование, понимание Э. и управление эмоциями.
Эмоции: академические исследования — Психологос
В прежние времена в советском «Политиздате» для просвещения масс выпускалась книжная серия «Над чем работают, о чем спорят философы» (кстати, одной из самых интересных книг этой серии была работа Б.
И. Додонова «Эмоция как ценность», выпущенная в 1978 г.). Позднее в духе дозволенной вольности ей появилась альтернатива под вызывающей маркой «Над чем не работают, о чем не спорят философы». Если бы сегодня подобный проект был затеян в психологии, то проблема эмоций наверняка оказалась бы в альтернативной серии. Если судить по публикациям последних лет, то наших психологов мир человеческих чувств, похоже, не очень интересует, или, по крайней мере, по их мнению, эта проблема как таковая может считаться в науке решенной и дальнейшей разработки не требует.
Разумеется, с проблемой эмоций дело обстоит совсем не так. В той или иной форме она занимала ученых всех времен и по сей день не является закрытой. Просто временное смещение акцентов в профессиональных интересах отечественных психологов вытеснило ее на периферию научного знания, что совершенно не оправданно и практически бесперспективно. Какую бы психологическую проблему нынешние психологи ни называли наиважнейшей, ее решение вряд ли возможно без учета ее эмоционального аспекта.
История изучения
Проблема человеческих чувств (различение эмоции и чувства — вопрос скорее терминологический, хотя не все с этим согласятся) занимала мыслителей всех времен и народов. Чтобы обозреть хотя бы самые значительные суждения на сей счет, накопившиеся за многовековую историю культуры, понадобилась бы не газетная полоса, а многостраничный том. Достаточно сказать, что хрестоматия по психологии эмоций, выпущенная несколько лет назад издательством МГУ, начинается с фрагмента сочинения Спинозы «О происхождении и природе аффектов» и заканчивается извлечениями из трактата Стендаля «О любви» — одного из яркий примеров конкретно-психологического анализа сложных феноменов духовной жизни человека.
Исследования У. Джемса
По одной из оценок, которую авторы современных учебников прилежно списывают друг у друга, современная психология эмоций начинается с появления в 1884 г.
статьи У. Джемса «Что такое эмоция?» Справедливости ради следует отметить, что этой работе логически предшествует изыскание Ч. Дарвина «Выражение эмоций у человека и животных», опубликованное 12 годами ранее. В этой работе Дарвин стремился доказать, что эволюционный принцип применим не только к биологическому, но и к психическому развитию живых существ. С удивительной проницательностью английский натуралист подметил очень много общего в поведении животных и человека, особенно в выражении разных эмоциональных состояний. В частности, он отметил большое сходство экспрессивных движений у антропоидов и слепорожденных детей. Данные этих наблюдений легли в основу теории эмоций, которая получила название эволюционной. Согласно этой теории, эмоции появились в ходе эволюции как жизненно важные приспособительные механизмы. По Дарвину, телесные изменения, сопровождающие различные эмоциональные состояния, представляют собой рудименты реальных приспособительных реакций организма, целесообразных на предыдущей ступени эволюции.
В трактовке приспособительной целесообразности эмоциональных реакций Джемс пошел еще дальше. Он заявил: если отсечь от эмоции ее внешнее проявление, то от нее вообще ничего не останется. Более того — наблюдаемые признаки есть не столько следствие эмоции, сколько ее причина (подробнее — см. Теория эмоций Джеймса-Ланге).
Поведенческое направление, которое на протяжении почти всего XX века господствовало в мировой психологии, в трактовке эмоций продвинулось немногим дальше Джемса. По мнению Дж. Уотсона, эмоции представляют собой специфический вид реакций, проявляющихся в трех основных формах: страха, ярости и любви. Эти формы можно описать, указывая на характерные особенности поведения организма. Врожденное выражение упомянутых реакций подвергается при жизни многочисленным изменениям.
Благодаря процессам научения увеличивается число факторов, способных вызвать эти реакции, и формируются новые типы реакций, проявляющихся вместе с врожденными. Но, по утверждению Уотсона, «хотя во всех эмоциональных реакциях проявляются такие внешние факторы, как движения глаз, рук, ног, туловища, доминирующими являются висцеральные и секреторные факторы».
То есть, согласно бихевиористской концепции, эмоции — это некоторый специфический вид реакций, прежде всего реакций внутренних органов. Таким образом, Уотсон фактически остался на позиции Джемса-Ланге, хотя и исключил из их теории интроспективные элементы. Сходную трактовку эмоциям давал и Бехтерев, который рассматривал их как мимико-соматический тонус и мимико-соматические рефлексы.
Исследования Кеннона-Барда
В полемике с Джемсом альтернативную точку зрения на соотношение органических и эмоциональных процессов высказал У. Кеннон. К этому его подтолкнули эксперименты, в ходе которых выяснилось: искусственно вызываемые у человека органические изменения далеко не всегда сопровождаются эмоциональными переживаниями.
Кеннон заключил (и эта суждение, как видим, было по сути отнюдь не новым), что телесные процессы при эмоциях биологически целесообразны, поскольку служат предварительной настройкой организма на ситуацию, когда от него потребуется повышенная трата энергетических ресурсов. Но при этом эмоциональные переживания и соответствующие им органические изменения возникают в одном и том же мозговом центре — таламусе. Позднее П. Бард подтвердил, что и телесные изменения, и связанные с ними эмоциональные переживания возникают почти одновременно, а из всех структур головного мозга собственно с эмоциями более всего функционально связан даже не сам таламус, а гипоталамус и центральные части лимбической системы. X. Дельгадо удалось установить, что с помощью электрических воздействий на эти структуры можно управлять такими эмоциональными состояниями, как гнев и страх.
Теория Линдсея-Хебба
Психоорганическая линия в исследовании эмоций (так условно стали называть, при всей их противоречивости, теории Джемса-Ланге и Кеннона-Барда) получила дальнейшее развитие под влиянием электрофизиологических исследований мозга. Согласно так называемой активационной теории Линдсея-Хебба, эмоциональные состояния определяются влиянием ретикулярной формации нижней части ствола головного мозга, поскольку эта структура отвечает за уровень активности организма. А эмоциональные проявления, как продемонстрировали электрофизиологические исследования мозга, есть не что иное, как изменение уровня активности нервной системы в ответ на какой-нибудь раздражитель. Поэтому именно ретикулярная формация определяет динамические параметры эмоциональных состояний — их силу, продолжительность, изменчивость и др. Эмоции же возникают вследствие нарушения или восстановления равновесия в соответствующих структурах центральной нервной системы в результате воздействия какого-либо раздражителя.
Помимо объяснения взаимосвязи органических и эмоциональных процессов, Д. Хеббу удалось экспериментальным путем получить кривую, выражающую зависимость между уровнем эмоционального возбуждения человека и успешностью его деятельности. Было установлено, что эта зависимость выражается в виде кривой нормального распределения: для достижения наивысшего результата деятельности нежелательны ни слишком слабое, ни слишком сильное эмоциональное возбуждение — наиболее эффективна деятельность при среднем уровне. Вместе с тем было отмечено, что для конкретного человека характерен свой, индивидуальный оптимум эмоционального возбуждения.
Когнитивный взгляд
Особую группу составили теории, раскрывающие природу эмоций через когнитивные факторы, в частности теория Л. Фестингера. Ее основное понятие — когнитивный диссонанс, то есть отрицательное эмоциональное состояние, возникающее при наличии противоречивой информации. Согласно данной теории, положительные эмоциональные переживания возникают у человека, когда его ожидания подтверждаются, то есть когда реальные результаты его действий согласуются с намеченными.
Расхождение ожидаемых и действительных результатов действия (диссонанс) приводит к возникновению отрицательных эмоций. Субъективно состояние когнитивного диссонанса переживается как дискомфорт, от которого человек стремится избавиться. Последнее возможно двумя путями: во-первых, можно изменить свои ожидания таким образом, чтобы они стали соответствовать реальности; во-вторых, попытаться добыть новые сведения, которые согласовывались бы с прежними ожиданиями. То есть с позиций данной теории эмоциональные состояния рассматриваются как источник и побудительная сила поведения.
К данной точке зрения близки взгляды С. Шехтера, который раскрыл роль памяти и мотивации в эмоциональных процессах. Согласно его теории, на возникшее эмоциональное состояние помимо воспринимаемых стимулов и порождаемых ими телесных изменений оказывают воздействие прошлый опыт человека и его субъективная оценка наличной ситуации. При этом оценка формируется на основе актуальных для него потребностей и интересов.
К разряду когнитивистских можно отнести и информационную теорию эмоций П. В. Симонова. В соответствии с этой теорией эмоциональные состояния определяются качеством и интенсивностью актуальной потребности человека и оценкой, которую он дает вероятности ее удовлетворения. Такую оценку человек производит на осцове врожденного и ранее приобретенного индивидуального опыта, непроизвольно сопоставляя информацию о средствах, времени, ресурсах, предположительно необходимых для удовлетворения потребности, с информацией, поступившей в данный момент. Так, эмоция страха, по Симонову, развивается при недостатке сведений о средствах, необходимых для защиты.
Итоги
Как видим, на протяжении многолетней истории психологических исследований эмоции пользовались самым пристальным вниманием, им отводилась одна из центральных ролей среди сил, определяющих внутреннюю жизнь и поступки человека. Однако в современной позитивистски настроенной психологии отношение к проблеме эмоций совершенно иное.
Интерес к ним стал угасать по мере того, как стали накапливаться неудачи в попытках отыскать достаточно тонкие и надежные средства для объективного (в позитивистском смысле слова) их изучения. Внимание исследователей постепенно стало ограничиваться сравнительно узким кругом проблем — таких, как выражение эмоций, влияние отдельных эмоциональных состояний на деятельность, допускающих разработку при помощи лабораторного эксперимента. Соответственно сузились и концепции эмоций, уступив в психологической теории былое место и значение нововведенным проблемам мотивации, стресса, фрустрации.
Необходимость и оправданность такого смещения интересов и базовых понятий надлежит оценить будущим историкам науки. Сегодня же стоит лишь подчеркнуть, что к концепциям эмоций, созданным в более или менее отдаленном прошлом, никак нельзя относиться со снисходительной легкостью, которая порождается установкой «современное — значит лучшее», сложившейся в других областях познания. Исключения из этого закона встречаются не только в искусстве, и психология эмоций — наглядное тому подтверждение.
Иначе разве мог бы Л. С. Выготский писать, что «Спиноза самым тесным образом связан с самой насущной, самой острой злобой дня для современной психоло-гии эмоций», что «проблемы Спинозы в нерешенном виде ждут своего решения». Психологам остается дожидаться своего нового Спинозы. Или Выготского.
Исследование того, как другие люди влияют на эмоции людей
Исследование эмоций, проведенное в Новом Стэнфорде, показывает, что мотивы людей являются движущим фактором того, насколько сильно они позволяют другим влиять на свои чувства, например гнев.
Алекс Шашкевич
В новом исследовании стэнфордские психологи изучили, почему некоторые люди по-разному реагируют на расстраивающую ситуацию, и выяснили, что мотивы людей играют важную роль в том, как они реагируют.
Новое исследование показало, что люди могут регулировать то, как на них влияют эмоции других.
(Изображение предоставлено Getty Images)
Их исследование показало, что, когда человек хотел сохранять спокойствие, его относительно не беспокоили разгневанные люди, но если он хотел разозлиться, то разгневанные люди оказывали на него сильное влияние. Исследователи также обнаружили, что люди, которые хотели злиться, также становились более эмоциональными, когда узнавали, что другие люди были так же расстроены, как и они, согласно результатам серии лабораторных экспериментов, проведенных исследователями.
Их результаты, опубликованные 13 июня в журнале Journal of Experimental Psychology: General , показывают, что люди имеют больше контроля над тем, как влияют на их эмоции, чем предполагалось ранее, говорят исследователи.
«Нам давно известно, что люди часто пытаются регулировать свои эмоции, когда считают, что они бесполезны», — сказал Джеймс Гросс, профессор психологии Стэнфордской школы гуманитарных и естественных наук. «Эта серия исследований расширяет это понимание, показывая, что люди также могут регулировать то, как на них влияют эмоции других».
Как другие люди влияют на эмоции?
Чтобы узнать, как люди реагируют на расстраивающие ситуации и реагируют на окружающих, исследователи изучили гнев людей по отношению к политически мотивированным событиям в серии лабораторных исследований со 107 участниками. Команда также проанализировала почти 19 миллионов твитов в ответ на стрельбу полицией Майкла Брауна в Фергюсоне, штат Миссури, в 2014 году.
«Кажется, лучший способ регулировать свои эмоции — начать с выбора своего окружения. Если вы не хотите злиться сегодня, один из способов сделать это — избегать злых людей».
— Амит Гольденберг
В ходе лабораторных исследований исследователи показывали участникам изображения, которые могли вызвать огорчительные эмоции, например, людей, сжигающих американский флаг, и американских солдат, жестоко обращающихся с заключенными в тюрьме Абу-Грейб в Ираке. Исследователи также рассказали участникам, как другие люди относятся к этим изображениям.
Исследователи обнаружили, что участники, которые хотели меньше злиться, в три раза чаще попадали под влияние людей, выражающих спокойные эмоции, чем злые люди. Но участники, которые хотели разозлиться, также в три раза чаще попадали под влияние других людей, более злых, чем они, в отличие от людей с более спокойными эмоциями. Исследователи также обнаружили, что эти участники становились более эмоциональными, когда узнавали, что другие испытывают те же эмоции, что и они.
«Степень, в которой люди говорят, что они были мотивированы испытывать или не испытывать определенные эмоции, предсказывала, насколько сильно на них повлияют эмоции других членов группы», — сказал Амит Гольденберг, ведущий автор исследования и исследователь. Стэнфордский докторант психологии.
Эмоциональное влияние в социальных сетях
Исследователи также изучили социальные сети, где они могли увидеть, как эмоции проявляются в реальном времени. Они сосредоточились на волнениях, возникших в Твиттере после убийства Майкла Брауна в Фергюсоне, штат Миссури, в 2014 году.
0005
Проанализировав почти 19 миллионов постов в Твиттере, исследователи обнаружили, что на пользователей Твиттера большее влияние оказывали более сильные эмоции, выражаемые людьми в их социальной сети, чем более слабые и спокойные реакции. Они также обнаружили, что, когда пользователи Twitter отвечали на твиты, эмоциональная интенсивность которых была аналогична их более ранним реакциям, пользователи усиливали свои эмоции, чтобы выразить более сильное возмущение, чем другие в своей социальной сети.
«Социальное измерение эмоций, особенно в ответ на общественно-политические события, становится все более важным с использованием социальных сетей и постоянным воздействием эмоций других людей на онлайн-платформах», — пишут авторы исследования, в число которых также входили Джамиль Заки, доцент кафедры психологии, в статье.
Эмоции как инструменты
Исследователи в основном предполагали, что на эмоции людей влияют автоматически — в бессознательной, непосредственной реакции на эмоции других людей, сказал Гольденберг.
По его словам, новое исследование его команды бросает вызов этой точке зрения.
«Наши эмоции не пассивны и не автоматически», — сказал Гольденберг. «Они в некотором роде инструмент. У нас есть способность использовать наши эмоции для достижения определенных целей. Мы выражаем определенные эмоции, чтобы убедить других людей присоединиться к нашему общему делу. В социальных сетях мы используем эмоции, чтобы сигнализировать другим людям, что мы заботимся о проблемах группы, чтобы люди знали, что мы являемся ее частью».
Необходимы дальнейшие исследования, чтобы понять взаимосвязь между людьми и их эмоциями. Одна из следующих тем, по словам Гольденберга, которую он хочет изучить дальше, заключается в том, лежит ли желание людей видеть и испытывать определенные эмоции вокруг себя в основе того, как они выбирают свою сеть друзей и других людей вокруг себя.
«Кажется, лучший способ регулировать свои эмоции — это начать с выбора своего окружения», — сказал Гольденберг. «Если вы не хотите злиться сегодня, один из способов сделать это — избегать злых людей.
Есть ли у некоторых людей укоренившееся предпочтение более сильных эмоций, чем у других? Это один из моих следующих вопросов».
Психология эмоций
Компонентом самосознания является способность распознавать и понимать личные настроения, эмоции и побуждения, а также их влияние на других. Признаки самосознания включают уверенность в себе, реалистичную самооценку и самоуничижительное чувство юмора. Самосознание зависит от способности отслеживать собственное эмоциональное состояние и в настоящее время идентифицировать и называть свои эмоции.
По словам Дэниела Гоулмана, саморегуляция также является компонентом эмоционального интеллекта и представляет собой способность контролировать или перенаправлять деструктивные импульсы и настроения, а также склонность воздерживаться от суждений и думать, прежде чем действовать. Отличительные черты включают; надежность и честность, комфорт при двусмысленности и открытость к изменениям.
Внутренняя мотивация – это страсть к работе по внутренним причинам, выходящим за рамки денег и статуса, которые являются внешними наградами, такими как внутреннее видение того, что важно в жизни, радость от того, что что-то делают, любопытство в обучении, поток что приходит с погружением в деятельность.
Внутренняя мотивация — это склонность к достижению целей с энергией и настойчивостью, исходящими скорее изнутри, чем снаружи. Отличительные черты включают сильное стремление к достижению, оптимизм даже перед лицом неудачи и организационную приверженность.
Внутренняя мотивация также тесно связана с тем, чему мы отдаем приоритет в жизни, и нашей таблицей ценностей. Сильная внутренняя мотивация очень часто связана с тем, что мы считаем полезным для нашего благополучия, а не с нашим страхом перед чужими суждениями. Эмпатия — это способность понимать эмоциональный склад других людей, умение обращаться с людьми в соответствии с их эмоциональными реакциями.
Часто считается, что эмпатия ведет к сочувствию, которое подразумевает заботу и заботу или желание смягчить негативные эмоции или переживания других. Однако важно отметить, что эмпатия не обязательно подразумевает сострадание. Эмпатия может быть использована для сострадательного или жестокого поведения.
Например, известны случаи, когда серийные убийцы женились и убивали партнеров, но при этом обладали отличными эмпатическими способностями. Наконец, пятый фундаментальный компонент эмоционального интеллекта, по мнению Дэниела Гоулмана, — это социальные навыки. Социальные навыки включают умение управлять отношениями и строить сети, способность находить точки соприкосновения и строить отношения с другими. К отличительным чертам социальных навыков относятся эффективность проведения изменений, убедительность и опыт, создание и руководство командами.
Другими словами, человек с высокими социальными навыками способен распознавать мотивы, желания, страхи человека, с которым он сталкивается, и, вообще говоря, личность и интересы этого человека в целом.
Для измерения эмоционального интеллекта были разработаны различные модели. Согласно Константиносу Петридесу, например, эмоциональный интеллект — это не способность, а скорее черта, черта личности, и, следовательно, это наши поведенческие диспозиции, и это чертовая модель эмоционального интеллекта в 2001 году9.
0005
Петридес фокусируется на самоотчетах о поведенческих склонностях и предполагаемых способностях. Однако, по мнению Саловея и Майера, эмоциональный интеллект — это скорее модель способностей. Следовательно, это способность человека обрабатывать эмоциональную информацию и использовать ее для навигации в социальной среде.
В свете этих взглядов исходную модель Гоулмана теперь можно считать смешанной моделью, которая сочетает в себе то, что с тех пор моделировалось отдельно как способность эмоционального интеллекта и черта эмоционального интеллекта.
Критика была сосредоточена на том, является ли эмоциональный интеллект настоящим интеллектом и имеет ли он дополнительную значимость по сравнению с IQ и личностными чертами Большой пятерки. Однако метаанализ показал, что некоторые показатели эмоционального интеллекта имеют некоторую достоверность даже при контроле IQ и личностных качеств.
Новая модель Саловея, Майера и Карузо, опубликованная в 2012 году, содержит 141 пункт, разделенный на восемь задач, которые относятся к четырем ветвям, оценивающим каждое измерение эмоционального интеллекта.