Субъективная критика Hogwarts Legacy — Sharkie на DTF
Прежде всего скажу, что игра мне самому понравилась. Она хорошая, интересная, т.д. и т.п. Но чтобы быть норм челиком, а не сойджаком — надо и покритиковать тоже. По крайней мере за свои 6 часов игры (постараюсь без спойлеров).
4490 просмотров
Собственно, ниже будет вся моя субъективная критика по пунктам. Просьба воспринимать нападки на игру строго с юмором и без жжения в различных областях тела. А иначе к мадам Помфи или сразу в больницу Святого Мунго.
Автор при поступлении
А) Игра линейна с иллюзией нелинейности (пока-что)
Нелинейность тут из разряда выбора порядка уроков и квесты в стиле принеси-подай, на сопровождение, собери записи, просмотри дневничок. Возможно это обучение только такое было. Позже всё повторялось. Конечно, будут и другие квесты, но обычно первые часы презентуют всю основную геймплейную часть игры. Надеюсь я ошибаюсь — ведь будет строительство, будет тайная комната, будут романы.
К сожалению, тут даже в пропасть свалиться нельзя — игра ограничивает игрока заботливыми невидимыми стенками (магия погибшей матери главного героя — не иначе!). Попробуете отойти не по квесту — включается таймер: «Вы покинули поле сражения, возвращайтесь немедленно! 9… 8… 7…»
Жора Крыжовник пытается прогулять зелеварение
Понимаю, что это попытка не дать игрокам сломать игру на определённых этапах. Но достаточно тяжело идти по чудесному Хогвартсу и не отвлекаться на красоты, пока тебя куда-то ведёт профессор.
Б) Ролевая часть в игре пока-что отсутствует. Пока-что.
Вы не можете играть роль хорошего/плохого/злого/труса/Иисуса/ботана/пранкера/чунибьё… Пока-что все диалоги — расспросы об окружающем мире. Аналог «Расскажи подробнее об упомянутом …»
Пример
Такие диалоги полезны для изучения мира, но они никак не помогают отыгрышу или хотя бы демонстрации характера NPC, с которым ты говоришь.
Dialogue Options! ✨
#HogwartsLegacy #LiveTheUnwritten
Впрочем, есть и забавные примеры.
Какой бы могла быть альтернативная концовка игры, если бы игрока была свобода выбора
В) Главный герой — Мэри Сью без бэкграунда (или же ..?)
Пока-что персонаж игрока воспринимается как тело для вместилища среднестатистического фаната вселенной Гарри Поттера, в которое тот проник чтобы погулять по обожаемой вселенной. У главного героя нет истории , нет чётко выраженной мотивации (кроме повиновения или стремления учиться), нет характера, нет развития. У него нет семьи. Нет чести. Нет ПИВА.
Зато есть уникальная способность, не встречающаяся у других магов — видеть свечение древней магии, невидимой для обычных волшебников и волшебниц (на самом деле — способность видеть игровые маркеры).
Об этом игроку незамысловато намекают несколько раз
Полагаю, что так далее и останется, так как это просто способ дать игрокам окунуться в самую гущу событий, будучи уже около 16 лет от роду. А значит — насилие, мордобой, пьянки, шлю… Увы, без всего этого. Просто способ попасть сразу на 5 курс без сложной предыстории.
Г) Массовка в игре однообразная.
Далее речь пойдет строго о массовке. Не сюжетных персонажах, а тех болванчиках, которых мы видим в коридорах и гостиных Хогвартса.
Представьте, что вы разработчик игры, вам поставили задачу сделать женский монастырь с 1001 монахиней. Вы создали 10-15 вариантов монахинь, едва различимых между собой по росту, цвету кожи и подобное — сойдет, кому интересны монахинь разглядывать (ах ты извращушка 😏)… А потом этот подход применили на студентов Хогвартса и доработали напильником.
Нет, конечно же, они различаются! Чуть другой нос, рост, чуть другой цвет кожи, цвет глаз, причёски и так далее.
Но в общей своей массе все они практически безлики. Более того, форма факультетов на них не всегда броско отличается друг от друга (приходится вглядываться какой там галстук или жилетка). В начале игры это особенно сильно заметно.
Игрок может выделяться на фоне этой серой массы
Это, конечно, всё одна очень большая моя придирка. Тем более число студентов огромно. Просто давайте посчитаем… В гостиной Когтеврана я насчитал 5 спален по 4 кровати в каждой. Это значит 16-20 волшебников или волшебниц. Количество гендеров и полов мы не считаем, так что просто удвоим количество: 30-50 студентов на факультете. Это вяжется с тем, что мы видим на церемонии распределения — столы не ломятся от неписей, но их достаточно много. Можно ли было сделать яркое разнообразие для такого количества персонажей? Затруднительно!
Но я бы был рад, если типажей внешности (мятая одежда, сутулость, анимации или комплекция варьировались) было больше, чем сейчас. В первый день в Хогвартсе я подумал, что вся школа состоит из тысяч пятикурсников — все взрослые ребята 16-18 лет.
И только случайно заметил забаговавшего первокурсника на лестнице (бедняга застрял в лестничном пролёте).
Д) Немое терпеливое окружение и беззубость
Во-первых, окружающие NPC никак не будут реагировать на выходки главного героя. Что бы вы не делали в начале игры, как бы не колдовали магию поноса и подобное — они даже не будут оглядываться на вас, смеяться или возмущаться. Толкай, прыгай, тыкай палочкой в нос, используй флипендо… Девочка, несущая книги — не уронит стопку, мальчик сидящий у фонтана — не встанет, если его обрызгать, учащиеся не шелохнутся, если залезть на их стол. Даже в Киберпанке убогие толпы реагировали лучше — они РЕАГИРОВАЛИ.
Впрочем, если вы удачно встанете на пути непися, идущего по коридору — он может потыкаться в вас, а затем развернуться на 180 и удалиться назад как ни в чем не бывало.
Во-вторых, куда бы вы не пошли в начале игры — Вас сопровождает молчание. Окружающие NPC шевелятся вроде, но стоят на местах, не происходит длинных одноразовых сценок, не происходит случайных событий («Фред и Джордж запустили фейерверк в главном холле!»).
Казалось бы, гостиная, коридоры и фойе на переменах должны полниться гомоном — нет. И только когда вы подходите на близкое расстояние к неписям — у некоторых проигрываются зацикленные диалоги (вроде зацикленные?). В кое-каких местах несвязные друг с другом, хотя персонажи стоят рядом.
Добавление фонового эмбиента живой школы (переменок, праздников, прочего) сильно бы оживило атмосферу игры).
Конечно, есть призраки, иногда милые сценки (летают музыкальные инструменты, танцует пара, пархает книжка, летают оригами). Тем более, что мир Хогвартса полнится и яркими персонажами, вносящими СУЕТУ!
Ну вы знаете, кто главный пранкер на деревне (до Фреда и Джорджа)
В оправдание разработчиков могу сказать, что, стерильность окружения, мне кажется, обусловлена тем, что она может вызвать жжение у некоторых очень придирчивых фанатов. Когда разработчики оживляют мир — они привносят личное авторское видение и дают окружающей массовке и персонажам интересные личности, персоналии или интеракцию, которые могут не состыковаться с надуманными представлениями некоторых людей.
Ну и такой подход — это куда более проще. Плюс меньше багов и обиженных.
Е) Выбор факультета и палочки ни на что не влияет.
А жаль.
Палочки имеют различия в описании. Какая-то сильнее, какая-то дальше светит, какая-то пахнет приятно… но на геймплее разницу я не почувствовал. Это могло бы подарить реиграбильность игре. Главное, чтобы палочка не была метой.
Факультеты тоже определяют только место ночлежки и прогулки по гостиной.
Ж) Невзрачные фоновые персонажи на факультетах (Когтевран, по крайней мере).
Главный герой знакомится с тремя однокурсниками в Когтерване: вы даже имен их не запомните сразу.
А внешность у них сделана по принципу:
- азиатка;
- индус;
- дoлб… дурачок.
Полагаю — это троица персонажей из гостиной Гриффиндора. Везде соотношение 2 мальчика и 1 девочка?
З) Вы не опоздаете на уроки. Таймера нет.
Хотя, лично я считаю это благом. Я ненавижу таймеры в играх.
И) Утро начинается не с завтрака в главном зале.
По крайней мере в первый день в школе.
К) 4 факультета — Zero interaction. Пока-что.
Никакой конкуренции, вражды, дружбы или взаимодействия между факультетами. Ни геймплейно, ни сюжетно (пока). Вы спокойно можете видеть, как в коридорах стоят квартеты людей из разных факультетов и чуть ли не дёснами трутся. При всём при том пятикурсников — большинство. Перваков — меньшинство. Видимо все поступили сразу на пятый.
Надеюсь, что в игре будет больше учеников других курсов.
Л) Распределяющая шляпа распределяет не студентов, а предвзятости.
Гриффиндор — верный и смельчак! 100 очков Гриффиндору!
Пуффиндуй — добряк и веган! И всегда может пыхнуть.
Когтевран — умный и любознательный! Это сексуально.
Слизерин — ЧEСТОЛЮБИВЫЙ….
Да как так-то?!
Игра буквально предлагает два-три вопроса в стиле: опиши свой характер (смелый, любознательный, добрый, честолюбивый) и нравится ли учиться/прогуливать/приключения приключать…
А так игра — отличная!
Кроме шуток,
В игре множество достоинств, затмевающие мои придирки. Вы все уже видели эти отзывы и дифирамбы. Если кратко:
— В игре потрясающий дизайн уровней и проработка локаций, выполненная с любовью к первоисточнику и фанатам.
— В игре хорошая оптимизация (да, есть жалобы, но на фоне других проектов — эта игра летает).
— В игре практически нет багов, а те что бывают — редки и некритичны.
— В игре прикольные антагонисты и сюжетные персонажи.
— Игра позволяет насладиться красотами в школе и окрестностях, узнать новое о вселенной Хогвартса и порадоваться уже известному.
— В игре есть котики. Котики — плюс 10 очков к харизме игры.
Спасибо, что прочли, а не сразу скачали ПДФ.
Желаю вам приятной игры и впечатлений.
Притягательный космос и орбитальная хирургия: субъективная рецензия на «Вызов»
Не так давно произошло событие космического масштаба — в прокат вышла первая в истории кинематографа картина, снятая в космосе, «Вызов». На орбиту летали актриса Юлия Пересильд и режиссер Клим Шипенко. Они провели на станции 12 дней, отсняв более 30 часов уникального видеоматериала. Масштаб съемок, реальные космонавты и настоящая мировая сенсация — слова, которые идеально описывают этот проект.
Давайте сразу на берегу обозначу, я — не кинокритик. Эта рецензия основывается исключительно на моих личных впечатлениях и эмоциях.
Космические съемки
Очень много разговоров ходило вокруг кинокартины еще до ее входа, причем они практически не касались его художественной составляющей. Все чаще в интернете звучали фразы, мол, «зачем было лететь в космос, можно было все смонтировать», «только зря деньги потратили». А в комментариях в аккаунтах причастных к фильму разгорались споры о том, что актриса и режиссер якобы вообще никуда не летали, это все обман и фальсификация. Но как сказал нам в одном из интервью Олег Новицкий: «А зачем им что-то доказывать? Не вижу смысла тратить свое драгоценное время на объяснение элементарных вещей». Вот и я не буду, так как верю в подлинность кадров на все 100%.
Съемочная группа «Вызова» улетала на МКС два года назад, а космическая картина приземлилась в кинотеатрах только сейчас, в совсем другом мире.
Абсолютная сенсация, совершенно немыслимая мечта о космосе превратилась в реальность на глазах у всего мира.
Сложно, пожалуй, точно описать чувства, которые испытываешь, когда ракета с Юлией Пересильд стартовала с Байконура. Из-за того, что съемки проходили в космосе — фильм воспринимается совершенно иначе, так как знаешь, что это не графика. Восхищение и мурашки по коже — именно это чувствуешь при просмотре фильма.
Я думаю, что съемочной группе удалось сделать все, чтобы каждый человек в зале кинотеатра смог разделить это космическое приключение вместе с ними. Чтобы все чувствовали, что это настоящий космос, а не декорации или спецэффекты (хотя в некоторых сценах они, безусловно, есть).
Моменты старта ракеты и моменты, снятые на МКС, никогда не перепутаешь со снятыми в студии или дорисованными в процессе монтажа.
Безусловно, самые завораживающие кадры — это съемки космоса, такого недоступного, опасного и бездонного. Ради них стоит посмотреть картину на большом экране кинотеатра. Я еще раз убедилась, какая же наша планета красивая и какие же мы песчинки в этой Вселенной.
О сюжете (осторожно: спойлеры)
Женя Беляева (Пересильд) живет с дочкой-подростком (Варвара Володина) и мамой-сердечницей (Елена Валюшкина) и тянет на себе хозяйство, однако на работе она торакальный хирург — вместе с коллегой Владиславом Николаевым (Милош Бикович) проводит уникальные операции. Профессионализм врачей оценивают на высоком уровне и вызывают на срочное совещание в Роскосмос.
На МКС тем временем случилась авария: космонавта Олега Богданова (космонавт Олег Новицкий, с которым киноэкипаж затем вернулся на землю) ранило обломком спутника. Повреждено легкое, спуска на Землю Богданов может не пережить. По крайней мере Женя Беляева, смело берущая слово на мужском совещании, в этом уверена. Руководители «Роскосмоса» (Владимир Машков и Александр Балуев) решают экстренно отправить на станцию хирурга, чтобы в условиях невесомости прооперировать пострадавшего. Остается только выбрать, кто же сможет в довольно экстремальном и ограниченном по времени режиме полететь в космос.
Затем появляется команда претендентов на космический полет — одни лишь мужчины. Тут и флегматичный Артур Бесчастный и Максим Стоянов, чей герой то и дело бравирует своим сходством с Гагариным, и комичный армянин, пропускающий ради такого дела свадьбу друга, в исполнении Беника Аракеляна (к слову, юмор которого оценил весь зал), и, конечно, Милош Бикович — главный претендент на легендарный полет. Пока парни тренируются и один за другим выбывают из космической гонки, единственная женщина Женя Беляева прорабатывает механику операции, очевидно, во многом похожую на подготовку к съемкам «Вызова» на борту МКС. Консультантом киношных хирургов и реальной съемочной группы стал Антон Шкаплеров, который как раз — и в кино, и в жизни — «доставил» Юлию Пересильд на станцию, или как шутят в фильме, МКС расшифровывается как международный космический склад (одна из моих любимых шуток). Согласитесь, ни в одном другом фильме раньше не показывали, насколько много там разного оборудования, ящиков, трубок, и все это просто так болтается в невесомости в отсеках.
Мои самые любимые кадры из МКС — вид на Землю через иллюминаторы модуля «Наука».
Повторюсь, сцены, снятые уже непосредственно в космосе на МКС, поражают. Одно дело, когда смотришь познавательные видео о том, как устроена МКС и совершенно другое, когда станцию показывают через призму профессионального объектива. Огромное количество сцен смотрелись на одном дыхании. Уверена, что большинство в зале не то что глаз не отводили — с открытым ртом сидели. А сколько раз за весь фильм я произнесла «красиво» — не счесть.
В фильме хорошо показана жизнь космонавтов на МКС: глядя на тесные отсеки станции, на быт, сон, им не позавидуешь. Реальные космонавты, играющие роль самих себя, — справились на отлично. Успех, на мой взгляд, заключается в том, что они оставались собой. Выглядело это естественно и по-доброму.
Прежде чем написать этот отзыв, прочитала много других, и многие отмечали, что стихотворение «Я узнал, что у меня есть огромная семья», которое читает космонавт Олег Богданов (Новицкий), чтобы дать понять врачу, когда наркоз действовать начал, упрекали за шаблонность.
Но если подумать — мы ведь так все похожи и это стихотворение наверняка многие бы вспомнили. Да и претендовать на оригинальность в таких мелочах — глупо.
А еще всех почему-то неприятно удивил образ Юлии Пересильд на МКС с распущенными волосами (что даже смешно). Но и об этом я когда-то спрашивала у Олега Новицкого, на что он ответил: «Это было основным условием, чтобы была видна реальная невесомость. Даже не было попытки собирать их в хвостик или пучок. Волосы должны быть распущены всегда».
Нельзя не отметить одну из главных шуток, где главная героиня не стала пугать маму-сердечницу космическими испытаниями, а сказала ей, что просто полетела в командировку на Байкал. И во время операции на МКС мама просила ее о сувенирах из города. А работники ЦУПа в этот момент за ней записывали, чтобы все это главная героиня все-таки привезла матери.
А Машков, курящий в волнительные моменты без остановки? Напряжение было такое, что закурить хотелось даже мне (хотя я не из курящих).
Наконец, не обошлось и без пронзительной старой композиции «Эхо любви» в исполнении Юлии Пересильд и Анны Герман.
Ее, если не вслух, то точно мысленно напевал каждый в зале.
По поводу медицинской составляющей фильма — на мой взгляд, все выглядит так натурально, что при просмотре начинаешь переживать за Олега Викторовича.
Единственный минус (но маленький и незначительный) — очевидная реклама сотовой связи и банка. Но это так, капля в море, знаете ли.
Фильм по времени идет 2 часа 45 минут, однако пролетело все как один миг. За время просмотра я даже ни разу не взглянула на часы. Единственное, на что отвлекалась (и то, для того, чтобы все эти моменты упомянуть в рецензии) — это заметки в телефоне.
Подведем итог. Стоит ли смотреть? Однозначно да! И желательно на большом экране. Даже самые большие скептики в моем окружении, которые неохотно признают российские фильмы, отметили, что сюжет, динамика, техничность, юмор и, конечно же, сам космос были на высоте.
Думаю, «Вызов» понравится многим.
Теория субъективной реакции читателя – Литературная теория и критика
Автор НАСРУЛЛА МАМБРОЛ в • ( )
В отличие от аффективной стилистики и всех форм теории транзакционной реакции читателя, теория субъективной реакции читателя не требует анализа текстовых сигналов. Для субъективных критиков читательской реакции, во главе с работами Дэвида Блайха, читательские реакции являются текстом, как в том смысле, что не существует литературного текста за пределами значений, созданных читательскими интерпретациями, так и в том смысле, что текст, анализируемый критиком, является текстом. не литературное произведение, а письменные отклики читателей. Давайте рассмотрим каждое из этих двух утверждений более внимательно.
Чтобы понять, почему нет литературного текста вне смыслов, созданных читательскими интерпретациями, нам нужно понять, как Блайх определяет литературный текст. Как и многие другие читательские критики, он проводит различие между тем, что он называет реальными объектами, и символическими объектами. Реальные объекты — это физические объекты, такие как столы, стулья, автомобили, книги и тому подобное.
Печатные страницы художественного текста — реальные объекты. Однако опыт, возникающий при чтении этих печатных страниц, как и сам язык, является символическим объектом, поскольку он возникает не в физическом мире, а в концептуальном мире, то есть в уме читателя. Вот почему Блайх называет чтение — чувства, ассоциации и воспоминания, которые возникают, когда мы субъективно реагируем на печатные слова на странице, — символизацией: наше восприятие и идентификация нашего читательского опыта создают в нашем уме концептуальный или символический мир как мы читаем. Следовательно, когда мы интерпретируем значение текста, мы на самом деле интерпретируем значение нашей собственной символизации: мы интерпретируем значение концептуального опыта, созданного нами в ответ на текст. Таким образом, он называет акт интерпретации ресимволизацией. Ресимволизация происходит, когда наше восприятие текста вызывает в нас желание объяснения. Наша оценка качества текста также является актом ресимволизации: нам не нравится или не нравится текст; нам нравится или не нравится наша символизация этого.
Таким образом, текст, о котором мы говорим, на самом деле не является текстом на странице: это текст в нашем уме.
Поскольку единственным текстом является текст в сознании читателя, это текст, проанализированный субъективными читательскими критиками, для которых текст приравнивается к письменным откликам читателей. Блейх, чей основной интерес носит педагогический характер, предлагает нам метод обучения студентов тому, как использовать свои ответы для изучения литературы или, точнее, для изучения литературного отклика. Ибо, вопреки распространенному мнению, субъективная критика не является чем-то бесплатным. Это последовательная, целеустремленная методология, помогающая нашим ученикам и нам самим получать знания об опыте чтения.
Прежде чем мы рассмотрим конкретные шаги этой методологии, нам нужно понять, что Блайх имеет в виду под производством знаний. Субъективная критика и то, что он называет субъективным классом, основаны на убеждении, что все знания субъективны — воспринимаемое не может быть отделено от воспринимающего, — убеждении, которого сегодня придерживаются многие ученые и историки, а также многие критические теоретики.
То, что называется «объективным» знанием, — это просто то, что данное сообщество считает объективно истинным. Например, западная наука когда-то приняла «объективное» знание о том, что Земля плоская, а Солнце вращается вокруг нее. С тех пор западная наука приняла несколько различных версий «объективных» знаний о Земле и Солнце. Самое последнее научное мышление предполагает, что то, что мы принимаем за объективное знание, на самом деле является результатом вопросов, которые мы задаем, и инструментов, которые мы используем для поиска ответов. Другими словами, «истина» — это не «объективная» реальность, ожидающая своего открытия; он создается сообществами людей для удовлетворения конкретных потребностей, вызванных конкретными историческими, социологическими и психологическими ситуациями.
Относясь к классу как к сообществу, метод Блайха помогает учащимся узнать, как сообщества производят знания и как отдельный член сообщества может функционировать как часть этого процесса. Подводя итог процедуре Блейха, студентов просят ответить на литературный текст, написав ответное утверждение, а затем написав анализ своего собственного ответного утверждения, обе задачи выполняются как усилия, направленные на то, чтобы внести свой вклад в создание классом знаний об опыте чтения.
. Давайте рассмотрим каждый из этих двух шагов по отдельности.
Хотя Блайх полагает, что гипотетически каждое ответное утверждение действительно в контексте некоторой группы читателей, для которых оно полезно, он подчеркивает, что для того, чтобы быть полезным для школьного сообщества, ответное утверждение должно быть преобразовано в знание. об опыте чтения. Под этим он подразумевает, что это должно способствовать производству группой знаний об опыте чтения определенного литературного текста, а не о читателе или реальности вне читателя. Ответные утверждения, ориентированные на читателя, заменяют разговор о себе рассказом о своем читательском опыте. Они в основном ограничиваются комментариями о воспоминаниях, интересах, личном опыте и т. п. читателя, почти или совсем не упоминая взаимосвязь между этими комментариями и опытом чтения текста. Ответные заявления, ориентированные на читателя, приводят к групповым обсуждениям личностей и личных проблем, которые могут быть полезны в кабинете психолога, но, по мнению Блайха, не способствуют пониманию группой происходящего читательского опыта.
Аналогичным образом, ответные утверждения, ориентированные на реальность, заменяют разговор о проблемах в мире разговором о своем читательском опыте. Они ограничиваются в основном выражением своего мнения о политике, религии, гендерных проблемах и т.п., практически без ссылки на связь между этими мнениями и опытом прочтения текста. Ответные утверждения, ориентированные на реальность, ведут к групповым обсуждениям моральных или социальных проблем, о которых, как утверждают участники, говорится в тексте, но такие ответные утверждения не способствуют пониманию группой происходящего при чтении. Напротив, ответные утверждения, которые продвигает Блайх, ориентированы на опыт. Они обсуждают реакцию читателя на текст, точно описывая, как определенные отрывки заставили читателя чувствовать, думать или ассоциировать. Такие ответные утверждения включают суждения о конкретных персонажах, событиях, отрывках и даже словах в тексте. Личные ассоциации и воспоминания о личных отношениях, пронизывающие эти суждения, позволяют другим увидеть, какие аспекты текста каким образом и по каким причинам повлияли на читателя.
Блайх цитирует описание одной ученицей того, как определенные персонажи и события в тексте напоминали ей о ее сексуальности в молодости. Ее ответное утверждение перемещалось между ее реакциями на определенные сцены в тексте и конкретными переживаниями, которые они вспоминали в ее подростковом возрасте.
Групповая дискуссия, вызванная субъективным ответом этого студента, может пойти в любом направлении, некоторые из которых вполне традиционны. Например, группа может обсудить, зависит ли чье-то мнение об этом конкретном тексте от чувств, оставшихся от подросткового опыта. Или группа может обсудить, является ли текст выражением подростковых чувств автора или репрессивных сексуальных нравов культуры, в которой жил автор. Даже в случае с этими двумя последними примерами, для которых учащиеся должны были бы искать биографические и исторические данные, сами вопросы были бы подняты ответом читателя и реакцией группы на этот ответ, так что, вероятно, была бы более высокая степень личного участия, чем обычно происходит для студентов, которым такое задание было навязано.
Дело в том, что операторы ответа используются в контексте, определяемом группой. Группа решает, основываясь на проблемах, возникающих из ответов, ориентированных на опыт, на какие вопросы они хотят получить ответы и какие темы они хотят обсудить.
Кроме того, ответное заявление, ориентированное на опыт, анализируется читателем в отчете об анализе ответов. Здесь читатель (1) характеризует свою реакцию на текст в целом; (2) выявляет различные реакции, вызванные разными аспектами текста, что, естественно, в конечном итоге приводит к реакции учащегося на текст в целом; и (3) определяет, почему произошли эти ответы. Реакции могут быть охарактеризованы, например, как наслаждение, дискомфорт, восхищение, разочарование, облегчение или удовлетворение и могут включать любое количество эмоций, таких как страх, радость и гнев. Заявление учащегося об анализе ответов может показать, что определенные ответы являются результатом, например, идентификации с определенным персонажем, замещающего исполнения желания, облегчения (или усиления) чувства вины и т.
п. Цель здесь состоит в том, чтобы учащиеся поняли свои ответы, а не просто сообщали о них или оправдывали их. Таким образом, заявление об анализе ответов представляет собой тщательное, подробное объяснение отношений между конкретными текстовыми элементами, конкретными личными реакциями и значением, которое текст имеет для учащегося в результате его или ее личного знакомства с ним.
Интересно отметить, что, как указывает Блайх, студенты, использующие субъективный подход, вероятно, сосредотачиваются на тех же элементах текста, которые они выбрали бы, если бы писали традиционное «объективное» эссе. Чтобы проверить эту гипотезу, Блейх попросил своих студентов ответить на литературный текст, написав не ответное утверждение и ответно-аналитическое утверждение, а написав смысловое утверждение и ответное утверждение. Утверждение смысла объясняло то, что студент считал смыслом текста, без ссылки на личные ответы студента. Напротив, ответное утверждение, как и то, что обсуждалось выше, фиксировало, как текст вызывал конкретные личные реакции и воспоминания о личных отношениях и переживаниях.
Блайх обнаружил, что ответные утверждения студентов четко раскрывают личные источники их смысловых утверждений, независимо от того, знали ли студенты о взаимосвязи между ними. Другими словами, даже когда мы думаем, что пишем традиционные «объективные» интерпретации литературных текстов, источники этих интерпретаций лежат в личных откликах, вызванных текстом. Одним из достоинств субъективного подхода является то, что он позволяет учащимся понять, почему они решили сосредоточиться на элементах, которые они делают, и взять на себя ответственность за свой выбор.
Кроме того, написав подробные ответные заявления, учащиеся часто узнают, что во время чтения с ними происходило больше, чем они предполагали. Некоторые учащиеся обнаруживают, что получили пользу от чтения, которое они сочли бы неприятным или бесполезным, если бы не приложили усилий, чтобы тщательно подумать и записать свои ответы. Учащиеся также могут узнать, сравнивая свои ответные утверждения с ответами одноклассников или противопоставляя свою текущую реакцию на текст реакции, которую они помнят в более раннем возрасте, насколько разнообразно и изменчиво восприятие людей, как различные мотивы влияют на наши симпатии и антипатии.
и как читательские предпочтения взрослых формируются под влиянием детского опыта чтения.
В ходе группового обсуждения утверждений об ответах и их собственных утверждений об анализе ответов учащиеся также могут узнать, как действуют их собственные вкусы и вкусы других. Как отмечает Блейх, заявления человека о том, что ему нравится или не нравится текст, персонаж или отрывок, недостаточно для того, чтобы сформулировать вкус. Скорее, учащиеся должны проанализировать психологические выгоды или затраты, которые создает для них текст, и описать, как эти факторы создают их симпатии и антипатии. Существует большая разница между знанием того, что вам нравится, и пониманием своего вкуса, и именно последняя цель является, по Блайху, подходящей целью для занятий в классе. Действительно, он считает, что организованная проверка вкуса, продвигаемая в субъективном классе, является естественным местом для студентов, чтобы начать изучение языка и литературы. Сосредоточенность на самопонимании чрезвычайно мотивирует большинство студентов, а субъективный метод Блайха способствует формированию своего рода критического мышления, которое должно оказаться полезным для студентов на протяжении всей их жизни, поскольку показывает, что знание создается в сотрудничестве, а не просто «передается по наследству», и что его создание мотивировано личными и групповыми интересами.
Источник: Critical Theory Today:A User-Friendly Guide, Loistyson Second Edition, Routledge.
Нравится:
Нравится Загрузка…
‹ Аффективная стилистика
Психологическая теория реакции читателя ›
Категории: Без категории
Теги: аффективная стилистика, Дэвид Блайх, Лингвистика, Литературная критика, Теория литературы, Критика реакции читателя , Теория субъективной реакции читателей
Обратные ссылки
Статистика блога
- 19 879 204 просмотров
статей/электронных книг/лекций
научных статей
научных статейВыберите категориюАфриканская литература (3)Американская литература (38)Антропология (2)Арабская литература (4)Архетипическая критика (2)Теория искусства (3)Искусственный интеллект (1)Теория тела (1)Британская литература (202)Канадская литература (3)Теория хаоса (1)Чилийская литература (1)Китайская литература (14)Комиксы (1)Теория сложности (2)Криминальная фантастика (4) Критическая расовая теория (2) Критическая теория (2) CUCET (4) Культурный материализм (4) Культурные исследования (20) Киберкритицизм (2) Кибернетика (4) Литература далитов (3) Деконструкция (21) Детективный роман (1) Детективные романы (14)Критика диаспоры (3)Цифровая теория (3)Исследования инвалидности (2)Дискурс (2)Драматическая критика (128)Экокритика (4)Экофеминизм (3)Электронная литература (1)ЭЛИЗАБЕНОВСКАЯ ПОЭЗИЯ И ПРОЗА (2) Эпистолярные романы (3) Шпионские романы (1) Этнические исследования (2) Европейская литература (7) Экзистенциализм (4) Экспериментальные романы (11) Романы-фэнтези (8) Феминизм (46) Теория кино (6) Французская литература (17) Гей и Лесбийские романы (6)Гендерные исследования (37)Немецкая литература (26)Исследования девичества (2)Исследования глобализации (1)Готическая литература (3)Историческая фантастика (1)История английской литературы (20)Литература о Холокосте (1)Романы ужасов ( 2) HSST (3) Исследования человека и животных (1) Венгерская литература (1) Индийская письменность на английском языке (6) Иранская литература (2) Ирландская литература (14) Израильская литература (1) Итальянская литература (7) Японская литература (10) Журнал (1)Университет Каннур (2)Университет Керала (1)Латиноамериканская литература (28)Юридический триллер (1)Критика лесбиянок и геев (1)Лингвистика (16)Литературная критика (62)Литературные термины и приемы (22)Теория литературы (63)Литература (1 115)Магический реализм (10)Марксизм (25)MCQ (2)Теория медиа (2)Мужские исследования (2)Миграционная литература (1)Модернизм (38)Дистективы (21)Мифокритика (5)Повествование Теория (2)Натурализм (2)Новая критика (15)Новый историзм (9)Новозеландская литература (1)Анализ романов (266)Исследования перформанса (1)Феноменология (3)Философия (77)Пикаресные романы (2)Поэзия (93)Популярная культура (4)Порнология (1)Постмарксизм (4) Постправда (1) Постколониализм (26) постгуманизм (7) Постмодернизм (27) Постструктурализм (12) PSC (1) Психоанализ (21) Психологические романы (13) Квир-теория (8) Расовая теория (2) Критика реакции читателя (13) ) Реализм (3) Романтизм (19) Русский формализм (5) Русская литература (12) Наука (6) Фантастика (6) Саморефлексивные романы (4) Семиотика (11) Рассказ (532) Социология (10) Испанская литература (6) Спектральная критика (1) Структурализм (18) Стилистика (1) Наблюдения (2) Технокритика (5) Технофеминизм (1) Телевизионные исследования (1) Текстуальная критика (2) Театральные исследования (2) Трансгендерные исследования (2) Переводы Исследования (2)Теория травм (2)Турецкая литература (1)UGC CBSE NET (21)Без категорий (38)Университет Каликута (7)Утопическая литература (1)Рассказы о вампирах (4)Викторианская литература (3)Литература на идиш (1) Художественная литература для молодежи (3)Архивы
Архивы Выберите Месяц Февраль 2023 (6) Октябрь 2022 (155) Сентябрь 2022 (91) Август 2022 (2) Июль 2022 (22) Июнь 2022 (23) Май 2022 (12) Апрель 2022 (37) Февраль 2022 (3) Январь 2022 ( 2) декабрь 2021 (1) октябрь 2021 (2) сентябрь 2021 (2) август 2021 (1) июль 2021 (2) июнь 2021 (52) май 2021 (126) апрель 2021 (28) март 2021 (5) февраль 2021 ( 82) январь 2021 (9) декабрь 2020 (12) ноябрь 2020 (29) октябрь 2020 (38) сентябрь 2020 (24) август 2020 (14) июль 2020 (136) июнь 2020 (62) май 2020 (11) апрель 2020 ( 38) январь 2020 г.
(1) декабрь 2019 г.(6) ноябрь 2019 г. (12) октябрь 2019 г. (2) сентябрь 2019 г. (3) август 2019 г. (5) июль 2019 г. (10) июнь 2019 г. (8) май 2019 г. (61) апрель 2019 г. (48) март 2019 г. (33) февраль 2019 г. (2) январь 2019 г. (14) декабрь 2018 г. (16) ноябрь 2018 г. (6) октябрь 2018 г. (7) сентябрь 2018 г. (2) август 2018 г. (16) июль 2018 г. (32) июнь 2018 г. (33) май 2018 г. (30) апрель 2018 г. (8) март 2018 г. (16) февраль 2018 г. (14) январь 2018 г. (21) декабрь 2017 г. (25) ноябрь 2017 г. (31) октябрь 2017 г. (19) сентябрь 2017 г. (6) август 2017 г. (1) июль 2017 г. (11) июнь 2017 г. (18) май 2017 г. (20) апрель 2017 г. (15) март 2017 г. (3) февраль 2017 г. (4) декабрь 2016 г. (21) ноябрь 2016 г. (10) октябрь 2016 г. (11) сентябрь 2016 г. (2) июнь 2016 г. (1) май 2016 г. (6) апрель 2016 г. (37) март 2016 г. (59)Почему субъективная художественная критика по-прежнему остается лучшим способом изучения искусства – Redwood Bark
- Мнение
Sterling Lazarus
27 октября 2020 г.
Кинокритика была спорной темой на протяжении веков. Споры о том, существует ли какая-то объективная мера искусства, восходят к эпохе Просвещения с такими философами, как Иммануил Кант и Дэвид Юм. В настоящее время любой желающий может создать онлайн-обзор, что упрощает распространение его мнения независимо от его достоинств. Несмотря на то, что каждый имеет право на собственное мнение, не каждое мнение одинаково справедливо, особенно в отношении кинокритики. Некоторые фильмы считаются лучшими, чем другие, на основе социально сформированных субъективных критериев. В искусстве нет объективной истины, но для субъективных выводов следует использовать определенные критерии.
Объективная кинокритика и, в более широком смысле, объективная художественная критика подобны попытке придумать какое-то математическое уравнение для английской газеты. Не существует уравнения для расчета правильных слов, которые нужно поставить в нужных местах, точно так же, как нет уравнения для расчета правильной линии или правильного угла камеры для размещения в определенной точке фильма.
Философ-просветитель Дэвид Юм был сторонником субъективности красоты.
«Красота не является качеством самих вещей: она существует только в уме, который их созерцает; и каждый разум воспринимает красоту по-своему», — писал Юм в своей книге под названием «О стандарте вкуса и других очерках».
Искусство ощущается и оценивается каждым человеком по-разному, исходя из его личных взглядов и опыта. Эта философия распространяется на все виды искусства, включая кино, поскольку критики часто имеют очень разные мнения об одном и том же фильме.
В рецензии на «Темный рыцарь: восстание» сценарист Imagine Games Network (IGN) Сиддхант Адлаха раскритиковал изображение в фильме главного злодея Бэйна, который устраивает революцию, в ходе которой представители высшего класса выбрасываются из своих домов, а низший класс берет под свой контроль город.
«[В фильме] используются смутные консервативные страхи перед экономической справедливостью и перераспределением [богатства]… но никто в фильме ни за, ни против этой революции [против экономической несправедливости] никогда не поддерживает последовательную идеологию», — написал Адлаха.
в его обзоре.
Адлаха отрицательно отозвался о фильме, так как считал, что показ экономических вопросов в нем не имеет смысла по отношению к сюжету. Он критикует фильм, потому что считает, что представление в нем определенных идеологий настолько сильно отличается от реальности, что это мешает его просмотру.
Манохла Даргис, один из главных кинокритиков The New York Times, не согласен с утверждением Адлахи.
«[Кристофер Нолан, режиссер фильма] открыто не поддерживает какую-либо группу и не нацеливается на нее (коварный Бэйн только говорит о хорошей народной революции), но, как он делал раньше, он предлагает третью путь», — написал Даргис. «Мистер. Нолан выступает не за то, чтобы сжечь мир, а за то, чтобы его исправить».
Даргис утверждает, что Нолан снял тонкий фильм, изображающий различные политические взгляды таким образом, чтобы повысить ценность его сюжета, в отличие от отвращения Адлахи к изображению в фильме различных идеологий.
Ни один из этих обзоров не является объективно правильным.
Они оба рисуют совершенно разные образы одного и того же фильма из-за разных точек зрения. Писатель Роберт Уоршоу обсуждает это явление в своей книге «Непосредственный опыт: фильмы, комиксы, театр и другие аспекты популярной культуры».
«Человек ходит в кино, и критик должен быть достаточно честным, чтобы признать, что он и есть этот человек», — писал Уоршоу.
Никто никогда не сможет полностью освободиться от своих предубеждений, как бы он ни старался, и чтобы справедливо критиковать искусство, он должен быть готов признать это.
Несмотря на то, что необходимо учитывать личные предубеждения, определенные показатели могут и должны использоваться для критики фильма. Качество сценария, актерской игры и кинематографии можно использовать, чтобы сделать выводы о том, почему тот или иной аспект фильма был хорошим или плохим. Однако качество этих элементов основано на общих представлениях о том, что представляет собой хорошее развитие персонажа, нюансы сюжета или выбор кадра.
Эти идеи могут меняться со временем, и не существует объективной метрики, позволяющей определить, насколько эти идеи делают фильм лучше. Кинематограф, который был революционным 50 лет назад, считался бы статичным и скучным, если бы использовался сегодня.
Людям нравится быть правыми, но попытки объективно критиковать искусство служат лишь для того, чтобы закрыть глаза на мнение других, которые могут чувствовать что-то другое. В книге Иммануила Канта «Критика суждения», в которой основное внимание уделяется его взгляду на эстетику, Кант объясняет врожденный эгоизм попыток придать искусству объективную ценность.
«Когда [кто-то] ставит вещь на пьедестал и называет ее красивой, он требует такого же наслаждения от других. Он судит не только о себе, но и о всех людях, а потом говорит о красоте, как будто она есть свойство вещей», — писал Кант.
Нам нужно начать понимать, что мнения, которые мы привносим в фильм, влияют на мнения, которые мы извлекаем из него. В конечном счете, наш опыт и личные предубеждения неизбежно будут влиять на то, как мы воспринимаем СМИ, и это необходимо признать.