Отряд самоубийц: пять животных без инстинкта самосохранения
Истории
И они каким-то чудом дотянули до наших дней!
10 декабря 20211
На каждого победителя эволюционной лотереи найдется проигравший — неуклюжая, медлительная и не очень умная штука, которая смогла ускользнуть от радаров естественного отбора.
БабируссаЕсли бы существовала премия Дарвина среди животных, ее присудили бы бабируссе. Бабирусса — троюродный брат маскота журнала MAXIM, бородавочника Phacochoerus’а Фунтика. Это свинья с особо, скажем так, экстравагантной внешностью. Бабирусса зачем-то отращивает кошмарные, закрученные назад клыки. При неудачном стечении обстоятельств клыки врастают в лоб, и животное погибает.
Бабирусса
Зоологи до сих пор гадают, зачем они бабируссам. В боях они совершенно бесполезны, потому что норовят сломаться при первом же ударе.
Ближе всего к истине две версии. Первая: они защищают глаза от колючек, пока свинья рыщет по берегу в поисках крабиков и моллюсков. Вторая: это такой сигнал о генетической пригодности для самок. Примерно как хвост у павлина.
Крысиный зомби-апокалипсис мог бы посоперничать по масштабности со всеми остальными зомби-апокалипсисами. Хорошо, что паразит Toxoplasma gondii об этом не знает. Заботит его только одно: поскорее добраться до кошки. А крыса всего лишь промежуточный хозяин.
Паразит с точностью нейрохирурга поражает нужные участки крысиного мозга, и крысам начинает нравиться запах кошачьей мочи, который в прежние времена вызывал у них отвращение. Интересно еще и то, что все остальные инстинкты, отвечающие за безопасность, у грызуна сохраняются. Не боится он только одного — быть съеденным котом.
КакапоКакапо — крупный древний попугай, который перевидал на своем веку немало и даже застал динозавров (жаль, что какапо не умеют писать мемуары).
Всего в мире осталось около двухсот особей, и всех зоологи знают в лицо, то есть в клюв.
Какапо
Популяция находится на грани вымирания вот почему. Какапо живут на островах у побережья Новой Зеландии. Из-за отсутствия в тамошних местах хищников они разучились летать и предпочитают передвигаться по острову пешком, как куры. По этой же причине какапо не умеют защищаться. Их основное средство защиты — сидеть на месте и надеяться, что их никто не заметит. Словом, к заселению островов людьми, кошками, собаками и горностаями они были совершенно не готовы.
Увеличению популяции не способствует еще одна неожиданная странность. Мало того, что какапо спариваются раз в несколько лет, когда плодоносят кормовые деревья, так самцы еще часто путают самок с другими зелеными предметами. Все круглое размером с какапо становится объектом страсти самцов, к большому огорчению немногих оставшихся самок.
А вот во что превратилась бы твоя интимная жизнь, если бы ты был осьминогом, или коловраткой, или…
ЛенивецЛенивцы, над которыми все привыкли смеяться, оказывается, те еще чистоплюи.
Перед тобой пример редкой, но бессмысленной самоотверженности во имя гигиены.
Каждое движение забирает у ленивца уйму сил и калорий, так что весь его образ жизни построен на том, чтобы использовать как можно меньше энергии. То есть побольше спать, поменьше двигаться, сидеть в кроне дерева и жевать листья. Но раз в неделю ленивцу приходится спускаться на землю по уважительной причине — чтобы справить нужду.
Животное спускается с дерева, выкапывает ямку, делает свои дела и закапывает ее. Большинство древесных видов не так педантичны. Те же обезьяны просто сбрасывают экскременты с дерева. Зоологи и тут разводят руками: никто не знает, зачем ленивцы подвергают себя опасности. Половина смертей от когтей пум или рысей приходится у ленивцев на момент, когда они сидят на горшке.
ПандаНа свете нет более не приспособленного к окружающему миру животного, чем панда. Кое-где даже разгораются споры, надо ли спасать животное, которое отчаянно не хочет спасаться.
Вот несколько причин, почему шансы панды выжить без помощи людей ничтожны. Во-первых, у самцов скромных размеров пенис, всего 3 сантиметра (самый маленький орган среди млекопитающих по отношению к массе тела), и для создания потомства от них требуется определенная позиция. Ученые обнаружили, что панды не очень хорошо знают, какая именно. Это потрясающе безответственно для популяции, самки которой могут забеременеть лишь 24 часа в году.
Вдобавок панда всегда выхаживает лишь одного медвежонка. Поэтому, если в неволе рождается двойня, ученые меняют отверженного детеныша на того, которого панда оставила себе, и обратно, пока они не вырастут. Почему панды выбрали бамбуковое меню, тоже загадка. В бамбуке почти нет ничего полезного, так что панде приходится съедать по 20 кг бамбука в день, чтобы поддерживать силы.
В довершение Интернет кишмя кишит эпичными падениями панд с заборов, деревьев и прочих перекладин. Эти ролики укрепляют репутацию панд как милых, но глупых, неуклюжих и не приспособленных к жизни животных.
Использованы материалы nationalgeographic.com
Автор текста:Остап Петров
Инстинкты собаки — особенности воспитания собаки
20.09.2018
Инстинкт — это врожденная манера поведения и врожденные реакции на определенные ситуации. Они выработаны животными в процессе эволюции и закреплены генетически. Благодаря инстинктам животные, в частности собаки, способны добывать себе пищу, охранять территорию и обороняться, идти по следу.
Инстинкт — это врожденное поведение, которое запускается в зависимости от обстоятельств (стимулом). Его невозможно воспитать или привить, он заложен в собаке самой природой и веками эволюции. Поэтому так важно отличать инстинктивное поведение собаки от выученного поведения. В основе любого вида дрессировки лежит использование врожденных инстинктов той или иной породы. А их коррекция, развитие одного из них или сразу нескольких и называется дрессировкой. Существуют такие виды собачьих инстинктов как: оборонительный, поиска-пищевой, половой и родительский.
Ярким примером использования врожденных инстинктов служит подготовка собак служебных и охотничьих пород. Их природные навыки поиска добычи используются как охотниками, так и полицейскими. Благодаря инстинкту охраны территории человек получил большую группу овчарок. Этот список можно продолжить, но речь пойдет о том, что часто владельцы принимают проявление природный навыков собаки за ее особый интеллект.
Почти все владельцы, говоря о своей собаке, используют термин «темперамент», не очень понимая, о чем идет речь. Говоря о том, что он прекрасный, выставочный или плохой, люди, по сути, имеют в виду определенный набор инстинктов. Именно они определяют характер собаки и способность ее к обучению. Темперамент — это наследуемая составляющая личности собаки, и к воспитанию он отношения не имеет.
Воспитание собаки может лишь корректировать те качества, которые достались ей по наследству. Изменить или совсем убрать их невозможно.
Самая большая ошибка владельца заключается в том, что он пытается исправить врожденные качества собаки.
Вторая, не менее серьезная ошибка — попытка очеловечивать собаку, приписывая ей качества, присущие людям. Принимая проявление инстинктов за разумное поведение, владелец вскоре перестает контролировать свою собаку и совершает серьезные ошибки в воспитании, которые потом исправить будет очень тяжело. Это выражается в излишней избалованности собак, когда владелец потакает всем их прихотям, либо в невозможности справиться со своим домашним животным. Из-за неправильно выстроенной иерархии пес не воспринимает владельца как лидера стаи. Не слушается, игнорируя его или проявляя агрессию.
Эти ошибки очень распространены, и владельцу прежде всего нужно понять причину того или иного поведения своей собаки, опираясь на знание инстинктов, темперамента и поведения.
Вернуться к началу
Сколько спят собаки?
Содержание собак: как ухаживать за несколькими животными в доме
Две собаки в доме: как устранить враждебность
Щенок и опасности новогодних праздников
Как измерить температуру щенку?
Робкая собака
Как отучить собаку лаять без причины?
Как отучить щенка кусаться?
Самосохранение: Утраченный инстинкт | Дэвид Пински
Чтение на 6 мин.
·
4 февраля 2015 г.Трудно принять во внимание влияние инстинктов, влияющих на человеческую природу, особенно в эпоху современного технического прогресса, частью которой мы являемся. Часто мы можем забыть, что мы животные, и в результате эволюции мы имеем много общих характеристик с другими живыми существами. Одним из них является инстинкт самосохранения: по сути, идея придерживаться поведения, которое увеличивает наши шансы на выживание. Это легко увидеть в дикой природе — возьмем, к примеру, животных, которые путешествуют стаями, чтобы отогнать потенциальных хищников. Здесь стадо имеет явное преимущество перед индивидуальным путешествием: хищнику труднее убить животное в стае, чем животное, путешествующее в одиночку. Однако, наблюдая за поведением современных людей в развитых странах, происходят инциденты, которые заставляют меня усомниться в предположении о самосохранении среди нашего вида.
Одним из следствий общества, дошедшего до такого уровня развития, как наше, является то, что нам предоставляется роскошь удовлетворять наши высшие потребности, какими бы они ни были.
Автоматизация, которая существует в пищевой промышленности, а также быстро меняющиеся системы связи способны удовлетворить наши самые основные потребности. Теперь каждый из нас идет своим путем, чтобы получить свою награду. Иерархия потребностей Маслоу прекрасно описывает это.
Отбросив основные потребности, мы движемся к уважению и самореализации. До этого момента все в порядке. Нам не нужно беспокоиться о том, чтобы найти себе еду или быть съеденным другим животным; общество, частью которого мы являемся, может обеспечить удовлетворение этих основных потребностей. Но я считаю, что одним из следствий этого является то, что нам больше не нужно помнить об этих потребностях. О них заботятся, по существу, автоматически. Они не занимают места в потоке наших повседневных мыслей. Мы были оторваны от нижних уровней иерархии, что неплохо, потому что мы можем сосредоточиться на других вещах, которые дают нам чувство удовлетворения. Но без учета низших уровней мы делаем вещи и, что еще хуже, приобретаем привычки к вещам, которые не кажутся «рациональными», за неимением лучшего слова.
Мы едим нездоровую пищу. Мы пишем и едем.
Вещи, которые, как мы знаем, вредны для нас, могут убить нас, уменьшают наши шансы на выживание — мы продолжаем делать это. Но почему? Где наш инстинкт самосохранения? Может быть, мы достигли полного круга в том смысле, что имеем дело с такими абстрактными понятиями в нашей жизни, что игнорируем основные принципы и страдаем от их отсутствия?
Требуется уточнение. Классический пример, вызвавший идею для этого поста, — это практика текстовых сообщений и вождения. Все согласны с тем, что переписка и вождение автомобиля — это ужасная привычка, которая сопряжена с огромным риском, но продолжает оставаться причиной трагических аварий и смертей. Кто-то может возразить, что таких инцидентов становится меньше (это может быть правдой, а может и нет), но это по-прежнему оставляет мою точку зрения без ответа. Если бы у людей был инстинкт самосохранения, переписка и вождение не были бы проблемой! Факты налицо: более миллиона несчастных случаев в год вызваны текстовыми сообщениями и вождением, каждый день 11 смертей подростков вызваны этой привычкой, текстовые сообщения повышают вероятность аварии одного из них в 23 раза… список можно продолжить.
Таким образом, главный вопрос заключается в том, почему мы предпочитаем не действовать в соответствии с этим знанием.
Я определенно не могу (претендую) дать окончательный ответ на этот вопрос, поскольку попытка ответить на этот вопрос требует знаний в области антропологии и психологии. Однако я выскажу свое предположение. Кажется, что многие из наших повседневных действий теперь несут в себе высокую степень риска. К сожалению, мы не осознаем эти риски, потому что они явно не проявляются. Скрыты. Скрытые из-за технологий, да, но, что еще более важно, скрытые из-за нашей самоуверенности в себе. Вы когда-нибудь слышали цитату «90% американцев считают, что они водят лучше среднего»? Это яркий пример чрезмерной уверенности человека в своих силах, также известного как иллюзорное превосходство.
Как люди, мы запрограммированы бояться и беспокоиться о внешних угрозах или угрозах, находящихся вне нашего контроля. Ранние люди боялись таких событий, как плохой сельскохозяйственный сезон, ведущий к году голодной смерти.
Теперь мы боимся, что кто-то ворвется в наш дом и стихийных бедствий, таких как землетрясения. Вполне разумно опасаться этих событий, потому что они угрожают нашему существованию. Здесь работает самосохранение, защищая нас. Проблема возникает, когда мы входим в область внутренние угрозы, или опасности, которые мы сами себе создаем. Мы больше не проявляем наши инстинктивные, самосохранительные реакции боли или страха на опасности, которым мы себя подвергаем. В сочетании с высокой степенью уверенности в своих действиях это рецепт катастрофы.
Помимо печали этого осознания, оно, несомненно, довольно иронично. Потому что чаще боятся крушения самолета, находясь на борту, чем опасаться, что кто-то разобьется, управляя своей машиной. Внешняя угроза авиакатастрофы порождает ответ (и при этом весьма бесполезный), а мы часто не принимаем мер по улучшению своего положения, когда сталкиваемся с внутренней угрозой, пусть и обычной.
«Статистика есть!» они скажут. Да, они.
Мы знаем, сколько людей погибает в автокатастрофах (по сравнению с авиакатастрофами) и сколько людей погибает в результате самоубийств (по сравнению с убийствами). Даже будучи большим поклонником силы статистики, я буду одним из первых, кто признает, что они, похоже, не особенно эффективны для изменения некоторых наших рутинных, установившихся моделей поведения. Мы склонны отбрасывать доказательства как неприменимые к нам самим или какому-либо другому обоснованию, которое мы придумываем. Но эта проблема на другой день. На данный момент проблема заключается в том, что мы можем сделать, чтобы изменить некоторые из этих проблемных моделей поведения. Что будет работать для нас?
То, что работает, некрасиво. Когда кто-то, кого мы знаем, погибает в автокатастрофе, вызванной использованием телефона, или в другом несчастном случае, которого можно было избежать, мы останавливаемся и размышляем о своем собственном поведении. Мы думаем: «Это могло случиться со мной». Урок выучен. Но это чувство отвращения к самим себе, кажется, осталось надолго — чувство, что нам пришлось ждать такого трагического события, чтобы относительно легко изменить свою жизнь.
Значит, мы обречены учиться только на ошибках близких? Я так не думаю. На самом деле, я ожидаю, что логика работает в обе стороны. Что, если вместо того, чтобы думать о собственном благополучии, мы заняли альтруистическую позицию и рассмотрели последствия, которые наше поведение может оказать на других? Поскольку мы не являемся адекватными оценщиками создаваемых нами угроз, нам необходимо рассматривать эти угрозы не только как угрозы для нас самих, но и для тех, кто нам небезразличен. Можете ли вы представить себе боль от осознания того, что ваши плохие привычки вождения унесли чью-то жизнь? Многие скажут, что это было бы хуже, чем если бы инцидент унес чью-то жизнь. И в этом вся идея этого подхода.
На мой взгляд, стоит пересмотреть наше отношение к этим ситуациям. Приложив некоторые усилия, мы можем перепрограммировать свой разум. Цель, по сути, состоит в том, чтобы перенести негативные последствия наших решений на других, а не действовать так, как будто наши (плохие) решения влияют только на нас самих.
Таким образом, мы можем воспользоваться теми аспектами нашего характера, которые все еще остаются сильными и часто становятся сильнее на протяжении всей жизни: любовь, родительство и дружба.
Наш инстинкт самосохранения не смог угнаться за такими быстрыми изменениями в окружающей среде и повседневной динамике; это, однако, не должно быть причиной оставаться жертвами наших ошибочных суждений. Пришло время принять нашу новую инстинктивную «слепоту» как один из вызовов, с которыми мы столкнемся в 21 веке. А по мере того, как технологии развиваются так, как нельзя было себе представить пару десятилетий назад, уводя нас все дальше от наших инстинктивных привычек, становится все труднее заранее предвидеть, как наши решения повлияют на нас. Так что не будем думать о себе. Давайте подумаем о наших близких, о будущих поколениях и обо всей жизни, с которой мы делим эту планету.
Нейробиологи исследуют рискованный бизнес самосохранения
Добыча использует скорость приближения и близость хищника для расчета наилучшего пути отхода
7 сентября 2017 г.
| К
Меган Феллман
- Гранты
- Маккормик
- Колледж Вайнберга
ЭВАНСТОН — Важнейшее решение для выживания всех животных — когда, где и как спастись от надвигающейся угрозы. Исследовательская группа Северо-Западного университета, использующая мультинейронную визуализацию, обнаружила, что реакция побега на добычу более тонкая, чем считалось ранее.
При изучении личинок рыбок данио исследователи первыми обнаружили, что врожденная реакция животного на бегство включает в себя скорость приближающегося хищника — безотлагательность угрозы — а не только близость хищника при расчете скорости. как лучше бежать.
До нового исследования считалось, что побег управляется порогом близости, при котором все, что находится на определенном расстоянии, вызывает побег. Северо-западная группа, однако, обнаружила, что при более медленном приближении хищника у личинок данио не задействована самая быстрая схема побега; вместо этого другая схема обеспечивает более отсроченное и переменное поведение выхода.
Оценка адекватной реакции на стимулы — это фундаментальная работа мозга всех животных, включая людей, и мы хотим это понять».
Дэвид Маклинадъюнкт-профессор нейробиологии
Приписывая нервную реакцию жертвы на бегство скорости хищника, а также близости подхода, исследовательская группа обнаружила новую информацию, которая может помочь ученым понять нейронную механику, которая подпитывает самые элементарные инстинкты самосохранения .
Результаты были опубликованы в Интернете сегодня (7 сентября) журналом Current Biology. Исследование будет опубликовано в печатном выпуске от 25 сентября.
«Потенциальная проблема с принятием решения о побеге жертвы исключительно на основе близости хищника заключается в том, что он не различает хищников, приближающихся быстро, и тех, кто приближается медленно», — сказал Малкольм А. Макивер, один из авторов исследования. «Наша работа способствует пониманию фундаментального компромисса в нейронных системах: следует ли быстро инициировать заготовленное, негибкое поведение, которое является более предсказуемым, или отложить ответ и вычислить более изменчивое поведение, которое будет труднее предсказать».
МакИвер — профессор биомедицинской инженерии и машиностроения в Инженерной школе Маккормика.
Для изучения нейронных основ реакции бегства Макивер, профессор Дэвид Л. Маклин и докторант биомедицинской инженерии Киран Бхаттачарья (первый автор) выбрали личинку рыбки данио.
«Личинки рыбок данио прозрачны, что позволяет нам отображать активность целых групп нейронов с помощью методов объемной визуализации и одновременно отслеживать поведение животных», — сказал Бхаттачария.
«Мы можем наблюдать, как мозг активизируется, когда животное ведет себя», — сказал Маклин, доцент нейробиологии Колледжа искусств и наук Вайнберга и автор исследования. «Изучение модельного организма, такого как рыбка данио, помогает нам понять, как мозг генерирует разнообразие поведения. Измерение соответствующей реакции на стимулы — это фундаментальная работа мозга всех животных, включая людей, и мы хотим это понять». Дэвид Маклин
Маклин и Макивер, чьи технические знания дополняют друг друга, уже почти десять лет сотрудничают в исследованиях в области нейробиологии.
«Похоже, что животное оценивает риск, и если скорость приближающегося хищника превышает определенный уровень, то добыча выходит из режима Уклонения так быстро, как только может», — сказал МакИвер. «Если хищник приближается медленнее, у жертвы больше возможностей и больше времени, чтобы выбрать один из вариантов».
Используя многонейронную визуализацию при одновременной записи высокоскоростного видео поведения побега, исследователи показали, что скорость приближения угрозы определяет вероятность того, что будет развернут специальный высокоскоростной механизм побега (запущенный специальными нейронами, называемыми клетки Маутнера). По мере увеличения скорости приближения хищника увеличивается и вероятность использования этого специального механизма побега.
Преимущество специального механизма побега заключается в том, что реакции происходят как можно быстрее, но недостатком является то, что движение очень предсказуемо, что позволяет некоторым хищникам «взламывать» цепь и обманом заставлять жертву прыгать прямо в рот хищнику.
. При более низких скоростях приближения специальная схема побега не развертывается (ячейки Маутнера не срабатывают), и возникает более изменчивое, хотя и с задержкой, поведение побега.
«Наши результаты показывают, что эти простые рыбы калибруют свою реакцию на предполагаемый риск угрозы», — сказал Маклин. «Наш собственный мозг эволюционировал от рыбы, чтобы взвешивать множество переменных, прежде чем действовать. Теперь, когда мы знаем, на что обращают внимание рыбы, мы можем приступить к изучению нейронных вычислений, управляющих этим фундаментальным процессом».
Хотя у полностью наземных животных, таких как рептилии, птицы и млекопитающие, исчезает специальная высокоскоростная схема спасения, которую рыбы и земноводные используют в случае неотложной угрозы, альтернативная схема с высокой изменчивостью сохраняется, сказал Макивер. По мере того как животные выходили из воды и начинали заселять сушу, диапазон их зрения резко увеличивался, что позволяло проявлять более изменчивое поведение с использованием этой альтернативной схемы.