Научные конструкции вселенной и философские о месте человека в космосе – —

Научные конструкции Вселенной и философские представления о месте человека в мире

     В ином аспекте эта же трудность  принимает форму другого сомнения. Бог религиозной веры, источник личного  спасения необходимо есть живая личность. Но, по-видимому, из всех категориальных форм, в которых может мыслиться  центральное философское понятие  первоосновы бытия, наименее подходящей является именно форма живой личности. Мыслится ли Бог в философии как субстанция мира или как его первопричина, как всеединая вечность или как творческая сила развития, как мировой разум или как жизнь, он есть, во всяком случае, что-то безличное, какое-то в известной мере всегда пантеистически-мирообъемлющее начало, в котором философия, не изменяя своей задачи постижения и логического осмысления бытия и не приспособляясь искусственно к требованиям религиозного чувства, не может усмотреть антропоморфных черт живой, карающей и любящей личности, необходимых для религиозного отношения к Богу. Роковым образом, независимо от содержания отдельной философской системы, Бог философии носит на себе печать своей зависимости от нужд отвлеченной мысли и именно поэтому есть для религиозного чувства лишь иллюзорный суррогат истинного Бога — мертвый камень вместо хлеба, насыщающего голод религиозной души, или, в лучшем случае, ни к чему не нужная, туманная, бесплотная тень того истинно-сущего, которым во всей полноте и жизненности Его реальности уже обладает непосредственная религиозная вера. В основе обоих сомнений лежит в конечном счете, как уже указано, одна трудность; и надо признать, что это есть действительно серьезная трудность — одна из глубочайших и важнейших философских проблем,- в отличие от того легкоразрешимого противоречия, с которым мы имели дело выше и которое вытекало лишь из поверхностных и совершенно ложных банальных представлений о сущности философии и религии. Трудность эта сводится к вопросу: может ли философия, которая есть постижение бытия в логической форме понятия, вместе с тем не быть рационализмом? Заслуживает внимания, что этот вопрос является решающим не только для согласования философии и религии, но и для возможности самой философии. В самом деле, философия, с одной стороны, есть постижение бытие в системе понятий и, с другой стороны, постижение его из его абсолютной и всеобъемлющей первоосновы. Но понятие есть всегда нечто относительное и ограниченное; как же возможно выразить абсолютное в формах относительного, овладеть бесконечным, уловив его в сети конечного? Как можно — проще говоря — постичь непостижимое? Казалось бы, мы стоим перед роковой дилеммой: либо мы ищем само абсолютное, выходящее за пределы всего конечного и — тем самым — логически выразимого, и тогда мы не можем действительно постичь и логически зафиксировать; либо же мы ищем только логическую систему понятий и тогда всегда пребываем в сфере только относительного, частного, производного, не доходя до подлинной первоосновы и целостного всеединства бытия. В обоих случаях задача философии остается неосуществленной.

     Немало  философских систем терпело крушение на этой трудности . Но в своей основной магистрали философия давно уже сосчиталась с этой трудностью и принципиально преодолела ее. Философия постигает — и тем самым отчетливо логически выражает — абсолютное через непосредственное усмотрение и логическую фиксацию его эминентной, превышающей логическое понятие, формы. Мы лишены возможности дать здесь подробное логическое разъяснение этого глубочайшего и вместе с тем аксиоматически-самоочевидного соотношения; мы можем лишь в немногих словах навести мысль читателя на раскрывающуюся здесь связь. Усмотрение абсолютной, всеобъемлющей природы бытия, выходящей за пределы ограниченности и относительности всего логически фиксированного, есть именно логически адекватное ее усмотрение. Или, иными словами: именно логически зрелая мысль, достигшая последней ясности, усматривая неисчерпаемость и бесконечность абсолютного, его основополагающее отличие от всего рационально выразимого, смиренно признавая, поэтому ограниченность достижений разума перед лицом истинного бытия, именно в открытом и ясном сознании этого соотношения и только в нем одном, преодолевает ограниченность разума и овладевает превосходящим его силы объектом. Где человек, предаваясь гордыне знания, мнит, что своим знанием он исчерпал предмет, там нет именно первого условия знания — ясного видения его предмета; ибо где есть это видение, т. е. где — тем самым — есть знание, там есть и очевидное усмотрение неполноты и незаконченности знания. Подлинно усмотренное знание всегда сопровождается тем чувством, которое классически выразил гениальный творец математической системы Вселенной Ньютон в словах, что он представляется самому себе ребенком, собирающим отдельные ракушки на берегу безграничного и неисследимого океана. И наоборот, то глупое самомнение, которому бытие представляется ограниченной и плоской складной картинкой, легко и до конца исчерпаемой в немногих формулах, не только содержит незаконное преувеличение значения всякого достигнутого знания, но есть просто совершенная слепота, при которой не может быть сделан даже и первый шаг знания.Этим разъяснением условия возможности самой философии сразу же устраняется, по крайней мере, первое из указанных двух сомнений в отношении между философским богопознанием и религиозным чувством. В каких бы понятиях ни выражала отвлеченная философская мысль свое познание Бога, ее основной интуицией и тем самым ее высшим и верховным понятием остается чисто религиозная идея безмерности, неисчерпаемой глубинности и таинственности Бога; и, в сущности, вся остальная система понятий имеет своим последним назначением приблизить мысль к уловлению именно этой сверхконечной и сверхрацнональной природы Бога, конституирующей Его абсолютность. Обычное заблуждение в понимании соотношения между философией и религией в этом пункте состоит в том, что чувство тайны представляется условием, преграждающим познавательное проникновение, и, наоборот, страсть к познанию — силой, разрушающей смиренное чувство тайны и поэтому благоприятствующей самомнению атеизма. В действительности, напротив, религиозное чувство тайны и глубинности бытия есть первое и необходимое условие развития философии, тогда как самомнение атеизма в корне убивает самый инстинкт философствования и есть в такой же мере отрицание философии, как и религии. Возможность и даже частные случаи промежуточных форм — недостаточности философской энергии благодаря чему мысль, непроникая до последней глубины, останавливается на полпути, ставит себе здесь последние грани и, упрощая бытие, благоприятствует полуневерию или бедности и схематичности религиозного сознания,- конечно, не опровергает, а скорее подтверждает основное, разъясненное нами соотношение. Идущая в настоящее время борьба между умами, так сказать. глубинными, т. е. ощущающими глубину и бесконечную сложность жизни, и умами плоскими, воображающими, что жизнь легко можно, как карточный домик, разобрать на части и снова сложить по своему усмотрению, есть в такой же мере борьба за религиозное, как и за философское, миропонимание.

     Этим  обретен и путь к разрешению второго  сомнения. Правда, поскольку мы его  выразим в грубой и логически  твердой формуле, по которой Бог  веры есть человекоподобная личность. Бог философии — безличный абсолют, оно кажется совершенно непреодолимым. Но в этом повинна только односторонность и логическая упрощенность самой формулы. Ни Бог религии, ни Бог философии не есть то простое и однозначное содержание, к которому Его сводит эта формула, именно потому, что Он есть прежде всего неисследимая глубина и неисчерпаемое богатство. Он есть полнота всех определений, ибо стоит превыше каждого из них в отдельности; и потому одно определение не противоречит в Нем другому — под условием, что каждое из них берется в надлежащем смысле, не как исчерпывающее адекватное знание самой Его сущности, а именно лишь как уяснение одной из Его сторон, имеющее — в силу коренного единства Его сущности — лишь символическое значение для определения целого. Ведь и Бог религиозной веры содержит — при первой же попытке какого-либо одностороннего Его определения — множество противоречий, которые в действительности суть не противоречия, а антиномии, согласимые в высшем, сверхрациональном единстве. С другой стороны, философское богопознание лишь мнимым образом приковано к указанному безличному и как бы бесформенному понятию Бога как некоего лишь всеобъемлющего начала. Кажущаяся неизбежность этой тенденции вытекает лишь из одностороннего ограничения задачи философии теоретическим миропостижением. Если мы вспомним и будем иметь в виду, что задача философии этим не исчерпывается, а требует целостного осмысления бытия во всей его живой полноте и глубине, объемлющей как один из основных его моментов реальность духовной жизни со всеми ее нравственными и религиозными запросами и проблемами,- если мы вспомним необходимость таких философских проблем, как проблема добра и зла, теодицеи, отношения между нравственным идеалом и действительностью, свободой и необходимостью, разумом и слепотой природных сил,- то мы поймем, что высшее уясняющее единство, которого ищет философия, есть не одно лишь безличное единство. упорядочивающее картину объективного мирового бытия, а действительно целостное всеединство жизни в самом глубоком и всеобъемлющем смысле этого понятия. Все дело в том, что подлинная философия, могущая осуществить свое назначение, должна исходить из действительного, то есть абсолютно полного и конкретного всеединства, а не из мнимого, по существу, лишь частичного и отвлеченного единства системы объективного бытия. А это значит, что последний источник и критерий философского знания есть одна лишь бесстрастная, чисто созерцательная интуиция объективного бытия, а целостный живой и духовный опыт

— осмысляющее опытное изживание последних глубин жизни. Вся совокупность мучительных сомнений, исканий и достижений религиозного опыта, объединимая в теме “о смысле жизни”,- проблема вины, возмездия и прощения, личной ответственности и человеческого бессилия, предопределения и свободы, реальности зла и благости именно Сущего, хрупкости эмпирического существования и неуничтожимости личности — входит как законная и необходимая тема в состав онтологии, заслуживающей своего имени учения о бытии. Стоит только памятовать об этом первичном и основном бытии, сосредоточиться на нем и именно в нем видеть последний критерий знания, чтобы все соотношение, которое с первого взгляда кажется запутанным и почти неразрешимым, стало — по крайней мере, в принципе — до самоочевидности ясным. Существуют не две истины, а только одна — и она там, где есть максимальная полнота и конкретность. Главное все же в том, чтобы иметь живой опыт самой реальности. Лишь там, где религия принимает догматы веры не за символические и таинственные обозначения божественной природы, а за законченные и исчерпывающие адекватные Его раскрытия, превращая их тем в односторонние логические определения, или где философия мнит в отвлеченной системе готовых формул определить до конца последние глубины реальности,- лишь там возможны — и даже неизбежны — конфликты между философией и религией. Внутренняя связь и интимное сродство философии и религии были больше всего затуманены наивно-дерзновенными попытками рационализации догматов веры, компрометирующими и философию и религию. Таинственные и многозначительные религиозные интуиции — плод духовного опыта религиозных гениев и соборного религиозного сознания,- почти недоступные по своей глубине неискушенному опыту среднего человека, обсуждаются иногда — и при их обосновании, и при их опровержении — как простые истины, значение которых доступно здравому смыслу и может быть установлено простейшим логическим анализом. Философское знание по своим достижениям необходимо отстает от достижений непосредственного религиозного проникновения в глубины бытия. На это есть существенные основания, коренящиеся в самой природе обеих духовных деятельностей. Прежде всего, религиозная вера, будучи живым, непосредственным ощущением и переживанием Божества, не нуждается для своих достижений в тяжкой умственной работе рационального разъяснения и обоснования своих истин. Кроме того, хотя религия, как указано выше, и содержит необходимо, в качестве своей основной опорной точки, момент непосредственного личного усмотрения истинности, она совсем не нуждается в том, чтобы это непосредственное усмотрение распространялось на все содержание религиозной веры. Напротив, для нее характерно, что этот момент непосредственной очевидности присущ восприятию правдивости, безусловной истинности источника откровения — будет ли то самое Божество или тот или иной посредник между Богом и человеком,- в силу чего содержание откровения приобретает косвенную достоверность истины, сообщенную самоочевидно достоверным свидетелем. Поэтому-то достоянием личной веры может быть — и даже необходимо бывает — содержание соборного религиозного опыта, со всеми входящими в его состав достижениями религиозных гениев. Этим достигается возможность полноты, богатства и глубины религиозного откровения, совершенно недостижимые для философского знания. Ибо хотя философскому знанию не поставлено здесь никаких принципиальных преград и открыта возможность бесконечных достижений, однако требуемое природой философского знания логическое единство содержания делает для него практически невозможным использование в одной системе всей полноты религиозного опыта человечества. Лишь полнота и многообразие  философских достижений человеческой мысли в принципе может стать на уровне его религиозных достижений — но эта полнота может быть дана только духовно-исторической интуиции, но не выражена адекватно в какой-либо единой системе. Философская система, пытающаяся выразить и логически фиксировать весь религиозный опыт человечества, есть замысел, аналогичный попытке начертить географическую карту, на которой было бы отмечено все многообразие географической реальности. И здесь, с иной стороны, мы снова убеждаемся, что правильное соотношение между религией и философией возможно лишь на почве того “умудренного неведения” которое есть самый зрелый плод истинного просвещения. Подлинно .философское умонастроение по своей волевой структуре совпадает с религиозным умонастроением: в обеих — вопреки поверхностному мнению, которому это представляется невозможным,- смирение сочетается с дерзновением творчества, и притом не так, что каждая из этих волевых тенденций сдерживает и ограничивает другую, а так, что каждая из них, напротив, питает и укрепляет другую. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

3.Научные  конструкции Вселенной  и философские  представления о  месте человека  в мире.

Проблема  начала вселенной, подобна старому вопросу: что произошло первым цыпленок или яйцо. Другими словами, какая сила создала вселенную. И что создало эту силу. Или возможно, вселенная, или сила, которая создавало все это, существовали всегда, и не имели начала.

     Вселенная бесконечна во времени и пространстве. Каждая частичка вселенной

имеет свое начало и конец, как во времени, так и в пространстве, но вся Вселенная бесконечна и вечна, так как она является вечно самодвижущейся материей.

     Вселенная — это всё существующее. От мельчайших пылинок и атомов до огромных скоплений вещества  звездных миров и звездных систем. Вплоть до недавнего времени, ученые имели тенденцию не касаться вопросов таких сфер потому, что они принадлежали к метафизике или религии, а не к науке. Тем не менее, в последнее время  возникло учение о том, что законы науки могут быть даже в начале вселенной. В этом случае, вселенная могла определяться полностью Законами Науки.

     Таким образом, перед учеными вставала проблема выбора между верой в бога и материальной верой. Они еще не знали первопричин происхождения вселенной, так как у них не было в то время достаточной научной базы. Вера в Бога была более предпочтительна. Исторически христианство было старше, чем наука и естественно немногие воспринимали науку серьезно, но со временем она набирала силу, и все чаще люди поворачивали голову в ее сторону. Тайна в науке — это то, что наука не может объяснить, как она не может объяснить то, что было до большого взрыва. Ведь все, что происходило до момента возникновения вселенной, точки сингулярности, не обсуждается – это догма. А непознанное в науке — это та тайна, которая в ближайшее время не может быть раскрыта.

     В момент, который был назван Большим  Взрывом, плотность вселенной была равна 1000 000 г/м (куб), а температура равнялась 10 в 32 степени градусов С. Этот момент был назван точкой сингулярности, то есть была точка, было начало, возникла масса, абсолютное пространство и все законы, которым сейчас подчиняется вселенная.

Бог сотворил мир за шесть дней, но если исходить из теории Большого Взрыва, возраст образования вселенной равен примерно 15-20 млрд. лет. Сейчас теоретические физики пытаются, как бы свернуть вселенную, чтобы точнее узнать ее возраст. Но для нас же важен сам факт, что вселенная имела начало.

     Если  исходить из фактов, то теория Большого Взрыва кажется очень убедительной, но так как мы до сих пор не знаем, что же было до него, это напускает немного тумана на эту проблему. Но все-таки наука продвинулась гораздо дальше, чем это было раньше и как любая революционная теория, теория Большого Взрыва дает хороший толчок развитию научной мысли. Модель «горячей» Вселенной, сопряженная с концепцией «Большого взрыва», является наиболее распространенной  в настоящее время и требует особого внимания и осмысления.

     Согласно  концепции «Большого взрыва», Вселенная  возникла из одной точки,

радиусом  равной нулю, но с плотностью равной бесконечности. Что это за точка, именуемая сингулярностью, каким образом из ничего появляется вся неисчерпаемая Вселенная и что находится за пределами сингулярности — об этом сторонники и пропагандисты данной гипотезы умалчивают. «Большой взрыв» произошел 10-20 миллиардов лет назад (точный возраст зависит от величины постоянной Хаббла, вводимой в соответствующую формулу). Эта величина, в свою очередь, может иметь различные значения в зависимости от методов, применяемых для измерения расстояния от Земли до галактик.

     Похоже на то, что в теперешней интеллектуальной атмосфере огромным преимуществом космологии «Большого взрыва» служит то, что она является оскорблением здравого смысла. Когда ученые сражаются против астрологических бессмыслий вне стен «храмов науки», неплохо было бы припомнить, что в самих этих стенах подчас культивируется худшая бессмыслица. В рамках теории «Большого взрыва» отрицается вечность и бесконечность Вселенной, так как Вселенная имела начало во времени и по прошествии даже максимального срока в 20 миллиардов лет успела расшириться (раздуться) на ограниченное расстояние. Что находится за пределами радиуса расширяющейся Вселенной — тоже запретная тема для обсуждения. Обычно отделываются ничего не объясняющими утверждениями, смысл которых примерно следующий: Вселенная такова, потому что это вытекает из математических формул.

     Итак, модель «Большого взрыва» — всего  лишь одна из возможных воображаемых конструкций, плод игры теоретической мысли.

Философские представления о  месте человека в  мире.

Философы  античности, особенно натурфилософы, рассматривали  человека как образ космоса, как  «малый мир», микрокосм. Эта точка  зрения, конечно, на новой основе, воспроизводится  и в наши дни. Человек ведь действительно  часть космоса. Не случайно магнитные  бури доставляют нам столько хлопот. Мы — люди Солнца, без Солнца нам плохо. Но оно не должно быть слишком близко к нам. Ученые предсказывают, что Солнце в своем развитии достигнет стадии «красного гиганта» и поглотит Землю. Что будет с родом человеческим?

stud24.ru

Основы философии — курсовая работа

2. Научные конструкции Вселенной и филосовские представления о месте человека в космосе.

В своем  учении о космосе Платон опирался на воззрения пифагорейцев Филолая, Аристоксена и др. Проблем мироустройства Платон коснулся в двух своих поздних  диалогах — «Государство» и «Тимей». Вселенная там похожа на составное веретено, вертящееся на коленях Ананке (Необходимости). Оно сложено из насаженных на одну ось алмазных частей, которые философ назвал валами. Вселенная показана как бы в разрезе: «Всех валов восемь (Луна, Солнце, пять известных тогда планет и небо звёзд), они вложены один в другой, их края имеют вид кругов на общей оси, так что снаружи образуют непрерывную поверхность единого вала». Последний штрих картины выглядит таким образом: «Сверху на каждом из кругов веретена восседает по Сирене; вращаясь вместе с ними, каждая из них издаёт только один звук… Из всех звуков — а их восемь — получается стройное созвучие». В «Тимее» Платон излагает учение о космосе как гармоническом целом. В этом диалоге он формулирует «космологический принцип», согласно которому космос есть живой, одушевленный и соразмерный организм и человек является родственной частью  этого организма. В космогоническом учении Платон утверждает, что последними элементами всех вещей являются неделимые треугольники или геометрические бестелесные атомы. Теория познания Платона опирается на его учение о душе. Платон считал, что человек, как телесное существо, смертен. Душа же его бессмертна. Когда человек умирает, его душа не погибает, а лишь освобождается от телесного покрова и начинает свободно путешествовать в поднебесной сфере. Во время этого путешествия она соприкасается с миром идей и созерцает их. Поэтому суть процесса познания состоит в припоминании душой тех идей, которые она уже созерцала. Истинное знание дает только мышление. Мышление же это не зависимый от чувственных восприятий абсолютно самостоятельный процесс припоминания. Только мышление дает знание идей. Чувственное восприятие порождает лишь мнения о вещах. В связи с этим процесс познания определяется Платоном как искусство вести устную речь, искусство ставить вопросы и отвечать на них, пробуждая воспоминания. Человеческая душа независима от тела и бессмертна. Душа состоит из 3 частей: разумной, которая создается самим творцом, аффективной и вожделеющей, которая создаются низшими богами. Победа разумной части над страстями и вожделениями возможна при соответственном воспитании. Так как люди не могут личными усилиями приблизиться к совершенству то необходимо государство и законы. Государство основано на разделении труда между разрядами свободных граждан. Платон разработал план общежития, основанного на устранении для правителей и воинов — личной собственности, а также учение о общности жен и государственном воспитании детей. В формировании философских взглядов Платона огромную роль играл его учитель Сократ (около 470-399 гг. до н. э.).

Сократ совершил поворот в древнегреческой философии  от Космоса к Человеку, считая главными проблемами вопросы человеческой жизни  и смерти, смысла существования, предназначения человека.

3. Религия о смысле человеческого существования.

Раскрыть  смысл человеческого существования  религия может только раскрыв  истинную Первопричину бытия, создавшую  мир и наделившую его Своим  смыслом. Религия призвана указать  на Вечное Абсолютное бытие, пребывающее  вне всех форм условностей и ограничений, обладающее всеми совершенствами в  сравнении с ограниченным и условным бытием человека. Определив Первопричину бытия, религия должна дать ясное  учение о Ней.

Но этим не исчерпывается сущность религии, поскольку она призвана не просто указать на Высшее бытие, но и раскрыть путь познания Высшего бытия — путь cединения (religare – соединять) Абсолютного  бытия и человека. Именно в раскрытии  пути соединения Высшего бытия и  человека и заключаются суть религии, поскольку именно в этом соединении есть смысл жизни человека.

Значение  веры современного человека.

Вера —  важная составляющая целостности человека, которая стоит рядом с такими понятиями как любовь и надежда. Вера – неотъемлемая часть человека, которая не нуждается в доказательствах, не нуждается в научных фактах, не нуждается в объяснениях –  она просто есть и ее не скрыть, она  есть как воздух и лучи солнечного света. Часто слово «вера» употребляется  в значении религии и очень  рядом идет с ней, рука об руку, ведя за собой человека и весь человеческий род. Как сказал великий французский  писатель и философ Мишели Эйкем  Де Монтень: «Тверже всего мы верим  в то, о чем меньше всего знаем, с которым я полностью согласна и тесно сопоставляю словами  из Нового Завета: «Вера же есть осуществление  ожидаемого и уверенность в невидимом». Вера возникла у человека– как  нечто особое и значимое, которое  с легкостью объясняет происхождение  всего сущего на земле и на небесах. Она возникла вместе с человеком в один момент и с одним глотком воздуха на двоих. Наш создатель верил в нас, ровно так же, а может быть даже и сильней, как и мы в него. Вера облетела весь земной шар, оставляя часть себя в каждом человеке. А человек, испытав это чувство, на протяжении своего бытия возвышал его своим творчеством, так же как и любовь, и надежду. Сначала человек выражал свои чувства, в том числе и веру, в наскальной живописи, затем возникла письменность, и вера стала доступнее всем и понятнее, так же, как и надежда, и любовь… Самое удивительное, что вера распространялась везде одинаковая, все верили в Главного Бога (имена, конечно, в каждом народе были разные), который создал всё и всех, а силы природы обожествлялись, уважались и задабривались. Всё это протекало до настоящего времени. В настоящее время была утрачена сила в веру самих людей. Они настолько завязли в болоте повседневной суеты, что стали забывать основы и как безвёсельные лодки болтаться на плаву, как быльнки болтаться на ветру, как погибающий в пустыне от жажды, увидев оазис, отмахивается от него, приняв за мираж…) Многие ученные, да и не только ученные, утверждают, что никакого бога нет и создалось все с большого взрыва в космосе, который образовался физическим довольно объяснимым путем – это их точка зрения, это их мировоззрение, и как не странно бы это звучало – это их вера. Нет на нашей планете человека, который бы не верил или не умел этого делать, просто некоторые пытаются это отрицать. Даже если рассматривать группу людей, которые объеденили себя под общий термин «агно́стики», т.е. люди которые считают, что доказать существование или несуществование Бога невозможно, они имеют свою свои идеалы свое мировоззрение и свою веру, веру в свою правоту. Можно бесконечно рассуждать есть ли вера в современном обществе или её нет мы будем придерживаться своей точки зрения, но при этом будем верить в нее, а это уже многое значит. 

  4. Объективный мир и его картина. 

  Люди  всегда стремились сделать для себя понятным тот мир, в котором они  живут. Это им необходимо, чтобы чувствовать  себя безопасно и комфортно в  собственной среде обитания, уметь  предвидеть наступление различных  событий с целью использования  благоприятных из них и избежания  неблагоприятных, либо сведения к минимуму их отрицательных последствий. Познание мира объективно требовало осмысления места в нем человека, особого  отношения людей ко всему происходящему  в соответствии с их целями, потребностями  и интересами, тем или иным пониманием смысла жизни. У человека, таким образом, существует потребность в создании целостной картины внешнего мира, делающей этот мир понятным и объяснимым. При этом в зрелых обществах она выстраивалась на основе философских, естественнонаучных и религиозных знаний и представлений об окружающем мире, фиксировалась в различного рода теориях.

  Та  или иная картина мира составляет один из элементов мировоззрения, способствует выработке более или менее  целостного понимания людьми мира и  самих себя.

  Мировоззрение – это совокупность взглядов, оценок, норм, установок, принципов, определяющих самое общее видение и понимание  мира, места в нем человека, выраженных в жизненной позиции, программках  поведения и действиях людей. В мировоззрении в обобщенном виде представлены познавательная, ценностная и поведенческая подсистемы субъекта в их взаимосвязи. 

  5.Теории  происхождения культуры. Культура  и культ. 

                              

  Существует  три основные теории:  
1) Марксистско-Ленинская. Культура создается в результате общественно полезной деятельности людей, которые преобразуют мир в соответствии со своими потребностями и интересами.  
2) Игровая теория (Шиллер, Гессе). Культура возникает из игры, развивается, как игра, и сущность культуры – это игровая сущность. Игра существовала до человека, но только человеческая игра создает культуру. Что же объединяет культуру и игру?  
— особый порядок игры, который создается ее правилами;  
— изолированность игры, ее временное и пространственное ограничение;  
— объединяющая функция – игра создает временный коллектив, подчиняющийся правилам игры;  
— особая психологическая атмосфера, таинственность игры;  
— состязательность.  
В современной культуре происходит утрата игрового начала, что является кризисом культуры.  
3) Натуралистическая теория. Фрейд обосновывает биологическую обусловленность культуры. Он рассматривает психику человека, как сложное, многоярусное явление. Фрейд выделяет три яруса:  
— Супер Эго – культурно-социальные влияния на человека, результат социализации.  
— Эго – реальное, практическое осознание человека, реализация.  
— Ид – биологическая, сексуальная сфера жизни, либидо.  
Между этими ярусами существуют конфликтные отношения.  
Культура выступает как репрессивный организм, который подавляет биологическую сущность человека и приводит к неврозам. Процесс преобразования энергии полового влечения в другие виды энергии называется сублимацией.  
Культура – все, что создано человеком, — это результат сублимированной энергии либидо.  

Понятие термина  «культ»

В Средние  века чаще встречается слово «культ». Культ наполнялся для верующего  высоким духовным смыслом, его не следует понимать как пустой обряд. Человек через культ обретал  способность раскрывать себя в своей  любви к Богу. Католический философ  Романо Гвардини утверждал, что с  непосредственной религиозной точки  зрения совокупный порядок бытия  воссоздается в культе.

Культ постигается  не рассудочным разумением, а жизненным  с ним соприкосновением. Русский  философ П.А. Флоренский указывал на центральную роль культа во всей культуре, связывая его с особой человеческой деятельностью — литургической. Эта  деятельность производит характерные  реалии — святыни, являющиеся продуктом  изначального творчества человека, так  что все культурные ценности во многом производны от культа. Культ приобщает  человека к священной, мистической  реальности, тем самым преобразуя его, осуществляя цели, в чем-то близкие  целям греческой пайдейи .

Культ природы

Благодаря культу человек старался удержать жизнь. Это отражалось в обряде захоронения  предков, сородичей. С этого обряда начиналась религия, которая являлась не просто частью культуры, а основной частью, пронизывающей все виды культурной деятельности. Культ жизни превратился  в культ предков. Иным способом сохранения живого являлось жертвоприношение. Люди возвращали природе лучшее из того, чем пользовались, что брали у  нее взамен. Жертвоприношения — это  почитание к природе, но вместе с  тем и самооправдание человека за приносимый им урон.

Культ природы  выразился в мифопоэтическом  понимании, в изображении живого посредством линии, цвета, звука. Искреннее  желание сохранить живое оборачивалось  созданием его дубликатов. Свет в  природе, природные ритмы, меры, гармония, которые человек ощущал в окружающем мире, становились средствами его  понимания, но вместе с тем и фундаментальными основаниями культуры [8; с. 422].

Началом культуры был культ природы. Почитая и  принося жертвы, человек возвышался и ожидал жертв себе самому. Когда  человек перестал боготворить природу  и посмотрел на нее как на средство своего благополучия, ее культ был преодолен. Культ природы — это варварское начало культуры, и все более поздние культы являлись возрождением варварства. Ниспровержением культа природы стало началом цивилизации, что было связано с появлением нового культа

 Культ  общества

С возникновением цивилизации предметом почитания  стало общество. Цивилизация возникла там, где была необходимость в  изменении природной среды, но также  и возможность этого изменения.

Культ общества более близок человеку, чем культ  природы, если исходить из убеждения, что  вершиной прогресса должно быть обожествление  человека.

Смена культов  в истории культуры является последовательным приближением человека к самообожествлению, что было уже присуще варварству, самообежествление неразрывно связано  с варварством, и чем больше самообожествелние, тем больше в человеке варварства. Цивилизацию с ее культом общественных сил можно рассматривать как  возросшую степень варварства, как  способность человека видеть в природе  лишь средство своего существования

Цивилизацонное  общество представляет собой воссоздание  людьми нарушенной целостности природы  посредством связи их друг с другом. общественные связи и целостность  общества становятся важнее, весомее  отдельных индивидов. Существование  отдельного индивида вне общества так  же невозможно, как существование  отдельного организма вне биосферы. Хотя общество и состоит из индивидов, почитаются не они сами, а то, что  из них создано. Индивиды являются связующим  звеном общественных организаций, им свойственно  отождествлять себя с функцией, которую  каждый из них исполняет

Культ общества означает, что именно в нем люди видят порождающую силу, которой  отдельный человек обязан своим  существованием. Полагается, что государство, производит человека на свет. Причем не имеет особого значения, в какое  историческое время существует цивилизация, везде можно наблюдать одинаковое отношение к обществу, на которое  люди переносят природные свойства созидания

 Культ  личности

Культ общества в конечном итоге ниспровергается  властью отдельной личности, т.е. сменяется культом личности. Это  значит, что общество становится средством достижения целей, которые навязываются ему властью. Таким же средством, каким для общества стала природа.

Культ личности проявляется не только в форме  поклонения личности, стоящей на вершине  власти. Во времена культа личности в обществе создаются герои в  сфере труда, в науке, в искусстве, в спорте. Везде жадно ищут кумиров, и они возникают так же быстро, как и исчезают. Культ личности ниспровергается по той же причине, что и культ природы и общества. Обожествляемая личность постепенно превращается в средство существования общества. Рядовой человек начинает ощущать  личностью самого себя. Происходит как бы обратный процесс смены  культов: культ личности — культ общества — культ природы.

referat911.ru

Строение Вселенной и место человека в ней Текст научной статьи по специальности «Философия»

РАЗДЕЛ III. ТЕОРИЯ И МЕТОДИКА ОБУЧЕНИЯ И ВОСПИТАНИЯ

УДК 524.8

Б01: 10.18384-2310-7251-2018-3-83-92

СТРОЕНИЕ ВСЕЛЕННОЙ И МЕСТО ЧЕЛОВЕКА В НЕЙ

Чаругин ВМ122

1 Московский педагогический государственный университет

119991, г. Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1, стр. 1, Российская Федерация

2 Московский государственный областной университет

141014, Московская область, г. Мытищи, ул. Веры Волошиной, д. 24, Российская Федерация

Аннотация. Место человека во Вселенной анализируется с точки зрения антропного принципа. Показано, что даже небольшое отличие значений мировых констант от существующих приводит к большим проблемам существования человека. Это можно рассматривать как указание на то, что человек как разумное существо занимает центральное положение во Вселенной, не с точки зрения геометрического места, а как особой формы существования материи. В концепции множества вселенных, в которых возможны другие значения мировых констант, всё происходит без свидетелей, то есть вселенные остаются стерильными.

Ключевые слова: космология, антропный принцип, мировые постоянные, энергия связи, волновая функция.

STRUCTURE OF THE UNIVERSE AND MAN’S PLACE IN IT

V. Charugin12

1 Moscow Pedagogical State University

ul. Malaya Pirogovskaya 1,119991 Moscow, Russian Federation

2 Moscow Region State University

ul. Very Voloshinoi 24,141014 Mytishchi, Moscow region, Russian Federation

© CC BY Чаругин В.М., 2018.

Abstract. Man’s place in the universe is analyzed from the point of view of the anthropic principle. It is shown that even a small difference in the values of global constants from the existing ones leads to big problems of human existence. This can be seen as an indication that the person, as a rational being, occupies a central position in the universe, not in terms of the geometry of space, but as a special form of existence of matter. In the concept of multiple universes in which other values are possible global constants, everything happens without eye-witnesses, i.e. the universes remain sterile.

Key words: cosmology, anthropic principle, binding energy, wave function.

Человек всё дальше и дальше уходит от привычных мест, его кругозор делается всё шире, представления об окружающем мире, в том числе и о Вселенной, и о своём месте в ней, постоянно меняются.

Мир древнего человека был ограничен окрестностями места обитания и участка охоты. То, что находилось за этими пределами, было неведомо, но не мешало вести привычный образ жизни. Иногда из того запредельного мира появлялись страшные звери и враждебные племена, и тогда приходилось вести борьбу за существование, отстаивая свой мир. Иногда, наоборот, «оттуда» появлялись тучные стада мигрирующих животных — и племя радовалось подарку судьбы.

Представление об ограниченности окружающего мира и существовании «потустороннего» (иногда враждебного, иногда нет, но всегда непонятного) сохранилось до наших дней. При этом всегда, во все времена и в любых ситуациях, человек неосознанно ставил себя в центр Вселенной. Это концентрировалось во всех религиозных представлениях от античности до средних веков, и наиболее ярко выразилось в христианской религии и учении о геоцентрическом строении Вселенной. В соответствии с ними Вселенная огромна, но в центре Вселенной -Земля, которую Бог создал для жизни Человека, и Человек, которого Бог создал для того, чтобы тот Его славил. Вселенная ограничена сферой неподвижных звёзд, за пределами которой непознанный и недоступный для изучения мир.

Теория Коперника и телескопические наблюдения Галилея резко отодвинули эту границу. Выяснилось, что звёзды — это не серебряные гвоздики, прибитые к хрустальной сфере, а такие же небесные тела, как и Солнце, но расположенные столь далеко от нас, что кажутся слабыми светящимися точками. И что самое интересное, оказалось, что в этом огромном мире человек ничем не выделен и не является центром Вселенной. Земля — даже не центр Солнечной системы, она третья, рядовая из восьми планет. Но, может быть, хотя бы Солнечная система в этой, уже большой, Вселенной занимает центральное положение?

Развивая эти взгляды, Джордано Бруно пришёл к выводу о множественности обитаемых миров, о том, что Земля, как колыбель разумной жизни, не уникальна.

К началу ХХ в. вся наблюдаемая Вселенная ограничивалась Млечным Путём. Считалось, что за его пределами простирается пустота. Но, увы, и здесь Солнечная система ничем не выделялась, — она была рядовой и располагалась где-то на краю бездны.

Шло время. Было установлено, что туманное пятнышко в созвездии Андромеды — знаменитая туманность Андромеды — представляет собой такую же гигантскую звёздную систему, как и Млечный Путь, но находящуюся от него на расстоянии 2 000 000 световых лет.

Дальнейшие наблюдения показали, что таких туманностей, которые позднее стали называть галактиками, очень много. И опять, в этой «новой» Вселенной наш Млечный Путь — рядовая Галактика, ничем не выделенная среди других. Неужели уникальность человека только плод его воображения?

В 20-е гг. нашего столетия известный американский астроном Хаббл, используя методы спектрального анализа, обнаружил, что все галактики, за исключением нескольких самых близких, удаляются от нас. Более того, чем дальше от нас галактика, тем с большей скоростью она удаляется. Складывалось впечатление, что Млечный Путь находится в центре гигантского взрыва, разметавшего все галактики (астрономы подсчитали, что этот Большой Взрыв произошёл около 15 млрд. лет назад). Вот оно, доказательство неординарности. Из этого следовал вывод: так ли уж принципиально, что Солнце вместе с Землёй находится не в центре Млечного Пути?

А может, всё-таки центральное положение нашего Млечного Пути лишь кажущееся? Исходя из этого предположения, учёные ввели так называемый космологический принцип, который утверждает, что наша Вселенная однородна и изотропна, то есть где бы мы ни находились, в каком бы направлении ни смотрели, она в среднем выглядит одинаково. И действительно, используя этот принцип и законы физики, в особенности общую теорию относительности, удалось построить космологическую модель Вселенной, в которой естественным образом объясняются все наблюдаемые её свойства и разбегание галактик в том числе. Например, из этой теории следует, что наблюдателям, находящимся в туманности Андромеды, также будет казаться, что они находятся в центре Вселенной, а все галактики разбегаются от них.

Антропный принцип

Итак, современная космология — наука о строении и эволюции Вселенной -предполагает множественность миров, населённых разумными существами, и человек как разумное существо ничем не выделен с этой точки зрения. Одна из отличительных особенностей человека как разумного существа — способность познавать и преобразовывать окружающий мир. Благодаря разуму человек способен выживать в невероятных условиях, изменяя окружающую среду, делаясь всё менее зависимым от её влияния, приспосабливая и перестраивая мир «под себя».

Перечисленные выше аргументы привели учёных, занимающихся фундаментальными проблемами современной физики и астрономии, к идее о том, что мы, люди, мыслящие существа, возможно, являемся решающим звеном в наблюдаемой структуре Вселенной, то есть в этом смысле как бы её «центром».

Дискуссии по этому вопросу продолжаются вот уже почти 50 лет [1]. Общепризнанно, что жизнь — настолько хрупкое явление природы, что появи-

лась лишь благодаря удачному сочетанию фундаментальных физических постоянных. Даже незначительное отличие от их существующих значений сделало бы какую-либо жизнь невозможной. Наше существование, как оказалось, зависит от большого числа маловероятных совпадений. Ну а раз мы существуем и познаём мир, то, по-видимому, эта невероятность закономерна. А не выбираем ли мы с вами именно тот мир, в котором мы возможны? Эта идея, что жизнь, возможно, основной двигатель и даже причина возникновения всего, называется антропным принципом.

Конечно, чувство уникальности разумной жизни, её глубокой, почти однозначной связи с окружающим миром было присуще уже античным учёным, которые задумывались о месте человека во Вселенной. Так, древнегреческий философ-софист Протагор утверждал, что «человек есть мера всех вещей», то есть к объяснению существования окружающего нас мира мы должны подходить с точки зрения существования человека в нём.

Одним из утверждений этого принципа является следующее: наблюдатель, то есть мы с вами, так же существен для возникновения Вселенной, как и Вселенная существенна для возникновения наблюдателя. Более того, делается утверждение, что разумная жизнь должна обязательно возникнуть во Вселенной и, один раз возникнув, никогда не умрёт.

Такая жёсткая, почти однозначная, связь между существованием Вселенной и существованием человека представляла бы собой некий необычный казус, если бы из неё не получался ряд интересных следствий.

Человек и значения мировых постоянных

В физике существует ряд постоянных, которые, по современным представлениям, имеют одно и то же значение в любой точке наблюдаемой Вселенной. Они получили название фундаментальных, или мировых, постоянных (констант). Это название оправдано ещё и тем, что их значения существенным образом влияют на строение окружающего мира. К мировым постоянным относятся: G — постоянная всемирного тяготения, h — постоянная Планка, c — скорость света, mp и me — массы протона и электрона, H — постоянная Хаббла и ряд других. Примером необычной константы может служить размерность нашего мира, его трёхмерность. Современная наука пока не может дать убедительного объяснения численным значениям этих постоянных, не может ответить, почему они именно такие, а не другие. Например, почему наше пространство трёхмерное, а не пяти- или десятимерное? Почему скорость света равна 300 000 км/с, а не больше или меньше?

Оказывается, если проанализировать значение этих постоянных с точки зрения антропного принципа, то есть с точки зрения существования человека как наблюдателя, то всё становится на свои места [2; 3].

Предположим, что размерность нашего пространства будет иной. Рассмотрим два физических взаимодействия — электростатическое, описываемое законом Кулона, и гравитационное, описываемое законом всемирного тяготения Ньютона. В обоих случаях сила обратно пропорциональна квадрату рассто-

яния между частицами. Как показывают расчёты, в и-мерном пространстве сила убывает с расстоянием по закону F—^. Рассмотрим движение частиц

под действием подобных сил, например, электрона вокруг протона или планеты вокруг звезды. Расчёты показывают, что только в трёхмерном пространстве

и = 3, F—

возможно существование устойчивых орбит. При других размер-

ностях, движение по окружности, например, будет неустойчивым, любое малое возмущение приведёт к тому, что электрон (или планета) либо упадёт в центр, либо улетит в бесконечность. Это значит, что не будут существовать атомы, планетные системы, не будет живых существ, и некому будет изучать эту Вселенную.

Можно привести веские аргументы и в пользу действительного значения гравитационной постоянной О. Данные астрономических наблюдений показали, что у звёзд массой порядка солнечной и очень похожих по строению на Солнце существует наружная конвективная оболочка (в которой тепло передаётся с помощью конвекции), и что именно около таких звёзд наиболее вероятно образование планетных систем. Анализ теории внутреннего строения звёзд показывает, что если бы значение постоянной тяготения О было несколько больше, то этой оболочки и, следовательно, планет, не было бы, то есть не возникла бы и жизнь.

Далее, хорошо известно, что сила кулоновского притяжения электрона ядром атома водорода (протоном) почти в 1040 раз больше силы гравитационного притяжения. Это отношение — комбинация мировых постоянных — характеризует слабость гравитационного взаимодействия по сравнению с электромагнитным. Причина такой слабости пока остаётся загадкой для современной физики. Но, привлекая антропный принцип, то есть наше с вами существование, это можно понять. Действительно, теория внутреннего строения звёзд говорит, что, если бы гравитация (О) была бы чуть слабее, а электромагнетизм (е — заряд электрона) чуть сильнее и электрон чуть массивнее, все звёзды были бы красными карликами, имели бы массы меньше солнечной и были бы более холодными. При едва заметном отклонении в другую сторону все звёзды были бы голубыми гигантами, имели бы большие массы и были бы очень горячими. Ни у тех, ни у других, как известно, нет конвективных слоёв у поверхности, и около них невозможно образование планетных систем. Таким образом, мы с вами существуем и наблюдаем Вселенную только потому, что отношение кулоновского притяжения к гравитационному равно 1040, не больше и не меньше.

Рассмотрим теперь две элементарные частицы — нейтрон и протон. Значения их масс пока не поддаются объяснению, как и массы других частиц. Известно, что разность масс нейтрона тп и протона тр равна Ат = 1,3 МэВ = 2,34 • 10-30 кг (в ядерной физике массы принято измерять в энергетических единицах). Это связано с тем, что, согласно знаменитой формуле Эйнштейна Е = те2, имеется однозначная связь между массой и энергией частицы, так что 1 МэВ (мегаэлек-

троновольт) соответствует массе 1,8 • 10-30 кг). Почему эта разность именно такая, а не больше и не меньше?

Чтобы понять это, рассмотрим атом самого распространённого элемента во Вселенной — водорода. Как мы знаем, он стабилен, но его стабильность обеспечена очень тонкой и согласованной подгонкой масс протона, нейтрона и электрона, которая не позволяет пойти реакции р + е^ V + п: в обычных условиях сумма масс протона и электрона меньше массы нейтрона, и законом сохранения энергии эта реакция запрещена. Другими словами, атом водорода стабилен, так как те = 0,5 МэВ < тп — тр = Ьт = 1,3 МэВ. Если бы масса электрона была бы всего раза в 3 больше, то знак неравенства поменялся бы, и атом водорода не смог бы «прожить» более 30 ч. В результате во Вселенной не существовало бы главного ядерного горючего для звёзд, не было бы воды, не было бы и нас с вами. Тот же вывод следует, если предположить, что массы нейтрона и протона в три раза больше теперешних.

Теперь рассмотрим изотоп водорода — дейтерий. Его ядро, дейтон, состоит из протона и нейтрона, энергия связи которых в ядре Есв = 2,2 МэВ. В отличие от свободного нейтрона, который за 8 мин распадается по схеме п ^ р + е + V, нейтрон в ядре стабилен. Дело в том, что при распаде нейтрона энергия образовавшихся частиц возникает за счёт разности масс Ьт = тп — тр. Если предположить, что энергия нейтрино мала, да ещё учесть, что и на образование электрона необходимо затратить некоторую энергию, то для кинетической энергии разлёта частиц остаётся Ек = тп — тр — те = Ьт — те = 0,8 МэВ, что существенно меньше энергии связи. Дейтон стабилен. Но почему это столь важно? Образование дейтерия — первый шаг в цепочке ядерных превращений, ведущих от водорода к более тяжёлым элементам, которых не было в ранней Вселенной. Ныне эти ядерные реакции идут в недрах звёзд. Без дейтерия стали бы невозможными все известные пути образования элементов тяжелее водорода, не возник бы углерод, а значит, и известные формы жизни. Таким образом, мы получили верхнюю оценку разности масс Ьт = тп — тр < Есв + те, то есть из факта существования разумной жизни следует неравенство 0,5 МэВ < Ьт < 2,7 МэВ. Если учесть, что тп = 939,57 МэВ, а тр = 938,28 МэВ, то полученное неравенство будет ещё более

Ьт

поразительным, если его переписать в виде 0,05% <-< 0,29%. Как будто

тп

кто-то специально подогнал разность между массами нейтрона и протона в столь узкие пределы и с такой высокой точностью, не оставляя никаких шансов для манёвра.

В 30-е гг. известный физик Дирак обратил внимание на очень странное совпадение: продолжительность жизни средней звезды t =1010 лет по порядку величины сравнима с возрастом Вселенной ^ = 1,51010 лет. Странное совпадение? Возраст звезды определяется только массой звезды и её светимостью и, казалось бы, не имеет никакого отношения к расширению Вселенной, темп которого определяется постоянной Хаббла Н, то есть скоростью разбегания галактик

Полагая, что это совпадение не случайно, Дирак построил сложную

Г 1 ^

V н У

и необычную космологическую теорию, в которой гравитационная постоянная О меняется со временем.

Это необычное совпадение может быть вполне естественно объяснено в рамках антропного принципа. Действительно, сложные преобразования материи (сложные химические соединения, необходимые для разумной жизни) могли возникнуть во Вселенной только на определённом этапе её эволюции. Таких условий не было в далёком прошлом Вселенной, когда ещё не было звёзд и планет. По-видимому, большие трудности для зарождения жизни возникнут и в далёком будущем, когда погаснут звёзды, а тем более ещё позднее, когда начнут распадаться тяжёлые частицы, превращаясь в фотоны и нейтрино. Итак, разумная жизнь может возникнуть во Вселенной во вполне определённый период — в эпоху, когда для этого есть условия. Другими словами, Вселенная может порождать наблюдателей («свидетелей») только в нашу эпоху, когда t = %.

О сумме углов в треугольнике и нашем существовании

В повседневной жизни мы пользуемся геометрией Евклида, но, когда переходим к масштабам, сравнимым с радиусом Земли, должны уже пользоваться геометрией на сфере, а не на плоскости. В сферической геометрии, как известно, сумма углов треугольника больше 180°. В какой мере справедлива геометрия Евклида во Вселенной?

Современная космология предсказывает, что геометрические свойства Вселенной определяются количеством, распределением и движением вещества в ней, то есть и справедливость теоремы о сумме углов треугольника зависит от количества вещества. От этого количества зависит также и темп расширения Вселенной: будет ли расширение Вселенной безграничным во времени или наблюдаемое расширение сменится сжатием, и она рано или поздно «схлопнется»? Большие трудности для современной астрономии представляют поиски скрытой массы во Вселенной, на существование которой указывают наблюдения за характером движения звёзд в галактиках и галактик в скоплениях. По оценкам, эта скрытая масса в 10 раз превышает непосредственно наблюдаемую. Что это за невидимое вещество? Почему оно себя ничем, кроме гравитации, не проявляет? Всё это загадки.

Аргументы, связанные с антропным принципом, позволяют сделать довольно жёсткие ограничения на массу вещества во Вселенной. Если бы полная масса видимой части Вселенной равнялась или была бы чуточку больше той, которую мы наблюдаем, то темп расширения Вселенной был бы несравненно больше, и силы гравитации оказались бы неспособными привести к образованию галактик из первичного вещества. Галактики являются необходимым звеном в цепочке, приводящей к образованию звёзд, планет и, в конце концов, жизни. Уже то, что мы с вами существуем, говорит о значительно большей массе видимой Вселенной.

Это исключает применимость геометрии Лобачевского, то есть геометрии, в которой сумма углов треугольника меньше 180°. С другой стороны, если бы масса была слишком большой, то первоначальное расширение Вселенной под действием собственной гравитации вещества быстро бы сменилось сжатием. В такой Вселенной жизнь если бы и успела возникнуть, то не успела бы достигнуть разумной стадии. Но мы-то с вами существуем, следовательно, масса вещества не столь большая. Это, в частности, указывает на то, что в больших масштабах сумма углов треугольника не может быть больше 180°.

В конце концов, мы приходим к выводу, что полная масса вещества во Вселенной должна быть вполне определённой, примерно в 10 раз превышающей массу видимого, светящегося вещества, а геометрические свойства Вселенной должны с большой точностью определяться геометрией Евклида. Поэтому мы с чистой совестью можем пользоваться теоремой Пифагора и теоремой о сумме углов в треугольнике, равной 180°.

Можно привести ещё много различных примеров из физики и астрономии, которые сравнительно легко понять на основе антропного принципа. Все они, в конце концов, сводятся к одному: наблюдатели могут появиться только при определённом наборе физических констант, при существовании определённых физических законов. Если бы и были (и, возможно, есть) Вселенные с иными законами и другим набором мировых констант, то в них никогда не возникла бы разумная жизнь. В этом смысле наша Вселенная такая, какой мы её видим, именно потому, что в ней есть мы.

Человек и образование Вселенной

Мы видим, что в концепции многих миров (вселенных) антропный принцип является просто следствием благоприятного стечения обстоятельств для образования разумной жизни в одном из их бесчисленного множества. Исходя из этого (и, конечно, не только этого), учёные пытаются построить различные модели Вселенной, где было бы место для возможности существования множества миров.

В настоящее время нет строгой теории, описывающей с единых позиций все явления, происходящие в микро- и макромире. Возможно, что по этой причине и нет удовлетворительной теории происхождения и эволюции Вселенной и возникновения в ней разумной жизни. Конечно, учёные пытаются на основе существующих теорий хотя бы приоткрыть ту завесу, под которой скрыта тайна рождения Вселенной. И несомненно, что на ранних этапах жизни Вселенной принципиальную роль играет квантовая механика, которая не учитывалась при создании современной космологической теории.

Развитие квантово-механического подхода в теории гравитации привело к обобщению теории Фридмана — теории Большого Взрыва — на «инфляционную Вселенную», в которой хоть в какой-то мере наметились решения проблемы возникновения Вселенной. В различных вариантах этой теории предсказывается существование других вселенных, как «пузырей пространства-времени»,

которые непрерывно творятся и уничтожаются и, никогда не взаимодействуют друг с другом. То есть всё пространство-время представляется пузырящейся пеной. В каждом таком пузыре — вселенной — имеется свой набор фундаментальных постоянных. И только некоторые из них допускают существование жизни, большинство — нет. В таком случае мы не являемся результатом умышленных условий. Просто так получилось, что мы живём в одной из многих вселенных, в которой условия благоприятны для жизни [4].

Наряду с таким конкретным обоснованием антропного принципа ряд учёных приводит общетеоретические аргументы, связанные с ролью и особенностями квантовой механики. Так, согласно копенгагенской интерпретации квантовой механики, волновая функция частицы (её квадрат) описывает вероятность того, что частица находится в каком-то состоянии. Конкретное положение частицы не предсказуемо, а определяется только после измерения, то есть наблюдатель из всех возможных состояний выбирает (измеряет) наблюдаемое, поэтому роль наблюдателя в квантовой механике принципиальна. Отсюда один шаг до утверждения, что если ввести волновую функцию «всего-всего», то можно представить, что с той или иной вероятностью существуют различные вселенные, с различными комбинациями начальных состояний и фундаментальных констант. И только в тех вселенных, в которых набор констант соответствует условиям существования наблюдателя, жизнь возникает, и наблюдатели имеют возможность лицезреть эту вселенную. В других вселенных всё стерильно и всё происходит без свидетелей.

Или более радикально: учитывая, что ранняя Вселенная представляет собой квантовый объект, а для адекватного описания её квантовая теория привлекает наблюдателя, который с этим объектом связан, то ничто не мешает современному наблюдателю иметь тесную связь с прошлым Вселенной и выбрать из всех её возможных состояний то, которое мы сейчас наблюдаем [5].

В заключение следует отметить, что многие теоретики считают, что с развитием «Теории Всего», теории величайшего объединения, в которой в единую схему будут включены все взаимодействия, можно будет объяснить естественным образом значения фундаментальных постоянных, все существующие невероятные совпадения и разумную жизнь, и тогда не будет необходимости введения ан-тропного принципа, он будет следствием этой теории.

ЛИТЕРАТУРА

1. Дэвис П. Случайная Вселенная. М.: Мир, 1985. 160 с.

2. Розенталь И.Л. Элементарные частицы и структура Вселенной. М.: Наука, 1984. 115 с.

3. Чаругин В.М., Баксанский О.Е. Место человека во Вселенной // Земля и Вселенная. 1993. № 6. С. 73-78.

4. Штерн Б.Е. Прорыв за край мира. М.: Троицкий вариант, 2014. 304 с.

5. Внутских А.Ю., Ненашев М.И. Антропный принцип современной науки: содержание и философские интерпретации: монография. Пермь: Пермский государственный национальный исследовательский университет, 2014. 79 с.

Статья поступила в редакцию 10.07.2018 г.

REFERENCES

1. Davies P. Accidental Universe. Cambridge, Cambridge University Press, 1982. 139 p.

2. Rozental’ I.L. Elementarnye chastitsy i struktura Vselennoi [Elementary particles and structure of the Universe]. Moscow, Nauka Publ., 1984. 115 p.

3. Charugin V.M., Baksanskii O.E. [Man’s place in the Universe]. In: Zemlya i Vselennaya [Earth and the Universe], 1993, no. 6, pp. 73-78.

4. Shtern B.E. Proryv za krai mira [A breakout over the edge of the world]. Moscow, Troitskii variant Publ., 2014. 304 p.

5. Vnutskikh A.Yu., Nenashev M.I. Antropnyi printsip sovremennoi nauki: soderzhanie i filosofskie interpretatsii [The anthropic principle of modern science: content and philosophical interpretation]. Perm, Perm State National Research University Publ., 2014. 79 p.

ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ

Чаругин Виктор Максимович — доктор физико-математических наук, профессор кафедры теоретической физики Московского государственного педагогического университета;

e-mail: [email protected]

INFORMATION ABOUT THE AUTHOR

VictorM. Charugin- Doctor of Physical and Mathematical Sciences, professor at the Department of Theoretical Physics, Moscow State Pedagogic University; e-mail: [email protected]

ПРАВИЛЬНАЯ ССЫЛКА НА СТАТЬЮ

Чаругин В.М. Строение Вселенной и место человека в ней // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Физика-Математика. 2018. № 3. С. 83-92. БО!: 10.18384-2310-7251-2018-3-83-92

FOR CITATION

Charugin V.M. The structure of the Universe and Man’s place in it. In: Bulletin of Moscow Region State University. Series: Physics and Mathematics, 2018, no. 3, pp. 83-92. DOI: 10.18384-2310-7251-2018-3-83-92

cyberleninka.ru

Научно-философские концепции бытия Вселенной. – ОБЩИЙ КУРС ФИЛОСОФИИ. Часть I – Философия. Основные понятия о философии

Космос исследуется учеными и философами с незапамятных времен. Современное естествознание о космическом бытии судит несколько иначе, чем в недавнем прошлом. Оно указывает на пять уровней в состоянии Мироздания: гипомир, микромир, макромир, мегамир и гипермир. В философском смысле само существование этих уровней единого материального мира означает не что иное, как отсутствие у них абсолютных и непреодолимых границ и относительную взаимосвязь между ними.

При несомненном количественном и качественном различии перечисленных миров они взаимосвязаны конкретными процессами взаимопереходов. Земля, к примеру, представляет собой макромир. Но в качестве одной из планет Солнечной системы она одновременно выступает элементом мегамира. В связи с этим уместно напомнить о законе перехода количественных изменений в качественные, который указывает не только на естественные скачки, но и на их объективную обусловленность. Смысл этого закона в том, что он не допускает никакой таинственности в характеристике скачков, а прямо нацеливает мысль на раскрытие конкретного механизма вполне естественного процесса их существования, на точное отражение в научных (физических, химических, биологических) теориях количественного содержания качественных скачков.

Устройство мира во все времена занимало умы просвещенных людей. Каким образом появилось все то, что существует вокруг, и по каким законам оно развивается? Как возникла жизнь и есть ли у нее будущее? Откуда на планете Земля «взялся» человек разумный? Все эти и другие вечные вопросы о бытии мыслящее человечество задавало себе на протяжении всей истории своего развития. В наше время уже можно достаточно определенно ответить на вопрос о возникновении мира на основании фактов и научных гипотез.

Установлено, что Вселенной «отроду» около 15-20 миллиардов лет. Научная и философская теории развития мира теперь не расходятся во мнении, что Вселенная первоначально была полностью ионизирована, однородна и непрозрачна. Звезд тогда, естественно, не было и в помине. А плазма не пропускала никакого излучения. Но со временем во Вселенную «пришел» свет, и произошло это, скорее всего, в результате так называемого большого взрыва. Однако возникает вопрос: а что же тогда «взорвалось» во Вселенной? Ученые считают, что взорвалось некое фантастически плотное и нагретое до миллиардов градусов вещество, сгусток которого был весьма небольшого размера относительно нынешней Вселенной. В этом веществе никакие атомы существовать не могли. Вселенная с тех пор стала расширяться, структурно и функционально изменяться. Ученые уверены, что это расширение является вечным и бесконечным. Через сотни миллионов лет из непрерывно расширяющегося облака раскаленных газов стали формироваться звезды и их скопления — галактики.

Одна из 10 миллиардов наблюдаемых галактик — Млечный путь, где находится Солнечная система и одна из девяти ее планет — Земля. Эта крохотная планета находится очень далеко от центра галактики, где-то на расстоянии 2/3 ее радиуса. Сама галактика огромна — примерно сто миллиардов звезд, диаметр диска составляет 100 тысяч световых лет (световой год — это расстояние, которое проходит луч света за 1 год при скорости света 300 тыс. км/сек.). Это значит, что свету потребуется 100 тысяч лет, чтобы пересечь диск галактики из конца в конец по диаметру. Для сравнения: расстояние от Солнца до Земли свет проходит всего за 8 минут. Несколько миллионов лет назад в результате сжатия межзвездного вещества температура в центре галактики превысила 10-12 миллионов градусов Цельсия. Тогда начались термоядерные реакции и «зажглось» Солнце -рядовая звезда в нашей галактике, дающая нам жизнь. Земля получает от Солнца необходимое для жизнедеятельности живых организмов количество тепла и света. Ученые полагают, что атомного «горючего» Солнцу хватит примерно на 5 миллиардов лет.

Фотографии некоторых галактик, сделанные с помощью больших телескопов, поражают нас красотой и разнообразием их форм: это и могучие вихри звездных облаков, и правильные огромные шары. Есть и клочковатые, абсолютно бесформенные галактики. И все же пока для землян Вселенная — это загадочная, сакральная масса материи (различных ее видов). Известно только, что она (по мнению астрофизиков) состоит примерно на 93% из водорода и на 7% из гелия. Всех остальных элементов, вместе взятых, не более 0,16%. Водород «перегорает» в гелий, а тот — в тяжелые элементы. Этот жизненный процесс стал служить «часами» для определения возраста Вселенной или ее хронометром. Если верить расчетам ученых, то получается, что наша Вселенная очень молода. Эта концепция дала философам природы повод для суждения о том, что ньютоновское представление о мире как механизме устарело и что его надо считать, как в раннем буддизме, организмом, способным к самозарождению, саморазвитию, переходу в иные состояния. Данная философская позиция близка по своему духу медикам, так как она указывает на «логику» жизни вечно развивающегося организма Космоса. Так, известное явление «красного смещения» линий спектра позволяет понять, как вследствие уменьшения энергии и собственной частоты фотонов во взаимодействии с гравитационными полями при движении света в течение многих миллионов лет в межгалактическом пространстве погибают и зарождаются новые звезды.

Эволюционные изменения, безусловно, проходят все космические объекты Вселенной — галактики, звезды, планеты, в том числе и Земля, которая прошла путь от «мертвого» космического тела до биосферы — области существования живых тел. Деятельность всех живых организмов и человеческого общества выдающийся русский ученый В.И. Вернадский назвал мощной геологической силой, а к научной мысли он относился как к космическому явлению. В одной из предыдущих глав мы уже говорили о теории Вернадского, согласно которой биосфера обязательно должна перейти в новое состояние — ноосферу (сферу разума). В этой философской концепции есть немало моментов, заслуживающих особо внимательного рассмотрения. Предложенная Вернадским модель по-новому оценивает современное состояние Вселенной, дает мыслителям основание полагать, что пространство-время имеет свое объективное начало и, значит, будет иметь свой объективный конец, так как вместе с веществом-излучением рождается из некоего «первичного вакуума». Затем все либо погибнет в гравитационном коллапсе, либо вещество-излучение рассеется в бесконечно «растягивающемся» пространстве-времени.

Естественно, у любого мыслящего человека возникает философский вопрос: а почему ученые отвергают как фантастическую библейскую версию сотворения мира из ничего за 7 дней по прихоти Всевышнего и без сомнения принимают за реальность рождение пространства-времени, вещества-излучения совершенно случайно за какие-то доли секунды, фактически в результате действия некой «надприродной» силы? Это вопрос не столько религиозного свойства, сколько философского, предполагающего критико-оценочное мышление. В науке, медицине естественным образом происходит дальнейшее проникновение человеческого разума в тайны законов Мироздания. В философии в этой связи зародилась принципиально новая мировоззренческая и гуманитарно-нравственная идея осмысления современного научного знания о мире. Перед учеными-философами встала задача радикального переосмысления устоявшихся мировоззренческих картин. Это есть результат рефлексии на полученные сведения о мире, во многом отличающиеся от существовавших естественнонаучных построений. Философия, не подменяя науку и не подправляя ее умозаключения, стремится встать по отношению к ним на мировоззренческую и аксиологическую точки зрения.

Критическое (философское) осмысление научной картины мира на уровне только формирующихся современных общенаучных представлений сегодня является уже недостаточным, поскольку отождествляет ее с философским пониманием материального саморазвития, где человек выступает как один из фрагментов бытия материи, дополненной и одновременно ограниченной социальной формой движения. Подобное понимание мира и человека в нем не отражает всех мировоззренческих проблем интеграции научного знания в современную общефилософскую картину бытия. Требуется особое — аксиологическое видение, в котором человек осознает себя не на периферии, а в центре целостного мира, предполагающего эволюцию различных структурных уровней материи в рациональную форму ее самодвижения (антропоцентризм).

В наше время, когда, с одной стороны, в условиях научно-технического прогресса в сознание масс в большом количестве проникают чисто рациональные знания, а с другой — сама культура бесцельно рассеивает свою драгоценную духовную энергию, формирование нового научного мировоззрения происходит противоречивее и намного сложнее, чем когда бы то ни было прежде. Слишком уж много в связи с этим возникло разного рода общих рассуждений, оригинальных направлений и подходов к обоснованию сути и форм «воспроизводства» вечных философских проблем. Но все же выявляется и нечто общее в различных философских учениях при критическом осмыслении проблем человеческого бытия, их социального звучания, что позволяет синтезировать естественные и гуманитарные знания, мнения, суждения и т.д. Вспомним рассуждения кантианцев о том, что философские проблемы с самого начала как бы «заложены» в родовом сознании человека. Они вообще не существуют сами по себе и априори «заданы» всем и каждому, просто у одних философов они «звучат» острее, а у других — наоборот [14]. Отсюда можно сделать вывод: философия — это особое искусство человеческого разума иначе «видеть» и понимать мир природы, вещей и явлений, их всеобщую связь и взаимозависимость.

Итак, философия, обладая мировоззренческим статусом в духовной культуре, наполняет многие концепции, теории и идеи естественнонаучных дисциплин, в том числе и медицинских, особым жизнеутверждающим смыслом. А будучи системой самых общих принципов подхода к духовно-интеллекту-альному исследованию действительности, она играет методологическую (ориентирующую) роль. Это целевое стремление осознать роль и значение человеческой мыследеятельности в познании и качественном преобразовании Вселенной Жаль, что есть люди, которые не оценили пока могущество философии, заключающееся в напряженном умственном поиске истины, осознании добра и осмыслении красоты мира Над этими вечными ценностями еще предстоит поломать голову в XXI веке и профессиональным философам, и философствующим медикам Речь идет все о тех же философских вопросах интеграции научных знаний, формирующих целостную картину мира началах и сущности Мироздания, смысле жизни людей, потенциале человеческого разума Эти знания позволяют глубже понять и достойнее оценить достижения современной науки Сегодня такую интеграционную функцию выполняют недавно выработанные научно-философские принципы универсальной коэволюции (Н Моисеев) Они позволяют комплексно рассматривать фундаментальные проблемы механики, физики, химии, биологии и медицины

Концепция целостной картины мира превращается в абстрактную (философскую) модель, которая помогает понять «логику» саморазвития Вселенной Эта философская концепция стимулирует и активизирует самосовершенствование человеческого разума, постигающего естественное бытие неживого и живого мира Философское осмысление мира началось с построения физического образа Вселенной С этим наука сегодня вполне справляется Но горизонты научного представления и понимания физического мира природы непрерывно расширяются И поэтому до сих пор науке не удалось связать мир физический с миром семантическим А такая необходимость давно назрела, — это признают философски настроенные представители всех точных наук Мир един, справедливо считают они, хотя и многомерен, и весьма многообразен Его многомерность хорошо «видна» на поверхности явлений и событий Однако она все еще недостаточно глубоко проработана с философских позиций, не исчерпывая всего объема сущего Тем не менее многообразность мира предполагает только кажущуюся семантическую несьодимость Эта, можно сказать, нередукционабель-ность и приводит ученых к философии Феномен философского осмысления потребовал невероятного подвига ученых, развития высочайшей способности к созданию целостной картины мира Ведь само понятие «картина мира» — в принципе естественнонаучное и включет в себя положения о структурности, системности Вселенной, но в то же время оно оказывается за пределами естественных наук. Если ученый-философ стремится умственно охватить, очертить мир в целом, он должен включить в него не только социум, но и проблематичные (порой парадоксальные) миры, космический разум и многое другое.

Общая философская картина мира содержит в себе сугубо человеческое знание: эмоционально-нравственное отношение к миру, его оценку с точки зрения судеб народов, человечества в целом. Невозможно физически рассчитать все параметры Мироздания, количество звезд и планет, входящих в него. При самом скромном подсчете оно включает не менее миллиарда миллиардов (10¹⁸) звезд. Около 10 миллионов миллиардов (1%) из них похожи на наше Солнце. Если же предположить, что всего лишь 1 процент звезд типа Солнца имеет планетные системы, среди которых есть хотя бы одна планета, похожая на наше Землю, то получится, что сотни тысяч миллиардов планет могут быть прибежищем жизни, подобной нашей. Это число столь огромно, что место Земли в Мироздании выглядит весьма скромно. Вот пример синтеза научной и философской мысли современного астрофизика.

Осмыслим теперь поставленный вопрос с чисто философских позиций, то есть обращаясь к предельной для человеческого мышления грани бытия. Если мы готовы признать (возможно, с некоторым сомнением) масштабное распространение жизни во Вселенной, то совершенно естественно будет мысленно (философски) допустить и возможность неограниченного бытия Вселенского разума, правда, в разных фазах его развития. Рассматривая философски данный вопрос, логично предположить и то, что различные планетарные культуры каким-то образом связаны воедино в Космическое сознание [15]. Психологическая, духовная предрасположенность людей к фантазиям способна до абсурда довести представление о мире, который открывается им благодаря научным методам познания. Создается впечатление, что человеческое бытие предписывает людям две противоположные вещи: с одной стороны, бороться, осваивая мир, искать смысл в нем, достигать духовного совершенства, а с другой — признать, что Мирозданию, из субстанции которого мы произошли, всецело безразличны эти наши поиски. Оно бездушно по своей сути, разрушительно в своих «действиях». Отсюда следует, что современному менталитету человечества понадобится особый способ толкования бытия Мироздания.

Ясно, однако, что мир, окружающий человека, в наше время коренным образом изменяется. Он становится гораздо более сложным и динамичным. Сущее в нем начинает расходиться с явным (умозримым), как в гелиоцентрической системе Коперника, и потому перестает быть объяснимым на уровне мышления бытовой культуры и ее мифологической парадигматики. Эта культура перестает быть достаточной для адаптации человека в новом мире. Недостаточной оказывается и статичная религиозная картина мира с ее сакральным иррационалистическим объяснением как природного, так и общественного бытия, места человека в нем, смысла, целей и норм его жизнедеятельности. Научное мышление дает новые объяснения феноменам, которые были однозначны в своей конкретности, безличны и механистичны. Задача же современной философии тесно связана с научной проблемой, в основании которой находится стремление построить и обосновать целостную картину мира, которая призвана служить человеку для ориентации в нем в соответствии с его ценностными идеалами.

Задача философии заключается в том, чтобы своим провидческим воззрением «напоминать» науке о реально существующей системе объективных связей, лежащих в основе бытия и человеческого знания. В этом смысле можно говорить и об определенных прогнозирующих функциях философии по отношению к естественным наукам. Так, например, современные ученые считают, что Вселенная произошла в результате большого взрыва. Однако интересно, что теория большого взрыва в определенной степени была предвосхищена интуитивистом А. Бергсоном еще в 1907 году. Автор книги «Творческая эволюция» выдвинул предположение о том, что цель эволюции находится не впереди, а заложена в исходном «взрыве», вследствие которого и начались жизненные процессы. В ответ на ряд новых философских запросов, а также в целях их обновленного мировоззренческого объяснения ученые сделали открытия колоссальной важности, повлекшие за собой не что иное, как принципиально иное видение Вселенной.

Физика XXI века решительно поставила вопрос: возможно ли построить объективную картину мира, существующую независимо от сознания человека? Существует ли тот мир, который наблюдают астрономы и в отношении которого производит свои расчеты теоретическая физика, именно в таком виде, в каком он представляется человеку? Ученый М. Рьюиз пишет: «Физики, столкнувшись с новыми экспериментальными данными, навсегда отказались от прямолинейных механических моделей Вселенной в пользу взгляда, что человеческий разум играет интегральную роль во всех физических событиях» [16]. Помнится, алхимики тоже стремились без разработанной теории, опытным путем, то есть эмпирически, превращать одни вещества в другие. Они искренне верили, что рано или поздно обнаружат феноменальное вещество, представляемое ими как «философский камень», из которого можно будет получить все остальные. Идея эта была отвергнута теоретической наукой, когда стало известно, что химические элементы не подлежат разложению при помощи обычных химических методов.

В настоящее время обнаружена эволюция химических элементов, связанная с их разложением из-за радиоактивных процессов. А это значит, что научная мысль проникла не только в масштабные области, измеряющиеся миллионами световых лет, но и в области порядка триллионных долей сантиметра. И здесь вдруг обнаружились принципиально иные физические характеристики и химические свойства. Так, по мнению ряда современных физиков, возможно наличие некоторой фундаментальной длины — кванта пространства. Рассматривать же расстояния меньше этой длины так же бессмысленно, как говорить, например, о количестве радия менее одного его атома, ибо он не будет уже данным химическим элементом. Таким образом, ученые допускают существование своего рода «пространства» атомов. Из этого следует признание философией и минимального времени, в пределах которого теряет смысл понятие фазы, то есть различия во времени. Из огромного поля философской проблематики науки и вариантов ее решений, спонтанно возникающих в границах интеллектуальной культуры каждой исторической эпохи, наука использует в качестве ориентирующих направлений лишь некоторые метафизические идеи и принципы. Речь идет о таких ориентирах, следуя которым наука находит пути решения возникших жизненных проблем. Французский писатель А. Франс (1844-1924) остроумно заметил, что философская модель мира столь же похожа на действительное Мироздание, сколь, например, глобус, на который нанесены одни только линии долгот и широт, похож на саму Землю. И этим образным сравнением он удивительно точно выразил суть философии, которая дает ученому только общие ориентиры, но такие же реальные, как параллели и меридианы, никем не проведенные по Земле, но тем не менее объективно являющиеся указателями для ориентации на местности.

Разумеется, сами по себе эвристический и прогностический потенциалы философии не снимают проблемы практического применения в науке ее идей и принципов. Такое применение предполагает особый тип исследований, в рамках которых выработанные философией категориальные структуры адаптируются к проблемам науки. Этот процесс связан с конкретизацией категорий, с их трансформацией в идеи и принципы научной картины мира и в методологические принципы, выражающие идеалы и нормы той или иной науки. Нынешний человек не может не задумываться над проблемой своего поведения на Земле и в Космосе. Но без компетентного управления силами природы он бессилен управлять самим собой. Философски размышляя о себе и своей судьбе, он стремится посредством собственного разума теоретически понять нелогичную «логику» материи, из которой состоит сам. Человек упорно изучает окружающую его природу, жизнь, ее проявления в Космосе, ищет способы управления ею, хочет улучшать ее.

Сегодня наука по сути своей становится насквозь антропологичной. Иначе говоря, антропоморфный подход в изучении Вселенной приводит к тому, что наиболее фундаментальные научные знания становятся проекцией мира случайной и бренной человеческой природы, ибо всякое научное знание не только отражает объективную реальность, но и выступает как форма проявления сущностных сил человека. Все природное, вплоть до физического времени и пространства, рассматривается теперь как нечто, имеющее определенный смысл в соотношении с позицией познающего и управляющего. Человек ныне действительно становится «мерой всех вещей».

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

progs-shool.ru

Философские представления о месте человека в Космосе — Мегаобучалка

Без нашего активного участия в наблюдении и описании Вселенной, в определенном смысле она все-таки не существует. Потому что когда я говорю, что она существует в том смысле, что она может нас разрушить или причинить нам некие механические неудобства, это тоже касается некоторой грубой формы взаимодействия Вселенной с нами, наблюдателями. Но наблюдатель необходим для того, чтобы Вселенная как таковая проявилась. По-видимому, все основные занятия современных естественных наук касаются проблемы соотношения наблюдателя (а понятие наблюдателя включаются и разного рода приборы, которые помогают нам в наблюдении) и наблюдаемого. С этой точки зрения мир – это наблюдаемое, это то, что является предметом наблюдения для наблюдателя, возникновение которого предположено в начале существования мира. Мир как бы не только создавал квартиру, в которой кто-то мог бы поселиться, мир как бы ждал, что наблюдатель придет, повесит на стены картины, расставит мебель и т.д. Всем этим занимается наша культура. А без этого Вселенная в каком-то смысле оставалась бы, в лучшем случае, неполной.

 

24 — Основные идеи психоанализа З. Фрейда.

Основным понятием его учения является «бессознательное»— специфический объект глубокого психологического и социально-философского исследования. Фрейд постулирует первичность бессознательного по отношению к сознанию, и принципиально критикует позицию, представляющую бессознательное как низшую форму психической активности, преодолеваемую благодаря возникновению сознания. Бессознательное — это вся совокупность психических явлений и процессов, лежащих вне сферы разума, неосознаваемых и неподдающихся сознательному волевому контролю. Сознательные содержания могут забываться, подавляться или вытесняться в бессознательное. Забываться может любое психическое содержание, вытесняются, как правило, тягостные воспоминания, а подавляются те психические содержания и функции, которые квалифицируются как негативные. Граница между сознательным и бессознательным размыта, существуют такие психические явления, которые мигрируют из сферы сознания в бессознательное, и наоборот.Для того чтобы обозначить границу между сознательным и бессознательным, 3. Фрейд вводит понятие подсознания. Подсознание — это те бессознательные психические явления, которые связаны с переходом на уровень сознания. Бессознательное прорывается наружу в виде сновидений, полугипнотических состояний, оговорок, описок, ошибочных действий и т.п. Именно по этим следствиям работы бессознательного мы узнаем о его природе, содержании и функциях.По мнению 3. Фрейда, бессознательное имеет биологическую природу. Его главной функцией является охранительная. Бессознательное уменьшает нагрузку на сознание со стороны негативных и тягостных переживаний.Бессознательное структурировано в виде комплексов. Комплекс — устойчивая психическая структура, которая складывается вокруг определенного переживания. Комплексы формируются под влиянием многих личных факторов и обстоятельств жизни, затем вытесняются в бессознательное и могут стать причиной психических заболеваний. Психоаналитическая методика 3. Фрейда как раз и направлена на выявление комплекса, доведение его до уровня сознания и тем самым облегчение страданий человека. 3. Фрейд считал, что способом выявления и разрушения комплекса является методика свободных ассоциаций и толкования сновидений.3. Фрейд предложил собственную модель субъективности, в которой представлены как сознательная, так и бессознательная сферы. Структура субъективной реальности выглядит следующим образом:«Оно» — глубинный слой бессознательных влечений личности, в котором главенствует принцип наслаждения; «Я» — сознательная сфера, посредник между бессознательным и внешним миром, в сознательной сфере действует принцип реальности;«Сверх-Я» — установки общества и культуры, моральная цензура, совесть.

26 — Философская герменевтика и феноменология.

Герменевтика — способ философствования, центром которого является интерпретация, понимание текстов. Герменевтика в качестве философского направления возникла в середине XX века. Герменевтические идеи обнаруживаются в учениях разных философов, принадлежащих самым разным направлениям: в философии воли Ф. Ницше, философии жизни В. Дильтея, феноменологии Э. Гуссерля, экзистенциальной онтологии М. Хайдеггера. Собственно философская герменевтика связывается с именами ХансаГадамера, Поля Рикера и др. В качестве методики толкования текстов герменевтика возникла еще в Античности, в XIX в. в учении Фридриха Шлейермахера она сформировалась в качестве общегуманитарного метода, а в XX в. обрела статус философской теории. Философская герменевтика сконцентрирована на онтологической и гносеологической проблематике. Основные понятия герменевтики — текст, понимание, диалог и др. Любая культурная и человеческая реальность рассматривается как текст, который должен быть прочитан и понят. Понимание — постижение смысла культурных явлений и событий. Для достижения понимания вводится ситуация диалога между автором текста — создателем той или иной знаковой системы, и ее читателем, интерпретатором. Для того чтобы понимание состоялось, оно должно опираться на дорефлексивные, дорациональные структуры, которые обозначаются терминами «предпонимание», «предзнание», «предрассудки», «традиция» и т.п. Понимание имеет универсальный характер, в онтологических версиях герменевтики оно определяется как способ существования человека в мире, в гносеологических — как эпистемологическая процедура постижения смысла. Герменевтический метод применяется не только в сфере философского знания, но и в социологии, психологии, других науках о культуре и человеке.

Феноменология — влиятельнейшее направление в философии XX в., связанное с именем Эдмунда Гуссерля. Основной проблематикой феноменологии является онтологическая и гносеологическая. Феноменологию иногда характеризуют как разновидность интуитивизма, поскольку предметом философского познания Э. Гуссерль считает чистые сущности, интуитивно усматриваемые в потоке сознания. Предшествующую философию немецкий философ называет наивной, ее основные идеи складываются в результате естественной установки сознания, которая должна быть преодолена в феноменологии. Естественная установка — направленность сознания вовне, должна быть изменена на феноменологическую, в результате которой сознание обратится к самому себе. Способом изменения естественной установки Э. Гуссерль считает особый метод — феноменологическую редукцию. В результате феноменологической редукции сознание освобождается от эмпирического, индивидуального содержания и обращается к собственным чистым структурам.Феноменологический метод, предложенный Э. Гуссерлем, стал одним из наиболее широко используемых не только в философии (экзистенциализм, герменевтика), но и в некоторых направлениях социологии, психологии и психиатрии.Феноменология является последней философской системой XX в., после которой западное философствование утратило систематичность.

 

megaobuchalka.ru

Место человека в космосе

Количество просмотров публикации Место человека в космосе — 1083

Если ежемоментное функционирование живых систем не должна быть отделено от постоянно взаимодействующего излучения, идущего из Космоса, то человек и космическое существо тоже. Земля возникла под действием космических процессов. Идеи Циолковского, Вернадского, о том, что мы со всех сторон окружены потоками космической энергии, которые поступают к нам, преодолевая огромные расстояния, от Солнца, звезд. По мысли Чижевского, солнечная энергия не является единственным созидателем сферы живого на Земле. Все космические тела, их системы, так или иначе постоянно влияют на все органическое и неорганическое на Земле, в т.ч. и на человека. Вернадский ввел термин “ноосфера”, обозначающий сферу живого и разумного на нашей планете. Жизнь и разум, возможно, есть и в иных мирах, так что человек как частица ноосферы – это социально-планетарно-космическое существо.

Космизм – прежде всего уч о неразрывности чел и космоса, о космической природе чел и безграничных возможностях по освоению космоса. Космические идеи восходят к глубокой древности, претворяясь в различных умозрительных построениях космологической культуры. Культурно-исторические корни космизма обнаруживаются в мифологическом сознании, в истоках мировых религий, в философских идеях древневосточных и античных мыслителей. Космизм как мировосприятие, мироощущение имеет довольно длительную традицию, находит отражение в концептуальных построениях разных эпох. Интенсивное развитие получают космистские идеи в философских концепциях западных мыслителей XVIII-XIX столетий — Вико, Руссо, Гердера Шеллинга, Гегеля и др.
Размещено на реф.рф
Образцом традиции космизма в мировой культуре выступает русский космизм.

Космос в представлении русских космистов предстает Реальностью — светоносной, прекрасной, творчески созидательной. Русские философы-космисты обращают внимание на размерность, гармоничность, разумность устроения космоса. Для них важна тема ответственности человека за природу, осмысление особой роли человека в данном мире, имеющей непосредственное отношение к судьбам природного бытия. Философы-космисты последовательно проводят мысль о неразрывной взаимосвязи человека и космоса, соразмерности природного и человеческого бытия. ʼʼЧеловек и природа, — замечает Флоренский, — взаимно подобны и внутренне едины. Человек и природа равномощны, при этом человек представлен как ʼʼсумма мира, сокращенный конспект егоʼʼ, а Мир как, ʼʼраскрытие человека, проекция егоʼʼ. Человеку предстоит познать самого себя, свою сущность, и это познание возможно через познание бесконечного космоса. Насилие над средой жизни, считает Флоренский, есть насилие человека над самим собой. Поэтому задача человека, ᴇᴦο назначение на Земле — раскрыть и утвердить космичность природного бытия, освободить ᴇᴦο от царящего в мире зла. Флоренский высказывает мысль о существовании в биосфере особой духовной оболочки, ʼʼвовлеченной в круговорот культурыʼʼ. Эту оболочку он называет пневматосферой.

referatwork.ru

Научные конструкции Вселенной и философские представления о месте человека в мире

1.Субьективный  идеализм (Дж. Беркли) и агностицизм (Д. Юм).

Джон  Беркли.

Философское учение Джорджа Беркли направлено на опровержение материализма и обоснование  религии. Для этих целей он использовал  номиналистические принципы, установленные Уильямом Оккама.» Все, что существует, единично». Это номиналистическое основоположение служит для Беркли отправным пунктом, из которого следует, что ничто соответствующее действительности не может быть неединичным и абстрактные понятия суть понятия ложные. Но они, по Беркли, не только ложны, но и невозможны, это философские фантомы. Беркли различает общие и абстрактные идеи. Первые — это такие, которые могут быть восприняты как наглядные представления. Беркли различает при этом два вида отвлечения. При первом из них представляются отдельные части или свойства предмета, которые в действительности могут существовать порознь. При втором виде отвлечения – такие, которые в действительности неотделимы друг от друга. Их то и отвергает Беркли как иллюзорные, как пустые слова, которым не соответствует никакое восприятие. В качестве примеров таких абстрактных понятий приводятся: протяжение, движение, число, пространство, время, счастье, добро. Нельзя, уверяет Беркли, образовать отчетливое абстрактное представление о движении или протяжении без конкретных чувственных качеств, как скорое и медленное, большое и малое, круглое и четырехугольное. Нельзя образовать и абстрактную идею круга, четырех или треугольника, «который не будет ни равносторонним, ни неравносторонним, ни равнобедренным».

       В отличие от фикции абстрактных  понятий общие понятия — это единичные образы, отличающиеся тем, что они служат в нашем сознании как бы представителями однородных вещей, примерами многих частных идей. Но что значит: общие идеи представляют частные идеи «того же рода»? Для номинализма «род» не есть нечто общее самим вещам вследствие наличия в них объективного тождества. Однородность не обнаруживается, а устанавливается сравнивающим сознанием, исходя из его координирующих установок. Для Беркли общее не отражение реального единства, единообразия, присущего самим вещам, а искусственное творение человеческого ума. Отсюда отрицание Беркли роли абстрактного мышления в познании мира. «Я не думаю также, — пишет он, — чтобы отвлеченные идеи были более нужны для расширения познания». «Нет такой вещи, — уверяет Беркли, как десятитысячная часть дюйма, но есть десятитысячная часть мили… «. Почему же? Да потому, что «мы при точном исследовании найдем, быть может, что не в состоянии представить себе самый дюйм, состоящим из тысячи частей». «Нет такой вещи», так как мы «не в состоянии представить»: возможность представления определяет возможность бытия. Вся теория абстракции Беркли направлена к тому, чтобы доказать, что реально только то, что воспринимаемо или представляемо, но не то, что мыслимо. Понятие сводится им к представлению, рациональное к эмпирическому, общее к отдельному.

     Вторым, из того, на что опирался Беркли при  построении своей философской концепции, был локковский сенсуализм. Локк разделил качества на два рода, один из которых признается первичным, присущим вещам самим по себе, а второй рассматривается как вторичный, производный, неадекватный. К первичным качествам, объективным и объективно отражаемым в восприятии, относятся, по Локку, протяжение, плотность, движение (трактуемое только как механическое), фигура и число. Все остальное чувственное многообразие дает неадекватное воспроизведение в сознании перечисленных первичных форм существования материи.

       Беркли строит свою теорию  идеалистического сенсуализма, беря  за основу локковское понятие вторичных качеств. Беркли отрицает разделение качеств на первичные и вторичные, сводя первые ко вторым. При этом он абсолютизирует локковское противопоставление вторичных качеств первичным. Беркли совершенно отрывает вторичные качества от их объективной основы, дает им законченно-субъективистскую интерпретацию. Затем он старается доказать, что субъективность, характеризующая вторичные качества, в равной мере присуща и первичным, и, таким образом, все качества в равной мере вторичны, т.е. субъективны. Антимеханицизм непосредственно перерастает здесь в антиматериализм. Все качества у Беркли по сути дела уже не вторичны, поскольку первичные качества аннулируются, их нет больше как объективной реальности. Субъективные качества не выступают как отличные от объективных, не противопоставляются им, ввиду аннигиляции последних. Сфера качеств становится однозначной сферой субъективности.

 Исходя  из Локка, он порывает с локковским делением качеств, используя относительность восприятия любых качеств.

Все замыслы  Беркли были устремлены к тому, чтобы  покончить не с механицизмом, как  таковым, а с механицизмом как  с единственной в то время формой материализма. Что существует, согласно механицистам, вне и независимо от сознания? Материя, сведенная к протяжению. Вот почему допущение протяжения вне мышления подвергается атаке Беркли.

       Таким образом, сначала истолковав вторичные качества как чистую субъективность, затем сведя первичные к вторичным, Беркли  превратил ощущения из основного средства связи субъекта с объектом в субъективную данность, саму превращенную в объект и исключающую реальный объект, как таковой. В результате идеалистической переработки сенсуализма ощущения из того, через что осуществляется познание, превратились в то, что познается. Беркли, абсолютизируя сенсуализм, признает непосредственное чувственное восприятие единственно истинным и достоверным, не допуская никакого иного критерия истины.

       Ощущение, отождествляемое им с  качеством, выступает у Беркли  под названием «идея»: «Чувственные  объекты, будучи вещами непосредственно воспринимаемыми, иначе называются идеями». «Идея» в этом смысле является центральным понятием всего его учения. Благодаря такой терминологии «качество» сразу приобретает у него субъективное содержание. Качество для Беркли «идея», элемент чувственности, а не свойство вещи. Назвав качество «идеей», он сразу становится на идеалистическую почву.

      «Идея» первична. «Вещь» не  что иное, как сочетание, комплекс «идей». «Вещь», таким образом,  вторична. Не качества предполагают  обладающую ими вещь, а, наоборот, «вещь» не более как совокупность  качеств, «идей». Беркли аннулирует  нераздельное двуединство качеств и вещи.

Давид Юм.

Все «душевные  восприятия»  Юм разделяет на два вида по степени силы и живости. Первые, более сильные, он определяет термином “впечатление”. Это восприятия, которые осуществляются непосредственно,  когда мы слышим, чувствуем, видим. Впечатления делятся на ощущения и эмоции. «Впечатления» наиболее близки по вкладываемому в это слово Юмом значению к русскому слову «впечатления». Это те ощущения, которые получает тот или иной субъект от событий и процессов, разыгрывающихся в поле действия его органов чувств. Второй вид он называет “идеями” (представлениями). Что же понимал Юм под «идеями»? « Идеи» в его теории познания — это чувственные образы памяти, а, кроме того, продукты воображения, в том числе искаженные, фантастические. Итак, идеи представляют собой более слабое воспроизведение «впечатлений», то есть их отражение внутри сферы сознания. «…Все идеи скопированы с впечатлений».  Их он считает менее сильными, менее живыми и точными. Отношения между двумя этими видами решаются вполне однозначно: “Все наши идеи или менее сильные восприятия являются копиями наших впечатлений или более живых восприятий”.

     Свои  рассуждения он заключает: “Осмелюсь  утверждать как всеобщее правило, которое  не допускает исключений, что познание этого отношения ни в коем случае нельзя получить суждением разума априори, но что возникает оно из опыта”. На основе этой предпосылки он анализирует процесс опытного познания отношений между вещами. Он утверждает, что большинство наших суждений, опирающихся на познание фактов, как их понимает Беркли, являются сильно ограниченными, хотя в другом месте он оценивает Беркли как “весьма проницательного мыслителя”. Невозможность при способе мышления этого типа прийти к познанию причинных отношений и закономерностей ведет его к ярко выраженным скептическим выводам: “ Человеческий разум прилагает крайние усилия, чтобы при помощи аналогии, наблюдения и опыта упростить принципы, согласно которым осуществляются явления природы, и разложить большее число отдельных воздействий на несколько общих причин. Напрасно, однако, мы бы пытались эти общие причины найти, не удастся нам их даже удовлетворительно объяснить. Эти последние источники и принципы от человеческого любопытства и человеческого исследования надежно скрыты”.

     Все причины или то, что считается  причинами, Юм объясняет как отношения  пространственного сосуществования  и временной последовательности. Из того, что два явления следуют  друг за другом, нельзя еще вывести  заключение, что первое явление может  быть причиной второго, а второе следствием первого.

Если  Беркли, как мы уже видели, причинно-следственные отношения интерпретирует в теологическом  духе, то Юм в полном соответствии с  принципами своего агностицизма причинность как таковую в целом отрицает. Исходя из своих суждений, он приходит к скептическим воззрениям на возможности и способности человеческого разума вообще: он не признает существования предметов вне нашего опыта; он лишь хочет этим подчеркнуть, что предметам, с которыми мы встречаемся в опыте, мы приписываем внешнее существование. “Реальные вещи” образуются из наших впечатлений и вне опыта не существуют, однако мы убеждены в их существовании как в чем-то реальном, независимом от сознания. Юм, в отличие от Беркли не отрицает, скорее,  утверждает вероятность того, что вне нашего сознания существует реальность, которую мы, однако,  не знаем. При исследовании отношений между “идеями” мы приходим к утверждениям, которые получаем либо при помощи интуиции, либо посредством доказательства. Теорема «квадрат гипотенузы равен квадратам катетов» выражает отношения между сторонами. Теорема «трижды пять равно половине тридцати» выражает отношения между этими числами. К заключениям такого рода мы приходим при помощи лишь одного мышления независимо от существующих вещей. «Истины, доказанные Евклидом, были бы справедливы и тогда, когда в природе не существовало бы ни круга, ни треугольника”. По существу речь идет о таких утверждениях, которые в терминах современной логики можно определить как аналитически или логически истинные.

     Существует  и другой уровень познания, связанный  “реальными вещами”: реальные вещи — другой предмет человеческого разума — познаются  иначе; наша уверенность в их истине велика, но не столь, как в первом случае. Всегда возможна противоположность  этой реальной вещи, она же сама не может  содержать противоречие, и можно  легко и зримо представить  ее так, как бы она соответствовала  действительности. Тезис, что солнце завтра не взойдет, представляется не менее понятным и содержит не более  противоречия, чем утверждение, что  оно взойдет. Напрасно бы мы пытались доказывать его неистинность. Эта  идея охватывает определенную часть  объективного познания. Юм осознает ограниченность суждений, полученных при помощи эмпирической опирающейся на чувственные данные неполной индукции. Однако этот факт он интерпретирует агностически. Несмотря на свои скептические и агностические взгляды, Юм не отвергал реальность определенного прогрессивного человеческого познания. Поэтому в делах “текущей жизни” (но не в области философии, где речь идет о познании наиболее глубоких принципов) он склонялся к определенному преодолению противоречия между принципами своей философии и здравым смыслом. Коли мы ожидаем, что предмет, лишенный опоры будет падать на землю, мы не действуем в соответствии с глубоким и последовательным философским познанием, но наше ожидание основано на том, что мы с этим фактом уже не раз встречались, т.е. по привычке. Если мы будем подходить к делу с позиции философии, то “разум не сможет даже при помощи самого тщательного поиска и исследования найти следствие мнимой причины”. Отрицание Юмом существования отношений причинности, как и его интерпретация понятия опыта, из которого он исключает внешний мир, имеет выразительный идеалистический характер. Это отрицание, однако, представляет собой определенную реакцию на тенденцию тогдашнего механистического естествознания редуцировать все привычные отношения к причинности типа механической. В этом отношения учение Юма является определенным объективно необходимым этапом развития человеческого мышления.

     Основному ядру своей скептической концепции  Юм остался верен до конца жизни, и это видно из его « Диалогов о естественной религии», над которыми он не переставал работать и размышлять до самых последних своих дней.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2.Философия  и религия.

Философия и религия имеют совершенно различные задачи и суть «различные» по существу формы духовной деятельности. Религия есть «жизнь в общении с Богом», имеющая целью удовлетворение личной потребности человеческой души в спасении, в отыскании последней прочности и удовлетворенности, незыблемого душевного покоя и радости. Философия есть, по существу, совершенно независимое от каких-либо личных интересов высшее, завершающее постижение бытия и жизни, путем усмотрения их абсолютной первоосновы. Но эти, по существу, разнородные формы духовной жизни совпадают между собой в том отношении, что обе они осуществимы лишь через направленность сознания на один и тот же объект — Бога, точнее, через живое, опытное усмотрение Бога. Конечно, отвлеченно рассуждая, возможно представить себе и обратное соотношение — именно совершенное расхождение путей осуществления обеих задач. Но все дело именно в том, что такие, совершенно расходящиеся пути суть и для религии, и для философии пути мнимые, не приводящие к цели, и что, наоборот, подлинное осуществление задач и той и другой возможно только на путях, ведущих к одной и той же цели — к Богу. В отношении религии это утверждение не требует, конечно, особого доказательства; мы можем здесь спокойно предоставить отдельным парадоксалистам труд, вопреки общечеловеческому опыту, доказывать противоположное. Наоборот, в отношении философии это есть тезис, требующий окончательного уяснения и доказательства, отнюдь еще не исчерпанного предыдущими общими соображениями. Современному сознанию, даже если оно мыслит в понятиях, близких к вышеизложенным соображениям, представляется маловероятным или даже совершенно невозможным, чтобы то абсолютное, которое в философии нужно как высшая логическая категория, объединяющая и упорядочивающая теоретическое постижение бытия, совпадало с живым личным Богом, которого требует и которым одним только может удовлетвориться религиозная вера.

     Два сомнения возникают здесь, которые  с разных сторон выражают, в сущности, одну и ту же трудность. С одной  стороны, религиозная идея Бога, по-видимому, противоречит целям философии в  том отношении, что предполагает в природе Бога и потому в живом  отношении к Богу момент тайны, непостижимости, неадекватности человеческому разуму, тогда как задача философии именно в том и состоит, чтобы до конца понять и объяснить первооснову бытия. Все логически доказанное, понятое, до конца ясное, уже тем самым лишается своей религиозной значимости. Бог, математически доказанный, не есть бог религиозной веры. Отсюда представляется, что, если бы даже философия действительно познала истинного Бога, доказала Его бытие, разъяснила Его свойства, она именно этим лишила бы Его того смысла, который Он имеет для религии, то есть убила бы самое драгоценное, что есть в живой религиозной вере. Таково сомнение многих религиозных натур, которым часто кажется, что чем более философия религиозна по своему предмету, т. е. чем упорнее она занята логическим постижением Бога, тем она опаснее для цели религии — для живого, верующего обладания неизследимым и неизреченным источником спасения. И тот же ход мыслей приводит иногда философию к убеждению, что ее истинная задача — понять Бога, тем самым уничтожить ту безотчетность и таинственность Его, которая придает религии характер интимной веры; философия есть в этом случае, как у Гегеля, замена безотчетной, инстинктивной веры ясным знанием — преодоление веры знанием. Как нельзя одновременно переживать радость живой любви к человеку и брать того же человека как объект холодного научного анализа, так нельзя одновременно веровать в Бога и логически постигать Его.

stud24.ru

No related posts.