Счастье и смысл жизни этика: 20. Счастье и смысл жизни.

20. Счастье и смысл жизни.

Смысл жизни, в качестве этической категории, обозначает высшую, стратегическую нравственную ценность (или их целостную совокупность), которая личностью выбирается, представляется как социально значимая.

Одной из центральных проблем этики является определение места человека в жизни, смысла его бытия. Существовали различные исторические концепции – от Древней Греции до наших дней, – которые предлагали различные модели смысла жизни исходя из содержания общечеловеческих ценностей:

гедонизм (от. греч. наслаждение) – смысл жизни получить максимум наслаждений;

эвдемонизм (от. греч. счастье) – смысл жизни в том, чтобы быть счастливым;

утилитаризм (от. лат. польза) – смысл жизни в стремлении к личной выгоде и пользе;

прагматизм (от. греч. действие, практика) – смысл жизни связывается с богатством, стремлением к обладанию вещами, комфортом, престижем;

корпоративизм (от. лат. объединение, сообщество) – смысл жизни связывается с общностью интересов ограниченной группы людей, преследующей частные интересы;

перфекционизм (от. лат совершенство) – смысл жизни связывается с личным самосовершенством; гуманизм (от. лат человечный) – смысл жизни связывается со служением другим людям, проникнут любовью к ним, уважением к человеческому достоинству и с заботой о благе людей.

Смысл — это объективная наполненность, содержательный критерий жизни; осмысленность — это субъективное отношение к жизни, осознание ее смысла. Жизнь индивида может иметь смысл, независимо от осмысления.

Объективно смысл жизни человека реализуется в процессе его жизнедеятельности, протекающей в разных сферах. Поэтому он может выступать как спектр смыслов и целей. Но в любом случае человек должен состояться, иметь возможность представить себя миру, выразить свою сущность. Жизнь наполняется смыслом, когда она полезна другим, когда человек с удовлетворением и полной самоотдачей занимается своим делом, когда существование его проникнуто нравственным добром и справедливостью.

Тогда объективная значимость, смысл его жизни совпадают с его личными, субъективными стремлениями и целями. Наилучший вариант — ситуация, когда смысл и осмысленность образуют гармоничное единство. Ведь осознать смысл своей жизни — значит, найти свое «место под солнцем».

С осознанием смысла жизни тесно связано понятие цели. В сознании человека цель выступает образом того будущего состояния действительности, которое отвечает его представлениям, потребностям и идеалам. Цель не тождественна смыслу жизни.

Цель – это определенный рубеж, а смысл жизни — генеральная линия, определяющая цели, та общая направленность, которая сказывается на всем поведении человека, на всей его жизни. Цель жизни — впереди, это субъективное представление о будущем. Смысл жизни – это объективное содержание самой жизни и одновременно — стремление к высшей цели.

Смысл жизни не преподносится нам готовым, ему нельзя научиться. Этическая теория дает нам лишь ориентацию. Человеку предстоит не узнать смысл жизни, а обрести его в опыте своего бытия, выстрадать в процессе самоутверждения и сложных нравственных исканий. Обретение подлинного, а не ложного смысла – чрезвычайно сложный процесс, предполагающий заблуждения и ошибки, искаженное или неполное воплощение замыслов, несовпадение смысла жизни в общечеловеческом аспекте с индивидуальной интерпретацией.

Сложность проблемы состоит в том, что знать что-то о смысле жизни, определить его для себя и прожить свою жизнь со смыслом далеко не одно и то же.

Таким образом, ответ на вопрос «есть ли смысл в жизни?» в значительной степени зависит от самого человека от того, захочет и сможет ли он отыскать высшую нравственную ценность, способную придать смысл его существованию. Если мы не способны сами наполнить свою жизнь смыслом, то за нас этого не сделает никто.

Пока мы определяем смысл жизни натуралистически, мы вращаемся в замкнутом круге произвольно принятых yтверждений. С одной стороны, утверждается, что смысл жизни — это счастье или наслаждение, но при этом бессознательно подразумевайся, что быть счастливым и наслаждаться имеет смысл (а это, весьма проблематично). Полезно искать смысл жизни в самой жизни, но не стоит, наверное, приравнивать проявления жизни и ее смысл.

Земная жизнь должна получить нравственный смысл из авторитетного источника. Ведь она не так уж хороша, и ценность ее весьма сомнительна. Во-первых, в ней слишком много зла, страдания. За короткий человеческий век не удается достичь сколько-нибудь серьезных целей: ни материальных, ни, тем более, духовных. Во-вторых, какой смысл имеет бытие, в конце которого ничего нет, «бытие к смерти». Трудности натуралистического подхода тоже склоняют к мысли, что за повседневными проявлениями жизни надо открыть ее идеальную суть, иначе жизненная суета не получит морального оправдания.

Для религии поиск такого «высшего» не составляет особого труда: наше существование имеет смысл постольку, поскольку оно ориентируется на божественные заповеди и ценности. Смысл жизни нельзя отождествлять ни с какой конкретной целью. Ведь тогда, достигнув цели, мы всякий раз теряли бы смысложизненный ориентир. Не только материальная, но и духовная цель, самая возвышенная, не образует смысла. Смысл нашей жизни условный, бытие человека само по себе не важно, важно его соотнесение с абсолютной ценностью. Очевидно, что надо не столько получить «информацию о смысле жизни», сколько пережить смысл, почувствовать, что это именно то, чего всегда жаждал. Значит, суть бытия надо постигать не умозрительно, а реально живя, т.е. практически и на деле утвердить свой способ жизни как имеющий смысл. В этом-то, наверное, и состоит главный смысл человеческое бытия: это путь созидания смысла, осмысливания того, что без нашего усилия осталось бы слепой необходимостью, бессмыслицей. Смысл жизни не дан, не задан, его надо утвердить и доказать, если хочешь, чтобы он был. Этим самым мы утверждаем самих себя как людей, заслуживающих бессмертия. Смысл нужно пережить, т.е. не найти, а проложить свой путь.

С категорией «смысл жизни» тесно связано понятие «счастье». Если смысл жизни — это как бы объективная оценка значимости существования человека, то счастье — это сопровождающееся чувство глубокой моральной удовлетворенности личностное переживание полноты своего бытия, результатов своей жизнедеятельности. Поэтому счастье всегда связано с ощущением необыкновенного подъема духовных и физических сил, стремлением к переживанию всей многомерности бытия, а состояние счастья прямо противоположно состоянию пассивности, равнодушия, инертности.

Правда если понимать счастье лишь как чувство удовлетворения, то придется признать равноценность любых переживаний удовлетворенности, а значит, и счастья: и в случае совершения добра, и в случае совершения зла. Поэтому существует множество «моделей» счастья — общепризнанных и личных, в рамках которых счастье соотносится с благом — с обладанием им или созиданием его. Однако и здесь «возможны варианты».

В гуманистической этике существует мнение: для того чтобы человек был счастлив, он должен не иметь, а быть (Э.

Фромм) — быть нравственно автономной, самодостаточной личностью, отличающейся определенными моральными качествами. Поэтому счастье — это осуществление внутренней свободы, процесс реализации глубочайшего личного «хотения». Необходимые условия счастья:

Объективные — удовлетворение основных жизненных потребностей человека. Поэтому материальное благополучие и жизненный комфорт — еще не счастье, а лишь норма человеческого существования, условие счастья.

Субъективны — внутренняя готовность и способность личности к счастью — своего рода талант, в котором проявляется глубина и яркость личности, ее внутренняя энергия. В конечном счете это — нормальное состояние человека. И поэтому отказ от счастья есть предательство личности, подавление в себе собственной индивидуальности, а утрата способности к счастью – показатель деградации личности, душевного хаоса, неспособности найти главную линию в жизни.

Итак, для счастья необходимы следующие условия:

оптимальное удовлетворение материальных потребностей;

самореализация личности через профессиональную деятельность и бескорыстное общение. Некоторые особенности и «законы» счастья

• Счастье можно обрести только в процессе самоосуществления, самореализации личности. Оно невозможно при пассивном образе жизни.

• Счастье не есть непрерывное состояние радости. В нем нельзя пребывать, как в некой «зоне непрекращающихся удовольствий». Это — миг, «звездный час» человека, наиболее яркие точки его жизни.

• Предчувствие, предвкушение счастья, его ожидание часто значительнее, острее и ярче, чем его осуществление.

• Счастье существует только во взаимном общении, во взаимодействии людей. Им нельзя владеть, обособившись ото всех. Для счастья всегда нужны другие: только тогда, когда другие приобщены к «моему» счастью, а я к счастью других — только тогда счастье сохраняет свою полноценность, наполненность.

Счастье не может быть абсолютным. Оно — не полное отсутствие несчастий, но способность преодолевать невзгоды и неудачи. Счастье временно, преходяще. Когда мы счастливы, мы всегда испытываем неосознанный страх: страх потерять счастье, страх, что оно пройдет, кончится. Это, с одной стороны, омрачает счастье, придает ему привкус горечи, а с другой — ориентирует нас на бережное отношение к счастью.

Счастье не есть безмятежность и спокойствие, оно всегда сопряжено с борьбой — преодолением тех или иных обстоятельств. Переживание полноты бытия, достижение глубокого внутреннего удовлетворения невозможно без преодоления собственной инертности, пассивности, внешних обстоятельств, наконец, без преодоления «самого себя».

Счастье может базироваться не только на высоких моральных ценностях, в его основе могут лежать и антиценности ради которых человек иногда сознательно идет на саморазрушение личности, будучи не в состоянии отказаться от мгновений пусть призрачного, но счастья.

Мера счастья зависит от степени нравственности индивида: удовольствие в жизни может испытать каждый, счастье — только по-настоящему нравственный человек.

Счастье и смысл жизни — Психологос

​​​​​​​​​​​​​​Счастье является одной из важнейших ценностей современного человека, но это говорит только о том, что мы живем в обществе потребления. Счастье — это про получение. Вы про это знаете?

Одно из замечательных упражнений на тренингах синтон-программы — это подарки друг другу картинок счастья и картинок любви. Участники обычно не сразу понимают, в чем между ними разница.

.. Вы выходите из тёмного подъезда, а на улице светит солнышко, набухают почки, и в воздухе стоит запах весны.

… Или — вы лежите на песчаном пляже, слышите шум моря, а вашу кожу обдувает приятный, чуть прохладный ветерок…

Вопрос — эти картинки про счастье или про любовь?

А если вы ждете любимого, готовите ему его любимое блюдо и накрываете на стол так, чтобы он понял — этот вечер посвящен ему: это только про счастье и или еще и про любовь?

Счастье — это радость получения, любовь — это радость дарения. Получать для себя — понятно, а думать о другом и отдавать свое кому-то другому — труднее, именно поэтому счастья хочется каждому, но далеко не все понимают ценность любви.

должна быть «зачем», не слышали даже большинство взрослых.

​​​​​​​Смысл жизни — то, ради чего проживается человеком его индивидуальная жизнь, это ответ на вопрос «Зачем я живу?». А много у нас тех, кто в здравом состоянии задаются подобным вопросом? Видение смысла жизни — это видение перспективы, видение будущего, ради которого стоит жить. Если счастье достаточно чувствовать, то о смысле жизни нужно думать. Ну и много у нас людей, склонных думать? Если людей не учить этому специально, о будущем думает мало кто. Более того, вал психологической литературы сегодня учит жить чувствами, а не головой, и жить только «здесь и сейчас», не размышляя о каком-то будущем… В результате о каком либо «смысле жизни» так воспитанные люди думать уже и не хотят, и тема смысла жизни волнует, похоже, только невротиков, у которых жизнь все никак не складывается. ..

Счастье и смысл жизни — достаточно разные вещи. У человека может быть в жизни счастье, но не быть в жизни смысла. И наоборот — смысл есть, а счастья нет.

Человек может быть ситуативно счастлив (выспался, поел, вдоволь поплавал или вкусно понежился), но жить при этом без смысла жизни, не иметь радости смысла жизни. Другой в это время в неуюте и напряжении, но видит ради чего все это — и просыпается в каждый новый день с радостью, поскольку знает, зачем живет. «Тот, кто знает Зачем, выдержит любое Как» — писал Ницше.

Если жизнь уподобить маршруту, то смысл жизни — одно из его направлений, а счастье — один из способов передвижения по этому маршруту. Кто-то в своей жизни выбирает направлением вовсе не смысл жизни, а другие ценности — развлечения или достаток, здоровье или острые переживания… Большое число наших сограждан вовсе не заморачиваются направлением своей жизни, считая вполне достаточным удовлетворение своих потребностей, а те, кто не научился жить счастливо, могут поставить счастье смыслом своей жизни. ..

При этом счастье само по себе целью и смыслом жизни не является. Точнее, может являться, а может и нет: все зависит от типа личности, взглядов и мотивов человека. Если все ваше счастье — отдирать обои и складывать ботинки в ряд, кажется, что такое счастье недостойно взрослого человека.

Для православного человека счастье как наслаждение радостями современного мира — не смысл жизни, а дьявольское соблазнение. Смысл его жизни — приближение к Богу, спасение души. Можно сказать, что счастье православного человека — в служении Богу, но размышления о счастье в принципе для православия не характерны. При этом важно помнить, что для любого христианина уныние является одним из страшнейших грехов.

Для деятельного человека счастье — ресурс и инструмент. Деятельному человеку счастье помогает, когда оно становится привычным фоном и источником энергии. Счастье мешает, когда отвлекает от дел.

Академик Любищев, подводя итоги года, как-то написал: «В этом году сделал мало. Был счастлив». За этими словами слышится то ли раздумье, то ли — печаль.

Для процессника счастье может являться целью и смыслом жизни, это его ценности. Результатнику важнее результат, а переживания и счастье во вторую очередь. Смотри Счастье и типы личности

Наполеон, оглядываясь на свою жизнь, сосчитал в ней всего четыре счастливых дня. Ну и что? Ему нужна была Франция, он хотел подарить Франции свободу, разумные законы, эффективную экономику — и это было для него важнее, чем его личные переживания. Большие люди на свои эмоции обращают внимание не слишком много. А на результаты — внимание обращают обязательно. Это им важно.

В синтон-подходе, счастье — это не цель, а только способ жизни разумного человека. Это естественный фон жизни, который не приходит к нам (при приближении к целям), а который мы сами создаем несложными ключами и механизмами. Мы это делаем — или не делаем. И иногда вовсе это не нужно делать, если позитив начинает противоречить более важным целям и ценностям. В настоящей, правильной жизни никто не обещает вам полного и абсолютного счастья, вы часто будете переживать и дефицит, и нехватку. Вы это обязательно почувствуете. Когда вам категорически не будет хватать целой жизни, когда вы всем телом будете ощущать, что вам позарез нужно три жизни последовательно и хотя бы две параллельно, когда каждый день для вас страшно короткий — у вас правильная жизнь!

Смысл жизни и счастье — Учись Как На Парах!

Одной из центральных проблем этики является определение места человека в жизни, смысла его бытия. Существовали различные исторические концепции – От Древней Греции до наших дней, – которые предлагали различные модели смысла жизни.

ГЕДОНИЗМ	Þ	Стремление к наслаждению
ЭВДЕМОНИЗМ	Þ	Счастье через преодоление стремления к наслаждению
КИНИЗМ	Þ	Борьба со страстями, победа над желаниями
ЭПИКУРЕЙСТВО	Þ	Безмятежность и свобода от чувства страха перед смертью и страданиями
СРЕДНЕВЕКОВАЯ ЭТИКА	Þ	Духовное служение Богу во имя вечного спасения
ЭТИКА ВОЗРОЖДЕНИЯ	Þ	Стремление к самовыражению, славе
РАЦИОНАЛИЗМ 17-18 вв.	Þ	Познание
Т. ГОББС (18 в.) Ф. НИЦШЕ (19 в.)	Þ	Власть человека над человеком, Индивидуальная воля к власти, могуществу, подчинению чужой воли своей
ПРАГМАТИЗМ	Þ	Богатство, стремление к обладанию (вещами, комфортом, престижем)
Л. ФЕЙЕРБАХ (19 в.), Э. ФРОММ (20 в.)	Þ	Любовь

Каждая ситуация жизни несет в себе свой смысл, разный для разных людей, но для каждого человека он является единственным и единственно истинным. Человек сам должен Искать И Находить Его. Но Найти смысл – это еще не все; необходимо Осуществить его. Человек несет ответственность за осуществление уникального смысла своей жизни. Осуществление смысла является для человека необходимостью в силу конечности, ограниченности и необратимости человеческого бытия в мире, из-за неповторимости каждой конкретной ситуации. Но, осуществляя смысл своей жизни, тем самым человек осуществляет самого себя.

Смысл, осмысленность и цель жизни – понятия не равнозначные:

Смысл – это Объективная наполненность, Содержательный критерий жизни; Осмысленность – это субъективное отношение к жизни, осознание ее смысла. Жизнь индивида может иметь Смысл, независимо от ее Осмысления.

Объективно смысл жизни реализуется в процессе жизнедеятельности человека, протекающей в разных сферах. Поэтому смысл жизни может выступать как Спектр смыслов и целей. Но в любом случае Человек должен состояться, иметь возможность представить себя миру, выразить свою сущность. Жизнь наполняется смыслом, когда она полезна другим, когда человек с удовлетворением и полной самоотдачей занимается своим делом, когда существование его проникнуто нравственным добром и справедливостью. Тогда объективная значимость, смысл его жизни счастливо совпадают с его личными, субъективными стремлениями и целями. Наилучший вариант – ситуация, когда Смысл и осмысленность образуют гармоничное единство. Ведь осознать смысл своей жизни – значит, найти свое «место под солнцем».

С осознанием смысла жизни тесно связано понятие Цели. В сознании человека Цель выступает образом того будущего состояния действительности, которое отвечает его представлениям, потребностям и идеалам. Цель не тождествена смыслу жизни. Цель – это определенный рубеж, а Смысл жизни – генеральная линия, определяющая цели. Это та общая направленность, которая сказывается на всем поведении человека, на всей его жизни. Цель жизни – впереди, это субъективное представление о будущем. Смысл жизни – это объективное содержание самой жизни и одновременно – стремление к высшей цели.

Сложность поиска смысла жизни:

· Смысл жизни не преподносится нам готовым, ему нельзя научиться. Этическая теория дает нам лишь ориентацию. Человеку предстоит не узнать смысл жизни, а Обрести Его в опыте своего бытия, Выстрадать в процессе самоутверждения и сложных нравственных исканий.

· Обретение подлинного, а не ложного смысла – чрезвычайно сложный процесс, предполагающий заблуждения и ошибки, искаженное или неполное воплощение замыслов, конфликты несовпадения смысла жизни в общечеловеческом аспекте и индивидуальной его интерпретации.

· Глубина и сложность проблемы в том, что Знать что-то о смысле жизни, Определить его для себя и Прожить свою жизнь со смыслом – далеко не одно и то же.

Счастье как этическая категория тесно связано с категорией «смысл жизни». Если последняя как бы дает объективную оценку значимости существования человека, то Счастье – это сопровождающееся чувством глубокой моральной удовлетворенности личностное переживание полноты своего бытия, результатов своей жизнедеятельности. Поэтому Счастье Всегда связано с ощущением необыкновенного подъема духовных и физических сил человека, его стремлением к переживанию всей многомерности бытия, а Состояние счастья прямо противоположно состоянию безразличия, равнодушия, инертности.

Правда, если понимать счастье лишь как Чувство удовлетворения, то придется признать равноценность любых переживаний удовлетворенности, а значит, и счастья: и в случае совершения добра, и в случае совершения зла. Поэтому существует множество «моделей» счастья – общепризнанных и личных, в рамках которых Счастье соотносится с Благом – с Обладанием Им или Созиданием его. Однако и здесь «возможны варианты».

В гуманистической этике существует мнение: Для того чтобы человек был счастлив, он должен не Иметь, а Быть (Э. Фромм) – быть нравственно автономной, самодостаточной личностью, отличающейся определенными моральными качествами. Счастье – это осуществление Внутренней свободы, Процесс реализации глубочайшего личного «хотения».

Необходимые условия счастья:

Объективные – удовлетворение основных жизненных потребностей человека. Поэтому материальное благополучие и жизненный комфорт – еще не счастье, а лишь Норма человеческого существования.

Субъективные – внутренняя готовность и способность личности к счастью – своего рода талант, в котором проявляется глубина и яркость личности, ее внутренняя энергия. В конечном счете, это – нормальное состояние человека. И поэтому Отказ от счастья есть предательство личности, подавление в себе собственной индивидуальности, а Утрата способности к счастью – показатель деградации личности, душевного хаоса, неспособности найти главную линию в жизни.

Некоторые особенности и «законы» счастья

· Счастье можно обрести только в процессе самоосуществления, самореализации личности. Оно невозможно при пассивном образе жизни.

· Счастье не есть непрерывное состояние радости. В нем нельзя пребывать, как в некоей «зоне непрекращающихся удовольствий». Это миг, «звездный час» человека, наиболее яркие точки его жизни.

· Предчувствие, предвкушение счастья, его ожидание часто значительнее, острее и ярче, чем его осуществление.

· Счастье Существует только во взаимном общении, во взаимодействии людей, оно невозможно в одиночестве. Им нельзя владеть, обособившись ото всех. Для счастья всегда нужны Другие: только тогда, когда другие приобщены к «моему» счастью, а я к счастью других – только тогда счастье сохраняет свою полноценность, наполненность.

· Счастье не может быть абсолютным. Оно – не полное отсутствие несчастий, но способность преодолевать невзгоды и неудачи. Счастье временно, преходяще. Когда мы счастливы, мы всегда испытываем какой-то неосознанный страх: страх потерять его, страх, что оно пройдет, кончится. Это, с одной стороны, омрачает счастье, придает ему привкус горечи, а сдругой – ориентирует нас на бережное отношение к счастью.

· Счастье не есть безмятежность и спокойствие, оно всегда сопряжено с борьбой – преодолением тех или иных обстоятельств. Переживание полноты бытия, достижение глубокого внутреннего удовлетворения невозможно без преодоления – собственной инертности, пассивности, внешних обстоятельств, наконец, без преодоления «самого себя».

· Счастье может базироваться не только на высоких моральных ценностях, в его основе могут лежать и антиценности, Ради которых ЧЕловек иногда сознательно идет на саморазрушение личности, будучи не в состоянии отказаться от мгновений пусть призрачного, но счастья.

· Мера счастья зависит от степени нравственности индивида: удовольствие в жизни может испытать каждый человек, счастье – только по-настоящему нравственный.

Конспект урока по ОРКСЭ «Счастье и смысл жизни». Модуль «Светская этика»

Цели:

• Объяснить, что такое счастье и смысл жизни.
• Учить систематизировать информацию, устанавливать связи в целостной картине общества (его структурных элементах, нравственных понятиях).
• Формировать представление о том, как надо поступать, чтобы быть счастливым.

Формирование  познавательных УУД:

• Воспринимать на слух и понимать различные виды сообщений (бытового характера, художественные, информационные).
• Извлекать информацию из разных источников (текст, таблица).
• Строить речевое высказывание в устной форме.
• Понимать информацию, представленную в неявном виде.
• Интерпретировать и обобщать информацию.

Формирование  регулятиных  УУД:

• Определять цель деятельности на уроке.
• Оценивать учебные действия в соответствии с поставленной задачей.
• Принимать и сохранять учебную задачу.
• Осуществлять познавательную и личностную рефлексию.

Формирование  коммуникативных УУД:

• Слушать и понимать других.
• Строить речевое высказывание в соответствии с поставленными задачами.
• Оформлять свои мысли в устной форме.
• Задавать вопросы, необходимые для организации собственной деятельности.
• Оказывать в сотрудничестве необходимую помощь.

Личностные  результаты:

• Ориентироваться в нравственном содержании и смысле  своих и чужих поступков.
• Сопереживать окружающим людям, понимать чувства других людей.

Оборудование: фотографии детей класса и их близких в счастливые моменты жизни.    

Ход урока

1. Проверка домашнего задания

— У вас было домашнее задание: узнать существует ли в мире памятник доброте?

(Заслушиваются выступления детей, просматриваются фотографии памятника, найденные ребятами)

(Слайд №1)

2. Актуализация знаний

— Соедините  линиями каждое понятие с его определением

Мораль Нравственность Культура Этика Счастье

Учение о нравственности и морали, правильном и достойном поведении. Правила поведения, одобренные людьми и объясняющие, какие поступки считаются добрыми, а какие злыми. Добрые качества человека, побуждающие его следовать правилам морали. Всё полезное и красивое, что создано людьми, а не природой. (Слайд №2)

– Какие понятия из этого списка вам знакомы? Соедините линиями каждое понятие с его определением.

– Какое понятие осталось без определения? (Счастье.)

– Можете ли вы дать ему своё определение?

(Выслушиваются ответы  и размышления учащихся, но не оцениваются.)

3. Создание проблемной ситуации, формулирование  проблемы

А) Работа с текстом до чтения.

(Слайд №3)

— Рассмотрите иллюстрацию на с.30. Какие чувства испытывает мальчик?

(Радость, восторг, счастье)

— А почему? Какой момент изобразил художник?

(Победу мальчика в соревнованиях по бегу)

— Просмотрите текст на с.30 и приготовьтесь прочитать его по ролям.

Б) Работа с текстом после чтения.

— О чем спорили дети? (Для чего люди занимаются разными делами.)

— Почему Антошка и другие мальчики вскочили и с удовольствием побежали играть в футбол, а Анюта вздохнула и  пошла читать книжку?

(Мальчики играли для удовольствия, а Анюта читала, потому что так было нужно, из чувства долга. )

— Что бы вы ответили Рустаму на его слова: « Мы столько разных дел делаем, а для чего – не задумываемся»?

— Над каким вопросом задумались ребята?

(Слайд №4)

— Давайте сравним ваш вопрос с авторским. (с.75)

4. Решение проблемы, открытие новых знаний

— Давайте посмотрим на наши фотографии. Вспомните эти счастливые минуты, свои чувства и переживания в те моменты и расскажите нам о них.

(Слайд № 5-12)

Работа с текстом «Счастье – это когда…» до чтения

— Как вы думаете, почему авторы так странно озаглавили этот текст? Почему, например, они не написали «Счастье – это когда тебе подарили собаку» или «Счастье — это когда у тебя в руках любимая книга»?

(Для каждого человека представления о счастье свои, автор хочет, чтобы мы задумались, поразмышляли  над этим).

— Давайте посмотрим, что об этом сказано в тексте.

Идет комментированное чтение текста.

Работа с текстом «Счастье – это когда…» после  чтения. (Слайд № 13)

— Как вы думаете, счастье- это краткий момент или длительное состояние?

— Можете еще раз обратиться к тексту, в нем есть подсказка.

(В тексте есть слова: миг, момент; значит, скорее всего, это небольшое время. Потому что счастье – это чувство высшей радости.)

— Попробуйте своими словами сформулировать, что такое мечты.

 (Слайд №14)

— А как  это объясняется в тексте?

— Почему человек очень радуется, если добился того, о чем мечтал?

(Человек ставит цель и прикладывает много усилий, чтобы достичь этой цели.)

— Обратите внимание, что цели человека бывают направлены и на него самого, и на других людей.

— Как вы думаете, с какими людьми больше дружат: с теми, кто нацелен на себя или на других?

5. Выражение решения проблемы

(Слайд № 15)

— Вы когда-нибудь задавали себе вопрос: ради чего человек живет? А спрашивали ли вы об этом своих родителей, друзей?

— Рассмотрите рисунки. Можно ли по ним объяснить смысл жизни этих персонажей?

(Слайд № 16)

— Прочитав текст «Ради чего живет человек» мы узнаем еще одну точку зрения на этот вопрос.

(чтение текста на с.32)

— Как вы понимаете значение выражения « смысл жизни»?

— Давайте вспомним основной вопрос урока.

(Слайд №17)

(Ради чего человек совершает те или иные поступки?)

— Какой вывод можно сделать?

(Человек живет, чтобы достигнуть своих целей, исполнить мечты.)

— Давайте сравним свой вывод с авторским.

6. Выполнение продуктивных заданий по теме

Работа с высказываниями. (Слайд № 18)

— Скажите, кто бы мог произнести такие слова:

«Для меня счастье, когда ребенок здоров!» (Мама, детский доктор.)

«Для меня счастье, когда ученики готовы к уроку!» (Учитель.)

«Счастье, когда тебе дарят собаку». (Малыш из книги А.Линдгрен или любой человек, мечтающий о собаке.)

«Для меня счастье – банка варенья». (Карлсон.)

«Я счастливая, когда начинаются каникулы!» (Девочка-школьница.)

Работа со стихами.

— Давайте прочитаем стихи и подумаем, какие обстоятельства привели героев к состоянию счастья.

(Слайд №19-20)

Мы с приятелем вдвоем
Замечательно живем!
(С.Михалков)

(Дружба, позитивное общение)

Он весел и счастлив
От пят до макушки
Ему  удалось убежать от лягушки.
(Л.Квитко «Веселый жук».)

(Счастье от осознания спасения своей жизни)

Работа в парах.

— Расскажите друг другу в парах, что вы думаете о смысле жизни, можете привести примеры литературных героев, чьи мечты и стремления вам наиболее близки.

8. Итог урока. Рефлексия

Блиц-опрос, обобщение.

— Внимательно слушайте и отвечайте одним-двумя словами на мои вопросы и высказывания.

(Слайд № 21-22)

• «Их человек ставит для того, чтобы чего-то достичь». (Цели.)
• «Девочка хочет получить пятерку за урок. Это какая цель?» (Близкая)
• «Мальчик хочет стать президентом. А это какая цель?» (Далекая)
• «Если девушка мечтает о новом платье, это цель для кого?» (Для себя.)
• «Ученый работает над созданием нового лекарства. На кого направлена эта цель?» (На других.)
• «Главная цель, ради которой человек готов действовать. Развиваться, улучшать самого себя?»  (Смысл жизни.)

Рефлексия.

(Слайд №23)

— «Стремись не к тому, чтобы добиться успеха, а к тому, чтобы твоя жизнь имела смысл», — писал Альберт Эйнштейн. А что вы думаете об  этом?

— Какие выводы вы сделали в ходе урока?

— Как вы думаете, с какой целью авторы учебника написали тексты, которые мы сегодня читали? Заставляют ли они о чем-то задуматься?

9. Домашнее задание

— Выберите один из вариантов домашнего задания на с.33 или составьте свое по теме урока.

(Слайд №24)

Смысл жизни. Этика

Смысл жизни

В усилиях выйти из глубокого духовного кризиса Л.Н. Толстой задумался над тем, а) отчего, в силу каких причин встает перед человеком вопрос о смысле жизни и б) в чем заключается его содержание. По первому пункту он пришел к заключению, согласно которому человек вопрошает о смысле жизни тогда, когда он сам живет бессмысленно, ведет неправильную жизнь. Неправильной, бессмысленной жизнь оказывается тогда, когда человек прожигает ее — подходит к жизни так, как если бы за ней ничего не было. По второму пункту Толстой сделал следующий вывод: поскольку жизнь кажется бессмысленной из-за ее бренности, то вопрос о смысле жизни есть вопрос о таком содержании жизни, которое не кончается вместе с самой жизнью. Когда человек спрашивает о смысле жизни, он спрашивает о том, что в ней есть бесконечного, бессмертного, вечного. Философы, как, например, Шопенгауэр, говорившие о совершенной суетности, бессмысленности существования, в действительности не отвечали на вопрос, а только повторяли его. Вопрос требует выявить отношение конечного к бесконечному, смертного к бессмертному, а они утверждают, что жизнь конечна, все подвержено тлену и забвению.

Жизнь, лишенная смысла, не может получить санкции разума, она невозможна как разумная жизнь. Здесь есть два аспекта: логический и нравственный.

Логический аспект состоит в том, что разум, отрицающий смысл жизни, отрицает одновременно самого себя.

«Не было бы разума, не было бы для меня и жизни. Как же этот разум отрицает жизнь, а он сам творец жизни?» (47, 29).

Разум — существенный факт человеческой жизни. Его утверждение о бессмысленности жизни есть утверждение о собственной бессмысленности или неразумности. А разуму, утверждающему собственную неразумность, можно верить не больше, чем лжецу из старого парадокса, который утверждает, что он лжец.

Рассмотренный в нравственном аспекте тезис о бессмысленности жизни оказывается глубоко фальшивым. Признать жизнь бессмыслицей — значит признать ее злом. Если принимать этот вывод всерьез, в его нравственно обязывающем значении, то отсюда с необходимостью следует требование покончить со злом, прежде всего покончить со злом в самом себе.

«Никто не мешает нам с Шопенгауэром, — пишет Толстой, — отрицать жизнь. Но тогда убей себя — и не будешь рассуждать» (47, 30).

Если бы те, кто считает жизнь суетной бессмыслицей, злом, действительно так думали, они бы давно покончили с жизнью и были бы лишены возможности рассуждать о том, что она бессмысленна.

Смысл жизни не может заключаться в том, что умирает вместе со смертью человека. Он не может заключаться в жизни для себя, для других и даже для человечества, ибо все это не вечно. Вопрос о смысле жизни подводит к понятию Бога. Им обозначается бесконечное, бессмертное начало, в сопряжении с которым жизнь обретает смысл. Больше о Боге ничего определенного сказать нельзя, это — предел разума, устанавливаемый самим разумом. В силах разума доказать, что Бог существует, но не в его силах сказать, что такое Бог. Толстой уподобляет понятие Бога понятию бесконечного числа. Бесконечное число выводится из сложения, знание о существовании Бога выводится из вопроса: откуда я?

Стремление к Богу как к изначальной полноте истины есть свобода. Не знай человек никакой истины или знай ее всю, он не был бы свободен. Свобода связана со срединностью человеческого бытия и состоит в движении от меньшей истины к большей. Как считает Толстой, существуют истины троякого рода. Во-первых, истины, уже ставшие привычкой. Во-вторых, истины, которые еще остаются смутными. И те и другие являются сферой необходимости. В-третьих, истины, которые уже стали совершенно ясными, но еще не превратились в привычку. По отношению к ним обнаруживается свобода человека. Свобода ведет человека по пути к Богу.

Признание Бога как источника жизни и разума предопределяет совершенно определенное отношение человека к нему, которое Толстой, следуя Евангелиям, уподобляет отношению сына к отцу, работника к хозяину. Суть отношения человека к. Богу умещается в короткую формулу: не как я хочу, а как он хочет. Это есть формула любви, которая есть одновременно и формула добра.

Любить Бога — таков высший закон жизни и нравственный императив человека, вытекающий из его объективного положения в мире. Так как человек не знает о Боге ничего кроме того, что тот существует, то его отношение к нему реализуется не прямо, а косвенно — через правильное отношение к другим людям и правильное отношение к самому себе. Правильное отношение к другим людям есть братское отношение, оно вытекает из того, что все люди находятся в одинаковом отношении к Богу, они — его дети. Правильное отношение к себе есть спасение души, оно определяется тем, что именно душа является средоточием божественного начала в человеке. Из этих двух отношений первичным, базовым является отношение к себе. Сознание степени несоответствия с непостижимой полнотой божественного идеала — таков критерий правильного отношения к себе. Человек, понимающий, что он бесконечно далек от совершенства, всегда будет стремиться к тому, чтобы находиться по отношению к другим в положении слуги, а не господина.

Понятия Бога, свободы и добра Толстой рассматривает как смысложизненные понятия. Они ориентируют конечную человеческую жизнь в направлении ее бесконечного начала. В послесловии к «Крейцеровой сонате» Толстой говорит о двух способах ориентации в пути: в одном случае путь обозначается через конкретные предметы, которые последовательно должны встретиться на нем; во втором случае указывается только направление движения, контролируемое компасом. Точно так же существует два способа нравственного руководства: при одном дается точное описание обязательных поступков (соблюдай субботу, не кради и т. д.), при втором задается недостижимое совершенство идеала. С помощью идеала, как и с помощью компаса, можно только установить степень отклонения от пути. Смысл жизни и есть идеал; его назначение — быть укором человеку, указывать ему на то, чем он не является.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

I.

Так называемая «непротяженность» душевной жизни и ее подлинный смысл: неизмеримость душевной жизни

I. Так называемая «непротяженность» душевной жизни и ее подлинный смысл: неизмеримость душевной жизни Наметив область душевной жизни и уяснив ее отношение к области сознания, попытаемся теперь вглядеться в душевную жизнь и определить основные черты, присущие этой

Смысл жизни

Смысл жизни Виталий, один из героев романа «Вечер у Клэр», созданного Г. И. Газдановым, русским писателем, жившим за рубежом, обращаясь к другому персонажу, говорит: «У меня был товарищ, который спрашивал меня о смысле жизни… — перед тем как застрелиться… Он был тогда

10. Смысл жизни

10. Смысл жизни Возможно, вам уже приходила в голову мысль, что ничто на свете в действительности не имеет значения — ведь через двести лет никого из нас уже не будет в живых. Это странная, эксцентричная мысль, поскольку непонятно, почему из того факта, что за двести лет все

Смысл жизни

Смысл жизни «Просто жить» – это слишком мало Смысл жизни в том, чтобы просто жить.Можно и так. Это вполне понятно, особенно если солнышко, тебе все улыбаются и вообще жить – нравится.Но солнышко светит не всегда, иногда жизнь идет просто день за днем, с утра до вечера одно и

30 АПРЕЛЯ (Смысл жизни)

30 АПРЕЛЯ (Смысл жизни) Казалось бы, нельзя жить, не зная, для чего живешь, и что первое, что человек должен уяснить себе, это смысл своей жизни – тем более что были и есть люди, знающие этот смысл. А между тем большинство людей, считающих себя образованными, гордятся тем, что

Смысл жизни

Смысл жизни Дорога перед домом спускалась к морю, прокладывая свой путь мимо множества маленьких магазинов, многоквартирных домов, гаражей, храмов и мимо пыльного, заброшенного сада. Достигнув моря, она превращалась в большую проезжую часть с такси, грохочущими

Смысл жизни

Смысл жизни Если мы согласны с тем, что находимся в эволюционном потоке, тогда каждое обстоятельство должно быть полезным для нас. Е. П. Блаватская Идти самому или дать себя тянуть Одно дело – дать себя тянуть, а совсем другое – идти самому. Последнее означает, если

Смысл жизни

Смысл жизни В усилиях выйти из глубокого духовного кризиса Л.Н. Толстой задумался над тем, а) отчего, в силу каких причин встает перед человеком вопрос о смысле жизни и б) в чем заключается его содержание. По первому пункту он пришел к заключению, согласно которому человек

Цель и смысл жизни

Цель и смысл жизни Известный историк древней философии Бернет считал подлинным только произведение Демокрита «Об евтимии», что дословно означает «О хорошем состоянии духа». Таким «хорошим» состоянием Демокрит считал спокойное, ровное настроение, которое

227. Все же смысл жизни или промысел?

227. Все же смысл жизни или промысел? Что такое смысл жизни, в чем он, как его достичь, есть ли вообще этот смысл? Такие вопросы причисляют и к философии, и к религии (с той лишь разницей, что смысл в большей мере принято относить к философии, в то время как промысел – к религии).

Смысл жизни и смысл смерти

Смысл жизни и смысл смерти Все отрасли культуры имеют структуру, придающую им высший смысл: через жертвы – к вечности. Сознание понадобилось для осознания смерти, осознание – для появления страха, страх – для его преодоления посредством жертвы, жертва – для развития

Смысл жизни

Смысл жизни Мне на ум пришел вопрос о смысле жизни. Мне нравится ощущать, что жизнь имеет смысл, ибо я нахожусь в ее середине. А то, что вы говорите, лишает меня этого.Да.Вот с этим у меня, по-моему, проблема.Вы идете на берег моря, там видите ребенка, который строит замок из

I. Образование и смысл жизни

I. Образование и смысл жизни Попробуйте объехать вокруг света, и вы увидите, как невероятно похожи между собой люди — будь то в Индии или Америке, в Европе или Австралии. И особенно справедливо это по отношению к колледжам и университетам. Мы производим, словно по шаблону,

Смысл жизни

Смысл жизни Дорога перед домом спускалась к морю, прокладывая свой путь мимо множество маленьких магазинов, многоквартирных домов, гаражей, храмов и мимо пыльного, заброшенного сада. Когда она достигала моря, то превращалась в большую проезжую часть, с такси, грохочущими

Основные концепции смысла жизни.

Понятие счастья

Cуществует ряд вопросов, которые человек задает себе, окружающим на протяжении своей жизни. Такие вопросы как: В чем смысл жизни?, Что такое счастье?, Для чего я живу?

Одни находят смысл жизни в работе, в карьере, другие же видят смыслом своей жизни свою семью, детей. Некоторые стремятся быть счастливыми, кто-то старается получить от жизни все, кому-то главное жить в богатстве и комфорте, а кто-то проживает всю жизнь ища личную выгоду и пользу. Но знать все о смысле жизни и прожить жизнь со смыслом это далеко не одно и то же.

Так в чем же все-таки состоит смысл нашей жизни?

Ответ на этот вопрос зависит только от самого человека, у каждого свое представление о жизни и ее смысле. Никто не знает на правильном ли он пути в поисках cвоего смысла жизни, ведь мы не имеем его в готовом виде, невозможно ему научиться.

Его нельзя узнать, это своего рода опыт, который мы переживаем и обретаем на протяжении всей жизни, проходим через трудности, преграды, допускаем и учимся на собственных ошибках. Обрести настоящий подлинный смысл жизни очень трудно, так как часто мы не в силах воплотить все желаемое в реальность, заблуждаемся в своих замыслах, сравниваем свой смысл жизни с жизнью окружающих.

Самая главная проблема человека – это найти свое место, свое призвание, смысл своего существования. Для этого нам приходится ставить перед собой цели. Когда у человека есть цель, есть к чему стремиться, то это определенно улучшает и делает жизнь интересней. Когда же человек не ставит перед собой никаких целей, то и соответственно жизнь теряет всякий свой смысл и превращается в однотонную серую полосу.

Еще хуже, когда человек останавливается на пол пути к своей цели, мечте, потому что не видят конечного результата своей деятельности и не верит в свои возможности. Цель в жизни значит, что человек представляет свое будущее, видит свои потребности и идеалы. Добившись одной цели, мы тут же сменяем ее другой, более желаемой, масштабной, высшей целью. Немногим за короткую человеческую жизнь удается достичь каких-нибудь очень серьезных целей. Но, тем не менее, я считаю, что каждый человек должен быть целеустремленным и добиваться желаемого результата.

Можем ли мы сказать, что смысл жизни состоит в счастье? На этот вопрос наверно нет однозначного ответа, ведь как уже было сказано, у каждого свое представление о смысле жизни. Но, я смело могу сказать, что счастье является его неотъемлемой частью. Человек – это такое создание, он может все хорошее, сделанное ему бескорыстно забыть в сию же минуту, а все плохое помнить годами, а то и всю жизнь. Такому человеку соответственно и жизнь кажется сплошным кошмаром, полным обид, разочарований, болезней и неприятностей. Для чего тогда такому человеку вообще дана жизнь, не говоря уже о поиске смысла?

Если человек несчастен, то он упустил всю суть жизни. Ведь человек сам «кузнец своего счастья» и «хозяин своей жизни». Как себя настроишь, так и будет протекать жизнь. У другого человека за пазухой ничего нет, он не оброс материальными ценностями, но душа его открыта, она поет, он готов весь мир вместить в себе и делиться своими чистыми и искренними чувствами с окружающими. Все, что мы делаем, что способны сделать – это и есть счастье.

Но для этого счастья тоже необходимо прикладывать усилия и добиваться честным трудом. Человек должен всегда быть порядочным, совершать благородные, честные поступки, бескорыстно помогать другим людям, духовно и интеллектуально развиваться на протяжении всей жизни. Все время усовершенствоваться, стремиться быть лучше. Наша обязанность состоит в том, чтобы стараться изменить мир к лучшему, внести какой-то свой вклад в развитие будущих поколений.

Каждому человеку необходимо найти свое призвание, отдать себя любимому делу, практиковать каждый день и расширять свой кругозор в любимой и приятной для сердца и души сфере. Только тогда мы будем радоваться жизни и работа принесет пользу нам и окружающим людям, для которых мы работаем. Для истинного счастья нужно слушать зов своего сердца, его потребности, идти за своей мечтой и полностью отдаться реализации своих целей. Для счастья, прежде всего нужно высоко себя ценить, верить в себя, уважать и любить.

С оптимизмом и бодростью проживать настоящее и с надеждой на лучшее верить в будущее. Научиться позитивно смотреть на жизнь, радоваться мелочам, каждому моменту. Смысл жизни состоит еще в поиске своей второй половинки, близкого человека. Человек, чья душа открыта легко находит таких же людей. Стремиться к счастью нужно честным путем, не ища какую-нибудь личную выгоду, чтобы не отнимать права на счастье у других людей и самому оставаться прекрасным, чистым человеком. Люди всегда тянутся к хорошим, открытым людям, которым можно довериться.

Все в природе стремится к росту и развитию. Все человечество стремится к большему счастью. Каждый человек должен стремиться прожить достойную жизнь, найти свое место под солнцем, проявить свою сущность во всей полноте, оставить после себя добрую и светлую память. Жизнь – это миг, ею нужно наслаждаться каждую секунду, радовать себя и близких, брать от нее все. Дорога длиною в жизнь слишком коротка и не стоит впустую тратить драгоценное время.

Счастье, смысл и благополучие | Практическая этика

Если бы вас спросили, чего вы хотите от жизни, что бы вы ответили? Возможные ответы могут включать: «быть счастливым», «быть успешным», «делать мир лучше» или, возможно, «испытывать как можно больше». Что бы эти стремления ни значили в своих деталях, они отражают различные неявные оценки того, что, по нашему мнению, означает жить полезной для нас жизнью. Недавнее психологическое исследование представляет интересные данные, свидетельствующие о том, что две вещи, которых мы хотим в жизни — счастье и смысл — иногда несовместимы. На самом деле, некоторые вещи, которые делают жизнь счастливой, негативно связаны с ее значимостью, а некоторые вещи, которые, кажется, придают смысл, умаляют счастье. Если эта случайная несовместимость действительно имеет место, значит ли это, что мы должны иногда принимать решение о том, к чему стремиться?

Многие философы пытались сформулировать показатели, по которым можно оценить, насколько хорошо у человека складывается жизнь. В этих дебатах часто используется концепция благополучия : если мы можем определить уровень благополучия человека (возможно, усредненный за всю его жизнь на данный момент), то мы сможем увидеть, насколько хорошо у него складывается его жизнь. Философы склонны соглашаться с тем, что вещи, которые улучшают благополучие человека (например, обстоятельства, опыт), в конечном счете хороши из этот человек. Быть «в конечном итоге хорошими» означает, что они ценны только потому, что имеют отношение, а не из-за (или даже вопреки) каким-либо дальнейшим последствиям.

Однако вопрос о том, как мы должны оценивать, что на самом деле способствует нашему благополучию, является предметом споров. Существуют три основные широкие теории благополучия; «гедонизм» утверждает, что для того, чтобы повысить благосостояние человека, нужно только максимизировать его опыт удовольствия и свести к минимуму его опыт боли или страдания. Согласно теории такого рода, жизнь человека складывается хорошо, если он получает много удовольствия и мало боли. Теории второго типа — теории «удовлетворения желаний» — утверждают, что удовлетворение желаний является неотъемлемой частью благополучия. Согласно такой теории, степень благополучия человека будет зависеть от того, в какой степени этот человек удовлетворил свои желания.

В то время как эти два типа теории делают пути к повышению благосостояния зависимыми от того, что человек находит приятным или от того, чего он желает, соответственно, третья теория является объективной, утверждая, что пути к увеличению благосостояния одинаковы для всех. все, независимо от того, что им на самом деле нравится или что их волнует. Известные как теории объективных списков, идея здесь состоит в том, что есть определенные вещи, такие как дружба, знания, здоровье и творческая деятельность, которые полезны для людей независимо от того, что они о них думают. Согласно теории такого рода, благополучие человека зависит от достижения им определенных пунктов в этом объективном списке.

Данные психологического исследования показывают, что следование гедонистическому подходу к жизни — если мы понимаем это примерно как максимизацию счастья — может не только концептуально противоречить альтернативным концепциям благополучия, но и может в некоторых случаях фактически умалять благополучие, если благополучие оказывается зависимым от максимально или хотя бы достаточно осмысленной жизни человека. Давайте посмотрим на некоторые результаты исследования.

В целом осмысленность и счастье положительно коррелировали, так что это несколько родственные явления. Есть много факторов, которые делают жизнь осмысленной и счастливой, что, наверное, неудивительно. Например, чувство связи с другими, ощущение продуктивности и отсутствие скуки способствовало тому, что жизнь оценивалась как счастливая и значимая.

Однако данные показали, что существуют также некоторые существенные различия в коррелятах счастья (с поправкой на смысл) и осмысленности (с поправкой на счастье). Исследователи резюмируют:

Наши результаты показывают, что счастье в основном заключается в получении того, что человек хочет и в чем нуждается, в том числе от других людей или даже просто за деньги. Напротив, осмысленность была связана с действиями, выражающими и отражающими личность, и, в частности, с выполнением позитивных действий для других. Значимое участие увеличивает один ’ s стресс, беспокойство, споры и тревога, которые уменьшают счастье. (Тратить деньги на вещи было счастьем, но управление деньгами было связано со значимостью.) Счастье ассоциировалось с тем, чтобы больше брать, чем давать, в то время как значимость ассоциировалась с тем, чтобы больше давать, чем брать. В то время как счастье было сосредоточено на том, чтобы чувствовать себя хорошо в настоящем, осмысленность объединяла прошлое, настоящее и будущее, и иногда это означало плохое самочувствие. Прошлые несчастья уменьшают настоящее счастье, но они связаны с более высокой значимостью.

Они пришли к выводу, что жизнь может быть наполнена смыслом, но несчастна. Человек может не желать того негативного опыта, который у него есть, и его цели могут быть неудовлетворительными, но эти неприятные, нежелательные аспекты жизни могут, кажется, в конечном итоге придать смысл.

Так что же предлагают эти результаты для теорий благополучия? Если наши интуитивные предположения таковы, что смысл имеет значение (хотя это, конечно, может быть предметом споров), то результаты, кажется, противоречат чисто гедонистической теории. Более того, учитывая, что некоторые корреляты смысла, такие как стресс, тревога и зацикленность на прошлом, часто связаны с неудовлетворенными желаниями и нереализованными целями, результаты также не совсем соответствуют теории удовлетворения желаний; сказав это, однако, следует признать, что процесс исполнения желаний иногда может иметь негативные побочные продукты, которые сами по себе нежелательны. Тем не менее представляется правдоподобным утверждение, что по крайней мере некоторые корреляты значения будут связаны с неудовлетворенными желаниями, а не будут побочными продуктами исполнения желания.

Означает ли это, что если мы считаем, что смысл важен для благополучия, то мы должны принять объективный список? В конце концов, многие пункты, обычно приводимые в качестве правдоподобных примеров для списка, по-видимому, имеют естественную связь со смыслом: приобретение знаний, установление дружеских отношений, творческая деятельность и т. д. Однако, хотя этот вывод кажется убедительным, он не обязательно подтверждается психологическими данные проанализированы только здесь. Одна из причин, по которой это не оправдано, заключается в том, что участники исследования оценивали уровень смысла своей жизни 9.0005 себя . Это важно, потому что люди вполне могут неявно иметь свои собственные списки того, что делает жизнь значимой, и они могут коррелировать или не коррелировать с тем, что теоретики объективных списков включают в свои списки. Это поднимает вопрос о том, следует ли понимать осмысленность как объективный аспект благополучия, или же поиск смысла лучше понимать как попытку удовлетворить особый вид стремления к смыслу, содержание которого субъективно. определенный. Было бы интересно продолжить это исследование, задав участникам вопросы об их фактическом понимании значимости и стремлении к ней, поскольку это позволило бы нам лучше понять, что эти результаты означают для философских теорий благополучия в целом.

Отличается ли счастливая жизнь от осмысленной?

Философы, исследователи, духовные лидеры — все они спорили о том, что делает жизнь достойной жизни. Это жизнь, наполненная счастьем, или жизнь, наполненная целью и смыслом? Есть ли вообще разница между ними?

Подумайте об правозащитнице, которая борется с угнетением, но попадает в тюрьму — счастлива ли она? Или общественное животное, которое проводит ночи (а иногда и дни), прыгая с вечеринки на вечеринку, — разве это хорошая жизнь?

Это не просто академические вопросы. Они могут помочь нам определить, куда мы должны вкладывать свою энергию, чтобы жить той жизнью, которой мы хотим.

Недавно некоторые исследователи подробно изучили эти вопросы, пытаясь выявить различия между полноценной и счастливой жизнью. Их исследование предполагает, что в жизни есть нечто большее, чем счастье, и даже ставит под сомнение некоторые предыдущие открытия в области позитивной психологии, заслужив достаточное количество публикаций в прессе и критики.

Рекламное объявление Икс

Познакомьтесь с набором инструментов «Большое добро»

Из GGSC на вашу книжную полку: 30 научно обоснованных инструментов для хорошего самочувствия.

Споры вокруг него поднимают большие вопросы о том, что на самом деле означает счастье: хотя в жизни может быть нечто большее, чем просто счастье, в «счастье» также может быть нечто большее, чем просто удовольствие.

Пять отличий между счастливой и наполненной смыслом жизнью

«Счастливая и наполненная смыслом жизнь имеют некоторые различия, — говорит Рой Баумейстер, профессор психологии Фрэнсиса Эппса из Университета штата Флорида. Он основывает это утверждение на статье, которую он опубликовал в прошлом году в Journal of Positive Psychology , в соавторстве с исследователями из Миннесотского и Стэнфордского университетов.

Баумайстер и его коллеги опросили 397 взрослых в поисках корреляции между их уровнем счастья, смыслом и различными другими аспектами их жизни: их поведением, настроением, отношениями, здоровьем, уровнем стресса, работой, творческими занятиями и многим другим.

Они обнаружили, что осмысленная и счастливая жизнь часто идут рука об руку, но не всегда. И им было любопытно узнать больше о различиях между ними. Их статистический анализ пытался отделить то, что приносило смысл жизни, но не счастье, и то, что приносило счастье, но не смысл.

Их результаты показывают, что смысл (отдельно от счастья) не связан с тем, здоров ли человек, имеет ли он достаточно денег или чувствует себя комфортно в жизни, в то время как счастье (отдельно от смысла) связано. В частности, исследователи определили пять основных различий между счастливой и полноценной жизнью.

• Счастливые люди удовлетворяют свои желания и нужды, но это кажется совершенно неуместным для полноценной жизни. Таким образом, здоровье, богатство и легкость в жизни были связаны со счастьем, но не со смыслом.
• Счастье предполагает концентрацию на настоящем, в то время как осмысленность предполагает больше размышлений о прошлом, настоящем и будущем, а также об отношениях между ними. Кроме того, счастье считалось мимолетным, а осмысленность длилась дольше.
• Значимость проистекает из отдачи другим людям; счастье приходит от того, что они дают вам. Хотя социальные связи были связаны как со счастьем, так и со смыслом, счастье больше было связано с выгодами, которые человек получает от социальных отношений, особенно дружбы, тогда как значимость была связана с тем, что человек дает другим, например, забота о детях. В соответствии с этим самопровозглашенные «берущие» были счастливее, чем самопровозглашенные «дающие», и проведение времени с друзьями было связано со счастьем больше, чем со смыслом, в то время как проведение большего количества времени с любимыми было связано со смыслом, но не со счастьем.
• Полноценная жизнь связана со стрессом и испытаниями. Более высокий уровень беспокойства, стресса и беспокойства был связан с более высокой осмысленностью, но с более низким уровнем счастья, что говорит о том, что участие в сложных или трудных ситуациях, которые находятся вне вас или ваших удовольствий, способствует осмысленности, но не счастью.
• Самовыражение важно для смысла, но не для счастья. Делать что-то для самовыражения и заботиться о личной и культурной идентичности было связано со значимой, но не счастливой жизнью. Например, считать себя мудрым или творческим человеком было связано со смыслом, но не со счастьем.

Одним из наиболее удивительных результатов исследования было то, что даяние другим было связано со смыслом, а не с счастьем, в то время как взятие у других было связано со счастьем, а не со смыслом. Хотя многие исследователи обнаружили связь между даянием и счастьем, Баумайстер утверждает, что эта связь связана с тем, как человек придает значение акту даяния.

«Если мы просто посмотрим на помощь другим, простой эффект заключается в том, что люди, помогающие другим, становятся счастливее», — говорит Баумайстер. Но когда вы устраняете влияние смысла на счастье и наоборот, говорит он, «тогда помощь делает людей менее счастливыми, так что весь эффект помощи на счастье достигается за счет увеличения значимости».

Исследование Баумейстер поднимает некоторые провокационные вопросы об исследованиях в области позитивной психологии, которые связывают добрую, полезную или «просоциальную» деятельность со счастьем и благополучием. Тем не менее, его исследование вызвало споры о том, что на самом деле имеют в виду психологи и все мы, когда говорим о счастье.

Что вообще такое счастье?

Исследователи, как и другие люди, расходятся во мнениях относительно определения «счастья» и способов его измерения.

Некоторые приравнивают счастье к преходящим эмоциональным состояниям или даже вспышкам активности в центрах удовольствия в мозгу, в то время как другие просят людей оценить их общее счастье или удовлетворенность жизнью. Некоторые исследователи, такие как Эд Динер из Университета Иллинойса, пионер в области позитивной психологии, попытались сгруппировать эти аспекты счастья под термином «субъективное благополучие», которое включает в себя оценку как положительных, так и отрицательных эмоций. как общая удовлетворенность жизнью. Эти различия в определениях счастья иногда приводили к запутанным или даже противоречивым выводам.

Например, в исследовании Баумайстера семейные отношения, такие как воспитание детей, как правило, значили больше, чем счастье. Подтверждение этого вывода исходит от таких исследователей, как Робин Саймон из Университета Уэйк Форест, который изучил уровень счастья среди 1400 взрослых и обнаружил, что родители, как правило, сообщали о меньшем количестве положительных эмоций и большем количестве отрицательных эмоций, чем люди без детей. Она пришла к выводу, что, хотя родители могут сообщать о большей цели и значении, чем неродители, они, как правило, менее счастливы, чем их бездетные сверстники.

Этот вывод раздражает исследователя счастья Соню Любормирски из Калифорнийского университета в Риверсайде, которая не соглашается с исследованиями, которые «слишком стараются исключить все, что связано со счастьем» из своего анализа, но все же делают выводы о счастье.

«Представьте все, что, по вашему мнению, было бы здорово в воспитании детей или в том, чтобы быть родителем», — говорит Любомирски. «Если вы будете контролировать это — если вы исключите это из уравнения, — тогда, конечно, родители будут выглядеть намного менее счастливыми».

В ходе недавнего исследования она и ее коллеги измерили уровень счастья и значимость родителей как «глобально» — попросив их оценить свое общее счастье и удовлетворенность жизнью, — так и во время повседневной деятельности. Результаты показали, что в целом родители были более счастливы и удовлетворены своей жизнью, чем не являющиеся родителями, и родители находили удовольствие и смысл в деятельности по уходу за детьми, даже в те самые моменты, когда они этим занимались.

«Быть ​​родителем дает все эти хорошие вещи: придает смысл жизни, ставит цели, к которым нужно стремиться, помогает чувствовать себя более связанным в отношениях», — говорит Любомирски. «Нельзя говорить о счастье, не включив их все».

Любомирский считает, что исследователи, пытающиеся разделить смысл и счастье, могут оказаться на ложном пути, потому что смысл и счастье неразрывно связаны.

«Когда вы чувствуете себя счастливым и убираете смысловую часть счастья, это не совсем счастье», — говорит она.

Тем не менее именно так Баумейстер и его коллеги определили счастье для целей своего исследования. Таким образом, хотя в исследовании упоминалось «счастье», говорит Любомирски, возможно, на самом деле оно рассматривало что-то более похожее на «гедонистическое удовольствие» — часть счастья, которая включает в себя хорошее самочувствие, без той части, которая включает в себя более глубокое удовлетворение жизнью.

Есть ли счастье без удовольствия?

Но полезно ли отделять смысл от удовольствия?

Некоторые исследователи сделали это, изучив то, что они называют «эвдемоническим счастьем», или счастьем, которое приходит от осмысленных занятий, и «гедоническим счастьем» — счастьем, которое приходит от удовольствия или достижения цели.

Недавнее исследование, проведенное Стивеном Коулом из Медицинской школы Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и Барбарой Фредриксон из Университета Северной Каролины в Чапел-Хилл, показало, что у людей, сообщивших о более эвдемоническом счастье, функция иммунной системы была сильнее, чем у тех, кто сообщил о более гедоническом счастье, что позволяет предположить что осмысленная жизнь может быть полезнее для нашего здоровья, чем жизнь в поисках удовольствий.

Аналогичным образом, в статье 2008 года, опубликованной в Journal of Happiness Studies , было обнаружено несколько положительных эффектов для здоровья, связанных с эвдемоническим счастьем, включая меньшую реакцию на стресс, меньшую резистентность к инсулину (что означает меньшую вероятность развития диабета), более высокий уровень ЛПВП (« хорошо») уровень холестерина, лучший сон и модели активности мозга, которые были связаны со снижением уровня депрессии.

Но исследователь счастья Элизабет Данн считает, что различие между эвдемоническим и гедоническим счастьем туманно.

«Я думаю, что это различие интуитивно имеет большой смысл, но на самом деле не выдерживает критики с точки зрения науки», — говорит Данн, адъюнкт-профессор психологии в Университете Британской Колумбии.

Данн является автором многочисленных исследований, показывающих, что дарение другим увеличивает счастье, как в данный момент, измеряемое только положительными эмоциями, так и с точки зрения общей удовлетворенности жизнью. В недавно опубликованной статье она и ее коллеги изучили данные из нескольких стран и нашли подтверждающие доказательства этой связи, в том числе результаты, показавшие, что испытуемые, которым случайным образом поручили покупать товары для благотворительности, сообщали о более высоком уровне положительных эмоций — показатель гедонистического счастья — чем участники. назначено покупать те же самые предметы для себя, даже если расходы не строили и не укрепляли социальные связи.

«Я думаю, что моя собственная работа действительно подтверждает идею о том, что эвдемоническое и гедонистическое благополучие удивительно похожи и не настолько различны, как можно было бы ожидать», — говорит Данн. «Говорить, что есть один путь к смыслу и что он отличается от пути к удовольствию, неверно».

Как и Любомирский, она настаивает на том, что смысл и счастье идут рука об руку. Она ссылается на работу исследователей, которые обнаружили, что положительные эмоции могут помочь установить более глубокие социальные связи, что, по мнению многих, является наиболее значимой частью жизни, а также на исследование психолога Университета Миссури Лоры Кинг, которое показало, что чувство положительных эмоций помогает людям. видеть «общую картину» и замечать закономерности, которые могут помочь человеку стремиться к более значимым занятиям и интерпретировать свой опыт как значимый.

Кроме того, она утверждает, что измерения, используемые для того, чтобы отличить эвдемоническое счастье от гедонического, слишком сильно коррелированы, чтобы различать их таким образом — с точки зрения статистики, это может сделать ваши результаты ненадежными.

Как написал в своем блоге в 2013 году психолог Пенсильванского университета Джеймс Койн — по словам Данна, статистического «упертого ума», — пытаясь отличить эвдемоническое благополучие, контролируя гедонистическое благополучие и другие факторы, вы получаете то, чего нет. на самом деле эвдемония вообще. Он сравнивает это с фотографированием похожих братьев и сестер, удалением всего, что делает их похожими друг на друга, а затем по-прежнему называет фотографии репрезентативными для братьев и сестер.

«Если бы мы говорили о людях, мы, вероятно, даже не смогли бы распознать семейное сходство между ними», — пишет он.

Другими словами, только потому, что статистически возможно исключить влияние одной переменной на другую, не означает, что в итоге вы получите нечто существенно отличающееся.

«Если отделить смысл от счастья, фактор счастья может исчезнуть», — говорит Данн. «Но с точки зрения повседневного опыта людей, действительно ли люди сталкиваются с настоящим компромиссом между счастьем и смыслом? Я так не думаю».

Можете ли вы получить все это?

Баумайстер, тем не менее, явно считает, что полезно проводить различие между смыслом и счастьем — отчасти для того, чтобы побудить больше людей искать значимые занятия в жизни, независимо от того, делает ли это их счастливыми или нет. Тем не менее, он признает, что эти двое тесно связаны.

• Подробнее о смысле и счастье

  Зарегистрируйтесь для участия в новом онлайн-курсе GGSC «Наука счастья».

  Откройте для себя пять способов отдавать деньги ты .

  Прочтите статью Мередит Маран о том, как активизм и волонтерство улучшают здоровье и устойчивость.

  Узнайте, как найти более значимую работу.

  Насколько вы альтруистичны? Пройдите наш тест!

  Пройди наш тест и узнай, насколько ты отождествляешь себя со своим районом, нацией и человечеством.

«Жизнь, наполненная смыслом, помогает быть счастливым, а счастье может также способствовать обретению смысла в жизни», — говорит он. «Я думаю, что есть доказательства для обоих из них».

Но одно предупреждение: если вы стремитесь к жизни, полной гедонистических удовольствий, вы можете оказаться на ложном пути к счастью. «Веками традиционная мудрость заключалась в том, что простое стремление к удовольствию само по себе не делает вас счастливым в долгосрочной перспективе», — говорит он.

На самом деле поиск счастья без смысла, вероятно, был бы стрессовым, отягчающим и раздражающим предложением, утверждает Баумайстер.

Вместо этого, когда вы стремитесь к хорошей жизни, может быть, имеет больше смысла искать вещи, которые вы считаете значимыми, например, глубокие отношения, альтруизм и целенаправленное самовыражение, чем искать одно только удовольствие… даже если удовольствие увеличивает чувство смысла, как предполагает Кинг.

«Работать над долгосрочными целями; делать то, что высоко ценится обществом — из-за достижений или моральных соображений», — говорит он. «Вы черпаете смысл из более широкого контекста, поэтому вам нужно смотреть дальше себя, чтобы найти цель в том, что вы делаете».

Скорее всего, вы также найдете удовольствие — и счастье — на этом пути.

В чем смысл жизни?

Рубрики: этика, философия — JW Gray @ 8:24
Теги: добрая воля, счастье, внутренняя ценность, смысл жизни, мораль, боль, удовольствие, добродетель

«Смысл жизни» на самом деле относится к различным внутренним ценностям — различным ценностям, которые «действительно имеют значение». Жить осмысленной жизнью означает достигать и продвигать внутренние блага. Я утверждал, что существует по крайней мере одна внутренняя ценность, но я считаю, что их больше. Давайте рассмотрим, что, по мнению философов, имеет внутреннюю ценность:

1. Боль
2. Удовольствие
3. Счастье
4. Добродетель
5. Доброжелательность
6. Человеческое существование
7. Сознание

Боль

Я уже утверждал, что боль имеет внутреннюю бесценность, и с этим согласны другие философы, такие как Эпикур и Джон Стюарт Милль. Циммерман приводит доказательства того, что даже Сократ считал, что боль по своей природе плоха. «В какой-то момент Сократ говорит, что единственная причина, по которой удовольствия от еды, питья и секса кажутся злыми, заключается в том, что они причиняют боль и лишают нас будущих удовольствий». ¹ Если что-то и имеет внутреннюю ценность, то, несомненно, боль имеет ее. Мы чувствуем, что боль — это плохо, и мы знаем, что другие люди чувствуют боль так же, как и мы.

«Боль» — это не просто физическое ощущение. Это всевозможные эмоциональные боли и страдания. Знание того, что кто-то, кого мы любим, умер, может быть более болезненным, чем сильная физическая боль.

Удовольствие

Если боль имеет внутреннюю бесценность, то не будет большой натяжкой воображения думать, что удовольствие имеет внутреннюю ценность. Те же философы, которые считают, что боль по своей сути плоха, также считают, что удовольствие по своей сути хорошо. Мы чувствуем, что боль — это плохо, а удовольствие — хорошо, и мы знаем, что другие люди тоже.

«Удовольствие» — это не просто физическое ощущение, например удовольствие от еды или секса. Это также может относиться к эмоциональному восторгу и наслаждению, которые приходят с нашим личным успехом, общением с друзьями и так далее.

Фридрих Ницше был склонен критиковать удовольствие и боль за то, что они скорее поверхностны, чем неважны. ²

Счастье

Многие философы отождествляют «счастье» с «удовольствием», но о счастье можно сказать гораздо больше. Это очень похоже на радость и восторг, но не обязательно относится только к «мгновенному» чувству. Кажется, это больше относится к постоянному типу состояния ума или существования. Быть счастливым — это не просто чувствовать себя хорошо в этот момент, а постоянно чувствовать, что у вас полноценная жизнь, даже когда вы в данный момент испытываете боль. Мгновенной боли недостаточно, чтобы свести на нет наше ощущение хорошей жизни.

Счастье, как я его здесь обсуждаю, похоже, достаточно близко к удовольствию, чтобы также «переживаться как хорошее», так что это хороший кандидат на обладание внутренней ценностью. Противоположностью счастья может быть депрессия, которая по своей сути кажется плохой.

Добродетель

Я не уверен, считали ли многие великие философы, что добродетель имеет внутреннюю ценность, но часто упоминается, что она имеет первостепенное значение. Стоики, вероятно, являются лучшим примером философской группы, которая могла бы думать, что добродетель имеет внутреннюю ценность, потому что они часто говорили, что «нет ничего хорошего, кроме добродетели, и нет ничего плохого, кроме порока».

Я не уверен, что добродетель как таковая является внутренней ценностью. Я считаю, что добродетель лучше всего определить как «желание и способность творить добро». Это, безусловно, имеет первостепенное значение, потому что помогает делать добрые дела. Однако неясно, стоит ли иметь добродетель только ради нее самой.

Добрая воля

Иммануил Кант определяет «добрую волю» как силу, которая может привести в действие практический разум как отдельную от желания силу. Похоже, он считает, что добрая воля имеет внутреннюю ценность, но Циммерман предостерегает нас от осторожности при интерпретации кантовского понимания ценности (там же). Конечно, добрая воля может иметь первостепенное значение, но это может быть только потому, что она позволяет нам поступать правильно.

Человеческое существование

Хотя одной из самых важных наших ценностей является человеческое существование, величайшие философы обычно не считают это внутренней ценностью. Фридрих Ницше и Кант оба обсуждают высокую важность человеческой жизни.

Трудно обосновать ценность человеческого существования отдельно от интуиции, потому что неясно, можем ли мы переживать наше существование как таковое. Мы можем испытать, что значит существовать, но мы не можем испытать X, который в любой момент воспринимается как хороший.

Сознание

Внутренняя ценность сознания кажется разумной альтернативой простому «человеческому существованию». Во-первых, человеческое существование без сознания, кажется, не имеет никакой ценности. Во-вторых, животные с сознанием, по-видимому, также обладают внутренней ценностью. В-третьих, представляется возможным оценить качество сознания. Низкое качество сознания может быть неразумным и ограниченным. Некоторым рыбам, вероятно, подошло бы низкое качество сознания.

Высокое качество сознания кажется сознанием людей, человекообразных обезьян, слонов и дельфинов.

Джон Стюарт Милль сказал: «Лучше быть неудовлетворенным человеком, чем довольной свиньей; лучше быть недовольным Сократом, чем довольным дураком». Он думал, что это интуитивное утверждение свидетельствует о том, что «интеллектуальное удовольствие» лучше, чем физическое удовольствие. Однако на самом деле это может свидетельствовать о том, что одни формы сознания по своей природе лучше других. ³

Ницше утверждал, что некоторые люди лучше других в каком-то смысле, кроме самой моральной добродетели. Если он прав, то, возможно, у людей разные уровни сознания, и Милль может быть прав в том, что «лучше быть неудовлетворенным Сократом, чем довольным дураком».

Заключение

Это эссе не было предназначено для доказательства того, что имеет внутреннюю ценность, но кажется полезным рассмотреть то, что великие философы считали внутренней ценностью (или что-то еще, что они считают чрезвычайно важным). Удовольствие и боль — лучшие кандидаты на внутреннюю ценность, поэтому многие люди находят гедонизм привлекательным. Однако гедонизм может игнорировать и пренебрегать другими важными внутренними ценностями.

Сноски

1 Циммерман, Майкл Дж. «Внутренняя и внешняя ценность» Стэнфордская философская энциклопедия. 14 января 2010 г. .

2Например, см. афоризм 701 его Воли к власти.

3 Милл, Джон Стюарт. «Глава 2: Что такое утилитаризм» Утилитаризм. 14 января 2010 г. .

Нравится:

Нравится Загрузка…

Заметки о Никомаховой этике

A. Формальное определение счастья или процветания ( eudaimonia ) Счастье (или процветание, или благополучная жизнь) — это полное и достаточное хороший. Отсюда следует, что (а) оно желательно для себя, (б) что оно не является желанный ради чего-то другого, (c) что он удовлетворяет все желания и к нему не примешано зла, и (d) что он стабилен. B. Материальное определение счастья – в чем оно состоит Формально мы определили счастье как полное и достаточное благо для человека. Но существует множество различных взглядов на то, какие виды жизни удовлетворяют этому формальному определению. Аристотель особо отмечает жизнь удовольствия (удовольствия, комфорта и т. д.), жизнь зарабатывания денег, жизнь (политического) действия и философскую жизнь, т. е. жизнь созерцания или изучения. У него нет терпения к жизни зарабатывания денег или жизнь удовольствия, хотя он согласен со сторонниками последнего что счастливая жизнь приятна. Аристотель подходит к вопросу о в чем состоит счастье. Во-первых, он отмечает, что цветение для растений и животных состоит в том, что они хорошо функционируют в соответствии со своей природой. Итак, один вопрос, который мы должны задать, заключается в следующем: какова надлежащая или особенная функция человека? Аристотель считает очевидным, что наша собственная функция состоит в рассуждениях и действиях в соответствии с разумом. Это сердце учения о добродетели, как нравственной, так и интеллектуальной. Итак, на этом линия рассуждений, мы приходим к выводу, что обладание и проявление нравственной и интеллектуальной добродетели является существенным элементом нашего жить хорошо. Второй подход состоит в том, чтобы исследовать товары, которые нам нужны, поскольку счастье предположительно состоит в достижении какого-либо блага или набора товаров так, чтобы иметь их правильно, значит хорошо жить. Одно деление благ состоит из (i) внешних благ (богатство, слава, почет, власть, друзья), (ii) телесные блага (жизнь, здоровье, внешность, физическое силу, атлетические способности, ловкость и др.), и блага души (добродетель, жизненные проекты, знания и образование, художественное творчество и признание, отдых, дружба и др.). Тогда проблема состоит в том, чтобы очертить пути в котором такие товары связаны со счастьем. Взгляд Аристотеля состоит в том, что (a) определенные блага (например, жизнь и здоровье) являются необходимыми предпосылками для счастье и что (b) другие (богатство, друзья, слава, честь) являются украшениями которые способствуют или наполняют хорошую жизнь добродетельного человека, но это (c) именно обладание добродетелью и ее проявление составляют основу элемент счастья. Только добродетельный человек может достичь счастья и добродетельный человек никогда не может быть несчастным в глубочайшем смысле, даже в лицо несчастья, которое мешает ему быть счастливым или благословленным. Так счастье сочетает в себе элемент, над которым мы имеем больший контроль (добродетель) с элементами, над которыми у нас меньше контроля (здоровье, богатство, друзья, так далее.). Здесь много места для обсуждения. Например, сколько стоит удача или удача связаны с нашим достижением добродетели? (У Аристотеля есть некоторые что можно сказать об этом в Книге 3, гл. 5). Кроме того, в какой степени единство жизни и жизненных проектов, необходимых для счастья? Альтернативно, как далеко может зайти счастливый человек, позволяя единственному, возможно сложному, концу главенствовать в его жизни? Какой баланс необходим в жизненные проекты? Может ли счастливая жизнь отказаться от погони за некоторыми благами ради заниматься целеустремленным стремлением к другим благам? Эти последние несколько вопросов предположить, что было бы полезно взглянуть на жизни, представленные нам историей, опыт и литература. По крайней мере, это мы знаем наверняка: Аристотель считает, что развитие интеллектуальной и нравственной добродетели является единственным фон, на котором подобные вопросы могут быть плодотворно исследованы. C. Общее описание добродетели Во-первых, Аристотель делает некоторые предположения о характере человека душу, разделяя ее на часть, управляющую (разумом), часть, которая есть или должен управляться разумом (страстями или чувственными аппетитами) и часть, которая обычно не реагирует на разум (вегетативные функции, такие как как пищеварение и др.). Таким образом, некоторые добродетели будут иметь своим предметом разум. в то время как другие будут иметь своим предметом страсти-qua-управляемые-разумом. Различия между добродетелями будут отражать различия между различными страсти и между различными функциями разума. Добродетели — это привычки души, благодаря которым человек действует хорошо, т. е. для ради того, что прекрасно и благородно. По выражению Аристотеля, добродетельные поступки выразить правильную (правильную) причину. Они приобретаются на практике и привыкание. Человек становится добродетельным, действуя добродетельно, т. е. действуя как поступает добродетельный человек, делая то, что следует, когда следует и так, как следует. И добродетельный человек получает удовольствие от действует добродетельно. (Отсюда один признак того, что мы не приобрели определенного добродетель заключается в том, что когда мы совершаем действия, связанные с этим добродетели, мы не получаем удовольствия от этих действий, а находим их обременительным.) Точно так же человек становится порочным, позволяя определенным дефектные способы действия становятся привычными. Добродетели трудно достичь, поскольку, если мы просто следуем своим наклонностям, мы становимся порочными. Следовательно, даже хотя у нас есть естественное стремление к счастью, наши врожденные наклонности часто уводят нас от нашего истинного счастья. Именно поэтому необходимо хорошее воспитание. мы должны учиться правильно действовать и правильно чувствовать. (Аристотель здесь не согласен с те, кто думает, что стать добродетельным означает не зависеть от удовольствия и боль. С его точки зрения, добродетельный человек находит удовольствие в том, что прекрасно. и благороден, и страдает от постыдного.) Наличие добродетели отличается от наличия навыка (например, столярного или игре на флейте), потому что важен не только продукт (т. действие), а фиксированное намерение, с которым совершается действие (т. делать то, что хорошо) и фиксированное и стабильное состояние, из которого происходит действие (а именно, привычка действовать ради того, что хорошо). В большинстве случаев добродетель находится между двумя пороками, один из которых представляет избыток определенной страсти или наклонности, а другой представляет дефект. Аристотель дает грубую общую классификацию нравственных добродетелей, разделяя их на тех, кто связан с чувствами или страстями (смелость и воздержание), те, кто связан с внешними благами (например, щедрость, великолепие, великодушие), и те, которые связаны с общественной жизнью (например, кротость, правдивость, остроумие, дружелюбие) и справедливость. Он будет разбираться с ними конкретно в Книгах 3-5. (Вопрос: насколько полным должен быть этот список? раздаточный материал.) Обратите внимание на практические советы в Книге 2, гл. 9. Затем Аристотель обсуждает некоторые предпосылки добродетели: добровольность и его отношение к силе и невежеству, обдумыванию и выбору (или решение).

Смысл жизни, равенство и вечность

• Список журналов
• Открытый выбор Спрингера
• PMC6597595

Журнал этики

J Этика. 2019; 23(2): 223–238.

Published online 2019 Jun 21. doi: 10.1007/s10892-019-09296-0

^{1, 2} and ^{2, 3, 4, 5}

Author information Примечания к статье Информация об авторских правах и лицензиях Отказ от ответственности

Мы представляем анализ понятия смысла жизни, согласно которому наша жизнь имеет смысл, если мы тратим ее намеренно на создание того, что имеет ценность для нас самих или других. В этом смысле наша жизнь может иметь смысл, даже если основанный на науке взгляд на мир верен, и это всего лишь преходящие явления в огромной вселенной. Наша жизнь более или менее значима в этом смысле из-за разницы в ценности для себя и других, которую мы намеренно создаем, руководя ими. Это неравенство морально неоправданно, поскольку в конечном счете оно обусловлено факторами, находящимися вне нашей ответственности и контроля. Но с точки зрения вечности эти различия в осмысленности и ценности сходят на нет, и это дает некоторое утешение для неоправданных неравенств.

Ключевые слова: Смысл жизни, Ценность жизни, Равенство, Из Вечности, Сьюзен Вульф Христианство уступило место современной науке и философии. Согласно традиционному христианскому взгляду на мир, наша жизнь встроена в божественный план, в котором она является лишь подготовкой к вечной загробной жизни. Человеку Imago Dei , выполненный по образу создателя вселенной, а Земля принята за центр вселенной. Согласно современной науке и философии, вместо этого мы столь же смертны, как нечеловеческие животные, от которых мы произошли и с которыми делим мир, а эта планета — исчезающе маленькое, бренное пятнышко в бесконечной вселенной. В конце концов, эта планета исчезнет без следа.

Мы социальные существа с почти неконтролируемой склонностью объяснять вещи в ментальных и моральных терминах. Эта склонность полезна в наших отношениях с другими человеческими существами, чье поведение действительно объяснимо в таких терминах. Но он настолько силен, что производит ложные срабатывания в том смысле, что событиям можно дать ментальное или моральное объяснение, тогда как на самом деле, как убедительно показала наука, это не так. В ранних человеческих обществах 9Преобладал 0005 анимизм , т. е. процессы в неживой природе получали ментальные объяснения. Так, неурожай рассматривался как результат гнева какого-то сверхъестественного агента, поведение жидкостей объяснялось ссылкой на их Horror vacui и так далее. Такие объяснения не только делают эти процессы понятными, но и обещают нам возможность контроля, т.е. что мы могли бы предотвратить будущие неурожаи, умилостивив разгневанного сверхъестественного агента подходящими жертвами. Однако наука уже давно сделала такие анимистические объяснения устаревшими, предложив весьма успешные механистические объяснения.

Тем не менее, в современных обществах наша склонность давать ментальные объяснения по-прежнему работает сверхурочно, хотя и менее явно, чем в анимистических обществах. Люди еще склонны думать, что, например, несчастья что-то значат, имеют смысл. Они задают такие вопросы, как «Почему мне так не везет, а Ричи так везет?», как будто они ожидают моральной причины, оправдывающей это. Они спонтанно склонны приписывать психические состояния умершим человеческим существам — посмотрите, как часто люди в трауре пытаются поговорить с умершим и попросить прощения и т. д. Было высказано предположение, что это почти непреодолимое стремление искать объяснения в преднамеренные и моральные термины могут объяснить, почему вера в загробную жизнь наряду с религиозными верованиями в сверхъестественные силы во все времена встречается в обществах по всему миру (см. , например, Boyer 2001).

Когда люди вынуждены тратить большую часть своего времени на скучную работу, чтобы заработать себе на жизнь, они могут найти свою жизнь бессмысленной по сравнению с жизнями людей, которым посчастливилось иметь возможность тратить много свое время на интересные или приятные занятия. Но когда многие люди задают общий вопрос, может ли любая человеческая жизнь иметь смысл, мы предполагаем, что они спрашивают, какую роль или цель играют их жизни в космическом плане или драме. Однако этот вопрос предполагает существование некоего сверхчеловеческого разума, разрабатывающего такой космический план или драму. С научной и светской точки зрения наша жизнь не может иметь смысла в этом смысле.

Согласно науке, планета Земля действительно представляет собой исчезающе маленькое пятнышко в огромной вселенной. Неизбежен вывод, что все, что мы делаем или что с нами происходит, практически не окажет влияния на эту вселенную (ср. Nagel 1986: 11. 2). Мы не обращаем внимания на эту космическую перспективу, пока занимаемся повседневными делами, но когда мы бездельничаем и размышляем о своей жизни sub specie aeternitatis , эта обширная перспектива открывается и делает нашу жизнь преходящей и тщетной. Какими бы успешными мы ни были в наших начинаниях, какими бы реализованными и влиятельными они нас ни делали, мы вместе со всеми нашими достижениями эфемерны в космическом масштабе времени; в конце концов все следы нас будут стерты. Таким образом, кажется, что с этой отстраненной точки зрения сверху наша жизнь не может не быть бессмысленной. Мы можем подавить это озарение, с головой погрузившись в то, что может предложить наша земная жизнь, но, если мы достаточно вдумчивы, оно время от времени будет подкрадываться к нам, и чувство бессмысленности склонно овладевать нами. Наше обычное душевное состояние со всеми его тревогами и удовольствиями будет тогда казаться состоянием опьянения, от которого мы отрезвляемся к холодной и безрадостной действительности.

В этих размышлениях в свете космической картины есть значительная доля правды, но они преувеличены. Они склонны делать ошибочное предположение, что смысл жизни зависит от принципа «все или ничего»: либо жизнь имеет смысл, либо она бессмысленна. Вместо этого мы принимаем распространенное предположение (см., например, Metz 2013: 4) о том, что существует степеней смысла : человеческие жизни могут иметь большее или меньшее значение. Смысл жизни — скалярное понятие.

Однако тот факт, что некоторые человеческие жизни более значимы, чем другие, порождает другую проблему. Это связано с тем, что жизнь некоторых людей часто менее значима, чем жизнь других людей, не по вине или по добровольному выбору этих людей. Например, некоторые люди рождаются с серьезными генетическими заболеваниями, которые значительно ограничивают их умственные и физические способности и продолжительность жизни. Просто из-за невезения другие становятся жертвами серьезных несчастных случаев в раннем возрасте. Кажется, это не может быть справедливо, что эти люди ведут менее значимую жизнь, чем люди, которые родились здоровыми и прожили долгую и счастливую жизнь, не подвергаясь несчастным случаям, выводящим их из строя. Его также нельзя оправдать никакими другими моральными причинами, такими как его полезность. В какой-то степени мы могли бы исправить моральную неоправданность этого неравенства, сделав общества более безопасными и равными, а также генетически усилив наследственные человеческие способности. Прогресс науки и социальной инженерии предоставляет в наши руки все более мощные средства для достижения этих целей. Тем не менее, они, безусловно, никогда не сделают нас всемогущими (и совершенно нравственными в управлении нашей властью), поэтому неизбежно останется много неоправданного неравенства в отношении благосостояния или благосостояния.

Космическая перспектива, которая угрожает полностью разрушить смысл человеческой жизни, может иметь искупительный аспект. На безграничном вечном фоне окажется, что даже самые успешные люди достигают сравнительно немногого. Даже самые прочные и глубокие достижения превращаются в ничтожность в космосе, который бесконечен в пространстве и времени. Таким образом, хотя остается верным, что одни человеческие жизни более значимы, чем другие, разница в значении почти сведется на нет на фоне космической обстановки; вечность почти уравняет разницу в значении между человеческими жизнями. Таким образом, неоправданное неравенство в отношении значимости будет менее бросающимся в глаза, хотя все же будет существовать, а оставшиеся небольшие различия не безразличны.

С более активной, личной точки зрения, которую мы принимаем, когда ведем нашу повседневную жизнь, эти различия, напротив, кажутся первостепенными. Если наша система отсчета допускает довольно ограниченные вариации в отношении какого-либо блага, такого как доход, то достаточно, чтобы наши соседи зарабатывали немного больше нас, чтобы мы им завидовали, тогда как если наша система отсчета допускает большие вариации как Если говорить о доходах, включая самых богатых людей в стране или за рубежом, требуется гораздо больше, чтобы вызвать у нас зависть. Мы реагируем не только на абсолютный размер разницы в доходах между нами и кем-то еще, но и на размер этой разницы относительно фона различий, который является нашей системой отсчета.

Полезно провести широкое различие между двумя значениями слова «жизнь»: «жизнь» в биологическом и биографическом смысле. ¹ Наша биологическая жизнь заключается в том, что наши организмы участвуют в таких процессах, как дыхание, кровообращение, переваривание пищи и т.д. Наша биографическая жизнь скорее состоит из суммы событий, которые происходят, пока мы биологически живы, и которые в некоторой степени влияют на то, как мы действуем и реагируем, подобно событиям, о которых мы написали бы, если бы писали свою автобиографию. Обладание сознанием необходимо для биографической жизни, но не для биологической жизни, т.е. растения могут быть биологически живыми, но в биографическом смысле жизни в них точно нет. Однако обладание самым рудиментарным типом сознания — например, таким, которым наделены насекомые, — недостаточно для того, чтобы иметь жизнь в биографическом смысле, если для этого требуется то, что мы могли бы правильно назвать кем-то «ведущим» жизнь. Для этого нужны агенты, способные осознавать цели, которые они преследуют, и оценивать, какие средства подходят для их достижения.

Dennett (1978: 65) описывает осу, рутина которой заключается в том, чтобы подтащить парализованного сверчка к порогу своей норы, зайти внутрь, чтобы проверить, все ли в порядке, и затем затащить сверчка в нору. Но если сверчка передвинуть на несколько дюймов, пока оса находится внутри норы, она повторит процедуру, подтащив ее к порогу и войдя внутрь для проверки. Эту процедуру можно заставить повторять бесконечное количество раз. Это потому, что оса не понимает смысла и смысла тащить сверчка к порогу и проверять нору непосредственно перед тем, как затащить его внутрь. Эволюция наделила осу инстинктом на этот счет, по-видимому, потому, что он служит ее репродуктивной способности. Но оса не понимает, какова цель ее поведения, и не может изменить свое поведение в обстоятельствах, в которых она уже не служит своей цели. Он не обладает самосознанием в той мере, в какой он способен поставить эволюционную цель в репродуктивную приспособленность свою собственную цель, то, чему она придает значение, и искать эффективные средства для ее достижения. Это необходимо, утверждаем мы, чтобы эти средства имели значение для него , личное значение.

Жизнь людей может иметь такой смысл только в том случае, если они ведут (биографическую) жизнь, в которой есть действия и отношения, имеющие такой смысл. В реальном мире эта деятельность должна включать в себя деятельность по поддержанию своей биологической жизни, потому что люди не могут заниматься какой-либо другой значимой для них деятельностью, если они не обладают сознанием, для которого необходима биологическая жизнь. Это так, потому что мы предполагаем, что деятельность, которой вы занимаетесь, может иметь для вас значение только в том случае, если она преднамеренно производит некоторое благо. Тогда личный смысл вашей жизни зависит от вашей способности иметь намерения.

Предположим, вы праздно сидите в кофейне, просто коротая время, но ваше присутствие незаметно для вас отпугивает грабителя, который в противном случае ограбил бы магазин. Тогда ваше сидение в кофейне непреднамеренно приносит пользу, но мы бы не сказали, что ваше сидение там имело для вас смысл, если бы вы чувствовали, что сидение там было пустой тратой времени. Вы должны иметь в виду или намереваться произвести благо, которое на самом деле производит ваша деятельность, а в данном случае это не так.

Напротив, Аарон Смэтс утверждает, что «хорошие эффекты, которые учитываются в смысле жизни человека, не обязательно должны быть преднамеренными… Важно то, что человек несет причинно-следственную ответственность за добро» (2013: 536). Но предположим, что террорист заложил мощную бомбу на стадионе со 100 000 зрителей. Он должен взорваться через час, убив всех зрителей. Однако улитка заползает в бомбу, раздавливается находящимся в ней механизмом и тем самым вызывает заедание бомбы. Улитка несет причинно-следственную ответственность или является причиной хорошего результата спасения всех этих людей, но, конечно же, этого недостаточно, чтобы ее жизнь имела для нее смысл. На самом деле жизнь не может иметь смысла для такого простого существа, как улитка. ² Мы утверждаем, что это происходит потому, что оно не способно вести жизнь в биографическом смысле, и это потому, что оно не может преднамеренно производить хорошие результаты. Тем не менее, жизнь улитки может иметь смысл для одного из нас , который намеренно помещает ее туда, где она заползет в бомбу и предотвратит ее детонацию.

Bramble (2015) выдвигает точку зрения, которая вызывает те же возражения, что и точка зрения Смэтса. Брамбл, однако, не заинтересован в том, чтобы наша жизнь имела смысл для нас , но в их значении. Однако нам кажется, что что-либо — включая неодушевленные предметы — которые можно эффективно использовать для достижения значимой цели, можно назвать имеющим значение (для пользователей, добавим мы). Но смысл в этом широком смысле — это, конечно, не то, что мы имеем в виду, когда размышляем о смысле нашей жизни.

Возвращаясь к человеческим агентам, представьте вместо этого, что ваши действия не приносят желаемого блага и не приносят вообще никакого блага, т.е. вы намереваетесь кого-то спасти, но не делаете этого и не достигаете ничего ценного. Тогда ваши действия бессмысленны, пустая трата вашего времени и энергии. Именно поэтому попытка Сизифа вкатить валун в гору в известном древнегреческом мифе рассматривается как парадигмальный пример бессмысленной деятельности; ему не удается поставить валун на вершину, потому что он все время откатывается назад.

Однако условие деятельности, преднамеренно производящей добро, не может быть достаточным для того, чтобы она имела смысл. Дело в том, что действие может привести к намеченным хорошим результатам, но, кроме того, к преднамеренным или непреднамеренным плохим последствиям, которые перевешивают их. ³ Тогда мы не склонны говорить, что деятельность имеет смысл. Итак, чтобы получить условие, одновременно необходимое и достаточное для осмысленности жизни, мы должны утверждать примерно следующее: ваша жизнь может иметь личный смысл только в том случае, если вы намеренно проводите свою жизнь, производя чистый остаток добра .

Мы также должны различать, что хорошо для вас и хорошо для других . Представьте, что вы намеренно проводите свою жизнь, делая вещи, которые имеют ценность только для вас самих, например. которые доставляют удовольствие себе, но не производят ничего ценного для других. Тейлор (1981) утверждает, что такая жизнь имеет смысл: он проводит мысленный эксперимент, представляя себе, что Сизиф наслаждается (а не терпит) катанием валуна в гору больше, чем что-либо еще, хотя он всегда откатывается назад. Тейлор утверждает, что тогда жизнь Сизифа будет иметь смысл, даже если она не приведет ни к чему ценному для кого-либо еще.

Сьюзен Вольф отвергает точку зрения Тейлора, потому что, несмотря на его удовольствие, деятельность Сизифа «остается тщетной» (2010: 17). ⁴ Она утверждает, что для того, чтобы быть значимой, помимо субъективного удовлетворения, жизнь должна способствовать «чему-то, ценность чего (частично) не зависит от него самого» (2010: 22). По ее словам, «жизнь имеет смысл постольку, поскольку ее субъективные влечения связаны с вещами или целями, которые объективно достойны» (2010: 34–35). Она признается, что у нее «нет положительного объяснения несубъективной ценности, которым я была бы удовлетворена» (2010: 45). Но она склоняется к интерсубъективистской трактовке объективной или несубъективной ценности, согласно которой «почти все, что имеет значительное число людей, воспринимается как ценное в течение длительного периода времени, является ценным» (2010: 47). Мы хотим, однако, настаивать на том, что наша жизнь может иметь личное значение для нас , хотя она и производит что-то ценное только для нас самих. Причина этого всплывает в том, что наблюдает сама Вольф:

кажется веским поводом спросить, почему, если ценность деятельности для самого себя недостаточна, чтобы придать смысл жизни, ценность деятельности для какого-то другого существа должна сделать это больше подходит. (2010: 38) Может показаться странным, что если я приношу пользу вам, а вы приносите пользу мне, наши действия могут способствовать осмысленности жизни друг друга, но если каждый из нас стремится к собственному благополучию, наши действия не будут иметь такого эффекта. . (2010: 42)

Поскольку мы не видим, что у Вольфа есть какой-либо удовлетворительный ответ на такого рода вопросы, мы полагаем, что тратить свою жизнь на намеренное продвижение того, что представляет для нас ценность, достаточно, чтобы придать этому личное значение для нас самих. Если мы намеренно потратим их на продвижение того, что представляет ценность только для других, это также сделает нашу жизнь значимой. Эта ситуация, однако, едва ли мыслима, поскольку, если мы намеренно удовлетворяем свое желание предоставить то, что имеет ценность для других, мы, вероятно, в какой-то степени осознаем этот факт и испытываем удовольствие от удовлетворения. Но наше чувство удовольствия, вероятно, является чем-то, чего мы желаем; поэтому мы также делаем что-то хорошее для себя. В принципе, однако, мы можем вести жизнь, имеющую личный смысл, только благодаря той ценности для других, которую она намеренно создает, например, если мы ошибочно верим, что наши действия не принесли желаемой ценности другим. С другой стороны, если мы потратим свою жизнь, пытаясь создать то, что хорошо только для других, но не сможем этого сделать, будучи грубо обманутыми и веря, что мы преуспели, наша жизнь могла бы иметь для нас смысл в силу приятного удовлетворения. они содержатся в результате наших ложных убеждений.

Как насчет жизни сатанински нечестивых людей, которые намеренно причиняют другим много страданий? Можно различать хорошее и дурное значение в зависимости от того, являются ли соответствующие намерения хорошими или плохими, т. е. направлены на добро или зло для существ (хотя то, что мы обычно подразумеваем под смыслом жизни, есть хороший смысл). Это различие позволяет нам сказать, что если злые люди намеренно причиняют себе некоторое благо, но больше зла другим, то их жизнь имеет личностный смысл, который (преимущественно) дурной.

Следует, однако, подчеркнуть, что хотя мы готовы различать хорошее и плохое значение, мы принимаем значение и ценность как разные понятия. ⁵ Подобно тому, как смысл того, что мы говорим, правдоподобно понимается с точки зрения того, что мы намеренно передаем, смысл нашей жизни следует понимать с точки зрения того, что мы намеренно добиваемся в виде результатов (положительных или отрицательных) ценности для себя или других. Таким образом, намеренные средства имеют (личный) смысл, в то время как их цели имеют ценность (для нас или других). ⁶

В этой связи следует указать, что мы понимаем понятие ценности для кого-то более широко, чем Вольф. Она считает, что это подразумевает «форму гедонизма», согласно которой ценны только удовольствие и другие психические состояния (2010: 15). Но представьте себе человека, который тратит свою жизнь на то, чтобы добиться чего-то, что заставит его помнить тысячи лет, спустя много времени после его смерти, и преуспевает. Даже если это достижение является чем-то, что не имеет (положительной) ценности для других, этого успеха достаточно, чтобы придать его жизни какой-то смысл для него, выполнив ведущую цель или желание, которое этот человек имел в своей жизни. Это так, хотя его больше нет рядом, чтобы наслаждаться или чувствовать удовлетворение от успешного выполнения доминирующей амбиции его жизни, поскольку он давно мертв. Конечно, гедонисты отрицают это. Таким образом, гедонизм, даже если он является для нас частью правильного понимания стоимости, не составляет его полностью. Жизнь, подобная жизни Герострата, который сжег храм Артемиды, чтобы обрести бессмертную славу, зная, что его казнят, может иметь для него смысл. Ибо для того, чтобы наша жизнь имела для нас смысл, необходимо, чтобы наши действия на самом деле реализуем некоторые наши желания таким образом, что мы намеренно реализуем некую желаемую ценность, а не то, что мы осознаем этого исполнения и чувствуем удовлетворение, как настаивали бы гедонисты.

Ценность, придающая жизни личный смысл, состоит, таким образом, в намеренном исполнении желаний: ценность для себя, если это исполнение наших желаний, что мы сами что-то получаем, и ценность для других, если это исполнение их желаний что они что-то получают. Но многие утверждают, что для того, чтобы исполнение желания имело ценность, оно должно удовлетворять некоторым требование корректности . Существуют различные способы понимания такого требования. Согласно одной версии, желание правильно и заслуживает удовлетворения, если оно не основано на каких-либо фактических ошибках. Эта версия подразумевает, что если вы формируете желание в свете знания всех соответствующих (доступных) фактов, исполнение этого желания имеет ценность. Согласно более строгому подходу, существуют дополнительные объективные нормы конативной правильности, которым должно соответствовать желание, чтобы быть правильным. Тогда даже если желание формируется в свете знания всех релевантных (доступных) фактов, его исполнение может не иметь ценности.

Этот в высшей степени спорный вопрос не может быть решен здесь, но мы должны признать, что не видим, как истолковать объективный критерий, о котором можно было бы правдоподобно утверждать, что он должен удовлетворяться для того, чтобы что-либо имело ценность для индивидуумов . ⁷ Труднее поверить в то, что объективность необходима для того, чтобы что-то было ценным для людей, чем для того, чтобы что-то было ценным и точка. Например, трудно поверить, что то, плохо ли для вас испытывать боль, которую вы сильно не любите, зависит от того, существует ли какой-то объективный стандарт, которому должно соответствовать ваше неприятие этой боли, поскольку вы можете рационально относиться к ней.0005 наверняка что эта боль вредна для вас, но нет такого эталона. ⁸

Мы провели различие между личным значением вашей жизни, которое может иметь для вас ваша жизнь с точки зрения того, что ваша деятельность преднамеренно создает ценность для вас, и личным значением, которое ваша жизнь может иметь для других с точки зрения вашего намеренного вклада в что представляет ценность для других. Смысл жизни по обеим причинам зависит от степени. Естественно, различия в степени смысла жизни в силу той ценности, которую она может преднамеренно производить для других, гораздо больше, чем различия в степени того смысла, который она может иметь в силу той ценности, которую она намеренно производит для человека, ведущего жизнь. жизни, поскольку избыток блага для других, которое агенты могут намеренно произвести, может быть намного больше, чем блага для себя, которое они могут намеренно произвести.

Это различие между степенями значения позволяет нам иметь дело с некоторыми воображаемыми случаями, которые описывает Вольф. Она пишет о женщине, «жизнь которой вращается вокруг ее любимой золотой рыбки», что, хотя, возможно, «жизнь и комфорт золотой рыбки стоят или », эти вещи «не кажутся достаточно ценными , чтобы заслуживать такое время, энергия и инвестиции», которые женщина посвящает им, особенно в свете множества других вещей, которым она могла бы посвятить себя (2010: 37–38). Но это не кажется нам поводом отрицать, что сосредоточенность на благополучии золотой рыбки может обеспечить жизнь женщины какой-то личный смысл. Кажется более естественным утверждать, что это может придать ему очень мало значения по сравнению с другими вещами, которым женщина могла бы посвятить себя. Казалось бы, если бы женщина посвятила себя благополучию целой партии животных, Вольфу пришлось бы признать, что это могло бы сделать ее жизнь осмысленной, но между этим случаем есть только разница степени и случай беспокойства за одну золотую рыбку. Поэтому мы заключаем, что более естественно утверждать, что жизнь этой женщины имеет очень мало смысла, чем вообще никакого смысла.

Очевидно, что жизнь людей радикально различается в зависимости от их вклада в ценность жизни своих собратьев. Подумайте, например, о людях, создавших художественные шедевры, таких как Леонардо да Винчи, Уильям Шекспир и Вольфганг Моцарт, о людях, совершивших великие научные открытия, таких как Исаак Ньютон, Альберт Эйнштейн и Александр Флеминг, или о людях, основавших мировые религии. как Будда, Конфуций, Иисус и Мухаммед. Поскольку достижения таких людей оказывали — по крайней мере отчасти преднамеренно — влияние на жизнь других людей на протяжении веков, они внесли свой вклад во благо других в такой степени, которая намного превосходит влияние жизней обычных людей. ⁹ Таким образом, их жизнь была намного более значимой, чем у обычных людей. Но также ясно, что люди также значительно различаются в отношении ценности, которую они могут привнести в свою собственную жизнь. Некоторым людям не удается привнести в свою жизнь большую ценность, потому что они ленивы или бедны, другие — потому, что они умственно или физически неспособны.

В значительной степени тот факт, что жизнь некоторых людей имеет меньшее (хорошее) значение, чем жизнь многих других, не является ошибкой или добровольным выбором этих людей. Их сбивает с ног то или иное несчастье. Многие люди будут вносить меньший вклад в ценность своей собственной жизни и жизни других людей, потому что они родились в социальных условиях, которые делают их недоедающими, нездоровыми или необразованными. Другие генетически неблагополучны и страдают от серьезных психических или физических врожденных нарушений. Третьи, генетически и социально благополучные с самого начала, теряют жизнь из-за непредвиденных несчастных случаев, преступлений или болезней, которые преждевременно убивают или калечат их. Не по своей вине и не по своему добровольному выбору эти люди ведут жизнь, которая менее значима, чем жизнь других, более удачливых людей, потому что они приносят меньшую пользу себе или другим.

На наш взгляд, утверждение, что когда жизнь некоторых людей становится менее значимой не по их вине или по их собственному добровольному выбору, звучит правдоподобно, это несправедливо (или несправедливо) . Но некоторые теоретики хотят ограничить применение терминов «справедливый» и «несправедливый» результатами действий морально ответственных агентов. Однако эти теоретики должны согласиться с тем, что неравенства в отношении ценности и осмысленности, обусловленные силами природы, составляют , а не просто . Ибо это означает, что эти неравенства равны , а не в соответствии со справедливостью, и это может быть связано с неприменением соображений справедливости; это не обязательно потому, что они несправедливы, т. е. противоречат справедливости. Для наших целей достаточно того, что эти неравенства несправедливы. Поскольку они не являются морально оправданными по другим причинам — в частности утилитарным, поскольку они способствуют большей сумме благ в целом, — они морально неоправданны .

В какой-то степени это неравенство может быть устранено человеческими действиями. Мы можем улучшить социально-экономические условия менее обеспеченных, чтобы они были лучше накормлены и образованы и, следовательно, лучше подготовлены к тому, чтобы вести жизнь, приносящую пользу себе и другим. Мы также начинаем приобретать генную терапию и другие биологические вмешательства (такие как терапия стволовыми клетками, бионические части тела или экзоскелеты) для лечения или смягчения некоторых врожденных заболеваний и инвалидности, так что не только социально-экономические факторы, но и генетические или биологическое начало человеческой жизни может стать более равномерным. Наука и медицина постоянно добиваются прогресса, который позволяет нам излечивать или облегчать все больше болезней. Можно сделать борьбу с насильственными преступлениями более эффективной, сделать дороги более безопасными, чтобы меньше людей становилось жертвами насильственных преступлений и дорожно-транспортных происшествий и так далее.

Но вряд ли нам когда-нибудь удастся уравнять все неоправданное неравенство в отношении ценности и смысла жизни. Сохранятся некоторые социально-экономические различия, которые помогут одним начать лучше, чем другим. Так же как и некоторые генетические недостатки, и будут некоторые непредвиденные несчастные случаи, преступления и болезни, которые преждевременно уносят или останавливают жизнь. Весьма прискорбно, что такое неоправданное неравенство сохранится, хотя его существование никоим образом не означает, что все люди, которые являются инвалидами, бедны или умирают преждевременно, обязательно ведут жизнь, которая имеет для них меньшее значение, чем жизнь людей, которые не являются (как) инвалидами. или бедны, или умирают (как) рано. Это также не означает, что эти менее удачливые люди не могут вести жизнь, которая очень хороша для них и других и, таким образом, имеет большой (хороший) смысл. Кроме того, изменения в предвзятом отношении к этим людям могут привести к значительному улучшению. ¹⁰

В этот момент стоит сказать кое-что о том, как следует понимать представление о том, что ваша жизнь становится менее значимой из-за того, что вы решите с ней делать, и поразмыслить над другой распространенной повседневной дилеммой в связи со смыслом. жизни. Размышляя о том, как прожить свою жизнь, вы могли бы спросить себя, следует ли вам «жить настоящим моментом» или преследовать какие-то более долгосрочные цели, такие как написание книги или работа по какому-либо политическому делу, хотя это требует от вас некоторых жертв. немедленное вознаграждение. Вполне может быть, что если вам удастся достичь долгосрочных целей, ваша жизнь будет более ценной как для вас самих, так и для других, чем если бы вы успешно жили настоящим моментом. Но если вам не удастся достичь долгосрочных целей — возможно, из-за какого-то непредвиденного несчастного случая, преступления или болезни, преждевременно убивающих вас или выводящих из строя — это будет менее ценно в обоих отношениях. Представьте, что вы решили провести свою жизнь в погоне за долгосрочной целью, но не можете ее достичь из-за какой-то фатальной ситуации, которую вы никак не могли предвидеть. Тогда ваша жизнь становится в некотором смысле менее значимой из-за вашего добровольного выбора. Однако это не тот смысл, который устраняет моральную неоправданность вашей жизни как менее значимой, поскольку вы выбираете не менее осмысленную жизнь, а преследуете долгосрочную цель, которая ускользает от вас. Ваш образ жизни, лишенный смысла, не преднамеренный и не предвиденный, а случайный.

Ясно, что дилемма выбора между жизнью сиюминутным или жизнью ради долгосрочных целей неизбежна, пока мы не можем достоверно предсказать, каковы будут результаты нашего выбора. Предположительно, мы никогда не сможем предсказать это сколько-нибудь подробно. Более того, в том маловероятном случае, если бы мы были способны делать столь подробные прогнозы, смысл жизни был бы потерян, поскольку большая часть этого пункта касается выяснения того, чего мы способны достичь и каково это — руководить. жизнь, обладающая этими способностями (ср. Persson 2005: 148–150).

Мы защищали точку зрения, согласно которой наша жизнь может иметь (личный) смысл, в большей или меньшей степени, в научном и нерелигиозном понимании Вселенной. Наша жизнь может иметь (такой) смысл из-за ценности, которую мы намеренно производим для себя или других, даже несмотря на то, что смерть — это конец, и нет вечной загробной жизни, которую постулируют многие религии. Теперь, безусловно, хорошо, что наша жизнь не обязательно бессмысленна в соответствии с научной картиной Вселенной, как опасаются многие верующие и атеисты. Но наша точка зрения также утверждает, что некоторые из нас ведут (гораздо) более значимую жизнь, чем другие, и что это часто не может быть оправдано с моральной точки зрения. Поскольку морально неоправданное неравенство — это плохо, наша точка зрения также несет плохие новости (тем более, что некоторые из этих неравенств неизбежны). Что касается оправданности, то нигилистический взгляд на то, что все человеческие жизни бессмысленны, более привлекателен, чем защищаемый здесь взгляд, поскольку он не подразумевает какого-либо неоправданного неравенства в отношении осмысленности, хотя и устанавливает равенство посредством радикальной девальвации ценностей. наши жизни драконовскими мерами лишения всех жизней смысла. Мы могли бы спросить, может ли наша точка зрения приобрести что-то из эгалитарных достоинств девальвационной точки зрения без этого недостатка.

Давайте посмотрим на один из самых известных рассказов о переживании жизни как бессмысленной, а именно на Льва Толстого. В возрасте около пятидесяти лет Толстого охватило ощущение бессмысленности его жизни, хотя он «был со всех сторон окружен тем, что считалось полным счастьем» (1981: 10): он был известным писателем, богатым землевладелец, имел преданную жену и большую семью. Источником чувства бессмысленности Толстого, по-видимому, было осознание того, что ничто из этого состояния и счастья не будет длиться долго:

Рано или поздно придут болезни и смерть… к моим родным и ко мне, и не останется ничего, кроме смрада и червей. Все мои дела, какими бы они ни были, рано или поздно были бы забыты, а меня самого не было бы. (1981: 11)

Оказывается, Толстой считал, что его жизнь могла бы иметь смысл только в том случае, если бы в ней было что-то вечное и нерушимое:

Вопрос был: «Зачем мне жить?», т. е. « Какая реальная, нерушимая сущность выйдет из моей призрачной, разрушимой жизни?» (19).81:15) «Что такое смысл, который не уничтожается смертью?» — «Союз с бесконечным Богом, рай». (1981: 16)

Тот факт, что жизнь есть не что иное, как «частица бесконечности, не только не придает ей смысла, но даже уничтожает всякий возможный смысл» (1981: 14). Подводя итог, Толстой считает, что если наша жизнь имеет смысл, она должна продолжаться вечно, так, чтобы это было ценно в целом, или, по крайней мере, она должна привести к чему-то вечному. Если это верно, научный светский взгляд на вселенную будет подразумевать, что наша жизнь бессмысленна, потому что наша смерть будет равносильна нашему уничтожению. Следовательно, какую бы ценность мы ни привносили в свою жизнь или жизнь других людей, в течение вечности постепенно сойдет на нет. Чтобы наша жизнь была осмысленной, по мнению таких людей, как Толстой, требуется религиозный взгляд, подобный христианскому, который предлагает перспективу вечного рая после этой жизни.

Однако утверждение о том, что нечто не может быть ценным, если оно не существует вечно или имеет бесконечную продолжительность, безусловно, неверно. То, что нечто имеет бесконечную временную протяженность, так же мало необходимо для того, чтобы оно было ценным, как и то, что оно имеет бесконечную пространственную протяженность. Возможно, что-то не может иметь бесконечной ценности, если только оно не имеет бесконечной длительности или бесконечной пространственной протяженности. Но зачем утверждать, что наша жизнь должна приводить к чему-то бесконечно ценному, чтобы она была (лично) значимой; почему недостаточно того, что они (преднамеренно) приводят к чему-то, имеющему конечную ценность для нас или других? Как только мы различаем степени смысла, должно быть легко видно, что для того, чтобы иметь некоторую степень смысла, достаточно, если наша жизнь намеренно приводит к чему-то, имеющему конечную ценность для нас самих или других. Конечно, наша жизнь была бы гораздо более значимой, если бы она приводила к чему-то, имеющему бесконечную ценность для нас самих или других, но это не причина отрицать, что ее результатом является нечто конечной ценности, способной придать ей какой-то смысл.

Но когда вы принимаете космическую перспективу, которая открывает вселенную, кажущуюся бесконечной как в пространстве, так и во времени, почему так заманчиво отрицать, как, по-видимому, делал Толстой, что все, что мы могли бы сделать здесь и сейчас на Земле, может сделать нас жизнь осмысленная? Это, несомненно, должно быть заманчиво, поскольку он далеко не единственный, кто поддался этому искушению. ¹¹ Если вы смотрите на ценное повседневное состояние дел, например, на выигрыш крупной суммы денег, с мирской личной точки зрения, которая часто не выходит за рамки нашего соседства и ближайшего будущего, такое положение дел может занять относительно большая часть вашей точки зрения. Ибо эта перспектива не может скрывать положения дел, гораздо более обширные в пространстве и времени. Но с переключением на космическую перспективу, которая охватывает большую часть Вселенной, чем Земля, и даже галактики, которой она принадлежит, и на протяжении миллиардов лет становится возможным вообразить гораздо более обширное положение вещей. По сравнению с ними то, что мы могли бы сделать в своей жизни, сводится к чему-то настолько малому, что нам может быть трудно заботиться об этом. Если мы примем во внимание миллиарды лет, в течение которых мы будем мертвы, несколько десятилетий счастья, скажем, перед смертью, скорее всего, покажутся слишком незначительными, чтобы о них беспокоиться. Напротив, если наши временные рамки не выходят за пределы остальной части нашей жизни, и мы сравним быть счастливыми с несчастными в течение этих десятилетий, окажется, что быть счастливым определенно лучше, и мы будем стремиться быть счастливыми, а не несчастный. Потеря заботы о нескольких возможных десятилетиях счастья, которую мы испытываем, когда переходим от этой мирской перспективы к гораздо более обширной космической перспективе, настолько резка, что нам может показаться, что этот период счастья теряется.0005 все значения , хотя это, строго говоря, неверно. ¹² Этим можно объяснить, почему люди, восходящие к этой точке зрения, как Толстой, начинают воспринимать жизнь как бессмысленную, несмотря на то, что это ошибочное преувеличение.

Хотя принятие космической точки зрения может включать такое негативное преувеличение, его не следует путать с ситуациями, в которых мы заявляем, что наша жизнь бессмысленна, потому что мы придерживаемся опрометчиво избирательного взгляда на нее. Рассмотрим людей, которые проводят большую часть своей жизни, преследуя какую-то цель — возможно, они стремятся создать великое произведение искусства, сделать важное научное открытие или продвигать какое-то политическое дело — и в старости обнаруживают, что им не удалось достичь этой цели. Тогда они могут почувствовать, что вся их жизнь была бессмысленной, пустой тратой времени и усилий. В этот момент разочарования они склонны упускать из виду, что провели много долгих периодов своей жизни, счастливо поглощенные преследованием этой цели, переживая то, что называется 9.0005 поток психолога Чиксентмихайи (1990). Они также могут не заметить радость, которую они принесли своей семье и друзьям.

В общем, чрезвычайно трудно взвешенно оценить все хорошее и плохое, что вы сделали себе и другим за свою жизнь. Вы склонны руководствоваться некоторыми эпизодами в своей жизни, которые легко представляются вам, напр. то, что вы испытываете прямо сейчас. ¹³ Такие ошибочные оценки могут быть самореализующимися: если вы решите, что ваша жизнь идет плохо, это может привести к тому, что ваша жизнь станет еще хуже. С другой стороны, ошибочные положительные оценки, скорее всего, будут самореализующимися: если вы решите, что ваша жизнь шла хорошо, это может сделать вашу жизнь лучше, чем она могла бы быть в противном случае. Но обратите внимание, что мы с большей вероятностью делаем ошибочные негативные оценки, потому что мы более склонны размышлять о своей жизни, когда мы подавлены и скучаем, чем когда мы удовлетворены и возбуждены. В последнем настроении мы просто погружаемся в жизненную деятельность, с энтузиазмом занимаясь жизненными делами.

Вы не виновны в таких ошибочных, пристрастных суждениях о своей жизни, когда принимаете космическую перспективу: эта перспектива может принять во внимание все факты о вашей жизни, которые могла бы принять во внимание самая точная локальная личная точка зрения на вашу жизнь. Но он охватывает больше, расширяя земной контекст вашей жизни до космического контекста. В силу того, что космическая точка зрения является более всеобъемлющей, она может претендовать на то, чтобы представить вашу жизнь в более истинном или более рациональном свете, чем любая более приземленная точка зрения, которую она содержит. Однако это не означает, что вы следует принять космическую перспективу, а не мирскую личную точку зрения, поскольку вы можете обоснованно спорить о том, стоит ли быть более правдивым и рациональным затраты в отношении потери участия в жизни. Это участие, вероятно, необходимо, чтобы побудить нас сделать нашу жизнь как можно более значимой для себя и других, продвигая то, что имеет ценность в нашей собственной жизни и в жизни других. Кроме того, местная точка зрения, вероятно, необходима, чтобы мотивировать нас попытаться исправить морально неоправданное неравенство в отношении ценности жизни, насколько это возможно.

Однако в значительной степени мы не можем отменить неоправданность того, что одни люди ведут менее осмысленную жизнь, чем другие, не по вине или по собственному выбору. Поскольку это так, потеря сопричастности и беспокойства, которую влечет за собой принятие универсальной точки зрения, могла бы обеспечить утешение, смягчив отчасти остроту чувства неизбежной моральной неоправданности в обществе и природе. Даже достижения самых влиятельных людей, людей, чьи достижения повлияли на историю мира даже на тысячелетия, таких как Платон, Будда и Конфуций, сузятся до ничтожности с точки зрения, которая простирается на всю вселенную на миллиарды лет. . Таким образом, космическая перспектива имеет своего рода уравновешивающий эффект: ее пространственно-временная широта значительно уменьшит относительные различия между более и менее значимыми человеческими жизнями. Но, опять же, эта точка зрения не стирает полностью различия в осмысленности человеческих жизней: по-прежнему верно и важно то, что одни жизни более значимы, чем другие.

Уильямс (1973) полагает, что если бы мы жили вечно, нас бы в конце концов одолела скука. Если он прав, то вечная жизнь была бы ужасна, так как не было бы возможности избежать скуки вечной жизни (по крайней мере, если мы не можем сделать себя бессознательными навсегда). Но трудно сказать, прав ли он, ведь так трудно представить себе жизнь, которая продолжается вечно. Конечно, мы можем представить себе жизнь, которая, по-видимому, продолжается без конца, т. е. жизнь, которая такова, что в какой бы момент времени мы ее ни рассматривали, она простирается за пределы этой точки. Однако, похоже, нет причин, по которым такая жизнь не может быть счастливой и полноценной. Мир или вселенная кажутся неисчерпаемыми, поэтому бдительные и любознательные люди могут постоянно открывать новые источники интереса. Кроме того, они могли время от времени «освежаться», вызывая частичную амнезию. По сравнению с такой жизнью, длящейся тысячи и даже миллионы лет, несколько десятилетий счастья, на которые мы могли надеяться, кажутся тривиальными. Поскольку такая бесконечно долгая жизнь является возможным объектом сравнения sub specie aeternitatis , периоды счастья, возможные сейчас для людей, могут показаться нам тривиальными.

Если объяснением бессмысленности жизни является переход от мирской к космической перспективе, мы можем понять точку зрения Людвига Витгенштейна: «Решение проблемы жизни видится в исчезновении проблемы», и что это Причина, по которой те, кто, усомнившись в «смысле жизни», разрешили свои сомнения, «не могли сказать, что составляло этот смысл» (1963: 6. 521). Если вы перестанете чувствовать, что жизнь бессмысленна из-за того, что вас втягивает обратно в занятую мирскую перспективу из разочаровывающей космической перспективы, это чувство может испариться, даже если вы не сделали никаких новых открытий о жизни, которые вы могли бы сформулировать устно. Однако такая же неспособность сообщить о «чувстве» может возникнуть и тогда, когда ваше суждение о том, что ваша жизнь бессмысленна, было вызвано просто временной депрессией: когда этот период отдаляется во времени и вы вступаете в более счастливую фазу, ваше мрачное суждение, скорее всего, исчезнет. без следа.

Мы попытались показать, что основанный на науке светский взгляд на мир совместим со смыслом нашей жизни, если мы правильно понимаем это понятие. Наша жизнь имеет (хороший) личный смысл, если мы намеренно приносим избыток добра себе или другим. Смысл жизни в этом смысле скалярен: одни жизни более значимы, чем другие. Это правда, что наука подрывает возможность того, что наша жизнь имеет смысл в том смысле, что мы играем какую-то роль или цель в космическом плане или драме, задуманной сверхъестественным разумом, поскольку она развертывает безграничную вселенную, в которой человеческие дела занимают лишь исчезающе малую часть. место. С другой стороны, наука снабжает нас более эффективными средствами, чем когда-либо, чтобы придать ценность нашей собственной жизни и жизни других и уменьшить морально неоправданное неравенство в отношении личного смысла и ценности между человеческими жизнями. Хотя ценность наших жизней кажется ничтожной с космической точки зрения, которую открывает наука, было бы ошибкой полагать, что они вообще не имеют никакой ценности и смысла. Это ошибка, совершенная Толстым и другими, увлечёнными религиозными мировоззрениями, думать, что наша жизнь может иметь смысл только в том случае, если она длится вечно или вносит свой вклад в то, что длится вечно. Такая ошибка может привести к самоосуществлению, поскольку лишает нас мотивации сделать нашу жизнь как можно лучше и осмысленнее.

Финансирование предоставлено Wellcome Trust (Грант № 203132/Z/16/Z). Компания JS также получила поддержку в рамках Программы поддержки операционной инфраструктуры правительства штата Виктория.

¹ Мы заимствовали это различие у Рейчел (1986: 5–6, 24–27).

² В ответ на аналогичное возражение Смэтс, похоже, готов стиснуть зубы (2013: 558), но он не считает животных такими же простыми, как улитки.

³ Консеквенциализм Брамбла о смысле жизни , похоже, подвергается такого рода возражениям, потому что одно из его утверждений состоит в том, что «жизнь человека имеет смысл в – только на тот случай, если выживание в – будет в некотором роде хорошим » (2015: 445, курсив наш). а не хороший все дела считал .

⁴ Это вариант стандартного возражения, которое многие выдвинули против позиции Тейлора, как отмечалось, например. по Мецу (2013: 175).

⁵ В отличие от Смэтса, который принимает значение (полноту) как «определенный вид ценности» (2013: 538), когда он ссылается на идею «анти-значения» или «негативного значения». См. также Мец (2013: 64). Перечень концепций антисмысла есть у Кэмпбелла и Найхолма (2015), но в нем нет настоящего предложения.

⁶ См. Мец, который считает, что смысл зависит от «действия под контролем» (2013: 69), хотя у него более возвышенное представление, чем у нас, о ценности, которую должны приносить действия: они должны выйти «за пределы собственного удовольствия» и достичь «превосхождения собственного удовольствия». свою животную природу и очень ценные или замечательные условия» (2013: 60).

⁷ В то время как Вольф не нашла ни одного объективизма, который бы ее удовлетворил (2010: 45–47). Мец отстаивает своего рода натуралистический объективизм, но даже если он и прав, он показывает лишь, что «объективная ценность возможна… а не… актуальна» (2013: 172).

⁸ Подробную информацию об этом аргументе см. в Persson (2017: ch. 1).

⁹ Конечно, мы имеем лишь самые смутные представления о том количестве добра, которое эти прославленные люди создали для других. Существуют огромные эпистемологические проблемы, связанные с знанием того, в какой степени их поступки повлияли на других, но также и серьезные аксиологические проблемы, например. о балансировании качества и количества ценности друг против друга, если мы воздержимся от упрощенческого гедонизма Бентама.

¹⁰ О так называемом «социальном конструировании» инвалидности см. Kahane and Savulescu (2009).

¹¹ Недавние примеры см. в Нагеле (1986: 11.2) и в размышлениях Нозика о смысле жизни, кульминацией которых является неограниченное Эйн Соф (1981: 600–610).

¹² См. обсуждение у Перссона (2005: 224–227).

¹³ См. Канеман: «Оценка, которую вы быстро присваиваете своей жизни, определяется небольшой выборкой легкодоступных идей, а не тщательным взвешиванием областей вашей жизни» (2011: 400).

Примечание издателя

Springer Nature остается нейтральной в отношении юрисдикционных претензий в опубликованных картах и ​​институциональной принадлежности.

• Бойе Паскаль. Объяснение религии. Лондон: Винтаж; 2001. [Google Scholar]
• Брамбл Бен. Консеквенциализм о смысле жизни. Утилиты. 2015; 27: 445–459. doi: 10.1017/S095382081500014X. [CrossRef] [Google Scholar]
• Campbell Stephen, Nyholm Sven. Антисмысл и почему это важно. Журнал Американской философской ассоциации. 2015;1:694–711. doi: 10.1017/apa.2015.9. [CrossRef] [Google Scholar]
• Чиксентмихайи Михай. Поток: психология оптимального опыта. Нью-Йорк: Харпер и Роу; 1990. [Google Scholar]
• Деннет Дэниел. Мозговые штурмы. Монтгомери, VT: Bradford Books; 1978. [Google Scholar]
• Кахане Гай, Савулеску Джулиан. Велфаристский счет инвалидности. В: Cureton A, Brownlee K, редакторы. Инвалидность и неблагополучие. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета; 2009. [Google Scholar]
• Канеман Даниэль. Мышление, быстрое и медленное. Лондон: Аллен Лейн; 2011. [Google Scholar]
• Мец Фаддеус. Смысл в жизни. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета; 2013. [Google Scholar]
• Нагель Томас. Взгляд из ниоткуда. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета; 1986. [Google Scholar]
• Нозик Роберт. Философские объяснения. Оксфорд: Кларендон Пресс; 1981. [Google Scholar]
• Перссон Ингмар. Отступление разума. Оксфорд: Кларендон Пресс; 2005. [Google Академия]
• Перссон Ингмар. Инклюзивная этика. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета; 2017. [Google Scholar]
• Рэйчелс Джеймс. Конец жизни. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета; 1986. [Google Scholar]
• Смэтс Аарон. Добрый рассказ о смысле жизни. Южный философский журнал. 2013; 54: 536–562. doi: 10.1111/sjp.12044. [CrossRef] [Google Scholar]
• Тейлор Ричард. Смысл жизни. В: Клемке ЭД, изд. Смысл жизни. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета; 1981. [Google Scholar]
• Толстой Лев. Моя религия. В: Клемке ЭД, изд. Смысл жизни. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета; 1981. [Google Scholar]
• Уильямс Бернард. Дело Макрополуса: размышления о скуке бессмертия, в его проблемах самости . Кембридж: Издательство Кембриджского университета; 1973. [Google Scholar]
• Витгенштейн, Людвиг. 1963. Tractatus Logico — Philosophicus (перевод: Груши, Д.Ф. и МакГиннес, Б.Ф.), 2-е впечатление. Лондон: Рутледж.
• Вольф Сьюзен. Смысл жизни и почему это важно. Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета; 2010. [Google Академия]

Добродетель, счастье и смысл – Блог The Virtue

Добродетель, счастье и смысл жизни в Уголке ученых, добродетель, счастье и смысл жизни 18 ноября 2015 г. 18 ноября 2015 г. 1642 Words

Рисунок 1. Ось смысла и ось успеха.

Идеальная жизнь характеризуется успешным стремлением к своим идеалам и миссии. Однако даже в ситуациях, когда человек не может реализовать свое видение — из-за болезни или внешних обстоятельств — он все еще может чувствовать, что прожил достойную жизнь благодаря своей личной жертве ради достойного дела. Все великие гуманисты, такие как Альберт Швейцер, Майя Анжелу, Оскар Шиндлер и Махатма Ганди, посвятили свою жизнь благородной миссии. Напротив, те, кто гонятся за деньгами, властью и богатством, в лучшем случае могут добиться лишь поверхностной жизни; когда они терпят неудачу в своих эгоистичных целях, они с большей вероятностью становятся озлобленными, злыми и подавленными, чем те, кто не смог добиться значимой жизни (Christensen, 2012; Huffington, 2013; Любомирский, 2013).

Практическое значение этого аспекта реализации смысла является значительным и широким. Люди и общество могут быть преобразованы; бессмысленная борьба может превратиться в гармонию, сострадание и благополучие.

Я разработал шкалу жизненной ориентации (LOS) для измерения осмысленного мышления. Высокий балл LOS отражает позитивное и самотрансцендентное мышление с сильным акцентом на моральном совершенстве и альтруизме. Мы также можем предсказать, что люди, получившие высокие баллы по LOS, с большей вероятностью посвятят себя работе по оказанию гуманитарной помощи, защите социальных реформ или религиозному призванию. Такие люди с большей вероятностью проявят больше альтруизма, больше эвдемонии — или счастья — и больше духовности. Я считаю, что осмысленное мышление — это именно то, что нам нужно для создания культуры, которая ценит социальную ответственность, гражданские добродетели и служение человечеству. В конечном счете, обучение людей осмысленному мышлению приведет к более доброму и гармоничному обществу и более устойчивому развитию.

Самопревосхождение и добродетель

Добродетель является необходимым аспектом хорошей жизни для отдельных людей и общества, потому что добродетель не только хороша сама по себе, но и приносит пользу другим. Виктор Франкл (Frankl, 1985) подчеркивает необходимость радикального перехода от сосредоточенности на себе к сосредоточенности на смысле как наиболее многообещающем способе поднять людей из темной ямы отчаяния на более высокую ступень процветания. Концепция этической ответственности Франкла (1985) является основой для нравственных поступков и наполнения жизни смыслом.

В то время как субъективное благополучие зависит от каждого человека, добродетель требует относительного и объективного критерия, предложенного Аристотелем. То, считается ли определенное поведение или конкретный человек добродетельным, всегда основывается на какой-то социальной норме, касающейся влияния человека на других людей и общество. Вот почему добродетель существует прежде всего в социальной сфере.

Плохое поведение не сделает чью-либо жизнь достойной жизни и восхищения, даже если человек добился огромного успеха в качестве торговца наркотиками или гангстера. Теория этики добродетели Аристотеля резко контрастирует с нейтральной по отношению к ценностям позицией позитивной психологии (Seligman, 2002). Хайброн (2013) очень хорошо говорит: «Нельзя быть мудаком в погоне за счастьем» (с. 9).7). Стоит отметить, что, как и Аристотель, Виктор Франкл (1985) также подчеркивает необходимость объективных ценностей как основы для субъективного переживания осмысленности.

Главное значение самопревосхождения

Только когда мы перенаправляем наше внимание с личных интересов на что-то большее, чем мы сами, мы можем ощутить смысл жизни. Франкл уникален тем, что определил самопревосхождение как отличительную черту духовной природы и как конечное состояние становления полностью человеком: «Только когда мы поднимаемся в измерение духа, мы становимся полностью людьми» (Fabry, 19).94, с. 19). Таким образом, Франкл возвышает приверженность духовному акту служения высшей цели для общего блага.

В горизонтальном плане самопреодоление выходит за пределы беспокойства эго и личного интереса к служению другим. Он по своей сути сострадателен и альтруистичен, учитывая его духовную природу. В самотрансценденции другие люди имеют значение сами по себе из-за их внутренней ценности. Любовь к ближнему сама по себе является наградой. Проявление доброты к незнакомцам само по себе является наградой. Мы совершаем дела сострадания и доброты, потому что просто выражаем свою духовную природу. Это в корне отличается от использования других людей в качестве инструментов для нашего собственного развития и счастья.

Роль смысла в благополучии

Благополучие основано на нескольких параметрах: самопринятие, личностный рост, цель в жизни, владение окружающей средой, автономия и позитивные отношения с другими. Эти параметры охватывают большую часть той же области, что и источники значения (Wong, 1998). Я полагаю, что смысл выполняет по крайней мере три важные функции в поддержании положительного психического здоровья:

(1) Источники смысла как факторы благополучия

Профиль личного значения (Wong, 1998) связан как с наличием благополучия, так и с отсутствием психических заболеваний. Mascaro (2006) обнаружил, что ПМП (Wong, 1998) отрицательно связано с депрессивными симптомами, депрессией и безнадежностью и положительно связано со смысловым удовлетворением, надеждой и внутренним локусом контроля. Хотя все эти исследования являются корреляционными, есть некоторые перспективы и лонгитюдные исследования, которые показывают, что значение может предсказать будущее благополучие (Mascaro, 2014; Mascaro & Rosen, 2008).

(2) Смысл как защитный/профилактический фактор

Однако, когда люди переживают очень трудные времена, смысл, а не положительные эмоции, становится более важным для поддержания определенного уровня благополучия (Frankl, 1985; Вонг, 2010; Вонг, 2011). Согласно осмысленно-ориентированному подходу к благополучию, стратегия ABCDE выполняет функцию превращения негатива в позитив, а также делает страдания более терпимыми. Аббревиатура ABCDE расшифровывается как принятие, вера, обязательство, открытие и оценка/наслаждение. Я дал подробный отчет о том, как эти компоненты способствуют устойчивости и благополучию в неблагоприятных ситуациях (Wong, 2010; Wong & Wong, 2012).

(3) Смысл как основа надежды в экстремальных ситуациях

Важная роль надежды в поддержании благополучия и здоровья хорошо документирована (Snyder, 2000). Надежда дает мотивацию стремиться и улучшать свою жизнь. Однако в экстремальных ситуациях, таких как Холокост или смерть от неизлечимого рака, нужна иная надежда, не основанная на уверенности в собственных силах или позитивных ожиданиях хорошего исхода. Виктор Франкл (1985) разработал концепцию трагического оптимизма, которая позволила ему выжить в нацистских лагерях смерти. Я определил ключевые компоненты трагического оптимизма, состоящие из принятия, утверждения, веры в Бога, самопреодоления и мужества. Только смысловая надежда может пережить невообразимые ужасы и страдания.

В другом посте я расскажу о своей трехфакторной модели моего осмысленного подхода к хорошей жизни, проводя больше связей между Благополучием, Добродетелью и Смыслом.

Ссылки

Christensen, C.M. (2012). Как вы будете измерять свою жизнь? Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Издательство HarperCollins.

Фабри, Дж. Б. (1994). В погоне за смыслом (Новое исправленное издание). Абилин, Техас: Институт логотерапии Press.

Франкл, В. Е. (1985). Человек ищет смысл (Пересмотрено и обновлено). Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Washington Square Press.

Хайброн, Д. М. (2013). Счастье: Очень краткое введение. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Хаффингтон, А. (2013, 29 мая). Помимо денег и власти (а также стресса и выгорания): в поисках нового определения успеха [запись в веб-журнале]. Получено с http://www.huffingtonpost. com/arianna-huffington/ Third-metric-redefining-success_b_3354525.html

Любомирский, С. (2013). Мифы о счастье: Что должно радовать, но не делает, что не должно, но делает. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: The Penguin Press.

Маскаро, Н. (2006). Лонгитюдный анализ связи экзистенциального смысла с депрессией и надеждой . Докторская диссертация, Техасский университет A&M, Колледж-Стейшн, Техас.

Маскаро, Н. (2014). Значение чувствительной психотерапии: связывание клинических, экзистенциальных и позитивных психологических точек зрения. В А. Баттяни и П. Руссо-Нетцер (ред.), Значение в позитивной и экзистенциальной психологии (стр. 269-289). Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Спрингер.

Маскаро, Н., и Розен, Д. Х. (2008). Оценка экзистенциального смысла и его лонгитюдных связей с депрессивными симптомами. Журнал социальной и клинической психологии, 27(6) , 576-599.

Мец, Т. (2013). Смысл жизни . Оксфорд, Великобритания: Издательство Оксфордского университета. Петерсон, К., и Селигман, М.Э. (2004). Сильные стороны и достоинства характера. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Oxford

University Press. Райан, Р. М., и Хута, В. (2009). Хорошее самочувствие как функционирование здоровья или хорошее самочувствие как счастье:

важность эвдемонического мышления. Журнал позитивной психологии, 4 , 202-204. Рифф, CD, и Киз, CLM (1995). Пересмотр структуры психологического благополучия.

Журнал личности и социальной психологии, 69 , 719-727. Селигман, MEP (2002). Истинное счастье: использование новой позитивной психологии для реализации вашего потенциала для достижения постоянного удовлетворения . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Свободная пресса.

Снайдер, Ч. Р. (ред.). (2000). Справочник надежды: теория, меры и приложения. Сан-Диего, Калифорния: Academic Press.

Снайдер, К.Р., и Лопес, С.Дж. (2007). Позитивная психология: научные и практические исследования человеческих сил . Таузенд-Оукс, Калифорния: Sage Publications.

Темплтон, Дж. (1998). Скромный подход. Западный Коншохокен, Пенсильвания: Templeton Press.

Уотерман, А.С. (1993). Две концепции счастья: контрасты личной выразительности (эвдемония) и гедонистического наслаждения. Журнал личности и социальной психологии, 64 , 678-691.

Вонг, PTP (1991). Экзистенциальные и каузальные атрибуции. В С. Зелен (ред.), Новые модели, новые расширения теории атрибуции (стр. 84-125). Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: издательство Springer-Verlag.

Вонг, PTP (1998). Неявные теории осмысленной жизни и разработка профиля личного смысла (PMP). В PTP Wong & P. ​​Fry (Eds.), Человеческие поиски смысла: Справочник по психологическим исследованиям и клиническим применениям (стр. 111-140). Махва, Нью-Джерси: Lawrence Erlbaum Associates, Inc., Publishers.

Вонг, PTP (2010). Смысловая терапия: интегративная и позитивная экзистенциальная психотерапия. Журнал современной психотерапии, 40 (2), 85-93.

Вонг, PTP (2011). Позитивная психология 2.0: к сбалансированной интерактивной модели хорошей жизни. Канадская психология, 52 (2), 69–81.

Wong, P.T.P. (в печати, а). Поиск смысла, самопревосхождение и благополучие. Ежегодный обзор логотерапии и экзистенциального анализа .

Вонг, П. Т. П., и Вайнер, Б. (1981). Когда люди задают вопросы «почему» и эвристика атрибутивного поиска. Журнал личности и социальной психологии, 40 , 650-663.

Вонг, П.Т.П., и Вонг, Л.С.Дж. (2012). Смыслоцентричный подход к формированию устойчивости молодежи. В PTP Wong (Ed.), Человеческие поиски смысла: теории, исследования и приложения (2-е изд., стр. 585-617). Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Рутледж.

Wong, P.T.P. (в печати, b). Десятилетие смысла: прошлое, настоящее и будущее. Журнал конструктивистской психологии.

---

Пол Вонг — почетный профессор Университета Трента, адъюнкт-профессор Университета Сейбрук и ученый проекта «Добродетель, счастье и смысл жизни».