Рассудок и разум: (5 курс) Рассудок и разум — Департамент философии

Содержание

(5 курс) Рассудок и разум — Департамент философии

Философия дает такое знание, которое никаким другим способом получить невозможно. У неё есть объект, исследованием которого занимается только она и никакая другая наука. Этим объектом познания философии является истина. Все науки занимаются поисками истины. но все они, исключая философии, ищут истину о чем-то, отличным от истины. Философия же ищет истину о самой истине. Поэтому самое краткое определение философии — наука о истине. Именно так понимали ее Аристотель и Гегель. Философия исследует процесс познания истины: является теорией познания, гносеологией, или, сейчас модно стало выражаться, эпистемологией. Все науки занимаются познанием, но чего-то отличного от самого познания, философия же занимается познанием самого познания. Философия стремится выявить пути, ведущие к истине, и дороги, приводящие к заблуждению, с тем, чтобы помочь познающему человеку (субъекту познания) совершенно независимо от того, вв какой области он работает, прийти к истине и не впасть в заблуждение.

Тем самым философия выступает как самый общий, пригодный в любой области, метод познания и тем самым как наука о этом методе познания — предельно общая методология познания истины.

п. Когда человек занимается физическим трудом, скажем, шитьем сапог, он может действовать как правильно, так и неправильно. Правильным образом действия является такой, который ведет и приводит к реализации поставленной цели, неправильным — обрекающий на неудачу. Чтобы правильно дейстсавть, нужно овладеть опытом предшествующих поколений работников, усвоить определенные приемы и правила деятельности. Эти правила не есть законы объективного мира. И, тем не менее, они объективны в том смысле, что если работник не будет с ними считаться, его деятельность обречена на неудачу.

Никакого другого общего метода мышления, кроме метода мышления, быть не может. Философия, представляя собой предельно общий метод познания, с неизбежностью является самым общим методом мышления. Но создать общий метод мышления, невозможно не исследовав процесс мышления. Поэтому философия является наукой о мышлении. Мышление является объектом исследования ряда конкретных наук, в частности психологии. Отличие философии от других дисциплин. изучающих мышления, заключается в том, что она рассматривает мышление под одним определенном углом — она исследует его как процесс, ведущий к истине, как процесс постижения истины.

При подходе к мышлению как процессу постижения истины, оно предстает в двух, если можно так выразиться, ипостасях, в двух видах. Мышление, как и чувственное познание, было открыто элеатами. Но первым его исследовал Платон. Уже он выделил в нем такие дваего вида, как собственно мышление (ноэсис) и рассудок (дианойя). В последующее время такие философы, как Северин Боэций, Фома Аквинский, Николай Кузанский, Джордано Бруно, Иммануил Кант, Фридрих Якоби, Фридрих Шеллинг, различали в мышлении рассудок, или рацио (от лат. ratio, rationis — счет, расчет, мера) и разум, или интеллект (от лат. intellectus — ум, разум), хотя и понимали их далеко не одинаково, чаще всего как два уровня: низший и высший. Наиболее глубоко эта проблемы была разработана в работах Георга Гегеля, четко различавшим рассудок, или рассудочное мышление, и разум, или разумное мышление. В настоящее время чаще всего о рассудке говорят применительно к эмпирическому уровню познанию, о разуме — применительно к теоретическому его уровню.

Рассудочное мышление впервые было детально исследовано Аристотелем, который создал науку о нем — формальную логику. Последняя рассматривает мышление только как субъективную деятельность человека и выявляет правила, которым должна подчиняться эта деятельность, чтобы результатом было постижение истины. Исследованием же самой истины формальная логика не занимается. Она не есть теория познания, гносеология. Поэтому зародившись в недрах философии, формальная логика в последующем выпала из и стала вполне самостоятельной наукой.

Но мышление является не только субъективной деятельностью человека. Оно есть облеченный в форму субъективной деятельности объективный процесс, развивающийся по объективным же законам. Хотя предпосылки для открытия мышления как объективного процесса были заложены ещё Платоном, открыт он был только Г. Гегелем. Именно в результате исследований последнего стало ясно, что если под рассудком, рассудочным мышлением в большинстве случаев понималось мышление как субъективная деятельность человека, то под разумом, разумным мышлением — мышление как объективный процесс. Г. Гегель открыл и законны мышления как объективного процесса. Этими законами являются наиболее общие законы развития объективного мира, законы диалектики. Г. Гегелем была создана наука об мышлении как объективном процессе, которую он называл и логикой, и диалектикой.. К этим названиям затем добавилось еще одно — диалектическая логика. Суть человеческого познания заключается в мышлении, причем мышлении разумном.

Поэтому теория разумного мышления — диалектика, диалектическая логика является одновременно и теорией познания, гносеологией. А так как законы разумного мышления, законы диалектики являются одновременно и наиболее законами мира, то диалектика, диалектическая логика представляет собой наиболее общий взгляд на мир, т.е. является предельном общим мировоззрением, онтологией.

Открытия Гегеля были творчески использованы К. Марксом и Ф. Энгельсом, создавшими свою собственную философскую системы. В отличие от Г. Гегеля, который рассматривал диалектику мышления как первичную, а диалектику мира как вторичную: производную, К. Маркс и Ф. Энгельс заняли прямо противоположную позицию. Они исходили из того, что диалектическое развитие мира является первичным, а диалектическое развитие мышления вторичным, производным. Если Г. Гегель считал, что мир развивается по законам разумного мышления, то К. Маркс и Ф. Энгельс исходили из того, что разумное мышление развивается по наиболее общим законам объективного мира.

Если диалектика Г. Гегеля была идеалистической, то диалектика К. Маркса и Ф. Энгельса — материалистической.

Важнейшая задача, объективно вставшая сейчас перед философией, заключается во всесторонней разработка теории разумного мышления, которая одновременно является одновременно и теорией познания, и общим взглядом на мир, онтологией. Но для этого необходимо обращение к Г. Гегелю и, глаувнм образом, к марксистской философии — материалистической диалектике, или, что то же самое, диалектическому материализму. Но Гегель довольно прочно забыт. Диалектический материализм большинство философов, как на Западе, так и в нашей стране, не только принимается во внимание, но категорически отвергается. Причин много. Одни из них — чисто идеологические. Другие заключаются в нашем недавнем прошлом, когда под видом диалектического материализма преподносился набор формул, которые надлежало заучить.

В результате игнорирования открытий и Г. Гегеля, и К Маркса, когда в современной западной философии (а только ее и можно принимать во внимание, ибо наши философы самозабвенно повторяют зады своих западных коллег) заходит речь о научном познании, которое может быть только мышлением, то имеется в виду одно лишь рассудочное мышлением. Разумное мышление большинством специалистов по т.н философии науки напрочь отвергается. В результате создаются концепции, для обозначения которые, как нельзя лучше, походит слово «неразумные». И они с треском лопаются. Рухнули неопозитивистские концепции научного знания. Практически никаких проблем научного познания не смогли решить и постпозитивисты. А в работах такого представителя постпозитивизма, как П. Фейерабенд, не только полностью игнорируется разумное мышление, но полностью отвергается и рассудочное. В них полностью отсутствует не только разум, но и рассудок.

Исходный пункт познания мира — чувственное познание (ощущения и восприятия). Но чувственное познание есть функционирование человеческого организма, есть физиологический, биологический процесс, который не подконтролен человеку. Человека нельзя научить лучше ощущать и воспринимать мир. Если у человека плохо со зрением, нужно обращаться не к философу, а к окулисту. Никакого общего метода чувственного познания не существует и существовать не может. Иное дело — другая, более высокая ступень познания — рациональное познание, или мышление. Мышление в сущности своей есть не простое функционирование организма, а как, скажем, и любая разновидность физического труда, целенаправленная, волевая деятельность человека. Оно есть умственный труд. Человек может направлять ход своих мыслей, перебрасывать их с одного объекта на другой и т.п. Когда человек занимается физическим трудом, скажем, шитьем сапог, он может действовать как правильно, так и неправильно. Правильным образом действия является такой, который ведет и приводит к реализации поставленной цели, неправильным — обрекающий на неудачу. Чтобы правильно дейстсавть, нужно овладеть опытом предшествующих поколений работников, усвоить определенные приемы и правила деятельности. Эти правила не есть законы объективного мира. И, тем не менее, они объективны в том смысле, что если работник не будет с ними считаться, его деятельность обречена на неудачу.

Мышление есть волевая деятельность, направляемая человеком. Поэтому оно тоже может быть как правильным, так и неправильным. Правильным образом, способом мышления является тот, что ведет к истине, неправильным — ведущий к заблуждению. Чтобы успешно двигаться к истине, нужно овладеть правильным образом, способом или, что то же самое, методом мышления. Предельно общий метод познание может быть только методом мышления. Никакого другого общего метода мышления, кроме метода мышления, быть не может. Философия, представляя собой предельно общий метод познания, с неизбежностью является самым общим методом мышления. Но создать общий метод мышления, невозможно не исследовав процесс мышления. Поэтому философия является наукой о мышлении. Мышление является объектом исследования ряда конкретных наук, в частности психологии. Отличие философии от других дисциплин. изучающих мышления, заключается в том, что она рассматривает мышление под одним определенном углом — она исследует его как процесс, ведущий к истине, как процесс постижения истины.

Вопреки расхожим представлениям расссудочное и разумное мышление нельзя рассматривать как низший и высший уровни мыслительной деятельности, хотя определенная доля истины в них содержится. Также неверно однозначно связывать рассудочное мышление с эмпирическим уровнем познания, а разумное — с теоретическим. Допустимо предположить, что на самом начальном этапе развития мышление было только рассудочным. Но даже, если так оно и было, то довольно рано наряду с рассудком возник и разум. Другое дело, что долгое время рассудок выступал на первый план, заслоняя разум. Поэтому-то он и был открыт и изучен первым. Разум стал все более и более явственно обнаруживаться только с появлением философии и науки. На уровне эмпирического познания действует не только рассудок, но и разум. Понятия, какими они обрисованы в формальной логике, суждения и умозаключения представляют собой специфические формы рассудочного мышления. И разумное мышление невозможно без понятий, что порождало иллюзию тождества рассудка и разума. Однако, хотя понятия разума и существенно отличны от понятий рассудка, осознание этого отличия до сих пор отсутствует. Но имеются и такие формы разумного мышления, которые совершенно четко отличают его от рассудка. Прежде всего, это, конечно, идея. Идея есть простейшая элементарная форма истолкования (интерпретации), а тем самым понимания и объяснения фактов. Из других форм разумного мышления наиболее известна теория, представляющая собой разработанную систему идей. На уровне эмпирического познания присутствуют не только рассудочные понятия (рационалии), суждения и умозаключения, но и разумные понятия (интеллектуалии), идеи и некоторые другие формы понимания фактов, в частности идеафактуальные картины. Нет только теорий, возникновение которых означает переход от эмпирического уровня познания к более высокому.

РАССУДОК И РАЗУМ | это… Что такое РАССУДОК И РАЗУМ?

филос. категории, сформиро-вавшиеся в домарксистской философии и выражающие два уровня мыслит. деятельности. Различение Р. и р. как двух «способностей души» намечается уже в антич. философии: если рассудок — способность рассуждения — познаёт всё относительное, земное и конечное, то разум, сущность которого состоит в целеполагании, открывает абсолютное, божественное и бесконечное. У Николая Кузанского, Бруно, Якоби, Шеллинга и др. сложилось представление о разуме как высшей по сравнению с рассудком способности познания: разум непосредственно «схватывает» единство противоположностей, которые рассудок разводит в стороны.

Детальная разработка представления о двух уровнях мыслит. деятельности —Р. и р. принадлежит Кан-ту. «Всякое наше знание начинает с чувств. переходит затем к рассудку и заканчивается в разуме, выше которого нет в нас ничего для обработки материала со-зерцаний и для подведения его под высшее единство мышления» (Кант И., Соч., М., 1964, т. 3, с. 340). Осн. функция рассудка в познании — мыслит упорядочение, систематизация явлений, материала чувственности. Рассудок, по Канту, привносит форму в знание, содержание которого есть результат чувств. созерцания. Рассудок всегда носит конечный, ограниченный характер, поскольку конечно и ограничено содержание, порождаемое чувств. познанием. Вместе с тем, согласно Канту, мышлению свойственно стремление к выходу за пределы этой конечности, к поиску безусловных оснований, не ограниченных рамками конечного опыта. Таким мышлением является разум, стремящий-ся найти бесконечное, безусловное и абсолютное. Од-нако разум не достигает этой цели и впадает в неразрешимые противоречия — антиномии.

Продолжая кантовскую традицию различения Р. и р. как двух ступеней рационального познания, Гегель противопоставляет разум (как «бесконечное» мышление) рассудку (как «конечному» мышлению). Конечность рассудка обусловлена тем, что он, фиксируя ограниченные определения мысли, не способен выйти за пределы их содержания. Однако устойчивость, определённость и конечность рассудка лежит, согласно Гегелю, в основе систематизирующей деятельности мышления, упорядочивания доставляемого восприятием материала. Признавая правомерность рассудка, Гегель вместе с тем подчёркивал, что возможности мышления не исчерпываются рассудочной деятельностью. В отличие от Канта, Гегель признавал способность разума выполнять в познании конструктивную функцию. Достигнув стадии разума, мышление выступаёт как свободная, не связанная к.-л. внеш. ограничениями спонтанная активность духа. На стадии разума мышление делает своим предметом собств. формы, наличные определения мысли и, преодолевая их абстрактность и односторонность, вырабатывает «разумное», или «конкретное», понятие. В разуме находит выражение диалектика познания: Гегель рассматривал деятельность мышления на стадии разума как развитие, конкретизацию его понятийного содержания. Однако он мистифицировал этот процесс, представив его как саморазвитие понятия. Ф. Энгельс отмечал, что «… гегелевское различение (Р. и р. — Ред.), согласно которому только диалектическое мышление разумно, имеет известный смысл»; он указывал также что «… диалектическое мышление… имеет своей предпосылкой исследование природы самих понятий…» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 537—38).

С точки зрения диалектич. материализма процесс развития теоретич. мышления предполагает взаимосвязь Р. и р._ С рассудком связана способность строго оперировать понятиями, правильно классифицировать факты и явления, приводить знания в определ. систему. Опираясь на рассудок, разум выступает как творч. позна-ват. деятельность, раскрывающая сущность действительности. Посредством разума мышление синтезирует результаты познания, создаёт новые идеи, выходящие за пределы сложившихся систем знания.

см. также Теория.

Кант И., Соч., т. 3, М., 1964; Гегель Г. В. Ф., Наука логики, т. 1—3, М., 1970—72; Абдильдин Ж. М., Диалектика Канта, А.-А., 1974, с. 30—145; Копнин П. В., Гносеологич. и логич. основы науки, М., 1974; Шинкарук В. И., Единство диалектики, логики и теории познания, К., 1977, с. 47—125; Швырев В. С., Теоретическое и эмпирическое в науч. познании, М., 1978, с. 53—97, 247—82.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

Что такое разум? — Институт разума и жизни

«Полет птицы происходит не внутри ее крыльев, а по отношению ко всему животному и окружающей среде», — делится автор. Здесь стая журавлей, летящих над водой, олицетворяет такую встроенность и взаимосвязь. Мы предлагаем читателям исследовать собственную интерпретацию. Художник: Сирин Тада

Роши Джоан Галифакс рассказывает историю о том, как в начале 1970-х годов между Джонасом Солком, разработчиком вакцины против полиомиелита, и Грегори Бейтсоном, антропологом и системным теоретиком, произошла беседа о разуме. Бейтсон спросил: «Где разум?» Солк указал на свою голову. Бейтсон усмехнулся, покачал головой и указал на пространство между ними, сделав круговой жест, чтобы включить их обоих.

Я лично видел Бейтсона и Солка в 1975 году, когда они выступали на конференции Ассоциации Линдисфарна1, организованной моим отцом, Уильямом Ирвином Томпсоном. Мне было двенадцать лет. Солк открыл конференцию, представив видение коллективного перехода человечества к новой эпохе процветания, мира и просвещения, основанной на достижениях медицины, расширении доступа к образованию и экономическом развитии, а также изменении ценностей от конкуренции к сотрудничеству. . Бейтсон снова покачал головой и проворчал, что картезианские графики Солка, отображающие переход, основаны на том же якобы свободном от ценностей технократическом мышлении, которое породило кризисы нашего индустриального общества. Графики накладывали линейные концепции на запутанные и круговые модели наших отношений друг с другом и живым миром. Как сообщил Тед Морган2 из The New York Times Magazine : «Евангелие от Грегори, как его стали называть на конференции, заключалось в том, что такие катастрофические ошибки, как загрязнение, перенаселение, возможность таяния антарктического ледяного покрова или разрушения озонового слоя и угроза ядерной войны возникла из-за несоответствия между тем, как мыслит человеческий разум, и тем, как на самом деле устроен мир».

Мне было всего двенадцать лет, но присутствие и идеи Грегори очаровали меня. Два года спустя он жил с нами в общине Линдисфарн, пока заканчивал свою книгу «9».0003 Разум и природа: необходимое единство . Летом 1977 года он и мой отец организовали еще одну конференцию, на которую они пригласили нейробиолога Франсиско Варела, антрополога Мэри Кэтрин Бейтсон (дочь Грегори) и квантового физика Дэвида Финкельштейна, среди прочих. Хотя их беседы носили научный и философский характер, их вдохновляла убежденность в том, что нам необходимо понимать разум, чтобы справляться с нашими катастрофическими ошибками, особенно с той, которую мы сейчас называем климатическим кризисом. Грегори настаивал на том, что нам необходимо понять «образ, который соединяет»3, особенно теперь, когда мы рискуем разрушить свое место в нем. Эта срочность подстегнула мой интерес к разуму и поддерживает мотивацию в моей работе сегодня.

Когда мы спрашиваем, что или где находится ум?, возникает искушение попытаться привязать его к вещи (мозгу) или месту (внутри головы). Но если ум по своей сути реляционен, то его нельзя зафиксировать. Вместо этого мы должны искать закономерности, в которых это проявляется.

^{Эван подробно рассказывает о познании 4E и о том, почему сегодня так важно понимать}
^{человеческий разум в деталях.}

Разум в жизни

В Разум и Природа Бейтсон спросил: «Какая закономерность связывает краба с лобстером, орхидею с первоцветом и всех четырех со мной? А я тебе? Вопрос подразумевает, что паттерны, составляющие жизнь и разум, переплетены.

Одним из связующих паттернов является то, что живые существа «делают себя сами». Они производят и поддерживают себя, индивидуально и коллективно. Самосоздание легче всего увидеть в одноклеточных организмах. Они воплощают круговой узор, который биологи Умберто Матурана и Франсиско Варела назвали «аутопоэзисом». Клетка состоит из полупроницаемой мембраны, сетей химических реакций, происходящих внутри мембраны, и взаимозависимости между мембраной и сетями, так что сети производят мембрану, а мембрана обеспечивает необходимые условия для регенерации сетей. Этот круговой паттерн делает одноклеточный организм самовоспроизводящимся (аутопоэтическим) целым.

«Создание смысла» — еще один связующий паттерн в живом мире. Организмы – это существа, создающие чувства. Они устанавливают свои собственные цели и придают смысл своему взаимодействию с окружающей средой. Например, бактерии движутся к тому, что они находят привлекательным, и удаляются от того, что считают отталкивающим. Они общаются друг с другом с помощью химических сигналов и тем самым регулируют экспрессию генов друг друга в ответ на колебания плотности их клеточной популяции. Как и все организмы, они изменяют свою собственную среду и окружающую среду других организмов. Жизнь — это осмысление в ненадежных условиях, а осмысление — начало ума.4

Осмысление также может быть началом разума, способности чувствовать. Бактерии используют реснички и жгутики, чтобы чувствовать препятствия и плавать вокруг них. Чувствуют ли они собственное движение и то, на что натыкаются? Чувствуют ли они удовольствие и боль или возбуждение и страдание, когда плывут к полезным химическим веществам и удаляются от вредных? Чувствуют ли они собственное состояние жизни? Наблюдая за ними со стороны, кажется, нет однозначного способа узнать. Но вполне разумно думать, что осмысление и чувствительность идут рука об руку.

Однажды я смотрел видео о микробах, живущих в кишечнике термитов. Видео поступило от Линн Маргулис, микробиолога, известного своими работами о роли симбиоза в эволюции клеток и соавтора гипотезы Гайи, согласно которой все организмы и неорганический материал Земли образуют единую саморегулирующуюся систему. (Она показала это видео на другой встрече в Линдисфарне в 1980-х годах.) Термит способен переваривать древесину, потому что его кишечник содержит протистов, крошечные организмы, расщепляющие целлюлозу. Внутри каждого простейшего живут бактерии спирохеты. Они превращают побочные продукты расщепленной целлюлозы в источник энергии, который могут использовать термиты. Когда я слушал, как Маргулис описывает эти формы жизни, сразу бросался в глаза тот факт, что жизнь и разум основаны на паттернах совместной взаимозависимости. Она была убеждена, что эти организмы разумны, и, слушая ее дотошное и страстное их описание, я не мог не видеть их такими же.

В 2012 году группа видных нейробиологов опубликовала Кембриджскую декларацию о сознании, в которой говорится, что многие животные, в том числе не только позвоночные, но и многие беспозвоночные, являются разумными существами. По их словам: «весьма доказательств указывает на то, что люди не уникальны в обладании неврологическими субстратами, которые генерируют сознание. Нечеловеческие животные, включая всех млекопитающих и птиц, а также многие другие существа, включая осьминогов, также обладают этими неврологическими субстратами». С 2012 г. растет консенсус5 в отношении разумности млекопитающих, птиц и некоторых головоногих моллюсков (осьминогов, кальмаров и каракатиц). Тем временем ученые продолжают спорить о рыбах и насекомых. Многие из этих дискуссий происходят в важном новом журнале Разум животных . Этот журнал и Кембриджская декларация о сознании являются важными шагами, потому что они поддерживают распространение морального внимания на нечеловеческих животных, способных причинить вред.

Тем не менее, вопрос о том, может ли разум распространяться на все организмы, а не только на животных, остается открытым. Ограничение разума животными с мозгом — это рабочее предположение или гипотеза, а не установленный факт. Мы не знаем, какие неврологические субстраты ответственны за сознание животных. На более глубоком уровне нам не хватает понимания того, как мозг как физическая система может генерировать сознание в смысле субъективного опыта. Поэтому мы должны допустить возможность того, что все живое разумно6, а не только некоторые животные.

С точки зрения непрерывности жизни и разума, мозг или нервная система не создают разум, а скорее расширяют диапазон разума, уже присутствующего в жизни. Расширение связано с многоклеточностью и перемещением на расстояние. Организм, состоящий из множества клеток и быстро перемещающийся на большие расстояния, должен уметь координировать восприятие и действие, сохраняя при этом целостность как структурное единство. Нервная система делает это возможным. Он связывает органы чувств и нервные окончания с эффекторами (мышцами, железами) внутри тела, тем самым интегрируя тело, удерживая его как структурно сложное и подвижное единство. Осмысление здесь принимает знакомую форму животного восприятия, действия и эмоции.

…мозг или нервная система не создают разум, а скорее расширяют диапазон разума, уже присутствующего в жизни.

Когда мы подходим к высокосоциальным животным, таким как млекопитающие и особенно приматы, осмысление становится тем, что философ Ханне Де Джагер называет «совместным осмыслением»7. Рассмотрим родительскую заботу. Заботливые отношения между родителем и младенцем сильно влияют на развитие мозга младенца, особенно систем мозга, имеющих решающее значение для социального развития. Воспитывающие отношения совместно регулируют физиологию родителя и младенца. У человека способность ребенка следить за глазами родителя и делиться с ним вниманием приводит к формированию чувства собственного достоинства, так как ребенок приходит к пониманию того, что он сам является объектом внимания со стороны родителя. При совместном осмыслении люди непосредственно участвуют в осмыслении друг друга. Именно об этом социальном образце отношений Бейтсон сигнализировал в своем разговоре с Солком.

Активный разум

Концепции непрерывности жизни и разума, аутопоэзиса, осмысления и партисипативного осмысления занимают центральное место в «активном подходе» в когнитивной науке, первоначально предложенном Франсиско Варела8 и впоследствии развитом мной и многими другими9. Его основная идея заключается в том, что познание — это не представление независимого внешнего мира независимым внутренним разумом, а вместо этого разыгрывание или порождение значимого мира посредством воплощенного действия. Мы можем построить эту идею разыгрывания, описав подход «4E» к познанию, согласно которому познание воплощается, внедряется, расширяется и разыгрывается.

Идея о том, что познание воплощено, означает, что оно напрямую зависит от тела как функционального целого, а не только от мозга. Например, исследования зрительного восприятия10 показали, что то, как люди двигаются, напрямую влияет на то, что они видят. Они делают разные суждения о глубине и трехмерной структуре в зависимости от того, двигаются ли они активно или пассивно совершенно одинаково по отношению к одному и тому же стимулу. Самогенерируемая двигательная активность не просто вызывает восприятие; это часть восприятия. Видение не происходит внутри мозга; это происходит в интерактивном отношении между телом и миром. Мозг в решающей степени способствует этому взаимодействию, но не создает его сам по себе.

Другой пример — жест. Исследования показывают, что жест — это не просто сопровождение речи и мысли; это их неотъемлемая часть. Жесты мысли в действии.11

Будучи воплощенным, познание также внедряется в окружающую среду. Он в значительной степени опирается на физическую и социальную среду, которая служит каркасом — для создания и поддержки — непрерывного познания. Познание — это работа всей сопряженной системы мозг-тело-окружающая среда, а не эпизод внутри головы.

Идея о расширении познания означает, что окружающая среда является не только внешним каркасом для познания, но и частью познания, когда она правильно связана с мозгом и остальным телом. Технологии, особенно письменность и компьютеры, предоставили новый вид внешней памяти, расширяющей личную и культурную память. Для многих из нас это можно проиллюстрировать, представив, как бы вы себя чувствовали, если бы потеряли свой мобильный телефон. Биологическая память и внешняя память вместе составляют гибридную когнитивную систему. Память выходит за пределы того, что содержится внутри отдельной головы.

Психолог Мерлин Дональд называет взаимозависимость человеческой биологии и культуры «симбиозом культуры и мозга»12. Человеческий мозг приспособлен к среде символической культуры и не может нормально функционировать, если он не встроен в эту среду. В то же время символическая культурная среда является созданием когнитивных способностей, которые делает возможным человеческий мозг. Дональд утверждает, что эта культурно расширенная когнитивная система сделала возможным эволюционное расширение разума, сделав возможным произвольное (самонаправленное) внимание и метапознание (способность думать о своих собственных психических процессах и обращать на них внимание) — именно те умственные способности, которые необходимы для и подчеркивается многими стилями практики медитации.

Эти идеи связаны с долгой историей исследований в области культурной психологии. В начале XX века советский психолог Леся Выготский13 предположил, что все высшие психические процессы (связанные с метапознанием) проявляются в развитии дважды — во-первых, социально, а во-вторых, интериоризированы индивидуально. Социально ребенок участвует с другими в культурных практиках и совместной умственной деятельности; при повторном опыте ребенок усваивает совместную умственную деятельность так, что она становится индивидуальной. Например, при совместном внимании ребенок и воспитатель узнают друг друга, что они обращают внимание на один и тот же предмет (скажем, на игрушку). В конце концов, ребенок начинает понимать, что он тоже может быть объектом общего внимания, и поэтому он усваивает внешний взгляд на себя. Получение такой внешней перспективы изнутри имеет решающее значение для метапознания. Психолог Майкл Томаселло14 развивает эту идею. Он предполагает, что произвольное внимание и метапознание являются интернализованными формами социального познания, зависящими от способности делиться намерениями, подражать другим и делиться вниманием. Короче говоря, ощущение себя и способность обращать внимание на собственный разум рождаются из совместного осмысления.

Теперь мы можем вернуться к действию. Идея того, что познание является активным, состоит в том, что будучи воплощенным, внедренным и расширенным, оно разыгрывает или порождает живой мир значения и актуальности.

Вот аналогия. Птице нужны крылья, чтобы летать, но полет птицы не в ее крыльях; это отношение между целым животным и окружающей его средой. Полет – это вид воплощенного действия. Точно так же вам нужен мозг, чтобы думать или воспринимать, но ваше мышление находится не внутри вашего мозга; это отношения между вами и миром. Познание воплощается в смыслообразовании. В более общем смысле вам нужен мозг, чтобы иметь человеческий разум, но ваш разум не находится внутри вашего мозга; это отношения между вами и миром, включая общество и культуру.

…вам нужен мозг, чтобы иметь человеческий разум, но ваш разум не находится внутри вашего мозга; это отношения между вами и миром, включая общество и культуру.

Активный подход подразумевает, что локализация разума внутри мозга неправильно определяет границы когнитивной системы. Лучшей единицей анализа является связанная система мозг-тело-мир. Эта идея занимает центральное место в «когнитивной экологии», которая использует инструменты и точку зрения активной когнитивной науки для изучения «когнитивных экосистем».

Эдвин Хатчинс, один из ведущих ученых, ответственных за когнитивную экологию, определяет когнитивную экосистему15 как систему отношений между когнитивными процессами и структурами в сообществе. Одним из увлекательных примеров, который он описывает, является дописьменная микронезийская корабельная навигация. Мореплаватели Микронезии совершают путешествия на большие расстояния через открытый океан, используя систему отсчета, происхождение которой определяется лодкой. Когда земли не видно, они ложатся на лодку и представляют, что она неподвижна, а острова движутся мимо них, отслеживая при этом ночные траектории звезд. Навигация возникает из когнитивной экосистемы, состоящей из культурных практик, привычек внимания и воображения, а также способов использования тела для взаимодействия с материальным и социальным окружением. Культурные практики (морская навигация) управляют когнитивными способностями (внимание, воображение и телесное осознание) и тем самым реализуют когнитивные действия в мире (морские путешествия). Как писал дзэнский мастер XIII века Догэн, используя образ плавания в лодке16 как метафору жизни: «Когда вы плывете в лодке, ваше тело, ум и окружающая среда вместе составляют безраздельную деятельность лодки. Вся земля и все небо являются безраздельной деятельностью лодки».

Хатчинс обращает внимание на опасность игнорирования культуры при анализе человеческого познания. Если культурные практики различны, когнитивные процессы могут быть разными, даже если когнитивные системы во всем остальном схожи. Например, хотя активация части лобных долей мозга, называемой дорсолатеральной префронтальной корой, необходима для управления вниманием, два мозга с одинаковыми паттернами активации в этой области могут участвовать в совершенно разных когнитивных действиях, в зависимости от того, как два человека находятся в состоянии самоконтроля. культурно оформлено. Для понимания выполняемой когнитивной деятельности важна не активность мозга сама по себе, а то, как ее культурно заставляют работать.

^{Эван выступает с основным докладом «Что такое внимательность? Воплощенная когнитивная перспектива» на Международном симпозиуме созерцательных исследований 2016 года.}

Значение для изучения разума

Все это относится к науке, особенно к когнитивной нейронауке.17 Научные эксперименты — это культурная практика. В случае исследований изображений мозга каждый эксперимент с участием людей использует культурные практики в богато структурированном культурном контексте. Учитывая, что культурные практики управляют когнитивными способностями для получения когнитивных результатов, приписывание наблюдаемых когнитивных результатов в эксперименте по нейровизуализации исключительно мозгу участников необоснованно. То, как эти мозги вовлечены в культуру, имеет решающее значение. Разум исходит не только из того, что находится внутри мозга, но и из того, что находится внутри мозга — из физического и социального мира.

Эта перспектива также имеет важное значение для созерцательной науки. Хотя до сих пор медитация изучалась в основном на отдельных людях, практика медитации зависит от социальных сообществ практикующих. Эти сообщества включают в себя культурные обычаи, привычки посещения и способы использования тела. Если вы практиковали медитацию в различных условиях японского или североамериканского дзэндо, в центре медитации прозрения или в поликлинике, вы поймете, что я имею в виду. Культурные практики, особенно ритуальные (будь то религиозные или светские), управляют когнитивными способностями, такими как внимание и осознанность, и тем самым превращают медитацию в когнитивное действие. Учитывая, что ментальные эффекты медитации зависят от общины и культуры, сосредоточение внимания только на биологических и психологических показателях отдельных практикующих неадекватно.

Вспомните, что медитация, особенно практика внимательности, требует умственных способностей (произвольного внимания и метапознания), которые происходят из совместного осмысления и социального познания. Когда мы практикуем медитацию, мы используем когнитивные навыки, возникающие в результате социального познания. Медитация является социальной не только потому, что это культурно организованная практика, проводимая в сообществе. (Это верно даже для отшельников: они поддерживаются обществом, и смысл, который они придают своей практике, создан социально и культурно.) Это социально еще и потому, что когнитивные способности, которые оно использует, по своей сути являются социальными.

Я не имею в виду, что все, что относится к осознанию или сознанию, конституировано обществом. Я оставляю открытым вопрос о том, существует ли «чистое осознание», превосходящее социально сконфигурированный разум. Концепция чистого осознания важна для многих азиатских созерцательных традиций. Тем не менее, даже если можно «отдохнуть» в чистом, недвойственном сознании, в ту минуту, когда человек думает или осмысливает этот опыт, включая осмысление его как «недвойственного», он оказывается в мире метапознания, языка и социальной жизни.

Возвращение домой

Я заканчиваю тремя мыслями.

Первый посвящен созерцательной науке. С энактивной точки зрения нам необходимо перейти от преимущественно биоповеденческой и особенно нейрокогнитивной точки зрения к исследованию созерцательных практик с точки зрения когнитивной экологии. Мы должны перейти от сосредоточения внимания только на измерениях мозга и поведения к изучению того, как культурные практики управляют когнитивными навыками, относящимися к медитации. Культурная психология и когнитивная антропология особенно важны для этой работы.

Вторая мысль касается разума. Я начал с мысли, что разум по своей сути реляционен и не может быть узко определен с точки зрения структуры (мозга) или местоположения (внутри головы). В буддийской традиции Махаяны мы находим аналогичную мысль: «Ум не находится ни внутри, ни снаружи, и его нельзя постичь между ними обоими». Это утверждение из «Вималакирти-сутры» выражает идею недвойственности, что переживаемые нами двойственности — ум и мир, субъект и объект, я и ты, мы и они — иллюзорны, а реальность и опыт недвойственны. Говоря языком философии мадхьямаки (срединного пути), ум нельзя «обнаружить в ходе анализа». Его нельзя схватить — ни внутри, ни снаружи, ни между ними обоими. Но и его непостижимость нельзя понять. Как пишет Роберт Турман18, «цепляющий ум не может понять свою предельную неспособность схватывать; он может только культивировать свою терпимость к этой неспособности».

Один из способов думать, что разум можно схватить, состоит в том, чтобы думать, что его можно зафиксировать и идентифицировать, по существу, как мозг. Но это значит овеществлять ум и смешивать его с одним из основных его состояний (по крайней мере, у животных). Овеществление — обращение с чем-либо как с мысленно постижимой вещью, существующей независимо — это как раз та когнитивная тенденция, которую буддизм Махаяны определяет как результат невежества и как основу страстных желаний и страданий. Если мы серьезно относимся к буддийскому прозрению, а также к прозрениям активной когнитивной науки, нам нужно задаться вопросом, как мы можем создать науку об уме, которая по-прежнему помнит о непостижимости ума.

Последняя мысль касается этики знания. Учитывая, что поиски знаний бесконечны, а объем знаний бесконечен, но мы — конечные существа, что и как мы должны стремиться узнать? Бейтсон призывал культивировать мудрость — знание, настроенное на модели, которые соединяют — и любовь — взаимное признание и заботу друг о друге и биосфере. Поиск знаний об уме должен служить этим целям.

Активная перспектива помогает нам держать эти цели в поле зрения. Это напоминает нам, что паттерны, связывающие жизнь и разум, охватывают всю Землю, на которой мы живем.

Есть чем поделиться? Пишите нам по адресу инсайты@mindandlife.org.
Поддержите нашу работу подарком Mind & Life.

Примечания

1.
Лекции Линдисфарнской ассоциации Бейтсона и Солка можно прослушать на пленках Линдисфарна: https://centerforneweconomics.org/envision/legacy/lindisfarne-tapes/ Лента С-1 (Солк) и Лента С-2 (Бейтсон).
2.
Морган Т. (1976). В поисках Epoch B. The New York Times Sunday Magazine . [Интернет-статья]
3.
Бейтсон Г. (1979). Разум и природа: необходимое единство. Э. П. Даттон, стр. 8.
4.
Томпсон, Э. (2007). Разум в жизни: биология, феноменология и науки о разуме. Издательство Гарвардского университета, главы 5 и 6.
5.
Берч, Дж., Шнелл, А.К., и Клейтон, Н.С. (2020). Измерения животного сознания. Тенденции в когнитивных науках , 24 (10), 789-801. https://doi.org/10.1016/j.tics.2020.07.007
6.
Томпсон, Э. (2022). Может ли вся жизнь быть разумной? Журнал исследований сознания , 29 (3-4), 229-265. https://doi.org/10.53765/20512201.29.3.229 [Бесплатный препринт]
7.
Де Джагер, Х., и Ди Паоло, Э. (2007). Совместное осмысление: активный подход к социальному познанию. Феноменология и когнитивные науки , 6(4), 485-507. https://doi.org/10.1007/s11097-007-9076-9
8.
Варела Ф.Дж., Томпсон Э. и Рош Э. (1991 г./пересмотренное издание 2017 г. ). Воплощенный разум: когнитивная наука и человеческий опыт . Массачусетский технологический институт Пресс.
9.
Ди Паоло, Э. А., Куффари, Э. К., и Де Джагер, Х. (2018). Лингвистические тела: преемственность между жизнью и языком . Пресс МТИ.
10.
Векслер, М., и Ван Бокстель, Дж. Дж. (2005). Восприятие глубины активным наблюдателем. Тенденции в когнитивных науках , 9(9), 431-438. https://doi.org/10.1016/j.tics.2005.06.018
11.
Макнейл, Д. (2005). Жест и мысль . Издательство Чикагского университета.
12.
Дональд, М. (2001). Такой редкий разум: эволюция человеческого сознания . WW Norton & Company.
13.
Выоцкий Л. (1978). Психика в обществе: развитие высших психических процессов . Издательство Гарвардского университета.
14.
Томаселло, М. (1999). Культурные истоки человеческого познания . Издательство Гарвардского университета.
15.
Хатчинс, Э. (1995). Познание в дикой природе . Массачусетский технологический институт Пресс.
16.
Танахаши, К. (ред.). (1985). Луна в капле росы: сочинения дзен-мастера Догэна . Макмиллан, стр. 85.
17.
Томпсон, Э. (2020). Почему я не буддист . Издательство Йельского университета, глава 4.
18.
Thurman, RAF (Trans.). (1976). Священное учение Вималакирти: Писание Махаяны . Издательство Пенсильванского государственного университета.