Хеллингер берт: Берт Хеллингер. Лучшие книги

Берт Хеллингер. Познание через отказ.

Познание через отказ.

 Феноменологический путь познания в психотерапии на примере семейной расстановки.

 Берт Хеллингер. 

К познанию ведут два движения. Первое «выхватывает» что-то на данный момент неизвестное и стремится им овладеть, покуда оно не окажется у него в руках и он не получит возможность им пользоваться. Такого рода движением является научная деятельность, и мы знаем, насколько она изменила, обезопасила и обогатила наш мир и нашу жизнь.

Второе движение возникает, если в какой-то момент этой «выхватывающей» деятельности мы останавливаемся и направляем свой взгляд уже не на что-то конкретнопостижимое, а на некое целое. Следовательно, взгляд готов одновременно воспринимать многое перед собой. Отдавшись этому движению, созерцая, например, пейзаж или столкнувшись с какой-нибудь задачей или проблемой, мы замечаем, что наш взгляд и полон и пуст одновременно.

Ибо предаться полноте и выдержать ее можно, лишь отказавшись сначала от частного. И мы останавливаемся в своем «выхватывающем» движении и отступаем немного назад, пока не достигаем той пустоты, которая способна устоять перед полнотой и многообразием.

Это сначала останавливающееся, а потом отступающее назад движение я называю феноменологическим. Оно ведет к постижениям иного рода, чем «выхватывающее» движение познания. И тем не менее, они друг друга дополняют. Поскольку и при «выхватывающем», научном движении познания нам приходится иногда останавливаться и переводить взгляд с узкого на широкое и с близкого на далекое. А понимание, полученное феноменологическим путем, точно так же требует проверки частным и близким.

Процесс

На феноменологическом пути познания человек, находясь внутри некоего горизонта, предоставляет себя всему многообразию явлений, без разбора и оценок. Следовательно, чтобы идти этим путем познания, нужно стать пустым – свободным и от предыдущих представлений, и от внутренних движений, будь те продиктованы чувством, волей или суждением.

Внимание при этом и направлено и не направлено, и сосредоточено и пусто одновременно.

Феноменологическая позиция требует напряженной готовности к действию – но без его осуществления. Благодаря этому напряжению мы максимально способны и готовы к восприятию. Тот, кто выдерживает напряжение, через некоторое время познает, как Многое внутри этого горизонта соединяется вокруг Середины, и вдруг ему становится ясна некая взаимосвязь, может быть, некий порядок, истина или шаг, ведущий дальше. Это понимание приходит словно бы извне, как подарок, и оно, как правило, ограничено.

Семейная расстановка

Те возможности, которые дает феноменологический образ действий, и те требования, который он предъявляет, проще всего понять и описать на примере семейной расстановки. Ибо, во-первых, семейная расстановка сама является результатом феноменологического пути познания и, во-вторых, как только речь заходит о чем-то существенном, феноменологический образ действий удается только с позиции сдержанности и доверия к возможным с его помощью опыту и открытиям.

Клиент

Что происходит, когда клиент делает расстановку своей семьи? Сначала он из числа членов группы выбирает заместителей, которые будут представлять в расстановке членов его семьи – отца, мать, братьев и сестер, а также его самого. Кого он выберет, никакой роли здесь не играет. Даже лучше, если он будет выбирать, не обращая внимания на внешнее сходство и не имея определенного замысла, поскольку это уже первый шаг к сдержанности и отказу от намерений и старых образов. Кто выбирает, ориентируясь на внешние признаки, например, на возраст или отличительные черты, тот не стоит на позиции открытости по отношению к главному и невидимому. Он ограничивает содержательность расстановки внешними соображениями, и потому расстановка для него уже может быть обречена на провал. Поэтому иногда даже лучше, если заместителей выбирает терапевт и велит клиенту делать расстановку с этими людьми. Единственный признак, на который обязательно нужно обращать внимание, это пол, так что на роли мужчин следует выбирать мужчин, а на роли женщин – женщин.

Когда заместители выбраны, клиент расставляет их в пространстве по отношению друг к другу. При этом хорошо, чтобы он брал их обеими руками за плечи и таким образом, находясь с ними в контакте, ставил на свои места. Расставляя заместителей, он остается сосредоточенным, следит за своим внутренним движением и идет за ним, пока не почувствует, что место, на которое он отвел заместителя, то самое. Во время расстановки он находится в контакте не только с заместителем и самим собой, но и с окружением, откуда он тоже воспринимает сигналы, позволяющие ему найти верное место для этого человека. Точно так же он поступает с остальными заместителями, пока все не окажутся на своих местах. В этом процессе клиент как бы забывает самого себя и пробуждается из этого самозабвения, когда все расставлены по своим местам. Иногда бывает полезно, чтобы в заключение клиент обошел вокруг расставленной группы и подправил то, что, по его ощущениям, еще не полностью соответствует действительности.

Затем он садится на место.

Если кто-то делает расстановку не с позиции самозабвения и самоотказа, это сразу бросается в глаза – в этом случае он стремится, например, придать отдельным заместителям определенную позу в духе скульптуры; или делает расстановку слишком быстро, будто следуя заранее намеченному образу; или забывает кого-то поставить; или, не доведя расстановку до конца, говорит, что кто-то уже стоит там, где надо. Расстановка, которая проводится не сосредоточенно, часто заканчивается тупиком и путаницей.

Терапевт

Чтобы расстановка удалась, терапевт тоже должен освободиться от своих замыслов и представлений. Отказываясь от самого себя и сосредоточенно отдавая себя расстановке, терапевт сразу видит, когда клиент стремится повлиять на расстановку заранее намеченными образами или уходом от того, что начинает проявляться. Тогда терапевт помогает клиенту сосредоточиться и приготовиться принять происходящее.

Если это оказывается невозможно, он прекращает расстановку.

Заместитель

От заместителей тоже требуется внутренний отказ от собственных представлений, намерений и страхов. Это означает, что, участвуя в расстановке, они внимательно следят за всеми переменами, которые происходят в их физическом состоянии и ощущениях. Например, может усилиться сердцебиение, появиться желание смотреть в пол и внезапное ощущение собственной тяжести или легкости, чувство ярости или печали. Имеет смысл также обращать внимание на возникающие образы и прислушиваться к внутренним звукам или напрашивающимся словам.

Так, например, один американец, который как раз учил немецкий язык, во время расстановки, в которой он был заместителем отца, постоянно слышал фразу: «Скажите Альберт». Позже он спросил клиента, говорит ли ему что-нибудь имя Альберт. «Ну да, – ответил тот, – так зовут моего отца и деда, и мое второе имя тоже Альберт».

Другой заместитель, который был в расстановке сыном разбившегося в вертолетной аварии отца, постоянно слышал шум вертолетного ротора. Однажды этот сын, будучи сам пилотом вертолета, упал вместе со своим отцом, но тогда оба выжили.

Конечно, чтобы удалось нечто подобное, нужно обладать большой способностью к эмпатии и высокой степенью готовности отказаться от собственных представлений, а терапевт должен быть осторожен, чтобы заместители не выдавали за восприятие свои фантазии. Чем меньше предварительной информации о семье будет у терапевта и заместителей, тем легче им избежать этой опасности.

Вопросы

Феноменологическое восприятие удается лучше всего, если клиенту задают только самые необходимые вопросы, причем непосредственно перед расстановкой. Вот эти вопросы:

1.    Кто входит в состав семьи?

2.    Были ли в семьи мертворожденные или рано умершие дети, были ли в семье особые судьбы, например, инвалидность?

3.     Были ли раньше у кого-то из родителей или у кого-то из бабушек и дедушек прочные связи, то есть был ли кто-нибудь из них помолвлен, состоял в браке или других значимых длительных отношениях?

 

Дальнейший анамнез, как правило, затрудняет феноменологическое восприятие как терапевта, так и заместителей. Поэтому терапевт отказывается от предварительных бесед или анкет, выходящих за рамки указанных вопросов. По той же причине во время расстановки клиенты ничего не должны говорить, а заместители не должны задавать им никаких вопросов.

Сосредоточенность

Некоторые заместители, вместо того чтобы следить за своими физическими ощущениями и непосредственным внутренним чувством, поддаются искушению «считывать» ощущения с внешнего вида расстановки. Так, заместитель одного отца сказал, что чувствует конфронтацию со стороны детей, поскольку их поставили прямо напротив него. Но когда он прислушался к своему непосредственному внутреннему чувству, то понял, что ему хорошо. Просто он позволил внешнему образу отвлечь себя от непосредственного восприятия.

Бывает, чувствуя что-то, на его взгляд, неприличное, заместитель об этом молчит, например, если он, как отец, чувствует эротическое влечение к дочери. Или заместительница не решается сказать, что ей, как матери, лучше, когда один из ее детей хочет уйти за кем-то из членов семьи в смерть.

Поэтому терапевт обращает внимание на тонкие сигналы тела, например, на улыбку или на то, что человек вдруг выпрямился, или что кто-то непроизвольно придвинулся друг к другу. Если он сообщит об этом своем наблюдении, заместители смогут еще раз проверить свое восприятие.

Случается и так, что некоторые заместители говорят «любезности», полагая, что этим они помогут клиенту или утешат его. Такие заместители не находятся в контакте с происходящим, и терапевту нужно сразу же заменить их другими.

Знаки

Если терапевт сам не остается все время в состоянии сосредоточенного восприятия ситуации в целом, без намерений и страхов, то поверхностные высказывания заместителей могут увлечь его на ложный путь или завести в тупик. Это, в свою очередь, вселяет неуверенность в других заместителей.

Существует один верный признак, по которому можно определить, на правильном пути расстановка или она сбилась с него. Если в наблюдающей группе нарастает беспокойство, а внимание ослабевает, то у расстановки больше нет шансов. И чем быстрее терапевт ее прекратит, тем лучше. Прекращение расстановки позволит всем участникам заново сосредоточиться и через некоторое время можно будет начать снова. Иногда указание к дальнейшему движению приходит и из наблюдающей группы. Но это должно быть только наблюдение. Догадки или толкования лишь усугубят путаницу. В этом случае терапевт должен прекратить дискуссию и вернуть группу к сосредоточенности и серьезности.

Открытость

Я так подробно описал этот образ действий и трудности, которые могут возникнуть, чтобы положить предел легкомысленным расстановкам. Иначе семейная расстановка очень быстро будет дискредитирована.

Некоторые терапевты, проводя семейную расстановку, действуют иначе. Если это происходит на основе сосредоточенного внимания, она может быть очень успешной. Если же это делается из потребности отделиться или обрести свое лицо, то тогда намерения ограничивают феноменологическую открытость. Самый верный путь обрести свое лицо – это делать новые наблюдения, проверять их результатом и делиться ими с другими.

Если же размежевание происходит в большей степени из-за неких теоретических представлений или под влиянием каких-то намерений и страхов, которые не позволяют согласиться с действительностью, какой она себя являет, это ведет к потере готовности к феноменологическому восприятию со всеми вытекающими отсюда последствиями для терапевтического воздействия.

Семейная расстановка теряет свою серьезность и силу и в том случае, если она служит скорее удовлетворению любопытства. Тогда от пламени остается один только пепел.

Начало

Но вернемся к расстановке. Вопрос, который терапевт решает в первую очередь, заключается в том, какая семья будет расставлена – нынешняя или родительская. Как показывает практика, начинать лучше с нынешней семьи. Позже в расстановку можно будет ввести членов родительской семьи, по-прежнему оказывающих сильное влияние на нынешнюю семью, и таким образом получить картину, в которой зримыми и ощутимыми становятся те отягчающие и благотворные влияния, которые действуют на протяжении нескольких поколений. Родительская семья расставляется первой только в том случае, если там имеют место особенно тяжелые судьбы.

Следующий вопрос: с кого расстановка должна начинаться? Начинают расстановку с ядра семьи, то есть с отца, матери и детей. Если в семье был мертворожденный или рано умерший ребенок, его включают в расстановку позже, чтобы увидеть, как он влияет на семью, оказавшись в ее поле зрения. Правило здесь такое: расстановка начинается с небольшого количества участников, отталкиваясь от которых, она постепенно развивается дальше.

Образ действий

Когда первый образ расставлен, клиенту и заместителям дают время предоставить себя его влиянию и дать ему подействовать. Нередко у клиентов возникают спонтанные реакции, например, дрожь, плач, они могут опустить голову, начать тяжело дышать или заинтересованно или влюбленно на кого-то смотреть.

Некоторые терапевты слишком быстро начинают расспрашивать клиентов об их состоянии и тем мешают или прерывают этот процесс. Тот, кто начинает опрос слишком быстро, легко подменяет собственное восприятие ответами, чем вселяет в заместителей неуверенность.

Сначала терапевт позволяет образу подействовать на себя самого. Зачастую он сразу видит, кто из расставленных лиц больше всех угнетен или находится в опасности. Если этот человек был поставлен, к примеру, в стороне от других или повернут к ним спиной, терапевт понимает, что он хочет уйти или умереть. В этом случае ему следует, не задавая никому никаких вопросов, провести этого человека чуть дальше в направлении его взгляда и проследить за влиянием этого изменения на него и других заместителей.

Если все заместители смотрят в одном направлении, это сразу говорит терапевту о том, что перед ними должен стоять кто-то, кто был забыт или выдворен за пределы системы, например, рано умерший ребенок или погибший на войне бывший жених матери. Затем терапевт спрашивает клиента, кто бы это мог быть, и прежде чем кто-то из заместителей что-то скажет, вводит этого человека в расстановку.

Или если мать стоит в окружении своих детей так, что создается впечатление, будто они хотят помешать ей уйти, терапевт сразу задает клиенту вопрос: что произошло в родительской семье матери, что могло бы объяснить ее стремление уйти? В этом случае, прежде чем продолжить работу с остальными заместителями, он сначала ищет решение для матери.

Таким образом, дальнейшие шаги терапевта основываются на первоначальном образе расстановки. Для следующего шага он обращается за дополнительной информацией к клиенту, не делая больше и не расспрашивая больше, чем ему нужно для этого шага. Благодаря этому семейная расстановка сохраняет свою сосредоточенность на главном, свою особую «плотность» и напряжение. Любой ненужный шаг, любой ненужный вопрос, любой дополнительный участник, не являющийся необходимым для решения, снижает напряжение и отвлекает от важных людей и событий.

Сжатые расстановки

Иногда в расстановке бывает достаточно только двух заместителей, например, матери и ее больного СПИДом сына. В этом случае терапевту даже не нужно давать указаний. Он просто предоставляет заместителей их чувствам и движениям, которые возникают из существующего между ними силового поля, но при этом они не должны ничего говорить. Так разворачивается молчаливая драма, в которой не только проявляются чувства тех, кто в ней участвует, но также обнаруживается некое движение, показывающее, какие шаги еще возможны или уместны для обоих.

Пространство

В этом выражается, наверное, самый удивительный результат феноменологической позиции и образа действий. Сосредоточенная сдержанность терапевта и участвующей группы создает пространство, в котором отношения и переплетения выходят наружу и движутся в направлении решения, которому заместители, словно бы движимые некой действующей извне могущественной силой, дают возможность обнаружиться. Эта сила использует их и показывает всю недостаточность или ошибочность многих популярных психологических и философских гипотез.

Участие

Первое, что здесь обнаруживается, это очевидное существование знания через участие. Заместители ведут и чувствуют себя в расстановке как те лица, которых они представляют, хотя ни сами заместители, ни терапевт не знают о них до расстановки ничего, кроме вышеперечисленных внешних фактов и событий. Клиентов часто просто поражает, что заместители говорят то же самое, что и реальные люди, или проявляют те же чувства и симптомы, которые есть у реальных членов их семьи. Из этого можно заключить, что реальные члены семьи тоже обладают знанием через участие, так что для их души ничто значимое из их семьи скрытым не остается.

Недавно одна знакомая рассказала мне о женщине, отец которой был евреем, но всячески скрывал это от своих детей, даже крестил их. Она узнала это от него лишь незадолго до его смерти. Тогда же она узнала, что у отца были две сестры, которые погибли в концлагере. Эта женщина одну за другой сменила несколько профессий. Сначала это было сельское хозяйство, затем она занялась реставрацией старой мебели, пока не выбрала свою нынешнюю профессию терапевта. Когда она стала наводить справки об обстоятельствах жизни своих погибших теток, выяснилось, что одна из них владела крестьянским двором, а другая – антикварной лавкой. Сама того не подозревая, она через их профессии последовала за обеими и таким образом установила с ними связь.

Силовое поле

Чем это объясняется, остается загадкой. Руперт Шелдрейк путем многочисленных наблюдений и экспериментов доказал, что собаки своим поведением показывают, что сразу же чувствуют, когда их отсутствующий хозяин или хозяйка отправляются домой, а также сразу замечают, если это движение к дому оказывается прервано. Они чувствуют это даже через континенты. Расстояния не имеют здесь, кажется, никакого значения. То есть должно существовать некое силовое поле, через которое они находятся в непосредственном контакте друг с другом.

Мертвые

Поведение заместителей в семейной расстановке и вместе с тем, разумеется, поведение и судьбы реальных членов семьи являются дополнительным свидетельством того, что они находятся в контакте с теми, кто давно уже умер. Как иначе объяснить тот факт, что в одной семье в течение последних ста лет трое мужчин из разных поколений покончили с собой в возрасте 27 лет 31 декабря, а когда навели справки, выяснилось, что первый муж прабабки умер в 27 лет 31 декабря и, вероятно, он был отравлен этой самой прабабкой и мужчиной, за которого она потом вышла замуж?

Душа

Здесь действует нечто большее, чем силовое поле. Здесь действует общая душа, которая связывает друг с другом не только живых, но и мертвых членов семьи. Эта душа охватывает только определенных членов семьи, и по диапазону ее действия мы видим, кто из членов семьи в нее включен и взят ею себе на службу. Начиная с рожденных позже, это

1) дети, включая мертворожденных и умерших;

2) родители и их братья и сестры;

3) бабушки и дедушки;

4) иногда тот или иной из прабабушек и прадедушек и даже еще более далеких предков;

5) все – и это имеет особое значение, – кто на благо вышеназванных членов семьи уступил свое место, прежде всего это предыдущие партнеры родителей или бабушек и дедушек, и все, чье несчастье или смерть принести семье какую-то выгоду или прибыль;

6) жертвы насилия или убийства, совершенного кем-то из более ранних членов семьи.

 

О последних двух группах я хотел бы сказать то, что позволил обнаружить лишь опыт последнего времени. В расстановках с потомками лиц, накопивших большие состояния, обратил на себя внимание тот факт, что у их внуков и правнуков были особенно скверные судьбы, которые невозможно было объяснить, исходя лишь из событий, происходивших внутри семьи. И только когда в расстановку были включены жертвы, чья смерть или несчастье стали ценой этого богатства, стал ясен тот масштаб, в котором действовали судьбы в этих семьях.

Примером тут были рабочие, погибшие при строительстве железнодорожной ветки или на разработках нефтяных месторождений, о чьем вкладе в накопление состояния и процветание предпринимателей никто не думал.

Во многих расстановках с потомками убийц, например, эсэсовцев времен Третьего рейха, обнаруживалось, что их внуки и правнуки хотели лечь рядом с жертвами, поэтому для этих лиц была невероятно высока опасность самоубийства.

Решение для обеих групп заключалось в одном и том же. Все члены семьи должны были посмотреть на жертв и отдать им должное. Они должны были склониться перед ними и оплакать их. После этого те первые «выгадавшие» и преступники должны были лечь к жертвам, а остальные члены семьи должны были их туда отпустить. Только так их потомки могли обрести свободу.

Здесь отчетливо видно, что эти члены семьи ведут себя так, словно у них одна общая душа, словно их взяла на службу некая общая вышестоящая инстанция, которая служит определенным порядкам и преследует определенные цели.

Любовь

Во-первых, мы видим, что эта душа привязывает членов семьи друг к другу. Эта привязанность столь глубока, что ребенок испытывает желание уйти в смерть вслед за рано умершим отцом или матерью. Родители или бабушки и дедушки тоже иногда хотят уйти вслед за умершим ребенком или внуком, это стремление мы наблюдаем и у партнеров. Когда умирает один, другой тоже часто не хочет больше жить.

Уравновешивание

Во-вторых, мы видим, что в семье на протяжении поколений существует потребность в уравновешивании прибыли и потерь. Это значит, что те, кто оказался в выигрыше за счет других, платят какой-то потерей и тем самым восстанавливают равновесие. Или если такими «выигравшими» являются преступники, то в большинстве случаев платят не они. По этим счетам платят их потомки, которых семейная душа привлекает к восстановлению равновесия вместо их предков, чего они часто не осознают.

Приоритет более ранних

Итак, семейная душа отдает предпочтение вошедшим в семью раньше по сравнению с теми, кто вошел в нее позже. Это третье движение или порядок, которому следует душа семьи. Более поздний готов умереть за более раннего, если считает, что этим может предотвратить его смерть. Или он готов искупить незаглаженную вину кого-то из более ранних. Или дочь замещает бывшую жену отца и ведет себя по отношению к отцу как его партнерша и соперница по отношению к матери. Если в отношении бывшей жены отца была совершена несправедливость, то дочь выказывает перед родителями чувства этой женщины.

Полносоставность

Тут обнаруживается четвертое движение и порядок, которому следует семейная душа. Он следит за полносоставностью семьи и восстанавливает ее, замещая более ранних более поздними членами семьи.

Я лишь кратко обобщил здесь движения семейной души и те законы и порядки, которым она следует. Подробно я описываю их в моей книге «И в середине тебе станет легко» в главах «Вина и невиновность в отношениях», «Границы совести» и «Тело и душа, жизнь и смерть», а также в книге «Порядки любви» в главе «О Небесах, которые делают больными, и Земле, которая исцеляет».

Решения

Теперь вот какой вопрос. Как терапевт находит для клиента решение? Каков здесь феноменологический образ действий?

Он идет от близкого вдаль и от узкого вширь. То есть, вместо того чтобы смотреть исключительно на клиента, терапевт смотрит также на его семью, и вместо того чтобы смотреть исключительно на клиента и его семью, он смотрит на силовое поле и душу, которая их охватывает. Поскольку очевидно, что и отдельный человек, и его семья вплетены в некое большее силовое поле и некую большую душу, которые используют их для чего-то большего, чем они сами, и берут их себе на службу. Точно так же проникнуть в проблему и увидеть возможные решения зачастую удается только в контакте с чем-то большим.

Следовательно, если я хочу помочь душе клиента, я рассматриваю ее как управляемую семейной душой. Если в моем поле зрения будет только клиент и его семья, я, может быть, обнаружу порядки и законы, которые приводят к переплетениям. Но в чем заключается решение, я пойму, только если найду доступ к силовому полю и тем измерениям души, которые выходят далеко за пределы отдельного человека и его семьи. На эти измерения души мы влиять не в состоянии. Мы можем только им открыться. Ибо когда речь идет о чем-то решающем, целительные и освобождающие образы, фразы и шаги мы получаем от этой души в подарок. Терапевт открывается действию большей души, отказываясь от намерений и не оглядываясь на то, чего он, быть может, боится, включая страх неудачи. И тогда к нему внезапно приходит образ, слово или фраза, позволяющая ему сделать следующий шаг. Но это всегда шаг в темноту. Только в конце становится ясно, что это был верный шаг, и шаг необходимый. Таким образом, феноменологическая позиция позволяет нам войти в контакт с этими измерениями души. То есть нам помогает скорее сосредоточенное не-действие, чем действие.

Своим сосредоточенным присутствием терапевт помогает и клиенту встать на эту позицию и прийти к пониманию и силе, которые она дает. Часто бывает так, что клиент не выдерживает этого понимания и снова для него закрывается. И с этим терапевт тоже соглашается, оставаясь сдержанным. Здесь он тоже не позволяет втянуть себя в переплетение с судьбой клиента и его семьи, претендуя на что-то внутренне или внешне. Это может показаться жестоким, но опыт говорит о том, что как для терапевта, так и для клиента каждое подаренное таким образом понимание несовершенно и преходяще.

В заключение я еще раз вернусь к началу, к различию между научным и феноменологическим путем познания. Много лет назад я описал его в одной истории. Она называется

Два рода знания

Спросил ученый мудреца,

как Единичное сосуществует с Целым

и чем отлично знание о Многом

от знания о Полноте.

 

Мудрец сказал:

«Становится разрозненное целым,

когда свое находит средоточье,

и действует совместно.

 

Лишь через средоточье Множество становится

действительным

и важным,

и Полнота его

тогда нам кажется простой,

почти что малой,

спокойною,

на ближнее направленною силой,

что остается внизу и

близко к несущему.

 

Поэтому, чтоб Полноту постичь

иль поведать,

мне нет нужды в отдельности

все знать,

говорить,

иметь,

и делать.

Кто хочет попасть в город,

через одни ворота входит.

Кто в колокол ударит раз,

одним лишь звуком будит многие другие.

Тому, кто с ветки яблоко сорвал,

не нужно в суть вникать его происхожденья.

Он просто держит его в руке и ест.

Ученый возразил:

«Кто хочет истины,

тот каждую подробность знать обязан».

 

Мудрец и это опроверг.

«О старой истине известно очень много.

Та истина, что путь прокладывает дальше,

нова

и требует отваги.

Ибо исход ее,

как дерево в ростке,

в ней же самой сокрыт.

И потому, кто действовать не смеет,

желая больше знать,

чем следующий позволяет шаг,

тот упускает то, в чем сила.

Он принимает

монету за товар,

а деревья

превращает в древесину».

 

Ученый посчитал,

что это только часть ответа,

и попросил

дальнейших объяснений.

 

Но мудрец лишь головою покачал,

поскольку Полнота сначала что бочка,

молодого полная вина:

оно сладко и мутно.

Дать нужно время ему

перебродить,

пока оно прозрачным станет.

Кто пьет его,

не ограничившись глотком на пробу,

тот, опьянев,

теряет равновесье.

Известный психотерапевт Берт Хеллингер о причинах болезней

Хеллингер сформировал метод краткосрочной терапии болезней, болезненных состояний «семейные расстановки», суть которого заключается в устранении последствий системных семейных травм, полученных тем или иным членом семьи.

Берт Хеллингер, немецкий психотерапевт, философ, автор метода семейных настроек, автор сорока трудов о терапии, связанной с семьей и предыдущими поколениями утверждает: причины болезней лежат в недостатке любви в семье, неправильных отношениях и в чувстве вины.

Страхи по Хеллингеру

Хеллингер утверждает: люди систематически испытывают страх, несмотря на отсутствие реальной угрозы. Страх является причиной тревожного состояния, приводящего к стрессу и развитию болезней. Появление страха спровоцировано наличием негативного опыта у представителей предыдущего поколения. Страхи по Хеллингеру, в большинстве случаев являются переходящим симптомом, перенимаемым ребенком от родителей. Ребенок бессознательно выносит себе приговор: «У меня страхи вместо тебя». Ребенок думает, что если возьмет на себя тревогу и боязнь родителей, то автоматически освободит их. Данный способ мышления не решит проблему.

Причинами страхов по Хеллингеру являются опыт родителей или предков со времен войны. Несмотря на то, что прошло много времени, ситуации, связанные с ней, существуют в подсознании современного поколения. Хеллингер утверждает, что страх не что иное, как связь с потерпевшими или лицами, совершившими нежелательные для семьи действия. При биполярном аффективном расстройстве мания является связью с преступником, депрессия – связью с жертвой. Страхи являются причиной болезней.

Алкоголизм по Хеллингеру

Причины алкоголизма по Хеллингеру (алкогольная зависимость является причиной ряда заболеваний) лежит в отказе от одного человека, а именно отца. Люди ожидают любви от человека, страдающего алкоголизмом. Зависимость длится до тех пор, пока человек не примет отца. Принятие в философии Хеллингера означает признание того, что отец так же любим и дорог, как и мать. Многие люди имеют проблемы с уважением к отцу, зависимость от алкоголя чрезвычайно актуальна. Для излечения алкоголик должен быть готов полюбить своего отца.

По Хеллингеру зависимость ребенка от алкоголя приводит родителей к пониманию своего бессилия. Они не имеют власти в данной ситуации, что может являться исцелением для всей семьи. Если между родителями была борьба за ребенка, то в конце проиграют все. По мнению Хеллингера, главным проигравшим является победитель.

Берт Хеллингер утверждает: если при воспитании ребенка доминировала мать – риск возникновения алкогольной зависимости у ребенка высок. Если доминировал отец – риск практически отсутствует.

Причины алкоголизм по Хеллингеру могут лежать в алкогольных проблемах предков. Человек становится зависимым от алкогольных напитков, чтобы напомнить об алкоголиках, которые были исключены из семьи.

Депрессия по Хеллингеру

Депрессия, по мнению Берта Хеллингера, не что иное, как связь с жертвами, погибшими, пропавшими и/или исключенными из семейного круга. Депрессия является формой покаяния. Наличие депрессии у человека указывает на то, что ему кого-то не хватает, пустота в душе формируется в результате дефицита энергии. Депрессия – психическое состояние, при котором защитные функции организма ослабляются. Депрессия может являться не только причиной болезней, сама является болезненным состоянием, требующим медикаментозного лечения.

Исключение из жизни матери провоцирует обычно депрессию. Мать является связующим звеном с любовью. При депрессии не хватает любви и, одновременно, матери. Хеллингер подчеркивает, что подразумевается не физическое присутствие. Депрессией могут страдать дети в семьях, где матери не трудятся, проводят с ребенком достаточно много времени. Физического присутствие рядом с ребенком для предотвращения появления депрессии недостаточно.

По Хеллингеру, возможна ситуация, когда ребенок по неизвестным причинам отвергает любовь матери, не принимает того, что она может ему предложить. Многие люди в состоянии депрессии имеют сложные отношения со своими матерями. В отдельных случаях, мать подсознательно ориентирована на умершем члене семьи и не способна оказать ребенку должного внимания, фокусируясь на своей болезни, не видя, что ребенок нуждается в матери. В данной ситуации возраст ребенка не имеет значения, проблема распространяется и на взрослых детей, которые всегда нуждаются в родителях.

Хеллингер утверждает, что родители дают бессознательное согласие на болезнь ребенка, в том числе и на депрессию. На сознательном уровне они видят своего ребенка радостным, здоровым и счастливым. На подсознательном уровне открыты к тому, что часть их страданий ребенок возьмет на себя. Бессознательное согласие родителей на болезнь ребенка, по Хеллингеру, является причиной заболеваний ребенка, развивающихся у него в будущем.

Родители, дети которых страдают депрессией, должны проанализировать, в какой степени они способны удовлетворить потребности своего ребенка, посвящают им достаточное количество времени.

Депрессия у детей может развиться на фоне обязательств или вине предыдущих поколений. Когда бабушка ребенка сделала аборт, чувство вины неосознанно может нести ее дочь, внуки. Депрессия развивается из-за любви к бабушке. По Хеллингеру, избавиться от депрессии можно, отдав проблему источнику депрессии, именно она должна противостоять ей. Дочери и внуки не имеют права вмешиваться.

Берт Хеллингер неоднократно подчеркивает, что человек не должен судить кого-либо: ни других людей, ни самих себя. Многие вещи люди делают бессознательно. Независимо от контекста каждого отдельного случая, болезнь начинается при отсутствии любви. Отсутствие любви, является по Хеллингеру, причиной болезней. Особенно, когда в предыдущих поколениях кто-то от кого-то отдалился. Великая любовь ко всем членам семьи приносит излечение.

Согласие на болезнь дает возможность увидеть, что больному необходимо на самом деле:

• любовь,
• забота,
• внимание со стороны членов семьи.

Болезни по Хеллингеру

Люди с диагностированными онкологическими болезнями, обычно полны ярости и гнева. В бессознательном монологе больных появляется утверждение, что прежде чем сделаю что-то кому-то другому, сам себя убью. Хеллингер утверждает, что болеющий человек защищает других людей.

По Хеллингеру, при опасных и смертельных болезнях, включая сахарный диабет, у человека возникает стремление к смерти, желание воссоединиться с умершими близкими людьми. Душа ждет заболевания, которое окажется смертельным.

Путем к избавлению от подобных мыслей является выявление личности умершего человека из семьи, после чего нужно принять этого человека в свое сердце, отдав ему дань уважения. Необходимо принять, что у мертвого – своя судьба, у живого – своя. Человек может любить умершего родственника, четко осознавая, что происходящее предопределено судьбой.

Хеллингер утверждает: при онкологических болезнях следует признать величие смерти. Символом является поклонение ей – перед судьбой и смертью люди бессильны.

Источник: moitabletki.ru

---

Берт Хеллингер. Выбор быть человеком!

Личность, жизненный путь и работа Берта Хеллингера вызывает огромный интерес у тысяч людей, у профессионалов психотерапевтов и психологов, у людей не связанных с психологией.

Он и священник, и психотерапевт, и философ, и общественный деятель… Ему 86 лет, а он продолжает активно работать – пишет книги, проводит многодневные семинары по всему миру, и называет это СЛУЖЕНИЕМ!

Кому же служит Берт Хеллингер?

Однажды, на одном из семинаров Берта по духовным расстановкам, я услышала от него историю, которая приоткрывает ответ на этот вопрос.

Он рассказал, как во время миссионерской службы в Африке в качестве католического священика, на семинаре по групповой динамике ему задали вопрос, ответ на который предопределил дальнейшее развитие жизненных событий Берта: «Что для тебя важнее люди или идеи? Чем ты пожертвуешь, ради чего?» …

И Берт выбрал людей…

Эта история произвела на меня глубокое впечатление, потому, что на мой взгляд, такой выбор требует большой личной смелости и открытого сердца. Ведь люди предают, злятся, болеют, умирают, а идеи могут быть неизменными тысячи лет. Но люди кроме вышесказанного любят, радуются выздоравливают, взрослеют, развиваются.

Берт Хеллингер выбрал служить людям, он стал психотерапевтом и начал работать с людьми и их семьями. Много лет, изучая достижения различных психологических школ от психоанализа и гештальт-подхода до телесно-энергетических, трансперсональных техник и системной терапии. Он искал, изучал, пробовал на себе и передавал другим свои знания и открытия.

На семинаре в Киеве в 2010 году одна участница спросила Хеллингера: «Как Вы дошли до метода семейных расстановок?», а Берт ответил « Мне было очень страшно, и этот страх заставлял меня двигаться вперед, у меня был только один путь – продолжать движение и работу…»

И меня глубоко впечатлил этот простой и настолько искренний ответ, ответ человека, живого, мудрого и чувствующего. Он открыл «Порядки любви» — законы взаимодействия между людьми в семейных системах. Он помог тысячам семей обрести мир, исцелить раны, разрешить конфликты. Благодаря методу семейных расстановок в России и странах бывшего СССР восстанавливается ценность семейного наследия, уважение к памяти предков, целостность рода, любовь и уважение друг к другу.

 История нашей страны богата войнами, репрессиями, революциями, в результате которых многие люди потеряли связи внутри своих семей и это несет разрушительные последствия для последующих поколений в наши дни.

Поэтому метод семейных расстановок получил большое признание в России и теперь сотни специалистов «расстановщиков» работают и помогают людям. Спасибо Берт, что донес до нас, то знание, что тебе открылось!

 Еще меня сильно восхищает то, насколько свободными Хеллингер оставляет людей, которые пришли к нему за помощью или учится. Берт никогда не говорит «Делай как я, или повторяй за мной», Берт всегда напоминает человеку о его собственном пути и собственном источнике знаний, о любви и силе духовной энергии…

 На Международном конгрессе по системным расстановкам, посвященному юбилею Берта Хеллингера, в Бад Райхенхале в 2010 году, где мне посчастливилось побывать, одна участница задала вопрос:

 « Берт, я мало знаю про расстановки, скажи, с какой твоей книги мне следует начать изучение этого метода?» на что Хеллингер ответил: «Тебе не нужно начинать ни с одной из моих книг, тебе следует начать с того, что ты научишься слушать свое тело и свое сердце»…

Спасибо тебе, Берт, за твою глубокую простоту, которую ты передаешь людям!

Каждая расстановка , которую проводит Берт Хеллингер – это новая грань жизни и каждый, кто участвует в этом процессе, даже если только наблюдает, становится целостнее, здоровее и обогащается новыми знаниями и опытом. Часто я ловлю внутри себя чувство изумления и восторга « вау! как он сказал – в самую суть! какой глубокий пласт души открылся в это мгновение…»

 В последние годы, мне очень нравится совместная работа Берта и его жены Софи Хеллингер. Это очень сильная и целостная работа, когда мужское и женское начало дополняют друг друга. И два специалиста высочайшего уровня, которые очень отличаются друг от друга, работают в едином движении… Это надо увидеть и прочувствовать!

Берт и Софи Хеллингер в своей работе открыты процессу, происходящему «здесь и сейчас», той динамике, которая происходит. Благодаря этому на семинаре рассматриваются и проблемы бизнеса, и здоровья, и отношений между людьми, и вопросы успеха, самореализации, счастья, любви, жизни и смерти, все то, что имеет важность для всех участников мероприятия. И Берт называет эту работу – служением жизни. Он говорит: «Расстановки и расстановщик — это больше, чем профессия — это образ мысли, образ действия, и образ жизни…»

«На семинаре, каждый может взять для себя то, что сочтет нужным и сделать с этим все, что захочет»,- так Берт и Софи всегда оставляют право выбора и тем, кто пришел лечиться, и тем, кто пришел учиться…

Я была на многих семинарах Берта Хеллингера в России и за рубежом и с каждого семинара я возвращаюсь переполненной дарами знаний, любви, уважения и служения, и я передаю это дальше своим близким и своим клиентам.

В настоящее время системные расстановки продолжают свое развитие во всех сферах человеческой жизни. Есть «семейные расстановки», которые имеют границы психотерапевтической работы с семьями.

Есть «организационые расстановки» — они успешно решают задачи бизнеса, и используются в организационном консультировании и консалтинге, например в 2011 году специальная встреча клуба IT-директоров “SPb CIO Club” в Санкт-Петербурге была посвящена системным расстановкам. Непосредственно к Хеллингеру для решения бизнес — задач обращаются директора Европейского банка, ведущих авиакомпаний мира, владельцы крупных фирм.

 Системный подход Берта Хеллингера получил признание в области системной педагогики и образования в Мексике, Германии, Италии, Испании и других странах. На Международном конгрессе 2010 года в Бад Райхенхале были участники из 56 стран, и каждый в своем выступлении говорил об огромной пользе системного подхода Б.Хеллингера.

Я очень рада, что Берт и Софи Хеллингер проведут семинар в Санкт-Петербурге, и наши люди смогут своими глазами увидеть и сердцем прочувствовать работу Берта Хеллингера, который выбрал служить людям, служить жизни, и выбрал быть человеком!

Автор: Ирина Двоеглазова , психолог, Санкт-Петербург, 2012

 Статья опубликована в Российской психологической газете, в журнале Free Time, а также на сайте» Российского психологического общества»

Берт Хеллингер: метод системных расстановок

Метод системныйх расстановок, созданный Бертом Хеллингером, работает следующим образом: человек во время психологического сеанса сам выбирает людей, похожих на него и членов его семьи, которые начинают вести себя в соответствии с ситуацией в этой семье. Это похоже на магию. Расстановки проходят внутри так называемого поля. Поле — это такое особое пространство, которое обеспечивает движение души.

В расстановках используется феноменологический подход. Это значит, что решение приходит само по себе, нет никакого плана. То есть это такой метод спонтанного решения, пришедшего интуитивно. Истории, проигранные во время расстановки, затем воплощаются в жизнь, правда, через некоторое временя. Ведь сама расстановка — это лишь модель, главное происходит потом, после сеанса. Очень хорошо о методе и о себе рассказывает сам Берт Хеллингер в интервью:

Метод приобрел бешеную популярность, а Берта Хеллингера, отца метода, очень полюбили. Кстати, одно из правил, действующих внутри семейной системы, гласит: фигура отца олицетворяет успех, да и вообще, на отце все держится. В общем, каким бы ни был отец, его стоит принимать, любить и чтить. И Хеллингера как отца метода расстановки действительно любили, пока он не придумал кое-что новенькое. С семейного уровня он поднялся на уровень наций и стал призывать людей к глобальному всепрощению. Такой подход он назвал Новыми духовными расстановками. Короче говоря, Хеллингер стал призывать евреев простить фашистов, чтобы в мире наступило эмоциональное равновесие. Эту смелую мысль Хеллингеру не простили и исключили его (внимание!) из союза расстановщиков, отцом которого является он сам.

Было написано несколько открытых писем, в которых бывшие союзники и приемники Хеллингера публично признались в своем непринятии нового пути Хеллингера и нежелании следовать за ним. В общем, теперь Хеллингер занимается тем, что пытается примирить мировых жертв с мировыми агрессорами. В частности, примирить евреев и тех, кто их уничтожал. На это евреи отвечают своим категоричным несогласием. Мотивируют это тем, что невозможно вот так взять принять и простить. Принять и простить Холокост.

Теория Хеллингера очень любопытна: он утверждает, что всё — это Бог. И добро, и зло — всё Бог. И Холокост — это тоже Бог. И жертвы должны принять агрессора именно потому, что они и сами такие же злые, как и этот агрессор. То есть они же хотят отомстить, значит, они ничем не добрее, ничем не лучше. Это желание мести не ставится им в упрек, оно просто подтверждает, что все равны и что всё — это Бог.

И вот если подойти к вопросу философски, с позиции отстраненного наблюдателя, то все правильно, все сходится. Идея о том, что всё есть Бог, — это такое равновесие, такая торжественная гармония истины, что ли. Но если спуститься на землю, то не очень-то работает.

Признать необходимость прощения невероятно тяжело. И прощать тяжело, и не прощать тоже. Кажется, Хеллингер подобрался к самым сложным вопросам, за что и был отвергнут. Его правда (правда ли?) оказалась слишком горькой, принять ее полностью невозможно. Это либо Хеллингер ошибается, либо произошло очередное опережение гением своего времени. Либо его духовность возросла настолько, что почти не соприкасается с реальностью.

Очень похоже на отношения между детьми и родителями: отец часто суров, он указывает на то, что мы пока в силу своей незрелости принять не можем. Это даже кажется нам жестокостью. Однако, совсем отстраняясь от отца, мы теряем какую-то важную часть собственной личности, свой успех, свою значимость. И с этой точки зрения, интересно, как будет развиваться расстановочное движение без отца этого движения, без Хеллингера. Будет ли оно таким же успешным и популярным, каким было прежде? Фактически сумеет ли сын, отрекшийся от отца, добиться чего-то стоящего? Или скорее евреи простят своих угнетателей?

Итак, в настоящее время расстановки без Хеллингера — это уже отдельное направление. А может, оно и к лучшему: своя тропа всегда самая правильная, даже если папа смотрит осуждающе.

P. S. зимой 2015 года Егор Сосин, сын миллиардера Игоря Сосина, убил свою мать. Произошло это после (и, вероятно, вследствие) посещения Новых расстановок в Казани, где, кстати, также отмечали юбилей великого создателя — 90-летнего Берта Хеллингера.

Поделиться ссылкой:

Успех в жизни Хелингер, Хеленгер, Расстановки по Хеллингеру, Хеллингер берт, Жизненные Порядки, Новое сознание, Опыт сердца, Семейные расстановки

Основные жизненные порядки.
Порядки Любви.

Благодаря многолетним исследованиям Берт Хеллингер открыл основные Жизненные Порядки, которые называются «ПОРЯДКАМИ ЛЮБВИ».

Возможно, ты спрашиваешь себя сейчас, откуда пришло это знание.

Прежде всего – это понимание было даровано Берту Хеллингеру. Прежде всего – благодаря пониманию движения совести, которое он вместе с многими последователями, учениками и участниками семинаров по всему миру, мог проверить через семейные расстановки. Понимание Порядков находится в своем неизменном росте и углублении через другое измерение в единстве с универсальной энергией, и благодаря непрерывным открытиям Берта Хеллингера и его жены Софи Хеллингер.

Опыт миллионов людей показывает, что множество несчастий или неудач, например, в здоровье, в отношениях между людьми в жизни, Семейные расстановки или на работе, в финансах и бизнесе, происходят из-за нарушений этих важных жизненных порядков.

Почему мы нарушаем эти Порядки? Конечно же, по большей мере, по незнанию их. Более того, делая это, мы не ощущаем чувства вины и чувствуем себя совершенно хорошо.

Но когда же мы знаем об этих Жизненных порядках, мы можем воплотить это в жизнь с уверенностью и вести себя в соответствии с ними. И это первый шаг, создающий нашу новую внутреннюю позицию, которая делает нас действительными Мастерами собственной жизни. Со временем мы замечаем, как в нашей жизни всё начинает складываться: отношения, здоровье, финансы, работа, профессия, бизнес, здоровье детей, открытие своего предназначения….

Итак, какие же это Порядки.

1.1. Все члены нашей семьи имеют равное право на принадлежность .
Все, кто когда-либо принадлежал семье (любой системе), даже на короткое время, в том числе не рожденные дети, имеют равное право на принадлежность этой семье.
Семья – общая душа – включает в себя всех людей с их особой судьбой и их чувствами, общим прошлым, а также – особыми заболеваниями. Всё это оказывает влияние на наше здоровье, болезни и особые обстоятельства, которые поддерживают нашу жизнь или подвергают её опасности. Подробнее…

1.2. Порядок иерархии. Каждый занимает то место, которое ему полагается.
Второй основополагающий порядок любви, во многих случаях, приводящий к болезням и, кроме того, стоящий на пути у успеха в жизни, — это нарушение порядка иерархии «Раньше» и «Позже». Этот Порядок требует, чтобы каждый из нас занял в нашей семье определенное место, которое полагается только ему.
Подробнее.. 

1.3. Прочие основные порядки любви, в частности: баланс между «давать» и «брать».
Этот порядок как и беспорядок в полной мере проявляются в отношениях. Тот, кто знает эти порядки, тот может достичь в своих межчеловеческих отношениях многое из того, что раньше было невозможно. В первую очередь, это действительно в отношениях между мужчиной женщиной Семейные расстановки. И один из этих порядков звучит так: давать и брать должны соответствовать. Подробнее… 

1.4. Порядок совести.
Одно из самых основополагающих открытий Берт Хеллингер сделал о нашей чистой совести и её скрытой ото всех темной стороне. Эта совесть, которую мы узнаём в наших чувствах кА вину и невиновность, относится скорее к нашей душе, чем к нашему Духу. Вместе с Духом мы вступаем в созвучие с созидательным движением, которое в равной степени обращено ко всем, каким бы они ни были. А наша чистая совесть больше связана с нашей душой, с нашей общей душой. Мы можем увидеть это в том, что каждая семья имеет собственную чистую совесть, т.е. многое из того, что в одной семье рассматривается как вина, в другой воспринимается как достоинство и невиновность. В разных семьях чистая совесть служит различным целям.
Какую задачу выполняет чистая совесть?
При условии, что мы следуем ей, чистая совесть гарантирует нам право на принадлежность нашей семье и нашей группе. Подробнее……

1.5. Совесть в отношениях в паре.
Какой беспорядок может создать совесть в отношениях пары Семейные расстановки, мы можем увидеть в том, что каждый партнер старается вовлечь другого в свою совесть. Подробнее…

1.6. Совесть в семье. Подробнее…

1.7. Другой порядок любви. Движения духа. Подробнее…

Дорогой читатель, ты тоже можешь проверить эти наблюдения в своей жизни.

Мы знаем, что применение этих Порядков в повседневной жизни вызывает множество вопросов.
Прояснить ответы, найти решение жизненно-важных вопросов для себя, ты можешь:
• найти в книгах мудрости Берта Хеллингера 
• написав нам в форме обратной связи 
• и самый эффективный способ, и сейчас он стал впервые доступным для всех желающих с переводом на русский язык, –
посетить семинары Берта и Софи Хеллингер в Германии  и соприкоснуться с Первоисточником.

Кто такой Берт Хеллингер, и для чего применяется его метод

Семейный опыт формирует взрослую жизнь. Метод Хеллингера может помочь отследить эти (бессознательные) влияния и сделать развитие более понятным. Может даже помочь измениться (в лучшую сторону). Какое влияние оказывает практика семейной психотерапии (например, в коучинге), чем она может быть полезна для каждого – предлагаю поговорить об этом.

Что такое «семейное созвездие» Берта Хеллингера

Так называемое «семейное созвездие» — это форма системной семейной психотерапии, связанная с метафорическим представлением семьи в виде сложной системы, где каждый находится на своём месте.

Image by F1 Digitals from Pixabay

Цель состоит в том, чтобы выявить и разрешить негативные модели и конфликты. «Семейное созвездие» означает, что в зависимости от того, какую роль человек берет на себя, каждый интегрируется в определенную систему. Это может быть семья, работа или социальная сеть.

Например, на семинаре участники отбираются и «настраиваются» от имени других людей, то есть они размещаются в пространстве: иногда они смотрят друг на друга, иногда они отворачиваются друг от друга, находятся близко или далеко друг от друга. Пространственное расположение предназначено для иллюстрации сети взаимоотношений между отдельными персонами.

Однако в этом методе проводится различие между:

• «Семейное созвездие»

Это форма, где составляется изначальная или нынешняя семья клиента.

• «Системное созвездие»

Оно в более общем смысле относится ко всем (реляционным) системам. Например, иллюстрирует проблемы в производственной среде. Итак, вокруг клиента выстраиваются другие люди — коллеги, начальник, друзья.

Расстановки в психологии

В конечном итоге список всегда основан на идеях клиента. Имеет значение, как он лично воспринимает отношения между собой и другими людьми. Таким образом, если в «семейном созвездии» человек позиционируется клиентом на внешнем краю и не регистрируется другими созвездиями, то это соответствует восприятию клиента (и участников), что представленный член семьи игнорируется, например, и буквально является изгоем семьи (например, потому что этот человек — «паршивая овца»).

Кто придумал «семейное созвездие»?

Каждый, кто занимается темой семейной психотерапии, сталкивается с этим именем. Берт Хеллингер разработал такие концепции, как так называемые семейные расстановки, в которых члены семьи раскрывают отношения через язык тела, мимику, общение.

Другой концепцией была так называемая реконструкция семьи, в которой клиенты воспроизводили отдельные ситуации из своей жизни в исходной семье. В Германии работа и дальнейшее развитие психоаналитика Берта Хеллингера встретили большой отклик. По словам самого Хеллингера, более 2000 терапевтов в этой стране предлагают классические семейные расстановки. Он видит «естественный порядок» в строгой иерархии, выстроенной между отцом, матерью и ребенком.

Широкий резонанс вызвали отчеты о публичных мероприятиях Хеллингера, на которых он поставил диагноз с помощью нескольких вопросов к клиентам и сделал выводы, достойные критики в контексте семейной расстановки.

Неудивительно, что большинство терапевтов Хеллингера сейчас дистанцировались и развили семейную расстановку в несколько другом ключе: её создателя классифицируют как слишком консервативного и реакционного. По мнению критиков, его теория в изначально варианте не подходит для решения серьезных проблем. Внушение и манипуляции, похоже, тоже сыграли роль в его поспешных анализах.

Эффект «семейного созвездия» в семейной расстановке

Поскольку в рамках терапии трудно собрать членов одной семьи, созвездие выстраивается, благодаря другим людям. Замечательно то, что потенциальные заместители не получают заранее никаких инструкций или дополнительной биографической информации от клиента.

Если они будут взаимодействовать впоследствии, то поведут себя в этом созвездии так, как это кажется им очевидным. Так что это не ролевая игра, но люди в рамках созвездия действуют свободно и выражают свои собственные мысли и чувства, которые у них возникают.

Image by Hier und jetzt endet leider meine Reise auf Pixabay aber from Pixabay

И здесь происходит кое-что интересное: выражения и поведение сталкивающихся людей часто приближаются к выражениям и поведению настоящих членов семьи. Как по волшебству. Термин «морфогенетическое поле» восходит к британскому биологу Руперту Шелдрейку. Это служит гипотезой для общих структур в физике, биологии, химии и обществе.

Идея, лежащая в основе этого: представители неосознанно принимают чувства и мысли членов семьи, которых они представляют, просто через свое положение в группе. Возникает ощущение, что все присутствующие связаны друг с другом на разных уровнях. Снова и снова участники сообщают о семейных расстановках, в которых обнаруживаются невероятные совпадения.

Тем не менее, даже участники, внешне совершенно непохожие на изображаемых ими людей, по своему поведению почти походили на членов семьи. Поэтому неудивительно, что семейные расстановки часто воспринимаются участниками как «напряженное мероприятие».

Однако активное общение в рамках расстановки может устранить внутренние блокировки:

— Почему мама всегда так себя ведет?

— Как моя сестра к этому относится?

— Почему я всегда подозрительно отношусь к собственному отцу?

«Семейное созвездие» может помочь ответить на эти и другие вопросы. Настоящая сеть отношений не просто воображается. Это становится физически видно. Можно наблюдать и чувствовать, как отдельные члены семьи относятся друг к другу — и почему они действуют именно так. Иногда это приводит к огромным эффектам, которые могут выявить глубокие чувства, подавленные конфликты и неразрешенные травмы у участников, особенно у клиента.

Последствия системных расстановок

Именно здесь возникает один из центральных пунктов критики метода: концепция семейных расстановок известна в психологии, коучинге и терапии. Но это не гарант защиты клиента. Другими словами, минимальных требований попросту нет. Ни звуковой подготовки, ни критериев качества.

Image by suju-foto from Pixabay

Это означает, что специалисты с разной квалификацией предлагают и выполняют семейные расстановки: и квалифицированные психотерапевты со степенью в области психологии и психотерапии, и самозваные инструкторы, у которых образование ограничивается курсами.

Само собой разумеется, что во втором случае этот метод редко срабатывает. Имея такой обширный опыт, участники нуждаются в опытном руководстве и поддержке во время семейной расстановки. Кроме того, впоследствии клиенту может потребоваться дополнительная поддержка.

Если глубоко укоренившиеся проблемы обнаруживаются в крайне неприятные моменты, участников нельзя оставлять одних после этого. То есть работа должна продолжаться на качественном уровне.

Таким образом, семейная расстановка также не подходит для некоторых клинических проблем. Людям с психическими заболеваниями, такими как пограничное расстройство личности или депрессия, рекомендуется семейная терапия.

Процедура семейной расстановки:

Image by Wilfried Pohnke from Pixabay

«Семейное созвездие» часто проводится в виде семинара на выходных. В зависимости от сложности и количества участников, это занимает от одного до двух часов.

У клиента есть конкретный вопрос или конкретная проблема, которую он хотел бы решить. Возможными темами могут быть неудовлетворенное желание иметь детей или вопрос, почему кто-то постоянно терпит неудачу в одном и том же месте. Какую роль может сыграть поведение родителей в этом отношении?

В рамках подготовки к семейной расстановке обычно делается так называемая генограмма. Это набросок, на котором члены семьи указаны вместе со специальными инструкциями. Результатом является генеалогическое древо, охватывающее несколько поколений, начиная с личности клиента. Успехи, удары судьбы или другие биографические данные приветствуются. Здесь уже можно распознать первые параллели и закономерности, которые могут позволить сделать выводы о текущих трудностях.

В зависимости от размера семинара от десяти до 20 человек принимают участие в «семейном созвездии». Клиент выбирает представителя из присутствующих для себя и для каждого живого и умершего члена семьи.

Image by Thomas Wolter from Pixabay

Заместители объединяются и сортируются до выявления проблемы. Таким образом распознаются зацепления между отдельными членами. Затем проверяется, приносит ли смена позиций друг друга разумные решения. Клиент понимает, что он взял на себя роль, и отпускает ее.

Основные идеи Берта Хеллингера предлагают множество замечательных и ценных подходов к лечению, которые стоит поддерживать.

Берт Хеллингер — Порядки помощи читать онлайн

Берт Хеллингер

ПОРЯДКИ ПОМОЩИ

Предисловие научного редактора

Спрос на психотерапию и консультирование в нашей стране постоянно растет. Однако, далеко не все психотерапевты и консультанты умеют быстро и грамотно помогать. В этой книге Берт Хеллингер рассказывает и показывает, как это можно делать. Каким образом должны быть построены терапевтические отношения — отношения между клиентом и психотерапевтом, — чтобы они приносили наибольшую пользу как клиенту, так и самому психотерапевту или консультанту.

Эта книга — наглядная демонстрация применения принципов системно-феноменологического подхода к процессу помощи. Через многочисленные живые примеры из собственной практической работы с клиентами и помощниками Б. Хеллингер показывает, как это нужно делать. Используя метод семейной расстановки, он просто и элегантно показывает, что действительно помогает, когда необходимо остановиться и прервать процесс помощи, а в каких случаях помощь неуместна и даже вредна.

Эта книга многому научит психотерапевтов, консультантов и других помощников, т. к. в ней кроме описания самих порядков помощи показан сам процесс терапии и большое количество коротких, но очень эффективных интервенций из практической работы мастера. Для поиска решения Б. Хеллингер максимально использует ресурсы самого клиента и его родовой системы. Семейные расстановки в его исполнении сфокусированы на сути проблемы клиента и обращены непосредственно к душе. А когда речь идет о сути, душа реагирует мгновенно и клиент включается в процесс на очень глубоких уровнях бессознательного. Тогда решение можно найти очень быстро.

Простые читатели, которые являются «потребителями» помощи, также могут многое почерпнуть из этой книги. Автор на конкретных примерах показывает, что терапия может быть очень сжатой и короткой. Терапевт лишь указывает направление изменений, делает вместе с клиентом первый шаг, остальное клиент в состоянии сделать сам, если он доверится движению своей души. Клиента, знающего порядки помощи и понимающего как работает семейная расстановка, уже не так просто поймать в ловушку длительной терапии по модели «ребенок-родитель». Ведь когда между клиентом и терапевтом возникают подобные терапевтические отношения, то такая терапия может длиться годами и зачастую ни к чему не приводит. Это, к сожалению, не редкость. Клиенты, попавшие в такие отношения, долго злятся на своих терапевтов так же, как на своих родителей.

Еще одна распространенная ловушка для клиента — это когда терапевт делит окружение клиента на «хороших» и «плохих» людей. Тогда во всем, что происходит с клиентом, виноваты «плохие люди» и клиенту не нужно самому меняться, ведь его ответственности за то, что с ним происходит — нет, он просто жертва обстоятельств. Тогда нужно приходить к терапевту или консультанту всякий раз, когда тебе плохо и жаловаться на «несправедливость» мира. Так терапевтические отношения превращаются в многолетние «успокаивающие поглаживания» клиента со стороны терапевта. Прочитав эту книгу, читатель, обращающийся за помощью, сможет избежать этих и многих других ловушек терапевтических отношений.

В заключение скажу еще об одной ловушке, в которую нередко попадаются доверчивые клиенты, а также те, кто хочет быстро обучиться системно-феноменологическому подходу и методу семейной расстановки. В настоящее время некоторые «терапевты» и «консультанты», видя популярность системного подхода, называют себя «учениками» Б. Хеллингера, Г. Вебера или других известных системных терапевтов и начинают работать с клиентами или хуже того — обучать методу, не имея при этом необходимой подготовки и сертификации. Не надо объяснять к каким последствиям это приводит. Поэтому кратко расскажу, как этой ловушки можно избежать.

По правилам IAG (Международного общества системных решений по Б. Хеллингеру) работать с клиентами методом расстановки могут только те терапевты или консультанты, которые прошли длительную программу обучения (не менее 240 часов) у международно-признанных сертифицированных тренеров IAG или Института Хеллингера. Поэтому поинтересуйтесь у вашего терапевта или консультанта, где и у кого он обучался и имеет ли он сертификат.

Обучать системно-феноменологическому подходу и методу расстановки могут только опытные тренера, сертифицированные этими же организациями. После международной сертификации они должны иметь стаж практической работы не менее трех лет в области системных расстановок. Обучение может быть признанно, если оно проводится в институте, имеющим допуск IAG по программе, выполняющий все критерии качества установленные IAG, и сертифицированными тренерами. В России институт соответствующий всем вышеперечисленным критериям и имеющий допуск — это Институт консультирования и системных решений (ИКСР) и именно здесь можно получить международно-признанное образование.

Понятно, что для русскоязычного пространства этого мало, поэтому в сентябре 2007 года наш институт организует первый в России Международный конгресс, посвященный системно-феноменологическому подходу и системным расстановкам. На нем будут присутствовать ведущие специалисты в этой области. Это уникальная возможность увидеть и познакомится со звездами в этой области, непосредственно поучаствовать в работе их семинаров и мастерских и, конечно, найти среди всего этого многообразия свое хорошее место.

Михаил Бурняшев — к.п.н., сертифицированный тренер IAG, системный психотерапевт
Мудрость

Кто мудр, тот принимает мир таким, как есть,
без умысла и страха.

Он примирен с непостоянством
и не стремится за пределы того,
что прекращается со смертью.

Живя в согласии, он сохраняет перспективу
и вмешивается лишь,
насколько того ход жизни требует.

Он умеет отличить возможно нечто или невозможно,
поскольку чужд намерений.

Мудрость — плод долгой дисциплины и труда,
но мудрый не тратит сил на то, чтоб ею обладать.

Мудрость всегда в пути и цели достигает не потому
что к ней стремится. Она растет.

(Перевод Ирины Беляковой)

Как родилась эта книга? Во время моих обучающих курсов по семейным расстановкам участники сообщали мне, в какие моменты их попытки помочь наталкивались на определенные границы. Тогда мы вместе рассматривали такие случаи, чтобы установить:

Читать дальше

Основы системных расстановок

«Работа с семейными расстановками — это относительно новая дисциплина . Хотя многие аспекты включены в другие терапевтические подходы, метод работы с расстановками включает в себя некоторые существенные различия. Хеллингер разработал свою особую форму созвездий на основе собственных наблюдений за определенными закономерностями, которые проявляются в семьях из поколения в поколение ».

(Бертольд Ульзамер «Искусство и практика семейных расстановок»)

—

«Работа по семейным расстановкам, начатая Бертом Хеллингером , теперь вышла далеко за пределы своего младенческого возраста .За поразительно короткий период времени работа распространилась, чтобы охватить большое количество людей в немецкоязычных странах и далее по всему миру. Людей, которых привлекает такой подход, интересуют методы решения проблем, которые также включают осознание существования человеческой души ».

(Якоб Шнайдер «Семейные расстановки, основные принципы и процедуры», 2007)

—

« Берт Хеллингер широко считается одним из самых влиятельных, провокационных и эффективных психотерапевтов, работающих в немецкоязычных странах. мир сегодня. Его становление как учителя и целителя — это увлекательная история самотрансформации. Проработав почти два десятилетия священником и миссионером у южноафриканских зулусов, он перешел от религиозного подхода к психологическому подходу к человеческим проблемам. Затем он погрузился в изучение основных форм психотерапии, включая психоанализ, первичную терапию, гештальт-терапию, транзакционный анализ, гипнотерапию и семейную системную терапию.

В ходе своей практической целительской работы он сформулировал некоторые поразительные, но убедительные идеи о функционировании семейных систем.Его наблюдения и методы работы с семейными расстановками подробно описаны в десятках книг и обучающих видео ».

(Ральф Метцнер «О жизни и других парадоксах», 2002)

—

В Системных расстановках многие узнают синтез различных потоков влияния :

• Философские традиции как восточных, так и западных миры, такие как конфуцианская и даосская мысль, философия Хайдеггера, феноменология Гуссерля и другие.
• Различные школ психотерапии , в частности: психоанализ, структурная семейная терапия, семейная системная терапия, транзакционный анализ, гипнотерапия, НЛП, первичная терапия, гештальт-терапия, трансгенерационная контекстная терапия, семейное моделирование и психодрама.
• Традиции и мировоззрение коренных народов .

Хеллингер объединил все эти влияния в создании уникального нового метода —

Системные расстановки

Берт Хеллингер
(родился в 1925 г.)

Вебер, Хантер Бомонт, Альбрехт Мар и многие другие, которые научились у него, продолжают развивать это исследование.

Якоб Шнайдер	Гунтхард Вебер	Хантер Бомонт	Альбрехт Мар

Уникальность уникальности метода, что позволяет за появление «Поля знаний» — области информации, которой мы делимся с другими людьми, нашими семьями, другими группами, к которым мы принадлежим, и с человечеством в целом. Именно через это поле, чаще всего с помощью представителей и феномена репрезентативного восприятия , у нас есть прямой доступ к знаниям, которые нам нужны при работе с блокировками и трудными проблемами. Непосредственное участие в этом знании приходит в форме прозрения, которое имеет силу преобразования.

Хеллингер и другие специалисты по системным расстановкам также разработали ряд процедур методологии , которые позволяют лучше понять и укрепить эти идеи для людей, которые работают над своими проблемами: например, пространственные изменения представителей, работа тела и энергии, а также определенные ритуалы и предложения.Все это (и многое другое) составляет то, что сегодня мы называем Системной Констелляционной Работой. В дополнение к этим основам работы, этот метод (с сопутствующими идеями и процедурами) постоянно изменяется и развивается. Разнообразие, растущие эмпирические знания и постоянное движение также кажутся важными качествами этого метода.

О СИСТЕМНЫХ СОЗВЕЗДАХ

Об исторических событиях

9781932462807: Посланники исцеления: семейные созвездия Берта Хеллингера глазами нового поколения практикующих

Подход Берта Хеллингера к семейным расстановкам, хорошо известный в Европе и Латинской Америке, также прижился в Соединенных Штатах.В этой книге отражен опыт множества профессионалов в США, которые включили основные элементы взглядов Хеллингера в свою собственную работу. От целителя до бизнес-консультанта и психиатра, авторы книги представляют разный опыт и применяют этот подход в бесчисленных контекстах. Джейн Петерсон объясняет, как расстановки можно использовать для решения организационных дилемм. Дейл Шустерман рассматривает применение парадигмы к физическим проблемам, а Энди Штук сочетает ее с EMDR.Марк Уолинн обсуждает три случая злоупотребления собой, а Майкл Гуревич описывает свой собственный профессиональный трансформационный опыт в «Наблюдениях новичка». Джейми и Питер Фауст подчеркивают роль энергии и интуиции, а Барбара Линч пишет вместе с Эдом Линчем о работе с парами. Дэн и Мэри Гейтс переносят работу с группового контекста на индивидуальную терапию, а Дэн Бут Коэн исследует ее использование с более крупными системами. Сами редакторы предлагают главы о роли фасилитатора и о том, как слова используются в работе.Наконец, есть наводящая на размышления короткая глава Берта Хеллингера «Духовные аспекты болезни и здоровья». Вестники исцеления намекают на спектр возможностей использования системного взгляда Берта Хеллингера в профессиональной среде. Независимо от того, знаком ли кто-то с Семейными расстановками или просто интересуется ими, книга предоставит множество линз, через которые можно увидеть возможности.

«синопсис» может принадлежать другой редакции этого названия.

Берт Хеллингер

• (16 декабря 1925 г.)
• Немецкий семейный терапевт и автор книги
• Семейные созвездия
• Системные созвездия

Жизнь Берта Хеллингера

Его имя при крещении — Антон Хеллингер.Как член Конгрегации миссионеров Марианнхилл, Хеллингер звали Сьютберт, сокращенно «Берт». Он сохранил это короткое имя даже после выхода из ордена в 1971 году.

Хеллингер вырос в Кельне и изучал философию, католическое богословие и образование. Он был рукоположен в священники в 1952 году, а затем работал директором католической миссионерской школы в Южной Африке до 1968 года. Его имя при крещении — Антон Хеллингер. Как член Конгрегации миссионеров Марианнхилл, Хеллингер носил имя Сьютберт, сокращенно «Берт».Он сохранил это короткое имя даже после ухода из ордена в 1971 году. Уходя из ордена, он также отказался от священства и женился. Сегодня он живет со своей второй женой Марией-Софи Хеллингер-Эрдёди в Штанггассе, районе Бишофсвизена в земле Берхтесгаден.

Хеллингер посещал курсы с Артуром Яновым и Фрэнком Фаррелли и прошел дальнейшее обучение в качестве психолога-психотерапевта (со специализацией в области психоанализа). Однако Венская психоаналитическая ассоциация отказалась признать его обучение.Особое значение для Хеллингера имела работа семейного терапевта Вирджинии Сатир (1916-1988), которая занималась реконструкцией семьи с 1960-х годов. Он стал известен своим измененным семейным созвездием (или семейными местами).

Метод

Хеллингер рассматривает свой метод как разновидность работы семейного терапевта Вирджинии Сатир, которая работала с семейными скульптурами с 1960-х годов.

В семейном созвездии по Хеллингеру человек, делающий созвездие (если возможно, мужчины для мужчин и женщины для женщин) из круга присутствующих, представляющих членов семьи, пространственно расположен таким образом, чтобы они соответствовали его или ее восприятие семейной ситуации.Изменение взгляда клиента на проблемы в таком случае должно происходить посредством интеллектуального и эмоционального озарения из области знаний (Альбрехт Мар), которое клиент извлекает из этого созвездия и (прежде всего, немедленной и бессознательной) реакции вовлеченных лиц. .

Берт Хеллингер продолжил свою работу по расстановке под влиянием этнических конфликтов в семейных системах. Сегодня он все чаще осуществляет так называемые «движения души и духа», в которых депутаты молча отдаются своим движениям импульсам из ролевого и системного поля.Обычно это приводит к драматическим, главным образом решающим паттернам движений, в которых лидер редко вмешивается.

В созвездиях снова и снова можно было наблюдать, что депутат мог дать довольно точную информацию о душевном состоянии и сети отношений изображаемого человека. Высокая степень согласия между заявлениями депутатов и первоначальных лиц уже исследована (среди прочего Гертом Хеппнером, см. Библиографию ниже). В этом отношении созвездие выявляет что-то скрытое, что может раскрыть себя за пределами манипуляций и сознательных фоновых знаний.Это откроет возможности для работы в сети взаимоотношений созданной системы и поиска возможных решений.

Согласно Берту Хеллингеру, семейные расстановки изначально были только методом определения характера отношений в семье и того, что в них работает. Во-первых, это было нейтрально.

Основное внимание в методе уделяется не столько самому созвездию, сколько его семье или организационной системе и сети отношений, которая ее поддерживает.Основная цель — найти решение для системы и отношений внутри нее, из которого может появиться решение для созвездия.

Пантеон

• Визуализации
• Рейтинги
  • Люди
  • Места
  • Профессии
• Профили
  • Люди
  • Места
  • Страны
  • Профессии
  • Профессия / Страна
  • Эры
• О компании
• Данные
  • Разрешения
  • Скачать
  • API
• Ежегодник

• Домой
• Визуализации
• Рейтинги
• Профили
  • Люди
  • Места
  • Страны
  • Профессии
  • Род занятий / Страна
  • Eras
• О
• Данные
  • Разрешения
  • API
• Ежегодник
• API
• Поиск
• Оставить отзыв
• Цитата об использовании

ご め ん な さ い, страница не найдена.

Вы можете попробовать новый поиск или эти страницы:

• Isaac Newton

  Physicist

  United Kingdom

  Rank 6

• Walt Disney

  Producer

  United States

• Rank 82 9000

  Роджер Федерер

  Теннисист

  Швейцария

  Ранг 124

• Гонщик

  Ранг профессии 16

  665 Лица

  Спортивный домен

• Ранг Агнес Мо

  Актер 9000

• Лаози

  Философ

  Китай

  Рейтинг 157

• Винсент Ван Гог

  Художник

  Нидерланды

  Рейтинг 20

• 70000 Профессия Дизайнер одежды 9000

  Профессия

• Васко да Gama

  Explorer

  Португалия

  Ранг 99

• Знаменитость

  Профессия 40

  142 Физические лица

  Общественная фигура

• Мари Кюри

  Звание физика

• Исследуйте
  • Визуализации
  • Рейтинги
• Профили
  • Люди
  • Места
  • Страны
  • Занятия
  • Занятия / Страны
  • Эры
• О
  • Ошибка данных отчета
  • Политика конфиденциальности
  • Условия службы
• Данные
  • Разрешения
  • Скачать
  • API
• Приложения
  • Ежегодник

Наследование в пределах

Каждый клинический подход имеет свои истории внезапных, изменяющих жизнь прорывов и открытий. Это моменты, на которые надеется каждый терапевт: когда клиенты, попавшие в лабиринт саморазрушающихся паттернов и отчаяния, совершают внезапный прыжок, который освобождает их из тюрьмы своего прошлого. Но относительно малоизвестная терапевтическая школа под названием Семейные расстановки, разработанная скандальным бывшим священником по имени Берт Хеллингер, утверждает, что предложила ключ к большему количеству этих трансформирующих моментов, хотя они не могут быть объяснены в рамках общепринятых представлений о том, как терапия приводит к изменениям.

Сейчас, когда ему за 90, Хеллингер приписывает часть своего подхода тому времени, которое он провел в качестве миссионера среди поклоняющихся предкам зулусов в Южной Африке, которые общаются со своими умершими и часто советуются с ними и пытаются умиротворить их, когда они постигнуты болезнью или несчастьем. . Хеллингер сделал центральным принципом своего терапевтического подхода, что у каждой семьи есть общая совесть на протяжении поколений. Его цель — помочь людям воплотить в жизнь и противостоять своей большой семейной истории, чтобы дети и внуки не взвалили на себя боль своих предков.

Все это звучит немного странно? Это может быть одной из причин того, что влияние Хеллингера на сферу терапии в США было относительно небольшим, но приверженцы Семейных расстановок преданы и страстны, и их можно найти по всему миру. Одна из них — Кэрол Хейл, психотерапевт из Вашингтона, округ Колумбия, которая откровенно признает, что расстановки «определенно странные», но, тем не менее, регулярно использует этот подход с клиентами, которые кажутся безнадежно застрявшими и не ответили на другие вмешательства.

Одной из этих клиентов является Маргарет, с которой Хейл встречается в течение многих лет, которая остается неослабевающей, опасной анорексичкой, и в свои 42 года все еще несчастливо живет со своим отцом в доме ее детства. Каждая новая попытка, которую делает Хайль, чтобы помочь ей стабилизировать свой вес или шагнуть в мир, превращается в ничто. Исчерпав альтернативы Маргарет, у которой пугающий вес в 81 фунт, Хайль уговорил ее посетить один из ее семинаров по семейным расстановкам на выходных.

Участников попросили заранее рассмотреть травмы их предков.Какие родственники, вероятно, испытали горе или горе или постигла трагическая судьба? Умерли ли дети? Был ли отвергнут или отвергнут брат или сестра? Кто-нибудь пошел на войну, в тюрьму или эмигрировал под угрозой? Кто мог бороться с насилием, бедностью, политическим притеснением, зависимостью или жестоким обращением?

Голосом, настолько тихим, что другим участникам приходится наклоняться, чтобы услышать, Маргарет объясняет свою семейную ситуацию в начале группы, а затем говорит: «Я могу быть тревожным человеком, но я очень хочу иметь возможность найду работу и уйди из родительского дома.Затем ее просят выбрать людей из комнаты незнакомых людей, чтобы они представляли себя, ее ближайших родственников и ее тревогу, а затем разместить их рядом друг с другом в центре комнаты таким образом, чтобы это «казалось правильным». ” Этим «представителям» предлагается настроиться на любой эмоциональный или физический резонанс с человеком, которого они представляют (то, что в мире созвездий называют морфогенным, или знающим, полем), и им дается несколько минут, чтобы впитать его.

На вопрос, как они себя чувствуют, «Маргарет», ее «мать» и ее «беспокойство» ответили, что у них боль в животе.Один из этих представителей схватился за живот и сказал: «Я вижу людей вокруг, и они выглядят мертвыми». Хайль добавляет несколько повторений мертвых, и каждый из них без всяких инструкций падает на землю с открытыми глазами — деталь, по словам Хайля, «которая говорит мне, что они не в состоянии покоя». Хейл настолько очарована этой сценой, что она поворачивается к Маргарет и спрашивает ее, потеряла ли она кого-нибудь из членов семьи во время Холокоста. Маргарет отрицательно качает головой. Двигаясь дальше, Хайль просит женщину, представляющую Маргарет, признать мертвых и сказать остальным, представляющим ее ближайших родственников: «Я смотрю на них, потому что вы не будете.

Хайль приказывает представителю Маргарет обратиться к ее покойной матери, которая также страдала анорексией, и сказать на формальном, ритуальном языке, который используют созвездия: «Из-за преданности тебе и страданий моей семьи я морила себя голодом. прямо как ты. Это мой способ помнить и уважать вас ». Затем она просит настоящую Маргарет занять ее место в ее собственном созвездии и сказать всем собравшимся представителям: «Я буду уважать вас. Пожалуйста, благослови меня, когда я продолжу свою жизнь, перестану голодать и стану здоровой и независимой.

В последующие дни Маргарет, озадаченная сценой мертвых в ее созвездии, звонит некоторым из своих старших родственников и обнаруживает, что они скрывали огромную часть своей истории. Оказывается, члены ее семьи с обеих сторон, дети в Польше во время Второй мировой войны, стали жертвами Холокоста. В лагерях умирали двоюродные бабушки, а двоюродный дедушка остался голодным, когда война закончилась. По словам ее бабушки, чтобы избавиться от ужаса, все они решили сохранить свою травму в секрете.

Маргарет потрясена этим откровением. Ее созвездие выявило глубоко пережитые переживания, о которых она никогда бы не подумала, чтобы спросить своих родственников в одиночку. Когда Хайль следует за ней, она сообщает, что новая картина ее семьи, восходящая к поколениям к родственникам, сбившимся вместе, чтобы утешить друг друга в своем страхе и отчаянии, контекстуализировала и глубоко изменила ее представление о себе как о слабой и зависимой. А новые знания о том, что они пережили почти голодную смерть, позволяют взглянуть на отношение ее семьи к еде в ином свете.Она начинает спрашивать: «Действительно ли я чествую мертвых, страдая за них? Разве это лучший способ прожить жизнь, которой они не могли? »

Впервые она начинает устанавливать ограничения для себя в своей запутанной семье и присоединяется к группе искателей карьеры, заводит друзей и даже собирается поужинать с некоторыми из них. Это грандиозный шаг — она ​​организовала круглосуточную заботу о своем отце. Когда они с Хайль в последний раз регистрировались, она поправилась на четыре фунта.

Наука и противоречие

Каким ошеломляющим открытием ни стало созвездие Маргарет, действительно ли подобный опыт работает для каждого застрявшего клиента? Хайль говорит, что часто бывает.Независимо от сюжета, в трехмерном воплощенном опыте межпоколенческого влияния Семейные расстановки есть что-то, что она видела драматически, снова и снова.

«Сначала я относился к ним цинично; в конце концов, они — форма ченнелинга. Но люди глубоко переживают то, что происходит на этих семинарах, — говорит она. «Помните, мы работаем с фактами — реальными травмами, динамикой и энергией семьи — и просим всех настроиться на тело и эмоции.Это мощная штука «.

Психолог Марла Зипин соглашается. Хотя она и не руководит группами, как Хайль, она годами изучала Семейные расстановки, тренируясь с «созвездиями» из Германии, где родился Хеллингер, и вплетая работу в свои индивидуальные офисные занятия, заменяя воплощенных членов семьи камнями.

«Возможно, если бы вы прошли аналитическое обучение и не работали систематически, Constellations показались бы странными», — говорит Зипин. «Но для тех из нас, кто это знает, кто уже знает, что мозг запоминает на протяжении трех поколений, это имеет большой смысл.Вы видите, что в этих группах происходят удивительные вещи. Я сам освободился от постоянного беспокойства во время созвездия, в ходе которого исследовалось, как сестра моей бабушки по материнской линии погибла во время Холокоста. Это был замечательный опыт ».

Многие терапевты разбираются в семейных системах и хорошо разбираются в убеждении покойного Мюррея Боуэна, что для того, чтобы дифференцировать себя и по-настоящему повзрослеть, нам необходимо проследить генеалогию эмоциональных паттернов в наших семьях. Многие терапевты также помогают клиентам лучше понять, почему их родители научились вести себя так, как они, и как это повлияло на их отношения и эмоциональную жизнь.Но «Семейные расстановки» никогда не достигали того уровня легитимности, который имеют другие подходы, объединяющие несколько поколений. Помимо нескольких исследований, которые показали, что он оказывает положительное влияние на психологический стресс, социальные отношения и мотивацию, его иногда высмеивают как исключительно мощную трехмерную форму внушения. Физики даже назвали утверждения о том, что Семейные расстановки получают доступ к психическому полю энергии, «квантовым шарлатанством». Но терапевты и бесчисленное множество других целителей, которые способствуют созвездиям, возражают, что трехмерность этих групп делает их бесценным способом глубоко исследовать, даже ненадолго заселить семейную историю, которая редко воплощается в жизнь с помощью разговоров.

Сам Хеллингер был громоотводом для споров на протяжении большей части своей карьеры. Он действительно углубился в аналитику, семейную терапию и обучение семейным системам с Мюрреем Боуэном, Лесли Кадис, Рут МакКлендон и Вирджинией Сатир. Но на протяжении многих лет его обвиняли в сохранении патриархальных взглядов на семью, в крайнем обвинении матери и гетеросексизме. И он вызвал гнев групп жертв своей жесткой позицией, согласно которой для успеха его версии семейной работы участники должны проявлять «должное уважение» к каждому члену своей семьи, даже к тем, кто совершил чудовищные поступки, такие как убийство. , изнасилование и инцест.Он сказал непосредственным жертвам насилия, что без демонстрации такого «уважения» к своим обидчикам любовь в их семейной системе не будет течь свободно, а это означает, что дети и внуки могут в конечном итоге взять на себя боль преступника.

Из-за разногласий, витающих вокруг его создателя, и нетрадиционной техники, можно было подумать, что Семейные расстановки останутся на периферии терапевтического ландшафта в Штатах. Но увлекательные разработки, выходящие за рамки терапии, порождают идею о том, что мы могли бы преуспеть, если бы взяли на себя активное исследование унаследованных травм, которые лежат в основе этого подхода.

Исследователи в области эпигенетики предполагают, что наши клетки могут передавать последствия травм, перенесенных родственниками и предками, из поколения в поколение. В то время как это долгое время считалось научным, учитывая, что наша ДНК представляет собой стабильный генетический код, исследователи эпигенетики изучают, что происходит с нашими генами в течение нашей жизни. Они проливают свет на факторы, которые могут влиять на инструкции, которые клетки получают для включения и выключения определенных генов: такие факторы, как бедность или беременность, диета, наркотики, привычки сна и стресс, а также серьезные эмоциональные и физиологические травмы.Но как биологически передать пережитую травму? Рэйчел Иегуда, профессор психиатрии и нейробиологии в Медицинской школе горы Синай в Нью-Йорке, одна из первых, кто пытается найти ответ.

Дочь раввина, Иегуда изучала биологические маркеры посттравматического стрессового расстройства у ветеранов в Нью-Йорке, и, когда она заинтересовалась дальнейшим подтверждением своих доказательств, она отправилась в район переживших Холокост в Кливленде, штат Огайо, где она ‘ д вырос. Найдя в этом районе достаточно выживших, у которых были такие же маркеры, она создала новую исследовательскую и терапевтическую клинику на горе.Синай специально для переживших Холокост. Но не только выжившие вызвали ее на лечение: их дети, у которых были собственные симптомы травмы, тоже обратились к ней. Она оценила их и обнаружила, что у них в три раза больше шансов соответствовать критериям посттравматического стрессового расстройства, чем у тех из их сообщества, чьи родители не пережили Холокост.

В области терапии уже давно существуют свои собственные представления о том, как родительский стресс передается, когда дети переживают его и чувствуют в своих домах. Но когда Иегуда проводила исследование с участием матерей, которые были беременны во время 11 сентября, она обнаружила, что если травмы матери привели к посттравматическому стрессу, то восприимчивость передалась их детям.В 2015 году она опубликовала исследование, в котором на своей выборке матерей, переживших Холокост, и их детей обнаружила характер кортизола у обоих, который она уже связала с посттравматическим стрессовым расстройством. Она также определила эпигенетический тег, который привел ее к выводу, что склонность к посттравматическому стрессу может быть биологически унаследованной.

Иегуда любит думать, что ее работа может помочь развеять представление о том, что травма живет только в человеке, с которым она случилась, и что она отражает недостаток внутренней силы. «Все мы знаем, что родительская травма влияет на детей, потому что травма меняет людей и качество их воспитания и привязанности», — говорит Иегуда.«Но становится ясно, что существуют реальные биологические изменения, которые отражаются на родительском опыте. Эта работа рисует картину того, что когда потомки говорят, что они пострадали от травмы родителей, в теле есть аналог, который это отражает ».

Но не могли ли вы сказать клиентам, что травма их родителей или бабушек и дедушек заложена в их собственных камерах, отбить у людей желание поверить в то, что они могут что-то с этим поделать? Иегуда так не думает. Она заметила совсем другую реакцию людей, которых она видит, когда узнает об этом.«В прошлом психиатрическая работа имела более широкий подход к работе с травмами. Затем мы стали более эффективными и увлеклись подходами, которые сосредоточены только на отдельном человеке и здесь и сейчас, не имея более широкого взгляда на проблему. Но теперь мои пациенты сообщают, что возвращение в жизнь своих родителей дает им опыт исцеления, который выходит за рамки уменьшения симптомов и изменения поведения ».

В научном сообществе есть некоторые аргументы в пользу того, что единственный способ установить, действительно ли травма передается по наследству, — это посмотреть, появляются ли ее маркеры в третьем и четвертом поколениях, что было трудно сделать с человеческой популяцией в такой новой области, поскольку мы стареем и размножаемся медленно.Но исследователи животных, занимающиеся этим вопросом, сообщают о некоторых провокационных выводах.

Изабель Мэнсуи, нейробиолог из Института исследований мозга при Цюрихском университете, травмировала мышей-мышей и их детенышей, отделяя их друг от друга и подвергая их дополнительному стрессу — либо сдерживая, либо оставляя беспомощными в контейнерах с холодом. воды. У детей этих матерей наблюдалась депрессия, нарушение социальных навыков, изменения в познании и потеря контроля над поведением.Эти изменения коснутся их щенков и дедушек. Команда Мэнсуя даже свидетельствует о том, что некоторые, хотя и не все, поведенческие черты сохранялись у прапрадедов — потенциального четвертого поколения.

Mansuy также работает, чтобы убедить общественность в том, что унаследованные травмы могут быть улучшены хорошей и любящей окружающей средой. «До сих пор было известно, что только фармакологические препараты корректируют эпигенетические изменения, влияющие на поведение», — пишет она в результатах своего исследования. «Теперь мы знаем, что это также возможно посредством манипуляций с окружающей средой, таких как условия обогащения.”

Выводы Мэнсуи были подтверждены работой Брайана Диаса из Университета Эмори с несколькими поколениями мышей. Используя легкие электрические разряды, он показал, что они могут передать свой страх перед определенными раздражителями своему потомству. Даже когда он передавал эмбрионы травмированных мышей матерям, которые никогда не подвергались шоку, щенки унаследовали память.

Диас не только заинтересован в легитимации идеи унаследованной травмы: его работа уже выявила тонкие различия в наследовании между поколениями.То, что было полным страхом перед определенным триггером, может стать просто высокой чувствительностью в следующем поколении. Теперь он хочет увидеть, может ли раннее вмешательство в дела потомков помочь предотвратить перенос этих чувств в их собственный жизненный опыт. У своих мышей и детей обезьян, получивших травму в детстве, он также видел доказательства того, что в благоприятной среде, наполненной общением и хорошей едой, последствия травмы иногда вообще не проявляются в следующем поколении.

Идеи использования таргетных лекарств и генной терапии для лечения наследственных травм у потомков регулярно обсуждаются в эпигенетических кругах.Но Иегуда считает, что личная работа бесценна, особенно с учетом того, что некоторые исследователи задаются вопросом, может ли часть биологических изменений, связанных с травмой, на самом деле быть основана на силе. «Я бы не хотел, чтобы эта работа делала одну вещь — это внушать терапевтам, что нам нужно начать генную терапию», — говорит Иегуда. «На данном этапе нам не обязательно было бы лекарство, которое изменило бы биологию, когда некоторые из этих эпигенетических изменений могут помочь!»

Это поднимает вопрос о том, должны ли терапевты вмешиваться в дела детей и внуков переживших травму на раннем этапе.А как насчет популяций, которые, как мы знаем, переживают и могут продолжать испытывать культурные и исторические травмы, например афроамериканцы и коренные народы? Фасилитаторы Family Constellations, некоторые из которых являются специалистами по организациям и сообществам, педагогами и активистами, уже выполняют такую ​​работу. В этих типах расстановок клиентом часто является само сообщество, и группа помогает обнаружить, какие болезненные истины были преуменьшены или забыты, чтобы люди в этих сообществах могли начать исцеляться.

Мои собственные созвездия

Очарованный феноменом унаследованной травмы и семейных расстановок и мучимый неприятными вопросами по обоим, я решаю перейти от журналиста к участнику и стать участником одного из них. Группы созвездий Кэрол Хейл. В той же комнате в Северо-Западном округе Колумбия, где Маргарет получила свое откровение, мой первый групповой опыт сосредоточен на женщине по имени Донна, которой, похоже, немного за 70. Когда ее спрашивают, зачем она приехала, она отвечает, что ее брак разваливается из-за ее эмоциональной дистанции.Она надеется, что если она по-новому взглянет на свою семейную историю, она сможет раскрыться и спасти свой брак.

По мере того, как Донна делится историей травм своей семьи с группой, мы узнаем о самоубийствах в ее семейном прошлом, жестоком и далеком отце с криминальным прошлым, отчаявшихся бабушках и дедушках, прабабушках и дедушках из раздираемых войной стран Южной Америки, паре из которых умерли насильственной смертью.

Сам процесс созвездия начинается с того, что Донна выбирает себе замену.Я нервно опускаю глаза, но это не работает: она выбирает меня представлять ее. Схватив меня за плечи, она проводит меня к центру комнаты и оставляет меня стоять в одиночестве, держа руки по бокам.

«Теперь выберите своего отца», — сказала она.

Донна помещает молодого человека с длинными рыжими волосами, дружелюбного, когда мы встретились у двери, в нескольких футах от меня лицом. Несмотря на нашу прежнюю теплоту, теперь я не могу смотреть на него. Поначалу я думаю, что избегание зрительного контакта — это всего лишь то, что я выполняю свою роль и играю роль с трудным «отцом» Донны.Но вскоре я испытываю шокирующе внутреннее чувство гнева и негодования по отношению к нему. Хотя я пытаюсь встряхнуть его — в конце концов, это всего лишь упражнение для чьей-то пользы — чувство не проходит. Почему я так зол на этого парня за то, что он причинил боль Донне — женщине, которую я не знаю и которую он никогда не встречал?

Прежде чем я смог разобраться в этом, Хайль спрашивает меня, как я себя чувствую. Что я замечаю в своем теле? Сказать ей правду? Что я необъяснимо в ярости и мне срочно нужно бежать от этого парня? «Я чувствую это своими икрами», — говорю я, и это правда.«Я хочу уехать. Быстро.»

Хайль просит Донну добавить ее бабушку и дедушку по отцовской линии в созвездие. Как мы узнали, эта бабушка потеряла семейный дом и любимую двоюродную сестру во время войны. Убитая горем, она мало интересовалась воспитанием своего сына. Как и я, женщина, которую попросили взять на себя эту роль, тоже не будет смотреть на отца Донны. Ее избранный муж в знак поддержки стоит рядом с ней, положив руку ей на спину, также игнорируя своего сына.

По мере того, как идут минуты, а мы втроем продолжаем игнорировать его, то, что началось как раскаленный добела гнев на отца, начинает меняться во мне.Я являюсь участником этой жестокой сцены, и краем глаза я вижу, как «отец» согнувшись и опущен плечи, когда он с горечью смотрит на своего отца. Я начинаю задаваться вопросом, каково это, быть таким нелюбимым матерью и игнорироваться отцом, который заботится о своей жене?

Часть меня хочет хоть немного помочь, поэтому я внимательно смотрю на него. Он качается, чтобы успокоиться, опустив глаза, бормоча о том, что ему нужно выпить. Может быть, думаю, если в этом созвездии для него не улучшится положение, я хотя бы повернусь к нему.

Я узнаю это чувство: знакомое напряжение между гневом и сочувствием, которое ярко живет во мне с моим собственным отцом. Наши отношения были отмечены отчуждением, которое следовало за образцом, когда он злился на меня с небольшой провокацией, а затем никогда не исправлялся, что приводило к месяцам, а иногда и годам разлуки.

Все женщины в моей семье в разное время объясняли его поведение, напоминая друг другу, что в детстве к нему приставал приходской священник в очень ирландском и очень католическом районе, где выросли мои родители.Моя мать с самого начала побуждала меня вспомнить его травму, принять его молчаливый характер и простить его, когда он взорвется, не ожидая извинений. «Попытайся понять, дорогая: мужчины никогда не оправляются от таких вещей», — всегда говорила она мне.

Когда я стою напротив тяжелого отца Донны, все еще тихо страдающего в созвездии, в то время как его родители игнорируют его боль, я вижу лицо моей бабушки. Она давно умерла, и я не думал о ней много лет, но внезапно вспоминаю, как жестко она всегда была с моим отцом.Она громко говорила ему на глазах у нас, насколько лучше стали другие молодые люди в семье. Может быть, произошла путаница и один из его кузенов, всегда так заботливо относящийся к ней, действительно должен был стать ее сыном?

Кусочки прошлого внезапно начинают складываться. Мой дедушка был болезненным с самого начала их брака, а моя бабушка жила в страхе потерять его, неся на себе бремя их относительной бедности, поскольку его трудоспособность снижалась. Когда он умер молодым, церковь была ее утешением.Мой отец не мог оспорить это, рассказав правду о своем жестоком обращении, и, как она ясно дала понять, он в любом случае не достоин помощи.

Тем временем в созвездии Донны Хайль просит дедушку связаться с его сыном, отцом Донны. Он делает это, сначала неуверенно, держа одну руку на жене, а затем потягиваясь, чтобы положить другую руку на руку сына. Бабушка Донны отворачивается, когда это происходит. Это резкий отказ, и в порыве сочувствия я протягиваю руку и беру его за руку.

Отец цепляется за меня, и мы улыбаемся друг другу. Я ничего не могу с собой поделать; Я хорошо себя чувствую. Это не мой собственный отец; Я понимаю, и кто знает, делал ли я когда-нибудь подобное в своей жизни. Но на пару минут между мной и этим мужчиной возникло тепло и понимание. Я чувствую, насколько прекрасна такая другая реальность.

В моей роли Донны в этом созвездии Хейл приносит мне тяжелый коричневый камень, который фасилитаторы иногда используют, чтобы закрыть созвездия.Она говорит мне подержать его на мгновение, а затем передать отцу Донны, сказав: «Я несла это для тебя, но оно мне не принадлежит. Я возвращаю его тебе ».

Я сомневаюсь. Думаю, у отца Донны достаточно. Могу ли я тоже переложить эту боль на него? Какой бы я была дочерью, если бы не пыталась облегчить его бремя? Но затем он улыбается и протягивает руки, чтобы взять его. Хайль просит его сказать: «Спасибо, что вернули мне это. Я никогда не хотел, чтобы ты его несла.Это моя ноша, а не твоя ».

Затем она просит деда меня успокоить. Он говорит: «Мы поможем ему с этим бременем. Он — наша ответственность, а не твоя ».

Я смотрю на Донну, надеясь, что она почувствует подъем собственного веса, когда я возвращаю камень, и оба мужчины благодарят меня и улыбаются. Ее глаза влажные. Мои тоже. Быть частью этого выражения исцеления, уходящего в прошлое, кажется прекрасным, и преобразующее чувство умиротворения наполняет комнату.

Все имеет значение

Десятилетия назад журналист спросил Хеллингера о теоретических основах семейных расстановок.Он ответил ей так: «На самом деле теории для меня не важны. Я вижу , что таких вещей случаются, и объяснения постфактум ничего не добавляют к практической работе. Многие люди будут заинтересованы в объяснении того, что именно происходит и как это возможно, но мне не нужны объяснения, чтобы работать с этим явлением ».

Это те ответы, которые заставляют нас, журналистов, наброситься на нас, и до того, как я испытал созвездие Донны, отношение Хеллингера и шепот терапевтов, с которыми я беседовал о его пренебрежительных разговорах с клиницистами, мне было бы достаточно, чтобы взвесить, действительно ли его работа заслуживала своего места на периферии терапии.

Но я не могу притвориться, что в ту субботу со мной ничего не случилось или что этот опыт не добавил сладкой нотки к кислой сложности моей семейной драмы. Изменил ли я какие-либо радикальные изменения в своем подходе к семье? Не сейчас. Могу ли я видеть своего отца в немного лучшем, более мягком свете? да. Я увидел и почувствовал новую часть его боли в том жестоком смысле, в котором «мать» Донны нагло игнорировала боль своего «сына». И воздействие было отличным от того, каким оно могло бы быть, если бы я пришел к этому пониманию посредством разговора.Это было трехмерно. Живая память об этом теперь конкурирует за пространство с реальными воспоминаниями о моей семье. Я все еще могу это отчетливо видеть и чувствовать своим телом. Когда я пишу, меня наполняет то же теплое чувство умиротворения.

Хотя это могло и не дать мне какой-то готовый путь вперед с моей семьей, это подтвердило идею, которую Рэйчел Иегуда подчеркнула во время нашего разговора. Может быть, пора переосмыслить то, как мы в первую очередь сосредотачиваемся на своей жизни как личности, существующей, что наиболее важно, в настоящем времени.Если семейные травмы живут в нас, даже любопытными и неуловимыми способами, то почему бы не уделить некоторое время тому, чтобы снова обратить внимание на психологические сильные и слабые стороны, которые мы унаследовали, и подготовить их к любым урокам и откровениям, которые мы можем.

«Травма всегда присутствует в повествовании каждой семьи, но всегда есть различия в том, как каждая семья живет с ней», — говорит Иегуда. «Для некоторых от этого никуда не деться. Для других это вообще не обсуждается. Но это не обязательно лучше.И теперь труднее отвергнуть клиническую реальность родительской наследственности травмы. Для меня эта работа показывает нам важность изучения того, откуда мы пришли в культурном и историческом плане. Все имеет значение.

***

Лорен Докетт — старший писатель Networker.

Сообщите нам, что вы думаете об этой статье, отправив письмо по адресу [email protected].

ИЛЛЮСТРАЦИЯ © ISTOCK / LEONTURA

Familienaufstellung: Групповая терапия в Германии | Житель Нью-Йорка

Ульф собирался сесть, когда его глаза загорелись на меня, и он сделал двойной взгляд, как будто увидел кого-то там впервые.«Ты будешь моим отцом?» он сказал.

Как и другие в комнате, я был там, чтобы распутать узел в моей голове. Я приехал в Германию, чтобы исследовать жизнь моего деда Карла Гённера, второго сына Луизы. Я немного знал его, когда был мальчиком. Мои родители эмигрировали в Соединенные Штаты в 1962 году, но мы все еще говорили дома по-немецки и часто возвращались к родственникам в Вайль-ам-Райн, деревню на французской и швейцарской границах, где жил мой дед. Он всегда заставлял меня немного нервничать.Высокий и худощавый, с копной острых светлых волос, у него был стеклянный глаз, который сбивал с толку, когда он говорил. Он задавал мне вопросы серьезным тоном, как антрополог, беседующий с пигмеем, и иногда давал мне жевать кусочек пчелиного воска с медом — странный, как он, со своими секретами, но также сладкий. Я помню, как по утрам наблюдал, как он ухаживал за ульями за своим домом, никогда не вздрагивая, когда пчелы роились вокруг его шеи и рук.

Чем старше я становился, тем более загадочным он казался.Я знал, что он воевал в Первую мировую войну, как его брат Йозеф, и что он потерял глаз от осколка в Арденнах. Я знал, что его отправили в оккупированную Францию ​​во время следующей войны, чтобы он работал учителем в деревне в Эльзасе, в то время как его жена и четверо детей остались в Германии. Но я также знал, что он вступил в нацистскую партию в 1933 году и в конце концов стал деревенским Ortsgruppenleiter , или партийным руководителем. Моя мать редко рассказывала о его годах, проведенных во Франции, но она хорошо знала о зверствах, совершаемых мужчинами в его положении.Она написала докторскую диссертацию о режиме Виши. Должно быть, для нее было мучением пытаться сопоставить то, что она узнала, со своими воспоминаниями об отце. Как он мог быть и тем человеком, которого она знала, и тем, что подсказывает история монстра?

Я бы надолго откладывал ответ на этот вопрос. Семейная история — непростая тема для американца немецкого происхождения. Вы можете услышать это в голосах людей, когда упоминаете, где родились ваши родители. «Сколько им лет?» — спрашивают они, а затем молча возвращаются к 1939 году.Чувство вины по ассоциации витает в воздухе даже у людей моего поколения. Не раз у меня были друзья или студенты, которые признавались, что им потребовалось время, чтобы полностью довериться мне, учитывая мое прошлое. Похоже, что быть немцем — значит быть отчасти нацистом. В моем случае это мой дедушка.

Когда я впервые приехал в Германию, огромное количество исследовательского материала — неисчерпаемость прошлого — казалось ошеломляющим. Две мировые войны окутали континент обрывками своей истории, разбросанными по сотням архивов только в Германии.Семьдесят миль файлов в Бундесархиве в Берлине; почти сотня миль файлов и микрофиш в архивах Штази на другом конце города; тридцать миллионов документов в архивах Холокоста в Бад-Арользене — письма, дневники и стопки статистических данных, карт, чертежей и коносаментов. Мне показалось, что я наткнулся на Вавилонскую библиотеку Борхеса, полки которой бесконечно тянутся во всех направлениях. Было трудно понять, с чего начать.

Но куда бы я ни пошел, архивы были полны людей.Они пробирались мимо читальных залов, заваленные книгами в кожаном переплете, или сидели, сгорбившись, над рукописными документами, страницы которых пожелтели от кислоты в их волокнах. В Берлине находится не только Бундесархив, где можно найти скрупулезные, полубезумные файлы руководства нацистской партии, но и Deutsche Dienstelle, где хранятся многие записи немецких военных. В последнем случае время ожидания выросло с шести до пятнадцати месяцев за два года. «Нас просто наводнили запросы», — сказал мне один архивист.«Ветераны войны и их жены имеют приоритет — они часто умирают. Но даже их дети уже не такие маленькие. После этого кто будет решать, кто будет первым? »

Им редко нравилось то, что они находили: дядя в гестапо, другой в Waffen S.S., семейное состояние, построенное на конфискованных товарах. Я поговорил с Матиасом Нойкирхом, успешным актером из Берлина, который провел годы, исследуя отца своей матери, Ганса Шлейфа. Известный архитектор и археолог, Шлейф сначала пытался держаться подальше от политики.Но затем он попал под покровительство Генриха Гиммлера, главного создателя мифов нацистской партии. Вскоре Шлейф проводил раскопки древних германских памятников в Польше, пытаясь оправдать вторжение Гитлера в эти места, а также следил за разграблением Варшавского археологического музея. Когда Нойкирх запросил файлы Шлейфа в Бундесархиве, тележка вернулась с папками, сложенными в два фута высотой. Внутри были похоронены архитектурные чертежи подземных заводов по производству боеприпасов, которые должны были быть построены узниками концлагерей.

«Я прошел через фазу, когда я просто хотел, чтобы все это исчезло», — сказала мне моя двоюродная сестра Карин, когда я навестил ее в Баварии. «Я ненавидел все это поколение военного времени». Карин, родившаяся в 1957 году, выросла на волне 68-летних — поколения немцев, которым надоели отрицание своих родителей и умышленная амнезия, и они были полны решимости разоблачить преступления своей страны и искупить их. К тому времени, когда Карин пошла в школу, это означало поездки в Верден и Дахау. Это означало час за часом в темных классах с грохотом прожекторов, наблюдение за горящими городами и захоронениями, заполненными трупами.«Три раза в неделю у нас было чувство Вины», — как выразился немецкий комик Майкл Миттермайер. «По пятницам у нас был Позор». Когда шестнадцатилетняя Карин вошла в крематорий в Дахау и гид распахнула дверцу духовки, она упала в обморок. «Я просто хотела, чтобы все эти старые солдаты пошли вперед и умерли», — сказала она мне. «Когда последний умрет, — подумал я, — мне больше не придется чувствовать себя виноватым».

И, конечно же, они умерли со временем. Но потом случилось странное. По мере того, как сменялись поколения, и война ослабляла свою хватку, люди начали понимать, как мало они знали о жизни своих родителей, бабушек и дедушек и насколько это молчание повлияло на их жизнь.В конце концов, им нужно было услышать эти ужасные старые истории, а последние очевидцы ушли. Немцы из Tätergeneration , или поколения преступников, почти исчезли. Но их дети — слишком молодые, чтобы сражаться или понимать боевые действия, но достаточно взрослые, чтобы быть травмированными им, — все еще были живы миллионами.

Kriegskinder , они называли себя детьми войны.

Гостиная в Берлине была тем местом, где они рассказывали свои истории.Сеансы Бэринг выросли из работы Берта Хеллингера, немецкого психотерапевта и бывшего католического священника. Хеллингер шестнадцать лет проработал миссионером в Южной Африке, где он был очарован поклонением зулусским предкам — верой в то, что духи мертвых направляют живых, и с ними нужно посоветоваться через заступничество сангомы , или прорицателя. Когда Хеллингер вернулся в Европу в 1969 году, в возрасте сорока четырех лет, он изучал психотерапию в Вене и в конце концов оставил священство и женился.Но он, кажется, никогда не терял своей религиозной веры. Он просто включил это в свою практику.

Метод Хеллингера напоминает психодраму — раннюю форму венской психотерапии, в которой пациенты разыгрывают травмирующие воспоминания, часто на сцене или с помощью реквизита. Но это больше всего похоже на семейную скульптуру, вид групповой терапии, разработанный психологом Вирджинией Сатир в начале шестидесятых. В методе Сатира пациенты по очереди позируют друг другу группами, чтобы описать ключевые моменты своей жизни.То, как и где стоят люди — будь то жена лицом к мужу или спиной к нему, или сын один в углу или в окружении братьев и сестер — олицетворяет их отношения. Иногда это помогает людям впервые ясно увидеть эти отношения.

A Familienaufstellung одновременно более безлично и более интимно. Люди в комнате по очереди позируют друг другу, как в семейном лепке, но вместо того, чтобы работать с настоящими членами семьи, которые могут мешать друг другу, Хеллингер и его последователи работают с совершенно незнакомыми людьми.Никто из людей в комнате со мной не встречался до тех выходных. Мы ничего не знали о семье Ульфа, кроме того, что он только что рассказал Бэрингу. Тем не менее, каким-то образом мы должны были интуитивно проникнуться его глубочайшими чувствами и самыми болезненными семейными отношениями — раскрыть то, что о его прошлом не знал даже он.

Ретриты Бэринг обычно длятся два дня и включают от десяти до пятнадцати пациентов, которые по очереди работают с ней и заменяют друг друга. Каждая сессия следует примерно такому же порядку, как религиозный ритуал: исповедь, мольба, откровение, примирение.Неисправную семью приводят в рабочее состояние. Весь процесс занимает менее двух часов — быстрое решение по мере того, как терапия идет, что, возможно, объясняет ее привлекательность. Книги Хеллингера разошлись тиражом более миллиона экземпляров и породили тысячи практик, подобных Baring. «Берт Хеллингер — самый выдающийся семейный терапевт Германии, — с некоторой тревогой заявила газета Die Zeit в 2003 году. — Он своего рода Далай-лама психосцены».

Бэринг впервые встретился с Хеллингером в 1999 году и тренировался с ним более десяти лет.Она стала известной личностью, часто выступает на конференциях по посттравматическому стрессу и выжившим после войны, а также является автором книги под названием «Тайные страхи немцев». Она работает с четким профессионализмом любого господствующего психолога, однако в ее работе есть мистический элемент, который выделил бы ее в Америке как особого человека среди терапевтов, если не чудака. «У нас есть своего рода семейное сознание», — сказала она мне. «Почему мать идет по пляжу и внезапно узнает, что ее дочь в Канаде или в Азии только что попала в аварию? Почему собака знает, что ее хозяин возвращается домой? Никаких совпадений.У них есть информация, которой у нас нет. Это то, что мы пытаемся раскрыть — семейные секреты, которые скрыты в наших камерах ».

Когда Ульф закончил расставлять своих дублеров, Бэринг начал бродить среди нас. Она внимательно посмотрела на выражение лица этого человека и положение его тела. Большинство из нас стояли прямо или сутулились на одной ноге, положив руки на бедра или свешиваясь по бокам. Но дядя Ульфа согнулся пополам, как будто его мучили судороги. «Что ты чувствуешь?» — спросил Бэринг. «Не знаю, — сказал он.«У меня просто напряжение в животе». Затем он выпрямился и указал на меня. «Почему ты всегда был таким далеким, таким холодным?» — потребовал он ответа, его лицо покраснело и скривилось.

Я уставился на него, не зная, что сказать. Мне пришла в голову мысль, что я не лучший человек для такого рода вещей. Если у моей семьи есть второе зрение, я, кажется, не унаследовал его — я с трудом могу предсказать, что буду делать на следующий день. Я надеялся прийти в это убежище в качестве нейтрального наблюдателя, спокойно делая заметки в углу.Но Бэринг и слышать об этом не хотел. Она сказала, что я либо в игре, либо нет — все остальное может нарушить динамику группы. Так что я сделал все, что мог. Когда Бэринг спросила, что я чувствую, я сказал ей, что не уверен. «То, что он говорит, на самом деле не имеет значения, — сказал я. «Я просто оцепенел». Если в комнате были предки Ульфа, они со мной не разговаривали.

Я немного смущенно взглянул на Бэринг, но мои комментарии, казалось, только удвоили ее интерес. Почему я онемел? Я что-то подавлял? Это были мои собственные чувства или через меня передались чувства отца Ульфа? По мере того, как Бэринг продвигался среди других, они присоединялись к своим собственным мыслям и ощущениям.

«Моя левая рука ничего не чувствует».

«Меня трясет внутри. Я с трудом выношу это ».

Поначалу их обмены были загадочными, вкрадчивыми, как в пьесе Пинтера. Но по мере того, как сеанс продолжался, возникло несколько четких сюжетных линий. Некоторые люди чувствовали, что дядя и отец пережили ужасный разрыв, возможно, из-за женщины, которую они оба любили. Другие подозревали, что дядя скрывает нечто гораздо худшее. Пока они разговаривали, Ульф сидел в кресле сбоку, его лицо было мокрым от слез.Время от времени Бэринг спрашивал его, что он думает. Эти истории казались правдой? Ульф кивал или качал головой. Но даже когда он не соглашался: «Я не помню, чтобы мои дядя и отец так ссорились», — Бэринг просил его сохранять непредвзятость. «Я доверяю тому, что чувствуют ваши заместители».

«Я Моне. Кто, черт возьми, такой Мане? »

К тому времени роль Бэринга в сеансе изменилась. Вместо того, чтобы просто задавать вопросы и пробуждать воспоминания, она активно формировала историю, предлагая реплики, чтобы дублеры рассказывали друг другу: «Я пытался избавиться от вашей боли.«Я принимаю тебя, несмотря на то, что ты сделал». Группа в конце концов решила, что дядя был военным преступником — хотя Ульф не упомянул об этом ранее, — и раскол в семье лежал в основе безродности и депрессии Ульфа. Бэринг снял с одного из стульев одеяло и положил на него троих человек, как в братской могиле. «Мне внезапно стало так холодно», — сказала одна из женщин. «Как будто крик застрял у меня в горле».

Берт Хеллингер — רך הקונסטלציה

Антон Хеллингер родился в католической семье в Германии в 1925 году.Хеллингер заявляет, что его родители «особая форма [католической] веры обеспечили всей семье иммунитет против веры в искажения национал-социализма». В 10 лет он оставил свою семью, чтобы поступить в католическую монастырскую школу, управляемую Орденом, в которой он был позже рукоположен и отправил его в Южную Африку в качестве миссионера.

Местная организация гитлерюгенда безуспешно пыталась завербовать подростка Берта Хеллингера. Это привело к тому, что его классифицировали как «подозреваемого в том, что он является врагом народа». В 1942 году Хеллингер был призван в регулярную немецкую армию.Он видел бои на Западном фронте. В 1945 году он был схвачен и заключен в лагерь военнопленных союзников в Бельгии. После побега из P.O.W. лагерем, Хеллингер вернулся в Германию. Хеллингер вступил в католический религиозный орден, взяв религиозное имя Суитберт, от которого и произошло его имя «Берт». Он изучал философию и теологию в Вюрцбургском университете по пути к рукоположению в священники. В начале 1950-х годов его отправили в Южную Африку, где его назначили миссионером зулусов.Там он продолжил обучение в Университете Питермарицбурга и Университете Южной Африки, где получил степень бакалавра искусств. и диплом о высшем образовании, дающий ему право преподавать в государственных средних школах.

Хеллингер прожил в Южной Африке 16 лет. В эти годы он служил приходским священником, учителем и, наконец, директором большой школы для африканских студентов. Он также нес административную ответственность за весь епархиальный округ, в котором находится 150 школ.Он свободно говорил на зулусском языке, участвовал в их ритуалах и получил признание за их отличное мировоззрение.

Его участие в серии межрасовых, экуменических тренингов по групповой динамике, проводимых англиканским духовенством в Южной Африке в начале 1960-х годов, заложило основу для его ухода из католического священства. Тренеры работали с феноменологической ориентацией. Они были озабочены признанием существенного из всего присутствующего разнообразия без намерения, без страха, без предубеждений, полагаясь исключительно на то, что появляется. ^[5] Он был глубоко впечатлен тем, как их методы показали, что противоположности можно примирить посредством взаимного уважения.

Начало его интереса к феноменологии совпало с разворачивающимся разрушением его обетов священства. Хеллингер рассказывает, как один из тренеров спросил группу: «Что для вас важнее, ваши идеалы или люди? Чем бы вы пожертвовали ради другого? » Для него это было не просто философской загадкой. Он был остро чувствителен к тому, как нацистский режим приносил людей в жертву идеалам.Он говорит: «В некотором смысле этот вопрос изменил мою жизнь. Фундаментальная ориентация на людей с тех пор сформировала всю мою работу ».

Оставив священство, он встретил свою первую жену Герту и женился вскоре после возвращения в Германию. В начале 1970-х годов он провел несколько лет в Вене, обучаясь классическому курсу психоанализа в Венской ассоциации глубинной психологии (Wiener Arbeitskreis für Tiefenpsychologie). Он завершил обучение в Münchner Arbeitsgemeinschaft für Psychoanalyse (Мюнхенский институт психоаналитического обучения) и был принят в качестве практикующего члена их профессиональной ассоциации.

В 1973 году он во второй раз покинул Германию и отправился в Соединенные Штаты, где в течение 9 месяцев обучался у Артура Янова. На его подход повлияло множество важных факторов. Одним из наиболее значимых были Эрик Берн и транзакционный анализ.

Ближе к 70 годам он не документировал свои идеи и подход и не обучал студентов применять его методы. Он согласился, чтобы немецкий психиатр Гунтхард Вебер записал и отредактировал серию стенограмм семинаров. Вебер сам опубликовал эту книгу в 1993 году под названием Zweierlei Glück [Капризная удача; он же «Второй шанс»].В течение следующих 15 лет он является автором или соавтором 30 книг.

No related posts.