Волевое усилие в психологии это: Волевое усилие | Понятия и категории

Волевая регуляция и волевое усилие

Что такое «волевой человек» В представлении большинства людей волевым является человек, умеющий (или обладающий способностью) преодолевать возникающие на пути достижения цели трудности, или же смелый, отважный, решительный, т. е. не теряющий само­обладания в опасной ситуации. При этом предполагается, что если человек воле­вой, то он волевой во всем. К сожалению, подобные взгляды высказываются и сейчас. Например, когда читаешь статью Ю. Б. Гиппенрейтер (2005), так и кажется, что советское время еще не кончилось (см. врезку). И социально зрелая личность приравнивается к «волевой» личности, хотя не каждая «волевая» личность является социально зрелой. Если кратко сформулировать интуитивное понимание воли в широком смысле , то можно сказать , что волевой личностью мы называем человека , который успешно реализует свои вы­ сокие , социально значимые мотивы . Как видно , здесь приводятся всего два критерия . Во — первых , успешность деятельности , которая определяется зарядом энергии и устремленностью к целям . Во — вторых , высота со­циально значимых мотивов . Эта содержательная характеристика мотивов как необходимый критерий волевой личности , по мысли А . Н . Леонтьева , позволяет отличать волевых людей от фанатиков , наркоманов или преступников , способных проявлять упрямство , упорство и даже творческую изобретательность для получения предмета своего вожделения . Возникает тогда резонный вопрос: как сформировать «волевую личность»? И тут, давая ответ на этот вопрос, Ю. Б. Гиппенрейтер неожиданно вступает в кон­фронтацию с существовавшей в советское время установкой: «Ты комсомолец, ты обязан». Она отстаивает позицию, что для формирования волевой личности про­тивопоказано принуждение и самопринуждение. Так, она пишет: «Жизнь показывает, что принуждение себя или другого, а также манипуляции с собственной мотивацией (уговоры, доводы, намеренное придание смысла) могут вполне сра­батывать в отдельных конкретных случаях: действия будут (лучше сказать, могут) выполняться. Однако влияние этих мер на мотивационную сферу личности в це­лом остается под большим вопросом. Предостерегающе выглядят многочислен­ные факты«воспитанного отвращения». Сошлемся лишь на хорошо известные примеры старательных девочек, которые, сдав выпускной экзамен в музыкальной школе на отлично, закрывают крышку фортепьяно с тем, чтобы больше никогда к нему не подойти. А ведь до этого они в течение 8 лет «волевым образом» упраж­нялись по нескольку часов в день! Локальный выигрыш нередко оборачивается личностно-мотивационным проигрышем. Наверное, поэтому проблема безволия продолжает беспокоить человечество» [с. 18]. И далее: «…Особый урон развитию личности наносят авторитарные методы воспитания и обучения. Под сильным давлением, принуждением или угрозами человек начинает отправлять и осваивать требуемое поведение без переживания его связи с собственными интересами, же­ланиями и целями. Такие формы поведения остаются психологически чужерод­ными образованиями, становятся инкорпоративными, но не ассимилированны­ми и не интегрированными личностью. Более того, превалирование установки “я должен” (как инкорпорация внешнего “ты должен”) означает возникновение внутренней инстанции жесткого контроля и самопринуждения … Главная энергия в таких случаях уходит на борьбу с собственными желаниями или нежеланиями, на самопреодоление. Примечательно, что целый ряд авторов (среди них К. Левин, Р. Мэй и др.) отождествляли отправления этой инстанции самопринуждения с силой воли… тем самым подвергая сомнению традиционное мнение о ценности такой “силы”, которая выражается в действиях “через сжатые зубы”. Чрезмер­ное развитие той же инстанции приводит к формированию комплекса черт, кото­рый описывается в литературе как “ ригидный характер ” [ Ryan et al ., 1995]» [с. 22]. Если следовать представлениям Ю. Б. Гиппенрейтер, что прежде всего нужно ори­ентироваться на то, что мне интересно, какие у меня имеются потребности, то становится непонятным, за счет чего спортсмены достигают мировых рекордов, музыканты – высочайшего исполнительского мастерства, и т. п. Неужели они не проявляют ежедневно самопринуждение (или волевое усилие) , совершаемое, что­бы удовлетворить имеющуюся у них потребность и интерес к тому делу, которым они занимаются? Конечно, нельзя любое дело осуществлять только на самопри­нуждении, но и без него успеха в большинстве случаев не добиться. Поэтому не­случайно в народе волевыми признаются люди, способные к самопринуждению. Однако есть ли «вообще» волевые или безвольные люди? Чтобы узнать ответ на это, читателю следует обратиться к последующим параграфам данной главы. 6.2. Волевая регуляция и сила воли Как уже говорилось, волевая регуляция является частным видом произвольного управления и характеризуется использованием значительных волевых усилий, направленных на преодоление препятствий и трудностей, т. е. служит механизмом самомобилизации. Часто суждение о наличии или отсутствии волевой регуляции (волевого пове­дения) выносят на основании достигаемых человеком результатов. Однако мож­но изо всех сил стараться преодолеть трудность, но не справиться с ней. В этом случае неправомерно делать заключение об отсутствии волевого поведения (волевой регуляции), как это допускала М. С. Неймарк. Она, например, писала: «Конечно, не всегда человеку удается овладеть своими мотивационными тенденциями и урегулировать их в должном направлении. Тогда волевое поведение не осущест­вляется» [1973, с. 254]. Но ведь человек старался преодолеть затруднение, прила­гал дополнительные волевые усилия, почему же его поведение было не волевым? Недостаточно хотеть, надо еще и делать. В. И. Гёте В обыденном употреблении понятие «волевая регуляция» (воля) отождест­вляется с представлением о силе воли как способности человека заставить себя что-то сделать. В связи с этим принято делить людей на волевых и безвольных. Такой обоб­щенный подход к оценке силы воли человека вряд ли оправдан, так как он слиш­ком упрощает реальную картину. К сожалению, приходится встречаться с мето­диками определения силы воли как целостного, интегрального психического феномена (так, например, Р. С. Немов [1995, с. 450] приводил «тест на силу воли», который по содержанию задаваемых вопросов не имел отношения к силе воли). У нас не хватает силы характера, чтобы покорно следовать всем велениям рассудка. Ларошфуко Конкретное содержание волевой регуляции (силы воли) понимается психоло­гами по-разному. Сила воли как сила мотива. Волевая активность человека определяется силой мотива (потребности), так как последняя влияет на степень проявления волевого усилия: если я очень хочу достичь цели, то я буду проявлять и более интенсивное, более длительное волевое усилие. Поэтому нередко силу воли подменяют силой мотива: раз хочу, значит делаю. Так, согласно Ю. Ю. Палайма [1973], сила воли — это по существу сила мотива; и человек сильной воли — это прежде всего чело­век сильной мотивации поведения. Однако эта формула не подходит для случа­ев, когда человек очень хочет, но не делает, или когда очень не хочет, но все же делает. Также и при запрете, когда проявляется тормозная функция воли: чем больше желание, тем большую силу воли нужно проявить, чтобы сдержать свое побуждение, направленное на удовлетворение потребности. Поэтому именно име­ющийся у человека механизм волевой регуляции, сила воли, определяет бульшие или меньшие возможности реализации хотения. Сила воли как борьба мотивов. Часто силу воли сводят лишь к «борьбе моти­вов», которая является одним из внутренних препятствий для деятельности (к чис­лу таковых К. Н. Корнилов относил также усталость, страх, ложный стыд, ложное самолюбие, желание развлечься, нежелание предпринимать волевое усилие, напрягаться, силу привычки). По этому поводу В. А. Крутецкий писал, что «истинно волевой человек — тот, кто даже не колеблется между чувством долга и противоречащими долгу побуждениями» [1976, с. 34]. Между тем имеется мно­го ситуаций, когда выбора того или иного альтернативного решения не требуется, а волевая регуляция необходима, так как на пути к достижению цели встречают­ся различные препятствия, трудности. В таких ситуациях потребность (желание) сохраняется, но сопутствующей ей энергии для преодоления возникших затруд­нений и достижения цели не хватает — и требуется включение волевого механизма для усиления энергетики действия. Именно необходимость усиления энергетики рассматривается рядом психологов как доказательство несводимости воли к мо­тивам. Однако так думают не все. Предлагаются и другие объяснения механизмов усиления волевых побуждений. Изменение смысла действия. В. А. Иванников [1991] считает, что усилителем побуждений, как правило, является изменение смысла действия. В качестве при­мера он приводит описание известной революционеркой Верой Фигнер своего пребывания в тюрьме, где революционеров заставляли выполнять бессмысленную работу. Она писала, что, придав этой работе смысл борьбы с царизмом, заключен­ные избавились от тяготившего их чувства уныния. Однако этот пример не дока­зывает, что у них усилилось побуждение выполнять эту работу более интенсивно, качественно. Просто эта работа стала для них субъективно менее неприятной. Несмотря на то, что пример, приведенный В. А. Иванниковым, нельзя назвать удачным, следует все же согласиться, что, действительно, придавая той или иной деятельности определенный смысл ( привязывая деятельность к имеющейся у че­ловека потребности ), изменяя смысл действия, т. е. значимость той или иной по­требности и цели, можно изменить и силу мотива (как, например, это сделал в одном фильме заведующий детским садом, побудивший детей с энтузиазмом есть за завтраком кашу, от которой они вначале отказались, — он предложил им представить себя космонавтами, готовящимися к полету). Однако известно, что сила мотива меняется не только при изменении смысла деятельности, но и под влиянием эмоций. Очевидно, что изменение смысла дей­ствия может изменить и картину эмоциональных переживаний (В. К. Калин [1989а]). Включение в регуляцию эмоций. Некоторые психологи полагают, что мо­билизация (дополнительная энергетизация) осуществляется за счет эмоции, возникающей при наличии препятствия как реакция на рассогласование «надо — не могу», «не хочу, но надо». В ряде случаев действительно так и есть. Однако при этом не следует волевое усилие подменять подобной эмоциональной ре­акцией. Кроме того, волевые усилия применяются и на фоне отрицательных эмоций, которые скорее способствуют не мобилизации, а демобилизации воз­можностей человека. Поэтому главным механизмом мобилизации энергии не без оснований считается волевое усилие. Однако поскольку механизм его про­явления во многом остается загадочным, то конкретные пути мобилизации до­полнительной энергии также остаются неизвестными, если не считать меха­низма самостимуляции Б. Н. Смирнов, А. И. Высоцкий, который, впрочем, тоже не объясняет, каким путем человек черпает энергию из своих резервов. Сказанное выше подводит к пониманию того, что уровень волевой активности может быть интегральной характеристикой волевой регуляции и зависеть от силы потребности, от интенсивности переживаемой человеком эмоции (которая способна либо ослаблять, либо усиливать энергетику волевого действия), а также от собственно волевого усилия человека. В этом и состоит трудность измерения во­левых качеств, так как под контролем исследователя должны находиться все три названные составляющие волевой активности. Сила воли как самостоятельное волевое качество. Некоторыми психологами (К. Н. Корнилов, К. К. Платонов) сила воли рассматривается как самостоятель­ное волевое качество. Например, К. Н. Корнилов [1957] писал, что сила воли — это волевое качество, которое заключается в умении преодолевать значительные затруднения, встречающиеся на пути к достижению цели. С пониманием силы воли как единого и неделимого волевого качества трудно согласиться. Хотя моральный компонент воли (например, чувство долга) неспе­цифичен по отношению к разным волевым качествам, силы воли «вообще», про­являемой одинаково во всех ситуациях, нет. Один и тот же человек, как показы­вают практика и эксперименты, при встрече с различными трудностями ведет себя по-разному: в одних ситуациях он проявляет большую силу воли, в других — не­значительную. Одни более успешно проявляют волевое усилие при преодолении утомления (т. е. обнаруживают большую терпеливость), но не могут столь же успешно преодолевать возникающий страх. Другие хорошо справляются со стра­хом, но оказываются несостоятельными при сопротивлении чувству скуки и бро­сают монотонную работу. Поэтому справедливо положение А. Ц. Пуни о том, что проявления воли все­гда конкретны и обусловлены теми трудностями (со всеми присущими им особен­ностями), которые человек преодолевает. Поскольку сила воли у разных людей проявляется дифференцированно, нельзя судить о ней слишком поспешно, на основании эффективности поведения чело­века только в какой-либо одной ситуации. С другой стороны, попытки определить силу воли как некий абстрактный показатель (В. Дойль [1973]; Р. С. Немов [1995]) так же некорректны, равно как и выделение людей с высоким, средним и низким уровнем волевого развития (В. И. Селиванов [1982]). Сила воли как общеличностный конструкт — это либо продукт корреляционного анализа самооценок различных волевых проявлений, между которыми в большинстве случаев обнаруживаются связи (об адекватно­сти самооценки волевых качеств речь пойдет в параграфе 7.5), либо принятое за силу воли какое-либо одно волевое проявление, чаще всего целеустремленность и настойчивость. Более правильно говорить о различных проявлениях силы воли (волевой регуляции), называемых волевыми качествами. 6.3. О моральной оценке проявления силы воли Известно, что в этике волевые качества считаются моральными качествами . И в этом есть своя логика. Еще И. М. Сеченов писал, что воля — это деятельная сторона разума и морального чувства . Следовательно, проявление волевых качеств зави­сит от нравственных черт характера. В связи с этим говорят о моральном компоненте воли, который образуется вместе с формированием нравственной личности и который обусловливает совершение человеком нравственных поступков, требующих проявления «силы воли», волевых качеств. Не случайно опрос, проведенный В. Е. Гуриным [1970б] среди старшеклассников, показал, что основными побудителями волевой активности они считали наличие высокого волевого образца (36%) и любовь к Родине (28%). Надо отметить, что не только моральные (нравственные) качества способ­ствуют проявлению силы воли, но и проявление силы воли обеспечивает нрав­ственное поведение. А. В. Иващенко говорил о зависимости нравственного вос­питания от уровня развития воли. Он считал, что «осознание и переживание необходимости работы над собой не является достаточным условием действен­ности этого процесса. Необходимым условием процесса нравственного самовос­питания является определенный уровень развития воли человека» [1970, с. 118]. Однако сама по себе сила воли не делает поведение человека нравственным. Поэтому заявления некоторых психологов звучат порой излишне оптимистич­но. Например, А. И. Щербаков писал: «Воля обеспечивает претворение мыслей и чувств личности в разумное и высоконравственное поведение» [1963, с. 5]. Если воля моральна (или аморальна), то и ее характеристики (т. е. характери­стики волевого поведения, называемые волевыми качествами) также приобрета­ют окраску моральности или аморальности. По этому поводу В. И. Селиванов писал: «Традиционно в психологии упор делался на анализ динамической стороны волевых свойств. В соответствии с этим (часто безоговорочно) целеустремлен­ность, инициативность, настойчивость, выдержка, смелость оценивались как положительные качества, поскольку они способствуют преодолению трудностей на пути к цели и обеспечивают достижение успеха. Не избежали оценочного подхода к воле и зарубежные психологи. Например, Р. Ассаджиоли выделяет: •  “сильную” волю; сила воли может быть достигнута при постоянной трени­ровке с помощью конкретных техник; •  “умелую” волю — способность добиваться результата с минимальными затратами; •  “хорошую” волю; волевое действие должно непременно осуществляться по нравственной мотивации: цель должна быть “хорошей”, т. е. отвечать тре­бованиям общепринятой морали. Чтобы подойти к адекватной оценке волевых свойств личности, необходимо одновременно ответить на два взаимосвязанных вопроса: какое социальное содер­жание волевые свойства представляют и в какой динамической форме они это содержание отражают. Содержание волевой активности личности, как известно, определяется обще­ственными отношениями и наиболее прямо выражается в ее направленности — си­стеме доминирующих мотивов, иными словами, в социальной позиции личности. Критерий нравственной направленности вносит радикальную поправку в оценку волевых свойств личности: развитые целеустремленность, настойчивость, выдерж­ка, смелость и т. д. будут в одних случаях представляться нам как высшие положи­тельные ценности личности, а в других — как наиболее отрицательные свойства (если они обслуживают самые низкие побуждения и потребности)» [1982, с. 19]. Это высказывание В. И. Селиванова, как я полагаю, содержит скрытый намек на некорректность имевшей место в советской психологии тенденции оценивать проявления силы воли только как положительные и только с позиции обществен­ной их направленности. Исходя из этого, все передовики, добивавшиеся успехов в труде, спорте, учебе, считались волевыми, а те, кто не смог этого добиться, — часто объявлялись безвольными. И эта некорректность ведет свое происхождение от И. М. Сеченова, от его высказывания о том, что воля — это деятельная сторона морального чувства. Хотя мы храним верность своему долгу нередко лишь из лени и трусости, все лав­ры за это достаются на долю наших добродетелей. Ларошфуко Однако о какой моральности или аморальности может идти речь при бытовых проявлениях смелости, решительности, терпеливости, даже при проявлении, на­пример, малышом упрямства? Руководствуется ли человек моральными принци­пами, если он боится взять в руки лягушку или борется со сном, когда хочет до­смотреть телепередачу? Все эти и им подобные примеры свидетельствуют о том, что существуют волевые проявления, не осложненные моралью, нравственными принципами. Об этом, кстати, писал и сам В. И. Селиванов: «Неправомерно все волевые проявления связывать лишь с теми высшими формами произвольного поведения и деятельности человека, в которых выражается нравственное отноше­ние личности к социальной действительности… В этом случае вся проблема воли смещается в область этики и остается нераскрытым психологический аспект во­левой активности» [там же, с. 17]. Но это еще не самое плохое. Хуже, когда, оценивая уровень проявления того или иного качества, эту оценку (положительную или отрицательную) переносят на личность в целом. Отсюда получается, что если ты преодолел трудность — честь тебе и слава, не преодолел — следует заклеймить тебя как безответственного, без­вольного человека. В одном из учебников по психологии говорится: «Лень, а так­же другие проявления слабости — трусость, нерешительность, несдержанность и т. д. — являются серьезными дефектами развития личности, их преодоление тре­бует серьезной воспитательной работы, и прежде всего организации самовоспита­ния» [Общая психология, 1986, с. 397]. При этом автор не задумывается, почему трусость и нерешительность — это дефект развития , а не, скажем, врожденный дефект? И откуда у автора такая уверенность, что подобные качества устранимы путем воспитания и самовоспитания? В связи с обсуждаемым вопросом следует отметить нелогичность использова­ния ряда словесных штампов. Например, К. К. Платонов и Г. Г. Голубев говорили о « морально воспитанной воле» [1973, с. 70]. Морально воспитанным может быть человек, личность, а не воля. Нельзя морально воспитать ни мотив, ни волевое усилие, которые являются сторонами волевой регуляции (но мотиву можно при­дать моральную, нравственную окраску). По моему мнению, этическая, равно как и социальная, оценка уровня проявле­ния, развития силы воли (волевых качеств) неправомерна. Это все равно, что да­вать социальную оценку способности урана к расщеплению. Оценивать с точки зрения морали надо не эту способность, а то, как она используется людьми. Также и в отношении отдельного человека: следует морально оценивать его поведение, со­циальную направленность последнего, а не способность человека проявлять сме­лость, терпеливость, упорство. Иначе говоря, нравственной оценке в волевом пове­дении подлежит его мотив , а вовсе не проявление волевого усилия (силы воли). 6.4. Волевые состояния В каждом конкретном случае волевая регуляция проявляется через волевые со­стояния. Однако, как заметила Е. Ю. Сосновикова [1975], волевое состояние не тождественно воле и волевым качествам, так как волевое состояние может быть пережито и безвольным человеком. Впервые волевые состояния стал обсуждать Н. Д. Левитов. Правда, он весьма осторожно назвал главу в своей книге, посвященную этим состояниям: «Психи­ческие состояния в волевой деятельности человека». Он говорил здесь о состоя­ниях волевой активности и пассивности, о решительности — нерешительности, об уверенности—неуверенности, о «борьбе мотивов» как сложном и типичном воле­вом состоянии, о сдержанности—несдержанности и даже о раскаянии. Однако большинство из обозначенных им феноменов, с моей точки зрения, состояниями, и тем более волевыми, не являются (хотя все зависит от того, что считать состоя­нием). Е. Ю. Сосновикова, например, справедливо полагала, что «борьбу мотивов» нельзя относить к состояниям. С ее точки зрения, волевым состоянием является длительное подавление одного мотива другим. Точно так же, по моему мнению, нельзя считать волевыми состояниями уве­ренность или неуверенность, которые характеризуют процесс оценки ситуации, прогноз успеха или неудачи, т. е. связаны с информационной стороной психиче­ской активности человека, с его интеллектуальной деятельностью. Неуверенность — это сомнение; уверенность — отсутствие сомнений в необходимости осуществле­ния какой-либо деятельности или в том, произойдет ли то или иное событие. Это вероятностная характеристика, связанная с оценочной деятельностью человека, которая способна, при значимости желаемого результата деятельности, вызвать у человека определенные состояния (тревоги, решимости—нерешимости, радост­ного предвкушения и т. п.), но сама состоянием не является. Один человек может быть не уверен в успехе другого, но если первый равнодушен ко второму, не свя­зан с ним какими-то близкими отношениями, то при обсуждении шансов другого у него вообще не возникнет какого-либо эмоционального состояния. Такие свой­ства, как уверенность—неуверенность, являются лишь причинами , вызывающими какое-либо состояние, и то не во всех случаях. Неуверенность может быть и свойством личности, если у человека имеется неадекватная заниженная оценка своих способностей или для него характерна повышенная внушаемость, навязчивость мыслей, эмоциональная неустойчивость (О. В. Дашкевич [1985]). Н. Д. Левитов говорил также о волевом состоянии, характеризующемся опреде­ленным соотношением решительности—нерешительности. В психологической ли­тературе под этими терминами чаще всего имеют в виду волевые качества, а не состояния. Для волевого состояния есть другое понятие — «решимость». Н. Д. Леви­тов не разделял эти два термина, считая, что по своему значению они сходны и час­то применяются как синонимы. Поэтому в своей работе он использовал, говоря о волевом состоянии, то один, то другой термин. Я полагаю, что, во избежание пута­ницы, целесообразно разводить эти два понятия, придав каждому из них свой смысл. О волевых состояниях писали В. И. Селиванов и В. К. Калин. В. И. Селиванов определял эти состояния как «класс психических временных состояний, которые являются оптимальными внутренними условиями личности, способствующими преодолению возникших трудностей» [1974, с. 9]. Вопрос о признаках, позволяю­щих выделить волевые состояния в особую группу, имеет, по мнению В. К. Кали­на, большое теоретическое значение, так как положительное его решение будет являться частичным ответом на другой вопрос: можно ли говорить о специфиче­ской феноменологии воли? К сожалению, приходится констатировать, что в этом направлении успехи достигнуты не очень большие. Волевые состояния становятся предметом обсуждения, когда говорят: человек осмелел, расхрабрился, отважился, мобилизовался и т. п. Следовательно, можно говорить о состояниях отваги, решимости, «боевого возбуждения» так же, как и о состояниях сосредоточенности, мобилизованности, готовности,бдительности (последнее состояние отражает готовность человека реагировать на ожидаемые стимулы и связано с организацией внимания). Состояние мобилизационной готовности. Известно, что в зависимости от об­стоятельств человек способен по-разному мобилизовывать имеющиеся у него воз­можности. В связи с этим О. Граф [ Graf , 1943] выдвинул представление о несколь­ких уровнях работоспособности. Он предложил схему взаимодействия между физиологической и психической готовностью к работе (рис. 6.1). % 100 80 60 40 20 Г . Автоматизированная работа Рис . 6.1. Уровни различной готовности ( мобилизованности ) к работе О. Граф выделял четыре уровня работоспособности (мобилизованности). Уровень А соответствует защитным резервам человека, включаемым при экст­ремальных ситуациях, вызывающих возбуждение симпато-адреналовой систе­мы. Название этого уровня, по Графу, подчеркивает малую его зависимость от воли. Уровень Б — это максимальная работоспособность, проявляемая в обыч­ной ситуации посредством волевого напряжения. Уровни В и Г соответствуют работоспособности, достигаемой без особых волевых усилий. Состояние мобилизационной готовности изучалось в основном спортивны­ми психологами (А. Ц. Пуни [1973; 1977]; Ф. Генов [1971]), но оно, несомненно, проявляется и в других видах деятельности, в том числе и интеллектуальной (у студентов перед экзаменами, у ученого перед докладом, у артиста перед выхо­дом на сцену и т. д.). Это состояние характеризуется как довольно устойчивое, для­щееся от нескольких часов до нескольких дней, отражающее возникновение целевой доминанты, направляющей сознание человека на достижение высокого результата, и готовность бороться с любыми трудностями во время предстоящей деятельности. Это готовность проявить максимум волевых усилий, не допустить развития неблагоприятного эмоционального состояния, направить сознание не на переживание значимости предстоящей деятельности и ожидание успеха или неудачи, а на контроль своих действий. Данное состояние отражает самонастраива­ние на полную мобилизацию своих возможностей, причем именно тех, которые обеспечивают достижение результата в данном виде деятельности. Психологически мобилизационное состояние характеризуется переводом из дол­говременной памяти в оперативную информации, необходимой для эффектив­ной деятельности, активизацией мыслительных процессов (ускорением оператив­ного мышления), обостренностью восприятия адекватных стимулов, созданием у себя уверенности в успехе. Важно при этом, чтобы уверенность не перерастала в самоуверенность. Например, показано, что спортсмены добивались лучших ре­зультатов, когда уровень их уверенности в успехе составлял в среднем 70% от мак­симального. В связи с этим был выдвинут тезис об оптимальном уровне уверенно­сти как о критерии прогноза успеха. Наличие определенной доли неуверенности свидетельствует об адекватности отражения человеком трудностей предстоящей деятельности. В то же время при завышенной или заниженной уверенности, как правило, отмечается неадекват­ность уровня притязаний, которые приводят к неполной мобилизации (в одном случае из-за того, что человек не видит необходимости «выкладываться», а в дру­гом случае — потому, что он считает такую мобилизацию невозможной или бес­полезной). Очевидно, оптимальное соотношение «уверенности—неуверенности» для каж­дого человека индивидуально. Волевая мобилизация при необходимости включает в регуляцию и эмоцио­нальные механизмы с участием симпато-адреналовой системы, чтобы процесс регулирования приблизился к экстремальному (например, при помощи вызы­вания у себя «спортивной злости», досады на себя или же состояния воодушев­ления и т. п.). Однако того уровня мобилизации резервов организма, который возникает при аффектах и вызывается непроизвольно, при самовозбуждении до­стигнуть не удается. Поскольку волевая мобилизация — это доминантное состояние, нельзя давать повод для преждевременной разрядки этой доминанты (явление, довольно часто наблюдаемое в спортивной практике). Нужно сохранить стремление человека к выполнению предстоящей деятельности, его энергетический заряд. Между волевой мобилизацией и ее результатом во многих случаях нет прямой зависимости.Показательным в этом плане является факт, что максимальная ве­личина напряжения мышцы достигается при волевом усилии, которое испытуе­мые не считают максимальным, и дальнейшее усиление волевых импульсов не ведет к росту напряжения мышцы. С этим согласуются и данные Е. П. Ильина, В. В. Скробина и М. И. Семенова [1967]: у школьников максимальная частота дви­жений часто оказывалась большей в том случае, когда они старались работать «быстро, но не очень», а не тогда, когда давалась инструкция «работать максималь­но быстро». Имеют значение и типологические особенности человека. Так, для лиц с сильной нервной системой увеличению мобилизационной готовности спо­собствует знание результата соперника, если он высок; лиц же со слабой нервной системой этот результат может угнетать, поэтому им лучше соревноваться с са­мими собой, со своим собственным лучшим результатом. Сложные задания вы­зывают у «тревожных» субъектов чрезмерное напряжение, что приводит к ухуд­шению эффективности деятельности. Способствует мобилизации четкая и конкретная постановка наставником (тре­нером, педагогом) задания на предстоящую деятельность с учетом возможностей ученика. Мобилизационная готовность вызывается человеком сознательно , и ее не сле­дует путать с предстартовым (предрабочим) состоянием, которое может возникать непроизвольно (условно-рефлекторно), вследствие попадания человека в при­вычную рабочую обстановку. Своеобразной формой мобилизованности при опасности можно считать для человека состояние боевого возбуждения . Впервые это состояние начал обсуждать Б. М. Теплов [1954]. Оно положительно эмоционально окрашено, связано с актив­ной сознательной деятельностью в момент опасности. Человек испытывает повы­шение активности психической деятельности и своеобразное наслаждение от пе­реживания опасности («есть упоение в бою», как сказал поэт). К состояниям, характеризующим мобилизованность человека, можно отнести и собранность(внимательность, сосредоточенность). Состояние сосредоточенности. Это волевое состояние связано с преднамерен­ной концентрацией внимания на процессе деятельности. О такой концентрации в процессе творчества А. С. Пушкин писал: «Я забываю мир…». Концентрированное произвольное внимание обеспечивает эффективность вос­приятия, запоминания, мышления, быстроту реагирования на сигналы, качественный контроль за действиями и т. д. Физиологической основой этого состояния является доминанта А. А. Ухтомского, которая, в силу присущего ей свойства сопряженного торможения, подавляет восприятие раздражителей, не имеющих отношения к дан­ной доминанте, за счет повышения порогов чувствительности к неадекватным (по­ сторонним) раздражителям. По этому поводу А. А. Ухтомский [2002] писал, что орга­ низму выгодно ограничить свою индифферентную, безразличную впечатлительность к разнообразнейшим раздражителям среды, чтобы обеспечить избирательную возбу­димость от определенного разряда внешних факторов. В результате информация, поступающая к человеку, получает упорядоченность. Несобранность (рассеянность) является состоянием, противоположным моби­лизационной готовности (как неспособность человека с помощью волевого уси­лия мобилизоваться, сосредоточиться). При нацеленности человека на решение той или иной задачи она проявляется в обилии ненужных движений; в «бегаю­щем», а иногда отрешенном взгляде; в быстрой подключаемости ко всему, что происходит вокруг и не имеет отношения к предстоящей деятельности; в излиш­ней говорливости; в мимике, не соответствующей ситуации, — такой как улыбки, перемигивания с окружающими, гримасы. Выражение лица при этом не волевое и собранное, а такое, которое свидетельствует о том, что мысли и чувства челове­ка находятся в хаотическом состоянии. Стартовая несобранность может иметь место и при недооценке соперника, а также при низкой мотивации на предстоящую деятельность. Развитие произвольного внимания, как подчеркивал С. Л. Рубинштейн, явля­ется одним из важнейших приобретений в процесе воспитания и тесно связано с формированием у ребенка «силы воли». В результате постоянного упражнения внимания вырабатывается такая воле­вая характеристика личности, как внимательность , проявляемая постоянно, в раз­ных ситуациях. Внимательность служит предпосылкой проявления сознательной дисциплинированности. Состояние решимости. Очевидно, впервые этот термин употребил У. Джемс, но им он скорее обозначил именно решительность (как волевое качество или как форму его проявления в процессе принятия решения). О решимости как состоя­нии писал А. Ф. Лазурский [1995]. Ее он описывал как своеобразное чувство, ко­торое специфично для всех волевых актов и относится к числу возбуждающих и сопутствующих разрешению напряжения. В термине «решимость» подчеркивает­ся готовность к действию, и поэтому, кроме эмоциональной и интеллектуальной стороны, в состоянии решимости имеет место специфическое переживание, бла­годаря которому сам человек относит это состояние не к чувствам, а к волевой сфере. Это состояние может быть кратким или более продолжительным, но очень долго оно не длится. Н. Д. Левитов писал, что «решимость, в отличие от решитель­ности, всегда кратковременна» [1964, с. 160]. Понимая состояние решимости как готовность, следует сознавать, что это го­товность не к быстромупринятию решения , как считал Н. Д. Левитов, а готовность начать осуществлять принятое решение,инициировать действие при наличии риска, в случае возможности неприятных последствий. Таким образом, это состо­яние возникает одновременно с принятием решения, а не до него. Характерной его особенностью является то, что по мере временного и пространственного прибли­жения к желаемому объекту решимость может снижаться, если человек не уверен в успехе, и даже переходить в свою противоположность — нерешимость. Приведу следующий пример. Одна юная спортсменка — прыгунья в высоту — очень хотела именно на данных соревнованиях выполнить норму первого разряда. Первые две попытки на нужной ей высоте закончились неудачно: планка была сбита. Осталась последняя попытка. Боясь неудачи, спортсменка 17 раз начинала разбег, но ни разу не оттолкнулась от земли, чтобы прыгнуть. Решение — прыгать или нет — она каждый раз принимала, иначе бы не делала разбега. Но вот состоя­ние решимости выполнить намерение — прыгнуть — удержать во время каждого разбега она не могла. Состояние решимости возникает быстрее, когда нет времени для оттягивания начала выполнения принятого решения или когда такое затягивание бессмыслен­но и лишь создает неловкую ситуацию. Важным фактором, способствующим проявлению решимости, оказывается способность к самодисциплине, приводящая к возникновению привычки ини­циировать какие-то действия, поступки без раскачки, проволочки, без ненужных колебаний (например, вставать рано утром). Состояние сдержанности. Сдержанность, по Н. Д. Левитову, — это психиче­ское состояние, при котором поведение подчиняется разумному контролю. Однако Н. Д. Левитов при описании этого состояния отождествлял его с волевыми каче­ствами — выдержкой и терпеливостью. Конечно, в сдержанности имеется элемент терпения, но это не то терпение, которое проявляется при физическом усилии или при задержке дыхания. По существу, это состояние волевого напряжения по сдер­живанию побуждений, появляющихся при возникновении определенных эмоци­ональных состояний (радости, злости, гнева). Сдержанность как сиюминутное состояние может быть выражением самодисцип­лины, воспитанности человека, а может отражать и его трусость: человек сдержался и не нагрубил начальнику, потому что побоялся его мести. Но в любом случае это волевое состояние, так как оно связано с подавлением возникшей потребности при помощи волевого усилия. 6.5. Соотношение волевой и эмоциональной регуляции Эмоции и воля являются непременными компонентами управления (и регуляции как частного случая управления) человеком своим поведением, общением и дея­тельностью. Традиционно эмоционально-волевая регуляция — объект рассмотре­ния общей психологии. Когда говорят об «эмоционально-волевой сфере», «эмо­ционально-волевых качествах» [С. Л. Рубинштейн], это подчеркивает лишь связь воли и эмоций, но не их родство и тем более не тождество. Эти две сферы психики часто проявляют себя в повседневной жизни как антагонисты, в частности, когда воля подавляет всплеск эмоций, а иногда, наоборот, становится очевидным, что сильная эмоция (например, аффект) подавила волю. Человеку нередко кажется, что он владеет собой, тогда как на самом деле что-то владеет им; пока разумом он стремится к одной цели, сердце незаметно увлекает его к другой. Ларошфуко По этому поводу К. Н. Корнилов [1957], критикуя западных психологов, видев­ших в воле лишь стремление к удовольствию или избегание страдания, писал, что объяснять волевые процессы лишь чувствами никак нельзя. Чувства являются одним из стимулов воли, но сводить волевую деятельность человека только к переживаемым чувствам совершенно неправильно. В то же время К. Н. Корнилов отмечал, что один интеллект, без вовлечения чувств, далеко не всегда воздействует на волю. Руководствуясь разумом, можно найти выход из любой ситуации; опираясь лишь на чувства, можно попасть в безвыходное положение. В. Швёбель В процессе регуляции поведения и деятельности эмоции и воля могут выступать в различных соотношениях. В одних случаях возникающие эмоции оказывают на поведение и деятельность дезорганизующее и демобилизующее влияние, и тогда воля (а точнее сила воли) выступает в роли регулятора, компенсируя отрицатель­ные последствия возникшей эмоции. Это отчетливо проявляется при развитии у человека так называемых неблагоприятных психофизиологических состояний. Возникающее при утомлении чувство усталости и желание снизить интенсивность работы или вообще ее прекратить компенсируется волевым качеством терпеливос­ти. Это же волевое качество проявляется и при других состояниях, например при монотонии, если ситуация требует продолжения работы. Состояния тревожности и сомнений, то, что называют «смятением души», преодолеваются с помощью воле­вого качества решительности, состояние страха — с помощью волевого качества смелости, состояние фрустрации — с помощью упорства и настойчивости, состоя­ния эмоционального возбуждения (злости, радости) — с помощью выдержки. Можно быть хозяином своих действий, но в чувствах мы не вольны. Г. Флобер В других случаях эмоции, наоборот, стимулируют деятельность (воодушевле­ние, радость, в ряде случаев — злость), и тогда проявления волевого усилия не требуется. В этом случае высокая работоспособность достигается за счет гипер­компенсаторной мобилизации энергетических ресурсов. Однако такая регуляция неэкономна, расточительна, всегда заключает в себе опасность переутомления. Но и волевая регуляция имеет свою «ахиллесову пяту» — чрезмерное волевое напряжение может привести к срыву высшей нервной деятельности. Поэтому П. В. Симонов считал, что личность должна оптимально сочетать сильную волю с определенным уровнем эмоциональности. Нередко отсутствие эмоциональных проявлений приписывают сильной воле человека. Так, например, невозмутимость принимают за выдержку, самооблада­ние, смелость. В действительности же, очевидно, невозмутимость может отражать низкую эмоциональную реактивность или же быть результатом адаптации чело­века к данной ситуации. Большое значение в настоящее время придается разработке приемов произ­вольной регуляции эмоциональных состояний , поскольку они не подавляются про­стым желанием, а требуют для их снятия особой техники регуляции. Причем эти приемы могут использоваться как для устранения состояний, мешающих успешности деятельности, так и для возбуждения состояний, способствующих успеху. Методика, в которой используются эти два направления, названа психорегулиру-ющей тренировкой (ПРТ). О. А. Черникова [1962] показала, что произвольное управление эмоциями отличается от управления познавательными процессами (мышлением, запоминанием и пр.). Следует, однако, отметить, что эти приемы не связаны с использованием волевых усилий и преодолением последствий небла­гоприятных состояний, а основываются на вызове определенных представлений, образов. Поэтому они не могут считаться способами волевой регуляции (в том смысле, который я вкладываю в это понятие). В то же время разработка упомяну­того направления способствует более четкому пониманию воли (произвольности) как управления, овладения собой. 6.6. Волевое усилие как один из механизмов волевой регуляции Одними из первых о волевом усилии как специфическом механизме воли загово­рили в начале XX в. Г. Мюнстерберг, Г. И. Челпанов, А. Ф. Лазурский. Г. Мюн-стерберг, например, писал: «Если я стараюсь вспомнить название какой-нибудь птицы, которую я вижу, и оно в конце концов приходит мне на ум, я чувствую его появление как результат моего собственного волевого усилия» [1997, с. 182]. А. Ф. Лазурский рассматривал волевое усилие как особый психофизиологический процесс, связанный с реакцией человека на встречающееся препятствие. Он по­ставил вопрос: «Cуществует ли одно волевое усилие, могущее по произволу чело­века направляться в различные стороны, или же, наоборот, имеется несколько его разновидностей, родственных друг другу, но все-таки не тождественных между собой?» [2001б, с. 17]. К сожалению, на этот вопрос ответ не найден до сих пор, хотя известно, что в повседневной жизни человек сталкивается с проявлением волевых усилий в двух направлениях. С одной стороны, это усилия, задачей кото­рых является подавление побуждений, препятствующих достижению цели. Эти побуждения связаны с возникающими в процессе деятельности неблагоприятны­ми состояниями (страх, утомление, фрустрация), которые подталкивают челове­ка к прекращению этой деятельности. С другой стороны, это волевые усилия, сти­мулирующие активность, направленную на достижение цели. Эти усилия имеют большое значение для проявления таких волевых качеств, как терпеливость, упор­ство, внимательность, настойчивость. Что же такое представляет собой это волевое усилие ? На этот счет в психологии существуют двоякого рода взгляды… Согласно одному взгляду , волевое усилие есть совокупность двигательных ( главным образом , мышечных ) ощущений . При совершении каких бы то ни было мышечных движений приходится испытывать чувство напряжения , представляющее собой не что иное , как сово­купность мышечных ощущений . Именно это мускульное напряжение и воспринимается нами как чувство усилия . Но бывают такие волевые акты , при которых нет мышечного сокращения , а есть или за­держка этого сокращения , или же другие более сложные психофизиологические обнаруже­ ния . Для объяснения этих явлений была видвинута теория так называемого иннервационного чувства . Предполагали , что всякого рода нервный импульс , хотя бы он и не повел за собой мышечного сокращения , но остался бы чисто центральным мозговым процессом , все — таки сопровождается известным субъективным переживанием , напоминающим волевое усилие . В качестве доказательства приводились случаи , когда двигательное усилие испытывается нами , несмотря на то , что сами мышцы , на сокращение которых это двигательное усилие направлено , отсутствуют совершенно . Это бывает после ампутации , когда человек пытается двигать , например , пальцами отрезанной ноги , то , несмотря на отсутствие мышц , которые у него должны были бы сокращаться , он все — таки испытывает известное волевое напряже­ ние . Однако более тщательные исследования Джемса показали , что в этих случаях обыкно­ венно человек сокращает попутно также и некоторые другие сохранившиеся у него мышцы , все равно как , например , при очень сильном напряжении рук мы невольно напрягаем также и некоторые другие мышцы тела . И вот мышечные ощущения , возникшие благодаря сокраще­ нию побочных мускулов , и принимались ошибочно за иннервационное чувство . …До сих пор речь шла , главным образом , о тех волевых усилиях , которые направлены на совершение известных двигательных актов или на их задержку… Однако наряду с этим суще­ ствует целый ряд волевых актов , направленных на течение представлений , чувствований и т . п . Здесь уже зачастую не бывает почти никаких движений или двигательных задержек , и тем не менее волевое напряжение может достигать больших размеров . Вот такого рода процессы и заставляют обратить внимание на другую теорию , до некоторой степени противоположную только что изложенной . Согласно этой второй теории ,волевое усилие не сводится к каким бы то ни было двигательным актам , а , наоборот , являетсясамостоятельным , совершенно своеобразным психофизиологическим процессом .  В то время как первое объяснение ссыла­ ется главным образом на данные физиологии и биологии , второе объяснение основывается преимущественно на данных самонаблюдения — нисколько , впрочем , не исключая возмож­ ности того , что в основе непосредственно воспринимаемого нами чувства волевого усилия лежит какой — нибудь определенный мозговой процесс или совокупность таких процессов . Обращаясь к данным самонаблюдения , приходится прежде всего отметить , что волевое усилие является чрезвычайно характерным элементом всякого вообще сознательного воле­ вого акта . Кроме того , оно представляет собой нечто всегда однородное , на что бы ни было направлено это усилие , оно всегда нами переживается более или менее одинаково . Наконец , для нашего сознания оно является чем — то элементарным , неразложимым на дальнейшие , более простые элементы . …Мне представляется , что как та , так и другая теория не могут быть приняты во всей их полноте . С одной стороны , мы видели , что было бы слишком односторонне сводить все волевые процессы только к движениям или их задержке , так как существует целый ряд волевых и притом очень напряженных актов , в которых психомоторные элементы крайне не­ значительны . С другой стороны , было бы неправильно , на мой взгляд , волевое усилие пе­реоценивать , распространяя его на все наши психические переживания . По — моему , следу­ет резко отличать волевой процесс с его центральным фактором , волевым усилием , от более общего понятия психической активности . Волевое усилие представляет собой одну из основных психических функций , занимающую в нашей душевной жизни свое опреде­ленное место наряду с чувствованиями и интеллектуальными процессами . М. Я. Басов [1922] рассматривал волевое усилие как субъективное выражение регулятивной функции воли, которую он отождествлял с вниманием. Он считал, что внимание и волевое усилие — это одно и то же, только обозначаемое разными терминами. Таким образом, М. Я. Басов косвенно присоединялся к первому из предположений А. Ф. Лазурского: механизм волевого усилия для всех случаев един. К. Н. Корнилов считал волевое усилие основным признаком воли, поэтому дал следующее определение воли: это «психический процесс, который характеризу­ется своеобразным усилием и получает свое выражение в сознательных действи­ях и поступках человека, направленных на достижение поставленных целей» [1941, с. 266]. Признание центрального положения вопроса о волевом усилии в проблеме воли имеется в работах В. И. Селиванова, В. К. Калина и других. Однако встречается и другая точка зрения. Ш. Н. Чхартишвили не считал волевое усилие признаком волевого поведения. По этому поводу он писал: «Многие исследователи понимают, что определение воли через признаки интеллекта является недоразумением и находят выход в при­внесении в определение воли другой стороны поведения, а именно — момента усилия. Протекание волевых актов зачастую наталкивается на некоторое препят­ствие, преодоление которого требует внутреннего усилия, своего рода внутренне­го напряжения. Этот момент усилия, или способность преодолевать препятствия, объявляется вторым признаком воли. Однако внутреннее напряжение, — продолжал Ш. Н. Чхартишвили, — и способ­ность преодолевать препятствия не чуждо и животному. Птицам требуется исклю­чительное усилие, чтобы преодолеть бурю, свирепствующую в открытом море, и достичь конечной цели своего полета. Зверь, попавший в капкан, совершает колос­сальное усилие для того, чтобы вырваться на свободу. Словом, способность совер­шать усилие, необходимое для преодоления препятствий, возникающих на жизнен­ном пути, присуща всем живым существам, и нет ничего удивительного в том, что человек, приобретя способность сознания, сохранил и это свойство. Однако живот­ное, несмотря на то, что оно в не меньшей мере обладает способностью совершать усилие и бороться с препятствиями, никто не считает существом, обладающим волей» [1967, с. 73]. По поводу последнего утверждения могу заметить — и на­прасно. У животных безусловно есть зачатки волевого поведения, и одним из них является проявление ими волевого усилия, о чем писал и П. В. Симонов. Ошиб­ка Ш. Н. Чхартишвили, мне представляется, состоит в том, что вместо отрица­ния волевого усилия как признака воли ему нужно было признать наличие за­чатков воли и у животных. Устранение волевого усилия из воли приводит Ш. Н. Чхартишвили к стран­ным заключениям и в отношении поведения человека. Так, он писал: «Алкоголик или наркоман, находящийся в плену укоренившейся потребности в алкоголе или морфии, осознает эту потребность, осознает пути и средства, необходимые для приобретения крепкого напитка или морфия, и зачастую прибегает к максималь­ному усилию для преодоления препятствий, возникших на его пути к удовлетво­рению своей потребности. Однако было бы ошибкой считать проявляющиеся в подобных актах поведения осознанность потребности и напряженные усилия производными от воли явлениями и полагать, что чем сильнее и упорнее стремле­ние к удовлетворению подобных неукротимых потребностей, тем сильнее воля. По­требность может активизировать работу сознания в определенном направлении и мобилизовать все силы, необходимые для преодоления препятствия. Но это может не быть действием воли. Поэтому нельзя считать, что в указанных призна­ках поведения проявляется специфическая особенность воли» [там же, с. 73–74]. Нельзя не видеть в этом утверждении отголосков идеологизированного под­хода к оценке волевого поведения. Алкоголизм и наркомания считаются в обще­стве отрицательными наклонностями, поэтому кто эти наклонности не может пе­ребороть, тот безвольный. Но, во-первых, надо спросить у самого алкоголика или наркомана, а хочет ли он их перебороть, а во-вторых, какая разница в проявлении усилия при решении школьником задачи и добывании алкоголиком спиртного? И в том и в другом случае поведение мотивировано, и в том и в другом случае мы наблюдаем произвольное управление усилием (ведь нельзя же полагать, что уси­лие это проявляется алкоголиком непроизвольно). Поэтому с точки зрения меха­низмов управления поведением разницы в этих случаях нет. Следовательно, и тот и другой проявляют силу воли при достижении намеченной цели. В. А. Иванников пишет: «Признание усиления мотивации главной функци­ей воли отмечалось еще в работах прошлого века и сегодня содержится в рабо­тах самых разных авторов. Для объяснения этого феномена воли предлагались различные решения, но наибольшее распространение получила гипотеза о воле­вом усилии, исходящем от личности». И далее В. А. Иванников ставит вопрос: «Не является ли понятие волевого усилия остатком от постепенного наступле­ния экспериментальных исследований на выяснение природы и механизмов побуждения личностной активности, остатком, не нашедшим пока еще своего объяснения и экспериментальных приемов исследования?… Попытки оправдать введение понятия волевого усилия, исходящего от личности, необходимостью признания собственной активности личности, не вытекающей из наличной си­туации, вряд ли являются состоятельными… Задача заключается не в том, что­бы ввести еще одно побуждающее начало, а в том, чтобы через имеющиеся меха­низмы найти возможность объяснения свободной самостоятельной активности личности» [1985, с. 50]. Развивая свои сомнения, В. А. Иванников пишет, что «наряду со сферой моти­вации личность становится вторым источником побуждения к активности, при­чем в отличие от мотивов личность не только побуждает, но и тормозит актив­ность. Возникающая при этом теоретическая неловкость, видимо, мало кого смущает, и в итоге получается, что побуждает и мотивационная сфера личности, и сама личность, произвольно создавая волевое усилие» [там же]. Мне представляется, что никакой неловкости, о которой говорит В. А. Иван-ников, в действительности нет и быть не может. Ведь возникшая у него неловкость основана на некорректном противопоставлении личности мотиву. Такое проти­вопоставление появилось у автора, очевидно, потому, что за мотив он принял, вслед за А. Н. Леонтьевым, предмет удовлетворения потребности, который нахо­дится как бы за пределами личности. В действительности мотив есть личностное образование и одна из составляющих произвольного управления, т. е. воли в широком понимании, и поэтому противопоставлять мотив личности — это все рав­но, что противопоставлять часть целому. Личность управляет своим поведени­ем как с помощью мотива, так и с помощью волевого усилия, между которыми, как отмечал В. И. Селиванов, действительно имеется качественное различие. Если мотив — это то, ради чего совершается действие, то волевое усилие — это то, по­средством чего осуществляется действие в затрудненных условиях. Никто не действует, писал В. И. Селиванов (1974), ради волевого напряжения. Волевое усилие — лишь одно из необходимых средств реализации мотива. Поэтому В. К. Калин справедливо подчеркивает, что если неверно отрывать мотив от воли или заменять волю мотивом, то столь же неверно и мотив подме­нять понятием «воля». Вспомним, как вела себя Людмила в саду у Черномора в пушкинской поэме «Руслан и Людмила»: В унынье тяжком и глубоком Она подходит — и в слезах На воды шумные взглянула, Ударила, рыдая, в грудь, В волнах решилась утонуть — Однако в воды не прыгнула И дале продолжала путь. …Но втайне думает она: «Вдали от милого, в неволе, Зачем мне жить на свете боле? О ты, чья гибельная страсть Меня терзает и лелеет, Мне не страшна злодея власть: Людмила умереть умеет! Не нужно мне твоих шатров, Ни скучных песен, ни пиров — Не стану есть, не буду слушать, Умру среди твоих садов!» Подумала — и стала кушать. А вот другой, уже реальный случай. В. Шпеер, министр вооружений гитлеров­ской Германии, писал в своих «Мемуарах» о днях, проведенных под арестом по­сле поражения его государства во Второй мировой войне: «Подчас мне приходи­ла мысль добровольно уйти из жизни. .. В Крансберге один из ученых-химиков рассказал нам, что если раскрошить сигару, затем растворить в воде и выпить эту смесь, то вполне возможен смертельный исход; я долгое время носил в кармане искрошенную сигару, но, как известно, между намерением и действием дистанция огромного размера» [1997, с. 669]. Это те случаи, когда «суждены нам благие порывы, но свершить ничего не дано». Для свершения требуется осуществить волевое усилие. Филогенетической предпосылкой возникновения волевого усилия явля­ется способность животных к мобилизации усилий для того, чтобы преодо­леть встречающиеся препятствия на пути к биологической цели. Это так на­зываемое «преградное» поведение животных (П. В. Симонов [1971]). Если бы у них не было этого механизма, животные просто не выжили бы. Нельзя не отметить, что у животных имеется и механизм регуляции таких усилий, их дозирования (вспомним кошку, вспрыгивающую на предметы разной высо­ты). Но если у животных подобное использование усилий осуществляется непроизвольно, то человек приобретает способность пользоваться этими уси­лиями сознательно. Локке [ Locke , 1968] в своих экспериментах показал, что повышение трудно­сти выбираемой цели приводило к более высоким достижениям; они были выше, когда уровень трудности цели был неопределенным или когда от испытуемого требовалось просто «работать как можно лучше». Автор справедливо полагает, что после принятия трудной цели испытуемые были вынуждены мобилизовы-вать все силы для достижения этой цели. Однако, как отмечают Кукла [ Kukla , 1972] и Майер [ Meyer , 1976], разработавшие модель «расчета усилий», макси­мальное увеличение усилий происходит при таком уровне сложности, который, по мнению субъекта, еще является преодолимым. Это тот предел, за которым уровень усилий резко падает. В. И. Селиванов писал, что волевое усилие является одним из главных средств, с помощью которых личность осуществляет власть над своими побуж­дениями, избирательно пуская в действие одну мотивационную систему и за­тормаживая другую. Регуляция поведения и деятельности осуществляется не только опосредованно — через мотивы — но и прямо, через мобилизацию, т. е. через волевые усилия. В. И. Селиванов, подчеркивая связь волевого усилия с необходимостью преодоления препятствий, трудностей, считал, что оно проявляется во вся­кой нормальной работе, а не только в экстремальных ситуациях, например при утомлении, как полагают некоторые психологи. Он утверждал, что «при таком взгляде на роль волевого усилия оно выглядит инструментом лишь непри­ятного и вредного для организма деспотического принуждения, когда рабо­тать уже нет мочи, а надо. Несомненно, такие ситуации могут иметь место в жизни человека, особенно в экстремальных условиях. Но это лишь исклю­чение из правила» [1975, с. 20]. Действительно, волевое усилие используется человеком не только при изнеможении, но и на начальной стадии развития утомления (при так называемом компенсированном утомлении), когда чело­век поддерживает свою работоспособность на заданном уровне без деспотиз­ма и ущерба для здоровья. Да и простое нажатие на динамометр — это тоже проявление волевого усилия. Другой вопрос — любая ли деятельность тре­бует использования волевого усилия. В отличие от В. И. Селиванова, я пола­гаю, что не любая. Как отмечает В. И. Селиванов, центральное место в диагностике воли (пони­маемой им как мобилизация психических и физических возможностей) занимает измерение волевого усилия, которое в большей или меньшей мере присутствует в разных волевых действиях (о том, что действительно измеряется, — волевое усилие или что-то другое, речь пойдет в главе 13). Волевое усилие качественно отличается от мышечного усилия , наблюдаемого нами , например , при поднимании тяжестей , при быстром беге , а в меньшей мере – при сдвигании бровей , сжима­ нии челюстей и т . п . В волевом усилии движения часто минимальны , а внутреннее напряжение может быть колоссальным . Примером этого может служить усилие , которое приходится делать бойцу , остающемуся на посту под огнем неприятеля , парашютисту , прыгающему с самолета , и т . п . При волевом усилии всегда имеется и мышечное напряжение . Припоминая какое — нибудь слово или внимательно рассматривая что — либо , мы напрягаем мышцы лба , глаз и т . п . Тем не менее отождествлять волевое усилие с мышечным напряжением было бы совершенно неверно . Это значило бы лишить волевое усилие его особого содержания . Имеется несколько определений волевого усилия. К. К. Платонов определял его как переживание усилия, являющееся обязательным субъективным компонен­том волевого действия, Б. Н. Смирнов — как сознательное напряжение психиче­ских и физических возможностей, мобилизующих и организующих состояние и деятельность человека ради преодоления препятствий. Чаще всего под волевым усилием понимают сознательно и большей частью осознанно совершаемое внут­реннее усилие над собой, являющееся толчком (импульсом) к выбору цели, к кон­центрации внимания на объекте, к началу и остановке движения и т. п. B. К. Калин считает волевое усилие основным операциональным механизмом  волевой регуляции. Он определяет волевое усилие как «однонаправленное регу­  лирующее проявление сознания, приводящее к установлению или удержанию  необходимого состояния функциональной организации психики» [1989а, с. 53]. C. И. Ожегов [1985] определяет усилие как напряжение сил. Именно в этом  значении я понимаю и волевое усилие: это сознательное и преднамеренное напря­  жение физических и интеллектуальных сил человеком. Исходя из такого понимания, я отличаю его от волевого импульса, осуществ­ляющего запуск (инициацию) произвольных действий.

Рассмотрение воли, как психической регуляции поведения

Определение 1

Воля – это осознанная человеком психическая регуляция поведения и действий, которая обусловлена преодолением внутренних и внешних препятствий.

В качестве характеристики сознания и действий воля рассматривается вместе с возникновением общества, трудовой деятельности.

Характеристика действий человека

Все человеческие действия могут быть разделены на две категории, а именно:

• Произвольные.
• Непроизвольные.

Произвольные действия подразумевают сознательное видение цели, предугадывание тех действий, которые способны обеспечить возможности достижения цели и очередность их воплощения. Все сознательно выполняемые действия имеющие цель имеют такое название, поскольку являются производными от воли человека. Воля необходима при избрании цели, принятии решения, выполнении действия и преодоления препятствия.

Выполнение непроизвольных действий обусловлено возникновением недостаточно осознаваемых и неосознаваемых вовсе побуждений. Таким действиям свойственна импульсивность и отсутствие конструктивного плана действий.

Пример 1

Действиями непроизвольного характера могут быть поступки, совершенные в состоянии аффекта, восторга, сильного гнева, страха и так далее.

Проявление воли и волевое усилие

Наличие волевого усилия необходимо для успешного преодоления препятствий.

Определение 2

Волевое усилие – это особое состояние нервно-психического напряжения, которое мобилизует физические, моральные и интеллектуальные силы.

Зависимо от трудности внешнего мира и сложности внутреннего мира человека, выделяют несколько вариантов проявления силы воли человека.

• «Легкий» мир обуславливает исполнение любого желания, без необходимости наличия силы воли. Это подразумевает, что желания человека достаточно просты и прямолинейны.
• «Трудный» мир содержит различные препятствия и подразумевает необходимость применения волевых усилий, для преодоления препятствий реальной действительности. Необходимо терпение, однако и сам человек внутри сохраняет спокойствие, показывает уверенность в своей правоте, силе однозначности своих желаний и целей.
• В легком внешнем и сложном внутреннем мире человека требуются усилия, направленные на преодоление внутренних противоречий, сомнений. Человек имеет сложную внутреннюю организацию, в нем ведется борьба мотивов и целей, человек испытывает мучения, терзания при принятии решений.
• Трудный внешний и внутренний мир требует интенсивных волевых усилий, для преодоления внутренних сомнений при избрании пути решения и выполнения действий в условиях объективных помех и трудностей.

Нужда в сильной воле возрастает, если складываются трудные ситуации «трудного» мира, и противоречивого, сложного внутреннего мира человека.

Волевые действия

Разделение волевых действий происходит на простые и сложные.

Определение 3

Простые – это волевые действия при которых человек, не испытывая колебаний направляется к поставленной цели, имея полную ясность того, чего и как именно он добьется.

Также для простого волевого действия является характерным то, что выбор цели и принятие решения о выполнении действий определенным методом, осуществляется без борьбы мотивов.

Сложное волевое действие многокомпонентно и включает следующие этапы:

• Осознание цели и стремление к ее достижению.
• Осознание имеющихся возможностей по достижению цели.
• Формирование мотивов подтверждающих или опровергающих эти возможности.
• Борьба мотивов и выбора.
• Выявление одной из возможностей в качестве решения.
• Выполнение принятого решения.
• Преодоление препятствий при осуществлении принятого решения и достижении цели.

Человеку свойственно частое изменение значимых желаний, а одновременное их удовлетворение невозможно, вследствие чего происходит столкновение противостоящих, несовпадающих побуждений, между которыми следует делать выбор. Такая ситуация именуется борьбой мотивов. При осознании цели и стремлении ее достичь, борьба мотивов разрешается выбором цели действия. После этого напряжение, вызванное ранее борьбой мотивов, ослабевает.

Этап осознания возможностей представляет собой мыслительный процесс, являющийся компонентом волевого действия, а результатом которого выступает установление причинно-следственных отношений между методами выполнения волевого действия в сложившихся обстоятельствах и прогнозируемыми результатами.

Принятие имеющихся возможностей в качестве решения характерно спадом напряжения, поскольку происходит разрешение внутреннего конфликта. Здесь уточняются средства, методы, последовательность их применения, а именно выполняется планирование. В заключении приступают к реализации намеченного.

В процессе осуществления принятого решения человек не освобождается от необходимости прикладывания волевых усилий. Порой они являются даже более значительными, чем при выборе цели действия и способов выполнения. Это происходит потому, что практическое осуществление цели подразумевает необходимость преодоления сложностей. Внешние помехи могут быть настолько значительные, что лишь обладая сильной волей, человек сможет не опустить руки и достичь намеченной цели.

Выполняя различные действия, преодолевая всевозможные сложности как внутреннего, так и внешнего мира, человек вырабатывает волевые качества, среди которых:

• Решительность.
• Целеустремленность.
• Самостоятельность.
• Инициативность.
• Настойчивость.
• Выдержка.
• Дисциплинированность.
• Мужество.

Однако волевые качества и воля могут не сформироваться у человека, если к этому не располагали определенные условия.

Пример 2

Если ребенок избалован, а все его желания всего выполнялись кем-то другим, то формирование силы воли просто не требуется. Ребенок ощущает давление жесткой волей родителей и, как следствие, не имеет возможности выработать силу воли самостоятельно.

Решение задач от 1 дня / от 150 р. Курсовая работа от 5 дней / от 1800 р. Реферат от 1 дня / от 700 р.

Автор: Анна Коврова

Преподаватель факультета психологии кафедры общей психологии. Кандидат психологических наук

Определение силы воли у человека в психологии: понятие кратко, основные виды

Содержание:

• Воля определение в психологии 
• Проблема воли в психологии
• Волевые качества человека
• Виды воли в психологии
• Свободная воля
• Естественная воля
• Вынужденная воля
• Как развить силу воли
• Видео

Воля это в психологии основное качество, позволяющее добиться успеха. Чтобы получить хороший результат в будущем, нужно порой напрячься в настоящем. Без развитых волевых качеств это сделать сложно.

Прикладывать волевые усилия порой очень тяжело

Понятие «воля человека» психология не рассматривает в отрыве от эмоций. Все психические процессы человека связаны. Что понимать под этим термином и как развить силу воли, чтобы добиваться желаемых результатов?

Воля определение в психологии 

В психологии воля – это способность человека обдумывать существующие варианты решений, выбирать правильное и следовать ему. Также ее можно рассматривать как психический процесс, позволяющий делать то, что не хочется. Нередко воля понимается как способность контроля своего поведения и мобилизации себя на достижение целей.

Качество, способное вознести человека

Важно! С этим понятием тесно связано волевое усилие – непосредственно акт совершения действия, несмотря на сиюминутные желания. Его особенность заключается в том, что сначала нужно осознать их, а потом уже прикладывать усилие для подчинения психики уму.

Проблема воли в психологии

Волевые качества личности — что это такое в психологии, их формирование

Изначально это понятие начало формироваться в рамках философии. Там оно понималось, как способность человеческого ума самостоятельно определять дальнейшие действия. Тогда оно имело четко выраженный моральный аспект, но потом психологи назвали это высшей психической функцией, так это качество стало считаться исключительно человеческим.

Справедливости ради, ряд ученых психологической науки опровергает этот тезис, поскольку в результате опытов над животными было обнаружено: они также могут иногда откладывать удовольствие на потом для получения большего.

Девушка движется вперед, несмотря на усталость

В любом случае в психологии воля определяется, как способность человека сознательно управлять собой. Направлена она на два разных вектора:

1. Совершение нежелаемого поступка;
2. Отказ от желаемого действия.

Волевой акт, описанный выше, – это центральное понятие воли. Немаловажную роль в характере протекания этого психического процесса играют ценности личности. Вкратце структура воли состоит из таких уровней:

1. Постановка целей;
2. Возникновение побуждения;
3. Борьба мотивов;
4. Принятие и исполнение решения.

Важно! Основная характеристика явления волевого акта заключается в том, что на каждом из его этапов может проявляться усилие, выраженное в нервно-психическом напряжении.

Волевые качества человека

Рефлексия — что это в психологии, определение

Есть ряд черт, свойств характера, обеспечивающих умение отказываться от сиюминутных выгод в пользу будущему персональному или общему благу. К таким относятся:

1. Целеустремленность – направленность действий личности на определенный результат. Специалисты выделяют две разновидности этого качества. Стратегическая целеустремленность – это способность человека действовать, исходя из своих ценностей. Тактическая – это постановка целей и сосредоточение на них.
2. Инициативность. Чтобы совершить активное действие, необходимо волевое усилие. Это качество, направленное на преодоление инертности.
3. Самостоятельность. Это способность человека удерживаться от влияния внешних стимулов, в результате чего он может критически подходить к чужим советам и ориентироваться на свои взгляды и убеждения в процессе принятия решений.
4. Выдержка – умение затормозить вредные для целей человека побуждения.
5. Смелость – способность игнорировать страх и разумно рисковать.
6. Решительность – умение быстро ориентироваться в ситуации и принимать на ее основе решения, которые немедленно исполняются. Если это качество выражено чрезмерно, оно превращается в импульсивность, когда решение принимается без анализа ситуации, или нерешительность (человек только обдумывает проблему, не предпринимая никаких действий).
7. Настойчивость – способность в течение длительного времени бороться с трудностями на пути к цели. При чрезмерной выраженности может перерасти в упрямство, когда волевые усилия прикладываются в ущерб поставленной задаче.
8. Организованность и дисциплинированность. Способность упорядочивать, планировать свои действия и подчинять их созданному распорядку.

Важно! Главное качество волевого человека, лежащее в основе всех остальных, – самоконтроль. Это способность делать то, что нужно для выполнения задачи.

Виды воли в психологии

Воображение — что это в психологии, определение

Легко понять, как работает воля, на примере страха. Если человек бежит, к примеру, от собаки, то это инстинктивное решение. Если он осознанно идет в зону боевых действий, чтобы помочь раненым военным, то оно становится волевым. Существует несколько видов воли в психологии.

Свободная воля

Тесно связана с инициативностью – умением человека самостоятельно задавать себе цели и следовать им. Сам процесс сознательного формирования таких задач – проявление свободной воли. В науке все еще идут споры касаемо того, существует ли она действительно. Две противоположные позиции следующие:

1. Метафизическая. Свободная воля возможна.
2. Детерминизм – человек является рабом внешних обстоятельств, он только реагирует на сиюминутные стимулы.

Преодоление трудностей

Истина, как говорится, посередине. С одной стороны, привычки и инстинкты толкают человека совершать определенные действия. Но, с другой, он всегда может пойти наперекор им в нужной ситуации..

Естественная воля

Эта концепция больше относится к христианской, присущей Богу. Основное отличие естественной божественной воли от человеческой заключается в том, что принятию решения не предшествует длительный период обдумывания, поскольку он осуществляется при недостаточности знаний. Цель этого процесса – получить новую информацию из имеющихся фактов. Бог все знает, поэтому способен моментально принимать правильное решение.

Вынужденная воля

Это разновидность воли, при которой человек идет наперекор своим желаниям, но под внешним давлением. Типичный пример – приближение дедлайна. Человек не прикладывает никаких волевых усилий до тех пор, пока ни появится реальная опасность. Даже в такой ситуации ему приходится заставить себя садиться за неприятное дело.

Освобождение от зависимости от сиюминутных стимулов

Как развить силу воли

Сила воли подобна мышце. Если она не накачана, то тяжело будет тянуть на себе сложные задачи. Поэтому развитие силы воли – всегда последовательный процесс. Каждый день нужно прикладывать малейшие краткие усилия. Когда это будет делать проще, можно усложнять задачу. Например, отказаться от сладкого хотя бы один раз или прекратить работать по первому требованию ума, но не сразу, а через 10 минут.

Также хорошо помогает развивать силу воли медитация, потому что она тренирует те участки мозга, которые отвечают за это качество.

Видео

Автор:

Тaрaсенкo Нaтaлья Влaдимирoвнa

Читать онлайн «Психология воли», Е.

П. Ильин – ЛитРес, страница 3

«Специфичным для него является наличие внутреннего интеллектуального плана, организующего все имеющиеся у человека в данный момент побуждения в направлении такой их иерархизации, при которой ведущим мотивом становится сознательно поставленная цель. Волевой акт включает в себя борьбу разнонаправленных мотивационных тенденций. Если в этой борьбе берут верх непосредственные побуждения (в том числе и нравственного порядка), деятельность осуществляется помимо ее волевой регуляции. В отличие от этого, волевое поведение предполагает наличие таких психических процессов, посредством которых человек усиливает мотивационные тенденции, идущие от сознательно поставленной цели, и подавляет противоположные. Решающая роль в этом процессе принадлежит мысленному построению будущей ситуации. В этом случае человек отчетливо представляет себе положительные последствия тех действий, которые он совершит, следуя сознательно поставленной цели, и отрицательные последствия действий, продиктованных непосредственным желанием. Если в результате такого предвидения будущих последствий возникнут положительные эмоции, связанные с достижением сознательно поставленной цели, и они окажутся сильнее имеющихся у человека переживаний, порождаемых непосредственным побуждением, то эти положительные эмоции и выступят в качестве дополнительной мотивации, обеспечивающей перевес побуждения со стороны сознательно поставленной цели. Таким образом, активность во внутреннем плане выступает как условие, порождающее новые мотивационные тенденции. Именно во внутреннем плане настоящая ситуация, отражаясь в свете будущей, обретает иной смысл, что и определяет завершение борьбы мотивов и принятие решения в пользу волевого поступка, а в тех случаях, когда человек намечает и способы достижения поставленной цели, – и создание намерения» [1983, с. 54].

Таким образом, волевое усилие заменено здесь интеллектуальным расчетом и борьбой эмоциональных переживаний – какое сильнее или приятнее. Непонятно только, на каком основании в этой статье обсуждаются волевые действия, если волевое усилие для разрешения конфликта побуждений не нужно?

В. И. Селиванов [1975] считал, что в случае конфликта побуждений одинаковой силы исход борьбы определяется волевым импульсом (который имеет все признаки внутреннего сознательного стимула), рефлекторно усиливающим один из альтернативных мотивов.

Участие механизмов воли в разрешении противоречий в процессе мотивации В. К. Калин [1989б] предложил называть волением. Этот процесс, пишет он, переживается субъектом как подконтрольность и подвластность ему осознаваемых влечений.

1.3. Воля как произвольная мотивация

Понятие о воле как о детерминанте поведения человека зародилось в Древней Греции и впервые было явно сформулировано Аристотелем (384–324 гг. до н. э.). Он ввел это понятие как объяснительное, чтобы отличать поступки, совершаемые на основании разумного решения субъекта (потому что так надо), от поступков, вызванных его желаниями. При этом философ понимал, что не сами по себе знания являются причиной разумного поведения, а некая сила, вызывающая действие согласно разуму. Эта сила рождается, по Аристотелю, в разумной части души, благодаря соединению разумного решения со стремлением (желанием), придающим решению побудительную силу. Само же стремление (желание) обусловлено побудительной силой предмета стремления. Таким образом, воля у Аристотеля сводится к управлению посредством разума побудительной силой желания (предмета стремления) человека: либо путем придания исходному желанию дополнительного побуждения (стремления) к предмету, либо посредством торможения побуждения, когда разум подсказывает, что нужно избежать стремления к тому или иному объекту.

Действия и поступки, осуществляемые по решению самого человека, Аристотель называл произвольными. Существенным для аристотелевского понимания роли волевого начала в детерминации поведения является то обстоятельство, что воля не только инициирует, но и выбирает произвольные действия, а также регулирует их осуществление. Кроме того, философ приписывал действию волевого начала способность человека владеть собой. В то же время любое волевое движение имеет, по Аристотелю, природные основания.

Древнеримский мыслитель и врач Гален (130–200 гг. до н. э.) говорил о произвольных и непроизвольных движениях, относя к последним только мышечные сокращения внутренних органов (сердца, желудка). Все остальные движения он считал произвольными. От непроизвольных (автоматических) движений они отличаются тем, что всегда происходят при участии психической пневмы, включающей в себя восприятие, память и разум и выполняющей управляющую функцию по отношению к органам движения.

Р. Декарт понимал волю как способность души формировать желание и определять побуждение к любому человеческому действию, которое нельзя объяснить на основании рефлекса. Декарт считал, что задача воли – бороться со страстями, которые возникают под влиянием вещей (в то время как желания порождаются непосредственно душой). Воля может затормозить движения, обусловленные страстью. Разум, по Декарту, это собственное орудие воли. Воля помогает человеку следовать определенным правилам, исходя из суждений разума о добре и зле. Таким образом, Декарт связывает волю с нравственностью человека.

Английский философ Т. Гоббс, живший в одно время с Р. Декартом, при объяснении поведения человека также исходил из представлений о непроизвольной и произвольной регуляции. В тех случаях, когда возникают попеременно то чувство стремления к чему-либо, то чувство отвращения, необходимо осуществить однозначный выбор того или иного действия. Последнее желание, возникающее в акте обдумывания и размышления, которое примыкает непосредственно к действию, было названо Т. Гоббсом волей. Воля детерминирована мотивами и побуждениями, которые, в свою очередь, сами определяются потребностями, а также знаниями о вещах и о возможных способах, с помощью которых удовлетворяются эти потребности.

Таких же взглядов на проблему воли придерживался и Д. Гартли, полагавший, что воля есть не что иное, как желание или отвращение, достаточно сильное, чтобы вызвать действие, не являющееся изначально или вторично автоматическим. Отождествление воли с господствующим в сознании желанием явно проглядывает и во взглядах других ученых прошлого (Д. Пристли [1968]; А. Коллинз [1967]; Г. Спенсер [1897]; В. Виндельбандт [1904] и др.). Правда, в представлениях каждого из них имеются и свои особенности. Д. Пристли, например, говорил о желании действовать, поскольку действие не всегда возникает при виде желаемого предмета. Ценным в его взглядах является и то положение, что стремления человека определяются мотивами, поэтому у воли всегда есть причина.

В. Вундт [1912] полагал, что психическая причинность получает высшее выражение в волевом акте.

С мотивационных позиций рассматривал волю и Э. Мейман [1917]. Основным признаком волевого действия он считал предваряющее его принятие решения о совершении действия, когда действию предшествует полноценный психический акт, выработка представления о цели, получение согласия на эту цель. Достижение такого согласия на какое-то конкретное действие начинается с подбора и рассмотрения целей, с анализа их ценности, анализа последствий действия. Не случайно истинной причиной всех волевых поступков Э. Мейман считал размышление, поскольку именно посредством него достигается понимание ценности и значения цели.

К. Левин [Lewin, 1926, 1935], слегка изменив экспериментальный план Н. Аха, доказал, что заученные формы поведения (стимульно-реактивные связи, навыки и т. п.) сами по себе не способны детерминировать активность субъекта; для этого необходимо действие мотивационного фактора. Тем самым была постулирована главенствующая и координирующая роль мотивационных и волевых процессов по отношению к другим психическим процессам. Согласно К. Левину, поведение личности управляется большим количеством «напряженных систем», которые представляют собой цели, идущие от самого субъекта либо заданные извне. Цели являются не только когнитивной репрезентацией будущего состояния (когнитивный аспект), но одновременно динамическим выражением каких-либо потребностей личности (мотивационный аспект), хотя полностью к этим потребностям не сводятся; поэтому они получили название квазипотребностей. Объекты или события, которые могут служить для разрядки напряженных систем – квазипотребностей, – имеют особые побудительные черты, буквально – характер требования («Aufforderungscharacter») от субъекта того или иного типа поведения. Так, если нам необходимо позвонить, телефон-автомат как бы «сам бросается в глаза», требуя от нас определенных действий (достать монету, вспомнить номер и т. д.). Волевые действия, по Левину, отличаются от действий, управляемых квазипотребностями: волевое действие пытается контролировать возникающую тенденцию действия – например, обеспечивает человеку возможность сохранять спокойствие, даже если его оскорбляют. Если возникает несколько напряженных систем, то волевое действие обеспечивает через процесс принятия решения предпочтение одной из них; если это не удается в полной мере, возникают ошибочные действия или торможение актуального действия. Обращает на себя внимание тот факт, что воля продолжает оставаться «служанкой» мотивов (истинных потребностей – по Левину) и конфликт намерений, который по своей природе является волевым, разрешается через принятие решения, т.  е. в сфере мотивации.

Заменив понятие «детерминирующая тенденция» Н. Аха понятием «квазипотребность», К. Левин фактически отождествил проблематику воли и мотивации: исследователей того времени больше интересовал процесс возникновения квазипотребностей (намерений) и факторы ситуации, влияющие на их реализацию. Согласно К. Левину, квазипотребность автоматически воплощается в действие, как только для этого наступают благоприятные внешние условия. Отсюда понятно, что постулирование и изучение неких дополнительных психических процессов, контролирующих реализацию намерения (процессов, которые мы сейчас обозначаем как волевые), было попросту излишним. Наряду с анализом процесса целенаправленного поведения у К. Левина встречаются интересные описания «различной степени зависимости от квазипотребностей» испытуемых в одной и той же экспериментальной ситуации [Lewin, 1926]. У «действенных» типов намеренное действие протекает как бы само по себе, без сознательного контроля со стороны субъекта; испытуемые указывают в самоотчетах, что они действовали непроизвольно, «почти как во сне». Испытуемые, отнесенные к «мыслительному» типу, напротив, сообщали о тормозящих действие ментальных содержаниях, связанных большей частью с разнообразными неприятными ощущениями во время эксперимента.^[1] Дифференциально-психологический аспект изучения волевых процессов не получил, однако, какого-либо развития в школе К. Левина, который уделял главное внимание разработке знаменитой «теории поля» [Lewin, 1935].

 

Детальная проработка личностных и ситуационных детерминант поведения в теории поля – с одной стороны, и недооценка К. Левиным роли собственно волевых процессов – с другой, имело следствием то, что, начиная с 40-х гг. нашего столетия понятие «воля», да и сами исследования волевых процессов постепенно «выходят из моды» и заменяются когнитивно ориентированными исследованиями мотивации, в основе которых лежат модели «Ожидание × Ценность» [см. обзор Хекхаузена, 1986]. Однако после настоящего бума исследований мотивации, и прежде всего – мотивации достижения, в западноевропейской психологии под влиянием ряда экспериментальных данных начинает формироваться критическое осмысление постулата о том, что мотивационные процессы, основанные на оценке ожидания успеха и привлекательности цели, прямо определяют поведение. Исследователи пытались уточнить модели «Ожидание × Ценность», вводя новые личностные и ситуационные переменные, опосредующие связь между мотивом и поведенческими проявлениями (стратегиями решения задач, общей эффективностью деятельности, эмоциональным фоном деятельности и др.).

Шапкин С. А. 1997. С. 14

Левин (Lewin, 1926) оспаривал тезис Аха о возможности усиления тенденции действия через последующий волевой акт (или акт намерения). Он рассматривал тенденции действия как «квазипотребности», которые управляются «подлинными» потребностями, поэтому их сила всегда соразмерна силе соответствующих подлинных потребностей. Тем самым Левин превратил проблему воли в проблему мотивации, он свел актуальную тенденцию действия к результирующей мотивационной тенденции. При этом исчезла и волевая актуализация действия в ответ на возникающие препятствия, которые должны преодолеваться при реализации интенции.

Хекхаузен Х. 2003. С. 312

Связывали волю с мотивацией и отечественные психологи. И здесь нельзя не упомянуть о представлениях И. М. Сеченова по разбираемому вопросу. Во-первых, ученый выделял моральный компонент воли, что можно рассматривать как постулирование им участия в волевых актах нравственного компонента мотива («воля – деятельная сторона разума и морального чувства, управляющая движением во имя того и другого, и часто наперекор даже чувству самосохранения», – писал он [1953, с. 177]). Во-вторых, И. М. Сеченов подчеркивал, что просто так человек не станет проявлять силу воли, для этого нужна веская причина, мотив. «Безличной, холодной воли мы не знаем», – утверждал ученый [там же, с. 181].

Г. И. Челпанов [1897, 1926] выделял в волевом акте три элемента: желание, стремление и усилие. Он связывал волевое действие с борьбой мотивов, наделяя волю функцией выбора (принятия решения о действии). К. Н. Корнилов [1948, 1957] подчеркивал, что в основе волевых действий всегда лежит мотив. О влечениях, желаниях и хотениях человека в связи с вопросом о воле и волевых актах рассуждал в своих работах и другой крупный отечественный психолог Н. Н. Ланге [1890]. В частности, он дал свое понимание отличия влечений от хотений, полагая, что последние – это влечения, переходящие в действия и сопровождаемые чувством активности этих действий. Для Н. Н. Ланге хотение – это деятельная воля.

Л. С. Выготский [1983] выделял в волевом действии два отдельных процесса: первый соответствует решению, замыканию новой мозговой связи, созданию особого функционального аппарата; второй – исполнительный – заключается в работе созданного аппарата, в действии по инструкции, в выполнении решения. Л. С. Выготский, как и Ж. Пиаже [1969], включал в структуру волевого акта операцию введения вспомогательного мотива для усиления побуждения к действию – необходимому, но слабо связанному с личным желанием человека. Л. С. Выготский утверждал, что свобода воли не есть свобода от мотивов. Свободный выбор человека из двух имеющихся возможностей определяется не извне, а изнутри, самим человеком. Выготский сформулировал положение о том, что изменение смысла действия меняет и побуждение к нему (идея, позднее развитая А. Н. Леонтьевым в понятии о «смыслообразующих мотивах» и В. А. Иванниковым во взгляде на волю как на «произвольную мотивацию»).

Понимание мотивационного процесса как волевого можно найти у С. Л. Рубинштейна [1946]. Вся первая часть его главы о воле – «Природа воли» – есть не что иное, как изложение различных аспектов учения о мотивации.

С. Л. Рубинштейн полагал, что «зачатки воли заключены уже в потребностях как в исходных побуждениях человека к действию» [там же, с. 588]. Но если признать правоту такого понимания воли (или, по определению С. Л. Рубинштейна, волевого компонента психического процесса, в данном случае – потребности) как динамического напряжения, побуждения, стремления, то и инстинкты нужно рассматривать как волевые действия: ведь в них тоже есть как чувственное переживание потребности, так и стремление к удовлетворению нужды. Однако тогда исчезает специфика воли как произвольного способа регуляции в отличие от непроизвольного. Недаром Ш. Н. Чхартишвили [1958б; 1967] отделял поведение, побуждаемое потребностями, от волевого поведения, называя первое импульсивным. Кроме того, потребностное побуждение у человека дает только толчок к развертыванию первого компонента волевого акта, т. е. мотивации, но не приводит непосредственно к действию. Об этом писал и сам С. Л. Рубинштейн: «Будучи в своих первоначальных истоках связано с потребностями, волевое действие человека никогда, однако, не вытекает непосредственно из них. Волевое действие всегда опосредовано более или менее сложной работой сознания – осознанием побуждений к действию как мотивов и его результата как цели». И еще: «…В волевом действии сами побуждения не действуют непосредственно в виде слепого импульса, а опосредованно через осознанную цель» [1946, с. 589]. Так что положение С. Л. Рубинштейна о зачатках воли, заключенных уже в потребностях, можно понять, только приняв точку зрения, что воля – это произвольная мотивация и что развертывание мотивации как начала произвольного акта начинается с возникновения потребностного побуждения.

Cобственно, о таком понимании воли он пишет и в другой работе: «“Волю”, собственно, образует непосредственно лишь высший, верхний или верхушечный слой этих тенденций – желания, определяемые идейным содержанием, выступающим в качестве осознанной цели» [1957, с. 269].

Негативное отношение к воле… обернулось для автора (С. Л. Рубинштейна. – Е. И.) самым коварным образом. Искусственное деление единой регуляции поведения на побудительную и исполнительную не оставило места воле человека в самих действиях. Непонятно, почему в таком случае люди связывают испытание своей воли не с желаниями и стремлениями, а прежде всего с преодолением трудностей исполнения.

Селиванов В. И. 1992. С. 170

Связь мотивации и воли исследовалась и другими московскими психологами (К. М. Гуревич [1940]; Л. И. Божович [1969]; А. Н. Леонтьев [1981]; В. А. Иванников [1991]). Например, А. Н. Леонтьев изучал развитие произвольного поведения в связи с развитием и дифференциацией мотивационной сферы. Произвольное действие, по А. Н. Леонтьеву, характеризуется тем, что содержание мотива и цели в нем не совпадает. Многие ученые рассматривали и рассматривают механизм мотивации как волевой. Отмечая это, Б. В. Зейгарник с соавторами писала: «Проблема овладения своим поведением (на уровне овладения собственной мотивацией)… традиционно ставится в психологии как проблема воли. Волевое поведение рассматривается различными авторами как процесс производства новых мотивационных образований, способствующих развертыванию поведения в выбранном направлении» [Зейгарник, Холмогорова, Мазур, 1989, с. 122–123].

Несмотря на то, что связь мотивации с волей является общепризнанным фактом, это, однако, не означает, что такая связь понимается всеми учеными одним и тем же образом. Можно выделить по крайней мере три направления в рассмотрении этого вопроса.

Первое из этих направлений практически отождествляет мотивацию и волю, тем самым по существу отрицая последнюю (такой подход характерен для американской психологии; не случайно в западных психологических словарях отсутствует само понятие «воля»). При этом сторонники данного направления ссылаются на то, что если у человека есть сильное желание (мотив), то не требуется никакого психологического механизма, дополнительного по отношению к мотиву, который вызывал бы активность человека для достижения цели; само желание организует эту активность.

Современная буржуазная психология претендует на то, чтобы объяснить все сложнейшие явления психики человека, не обращаясь к понятию воли. Как пишут Д. Миллер, Ю. Галантер и К. Прибрам [1965, с. 24], «в наши дни категория воли исчезла из психологических теорий, слившись с более широкой теорией мотивации». Это «слияние» оказалось пагубным для развития позитивных исследований воли человека. Аналогичные тенденции имеют место и в советской психологии.

Некоторые наши психологи как огня боятся самого термина «воля», предпочитая такие неопределенные и широкие понятия, как «произвольные процессы» и «активность», хотя каждому из них хорошо известно, что активность и произвольность бывают разные: на уровне привычки или эмоционального порыва, когда от субъекта не требуется мобилизации намеренных усилий, и на уровне сознательно-волевой напряженности, связанной с необходимостью намеренного преодоления встретившихся трудностей.

Селиванов В. И. 1992. С. 190

Однако еще Д. Локк считал, что неверно отождествлять волю и желания (потребности) человека. Связывая волю с механизмами порождения действий, философ, наряду с мотивацией, выделял особую способность, позволяющую осуществлять действия, и эту способность он называл волей. Воля, преодолевая неудовольствие, может выступать, по мнению Д. Локка, и против желания, формируя у человека хотение или воление.

Не сводил волю к мотиву и П. В. Симонов, который справедливо полагал, что невозможно считать волей доминирующую в данный момент потребность. Воля – это не просто господствующая потребность, – писал он, – а некоторый специальный механизм, дополнительный к одной из конкурирующих мотиваций [1982].

Сведение воли к мотиву, побуждающему к активности, неправомерно хотя бы потому, что встречающиеся на пути к достижению цели препятствия вызывают так называемую «реакцию преодоления», которая, как правило, является принадлежностью всякого волевого усилия. К тому же специфика волевого проявления не обусловлена тем или иным первичным побуждением, связанным с какой-либо потребностью. Более того, реализация одного из многих побуждений возможна лишь потому, что остальные побуждения часто подавляются усилием воли.

Второе направление не отождествляет мотивацию и волю, хотя и не отрицает наличия тесной связи между ними. Как полагал П. И. Иванов [1967], волевые (произвольные) действия, в отличие от непроизвольных, совершаются по мотивам. При этом среди сторонников данного направления нет полного единодушия. Для некоторых исследователей воля является частью мотивации, характеристикой и механизмом осуществления мотивации (Л. С. Выготский, Л. И. Божович). Так, например, Л. И. Божович сущность волевого поведения видела в способности подчинять его сознательно поставленным целям (заранее принятым намерениям) даже вопреки непосредственным побуждениям, когда человек преодолевает свои личные желания ради малопривлекательных для него в данный момент, но социально значимых целей (общественных ценностей). Волю Л. И. Божович рассматривала как высшую психическую функцию в мотивационной сфере, возникающую в результате развития человеческих потребностей, опосредованных интеллектом. Как и Л. С. Выготский, Божович понимала волю как разновидность произвольной мотивации.

 

В. А. Иванников [1985] задавался вопросом о том, что имеется общего в следующих понятиях, при помощи которых описывают и объясняют феномен воли или волевого поведения: действие без актуальной потребности; действие при конфликте мотивов; действие с учетом его последствий и моральных соображений; действие по общественной необходимости; произвольно выбранное действие, свободное от наличной ситуации; сдерживание своих желаний; преодоление препятствий и т. д. В. А. Иванников дал следующий ответ: все эти понятия включают в себя момент изменения побуждений путем изменения смысла действия. Он также полагал, что о воле начинают говорить тогда, когда обнаруживается недостаток побуждения к заданному действию (сходным образом Й. Бекман [Beckmann, 1987] и Ж. Пиаже [1969] рассматривали волю в качестве усилителя недостаточного по силе побуждения). По Иванникову, возникающие затруднения преодолеваются очень просто: для этого более слабый мотив нужно заменить (или присовокупить к нему) более сильным. Так, выступление на соревнованиях может оказаться для спортсмена более успешным, если он посвятит его любимому человеку. В этом случае старый мотив «занимает» энергию у нового, более значимого мотива.^[2]

В результате получается, что, с одной стороны, В. А. Иванников придерживался понимания воли с мотивационных позиций, а с другой стороны, по-видимому, примыкал к сторонникам понимания воли как волевой регуляции, связанной с преодолением трудностей.

В другой работе он снова повторял, что в основе волевой регуляции побуждения к действию лежит произвольная форма мотивации. В частности, Иванников пишет, что «Воля есть… произвольная мотивация» [1986, с. 27].

Взгляды В. А. Иванникова подверглись справедливой критике со стороны В. К. Калина [1989а]. Последний отмечает, что сначала В. А. Иванников сузил проблему произвольной мотивации до вопроса о побудительности, а затем свел ее к сознательному изменению мотива, которое рассматривается только в аспекте побудительных причин. И воля, и произвольная мотивация у В. А. Иванникова являются сознательной формой побудительных причин действия – и только. Волевые качества, а следовательно и волевые усилия, он не включил в понятие воли, предлагая взамен выделять такие реальные моменты деятельности человека, которые «пока не имеют своего объяснения и требуют привлечения понятия, сходного с интуитивно выделяемым понятием воли» [1985, с. 49]. Таким образом, делает вывод В. К. Калин, основной недостаток представлений В. А. Иванникова о воле – то, что рассмотрение им воли лишь как разновидности произвольной мотивации не позволяет охватить всех волевых проявлений, в частности управления человеком своими психическими процессами при исполнении действий и осуществлении деятельности.

Е. О. Смирнова [1990] критикует концепцию В. А. Иванникова с других позиций. Она отмечает, что если понимать волю только как овладение своим побуждением, то о начале формирования воли в детском возрасте можно будет говорить только тогда, когда ребенок станет способным управлять своими мотивами и создавать новые личностные смыслы (т. е. переосмысливать основание своих действий и поступков). Однако известно, подчеркивает Е. О. Смирнова, что дети до 7–8 лет не в состоянии адекватно осознавать свои мотивы (и тем более самостоятельно изменять смысл своих действий). Еще Л. С. Выготский вслед за К. Левиным отмечал, что дети, в отличие от взрослых, не способны к образованию «любых» намерений и могут действовать только в направлении наиболее сильных непосредственных побуждений и что дошкольник делает только то, что он хочет. Да и сам В. А. Иванников показал, что у детей до 6 лет введение дополнительных мотивов не дает значимого увеличения волевого компонента действий. Отсюда должно следовать, что до этого возраста говорить о наличии воли у детей трудно.

В действительности же и жизненные наблюдения, и научные исследования показывают, что уже у 3-летних детей проявляется упорство, упрямство. Ряд авторов именно дошкольный возраст считает интенсивным периодом развития воли (В. К. Котырло [1971; 1974]; А. Н. Леонтьев [1981]; Н. И. Непомнящая [1965]; Д. Б. Эльконин [1965]).

Таким образом, многие данные говорят в пользу того, что сводить волю к произвольной мотивации нет оснований.

Для другой группы исследователей мотивация является одной из сторон волевого поведения, волевого побуждения (К. Н. Корнилов [1957]; Л. С. Выготский [1983]; В. Н. Мясищев [1930]; П. А. Рудик [1967]).

В соответствии с таким пониманием мотивация всегда произвольна и противопоставлять ее можно не непроизвольной мотивации, а непроизвольной (безусловно– и условно-рефлекторной) детерминации поведения. Отсюда вытекает, что детерминация и мотивация – это хотя и взаимно зависимые (в том смысле, что вторая – разновидность первой), но не тождественные понятия. Внешний или внутренний стимул (например, резкая боль) может вызвать у человека и непроизвольную реакцию, но произвольные действия возникают только вследствие наличия мотива.

Из понимания мотива как начала, отвечающего за произвольную активность человека, вытекает, по мнению сторонников данной точки зрения, одна из структурных особенностей этой активности: прогнозирование результата и последствий его достижения. Произвольная активность всегда имеет место на фоне более или менее отчетливых ожиданий предполагаемого результата деятельности или возможных ее последствий. Другое дело, что получаемый результат не всегда соответствует ожиданиям.

Наконец, третье направление вообще ставит под сомнение связь воли с мотивацией.

25.3. Фазы и признаки волевых действий, их стимулирования

Общая психология Традиционно в психологии собственно волевыми действиями называют действия, направленные на достижение сознательно поставленной цели и связанные с преодолением трудностей. Исследователь В. Иванников приводит такие характеристики волевого действия: осознанность, целеустремленность, преднамеренность, ее принимают к исполнению по собственному сознательным решением; основания (социальные или личные) для волевого действия существуют всегда; ее вызывает дефицит побуждение за активных условий или дефицит торможения при сдерживании; требует дополнительного побуждения (или торможения) и заканчивается достижением поставленной цели. Основные признаки волевых действий проявляются в следующем: сознательном преодолении препятствий на пути к достижению цели; конкурирующих мотивам; наличии волевого усилия. Общие характеристики волевых действий являются следующие: их исполняют на основании принятия сознательного решения; направленные на преодоление как внешних, так и внутренних трудностей; имеют определенное противоречие, которое заключается в борьбе мотивов с начала или в процессе их осуществления; могут обеспечиваться вспомогательным побуждением или торможением за счет изменения смысла действия и заканчиваться достижением цели. Недостаточность побуждение к действию может возникать при конкуренции слабого социального мотива с эмоционально привлекательным личностным мотивом. Побудительная (мотивационная) функция воли обеспечивает реализационную мотивацию действия, что является необходимым аспектом волевого акта за недостаточности (дефицита) реализационной мотивации действия, принятой человеком для обязательного исполнения. Итак, все ситуации, которые по необходимости связанные с волевыми действиями (существование внутренних или внешних препятствий, конкурирующих целей, отсутствие актуальной потребности), объединяет дефицит реализационной мотивации действия, которое необходимо, по мнению самого человека, выполнить. Волевые действия человека также порождает предполагаемое изменение смысла действия. Например, желание идти в бой, рисковать своей жизнью возникает тогда, когда бой вступает смысла защиты Родины, своей земли, родных и т.п. В волевых действиях новый филиал мотив (предмет нового побуждение) может действовать только своей сенсотворчою функцией, а не побудительной. Иначе новый мотив может разрушить определенное действие, побуждая человека действовать по новым мотивом. Итак, через специально организованный влияние на человека можно изменить смысл их действия. Такое действие достигается благодаря новому значимому мотива или с помощью оценок и мнений других людей. Вспомогательный смысл действия создается через постановку более конкретной цели при включении предложенного задания в другое условие, что сочетается с имеющимся у человека желанию, когда результаты действия становятся средством для реализации иного действия, то есть когда одна действие начинает становиться частью другой, более широкой. Волю рассматривают как психическую реальность, которая имеет сознательно-регулятивную природу. Другими словами, воля — это единый, комплексный процесс психического регулирования поведения (действий, поступков) человека. Волевая регуляция поведения как регуляция побуждение к действию происходит на основе произвольной формы мотивации, когда человек намеренно и осознанно создает вспомогательные побуждения (торможение) к действию через изменение смысла действия. Волевую регуляцию при самодетерминации понимают как последнюю стадию овладения человеком собственными процессами, которая заключается в освоении собственного мотивационного процесса через формирование новой высшей психической функции — свободы. Волевую регуляцию поведения, все фазы сложной волевого действия связывают с особым эмоциональным состоянием, который определяют как волевое усилие. Волевое усилие пронизывает все фазы волевого акта: осознание цели, оформление желаний, выбор мотива, плана и способов выполнения действия. Возникает волевое усилие каждый раз как состояние эмоционального напряжения, связанный с внешними или внутренними трудностями. Избавиться от него можно только отказавшись от преодоления препятствий, а следовательно, от цели, или же преодолев их путем волевого усилия. Конкретная волевое действие может реализоваться в простых і более сложных формах. В простом волевом акте побуждение к действию, направленное на более или менее осознанную цель, может непосредственно переходить в действие. Простой волевой акт имеет две фазы: возникновение побуждение и осознание цели; достижение цели. Другие научные подходы указывают на четыре фазы, а именно: осознание цели и желание достичь ее; осознание возможностей достижения цели; принятие решения; исполнение решения. Первые три этапа можно объединить единым названием «подготовительная звено», тогда 4-й этап будет иметь название «исполнительной звена». Для простой волевого действия характерным является то, что никакой борьбы мотивов здесь не происходит. Сложную волевую действие характеризует опосредованный сознательный процесс: действия предшествует учета ее последствий, осознание ее мотивов, принятия решения, возникновения намерений ее осуществления, планирование. В сложной волевому воздействию можно выделить четыре основные фазы: возникновение побуждение и предварительная постановка цели; стадия обдумывания и борьба мотивов; принятие решения; исполнение решения. Исследователи также доказывают, что сложная ВОЛЕВОЕ ДЕЙСТВИЕ охватывает большее количество этапов, которые реализуются в такой последовательности; осознание цели и желание достичь ее; осознание возможностей достижения цели; появление мотивов, которые утверждают или отрицают эти возможности; борьба мотивов и выбор; принятие одной из возможностей решения; осуществление принятого решения. Процесс течения волевого действия в реальных условиях всегда зависит от конкретной ситуации, поэтому различные фазы могут приобретать большего или меньшего веса, иногда сконцентровуючи на себе весь волевой акт, а иногда совсем нівелюючись. На самом деле любое волевое действие является выборочным актом, который включает сознательный выбор и принятие решения. Первая фаза волевого действия начинается с возникновения побуждение, стремление. В зависимости от степени осознанности, стремление дифференцируют на поезда, желание, хотение. Поезда — это мотивы поведения, которые представляют собой недиференційовану, малоусвідомлювану, беспредметный потребность. Если человек не знает, какой предмет удовлетворит ее, не знает, чего она хочет, не имеет перед собой сознательной цели, она чувствует влечение. Пока человек находится под властью поездов, пока не поднялась над ними, в ней нет свободы. И только когда возникает осознанный связь между поездом и предметом, который способен удовлетворить потребность, поезд «опредметнюється» и переходит в желание. Такое «опредметнювання» и является предпосылкой волевого акта. Предметы становятся объектами желаний. Желание — это мотивы поведения, которым присуща достаточное осознанность потребностей. Желание есть опредметненим целенаправленным стремлением. Возникает желательности предмета, сложная взаимозависимость между предметом и желанию. Такая взаимозависимость играет существенную роль в зарождении регуляционного процесса. С этого момента начинается осознание потребностей, начинается процесс мотивации поведения. Зарождение желаний всегда означает возникновение и постановку цели. Желание переходит в действительно волевой акт, когда к осознанию цели присоединяются установка на ее реализацию, направленность на овладение определенными средствами ее достижения, то есть когда возникает хотение. Желанье — это осознанный мотив, целенаправленное стремление действовать определенным образом, преодолевать внешние и внутренние трудности ради достижения поставленной цели. Вторая фаза волевого действия связана с борьбой мотивов. Обдумывания выбранной цели и средств ее достижения предусматривает взвешивания различных доводов за и против, требует оценки противоречивых желаний, анализа обстоятельств и т.д. Выбора выбранной цели свойственна борьба мотивов. Эта борьба предполагает наличие у человека внутренних препятствий, противоречивых побуждений, интересов, ценностей, которые сталкиваются, конфликтуя между собой. Волевое обсуждения и борьба мотивов заканчиваются принятием решения. Третья фаза волевого действия связана с принятием решения, то есть окончательной постановкой сознательной цели. Учет, осознание цели и ее выбор — разные ступени в волевом акте. Выбор цели требует не только оценки, но и приложения волевых усилий. С одной стороны, цель является идеальным образом результатов волевых действий, с другой — исходным пунктом движущей силы поведения. Завершение волевого действия возможно благодаря реальным действиям, перехода к исполнению. Четвертая фаза волевого поведения — это выполнение принятых решений и намерений. Когда «борьбу мотивов» завершен и решение принято, начинается настоящая борьба — борьба за выполнение решения. Это требует выполнения изменения действительности, человек сталкивается с реальными трудностями. В преодолении реальных препятствий существенного значения приобретает способность к волевому усилию. Лишь в волевой поведении или поступка определяется ВОЛЯ человека. Борьба мотивов является более сложным актом волеизъявления. Мотив является внутренней движущей силой поведения человека. Он состоит из представления и чувства, которое насыщает его эмоциональным содержанием. Одному представлению противостоит другой (или другие), поскольку соответствующие им чувства не всегда совместимы между собой. Душа человека превращается в арену для борьбы мотивов, которые могут согласовываться в принятии решения, а могут парализовать друг друга и вызывать состояние нерешительности. В такой внутренней борьбе происходит большая часть сознательной духовной жизни человека. Волевой акт в собственном смысле предстает как решение, которое прекращает качания человека под воздействием сил отдельных мотивов. Основным свойством личности, связанной с выполнением волевого акта, является решимость. Решительный человек легче других выбирает путь действия, не попадая в ловушку несогласованности мотивов. Если сделать попытку разложить волевой процесс на составляющие и этапы его развертывания, то получим следующую картину. Во-первых, личность с ее конкретным душевным укладом, самочувствием, самооценкой и более-менее четким осознанием своих интересов формирует определенные представления. Во-вторых, эти представления имеют на таком ее душевном фоне конкретный эмоциональный тон. В-третьих, из совокупности представлений (или идей) и связанного с ними чувства рождаются мотивы, которые вступают, в зависимости от степени их противоречия, в более или менее интенсивную борьбу между собой. По-четвертых, личность осуществляет выбор между ними и окончательно формирует решение. По-пятое, она реализует принято решение, преодолевая препятствия и трудности. С.Л. Рубинштейн выделяет в волевом процессе четыре основные стадии (фазы), которые в сложном волевом акте предстают в развернутом виде, а в простом — в свернутом: возникновение поезда и предварительное установление цели; рассмотрения и борьбы мотивов; принятие решения; выполнение принятого решения. Согласно определенной деятельности человека, волевой процесс можно описать термином «волевое действие», под которой понимают тот самый волевой процесс, но в деятельностном контексте. Волевой целенаправленная сознательное действие. Собственно через нее человек подчиняет собственные импульсы сознательному контролю. Все признаки и качества воли оказываются в волевых действиях. Волевые действия тогда делятся на простые и сложные, непроизвольные и произвольные. Непроизвольные действия осуществляются вследствие возникновения неосознаваемых (или недостаточно осознаваемых) поездов; они имеют импульсивный характер, лишены четкого плана. К непроизвольных действий можно отнести и так называемую «полевую поведение», когда человек действует полностью под влиянием внешних обстоятельств. Произвольные действия предусматривают осознание цели, предварительное представление тех операций, с помощью которых ее можно достичь, их последовательность. Но произвольные действия совсем не обязательно предусматривают волевое усилие, поскольку достижение цели не всегда требует преодоления трудностей. Только в том случае, когда произвольные действия связанные с преодолением трудностей и требуют волевого усилия, мы можем их назвать действительно волевыми действиями. Трудности и препятствия на пути достижения цели бывают двух видов: внешние и внутренние. Под внешними препятствиями понимают трудности самого дела, ее сложность, экстремальные условия деятельности, сопротивление других людей. Внешние препятствия ограничивают свободу действия человека, но почти не влияют на свободу выбора и свободу желание. Внутренние препятствия создают разнообразные поезда самого субъекта, которые мешают выполнить намеченное, когда, чтобы заставить себя работать, человек должен преодолевать лень, усталость, желание заниматься чем то другим, более интересным. Преодоление препятствий требует от человека осуществления волевого усилия. Волевое усилие — это особое состояние психического напряжения, который мобилизует физические, интеллектуальные и моральные силы человека. Назад

Страница не найдена — Челябинский центр интегративной психологии и парапсихологии «Пси-синтез» — Общие дети, г. Воронеж

Содержание

Воля, структура волевого действия

Воля – форма психического отражения, сознательное регулирование человеком своего поведения и деятельности, проявляющаяся в способности к выбору действий, связанных с преодолением внешних и внутренних препятствий.

Понятие «воля» является одним из наиболее сложных в психологии.

Оно рассматривается и как психический процесс, и как аспект большинства иных важнейших психических процессов и явлений, и как уникальная способность личности произвольно контролировать свое поведение.

В конечном итоге сложность понятия «воля» объясняется тем, что оно очень тесно связано с понятием «сознание», предельно сложным психологическим явлением, и выступает одним из его важнейших атрибутов.

Воля – это способность человека действовать в направлении сознательно поставленной цели, преодолевая препятствия. Волевые действия направлены на изменение неких качеств личности.

Волевая активность имеет сложную психологическую структуру и включает отношение к внешним воздействиям, мотивацию, сознательную саморегуляцию.

Волевое действие может быть реализовано в более простых и более сложных формах. В простом волевом акте побуждение к действию переходит в само действие почти автоматически. Для сложного волевого акта существенно то, что действию предшествует учет его последствий, осознание мотивов, принятие решения, возникновение намерения его осуществить, составление плана для его осуществления.

 

Структура и содержание волевого действия:

·   Возникновение побуждения и предварительная постановка цели

·  Стадия обсуждения и «борьба мотивов» как столкновение в процессе выбора того  или иного действия противоречивых тенденций, желаний, побуждений.

·  принятие решения относительно выбора того или иного варианта поведения— это своего рода фаза «разрешения» борьбы мотивов. На данном этапе возникает либо чувство облегчения, связанное с разрешением ситуации и снятием напряжения, либо состояние беспокойства, связанного с неуверенностью в правильности принятого решения;

·  исполнения реализация принятого решения, воплощение того или иного варианта действий в своем поведении (деятельности).

В большинстве случаев принятие решения и волевое поведение в целом связаны с большим внутренним напряжением, приобретающим иногда и стрессовый характер.  Наличие волевого усилия,  переживаемого субъектом как его психическая реальность, является очень характерной особенностью волевого акта.

Волевая регуляция – это прижизненное образование. Волевая регуляция связанна с проявлением усилий, реализующих активность личности, направленную на сознательную мобилизацию её психических и физических сил.

Волевое усилие – механизм волевой регуляции, средство мобилизации субъектом своих психических и физических возможностей.

Волевое действие – действие осознанное и целенаправленное, принятое по решению самого субъекта. Ситуация преодоление трудностей как внешних, так и внутренних, детерминированных дополнительными побуждениями, связями с изменениями смысла действия (нельзя с одного раза решить проблему, нужно приложить какие-то усилие).

Волевое поведение – целенаправленное поведение личности, проявляется в умении управлять собой, своими действиями и поступками на основе стремления к достижению определенной цели, путем реализации специальных действий.

 

Проблема воли рассматривается как проблема самодетерминации (мотивационный подход), либо как проблема саморегуляции (регуляционный подход).

 

Исследования воли в психологии строятся вокруг следующих четырех феноменов:

• волевого действия,
• проблемы выбора мотивов и целей,
• волевой регуляции психических состояний,
• волевых качеств личности.

Структура волевого действия

Волевая деятельность всегда состоит из определенных волевых действий, в которых содержатся все признаки и качества воли. Волевые действия бывают простые и сложные.

К простым относятся те, при которых человек без колебаний идет к намеченной цели, ему ясно, чего и каким путем он будет добиваться. Для простого волевого действия характерно то, что выбор цели, принятие решения на выполнение действия определенным способом осуществляется без борьбы мотивов.

В сложном волевом действии выделяют следующие этапы:

1. осознание цели и стремление достичь ее;
2. осознание ряда возможностей достижения цели;
3. появление мотивов, утверждающих или отрицающих эти возможности;
4. борьба мотивов и выбор;
5. принятие одной из возможностей в качестве решения;
6. осуществление принятого решения.

Этап «осознание цели и стремление достичь ее

» не всегда, сопровождается борьбой мотивов в сложном действии. Если, цель задана извне и ее достижение обязательно для исполнителя, то ее остается только познать, сформировав у себя определенный образ будущего результата действия. Борьба мотивов возникает на данном этапе тогда, когда у человека есть возможность выбора целей, по крайней мере, очередности их достижения. Борьба мотивов, которая возникает при осознании целей, — это не структурный компонент волевого действия, а скорее определенный этап волевой деятельности, частью которой выступает действие. Каждый из мотивов, прежде чем стать целью, проходит стадию желания (в том случае, когда цель выбирается самостоятельно). Желание — это существующие идеально (в голове человека) потребности. Желать чего-либо — это прежде всего знать содержание побудительного стимула.

Поскольку у человека в любой момент имеются различные значимые желания, одновременное удовлетворение которых объективно исключено, то происходит столкновение противостоящих, несовпадающих побуждений, между которыми предстоит сделать выбор. Эту ситуацию и называют борьбой мотивов. На этапе осознания цели и стремления достичь ее борьба мотивов разрешается выбором цели действия, после чего напряжение, вызванное борьбой мотивов на этом этапе, ослабевает.

Этап «осознания ряда возможностей достижения цели» — это собственно мыслительное действие, являющееся частью волевого действия, результатом которого является установление причинно-следственных отношений между способами выполнения волевого действия в имеющихся условиях и возмож-ными результатами.

На следующем этапе возможные пути и средства достижения цели соотносятся с имеющейся у человека системой ценностей, включающей убеждения, чувства, нормы поведения, ведущие потребности. Здесь каждый из возможных путей проходит обсуждение в аспекте соответствия конкретного пути системе ценностей данного человека.

Этап борьбы мотивов и выбора оказывается центральным в сложном волевом действии. Здесь, как и на этапе выбора цели, возможна конфликтная ситуация, связанная с тем, что человек принимает возможность легкого пути достижения цели (это понимание — один из результатов второго этапа), но в то же время в силу своих моральных чувств или принципов не может его принять. Другие пути являются менее экономичными (и это тоже человек понимает), но зато следование им больше соответствует системе ценностей человека.

Результатом разрешения этой ситуации является следующий этап — принятие одной из возможностей в качестве решения. Он характеризуется спадом напряжения, поскольку разрешается внутренний конфликт. Здесь уточняются средства, способы, последовательность их использования, т. е. осуществляется уточненное планирование. После этого начинается реализация намеченного на этапе осуществления принятого решения.

Этап осуществления принятого решения, однако, не освобождает человека от необходимости прилагать волевые усилия, и порой не менее значительные, чем при выборе цели действия или способов его выполнения, поскольку практическое осуществление намеченной цели опять же сопряжено с преодолением препятствий.

Результаты любого волевого действия имеют для человека два следствия:

• первое — это достижение конкретной цели;
• второе связано с тем, что человек оценивает свои действия и извлекает соответствующие уроки на будущее относительно способов достижения цели, затраченных усилий.

2.5. Произвольные и волевые действия. Психология воли

2.5. Произвольные и волевые действия

Действие как произвольное и преднамеренное проявление человеком активности, направленной на достижение ближайшей цели, чаще всего рассматривается как специфическая единица человеческой деятельности (С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев), хотя действия совершаются человеком и вне деятельности.

…

Если налицо имеется лишь один мотив, подготовляющий аффект и его разрешение в действии, то мы называем такой волевой процесс действием по влечению. Действия животных, по-видимому, почти все являются такого рода простыми волевыми действиями. Но и в душевной жизни человека они играют весьма важную роль, сопровождая более сложные волевые процессы, и эти сложные процессы очень часто возникают из действий по влечению, когда последние повторяются. Действия, возникающие из многих борющихся друг с другом сильно окрашенных чувствованиями мотивов, мы называем, напротив, произвольными действиями, или, если мы вполне сознаем предшествовавшую борьбу противоположных мотивов, действиями по выбору.

Вундт В. 2002. С. 45–46

Произвольные действия выделяют и классифицируют по тем функциям, которые они выполняют. К ним относятся познавательные (перцептивные, аттенционные, мнемические, интеллектуальные) и психомоторные действия (табл. 2.1).

Таблица 2.1. Состав произвольных действий

Э. Ш. Натанзон [1991] выделила ряд действий, которые можно считать произвольными: сознательные, сознательные с непредвиденными результатами, умышленные, волевые, импульсивные, аффективные, негативистские, внушаемые (скорее — внушенные), нечаянные и даже бесполезные. Классификация этих действий базируется у автора на характере мотивов, побуждающих к данным действиям, и на оценке этих действий педагогом с социальных позиций (какие действия полезные, а какие — вредные). К сожалению, эта интересная попытка расклассифицировать произвольные действия человека на основании их мотивации не имеет строгой логичности и бесспорных критериев для того, чтобы четко отделить один вид действий от другого.

Сознательное действие характеризуется Э. Ш. Натанзон как направленное на достижение определенного результата, причем предполагается, что, совершая данное действие, человек предвидит его результат и контролирует ход действия на всем его протяжении.

Сознательное действие с непредвиденным результатом характеризуется положительным мотивом и целью, но неожиданно негативным результатом. Это неумышленное действие, утверждала автор, с чем, однако, трудно согласиться. Действие все-таки умышленное, иначе непонятно, почему оно сознательное; неумышленным же (точнее, непредвиденным) является его результат.

Нечаянное действие (или поступок) — это действие, совершенное без соответствующего мотива и без соответствующей цели. Когда человек пытается отдать себе отчет в таком действии, то приходит к выводу, что все получилось помимо его воли, в силу каких-то неблагоприятных обстоятельств. Следовательно, это неумышленное действие. И здесь опять же трудно согласиться с автором. Неумышленным, т. е. непланировавшимся, может быть результат действия, а не само действие. Кроме того, и мотив и цель у человека имелись, иначе он не стал бы осуществлять это действие. По сути, это тоже сознательное действие с непредвиденным результатом.

Умышленное действие, по Э. Ш. Натанзон, характеризуется тем, что мотив, цель и средства для достижения цели носят отрицательный характер, что придает отрицательный характер всему действию. Умышленное действие — продуманное и тщательно планируемое. Но в таком случае любое сознательное действие является умышленным. Дело, следовательно, не в характере управления действием, а в отрицательной направленности мотива.

Негативистское действие — это действие, которое совершается человеком при сильной обиде на кого-либо. Мотивом такого действия служит потребность в разрядке своего чувства, желание отомстить, а целью — определенное действие, которое может причинить обидчику неприятности. По существу, это тоже умышленное действие.

Импульсивное действие совершается по первому побуждению, когда человек недостаточно серьезно обдумал возможные последствия. Против этого трудно возразить. Зато другие характеристики импульсивного действия, которые давала Э. Ш. Натанзон, скорее соответствуют аффективному действию. Так, она приписывала импульсивному действию явно выраженный мотив без четкой цели и отсутствие концентрации сознания на достигаемом результате. Главное — это удовлетворение желания и выражение нахлынувшего сильного чувства.

Внушенное действие, считала Э. Ш. Натанзон, не имеет мотива, а цель его возникает под влиянием других людей, но не на основе собственных потребностей, интересов и чувств. Поэтому внушенные действия в целом недостаточно продуманны. Если не касаться действий, совершенных человеком под влиянием гипнотического внушения, а рассматривать внушение, осуществленное, например, педагогом, то трудно согласиться с автором, что эти действия не имеют мотива. Это внешне мотивированные действия.

Бесполезное действие — это действие, совершаемое «просто так», возникающее само по себе. В нем есть и мотив, и цель, но объективно оно никакой ценности не представляет. Бесполезное действие, как правило, совершают, не задумываясь над тем, какой общественный резонанс оно получит. В сознании самого человека оно выглядит как совершенно безобидное. Это неумышленное действие, но отнюдь не безобидное, считала Э. Ш. Натанзон. Такое действие называется «шалостью»: дети бьют пустые бутылки, ломают ящики и коробки и т. д.

Волевое действие — это сознательное действие, связанное с преодолением серьезных трудностей на пути к цели и, в связи с этим, сопряженное со значительными волевыми усилиями. Таким образом, волевое действие характеризуется не только наличием определенного мотива, цели, формированием образа ожидаемого результата, но и значительным волевым усилием. С этим трудно не согласиться.

…

Естественным свойством человека является способность осознанно делать то, что требует природа.

В. Швёбель

К. Н. Корнилов произвольные действия разделяет на внешние и внутренние. Последние связаны с задержкой внешнего действия.

Волевые действия.Большинство психологов не выделяет волевые действия в особую категорию, отождествляя их с произвольными.

Например, по К. Н. Корнилову [1957], волевые действия — это сочетание или целая система движений, связанных между собой общей целью, единым мотивом. Эти действия, отмечал К. Н. Корнилов, называются волевыми потому, что они являются выражением нашей воли. С моей точки зрения, в данном случае следовало бы говорить о произвольных действиях, а не волевых, поскольку, описывая их, автор не говорил о преодолеваемых при их осуществлении препятствиях.

К. М. Гуревич [1940] называл волевым такое действие, в котором преодолевается аффективно-отрицательное отношение ради эффективно-положительной цели.

Ф. Н. Гоноболин [1973] вроде бы выделял волевые действия среди произвольных, однако в чем состоит специфика первых по сравнению со вторыми — в даваемых им определениях остается неясным. Так, произвольные действия он характеризовал как сознательные и преследующие определенную цель и в то же время писал, что такие действия могут быть названы волевыми.

Н. Д. Левитов [1958] отмечал, что нередко волевые действия называют произвольными, в отличие от непроизвольных. Такую замену он считал неудачной, так как термин «произвольный» в жизни обычно употребляется как синоним термина «своевольный», для обозначения непродуманных действий, движимых капризом или упрямством.

Не соглашаясь с утверждением Н. Д. Левитова о непродуманности произвольных действий, я тоже считаю, что целесообразно различать (но не отрывать друг от друга!) произвольные и волевые действия, так же как и произвольное управление и волевую регуляцию.

Е. О. Смирнова тоже разделяет произвольные и волевые действия [1990]. По ее мнению, волевые действия всегда являются инициативными: их побуждение должно исходить от самого человека. Цели же и задачи произвольного действия задаются извне и могут лишь приниматься или не приниматься человеком. По существу, Е. О. Смирнова говорит о произвольных действиях как «внешнеорганизованных», а о волевых действиях — как о «внутреннеорганизованных».

…

Анализ текстов Н. А. Леонтьева показывает, что в них эксплицитно или имплицитно представлены следующие обязательные условия правильного понимания воли: рассмотрение всей системы мотивов человека; учет их масштаба и иерархии; подчеркивание того, что волевой может быть лишь деятельность, побуждаемая социально-значимыми идеальными мотивами.

Гиппенрейтер Ю. Б. О природе человеческой воли // Психологический журнал. 2005. № 3. С. 17

Произвольность, считает Е. О. Смирнова, поддается тренировке, обучению, которое заключается в усвоении средств овладения своим поведением. Воля, по ее мнению, такой тренировке не поддается. Если принимать за волю мотивы, как это имеет место у Е. О. Смирновой, то с автором можно было бы и согласиться: мотивы формируются, а не тренируются. Но с другой стороны, разве не очевидно, что воля (по крайней мере ее нравственный компонент) воспитывается?

Таким образом, на мой взгляд, для деления действий на произвольные и волевые Е. О. Смирнова выбрала не очень удачное основание.

А. А. Люблинская [1971] считала, что произвольные действия превращаются в волевые в процессе овладения ребенком речью. С этим нельзя согласиться: ведь и произвольные действия характеризуются связью с речью. Дело не в овладении речью как таковой, а в придании некоторым словам не только пускового, но и стимулирующего значения или значения запрета. Таковыми А. А. Люблинская считала только два слова — «надо» и «нельзя», которые ребенок сначала слышит от взрослых, а затем использует в процессе самоуправления.

В. А. Иванников [1991] охарактеризовал волевое действие как действие с двумя смыслами: один задается жизненным, т. е. исходным, мотивом, а другой — воображаемым, при дефиците силы первого. Конечно, как частный случай волевой регуляции это принять можно (если только расшифровать, что такое смысл, проистекающий от жизненного мотива, и чем он отличается от воображаемого смысла), но все же такой подход с «двойной мотивацией» оставляет открытым вопрос: почему же такие действия называются волевыми?

В связи с этим приведу мысль В. К. Котырло: «…чтобы волевое действие было основным “представителем” воли, оно по своей сущности должно нести в себе основные черты волевой регуляции» [1971, с. 38].

Волевые действия — это разновидность произвольных действий, спецификой которых является использование при достижении цели волевого усилия. Это действия, связанные с преодолением затруднений, требующие больших затрат энергии и сопровождающиеся переживанием внутреннего напряжения.

К волевым действиям относятся: всматривание (при плохой видимости), прислушивание (при плохой слышимости или звуковых помехах), принюхивание, концентрация внимания, припоминание, сдерживание побуждений, проявление большой силы, быстроты и выносливости, т. е. все те сенсорные, мнемические и двигательные действия, осуществление которых требует проявления значительного волевого усилия.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Характеристика волевых действий.

Структура волевого действия

Если мотив не очень сильный, то преодоление препят ствий и трудностей при Если мотив не очень сильный, то преодоление препят ствий и трудностей при достижении цели требует так на зываемого достижении цели требует так на зываемого волевого усилияволевого усилия — особого состояния — особого состояния нервно-психического напряжения, мобилизующего физические, интеллектуальные и нервно-психического напряжения, мобилизующего физические, интеллектуальные и моральные силы человека. Волевое усилие осуществляется через дополнительно моральные силы человека. Волевое усилие осуществляется через дополнительно созданное побуждение к действию или деятельности. Воля проявляется как созданное побуждение к действию или деятельности. Воля проявляется как уверенность человека в своих силах, как решимость совершить тот поступок, который уверенность человека в своих силах, как решимость совершить тот поступок, который сам человек считает целесообразным и необходимым в конкретной ситуации. Важную сам человек считает целесообразным и необходимым в конкретной ситуации. Важную роль в появлении, создании новых мотивов играет воображение человека, предвидение роль в появлении, создании новых мотивов играет воображение человека, предвидение тех или иных возможных последствий своей деятельности [7]. тех или иных возможных последствий своей деятельности [7].

Однако воля проявляется не только в умении достигнуть цели, но и в умении Однако воля проявляется не только в умении достигнуть цели, но и в умении воздержаться от чего-либо. Основной функцией воли является регуляция действий и воздержаться от чего-либо. Основной функцией воли является регуляция действий и поступков, руководство потребностями, желаниями, мотивами человека. Поэтому поступков, руководство потребностями, желаниями, мотивами человека. Поэтому волевая регуляция тесно связана с мотивацией поведения и поступков человека. волевая регуляция тесно связана с мотивацией поведения и поступков человека. Произвольное поведение, осуществляемое по сильному устойчивому мотиву, не Произвольное поведение, осуществляемое по сильному устойчивому мотиву, не нуждается в волевой регуляции. нуждается в волевой регуляции.

Таким образом, можно выделить следующие Таким образом, можно выделить следующие признаки волевого актапризнаки волевого акта:: 1)1)Волевой акт всегда связан с приложением усилий, принятием решений и их Волевой акт всегда связан с приложением усилий, принятием решений и их

реализацией. Очень часто усилия направлены на то, чтобы преодолеть себя.реализацией. Очень часто усилия направлены на то, чтобы преодолеть себя. 2)2)Обязательным компонентом является борьба мотивов, то есть самоограничение, Обязательным компонентом является борьба мотивов, то есть самоограничение,

сдерживание некоторых достаточно сильных влечений, сознательное подчинение их сдерживание некоторых достаточно сильных влечений, сознательное подчинение их другим, более значимым и важным целям. другим, более значимым и важным целям.

3)3)Наличие продуманного плана.Наличие продуманного плана. 4)4)Усиленное внимание к действию и отсутствие непосредственного удовольствия, Усиленное внимание к действию и отсутствие непосредственного удовольствия,

получаемого в процессе и в результате его выполнения. То есть отсутствует получаемого в процессе и в результате его выполнения. То есть отсутствует эмоциональное удовольствие, а не моральное удовлетворение [3]. эмоциональное удовольствие, а не моральное удовлетворение [3].

Итак, воля — это сознательная регуляция поведения и деятельности человека, Итак, воля — это сознательная регуляция поведения и деятельности человека, которая проявляется по отношению к себе и направлена на достижение целей и которая проявляется по отношению к себе и направлена на достижение целей и преодоление трудностей.преодоление трудностей.

Волевое действие

Пользователи также искали:

что такое волевой акт, какие функции выполняет волевое действие, побудительное волевое действие, простое волевое действие отличается от сложного, сложное волевое действие таблица, сложное волевое действие, волевое действие этапы, волевое действие пример, Волевое, волевое, действие, Волевое действие, волевое действие этапы, побудительное волевое действие, что такое волевой акт, сложное, волевое действие пример, пример, простое, отличается, сложного, таблица, побудительное, такое, волевой, какие, функции, выполняет, этапы, сложное волевое действие, простое волевое действие отличается от сложного, сложное волевое действие таблица, какие функции выполняет волевое действие, волевое действие, сложные механизмы. волевое действие,

…

Простое волевое действие — это такое действие, осуществление

Простое волевое действие — это такое действие, осуществление которого не нуждается в особенном напряжении сил и специальной организации действия. Оно характеризуется непосредственным переходом желания в решение и в осуществление этого решения.

Например, при желании утолить жажду, человек наливает воду в стакан и выпивает ее, если ему холодно, он надевает пальто и т.п. Эти действия не нуждаются в сложных способах для их выполнения.

Сложное волевое действие нуждается в значительном напряжении сия, терпеливости, настойчивости, умении организовать себя на выполнение действия. Так, человек, разрешая математические задачи, чтобы достичь успеха, должен осуществлять ряд волевых действий.

Сложность волевого действия зависит от сложности задач, на выполнение которых оно направлено.

Воля человека проявляется в преодолении не только внешних трудностей, характерных для разных видов деятельности, но и внутренних, порождаемых, например, желаниями, которые идут в разрез с поставленными задачами, усталостью и т. п. Преодоление внутренних трудностей требует осознания необходимости выполнить определенное задание и при этом сохранять самообладание.

Стремление человека иногда проявляется в форме влечения. Как правило, влечения бывают невыразительными, мало осознанными. Стремления, которые проявляются только в форме влечений, не ведут к целенаправленному волевому действию.

Осознавая свои влечения, человек тем самым превращает их в желания. Желая, человек осознает цель своего стремления, направление своей деятельности.

Однако, осознав цель деятельности, человеку нужно еще увидеть пути успешного ее осуществления, способы ее достижения. Определяя нужные пути и способы, человек глубже осознает свои стремления. Глубоко осознанное человеком стремление позволяет выразительно представить не только цель деятельности, но и пути и способы ее осуществления, оно обусловливает вожделение, активное желание.

За желанием следует действие, которым завершается волевой акт.

Однако это бывает не всегда. Иногда человек колеблется: действовать или нет. В таком случае возникнет то особенное, промежуточное состояние волевого акт, называемое борьбой мотивов. Это состояние возникнет в том случае, когда существуют противоречивые желания — одни вынуждают его к определенному действию, а другие препятствуют его осуществлению.

Например, человека раздирает борьба между желанием взяться за выполнение задания и желанием пойти в кино. В результате этой борьбы мотивов человек принимает определенное решение. Оно проявляется или в форме намерения действовать, или в форме намерения отказаться от действия.

Решение, будучи глубоко осознанным, переходит в действие. Выполнение действия начинается с его планирования, организации способов, нужных для осуществления задания, и заканчивается его завершением. Так, человек, решив сконструировать радиоприемник, ознакомится с системами радиоприемников, начертит схему, достанет нужные для радиоприемника детали и, наконец, смонтирует его. Так завершается принятое решение.

Успех волевого акта зависит от волевых качеств человека, глубины осознания задания, интереса, а также от знаний, умений и навыков, без которых успешное достижение цели невозможно. Умения, привычные действия делают волевые действия четкими и более организованными, способствуют быстрому и успешному их выполнению.

Любое действие выполняется успешнее, если становится привычным. Навыки и привычки способствуют преодолению трудностей и успешному завершению действия.

Воля как проявление энергии Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Герасимова О.Ю.

Магнитогорская государственная консерватория (академия)

E-mail: [email protected]

ВОЛЯ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ ЭНЕРГИИ

Данная статья содержит психолого-философский анализ волевого акта с необходимым выходом на одно из фундаментальных научных понятий — энергии. В исследовании выделены различные формы энергии, но особое внимание сосредоточено на психической энергии человека и ее проявлениях как в жизни отдельно взятой личности, так и общества в целом.

Ключевые слова: волевое действие, энергия, психическая энергия, пассионарность.

Воля — это реальное психическое явление, представляющее собой энергетический потенциал действий человека. В определении энергии важно отметить, что это общая количественная мера движения и взаимодействия всех видов материи. Энергия не возникает из ничего и не исчезает, она может только переходить из одной формы в другую. Понятие энергии связывает воедино все явления природы [5].

В соответствии с различными формами движения материи рассматривают различные формы энергии: механическую, внутреннюю, электромагнитную, химическую, ядерную и др.

Можно говорить и об имманентной психической и физической энергии человека, а также ее проявлении в виде воли.

Психическая энергия — это проявление жизненной энергии, то есть энергии организма как биологической системы. Психическая энергия возникает так же, как вся витальная энергия, — из метаболических телесных процессов.

Психическая энергия — гипотетический конструкт; это не конкретная субстанция или феномен. Следовательно, ее нельзя измерить или увидеть. Психическая энергия находит проявление в форме актуальных или потенциальных сил. Актуальными силами личности являются: желание, воля, чувство, внимание, стремление, потенциальными — предрасположенность, склонность, тенденция, установка.

Количество психической энергии, вложенной в тот или иной элемент личности, называется ценностью этого элемента. Ценность — мера напряженности. Когда мы говорим, что какая-то идея или чувство очень ценны, мы имеем в виду, что эта идея или чувство представляет существенную силу в плане побуждения и управления поведением. Человек, для которого очень ценна истина, отдаст много энергии ее поискам. Ценящий власть будет мотивирован на ее дос-

тижение. Напротив, если что-то имеет заурядную ценность, к этому будет привлечена незначительная энергия.

Физическая энергия человека не тождественна физической энергии неживого объекта, т.е. общей количественной мере движения и взаимодействия всех видов материи. Но анализ этого различия остается за рамками настоящей статьи. Также следует иметь в виду, что деление энергии на различные формы и виды весьма условно.

Еще Аристотель ввел понятие воли в систему категорий науки о душе, для того чтобы объяснить, каким образом поведение человека реализуется в соответствии со знанием, которое само по себе лишено побудительной силы. Воля у Аристотеля выступала как энергетический фактор, способный изменять ход поведения: инициировать его, останавливать, менять направление и темп.

Один из существенных признаков волевого акта заключается в том, что он всегда связан с приложением усилий и проявлением психической и физической энергии. Воля предполагает борьбу мотивов — потребностей. По этому существенному признаку волевое действие всегда можно отделить от остальных. Волевое решение обычно принимается в условиях конкурирующих, разнонаправленных влечений, ни одно из которых не в состоянии окончательно победить без принятия волевого решения.

Воля предполагает самоограничение, сдерживание некоторых достаточно сильных влечений — энергий, сознательное подчинение их другим, более значимым и важным целям, умение подавлять непосредственно возникающие в данной ситуации желания и импульсы. На высших уровнях своего проявления воля предполагает опору на духовные цели и нравственные ценности, на убеждения и идеалы. Нравственность и духовность сама по себе есть проявление энер-

гии высшего порядка, требующая больших затрат и усилий. Духовность предполагает некоторый запрет, отказ от витального, биологического, материального в пользу трансцендентного и идеального. Можно сказать, что волевые решения принимаются под влиянием высокого внутреннего энергетического потенциала человека, который доминирует над другими, менее мощными энергиями. Воля есть проводник высокоактивного потока энергии, который принадлежит к духовному бытию личности.

Еще одним признаком волевого характера действия является наличие продуманного плана осуществления задуманного. Действие, не имеющее плана или не выполняемое по заранее намеченному алгоритму, нельзя считать волевым. Сам же процесс планирования является дополнительным механизмом затраты энергии. В данном случае — энергии сознания и центральной нервной системы.

«Волевое действие — это… сознательное, целенаправленное действие, посредством которого человек осуществляет стоящую перед ним цель, подчиняя свои импульсы сознательному контролю и изменяя окружающую действительность в соответствии со своим замыслом» [4].

Существенными признаками воли являются усиленное внимание к выполняемому действию и отсутствие непосредственного удовольствия, получаемого в процессе и в результате его выполнения. Волевое действие обычно сопровождается отсутствием эмоционального, а не морального удовлетворения. Напротив, с успешным совершением волевого акта обычно связано как раз моральное удовлетворение оттого, что его удалось выполнить. У. Джемс по этому поводу писал следующее: «Обширный мир, окружающий нас со всех сторон, задает нам всевозможные вопросы и испытывает нас всеми возможными способами. Некоторые из этих испытаний мы преодолеваем при помощи нетрудных действий и на некоторые вопросы отвечаем отчетливо сформулированными словами. Но на самый глубочайший из всех вопросов, которые когда-либо предлагаются нам миром, не допускается другого ответа, кроме немого сопротивления воли и сжимания фибр нашего сердца, когда мы как бы говорим: «Пусть так, а я все же буду делать вот этак» [2, с. 363].

Нередко усилия воли направляются человеком не столько на то, чтобы победить и овла-

деть обстоятельствами, сколько на то, чтобы преодолеть самого себя. Это особенно характерно для людей импульсивного типа, неуравновешенных и эмоционально возбудимых, когда им приходится действовать вопреки своим природным или характерологическим данным.

Ни одна более или менее сложная жизненная проблема человека не решается без участия воли. Невозможно добиться выдающихся успехов без включения мощного энергетического источника осуществления задуманного, а именно — воли. Человек в первую очередь тем и отличается от всех остальных живых существ, что у него, кроме сознания и интеллекта, есть еще и воля, без которой способности оставались бы номинальным капиталом.

Пример

Волевой акт представляет собой не только действие, но и способ его регуляции.

Зачатки воли заключены уже в потребностях как исходных побуждениях человека к действию. Потребность, т. е. испытываемая человеком нужда в чем-нибудь, — это состояние пассивно-активное: пассивное, поскольку в нем выражается зависимость человека от того, в чем он испытывает нужду, и активное, поскольку оно заключает стремление к ее удовлетворению и тому, что может ее удовлетворить. В этой активной стороне пассивно-активного состояния потребности и заключены первые источники воли, неразрывно связанные с сенсорной и аффективной чувствительностью, в которой первично отражается потребность.

Будучи в своих первоначальных истоках связано с потребностями, волевое действие человека никогда, однако, не вытекает непосредственно из них. Волевое действие всегда опосредовано более или менее сложной работой сознания — осознанием побуждений к действию как мотивов и его результата как цели. Наличие у человека воли связано с наличием значимых для него целей и задач. Чем более значимы и притягательны для человека эти цели, тем -при прочих равных условиях — сильнее будет его воля, напряженнее желания, упорнее стремление к их осуществлению. Значимой целью является для человека то, что связано с его потребностями и интересами.

Важно отметить то обстоятельство, что речь в данном случае идет о духовных, соци-

альных потребностях, а не витальных, биологических.

Воля в собственном смысле возникает тогда, когда человек оказывается способным к рефлексии своих влечений. Для этого индивид должен уметь подняться над своими влечениями и, отвлекаясь от них, осознать самого себя как «я», как субъекта, у которого могут иметься те или иные желания, но который сам не исчерпывается ни одним из них, ни их суммой, а, возвышаясь над ними, в состоянии произвести выбор между ними. В результате его действия определяются уже не природными влечениями, а им самим. Возникновение воли, таким образом, неразрывно связано со становлением индивида как самоопределяющегося субъекта, который сам определяет свое поведение и отвечает за него. Таким субъектом, способным к самосознанию и самоопределению, человек становится через осознание своих отношений с другими людьми [4].

Проблема воли, поставленная не функционально и формально, а по существу, — это проблема социального бытия человека, его выбора между всеобщим и значимым для себя.

У одних все значимое сведено к личностным мотивам, и если они и совершают поступки, которые по своим внешним результатам отвечают предписаниям общественной нравственности, то в этом случае нравственное содержание не входит в мотивы человека и не определяет его воли.

У других общественно значимое осознается как должное и обязательное, но переживается как чуждая внешняя сила. Воля в таком случае расщеплена на противоположные друг другу компоненты — влечения и долженствования — и поглощена разрешением их постоянно возобновляющегося конфликта. Но иногда общественно значимое может выступать для личности ее внутренним составляющим: воля в этом случае становится единой, цельной и монолитной.

Социально значимое превращается в личностное и аутентичное в условиях высокого внутреннего энергетического потенциала, когда энергии многих соединяются с энергией одного. Т.е. человек весьма органично принимает весь накопленный до него опыт общественного бытия. Но такое положение вещей не всегда осуществимо. Не каждая личность является социально зрелой и готовой к подавлению своих отрицательных черт и наклонностей.

Социальная реальность предполагает перманентный конфликт между натурой и культурой, причем перевес явно находится на стороне натуры. Поэтому для инкультурации личности необходимо включение дополнительной психической и физической энергии. Очень часто возникают столкновения и противоречия внутреннего (индивидуального) и внешнего (социального) бытия.

В этом случае воля вступает в конфликт не только с узколичностными мотивами и внешними обстоятельствами, но и с нормами права и нравственности. Вопрос в таком случае заключается в том, с каких позиций эта борьба ведется. Борьба личности и личной воли против действующего права и нравственности — это не всегда борьба только личностного против общественно значимого и всеобщего. Иногда это борьба не против права и законов в целом, а против уже отжившего права, ставшего бесправием и беззаконием, за новое право; не против нравственности вообще, а против норм расхожей морали за новую, более высокую нравственность. Здесь личность выступает как представитель и носитель всеобщего в его развитии и становлении, а общество, точнее, его часть, представляет уже отжившее и отмирающее, утратившее в ходе общественного развития всеобщее значение норм.

Для того чтобы добиться желаемого усилиями воли, необходимо определенное количество энергии, т. е. нормальный волевой акт. Он предполагает некоторую оптимальную — не слишком слабую и не слишком сильную импульсивность.

Если интенсивность импульсов оказывается ниже определенного уровня, как это имеет место в патологической форме, при так называемой абулии, нормальный волевой акт невозможен. Точно так же при повышенной импульсивности, когда отдельное, только возникшее желание дает стремительную разрядку в действии (состояние аффекта), — действие теряет характер сознательного, избирательного, т. е. волевого, акта [1].

Кроме наличия оптимального уровня нервных импульсов для проявления воли необходим достаточный интеллектуальный потенциал. Интеллект является проводником от действий импульсивных и инстинктивных к волевым. Кроме этого, он оценивает объективное содержание ситуации, для разрешения которой необходимо подключение воли.

Значение объективного содержания в определении волевого акта можно проследить на

примере отрицательного явления внушения. О внушении говорят там, где решение субъекта определяется другим лицом, независимо от того, насколько объективно обоснование такого решения. Возникает ситуация недостатка энергии у одного человека и использование этого другим или другими для достижения собственных целей и амбиций.

В каждом решении непроизвольно, в большей или меньшей степени, содержится «удельный вес энергии» того человека или коллектива, которые отстаивают определенную позицию. Всякое решение, которое принимает человек, так или иначе опосредовано социальными отношениями с другими людьми. И здесь проявляется энергетическая, а равно социальная и культурная самодостаточность или же несостоятельность. Для нормального волевого акта существенно то, что, учитывая исходящее от других воздействие, человек взвешивает содержание и сущность предполагаемого решения. При внушении воздействие, идущее от другого лица, определяет решение независимо от того, что оно означает по существу.

Вывод

Таким образом, аутентичность личности, ее самость и воля могут проявляться лишь в условиях адекватного баланса между внутренними энергетическими возможностями и объективным миром. Достаточное количество внутренней энергии характеризует подлинную, социально зрелую, волевую личность, умеющую не только принимать адекватные ситуации решения, но и нести за них ответственность.

Волевая деятельность предполагает наличие сложных и многообразных волевых качеств личности. Среди важнейших из этих качеств можно выделить инициативность. Умение хорошо и легко взяться за дело по собственному почину, не дожидаясь стимуляции извне, является ценным свойством воли. Можно по праву считать, что данное умение детерминировано имманентной пассионарностью, т.е. определенной характеристикой поведения и психики человека. Пассионарность — это активность индивида, проявляющаяся в стремлении (осознанном или чаще неосознанном) к деятельности, направленной на достижение какой-либо цели (часто иллюзорной), и в способности к сверхнапряжениям и жертвенности ради дос-

тижения этой цели. Жертвенность понимается широко — как отказ от удовлетворения ближайших потребностей, иногда жизненно важных, ради доминирующей социальной или идеальной потребности, осознаваемой как цель [3].

Пассионарность равна энергийности, она инициирует и являет самостоятельность, инициативность, решительность человека.

Существенную роль в инициативности играют интенсивность и яркость побуждений, а также интеллектуальные данные. Обилие и яркость новых идей и планов, богатство воображения, рисующего эмоционально привлекательные картины перспектив, которые новая инициатива может открыть, соединенные с интенсивностью побуждения и активностью стремлений, характеризуют пассионариев.

Кроме инициативности, проявляющейся на начальном этапе волевого действия, необходимо отметить самостоятельность, независимость как существенную особенность воли. Ее прямой противоположностью является подверженность чужим влияниям, легкая внушаемость. Подлинная самостоятельность воли предполагает ее сознательную мотивированность и обоснованность. Неподверженность чужим влияниям и внушениям является не своеволием, а подлинным проявлением самостоятельной собственной воли, поскольку сам человек усматривает объективные основания для того, чтобы поступить в соответствии со своими желаниями и представлениями, а не по принуждению.

От самостоятельности и мотивации решения нужно отличать решительность — качество, проявляющееся в самом принятии решения. Решительность выражается в быстроте и, главное, уверенности, с которой принимается решение, и твердости, с которой оно сохраняется, в противоположность тем колебаниям, которые обнаруживает нерешительный человек. Нерешительность — это флуктуации и неустойчивость внутренней энергии.

Сама решительность может быть различной природы, в зависимости от роли, которую в ней играет всплеск энергии и ее сдерживание. Соотношение импульсивности и обдуманности, порывистости и рассудительности, аффекта и интеллекта имеет фундаментальное значение для волевых качеств личности. Оно определяет различную внутреннюю природу решительно-

сти людей. Решительность обусловлена не столько абсолютной, сколько относительной силой импульсов по сравнению со сдерживающей силой сознательного контроля и связана с темпераментом.

Высший тип решительности покоится на наиболее благоприятном, оптимальном соотношении между большой импульсивностью и все же господствующей над ней силой сознания.

Следует иметь в виду, что решительность не является завершающим качеством волевого акта. Необходимо завершение, исполнение задуманного. Именно в исполнении проявляются весьма существенные волевые качества личности. Где приоритет следует отдать энергии, т. е. той концентрированной силе, которая решительно вносится в действие и учитывая которую говорят об энергичном человеке, прояв-

ляющем настойчивость при приведении в исполнение принятого решения.

Энергия человека становится особенно ценной, если она соединяется с настойчивостью. Настойчивость проявляется в устойчивости и силе энергии в течение длительного периода, невзирая на трудности и препятствия. Настойчивость наряду с решительностью является особенно существенным свойством воли.

Поскольку в волевом действии для достижения цели приходится часто сталкиваться не только с внешними препятствиями, но и с внутренними затруднениями и противодействиями, возникающими при принятии и затем исполнении принятого решения, существенными волевыми качествами личности являются самоконтроль, выдержка и самообладание, т. е. умение управлять энергетическим потенциалом действий.

31.08.2009 г.

Список использованной литературы:

1. Высоцкий А.И. Экспериментальное изучение волевой активности // Экспериментальные исследования волевой активности.- Рязань: РГПИ им. С.А. Есенина, 1986.

2. Джемс У. Научные основы психологии. — СПб.: ЮВЕНТА, 1992.

3. Карельская Л.П. Л.Н. Гумилев — Ростов н/Д: Издательский центр «Март», 2005.

4. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. — СПб.: Питер Ком, 1999.

5. Физический энциклопедический словарь — М.: Советская энциклопедия, 1983.

Сведения об авторе: Герасимова Ольга Юрьевна, доцент кафедры философских, социально-экономических и гуманитарных дисциплин Магнитогорской государственной консерватории (академии) имени М.И. Глинки, кандидат филосфских наук.

455036, Магнитогорск, ул. Грязнова 22, тел.: (3519)217024; (3519)371375, е-таіі: [email protected]

Gerasimova O.U.

Will as demonstration of energy

The present article contains psychological and philosophical analysis of volition with necessary outlet to one of the fundamental scientific notions — energy. Research points out different forms of energy, but special attention is concentrated on mental energy of a person and its demonstration as in life of a single man, so in the whole society.

Key words: volition, energy, mental energy, passionarity.

Bibliography:

1. Vysotsky Al Experimental study of volitional activity / / Experimental studies volitional activity .- Ryazan: WPIIS them. SA Yesenin, 1986.

2. James W. Scientific principles of psychology. — SPb.: YUVENTA, 1992.

3. Karelian LP LN Gumilev — Rostov n / D: Publishing Center «March», 2005.

4. Rubinstein SL Fundamentals of general psychology. — SPb.: Peter Combe, 1999.

5. Physical Encyclopedic Dictionary — Moscow: Soviet Encyclopedia, 1983.

Что такое воля? | SpringerLink

Альтернативный способ учета воли делает упор на процесс , а не на компоненты. В литературе можно выделить два сильно расходящихся взгляда на волевые процессы. Согласно восходящей точке зрения, произвольные действия — это просто результат колебания уровня нейронной активности в двигательной системе. Эта точка зрения отвергает концепции причинных триггеров или решений, предшествующих произвольным действиям. Вместо этого действия происходят, когда случайное блуждание нейронной активности пересекает некоторую точку невозврата или моторного порога.С этой точки зрения, наши добровольные действия происходят с нами, а не мы их вызываем. Например, Schurger et al. недавно утверждал, что потенциал готовности не является причиной произвольных действий, а просто следствием случайной нейронной активации, которая иногда приводит двигательную систему к порогу выхода. Сверху-вверх объяснение воли должно объяснить, почему нейронная активация колеблется. Одна из возможных причин — нейронный шум, присущий двигательной системе. Другой может быть специальная схема, реализующая компонент генерации, описанный выше.Счета снизу вверх должны либо признать, что добровольные действия не являются действительно добровольными, а просто случайными, либо должны давать дополнительный отчет, чтобы отличать волю от случайности. Одна из возможностей основана на форме «бесплатного отказа». Эта точка зрения допускает автоматическую генерацию импульсов действия, но предполагает, что форма нисходящего тормозящего контроля может остановить нежелательные импульсы от запуска двигателя. В качестве альтернативы, какой-то неидентифицированный в настоящее время механизм может регулировать пороговый уровень, при котором случайные нервные колебания запускают моторную мощность.С этой точки зрения, волеизъявление в первую очередь предполагает не выбор , что делать , а установку уровня критерия для , когда и , произойдет ли это при . Интересно, что недавняя работа в области метапознания предполагает, что установка критериев играет очень общую роль в управлении сознательным опытом. Мы предполагаем, что аналогичные метакогнитивные процессы могут потенциально способствовать сознательному переживанию намерения и контроля, которое сопровождает некоторые произвольные действия.

Нисходящий анализ процессов произвольного действия знаком психологам и неврологам, интересующимся управляющими функциями. Классические когнитивные модели контролируемых процессов и контролирующего внимания могут быть легко преобразованы в модели произвольных действий. Большинство таких моделей начинаются с определенного стимула, который функционирует как вход для модели, тогда как произвольные действия «генерируются изнутри». В случае произвольного действия компонент вознаграждения и мотивации может быть заменен инструкцией или стимулом. Модели исполнительной функции обычно иерархичны и делают упор на надзорный контроль. Более того, они часто избегают заниматься проблемами сознания, хотя исполнительные процессы обычно сопровождаются сознательным опытом.По этим двум причинам нисходящие модели волевых процессов рискуют оказаться гомункулярными или даже дуалистическими. Ясно, что волеизъявление может включать в себя как восходящие, так и нисходящие процессы. Мы надеемся, что в будущих исследованиях в этой области будут все шире использоваться модели процессов.

Подводя итог, воление достигает зрелости как научная тема. По этим причинам мы собрали специальный выпуск, основанный на открытом конкурсе экспериментальных работ и серии приглашенных экспертов. Experimental Brain Research — идеальное место для этого снимка текущих исследований, поскольку оно опубликовало многие из основных статей, которые обеспечили развитие этой области.Мы благодарны всем авторам, которые внесли свой вклад в их работу, особенно тем, кто работал над обзором литературы по волеизъявлению. Мы также хотим поблагодарить редакцию и продюсер, которые сделали этот процесс возможным.

Волевое действие как перцепционное обнаружение: предикторы сознательного намерения у подростков с тиковыми расстройствами

Abstract

Произвольные действия сопровождаются особым субъективным переживанием, так что они ощущаются совершенно иначе, чем физически подобные непроизвольные движения.Однако природа и происхождение этого переживания воли остаются неясными. Произвольные действия возникают в раннем детстве, параллельно с сокращением непроизвольных движений. Однако доступные маркеры переживания воли, особенно ментальная хронометрия намерения Либета, не могут быть легко использованы у маленьких детей. Однако при синдроме Жиля де ла Туретта (GTS) непроизвольные тиковые движения могут сосуществовать с произвольным контролем во взрослой жизни. Таким образом, подростки с GTS потенциально могут спутать эти два класса движений.Мы измерили временной опыт произвольных действий в хорошо охарактеризованной группе подростков с GTS и контрольной группе того же возраста. Мы воспроизвели предыдущие отчеты о сознательном намерении, возникшем за несколько сотен миллисекунд до произвольных действий нажатия клавиш. Множественная регрессия результатов 25 пациентов показала, что возраст и тяжесть черт характера не влияли на ощущение сознательного намерения. Однако пациенты с более сильными предчувственными побуждениями до тиков демонстрировали значительно более поздние сознательные намерения, предполагая, что предвосхищающий опыт собственной воли включает в себя перцептивное различение потенциально конкурирующих сигналов до движения. Пациенты, которые были более способны добровольно подавлять свои тики, демонстрировали значительно более раннее сознательное намерение, предполагая, что перцептивная дискриминация между различными классами действий также может способствовать добровольному контролю тиков. Мы предполагаем, что мозг учится произвольному контролю, перцептивно распознавая особый класс внутренних «преднамеренных» сигналов, позволяя им возникать из моторного шума.

Ключевые слова

Воля

Синдром Жиля де ла Туретта

Предупреждающие позывы

Торможение тиков

Рекомендуемые статьиЦитирующие статьи (0)

Просмотреть аннотацию

Copyright © 2014 Авторы.Опубликовано Elsevier Ltd.

Рекомендуемые статьи

Цитирование статей

Человеческая воля: к нейробиологии воли

1

Блейкмор, С., Вулперт, Д. и Фрит, К. Нарушения осознания действия. Trends Cogn. Sci. 6 , 237–242 (2002).

PubMed Google Scholar

2

Ryle, G. The Concept of Mind (Univ. Chicago Press, 2000).

Google Scholar

3

Шадлен, М.Н. и Голд, Дж. И. в Когнитивная неврология, , 3-е изд. (Изд. Газзанига, М. С.) 1229–1241 (MIT Press, 2004).

Google Scholar

4

Libet, B. et al. Время осознанного намерения действовать относительно начала мозговой активности (готовность-потенциал). Бессознательное начало свободно-произвольного действия. Мозг 106 , 623–642 (1983). Эта классическая работа показала, что нервная подготовка к действию предшествует сознательному ощущению готовности действовать.Следовательно, деятельность мозга вызывает сознательное намерение, а не наоборот: в машине нет «призрака».

PubMed Google Scholar

5

Frith, C.D. et al. Волевые действия и префронтальная кора у человека: исследование с помощью ПЭТ. Proc. Биол. Sci. 244 , 241–246 (1991).

CAS PubMed Google Scholar

6

Хаггард, П. И Эймер М. О связи между потенциалами мозга и осознанием произвольных движений. Exp. Brain Res. 126 , 128–133 (1999).

CAS PubMed Google Scholar

7

Brass, M. & Haggard, P. Делать или не делать: нейронная подпись самоконтроля. J. Neurosci. 27 , 9141–9145 (2007). Участников этого исследования попросили выполнить простое действие вручную в некоторых испытаниях, тогда как в других испытаниях они подготовили действие, но отменили его в последний момент.Оценки участников того, когда они испытали сознательные намерения совершить действия, которые впоследствии были отменены, позволили локализовать произвольное торможение произвольных действий в передней лобно-срединной коре.

CAS PubMed Google Scholar

8

Либет Б., Райт Э. У. и Глисон К. А. Подготовка или намерение к действию в отношении предсобытийных потенциалов, зарегистрированных в вершине. Электроэнцефалогр.Clin. Neurophysiol. 56 , 367–372 (1983).

CAS PubMed Google Scholar

9

Фрит К. Создание разума: как мозг создает наш ментальный мир (Blackwell, 2007).

Google Scholar

10

Джаханшахи, М. и Дирнбергер, Г. Левая дорсолатеральная префронтальная кора и случайная генерация ответов: исследования с транскраниальной магнитной стимуляцией. Neuropsychologia 37 , 181–190 (1999).

CAS PubMed Google Scholar

11

Хаггард П. Сознательное намерение и моторное познание. Trends Cogn. Sci. 9 , 290–295 (2005).

PubMed Google Scholar

12

Либет Б., Райт Э. У. и Глисон К. А. Потенциалы готовности, предшествующие неограниченному «спонтанному» vs.заранее запланированные добровольные действия. Электроэнцефалогр. Clin. Neurophysiol. 54 , 322–335 (1982).

CAS PubMed Google Scholar

13

Шеррингтон К.С. Интегративное действие нервной системы (Сыновья Чарльза Скрибнера, Нью-Йорк, 1906).

Google Scholar

14

Дум Р. П. и Стрик П. Л. Двигательные области лобной доли приматов. Physiol. Behav. 77 , 677–682 (2002).

CAS PubMed Google Scholar

15

Пикард, Н. и Стрик, П. Л. Двигательные области медиальной стенки: обзор их местоположения и функциональной активации. Cereb. Cortex 6 , 342–353 (1996).

CAS PubMed Google Scholar

16

Jenkins, I.H. et al. Движения, инициируемые самостоятельно, и движения, инициируемые извне.II. Влияние предсказуемости движения на регионарный церебральный кровоток. Мозг 123 , 1216–1228 (2000).

PubMed PubMed Central Google Scholar

17

Deiber, M. P. et al. Мезиальные двигательные области при самостоятельных и инициируемых извне движениях, исследованные с помощью фМРТ: влияние типа и скорости движения. J. Neurophysiol. 81 , 3065–3077 (1999).

CAS PubMed Google Scholar

18

Дум Р. П. и Стрик, П. Л. Входы лобных долей в цифровые представления моторных областей на боковой поверхности полушария. J. Neurosci. 25 , 1375–1386 (2005).

CAS PubMed Google Scholar

19

Kornhuber, H. H. & Deecke, L. Hirnpotentialänderungen bei willkürbewegungen und passiven bewegungen des menschen: bereitschaftspotential und reafferente Potentiale. Pflügers Arch. 284 , 1–17 (1965).

CAS Google Scholar

20

Шибасаки, Х. и Халлетт, М. Каков потенциал Bereitschafts? Clin. Neurophysiol. 117 , 2341–2356 (2006).

PubMed Google Scholar

21

Lang, W. et al. Трехмерная локализация активности СМА, предшествующей произвольному движению. Исследование электрического и магнитного полей у пациента с инфарктом правой дополнительной моторной области. Exp. Brain Res. 87 , 688–695 (1991).

CAS PubMed Google Scholar

22

Yazawa, S. et al. Предсупплементарная моторная область человека активна до произвольного движения: субдуральная регистрация потенциала Bereitschafts из медиальной лобной коры. Exp. Brain Res. 131 , 165–177 (2000).

CAS PubMed Google Scholar

23

Скоро, г.S. et al. Бессознательные детерминанты свободных решений в человеческом мозгу. Nature Neurosci. 11 , 543–545 (2008). Участники этого исследования выбирали между движением правой или левой рукой во время МРТ. Используя новый алгоритм классификации паттернов, авторы определили области в префронтальной коре, которые предсказывали, какая рука будет использоваться, за 8 секунд до того, как будет совершено действие. В этой статье показано, как долгосрочные намерения («предполагаемая память») могут быть связаны с намерением в действии.

CAS PubMed Google Scholar

24

Аккал, Д., Дум, Р. П. и Стрик, П. Л. Дополнительная моторная зона и пре-дополнительная моторная зона: мишени базальных ганглиев и мозжечка. J. Neurosci. 27 , 10659–10673 (2007).

CAS PubMed Google Scholar

25

Jahanshahi, M. et al. Движения, инициируемые самостоятельно, и движения, инициируемые извне.I. Исследование с использованием измерения регионального мозгового кровотока с помощью ПЭТ и связанных с движением потенциалов у здоровых субъектов и субъектов с болезнью Паркинсона. Мозг 118 , 913–933 (1995).

PubMed Google Scholar

26

Лукас, К. и Браун, П. Онлайн-прогнозирование самостоятельных движений рук на основе субталамической активности с использованием нейронных сетей при болезни Паркинсона. J. Neurosci. Методы 137 , 193–205 (2004).

PubMed Google Scholar

27

Pessiglione, M. et al. Ошибки прогнозирования, связанные с допамином, лежат в основе стремления людей к вознаграждению. Природа 442 , 1042–1045 (2006).

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

28

Торндайк, Э. Л. Разведка животных: экспериментальные исследования (The Macmillan Company, 1911).

Google Scholar

29

Риццолатти Г. , Луппино Г. и Мателли М. Организация корковой двигательной системы: новые концепции. Электроэнцефалогр. Clin. Neurophysiol. 106 , 283–296 (1998).

CAS PubMed Google Scholar

30

Прабху, Г., Лемон, Р. и Хаггард, П. Управление хватательными действиями в режиме онлайн: содействие моторике конкретного объекта требует постоянного визуального ввода. J. Neurosci. 27 , 12651–12654 (2007).

CAS PubMed Google Scholar

31

Шадлен, М. Н. и Ньюсом, У. Т. Нейронная основа перцептивного решения в теменной коре (область LIP) макаки-резус. J. Neurophysiol. 86 , 1916–1936 (2001).

CAS PubMed Google Scholar

32

Золото, J.И. и Шадлен М. Н. Нейронные основы принятия решений. Annu. Rev. Neurosci. 30 , 535–574 (2007).

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

33

Хикерен, Х. Р., Марретт, С. и Унгерлейдер, Л. Г. Нейронные системы, которые опосредуют принятие решений человеком. Nature Rev. Neurosci. 9 , 467–479 (2008).

CAS Google Scholar

34

Шаллис, Т. От нейропсихологии к психической структуре (Cambridge Univ. Press, 1988).

Google Scholar

35

Cui, H. & Andersen, R.A. Задняя теменная кора кодирует автономно выбранные двигательные планы. Нейрон 56 , 552–559 (2007).

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

36

Песаран, Б., Нельсон, М. Дж. И Андерсен, Р.A. Свободный выбор активирует цепь принятия решений между лобной и теменной корой. Природа 453 , 406–409 (2008).

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

37

Коэн, Дж. Д., МакКлюр, С. М. и Ю, А. Дж. Остаться или уйти? Как человеческий мозг находит компромисс между эксплуатацией и исследованием. Philos. Пер. R. Soc. Лондон. B Biol. Sci. 362 , 933–942 (2007).

PubMed PubMed Central Google Scholar

38

Daw, N. D. et al. Корковые субстраты для исследовательских решений у людей. Природа 441 , 876–879 (2006).

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

39

Obhi, S. & Haggard, P. Действия, генерируемые внутри и вызываемые извне, физически различны и управляются независимо. Exp. Brain Res. 156 , 518–523 (2004).

PubMed Google Scholar

40

Shallice, T. & Burgess, P. W. Недостатки в применении стратегии после повреждения лобной доли у человека. Мозг 114 , 727–741 (1991).

PubMed Google Scholar

41

Lhermitte, F. «Утилизационное поведение» и его связь с поражениями лобных долей. Мозг 106 , 237–255 (1983).

PubMed Google Scholar

42

Shallice, T. et al. Истоки потребительского поведения. Мозг 112 , 1587–1598 (1989).

PubMed Google Scholar

43

Boccardi, E. et al. Поведение утилизации вследствие двустороннего смягчения SMA. Cortex 38 , 289–308 (2002).

PubMed Google Scholar

44

Делла Сала, С., Маркетти, К. и Спиннлер, Х. Правая анархическая (чужая) рука: продольное исследование. Neuropsychologia 29 , 1113–1127 (1991).

CAS PubMed Google Scholar

45

Критикос, А., Брин, Н. и Мэттингли, Дж. Б. Синдром анархической руки: бимануальная координация и чувствительность к несоответствующей информации в единомануальном режиме. Brain Res. Cogn. Brain Res. 24 , 634–647 (2005).

PubMed Google Scholar

46

Giovannetti, T. et al. Снижение эндогенного контроля при синдроме чужой руки: свидетельство натуралистического действия. Neuropsychologia 43 , 75–88 (2005).

PubMed Google Scholar

47

Eimer, M. & Schlaghecken, F. Влияние замаскированных стимулов на моторную активацию: поведенческие и электрофизиологические данные. J. Exp. Psychol. Гм. Восприятие. Производительность 24 , 1737–1747 (1998).

CAS Google Scholar

48

Sumner, P. et al. Медиальная лобная кора человека опосредует бессознательное торможение произвольных действий. Нейрон 54 , 697–711 (2007).

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

49

Pacherie, E.Синдром анархической руки и использование поведения: окно в агентивное самосознание. Функц. Neurol. 22 , 211–217 (2007).

PubMed Google Scholar

50

Начев П. и др. Роль преддополнительной моторной области в контроле над действием. Neuroimage 36 (Приложение 2), T155 – T163 (2007).

PubMed PubMed Central Google Scholar

51

Начев, П.и другие. Воля и конфликт в медиальной лобной коре головного мозга человека. Curr. Биол. 15 , 122–128 (2005).

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

52

Archibald, S.J. et al. Доказательства использования поведения у детей с СДВГ. J. Int. Neuropsychol. Soc. 11 , 367–375 (2005).

PubMed Google Scholar

53

Аммон, К.& Гандевиа, С. С. Транскраниальная магнитная стимуляция может влиять на выбор моторных программ. J. Neurol. Нейрохирургия. Психиатр. 53 , 705–707 (1990).

CAS Google Scholar

54

Mueller, V.A. et al. Роль preSMA и ростральной поясной зоны во внутренне выбранных действиях. Neuroimage 37 , 1354–1361 (2007).

PubMed Google Scholar

55

Брейсуэлл, Р.M. et al. Двигательная интенциональная активность в латеральной интрапариетальной области макаки. II. Изменения моторного плана. J. Neurophysiol. 76 , 1457–1464 (1996).

CAS PubMed Google Scholar

56

Platt, M. L. & Glimcher, P. W. Нейронные корреляты переменных решения в теменной коре. Nature 400 , 233–238 (1999).

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

57

Cisek, P. Интегрированные нейронные процессы для определения потенциальных действий и выбора между ними: вычислительная модель. J. Neurosci. 26 , 9761–9770 (2006).

CAS PubMed Google Scholar

58

Koechlin, E. & Hyafil, A. Передняя префронтальная функция и пределы принятия решений человеком. Наука 318 , 594–598 (2007).

CAS PubMed Google Scholar

59

Вольперт, Д.& Миалл, Р. Прямые модели физиологического моторного контроля. Нейронная сеть. 9 , 1265–1279 (1996).

PubMed Google Scholar

60

Логан, Г. Д., Коуэн, В. Б. и Дэвис, К. А. О способности подавлять простые реакции и реакции выбора времени: модель и метод. J. Exp. Psychol. Гм. Восприятие. Выполнять. 10 , 276–291 (1984).

CAS PubMed Google Scholar

61

Халлетт, М.Волевое управление движением: физиология свободы воли. Clin. Neurophysiol. 118 , 1179–1192 (2007).

PubMed PubMed Central Google Scholar

62

Cunnington, R. et al. Подготовка и выполнение самостоятельно инициируемых и запускаемых извне движений: исследование фМРТ, связанного с событием. Neuroimage 15 , 373–385 (2002).

CAS PubMed Google Scholar

63

Campbell-Meiklejohn, D.K. et al. Знание, когда остановиться: мозговые механизмы погони за потерями. Biol. Психиатрия 63 , 293–300 (2008).

PubMed Google Scholar

64

Okuda, J. et al. Дифференциальное вовлечение областей ростральной префронтальной коры (зона Бродмана 10) во временную и событийную проспективную память. Внутр. J. Psychophysiol. 64 , 233–246 (2007).

PubMed Google Scholar

65

Хейнс, Дж.и другие. Чтение скрытых намерений в человеческом мозгу. Curr. Биол. 17 , 323–328 (2007).

CAS PubMed Google Scholar

66

Типпер, С. П., Ховард, Л. А. и Хоутон, Г. Механизмы внимания, основанные на действии. Philos. Пер. R. Soc. Лондон. B Biol. Sci. 353 , 1385–1393 (1998).

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

67

Дойл, М.& Уокер, Р. Изогнутые траектории саккад: произвольные и рефлексивные саккады изгибаются от нерелевантных отвлекающих факторов. Exp. Brain Res. 139 , 333–344 (2001).

CAS PubMed Google Scholar

68

Cisek, P. & Kalaska, J. F. Нейронные корреляты принятия решений в дорсальной премоторной коре: спецификация выбора нескольких направлений и окончательный выбор действия. Нейрон 45 , 801–814 (2005).

CAS PubMed Google Scholar

69

Джеймс, В. Принципы психологии (Холт и Ко, Нью-Йорк, 1890).

Google Scholar

70

Herwig, A., Prinz, W. & Waszak, F. Два режима сенсомоторной интеграции в действиях, основанных на намерении и на стимулах. Q. J. Exp. Psychol. 60 , 1540–1554 (2007).

Google Scholar

71

Дикинсон, А. Современная теория обучения животных (Cambridge Univ. Press, 1981).

Google Scholar

72

Браун, П. Л. и Дженкинс, Х. М. Автоматическое формирование ключевого слова голубя. J. Exp. Анальный. Behav. 11 , 1–8 (1968).

CAS PubMed PubMed Central Google Scholar

73

Харуно, М., Вольперт, Д. М. и Кавато, М. Мозаичная модель для сенсомоторного обучения и контроля. Neural Comput. 13 , 2201–2220 (2001).

CAS PubMed Google Scholar

74

Каннингтон, Р., Виндишбергер, К. и Мозер, Э. Преддвигательная активность преддополнительной моторной области и готовность к действию: исследования функциональной МРТ, связанной с событиями с временным разрешением. Hum. Двигаться. Sci. 24 , 644–656 (2005).

Google Scholar

75

Урсу, С.И Картер, С.С. Представления результатов, контрфактические сравнения и орбитофронтальная кора человека: значение для нейровизуализационных исследований принятия решений. Brain Res. Cogn. Brain Res. 23 , 51–60 (2005).

PubMed Google Scholar

76

Витгенштейн Л. Философские исследования (Блэквелл, 1953).

Google Scholar

77

Вегнер, Д.М. Иллюзия сознательной воли (MIT Press, 2003).

Google Scholar

78

Деннетт Д. и Кинсборн М. Время и наблюдатель. Behav. Brain Sci. 15 , 183–247 (1992).

Google Scholar

79

Капур, С. Психоз как состояние аномальной значимости: структура, связывающая биологию, феноменологию и фармакологию в шизофрении. Am. J. Psychiatry 160 , 13–23 (2003).

PubMed PubMed Central Google Scholar

80

Haggard, P. et al. Осведомленность о действиях при шизофрении. Нейроотчет 14 , 1081–1085 (2003).

PubMed Google Scholar

81

Хаггард, П., Кларк, С. и Калогерас, Дж. Добровольное действие и сознательное осознание. Nature Neurosci. 5 , 382–385 (2002).

CAS PubMed Google Scholar

82

Мур, Дж. И Хаггард, П. Осведомленность о действии: вывод и прогноз. Сознательное. Cogn. 17 , 136–144 (2008).

PubMed Google Scholar

83

Klein, T.A. et al. Нейронные корреляты осведомленности об ошибках. Neuroimage 34 , 1774–1781 (2007).

PubMed Google Scholar

84

Farrer, C. et al. Угловая извилина вычисляет представления осознания действия. Cereb. Cortex 18 , 254–261 (2008).

PubMed Google Scholar

85

Sirigu, A. et al. Восприятие самопроизвольных движений после поражения левой теменной кости. Мозг 122 , 1867–1874 (1999).

PubMed Google Scholar

86

Haggard, P. & Whitford, B. Дополнительная моторная область обеспечивает эфферентный сигнал для подавления сенсорных функций. Brain Res. Cogn. Brain Res. 19 , 52–58 (2004).

PubMed Google Scholar

87

Шактер, Д. Л., Аддис, Д. Р. и Бакнер, Р. Л. Вспоминая прошлое, чтобы представить себе будущее: предполагаемый мозг. Nature Rev. Neurosci. 8 , 657–661 (2007).

CAS Google Scholar

88

Mulcahy, N. J. & Call, J. Apes сохраняют инструменты для использования в будущем. Наука 312 , 1038–1040 (2006).

CAS PubMed Google Scholar

89

Осват, М. и Осват, Х. Шимпанзе ( Pan troglodytes ) и орангутанг ( Pongo abelii ) предусмотрительно: самоконтроль и предварительный опыт перед лицом будущего использования инструментов. Anim. Cogn. 11 , 661–674 (2008).

PubMed Google Scholar

90

Пашери, Э. Феноменология действия: концептуальные рамки. Познание 107 , 179–217 (2008).

PubMed Google Scholar

91

Fried, I. et al. Функциональная организация дополнительной моторной коры головного мозга человека изучается с помощью электростимуляции. J. Neurosci. 11 , 3656–3666 (1991). Сообщил о результатах прямой стимуляции нескольких лобных участков, включая preSMA, у людей в рамках оценки нейрохирургии. Стимуляция слабым током вызвала желание пошевелить определенной частью тела. Более интенсивная стимуляция часто вызывала движение одной и той же части тела.

CAS PubMed Google Scholar

92

Лекман, Дж.Ф., Уокер Д. Э. и Коэн Д. Дж. Предупреждающие позывы при синдроме Туретта. Am. J. Psychiatry 150 , 98–102 (1993).

CAS PubMed Google Scholar

93

Sirigu, A. et al. Изменение осознания произвольных действий после повреждения теменной коры. Nature Neurosci. 7 , 80–84 (2004).

CAS PubMed Google Scholar

94

Велманс, М.Как отделить концептуальные вопросы от эмпирических при изучении сознания. Прог. Brain Res. 168 , 1–9 (2008).

PubMed Google Scholar

95

Serrien, D. J. et al. Двигательное торможение у пациентов с синдромом Жиля де ла Туретта: паттерны функциональной активации, выявленные когерентностью ЭЭГ. Мозг 128 , 116–125 (2005).

PubMed Google Scholar

96

Wundt, W. Grundüge der Physiologischen Psychologie . (Энгельманн, Лейпциг, 1908 г.).

Google Scholar

97

Lafargue, G. & Duffau, H. Осведомленность о намерении действовать после резекции теменной коры. Neuropsychologia 46 , 2662–2667 (2008).

PubMed Google Scholar

98

Trevena, J. A. & Miller, J. Подготовка к кортикальным движениям до и после осознанного решения о движении. Сознательное. Cogn. 11 , 162–190 (2002).

PubMed Google Scholar

99

Начев П., Кеннард К. и Хусейн М. Функциональная роль дополнительных и дополнительных моторных областей. Nature Rev. Neurosci. 9 , 856–869 (2008).

CAS Google Scholar

100

Penfield, W. & Welch, K. Дополнительная двигательная область коры головного мозга.Клинико-экспериментальное исследование. Arch. Neurol. Психиатрия 66 , 289–317 (1951).

CAS Google Scholar

101

Танджи, Дж. И Шима, К. Роль дополнительных клеток моторной области в планировании нескольких движений вперед. Nature 371 , 413–416 (1994).

CAS PubMed Google Scholar

102

Kennerley, S.W., Sakai, K. & Rushworth, M. F. S. Организация последовательности действий и роль pre-SMA. J. Neurophysiol. 91 , 978–993 (2004).

PubMed Google Scholar

103

Молл, Л. и Кайперс, Х. Г. Премоторные корковые абляции у обезьян: контралатеральные изменения в визуально управляемом поведении при достижении цели. Наука 198 , 317–319 (1977).

CAS PubMed Google Scholar

104

Лау, Х.К., Роджерс, Р. Д. и Пассингэм, Р. Э. Манипулирование переживаемым проявлением намерения после выполнения действия. J. Cogn. Neurosci. 19 , 81–90 (2007). Одна из немногих статей, в которых пытались манипулировать сознательным намерением, а не просто записывать его. Транскраниальная магнитная стимуляция (ТМС) по сравнению с preSMA сразу после действия значительно увеличила заявленное время сознательного намерения. Авторы правильно предположили, что опыт сознательного намерения отражает взвешенную комбинацию ряда нейронных сигналов, включая подготовку, исполнение и, возможно, афферентную обратную связь.TMS добавляет нейронный шум к более поздним компонентам, что приводит к увеличению веса более ранних, связанных с подготовкой компонентов, при создании сознательного опыта.

PubMed Google Scholar

105

Пассингем, Р. Э. Две корковые системы для направления движения. Ciba Найдено. Symp. 132 , 151–164 (1987). Классическое и очень четкое описание диссоциации между системами внутренней генерации и внешнего управления движением, основанное в основном на удалении SMA и премоторных областей у обезьян.

CAS PubMed Google Scholar

Volitional Action, Volume 62 — 1st Edition

Общая теоретическая перспектива. Синергия добровольных и непроизвольных действий (В.А.Хершбергер). Volition: полунаучное эссе (W.T. Powers). О воле: историческая перспектива (Э. Шерер). Физиологическая перспектива. Волевые движения глаз и их связь с зрительным вниманием (Б.Фишер, Р. Бох). Церебральные корреляты достижения (А.П. Георгопулос). Воля, волевое действие, внимание и церебральный потенциал у человека: Bereitschaftspotentail, потенциалы, связанные с производительностью, направленный потенциал внимания, изменения спектра ЭЭГ (Х. Х. Корнхубер, Л. Дик, В. Ланг, М. Ланг, А. Корнхубер). Кортикальная модификация сенсомоторных связей в зависимости от предполагаемого действия (В.А. Маккей, Д.Дж. Краммонд). Церебральные корреляты слухового внимания (Р. Нятянен). Психологический стресс сорванных намерений (Р.П. Павлоски). Перспектива системного моделирования. Теория контроля анализа вмешательства во время социального отслеживания (В. Т. Бурбон). VITE и FLETE: нейронные модули для формирования траектории и постурального контроля (Д. Баллок, С. Гроссберг). Поведение первой степени (Р.С.Маркен). Количественное измерение воли: экспериментальное исследование (W.T. Powers). Психологическая перспектива. Некоторые экспериментальные исследования воли (Г.С. Ховард, П.Р. Майерс). Теория управления и психология: инструмент для интеграции и эвристика для новой теории (М.Э. Хайленд). Поведенческая иллюзия: неправильное восприятие волевого действия (Дж. С. Джордан, В. А. Хершбергер). Воля и саморегуляция: механизмы памяти, опосредующие поддержание намерений (Дж. Куль, М. Казен-Саад). Уровни намерения в поведении (Р.С.Маркен, В.Т. Пауэрс). Непроизвольное обучение добровольному действию (Р.Дж. Робертсон). Прикладная перспектива. Сдвиг парадигмы в поведенческой терапии: от внешнего контроля к самоконтролю (Д. Дж. Дельпрато). Содействие самоконтролю: комментарии консультанта (Э.Э. Форд). Теория контроля в приложении к управлению стрессом (Д.М.Гольдштейн). Применение теории управления к рабочим параметрам (Р.Г. Лорд, М.К. Кернан). Эффективное управление персоналом: применение теории контроля (Дж. Солдани). Эффект Гиффена: теория управления, разрешающая экономический парадокс (Уильям Уильямс). Индексы.

% PDF-1.4 % 368 0 объект > эндобдж xref 368 79 0000000016 00000 н. 0000002396 00000 н. 0000002581 00000 н. 0000002617 00000 н. 0000003023 00000 н. 0000003098 00000 н. 0000003241 00000 н. 0000003384 00000 н. 0000003527 00000 н. 0000003670 00000 н. 0000003813 00000 н. 0000003956 00000 н. 0000004099 00000 н. 0000005284 00000 н. 0000006473 00000 н. 0000006581 00000 н. 0000006691 00000 н. 0000006778 00000 н. 0000008633 00000 н. 0000009965 00000 н. 0000010049 00000 п. 0000011904 00000 п. 0000013234 00000 п. 0000013793 00000 п. 0000014522 00000 п. 0000015714 00000 п. 0000017572 00000 п. 0000018892 00000 п. 0000019578 00000 п. 0000020212 00000 п. 0000020893 00000 п. 0000021557 00000 п. 0000022811 00000 п. 0000023418 00000 п. 0000023739 00000 п. 0000024181 00000 п. 0000038937 00000 п. 0000053577 00000 п. 0000056963 00000 п. 0000057289 00000 п. 0000058216 00000 п. 0000059656 00000 п. 0000075665 00000 п. 0000111975 00000 н. 0000113804 00000 н. 0000115126 00000 н. 0000132756 00000 н. 0000133087 00000 н. 0000133359 00000 н. 0000133423 00000 п. 0000133487 00000 н. 0000133551 00000 н. 0000133614 00000 н. 0000133678 00000 н. 0000133742 00000 н. 0000133806 00000 н. 0000133878 00000 н. 0000134093 00000 н. 0000134161 00000 п. 0000134261 00000 н. 0000134363 00000 н. 0000134432 00000 н. 0000134555 00000 н. 0000134624 00000 н. 0000134795 00000 н. 0000134863 00000 н. 0000135018 00000 н. 0000135086 00000 н. 0000135335 00000 п. 0000135403 00000 н. 0000135554 00000 н. 0000135622 00000 н. 0000135779 00000 н. 0000135847 00000 н. 0000136036 00000 н. 0000136104 00000 п. 0000136223 00000 н. 0000136291 00000 н. 0000001876 00000 н. трейлер ] / Назад 321305 >> startxref 0 %% EOF 446 0 объект > поток hb«b`e`c`X Ȁ

От мотивации к силе воли

1. Популярность Юлия Цезаря была угрозой для римского сената, который приказал ему распустить свою армию, а затем разбил лагерь к северу от небольшого ручья, называемого Рубиконом. Древний закон запрещал любому генералу переходить Рубикон и входить в Италию с постоянной армией. Несмотря на то, что Цезарь знал, что это измена, 11 января 49 г. до н. Э. Он сознательно перешел через границу. Как только он это сделал, пути назад уже не было; гражданская война была неизбежна. С этого момента у Цезаря была единственная цель: выиграть войну.

2. Перед Второй мировой войной Германия была центром научных исследований в области психологии. Фрейд и Юнг оставили в наследство талантливых психологов. Нарцисс Ах была одной из самых выдающихся. Его эксперименты ясно показали различие между мотивацией (состоянием желания) и волей (состоянием, в котором мотивация превращается в непоколебимую, решительную приверженность). К сожалению, язык воли и воли стал центральным принципом нацистской идеологии, хотя нацисты основывали свои взгляды не на психологии воли, а на философии, особенно Шопенгауэра и Ницше.После войны идеи Ака о воле были отброшены вместе с дискредитированной идеологией. Однако концепция воли Аха отличалась от нацистской. В отличие от Шопенгауэра, который видел его отличным от разума и превосходящим его, Ах рассматривал участие человеческой воли (воли) как сильнейшую силу человеческого поведения, силу, которая существовала с разумом и за его пределами и характеризовалась обязательством, выходящим за рамки мотивации или побуждения. удовлетворение поверхностных желаний. См. Н. Ах, «Über den Willensakt und das Temperament: Eine Experimentelle Untersuchung (О действии воли и темперамента: экспериментальное исследование)» (Лейпциг: Quelle & Meyer, 1910).

Х. Хекхаузен проанализировал использование слов будет и воли в «Психологических рефератах». Он обнаружил, что в конце 19-го и начале 20-го века они были ключевыми словами психологической литературы, но что с 1930 года начался быстрый спад. К 1945 году термин воли больше не использовался, и будет исчез. к 1970 г. См. Х. Хекхаузен, «Perspektiven der Psychologie des Wollens (Перспективы психологии воли)», в «Jenseits des Rubikon: Der Wille in den Humanwissenschaften (За пределами Рубикона: Воля в гуманитарных науках)», ред. .Х. Хекхаузен, П. Голлвитцер и Ф.Е.Вайнерт (Берлин и Гейдельберг: Springer-Verlag, 1987): 143–175.

3. Х. Брух и С. Гошал, «Остерегайтесь занятого менеджера», Harvard Business Review 80 (февраль 2002 г.): 62–69.

4. См. Дж. Пфеффер и Р. И. Саттон, «Пробел между знаниями и действиями» (Бостон: издательство Harvard Business School Press, 1999), 7–28.

5. E.L. Деци с К. Фласте, «Почему мы делаем то, что делаем: понимание самомотивации» (Нью-Йорк: Патнэм, 1995), 44–56; и К.В. Томас, «Внутренняя мотивация в работе: создание энергии и приверженности» (Сан-Франциско: Берретт-Келер, 2000).

6. Дж. Коллинз, «От хорошего к великому: почему одни компании делают рывок, а другие — нет» (Нью-Йорк: HarperBusiness, 2001), 30–33.

7. PM Голлвитцер, Х. Хекхаузен и Х. Ратайчак, «От взвешивания к волеизъявлению: подход к принятию решения об изменении посредством пред- или пострешения», «Организационное поведение и процессы принятия решений людьми» 45 (февраль 1990 г.): 41–65.

8. Х. Хекхаузен и П.М. Голлвитцер, «Содержание мысли и когнитивное функционирование в мотивационных и волевых состояниях разума», «Мотивация и эмоции» 11 (июнь 1987 г.): 101–120.

9. См. C. Argyris в «Рассуждение, обучение и действие: индивидуальный и организационный» (Сан-Франциско: Джосси-Басс, 1982), 102–103.

10. Х. Бинсвангер, «Воля и когнитивная саморегуляция», Организационное поведение и процессы принятия решений человеком 50 (декабрь 1991 г.): 154–178.

11. Дж. Куль, «Контроль действий: поддержание мотивационных состояний», в «Мотивации, намерении и волеизъявлении», под ред. F. Halisch и J. Kuhl (Берлин и Гейдельберг: Springer-Verlag, 1987), 279–291.

12. Х. Левенталь, К.Р. Шерер, «Отношение эмоции к познанию: функциональный подход к семантическому противоречию», «Познание и эмоция» 1 (март 1987 г.): 3–28; и С. Тейлор и С.К. Шнайдер, «Преодоление и моделирование событий», Social Cognition 7 (1989): 174–194.

13. А. Бандура, «Механизм самоэффективности в человеческой деятельности», Американский психолог 37 (февраль 1982 г.): 122–147.

14. П. Кестенбаум и П. Блок, «Свобода и ответственность на работе: применение философского понимания к реальному миру» (Сан-Франциско: Jossey-Bass / Pfeiffer, 2001).

15. Дж. Куль, «Волевые посредники согласованности когнитивного поведения: процессы саморегулирования и действие в сравнении с ориентацией на государство», в «Управление действием: от познания к поведению», под ред.Дж. Куль и Дж. Бекманн (Берлин: Springer-Verlag, 1985), 101–128.

16. Х. Минцберг, «Природа управленческой работы» (Нью-Йорк: HarperCollins, 1973), 28–35 и 178–179.

17. См. П. Сенге, «Пятая дисциплина: искусство и практика обучающейся организации» (Нью-Йорк: Валюта / Даблдей, 1990), 141–145.

18. Х. Минцберг, «Управленческая работа: сорок лет спустя», в «Поведение руководителей», изд. С. Карлсон (Упсала, Швеция: Acta Universitatis Upsaliensis, 1991), 97–120.

19. См. T.E. Беккер, «Фокусы и основы приверженности: стоит ли делать различия?» Журнал Академии управления 35 (март 1992 г.): 232–244.

Volition | Encyclopedia.com

Действие открытия двери путем нажатия на нее складывается из действия агента по добровольному приложению силы его или ее рукой, плюс это действие, заставляющее дверь открываться. Составлено ли произвольное усилие руки и кисти из действия, дающего результат? Здесь есть явный кандидат на роль результата, а именно сила воздействия конечности.Он мог бы проявить точно такую ​​же силу посредством тех же мышечных сокращений, если бы агент добровольно не применил силу с ним. Таким образом, применение силы конечностью — это только часть всего действия. Но состоит ли остальное в том, что эта часть вызвана действием агента? Философы расходятся во мнениях относительно ответа на этот вопрос. В разделе I ниже предлагается один из способов сформулировать утвердительный ответ (который более полно развит в Ginet [1990, ch. 2]). В разделе II кратко описаны некоторые альтернативные взгляды.

Раздел I

Когда кто-то добровольно применяет силу с помощью конечности, действие, которое заставляет конечность прилагать силу, является умственным действием, которое, следуя старой традиции в философии и психологии, называется волей . Мы рассматриваем такие усилия как добровольные, потому что воспринимаем их как находящиеся под нашим непосредственным контролем. Это наиболее очевидно в тех случаях произвольного усилия, когда мы должны сосредоточиться на том, что мы делаем с телом, например, в моем опыте попытки незнакомого танцевального движения левой ногой.Здесь мое внимание сосредоточено на нагрузке на ногу. Я замечаю, как я пытаюсь это сделать, и каково это напряжение. Это контрастирует с тем, как я двигаю левой ногой во время прогулки, наслаждаясь прекрасным днем, когда я совершенно не обращаю внимания на мои нагрузки на ногу. Я делаю это, как мы говорим, «автоматически», возможно, даже не замечая, что сейчас напрягаю эту ногу. Но разницу между этими случаями не стоит преувеличивать. Это совсем не похоже на разницу между одним из вышеупомянутых переживаний и напряжением моего тела, которое я воспринимаю как чисто непроизвольное, например, движение моей голени в ответ на резкий удар чуть ниже коленной чашечки.В этом последнем случае, хотя я ощущаю напряжение ноги, я не воспринимаю его как нечто, что я определяю добровольно. Но мой опыт произвольных усилий, даже когда они совершенно невнимательны, окрашен ощущением того, что я заставляю их происходить.

Я воспринимаю свои добровольные действия как конкретные усилия, которыми они являются — по крайней мере, в тех отношениях, которые я определяю добровольно. Если бы при ходьбе я в какой-то момент совершил заметно другое движение ногой, чем то, которое я сделал на самом деле, — скажем, сделав гораздо более длинный шаг, чем тот, который я на самом деле сделал, — мой опыт совершения движения был бы соответственно другим. присутствовал ли я на опыте или нет.

Нормальный субъективный опыт произвольной нагрузки на тело определенным образом представляет собой соединение двух существенно разных частей. Во-первых, это аспект восприятия. Человек воспринимает напряжение определенным образом напрямую, а не визуально или не ощущая его какой-либо другой частью своего тела. Но опыт произвольного усилия — это больше, чем прямое восприятие усилия. Я мог чувствовать силу, прилагаемую к моей руке, точно так же, как когда я толкаю ее вверх, не ощущая этого усилия как чего-то, что я заставляю.Я мог переживать это как что-то, что просто происходит со мной, не связанное с моей волей, и в то же время воспринимать усилие руки как то, что я мог бы произвести добровольно. Произвольность переживания произвольного действия — еще одна его часть, отличная от перцептивной части, аспект, который был бы более заметным из-за своего отсутствия, чем из-за его присутствия.

Именно эта неперцептуальная часть опыта и является волей. Эта часть может произойти сама по себе, без ощущения напряжения.Мне могло показаться, что я добровольно прикладываю силу вверх рукой, не чувствуя при этом, что это происходит. Ощущение, что рука парализована и находится под наркозом.

Ни один из видов обедненного переживания — кажущееся ощущение напряжения, но не кажущееся добровольным, или кажущееся добровольным, не ощущая его — случается очень часто. Но и то, и другое действительно иногда случается. И мы достаточно знаем о том, как наш опыт зависит от того, что происходит в нашей нейронной системе, чтобы знать, как в принципе возможно произвести тот или иной вид.Кажется, что оно делает усилие, но не ощущает его, может быть произведено путем лишения субъекта входной нейронной способности воспринимать усилие, оставляя нетронутыми его выходную нейронную способность делать это усилие. И мы могли бы создать ощущение, будто чувствуете определенный вид нагрузки, не имея при этом ощущения, что оно является добровольным, давая системе восприятия субъекта, который не пытается делать какое-либо усилие, тот же нервный ввод, который заставляет субъект чувствовать такого рода усилия, когда он или она делает это добровольно.

Психическое действие воли не является предшествующим опытом добровольного усилия, не предшествующим психическим событием, которое запускает весь пакет напряжения и его переживания. Скорее дело в том, что часть опыта, присутствие которого заставляет усилие казаться произвольным, а отсутствие которого заставляет его казаться непроизвольным.

Воля — это средство, с помощью которого я вызываю напряжение своего тела, когда я прилагаю его добровольно. Ибо моя воля считается моей попыткой ее проявить, то есть моей попыткой заставить ее действовать.Итак, когда я добиваюсь успеха, я вызываю это своими усилиями, этой волей.

Воля напоминает некоторые другие умственные действия (например, принятие решений), имея намеренное содержание. Воля, связанная с моим добровольным применением определенной силы рукой, является волей к приложению такой силы. Его желание приложить определенную силу к моей руке — это не вопрос того, что оно вызывает, а внутреннее свойство самого ментального акта, точно так же, как это внутреннее свойство определенного акта принятия решения о том, что это — решаю поднять руку.

Воля — это намеренное ментальное событие, содержание (или объект) которого не выходит за рамки приложения силы к телу в непосредственном настоящем. Возникающее намерение и возникающее желание — это другие виды намеренных ментальных явлений, содержание которых не так ограничено. Воля действовать определенным образом не является разновидностью возникающего желания действовать таким образом. Во-первых, воля — это действие, а не желание; даже не возникающее желание — это действие. Во-вторых, возможно иметь волю действовать определенным образом, не имея при этом никакого желания или намерения действовать таким образом.Это могло бы произойти, например, если бы я был уверен, что моя рука парализована, и попытался бы напрячь ее, просто чтобы увидеть, каково это — испытать неэффективную волю. Если бы я ошибался, говоря, что моя рука парализована, я бы приложил ее добровольно, но не намеренно. Это также показывает, что желание действовать определенным образом не является разновидностью решения или намерения действовать таким образом.

Воля отличается от принятия решения еще и тем, что не является однократным мысленным действием со статическим содержанием. Воля — это подвижная умственная деятельность, содержание которой постоянно меняется.В каждый момент он занимается только физическим напряжением в непосредственном настоящем. Я могу все одновременно решить переплыть другую длину бассейна, но я не могу одновременно иметь волю совершить всю последовательность физических усилий, связанных с поворотом дверной ручки и открытием двери, не больше, чем я могу выполнить эта последовательность упражнений одновременно. Воля — это часть опыта произвольного усилия, и его содержание, в отличие от содержания решения или намерения, так же сильно связано с непосредственным настоящим, как и само добровольное усилие.

По мере приближения к мгновению содержание волевой деятельности приближается к неизменному, застывшему суждению о непосредственном настоящем. Что я хочу в конкретный момент, так это приложить в этот момент определенную степень силы в определенном направлении к одной или нескольким частям моего тела. Я не буду перемещать своего тела на . Содержание воли в данный момент связано не с движением, которое требует времени, а только с приложением направленной силы в этот момент. Продолженные во времени движения являются объектами намерений, а не волей.Воления не планируются наперед, даже немного. Воля вообще не планирует . Они выполняют (или пытаются выполнить). У меня есть намерение относительно того, какой курс движения мое тело должно взять на себя в следующие несколько мгновений, и в свете этого намерения я прохожу определенный курс волевой активности в течение периода движения, желая в каждой точке, в свете моего восприятия, направленная сила, необходимая в этот момент для сохранения движения по пути, предписанному моим намерением.Воля аналогична рулевому управлению с помощью рулевого колеса, а не рулевому управлению с помощью кнопок, запускающих заданные шаблоны движения. Если есть умственные триггеры последовательностей произвольных усилий (как это могут быть в знакомых, отработанных движениях), волевая деятельность не является триггером, а скорее частью того, что запускается.

Когда я прилагаю усилия добровольно, моя воля состоит не только в том, чтобы напрягать тело, но и в том, что я действую вместе со своим телом. Я буду не просто напрягать, но прилагать усилия, вызванные мной. Я хочу, чтобы мое желание — именно это желание, о содержании которого мы говорим, — вызывало напряжение.Содержание должно относиться к воле, содержанием которой оно является, и говорить, что эта воля должна заставить тело действовать определенным образом.

Содержание моей воли в данный момент может быть выражено мной в предложении следующей формы: «Я хочу, чтобы это желание заставило мою часть тела B приложить силу степени F в направлении D.» Здесь F — определенный диапазон степеней силы. D — некоторый диапазон направлений. То, что я буду делать, никогда не будет абсолютно точным в отношении степени или направления силы.Когда я начинаю перемещать рычаг, степень и направление силы, действующей на мою руку, измеряемую точным прибором, могут варьироваться в определенных пределах и по-прежнему соответствовать содержанию моей воли. Получение более точного контроля над своим телом, по крайней мере частично, связано с приобретением более определенной воли.

Раздел II

Некоторые философы выдвинули отчеты о произвольных телесных действиях, которые включают нечто вроде воли, но тем или иным образом отличаются от предшествующего описания.Хью Макканн (1972, 1974, 1976 [все перепечатано в McCann 1998]) представляет отчет, почти такой же, как и предыдущий. Одно небольшое отличие состоит в том, что, по мнению Макканна, воля (желание) действовать влечет за собой намерение прилагать усилия. Джон Сирл (1983) придает тому, что он называет намерением в действии , роль, аналогичную волеизъявлению в предыдущем описании, в том смысле, что это начальная часть, а не причина или сопровождение действия. Но он отличается тем, что намерение — это не действие, а воля.Элвин Голдман (1976) дает название «воля» определенному виду возникающего желания , но возникающее желание также не является действием. Уилфрид Селларс (1976) дает название возникающему намерению или решению действовать определенным образом; решение, как и волеизъявление, является умственным действием, но решение по своей сути является намерением воздействовать на тело определенным образом, тогда как воля — нет.

Ларри Дэвис (1979) использует «волю» для обозначения не сознательной умственной деятельности, о которой мы непосредственно осведомлены, а функционально определенного подсознательного умственного процесса, который не является частью нашего опыта, но теоретически считается тем, что вызывает физическое напряжение. и уверенность агента в том, что он или она действует.Фредерик Адамс и Альфред Меле считают, что «основные функциональные роли, приписываемые волеизъявлению, прекрасно исполняются триадой, состоящей из намерения, попытки и информационной обратной связи» (1992, стр. 323). Попытка достичь А, по их мнению, «является событием или процессом, целью которого является А, и инициируется и (обычно) поддерживается соответствующим намерением. Успешные попытки достичь А, а не вызывать А, — это А- ings. » Таким образом, с их точки зрения, в произвольном усилии конечности, прилагаемое усилие следует отождествлять не с умственным действием, вызывающим напряжение, а со всем произвольным усилием. В действии нет ментальной части, вызывающей все остальное. Меле действительно считает (2002), что любое действие должно иметь ближайшую ментальную причину, а именно намерение действовать немедленно.

Согласно Тимоти О’Коннору (2000), действие человека включает причинно-следственных связей . Признак действия состоит в том, что агент, постоянная сущность, которая является личностью, а не какое-либо ментальное или иное событие, вызывает части действия события. Исходное событие, которое агент вызывает в добровольном действии определенным образом, может, с этой точки зрения, быть волевым, как описано в разделе I выше, но сам О’Коннор считает это «исполнительным состоянием намерения» действовать таким образом ( п.72).

попыток Дженнифер Хорнсби (1980) являются умственными действиями и, в ее описании действия, играют роль в возникновении телесных событий, аналогичную той, которую играла волеизъявление в предыдущем описании. Но, по ее мнению, мгновенное содержание попытки может определять расширенную во времени последовательность телесных нагрузок и даже их внешние последствия (например, содержание может заключаться в открытии двери). Это и тот факт, что для нее попытка подразумевает намерение или желание, содержание попытки существенно отличается от воли, описанной в разделе I.

См. Также Детерминизм, исторический обзор; Гольдман, Элвин; Сирл, Джон; Селларс, Уилфрид.

Библиография

Адамс, Фредерик и Альфред Р. Мел. «Дебаты о намерении и волеизъявлении». Канадский философский журнал 22 (1992): 323–338.

Дэвис, Лоуренс. Теория действия . Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, 1979.

Ginet, Carl. В действии . Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета, 1990.

Голдман, Элвин. «Пересмотр теории воли». В Теория действия , отредактированная Майлсом Брэндом и Дугласом Уолтоном. Дордрехт: Д. Рейдел, 1976.

Хорнсби, Дженнифер. Действия . Лондон: Рутледж и Кеган Пол, 1980.

Джеймс, Уильям. «Воля.» Глава. 27 в Основы психологии . 2 тт. Mineola, NY: Dover Publications, 1950.

Либет, Бенджамин, Энтони Фриман и Кейт Сазерленд, ред. Волевой мозг: к неврологии свободной воли .Выходные данные Academic, 1999.

McCann, Hugh. «Поднятие руки — это базовое действие?» Философский журнал 68 (1972): 235–250.

Макканн, Хью. «Попытка, паралич и воля». Обзор метафизики 28 (1976): 423–442.

Макканн, Хью. «Воля и основное действие». Philosophical Review 83 (1974): 451–473.

Макканн, Хью. Работа агентства . Итака, Нью-Йорк: Издательство Корнельского университета, 1998.

Меле, Альфред.

Воля и функция сознания | Сознательная воля и ответственность: дань уважения Бенджамину Либету

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicСознательная воля и ответственность: дань уважения Бенджамину ЛибетуКогнитивная психологияКнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicСознательная воля и ответственность: дань уважения Бенджамину ЛибетуКогнитивная психологияКнигиЖурналы Термин поиска на микросайте

Расширенный поиск

• Иконка Цитировать Цитировать

• Разрешения

• Делиться
  • Твиттер
  • Подробнее

Cite

Graves, Tashina L. , Brian Maniscalco, and Hakwan Lau,

‘Воля и функция сознания’

,

в Walter Sinnott-Armstrong, and Lynn Nadel 20

3 (eds)

3 Сознательная воля и ответственность: дань уважения Бенджамину Либету

(

2010;

онлайн-издание,

Oxford Academic

, 1 января 2011 г.

), https://doi.org/10.1093/acprof:oso/9780195381641.003.0011,

, по состоянию на 30 сентября 2022 г.

Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicСознательная воля и ответственность: дань уважения Бенджамину ЛибетуКогнитивная психологияКнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации Oxford AcademicСознательная воля и ответственность: дань уважения Бенджамину ЛибетуКогнитивная психологияКнигиЖурналы Термин поиска на микросайте

Advanced Search

Abstract

Многие акты воли требуют сознательного усилия. Мы сознательно инициируем спонтанные двигательные движения. Мы отменяем запланированные действия по своему желанию. Мы намеренно избегаем определенных действий. Мы намеренно меняем наши планы действий, чтобы преследовать разные цели. Иногда, говорят теоретики, это функции сознания, как будто эволюция снабдила нас даром сознания только для выполнения этих действий. Предположительно, без сознания мы были бы в состоянии выполнять гораздо более простые действия, которые не более сложны, чем приукрашенные рефлексы. В этой главе проводится обзор имеющихся данных, чтобы выяснить, подтверждаются ли эти интуитивные утверждения эмпирически. В нем обсуждается, что логически требуется для эксперимента, чтобы продемонстрировать истинную функцию сознания.

Ключевые слова: сознание, воля, когнитивный контроль, право вето, действия

Предмет

Когнитивная психология

В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.

Войти

Получить помощь с доступом

Получить помощь с доступом

Доступ для учреждений

Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:

Доступ на основе IP

Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.

Войдите через свое учреждение

Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.

1. Щелкните Войти через свое учреждение.
2. Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
3. Находясь на сайте учреждения, используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
4. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.

Войти с помощью читательского билета

Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.

Члены общества

Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:

Войти через сайт сообщества

Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:

1. Щелкните Войти через сайт сообщества.
2. При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
3. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.

Вход через личный кабинет

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. Смотри ниже.

Личный кабинет

Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.

Просмотр учетных записей, вошедших в систему

Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:

• Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
• Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.

Выполнен вход, но нет доступа к содержимому

Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции. Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.

Ведение счетов организаций

Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т. д.

Покупка

Наши книги можно приобрести по подписке или приобрести в библиотеках и учреждениях.

Информация о покупке

Переход от мотивации к силе воли

1. Популярность Юлия Цезаря представляла угрозу для римского сената, который приказал ему распустить свою армию, а затем разбить лагерь к северу от небольшого ручья под названием Рубикон. Древний закон запрещал любому генералу переходить Рубикон и вступать в Италию с постоянной армией. Несмотря на то, что он знал, что это была измена, Цезарь преднамеренно перешел границу 11 января 49 г.ДО Н.Э. Как только он это сделал, пути назад уже не было; гражданская война была неизбежна. С этого момента у Цезаря была единственная цель: выиграть войну.

2. До Второй мировой войны Германия была центром научных исследований в области психологии. Фрейд и Юнг оставили в наследство талантливых психологов. Нарцисс Ах был одним из самых выдающихся. Его эксперименты ясно показали различие между мотивацией (состоянием желания) и волей (состоянием, в котором мотивация превращается в непоколебимую, решительную приверженность). К сожалению, язык воли и воли стал центральным постулатом нацистской идеологии, хотя нацисты основывали свои взгляды не на психологии воли, а на философии, особенно Шопенгауэра и Ницше. После войны идеи Аха о волеизъявлении были отброшены вместе с дискредитировавшей себя идеологией. Однако концепция воли Аха отличалась от нацистской. В отличие от Шопенгауэра, который видел в нем нечто отличное от разума и превосходящее его, Ах рассматривал вовлечение человеческой воли (воли) как сильнейшую силу человеческого поведения, силу, которая существовала с разумом и за его пределами и характеризовалась обязательством, стоящим за пределами мотивации или мотивации. встреча поверхностных желаний. См. Н. Ах, «Über den Willensakt und das Temperament: Eine Experimentelle Untersuchung (Об акте воли и темперамента: экспериментальное исследование)» (Leipzig: Quelle & Meyer, 19). 10).

Г. Хекхаузен проанализировал употребление слов will и volition в «Psychological Abstracts». Он обнаружил, что в конце 19-го и начале 20-го века они были ключевыми словами в психологической литературе, но с 1930 года начался быстрый спад. к 1970 г. См. H. Heckhausen, «Perspektiven der Psychologie des Wollens (Perspectives of a Psychology of the Will)», в «Jenseits des Rubikon: Der Wille in den Humanwissenschaften (За Рубиконом: Воля в гуманитарных науках)», ред. . Х. Хекхаузен, П.М. Голлвитцер и Ф. Э. Вайнерт (Берлин и Гейдельберг: Springer-Verlag, 19).87): 143–175.

3. H. Bruch and S. Ghoshal, «Остерегайтесь занятого менеджера», Harvard Business Review 80 (февраль 2002 г.): 62–69.

4. См. J. Pfeffer and R.I. Sutton, «The Knowing-Doing Gap» (Бостон: Harvard Business School Press, 1999), 7–28.

5. Э.Л. Деси с К. Фласте, «Почему мы делаем то, что делаем: понимание самомотивации» (Нью-Йорк: Патнэм, 1995), 44–56; и К. В. Томас, «Внутренняя мотивация на работе: создание энергии и приверженности» (Сан-Франциско: Berrett-Koehler, 2000).

6. Дж. Коллинз, «От хорошего к великому: почему одни компании делают скачок, а другие нет» (Нью-Йорк: HarperBusiness, 2001), 30–33.

7. вечера Голлвитцер, Х. Хекхаузен и Х. Ратайчак, «От взвешивания к желанию: подход к решению об изменении посредством мышления до или после принятия решения», Организационное поведение и процессы принятия решений человеком 45 (февраль 1990 г.): 41–65.

8. Хекхаузен Х. и П.М. Голлвитцер, «Мысльное содержание и когнитивное функционирование в мотивационных и волевых состояниях ума», Мотивация и эмоции, 11 (19 июня).87): 101–120.

9. См. C. Argyris в «Resoning, Learning and Action: Individual and Organizational» (San Francisco: Jossey-Bass, 1982), 102–103.

10. Х. Бинсвангер, «Воля и когнитивная саморегуляция», Организационное поведение и процессы принятия решений человеком, 50 (декабрь 1991 г. ): 154–178.

11. Дж. Куль, «Контроль действия: поддержание мотивационных состояний», в «Мотивация, намерение и воля», под ред. Ф. Халиш и Дж. Куль (Берлин и Гейдельберг: Springer-Verlag, 1987), 279–291.

12. Х. Левенталь и К.Р. Шерер, «Отношение эмоций к познанию: функциональный подход к семантическому спору», Познание и эмоции, 1 (март 1987 г.): 3–28; и С.Э. Тейлор и С.К. Шнайдер, «Совладание и моделирование событий», Social Cognition 7 (1989): 174–194.

13. А. Бандура, «Механизм самоэффективности в человеческой деятельности», Американский психолог, 37 (февраль 1982 г.): 122–147.

14. П. Кестенбаум и П. Блок, «Свобода и ответственность на работе: применение философских взглядов к реальному миру» (Сан-Франциско: Jossey-Bass/Pfeiffer, 2001).

15. Дж. Куль, «Волевые посредники когнитивной согласованности поведения: процессы саморегуляции и действия в сравнении с ориентацией на состояние», в «Контроль действия: от познания к поведению», под ред. Дж. Куль и Дж. Бекманн (Берлин: Springer-Verlag, 1985), 101–128.

16. Х. Минцберг, «Природа управленческой работы» (Нью-Йорк: HarperCollins, 1973), 28–35 и 178–179.

17. См. P. Senge, «The Fifth Discipline: The Art and Practice of the Learning Organization» (New York: Currency/Doubleday, 1990), 141–145.

18. Х. Минцберг, «Управленческая работа: сорок лет спустя», в «Исполнительном поведении», изд. С. Карлсон (Уппсала, Швеция: Acta Universitatis Upsaliensis, 1991), 97–120.

19. См. Т.Е. Беккер, «Фокусы и основания приверженности: стоит ли их различать?» Журнал Академии управления 35 (март 1992 г.): 232–244.

Если люди вознаграждаются за свои усилия, это побуждает их искать новые сложные задачи, которые не вознаграждаются

Процитировать

Пресс-релиз (29 января 2022 г.). Если люди вознаграждаются за свои усилия, это побуждает их искать новые сложные задачи, которые не вознаграждаются. Психрег по когнитивной психологии . https://www.psychreg.org/people-rewarded-their-effor-motivates-seek-further-challenging-tasks/

Время чтения: 3 минуты

Людям нравится идти по пути наименьшего сопротивления, когда дело касается когнитивное усилие — распространенное предположение в когнитивной психологии. Исследователи из Венского университета и Дрезденского технического университета пришли к другому выводу: как только люди получают вознаграждение за вложенные усилия, позже они выбирают сложные задачи, даже если больше не получают вознаграждения. Исследование опубликовано в журнале Труды Национальной академии наук  (PNAS).

Многие исключительные человеческие навыки, такие как чтение, владение музыкальным инструментом или программирование сложного программного обеспечения, требуют тысяч часов практики и последовательных когнитивных усилий. Преобладающие научные теории утверждают, что когнитивные усилия воспринимаются как неприятные, и люди стараются избегать их, когда это возможно.

Однако в повседневной жизни есть много ситуаций, в которых люди, кажется, прилагают усилия добровольно, даже если нет очевидного внешнего вознаграждения. Например, многим людям нравится решать головоломки судоку, студентов часто мотивируют сложные интеллектуальные задачи, а пианисты-любители могут часами стремиться к совершенству без какой-либо внешней награды. В последнее время некоторые ученые критически задались вопросом, всегда ли когнитивные усилия вызывают отвращение, вместо этого утверждая, что сложные когнитивные действия могут при определенных обстоятельствах восприниматься как полезные и ценные. Однако до сих пор мало исследований было сосредоточено на изучении этого явления.

В текущем проекте Центра совместных исследований (SFB) 940 «Воля и когнитивный контроль» исследователи из Венского университета и Технического университета Дрездена стремились ответить на этот вопрос. Возглавляемая Вероникой Джоб, Томасом Гошке и Франциской Корб группа в контролируемых условиях исследовала, готовы ли люди, которые были вознаграждены за свои усилия в когнитивном задании, прилагать больше усилий в новом последующем задании, чем люди в контрольной группе. даже если они знали, что они не получат никакого дальнейшего вознаграждения в этом процессе.

Готовность прилагать усилия возрастает даже после короткого периода обучения

В первом эксперименте со 121 участником первые авторы Джорджия Клэй и Кристофер Млински использовали сердечно-сосудистые измерения (активность сердца), чтобы определить, насколько сильно люди прилагали усилия в когнитивных задания разного уровня сложности на этапе обучения. В одной группе вознаграждение напрямую определялось усилиями: если человек прикладывал больше усилий на сложных уровнях задачи, он получал более высокую награду, чем на более легких уровнях, на которых он прилагал мало усилий. В контрольной группе вознаграждение назначалось случайным образом и не зависело от того, сколько усилий кто-то вложил. Общая предлагаемая награда оставалась неизменной между группами, манипулировались только непредвиденные обстоятельства между усилием и вознаграждением. Впоследствии все испытуемые работали над математическими задачами, где они могли выбрать уровень сложности задач, над которыми они хотели работать. Вывод: «Испытуемые, которые ранее вознаграждались за усилия, впоследствии выбирали более сложные задачи, чем испытуемые в контрольной группе, даже несмотря на то, что осознавали, что больше не будут получать внешнее вознаграждение», — объясняет профессор Вероника Джоб с факультета психологии Университета. Венский университет.

Дальнейшие эксперименты подтверждают результаты

Чтобы выяснить, можно ли воспроизвести и обобщить эффекты вознаграждения, зависящего от усилия, было проведено еще пять онлайн-экспериментов с 1457 участниками. Здесь люди в экспериментальной группе получали более высокую награду за сложные задачи, чем за простые, вне зависимости от того, насколько хорошо они решали задачи. Таким образом, вознаграждение снова зависело от требуемых когнитивных усилий, а не от результатов участников. Снова было обнаружено, что вознаграждение, зависящее от усилий, побуждало людей предпочитать более сложные задачи, требующие больших когнитивных усилий, на последующей фазе тестирования, на которой они снова могли выбирать сложность задачи.

Эти результаты бросают вызов широко распространенному в современных теориях когнитивной психологии и нейронауки мнению о том, что усилия всегда воспринимаются как неприятные и дорогостоящие. «Таким образом, предположение, что люди хотят идти по пути наименьшего сопротивления, может не быть неотъемлемой характеристикой человеческой мотивации. Тенденция избегать сложных задач может скорее быть результатом индивидуальных историй обучения, которые различаются в зависимости от схемы вознаграждения: вознаграждается в основном результат или усилие?», — заключает Томас Гошке, профессор общей психологии в Техническом университете Дрездена и представитель SFB 9.40.

Центр совместных исследований 940 «Воля и когнитивный контроль»

Центр совместных исследований (SFB) 940 «Воля и когнитивный контроль» был основан в 2012 году и в настоящее время находится на третьем периоде финансирования. Этот центр, финансируемый Немецким исследовательским фондом (DFG), сочетает в себе опыт из области экспериментальной психологии, когнитивно-аффективной нейронауки и нейровизуализации, клинической психологии, психиатрии и неврологии для изучения механизмов, модуляторов и дисфункций волевого контроля на психологическом и психическом уровнях. нейронные уровни анализа. Основанный на междисциплинарной сети, SFB 940 призван не только расширить наши представления об основных механизмах управления волевыми действиями, но и заложить долгосрочные основы для улучшения профилактики и терапии нарушений управления волевыми действиями при психических расстройствах. Об этом сообщил Томас Гошке, профессор общей психологии Технического университета Дрездена.

---

Psychreg в основном предназначен только для информационных целей; материалы на этом веб-сайте не предназначены для замены профессиональной консультации. Не пренебрегайте профессиональным советом и не откладывайте обращение за лечением из-за того, что вы прочитали на этом сайте. Прочитайте наш полный отказ от ответственности.

Психолого-педагогические средства оптимизации волевого поведения старшеклассников

Реферат

Волевое поведение — сложное психологическое явление, требующее сочетания внутреннего (мотивационного) и внешнего (воспитательного) воздействия. Волевое поведение как компонент психологической структуры имеет такие компоненты, как мотивация, волевые действия, формирующиеся в процессе познавательной деятельности ребенка. В дошкольный период развития ребенка происходит не только новое соотношение мотивов, но и сами мотивы приобретают иной, своеобразный характер, т. е. становятся опосредованными, способными побуждать деятельность ребенка в соответствии с намерением. Благодаря этому она становится способной к сознательному нравственному выбору. Основными формами проявления способностей ребенка являются активность, поведение и общение с другими людьми. Определены три вида активности: физическая, интеллектуальная, коммуникативная и три группы показателей: быстрота, эргия и вариативность. Развитие волевой сферы личности дошкольника происходит по принципу установления нормативного поведения. Динамика волевого поведения на этапе дошкольного детства определяется содержанием произвольных действий детей в различных видах детской деятельности и вырабатывается в индивидуальных особенностях уровней проявления мотивационно-регуляторных структурных компонентов волевого поведения в старше пяти лет.

Ключевые слова: волевая регуляцияволевое поведениемотивацияустановка

Введение

В настоящее время резко возрастает необходимость научного сопровождения процесса формирования личности, особенно на начальном этапе ее становления, т.е. в дошкольном возрасте. Особое место в этом процессе принадлежит волевому развитию дошкольника как стержню его личностного роста, поскольку волевое поведение является одним из наиболее распространенных и значимых эмоциональных проявлений человеческой субъектности.

Условия развития проблемы.

При отсутствии условий для развития волевого поведения ребенка в дошкольный период процесс развития у ребенка замедлен: устойчивость и независимость от случайных внешних обстоятельств и сформировавшегося внутреннего влечения; умение «держать чувства под контролем»; активное отношение к окружающей действительности, что приводит к нарастающей деформации личности, ее творческих и преобразовательных функций. Акцентируется внимание на проблеме исследования вопросов формирования воли дошкольников в целом и отдельных направлений развития волевого поведения ребенка в этом возрасте в частности.

Особенности произвольного действия ребенка.

Особенности волевого поведения ребенка выражаются через волевые действия, которые направляются познавательной и двигательной деятельностью. Изучение особенностей соотношения произвольных действий ребенка в физической и познавательной деятельности дает возможность наметить эффективные технологии, которые помогут педагогам в решении вопросов оптимизации деятельности детей через формирование волевого поведения учащихся.

Постановка проблемы

Анализ источников по педагогической и возрастной психологии позволил отметить достаточно активный интерес исследователей к онтогенезу произвольной регуляции детского поведения, что нашло отражение в многочисленных работах психологов и педагогов.

Мнение ученых.

Волевое поведение социальные образования ученые рассматривают как с точки зрения содержания, так и механизмов его развития, а источником формирования волевого поведения является взаимодействие ребенка с окружающим миром.

Исследовательские вопросы

Современные исследования воли показывают, что она представляет собой самостоятельное и реальное психическое явление. Волевая сфера вместе с познавательной, эмоциональной, мотивационной сферой и сферой самосознания образуют целостную структуру психики человека.

Уровни волевой регуляции.

Психологи выделяют также уровни волевой регуляции. Волевая регуляция рассматривается как направленная не на предмет деятельности, а на себя и, соответственно, развитие воли в онтогенезе есть последовательное формирование трех уровней самосубъектных отношений (Калин, 19).89, 1986, 1983; Котырло, 1974).

Первые два — это самосознание и размышление. Нижний (первый) уровень формирует самосознание, которое проявляется в виде «неявных знаний» о «Я», которые могут быть переведены в акт отражения в «явных знаниях» (второй уровень). На высшем (третьем) уровне самосубъектных отношений происходит активная реорганизация актуальных проявлений «Я», это уровень волевой регуляции.

Цель исследования

Целью данной статьи является определение структуры волевого поведения на основе анализа научных исследований и изложение психолого-педагогических средств оптимизации волевого поведения детей старшего дошкольного возраста на основе экспериментальных исследований.

Развитие ребенка.

Нравственные мотивы дошкольника постепенно приобретают эрг и начинают определять содержание и характер его действий в системе его взаимодействия со взрослыми и сверстниками. Они входят в разные пропорции и образуют сложную иерархическую структуру, подчиняясь ситуативным желаниям ребенка, тормозящим процесс достижения цели (Бурменская, 2000).

В дошкольный период развития ребенка происходит не только новое соотношение мотивов, но и сами мотивы приобретают иной, своеобразный характер, т. е. становятся опосредованными, способными побуждать деятельность ребенка в соответствии с намерением. Благодаря этому он становится способным к сознательному нравственному выбору (Запорожец, 1978).

Механизм поведения.

Важным для развивающей программы было положение о том, что в игре зарождаются и формируются механизмы произвольного поведения дошкольника (ролевые, сюжетно-дидактические, двигательные). Игровая ситуация поддерживает высокий уровень мотивации деятельности, способствует подчинению поведения ребенка правилам, мобилизации волевых усилий ребенка на преодоление препятствий в процессе достижения цели.

Методы исследования

В исследовании применялся комплекс методов: теоретико-системный и структурный анализ научных источников по проблеме исследования, сопоставление и обобщение теоретических данных.

Два направления детской воли.

Подготовка воспитателей к работе по развитию детской воли проводилась по двум направлениям: а) теоретическому, т.е. в целях уточнения и систематизации знаний по данной проблеме; б) практические, т.е. в целях освоения практических навыков и развивающих средотворческих способностей.

При реализации развивающей программы целесообразно использовать следующие методы: игровые — дидактические игры и упражнения, физические и ролевые игры; чтение сказок; элементы психологической гимнастики; техники саморегуляции; рисование, конструирование, беседы и усвоение методических приемов.

Виды деятельности.

Определены три вида деятельности: физическая (в исследованиях разных авторов ее также называют двигательной, физической), интеллектуальная (психическая, чаще всего употребляется познавательный термин для детей дошкольного возраста), коммуникативная и три группы показателей: скорость, эргическая и изменчивость.

Показатели активности ребенка находятся в определенной корреляции друг с другом. По данным Чирковой (1998), у шестилетних детей высокие показатели двигательной активности могут сочетаться с низкой вариабельностью одного и того же вида деятельности. Высокие показатели физической активности могут не совпадать со скоростными показателями интеллектуальной (Пироженко, 2002).

Находки

При рассмотрении образований, которые бы представляли волю в деятельности или поведении, в психолого-педагогической литературе используется понятие волевого поведения, волевого действия.

Следовательно, волевая регуляция организует волевое поведение, которое реализуется через волевые действия. Волевое поведение, в свою очередь, направлено на достижение человеком сознательно поставленной цели и преодоление препятствий на пути к ней. Понятие волевого действия используется для обозначения специфики проявления волевого поведения (Небылицын, 1966).

Стадии волевого действия у психологов.

По сравнению с намеренным как сознательным действием, направленным на реализацию цели, волевое действие является своего рода, высшей формой проявления со своими специфическими особенностями.

Такой подход к соотношению произвольного и волевого действия позволяет устранить многочисленные противоречия, возникающие при обсуждении проблемы намеренного и произвольного поведения личности, сохранить преемственность различных форм в формировании намеренного поведения, реализуя общеизвестный тезис о развитии, как поступательном движении, включающем переход от низших форм к высшим, превращение простого в сложное.

Среди психологов нет единства взглядов на основные этапы волевого действия. Мы придерживаемся такой структуры волевого действия: 1) постановка цели — возникновение мотива действия, его осознание, «борьба мотивов, выделение цели, обоснование ее выбора, принятие решения о действии; 2) планирование хода его выполнения; 3) процесс выполнения – пошаговый контроль, мобилизация волевых усилий и преодоление препятствий; 4) осознание и оценка результата.

Волевое развитие ребенка, по Выготскому (2000), происходит через постепенное освобождение ребенка от непосредственной зависимости от случайных внешних обстоятельств и спонтанно формирующихся внутренних влечений и приобретение способности «держать чувства под контролем», внешняя и внутренняя деятельность. Дошкольник постепенно учится регулировать свою деятельность, усиливая, сдерживая или тормозя мотивы, переживания, мысли или действия. Воля в генетическом плане является этапом овладения собственными процессами поведения (Выготский, 2000).

Основными формами проявления способностей ребенка являются активность, поведение и общение с другими людьми.

Развитие волевой сферы личности дошкольника происходит по принципу формирования нормативного поведения: не учитываются индивидуальные особенности, желания и интересы детей; отсутствуют позитивные подходы к дошкольникам, которые помогали бы им вести себя конструктивно; наблюдается недостаточная организация детской деятельности и поведения, где преобладает инициатива взрослого, а активность детей в основном проявляется в выполнении или неприятии прямых указаний и требований воспитателя.

В этом случае вместо умения сознательно управлять собой у детей старшего дошкольного возраста проявляются отсутствие инициативы, самоконтроля, неспособность к самопоиску, привычка попадать в трудности и отказываться от дел, они зависимы на требованиях, конкретных инструкциях и прямой помощи со стороны взрослого.

Оптимизация отдельных направлений развития волевого поведения детей старшего дошкольного возраста в условиях ДОУ реализуется через основные принципы психолого-педагогического проектирования взаимодействия взрослого с ребенком, основанного на реализации личностно-ориентированных общение и субъектно-субъектное взаимодействие ребенка и взрослого (Чиркова, 1998). Определены психолого-педагогические условия оптимизации взаимодействия взрослого с ребенком для развития волевого поведения детей старшего дошкольного возраста в деятельности познавательно-двигательной направленности:

— приобщение ребенка к системе активного взаимодействия с окружающим миром;

— создание взрослым атмосферы доверительного партнерского взаимодействия с воспитанником, основанной на эмоционально-теплом отношении взрослых к ним, их искреннем интересе к проблемам;

— побуждение ребенка к инициативе, самостоятельным действиям, предоставление ему права выбора, прогнозирование его возможностей и успехов в собственной деятельности; переживание ребенком со взрослыми временных неудач и совместный поиск путей их преодоления;

— использование стимулирующего характера результатов, достигнутых ребенком; обеспечение воспитателями и родителями максимального уровня мотивации деятельности детей в процессе использования игровых ситуаций во время сюжетно-дидактических и подвижных игр, творческих рассказов, рисования, конструирования;

— способность дошкольников к активному принятию и самостоятельной постановке цели действия; сделать выбор одной из нескольких желаемых целей; составить план действий; управлять процессом его выполнения, в соответствии со своим замыслом, инструкцией или образцом, корректировать действия; мобилизовать усилия для преодоления возникающих на пути трудностей и достижения желаемого результата.

Основные формы психолого-педагогического воздействия.

Определены основные формы психолого-педагогического воздействия на развитие волевого поведения детей старшего дошкольного возраста:

— лекционно-практические занятия с целью уточнения, систематизации знаний воспитателей по заданной проблеме и овладения ими практическими умениями и навыками создания развивающей среды в процессе формирования волевого поведения учащихся;

— лекционно-воспитательная и консультативная работа с родителями по вопросам воспитания у их детей волевого поведения;

— индивидуальные, коллективные и занятия с малыми подгруппами со старшими дошкольниками по методике психолого-педагогического проектирования с целью развития у них волевых действий в различных формах деятельности.

Для обеспечения эффективности питательного воздействия на детей, проводимого психологом, предусмотрена специальная работа с воспитателями и родителями старших дошкольников.

Заключение

Основные результаты.

Волевое поведение реализуется в различных видах детской деятельности в процессе: осознанного принятия ребенком цели; регулирование своих действий в соответствии с ним и преодоление препятствий в достижении желаемого результата.

Динамика волевого поведения на этапе дошкольного детства определяется содержанием произвольных действий детей в различных видах детской деятельности и вырабатывается в индивидуальных особенностях уровней проявления мотивационно-регуляторных структурных компонентов волевого поведения в возрасте старше пяти лет.

Программа развития произвольного поведения детей старшего дошкольного возраста в познавательной и двигательной деятельности адекватна созданию условий для интенсивного формирования произвольного поведения детей старшего дошкольного возраста в различных видах детской деятельности в системе дошкольного образования. В процессе такой развивающей работы формируется способность старшего дошкольника к сознательной регуляции своего поведения, к волевым усилиям при столкновении с трудностями, к достижению целей в различных видах предметно-практической деятельности.

Навыки для детей.

В процессе познавательной и двигательной деятельности дети с помощью взрослого включаются в систему активного взаимодействия с окружающим миром посредством: сознательного принятия и формулирования для них значимых целей; овладение средствами управления своим поведением. Эти умения дали ребенку возможность сделать осознанный выбор, утвердиться в своих силах, обрести уверенность в своих силах, адекватно воспринимать трудности и расширять пределы возможностей для их преодоления.

Ссылки

1. Бурменская Г. В. (2000). Типологический подход в вековой психологии развития. Вестник Московского университета, 4, 3-19.
2. Чиркова Т.В. (1998). Психологическая служба в детском саду: Учебник для психологов и специалистов дошкольного образования. Москва: Педагогическое общество России.
3. Калин В.К. (1989). На путях построения теории воли. Психологический журнал, 10 (2), 46-55.
4. Калин В.К. (1986). Актуальные аспекты теории воли. Эмоционально-волевая регуляция поведения и деятельности: Материалы диссертаций (с. 120-124). Москва: с.н.
5. Калин В.К. (1983). Добровольное регулирование как проблема форм деятельности. Эмоционально-волевая регуляция поведения и деятельности: Тез. дис. (с. 166-171). Симферополь: с.н.
6. Котырло В.К. (1974). Закалка свободы. Подготовка детей к школе в семье (с. 62-72). Киев: Советская школа.
7. Небылицын В. Д. (ред.). (1966). Основные свойства нервной системы человека. Москва: Просвещение.
8. Пироженко, Т. О. (ред.). (2002). Личность дошкольника: надежды и перспективы развития. Киев-Житомир: Институт психологии им. Г. С. Костюка АПН Украины, Житомирский областной институт последипломного педагогического образования.
9. Выготский Л.С. (2000). Проблема воли и ее развития в детском возрасте. В Л.С. Выготский, Психология развития. Лекции по психологии. Лекция шестая (стр. 819-827). Москва: Эксмо-Пресс.
10. Выготский Л.С. (2000). Владение поведением. Выготский Л.С. Психология развития. История развития высших психических функций (стр. 714-727). Москва: Эксмо-Пресс.
11. Запорожец А.В. (1978). Значение периодов раннего детства для формирования личности ребенка. В А.В. Запорожец, Принцип развития в психологии (стр. 243-267). Москва: Наука.

Информация об авторских правах

Эта работа находится под лицензией Creative Commons Attribution-NonCommercial-NoDerivatives 4.0 International License.

Об этой статье

Два слова остановят токсичные привычки и зависимость от них

Мы все люди привычки. Итак, прежде чем мы перейдем к двум словам, которые достаточно сильны, чтобы избавиться от токсичных привычек, давайте уделим немного времени изучению того, почему привычки так легко создать и так трудно сломать.

Хватит говорить о надоедливых привычках!

Источник: Renjith Krishnan/FreeDigitalPhotos

Исследования в области поведенческой психологии уже давно показали, как легко мы можем стать обусловленными и привычными в наших задачах. С точки зрения науки о мозге, на самом деле для этого есть очень веская причина.

По сути, мозгу легче иметь привычку, чем реально думать, потому что мышление требует больше энергии . В этом смысле привычки полезны. Представьте, например, как тяжело было бы водить машину, если бы каждый раз, когда вы садились за руль, это было как в первый раз!

С другой стороны, привычки трудно изменить, потому что область привычки мозга (известная как полосатое тело) — это то, что мы разделяем с рептилиями, и эта более древняя часть мозга работает очень автоматически и бессознательно. .

Вот почему повторяющиеся выборы быстро формируют поведение. В каком-то смысле это создает вашу карму — санскритское слово, которое примерно означает результат ваших действий. Куда вы направляете свое внимание, выбор, который вы делаете, и даже мысли, на которых вы фокусируетесь, — все это производит на вас впечатление. Достаточное количество впечатлений создает силу привычки, которая во многом противоположна размышлению, и сопутствующей ей свободной волеизъявления.

Теперь мы приближаемся к двум словам, упомянутым в названии: Волевое Внимание . Теперь, хотя слова «волевое внимание» не совсем слетают с языка, они имеют решающее значение для перенаправления старого поведения мозга. Эти слова означают, что вам нужно задействовать энергию — свою ментальную силу воли — и обратить внимание на привычку и на то, чем вы хотите ее заменить.

Конечно, не все привычки плохие. Есть и хорошие привычки, например, занятия спортом и правильное питание. Но в тот момент, когда вы отключаетесь от автопилота и вместо этого используете свой лазерный Волевое внимание — вы немедленно замыкаете и тормозите привычку.

В своей сокращенной версии The Principles of Psychology, провидец Уильям Джеймс написал: «Волевое усилие — это усилие внимания». Это означает, что вам нужно задействовать силу воли, чтобы обратить внимание внутрь себя, чтобы найти то, что приносит пользу. Неудивительно, что существует прочная связь между медитацией и этой способностью к внутренней, рефлексивной оценке, которую часто называют метапознанием и которая, как показывают исследования, усиливает интроспективное осознавание.

Это возможно благодаря тому, что вы активировали в своем мозгу модуль отражения и связи . Это термин, который я придумал в выпуске «Просто осознавать» для описания префронтальной коры — высокоинтегративной области мозга, расположенной за надбровными дугами и отвечающей за понимание, эмпатию и даже самоощущение.

Как только ваш модуль Reflect and Relation появится в сети, вы сможете получить доступ к своим ценностям и потратить время на то, чтобы определить и оценить, насколько та или иная привычка полезна или вредна. Соответствует ли ваше следующее действие тому, кем вы хотите быть? Делая паузу для размышлений, вы сознательно создаете новые, более позитивные привычки.

Имейте в виду, что уменьшение вреда и видение правды о вещах — основная цель внимательности. Простое замечание с помощью неоценивающей осознанности — это только полпути! Затем вам нужно различить и оценить то, что вы замечаете. Только тогда вы сможете сделать мудрый выбор, который уменьшит вред себе и другим, сознательно двигаясь в другом направлении. Это настоящее упражнение свободы воли и силы Волевого Внимания .

Теперь вы можете спросить: сложно ли это сделать?

Практика пауз и размышлений мало чем отличается от похода в спортзал и тренировки, за исключением того, что эта тренировка активизирует префронтальную кору головного мозга. Это дает вам возможность генерировать подлинную силу воли, которая может наложить вето на негатив, и в то же время практиковать привычки, которые порождают счастье и здоровье.

Если вы действительно хотите формировать и лепить жизнь, имеющую значение, вам необходимо сосредоточить внимание и намерение, которые лежат в основе силы воли.

Краткая практика развития произвольного внимания

Сила изменить свою жизнь и привычки доступна вам прямо сейчас. В качестве демонстрации давайте попробуем провести небольшой эксперимент, который буквально переобучит мозг рефлексии. Для этого я хотел бы, чтобы вы на несколько мгновений обратили свое внимание внутрь себя, размышляя над следующими вопросами:

• Какой выбор я сделал, на который можно было бы положительно повлиять, если бы я сначала сделал паузу и задумался?
• Как изменилась бы моя жизнь, если бы я задумался о своих ценностях и претворил их в жизнь?

Поздравляем! Делая паузы, чтобы сосредоточиться и подумать, даже на несколько мгновений, вы только укрепили ключевую область своего мозга, префронтальную кору. Укрепляя модуль рефлексии и взаимосвязи вашего мозга, вы можете восстановить утраченный фокус и концентрацию, использовать намерение, чтобы формировать жизнь, которую вы хотите.

Обучение получению удовольствия от когнитивных усилий — SFB 940/3

Если люди вознаграждаются за свои усилия, это побуждает их искать новые сложные задачи, которые не вознаграждаются.

Людям нравится идти по пути наименьшего сопротивления, когда речь идет о когнитивных усилиях — распространенное предположение в когнитивной психологии. Исследователи из Венского университета и Дрезденского технического университета пришли к другому выводу: как только люди получают вознаграждение за вложенные усилия, позже они выбирают сложные задачи, даже если больше не получают вознаграждения. В настоящее время исследование опубликовано в журнале Труды Национальной академии наук (PNAS).

Многие исключительные человеческие навыки, такие как чтение, владение музыкальным инструментом или программирование сложного программного обеспечения, требуют тысяч часов практики и последовательных когнитивных усилий. Преобладающие научные теории утверждают, что когнитивные усилия воспринимаются как неприятные, и люди стараются избегать их, когда это возможно.

Однако в повседневной жизни есть много ситуаций, в которых люди, кажется, прилагают усилия добровольно, даже если нет очевидного внешнего вознаграждения. Например, многим людям нравится решать головоломки судоку, студентов часто мотивируют сложные интеллектуальные задачи, а пианисты-любители могут часами стремиться к совершенству без какой-либо внешней награды. В последнее время некоторые ученые критически задались вопросом, всегда ли когнитивные усилия вызывают отвращение, вместо этого утверждая, что сложные когнитивные действия могут при определенных обстоятельствах восприниматься как полезные и ценные. Однако до сих пор мало исследований было сосредоточено на изучении этого явления.

В текущем проекте Центра совместных исследований (SFB) 940 «Воля и когнитивный контроль» исследователи из Венского университета и Технического университета Дрездена поставили перед собой задачу ответить на этот вопрос. Группа под руководством Вероники Джоб, Томаса Гошке и Франциски Корб в контролируемых условиях исследовала, готовы ли люди, которые были вознаграждены за свои усилия в когнитивном задании, прилагать больше усилий в новом последующем задании, чем люди в контрольной группе. даже если они знали, что они не получат никакого дальнейшего вознаграждения в этом процессе.

Готовность прилагать усилия возрастает даже после короткого периода обучения

В первом эксперименте со 121 участником первые авторы Джорджия Клэй и Кристофер Млински использовали сердечно-сосудистые измерения (активность сердца), чтобы определить, насколько сильно люди прилагали усилия в когнитивных задания разного уровня сложности на этапе обучения. В одной группе вознаграждение напрямую определялось усилиями: если человек прикладывал больше усилий на сложных уровнях задачи, он получал более высокую награду, чем на более легких уровнях, на которых он прилагал мало усилий. В контрольной группе вознаграждение назначалось случайным образом и не зависело от того, сколько усилий кто-то вложил. Общая предлагаемая награда оставалась неизменной между группами, манипулировались только непредвиденные обстоятельства между усилием и вознаграждением. Впоследствии все испытуемые работали над математическими задачами, где они могли выбрать уровень сложности задач, над которыми они хотели работать. Вывод: «Испытуемые, которые ранее получали вознаграждение за усилия, впоследствии выбирали более сложные задачи, чем испытуемые в контрольной группе, даже несмотря на то, что они осознавали, что больше не будут получать внешнее вознаграждение», — объясняет профессор Вероника Джоб с факультета психологии. в Венском университете.

Дальнейшие эксперименты подтверждают результаты

Чтобы выяснить, можно ли воспроизвести и обобщить эффекты вознаграждения, зависящего от усилия, было проведено еще пять онлайн-экспериментов с 1457 участниками. Здесь люди в экспериментальной группе получали более высокую награду за сложные задачи, чем за простые, вне зависимости от того, насколько хорошо они решали задачи. Таким образом, вознаграждение снова зависело от требуемых когнитивных усилий, а не от результатов участников. Снова было обнаружено, что вознаграждение, зависящее от усилий, побуждало людей предпочитать более сложные задачи, требующие больших когнитивных усилий, на последующей фазе тестирования, на которой они снова могли выбирать сложность задачи.

Эти результаты бросают вызов широко распространенному в современных теориях когнитивной психологии и нейронауки мнению о том, что усилия всегда воспринимаются как неприятные и дорогостоящие. «Таким образом, предположение о том, что люди хотят идти по пути наименьшего сопротивления, возможно, не является неотъемлемой характеристикой человеческой мотивации. Тенденция избегать сложных задач может скорее быть результатом индивидуальных историй обучения, которые различаются в зависимости от модели вознаграждения: было ли это в основном производительность или усилия, которые были вознаграждены?» заключает Томас Гошке, профессор общей психологии Технического университета Дрездена и представитель SFB 940.

Оригинальная публикация в PNAS:
Джорджия Клэй, Кристофер Млински, Франциска Корб, Томас Гошке и Вероника Работа: Поощрение когнитивных усилий повышает внутреннюю ценность умственного труда ,
В: Proceedings of the National Academy of Science (2022). Дата публикации: 2022-01-28.

Центр совместных исследований 940 «Воля и когнитивный контроль»
Центр совместных исследований (SFB) 940 «Воля и когнитивный контроль» был основан в 2012 году и в настоящее время находится на третьем этапе финансирования. Финансируется Немецким исследовательским фондом (DFG). ), центр сочетает в себе опыт из области экспериментальной психологии, когнитивно-аффективной нейронауки и нейровизуализации, клинической психологии, психиатрии и неврологии для исследования механизмов, модуляторов и дисфункций волевого контроля на психологическом и нейронном уровнях анализа. междисциплинарная сеть, SFB 940 призван не только расширить наши представления об основных механизмах управления волевыми действиями, но и заложить долгосрочные основы для улучшения профилактики и терапии нарушений управления волевыми действиями при психических расстройствах. Об этом сообщил Томас Гошке, профессор общей психологии Технического университета Дрездена.