Психика и сознание психика и бессознательное: Тема 1.2. Психика, сознание, бессознательное

Магистерская программа «Психоанализ и психоаналитическое бизнес-консультирование» — Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Внутрипсихические конфликты

 Проводя различие между вытесненным и вытесняющим, Фрейд внес уточнения в понимание бессознательного психического и природы внутрипсихических конфликтов. Психоаналитическое представление о Сверх­-Я позволило по­новому взглянуть на те внутриконфликтные ситуации, которые часто возникают вокруг Я.
Дело в том, что предпринятое Фрейдом структурирование психики показало существенные слабости человеческого Я, сталкивающегося не только с наследствен­ными бессознательными влечениями индивида, но и с приобретенными им в ходе развития бессознательными силами.Черпая свое Сверх-­Я из Оно, Я оказывается как бы под сильным нажимом со стороны наследственного бессознательного (Оно) и приобретенного бессознательного (Сверх-­Я). Сверх­-Я глубоко погружено в Оно и в значительной степени отделено от сознания, чем Я. Более того Сверх­-Я стремится приобрести независимость от сознательного Я.
В результате подобного стремления Сверх­-Я начинает проявлять себя как некая критика по отношению к Я, что в результате оборачивается для Я ощущением соб­ственной виновности.

Инфантильное Я вынуждено слушаться своих родителей и подчиняться им. Я взрослого человека, подчиняется категори­ческому императиву, воплощением которого является Сверх-Я. И в том и в другом случае Я оказывается в подчиненном положении. Разница состоит лишь в том, что в случае инфантильного Я давление оказывается со стороны, извне, в то время как Я взрослого человека испытывает давление со стороны своей собственной психики, изнутри.
Сверх­-Я может оказывать столь сильное дав­ление на Я, что оно становится как бы без вины виноватым. Если родители только взывают к совести ребенка и прибегают в качестве вос­питания к мерам наказания, то Сверх­-Я взрослого человека, или его совесть, само наказывает Я, заставляя его мучиться и страдать. Наказание извне заменяется на­казанием изнутри. Муки совести приносят человеку такие страдания, попытка бегства от которых завершается уходом в болезнь. Так, в понимании Фрейда, Сверх­-Я вносит свою, не менее значительную лепту, чем Оно, в дело возникнове­ния невротических заболеваний.
Если Сверх­Я пользуется самостоятельностью и приобретает свою независи­мость от Я, то оно может стать таким строгим, жестким и тираническим, что спо­собно вызвать у человека состояние меланхолии.
Под воздействием сверхстрогого Сверх-­Я, унижающего достоинство человека и упре­кающего его за прошлые деяния и даже за недостойные мысли, Я взваливает на себя бессознательную вину и становится крайне беспомощным. Находясь под воздействием сверхстрогого отношения к самому себе, человек может впасть в приступ меланхолии, при котором Сверх­-Я будет внутренне тер­зать его. Это не означает, что приступ мелан­холии — постоянный и неизбежный спутник тех больных, у которых Сверх-­Я оли­цетворяет наиболее строгие моральные требования к их собственному поведению.
Говоря о формировании Сверх-­Я, Фрейд подчеркивал, что строгость этой инстанции обусловлена строгостью родителей, придерживающихся жестких методов воспитания ребенка. Создается впечатление, что Сверх­-Я односторонне воспринимает те функции родителей, которые связаны с запретами и наказаниями. Можно также предположить, что методы воспитания ребенка, включаю­щие в себя ласку и заботу, а не наказание и принуждение, будут способствовать образованию не жесткого, а скорее мягкого Сверх-­Я. Подчас именно так и бы­вает. Однако здесь нет какой-­либо прямой зависимости.
В реальной жизни час­то оказывается, что даже при использовании мягких методов воспитания, когда угрозы и наказания со стороны родителей сведены до минимума, может сфор­мироваться не менее жесткое и тираническое Сверх­-Я, как это случается при твер­дом воспитании, основанном на методах насильственного принуждения к по­слушанию.
Воспитывая ребенка, родители руководствуются, как пра­вило, не своим Я, олицетворяющим разум и рассудок, а предписаниями собственно­го Сверх­Я, основанными на идентификации со своими родителями. Несмотря на возникающие в процессе воспитания расхождения между Я и Сверх­-Я, сознательными и бессознательными интенциями, в большинстве случаев по отношению к де­тям родители воспроизводят все то, что некогда испытывали сами, когда их собствен­ные родители налагали на них различного рода ограничения.
Сверх­Я ребенка формируется не столько на основе примера своих родителей, сколько по образу и подобию родительского Сверх-Я. Как заме­чал Фрейд, Сверх­-Я ребенка наполняется тем же содержанием, становится носи­телем традиции, всех тех сохранившихся во времени ценностей, которые продол­жают существовать на этом пути через поколения. Нередко в семьях складываются такие ситуации, когда родители, не имевшие возможность проявить себя в какой-либо сфере деятельности, предпринимают всяческие попытки к тому, чтобы их дети пошли по пути, о котором они сами меч­тали. Они прибегают к строгим методам воспитания, заставляя своих детей делать то, к чему те не предрасположены или не испытывают ни малейшего желания. В результате подобного воспитания у детей формируется такое Сверх­-Я, функцио­нальная деятельность которого сказывается, в свою очередь, на их собственных детях.
Для Фрейда Сверх-­Я выступает в качестве совести, которая может оказывать тираническое воздействие на человека, вызывая у него постоянное чувство винов­ности. Это — одна из функций Сверх-­Я, изучение которой способствует понима­нию внутриличностных конфликтов.
Другая, не менее важная функция Сверх­-Я заключается в том, что оно является носителем идеала. В этом смысле Сверх­-Я представляет собой тот идеал (Я­идеал), с которым Я со­измеряет себя. Если совесть олицетворяет собой родительские заповеди и запре­ты, то Я-­идеал включает в себя приписываемые ребенком совершенные качества родителей, связанные с его восхищением ими и подражанием им. Стало быть, в Сверх­-Я находит свое отражение та амбивалентность, которая ранее наблюдалась у ребенка по отношению к своим родителям. Не случайно возникновение Сверх­Я продиктовано, с точки зрения Фрейда, важными биологическими и психологичес­кими факторами: длительной зависимостью ребенка от родителей и эдиповым комплексом.
В итоге Сверх­-Я оказывается, с одной стороны, носителем моральных ограничений, а с другой — поборником стремления к совершенствованию. Таковы две основные функции, которые выполняет Сверх-­Я в структуре личности.
В понимании Фрейда, помимо совести и идеала, Сверх­-Я наделено функцией самонаблюдения. Человек как бы постоянно находится под бдительным оком особой внутренней инстанции, от которой невозможно спрятаться.
 

«Несчастное» Я

Осмысление клинического материала, анализ сновидений и переосмысление содержащихся в философских и психологических трудах представлений о бессознательном привели Фрейда к необходимости про­ведения различий между предсознательным и бессознательным. Но он не ограни­чился только этим и попытался более обстоятельно разобраться в природе выде­ленных им видов бессознательного. Ориентация на углубленное исследование способствовала появлению и развитию новых идей, которые стали составной ча­стью психоанализа.

Согласно Фрейду, Сверх­-Я и сознательное не совпадают между собой. Как и Я, Сверх­-Я может функционировать на бессознательном уровне. На предшествующих стадиях становления и развития психоанализа считалось, что именно Я осу­ществляет вытеснение бессознательных влечений человека. Однако по мере того, как идея структуризации психики получала свою поддержку, а представления о Сверх-­Я переставали выглядеть чем-­то из ряда вон выходящим, Фрейд несколь­ко по-­иному подошел к пониманию механизма вытеснения. Во всяком случае, он выдвинул предположение, что в процессе вытеснения значительную роль играет именно Сверх-Я. По мысли Фрейда, вытеснение производится самим Сверх-­Я или Я, действующим по заданию Сверх­-Я. Благодаря акту вытеснения Я защищается от настойчивых и неотступных влечений, содержащихся в Оно. Акт вытеснения осуществляется Я обычно по пору­чению его Сверх­Я, той инстанции, которая выделилась в самом Я. В случае ис­терии Я защищается тем же самым способом и от мучительных переживаний, возникших вследствие критики его со стороны Сверх-­Я, то есть использует вытеснение в качестве приемлемого для себя оружия защиты. Таким образом, в психо­аналитической модели личности оказывается, что Я действительно вынуждено обороняться с двух сторон. С одной стороны, Я пытается отразить нападение от непрестанных требований бессознательного Оно. С другой стороны, ему прихо­дится защищаться от укоров совести бессознательного Сверх­-Я. По мнению Фрейда, беззащитному с обеих сторон Я удается справиться только с самыми грубыми действиями Оно и Сверх­-Я, результатом чего является бесконечное тер­зание самого себя и дальнейшее систематическое терзание объекта, где таковой доступен.

Там, где было Оно, должно стать Я.

Деление психики на сознательное и бессознательное стало основной предпосылкой психоанализа. Фрейд выдвинул важное теоретическое положение о том, что сознательное не является сущностью психического. Фрейд подчеркивал, что у данных сознания имеются различного рода пробелы, не позволяю­щие компетентно судить о процессах, которые происходят в глубинах психики. И у здоровых людей, и у больных часто наблюдаются такие психические акты, объяснение которых требует допущения существования психических процессов, не вписывающихся в поле зрения сознания. Поэтому Фрейд считал, что имеет смысл допустить наличие бессознательного и с позиций науки работать с ним, что­ бы тем самым восполнить пробелы, неизбежно существующие при отождествле­нии психического с сознательным. Ведь подобное отождествление является, по существу, условным, недоказанным и представляется не более правомерным, чем гипотеза о бессознательном. Между тем жизненный опыт, да и здравый смысл ука­зывают на то, что отождествление психики с сознанием оказывается совершенно нецелесообразным. Более разумно исходить из допущения бессознательного как некой реальности, с которой необходимо считаться, коль скоро речь идет о пони­мании природы человеческой психики. 

Целесообразнее, стало быть, не ограничиваться упованием на сознание и иметь в виду, что оно не покрывает собой далеко всю психику. Тем самым Фрейд не только пересмотрел ранее существовавшее привычное пред­ставление о тождестве сознания и психики, но и, по сути дела, отказался от него в пользу признания в психике человека бессознательных процессов. Более того, он не просто обратил внимание на необходимость учета бессознательного как та­кового, а выдвинул гипотезу о правомерности рассмотрения того, что он назвал бессознательным психическим. В этом состояло одно из достоинств психоаналити­ческого понимания бессознательного.
Нельзя сказать, что именно Фрейд ввел понятие бессознательного психического. До него Гартман провел различия между физически, гносеологически, метафизически и психически бессознательным. Однако если немецкий философ ограничился подобным разделением, высказав весьма невнятные соображения о психически бессознательном и сконцентрировав свои усилия на осмыслении гносеологических и метафизических его аспектов, то основатель психоанализа поставил бессозна­тельное психическое в центр своих раздумий и исследований.
Для Фрейда бессознательное психическое выступало в качестве приемлемой гипотезы, благодаря которой открывалась перспектива изучения психической жизни человека во всей ее полноте, противоречивости и драматичности.
Идеи о бессознательном психическом были выдвинуты Фрейдом в первой его фундаментальной работе «Толкование сновидений». Именно в ней он подчеркнул, что внимательное наблюдение над душевной жизнью невротиков и анализ снови­дений дают неопровержимые доказательства наличия таких психических процес­сов, которые совершаются без участия сознания.
В отличие от тех, кто усматривал в бессознательном лишь теоретическую конструкцию, способствующую установлению логических  связей между сознательными процессами и глубинными структурами психики, Фрейд рассматривал бессознательное как нечто реально психическое, характери­зующееся своими особенностями и имеющее вполне конкретные содержательные импликации. Исходя из этого в рамках психоанализа предпринималась попытка осмысления бессознательного посредством выявления его содержательных харак­теристик и раскрытия специфики протекания бессознательных процессов.
Фрейд исходил из того, что всякий душевный процесс существует сначала в бессознательном и только затем может оказаться в сфере сознания. Причем переход в сознание — это отнюдь не обязательный про­цесс, поскольку, с точки зрения Фрейда, далеко не все психические акты непремен­но становятся сознательными. Некоторые, а быть может, и многие из них так и оста­ются в бессознательном, не находят возможных путей доступа к сознанию.
Психоанализ нацелен на раскрытие динамики раз­вертывания бессознательных процессов в психике человека.
Отличие психоаналитического понимания бессознательного от тех трактовок его, содержавшихся в предшествующей философии и психологии, состояло в том, что Фрейд не ограничился рассмотрением соотношений между сознанием и бессознательным, а обратился к анализу бессознательного психического для выявления его возможных составляющих. При этом он открыл то новое, что не являлось объектом изучения в предшествующей психологии. Оно состояло в том, что бессознательное стало рассматриваться с точки зрения наличия в нем несводящихся друг к другу составных частей, а главное — под углом зрения функциони­рования различных систем, в своей совокупности составляющих бессознательное психическое. Как писал Фрейд в «Толковании сновидений», бессознательное об­наруживается в качестве функции двух раздельных систем. В понимании Фрейда, бессознательное характеризуется некой двойствен­ностью, выявляемой не столько при описании бессознательных процессов как та­ковых, сколько при раскрытии динамики их функционирования в человеческой психике. Для основателя психоанализа признание наличия двух систем в бессознательном стало отправной точкой его дальнейшей исследователь­ской и терапевтической деятельности.
Нанесенный психоанализом психологический удар по нарциссическому Я заставил многих теоретиков и практиков по­-новому взглянуть на человека, который традиционно считался символом и оплотом сознательной деятельности. Фрейд же в своей исследовательской и терапевтической работе стремился показать, каким образом и почему самомнение человека о всесилии и всемогуществе своего Я пред­ставляется не чем иным, как иллюзией, навеянной желанием быть или казаться таким, каким он не является на самом деле. При этом основатель психоанализа значительное внимание уделил раскрытию именно слабых сторон Я, чтобы тем самым развеять существующие иллюзии о его всемогуществе. Это вовсе не означало, что подчеркивание в исследовательском плане слабого Я оборачивалось в практике психоанализа низведением человека до несчастного суще­ства, обреченного на вечные страдания и муки вследствие своего бессилия перед бес­сознательными влечениями, силами и процессами. Напротив, терапевтические усилияпсихоанализа преследовали важную цель, направленную на укрепление слабого Я.
В рамках психоанализа реализация данной цели означала такую перестройку органи­зации Я, благодаря которой его функционирование могло быть более независимым от Сверх­-Я и способствующим освоению территории Оно, ранее неизвестной человеку и остающейся бессознательной на протяжении его предшествующей жизни. Фрейд исходил из того, что поскольку Я пациента ослаблено внутренним кон­фликтом, то аналитик должен придти к нему на помощь. Используя соответствующую технику, основанную на психоаналитической работе с сопротивлениями и перено­сом, аналитик стремится оторвать пациента от его опасных иллюзий и укрепить его ослабленное Я. Если аналитику и пациенту удастся объединиться против инстинк­тивных требований Оно и чрезмерных требований Сверх­-Я, то в процессе психоана­литического лечения происходит преобразование бессознательного, подавленного в предсознательный материал, осознание бесплодности предшествующих патологи­ческих защит и восстановление порядка в Я. Окончательный исход лечения будет зависеть от количественных отношений, то есть от доли энергии, которую может мобилизовать аналитик у пациента в пользу аналитической терапии по сравнению с количеством энергии сил, работающих против исцеления как такового.
Вместе с тем структуризация психики и рассмотрение Я через приз­му опасностей, подстерегающих его со стороны внешнего мира, Оно и Сверх­-Я, поставили Фрейда перед необходимостью осмысления того психического состоя­ния, в котором может пребывать беззащитное Я. Как показал основатель психоана­лиза, подвергнутое опасностям с трех сторон и неспособное всегда и во всем давать достойный отпор, несчастное Я может стать сосредоточением страха. Дело в том, что отступление перед какой-­либо опасностью чаще всего сопровождается у человека появлением страха. Беззащитное Я сталкивается с опасностями, исходящи­ми с трех сторон, то есть возможность возникновения страха у него троекратно увеличивается. Если Я не может справиться с грозящими ему опасностями и, со­ответственно, признает свою слабость, то в этом случае как раз и возникает страх. Точнее говоря, Я может испытывать три рода страха, которые, по мнению Фрейда, сводятся к реальному страху перед внешним миром, страху совести перед Сверх­-Я и невротическому страху перед силой страстей Оно.

К списку статей по Коучингу и бизнес-консультированию
К списку статей по Клинической парадигме менеджмента
К списку статей по Истории и теории психоанализа
К списку статей А. В. Россохина в журнале «Psychologies»

Сознание и бессознательное в психике и поведении человека #1300897

Введение
1. Теоретические основы изучения сознания человека
1.1. Основные положения о природе человеческого сознания
1.2. Этапы возникновения и развития сознания
2. Теория классического психоанализа З.Фрейда
2.1.Психоанализ: основные принципы
2.2. Уровни сознания: топографическая модель З.Фрейда
3. Вопросы изучения сознания и бессознательного
3.1. История изучения процессов сознания и бессознательного
3.2. Место и роль процессов сознания и бессознательного в поведении человека
Заключение
Список использованной литературы

1. Айзенк М., Брайант П. Психология — комплексный подход. – СПб., 2003. — 873 с.
2. Бассин Ф. В. Проблема бессознательного (о неосознаваемых формах высшей нервной деятельности).— М., 1968.
3. Выгодский Л.С. Психология развития человека. – М., 2003. — 1134 с.
4. Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию. – М., 2002. — 334 с.
5. Данилова Н.Н., Крылова А.Л. Физиология высшей нервной деятельности. — М., 2003. — 373 с.
6. Зорина З.А. Зоопсихология. Элементарное поведение животных. – М., 2002. — 320 с.
7. Дружинин В.Н. Психология. – СПб., 2003. — 650 с.
8. Крысько В.Г. Общая психология в схемах и комментариях. – СПб., 2004. — 254 с.
9. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. – М., 2003. — 439 с.
10. Лукацкий М.А. Психология. – М., 2007. – 416 с.
11. Маклаков А.Г. Общая психология. – СПб., 2003. — 592 с.
12. Немов Р.С. Психология. 1 том. – М., 2002. — 453 с.
13. Нуркова В.В. Психология. Москва: Высшая школа , 2004 г., 484 стр.
14. Петровский А.В. Общая психология. — М., 1993.- 468 с.
15. Ребер А. Большой психологический словарь. Том 1. – М., 2001. — 591 с.
16. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. – СПб., Питер, 2003. — 720 с.
17. Столяренко Л.Д. Основы психологии. — Ростов-на-Дону, 2004. — 671 с.
18. Фабри К.Э. Основы зоопсихологии. – М., 1976. — 328 с.
19. Фрейд 3. Психология бессознательного.— М., 1989. – 374 с.
20. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. – СПб., 2005. — 607 с.

Тема:	Сознание и бессознательное в психике и поведении человека
Артикул:	1300897
Дата написания:	09.05.2009
Тип работы:	Курсовая работа
Предмет:	Общая психология
Оригинальность:	Антиплагиат.ВУЗ — 80%
Количество страниц:	27

Сознание и бессознательное в психике

Курсовая работа

Выполнил студент ΙΙ курса гуманитарного факультета специальности психология Храмов Володар

Славянский Университет РМ

Введение

Проблема сознания и его взаимодействия с бессознательным порождает многообразие подходов к ней, большую пестроту взглядов на личные ее аспекты. Это нашло свое отражение в многочисленной психологической, психиатрической, кибернетической, физиологической и другой литературе, изданной в разных странах мира. Сквозь всю историю развития психологической науки проходят исследования в области данной проблемы таких зарубежных психологов, как Декарт, Спиноза, Кант, Фехнер, Вундт, Джеймс и других. Особое внимание уделяли проблемам глубинной психологии З. Фрейд, К. Юнг, А. Адлер. Отечественными психологами Выготским, Леонтьевым, Зинченко, Узнадзе и многими другими также были выдвинуты научные теории согласно проблемам сознания и бессознательного [5].

Проблема сознания и бессознательного давно и интенсивно разрабатывается во всём мире. И в настоящее время возникают различные точки зрения на сущность и структуру сознания, на происхождение бессознательного и его взаимодействие с сознанием [6].

Существенное отличие человека от животных состоит в его способности рассуждать и мыслить абстрактно, размышлять о своем прошлом, критически оценивать его, и думать о будущем, разрабатывая и реализуя планы и программы. Все это связано со сферой человеческого сознания.

Сознание далеко не всегда контролирует поступки и чувства, определяет направление наших мыслей. Существует еще и бессознательное. Нередко именно оно является движущей силой и определяет стиль поведения человека. Мотивы и потребности, недостаточно осознанные человеком по разным причинам могут существенно воздействовать на сознательные мотивационные установки. Важно иметь в виду, что значимые, влияющие на наше будущее решения могут возникнуть и формироваться на неосознаваемом уровне.

Актуальность и значимость проблемы сознания не требует доказательства и аргументации. Данную проблему, по словам В. П. Зинченко, уже начали включать в число глобальных проблем современности [3].

Целью данной работы является анализ сознательных и бессознательных компонентов человеческой психики, их формирование, проявление и значение.

I. Сознание, как высший уровень психического отражения объективной реальности.

Самое сложное поведение наблюдается у человека, который в отличие от животных способен не только реагировать на внезапные изменения условий внешней среды, но и способностью формировать мотивированное (осознанное) и целенаправленное поведение. Возможность осуществления столь сложного поведения обусловлена наличием у человека сознания [7].

Как и понятие психики, понятие сознания прошло сложный путь развития, получило различные трактовки у разных авторов, в разных философских системах и школах. В психологии вплоть до настоящего времени оно употребляется в очень разных значениях, между которыми подчас почти нет ничего общего. Приведу одно из определений сознания, которое дал советский психолог А. Г. Спиркин: “Сознание – это высшая, свойственная только человеку и связанная с речью функция мозга, заключающаяся в обобщенном, оценочном и целенаправленном отражении и конструктивно-творческом преобразовании действительности, в предварительном мыслительном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и самоконтролировании поведения человека” [10, стр.16].

Сознание — это в первую очередь совокупность знаний о мире. Не случайно оно тесно связано с познанием. Если познание есть сознание в его активной направленности вовне, на объект, то само сознание в свою очередь результат познания. Здесь обнаруживается диалектика: чем больше мы знаем, тем выше наши познавательные потенции и наоборот — чем больше мы познаем мир, тем богаче наше сознание. Следующий важный элемент сознания — внимание, способность сознания концентрироваться на определенных видах познавательной и любой иной деятельности, держать их в своем фокусе. Далее, видимо, следует назвать память, способность сознания накапливать информацию, хранить, а при необходимости и воспроизводить ее, а также использовать ранее приобретенные знания в деятельности. Но мы не только знаем нечто и нечто запоминаем. Сознание неотделимо от выражения определенного отношения к объектам познания, деятельности и общения в виде эмоций. К эмоциональной сфере сознания относятся собственно чувства — радости, удовольствия, горя, а также настроения и аффекты или, как их называли в былое время, страсти — гнев, ярость, ужас, отчаянье и т.д. К названным ранее следует добавить и такой существенный компонент сознания, каким является воля, представляющая собой осмысленное устремление человека к определенной цели и направляющая его поведение или действие. Наконец, важнейшей составляющей сознания, ставящей все остальные его компоненты как бы за одну скобку, является самосознание. Самосознание — своеобразный центр нашего сознания, интегрирующее начало в нем. Самосознание — это сознание человеком своего тела, своих мыслей и чувств, своих действий, своего места в обществе, проще говоря, осознание себя как особой и единой личности. Самосознание — исторический продукт, оно формируется лишь на определенной, притом достаточно высокой стадии развития первобытного общества. А наряду с этим оно является и продуктом индивидуального развития: у ребенка его основания закладываются примерно в возрасте 2-4-х лет. Самосознание характеризуется двумя взаимосвязанными свойствами — предметностью и рефлективностью. Первое свойство дает возможность соотносить наши ощущения, восприятия, представления, мысленные образы с предметным миром вне нас, что позволяет обеспечить нацеленность сознания на внешний мир. Рефлексия же — это такая сторона самосознания, которая, напротив, сосредоточивает внимание на самих его явлениях и формах [10].

Сознание управляет самыми сложными формами поведения, требующими постоянного внимания и сознательного контроля, и включается в действие в следующих случаях:

когда перед человеком возникают неожиданные, интеллектуально сложные проблемы, не имеющие очевидного решения;

когда человеку требуется преодолеть физическое или психологическое сопротивление на пути движения мысли или телесного органа;

когда необходимо осознать и найти выход из какой-либо конфликтной ситуации, которая сама по себе разрешиться без волевого решения не может;

когда человек неожиданно оказывается в ситуации, содержащей в себе потенциальную угрозу для него в случае непринятия немедленных действий.

Подобного рода ситуации возникают перед человеком практически беспрерывно.

В настоящее время перечень эмпирических признаков сознания является более или менее установившимся и совпадающим у разных авторов. Если попытаться выделить то общее, что наиболее часто указывается в качестве особенностей сознания, то они могут быть представлены следующим образом:

1. Человек, обладающий сознанием, выделяет себя из окружающего мира, отделяет себя, свое “я” от внешних вещей, а свойства вещей – от них самих.

2. Способен увидеть себя в определенной системе отношений с другими людьми.

3. Способен увидеть себя находящимся в определенном месте пространства и в определенной точке временной оси, связывающей настоящее, прошлое и будущее.

4. Способен устанавливать адекватные причинно-следственные отношения между явлениями внешнего мира и между ними и своими собственными действиями.

5. Отдает отчет в своих ощущениях, мыслях, переживаниях, намерениях и желаниях.

6. Знает особенности своей индивидуальности и личности.

7. Способен планировать свои действия, предвидеть их результаты и оценивать их последствия, т.е. способен к осуществлению преднамеренных произвольных действий [7].

Все эти признаки противопоставляются противоположным чертам неосознаваемых и бессознательных психических процессов и импульсивных, автоматических или рефлекторных действий.

Обязательным условием формирования и проявления всех указанных выше специфических качеств сознания является язык. В процессе речевой деятельности происходит накопление знаний. “Язык – особая объективная система, в которой запечатлен общественно-исторический опыт или общественное сознание”. А. В. Петровский отметил: “Будучи усвоен конкретным человеком, язык в известном смысле становится реальным сознанием” [8].

Последователи Л. С. Выготского (А. Н. Леонтьев, А. Р. Лурия, А. В. Запорожец, П. И. Зинченко и др.) переориентировались на проблематику психологического анализа деятельности. Возврат к проблеме сознания в ее достаточно полном объеме произошел по второй половине 50-х гг. прежде всего благодаря трудам С. Л. Рубинштейна, а затем и А. Н. Леонтьева [6].

В советской психологии сложилось общепринятое понимание сознания как высшей формы психики, возникшей в человеческом обществе в связи с коллективным трудом, общением людей, языком и речью. Этот принцип изложен в работах С. Л. Рубинштейна, А. Н. Леонтьева и др. Сущность сознания принято видеть в способности человека к абстрактному вербальному мышлению, орудием и средством которого является возникший в человеческом обществе язык, к познанию на этой основе законов природы и общества. Отвлеченное речевое мышление во многих работах рассматривается как главная характеристика сознания, с которой связываются многие другие его особенности и проявления. Но все же в советской психологии общее понимание природы сознания получает весьма разную конкретизацию у разных авторов.

С. Л. Рубинштейн в своей книге “Бытие и сознание” пишет, что “сознание, то есть осознание объективной действительности, начинается там, где появляется образ в собственном гносеологическом смысле, то есть образование, посредством которого перед субъектом выступает объективное содержание предмета” [9, стр.265].

Обратимся к структуре сознания. Одно из первых представлений о структуре сознания ввел З. Фрейд. Его иерархическая структура выглядит следующим образом: подсознание — сознание — сверхсознание, и она, видимо, уже исчерпала свой объяснительный материал. Но необходимы более приемлемые пути к анализу сознания, а подсознание и бессознательное вообще не обязательны как средство в изучении сознания. Более продуктивной является давняя идея Л. Фейербаха о существовании сознания для сознания и сознания для бытия, развивавшаяся Л. С. Выгодским. Проблема структуры сознания выступила для Выготского как одна из центральных на заключительном этапе его научной деятельности. При анализе структуры сознания он разделял его системное и смысловое строение.

Под системным строением Выготский понимал сложную совокупность отношений отдельных функций между собой, специфичную для каждой возрастной ступени. Смысловое строение сознания он рассматривал как характер обобщений, посредством которых совершается осмысление человеком мира. Появление системного и смыслового строения сознания Выготский связывал с возникновением речи. Их развитие и функционирование, согласно Выготскому, может изучаться только в их взаимной связи и взаимной обусловленности: “Изменение системы отношений функций друг к другу стоит в прямой и очень тесной связи именно со значением слов” [2, стр. 363]. Однако эти отношения между системным (“внешним”) строением сознания и смысловым (“внутренним”) не являются обратными: внутреннее обусловливает внешнее, т.е. изменение смыслового строения (например, связанное с нарушением функции образования понятий) ведет к трансформации всей прежней системы психических функций (в данном случае — ее разрушению) [2].

А. Н. Леонтьев выделил 3 основных образующих сознания: чувственную ткань образа, значение и смысл [4]. А уже Н. А. Бернштейн ввел понятие живого движения и его биодинамической ткани. Таким образом при добавлении этого компонента мы получаем двухслойную структуру сознания. Бытийный слой образует биодинамическая ткань живого движения и действия и чувственная ткань образа. Рефлекторный слой образует значение и смысл.

В современной западной философии и психологии отсутствует какая-либо общая концепция сознания, и понимание его природы является весьма противоречивым. Одни видят в сознании чисто логическую конструкцию, своего рода абстракцию от множества состояний субъекта, другие – свойства индивидуальности, третьи – дополнительный внутренний аспект человеческой активности, для которой активность мозга и тела есть дополнительный внешний аспект. В подходе к проблеме сознания все еще сильны интроспекционистские тенденции, в силу которых многие продолжают считать, что главный признак сознания – это субъективные переживания, внутренняя данность субъекту его психических состояний. В связи с этим в западной психологии далеко не всегда проводится различие между понятиями психики и сознания. Начиная с Декарта, сознание употреблялось как синоним психического. В частности, до сих пор при обсуждении вопроса о наличии сознания у животных, понятие сознания часто выступает как тождественное понятию психики и означает наличие субъективных образов и переживаний. Наряду с длительным господством этой трактовки, по-видимому, начиная с Лейбница, начинается и получает развитие другая точка зрения, согласно которой сознание составляет только часть, причем внешнюю, психических процессов. Необходимым условием сознания является активное селективное внимание, избирательно направленное в сторону определенных явлений внутреннего (память) и внешнего мира (образы восприятия) [7].

Таким образом, проанализировав литературу по проблеме сознания приходим к выводу, что сознание – это высший уровень развития психического отражения, связанный с использованием речи. Сознание присуще только человеку и его нельзя отождествлять с психикой, так как у животных отсутствует наличие субъективных образов и переживаний.

II. Бессознательное проявление в психике и поведении человека.

Наряду с сознательными формами отражения и деятельности для человека характерны и такие, которые находятся как бы за “порогом” сознания. Термины “бессознательное”, “подсознательное”, “неосознанное” часто встречаются в научной и художественной литературе, а также в обыденной жизни. Повседневный опыт знакомит нас с мыслями, которые всплывают у нас в голове, и неизвестно откуда и как они возникают [1].

Бессознательное особенно активно стало изучаться в начале CC в. Этой проблемой занимались различные учёные, но уже результаты первых исследований показали, что проблема бессознательного настолько обширна, что вся осознаваемая человеком информация – это лишь маленькая часть, огромного целого.

Совокупность психических явлений, состояний и действий, не представленных в сознании человека, лежащих вне сферы его разума, безотчетных и не поддающихся, по крайней мере, в данный момент, контролю, охватывается понятием бессознательного. Неосознанное выступает то, как установка, инстинкт, влечение, то, как ощущение, восприятие, представление и мышление, то, как интуиция, то, как гипнотическое состояние или сновидение, состояние аффекта или невменяемости. К бессознательным явлениям относят и подражание, и творческое вдохновение, сопровождающееся внезапным “озарением” новой идеей, рождающихся как бы от какого-то толчка изнутри, случаи мгновенного решения задач, долго не поддававшихся сознательным усилиям, непроизвольные воспоминания о том, что казалось прочно забытым, и другое [5].

Общая идея о бессознательном встречается еще в древнеиндийском учении Потанджали, в котором это понятие трактовали как высший уровень познания, как институт и даже как движущая сила вселенной. Проблема бессознательного нашла отражение в учении Платона о познании как воспоминании, тесно связанным с идеей и наличии в душе скрытых, неосознанных знаний, о которых сам субъект может даже совсем ничего и не подозревать [7].

Так же проблемой бессознательного занимались и другие философы (Декарт, Спиноза, Лейбниц, Кант, Шопенгауэр, Ницше и др.)

Такие психологи, как Фехнер, Вундт и др. положили начало психологическому исследованию проблемы бессознательного.

Вундт считал, что восприятие и сознание базируются на осознаваемых логических процессах. Он пытался установить связь законов логического развития мысли с бессознательными явлениями, утверждал существование не только осознаваемого, но и неосознанного “Мы”. Существенным толчком в исследовании бессознательного явились опыты в области психиатрии, прежде всего французских психиатров Шарко и Жане, которые в лечебных целях стали применять гипнотические методы воздействия на сферу сознательного.

Сеченов прямо выступил против концепций, отожествлявших психическое и сознательное. Павлов связывал явление бессознательного с исследованием тех участков мозга, которые обладают минимальной возбудимостью.

Все бессознательные психические процессы принято разделять на три класса: бессознательные механизмы сознательных действий, бессознательные побудители сознательных действий и “надсознательные” процессы [см. Приложение].

В свою очередь, в первый класс – бессознательных механизмов сознательных действий – входят три класса: бессознательные автоматизмы, бессознательные установки, бессознательные сопровождения сознательных действий.

Под бессознательными автоматизмами подразумевают обычно действия или акты, которые совершаются без участия сознания, как бы “сами собой”. Они имеют двоякую природу. Одни процессы составляют группу первичных автоматизмов. В данную группу входят врождённые или сформированные в первый год жизни действия: сосательные движения, мигание и конвергенция глаз, схватывание предметов, ходьба и многое другое. Другие называются навыками. К этой группе действий относятся те, которые вначале были осознаваемы, но затем в результате многократного повторения и совершенствования их выполнение перестало требовать участия сознания, они стали исполняться автоматически. Например, обучение игре на музыкальных инструментах [5].

Установка – это готовность организма или субъекта к совершению определённого действия или реагирования в определённом направлении [ 11 ].

Под бессознательными сопровождениями сознательных действий понимают непроизвольные движения, тоническое напряжение, мимику и пантомимику, а так же большой класс вегетативных движений, сопровождающих действия и состояния человека. Например, человек, слушающий музыку, в такт покачивает головой.

Во второй класс – бессознательных побудителей сознательных действий – входят: сновидения, ошибочные действия, невротические симптомы. Такое деление исходило из теории З. Фрейда [12].

Третий класс бессознательных процессов образуют “надсознательные” процессы. К этой категории относятся процессы образования некоего интегрального продукта в результате большой сознательной (как правило, интеллектуальной) работы. Например, мы пытаемся решить какую–то сложную проблему, но нам это не удаётся. И вдруг, неожиданно, как-то само собой, а, иногда используя какой-то незначительный повод, мы приходим к решению данной проблемы [5].

В советской психологии проблема бессознательного разрабатывалась главным образом школой Д. Н. Узнадзе в Грузии, приверженцы которой проводят исследования бессознательного в виде установки. Узнадзе определял: “Установка – это готовность, предрасположенность субъекта к восприятию будущих событий и действий в определенном направлении; обеспечивает устойчивый целенаправленный характер протекания соответствующей деятельности, служит основой целесообразной избирательной активности человека” [11, стр.24].

Явление установки пронизывает практически все сферы психической жизни. Установка – не частный психический процесс, но нечто целостное, носящее центральный характер. Это проявляется в том, что она, будучи сформирована в одной сфере, переходит на другие. Установка возникает при взаимодействии индивида со средой, при “встрече” потребности с ситуацией ее удовлетворения. На базе установки, выражающей состояние субъекта как такового, деятельность может быть активизирована помимо участия его эмоциональных и волевых актов. Но деятельность в плане “импульсивной” установки человеку хотя и свойственна, однако не отражает его сущности.

Существуют различные виды установки: моторная установка – готовность к выполнению конкретного действия; умственная установка, заключающаяся в готовности решать интеллектуальные задачи с помощью известных и доступных способов; перцептивная установка – готовность воспринимать то, что ожидается увидеть, и т. д. [5].

Установка очень важна для человека, поскольку обеспечивает в случае внезапной необходимости выполнение заранее спланированного действия. Такая готовность даже при воздействии другого, не ожидаемого раздражителя может вызвать выполнение заранее предлагаемого действия, что, конечно, очень часто является ошибкой. Такое явление получило название “ошибки установки” [11].

В результате целой серии экспериментов Д. Н. Узнадзе и его сотрудники пришли к выводу о том, что установка действительно неосознаваема.

Таким образом, бессознательные установки действительно существуют и имеют огромное значение для формирования осознаваемых действий.

Из вышеизложенных фактов следует, что проблема бессознательного требует детального и глубокого исследования и это бесспорно. Исследователи в области бессознательного концентрировались вокруг центральной фигуры – Зигмунда Фрейда. Именно этот австрийский психиатр более всего настаивал на необходимости исследования сферы бессознательного, его места и роли в поведении человека, особенно в протекании разного рода душевных заболеваний.

Согласно теории Фрейда, в психике человека существуют три сферы, или области: сознание, предсознание и бессознательное. К категории сознания он относил всё, что осознаётся и контролируется человеком. К области предсознания Фрейд относил скрытые, или латентные, знания. Это те знания, которыми человек располагает, но которые в данный момент отсутствуют в сознании. Они инициируются при возникновении соответствующего стимула [12].

Таким образом, можно сделать вывод о том, что психика значительно шире сознания. “Сознание – это лишь видимая часть айсберга, а его большая часть скрыта от осознанного контроля человеком” [12, стр.426].

Область бессознательного, по Фрейду, обладает совершенно другими свойствами. Первое свойство заключается в том, что содержание этой области, не сознаётся, но оказывает чрезвычайно существенное влияние на наше поведение. Область бессознательного действенна. Второе свойство заключается в том, что информация находящаяся в области бессознательного, с трудом переходит в сознание. Объясняется это работой двух механизмов: вытеснения и сопротивления [12].

По мнению Фрейда, психическая жизнь человека определяется его влечениями, главное из которых – сексуальное (либидо). Оно есть уже у младенца, но из-за существования множества запретов сексуальные переживания вытесняются из сознания и живут в сфере бессознательного. Они (влечения) имеют большой энергетический заряд, однако в сознание не пропускаются, поскольку сознание оказывает им сопротивление. Тем не менее, они периодически прорываются в сознательную жизнь человека, принимая искажённую или символическую форму.

В своей теории Фрейд выделял три основные формы проявления бессознательного: Сновидения, ошибочные действия, невротические симптомы. Для исследования проявлений бессознательного в рамках теории психоанализа были разработаны методы их изучения – метод свободных ассоциаций, где проявляются скрытые переживания и метод анализа сновидений. Необходимость анализа снов, по мнению Фрейда, связанна с тем, что во время сна снижается уровень контроля сознания и перед человеком предстают сновидения, обусловленные частичным прорывом в сферу сознания его влечений, которые блокируются сознанием в состоянии бодрствования [7].

Особое внимание Фрейд уделял невротическим симптомам. Согласно его представлениям, невротические симптомы – это следы вытесненных травмирующих обстоятельств, которые образуют в сфере бессознательного сильно заряженный очаг и оттуда производят разрушительную работу по дестабилизации психического состояния человека.

Подавленное сексуальное влечение, по мнению Фрейда, и является причиной невротических расстройств, но существуют и другие причины – это разнообразные неприятные переживания, сопровождающие обыденную жизнь. В результате вытеснения в сферу бессознательного они так же образуют сильные энергетические очаги, которые проявляются в так называемых “ошибочных действиях”. К ошибочным действиям Фрейд относил забывание определённых фактов, намерений, имён, а так же описки, оговорки и т. п. и говорил, что в них содержатся истинные намерения человека, тщательно скрываемые от других [5].

В теории З. Фрейда можно выявить несколько недостатков:

1) представление бессознательного как самого психического начала, которое живет в душе человека отдельно, обособлено и постоянно враждует с сознательным;

2) преувеличенная роль бессознательного вообще и сексуальных влечений в частности. Ошибка Фрейда заключается не в постановке проблем, а в способе их решения;

3) научная несостоятельность фрейдизма проявляется в принижении роли разума и биологизации социальных явлений. Согласно учению Фрейда вытекает то, что слепые инстинкты и примитивные влечения стоят впереди логики, идеалов и разума. Влечение, а не внешние воздействия являются подлинными двигателями индивидуального и социального прогресса; они – ведущие стимулы деятельности, подчиненной принципу наслаждения.

Тем не менее, концепция Фрейда, не смотря на свою противоречивость, оказала огромное, решающее влияние на раскрытие и развитие проблемы бессознательного.

Карл Густав Юнг был одним из учеников Фрейда, который критически относился к идее пансексуализма и создал свою систему, которую назвал “аналитической психологией” [5].

По Юнгу, психика человека включает три уровня: сознание, личное бессознательное, коллективное бессознательное. Определяющую роль в структуре личности человека играет коллективное бессознательное, образующееся из следов памяти, оставленных всем прошлым человечества. Коллективное бессознательное носит всеобщий характер. Оно определяется национальным, расовым и общечеловеческим наследием. Т. о., по определению Юнга, коллективное бессознательное – это разум наших древних предков, способ, которым они думали и чувствовали.

Коллективное бессознательное проявляется у отдельных людей в виде архетипов. Это некие общие формы мысленных представлений, включающие в себя значительный элемент эмоциональности и даже перцептивные образы [13].

Кроме коллективного бессознательного, существует, по мнению Юнга, личное бессознательное, но оно не отделено от сознания. Личностное бессознательное состоит от переживаний, бывших когда – то осознанными, а за тем забытых или вытесненных из сознания. Они при известных условиях становятся осознанными [13].

Обобщения Юнга зачастую не опираются на достаточные логические основания, хотя основному доказательству, ориентированному на науку, он уделяет внимание.

Психофизиологические аспекты бессознательного широко исследовались в современной науке в связи с анализом сна и гипнотических состояний корковых и подкорковых образований. В последнее время обсуждаются возможности применения кибернетических представлений и методов моделирования бессознательного. При всем этом целостной теории, объединяющей механизм и структуру бессознательного до настоящего времени построить не удалось.

Таким образом, психика человека чрезвычайно сложна и включает в себя не только сознание, но и процессы, которые не контролируются субъектом, так называемые бессознательные. Бессознательное – это нечто таящееся в скрытых глубинах психики, нечто противостоящее сознанию и живущее по своим особым, своеобразным, не характерным для сознания законам.

Заключение

Итак, анализ литературы по проблеме сознания и бессознательного в психике показал, что психика – это сложное явление, которое имеет иерархическое строение, а именно основных 4 уровня: раздражимость, чувствительность (ощущения), поведение высших животных (внешне обусловленное), сознание человека (самодетерменированное поведение). Сознание – это высший уровень развития психического отражения, связанный с использованием речи, присуще только человеку.

Но в психике человека не только сознательные процессы, но и процессы которые не контролируются субъектом, так называемые бессознательные. Они противостоят сознанию, но в то же время находятся в неотрывной связи с ним.

Обобщая проанализированные в данной работе литературные данные, можно сделать следующие выводы.

Сущность сознания, как высшей формы развития психики, психического отражения принято видеть в способности человека к абстрактному вербальному мышлению, орудием и средством которого является возникший в человеческом обществе язык, к познанию на этой основе законов природы и общества.

Необходимо учитывать значительное, часто решающее влияние бессознательного на принятие решения, при совершении определенных действий. Сознание находится в неотрывной связи с бессознательным.

Список литературы

1. Бассин Ф.В. “Проблема бессознательного”., Москва, 1968.

2. Выготский Л.С. “Раннее детство”,Собрание сочинений. Т.4.,Москва, 1984

3. Зинченко В. П. “Миры сознания и структура сознания”, вопросы психологии, №2, 1991.

4. Леонтьев А.Н. “Деятельность, сознание, личность”, Москва, 1975.

5. Маклаков А.Г. “Общая психология”, Санкт-Петербург , 2002.

6. Немов Р.С. “Психология”, книга 1, Москва, 1998.

7. “Общая психология” Курс лекций, Москва, 1995.

8. Петровский А.В. “Введение в общую психологию”, Москва, 1996.

9. Рубинштейн С. Л. “Бытие и сознание”, Москва, 1957.

10. Спиркин А. Г. “Сознание и самосознание”, Москва, 1972.

11. Узнадзе Д. Н. “Основные положения теории установки”, Труды, Т.6, Тбилиси, 1977.

12. Фрейд З. “Психология бессознательного”, Сб. произведений, Москва, 1990.

13. Юнг К. Г. “Сознание и бессознательное”, Санкт-Петербург, 1997.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://referat.ru/

Дата добавления: 19.06.2007

Структура психики. Соотношение сознания и бессознательного.

Психика, в целом, сознание и бессознательное в частности, обеспечивают приспособление и адаптацию человека к внешнему миру. Сознание и бессознательное – это качественно отличающиеся уровни ориентировки в действительности, каждый из которых вносит свой вклад в регуляцию деятельности субъекта. Это не две противоположности, а высший и низший уровни психики.

Свойства внешнего мира выступают для человека как некие сигналы, знаки. Информация как сведения о мире при её осмыслении человеком становится знание о мире, т.е. идеальной моделью мира. Сознание – как интегрирующая форма психики представляет собой совокупность знаний о мире, его внутреннюю модель, возможную благодаря познавательным процессам – восприятия, вниманию, памяти.

Благодаря сознанию человек чётко отличает «Я» от «не Я», поэтому отличительной особенностью сознания человека является наличие самосознания – сознания себя во взаимосвязи с другими и миром (животное не отличает себя от своей жизнедеятельности). Следовательно, сознание человека включает самоконтроль, самоотношение, самооценку и эмоциональные оценки в межличностных отношениях. Взаимодействуя с людьми, человек выделяет сам себя из окружающей среды, ощущает себя субъектом своих физических и психических состояний, действий и процессов, выступает для самого себя как «Я», противостоящее «Другим», и вместе с тем неразрывно с ним связанное. Субъективное переживание наличия собственного «Я» выражается прежде всего в том, что человек понимает свою тождественность (равность) самому себе в настоящем, прошлом, будущем.

Образ «Я» – это относительно устойчивая, не всегда осознаваемая, переживаемая как неповторимая система представлений индивида о самом себе, на основе которой он строит свое взаимодействие с другими. Самооценка включает в себя знание шкалы ценностей, по которой человек может оценить себя. Это оценка личностью самой себя, своих возможностей, качеств и места среди других людей. Желаемый уровень самооценки личности, проявляющийся в степени трудности цели, которую человек ставит перед собой называется в психологии уровнем притязаний личности.

Образ «Я» выступает как установка человека по отношению к себе самому и включает три компонента:

Во-первых, когнитивный компонент: представление о своих способностях, внешности, социальной значимости и т.д.

Во-вторых, эмоционально-оценочный компонент: самоуважение, самокритичность, себялюбие, самоуничижение и т.д.

В-третьих, поведенческий (волевой) компонент: стремление быть понятым, завоевать симпатии, уважение других людей; повысить свой статус или же желание остаться незамеченным, уклониться от оценки и критики, скрыть свои недостатки и т.д.

Образ «Я» – это и предпосылка и следствие социального взаимодействия. Это – не статическое, а динамическое образование личности индивида.

Сознание не является единственным уровнем, на котором представлены психические процессы, свойства и состояния человека, и далеко не всё, что воспринимается и управляет поведением человека, актуально осознаётся им. Кроме сознания у человека есть и бессознательное. Это – те явления, процессы, свойства и состояния, которые по своему действию на поведение похожи на осознаваемые психические, но актуально человеком не рефлексируются, т.е. не осознаются. Их по традиции, связанной с сознательными процессами, также называют психическими.

Бессознательное – это совокупность психических процессов, актов и состояний, обусловленных такими воздействиями, о влиянии которых на его поведение человек не даёт себе отчёта. Здесь нет самоконтроля, самооценки, целеполагания. Сущностная характеристика всей сферы бессознательного – слитность субъекта и мира, «я» и «не я», (неразрывность того, что со мной происходит и моего отношения к происходящему). Именно благодаря слитности субъекта с миром в бессознательном человек непроизвольно воспринимает мир и запоминает его. Бессознательное в силу незнания логики сознания открыто бесконечному количеству иных логик действительности, которые ещё не стали достоянием цивилизации. Проявления бессознательного часто покрыты туманом таинственности и служат почвой для самых причудливых мифологических построений.

Бессознательное начало так или иначе представлено практически во всех психических процессах, свойствах и состояниях человека. Есть бессознательные ощущения, к которым относятся ощущения равновесия, проприоцептивные (мышечные) ощущения. Есть неосознаваемые зрительные и слуховые ощущения, которые вызывают непроизвольные рефлексивные реакции в зрительной и слуховой центральных системах.

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

Зелинский С.А. Информационно-психологическое воздействие на массовое сознание. ГЛАВА 3

3. Проблемные аспекты влияния СМК на массовое сознание подрастающего поколения.

Пути противостояния

◄◄ в оглавление ►►

в раздел библиотека

Средства массовой коммуникации включают в себя достаточно расширенный арсенал способов воздействия на подсознание с целью внедрения соответствующих установок, заложения паттернов поведения. К средствам массовой коммуникации, как мы уже заметили ранее, относятся помимо СМИ (средств массовой информации) еще и кино, театр, видеофильмы и т.п., то есть все, посредством чего можно воздействовать на массовую аудиторию, что передается посредством каких-либо носителей (например открытки или рекламные плакаты тоже можно отнести к средствам массовой коммуникации).

Коммуникация это информация, сообщение. Средства коммуникации – способы передачи сообщений на большие территории. Массовая коммуникация – означает вовлеченность в подобный процесс масс. И уже если объединить все подобное, окажется, что по силе своего воздействия на психическое сознание масс средства массовой коммуникации оказывают превалирующее значение. Они играют чуть ли не первостепенную роль именно в факторе задействования массовой аудитории, массового воздействия на психику. Причем многие упускают особенность воздействия информации на психику. Дело в том, что любая информация, даже если она не получила свой «отклик» у сознания, откладывается в подсознание (в бессознательное психики), а позже оказывает свое воздействие на сознание.

-106-

Остановимся на этом подробней. Итак, как происходит процесс воздействия информации извне на индивида или массы? Во-первых, информацией (той или иной ее степенью в факторе значимости) является любое сообщение, поступаемое или проходящее через индивида. Во-вторых, психика через сознание может оценить только часть поступаемой информации. Подобная информация проходит через сознание, и в ее обработке (оценке) участвует такая структура психики, как цензура. Цензура психики стоит на пути информации, появляющейся в зоне восприятия ее индивидом, и является своего рода заградительным щитом, перераспределяя информацию, поступаемую со стороны внешнего мира, между сознанием и бессознательным (подсознанием). То есть именно цензура психики является неким водоразделом, влияющим на поступление той или иной информации в сознание или подсознание. Часть информации в результате работы цензуры психики поступает в сознание (она пропускает информацию в сознание). А большую часть (по тем или иным причинам «забракованную» на тот момент психикой) цензура психики не пропускает, и такая информация откладывается в подсознание. И в-третьих, информация, переходящая в подсознание (причем такая информация может перейти как в результате отбраковывания ее сознанием, так и сразу, минуя цензуру психики) через какое-то время начинает воздействовать на сознание, а через сознание уже на любые (на все) мысли индивида и последующее за этими мыслями появление соответствующих желаний, а значит и поступков. Этот факт весьма важен и на него необходимо обратить особенное внимание. Любая информация, поступаемая в подсознание, через время начинает влиять на мысли, поступки, желания, вообще поведение индивида. Причем следует обратить внимание еще и на то, что в подсознание откладывается вся информация, которая вообще когда-либо проходила мимо индивида. И неважно, помним мы ее или не помним (то есть, проходила ли такая информация через сознание или не проходила), тут действует единое правило: любая информация, которая когда-либо находилась в зоне пребывания индивида (то есть информация, которую он мог увидеть или услышать, информация, оцениваемая психикой с задействованием органов зрения, слуха, обоняния, осязания, даже та информация, которой нет, но которая только кажется индивиду) – такая информация непременно откладывается в подсознание, в бессознательное психики, откуда и начинает вскоре свое воздействие. При этом подобная информация может вступить в некий коррелят с уже имеющейся в подсознании информацией. Ведь подсознание или бессознательная часть психики формируется на протяжении жизни как индивида, так и существования вообще предшествующих поколений (т.н. коллективное бессознательное).

-107-

Такая информация смешивается с уже существующей информацией. Причем в каждом отдельном случае происходит всегда все исключительно индивидуально, то есть у каждого индивида по-разному, но едино в одном: всегда информация из подсознания со временем или переходит в сознание, или – даже в еще большей степени – начинает бессознательно воздействовать на мысли, желания и поступки индивида. Это именно тот случай, когда тот или иной индивид говорит о том, что совершил тот или иной поступок бессознательно. И это действительно так. Если информация не оказалась в спектре внимания сознания, то это совсем не значит, что она не оказывает своего воздействия на психику такого индивида. Тут вообще не наблюдается какой-либо зависимой связи между тем, поступила ли подобная информация в сознание, или не поступила. Все равно (а то и даже в большей, чем это принято замечать, степени) такая информация, вступив во взаимодействие с уже имеющейся в психике индивида информацией, начнет оказывать на поведение подобного индивида свое воздействие. И иного, как говорится, не дано. Это необходимо знать и непременно учитывать в прогнозировании различного рода мотивации поведения. Поэтому, когда через психику индивида проходит какая-либо информация, когда такая информация попадает в спектр действий его психики, когда информация проходит через действия различных органов чувств индивида, – всегда следует говорить о том, что эта информация сначала откладывается в психику (в глубины психики) индивида, а после начинает оказывать свое воздействие на восприятие таким индивидом жизни.

-108-

И вот тут как раз весьма важно выделить роль средств массовой коммуникации. Потому как именно посредством подобного рода воздействия происходит своего рода обработка психического сознания масс, обработка уже не одного отдельного индивида, а индивидов, объединенных в группы, в массы. И поэтому как раз в этом случае необходимо помнить, что если какая-либо информация поступает со стороны (и с помощью) средств массовой коммуникации (телевидение, кино, глянцевые журналы, проч.), то такая информация непременно оседает в психике индивида. Оседает вся без остатка. Оседает совсем независимо от того, успело сознание обработать часть подобной информации или не успело. Запомнил ли индивид поступаемую в его сознание информацию или не запомнил. Сам факт уже наличия подобной информации как бы сам за себя говорит о том, что такая информация уже навсегда отложилась в его подсознании. И такая информация может оказать свое воздействие на сознание как сейчас или завтра, так и через многие годы или десятилетия. Фактор времени тут не играет роли. Подобного рода информация уже никогда не уходит из подсознания. Она может, в лучшем случае, лишь отодвигаться на второй план, скрываться до времени в глубинах психики, потому что память индивида так устроена, что требует постоянного обновления имеющейся (хранящейся) информации, чтобы запоминать новые объемы информации. При этом действительно неважно, прошла ли подобная информация через сознание или не прошла. Хотя если прошла, то подобного рода воздействие может усиливаться, если поступаемая информация задействует эмоциональную составляющую психики. Любые эмоции, эмоциональная наполняемость смысловой нагрузки лишь усиливают восприятие психикой индивида подобного рода информацию. Такая информация бьет сразу по чувствам. А известно, что если задействуются чувства, то цензура психики уже не может оказывать свое воздействие в полной мере, потому как то, что касается чувств, эмоций, ломает защиту психики и такая информация вообще сразу проходит в подсознание. Причем чтобы разделить информацию, поступаемую в подсознание через барьер психики именуемый цензурой, и информацию, сразу поступаемую в подсознание, заметим, что, вероятно, в первом случае подобная информация откладывается не очень глубоко, а во втором проникает дальше. Но нельзя говорить, что в первом случае информация перейдет в последующем в сознание (как бы уже снова в сознание) быстрее, чем та информация, которая до этого через сознание (а значит, оценку) не проходила. Так говорить нельзя. На информацию, извлекаемую из подсознания, оказывают влияние множество различных факторов, и в том числе архетипы. Как раз задействуя тот или иной архетип, возможно выведение информации из подсознания – и перевод ее в сознание. А это уже значит, что такая информация будет оказывать свое влияние на поведение индивида.

-109-

Немного остановившись на архетипах, заметим, что под архетипами понимается сформированность в подсознании неких образов, последующее воздействие на которые способно вызывать в психике индивида некие положительные ассоциации и через это оказывать влияние на информацию, получаемую индивидом «здесь и сейчас», то есть информацию, оцениваемую индивидом в настоящее время. Архетип формируется через планомерное поступление какой-либо информации (т.е. посредством поступления информации на протяжении какого-либо времени), причем чаще всего формируется в детстве (раннем детстве) или юности. Вообще следует обратить внимание, что значительная часть информации, поступаемая в психику индивида в период раннего детства, детства или юности (юности уже в меньшей мере, хотя в зависимости от индивидуальной эмпатии может в иных случаях и превалировать). С помощью того или иного архетипа бессознательное способно оказывать воздействие на сознание. Причем сам Юнг предполагал, что архетипы уже заложены в природе человека от рождения. Это положение находится в прямой взаимосвязи с теорией К.Г. Юнга о коллективном бессознательном.

Кроме того, так как архетипы, находящиеся в бессознательном, и сами бессознательны, то становится объяснимым тот факт, что их воздействие на сознание не осознается, как не осознается в большинстве случаев любая форма влияния на сознание информации, хранящейся в подсознании. (Без какого-либо хотя бы минимального анализа подобное становится непонятно и необъяснимо. Но если разобрать любое произошедшее событие на детали, на части, многое становится на свои места.)

-110-

Вводя понятие «коллективного бессознательного», Юнг писал: «…поверхностный слой бессознательного является в известной степени личностным. Мы называем его личностным бессознательным. Однако этот слой покоится на другом, более глубоком, ведущем свое происхождение и приобретаемом уже не из личного опыта. Этот врожденный более глубокий слой и является так называемым коллективным бессознательным. Я выбрал термин «коллективное», поскольку речь идет о бессознательном, имеющем не индивидуальную, а всеобщую природу. Это означает, что оно включает в себя, в противоположность личностной душе, содержания и образы поведения, которые. являются повсюду и у всех индивидов одними и теми же. Другими словами, коллективное бессознательное идентично у всех людей и образует тем самым всеобщее основание душевной жизни каждого, будучи по природе сверхличным».

Рассматривая вопрос образования архетипов и их последующего влияния на психику индивида, профессор В.А. Медведев, отталкиваясь от психоанализа Фрейда, приводит пример зависимости психики от существующих в ней архетипов. Архетипов, сформированных в том числе и в процессе жизни такого индивида.

-111-

«Резюмируя случай Человека-Волка, – пишет В.А Медведев – Зигмунд Фрейд предложил выделять в «кипящем котле» бессознательного три уровня организации психического материала, каждый из которых несет в себе специфический источник и потенциал своих желаний, вливающихся в общий резервуар энергетики либидо. Первый уровень составляют факторы, производные от вытесненного индивидуального (и прежде всего – инфантильного) опыта. Проявления бессознательной активности этого уровня как раз и являются предметом работы аналитика с клиентом. Именно они дают ту массу материала, на основании которого складываются базовые линии интерпретационных схем в рамках избираемой аналитиком терапевтической стратегии. Но стратегия эта может быть чисто волюнтаристской, если не учитывать наличия у факторов личного (вытесненного) бессознательного имманентной логики структурирования, производной от следующего, второго уровня организации бессознательного. Этот уровень Фрейд обозначил как «филогенетические наследуемые схемы», представляющие собой «осадки истории человеческой культуры». И именно прикладной анализ, психоанализ символики культурной среды, позволяет находить отголоски филогенетических схем в индивидуальных и коллективных психических реакциях. Важнейшим обстоятельством выступает при этом то, что результирующее вмешательство подобного рода схем и формирует те самые «филогенетические прафантазии», которые, по мнению Фрейда, высказанному им в 1915 году в знаменитых лекциях по введению в психоанализ, являются истоком и тайной человеческой невротичности (как индивидуальной, так и массовой). Схемы эти, в свою очередь, рассматривались Фрейдом как психические репрезентации еще более глубинного третичного слоя, своеобразного «ядра бессознательного».

.Сергей Панкеев (пациент Фрейда. – С.З.) вобрал в структуру своей идентичности практически все культурные провокации, которые дарует своему адепту великая русская литература. Ее потенциальная психопатологичность довольно-таки прозрачна для исследователя, рассматривающего с позиций психоанализа, т.е. с нейтральной точки зрения приспособительных (адаптивных) стандартов западноевропейской цивилизации. Русская литература – это наш Ветхий Завет, если рассматривать ее с точки зрения ее глубинно-психологической значимости. Главная ее задача – психологически оторвать нас от матери и не допустить сползания к изначальному симбиозу путем прививания страха перед образом Женщины и формирования стратегий бегства от нее (Онегин), мести ей (Печорин), игнорирования ее в закрытых мужских сообществах (Чичиков), ненависти к ней, толкающей к самоуничтожению (Базаров), пассивно-мазохистического самонаказания за любовь к ней (Обломов), ужаса перед ней, трансформирующегося в ее обожествление (герои Достоевского), и пр.

-112-

Прививка эта, по традиции получаемая всеми представителями образованного класса, позволяла и позволяет жить в России, быть сопричастным филогенетической (родовой) власти Родине-Матери, хоть как-то сопротивляясь при этом тотальному затягиванию ею своих детей в орально-симбиотические формы массового обезличивания. Если бы не она, великая русская литература, созданная страдающими героями-матереубийцами, воистину «лишними людьми» родной нам культуры на потребу себе подобных, абсолютной правотой обладали бы слова Юнга, некогда введенные в российский культурный обиход Александром Эткиндом: «В России нет и не может быть психоанализа. В ней люди живут как рыбы в стае.»»

…Сергей Панкеев (жизнь которого можно рассматривать как культурный подвиг, как отчаянный рывок рыбы, желающей выйти на сушу и показывающей путь своим собратьям по стае) был тяжело болен архетипикой, пробужденной в нем культурным влиянием классической русской литературы, причем особо обостренное течение этого заболевания определялось рядом привходящих обстоятельств его личной биографии. Так же как и Онегин, он, будучи «наследником всех своих родных», заболел в конце концов «русской хандрой». С Печориным (а точнее – с Лермонтовым) его связывали настолько глубокие идентификационные связи, вплоть до подчеркивания внешнего сходства, что после смерти сестры, формируя в себе «мужественность жить», Панкеев предпринял терапевтическое путешествие на Кавказ, посетив при этом все места действия «Героя нашего времени» и завершив поездку на месте знаменитой дуэли у подножия Машука. С Чичиковым его сближал статус «херсонского помещика», а у Обломова он просто позаимствовал симптоматический фон своего невроза – неспособность к любой деятельности вплоть до отказа самостоятельно одеваться и вставать с дивана. Базовый симптом своего второго невроза он позаимствовал у Гоголя, и русскому читателю отчета доктора Рут Мак Брюнсвик о психотерапии странного страха «утерять свой нос» становится предельно ясна невозможность проникновения в душу клиента, культурные основания бессознательного которого аналитику не только не близки, но и цивилизационно чужды.

-113-

С героями же Достоевского у Панкеева был просто «семейный роман»: его отца с братьями так и называли – «братья Карамазовы» (и далеко не случайно!), а собственную жизнь он явно или неявно делал с фигуры князя Мышкина. Для полного набора не хватает только Толстого, но с ним у Панкеева вышла осечка, которая, впрочем, нисколько не повредила анализу. По словам самого пациента, «мир, в котором жил и который описывает Толстой, был чужд Фрейду… В качестве психолога он не мог проникнуть настолько глубоко, как это удавалось Достоевскому…». Панкеев писал в своих мемуарах, что с тринадцатилетнего возраста почитал великих русских писателей и поэтов «почти как святых».

Говоря об архетипах, следует обратить внимание на то, что формирование архетипов может продолжаться и в течении жизни индивида. Например, советские фильмы времен СССР участвуют в формировании архетипов, так как, расщепляясь, вызывают в психике индивида те образы, которые формируют в последующем в его психике положительные паттерны поведения. Воздействие на такие образы на время вызывает в душе индивида ощущение чего-то исключительно доброго и положительного, а значит, цензура психики на подобное время ослабевает и информация, поступаемая из внешнего мира, способна не только откладываться в подсознание, но и откладываться с пометкой чего-то важного и необходимого, положительного для психики и в последующем влиять как на принятие того или иного решения в целом, так и на появление каких-либо мыслей в частности.

При этом роль подсознания необычайно важна для оценки вообще всей жизни индивида. Например, известно, что средства массовой коммуникации играют важную роль в закладывании в психику индивида паттернов поведения. Говоря о средствах массовой коммуникации, мы изначально берем расширенный аспект, не связанный только действием средств массовой информации (СМИ). Помимо СМИ к действиям средств массовой коммуникации (СМК) относятся кино, театры, рекламные плакаты и афиши на улице и вообще все, что оказывает воздействие на индивида посредством передаваемой на массы информации. При этом, вычерчивая роль подобного влияния на подсознание, заметим, что подобное воздействие действительно велико и его необходимо понимать исходя из предрасположенности психики индивида откладывать в подсознание любую информацию, которая когда-либо прошла мимо него, мимо его сознания (сознания – как фактора восприятия действительности).

-114-

Кроме того, не обязательно, чтобы такая информация как проходила через сознание, так и была непосредственно услышана или увидена (прочувствована) самим индивидом. Тут важна роль того обстоятельства, что подсознание все равно улавливает какую-либо информацию, независимо от того, анализировалась ли она сознанием. Например, какой-либо индивид может не читать газеты или не смотреть телевизор. Но это совсем не значит, что в его подсознание не будет проникать информация, поступаемая посредством средств массовой информации (СМИ). И подобное становится возможным благодаря тому, что любой индивид (за исключением маргинально настроенных сограждан) проживает в социуме. А значит, волей-неволей он помещен в определенное информационное поле, которое непременно воздействует на него; причем совсем независимо от его какого-то желания – нежелания или участия в подобном процессе. Его участие все равно есть всегда. Потому как даже если кто-то не читает газет или не смотрит телевизор (и тем самым считает, что избегает манипулятивного воздействия СМИ), информация, передаваемая от СМИ, проникает в подсознание других индивидов (тех, кто читает газеты или смотрит ТВ). И вот тогда уже от них, через их слова (слова – суть мыслей; мысли – результат задействования информации из подсознания) или поступки (заразительность, внушаемость, подражание и т. п. следствия влияния поведения одного индивида на другого) так или иначе проникает в сознание или подсознание (подсознание – в случае, если психика выстраивает барьеры защиты на пути подобной информации) того индивида, который не читает прессу или не смотрит ТВ. И иного тут не дано.

-115-

Причем важно отметить еще как минимум два факта: 1) информация поступаемая в подсознание, смешивается с уже имеющейся там информацией; 2) информация, находящаяся в подсознании, не имеет срока давности. А значит может быть извлечена из подсознания и через год, и через десять лет, как только представится соответствующий случай. Причем такой случай может представиться, как только задействуются те или иные паттерны поведения. Так что тут все взаимосвязано. А новая информация может наложиться на старую как раз еще и потому, что неким образом новая информация (эффект от нее, какая-либо эмоциональная ее часть, или часть показавшаяся более значимой для индивида именно на это время) оказывается идентичной тому эффекту, который ранее был характерен для информации прежней, которую психика поместила в подсознание с соответствующей «пометкой», и потому когда оказывается, что вдруг поступает точно такая же информация, информация почти одинаковой направленности (в том числе и в информативно-смысловом плане, и как непосредственный эмоциональный эффект, т.е. помимо смысловой нагрузки дополняется еще и эмоциональной составляющей, причем независимо – положительного характера или отрицательного), то в этом случае новая поступаемая информация вступит в некий коррелят с информацией прежней. А значит, по силе своего воздействия подобное объединение непременно окажет свое воздействие на сознание. В результате чего уже и будет возможным говорить о том, что таким образом мысли, желания и, как результат, поведение индивида (его поступки) будут зависеть в данном случае не от какой-то внутренней состоятельности или несостоятельности индивида, или подростка-нарушителя, а исключительно из того, чем было обработано его подсознание раньше.

-116-

Помимо всего прочего необходимо обратить внимание, что как раз детская психика по силе оказываемого на нее воздействия находится в более беззащитном положении, чем психика взрослого человека. Неокрепшие детские души просто-таки впитывают любую информацию, которую они получают из внешней среды. А внешняя среда уже так или иначе (как мы выяснили) формируется в том числе и средствами массовой коммуникации. И для этого, как мы заметили раннее, совсем не важно, смотрит ли тот или иной индивид телевизор или не смотрит. Программы по телевидению обязательно кто-то смотрит (судя по рейтингу телепередач). И так как любой социально-ориентированный индивид находится в социуме, то и получается, что он волей-неволей получает всю информацию из подсознания окружающих его людей. И уже как бы обогащенный ею – вынужден бессознательно подстраивать свою жизнь под имеющуюся у него информацию. И даже если он сам не желает что-либо совершать – будет, потому как бессознательно копирует модель социального поведения в обществе. В обществе – сформированном в результате воздействия на подсознание отдельных членов, объединенных в единые массы. Причем уже в массах, как мы помним, стирается граница индивидуальности (индивид – это атом), все становятся подчинены общей идее, а значит, и управление подобными массами легче и возможно. При этом если превратить любую группу, толпу, собрание и проч. сначала в массу, а после и в толпу, то управлять такими толпами значительно легче и эффективнее. А чтобы превратить группу или собрание индивидов в массу, а после и в толпу, необходимо объединить их какой-либо общей идеей, добиться беспрекословного выполнения воли лидера (необходимо подбирать харизматического и даже немного фанатически ориентированного лидера) и т.п. методы, хорошо известные нам в результате анализа крупнейших массовых исторически образований.

-117-

«3начительный вклад в теорию масс и правил оперирования ими внесли русские большевики и немецкие национал-социалисты, – писал академик А.А. Зиновьев. – Использовав самые грандиозные в истории человечества массы, они затем создавали режимы, исключавшие образование именно масс… и порождавшие их имитацию… В западных странах после Второй мировой войны сложились благоприятные условия для образования масс самых разнообразных типов. Стали возникать массовые движения больших масштабов. Они стали важным компонентом гражданского общества. И инициатива в этой сфере перешла к секретным службам Запада и подконтрольным им средствам массовой информации. Их деятельность… сыграла серьезную роль в «холодной» войне» и играет не менее важную роль в нынешней глобализации».

Рассматривая пути формирования масс, академик А.А. Зиновьев отмечает, что «массу образует скопление людей в определенное время и в определенном пространстве вне их постоянной деятельности, причем – в тот период, когда они в какой-то мере предоставлены сами себе. Масса в этом смысле образуется из обычных граждан общества как просто свободных в данное время людей, способных проводить это время по своему усмотрению, имеющих возможность думать о своем положении, способных совершать какие-то поступки без принуждения извне, свободно. Они способны на это главным образом во внерабочее время, когда вообще теряют работу или по каким-то причинам вырываются из привычного образа жизни. Для образования массы, повторяю и подчеркиваю, необходимо скопление в одном месте и в одно и то же время сравнительно большого числа людей, имеющих свободное от работы время и силы использовать его для внерабочих поступков».

-118-

Помимо стихийного образования масс академик А.А. Зиновьев обращает внимание, что в последнее время массы стали формироваться намеренно. А цели подобного собрания в массы могут поддерживаться искусственно. Со стороны привлеченных извне людей.

«Люди могут скапливаться в массу без осознанной единой цели. До поры до времени их могут вообще не замечать или игнорировать внемассовые силы общества. Но они могут достигнуть значительных размеров и привлечь внимание общества. Естественно, находятся желающие воздействовать на людей в этом состоянии и использовать их в своих интересах. Эти заинтересованные силы вносят в стихийный процесс свои идеи, лозунги, организацию. Происходит какая-то группировка членов скопления, выделяется активное ядро, появляются свои авторитеты и вожди, совершаются совместные (именно массовые) действия. Внешние силы, способствующие образованию масс и манипулирующие ими, могут внедрять в массу своих агентов или превращать в таковых подходящих людей из самой массы. Вырабатывается особая технология обращения с массами. Она довольно примитивна с теоретической точки зрения. Участники процесса быстро открывают ее для себя сами. Но, конечно, и тут бывают свои сложности, тонкости и высоты. Разумеется, играют большую роль и материальные средства. Например, «революции» в Сербии, Грузии и Украине были бы немыслимы без денежных затрат, поддержки в прессе и инструкций извне».

Прослеживая механизмы подчинения в массах, акад. А.А. Зиновьев пишет: «Идеи, говорил Маркс, становятся материальной силой, когда овладевают массами. Но не любые идеи. Они должны отвечать умонастроениям и желаниям масс. Должны быть предельно простыми и словесно понятными членам массы без специального и длительного образования. Должны создавать впечатление сравнительно быстрой выполнимости желаний масс и обещаний идеологов. И даже идеи, максимально адекватные умонастроениям масс и реальной ситуации, сами по себе не заползают в головы людей. Они должны в эти головы вдалбливаться, вдалбливаться методично и особыми людьми. Для этого нужна организация, специально занимающаяся этим делом, располагающая средствами идейной обработки масс, побуждающая массы к желаемым действиям и направляющая их. Во всем этом имеют место свои вариации и уровни. Самыми значительными образцами на этот счет могут служить идеи и действия нацистов, фашистов и большевиков. В особенности последних… Как идеи, так и действия масс под их влиянием не обязательно являются позитивными, прогрессивными, созидательными и т.д. Они могут быть и негативными, и реакционными, и разрушительными и т.д. Массы могут вводиться в заблуждение. Манипулирующие ими силы могут использовать их против их же интересов. Массы могут подкупаться, могут играть роль предателей. Массы могут выходить из-под контроля своих манипуляторов и провокаторов, даже навязывать им поведение, которое ранее не входило в их планы. Последние десятилетия полны примерами упомянутых явлений».

-119-

Рассматривая возможности достижения результатов с помощью таких масс, акад. А. А. Зиновьев обращает внимание, что «в предреволюционной России все рассмотренные факторы были налицо. Сложились огромного размера массы: это миллионы крестьян и рабочих, одетых в солдатские шинели и волею обстоятельств превратившихся в массы в рассмотренном смысле. Имелись организации революционеров, которые вели пропагандистскую работу среди населения. Имелись идеи, доходившие до миллионов людей в самом простом и общепонятном виде: долой войну, землю крестьянам, фабрики рабочим, долой помещиков и капиталистов, долой самодержавие, власть рабочим, крестьянам, солдатам! И эти идеи соответствовали интересам большинства населения страны, включая массы. Имелись средства массовой информации, по тем временам достаточно эффективные с точки зрения манипулирования массами. Быстро выработались средства непосредственного общения вождей и агитаторов с массами – митинги, собрания, демонстрации. Период между Февральской и Октябрьской революциями послужил школой для практической деятельности масс и управления ими революционными организациями. Большевики во главе с Лениным поразительно умно использовали все это. Без этого революция не смогла бы быть такой победоносной».

-120-

Обращая внимание на тот факт, что массы могут сыграть и негативную роль в деятельности государства, если их идеи подхвачены оппортунистически настроенными правителями, акад. А.А. Зиновьев приводил пример разрушения советского строя в результате действия подобных обстоятельств: «В советские годы образование скоплений достаточно большого числа людей, из которых могли бы образоваться массы (в нашем смысле, т.е. вне деловых коллективов, независимые от них и неподконтрольные властям), было исключено самими условиями жизни населения. Большие скопления людей вне их работы создавались самими властями и под их контролем специально. Это – общие собрания, митинги, демонстрации, встречи важных личностей и т.п. Однако к концу брежневского периода условия жизни населения стали меняться. Стали нарушаться принципы советской социальной организации. Стал назревать кризис, первый в истории специфически коммунистический кризис. Возможность его отрицалась советскими властями и идеологией в принципе. И признаки надвигавшегося фактически кризиса во внимание вообще не принимались. А кризис стал захватывать страну и в том плане, о котором здесь идет речь. Образовалось сравнительно большое число граждан, которые как бы выпали из коммунистической организации жизни. Ослаб и даже порою совсем исчез, контроль за этими людьми со стороны властей и коллективов. Ослабли меры наказания. Потеряла влияние идеология. Усилилось влияние западной антикоммунистической пропаганды и внутренней критики дефектов советского образа жизни. Стремительно нарастало число людей, враждебно настроенных ко всему коммунистическому и готовых бунтовать.

-121-

С приходом к высшей власти перестройщиков во главе с Горбачевым этот процесс усилился. Стали образовываться массы в строгом (принятом здесь) смысле слова. На этот процесс наложилась сознательная провокационная деятельность перестройщиков. Особенно далеко в этом направлении пошла наиболее радикальная их часть во главе с Ельциным. Они сначала не ожидали слишком больших последствий их провокации. А когда массы взбунтовались на самом деле, перестройщики стали марионетками уже неподвластной им истории. Такие массы вышли на улицы и заявили о себе как о значительном факторе социальной эволюции. Массы пошли дальше того, на что рассчитывали перестройщики. И они принудили перестройщиков не только к антикоммунистической демагогии, но к практической деятельности, которая привела страну к антикоммунистическому перевороту.

Особенность сложившейся ситуации состояла в том, что взбунтовавшиеся массы населения оказались в своего рода исторической ловушке. В обществе сложилась ситуация, которую можно было бы назвать революционной, если бы в реальности назрели предпосылки для настоящего революционного переворота. Но таких предпосылок не было. И массы устремились не вперед, не в будущее, а назад в прошлое. Псевдореволюционная ситуация могла породить только одно: попытку контрреволюции по отношению к революции, в результате которой возникло коммунистическое общество. С точки зрения эволюции коммунизма массы выступили как сила глубоко реакционная».

Следует понимать, что воздействие на массовое сознание происходит главным образом посредством средств массовой коммуникации. При этом термин «массовое сознание» весьма условен и скорее обозначает как нечто понятное большинству. Или как некую последнюю стадию результата подобного воздействия. Тогда как основной (и главный) удар принимает на себя подсознание. Именно подсознание является, на наш взгляд, наделенной исключительными функциями программирования поведения индивида и масс. При этом, если рассматривать психику подрастающего поколения, то в данном случае следует обратить внимание, что чуть ли не вообще любое воздействие на психику несовершеннолетнего (будь-то ребенок или подросток), в т.ч. и воздействие со стороны СМК и СМИ является результативным, потому что в детской психике еще не успели сформироваться механизмы противостояния какой-либо информации.

-122-

При этом следует помнить, что дополнительной силой, разрушающей какие-либо барьеры на пути потока информации, является и своего рода архетипическая сформированность психики, поэтому этот факт нельзя рассматривать в отрыве от филогенетических особенностей психики, когда уже изначально в подсознание любого жителя заложено, что любая информация со стороны СМИ является или правдой или, как минимум, официальной версией каких-либо событий. Психика ребенка или подростка получила подобную установку «по наследству» (от родителей, а те, в свою очередь, от своих родителей).

Следует так же помнить, что при советской власти выросло несколько поколений. В том числе несколько поколений тех, кто и родился, и умер при СССР, или родился и сформировался при Советском Союзе. А значит опыт прошлого, опыт существования СССР, опыт системы норм и запретов (сдержек и противовесов), системы ценностей, существовавших при Советском Союзе, – обязательно необходимо учитывать в настоящее время, потому что они заложены в архетипы памяти, в коллективное и личное бессознательное. Поэтому не обращать внимание на это крайне ошибочно, а обращать внимание только в рекламе или перед выборами – некрасиво.

-123-

Рассматривая массы с позиции глубинной психологии, З. Фрейд обращает внимание на такие характеристики формирования и управления массой, как любовные взаимоотношения или эмоциональные связи, оказывающие значительное (а то и превалирующее) значение для масс (при воздействии на массы). Фрейд отмечает, что, «любовные отношения (выражаясь безлично, – эмоциональные связи) представляют собой… сущность массовой души». Прослеживая вопрос что объединяет индивидов в массу, Фрейд пишет: «Во-первых… масса… объединяется некоей силой. Но какой же силе можно скорее всего приписать это действие, как не эросу, все в мире объединяющему? Во-вторых, когда отдельный индивид теряет свое своеобразие и позволяет другим на себя влиять, в массе создается впечатление, что он делает это, потому что в нем существует потребность быть скорее в согласии с другими, а не в противоборстве, т.е., может быть, все-таки «из любви» к ним». Фрейд обращает внимание, что существуют простые массы и сложные, высокоорганизованные. В первом случае такие массы не управляются вождями, во втором – имеют во главе лидера, вождя. Фрейд рассматривает подобные (высокоорганизованные) массы на примере католической церкви и армии. «В церкви, пишет Фрейд, – …как и в войске, – как бы различны они ни были в остальном – культивируется одно и то же обманное представление (иллюзия), а именно, что имеется верховный властитель… каждого отдельного члена массы любящий равной любовью. На этой иллюзии держится все; если ее отбросить, распадутся тотчас же, поскольку это допустило бы внешнее принуждение, как церковь, так и войско… в этих двух искусственных массах каждый отдельный человек либидинозно связан, с одной стороны, с вождем (Христом, полководцем), а с другой стороны – с другими массовыми индивидами.

-124-

…Сущностью массы являются ее либидинозные связи, на это указывает и феномен паники, который лучше всего изучать на военных массах. Паника возникает, когда масса разлагается. Характеристика паники в том, что ни один приказ начальника не удостаивается более внимания и каждый печется о себе, с другими не считаясь. Взаимные связи прекратились, и безудержно вырывается на свободу гигантский бессмысленный страх.

…Мы исследовали две искусственные массы (армия и церковь. – С.З.) и нашли, что в них действуют два вида эмоциональных связей, из которых первая – связь с вождем – играет, по крайней мере, для этих масс, более определяющую роль, чем вторая – связь массовых индивидов между собой.

…Согласно свидетельству психоанализа почти каждая продолжительная интимная эмоциональная связь между двумя людьми как то брачные отношения, дружба, отношения между родителями и детьми, содержит осадок отвергающих враждебных чувств, которые не доходят до сознания лишь вследствие вытеснения. Это более неприкрыто в случаях, где компаньон не в ладах с другими компаньонами, где каждый подчиненный ворчит на своего начальника. То же самое происходит, когда люди объединяются в большие единицы.

-125-

…Вся эта нетерпимость, однако, исчезает, кратковременно или на долгий срок, при образовании массы и в массе. Пока продолжается соединение в массу и до пределов его действия, индивиды ведут себя, как однородные, терпят своеобразие другого, равняются и не испытывают к нему чувства отталкивания».

Говоря об отношении массы (представителей массы) к вождю, Фрейд исходит из предпосылки существования Эдипова комплекса, когда мальчик, идентифицируя себя с отцом, старается походить на него.

«Идентификация известна психоанализу как самое раннее проявление эмоциональной связи с другим лицом, – отмечает Фрейд. – Она играет определенную роль в предыстории Эдипова комплекса. Малолетний мальчик проявляет особенный интерес к своему отцу. Он хочет сделаться таким и быть таким, как отец, хочет решительно во всем быть на его месте. Можно спокойно сказать: он делает отца своим идеалом. Его поведение не имеет ничего общего с пассивной или женственной установкой по отношению к отцу (и к мужчине вообще), оно, напротив, исключительно мужественное. Оно прекрасно согласуется с Эдиповым комплексом».

-126-

Одновременно с этой идентификацией с отцом, может быть, даже и до того, мальчик начинает относиться к матери как к объекту опорного типа. Итак, у него две психологически различные связи: с матерью – чисто сексуальная захваченность объектом, с отцом – идентификация по типу уподобления. Обе связи некоторое время сосуществуют, не влияя друг на друга и не мешая друг другу. Вследствие непрерывно продолжающейся унификации психической жизни они наконец встречаются, и, как следствие этого сочетания, возникает нормальный Эдипов комплекс. Малыш замечает, что дорогу к матери ему преграждает отец; его идентификация с отцом принимает теперь враждебную окраску и делается идентичной с желанием заменить отца и у матери. Ведь идентификация изначально амбивалентна, она может стать выражением нежности так же легко, как и желанием устранения. Она подобна отпрыску первой оральной фазы либидинозной организации, когда соединение с желанным и ценимым объектом осуществлялось его съеданием и когда при этом этот объект как таковой уничтожался. Людоед, как известно, сохранил эту точку зрения: своих врагов он любит так, что «съесть хочется», и он не съедает тех, кого, по какой-либо причине, не может полюбить… идентификация стремится сформировать собственное «Я» по подобию другого, взятого за «образец».

Заметим, что путем идентификации выросший мальчик ассоциирует себя не только с отцом, но и, вождем. Ведь все в понимании взрослой психологии вышло из детства, а разгадки поведения взрослых индивидов лежат в спектре их детского поведения, детского восприятия действительности. И эмоции, которые были тогда, в детстве, обогатили содержание бессознательного психики индивида, а значит это уже не «сухая» информация, не обезличенная, что в свою очередь означает, что такая информация не запрятана слишком далеко в глубины памяти (в подсознание) и при случае не только всегда может быть выужена наверх (проявляясь в бессознательных желаниях индивида любого возраста), но и уже так или иначе оказывает влияние на сознание индивида, формируя его поступки (поступки – как следствие возникших мыслей и желаний).

-127-

Разбирая вопрос такой особенности массовой психологии как воздействие на массы Фрейд приводил пример своих предшественников, их работ по массовой психологии, отмечая те их мысли по поводу взаимоотношениях в массах, которые хотелось бы отметить и нам.

На вопрос, что такое масса, Фрейд отвечает словами Лебона, приводя цитаты из научных работ профессора Г. Лебона: «В психологической массе самое странное следующее: какого бы рода ни были составляющие ее индивиды, какими схожими или несхожими ни были бы их образ жизни, занятие, их характер и степень интеллигентности, но одним только фактом своего превращения в массу они приобретают коллективную душу, в силу которой они совсем иначе чувствуют, думают и поступают, чем каждый из них в отдельности чувствовал, думал и поступал бы. Есть идеи и чувства, которые проявляются или превращаются в действие только у индивидов, соединенных в массы. Психологическая масса есть провизорное существо, которое состоит из гетерогенных элементов, на мгновение соединившихся, точно так же, как клетки организма своим соединением создают новое существо с качествами совсем иными, чем качества от дельных клеток».

-128-

Фрейд вслед за Лебоном отмечает характеристики трансформаций личности, происходящих с индивидом в толпе, и дает свои комментарии с позиции глубинной психологии (прикладного психоанализа).

«В массе, по мнению Лебона, – пишет Фрейд, – стираются индивидуальные достижения отдельных людей и, тем самым, исчезает их своеобразие. Лебон. находит, что у этих индивидов наличествуют и новые качества, которыми они не обладали, и ищет причины этого в трех различных моментах. «Первая из этих причин состоит в том, – приводит Фрейд цитату из Лебона, – что в массе, в силу одного только факта своего множества, индивид испытывает чувство неодолимой мощи, позволяющее ему предаться первичным позывам, которые он, будучи одним, вынужден был бы обуздывать. Для обуздания их повода тем меньше, так как при анонимности и тем самым, безответственности масс совершенно исчезает чувство ответственности, которое всегда индивида сдерживает».

-129-

…В массе индивид попадает в условия, разрешающие ему устранить вытеснение бессознательных первичных позывов, – замечает Фрейд. – Эти… новые качества, которые он теперь обнаруживает, являются… выявлением этого бессознательного, в котором… заключено все зло человеческой души; угасание при этих условиях совести или чувства ответственности нашего понимания не затрудняет. Мы давно утверждали, чти зерна так называемой совести – «социальный страх».

«Вторая причина – заражаемость – также способствует проявлению у масс специальных признаков и определению их направленности, – приводит Фрейд цитату из Лебона. – Заражаемость есть легко констатируемый, но необъяснимый феномен, который следует причислить к феноменам гипнотического рода… В толпе заразительно каждое действие, каждое чувство, и при том в такой сильной степени, что индивид очень легко жертвует своим личным интересом в пользу интереса общества. Эго – вполне противоположное его натуре свойство, на которое человек способен лишь в качестве составной части массы.

-130-

…Третья и притом важнейшая причина обуславливает у объединенных в массу индивидов особые качества, совершенно противоположные качествам индивида изолированного. Я имею в виду внушаемость, – пишет Лебон, – причем упомянутая заражаемость является лишь ее последствием… Мы… знаем, что при помощи определенных процедур человека можно привести в такое состояние, что он после потери всей своей сознательной личности повинуется всем внушениям лица, лишившего его сознания своей личности, и что он совершает действия, самым резким образом противоречащие его характеру и навыкам. И вот самые тщательные наблюдения показали, что индивид, находящийся в продолжение некоторого времени в лоне активной массы, впадает вскоре вследствие излучений, исходящих от нее, или по какой-либо другой неизвестной причине в особое состояние, весьма близкое к «зачарованности», овладевающей загипнотизированным под влиянием гипнотизера. Сознательная личность совершенно утеряна, воля и способность различения отсутствуют, все чувства и мысли ориентированы в направлении, указанном гипнотизером. Таково, приблизительно, и состояние индивида, принадлежащего к психологической массе. Он больше не сознает своих действий. Как у человека под гипнозом, так и у него известные способности могут быть изъяты, а другие доведены до степени величайшей интенсивности. Под влиянием внушения он в непреодолимом порыве приступит к выполнению определенных действий. И это неистовство у масс еще непреодолимее, чем у загипнотизированного, ибо равное для всех индивидов внушение возрастает в силу взаимодействия.

-131-

…Следовательно, главные отличительные признаки находящегося в массе индивида таковы: исчезновение сознательной личности, преобладание бессознательной личности, ориентация мыслей и чувств в одном и том же направлении вследствие внушения и заряжения, тенденция к безотлагательному осуществлению внушенных идей. Индивид не является больше самим собой, он стал безвольным автоматом.

…Кроме того, одним лишь фактом своей принадлежности к организованной массе человек спускается на несколько ступеней ниже по лестнице цивилизации. Будучи единичным, он был, может быть, образованным индивидом, в массе он – варвар, то есть существо, обусловленное первичными позывами. Он обладает спонтанностью, порывистостью, дикостью, а также и энтузиазмом и героизмом примитивных существ».

Фрейд дополняет Лебона, выделяя отдельную фигуру, которая стоит во главе массы, и которая выполняет роль подобного гипнотизера.

«Масса импульсивна, изменчива и возбудима. Ею почти исключительно руководит бессознательное, – пишет Фрейд, цитируя Лебона. – Импульсы, которым повинуется масса, могут быть, смотря по обстоятельствам, благородными или жестокими, героическими или трусливыми, но во всех случаях они столь повелительны, что не дают проявляться не только личному интересу, но даже инстинкту самосохранения. Ничто у нее не бывает преднамеренным. Если она и страстно желает чего-нибудь, то всегда не надолго, она неспособна к постоянству воли. Она не выносит отсрочки между желанием и осуществлением желаемого. Она чувствует себя всемогущей, у индивида в массе исчезает понятие невозможного.

-132-

Масса легковерна и чрезвычайно легко поддается влиянию, она некритична, неправдоподобного для нее не существует. Она думает образами, порождающими друг друга ассоциативно, – как это бывает у отдельного человека, когда он свободно фантазирует, – не выверяющимися разумом на соответствие с действительностью. Чувства массы всегда просты и весьма гиперболичны. Масса, таким образом, не знает ни сомнений, ни неуверенности.

Масса немедленно доходит до крайности, высказанное подозрение сразу же превращается у нее в непоколебимую уверенность, зерно антипатии – в дикую ненависть.

Склонную ко всем крайностям массу и возбуждают тоже лишь чрезмерные раздражения. Тот, кто хочет на нее влиять, не нуждается в логической проверке своей аргументации, ему подобает живописать ярчайшими красками, преувеличивать и всегда повторять то же самое.

Так как масса в истинности или ложности чего-либо не сомневается и при этом сознает свою громадную силу, она столь же нетерпима, как и подвластна авторитету. Она уважает силу, добротой же, которая представляется ей всего лишь разновидностью слабости, руководствуется лишь в незначительной мере. От своего героя она требует силы, даже насилия. Она хочет, чтобы ею владели и ее подавляли, хочет бояться своего господина. Будучи в основе своей вполне консервативной, у нее глубокое отвращение ко всем новшествам и прогрессу и безграничное благоговение перед традицией.

Для правильного суждения о нравственности масс следует принять во внимание, что при совместном пребывании индивидов в массе, у них отпадают все индивидуальные тормозящие моменты и просыпаются для свободного удовлетворения первичных позывов все жестокие, грубые, разрушительные инстинкты, дремлющие в отдельной особи как пережитки первобытных времен. Но, под влиянием внушения, массы способны и на большое самоотречение, бескорыстие и преданность идеалу. В то время как у изолированного индивида едва ли не единственным побуждающим стимулом является личная польза, в массе этот стимул преобладает очень редко. Можно говорить о повышении нравственного уровня отдельного человека под воздействием массы. Хотя и интеллектуальные достижения массы всегда много ниже достижений отдельного человека, ее поведение может как намного превышать уровень индивида, так и намного ему уступать».

-133-

Фрейд приводит пример амбивалентного чувства, проявляющегося у ребенка, сравнивая подобное с подобным чувством, характерным для масс и невротиков, отмечая что: «У масс могут сосуществовать и согласоваться самые противоположные идеи, без того чтобы из их логического противоречия возник конфликт. То же самое мы находим в бессознательной душевной жизни отдельных людей, детей и невротиков, как это давно доказано психоанализом. Амбивалентные эмоциональные переживания маленького ребенка к близким ему людям могут долгое время сосуществовать, причем выражение одного из них не мешает выражению противоположного. Если, наконец, все же возникает конфликт, то он разрешается тем, что ребенок меняет объект и переносит одно из амбивалентных душевных движений на другое лицо. Из истории развития невроза у взрослого человека мы также можем узнать, что подавленное душевное переживание часто долгое время продолжает жить в бессознательных и даже сознательных фантазиях, содержание которых, конечно, прямо противоположно доминирующему стремлению, причем эта противоположность не вызывает, однако, активного противодействия «Я» к тому, что было им отброшено. Это «Я» часто довольно долго потворствует фантазии. Но затем внезапно, обычно вследствие повышения аффективного характера фантазии, конфликт между фантазией и «Я» разверзается со всеми своими последствиям.

…Далее, масса подпадает под поистине магическую власть слов, которые способны вызывать в массовой душе страшнейшие бури или же эти бури укрощать. Разумом и доказательствами против определенных слов и формул борьбы не поведешь. Стоит их произнести с благоговением, как физиономии тотчас выражают почтение и головы склоняются. Многие усматривают в них стихийные силы или силы сверхъестественные. Вспомним только о табу имен у примитивных народов, о магических силах, которые заключаются для них в именах и словах. И наконец: массы никогда не знали жажды истины. Они требуют иллюзий, без которых они не могут жить. Ирреальное для них всегда имеет приоритет перед реальным, нереальное влияет на них почти так же сильно, как реальное. Массы имеют явную тенденцию не видеть между ними разницы. Это преобладание жизни фантазии, а также иллюзии, создаваемой не исполнившимся желанием, определяет, как мы утверждаем, психологию неврозов. Мы нашли, что для невротиков существенна не обычная объективная, а психическая реальность. Истерический симптом основывается на фантазии, а не на повторении действительного переживания, невротическая навязчивая идея сознания вины – на злом намерении, никогда не дошедшем до осуществления. Да, как во сне и под гипнозом, проверка на реальность в душевной деятельности массы отступает перед интенсивностью аффективных, порожденных желанием импульсов».

-134-

Говоря о вождях массы у Лебона, Фрейд обращает внимание, что у масс имеются потребности в вожде, т.е. их личные потребности улавливаются и реализуются вождями. И при этом у масс исчезает возможность к какой-либо критике вождя, потому что уважение к вождю парализует волю индивида. И при этом Фрейд отмечает важный факт, что «великие решения мыслительной работы, чреватые последствиями открытия, и разрешение проблем возможны лишь отдельному человеку, трудящемуся в уединении». При этом Фрейд отмечает роль подобных открытий и массами, приводя в качестве примера народную песню, фольклор и проч.

Кроме того, Фрейд приводит высказывание по психологии масс Мак Дугалла, отмечая, что Мак Дугалл обращал внимание на то обстоятельство, что «масса вообще не имеет никакой или почти никакой организации. Он называет такую массу толпой. Однако признает, что толпа людская едва ли может образоваться без того, чтобы в ней не появились хотя бы первые признаки организации, и что как раз у этих простейших масс особенно легко заметить некоторые основные факты коллективной психологии. Для того, чтобы из случайно скученных членов людской толпы образовалось нечто вроде массы в психологическом смысле, необходимо условие, чтобы эти отдельные единицы имели между собой что-нибудь общее: общий интерес к одному объему, аналогичную при известной ситуации душевную направленность и, вследствие этого, известную степень способности влиять друг на друга. Чем сильнее это духовное единство, тем легче из отдельных людей образуется психологическая масса и тем более наглядны проявления «массовой души».

-135-

Самым удивительным и вместе с тем важным феноменом массы является повышение аффективности, вызванное в каждом отдельном ее члене. Можно сказать, по мнению Мак Дугалла, что аффекты человека едва ли дорастают до такой силы, как это бывает в массе, а, кроме того, для участников является наслаждением так безудержно предаваться своим страстям, при этом растворяясь в массе, теряя чувство своей индивидуальной обособленности. Мак Дугалл объясняет эту захваченность индивидов в общий поток… эмоциональным заражением… наблюдаемые признаки состояния аффекта способны автоматически вызвать у наблюдателя тот же самый аффект. Это автоматическое принуждение тем сильнее, чем больше количество лиц, в которых одновременно наблюдается проявление того же аффекта. Тогда замолкает критическая способность личности, и человек отдается аффекту. Но при этом он повышает возбуждение у тех, кто на него повлиял, и таким образом аффективный заряд отдельных лиц повышается взаимной индукцией. При этом возникает… нечто вроде вынужденности подражать другим, оставаться в созвучии с «множеством». У более грубых и элементарных чувств наибольшие перспективы распространяться в массе именно таким образом.

-136-

Этому механизму возрастания аффекта благоприятствуют и некоторые другие исходящие от массы влияния. Масса производит на отдельного человека впечатление неограниченной мощи и непреодолимой опасности. На мгновение она заменяет все человеческое общество, являющееся носителем авторитета, наказаний которого страшились и во имя которого себя столь ограничивали. Совершенно очевидна опасность массе противоречить, и можно себя обезопасить, следуя окружающему тебя примеру, то есть иной раз даже «по-волчьи воя». Слушаясь нового авторитета индивид может выключить свою прежнюю «совесть», предавшись при этом соблазну услады, безусловно испытываемой при отбрасывании торможения. Поэтому не столь уж удивительно, если мы наблюдаем человека, в массе совершающего или приветствующего действия, от которых он в своих привычных условиях отвернулся бы. Мы вправе надеяться, что благодаря этим наблюдениям рассеем тьму, обычно окутывающую загадочное слово «внушение».

Мак Дугалл, – пишет Фрейд, – говорит, что более незначительные интеллекты снижают более высокие до своего уровня. Деятельность последних затруднена, так как нарастание эффективности вообще создает неблагоприятные условия для правильной духовной работы; имеет влияние и то, что отдельный человек запуган массой и его мыслительная работа не свободна; а, кроме того, в массе понижается сознание ответственности отдельного человека за свои действия.

…Масса крайне возбудима, импульсивна, страстна, неустойчива, непоследовательна и нерешительна и притом в своих действиях всегда готова к крайностям, ей доступны лишь более грубые страсти и более элементарные чувства, она чрезвычайно поддается внушению, рассуждает легкомысленно, опрометчива в суждениях и способна воспринимать лишь простейшие и наименее совершенные выводы и аргументы, массу легко направлять и легко ее потрясти, она лишена самосознания, самоуважения и чувства ответственности, но дает сознанию собственной мощи толкать ее на такие злодеяния, каких мы можем ожидать лишь от абсолютной и безответственной власти. Она ведет себя скорее как невоспитанный ребенок или как оставшийся без надзора страстный дикарь… в худших случаях ее поведение больше похоже на поведение стаи диких животных, чем на поведение человеческих существ».

-137-

Рассматривая механизмы управления и подчинения, характерные для массовой психологии, Фрейд вводит такой термин как либидо. «…Я сделаю попытку, – пишет Фрейд, – применить для уяснения массовой психологии понятие либидо, которое сослужило нам такую службу при изучении психоневрозов. Либидо есть термин из области учения об аффективности. Мы называем так энергию тех первичных позывов, которые имеют дело со всем тем, что можно обобщить понятием любви». Однако Фрейд предлагает понимать под этим термином нечто большее, чем просто сводиться к понятию половой любви. Поэтому термином либидо профессор Фрейд обозначает и такие варианты любви как «любовь к себе… любовь родителей, любовь детей, дружбу и общечеловеческую любовь, – а также вводит этот термин для обозначения, – преданности конкретным предметам или абстрактным идеям». И это следует, на наш взгляд, очень правильно понимать. Потому что, как известно, об учении Фрейда бытует в некоторых случаях достаточно искаженное представление. При этом словно предполагая нападки на психоанализ тех, кто по каким-то причинам недостаточно хорошо с ним ознакомился, Фрейд приводит факты из истории, когда «апостол Павел в знаменитом Послании к Коринфянам превыше всего прославляет любовь, он понимает ее, конечно, именно в этом «расширенном» смысле…».

-138-

«Кто видит в сексуальном нечто постыдное и унизительное для человеческой природы, – пишет Фрейд, – волен… пользоваться… выражениями – эрос и эротика. Я бы и сам с самого начала мог так поступить, избегнув, таким образом множества упреков. Но я не хотел этого… Никогда не известно, куда таким образом попадешь. Сначала уступишь на словах, а постепенно и по существу».

И все же Фрейд, иногда, для лучшего понимания заменяет словосочетание «любовные взаимоотношения» – эмоциональными связями. Это суть одного и того же. И это, по мнению Фрейда, сущность массовой души.

Выше мы упоминали те аналогии, которые Фрейд приводил, рассматривая такие высокоорганизованные (искусственные) массы как церковь (католическая) и войско (армия, вооруженные силы страны). Сейчас же обратим внимание на такую характерную черту влюбленности (проводя вслед за Фрейдом аналогию между влюбленностью в какой-либо объект в межличностных отношениях и влюбленностью массы в своего вождя), как некритичное отношение к объекту влюбленности. Если кто-то кого-то любит, он не замечает (и не обращает внимания) недостатки любимого лица. И даже если все общество восстанет против такой любви, влюбленные индивиды пойдут против общества (вспомним шекспировских Ромео и Джульетту).

«…Любимый объект… освобождается от критики,.. все его качества оцениваются выше, чем качества нелюбимых лиц, или чем в то время, когда это лицо еще не было любимо, – пишет Фрейд. – …Стремление, которым суждение здесь фальсифицируется, – есть идеализация. Но этим самым нам облегчается и ориентировка, мы видим, что с объектом обращаются, как с собственным «Я», что, значит, при влюбленности большая часть нарцистического либидо перетекает на объект. В некоторых формах любовного выбора очевиден даже факт, что объект служит заменой никогда не достигнутого собственного «Идеала Я». Его любят за совершенства, которых хотелось достигнуть в собственном «Я» и которые этим окольным путем хотят приобрести для удовлетворения собственного нарциссизма.

-139-

Фрейд обращает внимание, что в иных случаях (в отношениях между двумя индивидами) любовная переоценка объекта любви может даже вытеснить желание сексуальной близости. Особенно это характерно для «мечтательной любви юноши», когда «Я» делается все нетребовательнее и скромнее, а объект все великолепнее и ценнее; в конце концов он делается частью общего себялюбия «Я», и самопожертвование этого «Я» представляется естественным следствием. Объект, так сказать, поглотил «Я». Черты смирения, ограничение нарциссизма, причинение себе вреда имеются во всех случаях влюбленности; в крайних случаях они лишь повышаются и, вследствие отступления чувственных притязаний, остаются единственными, но господствующими».

Фрейд проводит аналогию между влюбленностью и гипнозом, находя схожесть в уступчивости, подчинению, некритичности, отсутствию сомнений в значимости как гипнотизера, так и объекта любви, и точно так же никто другой не принимается во внимание. Кроме того, Фрейд обращает внимание на такую важную характеристику, как отсутствие тестирования реальности. Однако Фрейд приводит доводы, которые, по

Лекции ИСУ ФАВТ — Психология

Возникновение и развитие психики. Сознание и бессознательное

Возникновение и развитие психики. Сознание и бессознательное

Психика — это отражение предметов и явлений объективной действительности, представляющее собой функцию мозга. Это особое отражение, оно отличается от физического и биологического.
В результате отражения у человека создается субъективный образ объективной действительности, т.е. внутренний мир.
Особенности психики:
Психика возникает, развивается и совершенствуется в процессе практической деятельности человека и оказывает обратное влияние на деятельность человека. Например, человек на основе личного опыта учитывает различные обстоятельства, планирует и проектирует свои отношения с окружающей средой.
Психика оказывает влияние на всю жизнь человека. Человеку не безразлично, что и как отражать. Так, отражая ту или иную часть действительности, человек испытывает на себе ее воздействие, так или иначе к ней относится. Т.е. в организме в зависимости от силы и содержания воздействия происходят различные изменения: человек краснеет или бледнеет, человеку тяжело дышать и т.п.
Психика — отражение причинно-следственных связей и отношений. Благодаря этому свойству, человек познает не только то, что было, но и что есть, что будет. Т.е. он может планировать свою деятельность.
Психика человека в отличие от психики животных представляет собой осознанное познание.
В психике человека переплетаются сознание и бессознательное.

Развитие психики в животном мире протекало по законам биологии, на основе изменчивости видов, наследственности и естественного отбора. И было связано с такими видами поведения, как инстинкты, навыки и элементарные интеллектуальные действия. Психика животных, даже в высших ее проявлениях качественно отличается от психики человека.
Новый этап в развитии психики человека это сознание. Сознание — это высший уровень развития психики. Его становление обусловлено социальными условиями, связано с общественно-трудовой деятельностью человека.
Сознание можно представить как внутреннюю модель внешней среды и собственного мира человека в их стабильных свойствах и динамических взаимоотношениях. Эта модель помогает человеку эффективно действовать в реальной жизни.
Сознание есть результат обучения, общения и трудовой деятельности человека в социальной среде. В этом смысле сознание есть общественный продукт.
В зоне ясного сознания находиться незначительная часть сигналов одновременно поступающих из внешней среды и от внутренних органов и система. Эти сигналы используются человеком для осознанного управления своим поведением. Большая часть сигналов человеком не осознается, хотя они также используются организмом для регулирования некоторых процессов на подсознательном уровне. В принципе, каждый из этих сигналов может стать осознанным, если выразить конкретное воздействие словами — вербализовать.
Совокупность психических явлений, не осознаваемых субъектом, называется бессознательным. К бессознательному относят:
- сновидения,
- ответные реакции, которые вызываются неощущаемыми, но реально воздействующими раздражителями (субсенсорные реакции).
- движения, которые в прошлом были сознательными, но благодаря частому повторению автоматизировались и стали неосознаваемыми,
- некоторые побуждения к деятельности, в которых отсутствует осознание цели,
- некоторые патологические явления, возникающие в психике больного человека (бред, галлюцинации и т.д).
Кроме понятия бессознательного, широко используется термин «подсознательное» — те представления, желания, действия, устремления, воздействия, которые ушли из сознания, но потенциально могут снова осознаваться.
Фрейд считал, что бессознательное — это то, что подавляется сознание, то против чего сознания человека выдвигает мощные барьеры.
Нельзя приравнивать бессознательное в психике человека к психике животных. Бессознательное — это такое же исключительно человеческое проявление, как сознание, оно определяется общественными условиями существования человека.
Чтобы лучше понять суть сознания, следует остановиться на его психологических характеристиках.
1. Сознание — это совокупность знаний. «Способ, каким существует сознание и каким нечто существует для него, — это знание» (К.Маркс).Поэтому в структура сознания входят познавательные процессы (мышление, восприятие, память, внимание, речь) Нарушение, расстройство, не говоря о полном распаде любого из психических процессов неизбежно становится расстройством сознания.
2. Сознание — это различение субъекта и объекта, т.е. того, что принадлежит «Я» человека и его «не-Я». Человек единственный среди живых существ способен осуществлять самопознание, т.е. обращать психическую деятельность на исследование самого себя. Человек может сознательно оценивать свои поступки и себя самого в целом. Животные не могут отделить себя от окружающего мира.
3. Сознание — целеполагающая деятельность. В функции сознания входит формирование целей деятельности. Эта функции обеспечивает разумное регулирование поведения и деятельность человека. Сознание человека обеспечивает предварительное мысленно построение схемы действии и предвидение их результатов. Целеполагающая деятельность непосредственно осуществляется благодаря наличию у человека воли.
4. Включение в состав сознания определенного отношения. «Мое отношение к моей среде есть моей сознание». В сознание человека включено определенное отношение к окружающей среде, к другим людям. Это богатый мир чувств, эмоций, которые отражают сложные объективные и субъективные отношения, в которые вовлечен каждый человек.

Следует подчеркнуть особо значение речи для формирования и проявления всех указанных функций и свойств сознания. Только благодаря овладению речью становится возможным усвоение человеком знаний, системы отношений, происходит формирование его воли и способности к целеполагающей деятельности, появляется возможность разделения объекта и субъекта.
Таким образом, все психологические характеристики сознания человека определяются развитием речи. Будучи усвоен конкретным человеком язык (в форме речи) становится его реальным сознанием.
К свойствам сознания относят познание, переживание, рефлексию.
Познание — процесс отражения в сознании человека действительности, в результате которого люди приобретают знания, усваивают понятия, осознают окружающий мир. Процесс познания обеспечивает обобщенное отражение объективного мира и является необходимым атрибутом сознания.
Рефлексия — осознание индивидом того, как его воспринимают другие люди, — усложняет процесс общения людей между собой очевидно, что явление рефлексии невозможно без разделения на «Я» от «не-Я», т.е. рефлексия невозможна без одной из существенных характеристик.

границ | Неизбежный контраст: сознательные и бессознательные процессы в управлении действиями

Простые действия повседневной жизни — щелкнуть выключателем, подавить желание что-то сказать или привлечь внимание официанта фразой «проверьте, пожалуйста» — по-прежнему трудно понять с научной точки зрения. В отличие от механизмов, приводящих к действию машин, которые разработаны в соответствии с четкими, хорошо продуманными планами, механизмы, лежащие в основе человеческой деятельности, формируются в результате случайного и хитроумного процесса эволюции, продукты которого могут быть нелогичными и субоптимальными (Simpson, 1949; Lorenz, 1963; Gould, 1977; de Waal, 2002; Marcus, 2008), что сильно отличается от того, что мы, люди, создаем для роботов (Arkin, 1998).Говоря о обратном инжиниринге биологических продуктов, робототехник предостерегает: «Биологические системы несут с собой большое количество эволюционного багажа, ненужного для поддержки разумного поведения их кремниевых аналогов» (Аркин, 1998, стр. 32) и, Говоря о продуктах матушки-природы, этолог заключает: «Для биолога, который знает, как работает отбор, а также осознает его ограниченность, нет ничего удивительного в том, что он находит в его построениях некоторые детали, которые являются ненужными или ненужными. даже пагубно для выживания» (Лоренц, 1963, с.260).

Столкнувшись с этой и многими другими трудностями (ср., Rosenbaum, 2005; Herwig et al., 2013), исследователь человеческой деятельности вынужден отказаться от нормативного представления (описывающего, как вещи должны функционировать) наблюдаемых явлений и принять вместо этого более скромный описательный взгляд (который описывает продукты природы такими, какими они были в ходе эволюции). Используя такой описательный подход, исследователи за последние два десятилетия начали освещать не только основные процессы, лежащие в основе человеческой деятельности, но и связь между действием и сознанием — самый загадочный аспект нервной функции (Roach, 2005).

В этом специальном выпуске Frontiers in Cognition мы рассматриваем эти достижения, происходящие из разрозненных областей исследований, включая познание, неврологию и искусственный интеллект/робототехнику. Вместе эти разработки раскрывают многое о связях между восприятием и действием, а также проливают свет на все остальное, что находится между ними. Следует отметить, что эти разработки также показывают, что изучение действия и контроля (сокращенно «управление действием») обеспечивает уникальный портал, через который можно исследовать природу сознательной обработки.Как поясняется ниже, многие аспекты сознания легче изучать с точки зрения , основанной на действии, , чем с точки зрения , основанной на восприятии, , которая была традиционным подходом к изучению сознания (например, Crick and Koch, 2003; см. обсуждение в Баарс, 1997).

Перед дальнейшим обсуждением связи между сознанием и контролем действия и того, что последнее сообщает о первом, важно сначала описать самый расплывчатый термин из имеющихся: «сознание».

Головокружительная и (к сожалению) неизбежная проблема сознания и мозга

На протяжении всей интеллектуальной истории люди так или иначе исследовали феномен сознания, хотя часто избегали употребления спорного термина «сознание», который на протяжении большей части своей истории считался ненаучным. В эпоху бихевиоризма (1919–1948), когда обсуждение сознания категорически не одобрялось, рядовые психофизики и гештальт-психологи продолжали изучать «поле сознания», которое было объектом исследования в раннюю эру структурализма, начатую Вундтом. и Титченер (1879–1919).После падения бихевиоризма в каждой области психологии и нейронауки было проведено де-факто различие между сознательной и бессознательной обработкой, хотя, опять же, часто без упоминания термина «сознание». В исследованиях восприятия психофизические измерения продолжают проводить различие между над и под лиминальными и основывать свои выводы на сознательном «самоотчете». При изучении внимания термин «осознание внимания» часто противопоставляется бессознательной, «пре-внимательной» обработке (Treisman and Gelade, 1980).В исследованиях памяти существует классическое различие между «декларативными» (явными) процессами и «процедурными» (неявными) процессами (Squire, 1987; Schacter, 1996). В исследованиях моторного контроля и речи сознательные аспекты произвольного действия и контроля действий противопоставляются бессознательным аспектам двигательного программирования (Levelt, 1989; Rosenbaum, 2002), включая имплицитное обучение двигательным последовательностям (Taylor and Ivry, 2013). Наконец, различные области противопоставляют «контролируемую» обработку, которая, как правило, связана с сознанием, и «автоматическую» обработку, которая, как правило, связана с бессознательными механизмами (т.г., Либерман, 2007; но см. Panagiotaropoulos et al., 2013).

Таким образом, различие между сознательными и бессознательными процессами (независимо от наименований, приписываемых каждому процессу) представляет собой неизбежный контраст, встречающийся даже при беглом рассмотрении психических и нервных явлений.

Приняв, что в естественном мире существуют сознательные и бессознательные процессы, следует рассмотреть феномен сознания. Понимание того, как нервная система порождает базовое, низкоуровневое сознание — субъективное ощущение боли, одышки или желтого остаточного изображения — остается одной из величайших загадок в науке (Crick, 1995; Roach, 2005).Эта самая основная форма сознания называется «ощущением» (Пинкер, 1997), «субъективным опытом», «феноменальным состоянием» и «квалиа» (Грей, 2004). Лучше всего его определил Нагель (1974), который предположил, что организм обладает сознанием, если существует нечто, подобное , чтобы быть этим организмом — что-то похожее, например, на человека, испытывающего боль, желтые остаточные образы, или одышка.

Некоторые пытались объяснить эту ошеломляющую загадку, утверждая, что сознания не существует (что, возможно, является наименее отрицаемым фактом нашего существования, учитывая, что сознание охватывает совокупность всего, что мы знаем) или что оно существует, но служит никакой функции (то есть она «эпифеноменальна») в нервной системе.К сожалению, хотя первую точку зрения трудно защитить, вторая точка зрения также не дает выхода из загадки. Независимо от того, выполняет ли сознание функцию нервной системы или нет, ученый все равно должен объяснить его место в природе: паровой свисток Хаксли может быть эпифеноменальным по отношению к локомотиву, но ученый все равно должен понять, что это такое (высокие частоты) и как он возникает в результате физических явлений (выпуск пара под высоким давлением через маленькое отверстие).Представляется преждевременным утверждать, что явление не выполняет функции, когда место этого явления в природе остается неизвестным. Короче говоря, даже если феномен бесполезен, полное научное описание мира природы должно включать его объяснение. См. в этом номере статью Pereira et al. за новый, нетрадиционный подход к сознанию; см. также соответствующие статьи Круза и Шиллинга, Хоммеля, Масикампо и Баумайстера.

Прогресс в решении загадки сознания произошел благодаря описательным подходам, сопоставляющим сознательную и бессознательную обработку с точки зрения их когнитивных и нейронных коррелятов (Shallice, 1972; Logothetis and Schall, 1989; Crick and Koch, 1995; Kinsbourne, 1996; Wegner and Bargh, 1998; Гроссберг, 1999; Ди Лолло и др., 2000; Дехане и Наккаш, 2001 г.; Баарс, 2002, 2005; Грей, 2004 г.; Либет, 2004; Лаурис, 2005 г.; Морселла, 2005 г.; Меркер, 2007; Дусбург и др., 2009 г.; Дамасио, 2010 г.; Боли и др., 2011; Панагиотаропулос и др., 2012). [Для обзора выводов этого контраста см. Godwin et al. (2013); для обсуждения ограничений контрастного подхода см. Aru et al. (2012).] Чтобы изучить этот контраст, исследователи сосредоточились в первую очередь на обработке восприятия (см. Panagiotaropoulos et al., 2013) по нескольким важным причинам (см. причины в Crick and Koch, 2003).Исследования, основанные на восприятии, пролили свет на то, как на вход в сознание («вход», для краткости) влияют процессы, которые идут «снизу вверх» (например, заметность стимула, движение, новизна, побуждение и эмоциональное качество и т. д.; Газзали и Д. ‘Esposito, 2007) или внимания (см. Most et al., 2005). Это важное исследование привело к нескольким достижениям (см. обзор Koch, 2004), включая (а) различия в обработке надпороговых (т. е. сознательно воспринимаемых) и подпороговых (т.д., сознательно-неощутимое; Логотетис и Шалл, 1989; Дехане и Наккаш, 2001 г.; Кох, 2004; Розер и Газзанига, 2004 г.; Doesburg et al., 2009) и (b) выявление бессознательных процессов, предшествующих сознательному восприятию (Di Lollo et al., 2000; Goodhew et al., 2012; см. Fischer et al., 2013).

Такое исследование также привело к консенсусу по интеграции (Tononi and Edelman, 1988; Baars, 1988, 1998, 2005, 2013; Damasio, 1989; Freeman, 1991; Srinivasan et al., 1999; Zeki and Bartels, 1999; Эдельман и Тонони, 2000 г.; Дехане и Наккаче, 2001 г.; Ллинас и Рибари, 2001 г.; Варела и др., 2001; Кларк, 2002 г.; Ортински и Меадор, 2004 г.; Сержент и Дехане, 2004 г.; Морселла, 2005 г.; Дель Кул и др., 2007 г.; Кригель, 2007; Меркер, 2007; Дусбург и др., 2009 г.; Улхаас и др., 2009 г.; Боли и др., 2011; Кох, 2012; Таллон-Бодри, 2012 г.; Tononi, 2012), в котором предполагается, что сознание интегрирует нейронную деятельность и структуры обработки информации, которые в противном случае были бы независимыми (см. обзоры в Baars, 2002; см. Morsella, 2005, ограничения консенсуса по интеграции и список интеграций, которые могут быть реализованы). происходят бессознательно).Результаты исследований, основанных на действиях, дополняют интеграционный консенсус: в соответствии с интеграционным консенсусом, в условиях, когда действия не связаны с сознанием (например, при неврологических расстройствах), действия часто кажутся импульсивными или неуместными, как будто на них не оказывает должного влияния сознание. виды информации, на которые они должны влиять (Morsella and Bargh, 2011). Эти действия свидетельствуют об отсутствии адекватной интеграции. Таким образом, сознание, по-видимому, допускает форму интеграции, которая ограничивает потенциальное действие, достигая формы удовлетворения множественных ограничений (Merker, 2013).Ограничения могут быть «в сети», отражая стимулы в текущей среде, или они могут быть «вне сети», отражая скрытые процессы, такие как память, когнитивные карты, операции с ментальными представлениями и мысленное моделирование (Schacter and Addis, 2007). Например, последние теории предполагают, что функция эксплицитной эпизодической памяти — формы представления знаний, тесно связанной с прошлым, — на самом деле заключается в моделировании будущих потенциальных действий (Schacter and Addis, 2007).

Сознание и действие

Хотя теоретики давно признали, что сознание тесно связано с действием (James, 1890; Neumann, 1987; Allport, 1989; Hamker, 2003; Morsella, 2005; Baddeley, 2007), до недавнего времени в наших знаниях существовал значительный пробел. относительно того, как процессы, связанные с действием, влияют на сознание.Причина такого разрыва неудивительна, поскольку само действие является недостаточно изученной темой исследований (см. причины этого в Nattkemper and Ziessler, 2004; Rosenbaum, 2005; Agnew et al., 2009; Herwig et al., 2013). . Управление действиями — это очень сложный процесс, включающий различные виды механизмов (например, иерархический против распределенного управления и прямое моделирование против обратное моделирование ; Arkin, 1998; Miall, 2003). См. в этом номере статью Джордана.Только недавно исследователи начали сосредотачиваться на связанных с действием аспектах сознания (например, Frith et al., 2000; Lau et al., 2004; Libet, 2004; Morsella, 2005; Berti and Pia, 2006; Jeannerod, 2006; Пашери, 2008; Морселла и Барг, 2010).

В следующих разделах обобщаются результаты исследований, основанных на действиях, которые имеют отношение к этому специальному вопросу о сознании и управлении действиями (обзор всех исследований действий см. в Morsella, 2009).

Бессознательная обработка в управлении действием

Исследования сознания и управления действиями показали, что многие сложные аспекты производства действий могут происходить или происходят бессознательно (Bargh and Morsella, 2008; Morsella and Bargh, 2011; см. Panagiotaropoulos et al., 2013). В частности, исследования в различных областях (см. обзор Morsella and Bargh, 2011), включая моторный контроль (Rosenbaum, 2002), подсознательную обработку (Hallett, 2007), автоматизмы (Morsella and Bargh, 2011), диссоциацию между действием и сознательным восприятием. Goodale and Milner, 2004) и автоматическая активация планов действий (Morsella and Miozzo, 2002; Ellis, 2009) показывают, что активация, модулирование, выбор и, в некоторых случаях, выражение планов действий могут происходить бессознательно.Например, исследования различных неврологических состояний выявили аспекты контроля действий, которые могут происходить бессознательно. Эти неврологические состояния включают слепое зрение (Weiskrantz, 1992, 1997), слепое обоняние (Sobel et al., 1999), поведение использования (Lhermitte, 1983), зрительную форму агнозии (например, пациент Д.Ф.; Милнер). and Goodale, 1995), синдром анархической руки (Marchetti and Della Sala, 1998), сенсорное пренебрежение (Graziano, 2001; Heilman et al., 2003), непреднамеренная амбиентная эхолалия (Suzuki et al., 2012) и сложные автоматизмы (например, вокализация и пение) во время эпилептических припадков (Blanken et al., 1990; Enatsu et al., 2011; Kececi et al. ., 2013). Понимание сознания и контроля над действиями было получено также в результате изучения пациентов с «расщепленным мозгом» (Sperry, 1961) и состояний, при которых декларативная память нарушена, но программы действий могут сохраняться и влиять на действия, даже когда пациент не осознает, что происходит. приобретение или обслуживание этих программ (т.г., как и в случае с Х. М.; Милнер, 1966). В совокупности это исследование предоставило существенные знания о сложных способностях бессознательной обработки в управлении действиями (см. в этом выпуске статьи Круза и Шиллинга, Фишера и др., Хоммеля, Масикампо и Баумайстера, Панагиотаропулоса и др., и Меркер).

Это исследование также показывает, какие аспекты контроля действий могут быть бессознательными во время обычных повседневных действий, в которых сознательные и бессознательные процессы взаимодействуют способами, которые только сейчас начинают понимать (см. в этом выпуске статьи Lynn et al., Панагиотаропулос и др. и Меркер). Например, в нормальных условиях человек не осознает сложные моторные программы, которые во время производства действия рассчитывают, какие мышцы должны быть активированы в данный момент времени (James, 1890; Rosenbaum, 2002; Johnson and Haggard, 2005; см. Grossberg, 1999, о том, почему моторные программы должны быть неосознанными). В частности, данные свидетельствуют о том, что человек не осознает программирование воздействия на мышцы, а также корректировки, которые выполняются «онлайн», когда человек, скажем, тянется к движущемуся объекту (Fecteau et al., 2001; Россетти, 2001; Розенбаум, 2002; Гудейл и Милнер, 2004 г.; Хит и др., 2008 г.; Лю и др., 2008 г.; см. в этом выпуске статьи Anderson et al. и Розенбаума и др.).

Активация планов действий (феномен, который следует отличать от моторного контроля) может происходить непреднамеренно (см. Lynn et al., этот выпуск). Это было обнаружено в экспериментальных парадигмах, в которых простое присутствие случайных стимулов, связанных с действием, может мешать предполагаемой реакции на целевой стимул.Основная форма этого эффекта десятилетиями демонстрировалась в классической задаче Струпа (Stroop, 1935; см. обзоры MacLeod and Dunbar, 1988; MacLeod, 1991; MacLeod and MacDonald, 2000), в которой простое присутствие слова например, КРАСНЫЙ) мешает назвать участок цвета (например, синий). В этом задании участникам предлагается назвать цвет, которым написано слово. Когда цвет соответствует слову (например, КРАСНЫЙ представлен в красном) или представлен на нейтральном стимуле (например, серия x, как в ХХХХ), интерференция незначительна или отсутствует [например, КРАСНЫЙ].g., уменьшение времени отклика (RTs)] и снижение возмущений в сознании (например, «побуждение к ошибке»; Morsella et al., 2009a). (Побуждение к ошибке, субъективный эффект , получают, просто спрашивая участников после каждого испытания: «Насколько сильным было ваше побуждение совершить ошибку?», которое участники оценивают по 8-балльной шкале, где 1 означает «почти нет». побуждение», а 8 означает «чрезвычайно сильное побуждение»)., 1990), включая увеличение RT, частоты ошибок и систематических изменений в сознании, таких как побуждение к ошибке (Morsella et al., 2009a).

В неконгруэнтном состоянии связанная с установкой нисходящая активация префронтальной коры увеличивает активацию областей в задних отделах мозга (например, зрительной ассоциативной коры), которые связаны с значимыми для задачи параметрами (например, цветом; Enger and Hirsch, 2005). ; Газзали и др., 2005). Таким образом, чтобы влиять на поведение, наборы действий на основе информации в рабочей памяти или долговременной памяти увеличивают или уменьшают силу перцептуосемантической информации наряду с, скорее всего, другими видами информации (например,г., прокачка двигателя). Обнаружение того, что нисходящая активация усиливает одно представление (например, называние цветов) по сравнению с другим (например, чтением слов), можно охарактеризовать как случай «освежения», акта выдвижения одного представления на передний план по сравнению с другим (Джонсон и Джонсон, 2009). После неконгруэнтного испытания усиленная активация в контрольных областях мозга (например, дорсолатеральной префронтальной коре) приводит к улучшению результатов в последующем испытании (Cohen et al., 1990).

Парадигмы, освещающие связь между сознанием и контролем действий

Задача Струпа — одна из многих парадигм интерференции ответов (см. в этом выпуске статьи Anguera et al.и Линн и др.). В таких парадигмах субъекты пытаются ответить на цель (например, цвет шрифта в задаче Струпа), в то время как им предъявляется отвлекающий фактор r (например, слово Струпа). Такие интерференционные парадигмы многое открыли о роли сознания в управлении действиями. Результаты, дополняющие парадигму Струпа, были получены с помощью классической фланкерной задачи Эриксена (Eriksen and Eriksen, 1974). В одном варианте задания (Eriksen and Schultz, 1979) участников учат нажимать одну кнопку одним пальцем, когда им показывают букву S или M, и нажимать другую кнопку другим пальцем, когда им показывают букву P или H.После обучения участников инструктируют реагировать на стимул, представленный в центре массива (например, SS P SS, SS M SS, цели подчеркнуты) и игнорировать «фланговые» дистракторы (т. е. Ss). ). Из всех фланкеров показатели вмешательства, такие как RT, частота ошибок и самооценка побуждений к ошибке, самые низкие в условиях Identical , где фланкеры и цели идентичны, как в SS S SS (Эриксен и Шульц). , 1979; Морселла и др., 2009б). В этой парадигме хорошо известно, что интерференция больше, когда дистракторы связаны с реакцией, отличной от реакции цели ( ответная интерференция ; например, SS P SS), чем когда дистракторы выглядят иначе, чем цели, но связаны с одним и тем же ответом ( перцептивных помех ; например, SS M SS; van Veen et al., 2001; Morsella et al., 2009b). Эти данные, показывающие, что процессы восприятия могут автоматически активировать планы действий, использовались в качестве доказательства для непрерывных потоков (Eriksen and Schultz, 1979) и каскадных (McClelland, 1979; Navarrete and Costa, 2004) моделей восприятия и -действие (см. обсуждение в Morsella, 2009; см. в этом выпуске трактовку Филевичем и Хаггардом последствий невыбранных действий).

Существует множество других экспериментальных парадигм, освещающих изучение сознания и контроля над действиями: задача антисаккад (Hallett, 1978; Curtis and D’Esposito, 2009), задача Маклауда и Данбара назвать объект (MacLeod and Dunbar, 1988). , задачи на пространственную совместимость (например, задача Саймона; Simon et al., 1970), парадигмы совместимости «реакция-эффект» (Kunde, 2001), задача Познера на определение внимания (1980), парадигмы двойного задания (Kahneman, 1973; Logan and Gordon, 2001), бинокулярное соперничество (Alais and Blake, 2005), невнимательная слепота (Raymond et al., 1992), парадигмы скрытого прайминга (Bargh and Chartrand, 2000), задача на имплицитную ассоциацию (Greenwald et al., 1998), а также задачи «да/нет» (Newman et al., 1985) и «стоп-сигнал» (Lappin and Eriksen, 1966; см. в этом номере статьи Anguera et al. и Diefenbach et al.).

Данные этих парадигм свидетельствуют о том, что интерференция в ответ проистекает из автоматической, «запускаемой стимулом» активации планов действий (DeSoto et al., 2001), как будто отвлекающие факторы автоматически активируют соответствующие планы действий.Соответственно, психофизиологические исследования показывают, что при интерференционной реакции конкуренция включает одновременную активацию областей мозга, связанных с реакцией, связанной с мишенью и дистрактором (DeSoto et al., 2001; Mattler, 2005). Дополнительные данные были получены на более микроуровне анализа: активность нейронов в моторной коре, которые в совокупности дают популяционный код, соответствующий одному действию в сравнении с другим (например, движение руки влево или вправо; Георгопулос и другие., 1983; Баграт и Георгопулос, 1999). Это исследование показывает, что отдельные нейроны могут активироваться не только для действий, связанных с целью (т. е. предполагаемых действий), но и для действий, связанных с дистракторами (Cisek and Kalaska, 2005). Интересно, что, хотя нейроны активно кодируют планы действий, связанные с отвлекающими факторами, эта активация, по-видимому, не влияет на сознательную осведомленность о продолжающемся действии: можно сделать вывод только о том, что весь мозг и мускулатура были заняты выполнением намеченного движения (см. в этом выпуске статью Филевич и Хаггард).Исследования автоматизма (Puttemans et al., 2005) и сознательно недоступных нейронных механизмов, лежащих в основе намерений действия (Libet, 2004), также выявили несколько сложных бессознательных процессов, связанных с действием.

Точно так же исследование зеркальных нейронов (Rizzolatti et al., 2008) показало, что, наблюдая за действиями других, человек активирует нейронные цепи, соответствующие планированию действий, даже если он может быть неподвижным и совершенно не осознавать эти действия. активации.Это исследование также показывает, что сознательные восприятия тесно связаны с контролем действия (Джеймс, 1890; Гибсон, 1979; Ллинас, 2002; Фустер, 2003). Например, Проффит и его коллеги (Proffitt et al., 2003; Witt et al., 2005) показали, что холмы выглядят круче, если человек несет тяжелый рюкзак, или что объекты кажутся ближе, когда человек держит в руках инструмент, облегчающий работу. извлекать эти объекты (см. также Firestone, 2013; Proffitt, 2013). Доказательства роли функциональных знаний в идентификации объектов см. в Bub et al.(2003).

Дополнительные доказательства бессознательно опосредованной обработки, связанной с действием, проистекают из исследования связывания эффектов (Haggard et al., 2002a), которое связывает обработку восприятия с обработкой действий/моторов. Этот тип привязки стимул-реакция позволяет научиться нажимать кнопку при наличии сигнала в лабораторной парадигме. Taylor и McCloskey (1990, 1996) продемонстрировали, что в задаче выбора RT участники могли выбрать правильный двигательный ответ (одно из двух нажатий кнопки) при столкновении с подсознательными стимулами (см., Халлетт, 2007). Бессознательное эфферентное связывание имеет место и в случае рефлекторных ответов на раздражители окружающей среды, как, например, болевой рефлекс отдергивания. Стоит отметить, что в отношении бессознательных интеграций связывание перцептивной информации, известное как афферентное связывание (Morsella and Bargh, 2011), также может происходить бессознательно, как это видно из интра- и интерсенсорных иллюзий (например, Эффект МакГурка; МакГурк и Макдональд, 1976). (Эффект Мак-Герка включает взаимодействие между зрительными и слуховыми процессами: наблюдатель видит, как говорящий произносит «га», в то время как ему предъявляется звук «ба».Удивительно, но наблюдатель не осознает никакого межсенсорного взаимодействия, воспринимая только «да».)

Сознательные аспекты управления действием

Оценка всего, что может произойти бессознательно во время контроля действия, приводит к следующему вопросу. Если так много в управлении действиями может быть достигнуто бессознательно, то какой вклад в управление действиями вносит сознание? Как и почему сознание связано с одними аспектами управления действиями, но не связано с другими?

Пытаясь ответить на этот вопрос, нужно учитывать, что некоторые аспекты контроля над действиями действительно сильно и надежно воздействуют на сознание: (а) ментальные образы, связанные с действием, (б) такие чувства, как чувство действия и чувство усилия и (c) побуждения к действию (e.г., возникающие в условиях конфликта действий). Теперь мы обсудим эти недостаточно изученные сознательные аспекты контроля действия.

Было продемонстрировано, что одновременная активация несовместимых скелетно-двигательных планов действий, например, при задержке дыхания под водой (где человек склонен как вдыхать , так и не вдыхать) или подавление доминантной реакции в парадигме интерференции реакций (см. этот выпуск, статьи Anguera et al. и Lynn et al.), надежно влияют на сознание (см. количественный обзор доказательств в Morsella et al., 2011). Во время таких сознательных конфликтов (Morsella, 2005) человек испытывает заметные субъективные «дергания и вытягивания». Левин (1935), Фрейд (1938) и Миллер (1959) изучали природу этих интрапсихических конфликтов. Часто в таких конфликтах удается подавить выражение нежелательных планов действий, но не субъективно переживаемые склонности к действиям (Bargh, Morsella, 2008). Например, человек может подавить падение болезненно горячей фарфоровой посуды, но не может подавить субъективные побуждения уронить дорогую посуду (Morsella, 2005).Таким образом, наклонности можно подавить поведенчески, но чаще всего нельзя подавить ментально (Bargh and Morsella, 2008). Эти сознательные конфликты контрастируют с (а) конфликтами с участием гладких мышц (например, с вовлечением зрачкового рефлекса; см. Morsella et al., 2009a) и (б) перцептивными конфликтами, которые, как правило, бессознательны, как в случае чревовещания и эффектов МакГерка (McGurk and MacDonald, 1976). Этот образец результатов предполагает, что система скелетных мышц (эффектор, получивший специальное название «произвольная мышца») тесно связана с сознательной обработкой (см. объяснение в Morsella, 2005).

Следует отметить, что упомянутые выше интерференционные парадигмы включают только точечные действия, которые выполняются быстро (название цвета и нажатие кнопок), предъявляя минимальные требования к оперативной памяти (WM). (См. в этом выпуске статью Anguera et al. и Buchsbaum.) (WM определяется как временная система хранения с ограниченной емкостью, находящаяся под контролем внимания, которая используется для преднамеренного удержания информации и управления ею в уме; Baddeley , 1986, 2007.) Однако многие сознательные конфликты повседневной жизни — задержка дыхания или полоскание горла крепким ополаскивателем в течение 30 секунд — являются не мимолетными, недолговечными событиями, а событиями, разворачивающимися во времени и предъявляющими требования к БВ, путем требуя от человека держать в уме цель действия (т.г., не выпуская жидкость для полоскания рта раньше 30 сек; Хоммель и Эльснер, 2009). В повседневной жизни многие целенаправленные действия также направляются представлениями, не вызываемыми внешними раздражителями (Miller et al., 1960; Neisser, 1967). (Это также имеет место в феномене проспективной памяти ; см. McDaniel and Einstein, 2007.) Поддержание активации таких внутренне генерируемых репрезентаций — процесс, требующий усилий, требующий, чтобы нисходящая активация усиливала одну репрезентацию (т.g., цель или цель действия) над другой (например, цели, не относящиеся к задаче; Gazzaley et al., 2005). Таким образом, многие повседневные действия по управлению действиями на самом деле представляют собой случаи управления действиями на основе WM , в которых человек прилагает усилия, удерживая в уме цель действия, пытаясь преодолеть не относящиеся к цели помехи.

Теоретические разработки выдвинули идею о том, что WM тесно связан как с контролем действий, так и с сознанием (LeDoux, 2008). Это видно из названия и содержания недавнего трактата « Рабочая память, мысль и действие » (Baddeley, 2007).В самом деле, возможно, ни одна умственная операция не связана с сознанием так последовательно, как WM (LeDoux, 2008). При попытке удержать в уме информацию, связанную с действием, сознание человека поглощается этой целью (Джеймс, 1890). Например, когда мы держим в уме телефонный номер, который нужно набрать (или полоскаем горло жидкостью для полоскания рта в течение 30 секунд), ментальные образы, связанные с действием, занимают сознание во время фазы отсроченного действия. Точно так же, прежде чем произнести важный тост (или, что более драматично, произнести тост на иностранном и неосвоенном языке), у человека есть сознательные образы относительно слов, которые нужно произнести, подобно тому, как актер репетирует реплики для предстоящей сцены (см. в этом номере статью Буксбаума).Таким образом, перед действием разум занят перцептивными представлениями о том, каким должно быть это действие, как сказал Джеймс (1890): «В совершенно простых произвольных действиях в уме нет ничего, кроме кинестетической идеи… того, каким должно быть действие» (стр. 771). Таким образом, контроль произвольных действий часто занимает и РП, и сознание. Обычный опыт подсказывает, что во время задержки перед производством действия в сознание входят образы, связанные с действием. Образы в некотором роде изоморфны явной цели действия, особенно в случае «субвокализации» (Morsella and Bargh, 2010), которая предполагает «говорение в голове» (Levelt, 1989).При субвокализации слуховые образы в некотором роде изоморфны тому, что будет произнесено (Levelt, 1989; Baddeley, 2007; Morsella et al., 2009b; Morsella and Bargh, 2010).

В дополнение к сознательным конфликтам, побуждениям и сознательным образам, связанным с WM, есть чувство свободы действий, еще один сознательный аспект контроля действий. Чувство агентности основано на восприятии законного соответствия между намерениями и результатами действий (Haggard and Clark, 2003; Wegner, 2003; Hommel, 2009).Например, если у кого-то есть намерение согнуть палец или сказать «привет», а затем палец сгибается или человек слышит, как он произносит «привет», соответственно, тогда человек, вероятно, почувствует, что это он вызвал действие. Эта атрибуция является результатом концептуальной обработки (Synofzik et al., 2008a,b; Jeannerod, 2009), которая принимает во внимание информацию, полученную от различных контекстуальных факторов (Wegner and Wheatley, 1999; Moore et al., 2009), в том числе информацию о двигательных функциях. efference (Cole, 2007; Engbert et al., 2007; Цакирис и др., 2007 г.; Sato, 2009), проприоцепция (Balslev et al., 2007; Knoblich and Repp, 2009) и восприятие реальных последствий намерений действий (Synofzik et al., 2009). Это чувство можно рассматривать как форму метапознания (Dunlosky and Metcalfe, 2008).

Десятки экспериментов показали, что, манипулируя контекстуальными факторами, испытуемых можно обмануть, заставив поверить в то, что они вызвали действия, которые на самом деле были вызваны чем-то другим (Wegner, 2002).Например, когда рука участника управляет компьютерным устройством для рисования за экраном, так что участник не может видеть свою руку в движении, участник может быть обманут, думая (посредством ложной обратной связи на дисплее компьютера), что рука двигалась преднамеренно. в одном направлении, тогда как на самом деле он двигался в несколько ином направлении (Fourneret and Jeannerod, 1998). С помощью таких методов участников другого исследования обманом заставили поверить в то, что они могут контролировать движение стимулов на экране компьютера через фальшивый интерфейс мозг-компьютер (Lynn et al., 2010). Когда намерения и результаты не совпадают, люди с меньшей вероятностью будут воспринимать действия как исходящие от себя (Wegner, 2002).

В большинстве этих исследований изучается, как на деятельность влияют несоответствия намерения-результата или иллюзорные совпадения намерения-результата. Существует несколько «сравнительных моделей», объясняющих, как обнаруживаются несоответствия между намерениями и результатами и как они влияют на различные уровни деятельности. Важно отметить, что разные теоретики связывают чувство действия и побуждения с разными фазами процесса (ср., Хаггард, 2005, 2008; Берти и Пиа, 2006 г.; Дэвид и др., 2008). Исследования чувства действия дополняются исследованиями ощущения усилия во время контроля действия (Sherrington, 1900, 1906; Gandevia, 1982) и чувства владения телом (например, в иллюзии резиновой руки; Botvinick and Cohen, 1998). ) и действий, генерируемых по отношению к телу (например, связанные с щекоткой иллюзии; Blakemore et al., 2000). Кроме того, состояния, описанные как поток (Csikszentmihalyi, 1990) и легкое внимание (Bruya, 2010), были связаны с формами контроля действия.Кроме того, теоретики Вюрцбургской школы (например, Кюльпе, Ах и Марбе) обсуждали несколько связанных с действием сознательных установок , включая сомнение , нерешительность , уверенность и волю к определенным изменениям. в мире .

Теперь мы рассмотрим некоторые менее интуитивные свойства сознательной обработки, связанной с действием. Во-первых, существует особое свойство произвольного действия, которое, по-видимому, не присуще другим (например, непроизвольным) формам действия.По неизвестным причинам в преднамеренном связывании воспринимаемое время, прошедшее между произвольным действием и его следствием, короче, чем фактический промежуток времени (Haggard et al., 2002b), как если бы два события были временно притянуты друг к другу. Таким образом, при произвольном ударе в колокол ощущения удара в колокол и слышания звона колокола воспринимаются как происходящие во времени более близко друг к другу, чем на самом деле.

Еще одно свойство связанного с действием сознания возникает в парадигме бинокулярного соперничества (см. статью Логотетис).В этой парадигме (см. обзор Alais and Blake, 2005) участников сначала обучают определенным образом реагировать на визуальные стимулы (например, нажимать кнопку при представлении изображения дома). После обучения каждому глазу предъявляется разный стимул (например, изображение дома для одного глаза и дерева для другого). Удивительно, но участник сознательно не воспринимает оба объекта (например, дерево, перекрывающее дом), а реагирует так, как если бы воспринимал только один объект за раз (например,г., дом, за которым следует дерево). Во время соперничества сознательное восприятие считается «доминирующим», а бессознательное восприятие — «подавленным».

Мозговым процессом переключения доминирования между каждым глазом можно манипулировать интересными способами. Маруя и др. (2007) продемонстрировали, что произвольное действие может влиять на то, какое восприятие входит в сознание: объект, который двигался синхронно с произвольными движениями компьютерной мыши участников, доминировал в течение более длительного периода времени и подавлялся в течение более короткого периода времени.Стимулы соперничества состояли из радиальной решетки (напоминающей рисунок на доске для дартс) и вращающейся сферы, которая была прозрачной и определялась исключительно точками. Перед тестом участники научились перемещать компьютерную мышь непрерывным движением слева направо. Позднее участники выполняли это движение в условиях соперничества. Маруя и др. (2007) пришел к выводу, что «конфликт между двумя несовместимыми визуальными стимулами, как правило, разрешается в пользу стимула, который находится под моторным контролем наблюдателя, рассматривающего этот стимул» (стр.1096), обнаруживая «сильную связь между действием и восприятием» (стр. 1090). Этот вывод согласуется с выводом Wohlschläger (2000), который сообщил, что, воспринимая перцептивно бистабильное кажущееся вращение объекта, участники с большей вероятностью воспринимали объект как вращающийся в том же направлении, в котором они вращали ручку. Repp and Knoblich, 2007), случай перцептивного резонанса (Wohlschläger, 2000; Schütz-Bosbach and Prinz, 2007). В соответствии с выводами Maruya et al.(2007), Дусбург и др. (2009) в психофизиологическом исследовании обнаружили, что только во время доминирующего восприятия перцептивная обработка, связанная с восприятием, связана с моторными процессами в лобной коре. (Дополнительные данные получены из недавнего исследования, показывающего, что для любого входа может потребоваться нисходящий сигнал от лобной коры; Boly et al., 2011; Panagiotaropoulos et al., 2012.)

Перцептивный резонанс и произвольный контроль действия можно объяснить идеомоторной теорией (Lotze, 1852; Harleß, 1861; James, 1890; Greenwald, 1970; Hommel et al., 2001; Хоммель, 2009; Хоммель и Эльснер, 2009). Популяризируя эту теорию, Уильям Джеймс (1890) предположил, что простые мысли о действиях порождают импульсы, которые, если их не сдерживать или не контролировать мыслями о несовместимых действиях, приводят к выполнению воображаемых действий (см. Marien et al., этот выпуск). . С этой точки зрения активация перцептивных эффектов действия приводит к соответствующему действию — без усилий и без осознания задействованных двигательных программ (Gray, 1995; Kunde, 2004).Репрезентации, направляющие производство действий, как правило, похожи на перцептивные образы результатов действий (Hommel, 2009), которые основаны на воспоминаниях о результатах предыдущих действий (см. в этом выпуске Marien et al. о роли вознаграждения в идеомоторном обучении). В соответствии с идеомоторной теорией, во время конфликтов, таких как задачи Струпа, именно репрезентации, подобные восприятию, активируются, чтобы направлять действия (Энгер и Хирш, 2005).

Поскольку действия/моторные процессы в значительной степени бессознательны (Grossberg, 1999; Goodale and Milner, 2004; Gray, 2004), на поступление в сознание содержания больше всего влияют события и процессы, основанные на восприятии (а не на действиях) (e .ж., подготовка перцептивными представлениями; Мюллер, 1843 г .; Джеймс, 1890 г .; Грей, 2004 г.; Морселла и Барг, 2010). [См. данные о стимуляции мозга в Desmurget et al. (2009).] Следовательно, лишь немногие сознательные содержания должны возникать из того, что может быть истолковано как «чистые» процессы, связанные с действием (если таковые существуют; ср., Hommel, 2009). Таким образом, выход из действия в Maruya et al. (2007) может быть результатом более «перцептивных» аспектов производства действия, таких как перцептивные репрезентации (или «Effektbild»; Harleß, 1861) или последующие выбросы из планов действий (Gray, 2004).С этой точки зрения, хотя восприятие и действие тесно связаны и могут даже иметь один и тот же репрезентативный формат, как в моделях «общего кода» восприятия-и-действия (Hommel, 2009), когда дело доходит до феноменологии, на сознание больше всего влияют то, что традиционно считалось перцептивным завершением цикла восприятия-действия (Neisser, 1976; Gray, 1995). Соответственно, исследование Wohlschläger (2000) и теоретиков идеомоторики (например, Hommel, 2009) предполагает, что основанные на действиях воздействия на сознание, такие как перцептивный резонанс, требуют не только возмущения сенсориума, но и пространственного перекрытия (например,g., общие пространственные измерения) между действиями и восприятиями (ср., Knuf et al., 2001; Schütz-Bosbach and Prinz, 2007).

Как уже отмечалось, некоторые идеомоторные модели предполагают, что эффекты перцептивного действия и коды действия имеют один и тот же репрезентативный формат, отсюда и описание некоторых идеомоторных описаний как общих теорий кодов восприятия-и-действия (Hommel, 2009). Такие общие точки зрения на код напоминают подходы зеркальных нейронов (Rizzolatti et al., 2008) и моторные теории восприятия речи (Liberman and Mattingly, 1985).(Рассмотрение симуляции действия см. в этом номере Springer et al.) Подобным образом, говоря о взаимосвязи между восприятием и действием, Сперри (1952) предположил, что феноменальное восприятие (например, форма банана) более изоморфны связанным с ним планам действий (схватка или рисование банана), чем сенсорному вводу (проксимальный стимул на сетчатке). [Что касается современных трактовок того, как действие влияет на природу сознательных восприятий, см. Gray (1995), Hochberg (1998), O’Regan and Noë (2001) и Humphreys (2013).]

Большое влияние оказал Гибсон (1979), который также предложил «экологическую теорию» восприятия, в которой восприятие тесно связано с действием, но, в отличие от идеомоторной теории и общепринятых кодовых подходов, подход Гибсона является строго нерепрезентативным в том смысле, что вся необходимая информация ибо действие было обеспечено и сдерживается окружающей средой. Рассмотрение различий между экологической и репрезентативной («когнитивной») теориями действия см. в Hommel et al. (2001). См. Ширер (1984) и Маркман (1999) для обзора недостатков подходов, в которых природа восприятий или, в более общем смысле, репрезентаций частично определяется моторной обработкой, как в «периферийном», «моторном», «воплощенном». », «эфферентная» и «реафферентная» теории мышления (т.г., Мюнстерберг, 1891; Уотсон, 1924 г .; Уошберн, 1928 г .; Хелд и Рекош, 1963; Макгиган, 1966 год; Фестингер и др., 1967; Хебб, 1968; см. обсуждение воплощенных подходов в Deifenbach et al., этот выпуск; см. соответствующую статью Джордана в этом номере).

Заключение к введению специального выпуска по управлению сознанием и действием

Наш обзор и последующие статьи показывают, что одной из основных причин для изучения сознания посредством контроля действия является то, что контраст между сознательными и бессознательными процессами легко оценить с точки зрения действия.Важно учитывать, что, хотя демонстрация бессознательной перцептивной обработки далеко не тривиальна — спорный феномен, изучение которого часто требует нейровизуализации и сложных методов (например, перцептивного прайминга), — даже самое беглое изучение феномена действия показывает, что в В нервной системе различают процессы, которые опосредованы сознательно (например, произвольные действия) и опосредованы бессознательно (например, рефлексы, перистальтика и аспекты двигательного контроля).Наткнуться на это противопоставление сознательных и бессознательных процессов не только бесспорно при изучении действия, но и неизбежно. Кроме того, экспериментально легче изучать взаимосвязь между действием и сознанием, чем между вниманием и сознанием (традиционный подход; см. Baars, 1997), потому что в первом случае меньше вероятность объединения сознательных процессов и процессов внимания (см. cf., Hamker, 2003), повторяющаяся проблема в исследованиях сознания (Baars, 1997; Maruya et al., 2007). Наконец, то, что Сперри заметил в 1952 году о действии, все еще верно: Выходы системы раскрывают больше о внутренней работе системы, чем входы в систему. Будучи кардинальным «выходом» нервной системы (Morsella and Bargh, 2010), действие, таким образом, предоставляет исследователю уникальный портал для освещения самого неуловимого из центральных процессов — сознания.

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Благодарности

Мы хотели бы поблагодарить профессора Лоренцу Кользато, профессора Бернхарда Хоммеля и редакцию Frontiers in Cognition за предоставленную нам честь работать в качестве редакторов этого специального выпуска и за помощь на протяжении всего редакционного процесса. Мы также признательны авторам специального тома. Они поделились с нами и читательской аудиторией теоретическими и эмпирическими достижениями, которые будут изучаться долгие годы.Эсекьель Морселла выражает признательность Центру человеческой культуры и поведения при Государственном университете Сан-Франциско за поддержку.

Сноски

Каталожные номера

Agnew, C.R., Carlston, D.E., Graziano, W.G., and Kelly, J.R. (2009). Затем происходит чудо: анализ поведения в социально-психологической теории и исследованиях . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. doi: 10.1093/acprof:oso/9780195377798.001.0001

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Але, Д.и Блейк, Р. (2005). Бинокулярное соперничество . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Олпорт, округ Колумбия (1989). «Зрительное внимание», в Foundations of Cognitive Science , Vol. 2, изд. М. И. Познера (Кембридж, Массачусетс: MIT Press), 631–682.

Аркин, Р. К. (1998). Робототехника, основанная на поведении . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Баарс, Би Джей (1988). Когнитивная теория сознания . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

Баарс, Б.Дж. (1997). Некоторые существенные различия между сознанием и вниманием, восприятием и рабочей памятью. В сознании. Код . 6, 363–371. doi: 10.1006/ccog.1997.0307

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Баарс, Би Джей (1998). Функция сознания: ответ. Trends Neurosci . 21, 201. doi: 10.1016/S0166-2236(98)01252-1

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Баддели, AD (1986). Рабочая память . Оксфорд, Англия: Издательство Оксфордского университета.

Баддели, AD (2007). Рабочая память, мысли и действия . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета. doi: 10.1093/acprof:oso/9780198528012.001.0001

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Балслев, Д., Коул, Дж., и Миалл, Р. К. (2007). Проприоцепция способствует ощущению свободы действий во время визуального наблюдения за движениями рук: свидетельство временных суждений о действии. Дж. Когн. Нейроски . 19, 1535–1541. doi: 10.1162/jocn.2007.19.9.1535

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Барг, Дж.А. и Чартранд, Т.Л. (2000). «Практическое руководство по исследованию прайминга и автоматизма», в Handbook of Research Methods in Social Psychology , eds H. Reis and C. Judd, (New York, NY: Cambridge University Press), 253–285.

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст

Берти, А., и Пиа, Л. (2006). Понимание двигательной осведомленности через нормальное и патологическое поведение. Курс. Реж. Психол. наука . 15, 245–250. doi: 10.1111/j.1467-8721.2006.00445.x

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Бланкен, Г., Wallesch, C.-W., and Papagno, C. (1990). Диссоциации языковых функций у афазиков с речевыми автоматизмами (повторяющиеся высказывания). Кортекс 26, 41–63. doi: 10.1016/S0010-9452(13)80074-3

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Блейлер, Э. (1924). Учебник психиатрии . Перевод А. А. Брилл. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Компания Macmillan.

Боли, М., Гарридо, М. И., Госсерис, О., Бруно, М.-А., Боверу, П., Шнакерс, К., Массимини, М., и др. (2011). Сохранение прямой связи, но нарушение нисходящих процессов в вегетативном состоянии. Наука 332, 858–862. doi: 10.1126/science.1202043

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Бруя, Б. (2010). Внимание без усилий: новый взгляд на когнитивную науку о внимании и действии . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Буб, Д. Н., Массон, М. Е. Дж., и Букач, К. М. (2003). Жесты и называние: использование функциональных знаний в идентификации объекта. Психология. наука . 14, 467–472. дои: 10.1111/1467-9280.02455

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Цисек, П., и Каласка, Дж. Ф. (2005). Нейронные корреляты принятия решений в дорсальной премоторной коре: спецификация множественного выбора направления и окончательный выбор действия. Нейрон 45, 801–814. doi: 10.1016/j.neuron.2005.01.027

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Коэн, Дж.Д., Данбар К. и Макклелланд Дж. Л. (1990). Об управлении автоматическими процессами: параллельная распределенная обработка с учетом эффекта Струпа. Психология. Версия . 97, 332–361. doi: 10.1037/0033-295X.97.3.332

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Коул, Дж. (2007). Феноменология действия и намерения перед лицом паралича и бесчувственности. Феноменол. Познан. наука . 6, 309–325. doi: 10.1007/s11097-007-9051-5

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Крик, Ф.(1995). Удивительная гипотеза: научный поиск души . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Пробный камень.

Чиксентмихайи, М. (1990). Поток: психология оптимального опыта . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Многолетняя современная классика Harper.

Кертис, К.Э., и Д’Эспозито, М. (2009). «Подавление нежелательных действий», в Oxford Handbook of Human Action , редакторы Э. Морселла, Дж. А. Барг и П. М. Голлвитцер, (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: издательство Оксфордского университета), 72–97.

Дамасио, А. Р. (1989). Заблокированная во времени мультирегиональная ретроактивация: предложение системного уровня для нейронных субстратов припоминания и распознавания. Познание 33, 25–62. дои: 10.1016/0010-0277(89)

-X

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Дамасио, А. Р. (2010). Я приходит в голову: создание сознательного мозга . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Пантеон.

Дэвид, Н., Ньюен, А., и Фогели, К. (2008). «Чувство действия» и лежащие в его основе когнитивные и нейронные механизмы. В сознании. Код . 17, 523–534. doi: 10.1016/j.concog.2008.03.004

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

де Ваал, FBM (2002). Эволюционная психология: пшеница и плевела. Курс. Реж. Психол. наука . 11, 187–191. дои: 10.1111/1467-8721.00197

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Desmurget, M., Reilly, K.T., Richard, N., Szathmari, A., Mottolese, C., и Sirigu, A. (2009). Намерение движения после стимуляции теменной коры у человека. Наука 324, 811–813.

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст

ДеСото, М. К., Фабиани, М., Гири, Д. К., и Граттон, Г. (2001). Если вы сомневаетесь, сделайте это двумя способами: мозг свидетельствует об одновременной активации противоречивых ответов в пространственной задаче Струпа. Дж. Когн. Нейроски . 13, 523–536. дои: 10.1162/089892001934

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Ди Лолло, В., Эннс, Дж. Т., и Ренсинк, Р.А. (2000). Конкуренция за сознание среди визуальных событий: психофизика возвратных зрительных путей. Дж. Экспл. Психол. Ген . 129, 481–507. дои: 10.1037/0096-3445.129.4.481

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Дусбург, С.М., Грин, Дж.Л., Макдональд, Дж.Дж., и Уорд, Л.М. (2009). Ритмы сознания: бинокулярное соперничество выявляет крупномасштабную колебательную сетевую динамику, опосредующую зрительное восприятие. PLoS ONE 4:e6142.doi: 10.1371/journal.pone.0006142

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Дунлоски, Дж., и Меткалф, Дж. (2008). Метапознание: учебник по когнитивной, педагогической, продолжительной и прикладной психологии . Таузенд-Оукс, Калифорния: Sage Publishers.

Эдельман Г.М. и Тонони Г. (2000). Вселенная сознания: как материя становится воображением, 1-е издание . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Основные книги.

Эллис, Р. (2009). «Взаимодействия между действием и визуальными объектами», в Oxford Handbook of Human Action , под редакцией E.Морселла, Дж. А. Барг и П. М. Голлвитцер (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Oxford University Press), 214–224.

Энацу, Р., Хантус, С., Гонсалес-Мартинес, Дж., и Со, Н. (2011). Иктальное пение из-за эпилепсии левой лобной доли: клинический случай и обзор литературы. Эпилепсия Поведение . 22, 404–406. doi: 10.1016/j.yebeh.2011.07.019

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Энгберт, К., Вольшлегер, А., и Хаггард, П. (2007). Кто что вызывает? Чувство агентности связано с отношениями и запускается эфферентно. Познание 107, 693–704. doi: 10.1016/j.cognition.2007.07.021

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Энгер, Т., и Хирш, Дж. (2005). Механизмы когнитивного контроля разрешают конфликт посредством кортикального усиления информации, относящейся к задаче. Нац. Нейроски . 8, 1784–1790. doi: 10.1038/nn1594

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Эриксен, Б.А., и Эриксен, К.В. (1974). Влияние шумовых букв на идентификацию целевой буквы в непоисковой задаче. Восприятие. Психофиз . 16, 143–149. дои: 10.3758/BF03203267

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Эриксен, К.В., и Шульц, Д.В. (1979). Обработка информации при визуальном поиске: концепция непрерывного потока и экспериментальные результаты. Восприятие. Психофиз . 25, 249–263. дои: 10.3758/BF03198804

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Файерстоун, К. (2013). Насколько «патерналистским» является пространственное восприятие? Почему ношение тяжелого рюкзака не делает холмы — а не может — выглядеть круче? Перспектива. Психол. наука . 8, 455–473. дои: 10.1177/17456489835

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Фрейд, С. (1938). Основные сочинения Зигмунда Фрейда , редакторы А. Трансл и А. Брилл (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Современная библиотека).

Фустер, Дж. М. (2003). Кора и разум: объединяющее познание . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Газзали, А., Куни, Дж. В., Риссман, Дж., и Д’Эспозито, М. (2005). Дефицит нисходящей супрессии лежит в основе нарушений рабочей памяти при нормальном старении. Нац. Нейроски . 8, 1298–1300. doi: 10.1038/nn1543

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Газзали, А., и Д’Эспозито, М. (2007). «Объединение функций префронтальной коры: исполнительный контроль, нейронные сети и нисходящая модуляция», в The Human Frontal Lobes: Functions and Disorders , eds B. Miller and J. Cummings (New York, NY: Guilford Press), 187–187. 206.

Георгопулос А. П., Каминити Р., Каласка Дж. Ф. и Мэсси Дж.Т. (1983). Пространственное кодирование движения: гипотеза о кодировании направления движения популяциями моторной коры. Экспл. Мозг Res. Приложение . 7, 327–336. дои: 10.1007/978-3-642-68915-4_34

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Гибсон, Дж. Дж. (1979). Экологический подход к зрительному восприятию . Бостон, Массачусетс: Хоутон-Миффлин.

Годвин, К.А., Газзали, А., и Морселла, Э. (2013). «Обращаясь к механизмам мозга, связанным с сознанием: буфер интерфейса восприятия и действия», в «Единство разума, мозга и мира: современные перспективы науки о сознании» , под редакцией А.Перейра и Д. Леманн (Кембридж, Великобритания: издательство Кембриджского университета), 43–76.

Гудейл, М., и Милнер, Д. (2004). Невидимое зрение: исследование сознательного и бессознательного зрения . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Goodhew, S.C., Dux, P.E., Lipp, O.V., and Visser, T.A.W. (2012). Понимание восстановления после маскирования подстановки объектов. Познание 122, 405–415. doi: 10.1016/j.cognition.2011.11.010

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Гулд, С.Дж. (1977). Со времен Дарвина: размышления о естествознании . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Нортон.

Грей, Дж. А. (1995). Содержание сознания: нейропсихологическая гипотеза. Поведение. Науки о мозге . 18, 659–676. дои: 10.1017/S0140525X00040395

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Грей, Дж. А. (2004). Сознание: подползая к сложной проблеме . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Гринвальд, А. Г., МакГи, Д. Э., и Шварц, Дж.Л. К. (1998). Измерение индивидуальных различий в неявном познании: тест на неявную ассоциацию. Дж. Перс. соц. Психол . 74, 1464–1480. дои: 10.1037/0022-3514.74.6.1464

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Хаггард П., Ашерслебен Г., Герке Дж. и Принц В. (2002a). «Действие, связывание и осознание», в Common Mechanisms in Perception and Action: Attention and Performance , Vol. XIX, ред. В. Принц и Б. Хоммель (Оксфорд, Великобритания: Oxford University Press), 266–285.

Харлесс, Э. (1861 г.). Der apparat des willens [Аппарат воли]. Zeitshrift für Philosophie und Philosophische Kritik 38, 499–507.

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст

Хит, М., Нили, К.А., Якимишин, Дж., и Бинстед, Г. (2008). Зрительно-моторная память не зависит от осознания особенностей объекта. Экспл. Мозг Res . 188, 517–527. doi: 10.1007/s00221-008-1385-x

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Хейлман, К.М., Уотсон Р.Т. и Валенштейн Э. (2003). «Пренебрежение: клинические и анатомические проблемы», в Behavioral Neurology and Neuropsychology, 2nd Edn. , редакторы Т. Е. Файнберг и М. Дж. Фарах (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: компании McGraw-Hill), 303–311.

Хервиг А., Бейсерт М. и Принц В. (2013). «Зарождение науки о действиях: введение и лейтмотивы», в Наука о действиях , редакторы В. Принц, М. Бейсерт и А. Хервиг (Кембридж, Массачусетс: The MIT Press), 1–33.

Хохберг, Дж.(1998). «Теория гештальта и ее наследие: организация глаз и мозга, внимание и ментальное представление», в «Восприятие и познание в конце века», Справочник по восприятию и познанию, 2-е изд. ., изд. Дж. Хохберг (Сан-Диего, Калифорния: Академическая пресса), 253–306.

Хоммель, Б., и Эльснер, Б. (2009). «Приобретение, представление и контроль действий», в Oxford Handbook of Human Action , редакторы Э. Морселла, Дж. А. Барг и П. М. Голлвитцер (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: издательство Оксфордского университета), 371–398.

Хоммель Б., Мюсселер Дж., Ашерслебен Г. и Принц В. (2001). Теория кодирования событий: основа для восприятия и планирования действий. Поведение. Науки о мозге . 24, 849–937. doi: 10.1017/S0140525X01000103

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Хаббард, Дж., Ригби, Т., Годвин, К.А., Газзали, А., и Морселла, Э. (2013). Репрезентации в рабочей памяти вызывают интерференционные эффекты, характерные для репрезентаций, запускаемых извне. Акта Психол . 142, 127–135. doi: 10.1016/j.actpsy.2012.11.005

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Хамфрис, GW (2013). «Помимо последовательных стадий выбора внимания: критическая роль действия», в Action Science , редакторы В. Принц, М. Бейсерт и А. Хервиг (Кембридж, Массачусетс: The MIT Press), 229–251.

Джеймс, В. (1890 г.). Основы психологии . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Довер. дои: 10.1037/11059-000

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Жаннерод, М.(2006). Двигательное познание: что действие говорит о себе . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. doi: 10.1093/acprof:oso/9780198569657.001.0001

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Джонсон, М. Р., и Джонсон, М. К. (2009). «К характеристике нейронных коррелятов составных процессов познания», в Нейровизуализация человеческой памяти: связывание когнитивных процессов с нейронными системами , редакторы Ф. Роэслер, К. Ранганат, Б. Родер и Р. Х. Клуве (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета).169–194. doi: 10.1093/acprof:oso/9780199217298.003.0010

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Канеман, Д. (1973). Внимание и Усилие . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Прентис Холл.

Кечечи, Х., Дегирменчи, Ю., и Гумус, Х. (2013). Два иноязычных автоматизма в сложных парциальных припадках. Эпилепсия Поведение. Дело Реп . 1, 7–9. doi: 10.1016/j.ebcr.2012.10.005

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Кинсборн, М. (1996). «Что дает репрезентации роль в сознании?» в Научные подходы к сознанию , под редакцией Дж.Д. Коэн и Дж. В. Скулер (Хиллсдейл, Нью-Джерси: Эрлбаум), 335–355.

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст

Кох, К. (2004). В поисках сознания: нейробиологический подход . Колорадо: Робертс и компания.

Кох, К. (2012). Сознание: исповедь романтического редукциониста . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Лаппин, Дж. С., и Эриксен, К. В. (1966). Использование задержанного сигнала для остановки зрительной реакции по времени. Дж. Экспл. Психол . 72, 805–811. дои: 10.1037/h0021266

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Леду, Дж. Э. (2008). «Эмоциональная окраска сознания: как возникают чувства», в Границы сознания , редакторы Л. В. Вейскранц и М. Дэвис (Оксфорд, Великобритания: издательство Оксфордского университета), 69–130. doi: 10.1093/acprof:oso/9780199233151.003.0003

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Levelt, WJM (1989). Речь: от намерения к артикуляции .Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Левин, К. (1935). Динамическая теория личности . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: McGraw-Hill.

Либет, Б. (2004). Время разума: временной фактор сознания . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Либерман, доктор медицины (2007). «X- и C-системы: нейронная основа автоматического и контролируемого социального познания», в Fundamentals of Social Neuroscience , eds E. Harmon-Jones and P. Winkielman (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Гилфорд), 290–315. .

Лю Г., Чуа Р. и Эннс Дж. Т. (2008). Внимание для восприятия и действия: вмешательство в задачу для планирования действий, но не для онлайн-контроля. Экспл. Мозг Res . 185, 709–717. doi: 10.1007/s00221-007-1196-5

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Ллинас, Р. Р. (2002). Я Вихря: от нейронов к себе . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Ллинас, Р. Р., и Рибари, У. (2001). Сознание и мозг: таламокортикальный диалог в норме и болезни. Энн NY Acad. наука . 929, 166–175. doi: 10.1111/j.1749-6632.2001.tb05715.x

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Лоренц, К. (1963). При агрессии . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Харкорт, Брейс и Мир.

Лотце, Р. Х. (1852 г.). Медицинская психология или физиология Зеле . Лейпциг: Weidmann’sche Buchhandlung.

Линн, М.Т., Бергер, К.С., Риддл, Т.А., и Морселла, Э. (2010). Контроль разума? создание иллюзорных намерений через фальшивый интерфейс мозг-компьютер. В сознании. Код . 19, 1007–1012. doi: 10.1016/j.concog.2010.05.007

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Маклауд, К.М., и Данбар, К. (1988). Обучение и вмешательство в стиле Струпа: свидетельство континуума автоматизма. Дж. Экспл. Психол. Учиться. Мем. Код . 14, 126–135. дои: 10.1037/0278-7393.14.1.126

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Маклауд, К.М., и Макдональд, П.А. (2000). Межпространственное вмешательство в эффект Струпа: раскрытие когнитивной и нейронной анатомии внимания. Тенденции Cogn. наука . 4, 383–391. дои: 10.1016/S1364-6613(00)01530-8

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Маркус, Г. (2008). Клюге: Случайное построение разума . Бостон, Массачусетс: Компания Houghton Mifflin.

Маркман, А.Б. (1999). Представление знаний . Хиллсдейлс, Нью-Джерси: Lawrence Erlbaum Associates, Publishers.

Маттлер, У. (2005). Влияние фланкера на двигательную активность и гипотеза активации ответа на позднем уровне. QJ Exp. Психол . 58А, 577–601.

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст

Макклелланд, Дж. Л. (1979). О временных отношениях психических процессов: рассмотрение каскадных систем процессов. Психология. Версия . 86, 287–330. doi: 10.1037/0033-295X.86.4.287

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Макдэниел, М. А., и Эйнштейн, Г.О. (2007). Перспективная память: обзор и синтез нового поля . Thousand Oaks, CS: Sage Publishers.

Макгиган, Ф.Дж. (1966). Мышление: изучение скрытых языковых процессов . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Appleton-Century-Crofts.

Миллер Г.А., Галантер Э. и Прибрам К.Х. (1960). Планы и структура поведения . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Холт. дои: 10.1037/10039-000

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Миллер, Северная Каролина(1959). «Либерализация основных концепций SR: расширение конфликтного поведения, мотивации и социального обучения», в Psychology: A Study of Science , Vol. 2, изд. С. Кох (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: McGraw-Hill), 196–292.

Милнер, А.Д., и Гудейл, М. (1995). Зрительный мозг в действии . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Милнер, Б. (1966). «Амнезия после операции на височных долях», в Amnesia , eds CWM Whitty and OL Zangwill (London: Butterworths), 109–133.

Морселла, Э. (2009). «Механизмы человеческого действия: введение и предыстория», в Oxford Handbook of Human Action , редакторы Э. Морселла, Дж. А. Барг и П. М. Голлвитцер (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: издательство Оксфордского университета), 1–32.

Морселла, Э., и Барг, Дж. А. (2010). Что такое выход? Психология. Запрос . 21, 354–370. дои: 10.1080/1047840X.2010.524597

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Морселла, Э., и Барг, Дж. А. (2011). «Тенденции бессознательного действия: источники «неинтегрированного» действия», в The Handbook of Social Neuroscience , eds J.Т. Качиоппо и Дж. Десети (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: издательство Оксфордского университета), 335–347. doi: 10.1093/oxfordhb/9780195342161.013.0022

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Морселла, Э., Грей, Дж. Р., Кригер, С. К., и Барг, Дж. А. (2009a). Сущность сознательного конфликта: субъективные последствия поддержания несовместимых намерений. Эмоция 9, 717–728. дои: 10.1037/a0017121

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Морселла, Э., Уилсон, Л. Э., Berger, C.C., Honhongva, M., Gazzaley, A., and Bargh, J.A. (2009b). Субъективные аспекты когнитивного контроля на разных этапах обработки. Внимание. Восприятие. Психофиз . 71, 1807–1824 гг. doi: 10.3758/APP.71.8.1807

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Мост, С. Б., Шолль, Б. Дж., Клиффорд, Э., и Саймонс, Д. Дж. (2005). То, что вы видите, это то, что вы установили: устойчивая слепота по невниманию и захват сознания. Психология. Версия .112, 217–242. doi: 10.1037/0033-295X.112.1.217

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Мюллер, Дж. (1843 г.). Элементы физиологии . Филадельфия, Пенсильвания: Леа и Бланшар.

Мюнстерберг, Х. (1891 г.). Über Aufgaben und Methoden der Psychologie. Schriften der Gesellschaft für Psychologische Forsschung 1, 93–272.

Нагель, Т. (1974). Каково быть летучей мышью? Филос. Версия . 83, 435–450. дои: 10.2307/2183914

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Наваррете, Э., и Коста, А. (2004). Сколько лингвистической информации извлекается из игнорируемых изображений? Еще одно свидетельство каскадной модели производства речи. Дж. Мем. Ланг . 53, 359–377. doi: 10.1016/j.jml.2005.05.001

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Нейссер, У. (1967). Когнитивная психология . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Prentice-Hall, Inc.

Нейссер, У. (1976). Познание и реальность: принципы и последствия когнитивной психологии .Сан-Франциско, Калифорния: Издательство WH Freeman.

Нойманн, О. (1987). «За пределами возможностей: функциональный взгляд на внимание», в Perspectives on Perception and Action , eds H. Heuer and AF Sanders (Hillsdale, NJ: Lawrence Erlbaum), 361–394.

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст

Ньюман, Дж. П., Видом, К. С., и Натан, С. (1985). Пассивное избегание при синдромах расторможенности: психопатия и экстраверсия. Дж. Перс. соц. Психол . 5, 1316–1327.дои: 10.1037/0022-3514.48.5.1316

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Панагиотаропулос, Т.И., Капур, В., и Логотетис, Н.К. (2013). Десинхронизация и отскок бета-колебаний во время сознательной и бессознательной локальной обработки нейронов в латеральной префронтальной коре макаки. Фронт. Психол . 4:603. doi: 10.3389/fpsyg.2013.00603.

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Панагиотаропулос Т.И., Деко Г., Капур В.и Логотетис, Н.К. (2012). Нейронные разряды и гамма-колебания явно отражают зрительное сознание в латеральной префронтальной коре. Нейрон 74, 924–935. doi: 10.1016/j.neuron.2012.04.013

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Пинкер, С. (1997). Как работает разум . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Нортон.

Познер, М.И. (1980). Ориентация внимания. QJ Exp. Психол . 32, 3–25. дои: 10.1080/00335558008248231

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Проффит, Д.Р. (2013). Воплощенный подход к восприятию: в каких единицах масштабируется визуальное восприятие? Перспектива. Психол. наука . 8, 474–483. дои: 10.1177/17456489837

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Путтеманс, В., Вендерот, Н., и Суиннен, С.П. (2005). Изменения в активации мозга при выполнении многочастотной бимануальной координационной задачи: от когнитивной стадии до продвинутых уровней автоматизма. Дж. Нейроски . 25, 4270–4278. doi: 10.1523/JNEUROSCI.3866-04.2005

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Рэймонд, Дж. Э., Шапиро, К. Л., и Арнелл, К. М. (1992). Временное подавление визуальной обработки в задаче RSVP: моргание внимания? Дж. Экспл. Психол. Гум. Восприятие. Выполните . 18, 849–860. дои: 10.1037/0096-1523.18.3.849

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Риццолатти, Г., Синигалья, К., и Андерсон, Ф. (2008). Зеркала в мозгу: как наш разум разделяет действия, эмоции и опыт .Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Роуч, Дж. (2005). Журнал оценивает 25 самых неотвеченных научных вопросов. Натл Геогр. Новости . Доступно в Интернете по адресу: news.nationalgeographic.com (по состоянию на 30 июня 2005 г.).

Розенбаум, Д. А. (2002). «Моторный контроль», в Stevens’ Handbook of Experimental Psychology: Vol. 1. Ощущение и восприятие, 3-е изд. , серия редакций Х. Пашлера (серия ред.) и С. Янтиса (томная ред.) (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Wiley), 315–339.

Розер, М.и Газзанига, М.С. (2004). Автоматический мозг — интерпретирующий разум. Курс. Реж. Психол. наука . 13, 56–59. doi: 10.1111/j.0963-7214.2004.00274.x

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Россетти, Ю. (2001). «Неявное восприятие в действии: кратковременное моторное представление пространства», в «В поисках сознания в мозгу: нейрокогнитивный подход », изд. П. Г. Гроссенбахера (Амстердам: John Benjamins Publishing), 133–181.

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст

Сато, А.(2009). Как моторное предсказание, так и концептуальное соответствие между предварительным просмотром и действием-эффектом способствуют эксплицитному суждению о деятельности. Познание 110, 74–83. doi: 10.1016/j.cognition.2008.10.011

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Schacter, DL (1996). В поисках памяти: мозг, разум и прошлое . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Основные книги.

Шактер, Д.Л., и Аддис, Д.Р. (2007). Когнитивная нейробиология конструктивной памяти: вспоминание прошлого и воображение будущего. Филос. Транс. Р. Соц. Лонд. Б биол. наука . 362, 773–786. doi: 10.1098/rstb.2007.2087

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Сержент, К., и Дехане, С. (2004). Является ли сознание постепенным явлением? свидетельство бифуркации по принципу «все или ничего» во время моргания внимания. Психология. наука . 15, 720–728. doi: 10.1111/j.0956-7976.2004.00748.x

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Ширер, Э.(1984). «Моторные теории когнитивной структуры: исторический обзор», в Cognition and Motor Processes , eds W. Prinz and AF Sanders (Berlin: Springer-Verlag), 77–98. дои: 10.1007/978-3-642-69382-3_6

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Шеррингтон, CS (1900). «Мышечное чувство», в Учебник физиологии , изд. Э. А. Шафер (Эдинбург: Пентланд), 1002–1025.

Шеррингтон, Калифорния (1906 г.). Интегративное действие нервной системы .Нью-Хейвен, Коннектикут: Издательство Йельского университета.

Саймон, Дж. Р., Хинрихс, Дж. В., и Крафт, Дж. Л. (1970). Слуховая совместимость S-R: время реакции как функция соответствия ухо-рука и соответствие ухо-реакция-местоположение. Дж. Экспл. Психол . 86, 97–102. дои: 10.1037/h0029783

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Симпсон, Г. Г. (1949). Значение эволюции . Нью-Хейвен, Коннектикут: Издательство Йельского университета.

Собель, Н., Prabhakaran, V., Hartley, C.A., Desmond, J.E., Glover, G.H., Sullivan, E.V., et al. (1999). Слепой запах: активация мозга, вызванная необнаруженным химическим веществом, переносимым по воздуху. Мозг 122, 209–217. doi: 10.1093/мозг/122.2.209

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Сперри, Р. В. (1952). Неврология и проблема разум-мозг. утра. наука . 40, 291–312.

Сперри, Р. В. (1961). Церебральная организация и поведение: разделенный мозг во многих отношениях ведет себя как два отдельных мозга, предоставляя новые возможности для исследований. Наука 133, 1749–1757. doi: 10.1126/наука.133.3466.1749

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Сквайр, LR (1987). Память и мозг . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Сринивасан, Р., Рассел, Д.П., Эдельман, Г.М., и Тонони, Г. (1999). Повышенная синхронизация нейромагнитных реакций при сознательном восприятии. Дж. Нейроски . 19, 5435–5448.

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст

Струп, Дж.Р. (1935). Исследования вмешательства в серийных словесных реакций. Дж. Экспл. Психол . 18, 643–662. дои: 10.1037/h0054651

Полнотекстовая перекрестная ссылка

Сузуки Т., Ито С., Араи Н., Коно М., Ногучи М., Такацу М. и др. (2012). Амбиентная эхолалия у пациента с герминомой вокруг двустороннего латерального желудочка: клинический случай. Нейрокейс 18, 330–335. дои: 10.1080/13554794.2011.608364

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Синофзик, М., Vosgerau, G., и Newen, A. (2008a). Я двигаюсь, следовательно, я существую: новая теоретическая основа для исследования деятельности и собственности. В сознании. Код . 17, 411–424. doi: 10.1016/j.concog.2008.03.008

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Тейлор, Дж. А., и Иври, Р. Б. (2013). «Неявные и явные процессы в моторном обучении», в Action Science , редакторы В. Принц, М. Бейсерт и А. Хервиг (Кембридж, Массачусетс: The MIT Press), 63–87.

Тейлор, Дж.Л. и Макклоски Д.И. (1990). Запуск запрограммированных движений как реакция на замаскированные раздражители. Дж. Нейрофизиол . 63, 439–446.

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст

Тонони, Г. (2012). Фи: Путешествие от мозга к душе . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Пантеон.

Цакирис, М., Шютц-Босбах, С., и Галлахер, С. (2007). Об агентстве и собственности на тело: феноменологические и нейрокогнитивные размышления. В сознании. Код . 16, 645–660.doi: 10.1016/j.concog.2007.05.012

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Улхаас П.Дж., Пипа Г., Лима Б., Меллони Л., Нойеншвандер С., Николич Д. и др. (2009). Нейронная синхрония в корковых сетях: история, концепция и современное состояние. Фронт. интегр. Нейроски . 3:17. doi: 10.3389/нейро.07.017.2009

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

ван Вин, В., Коэн, Дж. Д., Ботвиник, М. М., Стенгер, В.А. и Картер, CC (2001). Передняя поясная кора, мониторинг конфликтов и уровни обработки. Нейроизображение 14, 1302–1308. doi: 10.1006/nimg.2001.0923

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Варела, Ф., Лашо, Дж. П., Родригес, Э., и Мартини, Дж. (2001). Мозговая сеть: фазовая синхронизация и крупномасштабная интеграция. National Review of Neuroscience 2, 229–239. дои: 10.1038/35067550

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Уошберн, М.Ф. (1928). «Эмоции и мысли: моторная теория их связи», в «Чувства и эмоции: Виттенбергский симпозиум », изд. К. Мерчисон (Вустер, Массачусетс: издательство Университета Кларка), 99–145.

Уотсон, Дж. Б. (1924). Бихевиоризм . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: WW Norton.

Вегнер, Д.М. (2002). Иллюзия сознательной воли . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Вегнер, Д.М., и Барг, Дж.А. (1998). «Контроль и автоматизм в социальной жизни», в The Handbook of Social Psychology, 4th Edn ., Том. 1 и 2, ред. Д. Т. Гилберт, С. Т. Фиске и Г. Линдзи (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: McGraw-Hill), 446–496.

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст

Вейскранц, Л. (1992). Бессознательное зрение: странный феномен слепого зрения. Наука 35, 23–28.

Вейскранц, Л. (1997). Потерянное и найденное сознание: нейропсихологическое исследование . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Витт, Дж. К., Проффит, Д. Р., и Эпштейн, В. (2005).Использование инструмента влияет на воспринимаемое расстояние, но только тогда, когда вы собираетесь его использовать. Дж. Экспл. Психол. Гум. Восприятие. Выполните . 31, 880–888. дои: 10.1037/0096-1523.31.5.880

Опубликовано Резюме | Опубликован полный текст | Полнотекстовая перекрестная ссылка

Исследование бессознательного — Scientific American

ЗИГМУНД ФРЕЙД популяризировал идею бессознательного, сектора разума, в котором хранятся мысли и воспоминания, активно удаленные от сознательного обдумывания. Поскольку этот аспект разума по определению недоступен для самонаблюдения, его оказалось трудно исследовать.Сегодня область бессознательного — более широко описываемая в области когнитивной нейронауки как любая обработка, не приводящая к сознательному осознанию, — регулярно изучается в сотнях лабораторий с использованием объективных психофизических методов, поддающихся статистическому анализу. Позвольте мне рассказать вам о двух экспериментах, раскрывающих некоторые возможности бессознательного. И то, и другое зависит от «маскировки», как это называется на жаргоне, или сокрытия вещей от глаз. Субъекты смотрят, но не видят.

Бессознательная арифметика
Первый эксперимент — это совместная работа Филипа Ван Опстала из Гентского университета в Бельгии, Флориса П. де Ланге из Радбаудского университета в Неймегене в Нидерландах и Станисласа Деэна из Колж де Франс в Париже. Дехане, директор отдела когнитивной нейровизуализации INSERM-CEA, наиболее известен своими исследованиями механизмов мозга, лежащих в основе счета и чисел. Здесь он исследовал, в какой степени простая сумма или среднее значение могут быть вычислены за пределами сознания.Многие считают, что сложение 7, 3, 5 и 8 — типичный последовательный процесс, требующий осознанности. Ван Опстал и его коллеги косвенным, но умным и мощным способом доказали обратное.

На экран проецируется четверка однозначных арабских цифр (от 1 до 9, кроме цифры 5). Добровольцы должны были как можно быстрее указать, превышает ли среднее из четырех спроецированных чисел 5. Каждому испытанию предшествовал скрытый сигнал, который мог быть действительным или недействительным.Подсказка состояла из очень короткой вспышки другого набора из четырех чисел, среднее значение которых было либо меньше, либо больше 5. Им предшествовали и следовали решетчатые метки в месте мигающих чисел. Метки эффективно маскировали сигнал, так что ни один субъект никогда сознательно не видел этот квартет. Заставлять их угадывать, было ли среднее из четырех скрытых чисел меньше или больше 5, тоже не сработало: они были наугад.

Тем не менее реплика по-прежнему влияла на реакцию испытуемого на основную реакцию.Если неявный сигнал был действительным, реакция на цель была последовательно быстрее, чем если бы сигнал был недействительным. На иллюстрации среднее значение четырех невидимых сигналов (3,75) меньше 5, тогда как среднее число видимых целей больше 5. Разрешение этого конфликта требует дополнительного времени обработки (около 140 секунд). То есть сигнал запускает нейронную активность, представляющую утверждение «меньше 5», что препятствует быстрому созданию коалиции нейронов, представляющих «больше 5».То, что невидимые и необнаруживаемые сигналы влияют на поведение, подразумевает, что бессознательное может каким-то образом оценить среднее из четырех однозначных чисел. Маловероятно, что он делает это в соответствии с точными алгебраическими правилами, которые дети учат в начальной школе. Вместо этого он может полагаться на эвристику: например, для каждого числа больше 5 увеличивать вероятность нажатия кнопки больше 5.

Это всего лишь очередной шквал экспериментов, демонстрирующих так называемое ансамблевое кодирование, способность разума угадывать преобладающее эмоциональное выражение толпы лиц или приблизительный размер группы точек, даже если отдельные лица или точки различаются. не воспринимается сознательно.

Что не так с этой картинкой?
Лиад Мудрик и Доминик Лами из Тель-Авивского университета, а также Ассаф Бреска и Леон Ю. Деуэлл из Еврейского университета в Иерусалиме решили проверить, в какой степени бессознательное может интегрировать всю информацию в любой одной картинке в единый и связный визуальный опыт. Джулио Тонони и я в последней колонке Consciousness Redux [сентябрь/октябрь 2011] предположили, что способность быстро интегрировать все разрозненные элементы в сцену и помещать их в контекст является одним из отличительных признаков сознания.

Израильские исследователи использовали «непрерывное подавление вспышки», мощную технику маскировки, чтобы сделать изображения невидимыми. В один глаз вспыхивала серия быстро меняющихся случайных цветовых узоров, в то время как фотография человека, выполняющего какое-то задание, медленно исчезала в другом глазу. В течение нескольких секунд картинка становится полностью невидимой, и испытуемый может видеть только цветные фигуры. Поскольку образы становятся все сильнее, в конце концов они прорвутся, и субъект их увидит.Это похоже на мантию-невидимку Гарри Поттера, которая со временем исчезает и обнажает то, что находится под ней.

Увлекательный аспект исследования Мудрика заключается в том, что время, необходимое для того, чтобы стать видимым, зависит от содержания изображения. Реалистичные сцены, изображающие женщину, помещающую пиццу в духовку, мальчика, целящегося из лука и стрелы, или баскетболиста, забивающего мяч в кольцо, стали видимыми через 2,64 секунды, в то время как неестественные сцены были замаскированы всего за 2,50 секунды. небольшая, но существенная разница.То есть бессознательное уловило в этих картинках нечто неконгруэнтное: женщина кладет шахматную доску в печь, взведенная стрела заменяется теннисной ракеткой, а баскетбольный мяч становится арбузом. Психологи позаботились о том, чтобы и конгруэнтные, и неконгруэнтные изображения были действительно невидимы и не могли быть отличимы друг от друга, замаскированные таким образом. Это открытие подразумевает, что бессознательное может распознать, что в этих образах что-то не так, что объект, с которым работает человек на изображении, не соответствует контексту.

Как разум распознает, что что-то не так, вызывает недоумение. Может быть, потому, что обширные и запутанные нейронные сети коры головного мозга, которые кодируют изображения, научились тому, что одни объекты сочетаются друг с другом, а другие нет (подобно программам — ботам — которые Google и другие поисковые системы используют, чтобы прочесывать Интернет, чтобы составить список всех изображений). , предложения и веб-страницы, чтобы при поиске они были легко доступны). Учитывая бесконечное количество возможных сочетаний объектов и контекста, может ли это решение быть принято мозгом? Или, может быть, приемы маскировки подавляют видимость изображения, но не исключают полностью сознательного доступа к ним? Только дополнительные исследования покажут.Таким образом, мы в конечном счете узнаем возможности когнитивного бессознательного и действительно важную функцию, которую сознание играет в нашей жизни.

Индивидуальная психика [Сфера бессознательного] Часть I из III | #JungianBitsofInformation

Психика [Сфера сознания и бессознательного в индивидууме]

Как мне описать бессознательное?

На прошлой неделе я много думал о теме этого блога «Бессознательное».Бессознательное лежит в основе блога #JungianBitsofInformation, посвященного изучению бессознательного на рабочем месте, в частности динамики между индивидуальной психикой и рабочим местом. Я хочу показать, как бессознательное проявляется в людях и как его динамика взаимодействует с другими людьми, особенно с людьми на рабочем месте. Бессознательное — это неиспользованный источник личной трансформации. Это также может помочь вам повысить вашу личную устойчивость, лучше понять себя и других, развить более эффективные личные и рабочие отношения, найти творческие решения давних проблем и служит источником вдохновения, большей мудрости и знаний.Поэтому я решил объяснить, что я имею в виду под бессознательным, учитывая, что оно является основной особенностью моего блога.

Бессознательное трудно описать другим не из-за какого-либо невежества или недостатка знаний с их стороны, а потому, что бессознательное не является конкретной или видимой вещью. Возможно, вы уже осознаете это, возможно, некоторые из вас вовлечены в это, а для других это не является узнаваемым аспектом или чертой их самих как человеческих существ. Бессознательное существует.Его открытие в конце девятнадцатого — начале двадцатого веков привело к возникновению профессий коучинга, наставничества, консультирования, психотерапии, психиатрии и психоанализа. Каждая из этих профессиональных областей в определенной степени исследует бессознательное. Бессознательное является доминирующей чертой психоанализа, как фрейдистского, так и юнгианского. Если вы обратитесь к фрейдистскому или юнгианскому психоаналитику с эмоциональной проблемой, вы можете ожидать, что ваше бессознательное станет частью диалога или разговорной терапии между вами и терапевтом.Бессознательное также действует как средство для решения любых эмоциональных проблем. Видно, что бессознательное находится в динамических отношениях с сознанием, приведение обеих сторон к осознанию личности является одной из целей юнгианского анализа. Таким образом, бессознательное является центральной чертой юнгианского анализа, оно формирует основу техник, применяемых в терапевтических условиях. Однако даже это описание не объясняет полностью, что мы подразумеваем под бессознательным.

Мой подход к написанию этого блога весьма методичен.Прежде всего, я напоминаю себе о юнгианских теориях и концепциях, которые затем действуют как полезная линза для понимания и понимания обсуждаемой темы. Помните, мой блог посвящен изучению проблем личности и рабочего места с точки зрения аналитической психологии Юнга. Во-вторых, я применяю юнгианскую идею или идеи к теме и при этом развиваю в уме историю, нарратив или аргумент, которые помогают мне донести свой анализ темы до других таким образом, который, как я надеюсь, они найдут. интересные и проницательные для их личных интересов или для целей личного развития или организационной эффективности.

Моя самая большая задача — донести юнгианские идеи о трансформации личности и рабочего места доступным, практичным и простым для понимания способом. Теперь, возвращаясь к своим размышлениям в течение недели, я долго и упорно думал о том, как лучше всего описать бессознательное. У меня было несколько идей, но ни одна из них мне не нравилась, они по-прежнему казались сложными, и моим главным желанием было описать бессознательное таким образом, чтобы его было легко понять. В конце концов я устал, поэтому решил расслабиться и посмотреть что-нибудь пару часов.Я направился прямо к YouTube и DW Documentary, немецкому и международному вещателю, который выпускает документальные фильмы на самые разные темы со всего мира, включая людей, путешествия, культуру, текущие события, глобальные события и многое другое. Это бесплатная трансляция, которая просто невероятна и полна множества интересных документальных фильмов. Я зашел на YouTube и там среди множества рекомендаций зрителей увидел документальный фильм DW об астероидах, который сразу же меня заинтересовал. Документальный фильм под названием «Новое Эльдорадо в космосе?» содержал краткое изложение «Добыча полезных ископаемых на астероидах звучит как научная фантастика, но вскоре может стать реальностью».У наций и могущественных корпораций уже есть планы на такие предприятия, и они усердно работают, заявляя свои права на ресурсы из космоса. Как может продолжаться беспрепятственный экономический рост после того, как все ресурсы земли будут израсходованы? Крупные компании и правительства уже давно работают над планами по эксплуатации ресурса, который можно найти на просторах космоса. Насколько далеки люди от достижения этого? Этот документальный фильм исследует технологические требования космической добычи полезных ископаемых. Он также оценивает, насколько велико желание найти новые источники сырья.Фильм затрагивает научные и фундаментальные социальные проблемы, в том числе стремление человечества к новым территориям, деградацию и эксплуатацию всего, что может предложить наша планета».

Что означает Психея?

Меня зацепило описание документального фильма. Я нажал play и с большим интересом принялся за то, что вот-вот развернется. Примерно через десять минут документального фильма на экране появилось изображение астероида, и ведущий начинает более подробно его описывать.Астероид называется Психея. Он полностью состоит из металлических веществ, имеет диаметр более 200 км и является редчайшим типом астероидов. Психика — продукт интенсивных фаз формирования Вселенной. Это планетарный зародыш, как и внутреннее ядро ​​земной планеты, не пережившее натиск столкновений с другими объектами, такими как астероиды. В отличие от Земли, он не сформировал внешнего слоя, у него есть железное ядро, которое никогда не достигало размеров, достаточных для противостояния столкновениям. Психея — редкий металлический мамонт, плавающий в поясе астроидов, обнаруженный итальянским астрономом Аннибале де Гаспарисом 17 марта 1852 года.Он назвал астероид в честь Психеи, греческой богини души, которая родилась смертной и вышла замуж за Эроса, бога любви.

Изображение Психеи

Итак, почему это относится к этому блогу? Что ж, один из самых эффективных способов понять бессознательное — это принять метафорическое мышление. Это форма бессознательного мышления, которая позволяет вам воспринимать или знать бессознательное конкретным образом. Астероид Психея может использоваться как метафора для объединенного бессознательного и сознательного, что интересно, также известное как психика ! Это внутреннее ядро ​​объединенного сознательного и бессознательного разума.Сознательные слои планеты, подобной земле, могут быть представлены землей, горами, холмами, долинами, океанами, морями, растениями и дикой природой. Это конкретные объекты, которые мы можем потрогать и увидеть. Однако мы не сразу видим, что находится под поверхностью планеты Земля, однако у нас есть хорошее представление или предположение о том, что составляет внутреннее ядро ​​​​планеты Земля благодаря научным геофизическим открытиям.

Внутренняя структура Земли как метафора психики

В 1936 году датским сейсмологом Инге Леманн было обнаружено твердое железное внутреннее ядро, отличное от расплавленного внешнего ядра.Леманн обнаружил внутреннее ядро ​​Земли, изучая сейсмологов по землетрясениям в Новой Зеландии. Радиус внутреннего ядра Земли составляет 1220 км, что примерно в шесть раз превышает размер астероида Психея. Исследование Земли и Вселенной астрономами и сейсмологами отражает параллельный процесс исследования разума первыми психологами, появившимися в конце девятнадцатого и начале двадцатого веков. Они относились к внутреннему разуму как к психике, греческому термину, означающему «душа». Теперь он используется для описания всего человеческого разума, как сознательного, так и бессознательного.

Изображение внутренней структуры Земли

Наконец-то я нашел прекрасную метафору для описания бессознательного! Бессознательное — это наш внутренний стержень. Мы знаем об этом, но мы не можем этого видеть. Мы можем видеть это и его влияние на нас. Подумайте о горячей расплавленной лаве, которая извергается из вулканов, вулканы могут преобразовывать окружающую среду вокруг себя, земля вокруг вулканов очень плодородна, идеально подходит для выращивания сельскохозяйственных культур и поддержания дикой природы и жизни людей, иногда они даже создают новые земли, как можно видеть. на островах Гавайев.Но иногда вулканы могут быть разрушительными, уничтожая поселения вокруг них и поднимая вулканический пепел высоко в атмосферу Земли. Точно так же бессознательное может вызывать взрывы в нашем сознательном разуме либо преобразующим, либо разрушительным образом. Идея моего блога состоит в том, чтобы показать вам, как бессознательное действует как преобразующим, так и разрушительным образом.

Ученые задаются вопросом, мог ли астероид Психея быть обнаженным ядром ранней планеты, которая потеряла свои скалистые внешние слои из-за ряда сильных столкновений миллиарды лет назад.Этот интригующий астероид теперь является основной целью миссии НАСА «Психея». Космический корабль «Психея», запуск которого запланирован на август 2022 года, прибудет к астероиду в начале 2026 года. В течение 21 месяца на орбите космический корабль будет составлять карту и изучать свойства, из которых состоит Психея. НАСА заявляет, что его миссия Psyche станет первой миссией по исследованию мира металла, а не камня и льда. Глубоко внутри каменистых планет земной группы, включая Землю, ученые предполагают наличие металлических ядер, но они лежат недосягаемыми под каменистой мантией и корой планет.Поскольку ученые не могут увидеть или измерить ядро ​​Земли напрямую, Psyche предлагает уникальное окно в жестокую историю столкновений и аккреции, которые создали планеты земной группы.

Миссия НАСА «Психея» — полезная метафора для динамической психиатрии, изучения и исследования бессознательного. В его основе лежит научная методология с подробным и объективным обследованием психики человека, совокупности сознательного и бессознательного. Основными исследователями [астронавтами] бессознательного являются Пьер Жане [Психологический анализ], Зигмунд Фрейд [Психоанализ], Альфред Адлер [Индивидуальная психология] и Карл Юнг [Аналитическая психология].Джанет, Фрейд, Адлер и Юнг изучали разум в конце восемнадцатого — начале двадцатого веков. Их открытия оказали неизгладимое влияние на область психологии и психиатрии, исследование внутреннего мира по сравнению с исследованием внешнего мира, Вселенной. Например, инструмент оценки личности Изабель Майер и Кэтрин Бриггс, индикатор типа Майерс-Бриггс, был разработан на основе теории личности Карла Юнга. Личности этих лидеров в области бессознательного оказали влияние на развитие их методологий, их собственное исследование собственного бессознательного привело к новаторским методам, помогающим людям решать эмоциональные проблемы, травмы, депрессию, тревогу и т. д.Их открытия не были совершенно новыми. Мы можем проследить наше понимание бессознательного за несколько столетий и поколений до нас. Примитивное целительство, религиозное исповедание, религиозное исцеление, экзорцизм и гипноз показывают тонкие психотерапевтические методы, которые все еще можно увидеть в психотерапии и психоанализе сегодня. Мой блог основан на аналитической психологии Карла Юнга, поэтому я перейду к описанию бессознательного в терминах юнгианской аналитической психологии.

Топография бессознательного

Психика в приведенной ниже модели Юнга представляет собой совокупность всех психических процессов и содержаний, сознательных и бессознательных.Диаграмма похожа на топографическую иллюстрацию внутренней части психики, как сознательной, так и бессознательной сфер.

Структура психики [любезно предоставлено Джонстоном Дж. Г., Незаменимый компас Юнга]

Персона

Используя метафору, представьте себе психику как интерактивный театр с сознательной и бессознательной сценой, в которой много сознательных и бессознательных сцен. роль. На сознательной сцене свои роли играют два актера. На авансцене сознательной сцены первый актер, персонаж , повернулся к зрителям, представляющим социальное взаимодействие в мире.Юнг заимствовал термин «персона» из греческого языка, что означает «театральная маска», как маска актера, это личный фасад, который мы надеваем, чтобы произвести желаемое впечатление на других. Юнг описал персону как «сложную систему отношений между индивидуальным сознанием и обществом, вполне уместную своего рода маску, предназначенную, с одной стороны, производить определенное впечатление на других, а с другой — скрывать истинную природу». личности’ [Собрание сочинений 7, п. 305].Это социально конвенциональное отношение, которое человек принимает, потому что он или она принадлежит к определенной группе, профессии, занятию, социальному классу, политической партии, племени, клану или нации. Как часто вы говорите о своей профессии, когда кто-то спрашивает, чем вы занимаетесь? Многие люди идентифицируют себя со своей профессией или работой. Личность развивается в детстве и во взрослой жизни, становясь фиксированной социальной маской. Некоторые люди слишком сильно идентифицируют себя со своим отношением к личности, так что теряют контакт со своей истинной личностью.Маска невыразительна, но в ней есть отверстия для глаз и рта, что позволяет человеку в маске видеть и говорить. Это подходящее описание маски персоны, она позволяет человеку, носящему ее, видеть и говорить, но также скрывает его истинное лицо или природу.

Эго

Актер под маской — это эго , ведущий актер на сознательной сцене. Эго оказывает влияние как ведущая личность сознания, влияющая на поведение индивида, но оно не составляет уникальной личности.Мы часто думаем, что наше эго — это все, что мы есть, но это не так. Наше эго предрасположено использовать одну из функций психики, то есть ощущение, интуицию, мышление и чувство в экстравертной или интровертной установке. Если Эго предрасположено к ощущениям экстравертным образом, тогда Эго отдает предпочтение экстравертным ощущениям. Эго может использовать одну или несколько функций в экстравертной или интровертной установке, т.е. интровертное чувство и экстравертное мышление. Сочетание функции и установки [функционально-установленной] создает неповторимый характер личности человека.

Сознательное

Сознательная аудитория, мир в целом или внешние объекты взаимодействуют с эго, как театральная публика, иногда аплодируя, иногда освистывая, насмехаясь, разговаривая, игнорируя или поддерживая персону и эго. За эго скрывается смутная психическая завеса, порог царства бессознательного, личное бессознательное . В театре холст — это легкий прозрачный занавес, который скрывает за собой актеров или предметы, когда они не освещены, но раскрывает их, если на них падает свет.Личное бессознательное содержит воспоминания человека о прошлом, личные переживания, которые забыты и поэтому скрыты от сознательной стадии, если только они не освещены, то есть не запомнены эго. Это воспоминания из нашего детства или повседневной взрослой жизни, приложив некоторые усилия, мы можем вернуть некоторые воспоминания обратно в наш сознательный разум. Некоторые воспоминания вообще не требуют от эго никаких усилий. Они спонтанно появляются в сознании, разрушая эго, которое часто бессильно их подавить. Эти воспоминания известны как автономные комплексы, они приходят в сознательный разум без приглашения и инкогнито, увеличиваясь в количестве и интенсивности по мере того, как эго взаимодействует с внешним миром. Автономные комплексы, которые состоят из кластеров часто давно забытого содержания и могут вызывать компульсивные побуждения или реакции. Как следует из их названия, кажется, что они приходят и уходят, когда им заблагорассудится, либо препятствуя, либо усиливая роль эго [Незаменимый компас Юнга, Johnston JG, p12]. Автономные комплексы могут овладеть эго или овладеть им, вынуждая себя выйти на сознательную стадию. Человек, одержимый автономным комплексом, может иметь иррациональные страхи, непропорциональные реакции, сильное влечение или отвращение к определенным людям.Такое поведение может либо создать межличностный конфликт, либо привести к гармонии между людьми на рабочем месте.

Бессознательное

За личным бессознательным мы теперь входим в более глубокие слои бессознательного. Юнг использует термин бессознательное как для описания психических содержаний, недоступных для Эго, так и для разграничения психического пространства со своим собственным характером, законами и функциями. Бессознательное — это зеркальное отражение сознания, но оно более тихое и эфирное.Стадия сознания включает восприятие и взаимодействие с миром в целом (внешние объекты), аналог в бессознательном, внутренняя аудитория включает восприятие и взаимодействие с образами из коллективного бессознательного или внутренних объектов . В бессознательном вы увидите другого актера, скрытого в его глубинах, тень . Тень содержит все атрибуты, которые эго не приняло или не ценит. Какие бы атрибуты ни приняло эго, тень принимает противоположные атрибуты за сеткой.Если эго осмеливается гордыней, тень робка и некомпетентна. Если эго продуктивно, тень отражает. Если эго любит, тень враждебна. Если эго ориентировано на внешний мир, тень будет ориентирована на внутреннюю жизнь. Тень также автономна и может нанести ущерб, если ее игнорировать или подавлять, прерывая роль эго на сознательной стадии. Эго обычно проецирует тень на других в мире в целом, часто такие теневые проекции были причиной дискриминации, жестокой личной ненависти, массовых преследований и даже геноцида.Наиболее тяжелые аспекты тени проявляются в расовых, социальных и национальных предрассудках. Тень содержит личностные характеристики, которые человек хочет скрыть от других и от себя. Однако, если тень признается, прогрессивный личностный рост развивается в сторону появления целостной личности.

Персона также имеет свою копию в бессознательном, душу , термин, который Юнг называет внутренней личностью. Душа играет компенсаторную роль по отношению к персоне на сознательной стадии, а это означает, что если персона представляет своего рода личность на пороге внешнего мира, то душа представляет собой личность на пороге внутреннего мира.Подобно тени, душа также может быть спроецирована на сознательную аудиторию. Это неизбежно, пока душа остается бессознательной для индивидуума. В то время как тень проецируется на внешний мир негативным образом, душа часто проецирует более позитивную, благоприятную ауру на других, проецируя идеализированный образ на какого-то удачливого бенефициара или человека, создавая гармонизирующий эффект между людьми на рабочем месте.

По мере того, как мы углубляемся в коллективное бессознательное, мы теперь сталкиваемся с аналогом внешних объектов, коллективным бессознательным или внутренними объектами .Коллективное бессознательное представляет собой эволюционный опыт человечества. Он действует независимо от эго в силу своего происхождения из унаследованной структуры мозга. Юнг также описал внутренние образы как архетипы, априорные способы бытия, универсальные для всех культур по всему миру. Юнг рассматривает бессознательное как центр психологической деятельности, которая объективна и связана с инстинктивными основами человеческой расы или архетипами. Он рассматривал архетипы как слои эволюционного опыта.

Архетипические слои коллективного бессознательного [любезно предоставлено Джонстоном Дж. Г., Незаменимый компас Юнга]

На этом рисунке архетипы лежат в основе жизни человека, опираясь на слои опыта предков. Начиная с «центрального огня» (H) внизу, слои постепенно переходят от предков животных (G) к предкам приматов (F), к большим группам (например, европейским, африканским, ближневосточным) (E), к нациям. (D), к кланам (c), к семьям (B) и, наконец, к индивидуумам, изображенным в виде круглых предметов на небольших холмах родословной [Jung’s Indispensable Compass, Johnston JG, p15].

Содержимое коллективного бессознательного никогда не было в сознании и не может быть познано по-настоящему. Однако у бессознательного есть язык, который включает в себя образы, символы и фантазии. Ранее я говорил об использовании метафор для понимания бессознательного, и эта идея языка бессознательного — вот почему я сделал это утверждение в первую очередь. Лучший способ понять бессознательное — думать о нем в метафорических терминах, как об образе, символе или даже фантазии.

Язык бессознательного – направленное и фантастическое мышление

Юнг ввел два термина для описания языка сознания [направленное мышление] и бессознательного [фантастическое мышление].Эти термины очерчивают различные формы психической деятельности и различные способы, которыми психика выражает себя.

Направленное мышление предполагает сознательное использование языка и понятий. Он основан или построен с учетом реальности. По сути, направленное мышление — это общение, мышление вовне, по отношению к другим. Это язык интеллекта, научного изложения и здравого смысла.

Фантазийное мышление , с другой стороны, использует образы, метафоры, символы, воображение, эмоции и интуицию.Не действуют правила логики и физики, нет моральных суждений. Юнг также указывал, что фантазийное мышление может быть сознательным, но обычно бессознательным в своем выражении. Эго получает пользу от такого контакта с фантазийным мышлением, особенно от трансформации личности и психотерапевтических преимуществ.

Я попытался объяснить понятие психики в метафорическом термине, используя астероид Психею как внутреннюю часть человеческой психики, бессознательный мир. Направленное и фантазийное мышление могут сосуществовать как две отдельные и равные точки зрения, хотя последняя ближе к гораздо более глубоким архетипическим слоям психики, известным как коллективное бессознательное.Представление о двух типах мышления, направленном мышлении [сфера сознания] и фантазийном мышлении [сфера бессознательного] можно также уподобить функционированию левого и правого полушарий мозга, двух полушарий головного мозга, взаимодействие которых занимает центральное место в функционирование психики. Левое полушарие головного мозга обычно связано с языком, логикой, действием, анализом, логикой, рациональностью и подчиняется законам времени и пространства. Правое полушарие головного мозга обычно связано с эмоциями, чувствами, фантазиями, интуицией, оно дает человеку ощущение того, где он находится по отношению ко всему остальному, и целостную способность понимать сложную ситуацию.Сны также являются типичным выражением фантазийного мышления или функционирования правого полушария, поэтому сны часто используются в юнгианском анализе как средство доступа к бессознательному человека.

Так почему же бессознательное остается как бы незаметным, незаметным или необнаружимым у некоторых людей и почему некоторые части бессознательного становятся известными или различимыми для других. Предварительный вывод Юнга заключался в том, что (а) в психике человека изменяется квант энергии и (б) сила эго определяет то, что может перейти в сознание.Решающим фактором является способность эго поддерживать диалог и взаимодействовать с возможностями, открытыми в бессознательном. Если эго относительно сильно, оно позволяет избирательно проходить бессознательному содержанию в сознание. Со временем такое содержание может рассматриваться как способствующее развитию личности уникальным и индивидуальным образом. Моя работа с отдельными людьми заключается в том, чтобы помочь им осознать и понять такое содержание, чтобы добиться большей личной эффективности, улучшения или преобразования.

Индивидуум

Бессознательное является источником неиспользованного творчества для человека.Индивидуум находится в центре психики, центральной точке, объединяющей как сознательное, так и бессознательное. Индивидуума не следует путать с эго в сфере сознания. Индивид — это сам субъект развития личности, находящийся на полпути между сознательной и бессознательной аудиториями, с доступом к обеим, уравновешенной средней точкой с доступом ко всем функциональным установкам экставерсии, интроверсии, ощущениям, интуиции, мышлению и чувствам. Цель трансформации личности – стать целостным i.е. чтобы достичь этой средней точки или центра.

Во второй части этой серии статей о бессознательном я продолжу объяснять, как действующие лица в психике человека, личность, эго, личное бессознательное, тень, душа, коллективное бессознательное и индивидуум взаимодействуют друг с другом в совместной деятельности. или противоположная динамика для создания отличной, уникальной индивидуальной личности, к лучшему или к худшему, из контекста рабочего места. В части III я сосредоточусь на структуре и динамике организационной психики и объясню, как бессознательная динамика между группами людей препятствует успеху в бизнесе или способствует ему.

Есть вопросы или комментарии? Не стесняйтесь обратиться ко мне!

Перри

Перри

Карл Густав Юнг

1875-1961

Вернуться на главную страницу

Кем был Карл Юнг?
Влияние
Личность
Мой личностный тест
Теория и диаграмма
Уберите учебники
Осмысление бессознательного
Архетипы
Цель жизни
Синхронность
Разговор Юнга (новый окно)
Юнг об обучении
Юнг на Мистицизме (новое окно)
Внешние ссылкиDysfunctional роуд-муви (ссылка в новом окне)

Кем был Карл Юнг?

Карл Густав Юнг (26 июля 1875 — 6 июня 1961) — швейцарский психиатр. и основатель неопсихоаналитического школа психологии.Некоторое время Юнг был сторонником Фрейда. наследник в психоанализе школа. После публикации книги Юнга « символа трансформации » (1912 г.) Юнг и Фрейд пережили болезненное расставание: Юнг, казалось, чувствовал себя ограниченным. тем, что он считал узким, редукционистским и жестким взглядом Фрейда на либидо.

Юнг с осторожностью относился к основанию «школы» психологии, и его коллеги вспоминают много случаев, когда он делал заявления по строки «слава Богу, я Юнг, а не Юнгианец.»В таком случае, термин «юнгианец» немного неверен. Сам Юнг предпочитал термин «аналитический». психология’.

Центральное место в аналитической психологии занимает встреча с бессознательным. Результат — большая адаптация к реальности (как внутреннее, так и внешнее), и более развитое сознание. Мы переживаем бессознательное через символы, и важной частью этого процесса является изучение его языка. Юнг вспоминал, как во время работы с Фрейдом он однажды просматривал объявление в иностранном языке, и он размышлял о том, как заметка не скрывает своего значения, но просто требует, чтобы мы научились читать его.Он считал, что, возможно, Фрейд приписывали бессознательному скрывающую и искажающую функцию, тогда как на самом деле что требуется, так это понять, как бессознательное выражает себя.

Блокированное или искаженное развитие личность характерно для неврозов, и в психозе сознание подавляется бессознательным. Цель психотерапии с точки зрения Юнга, состоит в том, чтобы создать ситуацию, в которой сознание не захлебывается бессознательное, но и не отрезанное от него.Встреча между сознание и символы, возникающие из бессознательного, обогащают жизнь и способствует психологическому развитию, индивидуализации.

Юнговская концепция коллектива бессознательное часто понимается неправильно. Юнг подразумевал под этим термином то, что мы имеют общее психологическое наследие, так же как мы разделяем общее физическое. Символы имеют определенное сходство и попадают в сходные паттерны в разных места и времени просто потому, что все человеческие умы в основе своей схожи.Таким образом, мы часто может понять символы, возникающие из бессознательного, сравнивая их с аналогичными процессами, происходящими в других местах. Юнг сказал, что дело не в унаследованные образы, а скорее унаследованная предрасположенность к переживанию определенные образы.

Юнгианский психология была ориентирована главным образом на природу символизма и последствия привязанности к способности людей жить в неведении их более глубокая «символическая» природа.Его идеи сосредоточены вокруг понимание того, что символ теряет свою символическую силу, когда «прикрепляется» к статическому значению. Прикрепленное значение превращает символ в простое определение; больше не делает обладают способностью действовать в уме как «преобразователь сознание», свободно ассоциироваться с новым опытом и мышлением. «Символическая сила» выходит за пределы и пронизывает все сознательные мышление.

Вернуться к началу

Влияние

Юнг оказал влияние по психологии, так и по обществу.Многие психологические концепции были первоначально предложено Юнгом, в том числе:

Юнг однажды лечил американца больной, страдающий хроническим алкоголизмом. Поработав с пациентом некоторое время и не добившись значительных прогресса, Юнг сказал этому человеку, что его алкогольное состояние близко к безнадежному, сохранить только возможность духовного опыта. Юнг отметил, что известно, что иногда такой опыт исправлял алкоголиков там, где все остальное потерпел неудачу.

Пациент последовал совету Юнга. серьезно и приступил к поиску личного духовного опыта. Он вернулся домой в Соединенные Штаты и присоединился к христианской евангельский церковь. Он также рассказал другим алкоголикам то, что Юнг рассказал ему о важность духовного опыта. Он сказал, что одним из алкоголиков был Эбби. Тэтчер, давний друг и собутыльник Билла Уилсон, соучредитель Алкоголиков Анонимный (АА) Тэтчер рассказал Уилсону об идеях Юнга.Уилсон, который был с трудом сохраняя трезвость, был впечатлен и искал себе духовный опыт. Влияние Юнга, в конечном счете, нашло свое отражение в 12-шаговом методе. программа алкоголиков Аноним, составленный Уилсоном, и оттуда во все 12 шагов восстановления движение, затронувшее жизни миллионов людей.

Вернуться к началу

Психологические типы и анализ личности

Юнг задавался вопросом, как такие расходящиеся взгляды, как взгляды Фрейда, Альфреда Адлер и его собственные могли развиться из психоанализа.Результатом его допроса стал Психологических Типа (том 6 Собрание сочинений), в котором Юнг обрисовывает рамки, в которых психологическая ориентации можно определить. То теперь многие неправильно понимают термины «экстраверт» и «интроверт» исходить из этой работы. В оригинальном использовании Юнга экстравертная ориентация находит значение вне себя, в окружающем мире, тогда как интроверт находит это внутри. Юнг также выделил четыре вида опыта, четыре функции: мысль, чувство, ощущение и интуиция.Вообще говоря, мы склонны работать из нашей наиболее развитой функции, и нам нужно расширять нашу личность, развивая другие. Кроме того, бессознательное часто имеет тенденцию проявляться через подчиненную функцию, так что встреча с бессознательное и развитие подчиненных функций могут прогрессировать вместе. Четыре функции могут быть экстравертными или интровертными. Эта модель имеет был изменен некоторыми последующими аналитическими психологами. Майерс-Бриггс Тесты индикатора типа были вдохновлены теорией психологических типов Юнга.

Наверх

Теория Юнга и диаграмма

теория Юнга делит психику на три части. Первое — это эго, которое Юнг определяет с сознательным умом. С ним тесно связано личное бессознательное, которое включает в себя все, что в настоящее время не осознается, но может быть. Личный бессознательное включает в себя как воспоминания, которые легко приходят в голову, так и те, которые по какой-то причине были подавлены.Юнг добавляет ту часть психики, которая отличает его теорию от других: коллективное бессознательное. Вы могли назовите это вашим «психическим наследием». Это резервуар нашего опыт как вид, своего рода знание, с которым мы все рождаемся. И все же мы никогда не может непосредственно осознавать это. Он влияет на весь наш опыт и поведение, особенно эмоциональное, но мы знаем об этом только косвенно, глядя на эти влияния. Первые переживания любви зрелище, дежавю (ощущение, что ты уже был здесь раньше), узнавание определенные символы и значения определенных мифов, творческий опыт разделяют художники и музыканты во всем мире и истории, духовное переживания мистиков всех религий, околосмертный опыт или параллели в снах, фантазиях, мифологиях, сказках и литературе.

• Эго (лат. «Я») — это то, кем мы являемся «сознательно». Это тот, кого я думаю, что я я и это человек, которого я представляю миру, но многое из того, кто мы на самом деле могут быть скрыты в нашем личном и коллективном бессознательном.
  

• Личное бессознательное не нужно воспринимать как таинственный или сверхъестественный (хотя это скрыто). Личный бессознательное содержит все то, что просто не осознается.Это содержит то, что можно сделать сознательным простым усилием воли, то, что требует некоторые копания, а также вещи, которые никогда не могут быть возвращены в сознание когда-либо снова. Он состоит из вещей, которые вы испытывали каждый день своей жизни. жизнь. Я не уверен, строго ли верно, что ничто никогда не бывает по-настоящему и действительно потерян, совершенно забыт, но кажется, что психика очень неохотно отказываться от многого в том случае, если оно может когда-нибудь пригодиться.Психика — это вьючная крыса, бессознательное полно своего хлама — вроде как жесткий диск на компьютере. Личное бессознательное тоже свалка для вещей, которые нам не нравятся и которых мы действительно предпочли бы не иметь в сознании очень часто. Подавленные воспоминания — горячая проблема момент, но даже без тотального подавления памяти мы умеем не думать о вещах, о которых мы предпочли бы не думать.
  

• Коллектив без сознания часть психики, которая не обязана своим существованием личным опыт.В то время как Личное бессознательное состоит в основном из содержаний, которые одновременно время были сознательны, но которые исчезли из сознания через было забыто или вытеснено, содержание коллективного бессознательное никогда не приобреталось индивидуально, а обязано своим существованием исключительно наследственность. В то время как личное бессознательное состоит из большую часть комплексов составляет содержание коллективного бессознательного по сути архетипы.Содержание коллективного бессознательного называются архетипами (или прототипами).
  

• Концепция архетипа указывает на существование определенных форм в психике, которые кажутся присутствующими всегда и повсюду. В дополнение к нашему непосредственного сознания, которое носит сугубо личностный характер, существует вторая психическая система коллективная, универсальная и безличная природа, одинаковая во всех лица.Это коллективное бессознательное развивается не индивидуально, а передается по наследству. Он состоит из предсуществующих форм, архетипов, которые могут осознаются лишь вторично. Бессознательное — это , на самом деле . без сознания! Мы можем получить проблески в наших снах или в мифах и религиях. Ниже представлена ​​диаграмма теории Юнга:

Вернуться к началу

Убрать учебники

«Тот, кто хочет знать человеческую психику, узнает следующее ни к чему из экспериментальной психологии.Лучше бы он отказался точную науку, снял свою ученую мантию, попрощался с учебой и отправился бродить по с человеческим сердцем во всем мире. Там, в ужасах тюрем, сумасшедших приютах и ​​больницах, в серых пригородных пабах, в публичных домах и игорных домах, в салоны элегантности, биржи, социалистические собрания, церкви, возрожденческие собрания и экстатические секты, через любовь и ненависть, через опыт страсти во всех формах в собственном теле, он пожнет более богатые запасы знаний, чем учебники толщиной в фут, и он будет знать, как лечить больных с реальным знанием человеческой души.—Карл Юнг

Наверх

Осмысление без сознания

Фрейд говорил, что цель терапии состоит в том, чтобы сделать бессознательное сознательный. Фрейд делает бессознательное очень неприятным: это котел. кипящих желаний, бездонная яма извращенных и кровосмесительных желаний, могильник для пугающих переживаний, которые возвращаются, чтобы преследовать нас. Младший его коллега, Карл Юнг, должен был сделать это «внутреннее пространство» смыслом своей жизни. Работа.Он был вооружен знаниями в области теории Фрейда и неисчерпаемым знание мифологии, религии и философии. Юнг хорошо разбирался в символика сложных мистических традиций, таких как гностицизм, алхимия, каббала, и подобные традиции в индуизме и буддизме. Если бы кто-нибудь мог понять бессознательное и его привычка обнаруживать себя только в символической форме, был бы Карл Юнг. Он тщательно записывал свои сны, фантазии и видения. рисовал, раскрашивал и лепил их.

Вернуться к началу

Архетипы

Содержимое коллективного бессознательного называется архетипами. Архетип — это модель поведения. Этому учат через рассказывание историй, миф, легенда, религия. Архетип (своего рода прототип) – это неусвоенный тенденция у человека. Архетип не имеет собственной формы, но действует как «организующий принцип» того, что мы видим или делаем. Это работает так что инстинкты работают в теории Фрейда: сначала ребенок просто хочет что-то есть, не зная, чего хочет.Юнг сказал, что нет фиксированного числа архетипов . которые мы могли бы просто перечислить и запомнить. Они перекрываются и легко сливаются друг с другом. другие по мере необходимости, и их логика не является обычным видом. Вот несколько примеров архетипов:

• Мать : Мы приходим в этот мир готовыми хотеть мать или заместитель матери. Архетип матери — это наша встроенная способность распознать определенные отношения (воспитывающие).Мы проектируем архетип обычно на нашу собственную мать, и мы склонны персонифицировать архетип превратив его в мифологического персонажа из «книги сказок» символизируется как «мать-земля», Ева и Мария в западных традициях, и менее личными символами, такими как церковь, нация, лес или океан.

• Тень : Секс и жизненные инстинкты являются частью тень, происходящая из нашего дочеловеческого, животного прошлого, когда наши заботы ограничивались выживанием и размножением.Это «темный стороне» эго, и то зло, на которое мы способны, часто хранится там. Тень аморальна — ни хороша, ни плоха, как животные. Ан животное способно нежно заботиться о своем потомстве и злобно убивать ради еды, но он тоже не хочет этого делать. Он просто делает то, что делает. Тень становится чем-то вроде мусорного бака для тех частей нас самих, которые мы не можем вполне допускаю. Символы тени включают змею (как в саду Эдем), дракон, монстры и демоны.Часто охраняет вход в пещера или бассейн с водой, который является коллективным бессознательным. В следующий раз ты мечтаете о борьбе с дьяволом, это может быть только вы сами борьба с!

• Персона представляет наш общественный имидж. Художественная литература представлена ​​в том виде, в каком нам нравится выглядеть. Персона связана со словом «человек» и «личность» и происходит от Латинское слово маска. Итак, персона — это маска, которую вы надеваете перед тем, как показаться себя во внешний мир.В лучшем случае это просто «хороший впечатление», которое мы все хотим представить, исполняя роли общества требует от нас. Но это также может быть «ложное впечатление», которое мы используем. манипулировать мнением и поведением людей. И, в худшем случае, это может быть ошибочно, даже сами по себе, за нашу истинную природу: иногда мы верим, что мы действительно то, чем мы притворяемся.

• Анима (женщина) и Анимус (мужчина) arechetype: Частью нашей личности является роль мужчины и женщины, которую мы должны играть.Для большинства людей эта роль определяется их физическим полом. Но Юнг, и другие считали, что все мы на самом деле бисексуальны по своей природе. Мы начинаем как зародыши без дифференцированных половых органов, но тогда гормоны делают нас мужчинами или женщина, и наша социальная жизнь началась, когда младенцы превратили нас в мужчин и женщин. Юнг считал, что общественные ожидания означают, что мы развили только половину нашего потенциала. Анима и анимус вместе обозначаются как сизигия .Анима может быть персонифицирована как молодая девушка, очень спонтанная и интуитивно, как ведьма, или как мать-земля. Анимус может быть персонифицирован как мудрый старик, колдун или как ряд мужчин и имеет тенденцию быть логичны и рационалистичны. Важно связаться с этим архтайп.

• Отец : проводник или авторитетная фигура.

• Ребенок , ребенок-бог или ребенок-герой: ребенок-Христос отмечаемый на Рождество, можно считать детским архетипом, который представляет будущее, становление, возрождение и спасение.

• Сюжетные персонажи, такие как герой -победитель зла драконов, в основном представляет эго и часто занимается борьбой с тень в виде драконов и монстров. Герой часто глуп, как Почта. Он не знает путей коллективного бессознательного. Герой часто выходит на выручку девицы — чистота, невинность.

• Животное , представляющее человеческие отношения с животным миром.

• трикстер — в роли клоуна или фокусника чтобы помешать продвижению героя

Наверх

Цель жизни

Цель жизни — реализовать себя . Самость — это архетип, представляющий трансцендентность всех противоположностей, к тому, что каждый аспект вашей личности выражен одинаково. Вы ни то, ни другое, и оба мужчины и женское, ни то, ни другое, и как эго, и как тень, ни то, ни другое, и хорошее, и плохое, ни и ни сознательное, ни бессознательное, ни и как индивидуальное, так и все творение.Без противоположностей нет энергии, и вы перестаете действовать. Конечно, вам больше не нужно действовать.

Чтобы это не стало слишком мистическим, думайте об этом как о новом центр, более сбалансированное положение для вашей психики. Когда ты молод, ты сосредотачиваешься на эго и беспокоиться о мелочах личности. Когда ты старше (при условии, что вы развивались как следует), вы сосредотачиваетесь немного глубже, на себя и стать ближе ко всем людям, ко всей жизни, даже к самой вселенной.Самореализованный человек на самом деле менее эгоистичен.

Вернуться к началу

Синхронность

Синхронность — это возникновение двух событий, которые не связаны причинно (причина и следствие), но каким-то образом связаны по смыслу. Синхронность гораздо глубже простого совпадения. Юнг считал они были указаниями на то, как мы связаны с нашими собратьями-людьми и с природе в целом, через коллективное бессознательное.Синхронность может быть легко объясняется индусским взглядом на реальность. С индуистской точки зрения, наш индивидуальный эго подобны островам в море: мы смотрим на мир, друг на друга и думаю, что мы отдельные сущности. Чего мы не видим, так это того, что мы связаны с друг друга мои средства на дне океана под водой. Внешний мир называется майя , что означает иллюзия, и считается сном Бога или Божьим танец. То есть Бог создает его, но он не имеет собственной реальности.Наш индивидуальный эго они называют дживатма , что означает индивидуальные души. Но они тоже есть какая-то иллюзия. Мы все на самом деле расширения одного и только Атман , или Бог, который позволяет частичкам себя забыть свою личность, стать явно отдельные и независимые, чтобы стать нами. Но мы никогда по-настоящему не разделены. Когда мы умирая, мы просыпаемся и понимаем, кем мы были с самого начала: Богом.

Когда мы мечтаем или медитируем, мы погружаемся в наше личное бессознательное, все ближе и ближе к нашему истинному я, коллективному бессознательному.

Вернуться на главную страницу    Вернуться к началу

Глава IX. Бессознательное и Сознание-Реальность. Зигмунд Фрейд. 1921. Психология сновидений: психоанализ для начинающих

Выбрать ПоискВсемирная книга фактовМеждународный тезаурус РожетаЦитаты БартлеттаУважительно процитированыАнглийский язык короля ФаулераСтиль ШтранкаЯзык МенкенаКембриджская историяБиблия короля ДжеймсаОксфорд ШекспирАнатомия ГреяПоваренная книга фермераПост-этикетФраза и легенда пивовараМифология БулфинчаЗолотая ветвь ФрейзераВсе стихиАнтологии ДикинсаЭлиот, Т.С.Фрост, Р.Хопкинс, Г.М.Китс, Дж.Лоуренс, Д.Х.Мастерс, Э.Л.Сандбург, К.Сасун, С.Уитман, У.Вордсворт, У.Йейтс, WBAВсе документальные материалыГарвардская классикаАмериканские эссеЭйнштейн относительностиГрант, СШАРузвельт, Т. История УэллсаПрезидентские инаугурацииВся художественная литератураПолка художественной литературыИстории о привиденияхРассказыШоу, Г.Б.Штайн, Г.Стивенсон, Р.Л.Уэллс, HG Nonfiction> Зигмунд Фрейд> Мечта Психология: Психоанализ для начинающих СОДЕРЖАНИЕ · БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ ЗАПИСЬ Зигмунд Фрейд (1856–1939).Психология сновидений: психоанализ для начинающих. 1921.   Глава IX. Бессознательное и сознание — реальность предположение, которое было объяснено в психологических рассуждениях предыдущей главы.Для нас это не имеет никакого значения, ибо мы всегда должны быть готовы отбросить наши вспомогательные идеи, когда сочтем себя в состоянии заменить их чем-то другим, более близким к неизвестной реальности. Попытаемся теперь исправить некоторые взгляды, которые могли быть сформированы ошибочно, пока мы рассматривали две системы в самом грубом и самом очевидном смысле как две локализации внутри психического аппарата, взгляды, которые оставили свой след в терминах «вытеснение» и «вытеснение». Таким образом, когда мы говорим, что бессознательная идея стремится перейти в предсознательное, чтобы затем проникнуть в сознание, мы не имеем в виду, что вторая идея должна образоваться в новой местности, как вставка, рядом с которой продолжается первоначальная. оставаться; также, когда мы говорим о проникновении в сознание, мы хотим тщательно избегать любой идеи об изменении местоположения.Когда мы говорим, что предсознательная идея вытесняется, а затем подхватывается бессознательным, мы можем поддаться искушению этими фигурами, заимствованными из идеи борьбы за территорию, предположить, что в одной психической области действительно нарушается порядок и заменен на новый в другом месте. Вместо этих сравнений мы заменяем то, что, по-видимому, лучше соответствует реальному положению вещей, говоря, что энергетическое занятие смещается или удаляется от определенного устройства, так что психическое образование попадает под господство системы или удаляется от той же системы. .Здесь мы снова заменяем актуальный способ изложения динамическим; движущим фактором является не психическое образование, а его иннервация.   1   Я считаю уместным и оправданным, однако, еще больше углубиться в иллюстративную концепцию двух систем. Мы избежим неправильного применения этого способа представления, если будем помнить, что представления, мысли и психические образования вообще должны локализоваться не в органических элементах нервной системы, а, так сказать, между ними, где сопротивления и пути образуют соответствующие им корреляции.Все, что может стать объектом нашего внутреннего восприятия, виртуально, как и изображение в телескопе, создаваемое прохождением лучей света. Но мы вправе предположить существование систем, не имеющих в себе ничего психического и никогда не ставших доступными нашему психическому восприятию, соответствующих линзам телескопа, рисующим изображение. Если продолжить это сравнение, то можно сказать, что цензор между двумя системами соответствует преломлению лучей при переходе их в новую среду.   2   До сих пор мы создавали психологию под свою ответственность; теперь пришло время рассмотреть теоретические взгляды, господствующие в современной психологии, и проверить их связь с нашими теориями. Вопрос о бессознательном в психологии есть, по авторитетному слову Липпса, вопрос не столько психологический, сколько вопрос психологии. Пока психология решала этот вопрос словесным объяснением, что «психическое» есть «сознательное» и что «бессознательные психические явления» представляют собой очевидное противоречие, психологическая оценка наблюдений, полученных врачом от ненормальных психических состояний, была исключена.Врач и философ соглашаются только тогда, когда оба признают, что бессознательные психические процессы являются «подходящим и хорошо обоснованным выражением установленного факта». экстрасенс»; он может предположить, если его уважение к высказываниям философов еще достаточно сильно, что он и они не занимаются одним и тем же предметом и не занимаются одной и той же наукой. Для однократного осмысленного наблюдения за душевной жизнью невротика, однократный анализ сновидения должен вызвать у него непоколебимое убеждение, что могут иметь место самые сложные и правильные психические операции, от которых никто не откажется назвать психическими явлениями. без возбуждения сознания человека.Верно, что врач не узнает об этих бессознательных процессах до тех пор, пока они не окажут такого воздействия на сознание, что станет возможным общение или наблюдение. Но это воздействие сознания может иметь психический характер, сильно отличающийся от бессознательного процесса, так что внутреннее восприятие никак не может распознать одно как замену другого. Врач должен оставить за собой право проникнуть путем дедукции от воздействия на сознание к бессознательному психическому процессу; таким образом он узнаёт, что воздействие на сознание есть лишь отдаленный психический продукт бессознательного процесса и что последний не стал сознательным как таковой; что оно существовало и действовало, никоим образом не выдавая себя сознанию.   3   Реакция от переоценки качества сознания становится непременным предварительным условием всякого правильного понимания поведения психического. По словам Липпса, бессознательное должно быть принято за всеобщую основу психической жизни. Бессознательное — это больший круг, включающий в себя меньший круг сознательного; все сознательное имеет свой предварительный шаг в бессознательном, тогда как бессознательное может остановиться на этом шаге и еще претендовать на полноценную психическую деятельность.Собственно говоря, бессознательное и есть настоящее психическое; его внутренняя природа так же неизвестна нам, как реальность внешнего мира, и так же несовершенно сообщается нам через данные сознания, как внешний мир — через показания наших органов чувств.   4   Ряд проблем сновидения, которые интенсивно занимали более старых авторов, будут отброшены, когда прежнее противопоставление сознательной жизни и жизни сновидения будет отброшено и бессознательному психическому будет отведено надлежащее место.Таким образом, многие из действий, которые во сне вызывали у нас восхищение, теперь должны быть отнесены не к сновидению, а к бессознательному мышлению, которое также активно в течение дня. Если, согласно Шернеру, сновидение как бы играет с символическим изображением тела, то мы знаем, что это работа определенных бессознательных фантазий, которые, вероятно, поддались сексуальным эмоциям, и что эти фантазии находят свое выражение не только в сновидениях. но также и при истерических фобиях и других симптомах.Если сновидение продолжается и улаживает дневную деятельность и даже выявляет ценные вдохновения, нам остается только вычесть из него переодевание сновидения как подвиг работы сновидения и знак помощи со стороны темных сил в глубине души. ср. дьявол в сонатном сне Тартини). Интеллектуальная задача как таковая должна быть отнесена к тем же психическим силам, которые выполняют все подобные задачи в течение дня. Мы, вероятно, слишком склонны переоценивать сознательный характер даже интеллектуальных и художественных произведений.Из сообщений некоторых наиболее продуктивных людей, таких как Гёте и Гельмгольц, мы действительно узнаем, что наиболее существенные и оригинальные части их творений пришли к ним в виде вдохновения и достигли их восприятия почти готовыми. Нет ничего странного в содействии сознательной деятельности и в других случаях, когда имело место согласованное усилие всех психических сил. Но привилегией сознательной деятельности, которой злоупотребляют, является то, что ей позволено скрывать от нас все другие виды деятельности, где бы она ни участвовала.   5   Вряд ли стоит рассматривать историческое значение сновидений как особый предмет. Там, где, например, во сне вождь был побужден к смелому предприятию, успех которого изменил ход истории, новая проблема возникает только до тех пор, пока сон, рассматриваемый как чуждая сила, противопоставляется с другими более знакомыми психическими силами; проблема, однако, исчезает, когда мы рассматриваем сновидение как форму выражения чувств, которые днем ​​отягощены сопротивлением, а ночью могут получать подкрепление из глубоких эмоциональных источников.Но большое уважение, оказываемое древними сновидению, основано на правильном психологическом предположении. Это дань уважения непокоренному и нерушимому в человеческом разуме, а также демоническому, что вызывает желание во сне и которое мы снова находим в нашем бессознательном.   6   Не случайно я использую выражение «в нашем бессознательном», ибо то, что мы так обозначаем, не совпадает ни с бессознательным философов, ни с бессознательным Липпса.В последнем употреблении оно предназначено для обозначения только противоположного сознательному. То, что наряду с сознательными психическими процессами существуют также и бессознательные психические процессы, является горячо спорным и энергично защищаемым вопросом. Липпс дает нам более далеко идущую теорию о том, что все психическое существует как бессознательное, но что часть его может существовать и как сознательное. Но не для того, чтобы доказать эту теорию, мы привели явления сновидения и истерического симптомообразования; одного наблюдения за нормальной жизнью достаточно, чтобы установить ее правильность вне всякого сомнения.Новый факт, который мы узнали из анализа психопатологических образований и даже от их первого члена, т.е. сновидений, заключается в том, что бессознательное — следовательно, психическое — возникает как функция двух отдельных систем и что оно проявляется как таковое даже в нормальной психической жизни. Следовательно, есть два вида бессознательного, которые психологи пока не различают. Оба бессознательны в психологическом смысле; но в нашем смысле первый, который мы называем Unc., также не способен к сознанию, тогда как второй мы называем Forec.” потому что его эмоции после соблюдения определенных правил могут достигать сознания, может быть, не раньше, чем они снова подверглись цензуре, но все же независимо от Unc. система. Тот факт, что для того, чтобы достичь сознания, эмоции должны пройти через неизменный ряд событий или последовательность экземпляров, что выдает их изменение цензором, помог нам провести сравнение с пространственностью. Мы описывали отношения этих двух систем друг к другу и к сознанию, говоря, что система Forec.это как бы экран между системой Unc. и сознание. Система Форек. не только закрывает доступ к сознанию, но и контролирует вход в произвольную моторику и способен посылать наружу сумму подвижной энергии, часть которой знакома нам как внимание.   7   Мы должны также избегать различий между сверхсознательным и подсознательным, которые нашли такое большое признание в более поздней литературе по психоневрозам, поскольку именно такое различие, по-видимому, подчеркивает эквивалентность психического и сознательный.   8   Что осталось теперь в нашем описании некогда всемогущего и всеосвещающего сознания? Не что иное, как орган чувств для восприятия психических качеств. Согласно основной идее схематического предприятия, мы можем понимать сознательное восприятие только как частную деятельность самостоятельной системы, для которой характерно сокращенное обозначение «Cons». Мы полагаем, что эта система подобна по своим механическим характеристикам системе восприятия Р, следовательно, возбудима по свойствам и не способна удерживать следы изменений, т. е.е. лишен памяти. Психический аппарат, который вместе с органами чувств П-системы обращен к внешнему миру, сам является внешним миром для органа чувств Конс.; телеологическое обоснование которого зиждется на этом отношении. Здесь мы еще раз сталкиваемся с принципом последовательности инстанций, который, по-видимому, доминирует в структуре аппарата. Материал под возбуждением стекает к минусам. орган чувств с двух сторон, во-первых, со стороны П-системы, возбуждение которой, качественно обусловленное, вероятно, испытывает новую обработку, пока не дойдет до сознательного восприятия; и, во-вторых, изнутри самого аппарата, количественные процессы которого воспринимаются как качественный ряд удовольствия и неудовольствия, как только они претерпели известные изменения.   9   Философы, которые узнали, что правильные и очень сложные мыслительные структуры возможны даже без сотрудничества сознания, сочли трудным приписать сознанию какую-либо функцию; оно показалось им излишним отражением совершенного психического процесса. Аналогия наших минусов. система с системами восприятия избавляет нас от этого затруднения. Мы видим, что восприятие через наши органы чувств приводит к направлению занятия внимания на те пути, по которым распространяется приходящее чувственное возбуждение; качественное возбуждение П-системы служит подвижному количеству психического аппарата регулятором его разрядки.Мы можем утверждать, что ту же функцию выполняет вышележащий орган чувств Cons. система. Принимая новые качества, он вносит новый вклад в руководство и надлежащее распределение количества мобильных занятий. Посредством восприятий удовольствия и страдания он влияет на ход занятий в психическом аппарате, который обычно действует бессознательно и посредством смещения величин. Вероятно, что принцип боли сначала автоматически регулирует смещения занятий, но вполне возможно, что сознание этих качеств добавляет вторую, более тонкую регуляцию, которая может даже противопоставиться первой и улучшить работоспособность аппарата, помещая он в состоянии, противоположном своему первоначальному замыслу, занимать и развивать даже то, что связано с освобождением от боли.Из нейропсихологии мы узнаем, что важной роли в функциональной деятельности аппарата отводится таким регуляциям посредством качественного возбуждения органов чувств. Автоматическое управление первичным принципом боли и связанное с ним ограничение умственных способностей нарушаются чувственными регуляциями, которые, в свою очередь, снова являются автоматизмами. Мы узнаем, что вытеснение, которое, хотя первоначально и целесообразно, тем не менее оканчивается вредным отказом от торможения и душевного господства, гораздо легче осуществляется с помощью воспоминаний, чем с помощью восприятий, потому что в первых не увеличивается занятость за счет возбуждения сознания. психические органы чувств.Когда идея, подлежащая отбрасыванию, однажды не смогла стать сознательной, потому что поддалась вытеснению, она может быть вытеснена в других случаях только потому, что она была изъята из сознательного восприятия на других основаниях. Это намеки, используемые терапией для того, чтобы вызвать регрессию достигнутых вытеснений.   10   Стоимость сверхзанятости, производимой регулирующим влиянием Cons. органа чувств на подвижную величину, в телеологической связи проявляется не чем иным, как созданием нового ряда качеств и, следовательно, новой регуляции, которая составляет превосходство человека над животными.Ибо психические процессы сами по себе лишены качества, за исключением сопровождающих их возбуждений удовольствия и страдания, которые, как мы знаем, следует сдерживать как возможные нарушения мысли. Чтобы наделить их качеством, они связываются у человека со словесными воспоминаниями, качественных остатков которых достаточно, чтобы привлечь к ним внимание сознания, которое, в свою очередь, наделяет мысль новой подвижной энергией.   11  Многообразные проблемы сознания во всей их полноте могут быть рассмотрены только посредством анализа истерического психического процесса.Из этого анализа мы получаем впечатление, что переход от предсознательного к занятию сознания также связан с цензурой, подобной той, что между Unc. и Форек. Эта цензура тоже начинает действовать только с достижением известной количественной степени, так что немногие напряженные мыслительные образования ускользают от нее. Всякий возможный случай задержания от сознания, а также проникновения в сознание под ограничением оказывается включенным в картину психоневротических явлений; каждый случай указывает на тесную и двоякую связь между цензором и сознанием.Я закончу эти психологические рассуждения сообщением о двух таких случаях.   12   На консультации несколько лет назад субъектом была умная и невинная на вид девушка. Ее одежда была странной; в то время как женская одежда обычно выглажена до последней складки, у нее один чулок свисал вниз, а две пуговицы на талии были расстегнуты. Она жаловалась на боли в одной ноге и без просьбы обнажила ногу. Однако ее главная жалоба, по ее собственным словам, заключалась в следующем: у нее было ощущение в теле, как будто что-то воткнулось в него, что двигалось туда-сюда и заставляло ее дрожать насквозь.Это иногда делало все ее тело жестким. Услышав это, мой коллега по совету посмотрел на меня; жалоба была совершенно очевидной для него. Нам обоим казалось странным, что мать больной ничего не думала об этом; конечно, она сама, должно быть, неоднократно оказывалась в ситуации, описанной ее ребенком. Что же касается девушки, то она понятия не имела о значении своих слов, иначе никогда бы не позволила им сорваться с губ. Здесь цензора так удачно обманули, что под маской невинной жалобы в сознание была допущена фантазия, которая иначе осталась бы в предсознании.   13   Другой пример: я начал психоаналитическое лечение мальчика четырнадцати лет, страдавшего тиковыми судорогами, истерической рвотой, головной болью и т. д., уверив его, что после закрытия глаз он он мог видеть картины или иметь идеи, которые я просил его сообщить мне. Он ответил, описав фотографии. Последнее впечатление, которое он получил перед тем, как прийти ко мне, визуально оживилось в его памяти. Он играл в шашки со своим дядей и теперь увидел перед собой шахматную доску.Он комментировал различные позиции, благоприятные или неблагоприятные, ходы, которые было небезопасно делать. Затем он увидел лежащий на шахматной доске кинжал, предмет, принадлежавший его отцу, но перенесенный на шахматную доску его фантазией. Потом на доске лежал серп; затем была добавлена ​​коса; и, наконец, он узрел подобие старого крестьянина, косящего траву перед далеким родительским домом мальчика. Через несколько дней я обнаружил значение этой серии картинок. Неблагополучные семейные отношения заставляли мальчика нервничать.Это был случай строгого и раздражительного отца, который жил несчастливо с матерью и чьи методы воспитания заключались в угрозах; о разлуке отца с нежной и нежной матерью и о повторном браке отца, который однажды привел домой молодую женщину, которая стала его новой мамой. Болезнь четырнадцатилетнего мальчика началась через несколько дней. Именно подавленный гнев на отца превратил эти картины в понятные аллюзии. Материалом послужило воспоминание из мифологии. Серпом был тот, которым Зевс кастрировал своего отца; коса и подобие крестьянина представляли Кроноса, жестокого старика, который поедает своих детей и которому Зевс мстит столь жестоким образом.Женитьба отца давала мальчику возможность ответить на упреки и угрозы отца, которые раньше делались из-за того, что ребенок играл своими гениталиями (шахматка, запретительные движения, кинжал, которым можно поранить человека). убит). Мы имеем здесь давно вытесненные воспоминания и их бессознательные остатки, которые под видом бессмысленных образов проскользнули в сознание окольными путями, оставленными им открытыми.   14  Тогда я должен ожидать, что найду теоретическую ценность изучения сновидений в его вкладе в психологическое знание и в его подготовке к пониманию неврозов.Кто может предвидеть важность глубокого знания строения и деятельности психического аппарата, когда даже наше нынешнее состояние знаний оказывает благотворное терапевтическое воздействие на излечимые формы психоневрозов? Кто-то спросит, а как насчет практической ценности такого изучения для получения психических знаний и открытия тайных особенностей индивидуального характера? Не являются ли бессознательные чувства, явленные сновидением, ценностью реальных сил в душевной жизни? Должны ли мы легкомысленно относиться к этическому значению подавленных желаний, которые теперь, порождая сны, могут когда-нибудь создать другие вещи?   15   Я не считаю себя вправе отвечать на эти вопросы.Я не думал дальше об этой стороне проблемы сновидения. Я думаю, однако, что во всяком случае римский император был не прав, когда приказал казнить одного из своих подданных, потому что тому приснилось, что он убил императора. Прежде всего он должен был попытаться раскрыть значение сна; скорее всего, это было не то, чем казалось. И даже если бы сновидение иного содержания имело значение этого оскорбления величия, все же уместно было бы вспомнить слова Платона, что добродетельный человек довольствуется тем, что мечтает о том, что нечестивый делает в реальной жизни.Поэтому я придерживаюсь мнения, что лучше всего предоставить свободу мечтам. Можно ли отнести какую-либо реальность к бессознательным желаниям и в каком смысле, я не готов сказать навскидку. Реальность, естественно, должна быть отвергнута для всех переходных и промежуточных мыслей. Если бы мы имели перед собой бессознательные желания, доведенные до их последнего и самого истинного выражения, мы все же должны были бы помнить, что психической реальности следует приписывать более чем одну единственную форму существования. Действия и сознательного выражения мысли в большинстве случаев достаточно для практической необходимости судить о характере человека.Действие прежде всего заслуживает того, чтобы быть поставленным на первое место; ибо многие импульсы, проникающие в сознание, нейтрализуются реальными силами душевной жизни, прежде чем они превратятся в действие; действительно, причина, по которой они часто не встречают на своем пути никаких психических препятствий, заключается в том, что бессознательное уверено, что позже они встретят сопротивление. В любом случае поучительно познакомиться с той глубоко вскопанной почвой, из которой с гордостью вырастают наши добродетели. Ибо усложнение человеческого характера, динамично движущегося во всех направлениях, очень редко приспосабливается к приспособлению посредством простой альтернативы, как того требует наша устаревшая моральная философия.   16   А как насчет ценности мечты для познания будущего? Это, конечно, мы не можем рассматривать. Хочется заменить: «для познания прошлого». Ибо сновидение происходит из прошлого во всех смыслах. Конечно, древняя вера в то, что сон открывает будущее, не совсем лишена истины. Представляя нам желание исполнившимся, сновидение непременно ведет нас в будущее; но это будущее, воспринимаемое мечтателем как настоящее, неистребимым желанием образовано в подобие прошлого.   17

Взгляд из социоисторической психологии

Бессознательное: взгляд из социоисторической психологии

Бессознательное: взгляд социально-исторической психологии

 

Карл Ратнер

Многие ученые, включая социальных философов Франкфуртской школы и психологических антропологов, утверждали, что культурный или социально-исторический подход к психологии не может полностью объяснить психологические явления.С этой точки зрения культурная психология может понять социально-историческую организацию сознательных явлений, таких как отношения или обычаи, однако она не может объяснить тонкие, тайные бессознательные процессы. Соответственно, социально-историческая психология должна быть дополнена концепциями Фрейда, которые охватывают бессознательное. Недавно Дороти Холланд (1992), психолог-антрополог, пожаловалась, что социальная когнитивная теория не объясняет бессознательных явлений, таких как «цензура» и «психическая борьба», и она выступает за то, чтобы заполнить этот пробел другими теориями, такими как психоанализ.

Я оспариваю это утверждение. Я попытаюсь показать, что социально-исторический психологический анализ может осветить явления, называемые бессознательными.

Я хотел бы выразить признательность Теодору Сарбину, Бренту Дункану, Сьюзен Фрэнсис, Ларри Уорниану, Филу Кушману, Джошу Вайнштейну, Эдит Голд, Бобу Риберу, Баду Андерсену и Рэю Рассу за их ценные комментарии к этой статье. Запросы на перепечатку следует направлять Карлу Ратнеру, факультет психологии, Университет штата Гумбольдт, Арката, Калифорния, 95521.

1

---

Нет необходимости, возможности и нежелательности дополнять социально-историческую психологию психоанализом. Психоаналитические принципы нельзя импортировать в социально-историческую психологию, поскольку они несовместимы с ее положениями. Более того, психоаналитические концепции в корне неверно истолковывают человеческую психологию и бессознательное в частности. По выражению Выготского, попытка интегрировать психоанализ с социально-историческим подходом к психологии является «чудовищной комбинацией» (Ярошевский, 1989, с.169; ср. Lichtman 1982 за аналогичный вывод об интеграции этих двух подходов). Социально-историческая психология может самостоятельно объяснить «бессознательные» явления, и это объяснение будет выше психоаналитического.

Бессознательное по Фрейду

Теория бессознательного Фрейда предполагает частный, личностный разум. Это разум, населенный желаниями, имеющими биологическое, интрапсихическое происхождение и подчиняющимися эндемическим механическим законам.Когда этим желаниям отказывают в доступе к сознанию, они остаются похороненными в уме как бессознательные остатки, которые искажают восприятие себя и других.

Фрейдовская концепция бессознательного основывается на двух ключевых допущениях, касающихся человеческой психологии, биологии и общества (Danziger, 1990). Одно из предположений — это романтический взгляд на человечество. Это представление об асоциальном индивидууме, обладающем эндогенными идеями, чувствами и мотивами, но не способном выразить их в нетерпимом обществе.Однако человеку доблестно удается обходить это социальное давление. Вытесненные бессознательные мысли остаются активными и даже направляют сознательную деятельность. Они являются реальным значением за сознательным фасадом. Романтическая точка зрения позволила Фрейду постулировать целый подземный мир мыслей, чувств и мотивов, независимых от сознания и общества, так сказать, «непорочное восприятие». Это также породило подход к терапии, который стремится обнаружить желания, скрытые в бессознательном, и который освобождает их, насколько это возможно, от социального и сознательного подавления.

Второе предположение, подкреплявшее бессознательное Фрейда, состоит в том, что психологические процессы в основном биологические по своей природе. Согласно Фрейду, биология обеспечивает содержание бессознательного в форме «изначальных» импульсов Оно.*

* Фрейд принял предположение Дарвина о том, что эмоция является формой физической энергии (Rivto, 1990). Фрейдовское представление о психической энергии было настолько смоделировано с физической энергии, что ему даже пришлось искать для нее физический источник. Этот поиск был одной из причин того, что он так увлекся сексом: сексуальная энергия, по-видимому, является физическим влечением и, следовательно, представляет собой возможную биологическую основу для психической энергии.Как сказал Фрейд, «в сексуальных процессах мы имеем незаменимую «органическую основу», без которой медик может чувствовать себя неловко в жизни души» (цит. по Sulloway, 1983, стр. 90).

2

---

Эти «первичные процессы» могут существовать внутри психики, оторванные от сознания, потому что изначально они не сознательны. Биологические принципы также наделяют бессознательное динамической способностью преобразовывать неприемлемые первичные импульсы в различные (замаскированные) формы.Эта динамика существует потому, что психическая энергия подчиняется законам термодинамики, т. е. психическая энергия не может быть ни создана, ни уничтожена, она может только преобразовываться из одной формы в другую*. Этот физический принцип, заимствованный Фрейдом из работ Фехнера и Гельмгольца, диктует что общество не может устранить импульсы, которые оно осуждает; общество может только заставить индивидуумов не осознавать импульсы, которые, тем не менее, продолжают утверждать свое влияние в замаскированных формах.

Способность первичных импульсов сопротивляться социальному контролю и оставаться бессознательно активной усиливается другим механическим принципом.Это «консервативная тенденция» инстинктов оставаться в исходном состоянии и возвращаться туда, если оно нарушено. Эта тенденция, которую Фрейд (1920/1963) описал в книге «По ту сторону принципа удовольствия», позволяет инстинктам сохранять свой первоначальный характер, изолированный от социальных и когнитивных нарушений.

Подводя итог, можно сказать, что романтические и биологические взгляды Фрейда на человеческую природу привели его к созданию особой концепции бессознательного как первичных импульсов, не поддающихся социальной формации и отделенных от сознания.Эта концепция изложена в статье Фрейда о бессознательном (Freud, 1915/1957). Тот факт, что концепция бессознательного Фрейда проистекает из определенной идеологии, означает, что она не является единственно возможной (Уайт, 1978). В самом деле, она стоит или падает вместе с истиной своей романтической и биологической основы. К несчастью для Фрейда, это основание ошибочно и не может поддерживать психоаналитическое здание, в котором находится бессознательное. Как мрачно заключил Саллоуэй (1991, стр. 245), «многие из наиболее важных психоаналитических концепций Фрейда были основаны на ошибочных и уже устаревших предположениях биологии девятнадцатого века…. Плохая биология в конечном итоге породила плохую психологию. Фрейд возвел свое психоаналитическое здание на своего рода интеллектуальном зыбучем песке, что, следовательно, с самого начала обрекло многие из его наиболее важных теоретических выводов»

.

Концепция Фрейда о бессознательном ошибочна, поскольку она отделяет бессознательное от сознания и социальной жизни. Представление о таинственном мире первичных, естественных, квазифизических идей и механизмов, отделенных от сознания, подверглось резкой критике со стороны Уильяма Джеймса (1890/1950, стр.164_176), неофрейдистов и экзистенциалистов. Сартр (1943/1956, стр. 47-54) утверждал, что психологическая деятельность вне сознания невозможна.

* Важность термодинамики для теории бессознательного Фрейда можно увидеть в его статье 1915 года о вытеснении. Там Фрейд говорил о том, что вытесненное либидо находит альтернативное эффективное выражение «в зависимости от своего количества». Другими словами, количество либидо сохраняется в замещающих выражениях.

3

---

Чувство, которое не ощущается, или идея, которая не познается, — это оксюморон.Сартр утверждает, что идеи и чувства являются аспектами сознания. Они не являются формами изначальной энергии вне сознания.

Автономные механизмы, такие как перцептивная защита, так же нелогичны, как и бессознательные чувства. Перцептивная защита предполагает наличие цензора, который тайно блокирует осознание неприятных стимулов. Предполагается, что этот тип цензора занимается множеством действий, включая знание того, какие вещи будут угрожать ему, желание защитить себя от вреда, принятие решения заблокировать болезненную информацию от осознания и осуществление такой блокады без ведома субъекта.Однако критика Сартра делает такую ​​автономную обработку информации нелогичной. Информация только обрабатывается, решения только принимаются, а знаниями обладает только сознание.

Серл расширяет этот аргумент, чтобы бросить вызов физическим моделям обработки информации, постулируемым учеными-когнитивистами. Сирл (1990) утверждает, что нейрофизиологические бессознательные механизмы не обрабатывают информацию. Они могут группировать или вычислять определенные свойства данных, но они не понимают эти данные как нечто существующее или означающее что-либо.Только сознание (или механизмы сознания) может обрабатывать информацию на основе осмысленных значений.

Может показаться, что критика бессознательных процессов испорчена подсознательным восприятием, которое недавно было реконцептуализировано как имплицитное восприятие (Bornstein and Pittman, 1992, стр. 17–45; Kihlstrom, 1990, стр. 450–453). Однако подсознательное восприятие не является аналогом бессознательного Фрейда. Стимулы подсознательного восприятия деградируют в том смысле, что они предъявляются в течение очень коротких периодов времени или маскируются другими искажающими стимулами (ср.Маслинг и др., 1991; Борнштейн и Питтман, 1992). Однако бессознательные мысли, чувства, потребности и мотивы, о которых говорил Фрейд, обычно не обладают ни одним из этих свойств. Наоборот, они выносливы и настойчивы. По Фрейду, психические состояния трудно понять не потому, что они мимолетны, а потому, что их содержание угрожающе.

Подсознательное восприятие и фрейдистское бессознательное также различаются по способу действия. Подсознательное восприятие — это очень общее распознавание ранее встречавшегося стимула.Предположительно, испытуемый воспринимает некоторую часть стимула, достаточную для последующего распознавания, когда стимул предъявляется вместе с другими тестовыми стимулами. Более того, позднее распознавание происходит только в определенной доле испытаний; это не идеальное распознавание. Фрейдистское бессознательное совершенно иное. Бессознательное — это полное знание (минус сознание), которое направляет сложное поведение каждый раз, когда встречается соответствующий стимул. Бессознательные идеи насильственно удерживаются от осознания и трансформируются в другие идеи, потому что имплицитно известно, что они угрожают человеку.Подсознательное восприятие не зависит от такой динамики. Подсознательное восприятие — это просто смутное распознавание ухудшенных стимулов независимо от их психологической значимости для субъекта.

4

---

Большие различия между экспериментально индуцированным подсознательным восприятием и фрейдистским бессознательным делают рискованным применение результатов первого ко второму. Как сказал Килстром (1990, стр. 447),

исследования подсознательного восприятия, мотивированного забывания и т.п. мало подтверждают фрейдистскую концепцию бессознательной психической жизни, поскольку проверяемые положения редко уникальны для фрейдистской теории.Такая поддержка может быть обеспечена только исследованиями, которые проверяют те гипотезы, которые являются уникальными для теории Фрейда, например, что бессознательное содержание сексуально и агрессивно по своей природе, а бессознательные процессы примитивны и иррациональны. Такие эксперименты трудно провести, а положительные результаты еще реже.

Даже если бы экспериментальные исследования продемонстрировали бессознательное восприятие подсознательных и маскированных лабораторных стимулов, это имело бы мало отношения к повседневному бессознательному восприятию.Тем не менее, исследования подсознательного восприятия даже не окончательны; это двусмысленно. В большинстве экспериментов не удалось доказать, что испытуемые действительно не осознают стимулы, которые они различают. Когда проводится строгая оценка осведомленности, оказывается, что испытуемые, вероятно, осознавали стимулы (Merikle and Reingold, 1992; Ratner, 1991, стр. 195–196; Silverman, 1977). В других случаях способность различать без осознания минимально превышает случайность и ограничивается небольшим числом субъектов (Merikle and Reingold, 1992, p.67). Точно так же эксперименты не подтвердили феномен вытеснения. Изучив это исследование, Холмс пришел к выводу, что в настоящее время нет контролируемых лабораторных данных, подтверждающих концепцию вытеснения (Holmes, 1990, стр. 96). Таким образом, «учитывая имеющиеся данные, все еще можно утверждать, что бессознательные процессы восприятия не играют какой-либо важной роли в управлении поведением человека» (Merikle and Reingold, 1992, стр. 76).

Приведенная выше критика бессознательных процессов указывает на то, что психологическая деятельность не протекает с помощью механизмов, независимых от сознания.Психологическая деятельность есть деятельность сознания. Психологическая деятельность также неотделима от общественной жизни. Соответственно, бессознательное и его продукты (сны, оговорки и дисфункциональные симптомы) должны быть реконцептуализированы как неотъемлемая часть социального сознания (см. Лакофф, 1993, посвященный социально-когнитивному анализу сновидений). Реконцептуализация будет объективирована в терминологии. От термина «бессознательное» следует отказаться, поскольку он означает физическую вещь или место вне сознания.«Бессознательное» будет заменено «неосознаванием», которое означает процесс или состояние, а не какую-то вещь. В оставшейся части этой статьи я попытаюсь сформулировать социальную концепцию неосознанности. Наиболее плодотворная перспектива для руководства этим стремлением — социально-историческая психология. Эта школа была основана Львом Выготским, Александром Лурией и Алексеем Леонтьевым в 1920-х годах.

5

---

Неосознавание согласно социально-исторической психологии

Обзор социально-исторической психологии

Пространство не позволяет дать полное объяснение социально-исторической психологии, которое можно найти у Ратнера (1991, 1993а), Ван дер Веера и Вальсинера (1991) и Верча (1985а, 1985b).Краеугольным камнем этой точки зрения является то, что психологические функции зависят от реальной социальной жизни и несут на себе ее отпечаток. В частности, поскольку люди участвуют в экономической, политической, образовательной, религиозной, рекреационной, семейной и межличностной деятельности, они формируют социальные концепции. Социальные концепции — это социально разделяемые знания, ожидания и оценки объектов, людей и событий. Социальные понятия — это значения, которые вещи имеют для культуры (ср., Lutz, 1985). Бурдье (1977, глава 2) использовал термин габитус для обозначения этих социально созданных систем когнитивных и мотивационных структур, которые порождают поведение.Социальные концепции охватывают то, что социальные психологи называют социальными ценностями, то есть идеалами, которые люди положительно оценивают и к которым стремятся (Berry, Poortinga, Segal, and Dasen, 1992, стр. 51-56, 330-333; Feather, 1994; Smith and Bond, 1993, стр. 38_53). Социальные концепции — это не просто общие интеллектуальные продукты, они берут начало в социальной практике. Формируясь в горниле конкретной социальной деятельности, такой как работа, образование, религия, семейная жизнь, социальные понятия отражают своеобразную социальную направленность.Социальные понятия организуют психологические функции. Согласно Выготскому, понимание и оценка вещей определенным образом структурирует то, как мы воспринимаем, запоминаем, представляем, нуждаемся, желаем, эмоционально реагируем на них и логически рассуждаем о них. Хотя эти психические функции зависят от понятий, они взаимно модифицируют понятия.

Выражая связь между психологическими функциями, понятиями и общественной жизнью, Выготский (1931/1991, с. 88) говорил, что жизненные проблемы «ведут к развитию центральной и ведущей функции всего психического развития, к образованию понятий, и на основе образования понятий возникает ряд совершенно новых психических функций: восприятие, память, внимание и т.] реконструируются на этой новой основе [и] они объединяются в новую структуру».* Социальные понятия также организуют телесные функции. Они определяют степень, в которой мы приватизируем телесные функции, а также нашу терпимость к боли, запахам и грязи. , Они также определяют сексуальное возбуждение.

* В статье, написанной на несколько десятилетий раньше Выготского, Джон Дьюи описал, каким образом социально-экономические отношения влияют на психологию.

Занятия определяют основные способы деятельности и, следовательно, контролируют формирование и использование привычек…. Апперцептивные массы и ассоциативные тракты по необходимости соответствуют доминирующим видам деятельности. Занятия определяют главные способы удовлетворения, стандарты успеха и неудачи. Следовательно, они дают рабочие классификации и определения стоимости; они контролируют процессы желания. Более того, они определяют наборы объектов и отношений, которые являются важными, и тем самым обеспечивают содержание или материал внимания, а также качества, которые интересны и значимы. Таким образом, направления, данные психической жизни, распространяются на эмоциональные и интеллектуальные характеристики.Настолько фундаментальной и всеобъемлющей является группа профессиональной деятельности, что она дает схему или образец структурной организации психических черт. Занятия объединяют отдельные элементы в функциональное целое. (Дьюи, 1902, стр. 219_220).

6

---

Кроме того, социальные концепции структурируют соматические симптомы психологической дисфункции. Смит Розенберг (1972) заключает, что истерическая конверсия у женщин из среднего класса девятнадцатого века отражала социальную ценность, согласно которой женщины должны быть слабыми и духовными, а не физически активными.Эта социальная ценность заставляла фрустрированных женщин притуплять свои чувства и обездвиживать конечности, тем самым преувеличивая нормативный гендерный идеал (Ратнер, 1991, стр. 274). Клейнман и Клейнман (1985, стр. 434) сходным образом приходят к выводу, что социальные ценности направляют стресс в соматические симптомы у докапиталистических людей, а также среди низших классов и сельских групп в капиталистических обществах, в то время как у людей, ведущих более буржуазный образ жизни, стресс направляется в психологические симптомы.

Определяющими чертами социальных понятий являются то, что они разделяются индивидуумами и что они коренятся в конкретной социальной деятельности социальной системы.Социальные понятия возникают в конкретной практике в определенных секторах и классах (или полях) социальной системы (см. Бурдье и Ваккан, 1992, стр. 94-115). Но понятия могут перекочевать в другие отрасли и классы и стать достаточно общими. Экономические концепции, такие как конкуренция, индивидуализм и материализм, могут пронизывать семейную жизнь, образование и искусство (Adorno, 1974; Bronfenbrenner, 1979; Henry, 1963; Leach, 1993). Религиозные идеи и научные концепции также могут получить широкое признание.Везде, где принимаются социальные концепции, они организуют восприятие, эмоции, мотивы, воображение, потребности и телесные функции. Исследования культурно-когнитивной основы психологических функций были обобщены Шведером и Салливаном (1993) и Ратнером (1991). Это исследование показывает, что психологические явления интегрированы друг с другом, с социальной жизнью и с сознанием. К сожалению, мало известно о конкретных операциях, посредством которых социальные понятия организуют психологические явления.

Согласно социально-исторической психологии, социальные понятия образуют психологическую деятельность. Они не просто подавляют досоциальные, предсознательные функции. Социальные понятия реорганизуют и воссоздают естественные инфантильные функции в психологическую деятельность. Естественные функции не сохраняют своего первоначального характера и продолжают действовать независимо от общественного сознания. По словам Выготского, «культура перерабатывает все естественное поведение ребенка и заново прокладывает весь путь его развития» (1993, с.166). Индивидуальные мысли могут быть антиобщественными по содержанию, они могут выступать против определенных социальных норм, однако они не являются досоциальными по происхождению. Социальные понятия также не воздействуют на ум, воздействуя на одну функцию, например, на сексуальность, которая, в свою очередь, определяет все другие функции. Социальные понятия непосредственно формируют всю психологическую деятельность; их влияние является широким и систематическим. Точно так же социальные понятия вытекают из совокупности социальных отношений, а не просто из одной области сексуальных нравов. Социальные воздействия на сознание включают экономические, политические и другие нормы.В отличие от психологии Фрейда, сужавшей влияние общества и сознания на психологию, социально-историческая психология расширяет их значение.

7

---

Социально-исторические психологические основы неосознанности

Хотя Выготский не предлагал социально-исторической модели неосознанности, изложенные выше принципы могут быть расширены для ее разработки. Действительно, альтернативная концепция бессознательного усилила бы критику, которую Выготский направил против психоанализа.Хотя изначально он симпатизировал материалистическому подходу Фрейда и по-прежнему привлекал некоторые идеи Фрейда, его зрелая работа отвергла общую концептуальную систему Фрейда (Van der Veer and Valsiner, 1991, глава 5).

Исчерпывающее переосмысление бессознательного выходит за рамки этой статьи. Далее я лишь обрисую некоторые фундаментальные концепции, касающиеся природы неосознавания.

Начнем с того, что социально-историческая психология принимает проведенное Фрейдом различие между психологическими явлениями, которые временно находятся вне фокуса внимания, но легко доступны (предсознательное), и явлениями, доступными только посредством обширного анализа (бессознательное).Однако социально-историческая психология конструирует это различие в терминах, существенно отличных от фрейдовских.

Более приемлемым взглядом на временное неосознавание является феноменологическая концепция, описанная Сартром (1943/1956, стр. 150 и далее), Гуссерлем (1913/1962, раздел 27; 1920/1973) и Шютцем (1970). Они называют временное неосознавание «дорефлексивным» или нетематизированным осознанием, которое находится на горизонте тематического осознания. Эта нетематизированная информация доступна индивидууму; в данный момент на него просто не обращают внимания, хотя это и влияет на его фокусное осознавание.Поланьи (1966) называет это нетематизированное осознание «дополнительным осознанием» или «молчаливым знанием».

Поскольку этот вид неосознавания легко преодолевается путем сосредоточения внимания на нетематических элементах, он не требует анализа. Вместо этого я буду обсуждать более глубокую неосознанность, которую трудно обнаружить и преодолеть. Эту глубокую, непримиримую неосознанность можно концептуально разделить на две категории: неосознанность обработки информации и неосознанность особенностей вещей.

Что касается первой категории, мы, как правило, не знаем, что мы символизируем входящую стимуляцию и сопоставляем ее с сохраненными репрезентациями, когда мы воспринимаем, чувствуем, нуждаемся, желаем, мечтаем, создаем, решаем проблемы или вспоминаем. Мы также не знаем конкретных предположений, на которые опираемся, чтобы управлять этими психологическими функциями. Мы часто не знаем содержания наших предположений, которые заставляют нас злиться, воспринимать объект как далекий, а не как маленький, или вспоминать или забывать определенное событие.Эти имплицитные процессы и есть то, что Гельмгольц обозначил термином «бессознательный вывод». Совсем недавно когнитивные психологи назвали эту умственную деятельность «когнитивным бессознательным» (Kihlstrom, 1990). Бессознательные когнитивные процессы являются функциями сознания в том смысле, что они имеют одно и то же происхождение, используют одни и те же символы и знания,

8

---

и заниматься смысловой интерпретацией. Когнитивное бессознательное — это не совсем другая система с другим происхождением и динамикой, как постулировал Фрейд.Он также не подавлен и не замаскирован. Когнитивное бессознательное включено в сознание, хотя оно действует вне явного осознания.

Я не буду пытаться разгадать загадочную тайну того, как когнитивное бессознательное приобретается и контролируется. Вместо этого я проанализирую другой аспект неосознавания, а именно незнание свойств вещей и людей. Примерами такого рода неосознанности являются иллюзии восприятия, которые заставляют нас не замечать особенностей физических объектов.Точно так же мы можем упускать из виду психологические характеристики себя и других людей, такие как мотивы, эмоции, способности и установки. Это незнание атрибутов и есть то, что обозначала концепция бессознательного Фрейда. Далее я предлагаю социально-историческое психологическое объяснение такого рода неосознанности.

Социально-историческая психология объясняет неосведомленность о психологических качествах людей с точки зрения социальных понятий, структурирующих восприятие. Как обсуждалось ранее, социальные концепции функционируют как когнитивные схемы, которые структурируют наши мыслительные процессы и делают нас более чувствительными к одним вещам, в то же время снижая нашу чувствительность к другим вещам.Таким образом, социальные концепции создают как неосознание, так и осознание. Например, социальная ценность романтической любви приводит к преувеличению привлекательности любовника и сокрытию недостатков. Социальная ценность молодости приводит к преувеличению возможностей молодых людей и затемнению их пределов. И наоборот, способности и мудрость стариков затемняются и принижаются.

С этой точки зрения неосознавание и осознание — две стороны одной и той же фигуры Януса. Неосознавание — это оборотная сторона осознания, его диалектическая противоположность.Неосознавание — это не отдельная система, как утверждал Фрейд.

Неосознавание происходит из-за неправильного восприятия и объясняется в тех же терминах, что и иллюзии восприятия: воспринимающий вызывает неверные предположения о психологическом качестве, и эти ошибочные предположения дезинформируют его о его свойствах, отношениях и происхождении. Аш (1952, стр. 604) объяснил это следующим образом: «Насильственное исключение данных (и целей) из центра сознания не обязательно должно включать в себя действие бессознательных сил в смысле Фрейда.Что имеет наибольшее значение на социальном уровне, так это то, что человек не видит факты в их надлежащем контексте, или что он не сталкивается с ними лицом к лицу, или что кто-то яростно подчеркивает одни события за счет других, действия, которые вызывают неправильное структурирование или искажение понимания. Объяснение неосознавания в тех же терминах, что и неправильное восприятие, имеет несколько достоинств. Оно обостряет наше понимание неосознавания за счет использования общепринятых подробных концепций из изучения «восприятия и познания».Он также поддерживает скупое описание нескольких явлений с относительно небольшим количеством понятий, что является одной из целей науки.

9

---

Восприятие и запоминание психологических особенностей искажаются неадекватными понятиями*. Искажение происходит двояко. В некоторых случаях концептуальные схемы приводят к неправильному восприятию устойчивого качества. Например, человек с низким интеллектом считает себя умным. Его низкий интеллект сохраняется, несмотря на его переоценку.В других случаях концептуальные схемы действительно трансформируют психологическое качество. Например, сердитый человек, считающий себя кротким, может не воспринимать свое состояние гнева как гнев. Гнев будет ошибочно истолкован как невозмутимость, и последняя будет испытана. Гнев мог быть испытан на мгновение, но он трансформировался в акте размышления и больше не существует. Конечно, краткий опыт гнева может быть закодирован в памяти и запомнен как предыдущий опыт. Однако, по всей вероятности, гнев не будет вспоминаться, потому что он был слишком мимолетным и не согласовывался с представлением человека о самом себе.** Оба вида неправильного восприятия оставляют субъекта в неведении об исходном качестве. Ни в том, ни в другом случае исходное качество не остается в «бессознательном» субъекта. Низкий интеллект не известен субъекту «бессознательно», точно так же, как реальные свойства объектов не известны «бессознательно» в случае перцептивных иллюзий.

Социальные понятия функционируют как фильтры, искажающие характер психологического качества точно так же, как они могут искажать свойства физических объектов. Искажение вызвано концептуальной ограниченностью социальных ценностей, а не, как утверждают фрейдисты, страхом субъекта столкнуться со своими собственными неприемлемыми истинными идеями.

Утверждение, что социальные понятия структурируют сознание, означает, что вся перцептивная деятельность направлена ​​на одни вещи и в сторону от других. Восприятие никогда не может полностью реагировать на все. Он должен быть нечувствителен или не осознавать явления, выходящие за рамки его параметров. Хотя все социальные концепции порождают некоторую неосознанность, содержание и экстенсивность неосознанности различаются. Некоторые понятия могут сделать нас менее чувствительными к весьма ценным вещам, и мы захотим заменить эти понятия другими, которые сделают нас чувствительными к важным вещам.Мы вернемся к этому предмету в разделе о преодолении неосознанности.

* Такие разные мыслители, как Кант, Гуссерль, Брентано, Дилтей, Вундт и Уильям Джеймс, признавали, что рефлексия над опытом интерпретирует и неизбежно искажает пережитый опыт. Эта проблематика заставила этих ученых отвергнуть простой самоанализ как достаточную основу для научной психологии (Ermarth, 1978, стр. 210-213).

** Об исследованиях влияния ожиданий на память см. Bartlett (1932/1967), Cordua et al.(1979), Росс (1989), Андерсон и Пичерт (1978), Хиггинс и Лурье (1983), Шварц (1991) и Роббинс (1982). Росс (1989) обобщает несколько исследований, которые показывают, что память человека о событиях зависит от его теории характеристик событий. Таким образом, мы склонны преувеличивать согласованность между нынешними и прошлыми установками, потому что считаем, что установки непротиворечивы. Одно исследование показало, что студенты университетов преувеличивали постоянство своих впечатлений по отношению к своим возлюбленным. Это было верно только для таких черт, как честность, которые испытуемые в предварительном тесте считали стабильными.Эффект постоянства не был получен для счастья, которое в предварительном тесте считалось нестабильным чувством

.

10

---

Наглядный пример

Чтобы сделать вышеизложенное теоретическое изложение полезным, полезно применить его к конкретному исследованию случая. Поэтому я проанализирую личный пример неосознавания, чтобы осветить способ, которым оно формируется социальными понятиями. Такой социоисторический анализ исправит господствующую тенденцию изображать бессознательное в личностных терминах.В целях иллюстрации я проанализирую случай, социально-исторические черты которого легко идентифицировать. Более сложные случаи неосознанности можно понять, экстраполируя и уточняя этот анализ.

Субъект — Джордж. В детстве Джорджу не хватало социальных навыков и уверенности в себе, и у него не было друзей. В подростковом возрасте у него выработалось критическое отношение к сверстникам. Он начал верить, что они поверхностны, претенциозны и недостойны его дружбы. Джордж стал серьезным человеком, озабоченным общественными делами.Он считал себя умнее и проницательнее других. Он часто читал лекции другим людям, спорил с ними и отпускал саркастические комментарии, чтобы разоблачить их поверхностность, невежество и бесчувственность. Он хотел, чтобы люди заметили его ум и согласились с его мнением, но вместо этого они избегали его воинственности. Джордж интерпретировал их отказ от него как подтверждение их поверхностности и нетерпимости. Кроме того, Джорджа возмущал чужой успех.Он интерпретировал их удачу как результат их беспринципности и неискренней, заискивающей общительности. Джордж распространял злонамеренные слухи о людях, чтобы предать огласке их неполноценность. Он также воровал вещи из магазинов, говоря себе: «Они меня никогда не поймают, я слишком умен для них» и «другие люди не могут позволить себе покупать эти вещи, и они будут восхищаться мной за то, что они у меня есть».

Итак, что Джордж был «без сознания» и почему? Как я расскажу ниже, Джордж не знал о причинах своей неловкости и отчуждения, об истинном уровне своего интеллекта и нравственных качеств, о точке зрения и чувствительности других людей, о последовательности своих мыслей и действий в разных ситуациях и о связи его психологической активности обществу.

Социально-историческая психология объясняет незнание Джорджем этих двух социальных концепций, которые он принял. Одно — конкурентоспособность, другое — атомизм.

Конкурентоспособность — это ценность, которая побуждает нас превзойти других людей, подчеркивая собственные достоинства и используя слабости других. Эта общественная ценность отражает экономическую практику нашего капиталистического общества. Соревновательность сформировала понимание Джорджем людей, сделав его слепым к определенным реалиям. Он был настолько полон решимости проявить себя и очернить других, что переоценил свои силы и их слабости, недооценив при этом свои слабости и их сильные стороны (чувствительность и навыки).

11

---

Логика конкурентного мировоззрения Джорджа была настолько сильной, что заставила его придумать определенные сильные стороны в себе и слабые стороны в других. Он воображал, что интеллектуально и нравственно превосходит других, когда это было не так. Логика его мировоззрения также заставляла его вообразить, что люди отвергли его из-за своей поверхностности, нетерпимости и неуверенности. Он не мог видеть, что другие люди были чувствительны и справедливо оскорблены его высокомерием.Выдуманные постулаты были необходимы для поддержания целостности его идеологической системы.

Конкурентная социальная концепция Джорджа дополнительно привела его к неправильному истолкованию взаимосвязи определенных качеств в себе и других. Его соревновательная схема не позволяла ему воспринимать свою неловкость как причинный фактор, отталкивающий от него людей. Это означало бы некоторую слабость Джорджа, немыслимую с его точки зрения. Его схема соперничества заставила Джорджа изменить причинно-следственную связь и постулировать, что другие люди отдалились от него, тем самым порождая его неловкость.

Другая социальная концепция, атомизм, усугубляла неосознанность Джорджа. Атомизм — это вера в то, что явления представляют собой дискретные, независимые атомы. Атомизм, как и конкуренция, коренится в нашей капиталистической социально-экономической системе. Борьба независимых предпринимателей за максимизацию своего личного богатства, не сдерживаемая социальной координацией, сотрудничеством или обязательствами, способствует убеждению, что мир состоит из отдельных, независимых элементов (Macpherson, 1962). Когда люди рассматривают себя в этих атомистических терминах, они чувствуют себя внутренне раздробленными и оторванными от других людей.Отстраненность делает нас менее чувствительными к потребностям, восприятию, эмоциям, рассуждениям и мотивам других людей. Это также скрывает социальные влияния, формирующие поведение.

Эти эффекты атомизма можно увидеть в психологии Джорджа. Он определенно чувствовал себя отчужденным от людей и был ужасно нечувствителен к их восприятию, эмоциям и личности. Атомистическое мышление Джорджа также заслоняло взаимосвязь его психологической деятельности. Это сосредотачивало его внимание на отдельных действиях и отвлекало от обнаружения в них закономерностей.Например, Джорджу никогда не приходило в голову, что магазинные кражи, распространение слухов, возмущение успехом других людей и чтение им лекций — все это воплощает общую тенденцию ставить себя выше других. Непохожие детали этих действий затмевают схожие элементы. Когда Джордж преуспел в краже в магазине, он был поглощен успехом в получении бесплатного предмета. Когда он читал людям лекции, он был поглощен изложением умной идеи. Каждое из различных действий порождало радостное превосходство, но, поскольку действия не сравнивались друг с другом, это чувство не выявлялось как общее существенное качество.*

* Психологи-экспериментаторы сообщали об аналогичном осознании конкретных событий, но не осознавании их связи. Кеннет Бауэрс (1984) описал эксперимент, в котором он выборочно подкреплял предпочтения испытуемых определенными изображениями. Это подкрепление привело к резким изменениям в предпочтениях по некоторым предметам. Эти испытуемые знали о подкреплении, но не понимали, какое влияние оно оказывает на их предпочтения: они настаивали на том, что их предпочтения не зависят от подкрепления.Нисбетт и Уилсон (1977) резюмируют дополнительные экспериментальные демонстрации того, что люди осознают фактические события, но не осознают причинно-следственную связь между ними. Субъекты, чье поведение систематически модифицируется путем манипулирования определенными переменными, ошибочно приписывают свое поведение другим факторам.

12

---

Последним эффектом, который атомистическое мышление оказало на неосведомленность Джорджа, было ослепление его от отношения, которое его поведение имело к широкому обществу. Он истолковывал свое поведение в индивидуальных терминах и не обращал внимания на социальные факторы, включая социальные концепции, которые повлияли на его действия.

Важно понимать, что социальные концепции реструктурировали сознание Джорджа, чтобы стереть вышеперечисленные характеристики и отношения. Джордж не мог рассматривать эти проблемы, потому что они лежали вне его концептуальных рамок, а не потому, что он боялся с ними столкнуться. Он не знал о них, потому что они были немыслимы, а не потому, что они были неприемлемы. Знание этих вопросов не существовало тайком в «бессознательном» Джорджа, изолированном от общественного сознания.Скорее, конкурентные и атомистические схемы настолько основательно структурировали психику, что исключали существование знания на любом уровне. Истинный характер и взаимосвязь психологических актов были неизвестны Джорджу, хотя он и не был бессознательным во фрейдистском смысле. Согласно социально-исторической психологии, неосознанность не является результатом негативного блокирования существующей идеи. Это происходит из-за позитивного структурирования восприятия определенным образом, который неверно истолковывает качества и их отношения. Неосознавание зависит от определенного вида осознания.Для Фрейда понимание неосознанности не требует понимания сознания. Единственный существенный аспект сознания состоит в том, что оно отвергает определенную идею как неприемлемую. Для социально-исторической психологии понимание неосознанности зависит от понимания специфических социальных концепций сознания, которые ценят и обесценивают определенные качества людей, связывают и различают определенные атрибуты и определенным образом истолковывают события.

Концептуальная структура Джорджа не только лишила его чувствительности к определенным характеристикам (например,г., слабости) и отношения (например, закономерности) психологической деятельности. Его концептуальная структура также скрывала причины его неосознанности. Как это ни парадоксально, социальные концепции соперничества и атомизма, которые структурировали сознание и несознание Джорджа, были ему неразличимы. Поскольку эти концепции подчеркивают отделенность людей от общества, они затемняют тот факт, что личная психология находится под влиянием социальных концепций. Таким образом, социальные понятия, такие как конкуренция и атомизм, скрывают свое собственное существование.

Соответствие социальным влияниям, о которых мы не знаем, — вот что Сепир имел в виду под «бессознательным формированием моделей поведения в обществе». Поведение (включая мышление и чувства) социально моделируется в соответствии с определенными правилами и моделями. Однако люди могут сосредоточиться на определенных действиях и

13

---

не воспринимает полную картину. «Бессознательная природа этого формирования заключается не в какой-то таинственной функции расового или социального разума, отраженной в сознании отдельных членов общества, а просто в типичном незнании со стороны индивидуума контуров, границ и значения поведения. которому он все время имплицитно следует» (Сапир, 1974, с.35). Тот факт, что индивид не осознает, каким образом его поведение структурировано социальными нормами, означает, что его действия содержат «объективное намерение» и функцию, которая опережает его сознательные намерения (Bourdieu, 1977, с. 79)*

.

Неосведомленность о социальных концепциях, практиках и условиях, формирующих личную деятельность, означает, что люди не могут их контролировать. Таким образом, неосознанность усиливает детерминированную силу социальных сил. Как сказал Бурдье, социальный «детерминизм действует в полной мере….при соучастии бессознательного» (Бурдье и Ваккан, 1992, с. 136).

Социально-историческая психология — единственный психологический подход, определяющий определенные социальные системы и идеологии как первичные детерминанты неосознанности. В отличие от других подходов, которые подчеркивают внутриличностные детерминанты или межличностные (диадические) детерминанты психологических явлений, социально-историческая психология утверждает, что социальные концепции составляют наши психологические инструменты. Социальные понятия — это средства, с помощью которых мы производим психологические явления, они — наши «психологические средства производства» и «психологический способ производства».«Социальные понятия определяют не только наше восприятие, эмоции, воображение и потребности, но также и наше неосознавание».

Необходимо сделать несколько оговорок, касающихся социальной идеологии и психологии. Хотя идеология создается и поддерживается в социальных институтах, люди творчески применяют идеологию к своей конкретной личной ситуации. Мы видели, как истеричные женщины преувеличивали социальные ценности, чтобы сконструировать психологические симптомы. Джордж также изобретательно использовал конкуренцию, чтобы объяснить свое отчуждение.Он постулировал слабости своих сверстников, из-за чего они отвергали его. Однако он мог бы использовать понятие конкурентоспособности для объяснения своего социального отчуждения иным образом. Он мог считать себя неудачником с меньшими способностями, чем его успешные сверстники. Обвинение себя в неудачах так же совместимо с идеологией конкуренции, как и обвинение других. Идеология имеет множество направлений, и человек может выбирать среди них.

* Неспособность наивных индивидуумов идентифицировать социальную структуру, значение и происхождение своих психологических функций означает, что социально-исторический анализ должен производиться культурно чутким наблюдателем, а не самим субъектом.Феноменологические отчеты о субъективном опыте не объясняют социально-исторический характер этого наивного опыта. Как сказал Сартр (1960/1976, стр. 225): «Нет априорной причины, по которой … результат [социальных событий] должен быть понят агентом: все зависит от инструментов мышления, предоставленных ему его периода, класса и исторических обстоятельств». Хотя социально-исторический характер имплицитно присутствует во всяком опыте, он может быть эксплицирован только аналитиком, хорошо осведомленным об обществе и способным определить, каким образом опыт отражает (и противоречит) социальным ценностям и нормам (см.Ратнер, 1993b).

14

---

Еще одно предостережение заключается в том, что преобладающие социальные ценности, такие как соперничество и атомизм, не одинаково влияют на всех людей. У людей разный социальный опыт, и они осуществляют некоторый отбор при принятии социальных концепций. Почему конкретный человек принимает конкретную форму конкретной идеологии, здесь не рассматривается. Меня интересуют только социальные параметры, в пределах которых происходят индивидуальные вариации. Социальные параметры позволяют предсказывать общие психологические тенденции среди масс людей, но не предсказывать какого-либо отдельного человека.Психология человека состоит из социальных понятий, но какие именно из них должны быть обнаружены после того, как он или она сделает выбор.

Преодоление неосознанности

Мы видели, что неосведомленность о психологических качествах и отношениях формируется социальными влияниями, о которых мы также не сознаем. Следовательно, преодоление неосознанности требует выявления социальных влияний, которые ее производят, отказа от этих влияний и, в конечном счете, замены их другими, повышающими чувствительность.

Социальные понятия, порождающие неосознанность, можно почерпнуть из социального анализа сознательной деятельности. Сознание и неосознавание — две стороны одного и того же социального понятия. Аналитик должен начать с социальных понятий, которые определяют сознательную деятельность, и перейти к выявлению неосознанности, порождаемой этими же понятиями. Например, высокомерие и воровство Джорджа были формами соперничества, а последнее было причиной его невежества в отношении себя и других. Как только сознательная деятельность истолковывается в социальных терминах, неосознавание также может быть истолковано.

Реконцептуализация когнитивных концепций и поведения в социальных терминах, таких как конкуренция, материализм, индивидуализм, овеществление и отчуждение, реструктурирует понимание, поскольку язык производит значение. Эта смыслообразующая функция языка была одной из центральных забот Выготского. Он считал, что «Речь служит не только выражением развитой мысли. Мысль перестраивается по мере ее превращения в речь. Она не выражается, а завершается в слове» (Выготский, 1987б, с.251; ср. Ратнер, 1991, стр. 36_37).

Преобразование личного жизненного опыта в отражение социальных концепций* обеспечивает наибольший потенциал для выявления, отрицания и устранения причин личного неосознавания. Идентификация социальных концепций в психике позволила бы Джорджу узнать о многочисленных способах, которыми он мыслит и действует, конкурируя друг с другом, и о том, как они в сочетании не позволяют ему осознать важные проблемы.

* Дильтей был важным сторонником такого рода переделки (ср.— Ermarth, 1978, стр. 226_227—).

15

---

Джордж тогда был бы в состоянии систематически отвергать эти психологические проявления конкуренции, которые мешают его осознанию. Выявление социальных понятий дополнительно позволило бы Джорджу определить их происхождение и проявления в различных слоях общества. Джордж мог различить, что его личная конкурентоспособность пропагандировалась конкурентоспособностью в экономике, в средствах массовой информации, в школе и в других местах. Тогда он был бы в состоянии систематически отвергать социальные истоки своего деструктивного поведения и своей неосознанности.

Объяснение и отрицание социальных концепций, порождающих неосознанность, является необходимым шагом в демонтаже этого состояния. Однако такой негативный акт деконструкции должен быть дополнен позитивным актом, конструирующим новую сенсибилизирующую концептуальную систему. Осознание не последует немедленно из демонтажа старых социальных концепций и их социальной практики. Хотя Фрейд предполагал, что это так, его предположение было наивно-романтичным. Осознание не проистекает автоматически из устранения понятий.Осознание себя и других зависит от обладания когнитивным «аппаратом» социальных концепций для осознания.

Например, ценность сотрудничества ориентировала бы Джорджа на работу с людьми ради общего блага, а не на удовлетворение собственных интересов путем превосходства людей. Ценность сотрудничества позволила бы Джорджу относиться к другим людям как к надежным и полезным союзникам, чью силу можно ценить, а не бояться. В этом защитном климате Джордж мог признать свои недостатки, а не обвинять в них своих сверстников.Таким образом, совместная социальная концепция позволила бы Джорджу более точно оценить свои способности и способности своих сверстников. Доказательства этого утверждения можно найти в кросс-культурных исследованиях формирования идентичности. Маркус и Китаяма (1994, стр. 105-114) указывают, что граждане коллективных обществ более реалистично оценивают свои возможности, чем граждане индивидуалистических обществ. Коллективные народы считают себя гармоничными, подобными и зависимыми от других людей. Вера в социальное «я» ведет к признанию собственной слабости и силы других людей.Напротив, граждане индивидуалистических обществ считают себя отличными от других людей и лучше их. Вера в то, что вы лучше других, приводит к переоценке своих сильных сторон и недооценке своих слабых сторон. Представления о себе, основанные на культуре, влияют на способность человека реалистично воспринимать характеристики самого себя.

Замена атомизма социальной концепции холизмом способствовала бы дополнительным изменениям в самосознании Джорджа. Это повысило бы осведомленность Джорджа об общих чертах, присущих его разнообразному поведению.Холизм также способствовал бы осознанию социальных причин его поведения. Таким образом, новые социальные концепции реструктурируют психологическое поле Джорджа. Элементы реорганизуются в новые отношения, причинно-следственные связи меняются местами, а характеристики, которые кажутся неизменными, могут восприниматься как изменчивые. Поскольку социальные концепции исходят из социальной практики, новые благотворные концепции могут быть успешно реализованы только в том случае, если они подкреплены новой социальной практикой, точно так же как пагубные социальные концепции могут быть искоренены только в том случае, если отвергнута их социальная основа.

16

---

Социально-историческая психология уникальна тем, что подчеркивает социальные изменения, необходимые для повышения осведомленности. Несоциальный анализ игнорирует весь спектр социальных и психологических влияний, поддерживающих неосознанность. Несоциальный анализ также уделяет мало внимания реконструкции новых социальных практик и концепций, которые должны заменить изнурительные. Это чрезвычайно затрудняет преодоление неосознавания, потому что поддерживающий контекст продолжает увековечивать его.Парадоксально, что игнорирование социальных систем делает поведение естественным, а признание социального происхождения и социальных форм поведения позволяет их изменить.

Социальные практики и концепции могут быть изменены по разным причинам. Одна из причин заключается в том, что социальные практики и концепции могут порождать поведение, которое им противоречит. Например, соревнование предназначено для мотивации выигрышного поведения, но часто приводит к проигрышному поведению. Люди, которые постоянно проигрывают, могут видеть противоречие между тем, что обещает социальная ценность, и тем, что она на самом деле производит.Социальная ценность не может дать собственного определения успеха. Это внутреннее противоречие может поставить под вопрос жизнеспособность социальной концепции.

Другой причиной изменения социальных понятий является «внешнее» противоречие, возникающее между разными понятиями. Каждое общество имеет множество социальных концепций, которые отражают деятельность различных социальных секторов. В США конкуренции противоречат религиозные, семейные и образовательные ценности. Внутренние и внешние противоречия между социальными представлениями могут порождать психическую борьбу и стремление к изменению поведения.Нет необходимости постулировать несоциальный сегмент личности, который бросает вызов и улучшает социальные концепции.

Заключение

Согласно социоисторической психологии, психологические качества известны не потому, что они скрыты за пределами сознательного понимания. Они неизвестны, потому что лежат за рамками наших концептуальных схем. Психологическая проницательность не может быть достигнута с помощью глубинной психологии, которая выкапывает импульсы изнутри разума. Проницательность требует широты психологии, разрабатывающей новые социальные концепции и социальные отношения.Именно это имел в виду Выготский (1987а, с. 77), когда говорил, что «не глубины, а высоты личности имеют решающее значение для понимания реакций личности и для судеб индивидуального сознания». Истинное восприятие себя не является непосредственным или естественным, оно лежит в нашем бессознательном и ждет, когда его высвободят, сняв социальный покров, подобно спящей принцессе, ожидающей, чтобы вскочить к жизни после того, как особый поцелуй снимет ее чары. Самовосприятие опосредовано и структурировано социальными понятиями точно так же, как опосредовано восприятие всех вещей.Достоверное самовосприятие требует позитивного построения соответствующих социальных концепций и практик.

17

---

Каталожные номера

Адорно, Т. (1974). Звезды на землю: астрологическая колонка в Los Angeles Times. Телос, 19, 13_90.

Андерсон Р. и Пичерт Дж. (1978). Воспоминание ранее невоспроизводимой информации после изменения точки зрения. Журнал вербального обучения и вербального поведения, 17, 1_12.

Аш, С. (1952). Социальная психология.Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Прентис Холл.

Бартлетт, ФК (1967). Вспоминая, исследование экспериментальной и социальной психологии. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета. (первоначально опубликовано в 1932 г.)

Берри Дж., Поортинга Ю., Сигал М. и Дасен П. (1992). Кросскультурная психология. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Борнштейн, Р., и Питтман, Т. (1992). Восприятие без осознания: когнитивные, клинические и социальные перспективы. Нью-Йорк: Гилфорд.

Бурдье, П.(1977). Очерк теории практики. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Бурдье П. и Ваккан Л. (1992). Приглашение к рефлексивной социологии. Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Бауэрс, К. (1984). О бессознательном влиянии и информировании. У К. Бауэрса и Д. Мейхенбаума (ред.), «Переосмысление бессознательного» (стр. 227_272). Нью-Йорк: Уайли.

Бронфенбреннер, У. (1979). Экология человеческого развития. Кембридж: Издательство Гарвардского университета.

Кордуа Г., Макгроу К. и Драбман Р. (1979). Врач или медсестра: Восприятие детьми профессий, типичных для пола. Развитие ребенка, 50, 590-593.

Данцигер, К. (1990). Генеративная метафора и история психологического дискурса. В Д. Лири (ред.), Метафоры в истории психологии (стр. 331_356). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Дарвин, К. (1965). Выражение эмоций у человека и животных. Чикаго: Издательство Чикагского университета. (первоначально опубликовано в 1872 г.)

Дьюи, Дж.(1902 г.). Интерпретация дикого ума. Психологический обзор, 9, 217_230.

Эрдели, М. (1985). Психоанализ: когнитивная психология Фрейда. Нью-Йорк: Фримен.

Эрмарт, В. (1978). Вильгельм Дильтей: Критика исторического разума. Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Перо, Н. (1994). Ценности и культура. В В. Лоннер и Р. Малпасс (ред.), Психология и культура (стр. 183_190). Нидхэм-Хайтс, Массачусетс: Аллин и Бэкон.

Фрейд, С.(1957). Бессознательное. Стандартное издание полного собрания сочинений Зигмунда Фрейда по психологии (том 14, стр. 159_166). Лондон: Хогарт Пресс. (Первоначально опубликовано в 1915 г.)

Фрейд, С. (1963). За пределами принципа удовольствия. Стандартное издание полного собрания психологических сочинений Зигмунда Фрейда (том 18, стр. 34-43). Лондон: Хогарт Пресс. (Первоначально опубликовано в 1920 г.)

Генри, Дж. (1963). Культура против человека. Нью-Йорк: Случайный дом

Хиггинс, Э., и Лурье, Л.(1983). Контекст, категоризация и отзыв: эффект «change_of_standard». Когнитивная психология, 15, 525_547.

Голландия, Д. (1992). Женщина, взобравшаяся на дом: некоторые ограничения теории схем. В Т. Шварц, Г. Уайт и К. Лутц (ред.), Новые направления в психологической антропологии (стр. 68_79). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Холмс, Д. (1990). Доказательства репрессий: анализ 60-летних исследований. В Дж. Сингере (ред.), Подавление и диссоциация (стр.85-102). Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Холт, Р. (1989). Обзор некоторых биологических предположений Фрейда и их влияния на его теории. В Роберте Холте (ред.) Фрейд переоценил (стр. 114_140). Нью-Йорк: Гилфорд Пресс.

18

---

Гуссерль, Э. (1962). Идеи. Нью-Йорк: Кольер. (первоначально опубликовано в 1913 г.)

Гуссерль, Э. (1973). Опыт и суждения. Эванстон: Издательство Северо-Западного университета. (первоначально опубликовано в 1920 г.)

Джеймс, В.(1950). Принципы психологии (Том I). Нью-Йорк: Довер. (первоначально опубликовано в 1890 г.)

Килстром, Дж. (1990). Психологическое бессознательное. В Л. Первин (ред.), Справочник по личности: теория и исследования (стр. 445_464). Нью-Йорк: Гилфорд.

Клейнман, А., и Клейнман, Дж. (1985). Соматизация: Взаимосвязи в китайском обществе между культурой, депрессивными переживаниями и значениями боли. В книге А. Клейнмана и Б. Гуда (ред.), Культура и депрессия: исследования в области антропологии и межкультурной психиатрии аффекта и расстройства (стр.429_490). Беркли: Калифорнийский университет Press.

Лакофф, Г. (1993). Как метафора структурирует сны: теория концептуальной метафоры применительно к анализу снов. Мечтательная, д. 3, 77_98.

Лич, В. (1993). Земля желания: торговцы, власть и рост новой американской культуры. Нью-Йорк: Пантеон.

Лихтман, Р. (1982). Производство желания: интеграция психоанализа в марксистскую теорию. Нью-Йорк: Свободная пресса.

Лутц, К. (1985). Депрессия и трансляция эмоциональных миров.В книге А. Клейнмана и Б. Гуда (ред.), Культура и депрессия: исследования в области антропологии и межкультурной психиатрии аффекта и расстройства (стр. 63_100). Беркли: Калифорнийский университет Press.

Макферсон, CB (1962). Политическая теория собственнического индивидуализма от Гоббса до Локка. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Маркус Х. и Китаема С. (1994). Культурное построение себя и эмоций: последствия для социального поведения. В С. Китаема и Х. Маркус (ред.), Эмоции и культура (стр. 89_130). Вашингтон: Американская психологическая ассоциация.

Маслинг Дж., Борнштейн Р., Пойнтон Ф., Рид С. и Каркин Э. (1991). Восприятие без осознания и электродермальная реакция: сильный тест подсознательных эффектов психодинамической активации. Журнал разума и поведения, 12, 33_47.

Мерикл П. и Рейнгольд Э. (1992). Измерение бессознательных процессов восприятия. В Р. Борнштейн и Т. Питтман (ред.), Восприятие без осознания: когнитивные, клинические и социальные перспективы_ (стр.55_80). Нью-Йорк: Гилфорд.

Нисбетт Р. и Уилсон Т. (1977). Рассказывая больше, чем мы можем знать: Вербальные отчеты о психических процессах. Психологический обзор, 84, 231_259.

Поланьи, М. (1966). Неявное измерение. Нью-Йорк: Даблдей.

Ратнер, К. (1991). Социально-историческая психология Выготского и ее современные приложения. Нью-Йорк: Пленум.

Ратнер, К. (1993a). Социально-исторический подход к контекстуализму. В С. Хейс, Л. Хейс, Х. Риз и Т.Сарбин (ред.), Разновидности научного контекстуализма (стр. 169_186). Рено: Контекстная пресса.

Ратнер (1993b). Вклад социально-исторической психологии и феноменологии в методологию исследования. В книге Х. Стэма, Л. Мосса, В. Торнгейта и Б. Каплана (редакторы), Последние тенденции в теоретической психологии (Том 3, стр. 503–510). Нью-Йорк: Springer_Verlag.

Ритво, Л. (1990). Влияние Дарвина на Фрейда. Нью-Хейвен: Издательство Йельского университета.

Роббинс, Л. (1982). Родительский отзыв о методах воспитания детей.У У. Нейссера (ред.), Наблюдаемая память: запоминание в естественном контексте (стр. 213–220). Нью-Йорк: Фримен

19

---

Росс, М. (1989). Отношение имплицитных теорий к построению личных историй. Психологический обзор, 96, 341_357.

Сапир, Э. (1974). Бессознательное моделирование поведения в обществе. В Б. Блаунт (ред.), Язык, культура и общество: Книга чтений (стр. 32-45). Кембридж: Уинтроп.

Сартр, Ж_П. (1956). Бытие и ничто.Нью-Йорк: Философская библиотека. (первоначально опубликовано в 1943 г.)

Сартр, Ж_П. (1976). Критика диалектического разума (Том 1). Атлантическое нагорье: гуманитарная пресса. (первоначально опубликовано в 1960 г.)

Шутц, А. (1970). Размышления о проблеме актуальности. Нью-Хейвен: Издательство Йельского университета.

Шварц, Б. (1991). Социальные изменения и коллективная память: демократизация Джорджа Вашингтона. Американское социологическое обозрение, 56, 221_236.

Сирл, Дж. (1990).Сознание, объяснительная инверсия и когнитивная наука. Науки о поведении и мозге, 13, 585_642.

Сирл, Дж. (1992). Новое открытие разума. Кембридж: MIT Press.

Шведер, Р. и Салливан, М. (1993). Культурная психология: кому это нужно? Ежегодный обзор психологии, 44, стр. 497_523

Сильверман, И. (1977). Человек в психологической лаборатории. Нью-Йорк: Пергамон.

Смит П. и Бонд М. (1993). Социальная психология в разных культурах.Нидхэм-Хайтс, Массачусетс: Аллин и Бэкон.

Смит_Розенберг, К. (1972). Истерическая женщина: половые роли и ролевой конфликт в Америке девятнадцатого века. Социальные исследования, 39, 652_678.

Саллоуэй, Ф. (1983). Фрейд, биолог разума. Нью-Йорк: базовый.

Саллоуэй, Ф. (1991). Переоценка историй болезни Фрейда: социальная конструкция психоанализа. Исида, 82, 245_275.

Ван дер Веер, Р., и Валсинер, Дж. (1991) Понимание Выготского: поиски синтеза.Оксфорд: Блэквелл.

Выготский Л.С. (1987а). Психология шизофрении. Советская психология, 26, 72_77.

Выготский Л.С. (1987б). Собрание сочинений (Том 1). Нью-Йорк: Пленум.

Выготский Л.С. (1991). Воображение и творчество. Советская психология, 29, 73_88. (первоначально опубликовано в 1931 г.)

Выготский Л.С. (1993). Собрание сочинений (Том 2). Нью-Йорк: Пленум.

Вертч, Дж. (1985а). Культура, общение и познание: взгляды Выготского.Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Верч, Дж. (1985b). Вытоцкий и общественное формирование сознания. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Уайт, Л. (1978). Бессознательное до Фрейда. Нью-Йорк: Сент-Мартин.

Ярошевский, М. (1989). Лев Выготский. СССР: Издательство «Прогресс».

20

---

The Institute of Mind and Behavior, Inc.
The Journal of Mind and Behavior
Осень 1994 г., том 15, номер 4
Страницы 323-342

 

Вернуться на главную страницу

Разница между личным бессознательным и коллективным бессознательным

13 мая 2015 г. Опубликовано Admin

Личное бессознательное против коллективного бессознательного
 

Говоря о личном бессознательном и коллективном бессознательном, между ними существует четкая разница.Однако, прежде чем мы продолжим обсуждение этого различия, мы должны сначала узнать кое-что о бессознательном. Говоря о бессознательном, Карла Юнга можно считать выдающейся фигурой в психологии. Карл Юнг был вдохновлен идеями Зигмунда Фрейда и очень интересовался изучением бессознательного. Он считал, что психика состоит из трех основных компонентов. Это эго, личное бессознательное и коллективное бессознательное. Личное бессознательное содержит вещи, вытесненные из сознания.С другой стороны, коллективное бессознательное содержит вещи, общие с другими людьми из нашего прошлого. Это подчеркивает, что личное бессознательное и коллективное бессознательное отличаются друг от друга, хотя и то, и другое можно рассматривать как два разных слоя бессознательного. В этой статье давайте рассмотрим разницу между этими двумя понятиями.

Что такое личное бессознательное?

Личное бессознательное состоит из вещей, вытесненных из сознания индивидуума .Это могут быть различные воспоминания и эмоции, которые человек подавляет или отвергает. Обычно их невозможно вспомнить сознательно. Воспоминания о горечи, ненависти, смущающих моментах, боли и запретных побуждениях могут быть подавлены в личном бессознательном человека. Юнг считал, что они могут оказать большое влияние на человека.

Например, представьте себе человека, который в детстве пережил травматический опыт. По прошествии многих лет человек может полностью выздороветь.Его эмоциональные муки пережитого, неприятные и болезненные воспоминания могли быть затемнены. Это происходит потому, что человек подавляет эти эмоции и воспоминания. Однако это вытеснение не означает, что они потеряны. Наоборот, эти эмоции хранятся в личном бессознательном. Хотя он не может их вспомнить, они могут проявляться в виде снов и необычных реакций на повседневные события. Это подчеркивает, что личное бессознательное уникально для человека в зависимости от его жизненного опыта.

Травматические переживания принадлежат личному бессознательному

Что такое коллективное бессознательное?

Коллективное бессознательное сильно отличается от личного бессознательного. Это не индивидуальный аспект, но относится к сущности человеческого вида. Это можно понимать как наследство всем людям из прошлых человеческих воспоминаний . Его часто определяют как «все духовное наследие эволюции человечества, рожденное заново в структуре мозга каждого человека» . ‘

Коллективное бессознательное выходит за пределы культурных барьеров человеческих существ и представляет собой общность для всех людей. Это передается по наследству. Он включает в себя универсальные человеческие переживания, такие как любовь, ненависть, страх, опасность, боль и т. д. Юнг также говорил о концепции под названием « архетипа » в отношении коллективного бессознательного. Он считал, что такие архетипы, как персона, анима/анимус, тень, были продуктами коллективного опыта человечества.Это подчеркивает, что личное бессознательное и коллективное бессознательное сильно отличаются друг от друга.

Любовь принадлежит коллективному сознанию

В чем разница между личным бессознательным и коллективным бессознательным?

• Определения личного бессознательного и коллективного бессознательного:

• Личное бессознательное состоит из вещей, которые были вытеснены из сознания индивидуума. Это могут быть различные воспоминания и эмоции, которые человек подавляет или отвергает.

• Коллективное бессознательное состоит из «всего духовного наследия эволюции человечества, заново рожденного в структуре мозга каждого человека».

• Природа:

• Личное бессознательное уникально для каждого; она состоит из опыта жизни человека.

• Коллективное бессознательное выходит за рамки переживаний отдельного человека и захватывает сущность человечества.

• Возраст:

• Считается, что коллективное бессознательное намного старше личного бессознательного, поскольку оно содержит эволюционные изменения каждого из них.

• Глубина:

• Коллективное бессознательное обычно считается гораздо более глубоким слоем, чем личное бессознательное, доступ к которому можно получить с помощью различных психологических техник.

• Способ получения:

• Личное бессознательное развивается индивидуумом.

• Коллективное бессознательное передается по наследству.

No related posts.