Гуманистическая психология и экзистенциальная психология: Ваш браузер не поддерживается

«Гуманистическая и экзистенциальная парадигмы в психологии. Их взаимоотношение»

Направлением, решительно отвергнувшим бихевиоризм за игнорирование коренных человеческих проблем и своеобразия психической организации человека, стала гуманистическая психология. Гуманизм (от лат. “гуманис” — человеческий), и виде общей ориентации на отношение к человеку, его правам и свободе как высшей ценности, присущ многим философско-психологическим течениям и теориям.

Гуманистическая концепция возникла в середине столетия, когда общий облик американской психологии (и русле которой и приобрело авторитет указанное движение) определялся всевластием двух направлений, или “двух сил”,— различных вариантов бихевиоризма и психоанализа.

Причины протеста против бихевиоризма и психоанализа им инкриминировались дегуманизация человека, представление о нем либо как о роботе, либо как о невротике. Ни то, ни другое, но мнению инициаторов создания гуманистической психологии, не позволяет раскрыть позитивное, конструктивное начало целостен человече скоп личности, ее неистребимое стремление к творчеству и самостоятельному принятию решении, выбору своей судьбы.

Гуманистическая психология, выступив бихевиоризма и психоанализа, провозгласила себя “третьей силой”. Если во всех предшествующих психологических теориях решающая роль придавалась зависимости психики от прошлого и настоящего, то гуманистическое направление переместило вектор времени в будущее. Свобода выбора и открытость будущему — таковы признаки, на которые должны ориентироваться концепции личности. Только в этом случае человек сможет избавиться от чувства “заброшенности в мире” и обрести смысл своего бытия. Гуманистическая психология отвергла конформизм как приспособление к существующему порядку вещей, “уравновешивание со средой” и детерминизм, как уверенность в причинной обусловленности поведения внешними биологическими и (или) социальными факторами. Конформизму были противопоставлены самостоятельность и ответственность субъекта, детерминизму же — самодетерминация. Именно они отличают человека от остальных живых существ и являются качествами, которые не приобретаются, а заложены в его биологии (сопротивление равновесию, потребность поддержать неравновесное состояние, определенный уровень напряжения).

Развитие “третьей силы” имело социальную подоплеку. Оно выражало протест против деформации человека в современной западной культуре, лишающей его собственной “личностности”, навязывающей представление о регулируемом — либо бессознательными влечениями, либо хорошо слаженной работой “социальной машины” — поведении. Применительно к практике психотерапии было сформулировано новое кредо — в пациенте следует видеть личность, способную самостоятельно вырабатывать ценностные ориентации и реализовывать самостоятельно сконструированный жизненный план. К. Роджерс: психотерапия должна быть сосредоточена не на отдельных симптомах пациента, а на нем самом как уникальной персоне(клиент центрированная терапия) психотерапевт должен общаться с обратившимся к нему человеком не как с пациентом, а как с клиентом, пришедшим за советом. Психолог призван сосредоточиться не на проблеме, беспокоящей клиента, а на его личности с тем, чтобы пробудить в нем первичную потребность в самоактуализации.

А. Маслоу разработал целостно-динамичсскую теорию мотивации. Он утверждает, что в каждом человеке заложена в виде особого инстинкта потребность в самоактуализации, высшим выражением которой служит особое переживание, подобное мистическому откровению, экстазу. Подавление этой витальной потребности ведет к возникновению неврозов, душевных расстройств. Соответственно, превращение ущербной личности в полноценную должно рассматриваться с точки зрения восстановления и развития высших форм мотивации, заложенных в природе человека (можно вспомнить еще про его пирамидку).

Франкл, назвавший свою концепцию логотерапией (от греч. “логос”-смысл). В отличие от Маслоу, Франкл считает, что человек свободен по отношению к своим потребностям и способен “выйти за пределы самого себя” в поисках смысла. Не принцип удовольствия (Фрейд) и не воля к власти (Адлер), а воля к смыслу — таково, согласно Франклу, истинно человеческое начало поведения. При утрате смысла возникают различные формы неврозов.

Действительность такова, что человек вынужден не столько достигать “равновесия” со средой, сколько постоянно отвечать на вызов жизни, противостоять ее тяготам. Это создает напряженность, с которой индивид может справиться только благодаря свободе воли, позволяющей придать смысл самым безвыходным и критическим ситуациям. Свобода—это способность изменить смысл ситуации “даже тогда, когда дальше идти некуда”. В отличие от других адептов гуманистической психологии, Франкл трактовал самоактуализацию не как самоцель, а как средство осуществления смысла. Быть человеком — значит быть направленным на нечто иное, чем он сам, быть открытым миру смыслов. Это означает не самоактуализацию, а самотpaнcцеденцию (от лат. “трансценденс”— выходящий за пределы). Именно благодаря ей, найдя смысл жизни в подвиге, страдании, любви, совершая реальные деяния, сопряженные с открытыми ценностями, личность развивается. Франкл разработал специальную технику психотерапии ориентированную на избавление личности от негативных состояний (тревоги, вины, гнева и т.

и.), возникающих при столкновении с психологически трудной (или даже ощущаемой как непреодолимая) преградой. Если личность в подобных случаях утрачивает волю к смыслу, у нее возникает состояние “экзистенциального вакуума”, проявляющееся в виде чувства тоски, апатии и опустошенности.

Основные положения гуманистической психологии:

человек открыт миру, переживания человеком мира и себя в мире являются главной психологической реальностью; человеческая жизнь должна рассматриваться как единый процесс становления и бытия человека;
человек наделен потенциями к непрерывному развитию и самореализации, которые являются частью его природы;
человек обладает определенной степенью свободы от внешней детерминации благодаря смыслам и ценностям, которыми он руководствуется в своем выборе;
человек — это активное, интенциональное, творческое существо.

2)Экзистенциональная психология ЭП — одно из направлений “гуманистической психологии”. Э. п. изучает: 1) проблемы времени, жизни и смерти; 2) проблемы свободы, ответственности и выбора; 3) проблемы общения, любви и одиночества; 4) проблемы поиска смысла существования. Э. п. подчеркивает уникальность несводимого к общим схемам личного опыта конкретного человека. Одной из целей Э. п. является решение проблемы восстановления аутентичности личности — соответствия ее бытия в мире ее внутренней природе.

Экзистенциальная психология представляет собой своеобразный итог развития европейской мысли последних двух столетий, вобравший в себя достижения таких направлений, как философский иррационализм (Шопенгауэр, Кьеркегор), «философия жизни» (Ницше), интуитивизм (Бергсон), экзистенциализм (Хайдеггер, Ясперс, Камю), философская онтология (Шелер), психоанализ (Фрейд, Юнг, Адлер, Хорни, Фромм), гуманистическая психология (Маслоу, Олпорт, Роджерс, Келли и др.

). Однако наиболее распространённой точкой зрения является та, согласно которой датский философ Сёрен Кьеркегор заложил первые камни в фундамент экзистенциальной философии. Однако в трудах этого мыслителя нет манифеста, нет явно простроенной структуры, да и собственно термина «экзистенциализм» еще нет. Но именно Кьеркегор вводит понятие экзистенции как «осознания внутреннего бытия человека в мире. Экзистенциализм возник как отражение социального и духовного кризиса цивилизации. Социальный мир в данном случае — «неподлинный». Человек существует подлинно только в одиночестве, лицом к лицу с Богом, собственной смертью, абсурдностью существования. Фундаментальной характеристикой человека признается обращенность в будущее, свобода.

Положения экзистенциальной философии вплетаются в экзистенциальную психологию. ЭП отвергает фрагментарное изучение личности как совокупности психомоторных реакций, факторов или социальных ролей. Личность в экзистенциальной психологии определяется не системой механизмов, а тем, как она создает свое существование в мире.

ЭП исходит из первичности бытия человека в мире, столкновение с которым порождает у каждого человека базовые экзистенциальные проблемы, стресс и тревогу. Зрелой личности удается успешно совладать с ними, неспособность сделать это приводит к психическим нарушениям.

Экзистенциальная психология имеет два направления: феноменологическое и собственно экзистенциальное. Феноменологическое зародилось в 18 веке. Иоганн Генрих Ламберт определил феноменологию как науку о предметах опыта, анализирующую явления и вскрывающую иллюзии чувственного познания. Для Франца Брентано феноменология должна описывать и классифицировать психические феномены: представление, суждение и душевные движения. Немецкий философ Эдмунд Гуссерль сформулировал принципы феноменологии, понимаемой в качестве науки о предметах, как они даны в опыте.

ЭП использовала феноменологию для освещения феноменов, принадлежащих среде личности. Основополагающим в развитии экзистенционализма становятся философские работы Хайдеггера. Хайдеггер создал свою версию феноменологии, в которой применил категорию интенциональности не к сознанию, а к бытию, т. е. не может быть чистого бытия. Бытие всегда обращено на какое-то иное бытие. В свете этого главным предметом философии Хайдеггера становится человеческое существование — экзистенция. Интенциональность бытия человека выражается в его экзистенциалах, к которым относятся страх, надежда, забота и т. п. Бытие, таким образом, всегда выступает как включенность в некое иное бытие, как присутствие, «здесь-бытие», «бытие-в-мире» — Dasein. Человек может забыть о своей экзистенции и воспринимать свою собственную жизнь как совокупность фрагментов времени, наполненных фрагментарными, разрозненными отношениями. При этом человек не воспринимает конечность своего существования, т. к. череда фрагментов не предполагает своего окончания (оно видно лишь с точки зрения целостности жизни): умирают только другие. Поворот человека «лицом к смерти» должен вернуть человеку его экзистенцию.

Dasein — фундаментальное понятие экзистенциальная психологии. Dasein — не принадлежность или свойство человека, это человеческое существование, взятое как исчерпывающая целостность.

Третий источник экзистенциальной психологии это гуманистическая психология.

Еще один источник экзистенциальной психологии — это сами психоаналитики, отошедшие от Фрейда. Ялом называет их «гуманистическими психоаналитиками». Это Отто Ранк, говоривший о значении тревоги, связанной со смертью; Карен Хорни, писавшая о влиянии будущего на поведение; Эрих Фромм, проанализировавший роль и страх свободы; Гельмут Кайзер, писавший об ответственности и изоляции.

Что касается основных вопросов, с которыми «работает» экзистенциализм, «И. Ялом выделяет четыре основных узла экзистенциалистских проблем, пути решения которых изучает экзистенциальная психология. Это 1) проблемы времени, жизни и смерти; 2) проблемы свободы, ответственности и выбора; 3) проблемы общения, любви и одиночества; 4) проблемы смысла и бессмысленности существования»^¹.

Т. Грининг описывает проблематику экзистенциальной психологии схоже с И. Яломом, причем более подробно раскрывает различные варианты интерпретации проблемных областей человеческой жизни, которые называет «вызовами»: «Первый – это проблема жизни и смерти. Суть ее заключается в том, что мы живы, но мы умрем…Второй – проблема смысла и абсурда. У нас есть некая осознанная способность и желание обрести смысл, но мы живем в таком странном, иногда хаотичном мире, который предлагает много разных систем осмысления, а иногда и вообще отрицает смысл. Третий – это проблема свободы и детерминизма…Мы живем в мире, который дает нам возможность свободы и одновременно ограничивает ее. Четвертый – проблема общения и одиночества. Мы испытываем нормальное желание общаться и мы способны к аутентичным межличностным отношениям, но этим аутентичным отношениям противостоит засилье отчуждения и одиночества». Для каждого из четырех “вызовов” Грининг описывает по три возможных «реакции»: 1) упрощенно оптимистическая с акцентом на позитивном аспекте — триумф, ложная победа над трудностями; 2) упрощенно пессимистическая — фаталистическое отношение к негативным сторонам вызовов; 3) экзистенциалистская — диалектическая конфронтация негативного и позитивного аспектов проблем, творческая реакция и трансценденция, преодоление оппозиции.

Для Б.В. Зейгарник «основные утверждения экзистенциальной теории в обобщенной форме следующие:

1.Человеческая психика, сознание не могут быть сведены к физиологическим механизмам.

2. Человеческое действие всегда обладает значимостью (или стимулом), в которой находит свое отражение отношение человека к окружающему.

3. Специфически человеческим является «рефлектирующее» сознание, посредством которого человек высвобождается из ситуации и противостоит ей.

4. Человек не может рассматриваться изолированно от окружающего мира, с которым он находится в постоянном взаимодействии»^².

«Есть ли разница между экзистенциальной и гуманистической психологией (и психотерапией)?» — Яндекс Кью

Гуманистическая психология и экзистенциально-гуманистическая психология – экзистенциальная терапия

Гуманистическая психология восходит к Абрахаму Маслоу как отцу-основателю, но со временем она стала тесно ассоциироваться с личностно-центрированной терапией Карла Роджера (или клиент-центрированной терапией ). ). Однако гуманистическая психология сегодня намного шире и сложнее, чем основополагающий подход Маслоу и Роджера. Широкое определение гуманистической психологии может включать множество различных подходов, в том числе личностно-центрированную терапию, эмоционально-ориентированную терапию (EFT), гештальт-терапию, фокусирование и экзистенциально-гуманистическую терапию.

Сегодня, по крайней мере в Соединенных Штатах, ученые и практики часто рассматривают экзистенциальную психотерапию как одну из гуманистических психотерапий, и исследования показывают, что это один из наиболее популярных гуманистических подходов (Paige et al. , 2018). . Есть много причин для конвергенции этих методов лечения. Во-первых, с момента своего появления эти два подхода находились в тесном диалоге. Во-вторых, было предпринято много попыток совместить экзистенциальную и гуманистическую терапию (например, 9 Бюгенталя).0003 экзистенциально-гуманистическая психотерапия ). Наконец, оба подхода имеют много общих ценностей.

Сходства с экзистенциальной психологией

Оба подхода феноменологичны. Хотя термин «феноменология» является сложным термином, по поводу которого расходятся мнения многих психологов и философов, суть того, что он означает для этих подходов, заключается в том, что они ценят личный опыт и субъективность. Психология в своем стремлении стать наукой отдала предпочтение объективному. Хотя феноменологические подходы не сбрасывают со счетов важность объективных подходов, они считают важным признать ограничения объективности. Отчасти это означает, что объективное знание является лишь частью общей картины.

« здесь-и-сейчас » или терапевтический момент является общей ценностью этих подходов. Хотя прошлое важно, важно также не забывать настоящее. В «здесь и сейчас» включено обязательство понимать, обрабатывать и ценить терапевтические отношения. Эти отношения рассматриваются как реальные отношения с уникальными ограничениями, границами и контекстами. Другими словами, в то время как многие психоаналитические подходы рассматривают терапевтические отношения в первую очередь как продукт переноса, гуманистический и экзистенциальный подходы сосредотачиваются на реальном в отношениях в дополнение к паттернам переноса/контрпереноса.

Оба подхода ценят самосознание. В более общем смысле это относится ко всем глубинным психотерапиям. Однако есть еще один уникальный аспект самосознания в рамках гуманистической и экзистенциальной мысли. Самосознание в более общем смысле относится к пониманию себя, которое в первую очередь рассматривается как накопленный жизненный опыт и бессознательное знание. В гуманистической и экзистенциальной мысли самосознание также глубоко связано с человеческим состоянием и тем, как оно влияет на индивидуальное «я».

Гуманистический и экзистенциальный подходы ценят в людях изначальное добро и человеческий потенциал. Часть терапевтического процесса понимается как освобождение человека, чтобы он мог принять свои основные достоинства и потенциал. Считается, что при этом они станут более счастливыми и довольными жизнью.

Отличия от экзистенциальной психологии

В то время как оба подхода верят в человеческий потенциал и добро, экзистенциализм больше сосредоточился на потенциале зла и человеческих ограничениях. Это скорее различие процесса, чем базовые ценности. Другими словами, гуманистическая психология обычно придерживается той же позиции, что и экзистенциализм, но гуманистические терапевты не проводили столько времени, пребывая в тени или даймонизме. Это различие не следует преуменьшать, несмотря на общую основу их убеждений. Со временем гуманистическую психологию несправедливо охарактеризовали как чрезмерно «теплую и нечеткую». Многие люди уклонялись от этого теоретического подхода из-за того, что считали, что он не имеет отношения к реальным человеческим условиям. И наоборот, экзистенциалистов часто обвиняют в том, что они проводят слишком много времени в темных местах и довольно болезненны. Ни одна из характеристик не является точной, однако эти характеристики временами оказывали влияние на тех, кто был привлечен к различным теоретическим позициям, и на то, как они развивались с течением времени.

Важная дискуссия между Карлом Роджерсом и Ролло Мэем подчеркивает и расширяет эти различия. Обсуждение началось со статьи, опубликованной Карлом Роджерсом в журнале Ассоциации гуманистической психологии « перспективы ». За ней последовала более поздняя статья, опубликованная Мэем (1982 г.) в Journal of Humanistic Psychology вместе с ответом Роджерса (1982 г.; обе статьи были переизданы в Miller, 1992 г. ). Для Роджерса человеческое зло отличается от человеческой природы. Находится в культуре. Для мая люди врожденно имеют потенциал как к добру, так и к злу. Для Роджерса и многих психологов-гуманистов зло — это внешняя реальность, которая воздействует на людей через культуру и социализацию. Мэй выразил обеспокоенность по этому поводу отчасти потому, что он не верит, что это адекватно справляется с нашим собственным потенциалом зла.

В этом же диалоге Мэй (1982) указывает на другое важное различие, которое иногда возникает между гуманистическими и экзистенциальными терапевтами. Могут высказываться опасения, что при крайней концентрации на клиенте и эмпатическом ответе в личностно-центрированной терапии есть некоторая цена за более глубокое подлинное вовлечение, которое требует, чтобы терапевт сосредоточился на своем собственном субъективном опыте. Иными словами, психологи-гуманисты могут иногда сосредотачиваться на клиенте за счет признания собственного опыта. При этом клиент лишается возможности более глубокого взаимодействия с терапевтом как с субъективным Я.

Эти две теории имеют разные философские корни. Гуманистическая мысль не так тесно связана с гуманистической философией, как экзистенциальная психология с экзистенциальной философией. На самом деле смешение гуманистической психологии и гуманизма в историческом смысле весьма показательно. Вообще говоря, феноменологическая, континентальная и экзистенциальная философии оказали большее влияние как на гуманистическую, так и на экзистенциальную психологию, чем на гуманистическую философию и гуманизм. Утверждая это, все же следует признать, что существует много широких подходов к гуманистической психологии и много подходов к гуманизму. Более того, гуманизм часто ошибочно понимают как антирелигиозный. Хотя некоторые формы гуманизма противопоставляются религии, существуют религиозные подходы к гуманизму, даже христианскому гуманизму. Тем не менее, неправильное представление о том, что гуманизм всегда антирелигиозен, и предположение, что гуманистическая психология уходит своими корнями в гуманизм, заставили некоторых предположить, что гуманистическая психология антирелигиозна, что неверно.

Гуманистическая психология имеет тенденцию уделять больше внимания искусству терапии, субъективному и интенциональному, пренебрегая наукой о терапии, объективными и человеческими ограничениями. Хотя некоторые мыслители-гуманисты справедливо оспорили бы это утверждение, по сравнению с экзистенциальным мышлением это утверждение имеет веские основания. Экзистенциализм имеет тенденцию быть более сбалансированным. Его ценности согласуются с фокусом гуманистической психологии, но он оставляет больше места для науки, объективности и человеческих ограничений.

И гуманистический, и экзистенциальный подходы ценят аутентичность, но по-разному понимают, что это значит. Дю Плок и Тантам (2019) поясняют, что

Здесь важны споры между гуманистами и экзистенциалистами о значении «подлинности». Гуманисты думают, что речь идет о самоутвержденной жизни — о том, чтобы быть верным своему сущностному «я». Экзистенциальные терапевты считают, что подлинность заключается в том, чтобы быть открытым и правдивым по отношению к жизни: принимать ее ограничения и границы и позволять ей проявляться как можно полнее через собственную прозрачность. (стр. 151)

Хотя я думаю, что было бы правильнее заменить «гуманистов» на «ученых-гуманистов-психологов», эта цитата проясняет важную разницу в понимании подлинности. В экзистенциальной психологии больше внимания уделяется проявлению мужества противостоять данности существования.

Наконец, можно утверждать, что экзистенциальное мышление поддерживает более гибкую основу для интеграции других подходов. Это верно даже в отношении терапии, ориентированной на решение. Хотя у меня есть некоторые опасения по поводу некоторых когнитивно-экзистенциальных подходов, в то же время я считаю сильной стороной экзистенциальной мысли то, что она достаточно адаптируема, чтобы допустить это. Экзистенциальная психология чаще используется как фрейм, объединяющий другие глубинные подходы. Хотя это все еще можно сделать с помощью гуманистической психологии, это не так естественно, как адаптироваться.

В конце концов, именно приспособляемость и равновесие являются сильными сторонами экзистенциальной психологии. Много раз в своей карьере я переоценивал, на чем лежит моя терапевтическая основа. Я обдумывал, какие подходы лучше подходят для моих ценностей — юнгианский, реляционный психоанализ или гуманистический подход. В конце концов, именно эта приспособляемость и баланс убеждают меня в том, что экзистенциальный подход является более подходящей основой по сравнению с другими подходами глубинной психотерапии.

Ссылки

дю Плок С. и Тантум Д. (2019). История экзистенциально-феноменологической терапии. В E. van Deurzen, Craig, E., Längle, A., Schneider, KJ, Tantum, D., & du Plock, S. (Eds.), The Wily world handbook of экзистенциальная терапия (стр. 135-135). 153). Хобокен, Нью-Джерси: Уайли-Блэквелл.

Пейдж, Дж., Байок, Г., Эллис, С., Фальк, Дж. Годси, М.Л., Хоффман, Л., О’Нил, Дж., Ратсак, Дж., Сильвейра, Д., Сайпс, Г.С. , Вамсли Д., Уитакер А. и Ву Т. (2018 г., август). Кто занимается гуманистической психологией? Уточнение демографии. Плакат, представленный на 126-й ежегодной конференции ^-й-й Американской психологической ассоциации в Сан-Франциско, Калифорния.

Исходная версия добавлена в 2004 г. Обновлено в июле 2016 г. Обновлено в январе 2020 г. . Чем они похожи, а чем отличаются? Цитируйте ссылки.

Экзистенциальная и гуманистическая психология имеют много общего, но между ними есть и некоторые заметные различия. Экзистенциальная и гуманистическая психологии сходны в том, что обе подчеркивают смысл жизни, объективную реальность и человеческий потенциал. Однако эти две психологии не взаимозаменяемы друг с другом. Обычно считается, что гуманистическая психология имеет более позитивный взгляд на человечество, тогда как экзистенциальная психология больше погружается во тьму человечества.

Со времен Фрейда, который известен как отец современной психологии, было несколько «сил», которые сформировали область психологии. Первая сила психологии сосредоточилась на психодинамических теориях, разработанных Фрейдом. Психодинамические психологи считают, что люди состоят из ид, эго и суперэго. Проще говоря, первая сила утверждает, что наши внутренние желания, как людей, вступают в конфликт с социальными конструкциями, и проблемы, возникающие из-за этого, могут стать патологическими.

После нескольких десятилетий господства психологии первой силы в этой области развилась психология второй силы, или бихевиоризм. Эта сила была популярна с 1930-х по 1950-е годы, и ее акцент сместился с внутренней психодинамики на более наблюдаемый и научный подход. Бихевиоризм, разработанный Уотсоном и Скиннером, утверждал, что человеческое поведение ничем не отличается от поведения животных в том смысле, что у людей есть поведение и инстинкты, которые можно формировать с помощью наказания, вознаграждения и моделирования. Кори (2005) говорит: «Движение поведенческой терапии отличалось от других терапевтических подходов применением принципов классического и оперантного обусловливания для лечения множества проблем».

В 1960-х и 1970-х годах третья сила в психологии развивалась как ответная реакция и альтернатива крайней научной направленности бихевиоризма и строгости психоанализа. Пиви (1996) говорит, что третья сила,

, «в своих многочисленных вариациях [является] частичным противоядием от акцента на соответствии нормативным ценностям, который характеризует как психоаналитическую, так и когнитивно-поведенческую точки зрения».

Психология третьей силы фокусируется на экзистенциальной и гуманистической философии, которые утверждают, что люди обладают уникальными врожденными способностями и могут жить полностью актуализированной жизнью, когда их ценят, поддерживают, обеспечивают значимой жизненной активностью и могут выражать свои эмоции. Экзистенциальная психология происходит от экзистенциальных европейских философов рубежа 20-го века, таких как Кьеркегор и Сартр. Эти философии стали более распространенными после Второй мировой войны, поскольку ужасающие результаты войны поставили под сомнение цель человеческого существования. Экзистенциальные философы считают, что абсолютного смысла жизни нет, и, следовательно, жизнь не имеет цели. Однако из этого мрачного утверждения экзистенциальные философы находят в жизни большую ценность и свободу выбора, возникающую из-за отсутствия абсолютного смысла.

Виктор Франкл, самый известный экзистенциальный психолог, был еврейским врачом и терапевтом в Вене, прежде чем прожить несколько лет в нескольких нацистских концентрационных лагерях во время Второй мировой войны. Из опыта, полученного Франклом во время пребывания в концентрационных лагерях, Франкл разработал форму экзистенциальной психологии, называемую логотерапией, которая глубоко укоренилась в экзистенциальной философии. Предпосылка логотерапии состоит в том, что стремление найти смысл жизни является основной мотивационной силой человека. Франкл (1959) говорит,

«[В] Логотерапии пациент действительно сталкивается со смыслом своей жизни и переориентируется на него. И если он осознает это значение, это может во многом способствовать его способности преодолевать невроз».

Кешен (2006) далее объясняет экзистенциализм и логотерапию, заявляя, что [люди] имеют волю к цели или, другими словами, потребность заниматься чем-то, что придает их жизни цель. Если эта воля к цели не может быть реализована, создается экзистенциальный вакуум или пустота, что, в свою очередь, может вызвать экзистенциальный невроз. Чтобы справиться с этим экзистенциальным неврозом, люди часто занимаются деятельностью, которую я рассматриваю как защитные механизмы, чтобы заполнить свой экзистенциальный вакуум.

Как отмечают Франкл и Кешен, экзистенциальные психологи обычно стремятся помочь людям найти свой собственный субъективный жизненный смысл в мире, не имеющем абсолютной цели.
Точно так же гуманистическая психология изучает

«качества, уникальные для человеческой жизни, такие как любовь, личная свобода, жадность, жажда власти, смертность, искусство, философия, религия и литература, а также наука» (Charnofsky, 2006).

Пиви (1996) утверждает, что гуманистическое консультирование рассматривает человеческое существование как желудь. Он говорит,

«Человек содержит бесконечные возможности для развития и просто нуждается в заботливой, благоприятной среде, которая способствует росту. Особое внимание уделяется соответствию нормативным ценностям и стандартам и нереальному акценту на том, что «вы можете стать тем, кем захотите».

Гуманистическая психология заботится и поддерживает развитие человека и безграничные возможности роста внутри каждого из нас. Гуманистическое консультирование также делает упор на изменение, эволюцию и самоопределение.

Гуманистическая и экзистенциальная психология имеют много общего и часто упоминаются вместе, используя термин «гуманистически-экзистенциальная терапия». Каин (2002) утверждает, что многие современные экзистенциальные терапевты

«называют себя экзистенциально-гуманистическими практиками, указывая на то, что их корни уходят в экзистенциальную философию, но они включили многие аспекты североамериканской гуманистической психотерапии».

Одна из причин, по которой они упоминаются вместе, заключается в том, что они имеют схожие теоретические основы. Кори (2005) утверждает, что гуманистическая и экзистенциальная терапии пересекаются в том смысле, что обе они «разделяют уважение к субъективному опыту клиента и веру в способность клиента делать позитивный и конструктивный сознательный выбор. Общим для них является акцент на таких понятиях, как свобода, выбор, ценности, личная ответственность, автономия, цель и смысл». Эти виды терапии высоко ценят индивидуальность, поскольку они подчеркивают субъективность, личный смысл и личный выбор.

Charnofsky (2006) отмечает определение экзистенциально-гуманистической психологии, цитируя Томаса Грининга, редактора Журнала гуманистической психологии в течение 30 лет. Грининг говорит,

Экзистенциально-гуманистическая психотерапия — это встреча и беседа двух людей, в которой они противостоят конечности и смерти, детерминизму и хаотической свободе, изоляции и запутанности, догме, абсурду и бессмысленности… Когда встреча проходит хорошо, происходит движение от небытия к бытию, реактивность к интенциональности, отчуждение к вовлеченности, недостаточность мотивации к творчеству.

Проще говоря, экзистенциализм и гуманистическая психология пересекаются в том, что они оба озабочены тем, как люди могут вести осмысленную жизнь и как они справляются с неизбежностью смерти.
Bugental (1992) говорит о нескольких постулатах, которые имеют решающее значение для гибрида экзистенциально-гуманистической точки зрения. Один из важных постулатов, как отмечалось выше, состоит в том, что существенные изменения в жизни могут произойти только благодаря субъективности клиента. Во-вторых, и клиент, и терапевт полностью присутствуют и вовлечены в терапевтический процесс. Бюгенталь также утверждает, что задача экзистенциально-гуманистической терапии состоит в том, чтобы помочь клиентам заметить, как они «ограничивают свое сознание и, таким образом, свою жизнь». Это позволяет им видеть

«альтернативы, которые ранее не были доступны, и возможность выбора с более высоким разрешением».

Хоффман (2004) также отмечает много общего между гуманистической и экзистенциальной психологией. Обе психологические теории феноменологичны, что означает, что «они ценят личный опыт и субъективность». Он утверждает, что в попытке стать более научной психология часто ценит объективную реальность, а не субъективную.

Феноменологические подходы, с другой стороны, «сосредоточены на ограничениях объективности. Это… означает, что объективное знание — лишь часть общей картины». Еще одно сходство между двумя психологиями заключается в сосредоточении внимания на «здесь и сейчас» в терапии. В то время как прошлое рассматривается как важное, клиенту необходимо оставаться в настоящем моменте, обрабатывать, понимать и ценить текущие терапевтические отношения.

«В то время как многие психоаналитические подходы рассматривают терапевтические отношения в первую очередь как продукт переноса, гуманистический и экзистенциальный подходы сосредотачиваются на реальном в отношениях в дополнение к паттернам переноса/контрпереноса».

Фокусируясь на текущих отношениях между клиентом и терапевтом, перенос и контрперенос могут служить важным микрокосмом в макрокосме мира межличностных отношений клиента.

Наконец, Хоффман (2004) говорит, что гуманистический и экзистенциальный подходы ценят как базовое добро в людях, так и человеческий потенциал. «Часть терапевтического процесса понимается как освобождение человека, чтобы он мог принять свои основные достоинства и потенциал. Считается, что при этом они станут более счастливыми и довольными жизнью». Как отмечают Кори, Грининг, Бьюдженталь и Хоффман, как экзистенциальная, так и гуманистическая психология позволяют клиентам испытать свой индивидуальный потенциал, охватывая безграничные возможности человеческого существования.
Поскольку экзистенциальная и гуманистическая психологии имеют много общего, некоторым может показаться неясным, чем они отличаются. Кори (2005 г.) говорит:

Частично из-за этой исторической связи и частично из-за того, что представители экзистенциалистского мышления и гуманистического мышления не всегда четко различали свои взгляды, связь между терминами экзистенциализм и гуманизм имела тенденцию сбивать с толку. студенты и теоретики. Эти две точки зрения имеют много общего, однако между ними есть и существенные философские различия.

Кори (2005) говорит о различиях гуманистической и экзистенциальной психологии, ссылаясь на метафору желудя гуманистической психологии, где желудь автоматически вырастает в дуб, если создать соответствующие условия. Гуманистическая психология фокусируется на росте и стимулировании позитивных изменений в других. Экзистенциалисты, с другой стороны, считают, что у людей нет внутренней природы, на которую мы можем положиться. Они верят, что в каждый момент нам предоставляется выбор, что делать с нашими условиями. Точно так же Милтон (1993) утверждает, что, хотя гуманистическая психология коренится в экзистенциальном мышлении, гуманистические и экзистенциальные психологи ценят разные аспекты человеческого существования. Например, экзистенциализм «подчеркивает границы человеческого существования, тогда как гуманистическая позиция делает акцент на человеческом выборе».
Хоффман (2004) расширяет различия между гуманистической и экзистенциальной психологиями, отмеченные Кори и Милтоном. Он говорит, что, хотя обе психологии верят в индивидуальный потенциал и добро, «экзистенциализм больше сосредоточился на потенциале зла и человеческих ограничений… Другими словами, гуманистическая психология обычно придерживается той же позиции, что и экзистенциализм, но гуманистические терапевты не уделяли столько времени обитающий в тени или демонический». Хоффман утверждает, что из-за этих разных фокусов психологов-гуманистов обвиняли в том, что они слишком «теплые и нечеткие», тогда как известно, что экзистенциальных психологов привлекает темнота и мрачность человечества.

В заключение, как гуманистическая, так и экзистенциальная психология очень похожи с точки зрения теории и практики. Как правило, они оба сосредоточены на смысле жизни, субъективной реальности и человеческом потенциале. С другой стороны, эти теории не следует путать друг с другом, хотя некоторые психологи используют их в сочетании. Гуманистическая психология имеет тенденцию больше сосредотачиваться на безграничных возможностях и добре, тогда как экзистенциальная психология подчеркивает зло и теневые стороны существования. Однако в целом эти теории имеют больше сходства, чем различий, и могут использоваться вместе для формирования более сбалансированного и целостного взгляда на человеческий опыт.

Ссылки

Bugental, JFT (1992). Будущее экзистенциально-гуманистической психотерапии.

«Гуманистическая и экзистенциальная парадигмы в психологии. Их взаимоотношение»

«Есть ли разница между экзистенциальной и гуманистической психологией (и психотерапией)?» — Яндекс Кью

Гуманистическая психология и экзистенциально-гуманистическая психология – экзистенциальная терапия

Добавить комментарий Отменить ответ