4. Нравственное состояние общества и преступность
Причины преступности следует искать и в нравственном состоянии общества, в наличии или отсутствии тех или иных моральных ценностей и установок. Воспитание нравственности – составная часть воспитательной работы с населением вообще, включающей в себя и получение образования, специальности, и привитие культуры, нравственных ценностей и установок, выработанных человечеством за всю историю его развития. Воспитание – это не нудное вдалбливание в голову человека прописных истин от Евангелия до морального Кодекса строителя коммунизма, а творческое осмысление и внедрение в повседневную жизнь человека всего того, что делает человека Человеком. Ни экономическая жизнь общества, ни его правовые установления, ни многообразие социальной сферы, ни политика не могут быть свободны от нравственности.
Если экономика
имеет своей целью нравственную задачу
обеспечения материального благополучия
людей (в широком смысле слова), то
экономика, функционирующая в ущерб
людям, служащая делу наживы одних и
обнищанию других, безнравственна, а
люди, воспитанные в духе стяжательства,
– нравственные уроды, легко становящиеся
на преступный путь.
Если в социальной сфере господствует вопиющее неравенство людей, несоответствие слов делам, в семьях процветает моральная нечистоплотность и жестокость по отношению к детям, средства массовой информации и культуры пропагандируют насилие и порнографию, воспитывают людей на идеях вседозволенности на образцах низкопробного искусства при забвении всего того, что составляет золотой фонд человеческой культуры, то это и есть воспитание безнравственности, ведущей прямой дорогой к преступности.
Если политики лицемерно говорят об одном, а делают другое, если политических целей они достигают за спиной, за счет людей, обманывая их, не гнушаясь при этом прибегать к безнравственным средствам, внедряют всеми правдами и неправдами им выгодную идеологию, – это преступно по отношению к людям в обычном понимании этого слова и путь к преступным деяниям по закону.
Если в праве
провозглашаются прогрессивные принципы,
декларируются права человека, а практика
игнорирует эти принципы, что ведет к
атмосфере неуважения к праву, закону,
попранию прав личности при игнорировании
сочетания в законотворческой и
правоприменительной практике убеждения
и принуждения, прав и обязанностей
членов общества, при отсутствии гарантий
со стороны государства, обеспечивающих
нормальное функционирование общества,
такое право и практика его применения
– безнравственны.
В таких условиях
обход права теми, кто его создает, и
ответные акты подобного рода со стороны
членов общества, столь же естественны,
сколь и безнравственны.
Забвение нравственных критериев в каждой
Из всех этих
проявлений безнравственности можно в
то же время выделить наиболее легко (и
активно) воспринимаемые человеком и
наиболее быстро приводящие его к
нравственному падению и преступлениям.
Речь идет о разложении людей с помощью
внедрения антикультуры, антиискусства,
психологии вседозволенности и моральной
свободы, что многими философами
обосновывается как неотъемлемое право
“суверенной личности” быть самим собой
и не считаться с навязываемыми обществом
нравственными правилами, которые, в
свою очередь, есть не что иное, как
навязывание безнравственности другим.
Порнография – стала повседневной и тоже незапрещенной как вид коммерческой деятельности, а в порнофильмах желают сниматься кинозвезды. Хотя криминологами Запада давно доказана связь распространения порнографии с преступностью. Впрочем – это самостоятельный вид преступности, запрещенный международными соглашениями.
Следует иметь в
виду, что нравственное разложение шире,
чем только морализм в отношениях между
полами. Нравственное разложение – это
и оплевывание прошлого, истории страны,
и воспитание в эгоистическом духе, духе
вопиющего индивидуализма (при одновременных
нападках на принцип коллективизма –
социальное, общественное существо), и
противопоставление одних социальных
групп населения другим, и разжигание
национальной розни, и многое другое,
что расщепляет общество как единый в
достижении конечных результатов
организм, где благо каждого есть благо
всех, а благо всех есть благо каждого.
Разобщение людей и разжигание розни
между ними есть антинравственная
политика, напрямую ведущая к преступлениям.
Утверждение (или разрушение) нравственных устоев общества зависит прежде всего от интеллигенции (особенно творческой). Поэтому нравственное состояние общества и господство тех или иных принципов (или антипринципов) – это лицо интеллигенции, что прежде всего говорит о ее огромной ответственности перед людьми, в том числе и ответственности за состояние преступности. Думать о том, что нравственные устои общества укрепят одни правоохранительные органы, – глубокое заблуждение либо намеренная спекуляция на сложной социально-нравственной проблеме.
Нравственное состояние общества и преступность — Криминология
Криминология : учебник / под ред. В. Н. Кудрявцева и В. Е. Эминова. — 4-е изд., перераб. и доп. — М. : Норма, 2009. — 800 с. С.128.
Причины преступности следует искать и в нравственном состоянии общества, в наличии или отсутствии тех или иных моральных ценностей и установок.
Воспитание нравственности — составная часть воспитательной работы с населением вообще, включающая и получение образования, специальности, и привитие культуры, нравственных ценностей и установок. Воспитание — это не нудное «вдалбливание», а творческое осмысление всего того, что делает человека Человеком. Ни экономическая жизнь общества, ни его правовые установления, ни многообразие социальной сферы, ни политика не могут быть свободны от нравственности.
Экономика имеет своей целью обеспечение материального благополучия (в широком смысле слова) людей. Но экономика, функционирующая в ущерб людям, служащая делу наживы одних и обнищанию других, — безнравственна, а люди, воспитанные в духе стяжательства, — нравственные уроды, легко становящиеся на преступный путь.
Если
- в социальной сфере господствует вопиющее неравенство людей, несоответствие слов делам,
- в семьях процветают моральная нечистоплотность и жестокость по отношению к детям,
- СМИ пропагандируют насилие и порнографию, воспитывают людей на идеях вседозволенности, на образцах низкопробного искусства при забвении всего того, что составляет золотой фонд человеческой культуры,
— это и есть воспитание безнравственности, ведущей прямой дорогой к преступности.
Если политики лицемерно говорят об одном, а делают другое, если политических целей они достигают за счет людей, обманывая их, не гнушаясь при этом прибегать к безнравственным средствам, внедряют всеми правдами и неправдами выгодную им идеологию, это преступно по отношению к людям и является преступным деянием, преследуемым по закону.
Если в праве провозглашаются прогрессивные принципы, декларируются права человека, а практика игнорирует данные принципы, это ведет к неуважению к праву, закону. Такое право, как и практика его применения, безнравственны. В таких условиях обход права теми, кто его создает, и ответные акты подобного рода со стороны членов общества столь же естественны, сколь и безнравственны.
Из всех проявлений безнравственности можно в то же время выделить легко воспринимаемые человеком и наиболее быстро приводящие его к нравственному падению и преступлениям. Речь идет о моральном разложении людей с помощью внедрения антикультуры, антиискусства, психологии вседозволенности, моральной свободы.
Многими философами это обосновывается как неотъемлемое право суверенной личности быть самой собой и не считаться с навязываемыми обществом нравственными правилами.
Пример
Например, следующее уголовное дело о преступлении сексуального маньяка ярко иллюстрирует вышесказанное. На вопрос о том, что подвигло его на это гнусное преступление в отношении малолетней девочки, которую он изнасиловал и убил, он ответил следующее: «Сидя днем за рюмкой водки у телевизора, я смотрел передачу «Алло, мы ищем таланты», где под руководством известного телеведущего маленькие дети, мальчики и девочки, полуодетые, как взрослые модели, с азартом имитировали сексуальные телодвижения, подражая взрослым девицам и танцовщицам. Это зрелище вызвало у меня непреодолимое желание, и я, не помня себя, побежал в соседние дворы на поиски объекта сексуального удовлетворения!»
Порнография стала повседневной и как вид коммерческой деятельности незапрещенной, в порнофильмах снимаются подчас и кинозвезды, хотя криминологи Запада давно доказали связь распространения порнографии с преступностью.
Следует иметь в виду, что нравственное разложение шире, чем только аморализм в отношениях между полами. Нравственное разложение — это
- и «оплевывание» прошлого, истории страны,
- и воспитание в эгоистическом духе, духе вопиющего индивидуализма, антипатриотизма (при одновременных нападках на принцип коллективизма),
- и противостояние одних социальных групп населения другим,
- и разжигание национальной розни,
и многое другое, что расщепляет общество как единый в достижении конечных результатов организм, где благо каждого есть благо всех, а благо всех есть благо каждого. Разобщение людей и разжигание розни между ними есть антинравственная поли-тика, напрямую ведущая к преступлениям.
Трудно, а подчас просто невозможно простому российскому гражданину разъяснить, а тем более аргументировать или оправдать положение, при котором отдельные олигархи-преступники, объявленные в федеральный и международный розыск, многие годы благоденствуют за рубежом, продолжают реально владеть акциями российских предприятий, получать дивиденды от непосредственного участия в финансово-экономических сделках, касающихся отечественных природных богатств и ресурсов, открыто владеть российскими СМИ — газетами, журналами, телепрограммами и т.
п. Естественно, что уважение к государству и властям, допускающим подобное, опускается к нулевой отметке и, как уже указывалось, активнейшим образом детерминирует противоправность и преступное поведение.
Преступность и культура: значение и конфликт
Знаете ли вы, что в Сингапуре запрещена жевательная резинка? Люди, задержанные полицией за продажу, импорт или употребление жевательной резинки, могут быть оштрафованы. Однако в Великобритании и многих других странах жевательная резинка не запрещена законом. На самом деле это обычная практика. Эти различия подчеркивают, что преступность не всегда определяется самими действиями, а правилами, практикой и негласными правилами общества. Социальный ответ представлен культурой. И, следовательно, культура влияет на восприятие и определение преступного поведения. Давайте подробнее рассмотрим взаимосвязь между преступностью и культурой.
В этом объяснении мы начнем с рассмотрения значения преступности и культуры.
Двигаясь дальше, мы углубимся в отношения между преступностью и культурой.
Далее мы рассмотрим конфликт между преступностью и культурой.
И, наконец, мы исследуем ножевые преступления и бандитские культуры.
Преступность и культура Значение
Хотя преступность значительно снизилась с 19В 90-е годы преступность по-прежнему остается актуальной темой в большинстве стран. Начнем с определения, что именно является преступлением:
Преступление – это противоправное деяние, наказуемое по закону, т.е. убийство, нападение или кража.
Но равны ли законы независимо от культуры? Ответ отрицательный, и прежде чем рассматривать взаимосвязь между культурой и преступностью, давайте дадим определение культуре:
Культура относится к общественным ценностям, убеждениям, знаниям и языку, которые передаются из поколения в поколение.
Связь между культурой и преступностью
Связь между культурой и преступностью можно определить как взаимозависимую.
Это означает, что культура влияет на преступность, а преступность также может влиять на культуры.
Вам могут напомнить о прошлых исторических временах, когда люди, страдающие психическими заболеваниями, классифицировались как антиобщественные личности. В то время это «антиобщественное поведение» рассматривалось как неприятность для общества, и они делали то, что считали логичным; они избавились от них. Например, людей сажали в тюрьмы и даже убивали за это.
Со временем культура и отношение людей к психическому здоровью изменились. Кроме того, изменилось и законодательство, касающееся психического здоровья.
Закон о психическом здоровье был принят в 1959 году для защиты и предоставления прав, таких как равные возможности, тем, у кого диагностированы психические заболевания.
Закон был принят после того, как люди поверили, что с пациентами обращаются бесчеловечно, и с появлением возможностей лечения психических заболеваний. Таким образом, наличие психического заболевания больше не рассматривается как преступление из-за изменения отношения людей.
Это пример взаимозависимости преступности и культуры. Правовые акты определяются культурой, и культура в то время может воспринимать разные действия как преступные или не преступные из-за разных мотивов, таких как интеллектуальный дух. Это связано с тем, что преступление можно определить как социальный конструкт. Давайте посмотрим на это дальше.
Преступление как социальный конструкт
Поскольку преступления не классифицируются как одно и то же в разных культурах и обществах, преступление можно определить как социальный конструкт.
Социальный конструкт — это то, что возникает и принимается данным обществом.
Рассматривая преступление как социальный конструкт, мы ожидаем увидеть межкультурные различия между преступлениями.
Давайте рассмотрим пример, показывающий межкультурные различия между преступлениями. Большинство мусульманских стран, таких как Саудовская Аравия или Пакистан, не позволяют людям употреблять или иметь при себе алкогольные напитки.
И наоборот, в Европе или США такое же поведение не карается законом, если только вы не достигли совершеннолетия. Другой пример – эвтаназия.
Эвтаназия – это помощь в смерти человека в терминальной стадии из-за состояния здоровья, т.е. рак.
Хотя есть такие страны, как Швейцария, Испания и Колумбия, где эта практика является законной, другие страны считают это действие незаконным, например, Великобритания, Аргентина и Италия.
Однако преступления различаются не только в разных странах. В пределах одной страны преступные действия могут меняться. гомосексуальность, например, был незаконным в Уэльсе и Англии, которые впоследствии были легализованы в обеих странах в 2013 году9.0003
Все эти примеры подчеркивают взаимозависимость между преступностью и культурой.
Культурные различия в преступности
Отношения между преступностью и культурой также могут находиться в противоречии или иметь противоречия.
Знаете ли вы, что в Великобритании считается незаконным расплачиваться телефоном на проезжей части с включенным двигателем? Тем не менее, многие люди по всей Великобритании делают это каждый день!
Рис.
2. Неизвестный факт, о котором не знают многие люди, заключается в том, что незаконно разговаривать по телефону при включенном двигателе автомобиля, даже если он стоит.
Вообще говоря, есть два типа культуры; индивидуалистический и коллективистский. И то, как преступление понимается в этих двух культурах, отличается друг от друга.
Индивидуалистические культуры определяются обществами, в которых люди сосредоточены на себе, а не на своем сообществе. В этих культурах обычно считается, что люди имеют свободу выбора своих действий. Таким образом, лица, совершающие преступления, считаются полностью ответственными за совершенные преступления и должны справиться с последствиями. В коллективистских культурах совершение преступления понимается иначе. Коллективистские культуры сосредоточены на общих интересах культур. гармония и уважительность — над интересами отдельных лиц, которые его составляют.
Возьмем, к примеру, шпионаж. В индивидуалистической культуре человек, совершивший преступление, будет наказан.
Однако в коллективистской культуре лицо, совершившее преступление, должно быть наказано, а лицо, отвечающее за финансовый отдел, и менеджер этого лица также могут быть оштрафованы за то, что не заметили, что данное лицо совершало преступление.
Существуют также различные виды преступлений. А пока давайте сосредоточимся на преступлениях с применением ножей и культуре банд.
Конфликт между преступностью и культурой
Однако культура влияет не только на преступность, но и на отклонения. Поэтому девиантность находится в центре внимания психологических исследований.
Девиантность относится к поведению, которое определенная социальная группа классифицирует как нетипичное или неприемлемое.
Преступное поведение подпадает под категорию девиации, хотя девиация относится к более широким типам поведения. Ложь, издевательства или мужская фигура в платье не являются поведением, из-за которого у кого-либо могут возникнуть проблемы с законом.
Но такое поведение можно расценивать как нетипичное или неуместное.
Культура индивидуальной жизни играет жизненно важную роль в том, рассматривается ли поведение как девиантное или нет.
В психологии существует несколько теорий отклонения. Здесь вам будут представлены психоаналитические и обучающие теории девиантности.
Психоаналитическая теория утверждает, что у каждого человека есть подавленные побуждения и желания, скрытые в его бессознательном уме, психике. И эти скрытые чувства иногда влияют на наше поведение. Среди этих побуждений могут быть криминальные наклонности. Люди часто не проявляют девиантного поведения, потому что они проходят процесс социализации. Когда человек социализируется, он учится контролировать эти побуждения.
Например, у школьника может возникнуть желание запугать сверстника. Если бы ребенок успешно прошел процесс социализации, ребенок бы усвоил, что такое поведение неприемлемо по стандартам общества.
Теория обучения утверждает, что девиантному поведению можно научиться, наблюдая, как другие участвуют в нем, и видя последствия.
Если человек видит, что другой человек занимается девиантным поведением, не приводящим к негативным последствиям, наблюдатель, скорее всего, сам будет заниматься таким поведением.
Кто-то может увидеть, как друг списывает во время экзамена. Если друг не получает негативных последствий за такое девиантное поведение, человек, скорее всего, будет подражать такому же девиантному поведению.
Другими примерами обучающей теории девиантности являются банды. Давайте изучим их дальше.
Преступность с применением ножей и культура банд
Возможно, вы уже слышали о бандах, но что такое преступная группировка?
Банда определяется как группа лиц, которые вместе занимаются преступным и антиобщественным поведением.
Банды обычно оказывают давление на других, особенно на молодых людей, с целью их вербовки. Как только человек попадает в банду, социальное влияние и социальное давление затрудняют выход из банды.
Люди в бандах чаще наблюдают девиантное поведение, что, согласно теории обучения, делает их более склонными к девиантному поведению.
Если они видят, что другие вознаграждаются за их поведение, т.е. они могут зарабатывать много денег, они могут быть популярны или быть уверенными в себе людьми, люди могут подражать этому, чтобы они могли быть вознаграждены таким же образом.
Если в определенной культуре многие считают, что оружие, такое как ношение ружья или ножа, приемлемо, т.е. поскольку он обеспечивает защиту, он может сделать оружие более доступным и повысить уровень преступности.
Ношение оружия является законным во многих штатах США, но незаконным в Великобритании. С 1990 по 2015 год уровень смертности от огнестрельного оружия в США составлял 4,20 на 100 000 человек, а в Великобритании этот показатель составлял 0,08. 2
Это еще одно свидетельство существующей связи между преступностью и культурой. В этом конкретном примере вы узнали, как культура может также влиять на степень совершения людьми преступлений и тип преступлений, которые они совершают.
Преступность и культура – Основные выводы
- Преступление – это деяние, наказуемое по закону.
- Культура напоминает ценности и убеждения общества.
- Отношения между преступностью и культурой взаимозависимы, то есть преступность влияет на культуру, а культура влияет на преступность; поскольку преступное поведение напоминает идеи общества, это социальный конструкт.
- Психоаналитическая теория и теория обучения применялись для понимания социальных отклонений и антиобщественного поведения.
- Нож Преступность и банды является примером теории обучения девиантному поведению.
Ссылки
- Марчак Л., О’Рурк К., Шепард Д. и Лич-Кемон К. (2016). ДЖАМА. Соавторы Нравственности и причин смерти ГББ 2015. 316(22).
Что культура может добавить к пониманию криминального насилия
Search for:
Присоединяйтесь к своим коллегам на симпозиуме участников 2023 года | 19-21 мая — Веллингтон, Новая Зеландия. Зарегистрироваться
Эта страница требует JavaScript.
В настоящее время в вашем браузере отключен JavaScript.
Этот браузер не поддерживается. Пожалуйста, обновите ваш браузер.
InPsych 2011 | Том 33
Д-р Katie Seidler MAPS, клинический и судебный психолог, LSC Psychology
В этой статье криминальное насилие исследуется в рамках культурного опыта с более сложной позиции, а не возложения вины за преступление на культуру. В ходе исследовательского проекта были изучены данные интервью с осужденными и заключенными мужчинами, совершившими насильственные преступления, и данные были проанализированы в рамках качественного анализа с использованием процесса модифицированной аналитической индукции (см. Gilgun, 1995). Это исследование представляет собой новую область исследований и объединяет знания из различных дисциплин, включая психологию, криминологию, социологию и культурную антропологию. Результаты исследования показали, что насилие является отчасти средством достижения идентичности, а также способом получения социального капитала, который можно понять в контексте культуры.
Основываясь на моем клиническом опыте судебной психологии в Австралии, я заинтересовался историями, которые преступники рассказывали о своем насилии, как сексуальном, так и физическом. В частности, меня интересовало, как правонарушители объясняют свое преступное насилие. В процессе участия в культуре создаются определенные убеждения, ценности и ожидания, которые влияют на то, как люди живут и взаимодействуют. Культура является особенно сложным понятием в современных мультикультурных обществах, таких как Австралия, и определяет не только идентичность, но и то, как люди понимают отношения. Я считаю, что культурное влияние на понимание «Я» и «Другого» может внести важный вклад в понимание природы и проявлений насилия.
Развитие преступника представляет собой сложный процесс, который сочетает в себе личные уязвимые места (например, низкий интеллект, слабая привязанность, подверженность жестокому обращению) с социальными недостатками (например, бедность, плохое подражание, отсутствие возможностей для получения образования), влияние который должен убрать пути социального капитала, ведущие к достижению важных личных потребностей. В этом контексте преступление становится средством, с помощью которого человек может достичь социального капитала.
Преступления, связанные с насилием, которые носят межличностный характер, такие как убийство, обязательно подразумевают идентичность и отношения, и я считаю, что это путь, по которому культурный опыт может влиять на преступное поведение. Опосредующим фактором является то, как правонарушитель стремится отчитаться (как лично, так и публично) за человека, которому он причинил вред в результате правонарушения, будь то сексуальное или физическое насилие.
Культурный опыт и криминальное поведение
Чтобы исследовать эту гипотезу, я проанализировала данные интервью с осужденными мужчинами (межличностно) совершившими насилие в Новом Южном Уэльсе. Результаты исследования показывают, что межличностное насилие является одним из способов, с помощью которых правонарушители могут идентифицировать себя, особенно в ситуациях, когда другие, более традиционные средства достижения идентичности, такие как профессиональный статус или богатство, ограничены. По сути, преступление становится социальным капиталом, с помощью которого правонарушители могут согласовать ожидания общества для достижения статуса, особенно в определенных субкультурных группах (таких как преступные группировки). Более того, конкретные способы достижения идентичности посредством насилия также определяются культурным опытом. В частности, правонарушители из более индивидуалистических культур были мотивированы оскорблять таким образом, чтобы установить личную идентичность, тогда как представители культур, подчеркивающих коллективизм, оскорбляли таким образом, что культурная гордость отдавала приоритет, чтобы «группа» выглядела «хорошо».
Однако культура — это не только этническая принадлежность. Другие «культуры», такие как мужественность и криминальная субкультура, также формируют насильственные преступления, предоставляя людям определенные нормы поведения и особые способы понимания социального взаимодействия (например, Staub, 19).88; Вестен, 1985).
Во-вторых, представляется, что те правонарушители, чья идентичность является наиболее хрупкой из-за их личного и социального опыта, наиболее склонны к насилию как средству установления своего статуса по отношению к другим. Для тех правонарушителей, которые имеют опыт общения с культурами, отдающими предпочтение коллективизму, хрупкость идентичности конструируется в первую очередь в этническом плане и, по-видимому, особенно зависит от опыта мигрантов, в дополнение к определенным культурным и личным проблемам, которые он создает. Другими словами, австралийские правонарушители в первом поколении, как правило, считали себя принадлежащими к культуре своих родителей и считали себя ущемленными из-за того, что не принадлежали к доминирующему большинству, что способствовало их предполагаемым мотивам насилия.
Для правонарушителей из индивидуалистических культур хрупкость идентичности, по-видимому, конструируется в большей степени в личных терминах, например, в отношении мужественности или сексуальности, а не этнической принадлежности. Преступление может стать особенно мощным источником социального капитала, который может способствовать межличностному насилию для тех, чья идентичность наиболее хрупка. Другими словами, преступность может стать средством социальной принадлежности, когда человек не чувствует себя способным конкурировать с большинством.
Что касается мотивов насилия, то правонарушители, принадлежащие к индивидуалистическим культурам, совершали насильственные преступления способами, которые способствовали удовлетворению личных интересов за счет стремления к гедонизму и удовлетворения своих потребностей, включая преодоление личной боли и продвижение важных личных принципов. Правонарушители из культур, которые были более коллективистскими по своей природе, по-видимому, совершали правонарушения по причинам, ориентированным на группу, которые включали защиту предполагаемой группы (например, семьи, расы, банды), выполнение важных межличностных обязательств или «сохранение репутации».
Эти различия в культурно обусловленных мотивах преступного насилия основаны на представлениях о себе и другом, которые по-разному строятся в соответствии с культурным опытом (Markus & Kitayama, 1991). Короче говоря, правонарушители из индивидуалистических культур обижались в интересах своих собственных потребностей, тогда как представители коллективистских культур оскорблялись за то, что они считали потребностями других.
Последствия исследования
Понимание преступного насилия с точки зрения культурных особенностей имеет последствия в ряде областей. Во-первых, клиницистов призывают помнить о культурном опыте и его влиянии и прислушиваться к рассказам о культуре в рассказах правонарушителей о своем насилии, особенно тех, чья идентичность наиболее хрупка. Во-вторых, для клиницистов было бы полезно задавать вопросы правонарушителям, которые исследуют культуру, чтобы разработать психологически «богатые» истории о преступлении, а не типично «тонкие» и культурно отсутствующие истории, которые развиваются в процессе уголовного правосудия (например, , Джеймс, Седдон и Браун, 2002 г.
).
Другим очевидным следствием этого исследования является то, что клиницисты должны работать с правонарушителями с учетом культурных особенностей в процессе судебно-медицинской экспертизы, что может даже включать совместную работу с представителями культуры для разработки более гибкого лечебного процесса (Andrews & Bonta, 2007). . Это также должно включать в себя установление культурно значимых проблем в качестве целей лечения в судебно-медицинской практике. Например, вопросы идентичности, гордости и групповой принадлежности могут быть полезными направлениями работы с правонарушителями для удовлетворения их криминогенных потребностей. В отношении обращения с конкретным правонарушением крайне важно поощрять правонарушителей к пониманию того, каким образом их потребность в самоидентификации повлияла на их поведение, и, кроме того, к развитию навыков, с помощью которых они могут делать другие, более просоциальные решения в ситуациях правонарушений. , особенно те, которые бросают вызов идентичности.
Предупреждение преступности уже некоторое время является важной общественной повесткой дня, а вопросы правопорядка, по крайней мере в Австралии, в последние годы стали приоритетными на общественном форуме. Что эти данные означают для сообщества, особенно в Австралии, где мы сталкиваемся со многими социальными проблемами, порожденными непростой практикой мультикультурализма? Принимая культурно обусловленное понимание преступного насилия, я думаю, важно, чтобы мы как общество учитывали, как мы управляем своим сообществом и, в частности, развиваем и поддерживаем отношения с меньшинствами и группами мигрантов, которые продолжают оставаться маргинализированными и бесправный. Возможно, существуют способы, которыми наше общество может отдавать приоритет связям и обязательствам перед другими, что может сдерживать насилие. Пока мы не поймем это лучше, я считаю, что мы должны уделять больше внимания культуре и тому, как она способствует выбору преступления для некоторых правонарушителей.
Резюме
Это исследование подчеркивает важность учета культурной ситуации при попытке понять преступное насилие. В частности, было подчеркнуто значение хрупкости идентичности, и источником этого может быть опыт мигрантов. Использование культурно-ситуативного подхода к насилию порождает психологически «более глубокие» и «богатые» нарративы о преступлении, которые говорят о жизненном опыте правонарушителей в отношении их мотивов к насилию. Это должно быть сосредоточено на понимании и работе с преступным насилием (как сексуальным, так и физическим) со всех сторон процесса уголовного правосудия — через сообщество, правовую систему и передовых специалистов, которые работают над снижением риска правонарушителя для общества.
С автором можно связаться по адресу [email protected].
Ссылки
Эндрюс, Д.А., и Бонта, Дж. (2007). Психология преступного поведения. Огайо: Издательство Андерсон. Гилган, Дж. Ф. (1995). У нас было нечто особенное: моральный дискурс виновных в инцесте.
Журнал брака и семьи, 57, 265-281.
Джеймс, К., Седдон, Б., и Браун, Дж. (2002). «Используя это» или «теряя это»: мужские конструкции своего насилия по отношению к партнершам. Австралийский информационный центр по домашнему и семейному насилию: исследовательский документ.
Маркус, Х.З., и Китаема, С. (1991). Культура и я: значение для познания, эмоций и мотивации. Психологический обзор, 98(2), 224-253. Стауб, Э. (1988). Эволюция заботливых и неагрессивных людей и обществ. Журнал социальных вопросов, 44 (2), 81-100.
Вестен, Д. (1985). Я и общество: нарциссизм, коллективизм и развитие морали. США: Издательство Кембриджского университета.
Отказ от ответственности: Опубликовано в InPsych в июне 2011 г. APS стремится обеспечить, чтобы информация, опубликованная в InPsych является актуальным и точным на момент публикации. Изменения после публикации могут повлиять на точность этой информации. Читатели несут ответственность за проверку актуальности и полноты информации, на которую они полагаются, что особенно важно для правительственных инициатив, законодательства или принципов передового опыта, которые могут быть изменены.