Объект и предмет психолингвистики: Тема 1. Психолингвистика как наука. Объект, предмет, методы.

Содержание

2. Психолингвистика как наука. Предмет, объект и задачи психолингвистики.

Психолингвистика (теория речевой деятельности) как наука возникает в 1953 году на стыке двух наук: психологии и языкознания. Психолингвистика — наука, изучающая психологические и лингвистические аспекты речевой деятельности человека, социальные и психологические аспекты использования языка в процессах речевой коммуникации и индивидуальной речемыслительной деятельности.(Наука о соотношении между системой языка и языковой способностью индивида).

Предмет исследования ПЛ: 1) речевая деятельность как специфически человеческий вид деятельности, ее психологическое содержание, структура, виды (способы), в которых она осуществляется, формы, в которых она реализуется, выполняемые ею функции. 2) язык как основное средство осуществления речевой и индивидуальной речемыслительной деятельности. 3) речь, рассматриваемая как способ реализации речевой деятельности.

Обобщенное определение предмета психолингвистики, предложенное АА Леонтьевым: «Предметом психолингвистики является соотношение личности со структурой и функциями речевой деятельности, с одной стороны, и языком как главной „образующей“ образа мира человека – с другой»

Объект ПЛ: Леонтьев выделяет несколько объектов: 1) говорящий человек(языковая личность). 2) процессы формирования речевой деятельности. 3) процессы овладения реч. деятельностью в онтогенезе. 4) процессы общения, коммуникации.

Основной задачей психолингвистики является исследование процессов порождения и восприятия речи.

три аспекта языка – рассматриваются точки соприкосновения трех наук: психологии, лингвистики, и психолингвистики . 1931 год русский ученый академик Л.ВЩерба пишет статью «о трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте языкознания». Он предложил выделить три аспекта.

Язык:

как предмет (вся система языка, звуки фонемы, система в словарях, грамматика)

Как процесс(это речевая деятельность)
Как способность (языковая способность имеет психофизиологическую основу, т.е. она заложена в речевых центрах мозга, в органах артикуляции, дыхательных и питательных систем человека)

50-60е гг. Леонтьев А.А. предложил идею стыка: П/Л – стыковая наука, которая развивается на базе психологии и лингвистики, при этом каждая из этих наук изучает по два аспекта.

Языкознание изучает предмет и процесс
Психология изучает процесс и способность
Лингвистика изучает предмет и способность

Психолингвистика

Языкознание психология

Я – предмет (система) я – процесс (РД) я – способность

ПЛ – это наука о соотношении между предметом языка и языковой способностью, изучает то как человек с определенными языковыми способностями усваивает систему данного языка.

«Предметом психолингвистики» является структура процессов речепроизводства и речевосприятия в их соотношении со структурой языка.

Наиболее тесно психолингвистика как психологическая наука связана с общей психологией, в особенности с психологией личности и с когнитивной психологией. Так как она имеет непосредственное отношение к общению, еще одной весьма близкой ей психологической дисциплиной является социальная психология и психология общения как часть последней. Далее поскольку формирование и развитие языковой способности и речевой деятельности тоже входит в объем п/л, П/Л самым тесным образом связана с психологией развития (детской и возрастной психологией).

РД – это и внешний и внутренний процесс ориентирован на действительность.

Предмет психолингвистики

Наиболее приемлемой с точки зрения комплексности исследования речевой деятельности является система трех категорий и моделировании объекта: язык как способность, язык как предмет, язык как процесс. Соответственно модели глобальной «речи» целесообразно строить в трех планах, различая модель собственно языка (языкового стандарта), модель речи в узком смысле (языкового процесса) и модель речевого механизма (языковой способности). Но независимо от того, принимать или нет такое трехчленное деление, важно подчеркнуть, что логически неправомерно проецировать результаты нашего познания глобальной «речи» на одну плоскость, как бы мы ни аргументировали это (в особенности, если мы аргументируем только сущностными характеристиками объекта).

Правда, в некоторых случаях для тех или иных специальных, особенно прикладных, целей мы не только можем, но и должны игнорировать глобальность речи. Однако если наше моделирование имеет не прикладную, а, так сказать, теоретическую цель, т. е. если мы ставим себе задачей дать максимально полное, максимально многостороннее, максимально правильное описание объекта, то «изоляционистские» тенденции (такие, как лозунг «внутренней лингвистики» как единственной «настоящей» лингвистики, а иногда и единственной «настоящей» науки о языке вообще) могут только помешать нам в исполнении этой задачи. Лингвист, занимающийся даже только «своей» стороной проблемы, т. е. описывая язык как предмет, как абстрактную социальную систему, обязан все время помнить о существовании и других ее сторон, помнить о существовании большой системы, если говорить словами В. М. Павлова.

Можно сформулировать это несколько иначе. Моделируя глобальную «речь», лингвист не только должен следить за тем, чтобы его модель (модель языка) была с логической стороны корректна, но и за тем, чтобы выбранная им модель могла «стыковаться» с моделями других сторон этого объекта.

Это, кстати, сильно сужает выбор возможных моделей, ибо налагает на модели весьма серьезные ограничения.

Если мы будем опираться на систему трех категорий, изложенную выше, то, по-видимому, мы должны поставить перед собой и такой вопрос: каковы отношения между отдельными категориями (отдельными моделями), к ведомству какой науки они относятся, каков понятийный и методический аппарат, используемый при их изучении? Рассмотрим последовательно все три возможных «стыка».

1. Язык как система (предмет) — язык как процесс (речь). Этот «стык» по традиции всегда принадлежал лингвистике, и на него как будто не было посягательств со стороны других наук. Однако лингвистика в известном смысле сумела выхолостить данную проблему, поставив ее не как проблему соотношения двух равнозначимых моделей, каждая из которых несет в себе определенную специфику, а исключительно как проблему перевода характеристик объекта, отраженных в модели языка, из потенциальной в актуальную форму. Такое представление о соотношении языка и речи в современной лингвистике стало

Общим местом и доходит (Р. Якобсон) до полного приравнивания друг к другу пар язык — речь и код — обобщение. Это отождествление языка с кодом или системой кодов идет от современной теории коммуникации, которая сильно упрощает реальную сущность процесса общения.

2. Язык как способность (речевой механизм) — язык как процесс (речь). На этот «стык», напротив, нет иных претендентов, кроме психологии (и, конечно, смежных областей физиологии). При распространенном в этих науках подходе мы, однако, анализируем речевой механизм, не дифференцируя в нем таких характеристик, которые релевантны для процесса коммуникации, и таких, которые лишь сопутствуют первым и на порождении речи практически не отражаются. Далее, при обычном подходе мы не дифференцируем структурных характеристик речевого механизма, т. е. закономерностей его принципиальной организации, и тех — зачастую необязательных применительно к каждому отдельному случаю — форм, которые принимает конкретная реализация данной структуры. Такое двойное неразличение, заметим в скобках, заметно препятствует использованию психологических и особенно физиологических работ лингвистами даже при доброй воле к такому использованию со стороны последних: не будучи достаточно ориентирован в предмете, чтобы самостоятельно отделить главное от второстепенного, релевантное от нерелевантного, функционально значимое от обычной реализации, лингвист быстро тонет в деталях и приобретает стойкое отвращение к подобным занятиям на будущее.

3. Язык как система (предмет) — язык как способ-тип, (речевой механизм). Странным образом это отношение выпало из поля зрения как той, так и другой науки. Точнее было бы сказать, что обе науки, как языкознание, так и психология, сделали все возможное, чтобы данную проблему снять. Остановимся на этом несколько подробнее.

Для классической, а также социологической лингвистики конца XIX — начала XX в. проблема не существовала потому, что они мыслили индивидуальную языковую систему (языковую способность) как единственную форму существования языка-системы, как нечто изоморфное языку-системе по принципам организации. Проще говоря, для младограмматиков и социологистов в голове каждого носителя языка существовала как бы копия модели языка, построенной лингвистом. Ср. у Ф. де Соссюра: «Язык существует в коллективе в форме совокупности отпечатков, имеющихся в каждом мозгу, примерно как словарь, экземпляры которого, вполне тождественные, находились бы в пользовании многих лиц».

Первый из отмеченных тезисов сам по себе не может быть признан ложным: вполне закономерно ставить проблему в этом аспекте и исследовать, как социальное реализуется в индивиде; более того, хотелось бы подчеркнуть, что только такое рассмотрение — на уровне конкретного индивида — может вскрыть некоторые сущностные характеристики глобальной «речи», ускользающие при переходе на более высокие ступени абстракции, но необходимые при анализе объекта как целого. Недаром Маркс и Энгельс в свое время подчеркивали, что «человеческое мышление существует только как индивидуальное мышление многих миллиардов прошедших, настоящих и будущих людей». Порочность позиции классической лингвистики не в этом тезисе, а во втором, полностью отождествляющем структуру языковой системы и языковой способности, хотя нет оснований сомневаться в том, что обе структуры имеют общие черты, позволяющие рассматривать отдельные связи и элементы в структуре языковой способности как реализацию отдельных связей и элементов в модели языка.

Другая точка зрения на рассматриваемый «стык» свойственна различным авторам и направлениям, так или иначе связанным с бихевиористской психологией. Для большинства из них «языковая способность» существует лишь как совокупность чисто механических, внешних реакций организма — навыков, отнюдь не образующих друг с другом некоторой новой структуры, что-то изменяющей и психике говорящего: добавление к психике речи не вносит ничего нового — это добавление исключительно количественное, но не качественное. Такая (конечно, с известным огрублением) точка зрения присуща Л. Блумфилду в его известной книге, опубликованной и на русском языке, Б. Скиннеру, Дж. Кэроллу и многим другим. Модель языка понимается этими авторами как чистая абстракция, не имеющая реального психологического знания. (Правда, под флагом бихевиоризма выступают нередко и авторы, отстаивающие диаметрально противоположный взгляд. Такова книга Кантора «Объективней психология грамматики», где языковая способность хотя и не отождествляется с системой языка, но практически рассматривается как ее точная копия). Если рассматриваемый «стык» в первом случае безоговорочно попадал и сферу влияния лингвистики, то в этом случае он так же безоговорочно относится к психологии.

Более правильная точка зрения по этому вопросу сформулирована акад. Л. В. Щербой в его известной статье «О трояком, аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании», где он пишет, что неправомерно отождествлять речевую способность с системой потенциальных языковых представлений и, далее, с языковой системой. Впрочем, Л. В. Щерба не склонен видеть между ними структурного различия, что естественно, если учесть что его работа появилась в 1931 г., задолго до первых психолингвистических исследований.

Между тем современные данные о строении речевой способности, полученные психологией, физиологией высшей нервной деятельности и другими науками приводят нас к выводу о том, что речевой механизм человека (в широком смысле) организован не как точное подобие модели языка, а иначе — как именно, мы не можем пока в деталях установить, но во всяком случае специфическим образом. Встает задача построить специальную модель речевой способности, отвлекаясь на какое-то время от модели языка. Что собой будет представлять такая модель? Борющиеся тенденции в современной американской психолингвистике, о которых говорилось в предыдущем параграфе, как раз и отражают различное понимание этой модели, хотя согласны в том, что она отлична от модели языка.

Но как только мы допустим специфическое строение речевой способности и придем к выводу о необходимости построения особой модели речевой способности, отличной от модели языка, возникает вопрос о том, какая наука будет заниматься отношением этой модели к модели языка. Конечно, этот вопрос не принципиален — не в номенклатуре дело. Но ведь ни в традиционный предмет лингвистики, ни в традиционный предмет психологии «стык» этих моделей не входит.

Если можно и нужно говорить о психолингвистике как об особой дисциплине, отличной и от психологии и от языкознания, то необходимость ее создания прежде всего и независимо от ее непосредственных истоков обусловливается именно «оголенностью» рассматриваемого «стыка», тем фактом, что не существует такой науки, которая без дальнейших оговорок включила бы его в свой предмет.

Итак, в самом первоначальном понимании, охватывающем все реально существующие сейчас психолингвистические направления, психолингвистика — это наука, предметом которой является отношение между системой языка (языком как предметом) и языковой способностью.

Естественно, что такое определение влечет за собой некую «двуликость» психолингвистики. Как Янус, она смотрит одновременно в обе стороны. В языке она видит то, что обусловлено спецификой языковой способности. Поэтому для психолингвистики нет, например, проблемы лингвистических универсалий; как отмечал автор настоящей работы в своем выступлении на конференции по универсальным и ареальным свойствам языков в ноябре — декабре 1966 г., все так называемые лингвистические универсалии, не носящие импликативного характера (т. е. не имеющие структуры «если…, то…»), в сущности, отражают строение языковой способности (например: «нет ни одного языка, в котором не было бы слогов»). В психике, в языковой способности она видит то, что релевантно с точки зрения процесса речевой коммуникации.

В монографии «Психолингвистика» 1954 г. предмет псиихолингвистики определяется несколько иначе.

Авторы монографии (вернее, автор «Введения» Ч. Осгуд) опираются на строение процесса речевой коммуникации, как его представляет себе математическая теория связи, опираясь на схему, в которой психолингвистика входит наряду с другими науками в теорию коммуникации, последняя имеет своим предметом отношение отправителя и получателя сообщения в целом. Что же касается психолингвистики, то ей дается такое определение: Психолингвистика изучает те процессы, в которых интенции говорящих преобразуются в сигналы принятого в данной культуре кода и эти сигналы преобразуются и интерпретации слушающих. Другими словами, психолингвистика имеет дело с процессами кодирования и декодирования, поскольку они соотносят состояния сообщений с состояниями участников коммуникации».

Читатель может, однако, легко увидеть, что это определение ни в какой мере нельзя назвать удачным. Оно толкует неизвестные величины через величины еще более неопределенные. Действительно, что такое «состояния участников коммуникации» или «интенции говорящих»? Поэтому в дальнейшем неоднократно делались попытки дать психолингвистике более точную интерпретацию. Так, Осгуд в своей статье для многотомного руководства по психологии З. Коха определяет ее следующим образом: Она «занимается в широком смысле соотношением структуры сообщений и характеристик человеческих индивидов, производящих и получающих эти сообщения, т. е. психолингвистика есть наука о процессах кодирования и декодирования в индивидуальных участниках коммуникации». С. Эрвин-Трипп и Д. Слобин столь же кратко определили психолингвистику как «науку об усвоении и использовании (use) структурированного языка (или структуры языка — of structured language)». П. Фресс считает, что «психолингвистика есть учение об отношениях между нашими экспрессивными и коммуникативными потребностями и средствами, которые нам предоставляет язык».

В этих трех попытках определения психолингвистики достаточно четко отразились три различных подхода к ней. Осгуд стремится не выйти за пределы модели, предлагаемой математической теорией связи. Эрвин и Слобин воплотили в своем определении идеи Хомского — Миллера. Фресс, наконец, ставит проблему потребностей, не занимающую американцев (по крайней мере в этом своем аспекте). Ограничимся здесь лишь анализом осгудовского определения.

Обратим внимание прежде всего на то, что Осгуд оперирует понятием «сообщение» как понятием исходным. В этом его позиция не отличается ничем принципиальным от позиции любого американского лингвиста-дескриптивиста, исходящего из первичности сообщения, или, что то же, текста.

Является ли действительно текст чем-то исходным? Конечно, нет. Это такая же модель, как и другие модели языка; из характеристик глобальной «речи» в ней не учитываются, во-первых, многие собственно индивидуальные особенности говорящего (слушающего), во-вторых, почти все «индивидуальные», единичные особенности речевой ситуации. Объектом анализа, исходным понятием является сама глобальная «речь», то, что мы условно обозначили ранее как совокупность речевых актов. Осгудовская концепция в этом отношении примыкает к другим концепциям, рассматривающим речь как простую актуализацию виртуальной системы языка; вообще установка на сообщение тянет за собой целый ряд других теоретических и методологических выводов, для нас неприемлемых.

Но самое главное, с чем нельзя согласиться в определении Осгуда,— это сведение процесса коммуникации к процессу передачи кодированного сообщения от одного индивида к другому, о чем мы уже говорили ранее.

Можно подойти к проблеме предмета психолингвистики, однако, и с другой стороны. В первой главе мы отмечали, что психология на современном этапе есть синоним теории деятельности, а лингвистика представляет собой учение об одной из сторон одного из видов деятельности (именно речевой деятельности) и выделяет свой предмет в объекте, каким является речевая деятельность. Возникает вопрос: существует ли такая наука, предметом которой является объект лингвистики, т. е. речевая деятельность? Пока такой науки в полном объеме не существует, по необходимость ее не вызывает сомнений, да и объективно дело идет к ее появлению.

Такая наука, которую можно назвать еще и наукой о закономерностях комплексного многоаспектного моделирования речевой деятельности, вызвана к жизни не только многочисленными прикладными задачами. Она имеет и большой теоретический интерес, в частности для «Традиционной» лингвистики, ибо позволяет внести в выбор наиболее адекватных моделей языка объективный критерий. Ведь не всякая теория языка, не всякая модель языка имеет общенаучную ценность, выходящую за рамки чисто прикладного использования. Конечно, при решении узкоконкретной задачи можно интерпретировать слово порося как возвратный глагол; но если нам нужно не перевести быстрейшим и легчайшим способом данный текст на другой язык, а познать сам этот язык и его реальном функционировании, едва ли это целесообразно. Наша языковая интуиция говорит, что это не соответствует действительности. Однако едва ли при отборе правильных моделей языка можно опираться на языковую интуицию как на точный метод. Вот тут-то мы и оказываемся перед необходимостью найти объективный критерий для такого отбора.

Но вернемся к основному содержанию нашего параграфа. Легко видеть, что из наук, изучающих сейчас речевую деятельность, ближе всего стоит к нарисованному здесь идеалу теории речевой деятельности именно психолингвистика. Она как раз и обладает или по крайней мере ставит себе ближайшей задачей обладать системой понятий наиболее подходящей для комплексного исследования речевой деятельности. Ее взгляд на речевую деятельность наиболее широк. (Это относится, конечно, не ко всякой психолингвистике, а к тем ее направлениям — прежде всего французскому и советскому,— которые в основу своей концепции кладут достаточно глубоко понимаемую психологическую теорию.) И здесь мы приходим к другому по сравнению с данным выше определению предмета психолингвистики: предметом психолингвистики является речевая деятельность как целое и закономерности ее комплексного моделирования.

Если из первого определения психолингвистика, так сказать, уже выросла, оно дано как констатация уже сложившегося положения и для реальных концепций развития психолингвистики несколько узко, то второе определение дано, так сказать, с некоторым запасом на рост. Впрочем, такое определение на рост вполне обычно. Можем ли мы, как говорят, положив руку на сердце, искренне утверждать, что лингвистика — это полностью сложившаяся и полностью знающая свой предмет наука о языке? Всем известно, какое количество «белых пятен» в ней остается до сих пор, как много даже только о языке «в себе и для себя» мы пока не знаем.

Если, однако, принять такое определение психолингвистики, то возникает следующий вопрос. Допустим, что психолингвистика действительно оказывается отраслью, частным случаем психологии. Какое место занимает в этом случае лингвистика? Ведь если ее предмет образует в известном смысле часть предмета психолингвистики, то оказывается, что лингвистика как бы подчинена психолингвистике, а тем более психологии! Не вернулись ли мы к психологизму штейнталевского толка, как-известно, приходившему к сходному выводу относительно соотношения психологии и лингвистики?

Ответ на такой вопрос может быть только отрицательным. Все дело в том, с какой психологией и с какой лингвистикой мы имеем дело. Предмет науки, напомним еще раз,— категория исторически развивающаяся, и на сей раз случилось так, что это развитие оказалось более чем энергичным и шло в лингвистике и психологии в совершенно различных направлениях

Нам осталось сказать еще о двух вещах. Одна из них касается выбора оптимальных моделей языка с точки зрения комплексного моделирования. Здесь речь может идти не только о требованиях к будущим моделям: целесообразно ставить вопрос и о том, насколько существующие описания языка пригодны для данной цели. Это специальная задача, требующая особого исследования; предварительно лишь можно сказать, что в истории мировой и русской лингвистики всегда существовали направления, сознательно ориентировавшиеся на возможность комплексного моделирования речевой деятельности, и направления, сознательно от такой возможности изолировавшиеся. Ярким примером направления первого типа является петербургская школа И. А. Бодуэна де Куртенэ; ярким примером направления второго типа — московская школа Ф. Ф. Фортунатова.

Другое, о чем необходимо упомянуть, представляется гораздо более существенным. Это —

Проблема методов психолингвистики

Надо сказать, однако, что, несмотря на кажущуюся сложность, эта проблема решается гораздо легче, чем проблема предмета психолингвистики. Дело в том, что психолингвистика, в сущности, не вносит никаких новых методов, которые в принципе были бы чужды лингвистике. Ведь всякая правильно построенная модель, и в частности модель языка, непременно требует последующей верификации в ходе так или иначе организованного эксперимента. Об этом совершенно ясно писал более 35 лет тому назад Л. В. Щерба: «Большинство лингвистов обыкновенно и к живым языкам подходит… так же, как к мертвым, т. е. накопляет языковый материал, иначе говоря, записывает тексты, а потом их обрабатывает по принципам мертвых языков… Исследователь живых языков должен поступать иначе. Конечно, он тоже должен исходить из так или иначе понятого языкового материала. Но, построив из фактов этого материала некую отвлеченную систему, необходимо проверять её на фактах, т. е. смотреть, отвечают ли выводимые из нее факты действительности. Таким образом, в языкознание вводится принцип эксперимента».

Другой вопрос, что лингвистика не всегда пользуется экспериментом, но это уже недостаток отдельных работ, а не науки в целом. Кстати, обращение лингвиста к самому себе как носителю языка тоже есть вид эксперимента; вообще же проблема эксперимента выступает в лингвистике в различных своих аспектах, но лишь сейчас стала эксплицитно осознаваться. Итак, сама идея эксперимента лингвистике не чужда. Если психолингвистика вносит здесь что-то новое, то, во-первых, в конкретную номенклатуру методов, в систему технических приемов эксперимента, как правило, заимствуемых из богатого арсенала психологии (хотя существуют методы и собственно психолингвистические, например осгудовская методика «семантического дифференциала»): во-вторых, в ней эти методы занимают гораздо более значительное (в количественном отношении) место, ибо если модель языка можно в принципе построить почти без опоры на эксперимент, почти чисто дедуктивно, то дедуктивная модель речевой деятельности есть нонсенс.

Более детальную характеристику используемых психолингвистикой методов дать в данной работе не представляется возможным. Ниже, в последующих параграфах, будут даны некоторые примеры использования психолингвистических (чаще всего психологических) методов в рамках психолингвистики.

Психолингвистика: анализ областей знаний о освоении, воспроизведении, понимании и растворении языка детьми

1. Альтманн Г. Энциклопедия языка и лингвистики. Эльзевир; Амстердам, Нидерланды: 2006. Психолингвистика: история; стр. 257–265. [Google Scholar]

2. Боланд Дж. Э. Historiographia Linguistica. Том 41. Издательство Оксфордского университета; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: 2014. Виллем Левелт, История психолингвистики: дохомскианская эпоха; стр. 168–175. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]

3. Левелт В. История психолингвистики. Издательство Оксфордского университета; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: 2012. [Google Scholar]

4. Аль-Осаили А. Психолингвистика. Университет имама Мохаммеда бин Сауда; Эр-Рияд, Саудовская Аравия: 2006. [Google Scholar]

5. Дарвин К. Биографический очерк младенца. науч. Являюсь. 1877; 4: 1372–1373. doi: 10.1038/scientificamerican08251877-1372bsupp. [CrossRef] [Google Scholar]

6. Блюменталь А.Л. Возникновение психолингвистики. Синтез. 1987;72:313–323. doi: 10.1007/BF00413749. [CrossRef] [Google Scholar]

7. Кесс Дж. Ф. О развитии истории психолингвистики. Ланг. науч. 1991; 13:1–20. doi: 10.1016/0388-0001(91)

-I. [CrossRef] [Google Scholar]

8. Вундт В. Принципы физиологической психологии. 2-е изд. Том 1 Лебедь Зонненшайн и Ко; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: 1910. [Google Scholar]

9. Аюдхья П.С. Становление и движение психолингвистики. Дж. Гуманит. соц. науч. Университет Тонбури. 2021;15:139–148. [Google Scholar]

10. Блумфилд Л. Введение в изучение языка. Том 1. Джон Бенджамин; Амстердам, Нидерланды: 1983. стр. 1–183. [Google Scholar]

11. Скиннер Б. Ф. Вербальное поведение. Эпплтон-Сенчури-Крофтс; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: 1957. [Google Scholar]

12. Маклай Х. Вопросы лингвистики: Статьи в честь Генри и Рене Кахане. Издательство Иллинойсского университета; Урбана, Иллинойс, США: 1973. Лингвистика и психолингвистика; стр. 569–587. [Академия Google]

13. Миллер Г.А. Язык и общение. Макгроу-Хилл; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: 1951. [Google Scholar]

14. Савин Х.Б., Бевер Т.Г. Невоспринимаемая реальность фонемы. J. Вербальное обучение. Вербальное поведение. 1970; 9: 295–302. doi: 10.1016/S0022-5371(70)80064-0. [CrossRef] [Google Scholar]

15. Фергюсон С.А., Слобин Д.И. Исследования развития детской речи. Холт, Райнхарт и Уинстон; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: 1973. [Google Scholar]

16. Тракслер М. Дж. Введение в психолингвистику: понимание науки о языке. Уайли Блэквелл; Хобокен, Нью-Джерси, США: 1967. [Google Scholar]

17. Уоррен П. Введение в психолингвистику. Издательство Кембриджского университета; Кембридж, Великобритания: 2012. [Google Scholar]

18. Психолингвистика Американской психологической ассоциации. [(по состоянию на 15 июня 2022 г.)]. Доступно в Интернете: https://dictionary.apa.org/psycholinguistics

19. Issa S.H., Awadh F.H.A. Язык и познание: обзорное исследование психолингвистики двуязычия. Дж. Психол. Поведение Стад. 2021; 1:17–25. doi: 10.32996/jpbs.2021.1.1.3. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]

20. Фернандес Э.М., Кэрнс Х.С. Основы психолингвистики. Уайли-Блэквелл; Hoboken, NJ, USA: 2010. [Google Scholar]

21. Garnham A. Psycholinguistics (PLE: Psycholinguistics) Central Topics. Пресса психологии; Лондон, Великобритания: 1985. [Google Scholar]

22. Гарнем А. Что не так с грамматикой историй. Познание. 1983; 15: 145–154. doi: 10.1016/0010-0277(83)

-9. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

23. Грегерсен Т., Мерсер С. Справочник Routledge по психологии изучения и преподавания языков. Рутледж; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: 2021 г. [Google Scholar]

24. Каздин А.Е., редактор. Энциклопедия психологии. Издательство Оксфордского университета; Оксфорд, Великобритания: 2000. Американская психологическая ассоциация. [Google Scholar]

25. Кеннисон С.М., Мессер Р.Х. Психолингвистика. Издательство Оксфордского университета; Оксфорд, Великобритания: 2014. [Google Scholar]

26. Мюррей Д.Дж. К ранней истории психолингвистики. Историогр. Лингвист. 1990; 17: 369–381. doi: 10.1075/hl.17.3.08mur. [CrossRef] [Google Scholar]

27. Розенберг С. Теория языка Хомского: некоторые недавние наблюдения. Психол. науч. 1993;4:15. doi: 10.1111/j.1467-9280.1993.tb00549.x. [CrossRef] [Google Scholar]

28. Кристиансен М.Х., Чатер Н. Коннекционистская психолингвистика: сбор эмпирических данных. Тенденции Познан. науч. 2001; 5:82–88. doi: 10.1016/S1364-6613(00)01600-4. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

29. Бейтс Э., Девескови А., Вульфек Б. Психолингвистика: межъязыковая перспектива. Анну. Преподобный Психолог. 2001; 52: 369–396. doi: 10.1146/annurev.psych.52.1.369. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]

30. О’Коннелл Д.К., Коваль С. Психолингвистика: полвека монологизма. Являюсь. Дж. Психол. 2003; 116:191. дои: 10.2307/1423577. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

31. Негро И., Шанкуа Л. Влияние психолингвистических исследований на обучение письму. L1 Образование. Стад. Ланг. лит. 2005; 5:105–111. doi: 10.1007/s10674-005-0953-2. [CrossRef] [Google Scholar]

32. Феррейра Ф. Психолингвистика, формальная грамматика и когнитивная наука. Лингвист. 2005; 22:741–761. doi: 10.1515/tlir.2005.22.2-4.365. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]

33. Феррейра Ф., Ян З. Проблема понимания в психолингвистике. Дискурсивный процесс. 2019; 56: 485–495. doi: 10.1080/0163853X.2019.1591885. [CrossRef] [Google Scholar]

34. Мота М.Б., Бухвейц А. Психолингвистика: последствия для класса. Илья До Дестерро. 2019;72:11–16. doi: 10.5007/2175-8026.2019v72n3p11. [CrossRef] [Google Scholar]

35. Глейтман Л.Р., Глейтман К. Воспоминания о том, что мы когда-то знали: моя жизнь в психолингвистике. Анну. Преподобный Психолог. 2022; 73: 1–23. doi: 10.1146/annurev-psych-032921-053737. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

36. Guo X. Библиометрический анализ детского языка в период 1900–2021 гг. Передний. Психол. 2022; 13:1–17. doi: 10.3389/fpsyg.2022.862042. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

37. Chen C. Science Mapping: A Systematic Review of the Literature. J. Информация о данных. науч. 2017; 2:1–40. doi: 10.1515/jdis-2017-0006. [CrossRef] [Google Scholar]

38. Liu X. Анализ полнотекстового цитирования: новый метод улучшения. Варенье. соц. Инф. науч. Технол. 2013; 64: 1852–1863. doi: 10.1002/asi.22883. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]

39. Чен С., Сун М. Представление научных знаний. Спрингер; Чам, Швейцария: 2017. Инструменты и приложения для составления научных карт. [Google Scholar]

40. Гленцель В., Шопфлин У. Маленькая наукометрия, Большая наукометрия… и не только? наукометрия. 1994; 30: 375–384. doi: 10.1007/BF02018107. [CrossRef] [Google Scholar]. Шанлакс Инт. Дж. Образ. 2018;7:5–8. doi: 10.5281/zenodo.2529398. [CrossRef] [Google Scholar]

42. Эгге Л. Маленькая наука, большая наука… и не только. наукометрия. 1994; 30: 389–392. doi: 10.1007/BF02018109. [CrossRef] [Google Scholar]

43. Паркинсон М. Оценка исследований по наукометрическим показателям. Либр. Управление 2011; 32: 226–229. doi: 10.1108/01435121111112934. [CrossRef] [Google Scholar]

44. Huang Y., Glänzel W., Zhang L. Отслеживание развития картирования областей знаний. наукометрия. 2021;126:6201–6224. дои: 10.1007/s11192-020-03821-х. [CrossRef] [Google Scholar]

45. Sooryamoorthy R. Наукометрия для гуманитарных и социальных наук. Рутледж; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: 2020. [Google Scholar]

46. Биркл К., Пендлбери Д.А., Шнелл Дж., Адамс Дж. Web of Science как источник данных для исследований научной и научной деятельности. Квант. науч. Стад. 2020; 1: 363–376. doi: 10.1162/qss_a_00018. [CrossRef] [Google Scholar]

47. База данных Burnham JF Scopus: обзор. Биомед. цифра. Либр. 2006; 3:1–8. doi: 10.1186/1742-5581-3-1. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

48. Пранцкуте Р. Web of Science (WoS) и Scopus: Титаны библиографической информации в современном академическом мире. Публикации. 2021;9:12. doi: 10.3390/publications

12. [CrossRef] [Google Scholar]

49. Пенфолд Р. Использование базы данных Lens для публикаций персонала. Дж. Мед. Либр. доц. 2020;108:520–522. doi: 10.5195/jmla.2020.918. [CrossRef] [Google Scholar]

50. Chen C. Руководство по CiteSpace. Колледж вычислительной техники и информатики Университета Дрекселя; Филадельфия, Пенсильвания, США: 2014. стр. 1–84. Версия 1.01. [Академия Google]

51. Ван Экк Н.Дж., Уолтман Л. VOSviewer Manual: Руководство для VOSviewer. Лейденский университет; Лейден, Нидерланды: 2022 г. Версия 1.6.18. [Google Scholar]

52. Алдуаис А., Алдуаис А., Альфадда Х., Аллегретта С. Клиническая лингвистика: анализ сопоставления областей знаний в прошлом, настоящем и будущем. Дети. 2022;9:1202. дои: 10.3390/дети9081202. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

53. Freeman L.C. Центральность в социальных сетях. соц. сеть 1979;1:215–239. doi: 10.1016/0378-8733(78)

-7. [CrossRef] [Google Scholar]

54. Клейнберг Дж. Материалы восьмой Международной конференции ACM SIGKDD по обнаружению знаний и интеллектуальному анализу данных — KDD ’02, Эдмонтон, AB, Канада, 23–26 июля 2002 г. ACM Press; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: 2002 г. Взрывная и иерархическая структура потоков; п. 91. [Google Scholar]

55. Чен С. CiteSpace: Практическое руководство по составлению карты научной литературы. Издательство Нова Наука; Hauppauge, NY, USA: 2016. [Google Scholar]

56. Гиббс Р. В. О психолингвистике сарказма. Дж. Эксп. Психол. Быт. 1986; 115:3–15. doi: 10.1037/0096-3445.115.1.3. [CrossRef] [Google Scholar]

57. Baayen R.H., Davidson D.J., Bates D.M. Моделирование смешанных эффектов с перекрестными случайными эффектами для предметов и предметов. Дж. Мем. Ланг. 2008; 59: 390–412. doi: 10.1016/j.jml.2007.12.005. [CrossRef] [Google Scholar]

58. Хомский Н. Аспекты теории синтаксиса. Массачусетский технологический институт Пресс; Кембридж, Массачусетс, США: 1965. [Google Scholar]

59. Фридеричи А.Д. На пути к нейронной основе обработки слуховых предложений. Тенденции Познан. науч. 2002; 6: 78–84. doi: 10.1016/S1364-6613(00)01839-8. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

60. Bonin P., Peereman R., Malardier N., Méot A., Chalard M. Новый набор из 299 изображений для психолингвистических исследований: французские нормы для согласования имен, изображение Согласие, концептуальное знакомство, визуальная сложность, изменчивость изображения, возраст приобретения и задержки именования. Поведение Рез. Методы Инструм. вычисл. 2003; 35: 158–167. дои: 10.3758/BF03195507. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

61. Гарсия П., Скехан П. Когнитивный подход к изучению языка. ТЕСОЛ В. 1999; 33:769. дои: 10.2307/3587891. [CrossRef] [Google Scholar]

62. Ландауэр Т.К., Дюме С.Т. Решение проблемы Платона: теория скрытого семантического анализа приобретения, индукции и представления знаний. Психол. 1997; 104:211–240. doi: 10.1037/0033-295X.104.2.211. [CrossRef] [Google Scholar]

63. Делл Г. С. Теория распространения-активации поиска в построении предложений. Психол. Откр. 1986;93:283–321. doi: 10.1037/0033-295X.93.3.283. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

64. Калверт Г.А., Буллмор Э.Т., Браммер М.Дж., Кэмпбелл Р., Уильямс С.К.Р., Макгуайр П.К., Вудрафф П.В.Р., Иверсен С.Д., Дэвид А.С. Активация слуховой коры во время молчаливого чтения по губам. Наука. 1997; 276: 593–596. doi: 10.1126/science.276.5312.593. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

65. Ларсен-Фриман Д., Лонг М.Х. Введение в исследование овладения вторым языком. Рутледж; Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США: 2014. [Google Scholar]

66. Чанг Ф., Делл Г.С., Бок К. Становление синтаксическим. Психол. 2006; 113: 234–272. doi: 10.1037/0033-295X.113.2.234. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

67. Абуталеби Дж., Грин Д. Производство двуязычных языков: нейропознание языкового представления и контроля. Дж. Нейролингвистика. 2007; 20: 242–275. doi: 10.1016/j.jneuroling.2006.10.003. [CrossRef] [Google Scholar]

68. Paivio A., Yuille J.C., Madigan S.A. Значения конкретности, образности и значимости для 925 существительных. Дж. Эксп. Психол. 1968; 76: 1–25. doi: 10.1037/h0025327. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

69. Браун Д.Э. Кросс-культурная психология: исследования и приложения. Дж. Сист. Эвол. 1996; 19: 303–307. doi: 10.1016/S1061-7361(96)

-0. [CrossRef] [Google Scholar]

70. Хикок Г., Поппель Д. Дорсальные и вентральные потоки: основа для понимания аспектов функциональной анатомии языка. Познание. 2004; 92: 67–99. doi: 10.1016/j.cognition.2003.10.011. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]

71. Coltheart M., Rastle K., Perry C., Langdon R., Ziegler J. DRC: Двойная каскадная модель визуального распознавания слов и чтения вслух. Психол. 2001; 108: 204–256. doi: 10.1037/0033-295X.108.1.204. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

72. Леви Р. Синтаксическое понимание на основе ожиданий. Познание. 2008; 106:1126–1177. doi: 10.1016/j.cognition.2007.05.006. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

73. Миллер Г.А., Беквит Р., Феллбаум К., Гросс Д., Миллер К.Дж. Введение в WordNet: интерактивная лексическая база данных. Междунар. Дж. Лексикогр. 1990;3:235–244. doi: 10.1093/ijl/3.4.235. [CrossRef] [Google Scholar]

74. Брисберт М., Нью Б. Выходя за рамки Кучеры и Фрэнсиса: критическая оценка текущих норм частоты слов и введение новой и улучшенной меры частоты слов для американского английского. Поведение Рез. Методы. 2009; 41: 977–990. doi: 10.3758/BRM.41.4.977. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

75. Wilson M. MRC Psycholinguistic Database: Machine-Useable Dictionary, Version 2.00. Поведение Рез. Методы Инструм. вычисл. 1988;20:6–10. doi: 10.3758/BF03202594. [CrossRef] [Google Scholar]

76. Хагурт П. Брока, мозг и связывание: новая структура. Тенденции Познан. науч. 2005; 9: 416–423. doi: 10.1016/j.tics.2005.07.004. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

77. Либерман А.М., Купер Ф.С., Шанквейлер Д.П., Стаддерт-Кеннеди М. Восприятие речевого кода. Психол. 1967; 74: 431–461. doi: 10.1037/h0020279. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

78. Ziegler J., Goswami U. Овладение чтением, дислексия развития и квалифицированное чтение на разных языках. Психол. Бык. 2005; 131:3–29. doi: 10.1037/0033-2909.131.1.3. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

79. Birdsong D., Gass S.M., Selinker L. Изучение второго языка: вводный курс. Язык. 1995;71:576. doi: 10.2307/416225. [CrossRef] [Google Scholar]

80. Балтин М., Бреснан Дж. Ментальное представление грамматических отношений. Язык. 1985; 61:863. дои: 10.2307/414493. [CrossRef] [Google Scholar]

81. Колтхарт М. Психолингвистическая база данных MRC. QJ Exp. Психол. Разд. А. 1981;33:497–505. doi: 10.1080/14640748108400805. [CrossRef] [Google Scholar]

82. Baddeley A., Gathercole S., Papagno C. Фонологическая петля как средство изучения языка. Психол. 1998; 105:158–173. doi: 10.1037/0033-295X.105.1.158. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

83. Плаут Д.К., Макклелланд Дж.Л., Зайденберг М.С., Паттерсон К. Понимание нормального и нарушенного чтения слов: вычислительные принципы в квазирегулярных областях. Психол. 1996; 103:56–115. дои: 10.1037/0033-295Х.103.1.56. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

84. Черч К.В., Хэнкс П. Материалы 27-го ежегодного собрания Ассоциации компьютерной лингвистики. Ассоциация компьютерной лингвистики; Морристаун, Нью-Джерси, США: 1989. Нормы словесных ассоциаций, взаимная информация и лексикография; стр. 76–83. [Google Scholar]

85. Велдре А., Эндрюс С. Преимущество семантического предварительного просмотра на английском языке: индивидуальные различия в извлечении и использовании парафовеальной семантической информации. Дж. Эксп. Психол. Учиться. Мем. Познан. 2016;42:837–854. doi: 10.1037/xlm0000212. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]

86. Смит Н.Дж., Леви Р. Влияние предсказуемости слов на время чтения логарифмическое. Познание. 2013; 128:302–319. doi: 10.1016/j.cognition.2013.02.013. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

87. Кутас М., Федермайер К.Д. Тридцать лет и счет: поиск смысла в компоненте N400 связанного с событием потенциала мозга (ERP) Annu. Преподобный Психолог. 2011;62:621–647. doi: 10.1146/annurev.psych.093008.131123. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

88. Кузнецова А., Брокхофф П.Б., Кристенсен Р.Х.Б. Пакет LmerTest: тесты в линейных моделях смешанных эффектов. Дж. Стат. ПО 2017; 82:1–26. doi: 10.18637/jss.v082.i13. [CrossRef] [Google Scholar]

89. Бейтс Д., Мэхлер М., Болкер Б., Уокер С. Подгонка линейных моделей смешанных эффектов с использованием Lme4. Дж. Стат. ПО 2015; 67 doi: 10.18637/jss.v067.i01. [CrossRef] [Google Scholar]

90. Барр Д. Дж., Леви Р., Шиперс С., Тили Х. Дж. Структура случайных эффектов для проверки подтверждающей гипотезы: сохраняйте ее максимальной. Дж. Мем. Ланг. 2013; 68: 255–278. doi: 10.1016/j.jml.2012.11.001. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

91. Брисберт М., Уорринер А.Б., Куперман В. Рейтинги конкретности для 40 тысяч общеизвестных английских словесных лемм. Поведение Рез. Методы. 2014;46:904–911. doi: 10.3758/s13428-013-0403-5. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

92. Jaeger T.F. Категориальный анализ данных: от ANOVA (трансформация или нет) к смешанным моделям Logit. Дж. Мем. Ланг. 2008; 59: 434–446. doi: 10.1016/j.jml.2007.11.007. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

93. R Core Team . R: язык и среда для статистических вычислений. Том 2. R Foundation for Statistical Computing; Вена, Австрия: 2020 г. [(по состоянию на 15 июня 2022 г.)]. Доступно в Интернете: https://www.r-project.org/ [Google Scholar]

94. Пикеринг М.Дж., Гаррод С. Комплексная теория языкового производства и понимания. Поведение наук о мозге. 2013; 36: 329–347. doi: 10.1017/S0140525X12001495. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

95. Kuperberg G.R., Jaeger T.F. Что мы подразумеваем под предсказанием в понимании языка? Ланг. Познан. Неврологи. 2016; 31:32–59. doi: 10.1080/23273798.2015.1102299. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

96. Kleinschmidt D.F., Jaeger T.F. Надежное восприятие речи: распознавать знакомое, обобщать похожее и адаптироваться к новому. Психол. 2015; 122:148–203. дои: 10.1037/a0038695. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

97. Уорринер А.Б., Куперман В., Брисберт М. Нормы валентности, возбуждения и доминирования для 13 915 английских лемм. Поведение Рез. Методы. 2013;45:1191–1207. doi: 10.3758/s13428-012-0314-x. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

98. van Heuven WJB, Mandera P., Keuleers E., Brysbaert M. Subtlex-UK: новая и улучшенная база данных частоты слов для британского английского. QJ Exp. Психол. 2014;67:1176–1190. doi: 10.1080/17470218.2013.850521. [PubMed] [CrossRef] [Академия Google]

99. Куперман В., Стадтаген-Гонсалес Х., Брисберт М. Возрастные рейтинги для 30 000 английских слов. Поведение Рез. Методы. 2012;44:978–990. doi: 10.3758/s13428-012-0210-4. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

100. Levelt W.J.M. Материалы 16-й конференции по компьютерной лингвистике. Том 1. Ассоциация компьютерной лингвистики; Морристаун, Нью-Джерси, США: 1996. Теория лексического доступа в речи; п. 3. [Google Scholar]

101. Индефри П., Левель В. Дж. Пространственные и временные подписи компонентов текстового производства. Познание. 2004;92:101–144. doi: 10.1016/j.cognition.2002.06.001. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

102. Levelt W.J.M. Модели производства слов. Тенденции Познан. науч. 1999; 3: 223–232. doi: 10.1016/S1364-6613(99)01319-4. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

103. Алонсо М.А., Фернандес А., Диес Э. Субъективные нормы возраста усвоения 7039 испанских слов. Поведение Рез. Методы. 2015; 47: 268–274. doi: 10.3758/s13428-014-0454-2. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

104. Куперман В., Эстес З., Брисберт М., Уорринер А.Б. Эмоции и язык: валентность и возбуждение влияют на распознавание слов. Дж. Эксп. Психол. Ген. 2014; 143:1065–1081. дои: 10.1037/a0035669. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

105. Штауб А. Влияние лексической предсказуемости на движения глаз при чтении: критический обзор и теоретическая интерпретация. Ланг. Лингвист. Компас. 2015;9:311–327. doi: 10.1111/lnc3.12151. [CrossRef] [Google Scholar]

106. Пульвермюллер Ф., Штыров Ю., Хаук О. Мгновенное понимание: нейрофизиологические данные о механистических языковых цепях в мозгу. Брейн Ланг. 2009; 110:81–94. doi: 10.1016/j.bandl.2008.12.001. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

107. Rickheit G., Sichelschmidt L., Strohner H. Psycholinguistik: Die Wissenschaft Vom Sprachlichen Verhalten Und Erleben. Штауффенбург-Верль; Тюбинген, Германия: 2007. [Google Scholar]

108. Хельм-Эстабрукс Н. Познание и афазия: обсуждение и исследование. Дж. Комм. Беспорядок. 2002; 35: 171–186. doi: 10.1016/S0021-9924(02)00063-1. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

109. Линдгрен С. Д., Ричман Л. С., Элиасон М. Дж. Процессы памяти при подтипах нарушения чтения. Дев. Нейропсихология. 1986;2:173–181. doi: 10.1080/87565648609540340. [CrossRef] [Google Scholar]

110. Техеда-Франко С.Д., Валадес-Хименес В.М., Эрнандес-Лопес Х., Исунза П.А., Мена-Рамирес М.Е., Гарсия-Залапа Р.А., Миранда-Дуарте А. Использование слуховых аппаратов и слух Вербальная терапия улучшает качество голоса глухих детей. Дж. Голос. 2020;34:301.e7–301.e11. doi: 10.1016/j.jvoice.2018.08.007. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

111. Шин М., Ли К. Дифференциальность, скорость речи и различия в отношении к общению в зависимости от пола и возраста у взрослых, которые не заикаются. коммун. науч. Беспорядок. 2017;22:794–805. doi: 10.12963/csd.17431. [CrossRef] [Google Scholar]

112. Брунфаут Т. Языковое тестирование на всю жизнь: интервью с Дж. Чарльзом Олдерсоном. Ланг. Оценивать. В. 2014; 11: 103–119. doi: 10.1080/15434303.2013.869818. [CrossRef] [Google Scholar]

113. Chin Li E., Williams S.E. Исследование ошибок именования после семантической и фонематической подсказки. Нейропсихология. 1991; 29: 1083–1093. doi: 10.1016/0028-3932(91)

-M. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

114. Додд Б., Брэдфорд А. Сравнение трех методов терапии для детей с различными типами фонологических нарушений развития. Междунар. Дж. Ланг. коммун. Беспорядок. 2000;35:189–209. doi: 10.1080/136828200247142. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

115. Fernandez L.B., Engelhardt P.E., Patarroyo A.G., Allen S.E. Влияние скорости речи на упреждающие движения глаз в парадигме визуального мира: данные старения, обработки родного и неродного языка. QJ Exp. Психол. 2020; 73: 2348–2361. doi: 10.1177/1747021820948019. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

116. Хейл М., Рейсс С. «Злоупотребление психоактивными веществами» и «дисфункционализм»: современные тенденции в фонологии. Лингвист. Инк. 2000; 31: 157–169.. doi: 10.1162/002438

4334. [CrossRef] [Google Scholar]

117. Bourdages J.S., Vignola M.-J. Оценка Des Habiletés de Communication Orale Chez Des Élèves de l’élémentaire Utilisant AIM. Может. Мод. Ланг. 2009; 65: 731–755. doi: 10.3138/cmlr.65.5.731. [CrossRef] [Google Scholar]

118. Боланд Дж. Э., Каан Э., Вальдес Крофф Дж., Вульф С. Психолингвистика и вариативность в языковой обработке. Лингвист. Авангард. 2016; 2 doi: 10.1515/lingvan-2016-0064. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]

119. Bastiaanse R., Bosje M., Franssen M. Ориентированное на дефицит решение проблем с поиском слов: еще одна репликация. Афазиология. 1996; 10: 363–383. doi: 10.1080/02687039608248417. [CrossRef] [Google Scholar]

120. ASSASSI T. Язык формул для улучшения коммуникативной компетенции. Арабский мир англ. Дж. 2016; 7: 163–176. doi: 10.24093/awej/vol7no2.11. [CrossRef] [Google Scholar]

121. Агилар М., Ферре П., Инохоса Дж. А., Гавилан Дж. М., Деместре Дж. Предпочтения местоположения и привязанности в довербальных и поствербальных относительных предложениях. Ланг. Познан. Неврологи. 2022: 1–8. дои: 10.1080/23273798.2022.2066701. [CrossRef] [Google Scholar]

122. Herrmann T. Sprache Verwenden Funktionen—Evolution—Prozesse. Кольхаммер; Штутгарт, Германия: 2005. [Google Scholar]

123. Зигельман Н., Шредер С., Акартюрк К., Ан Х.-Д., Алексеева С., Амента С., Бертрам Р., Бонандрини Р., Брисберт М., Чернова Д. и др. Расширение горизонтов кросс-лингвистических исследований чтения: многоязычный корпус движений глаз (MECO) Behav. Рез. Методы. 2022: 1–21. doi: 10.3758/s13428-021-01772-6. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

124. Burca M., Chausse P., Ferrand L., Parris B.A., Augustinova M. Некоторые дополнительные разъяснения относительно возрастных различий в задаче Stroop: новые данные из парадигмы Stroop «два к одному». Психон. Бык. 2022; 29: 492–500. doi: 10.3758/s13423-021-02011-x. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

125. Hintz F., Voeten C., McQueen J., Meyer A. Количественная оценка отношений между лингвистическим опытом, общими когнитивными навыками и навыками обработки лингвистических данных; Труды ежегодного собрания Общества когнитивных наук; Торонто, Онтарио, Канада. 27–30 июля 2022 г.; стр. 2491–2496. [Google Scholar]

126. Переа М., Басиеро А., Лабуш М., Фернандес-Лопес М., Марсет А. Являются ли названия брендов особыми словами? Буквенное визуальное сходство влияет на идентификацию торговых марок, но не общих слов. бр. Дж. Психол. 2022; 113: 835–852. doi: 10.1111/bjop.12557. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

127. Стелла М., Витевич М.С., Ботта Ф. Cognitive Networks извлекает информацию о вакцинах против COVID-19 из популярных твитов на английском и итальянском языках: предвидение, логистика, заговор и потеря доверия. Познание больших данных. вычисл. 2022;6:52. дои: 10.3390/bdcc6020052. [CrossRef] [Google Scholar]

128. Резанова З.И., Рыжова О.В. Лексическая интерференция в устной речи шорско-русских билингвов. Бык. Кемеровского государственного ун-та. 2022; 24: 177–185. doi: 10.21603/2078-8975-2022-24-2-177-185. [CrossRef] [Google Scholar]

129. Levelt W.J.M. Об эмпирической методологии, ограничениях и иерархии в искусственном обучении грамматике. Вершина. Познан. науч. 2020; 12: 942–956. doi: 10.1111/tops.12441. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

130. Ван Экк Н.Дж., Уолтман Л. Измерение научного воздействия. Международное издательство Спрингер; Чам, Швейцария: 2014. Визуализация библиометрических сетей; стр. 285–320. [Академия Google]

131. ван Экк Н.Дж., Уолтман Л., Деккер Р., ван ден Берг Дж. Сравнение двух методов библиометрического картографирования: многомерное масштабирование и VOS. Варенье. соц. Инф. науч. Технол. 2010;61:2405–2416. doi: 10.1002/asi.21421. [CrossRef] [Google Scholar]

132. Морал-Муньос Дж. А., Эррера-Вьедма Э., Сантистебан-Эспехо А., Кобо М. Дж. Программные средства для проведения библиометрического анализа в науке: актуальный обзор. проф. инф. 2020; 29:1–20. doi: 10.3145/epi.2020.ene.03. [Перекрестная ссылка] [Академия Google]

Glossa Psycholinguistics

EmailFacebookTwitter

Краткие статьи

Лексическая вариация в иллюзиях NPI – тематическое исследование немецких jemals ‘ever’ и so recht ‘really’

902 76

Schwab, Juliane

Иллюзорное лицензирование Элементы отрицательной полярности были полезным явлением для описания обработки предложений человеком, поскольку оказалось, что его крайняя избирательность проблематично объяснить с точки зрения принципов синтаксического анализа, которые лежат в основе установления других зависимостей между элементами. Используя ускоренные суждения о приемлемости, я привожу новые экспериментальные доказательства того, что иллюзия НФУ может быть ограничена конкретным типом НФУ — иллюзорное лицензирование было воспроизведено для Германии 9. 0281 jemals ‘когда-либо’, но не было подтверждено для ослабляющего NPI so recht ‘действительно’. Я утверждаю, что это открытие бросает вызов всем текущим представлениям об иллюзии NPI, и предлагаю объяснение, которое подразумевает взаимодействие между скалярным механизмом лицензирования NPI и скалярными свойствами иллюзорного контекста лицензирования как источника иллюзии NPI.

1 дополнительный файл в формате PDF
1 дополнительный файл

Важность серьезности: как правда и доказательства влияют на суждения участников

Кремерс, Александр;
Фрике, Леа;
Онеа, Эдгар

Суждения об истинности — одна из наиболее распространенных мер в экспериментальной семантике и прагматике, однако не существует стандартизированного способа получения таких суждений. Несмотря на анекдотические замечания о том, как правильный выбор подсказок или вариантов ответов может помочь отделить прагматические эффекты от семантических, мало что известно о связи между параметрами задачи и тем, что она на самом деле измеряет. Мы проверили ряд подсказок и два варианта ответа на их чувствительность к истинности целевого предложения, предшествующим доказательствам и взаимодействию между этими двумя факторами. Мы обнаружили, что участники придают большое значение правдивым утверждениям, даже если они не подкреплены доказательствами. Более того, наши результаты подтверждают, что подсказки сильно различаются по своей чувствительности к прагматическим факторам и должны позволить исследователям сделать осознанный выбор в зависимости от того, что они хотят протестировать. Не было никакой разницы между результатами, полученными по вариантам ответа, хотя шкала Лайкерта требует меньшего количества участников и поэтому может быть предпочтительнее. Кроме того, мы обсуждаем некоторые теоретические последствия наших результатов для прагматики, философии языка и социальной психологии.

1 дополнительный PDF-файл
1 дополнительный файл

Обычные статьи

Прайминг идентичности с длительным запаздыванием при отсутствии морфологического прайминга с длительным запаздыванием: свидетельство чередования тонов китайского языка

90 276

Полицер-Алес, Стивен;

Пан Лей;

Линь, Цзюэяо;

Lee, Ka Keung

В настоящем исследовании проверялось, активируют ли слушатели, слыша одну форму морфемы, другие формы той же морфемы. Слушатели выполняли лексические решения, слыша односложные слова китайского языка; что особенно важно, критические цели могут быть активированы родственными слогами, которые произошли на 18–52 попытки раньше (прайминг с длительным запаздыванием). Использование прайминга с длительным лагом гарантирует, что любые эффекты облегчения обусловлены морфологическим родством, а не семантическими отношениями или отношениями формы, которые не праймируют лексические решения с длительным лагом. В трех экспериментах (всего N = 458) мы неизменно обнаруживали, что лексические решения устанавливались, когда одно и то же произношение морфемы встречалось как основное и целевое (например, shiL – shiL), но не устанавливались, когда встречались два разных варианта одной и той же морфемы. как первичное и целевое (например, shiR – shiL, где оба эти слога являются потенциальными произношениями одной и той же морфемы). Другими словами, мы наблюдали прайминг идентичности, но не морфологический прайминг, в отличие от других экспериментов с праймингом с длительным лагом, которые почти всегда наблюдают внутримодальный морфологический прайминг, если они его проверяют. Это удивительное открытие предполагает, что существуют граничные условия для выявления долговременных морфологических эффектов прайминга.

1 дополнительный файл PDF
1 дополнительный файл

Абстрактное предсказание морфосинтаксических признаков: Данные обработки катафоров на голландском языке

Гискес, Анна;
Куш, Дэйв

Когда понимающие предсказывают конкретное лексическое существительное в крайне ограниченном контексте, они также активируют грамматические особенности, такие как род, этого существительного. Доказательства такого лексически опосредованного предсказания исходят из исследований ERP, которые показывают, что понимающие удивляются прилагательным и определителям, которые не соответствуют характеристикам предсказуемого существительного. В этом исследовании мы исследовали, могут ли понимающие (i) предсказать абстрактную именную фразу в позиции предстоящего аргумента (без предварительной активации определенного лексического элемента) и (ii) присвоить морфосинтаксические характеристики главному существительному этой фразы. Для этого мы использовали обработку голландских катафоров в качестве тестового примера. Мы проверили, вызывает ли просмотр катафоры в предварительном предложении предсказание совпадающего с признаками предшествующего NP в основной подлежащей позиции. Если понимающие предсказывали подлежащее, совпадающее с признаками, мы полагали, что они также должны ожидать согласования основного глагола, который стоит перед подлежащим, потому что нидерландский является языком V2. Эксперимент по предсказанию одного слова показал, что понимающие ожидают, что основной глагол соответствует номеру катафоры. В последующем эксперименте по самостоятельному чтению мы обнаружили эффект несовпадения чисел, если основной глагол V2 не согласовывался с катафорой. Мы принимаем результаты как доказательство того, что понимающие предсказали совпадающий антецедент в позиции субъекта. Мы утверждаем, что результаты лучше объясняются тем, что они включают предсказание абстрактной именной фразы, отмеченной по морфологическим признакам, а не конкретной лексической единицы.

1 дополнительный PDF-файл
1 дополнительный файл

Обработка неканонических предложений: влияние контекста на онлайн-обработку и (неправильную) интерпретацию

Bader, Markus;
Meng, Michael

Предыдущие исследования показали, что предложения с неканоническим порядком аргументации (например, пациент-перед-агентом вместо порядка агент-перед-пациентом) связаны с дополнительными трудностями при онлайн-обработке, но эту трудность можно облегчить. если контекст дискурса допускает неканонический порядок. Другие исследования показали, что неканонические предложения склонны к эффектам неправильной интерпретации: иногда кажется, что понимающие формируют интерпретации с неправильным назначением семантических ролей аргументным НЧ. Однако в этих исследованиях неканонические предложения проверялись изолированно. Чтобы еще больше прояснить источник эффектов неправильной интерпретации, мы разработали три эксперимента, в которых изучалось, как свойства дискурса, лицензирующие неканонический порядок, влияют на онлайн-обработку и окончательную интерпретацию. Во всех экспериментах проверялись однозначные активные повествовательные предложения на немецком языке с агентивными глаголами и двумя аргументами, проверяя как сложность онлайн-обработки (с помощью самостоятельного чтения), так и точность интерпретации (с использованием вопросов на понимание). Помимо порядка слов (подлежащее перед дополнением, SO против объекта перед подлежащим, OS), мы меняли контекст, предшествующий целевому предложению (нейтральный контекст против лицензирования контекста OS, Эксперимент 1), тип NP, выступающего в качестве дополнения. (определенный против демонстративного NP, эксперимент 2) и тип вопроса, исследующего понимание (двухаргументные и одноаргументные wh-вопросы, эксперимент 3). В соответствии с более ранними выводами мы заметили, что порядок лицензирования дискурсивных свойств ОС облегчает онлайн-обработку в регионах с первым предложением. Однако они почти не влияли на точность ответов на вопросы на понимание, а точность зависела от порядка слов и типа вопроса. Наши результаты поддерживают модели, которые объясняют эффекты неправильной интерпретации с точки зрения процессов поиска, специфичных для задачи. Предлагается механизм поиска, учитывающий влияние типа вопроса.

1 дополнительный PDF-файл
1 дополнительный файл

Прагматические представления и онлайн-понимание: уроки прямого дискурса и каузальных дополнений

Дафф, Джон;
Ананд, Пранав;
Брасовяну, Адриан;
Rysling, Amanda

Исследования чтения придаточных придаточных предложений (ARC) показали, что ARC, по-видимому, оказывают меньшее влияние на последующий анализ и принятие решений, чем аналогичные конструкции (Dillon et al. 2014, 2017), закономерность мы звоним дисконтирование . Существующие отчеты часто связывают дисконтирование со статусом ARC как независимых сегментов в системах прагматического представительства. Это будет предсказывать дисконтирование и для других конструкций. В этом исследовании мы проверяем этот прогноз, исследуя чтение речей прямой речи и каузальных дополнений на английском языке. Диагностика, предоставленная теоретической литературой, показывает, что эти конструкции вносят те же независимые сегменты, что и АРК в двух различных системах прагматической организации: прямые дискурсивные отчеты вносят вклад в самостоятельный речевой акт, а каузальные дополнения вносят свои собственные дискурсивные единицы. Тем не менее, в серии из пяти экспериментов мы не находим доказательств ARC-подобного дисконтирования ни для одного из них. Мы заключаем, что дисконтирование не следует связывать ни с одним из этих прагматических представлений, и обсуждаем перспективы других подходов к этому явлению.

1 дополнительный файл PDF
1 дополнительный файл

Основы явной фонетической имитации: восприятие, производство и вариативность

Шерц, Джессамин;
Адиль, Фатима;
Кравчук, А.

В этой работе проверяется относительная роль предикторов, основанных на восприятии и восприятии, и взаимосвязь между ними, в имитации искусственных акцентов, различающихся по времени начала голоса (VOT), с использованием парадигмы, разработанной для нацеливания на различные подпроцессы имитации. Мы исследовали, как на явную имитацию предложений, систематически отличающихся временем начала голоса (VOT), влиял тип манипулирования VOT (удлинение или укорочение) и наличие или отсутствие связанной с голосом вариабельности воздействия. В отличие от предыдущей работы, участники имитировали как укороченный, так и удлиненный VOT, хотя и с качественными и количественными различиями между двумя типами манипуляций. Наличие связанной с голосом изменчивости подавляло подражание, но это торможение было смягчено предшествующим сеансом без связанной с голосом изменчивости (т. е. предложения были акустически идентичными, за исключением VOT). Затем мы проверили, в какой степени индивидуальное выполнение задания на имитацию акцента было связано с выполнением трех других заданий: 1) различение целевых акцентов, 2) имитация изолированных слов, взятых из континуума VOT, и 3) различение этих слов. одни и те же слова. Выполнение задания на распознавание акцента и задания на имитацию на уровне слов, но не задания на различение на уровне слов, независимо предсказывало подражание акценту. Результаты согласуются с концептуализацией явного подражания как суммы автоматических процессов фонетической конвергенции, наложенных на отдельные, контролируемые перцептивные и артикуляционные факторы, которые по-разному проявляются у разных людей. Фонетическое подражание не следует рассматривать как монолитный навык, и модели, предсказывающие вариации подражательных способностей, должны учитывать не только потенциальные источники индивидуальной изменчивости, но и то, на каком уровне эти источники вариативности оказывают свое влияние.

1 дополнительный PDF-файл
1 дополнительный файл

Множественные ограничения модулируют обработку китайских рефлексов в дискурсе

Лю, Джун;
Kaiser, Elsi

В этом исследовании исследуется обработка китайских рефлексивов ziji и ta-ziji в реальном времени в дискурсе, когда задействовано несколько ограничений. Наша основная цель — изучить временной ход синтаксических и несинтаксических ограничений в рефлексивном разрешении. Гипотеза синтаксического фильтра утверждает, что синтаксические сигналы имеют приоритет на ранних этапах обработки, в отличие от гипотезы множественных ограничений, которая утверждает, что на этом этапе могут быть задействованы все потоки информации. Результаты двух экспериментов по самостоятельному чтению показывают, что в нейтральных контекстах, где ни один антецедент не выступает в дискурсе, синтаксическая локальность и семантика глагола сразу же влияют на обработку в реальном времени 9 слов.0281 зидзи и та-зиджи . Важно отметить, что на паттерны обработки участников на ранней стадии также влияет актуальный статус дискурса нелокальных антецедентов. В целом, эти результаты показывают, что синтаксис, семантика глаголов и известность в дискурсе играют важную роль на ранней стадии.

1 дополнительный файл PDF
1 дополнительный файл

Оценка ландшафта репликации в экспериментальной лингвистике

Коброк, Кристина;
Roettger, Timo B.

Повторы являются неотъемлемой частью кумулятивной экспериментальной науки. Тем не менее, многие научные дисциплины мало копируют, потому что новые подтверждающие открытия ценятся выше прямых копий. Чтобы обеспечить систематическую оценку ландшафта репликации в экспериментальной лингвистике, в настоящем исследовании оценивались коэффициенты репликации для более чем 50 000 статей в 98 журналах. Мы использовали автоматическое сопоставление строк с помощью Web of Science в сочетании с углубленной ручной проверкой 274 статей. Медиана частоты упоминания поисковой строки «replicat*» составила всего 1,7%. Последующий ручной анализ статей, содержащих строку поиска, показал, что только 4% из них содержали прямую репликацию, т. е. исследование, направленное на получение тех же научных выводов, что и первоначальное исследование, с использованием точно такой же методологии. Менее половины этих прямых повторений были выполнены независимыми исследователями. Таким образом, наши данные показывают, что только 1 из 1250 экспериментальных лингвистических статей содержит независимую прямую репликацию. Мы заключаем, что, подобно соседним дисциплинам, экспериментальная лингвистика очень мало воспроизводится, и над этим положением следует задуматься.

1 дополнительный файл в формате PDF
1 дополнительный файл

Лабиринт естественных историй: понимание и удивление в задании «Лабиринт»

Бойс, Вероника;
Леви, Роджер

Поведенческие измерения времени чтения слово за словом предоставляют экспериментальные данные для проверки теорий обработки речи. А-лабиринт — это новейший метод измерения пошаговой обработки предложений, который может локализовать замедления, связанные с синтаксической двусмысленностью в отдельных предложениях. Мы адаптировали А-лабиринт для использования в более длинных проходах и протестировали его на корпусе Natural Stories. Участники смогли понять эти более длинные текстовые отрывки, которые они прочитали с помощью задания «Лабиринт». Более того, задание «Лабиринт» дало пригодные для использования данные о времени реакции с эффектами предсказуемости слов, которые были линейно связаны с удивлением, как и другие пошаговые методы. Важно отметить, что время реакции лабиринта тесно связано со свойствами текущего слова, с небольшим распространением эффектов от предыдущих слов. Эта превосходная локализация является преимуществом Maze по сравнению с другими методами. В целом, мы расширили объем экспериментальных материалов и, следовательно, теоретических вопросов, которые можно изучать с помощью задания «Лабиринт».

1 дополнительный PDF-файл
1 дополнительный файл

Прагматические нарушения влияют на социальные выводы о говорящем

Белтрама, Андреа;
Папафрагу, Анна

Слушатели систематически извлекают два типа информации из языковых высказываний: информацию о мире и информацию о говорящем, т. е. об их социальном происхождении и личности. В то время как обе разновидности содержания широко исследовались с помощью различных подходов к изучению языка, исследования в области прагматики в основном сосредоточены на первом виде. Здесь мы спрашиваем, как слушатели рассуждают о выборе говорящего в разговоре, чтобы сформировать впечатление о его личности. В трех экспериментах мы показываем, что соблюдение или нарушение говорящим прагматических принципов релевантности и информативности, а также причины, лежащие в основе этих нарушений, влияют на оценку личности говорящего по основным социальным измерениям сердечности и компетентности. Эти результаты подчеркивают ценность обогащения работы по прагматике выводами из социолингвистики и социальной психологии о том, как люди рассуждают о человеческой речи, чтобы делать выводы о личности и личности своих собеседников.

1 дополнительный PDF-файл
1 дополнительный файл

Синтаксические и семантические помехи в понимании предложений: Поддержка данных отслеживания взгляда на английском и немецком языках

Mertzen, Даниэла;
Паапе, Дарио;
Диллон, Брайан;
Энгберт, Ральф;
Vasishth, Shravan

Давние дебаты в литературе по обработке предложений касаются динамики синтаксической и семантической обработки информации при понимании предложений в Интернете. По умолчанию в моделях синтаксического анализа на основе подсказок предполагается, что синтаксические и семантические подсказки поиска одновременно определяют разрешение зависимостей. Когда реплики поиска соответствуют нескольким элементам в памяти, это приводит к интерференции, основанной на сходстве. Было показано, что в английском языке происходят как семантическая, так и синтаксическая интерференция. Однако относительное время синтаксической и семантической интерференции остается неясным. В этом кросс-лингвистическом исследовании динамики синтаксической и семантической интерференции во времени данные двух экспериментов по отслеживанию взгляда во время чтения (английский и немецкий) показывают, что два типа интерференции в принципе могут возникать одновременно во время поиска. Однако данные также показывают, что семантические сигналы оцениваются с небольшим временным отставанием в немецком языке по сравнению с английским. Это межъязыковое различие между английским и немецким языками может быть связано с тем, что немецкий язык имеет более богатую морфосинтаксическую маркировку, чем английский, что приводит к преобладанию синтаксических сигналов над семантическими во время разрешения зависимостей.