Выученная беспомощность: статья о том, как победить неудачи – Sektascience: научно-популярный журнал
В жизни бывают сложные ситуации. Например, человек очень хочет похудеть: старается правильно питаться, много тренируется — а вес стоит на месте. Он меняет подход, пробует новую диету — и опять ничего. Кажется, всё уже перепробовано, но ничего не помогает. И тогда он перестаёт что-то делать, потому что уверен: усилия не сработают, ничего нельзя изменить. Если звучит знакомо — читайте дальше.
Справиться с выученной беспомощностью вполне реально. Как начать действовать по-новому и достичь своих целей — рассказываем в статьеЧто такое выученная беспомощность
Выученная беспомощность — это состояние, когда неудачные попытки повлиять на ситуацию в прошлом приводят к бездействию в будущем: человек просто перестаёт пытаться улучшить своё состояние, хотя и может сделать это.
С одной стороны, он считает себя виноватым в неудачах, с другой — впадает в бессилие, полагая, что любые попытки закончатся провалом.
Такой парадокс подавляет мотивацию. Неудачи выводят из равновесия и подпитывают веру в собственную беспомощность перед лицом обстоятельств.
В итоге человек просто перестаёт делать попытки что-то изменить. Он приходит к выводу, что патологически испорчен и не способен себе помочь.
Выученная беспомощность сопровождается самообвинениями в слабости и негативным внутренним диалогом, где любой провал и промах приписывается собственной несостоятельности. Это состояние может привести к депрессии и низкой самооценке.
Разослав резюме и не получив ни одного приглашения на интервью, человек с выученной беспомощностью начнёт думать, что он некомпетентный неудачник, который никогда не найдёт работу. Он оставит любые попытки. Человек без выученной беспомощности припишет неудачу плохо оформленному резюме, недостаточному опыту или невезению. Он поймёт, что это преодолимое временное препятствие и продолжит пробовать. |
Как исследовали феномен выученной беспомощности
В 1967 году учёные-психологи Мартин Селигман и Стивен Майер провели исследование и опубликовали научную работу, где показали, как внешние, неподвластные объекту обстоятельства приводят к будущему смирению и безволию.
Эксперимент с собаками. Две группы собак получали электрический разряд током по звуку колокольчика. В одной группе животные могли нажать носом кнопку и избежать заряда, у другой группы такой возможности не было.
Далее обе группы разместили в наэлектризованные вольеры, из которых можно было выбраться, перепрыгнув через барьер. Заряды продолжили подавать. В итоге та группа, которая усвоила, что избежать заряда можно, легко перепрыгивала через барьер. Животные из другой группы оставались страдать от зарядов, даже не попытавшись спастись.
Перебраться на безопасную сторону получилось только у собак из первой группы — они ощущали, что могут влиять на ситуациюУчёный Дональд Хирото модифицировал эксперимент Селигмана, чтобы проверить, как он сработает у людей.
Эксперимент с людьми. Студентов поделили на три группы. Испытуемые в контрольной группе слышали неприятный громкий звук, но могли его выключить, нажав четыре раза на кнопку в центре комнаты.
Во второй группе звук включался и выключался независимо от действий человека. Студенты из третьей группы не слышали звуков.
Во второй части эксперимента участникам групп включали звук, который можно было выключить, повернув рычаг. Участники первой и последней группы легко справлялись с задачей, участники второй группы даже не пытались что-то предпринять.
Оба эксперимента показали, что выученная беспомощность может развиваться как у животных, так и у людей.
Пережитый опыт и у животных, и у людей рождает когнитивное ожидание, что никакие их действия в принципе не способны повлиять на ситуацию. Ощущение контроля теряется, любые попытки что-то изменить кажутся бесполезными, и в итоге они совсем перестают пробовать.
Этот феномен «паралича» после переживания неконтролируемых событий пытались объяснить по-разному, но только теория выученной беспомощности смогла полностью описать происходящие процессы.
Как работает выученная беспомощность
Мартин Селигман выдвинул такую гипотезу: невозможность влиять на результат усилий приводит к дефициту способностей сразу в трёх сферах: когнитивной, эмоциональной и мотивационной.
В когнитивной (сознательной) сфере дефицит проявляется в том, что человек оказывается не способен полноценно проанализировать ситуацию и сделать вывод, что она единична, а конкретный результат не распространяется на будущие ситуации, даже схожие.
Человеку сложно переучиться и понять, что обстоятельства меняются, и действия в будущих случаях могут всё-таки привести к желаемым результатам.
В эмоциональной сфере дефицит сопровождается подавленным состоянием, тревогой, апатией. На фоне безысходности и беспомощности контролировать что-то в своей жизни может развиться депрессия.
Дефицит мотивации проявляется в замедленной реакции, откладыванию волевых действий. Человек находится, как ему кажется, в неподконтрольной ситуации: если действия не влияют на результат, нет смысла что-то делать.
Приведём пример. Человек слышит: «Эта диета работает!», начинает действовать, прикладывает максимум усилий, но не получает никакого результата. Вывод, к которому он придёт: «Кому-то другому это удалось, но со мной что-то не так». После нескольких неудачных попыток человек решает, что прикладывать усилия нет никакого смысла: что бы он ни делал, результата не будет. Это дефицит мотивации. Человек начинает больше тревожиться, ощущает себя беспомощным. Так меняется эмоциональная сфера. |
Так проявляется дефицит в когнитивной сфере.Что поможет справиться с выученной беспомощностью
Мартин Селигман провел ряд исследований, чтобы понять, как исправить возникнувшее ощущение беспомощности.
Он продолжил эксперимент с собаками. Животных, которые оказались на участке, к которому был подключён ток, пытались позвать на безопасную сторону. Сами они переходить боялись, поэтому их брали за поводок и силой перетягивали на другую сторону вольера.
В среднем потребовалось 25 раз перетащить собаку, чтобы она начала самостоятельно пытаться спастись.
Важно осознать, что выученная беспомощность — не врождённое, а приобретённое состояние. Оно подвластно изменению, но это может занять время и потребовать усилий.
Справиться с ним поможет правильная атрибуция, действия в зоне контроля, фокус на успехе и поддержка.
Правильная атрибуция
Атрибуция — это особый стиль объяснения причин неудач или успехов.
Изменения начинаются с изменений атрибуций: приписываемые негативные причины происходящего нужно заменить на позитивные.
Стоит оценить факты и понять, что человеку подвластно, а что нет. Если он испытывает ощущение собственной силы и способности повлиять на ситуацию, задачи воспринимаются не как путь к неудаче, а как вызов попробовать свои силы.
Например, если человек испытывает выученную беспомощность, он склонен думать, что проблема:
- постоянная: «Я никогда не смогу это изменить»;
- глобальная: «Я даже не могу наладить своё питание, куда мне сложные задачи на работе»;
- внутренняя: «Проблема заключается во мне и моей несостоятельности».
Если мы говорим о похудении — «Я всю жизнь была полной, и мне никогда этого не изменить» или «Я ленивый и всё равно все заброшу, нечего и пробовать».
Это неправда! Если попытки в прошлом не увенчались успехом — это не значит, что нужно перестать пробовать. Возможно, вам не подходил режим, обстоятельства не позволяли полностью погрузиться в процесс, а может, вы просто не верили в себя.
Человек, который не переживает ощущение беспомощности, воспринимает проблему как:
- временную: «Это не будет длиться вечно»;
- конкретную: «Моя неспособность решить эту конкретную проблему ничего не говорит обо мне как о человеке»,
- внешнюю: «Решение зависит не только от меня. Есть ещё факторы, которые влияют на ситуацию».
Адекватная оценка ситуации и правильная атрибуция могут сдвинуть с ощущения «Мне никогда этого не достичь» на «Я готов сделать то, что зависит от меня».
Действия в зоне контроля
Чтобы помогать убеждениям меняться, важно выбирать делать то, что доступно контролю, даже если это небольшие шаги.
Не получается найти работу в течение какого-то времени — можно попробовать переделать резюме, изменить акценты в сопроводительных письмах и продолжать рассылать заявки на вакансии.
Несмотря на старания не снижается вес — изменить подход в питании или подумать, как увеличить активность.
Если в процессе чтения статьи вы осознали, что проблема выученной беспомощности не обошла вас, то действенным шагом в зоне контроля может стать первое обращение к психологу и обсуждение ситуации.
Фокус на успехе
Люди с выученной беспомощностью фокусируются на неудачах. Чтобы поменять мироощущение, необходимо сдвинуть внимание с неудач на победы, какими бы маленькими они ни были.
Вместо того чтобы называть себя ленивыми и слабовольными, когда вы съели кусок торта, вспомните, что ваш рацион не ограничивается этим тортом, а состоит ещё из множества других блюд и продуктов, которые вы выбираете. Заведите дневник успеха и записывайте в него даже самые маленькие победы. Эти записи поддержат в период спада мотивации.
Поддержка
Переключение внимания и переосмысление опыта в новом ключе требует навыка и постоянной практики. Иногда стоит заручиться поддержкой близкого человека, который готов помочь найти альтернативное объяснение ситуации и внутреннюю силу продолжать действовать.
Выученная беспомощность — не диагноз, а шаблон поведения, который можно исправить. Начните действовать по-новому и делать маленькие шаги, чтобы поддержать себя и взять ответственность за свою жизнь.
Автор: Елена Дегтярь, PhD, коуч
Под редакцией Евгении Мамаевой, психолога, консультанта по пищевому поведению
1. Seligman, M.E.P.; Maier, S.F. (1967). «Failure to escape traumatic shock». Journal of Experimental Psychology 74: 1–9
3. Carmody TP, RJ Brunner et al. (1995) «Dietary helplessness and disinhibition in weight cyclers and maintainers» International Journal of Eating Disorders, 18 (3): 247-256
4. Burnette, J. (2010) “Implicit theories of body weight: entity beliefs can weigh you down. Personality and Social Psychology Bulletin, 36 (3): 410-422
Ничего не поделать: почему формируется выученная беспомощность и как ее преодолеть
Forbes Life разбирается, как формируются механизмы выученной беспомощности и почему люди добровольно отдают контроль над жизнью и предпочитают бездействие, поверив в собственное бессилие
До 60-х годов XX века считалось, что мотивация человека зависит исключительно от силы его желания.
В 1965 году два выпускника факультета психологии Пенсильванского университета Мартин Селигман и Стивен Майер решили расширить и проверить впечатливший их эксперимент Павлова — который кроме пищевого рефлекса открыл «рефлекс свободы»: сколько бы собак ни фиксировали специальным станком, они все равно пытались вырваться.
Селигман и Майер тоже провели эксперимент на собаках.
Они поделили подопытных на три группы: контрольную просто посадили в клетки, вторую и третью — в клетки с периодической подачей тока через пол. Разряд собаки из последних двух групп получали одновременно, но вторые могли его прекратить, нажав на педаль, а третьи — нет. Затем всех собак поместили в клетки из двух отсеков: в одном ток подавался, в другом — нет. Для того чтобы попасть в безопасную часть клетки, собаке нужно было перепрыгнуть маленький барьер, и животные из двух первых групп это успешно делали. А вот собаки из третьей группы, уже привыкшие получать удары током, просто ложились и скулили. Они были уверены, что от боли никуда деться нельзя. Это состояние Селигман и Майер назвали «выученной беспомощностью» и предположили, что оно свойственно всем млекопитающим — а значит, и homo sapiens.
Последующие исследования других ученых это подтвердили. Например, в одном из экспериментов две группы испытуемых просили выполнять интеллектуальные задания под неприятный шум в наушниках.
Люди из первой группы могли отключить шум, а из второй — нет. В результате первые практически не пользовались этой возможностью, но выполнили задания намного лучше, чем вторые, которые знали, что не могут контролировать шум.
Материал по теме
Привычка бездействовать
Механизм выученной беспомощности можно сравнить с «непоколебимой верой в собственное бессилие». Человек, переживший травмирующие события и не сумевший с ними справиться, бессознательно закрепляет мысль о том, что он не в силах изменить ничего в своей жизни. Причем не только выйти из новых негативных ситуаций, но и вообще так или иначе управлять собственной судьбой: поступить в вуз, найти хорошую работу, переехать в другую страну.
«Основная характеристика выученной беспомощности — нарушение восприятия связи между усилиями и результатом», — объясняет исследователь феномена травмы кандидат философских наук Мария Фокеева.
Таким людям свойственна внутренняя фиксация («все дело во мне»), глобальное мышление («вообще ничего нельзя изменить») и стабильный настрой («так будет всегда»).
Выученная беспомощность «говорит» такими фразами:
- «Зачем стараться, я же знаю, что не получится»
- «Не жили богато, нечего начинать»
- «Я все равно никогда не получу эту работу»
- «Все мои друзья умнее меня»
- «Я бы хотел научиться рисовать, но у меня нет способностей»
- «В этой стране ничего не изменишь»
Человек с выученной беспомощностью не только считает все плохое закономерностью, но и все хорошее — случайностью.
Вот главные симптомы выученной беспомощности:
— Отсутствие мотивации к чему-либо
— Низкая самооценка
— Неумение просить о помощи
— Фаталистические взгляды — чрезмерная вера в судьбу и удачу/неудачу, в сглаз и порчу, а также в современные теории заговоров. Общая суть веры в эти феномены — идея внешнего управления, от которого очень трудно или вообще невозможно избавиться.
Звучит как классические признаки депрессии, и отчасти так оно и есть. Есть исследования, доказывающие, что у людей с выученной беспомощностью чаще развивается депрессия, верно и обратное: чувство обреченности и безысходности — верные спутники депрессии.
Материал по теме
Травматический опыт в детстве и феномен двойной прошивки
Выученную беспомощность формирует в первую очередь травмирующая среда, которая не подкрепляет связку «мое действие равно понятный результат», а разрушает ее, объясняет практикующий психолог Екатерина Давыдова.
Это, например, хаотичная среда: родитель непоследователен, вспыльчив, психически нездоров, и ребенок не знает, за что его накажут, а за что похвалят. Тогда лучше на всякий случай ничего не делать. В такую среду можно погрузиться и во взрослом возрасте, например, с неадекватным начальником или партнером. Другой пример нездоровой среды — та, где вы полностью находитесь во власти кого-либо. Как объясняет Екатерина Давыдова, такое бывает, например, у детей нарциссических родителей, когда ребенок не воспринимается как отдельный человек, а является так называемым нарциссическим расширением — как бы продолжением родителя, его частью.
Вообще любые абьюзивные межличностные отношения — например, в семье или в паре — часто приводят к выученной беспомощности. Один из главных факторов — двойные прошивки, концепция double bind, разработанная американским ученым Грегори Бейтсоном. Это метод коммуникации, при котором человеку раз за разом даются противоречивые послания от значимого для него близкого. Например, мать говорит ребенку, что любит его, но отталкивает, когда тот пытается ее обнять. Или партнер «разрешает» пойти без него на вечеринку, но после возвращения перестает с вами разговаривать. Двойные послания — эффективный способ контроля без прямого принуждения. Человек, с детства привыкший к такого рода манипуляциям, практически теряет собственную волю, становится подавленным, апатичным. И — беспомощным.
Выученная беспомощность может развиться в любой жизненный момент, который сопровождается длительным, навязчивым, повторяющимся травматическим опытом.
Главное, что у человека формируется представление, что он ни на что не может влиять, которое постоянно имеет негативное подкрепление.
Самый экстремальный пример — концлагерь. Например, Виктор Франкл в своей книге «Сказать жизни да» описывает, как люди отказывались от принятия каких-либо решений, так как любое решение могло повлечь за собой тяжелое наказание или даже смерть. «Человек терял ощущение себя как субъекта не только потому, что полностью становится объектом произвола лагерной охраны, но и потому, что ощущал зависимость от чистых случайностей, становится игрушкой судьбы», — пишет Франкл.
Материал по теме
Коллективная выученная беспомощность и теория ограниченного блага
Истоки выученной беспомощности могут иметь и коллективную природу, считает антрополог Ольга Христофорова, научный сотрудник РГГУ и РАНХиГС.
Социальный антрополог Джордж Фостер в 1960-е годы выдвинул концепцию «ограниченного блага»: по его мнению, некоторые общества живут с идеей, что не только экономические ресурсы, но и все прочие блага (даже здоровье, красота, любовь, удача) ограничены. Если какой-то человек богаче и успешнее других — значит, за счет кого-то другого из общины.
«Такая идея заставляет людей «не высовываться», буквально и символически — не хвастаться успехами, не демонстрировать здоровье и красоту — быть «как все». Потому что выскочек ждет символическое наказание — сглаз, порча либо же, наоборот, обвинение в колдовстве. Безнаказанно получить что-то сверх того, что имеешь, можно лишь за пределами общины — например, выиграв в лотерею. Поэтому люди в таких обществах, как правило, очень набожные и суеверные — верят в судьбу, призывают удачу, надеются на чудо больше, чем на себя, а также верят в колдовство и дурной глаз. Фостер обнаружил такую ситуацию в мексиканской деревне и объяснил это тем, что там мало земельных ресурсов, но затем другие исследователи нашли похожую картину в других земледельческих сообществах — в Греции, Португалии, а также и в России, где земли вроде бы предостаточно», — поясняет Христофорова.
В 1957 году Марк Мартинко и Уильям Гарднер, социологи из Флоридского университета, опубликовали исследование о том, что работа в бюрократизированных организациях, где все подчинено строгому распорядку и направлено на то, чтобы подавить креативный дух и свободную волю сотрудников, приводит к «корпоративной выученной беспомощности». В жестких рамках, с деспотичным начальником люди перестают быть продуктивными, не предпринимают шаги для того, чтобы добиться повышения или улучшения условий работы.
Общественно-политическая обстановка может формулировать чувство обреченности на уровне социума в результате так называемой коллективной травмы. «Сообщества при авторитарных режимах и перманентной экономической нестабильности переживают крайнее ограничение возможностей контроля и влияния на политическую ситуацию, — объясняет Мария Фокеева. — Сейчас, конечно, выученная беспомощность обосновалась в нашем обществе, что опять-таки связано с продолжительным угнетением социальных рычагов управления и давления на власть».
Конечно, коллективная выученная беспомощность в нашей стране сформировалась не сегодня и не вчера: на это работала вся советская идеология. Отсутствие частной собственности, рынка и конкуренции, а также возможности реально влиять на выборы — все это постепенно усиливало в социуме чувство обреченности и убивало мотивацию что-либо менять.
Но и это не было началом. Как отмечает Ольга Христофорова, можно вспомнить и крепостное право, и круговую поруку, когда личность была целиком подчинена общине, и правила патриархального общества, где не только женщины были во власти мужчин, но и в целом молодежь подчинялась старшим, точно знающим, как нужно действовать и мыслить: «Так были устроены, пожалуй, все человеческие сообщества на заре цивилизации, и в этом не было ничего плохого. Во-первых, потому, что это базовый механизм сохранения культуры — когда нет письменности, культура хранится буквально в сознании старших и подчинение им просто необходимо для выживания группы.
А во-вторых, этот механизм компенсировался другим, направленным на поиск нового. Этим поиском могли заниматься те, кто доказал свою надежность как гарант социальной стабильности — прежде всего юноши, прошедшие инициацию, да и у женщин была своя сфера ответственности и самостоятельности — домашнее хозяйство, воспитание детей, здоровье семьи. Конечно, их придумки и нововведения подвергались так называемой цензуре коллектива, но в целом возможности творчества были у всех».
Иная ситуация складывается с возникновением больших поселений, сложных хозяйственных процессов (ирригации, например), письменности, государства — социальной верхушке выгодно (а иногда просто жизненно важно) держать рядовое население в подчинении и страхе — через систему законов и религиозных установлений. Здесь второй механизм, направленный на поиск нового, работает иначе, к этому допускаются не все, заключает Христофорова: «Простолюдины должны работать и жить так, как им говорят элиты.
И это, конечно, совсем не полезно для личности человека».
Материал по теме
Место в стае
Люди c выученной беспомощностью часто раздражают окружающих — они вечно жалуются, видят все в черном свете, а главное, упускают возможности, которые плывут им прямо в руки. Тут важно помнить, что выученная беспомощность не личная вина, а личная беда. Научный журналист Анастасия Травкина в своей книге «Homo Mutabilis: Как наука о мозге помогла мне преодолеть стереотипы, поверить в себя и круто изменить жизнь» отмечает, что низкий уровень жизни сказывается на работе мозга и может привести к деформации личности. Именно поэтому советы в духе «возьмите свою жизнь в свои руки», которые щедро раздают выходцы из благополучных семей, часто оказываются неэффективными для людей из неблагополучной среды. «Люди, растущие в стрессе и постоянно испытывающие чувство беспомощности, вырабатывают так называемый внешний локус контроля — мироощущение, при котором они не могут управлять своей жизнью и склонны делегировать ответственность за нее другим или полагаться на внешние обстоятельства».
«Не секрет, что все мы разные и обладаем разными триггерами: для кого-то этот триггер — состояние пассивности другого человека, — объясняет Анна Гвоздева, психолог, автор телеграм-канала «Это не психотерапия». — Тогда, конечно, нужно смотреть вглубь себя. Возможно, у вас в жизни много контроля и борьбы, и вас раздражают люди, которые его давно отпустили и сдались? Важно помнить, что часто в случае человека с выученной беспомощностью жалоба — это форма коммуникации. Он не хочет помощи; он хочет быть услышанным». Мария Фокеева подтверждает, что социум не очень хорошо понимает, как обращаться с такими людьми. Здесь имеет значение и недостаток эмпатии, и невозможность представить себе травматический опыт человека с выученной беспомощностью. «Другой видит в жизни человека выход и пункты, которые все еще можно контролировать, человек с выученной беспомощностью их не видит в силу травматизации».
Материал по теме
С ног на голову
30 лет спустя после первого эксперимента с собаками Майер провел новые исследования, уже вместе со своими студентами и используя последние достижения нейронаук.
Выяснилось неожиданное: оказывается, беспомощность — естественное состояние любого млекопитающего. Выученным как раз является контроль. Беспомощность — отправная точка развития, от которой мы постепенно отдаляемся, обучаясь управлять реальностью. Ведь для предков человека любые негативные события были совершенно неконтролируемыми — от засухи до нападения саблезубого тигра. Префронтальные зоны больших полушарий мозга, отвечающие в том числе за «исполнительную функцию» — планирование усилий, достижение целей, прогноз последствий — сформировались в процессе эволюции довольно поздно.
Татьяна Ежова, executive-коуч бизнес-школы PresentPerfect, напоминает, что дети рождаются беспомощными и учатся чувствовать влияние на результат постепенно, во многом благодаря обратной связи родителей. Подкрепления результата: «Смотри, ты пошел!», «Ты прочитал первое слово!» — дают ребенку чувство, что он может на что-то влиять, достигать чего-то своими действиями.
То же происходит с нашей психикой. Или не происходит — без положительного подкрепления.
Материал по теме
Обучение оптимизму и поиск внутренней опоры
С выученной беспомощностью можно сосуществовать годами, но вот качество жизни от этого очень падает. Есть исследования, доказывающие, что такие люди намного чаще страдают от стресса, хуже следят за своим здоровьем, у них повышается риск развития тревожности и фобий. В одном исследовании выяснили, что в домах милосердия, где медсестры полностью брали на себя заботу о дееспособных пациентах и не давали им ничего делать (из лучших побуждений!), те быстрее умирали. Другое исследование показало, что, если заключенным в тюрьме разрешали двигать мебель и переключать каналы телевизора, их настроение и показатели здоровья значительно улучшались. Именно поэтому с выученной беспомощностью можно и нужно бороться.
Как это сделать? Вспомним, чем закончился оригинальный эксперимент Селигмана и Майера с собаками. Для того чтобы обучить отчаявшихся животных из третьей группы, ученые несколько раз брали их за лапы и показывали, как перепрыгнуть в безопасную часть клетки. Получив положительный опыт, собаки начинали контролировать ситуацию.
Татьяна Ежова советует в борьбе с выученной беспомощностью придерживаться принципа маленьких шагов и хвалить себя за результаты. «У вас в опыте должна появиться установка «Я — могу», — объясняет она. Например, можно ставить себе микроцели в течение дня, обязательно с временными рамками: ответить на три письма за полчаса, помыть посуду за 15 минут, погулять с детьми час. Выполнение этих маленьких задач раз за разом будет давать положительное подкрепление. Даже если беспомощность вызвана глобальными общественно-политическими процессами, когда на ситуацию повлиять никак нельзя: «Разрешите себе называть вещи своими именами, не соглашаться с определенными людьми, откровенно разговаривать о мировой повестке с ближним кругом.
Это уже даст чувство контроля. Вообще поддерживающее окружение — залог того, что вы успешно справитесь с беспомощностью».
Выученная беспомощность – вы не настолько умны
Заблуждение: Если вы попали в плохую ситуацию, вы сделаете все возможное, чтобы избежать ее.
Правда: Если вы чувствуете, что не контролируете свою судьбу, вы сдадитесь и примете любую ситуацию, в которой находитесь.
В 1965 году ученый по имени Мартин Селигман начал шокировать собак.
Он пытался расширить исследования Павлова — парня, который мог вызывать слюноотделение у собак, когда они слышали звон колокольчика. Селигман хотел направиться в другом направлении, и когда он позвонил в колокольчик, вместо того, чтобы дать еду, он ударил их электричеством. Чтобы они оставались неподвижными, во время эксперимента он удерживал их ремнями безопасности.
После того, как они были обработаны, он поместил этих собак в большую коробку с небольшим забором, разделяющим ее на две половины.
Они решили, что если позвонить в звонок, собака перепрыгнет через забор, чтобы убежать, но этого не произошло. Оно просто сидело и готовилось. Они решили попробовать поразить их током после звонка. Собака по-прежнему просто сидела и брала его. Когда они посадили в коробку собаку, которую никогда раньше не били током, и попытались ее разрядить, она перепрыгнула через забор.
Вы прямо как эти собаки.
Если в течение жизни вы пережили сокрушительное поражение, жестокое обращение или потерю контроля, со временем вы поймете, что выхода нет, а если вам предлагается побег, вы не будете действовать — вы становитесь нигилистом, который доверяет бесполезность выше оптимизма.
Исследования пациентов с клинической депрессией показывают, что, когда они терпят неудачу, они часто просто сдаются и прекращают попытки. Обычный человек будет искать виноватых во внешних силах, когда они терпят неудачу в среднесрочной перспективе. Скажут, что профессор мудак, или что они не выспались.
Депрессивные люди будут винить себя и считать себя глупыми.
Вы голосуете? Если нет, то это потому, что вы думаете, что это не имеет значения, потому что вещи никогда не меняются, или политики злые с обеих сторон, или один голос из нескольких миллионов не считается? Да, это выученная беспомощность.
Когда избитые женщины, или заложники, или подвергшиеся жестокому обращению дети, или заключенные с длительным сроком пребывания отказываются бежать, они делают это, потому что смирились с тщетностью попытки. Что это значит? Если эти люди выходят из своей ситуации, им часто бывает трудно совершить что-либо, что может привести к неудаче.
Любой продолжительный период негативных эмоций может привести к тому, что вы впадете в отчаяние и смиритесь со своей судьбой. Если вы останетесь в одиночестве в течение длительного времени, вы решите, что одиночество — это жизненный факт, и упустите возможность пообщаться с людьми. Потеря контроля в любой ситуации приведет к этому состоянию.
Исследование, проведенное Лангером и Роденом в 1976 году, показало, что в домах престарелых, где поощряется конформизм и пассивность и выполняются все прихоти, здоровье и благополучие пациентов быстро ухудшаются. Если вместо этого людям в этих домах даются обязанности и выбор, они остаются здоровыми и активными. Это исследование было повторено в тюрьмах. Конечно же, просто позволив заключенным передвигать мебель и управлять телевизором, они не страдали от проблем со здоровьем и устраивали бунты. В приютах для бездомных, где люди не могут сами выбирать себе кровати или еду, жители с меньшей вероятностью попытаются устроиться на работу или найти квартиру.
Когда вы способны преуспеть в простых задачах, сложные задачи кажутся возможными. Когда вы не можете добиться успеха в небольших задачах, все кажется сложнее.
У крыс, получивших возможность избежать поражения электрическим током, вероятность развития опухолей в два раза ниже, чем у тех, кто вынужден их переносить. Крысы, уже страдающие от рака, умрут быстрее, если их подвергнуть неизбежному шоковому эксперименту.
Каждый день — ваша работа, правительство, ваша зависимость, ваша депрессия, ваши деньги — вы чувствуете, что не можете контролировать силы, влияющие на вашу судьбу. Итак, вы устраиваете микробунты. Вы настраиваете свой рингтон, красите свою комнату, собираете марки. Твой выбор.
Выбор, даже маленький, может сдержать сокрушительный вес беспомощности, но нельзя останавливаться на достигнутом. Вы должны дать отпор своему поведению и научиться терпеть неудачу с гордостью. Частые неудачи — единственный способ получить от жизни то, чего вы хотите. Помимо смерти, ваша судьба не неизбежна.
Ты не такой умный, но ты умнее собак и крыс. Не поддавайтесь пока.
youtube.com/embed/gFmFOmprTt0?version=3&rel=1&showsearch=0&showinfo=1&iv_load_policy=1&fs=1&hl=en-US&autohide=2&wmode=transparent» allowfullscreen=»true» sandbox=»allow-scripts allow-same-origin allow-popups allow-presentation»> Я написал целую книгу, полную статей, подобных этой: «Теперь ты менее тупой — получи это сейчас!»
Amazon | Б&Н | БАМ | Индивидуальный | iTunes
Погрузитесь глубже в понимание того, насколько вы на самом деле заблуждаетесь, и узнайте, как вы можете использовать это знание, чтобы быть более скромным, лучше общаться и менее глупым в продолжении международного бестселлера You Are Not So Smart . Смотрите новый красивый трейлер здесь.
Ссылки:
Миллион научных статей о явлении
Видео о выученной беспомощности на уроке психологии
Примерно так:
Нравится Загрузка.
..
Выученная беспомощность темнее (и менее понятна), чем вы думаете
Как психологическая теория, «выученная беспомощность» история происхождения еще хуже, чем самая суровая перезагрузка Бэтмена, которую вы можете себе представить. Но у этой истории есть и более глубокий смысл, который часто теряется при повествовании.
Жестокая история происхождения выученной беспомощности
В 19В 60-х годах исследовательская этика была намного свободнее, чем сейчас. Возможно, вы читали об экспериментах Гарри Харлоу, в ходе которых детенышей макаки-резус отрывали от родителей и шлепали их на проволочные каркасы, снабженные молочными бутылками, чтобы посмотреть, заметят ли дети (спойлер: они супер заметили). Что ж, выученная беспомощность возникает из аналогичной удручающей парадигмы. Читайте дальше на свой эмоциональный риск.
Мартин Селигман, Стивен Мейер, Брюс Овермайер и почти наверняка группа неназванных студентов-исследователей интересовались классической обусловленностью.
Такое обучение происходит, когда вы сочетаете рефлекс с чем-то нейтральным. Вы видите вывеску с соком Boost, и у вас начинают течь слюнки, что-то в этом роде. За исключением их экспериментов, там было меньше сока и больше ударов током.
Сопоставив звук звонка с ударом электрическим током, они узнали, что собаки в конечном итоге начинают реагировать на звонок так же, как и на электрический ток (то есть с собачьим неудовольствием). Продолжая эксперимент, они разделили собак на три группы. В одной группе собаки могли остановить шок, нажав на рычаг. Другая группа не могла контролировать шок. Третья группа вообще не была шокирована. Через некоторое время экспериментаторы поместили собак в нечто вроде большой клетки. Когда звонил звонок, одна сторона клетки подвергалась удару током (оставляя другую сторону незащищенной или «безопасной»). Как собаки, которые не подвергались воздействию тока в предыдущем эксперименте, так и собаки, которые контролировали удары током, быстро научились прыгать на «безопасную» сторону клетки, чтобы избежать удара током.
На самом деле, если вы посмотрите видео об этом, эти собаки в конечном итоге начинают выглядеть явно скучающими, когда они встают, спокойно переходят на «безопасную» сторону и снова засыпают. Однако большое количество собак, у которых было no контроль над шоком в предыдущем эксперименте так и не научился этому — вместо этого они, казалось, сдавались, часто просто ложились и скулили, когда звенел звонок.
Вывод, к которому пришли Селигман и его коллеги, заключался в том, что эти собаки поняли, что шок неизбежен. Они узнали, что беспомощны. И действительно, в ходе ряда последующих экспериментов было обнаружено, что «беспомощным» собакам было трудно каким-либо образом узнать о «безопасной» стороне. Единственным постоянным успехом были случаи, когда экспериментаторы пару раз физически перемещали собак в «безопасную» сторону.
Темная правда, скрывающаяся под поверхностью
Эти эксперименты подготовили почву для многих современных представлений о неадаптивном мышлении.
Повторяющаяся идея заключается в том, что люди, как и эти собаки, могут пройти через ряд неудачных событий и в ходе этого понять, что они не могут контролировать плохие вещи, которые с ними случаются. Это мышление приводит к таким проблемам, как депрессия или тревога. Депрессивный человек узнает, например, что все будет никогда выздоравливать, или плохие вещи всегда случаются. Это, конечно, усиливает их чувство печали и безнадежности.
Здесь я обобщаю, но суть вы поняли, надеюсь. Это открытие, в котором собаки (а позже и другие животные), кажется, теряют надежду, было интеллектуализировано в сложных теориях о том, как люди обрабатывают негативные жизненные события и воспринимают свою собственную свободу действий и самоэффективность. Теория атрибуции — это одна из областей психологии, которая действительно поддерживает эту идею. Теоретик атрибуции может сказать что-то вроде того, что социально тревожный человек делает «стабильные», «внутренние» атрибуции о своих негативных социальных взаимодействиях — причудливый способ сказать, что он чувствует, что всегда облажается, разговаривая с другими людьми, потому что они думают, что они плохие.
при разговоре с другими людьми. Но за такими сложными теориями скрываются несколько ключевых особенностей оригинального открытия Селигмана и его коллег.
Во-первых, я был бы очень удивлен, если бы узнал, что собаки Селигмана думают о таких головокружительных понятиях, как личная свобода воли, и выносят суждения о своем локусе контроля. Возникший вокруг технический жаргон или кооптированная выученная беспомощность скрывают тот факт, что если такое мышление имеет место, то оно, вероятно, происходит на уровне, который на самом деле не соответствует тому, что вы обычно считаете мыслью. У людей это предубеждение в конце концов, кажется, всплывает в нашем сознании, но по-настоящему содержательная работа почти наверняка происходит задолго до того, как мы когда-либо выражаем ее словами. Конечно, ни один достойный клиницист или исследователь не думает иначе. Но просто говоря таким образом, мы склонны полагать, что эти вещи легче понять, получить доступ и исправить, чем они есть на самом деле.
Что подводит нас ко второму пункту:
В рассказе часто упускается важная часть истории. Дело в том, что только 90 003 из 90 004 собак, не имевших никакого контроля, узнали, что они беспомощны, и сдались. Другие узнавали о «безопасной» стороне клетки примерно так же быстро, как и собаки, у которых был контроль. Какая разница, спросите вы? Хороший вопрос, гипотетический читатель. Это становится менее распространенным явлением, но я уверен, что вы сталкивались с идеей, что люди, у которых есть такие проблемы, как депрессия и тревога, каким-то образом слабее других людей. Может быть, их воспитывали слишком мягко, или они не прилагали столько усилий в трудные времена. Может быть, они не читали достаточно книг по самопомощи. Может быть, они просто генетически уступают в каком-то смысле. Немного сложнее делать подобные заявления, когда мы говорим о лабораторных животных. Я имею в виду, во-первых, попробуйте сказать собаке, что она недостаточно прилежна, и посмотрите, как вы себя чувствуете.
Но еще важнее то, что смысл использования лабораторных животных состоит в том, чтобы свести к минимуму различия в развитии, социальных, экологических и часто физических различиях, насколько это возможно. Я не утверждаю, что знаю, в каких условиях выращивались собаки Селигмана. Но дело здесь в том, что когда вы пытаетесь применить эти человеческие понятия, такие как депрессия или тревога, или просто саму идею неадекватных моделей мышления, к животным, которые ведут себя подобным образом, внезапно становится намного труднее понять, что происходит. на. Почему одни собаки учатся быть беспомощными, а другие сопротивляются? У меня нет ответов, но об этом, безусловно, стоит подумать.
Искупительный свет в конце истории
Как бы я ни был противником пытки собак электрическим током, мне кажется особенно своевременным перефразировать истоки этих чрезвычайно влиятельных теорий познания. В то время, когда проблемы, которые годами преследовали психологические исследования, выходят на первый план, а многие классические выводы ставятся под сомнение, возвращение к основам часто выявляет старые знания.