Советское брачное законодательство — Архивы Санкт-Петербурга
| Советское брачное законодательство | |||||||
После революций 1917 года: свержения монархии и прихода к власти Советов – были изменены основы государственного строя России. Новый брачно-семейный кодекс 1926 года приравнял все фактические браки к зарегистрированным. Ситуация изменилась в 1930-е годы, когда начался отход от революционного стиля жизни и частичное возвращение к имперским традициям. В 1932 году прошла паспортизация населения СССР. В паспорт была включена графа о семейном положении. В 1934 году Отдел актов гражданского состояния перешел из подчинения органам местного самоуправления к наркомату внутренних дел. К источникам семейного права 50-х годов следует отнести также Указ Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1947 года, которым были запрещены браки между гражданами СССР и иностранцами (отменен в 1953 году). Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 декабря 1965 года «О некотором изменении порядка рассмотрения в судах дел о расторжении брака» был существенно упрощен порядок расторжения брака. В 1968 году были приняты Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье. Кодекс о браке и семье РСФСР был утвержден Законом от 30 июля 1969 года. Кодекс детально регулировал семейные отношения, развивая, конкретизируя и дополняя положения Основ. Кодекс подтвердил, что юридическое значение имеет зарегистрированный в органах загса брак. В 1977 году семейные нормы впервые вошли в Конституцию СССР: «Статья 53. Семья находится под защитой государства. Брак основывается на добровольном согласии женщины и мужчины; супруги полностью равноправны в семейных отношениях. Государство проявляет заботу о семье путем создания и развития широкой сети детских учреждений, организации и совершенствования службы быта и общественного питания, выплаты пособий по случаю рождения ребенка, предоставления пособий и льгот многодетным семьям, а также других видов пособий и помощи семье», «Статья 66. Граждане СССР обязаны заботиться о воспитании детей, готовить их к общественно полезному труду, растить достойными членами социалистического общества. Дети обязаны заботиться о родителях и оказывать им помощь» (глава 7 «Основные права, свободы и обязанности граждан СССР»). В 1995 г. Кодекс о браке и семье 1969 года сменил Семейный кодекс Российской Федерации – основной нормативный правовой акт, регулирующий семейные отношения на территории Российской Федерации. |
Законодательно сталинскую модель семейного союза оформил Указ Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 года: юридически действительным признавался лишь зарегистрированный брак, усложнилась система расторжения брака.
О проекте | Участники | Материалы | Книга | Карта |
Copyright © Архивный комитет Санкт-Петербурга, 2015. | ||||
К 25-летию Семейного кодекса — новости Право.ру
Павел Крашенинников. Фото: Сергей Шинов (Ассоциация юристов России)
1 марта 1996 года вступил в силу Семейный кодекс РФ – важный и добротный законодательный акт, действующий и сегодня. Кстати, с наименьшим количеством поправок, по сравнению с другими кодифицированными актами. Об истории разработки этого документа рассказывает председатель комитета Госдумы по госстроительству и законодательству, глава Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, доктор юридических наук, профессор Павел Крашенинников.
Для начала следует напомнить, что к началу 90-х годов ХХ века базовыми источниками семейного права оставались Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье 1968 г. и Кодекс о браке и семье РСФСР 1969 г. КоБС устанавливал регламентацию всех тех видов брачно-семейных отношений, которые были отнесены Основами к ведению союзных республик, в том числе возможность снижения брачного возраста, последствия недействительности брака, право на обращение в суд с заявлением об установлении отцовства, порядок выявления согласия ребенка при усыновлении, правила усыновления, условия признания усыновления недействительным, условия отмены усыновления, последствия отмены и многое другое.
Удивительное дело, но за более чем 25-летний период действия КоБС РСФСР в него всего восемь раз вносились поправки. Важное значение, безусловно, имели изменения в Кодекс первой половины 1990-х гг., которые в дальнейшем подготовили почву для принятия современного Семейного кодекса.
Рабочая группа по подготовке проекта Семейного кодекса была создана в первой Государственной думе в 1994 г.
Совместно с Исследовательским центром частного права при Президенте РФ и Минюстом России проводилась работа по соответствию норм проекта уже действующей к тому времени первой части Гражданского кодекса РФ. Кроме терминологии, большое внимание уделялось совместной собственности и брачному договору и элементным соглашениям.
После первого чтения было проведено огромное количество совещаний в Государственной думе.
Правовое регулирование отношений, закрепленных в Семейном кодексе, условно можно разделить на традиционное – то, которое уже существовало в советском законодательстве, появившееся в конце 80-х–начале 90-х годов и получившее развитие, и которое впервые появилось с принятием Кодекса.
Ведущие участники подготовки проекта Семейного кодекса в 1996 г. указывали на то, что «основные начала действующего семейного законодательства: добровольность брака, единобрачие, равенство прав супругов в семье, приоритет семейного воспитания детей, обеспечение приоритетной защиты их прав и интересов, а также прав и интересов нетрудоспособных членов семьи – остаются незыблемыми.
Учитывая сложность и деликатность семейных отношений, законодатель достаточно осторожно отнесся к построению новых правовых конструкций. Семейный кодекс, к счастью, нельзя назвать революционным документом. В нем присутствует большое количество традиционных норм. К числу таких норм относятся признание брака, заключенного только в органах записи актов гражданского состояния (п. 2 ст. 1 и ст. 10), условия заключения и прекращения брака (ст. 12 и 16) брачный возраст (ст. 13), признание брака недействительным (ст. 27), установление отцовства в судебном порядке, права и обязанности детей, родившихся от лиц, не состоящих в браке между собой (ст. 53), и многие другие.
Существенное изменение в регулировании семейных отношений началось с ратификации Верховным Советом СССР 13 июля 1990 г. Конвенции ООН о правах ребенка. На фоне войны законов, политического кризиса значимость ратификации оценили немногие. Вместе с тем наша страна, во всяком случае юридически, приняла на себя мировые стандарты защиты детей.
И вместе с другими государствами установила комплекс прав детей и обязанностей государства, защищающих детей, независимо от их происхождения, положения и иных обстоятельств. Так что надо отдать должное руководству Советского Союза и лично товарищу Горбачеву за то, что сделали этот исторический шаг.
Конвенция послужила своего рода переправой к цивилизованному переходу от советского семейного права к современному, несоветскому, неидеологизированному семейному законодательству.
В отличие от большинства отраслей законодательства, где этапы развития в первую очередь связаны с огромным массивом нормативных актов, полагаем, что Конвенция оказала гораздо большее влияние не только на права несовершеннолетних, но и вообще на подходы к семейному законодательству. Разработчики Семейного кодекса в хорошем смысле воспользовались таким изменением официального взгляда на права детей и семьи и развили его, распространили на весь проект Кодекса, что, конечно же, позволяет говорить о ратификации Конвенции как об очень удачном мероприятии во всех смыслах этого слова.
Уже после распада Советского Союза важную корректировку в правовое регулирование семейных отношений внесла в конце 1994 г. и начале 1995 г. Государственная дума, приняв Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в Кодекс о браке и семье РСФСР» от 22 декабря 1994 г. №73-Ф3. Многие из норм указанного закона в большей степени восприняты Семейным кодексом.
Действовавшие с 24 декабря 1994 г. нормы семейного законодательства[2] значительно изменили регламентацию алиментных отношений. Впервые появилась возможность заключения соглашения об уплате алиментов между лицом, обязанным уплачивать алименты, и их получателем (либо его законным представителем).
Согласно ст. 100 Семейного кодекса, такой алиментный договор заключается в письменной форме и подлежит нотариальному удостоверению (КоБС РСФСР предусматривал только простую письменную форму). В таком соглашении должны содержаться условия о размере и порядке уплаты алиментов. Вместе с тем закон четко и однозначно определяет нижний предел устанавливаемого соглашением размера алиментов на несовершеннолетних детей (п.
2 ст. 103 СК РФ). Он равен размеру, взыскиваемому в судебном порядке: на одного ребенка – одной четверти, на двух детей – одной трети, на трех и более детей – половины заработка и (или) иного дохода родителей (п. 1 ст. 81 СК РФ).
При отсутствии указанного соглашения алименты взыскиваются в судебном порядке.
В переработанном виде воспринята норма КоБС РСФСР об использовании алиментов на детей, оставшихся без попечения родителей. В тех случаях, когда ребенок воспитывается в детском учреждении, изыскиваемые алименты зачисляются на счет детского учреждения, где учитываются отдельно по каждому ребенку. Указанные учреждения праве помещать эти суммы в банки, при этом половина дохода от обращения поступивших средств используется на содержание детей, а вторая половина зачисляется на личный счет ребенка в Сберегательном банке Российской Федерации (п. 2 ст. 84 СК РФ).
Вслед за декабрьскими 1994 г. изменениями в КоБС РСФСР Семейный кодекс установил норму, касающуюся родителей, обязанных уплачивать алименты, не имеющих регулярной заработной платы.
В таких ситуациях, а также когда взыскание алиментов в долевом отношении к заработку невозможно, суд вправе определить размер алиментов в твердой денежной сумме или одновременно в долях и твердой денежной сумме (ст. 83 СК РФ). При этом в целях индексации размер алиментов устанавливается в твердой денежной сумме, соответствующей определенному числу минимальных размеров оплаты труда. Индексация алиментов производится администрацией организации по месту удержания алиментов пропорционально увеличению установленного законом минимального размера оплаты труда.
С учетом годовой практики применения последних изменений КоБС РСФСР в Семейный кодекс введена норма, в соответствии с которой при недостаточности заработной платы или иных доходов алименты удерживаются из денежных средств плательщика алиментов, находящихся на его счетах в банках или иных кредитных учреждениях, а также вложенных в организации. При недостаточности этих средств взыскание обращается на любое имущество плательщика алиментов, на которое по закону может быть обращено взыскание (п.
1 ст. 112 СК РФ).
С 15 марта 1995 г. были введены положения Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Кодекс о браке и семье РСФСР. Уголовный кодекс РСФСР. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР. Кодекс РСФСР об административных правонарушениях»[3], касающиеся условий и порядка усыновления.
Многие положения данного документа тоже нашли отражение в Семейном кодексе. Так, целый ряд норм посвящен обязанностям граждан и должностных лиц сообщать органам опеки и попечительства о детях, оставшихся без попечения родителей. Органы опеки и попечительства в течение трех дней со дня получения таких сведений обязаны, во-первых, провести тщательное обследование факта отсутствия попечения родителей; во-вторых, обеспечить защиту прав и интересов ребенка до решения вопроса о его устройстве. Руководители учреждений, в которых находятся такие дети, обязаны в течение семи дней со дня, когда им стало известно, что ребенок может быть передан на воспитание в семью, сообщить об этом соответствующему органу опеки и попечительства.
В свою очередь орган опеки и попечительства в течение месяца со дня поступления указанных сведений обеспечивает устройство ребенка и при невозможности передать ребенка на воспитание в семью направляет сведения о таком ребенке соответствующим органам субъекта Российской Федерации и России.
8 декабря 1995 г. Государственная дума приняла Семейный кодекс Российской Федерации, который вступил в силу 1 марта 1996 г. С учетом завершения работы первой Государственной думы новой России и надвигающихся выборов (к слову, они были в декабре) плюс основательности проработки законопроект был рассмотрен сразу во втором и третьем чтениях. Совет Федерации направил Федеральный закон президенту без рассмотрения. Президент подписал его накануне Нового года – 29 декабря 1995 г.
Структурно Кодекс объединил 8 разделов, 21 главу и 170 статей. Раздел первый посвящен общим положениям, второй – заключению и прекращению брака. Далее предлагаем наименования разделов: Раздел III «Права и обязанности супругов», Раздел IV «Права и обязанности родителей и детей», Раздел V «Алиментные обязательства членов семьи», Раздел VI «Формы воспитания детей, оставшихся без попечения родителей», Раздел VII «Применение семейного законодательства к семейным отношениям с участием иностранных граждан и лиц без гражданства», Раздел VIII «Заключительные положения».
Дискуссии о расширении диспозитивности в семейном праве, о влиянии гражданского права на семейные отношения были и остаются. В этих отношениях появилась возможность заключать договоры (брачные и алиментные соглашения). Вместе с тем договорные отношения в семейном праве необходимы – и это доказала жизнь – не вместо, а наряду с семейно-правовыми нормами.
Кодификация семейного законодательства была одной из самых удачных кодификаций за всю историю законодательства новой России. Выделим главные причины, способствующие достижению результата:
- Совершенствование КоБС РСФСР продолжалось, в него вносились поправки вплоть до принятия Семейного кодекса РФ, даже последние изменения получили практическое и научное осмысление;
- Ратификация Конвенции о правах ребенка;
- Наличие обширной и непротиворечивой, хорошо проанализированной судебной практики;
- Неполитизированность в тот момент развития государства и общества семейных отношений, даже институт брачного договора не вызвал крупных дискуссий.
Дискуссии по этому поводу в большей степени возникли уже после и касались правоприменения; - Параллельная подготовка проекта Гражданского кодекса РФ и, более того, первая часть за год до принятия СК уже была принята и введена в действие. В ГК многие вопросы были урегулированы и требовали развития в СК. Например, совместная собственность супругов. Высокая юридическая техника СК также связана с подготовкой ГК: пересекались не только рабочие группы, ряд экспертов участвовали в подготовке и ГК, и СК;
- И, конечно же, этот факт тоже очень важен – высокопрофессиональный состав единомышленников позволил лаконично, точно, на хорошем русском языке изложить нормы Кодекса. С разумной преемственностью и новизной.
Дискуссии по этому поводу в большей степени возникли уже после и касались правоприменения;Вместе с ГК СК показал, на каком уровне можно и нужно готовить законопроекты вообще и кодексы в частности.
Список источников:
[1] Масевич М.Г., Кузнецова И.М., Марышева Н.И. Семейный кодекс Российской Федерации (Краткий комментарий). – М.: Издательство БЕК, 1996.
С. XV.
[2] СЗ РФ. 1994. № 35. ст. 3653.
[3] СЗ РФ. 1995. № 11. Ст. 939.
- Право.ru
Семейный кодекс о браке, семье и опеке
Центральный исполнительный комитет Советов России ратифицировал Кодекс о браке, семье и опеке в октябре 1918 года, через год после прихода к власти большевиков. Александр Гойхбарг, молодой автор Кодекса, ожидал, что семейное право скоро устареет и «мужские оковы» станут излишними. Гойхбарг и другие революционные юристы считали, что дети, старики и инвалиды при социализме будут поддерживаться государством; работа по дому будет социализирована и оплачиваться; и женщины больше не будут экономически зависеть от мужчин.
Семья, лишенная своих социальных функций, «отмирала», заменяясь «свободными союзами», основанными на взаимной любви и уважении. Кодекс призван обеспечить переходную правовую основу для того короткого периода, когда юридические обязанности и защита все еще были необходимы.
В конце девятнадцатого века дореволюционные юристы пытались реформировать строгие российские законы о браке и разводе, но безуспешно. Вплоть до 1917 г. российское законодательство признавало за религиозными властями право распоряжаться браком и разводом. Женщинам было предоставлено мало прав ни церковью, ни государством. По закону штата жена должна была полностью повиноваться мужу. Она была вынуждена жить с ним, взять его имя и принять его социальный статус. Вплоть до 1914 года женщина не могла устроиться на работу, получить образование или оформить переводной вексель без согласия мужа. Отец обладал почти безоговорочной властью над своими детьми. Только дети от законно признанного брака считались законными, а незаконнорожденные дети не имели законных прав или средств правовой защиты.
до 1902, когда государство провело ограниченные реформы, отец мог признать незаконнорожденного ребенка только с особого согласия императора. Русская православная церковь считала брак священным таинством, а развод был практически невозможен. Это было допустимо только в случаях прелюбодеяния (при свидетелях двух человек), бессилия, изгнания или необъяснимого и длительного отсутствия. В случае супружеской неверности или импотенции виновной стороне навсегда запрещалось вступать в повторный брак.
Кодекс 1918 года сместил столетия патриархальной и церковной власти и установил новое видение, основанное на индивидуальных правах и гендерном равенстве. Ему предшествовали два кратких указа, принятых 19 декабря.17, который заменял религиозный брак гражданским и устанавливал развод по требованию любого из супругов. Кодекс 1918 г. включил и развил эти два указа. Он отменил более низкий правовой статус женщин и установил равенство перед законом. Он отменил законность религиозного брака и придал законный статус только гражданскому браку, создав сеть местных статистических бюро (ЗАГС) для регистрации браков, разводов, рождений и смертей.
Кодекс устанавливает необоснованный развод по требованию одного из супругов. Он отменил юридическое понятие «незаконнорожденность» и дал всем детям право на родительскую поддержку. Если женщина не могла определить отца своего ребенка, судья возлагал отцовские обязанности на всех мужчин, с которыми у нее были сексуальные отношения, таким образом создавая «коллектив отцов». Он запрещал усыновление сирот отдельными семьями в пользу государственной опеки: юристы опасались, что усыновление в преимущественно аграрном обществе позволит крестьянам использовать детей в качестве неоплачиваемого труда. Кодекс также резко ограничивал обязанности и обязанности брачных уз. Брак не создавал общности имущества между супругами: женщина сохраняла полный контроль над своими заработками после замужества, и ни один из супругов не имел никаких прав на имущество другого. Хотя Кодекс предусматривал неограниченный срок алиментов для любого пола, поддержка была ограничена бедными инвалидами. Кодекс предполагал, что оба супруга, состоящие в браке или разведенные, будут обеспечивать себя сами.
Кодекс 1918 года был очень продвинутым для своего времени. Сопоставимое законодательство о равных правах и разводе не будет принято в Европе или Соединенных Штатах до конца двадцатого века. Между тем многие советские юристы считали Кодекс не «социалистическим», а «переходным» законодательством. Гойхбарг, как и многие революционные юристы, ожидал, что право, как и брак, семья и государство, скоро «отомрет».
Кодекс оказал значительное влияние на население, как сельское, так и городское. К 1925, у советских граждан были широко распространены гражданские браки и разводы. В СССР было больше разводов, чем в любой европейской стране: пятнадцать разводов на сто браков. Уровень разводимости был выше в городах, чем в сельской местности, и выше всего в Москве и Ленинграде. В Москве на каждые два брака приходилось один развод. Советские рабочие, особенно женщины, страдали от высокого уровня безработицы в 1920-е годы, и развод оказался особенно тяжелым испытанием для женщин, которые не могли найти работу.
Крестьянским семьям было трудно согласовать обычное право с автономными имущественными положениями Кодекса. После продолжительных дебатов советские юристы в 1919 году приняли новый Семейный кодекс.26 для решения этих и других проблем.
См. также: код семейства 1926 г.; семейный указ 1944 г., семейные законы 1936 г.; брак и семейная жизнь
Берман, Гарольд. (1963). Правосудие в СССР: толкование советского права. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.
Голдман, Венди. (1993). Женщины, государство и революция: советская семейная политика, 1917–1936 гг. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.
Опасность, Джон. (1969). Коммунисты и их закон. Чикаго: Издательство Чикагского университета.
Стайтс, Ричард. (1978). Женское освободительное движение в России: феминизм, нигилизм и большевизм, 1860–1930 гг. Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета.
Вуд, Элизабет.
(1997). Баба и товарищ: гендер и политика в революционной России. Блумингтон: Издательство Индианского университета.
Венди Голдман
Русские усилия по отмене брака
Глобальный
«Мужчины взялись за смену жен с таким же рвением, какое они проявили в потреблении недавно восстановленной сорокапроцентной водки»
Женщина, проживающая в России
Вопрос о том, следует ли упразднить брак как институт, обсуждается теперь по всей России с силой и глубиной страсти, невиданных со времен бурных первых дней революции. В октябре прошлого года в Цик, или Центральный исполнительный комитет, был внесен законопроект, устраняющий различия между зарегистрированными и незарегистрированными браками и дающий незамужней супруге статус и права собственности законной жены. Возникло такое сильное непредвиденное сопротивление предложенному закону, что Цик решил отложить его окончательное принятие до следующей сессии, тем временем инициировав широкое общественное обсуждение проекта.
С тех пор заводы, конторы, клубы, различные советские организации и учреждения принимали резолюции за и против законопроекта, а залы не вмещали нетерпеливых толп, стекавшихся на митинги в городе, поселке и деревне. . Нужно жить в России теперь, в атмосфере муки, отвращения и разочарования, пронизывающей половые отношения, хаоса, неуверенности и трагедии, витающей над русской семьей, чтобы понять причины этой горячей дискуссии, этих страстных плюсы и минусы.
Когда большевики пришли к власти в 1917 году, они относились к семье, как и ко всякому другому «буржуазному» институту, с лютой ненавистью и с волей взялись ее уничтожить. «Чтобы очистить семью от скопившегося веками праха, нам пришлось хорошенько ее встряхнуть, что мы и сделали», — заявила мадам Смидович, один из ведущих коммунистов и активный участник недавней дискуссии. Так одним из первых постановлений Советского правительства был отменен термин «незаконнорожденные дети». Это было сделано просто путем уравнивания правового положения всех детей, рожденных в браке или вне брака, и теперь Советское правительство хвастается, что Россия — единственная страна, где нет внебрачных детей.
Отец ребенка вынужден вносить свой вклад в его содержание, обычно выплачивая матери треть своей зарплаты в случае развода, при условии, что у нее нет других средств к существованию.
В то же время был принят закон, делавший развод делом нескольких минут по требованию любого из партнеров в браке. Результатом был хаос. Мужчины брались за смену жен с таким же рвением, какое они проявляли при потреблении недавно отреставрированной сорокапроцентной водки.
«Некоторые мужчины имеют по двадцать жен, живут неделю с одной, месяц с другой», — возмущалась женщина-депутат на заседаниях Цика. «У них у всех дети, и этих детей выбрасывают на улицу из-за отсутствия поддержки! (Есть триста тысяч безпризорни или беспризорные дети в современной России, которых буквально выгнали на улицу. Они представляют собой одну из величайших социальных опасностей современности, поскольку перерастают в профессиональных преступников. Более половины из них наркоманы и сексуальные извращенцы. Многие коммунисты утверждают, что причиной большого процента таких детей является распад семьи.
)
Крестьянские деревни, пожалуй, больше всего пострадали от этой революции в половых отношениях. В сельской местности разразилась эпидемия браков и разводов. Крестьяне, имевшие за плечами солидный семейный быт сорок и более лет, вдруг решили оставить своих жен и жениться повторно. Крестьянские мальчики смотрели на женитьбу как на захватывающую игру и меняли жен со сменой времен года. Нередко у двадцатилетнего мальчика было три или четыре жены, а у девушки того же возраста три или четыре аборта. Как горько жаловались крестьяне Борисово-Покровского: «Аборты позорят наши села. Раньше мы даже не слышали о них. Но женщины, защищаясь, ответили: «Тебе легко говорить. Но если бы вы просто попытались родить детей сами, вы бы запели другую песню».
Однажды я обсуждал с председателем сельсовета тему частых разводов. «Что заставляет женщин разводиться?» Я спросил его. В этот момент в комнату вошла девушка лет восемнадцати. — Вот наш последний разведенный, — со смехом сказал президент.
‘Спроси ее.’ Я обернулся, но девушки уже не было, а из окна я видел, как она убегала так быстро, как только могла. Я побежал за ней и, наконец, догнал ее в полях за деревней. Мы сели на стог сена, и я попросил девушку поговорить со мной откровенно, как женщина с женщиной.
Слезы наполнили ее глаза, когда она сказала мне, что все еще любит своего девятнадцатилетнего мужа, но он заставил ее подать на развод всего через два месяца после того, как они поженились. Теперь он думал, что любит другую девушку в деревне, и угрожал убить свою жену, если она не оставит его добровольно.
Помню еще одну жертву разрыва родственных связей в станицах, высокую, бледную, молчаливую казачку. Она развелась с мужем после рождения их первого ребенка. Затем он женился на другой женщине, имел от нее ребенка, бросил обоих и вернулся к своей первой жене, от которой у него родился второй ребенок. Женщина была глубоко религиозной, и ее мучила мысль о том, что ее второй ребенок внебрачный, хотя ее священник уверял ее, что это не так, потому что Церковь не признает развод.
В сельской местности возникло несколько странных злоупотреблений в связи с изменением брачных правил. Многие женщины легкого поведения считали брак и деторождение прибыльным занятием. Они завязывали связи с сыновьями зажиточных крестьян, а затем шантажировали отца для поддержки детей. В некоторых случаях крестьяне были вынуждены продать свою последнюю корову или лошадь, чтобы урегулировать такие требования о выплате алиментов. Закон создал еще большую путаницу, потому что он имеет обратную силу в своем действии, так что женщины могут претендовать на содержание детей, рожденных много лет назад.
Другие крестьяне воспользовались свободными правилами развода, чтобы заполучить «летних невест». Так как наем рабочей силы в России сопряжен с трудностями и ограничениями для частного предпринимателя, то более богатые крестьяне в некоторых уездах взяли за правило жениться на сильной девушке во время жатвы и разводиться с ней, как только работа в поле заканчивалась. над.
Новые половые отношения также вызвали определенные проблемы в городах.
Зимой 1924-1925 годов некоторые из старших коммунистов обвиняли молодое поколение, особенно студентов, в том, что они предаются чрезмерному разврату, растрачивают здоровье и жизненные силы на беспорядочные связи; они обвиняют студенток в том, что они часто делают аборты. «Вы должны быть либо студенткой, либо матерью; в нынешних условиях вы не можете быть и тем, и другим», — заявил один наставник современным российским студенткам. Последние с негодованием ответили, что любовь — чуть ли не единственное оставшееся у них дешевое развлечение, и потребовали дать им хотя бы такую же возможность бесплатных абортов, какой пользуются фабричные женщины. Более того, они возразили, что не все старые коммунисты могут служить образцом чистой жизни.
Некоторые члены Союза коммунистической молодежи, организации, насчитывающей в настоящее время от полутора до двух миллионов юношей и девушек, считают отказ от временных половых отношений простым буржуазным предрассудком, смертнейшим грехом в глазах коммуниста.
Некоторые из провинциальных отделений Лиги зашли так далеко, что организовали кружки «Долой позор» и «Долой невиновность»; но в официальном отчете о деятельности Союза на последнем съезде Коммунистической партии они были резко осуждены как шумные заблуждения.
Как в деревне, так и в городе проблема незамужней матери стала очень острой и представляет собой суровое и досадное испытание коммунистических теорий. На ранних этапах революции коммунисты придерживались теории, что детей должно воспитывать и заботить государство. Но вскоре выяснилось, что государство, особенно в раздираемой войной и обедневшей России, в финансовом отношении совершенно не способно взять на себя такое тяжелое бремя ответственности. Цифра в десять тысяч подкидышей, зарегистрированная по тридцати двум областям Советского Союза за шесть месяцев, иллюстрирует опасность того, что нынешнее большое количество бродячих бездомных детей может увеличиться из-за неспособности или нежелания родителей обеспечивать их. потомство временных связей.
Заседание Цика, на котором обсуждался вопрос об отмене брака как института, состоялось прошлой осенью в знаменитом царском тронном зале одного из кремлевских дворцов. Позолоченные стены и потолки остались без изменений, но трон заменили простой деревянной конструкцией, служащей платформой. Здесь круглолицые бабы с красными платками на голове, работницы в простых темных блузах без галстука и воротника, комиссары в высоких сапогах демократично смешивались и спорили с одинаковым пылом.
Законопроект внес нарком юстиции г-н Курский, крупный мужчина с огромными светлыми усами. Он указал, что если по старому закону жена не имела прав в случае незарегистрированного брака, то предлагаемый закон предоставит ей права законной жены в отношении владения имуществом и в других вопросах. Еще одним новым пунктом было то, что жена и муж будут иметь равное право требовать поддержки от другого, если они будут безработными или нетрудоспособными. Женщина имела бы право требовать поддержки своего ребенка, даже если бы она жила с несколькими мужчинами в период зачатия; но, в отличие от предыдущей практики, она или суд выбирали одного человека, на которого возлагалась ответственность за поддержку.
Комиссар Курский, казалось, особенно гордился этим пунктом, потому что он так сильно отличался от «буржуазных нравов» Европы и Америки. В этих странах, по его словам, муж может привести друга, который заявляет, что он тоже жил с женщиной, и тогда последняя остается беззащитной. В деревнях, где некоторые продолжают жить со своими родителями еще долгое время после замужества, вся семья несет ответственность, если женщина требует алиментов, в соответствии с первоначальным проектом предложенного закона.
Когда Курский кончил свой доклад и слово было открыто для обсуждения, возникла такая острая оппозиция, что представители деревень и заводов выступали целыми днями, а список ораторов, желающих быть услышанными, как будто постоянно рос. . Вопрос, который главным образом занимал внимание спорщиков, заключался в том, предотвратит ли наделение незарегистрированной жены всеми законными правами мужчин от многих необдуманных и временных связей, или же это просто приведет к полигамии и полиандрии.
Комиссар внутренних дел Белобродов утверждал, что государство не может рассматривать брак как чисто частное дело. Он считал, что стабильные браки лучше обеспечивают образование детей. Он утверждал, что распад семьи стал причиной многих детей-преступников и попрошаек, оказавшихся сейчас на улицах.
Другой оратор возражал против предлагаемого закона на том основании, что некоторые женщины воспользуются его либеральными положениями, чтобы установить связи с богатыми мужчинами, а затем шантажировать их для получения алиментов. Красиков, высокопоставленный чиновник Наркомата юстиции, утверждал, что труднее всего будет установить, действительно ли люди жили в браке, и делал вывод, что закон против многоженства станет мертвой буквой. Один участник дебатов поставил вопрос более образно: «Вы хотите превратить Россию в один огромный брак, где все будут жениться на всех остальных».
Костромская работница с шалью на голове добавила свой голос к общему хору оппозиции. «На наших фабриках, — сказала она, — вы замечаете кое-что очень неприятное.
Пока молодой человек не участвует в общественной деятельности, он уважает свою жену. Но как только он немного поднимется, получит немного больше образования, между ними что-то встанет. Он оставляет жену с ребенком, живет с другой женщиной и приносит бедность и несчастье обоим. Я прошу работниц принять закон, который остановит многоженство и мужья».
Г-жа Гипова, крестьянка Курской губернии, настаивала на том, чтобы мужчинам и женщинам нельзя было позволять жить как цыганам, постоянно меняя себе пару. Дети слишком много страдали. «Многие мужья, прожившие мирно со своими женами двадцать лет, вдруг начинают плакать: «У нас теперь свобода. Дайте мне развод». Если не будет установлено жесткого ограничения на частые браки и разводы, мы будем обсуждать этот вопрос на каждой сессии и никогда не получим хороших результатов».
Противодействие предложенному закону, по-видимому, сводилось к четырем пунктам: (1) что он отменит брак; (2) что это разрушит семью; (3) что это легализует полигамию и полиандрию; (4) что это разорит крестьян.
Вскоре стало ясно, что законопроект не может быть принят на осенней сессии, и было принято решение отложить дальнейшие действия по нему до следующей сессии. Примерно через две недели в Москве состоялся массовый митинг для обсуждения этого предложения. Криленко, советский прокурор, принимавший очень большое участие в разработке законопроекта и являющийся одним из самых страстных его сторонников, утверждал, что в регистрации брака нет ни необходимости, ни важности, ни даже пользы. «Почему Государство должно знать, кто на ком женится?» — воскликнул он. «Конечно, если совместное проживание, а не регистрация, принимается за критерий супружеского состояния, полигамия и полиандрия могут существовать; но государство не может этому препятствовать. Свободная любовь — конечная цель социалистического государства; в этом государстве брак будет свободен от всяких обязательств, в том числе и экономических, и превратится в абсолютно свободный союз двух существ. Между тем, хотя наша цель — свободный союз, мы должны признать, что брак предполагает определенные экономические обязательства, и поэтому закон берет на себя защиту более слабого партнера с экономической точки зрения».
Лев Троцкий также высказался за предложенный новый закон на конференции медицинских работников, занимающихся охраной материнства. Троцкий подчеркнул, что такой закон, обеспечивающий большую защиту женщин, принесет пользу детям страны.
С другой стороны, г-н Сольц, видный коммунистический авторитет в юридических вопросах и один из самых яростных противников предложенного закона, придерживался совершенно иного мнения о его возможных последствиях. Его аргумент сводился примерно к следующему:0003
‘Ответственность за последствия распущенной жизни мы теперь возлагаем на виновных в ней мужчин, в то же время зная, что они не могут взять на себя бремя этой ответственности. Женщины не получают и сотой доли алиментов, на которые они имеют право по решению суда, потому что мужья просто не в состоянии платить. Предложенный закон кажется благоприятным для женщин, но на самом деле он пойдет им во вред, потому что и сейчас мужья бегут от своих жен, а жены напрасно бегают за мужьями и их алиментами.
Женщины вступают во временные связи, потому что думают, что закон их защитит. Мы должны сказать им, что только зарегистрированный брак может быть сопряжен с экономическими обязательствами; тогда они будут более осторожны. Вы говорите, что мы можем сажать в тюрьму неплательщиков алиментов, но если бы мы попытались это сделать, у нас не хватило бы тюрем, чтобы содержать виновных. Женщины будут лучше защищаться, если будут знать, что не могут полагаться на наши законы для защиты».
Госпожа Смидович высказала мнение, что семья все же необходима для выполнения функции воспитания детей и выполнения других обязанностей, которые государство еще не в состоянии взять на себя. Она поддерживала закон, потому что считала, что женщина будет лучше защищена, если ее права как жены будут юридически защищены, независимо от того, был ли зарегистрирован брак. «Многие аплодировали Сольцу, — добавила она, — потому что они уже радуются мысли о том, что если они обязаны взять на себя ответственность только за зарегистрированный брак, то они могут в то же время поддерживать несколько других связей без какой-либо ответственности».
Мадам Коллонтай, лидер российских феминисток и первая женщина-посол (в Норвегии), внесла интересный вклад в эту дискуссию. Она выступила против законопроекта, потому что считала, что женщины не могут собирать алименты, особенно если у их мужей две семьи. Она была против регистрации и вообще за свободную любовь. В качестве решения досадной проблемы детей она предложила схему «страхования брака», которая должна была финансироваться за счет ежегодного сбора в размере одного доллара с каждого взрослого гражданина Советского Союза. Это обеспечило бы фонд в размере около шестидесяти миллионов долларов в год, достаточный для обеспечения всех детей, которые могли родиться в результате союзов по свободной любви. Она также заметила, что, хотя нынешнюю российскую молодежь обвиняют в разврате и разврате, часто забывают, что проституция в значительной степени исчезла. (В связи с этим распространена поговорка, что любители портят профессию.)
Если в городах мнения о предлагаемом законе разделились, то в деревнях, где проживает восемьдесят процентов русских, настроения подавляющим большинством против.
Недавно в официальной советской газете «Известия » была напечатана сводка крестьянского мнения по этому поводу. Пожалуй, самым характерным оратором был А. Платов, крестьянин Вологодской губернии, заявивший: —
«Крестьянский брак еще не стал игрушкой, которую можно сделать сегодня, а завтра-на следующей неделе сломать. Новое предложение иметь много жен и мужей считается в деревнях незаконным. Ответственность за грехи одного члена не должна ложиться на всю семью. Каждый развод в деревне приносит с собой семейные раздоры, распри, суды, месть, убийства и разорение. Надо учитывать отсталость сельского населения, которое чувствует, что новый закон принесет многоженство, горе, деморализацию и вымирание рода».
В Тетушах, татарском селе, собрание крестьян охарактеризовали как «шумное, даже бурное». Это началось в два часа дня и продолжалось до следующего утра. На собрании единогласно проголосовали за регистрацию брака. Хотя по всей России еще идут дебаты, мало кто сомневается, что законопроект с некоторыми изменениями будет принят на ближайшем заседании Цика, которое состоится летом.
Наиболее важные изменения в законопроекте, на которые согласился Комиссариат юстиции из уважения к широко распространенным народным протестам и оппозиции, заключаются в следующем:0003
Незарегистрированный брак влечет за собой юридические права только в тех случаях, когда заинтересованные стороны взаимно признают друг друга мужем и женой, если в суде будет установлено, что они проживали вместе и имели совместное имущество, либо показаниями третьего лица, либо свидетельства их личной переписки или иные документы, где имело место взаимное материальное обеспечение или совместное воспитание детей.
Муж или жена могут требовать поддержки от другого партнера только в течение одного года, если они нетрудоспособны, и только в течение шести месяцев, если они безработные. (Это изменение было сделано в результате многочисленных предположений о том, что некоторые русские мужчины настолько ленивы, что были бы рады жениться на работницах и остаться навсегда безработными, если бы они тем самым имели право требовать поддержки от своих жен.
)
Предпочтение будет отдаваться зарегистрированным бракам, поскольку регистрация будет считаться абсолютным доказательством брака.
Вся крестьянская семья будет нести ответственность за содержание ребенка одного из ее членов, но данная сумма ни в коем случае не должна быть настолько велика, чтобы привести к разорению семьи.
Едва ли одни только технические подробности предлагаемого нового закона о браке вызвали бы такой поток горячих народных дискуссий, если бы проблема половых отношений не находилась в центре общественного внимания. Дискуссия просто предоставила выход для выражения давно подавляемых чувств по этому поводу.
Ход дискуссии довольно четко обозначил две выдающиеся тенденции в отношении современной России к проблемам брака, секса и семьи. Во-первых, несомненная реакция как среди коммунистов, так и среди широкой публики против чрезмерного разгульного образа жизни. Некоторые коммунисты особенно подчеркивают, что товарищ, слишком много времени проводящий в любовных делах, не может выполнять своих обязанностей перед партией и пролетариатом.
В настоящее время среди писателей-коммунистов существует тенденция порицать чрезмерную озабоченность сексом как симптом буржуазного упадка. Среди населения в целом и особенно среди крестьян остро ощущаются трудности, материальные и иные, возникшие в результате слишком буквального принятия лозунга «свободной любви», и есть стремление к более устойчивому бытовые отношения.
Во-вторых, теперь совершенно очевидно, что широкое распространение революционных идей о желательности уничтожения семьи отнюдь не устранило старомодных страстей любви и ревности. Полицейские записи полны случаев, некоторые из них очень ужасны, об убийствах, нападениях и самоубийствах, совершенных женщинами под влиянием ревности. Примером может служить один такой случай. Крестьянин ушел от своей деревенской жены и стал жить с работницей в городе. Деревенская жена все приходила и устраивала сцены перед второй женой, пока та, не выдержав раздражения, не облила соперницу бензином, не подожгла ее и не сожгла заживо.